Вторжение

Глава 17

Охваченный паникой, я попытался бежать.

Но меня не пускал прижатый к полу хвост.

И вдруг — свобода! Как это…

Тут я понял, что произошло. Хвост отвалился — сам по себе. Оглянувшись, я увидел его под каблуком, он еще подергивался, как живой, напоминая насаженного на крючок червя.

Ботинок опять устремился вверх, и я мгновенно метнулся к стене.

Великан не видел меня. Он вовсе не пытался убить крошечную, ящерицу. Произошла чистой воды случайность. И теперь мой хвост… нет, хвост ящерицы …

Сотрясая пол, гигант прошел мимо.

Я сфокусировал правый глаз на фигуре. Впечатление было такое, что смотришь в кривое зеркало комнаты смеха. Но и при этом я ощутил почти стопроцентную уверенность: по коридору шел Чапмэн.

Проводив его взглядом, я приказал телу ящерицы двинуться следом. Прежде всего нужно отделаться от мыслей о шевелящемся в животе пауке, сказал себе я. А еще — забыть, что мой хвост; едва заметно подергиваясь, так и остался на полу. Словом, я бросился за Чапмэном.

Вдруг мне удастся узнать нечто такое, что поможет Тому?

Я хотел добраться до кабинета Чапмэна, спрятаться под столом и послушать, о чем он будет говорить по телефону. Рано или поздно Чапмэн должен был хоть словом обмолвиться об инкубаторе.

Эту тему мы с Кэсси уже обсуждали. Она сказала, что на получение более или менее ценной информации у меня, скорее всего, уйдет несколько дней. Но оставаться в теле ящерицы я мог всего два часа. Кроме того, приходилось пропускать уроки. Рано или поздно из—за этого наверняка возникнут проблемы. Самое смешное, что разбираться с прогулами меня пошлют к заместителю директора.

К Чапмэну.

Представляю, как это будет выглядеть. Мистер Чапмэн, мне очень жаль, что пришлось пропустить несколько занятий, но, видите ли, я превратился в ящерицу, чтобы следить за вами. Я знаю, что вы — контроллер и собираетесь подчинить себе всю Землю.

Я бы расхохотался, только ящерицы не умеют смеяться. Поэтому я просто крался по коридору за Чапмэном.

Внезапно он остановился: Пришли?

Я осмотрелся по сторонам. На кабинет заместителя директора было не похоже. В животе толкался лапками паук.

Чапмэн распахнул дверь. Нижняя ее планка со свистом пролетела у меня над·головой. Я попытался разобраться, куда попал. Стойте! Это же кладовка уборщицы: швабры, тряпки, ведра… Что Чапмэну здесь понадобилось?

Он вошел в кладовку. Я последовал за ним, стараясь держаться подальше от массивных кожаных стен, которые на самом деле оказались его туфлями.

Послышался громкий щелчок, Чапмэн закрыл за собой дверь.

Видно с пола было неважно, и все—таки я рассмотрел, как он делал что—то над раковиной. Мне показалось, что Чапмэн обеими руками ухватился за два крючка, на которые обычно вешались для просушки швабры. По—моему он потянул их на себя: в кладовке раздался негромкий скрип.

К моему изумлению, в стене открылся проход. Меня обдало потоком воздуха, принесшего какие—то странные запахи и отголоски непонятных звуков.

Чапмэн ступил в проход и начал спускаться по·ступеням вниз откуда исходило лиловое свечение.

Издалека, будто из глубокой пропасти, до меня донесся слабый крик.

Вопль, полный страха и отчаяния. Где—то там, в жуткой преисподней, кричал человек .

— Не—е—е—т! — Это был уже стон. — Не—е—е—т!

Я понял, что означал этот крик. Я знал, что происходит. Там, в лиловой бездне, человек ощущал, как слизняк—йерк пробирается в его мозг. Там, в лиловой бездне, человек превращался в бездумного раба отвратительных пришельцев.

Чапмэн спускался все ниже.

Я нашел инкубатор.

Он оказался под моей школой.