Возвращение некроманта. Том 2

Глава 11 Дуэль за звание крутыша

— Так ты хочешь подраться со мной? — взревел он с перекошенным от злобы лицом. — Или ты струсил?

Мне совершенно не хотелось ему подыгрывать.

— Я сражусь с тобой, но только не здесь и без щита-артефакта, — заявил я в ответ. — Всё будет по взрослому. Объявляю официальную дуэль на арене!

Затем я бросил ему под ноги свою перчатку, так чтобы все видели, даже те кто не мог слышать наш разговор.

Когда я сказал ему о своем желании, он еще несколько секунд стоял в ступоре, будто не ожидал, что дело примет такой оборот. Привыкший самоутверждаться за счет унижения более слабых, он оказался полностью обескуражен. Уже открыв рот, чтобы возразить, он внезапно понял, откуда ветер дует.

Он сделал шаг назад, приняв угрожающую позу и сощурившись:

— Кто ты такой? Почему на арене?

Я улыбнулся.

— Ну так ты согласен или отказываешься? — спросил я прямо.

Его гнев мгновенно испарился. Еще бы, он думал взять меня на понт и напугать, а в итоге сам попал в мышеловку.

— Жди меня через неделю, щегол, — хмуро сказал он, развернулся и пошел прочь.

Вполне естественно, что после такого исхода атмосфера стала странной.

— Эй, ты. Можно с тобой поговорить? — Возле меня появилась обеспокоенная Анфиса. Она уже оправилась от ожогов после нападения на академию.

— О чем тут говорить?

Несмотря на то, что все ушли, старшеклассница Анфиса осталась. Она нисколько не была агрессивной, когда просила поговорить со мной. На самом деле она выглядела очень испуганной.

Она схватила меня и потащила в сторону, чтобы никто не мог нас услышать.

— Что такое?

— Ты с ума сошел Алекс?

— Что значит «с ума сошел»?

— Алекс — это четверокурсник Императорского Класса Витаутас Годлевский, будущий правитель Литовского княжества. Разве ты не знаешь, что это значит? Ты хочешь умереть?

Они, естественно, думали, что я просто приму позор и откажусь от дуэли. Конечно я еще ни разу не участвовал в дуэлях на арене, только драки в коридорах академии.

— Он не убьет меня. Тем более князь Прибалтийских Вымиратов. У них гонора на всю Европу, а на деле только пшик.

— Ты сказал, что у тебя нет ни умения, ни таланта. Так почему ты так уверен в себе? Ты что, идиот?

Сейчас Анфиса выглядела суетливой, когда я выбрал вариант, который казался ей безумным, и она была довольно напугана.

— Дуэли — это не шутка. Были дети, которые очень сильно пострадали на них. Быстро иди к Витаутасу, извинись и попроси у него прощения. Все становится слишком странным, Алекс! Он бы простил тебя, если бы ты искренне извинился!

Она также рассказала мне, как он был смущен. На минутку мне даже показалось, что это он подослал Анфису, пытаясь вытянуть из меня извинения, чтобы отменить дуэль. Мне стало интересно, что она за человек на самом деле, но она действительно казалась милой девушкой.

Я пожал плечами.

— Помнишь, я спас тебя в кафе? — спросил я у Анфисы.

Она выглядела совершенно ошарашенной моим беспечным ответом.

— Да, я помню, Алекс. Спасибо тебе, но именно потому что я ценю тебя, я так беспокоюсь. Ведь у тебя итак много врагов накопилось в школе.

Это я, конечно же знал и без нее. Помимо двух Польских братьев, австро-венгерского принца и потомка шотландского клана, сюда добавился еще и Литовский княжич Витаутас. И это не считая предателя Людвига, но он меня не беспокоил.

А вот другой беспокоящий меня момент в том, что Польские шляхтичи, братья Пшемыслав и Сигизмунд Кшиштинские пропали из школы.

Прошло уже два дня, с тех пор, как начался новый год обучения в школе, а они так и не появились.

— Кстати, о моих врагах, — я решил выяснить это у самой большой сплетницы, которую я знал. — Что слышно про братьев Кшиштинских?

Анфиса кивнула:

— Я знаю, что они заграничные студенты, потому что у их семей есть своя база у западных границ империи. Отзывать их обратно сразу же после ссоры с тобой — это подозрительно. Школа получила лишь оповещение о том, что они вернулись домой.

Я усмехнулся:

— Ну вот видишь Анфис, количество моих врагов уменьшается, а не увеличивается.

Хотя глубоко внутри я был обеспокоен этим фактом. Обычно страны забирают своих послов и важных персон перед началом войны. А я помню, что младший брат семьи Кшиштинских грозился начать войну с империей.

Анфиса слабо улыбнулась:

— Тем не менее я бы советовала тебе отказаться от дуэли, Алекс.

Моя позиция была непоколебима.

— Нет, Анфиса, даже не уговаривай.

Она ничего не сказала, лишь стиснула губы и убедившись в бесплодности своих попыток, развернулась и ушла.

Дуэль было решено провести через неделю и у меня было время подготовиться.

Дуэли были разрешены в академии, но за ними должен был присматривать учитель. В противном случае, студенты могут убить кого-нибудь на дуэли.

Господин Мюнихаузер молча смотрел на меня. Так как господин Мюнихаузер ранее заявил, что он будет наблюдателем, если дуэль состоится. И я сообщил ему об этом.

— Если дуэль согласована обеими сторонами, то проблем нет. Запишите место, дату и время.

Учитель не спросил меня, не сошел ли я с ума. Он был хорошим и интересным мужиком, который редко беспокоился и не вмешивался без необходимости.

«Второкурсник Александр Каракалов будет дуэлировать с четверокурсником»

Естественно, этот слух пронесся по Императорским классам, а затем перешел в соседние классы. Если быть точным, это произошло во время урока физкультуры, который был совместным.

— Алекс? Что, черт возьми, случилось? Дуэль? С четвероклассником? — спросил меня Сторвальд после короткого перерыва между беговыми упражнениями и силовой тренировкой.

Я думаю, он забеспокоился, потому что внезапно услышал об этом.

— Случилось много всякого. Мне лень все это объяснять.

— Не лучше ли закончить все это извинениями? И не будешь ли ты серьезно побит?

Сторвальд был упрям и настаивал на том, что если я буду избит, то будет лучше, если я закончу все это извинениями. Может быть, потому что мы одноклассники, ребята из класса тоже смотрели на меня с беспокойством.

А другие дети, которые, казалось, слышали подробности, были шокированы. Однако меня не волновало их мнение.

После уроков физкультуры я возвращался к себе в комнату через парк.

Я определенно чувствовал, что моя выносливость значительно возросла за это короткое время. Этот быстрый рост и это ощущение во всем моем теле давали мне некоторую радость, даже когда я испытывал сильную физическую и душевную боль.

И по дороге мне случайно повстречалась дочь герцога Лиза Хлыстова. Она сделала вид, будто это не было запланировано с ее стороны. Хотя мне показалось, что она уже слышала про предстоящую дуэль и хотела поговорить со мной об этом.

Мы нашли уютный уголок в парке, расположенней перед студенческим общежитием, и устроились на скамейке. Ее взгляд сопровождался странной улыбкой, когда она обратилась ко мне.

— Карак, ты действительно такой загадочный.

— Что?

— Я думаю, у тебя достаточно терпения и настойчивости, чтобы быть прилежным учеником. Почему ты так груб с другими?

Услышав этот вопрос, я осознал, что она, вероятно, слышала от своих подруг истории о моей нетерпимости. Она не понимала, почему я так враждебен, в борьбе и в повседневной жизни. Я раскрыл перед ней свою мотивацию.

— Я не хочу, чтобы меня игнорировали.

— Почему?

— Если я просто промолчу, найдется другой парень, готовый начать драку. Почему мне стоит терпеть это второй раз? Меня будут бить снова и снова, и это станет бесконечным кругом.

Лиза глубоко вздохнула, поглощенная моими словами.

— Но это же изматывающе. Злиться, драться из-за мелочей.

— Все именно так.

Мы остались сидеть, мой взгляд бродил по парку перед нами.

— Я думаю, лучше умереть как «дерьмовый ублюдок», чем просто поддаваться.

— Это серьезно… Я не могу понять тебя. — Лиза покачала головой, словно не понимала моей точки зрения. — Кстати, у меня есть вопрос.

— О чем?

Лиза вгляделась в меня, будто готовилась высказать свои мысли.

— Одна из моих одноклассниц утверждает, что есть только один способ победить в этих «дуэлях». Может быть, ты знаешь, что она имеет в виду?

— А?

Лиза задумалась, словно слова ее подруги скрывали тайну.

— Ну… честно говоря, не знаю. — Лиза отрицательно качнула головой, показывая свою неопределенность.

— Ладно.

Лиза не раскроет секрет, даже если я попытаюсь выведать. Возможно, мне нужно просто попробовать выйти на дуэль и все станет ясно.

Могу ли я проиграть? Но я даже не хочу об этом думать. Мне нужна только победа, и я готов на все, чтобы ее достичь.

Наконец наступило время решающей битвы.

Благодаря этим жестким тренировкам за последнюю неделю, мои мышцы просто ожили, и мой физический статус стал на высоте. Я буквально накачал себя на трениках.

После того, как принц Валерий выпустился из академии, у сволочей появилось ощущение свободы и вседозволенности. И я решился взять на себя пустующую роль. И еще ответственность за его племянницу Лизу и, конечно, за свою собственную шкуру. Как я мог бы чувствовать себя самым крутым, если не смогу обеспечить хотя бы свою безопасность?

Наша дуэль должна была развернутся в зале общаги Императорского класса. Все студенты из старших классов, казалось собрались, чтобы посмотреть, как мы развлекаемся. Лиза, к слову, тоже зашла, чтоб понаблюдать за ходом дуэли.

Тут люди не только для поддержки собрались, но и в надеждах на мою неудачу, чтобы искренне позлорадствовать. Почти весь императорский класс стоял тут, как на концерте, ждущий каждого моего движения. Это было какое-то новое для меня, такого я раньше не испытывал. И, конечно, среди зевак были те, кто помнил мои насмешки над этим старшеклассником.

В это время появился мой дружок Сторвальд, чтобы меня поддержать.

— Давай Алекс! Не унывай!

— Ага, конечно.

Его добрые слова были как поднятие духа перед битвой. Кажется, он ещё парочку своих приятелей привёл, с кем у него там были свои связи. Даже познакомиться с ними не успел, как следует.

Мои одноклассники состояли из людей, и большинство из них хотели бы увидеть, как меня ужасно растопчут. Сторвальд, Селена, Андрей и другие мои друзья исключение, но я понятия не имел, о чем думала Тарла.

Тарла была немного в стороне от остальных, но тоже пришла посмотреть. Она молча наблюдала издалека. Это было странно.

Я был уверен, что она пришла для того, чтобы поддержать меня. Она просто сидела в углу и смотрела на меня.

— Сегодня у тебя будут большие неприятности, баронишка. Будь готов. — Генрих фон Альберт ухмылялся сидя в первом ряду над ареной.

— О, развлекайся, наблюдая.

— А?

— Развлекайся.

— Что действительно…

Генрих снова выглядел ошарашенным, когда я сказал ему, чтобы он повеселился, наблюдая, как разрушаются его надежды.

Я даже не злился на него больше. Сначала я немного на него набросился, потому что меня это раздражало, но, когда я снова все обдумал, я не мог видеть в нем ничего, кроме милого маленького ребенка.

Поэтому, что бы он ни делал, это выглядело довольно забавно. Потому что он, даже не знал, что внутри я не ребенок.

Со стороны старшеклассников казалось, что пришел весь Императорский класс четвертого года обучения. Похоже, что там было больше двадцати человек. Хотели ли они увидеть лицо парня, который осмелился бросить вызов одному из старшеклассников? Во всем этом было что-то странное.

А потом появился наблюдатель секундант, господин Мюнихаузер.

— Я думаю, мы готовы, так что давайте продолжим.

На самом деле дуэли проводились с угрозой жизни. Однако дуэли между студентами не должны быть смертельными поединками.

Поэтому дуэли проводились только под наблюдением учителя, который мог в любой момент сдержать учеников.

Господин Мюнихаузер не задавался вопросом, почему мы деремся. Он просто делал то, что предписывали правила, поэтому разрешил нам это.

Если бы на его месте был учитель Сарматов, он бы сказал нам не делать этого. Их характеры были полярно противоположными.

— Витаутас Годлевский, чья честь была запятнана Александром Каракаловым… Я просто прочитаю это так, как было написано в отчете.

Господин Мюнихаузер начал читать отчет, составленный об обстоятельствах нашей дуэли.

— В субботу, неделю назад, первокурсник Каракалов оскорбил своим замечанием четверокурсника Годлевского. Последний был очень обижен…

Господин Мюнихаузер читал всё так серьезно, что все вокруг, независимо от того, на чьей стороне они стояли, начали смеяться. Особенно, когда он дошел до места, где описывалось со слов Витаутаса. В любом случае, учитель просто прочитал всё до конца.

Я тоже нашел это довольно смешным, и выражение лица Витаутаса стало довольно странным. Но я должен сказать, что господин Мюнихаузер был чертовски хорошим чтецом.

— Он утверждал, что страдал от сильнейшей душевной и физической боли, а также от невероятного унижения, что, соответственно, нанесло ущерб его репутации. Поэтому он запросил дуэль, требуя извинений от Каракалова, который принял эту дуэль и также объявил в ответ. Я прав?

— Да.

— Пфф…Кхх… Да…

Витаутас не засмеялся, но я едва сумел ответить невнятным голосом, потому что это было слишком смешно.

— Назови, что ты хочешь в обмен на победу? — спросил господин Мюнихаузер, взглянув на Литовского княжича Витаутаса Годлевского.

— Я хочу, чтобы Александр встал на колени перед старшими и извинился за свое неуважение, и я хочу, чтобы он поклялся всегда уважать старших с этого момента.

Под старшими он имел в виду все классы старше моего. Он просто хотел, чтобы после его победы я покаялся и признали его победу. Смысл в том, чтобы я просто уважительно согнул колени и кивал в знак уважения, независимо от того, какие решения они станут принимать в будущем.

Господин Мюнихаузер уставился на меня, ожидая моих требований, если победа станет за мной.

За выигранную дуэль Витаутас ждал каких-то извинений и уважения. Мои шансы на победу были неизвестны, но я озвучил свое требование.

— Хочу, чтобы эти тупые шутки и издевки от старшеклассников больше не повторялись к младшим. Им, конечно же, стоит еще извиниться.

На лицах младших и старших курсов появилось что-то странное, когда я произнес это. Даже если было видно, что я проиграю, они не ожидали, что я попрошу их перестать издеваться над младшими.

Но почему младшие так странно на меня глядят? Вероятно они считают, что мое требование не будет достигнуто. Хотя в глубине души скорее всего хотят этого.

Господин Мюнихаузер, принял наши условия:

— Ладно. Таргутай, бог войны, поддержит того, кто на стороне справедливости.

Эта дуэль, в общем, была каким-то варварским актом, занесенным в империю вместе с воинственными кочевниками, от которых и произошли самые влиятельные семьи. Неудивительно, что архаичные боги также сохранились из языческих традиций.

Понятно, что бог будет только за справедливость, поэтому тот, кто побеждает, всегда прав. Кого бы Таргутай, Бог Войны, не выбрал, тот и побеждает. Это вообще звучит как какая-то дичь.

И вот, когда Мюнихаузер собирался начать дуэль.

— Учитель Мюнихаузер? — Витаутас, весь в недовольстве, поднял руку. — Я хочу, чтобы вместо меня вышел заступник, у меня на это есть право, как у дуэлиста.

Он вообще о чем? Про какого заступника он там говорит?

— Называй его.

— Мой заступник — пятикурсник Мечислав.

Да, действительно такое правило существовало в кодексе. Дуэлянт мог выбрать кого угодно, кто будет сражаться вместо него.

Витаутас отошел с искаженным лицом, и кто-то другой занял его место, перехватив у него тренировочный меч. Тот, кто его заменил, смеялся, как будто это ситуация лишь забавила его.

Только тогда я понял. Даже если бы все четверокурсники были здесь, число просто не сошлось бы. Это означало, что ребята с пятого курса тоже пришли сюда.

— Так это ты тот парень, который бросил вызов старшакам? — Усмехнулся Мечислав поигрывая мускулами и разминая шею.

Пятикурсники были оскорблены моими словами и заняли дуэльное место Витаутаса. Их гордость была задета, поэтому они захотели сами разобраться со мной.

Витаутас, похоже, тоже был вынужден это сделать, а не по своей воле. И Анфиса будучи старшекурсницей, смотрела на эту сцену с широко раскрытыми глазами. Я догадался, что она не знала, что это произойдет.

Парень передо мной посмотрел на меня с акульей улыбкой.

— Посмотрим, так ли ты искусен, как мелешь языком, младший.

В этот момент я, наконец, понял, что единственный способ победить это действовать вопреки всему и всем.