Времена выбирают

Глава 7

После возвращения Марии Егоровой из командировки во времени последовало несколько событий. За то, что разведчика вместо 1993 года отправили в 1943-й, командиру части объявили выговор. После чего начались разбирательства на более низком уровне. В результате выговора достались всем – и начальнику математического отдела, и начальнику ВЦ. Благодарность в приказе получил только лейтенант Макаровский – за то, что выяснил, куда попал разведчик во времени, и за ключевые предложения по его возвращению назад. Вообще-то Макаровского хотели представить к медали или даже ордену, но когда его увидели в строевом отделе, этот вопрос отпал сам собой. Из всех участников операции награду получила только Мария – её наградили орденом Ленина, как космонавта, но без присвоения звания Героя Советского Союза. Попутно возникла проблема с награждением её в 43-м году медалью «За отвагу». С одной стороны – подвиг совершила она, с другой – наградные документы выписаны на Марию Климову. В конце концов вопрос решился положительно.

Марию это, конечно же, обрадовало. Но особенно её впечатлило, что ей оставили медаль «За отвагу». Она вспомнила сон, где настоящая Мария Климова сказала ей: «Живи за себя и за меня». Или это был не сон?

Новое совещание представитель ЦК назначил на вторник. Последние дни Арнольд Оскарович ходил хмурый и недовольный, из чего все сделали вывод, что ему тоже перепало, но на уровне Центрального Комитета. На самом деле причина его недовольства была в другом. Хоть операция и завершилась успешно, она не принесла тех результатов, на которые он рассчитывал.

– Товарищи! – говорил он. – Конечно, мы достигли определённых успехов. И самый главный из них – что разведчик успешно вернулся назад. Но намеченная цель не была достигнута. Поэтому необходимо готовить новую операцию. Ещё раз уточню её замысел. По имеющимся сведениям, в 90-е наша страна столкнётся с серьёзными трудностями. Последствиями этого может стать распад Советского Союза. Мы не должны этого допустить. Поэтому необходимо разведать в будущем – как развивались негативные тенденции, что или кто стал их причиной. И на основании этого выработать рекомендации руководству страны. Возможно, мы даже выясним, в какой момент времени появились негативные тенденции, и что их вызвало. Это упростит нашу работу.

Арнольд Оскарович перевёл дух, оглядел зал и продолжил.

– План операции тот же – разведчик отправляется в будущее на месяц, собирает максимум информации, и возвращается назад. Здесь мы всё анализируем, и принимаем решения. Конечно же, можно получать через временной канал какие-то предметы – книги, газеты. Но нельзя ограничиться только этим. В открытых источниках описание действительности деформировано. Попробуйте, например, составить объективное представление о нашей экономике по публикациям в «Правде». К тому же эти материалы пишут современники, а их взгляд замылен. Поэтому и необходим разведчик. Им снова будет Егорова – она уже прошла процесс подготовки и имеет опыт перемещения во времени. Поэтому ещё неделя отдыха, потом неделя занятий, чтобы освежить знания – и вперёд!

На следующее утро представитель ЦК снова собрал совещание начальников отделов. Потрясая свежими газетами, он сокрушался:

– Мы опоздали! Теперь руководство страны будет занято другим, и на наши сообщения может не отреагировать. Это в газетах всё выглядит так безобидно, а в Чехословакию вошли войска стран Варшавского договора. Но сейчас есть здоровые силы, которые могут справиться с угрозой контрреволюции. А если подобное случится в нашей стране?

«Это именно та наша военная операция в Европе, о которой говорили математики ещё год назад» – про себя подумал Ковалёв. Но, судя по уверенному тону представителя ЦК, всё должно закончиться благополучно. Сегодня Ковалёв хотел провести вечер с Машкой, но в связи с последними событиями было назначено партийное собрание.

Как обычно, собрание затянулось. Ковалёв с тоской поглядывал в тот конец зала, где сидела Егорова. После награждения её приняли в партию без прохождения кандидатского стажа. После её возвращения он так и не смог поговорить с ней – она была занята то медицинскими обследованиями, то многочисленными отчётами – устными и письменными. Подробности перемещения во времени интересовали всех – обычную медицину, психологов, математиков, технарей и даже военных историков. Внешне Машка заметно изменилась, и дело даже не в ордене Ленина. Она как-то возмужала, в её поведении уже не было той девичьей беззаботности. Зато появилась жёсткость и решительность.

Наконец приняли резолюцию по Чехословакии и объявили выговор одному офицеру, который вздумал разводиться. Ковалёв подождал Марию на выходе.

– Не торопишься?

– Мне теперь торопиться не нужно – всегда успею куда надо, – пошутила Мария, намекая на машину времени.

Они не спеша пошли по дорожкам городка.

– Дома хорошо! – она вдохнула вечерний воздух.

– А как там? – спросил Ковалёв.

– Там – это в прошлом? Или на войне?

– В прошлом на войне.

Мария задумалась.

– Ты знаешь, там всё по-другому, – после паузы произнесла она. – По-настоящему, что ли? Жизнь на полную катушку. Без страховки. Я думаю, мои девчонки погибли. Потому что последнее, что я видела – как бомба летит прямо на нас. И вот я здесь, а они… Их нет.

Она замолчала, Ковалёв тоже не произнёс ни слова.

– Понимаешь, – вдруг торопливо заговорила она. – Я-то думала – мы тут более развитые, более образованные, у нас новейшая техника. Пыталась их чему-то учить. А у них есть всё, что им нужно. И они справятся без нашей помощи. Мы им не нужны.

– Но ведь можно уменьшить жертвы? – спросил Ковалёв.

– Я тебе одну вещь скажу, только ты никому не рассказывай. Я медикам не сказала, а то бы они меня сочли ненормальной. Я разговаривала с девушкой, по документам которой там жила – с Марией Климовой. Уже после того, как я её похоронила. Она пришла ко мне, я видела её так же, как вижу тебя. Она мне сказала – живи за себя и за меня. Так что я ей теперь должна.

Ковалёв задумчиво молчал. С одной стороны – это звучало невероятно, а с другой – он видел её фамилию в списке погибших, а она идёт рядом с ним, можно протянуть руку и потрогать. Но он не решался её обнять. Почему? Он чувствовал, что она была бы не против. Но почему-то у него было ощущение, что это не его судьба, а просто так играть в отношения он не хотел.

– Ты не боишься снова путешествовать во времени?

– Нет, теперь уже не боюсь. Это не так страшно. И к тому же я отправляюсь в 1993 год, когда нет войны. А знаешь, что самое трудное?

Ковалёв вспомнил слова Арнольда Оскаровича: «Самое трудное на фронте – это ждать».

– Самое трудное для меня было поверить в реальность происходящего, – продолжила Мария. – Сначала кажется, что ты попал в кино, что кругом всё ненастоящее. Даже когда я увидела, как погиб мой отец, это не прошло до конца. А когда дошло – такой ужас накатил! Но потом было чувство, как будто заново родилась. И это уже было моё время. Наверное, какая-то моя часть осталась там, на войне, с моими девчонками.

Они шли мимо офицерского общежития.

– Зайдём к ребятам? – вдруг предложил Ковалёв.

– Какие люди пожаловали в нашу берлогу! – смущённо воскликнул Николай.

– Я ненадолго, – тоже смутилась Мария.

– Нет, быстро мы тебя не отпустим. Ты же почти как Юрий Гагарин! Я потом внукам буду рассказывать – вот сижу в общаге, а в комнату заходит Мария… Как тебя по отчеству?

– Сергеевна.

– Заходит Мария Сергеевна Егорова – первый путешественник во времени!

– Николай, кончай шутить, ты меня в краску вгоняешь!

– Да какие шутки! Лёшка, зови соседей, сейчас поляну накроем. Да и награду надо отметить! – он кивнул на орден Ленина на груди Марии.

Через минуту в комнату ввалились Гарик с Вадимом. Гарик протянул Марии букет цветов, а Вадим поставил на стол бутылку сухого вина.

– Ребята, откуда вы это взяли? – удивилась Мария.

– Настоящий офицер всегда должен быть в боевой готовности! – гордо ответил Гарик.

Николай откупорил бутылку.

– Ребята, пьём за Марию – первую путешественницу во времени, героиню и просто красавицу!

– За это надо бы что-нибудь покрепче, – предложил Вадим.

– Будет тебе и покрепче, – кивнул Николай.

– Ребята, у меня режим, – возразила Мария, пригубив вино. – Мне скоро снова в командировку.

– Да, сегодня на совещании Арнольд Оскарович наметил цели и задачи, – объяснил её слова Ковалёв.

– Назад в будущее? – подмигнул Гарик.

– Маш, расскажи, как там – в прошлом? – попросил Вадим.

– На войне как на войне, – коротко отшутилась Мария. Ковалёв вспомнил своего отца – он тоже не любит рассказывать про войну.

– Что-то мне показалось, что представитель ЦК сегодня какой-то особенно озабоченный, – поделился наблюдениями Николай.

– Станешь тут озабоченным! – Вадим кивнул на стопку газет на подоконнике. – Чехословацкая контрреволюция поднимает голову. Там сейчас, наверное, серьёзная заварушка. Только ведь в газетах всего не напишут.

– Не напишут, – согласился с ним Ковалёв, вспомнив сегодняшние слова представителя ЦК про газету «Правда».

– Тогда попытаемся обратиться к альтернативным источникам информации, – заговорщицки подмигнул Гарик, сбегал в свою комнату и принёс радиоприёмник. – Что тут вражеские голоса врут?

Сквозь шипение и треск донеслось:

«Танки идут по Праге

в закатной крови рассвета.

Танки идут по правде,

которая не газета».

– Похоже, там всё не так однозначно, – сказал Николай.

– А кони всё скачут и скачут, а избы горят и горят, – задумчиво произнесла Мария.

– Это ты о чём? – не понял Гарик.

– Так, мысли вслух. Ребята, я пойду, а то уже поздно.

– Я провожу, – поднялся Ковалёв.

– Лёш, спасибо. Я хочу побыть одна.

Когда она ушла, Гарик спросил:

– А я не понял, что она про коней сказала?

– В школе не учился? – пристыдил его Ковалёв. – Некрасов про русскую женщину – коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт.

– И чего?

– А того! – за Ковалёва ответил Николай. – Пока мы тут сидели, она успела на войне повоевать. И даже погибнуть. А теперь отправится в будущее какие-то проблемы расхлёбывать. Хотя я не понимаю – какие проблемы могут быть в 1993 году? Вон Хрущёв вообще к 1980-му году коммунизм обещал.

– Хрущёва сняли за волюнтаризм, – тут же встрял Гарик.

– Сванидзе, в моей комнате попрошу не выражаться! – осадил его Николай. – Коммунизм это не отменяет.

– А вот интересно – как это будет на практике выглядеть? – спросил Вадим.

– Вот Машка вернётся – спросишь, – предложил Гарик.

– Нет, ребята, Машка оттуда не вернётся, – неожиданно заявил Ковалёв.

– Лёшка, ты чего?! По дереву постучи!

– Да я не о том! Вот скажи – если бы ты в коммунизм попал, ты бы захотел оттуда свалить? Вот то-то!

– Нет, ребята, всё-таки в удивительное время мы живём! – воскликнул Николай. – Всё никак не привыкну.

И он достал бутылку со спиртом.

– Я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятные известия! – сурово оглядел присутствующих представитель ЦК.

– К нам едет ревизор! – в тишине послышался чей-то шёпот.

– Смешно?! – воскликнул представитель ЦК. – Ну давайте теперь посмеёмся вместе. Известие первое – в нашу часть назначен новый командир. Ещё не смешно? Тогда известие второе – «соседи» высказали мнение, что вместо нашего разведчика во времени надо послать профессионального разведчика. Из их конторы, разумеется!

Нового командира части представили на следующий день. Это оказался довольно молодой и даже симпатичный генерал-майор. Начал он с того, что вызвал для разговора наедине начальника математического отдела.

– Товарищ полковник, – сказал новый командир с ходу. – Я далёк от специфики части, поэтому попрошу вас первое время взять на себя решение специальных вопросов. Я же пока буду заниматься общими вопросам.

Эти общие вопросы появились довольно быстро. На следующий день к штабу подъехала чёрная «Волга», из которой вышли трое в штатском. Через минуту дежурный по части разыскивал представителя ЦК. Когда Арнольд Оскарович вошёл в свой кабинет, приехавшие уже расположились за столом для посетителей. Представитель ЦК побагровел от такого нахальства, но сдержался.

– Здравствуйте, товарищи.

– Здравия желаю! – поднялся один из приехавших. И представился: – Генерал-лейтенант Кромин.

– Из КГБ, насколько я помню? – слегка прищурился Арнольд Оскарович.

– Так точно! А это полковник Нечаев и…

Третий приезжий, совсем молодой человек, вскочил:

– Лейтенант Нечаев!

– Внимательно слушаю вас, – представитель ЦК уселся за свой стол.

– Арнольд Оскарович, – не спеша начал генерал-лейтенант Кромин. – У вас запланирована операция по перемещению во времени. Кто на этот раз будет разведчиком во времени?

– Тот, кто был первый раз – сержант Егорова.

– Арнольд Оскарович, есть мнение, что ТУДА надо отправить офицера – профессионального разведчика.

Представитель ЦК не стал уточнять – чьё мнение, а только внимательно поглядел на лейтенанта в штатском.

– Вы знаете, – начал он издалека. – Когда я учился в школе, а было это давно, ещё перед войной, была такая традиция – приходили лётчики и рассказывали о своей героической профессии. К нам тоже как-то пришёл лётчик, но рассказал совсем не героический случай. Поскольку уже тогда самолёты летали на приличные расстояния, то решили, что лётчикам надо осваивать навигацию по звёздам. А чтобы их научить, позвали профессора-астронома с во-о-от такой бородой. И чтобы тот понял авиационную специфику, посадили его в тихоходный биплан, плавно подняли, сделали кружок вокруг аэродрома и аккуратно сели на лужайку. Вытащили профессора из самолёта, и когда он стал не такой зелёный, спросили: «Ну как, смогут лётчики освоить навигацию по звёздам?» На что профессор заявил: «Ужас и смятение, которые охватывают наблюдателя в кабине самолёта, делают невозможным какие-либо астрономические наблюдения». К чему я это рассказал? Я не уверен, что профессиональный разведчик после перемещения во времени будет способен на осмысленные действия. А в нашем человеке я уверен, потому что она уже это делала.

Генерал-лейтенант и полковник стали шушукаться между собой, после чего генерал сказал:

– В таком случае всё равно желательно, чтобы вашего человека сопровождал опытный специалист.

– И кто же тот опытный специалист, который будет сопровождать нашего человека? – Арнольд Оскарович интонацией выделил слово «сопровождать».

– Это лейтенант Нечаев, – ответил Кромин. – Но я думаю, с учётом звания вашего человека, уместнее сказать – возглавит группу.

– Какой опыт работы у лейтенанта Нечаева?

– В этом году он окончил Высшую школу КГБ.

– То есть опыта практической работы у него нет?

– Он был комсоргом взвода! – гордо заявил полковник Нечаев.

– Хорошо, сейчас я вызову начальника математического отдела, и мы определимся, можно ли одновременно отправить двух человек.

Прибывший через десять минут полковник подтвердил:

– Да, мы прикинули – это возможно.

– Ну тогда пока все вопросы исчерпаны, – поднялся генерал-лейтенант. – Лейтенант Нечаев, вы остаётесь.

– Да, сейчас подойдёт дежурный по части, он поможет ему устроиться.

Когда приехавшие покинули кабинет, начальник математического отдела спросил:

– Арнольд Оскарович, кто эти люди?

– Товарищи из КГБ. А лейтенант Нечаев, сын полковника Нечаева, как я понял – второй разведчик во времени, которого вам и предстоит отправить.

– Вместе с сержантом Егоровой? – уточнил полковник.

– Да. Только уже не с сержантом.

Представитель ЦК снял трубку с телефона.

– Товарищ генерал-майор! Есть мнение, что лаборанту-испытателю сержанту Егоровой надо присвоить звание лейтенанта. Да, благодарю вас.

Положив трубку, он сердито сверкнул глазами.

– Командиром группы он будет! А вот хрен тебе по всей роже!

– Арнольд Оскарович, а что происходит? – удивлённо спросил полковник.

– Этот хрен из КГБ хочет своего сынка пристроить в нашу операцию, заботится о его карьере. Видно, в их конторе с работами, аналогичными нашим, полный швах, вот они к нам сунулись. А отбодаться нельзя – сейчас, после Чехословацких событий, органы усилились и бдят. Так что лучше отношения с ними не портить. Поэтому придётся терпеть. Да и с виду он вроде парень неплохой.

– Это чего – я с мужиком туда отправлюсь? – возмутилась Егорова. – Арнольд Оскарович, я же докладывала, что человек через временной переход проходит голым. И вот мы, как Адам и Ева, являемся в будущее вдвоём и голышом!

– Лейтенант Егорова! – повысил голос представитель ЦК. – Лейтенант Нечаев – офицер КГБ, и ни о каких глупостях не может быть и речи.

– Арнольд Оскарович, сержант Егорова, – поправила его Мария.

– Лейтенант Егорова, отправляйтесь в строевой отдел и распишитесь за приказ о присвоении нового звания! – официальным тоном приказал представитель ЦК.

Знакомство будущих путешественников во времени состоялось в кабинете командира части. Нечаев бодро вошёл в кабинет и отрапортовал:

– Товарищ генерал-майор! Лейтенант Нечаев прибыл для прохождения дальнейшей службы!

– Вольно! – скомандовал командир части. – Ну что, лейтенант, когда тебя сюда направляли, тебе объяснили суть задания?

– Так точно! С каким-то сержантом отправиться в будущее для сбора разведданных, попутно контролировать деятельность сержанта.

– Так вот, – улыбнулся командир части. – Планы несколько изменились. Познакомься со своим напарником по заданию – лейтенантом Марией Егоровой.

Со стула в углу, который Нечаев сначала не заметил, поднялась девушка в новой офицерской форме, с орденом Ленина и медалью «За отвагу» на груди. Разинув рот, лейтенант растерянно глядел на Марию. Она подошла и первой протянула руку:

– Лейтенант Егорова Мария Сергеевна, можно просто – Мария.

– Лейтенант Нечаев Андрей Николаевич, можно просто – Андрей, – и растерянно спросил. – А что случилось с сержантом?

Мария засмеялась, а командир части объяснил:

– Пока вы обустраивались в нашей части, сержант Егорова получила новое звание.

Нечаев никак не мог придти в себя от увиденного.

– А это? – он провёл рукой по груди.

– А это награды за выполнение особо важного задания и за проявленное в боях мужество, – снисходительно ответил командир части. – Будете хорошо служить – и вас наградят. Но, как говорится, ближе к делу. Командиром группы назначается лейтенант Егорова – как более опытный офицер, к тому же имеющий практический опыт перемещения во времени. Вам даётся неделя на подготовку, после чего вы отправляетесь в командировку длительностью в месяц. С полным списком вопросов, которые вы должны будете выяснить, вас ознакомят во время подготовки. Вопросы есть?

– Вопросов нет! – хором ответили лейтенанты.

– Тогда не теряйте времени!

Когда вышли из кабинета, Нечаев робко спросил:

– Скажите, а орден Ленина за что?

– Слушай, давай на «ты», – предложила Мария. – А орден – за предыдущую командировку.

– А медаль?

– Во время командировки командовала зенитным орудием.

Нечаев покачал головой, не зная – верить или нет.

– А ты как сюда попал? – спросила Мария.

– По линии госбезопасности.

– А подробнее?

Нечаев замялся.

– Андрей, давай без вот этого вот. Нам вместе работать. И по своему опыту я тебе так скажу – если бы первый раз у меня был напарник, он был бы для меня самым близким человеком, потому что это единственное из моего времени, остальное чужое. Ну до поры, до времени. Потом вживаешься. Но это очень непросто. Ну так что – расскажешь? Или мне по своим каналам разузнать?

– Ну слушай. Мой отец – полковник КГБ, и очень хотел, чтобы я тоже пошёл работать в органы. Этим летом я окончил Высшую школу КГБ, и отец хочет, чтобы я делал карьеру. Но на чём-то новом, необычном. У него есть знакомый, который работает в закрытом НИИ, где тоже занимаются перемещениями во времени. Но у вас достигли гораздо большего. Вот он и предложил мне двигаться в этом направлении.

– А сюда тебя папа-полковник сосватал? – в лоб спросила Мария.

– Ну да, – опустил взгляд Андрей. – По-другому к вам не попадёшь.

– У меня получилось, – неприязненно сказала Мария. – Хотя мой отец погиб на фронте, когда я ещё не родилась.

– Ты не думай, я и сам чего-то достиг. Я был комсоргом взвода.

– Да кому ты рассказываешь! Я освобождённый секретарь комсомольской организации вычислительного центра.

Андрей окончательно сник.

– Выше голову! – Мария хлопнула его по плечу. – Скоро и у тебя появится возможность себя показать.

Представитель ЦК проводил последнее перед началом операции совещание.

– Начало операции назначено на 25 сентября. Длина перехода – ровно 25 лет, то есть разведчики попадут в 25 сентября 1993 года. Срок командировки – месяц тамошнего времени. Здесь вы вернётесь через несколько часов, практически в тот же день. Задачи – изучить политико-экономическое устройство страны, собрать информацию о проблемах, по возможности определить ключевые моменты, когда менялась внутренняя политика. Внешняя политика нас не интересует. Для сбора информации использовать открытые источники и беседы со специалистами, но при этом себя не раскрывать. По результатам подготовить отчёт, который будет пересылаться сюда двумя путями. Первый – вы его здесь запишете по памяти. Второй – мы попытаемся забрать тот отчёт, который вы там подготовите, а потом положите в условленное место. По этим пунктам вопросов нет?

Мария и Андрей отрицательно помотали головами. У остальных участников эксперимента тоже вопросов не возникло. Представитель ЦК продолжил:

– Запрещается любое раскрытие себя, неважно перед кем – частными лицами или госорганами. Легенды вам подготовили. Создана сеть тайников с деньгами, ценностями и документами. И один тайник с одеждой и предметами первой необходимости – рядом с предполагаемой точкой высадки. Реперная точка и время выхода с вами согласованы. По возможности воздерживайтесь от участия в местной общественно-политической жизни. Ваша задача – сбор и анализ информации, активными мероприятиями будут заниматься другие. Активные действия вам разрешаются только в случае угрозы жизни или угрозы безопасности государства. Ну вроде всё.

– Мы можем быть свободны? – спросила Мария.

– До завтра – да, – кивнул Арнольд Оскарович. – Но не злоупотребляйте.

Выйдя из кабинета, Мария предложила:

– Андрей, пойдём к ребятам зайдём. Заодно и познакомишься.

Обитатели офицерского общежития отнеслись к будущему разведчику во времени насторожённо. Под недоумённые взгляды Николай водрузил на стол чайник. Поймав на себе несколько оценивающих взглядов, лейтенант Нечаев поднялся из-за стола.

– Ты куда? – удивилась Мария.

– Я сейчас вернусь, – кивнул ей Андрей.

– Нет, при нём как-то… – когда за Нечаевым закрылась дверь, протянул Гарик. – Он же из КГБ.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Мария.

– Да все знают! Вот, например, прежний командир части о новом месте службы узнал не от начальства, а от жены, а она – от баб в магазине. Так что у нас городок – хуже деревни, ничего не скроешь.

– Тебе не страшно с ним туда отправляться? – спросил Ковалёв.

– Нет, вроде нормальный парень, – ответила Мария, и, прищурившись, поинтересовалась. – Лёш, а почему ты спросил?

– Так просто, – смутился Ковалёв.

– Нет, ребята, вы как хотите, а я им завидую, – сказал Николай, показывая на Марию. – Они уже завтра увидят то, чего нам ещё четверть века дожидаться. Интересно, как там всё? Наши, наверное, уже на Марсе высадились? А вот какие тогда ЭВМ будут? Наверное, маленькие по размеру – со стол или даже с тумбочку, а производительность как у большой – миллион операций в секунду.

– Ну это ты хватил! – возразил Ковалёв. – Миллион операций сейчас только у БЭСМ-6.

– Главное – чтобы войны не было, – неожиданно сказал Вадим. – А то вон чего творится – танки идут по Праге, а во Вьетнаме воюют вовсю. Неужели мы и через 25 лет с американцами не договоримся?

В дверь осторожно постучались.

– Кто там? – крикнул Николай.

– Это я вернулся, – смущённый Нечаев поставил на стол бутылку коньяка.

– Вот это совсем другой разговор! – воскликнул Гарик. Николай переставил чайник и стал доставать закуску.

– За вас, ребята! – все подняли рюмки. – Счастливой дороги!

– Ребята, вы там к нам зайдите! – попросил Николай. – Только мы, наверное, уже старые будем, вы нас не узнаете.

– Это их не узнают, – поправил Гарик. – И на территорию части не пустят.

– Тебе сколько тогда лет-то будет? Уже на пенсии будешь помидоры выращивать.

– А сам-то?!

– Хорошо с вами! – нервно потянулась Мария. – А вот как там всё пойдёт – ещё неизвестно. Но я почему-то верю, что и тогда люди будут такими же добрыми и отзывчивыми.

– За это стоит выпить! – снова взялся за бутылку Николай.