Возмездие Эвелит (Сборник)

16

Взвыла сирена. Ее эхо разнеслось вдоль коридора, охранники вздрогнули и на мгновение застыли.

Дверь распахнулась настежь, и Сарис Хронна ринулся наружу. Его тигриная лапа размазала одного из солдат по противоположной стене. Второй перекувыркнулся и упал в ярде от холотанина, все еще сжимая оружие. Потом он вскочил на ноги и стал поднимать ружье, но в этот момент его настиг Лангли.

Космонавт не был ни боксером, ни борцом. Он схватил ружье за ствол и, отводя его в сторону, второй рукой заехал охраннику в челюсть. Торианин моргнул, сплюнул кровь, но не упал, а рывком пнул тяжелой бутсой Лангли в колено. Американец пошатнулся, боль словно ножом пронзила ногу. Центавриец отступил, поднимая мушкет. Одним движением Сарис отбросил Лангли в сторону и прихлопнул охранника.

— Ты в пор-рядке? — спросил он, резко обернувшись. — Р-ранен?

— Двигаться еще могу. — Лангли встряхнул головой, ощутив горечь от поражения. — Пойдем… копать дальше. Может быть, еще удастся вырваться во время неразберихи.

В других помещениях гремели выстрелы и взрывы. Пройдя чуть дальше, они наткнулись на Валти, его взлохмаченная рыжая голова была опущена, как у быка.

— Сюда! — заорал он. — За мной! Там должен быть черный ход!

Сгрудившись, пленники быстро устремились следом за ним по коридору к двери, которую открыл Сарис. Вверх уходила эстакада, ведущая к наземному уровню. Сарис сгорбился — дальше их могло ожидать все, что угодно. Но выхода не было. Он открыл замаскированный вход и выпрыгнул наружу, освещенный лучами заканчивающегося дня.

Над головой, словно разъяренные пчелы, мельтешили черные патрульные корабли. Возле одного из зданий стоял флаер. Гигантскими прыжками Сарис направился в его сторону. Он почти достиг цели, когда с неба ударил бело-голубой луч и разрезал флаер пополам.

С рычанием перекатившись по земле, холатанин, казалось, весь напрягся. Неожиданно один полицейский корабль, скользнув по воздуху, врезался в другой. Объятые пламенем, они упали. Сарис отпрыгнул под стену поместья, люди с облегчением вздохнули. Стена пламени встала на том месте, где он только что находился. Валти что-то закричал, указывая назад, и они увидели, как из подземной секции вырываются одетые в черную форму солдаты-рабы.

— Останови их оружие! — пронзительно вскрикнул Лангли. В руках у него был один из мушкетов, он приложил его к щеке и выстрелил. Грохот и сильная отдача прибавили решимости. Солдат крутанулся на ногах и упал.

— С-слишком много! — Сарис лежал на голой земле, часто и тяжело дыша. — Их больше, чем я с-смогу с-спр-равиться.

Лангли бросил оружие вниз, проклиная день сотворения этого мира. Солдаты с опаской окружили их группу.

— Господа, вы находитесь под арестом, — проговорил командир. — Пожалуйста, следуйте за нами.

Идя вместе со всеми, плакала Марин — тихо и безутешно.

Чантавар находился в конторе плантации. Вдоль стен расположились охранники, в стороне стоял мрачный Браннох. Министр выглядел безукоризненно и почти ничем не выказывал свою радость.

— Здравствуйте, капитан Лангли, — сказал он, — и, конечно ж, Голтам Валти, сэр. Что ж, джентльмены, похоже, я прибыл весьма вовремя.

— Вперед, — откликнулся космонавт. — Пристрелите нас, и покончим с этим делом.

Чантавар поднял брови.

— Откуда такая склонность к мелодрамам? — спросил он.

Вошел офицер, он поклонился и отрапортовал, что укрытие захвачено, весь персонал либо мертв, либо находится под арестом, потери составляют шесть человек убитыми и десять ранеными. Чантавар отдал приказ, и Сариса водворили в специальную клетку и вынесли наружу.

— На тот случай, если вас интересует, капитан, — заговорил министр, — каким образом я вас нашел, то…

— Я знаю, — прервал его космонавт.

— О? О… да, конечно. Сарис должен был это обнаружить. Тут я играл: я думал, он не сообразит вовремя, что это такое, очевидно, так и произошло. Наготове были и другие методы выслеживания, случилось так, что сработал именно этот. — Губы Чантавара скривились в удивительно обаятельной улыбке. — Я не держу на вас зла, капитан. Уверен, вы пытались все сделать так, как считали наилучшим.

— Как насчет нас? — пророкотал Браннох.

— Что ж, милорд, обстоятельства со всей очевидностью требуют вашей депортации.

— Хорошо. Отпустите нас. У меня есть корабль.

— О нет, милорд. Мы не можем быть столь невежливыми. Технат приготовит для вас соответствующий транспорт. Это может занять некоторое время… даже несколько месяцев…

— До тех пор, пока вы не проведете первоначальные исследования с нейтрализатором. Понимаю.

— Тем временем вы и ваш персонал будете спокойно ожидать в своих собственных апартаментах. Я выставлю охрану, которая проследит, чтобы вас… не беспокоили.

— Хорошо. — Браннох заставил свой рот скривиться в кислой усмешке. — Полагаю, что должен вас за это поблагодарить. В вашем положении я бы пристрелил меня, чтобы убрать с дороги.

— В один прекрасный день, милорд, может так случиться, что ваша смерть и понадобится, — сказал Чантавар. — Однако в настоящее время я вам кое-чем обязан. Это дело, как вы понимаете, будет значить очень много для моего собственного положения — существуют кабинеты повыше моего нынешнего, и скоро их двери будут для меня открыты.

Он повернулся к Лангли.

— Капитан, я отдал несколько распоряжений относительно вас. Впредь в ваших услугах нет надобности: мы нашли пару ученых, которые могут говорить на староамериканском. С их помощью и с помощью гипноучителя Сарис будет знать современный язык почти в совершенстве уже через несколько дней. Что касается вас лично, за вами оставлены должность и жилище в университете Лоры. Историки, археологи и планетог-рафы сгорают от нетерпения получить у вас консультации. Зарплата ваша будет невелика, но вы сохраняете статус свободнорожденного.

Лангли ничего не ответил. Итак, его уже вывели из игры. Это был конец — обратно в ящик, моя пешка. Валти прочистил горло.

— Милорд, — начал он напыщенно, — должен вам напомнить, что Сообщество…

Прищурив глаза, Чантавар бросил на него долгий, пристальный взгляд. Гладкое лицо его стало совершенно бесстрастным.

— Согласно законам Сола вы совершили преступные деяния, — сказал он.

— Экстерриториальность…

— Здесь она неприменима. В лучшем случае вы должны быть депортированы. — Казалось, Чантавар напряг последние силы. — Тем не менее, я отпускаю вас на свободу. Соберите своих людей, возьмите с плантации один из флаеров и возвращайтесь в Лору.

— Милорд очень любезен, — сказал Валти. — Могу я спросить почему?

— Неважно почему. Убирайтесь.

— Милорд, я — преступник. Я это признаю. Я хочу справедливого суда в смешанном трибунале в соответствии с разделом 4 статьи VIII Лунного Договора.

Глаза Чантавара были холодны и не мигали.

— Убирайтесь, или я буду вынужден вышвырнуть вас вон!

— Я требую, чтобы меня арестовали! — воскликнул Валти. — Я настаиваю на своем праве и привилегии на стирание моей личности. Если вы меня не задержите, я буду жаловаться непосредственно «Технону».

— Очень хорошо! — отчеканил Чантавар. — Приказ беспрепятственно отпустить вас на волю я получил непосредственно от «Технона». Почему — я не знаю. Но это приказ; он пришел сразу же, как только я доложил о положении вещей и своем намерении атаковать. Вы удовлетворены?

— Да, милорд, — вежливо ответил Валти. — Спасибо за вашу доброту. Всего хорошего, джентльмены. — Он неуклюже поклонился и выскочил.

Чантавар разразился смехом.

— Нахальный старый жук! Я не хотел ему говорить, но он все равно узнал бы об этом потом. Теперь пусть удивляется вместе со всеми остальными. «Технон» то и дело ведет себя загадочно, но я полагаю, что мозг, планирующий на тысячелетия вперед, таким и должен быть. — Он встал и распрямился. — Пойдемте. Может быть, я еще успею сегодня вечером на этот концерт в Салме.

Снаружи Лангли зажмурился от яркого солнечного света. За пять тысячелетий тропики на Земле стали еще жарче. Он увидел группу вооруженных людей, которые загружались в военный флаер, и неожиданно у него защемило сердце.

— Чантавар, — спросил он, — я могу попрощаться с Сарисом?

— Мне жаль. — Министр не без сочувствия покачал головой. — Я знаю, он ваш друг, но мы и так уже рисковали в этом деле предостаточно.

— Что ж… я когда-нибудь еще его увижу?

— Возможно. Мы не звери, капитан. Мы не намерены причинять ему вред, если он будет сотрудничать с нами. — Чантавар махнул рукой в сторону небольшой машины. — Думаю, это наша. До свидания, капитан. При случае надеюсь когда-нибудь свидеться с вами снова.

Он развернулся и быстро зашагал прочь. Из-под его сапог вылетали облачка пыли.

Лангли и Марин вошли внутрь флаера и сели. Молчаливый охранник последовал за ними и включил автопилот. Флаер плавно поднялся, и охранник с вымуштрованным терпением уселся напротив них.

Долгое время девушка безмолвствовала.

— Как они нас нашли? — наконец спросила она. Космонавт рассказал.

На этот раз она не плакала. Казалось, у нее больше не осталось слез. Все время стремительного полета обратно домой они почти не разговаривали.

Лора поднялась на фоне ночного горизонта как единый гордый фонтан воспарившего металла. Флаер с жужжанием сделал круг в поисках посадочной площадки рядом с одной из невысоких башен в северной части города. Охранник согласно кивнул.

— Номер ваших апартаментов 337, прямо по коридору, сэр, — сообщил он. — Доброй ночи.

Лангли пошел впереди. Когда дверь по его команде открылась, перед ним предстали четыре небольшие комнаты, достаточно комфортные, но без особой роскоши. Там находился бытовой робот — совершенно очевидно, его новое положение не предполагало живых рабов.

За исключением…

Он повернулся лицом к Марин и, стоя, около минуты рассматривал ее. Девушка твердо встретила его взгляд, она была бледна, а глаза ее потемнели. Он подумал, что это бесцветное создание отнюдь не Пегги.

Горечь и ярость тошнотой поднялись у него в горле. Все кончено. С'est fini. Здесь конец саги. Он пытался, но все его надежды рухнули, и причиной всему этому именно она.

— Убирайся, — сказал он.

Она прикрыла рот рукой, как если бы он ее ударил, но не произнесла ни слова.

— Ты меня слышала? — Он прошелся по полу — тот еле заметно пружинил, как если бы был сделан из резины — и уставился в окно.

— Я дарую тебе свободу. Теперь ты не рабыня. Понятно? Она все еще не отвечала.

— Необходимы какие-то формальности? — спросил он.

Она рассказала. Голос ее был безжизненным. Он набрал номер отдела регистрации и продиктовал, что он, такой-то, единственный владелец крепостной рабыни номер такой-то, настоящим распоряжением освобождает ее. Затем он повернулся, но посмотреть в зеленые глаза у него уже не хватило духу.

— Это была не твоя вина, — сказал он глухо. В висках у него стучало, колени дрожали. — Никто не виноват, все мы бедные маленькие жертвы обстоятельств, и в этом плане с меня довольно. Безусловно, ты была всего лишь беспомощным орудием, я тебя не виню. Тем не менее, дальше терпеть тебя рядом я не смогу. Слишком много неудач воплотилось в тебе. Ты должна уйти.

— Я сожалею, — прошептала она.

— Я тоже, — неискренне сказал он. — Иди, уходи, живи как-нибудь сама.

Подчиняясь почти бессознательному импульсу, он отстегнул кошелек и бросил его ей.

— Вот. Здесь весьма приличная сумма. Возьми деньги — используй их на устройство своей жизни.

Она посмотрела на него в замешательстве, но вскоре оно прошло.

— До свидания, — попрощалась она. Когда она выходила из двери, ее спина была неестественной прямой.

И только гораздо позже он обнаружил, что Марин оставила кошелек лежать там, где он упал.