Война Трёх ведьм

Глава 22. Сон

С пальцев стекает кровь. Дрожь не проходит даже когда она сжимает их в кулак. В воздухе витает пепел, на языке оседает мерзкий металлический привкус. Из-за криков, лязга мечей и громких вспышек магии не слышно собственной дыхания. От топота лошадей дрожит земля. Горят, воткнутые в землю вымпела. Глаза разъедает от дыма. Слёзы катятся по щекам размазывая по коже сажу и грязь. Всё горит. Горизонт затянул чёрный туман. Переступая через трупы, она медленно идёт по полю. Под ногами чавкает пропитавшаяся кровью земля. Мимо пробегают люди, что-то кричат. В их руках блестят мечи, копья. С неба падают стрелы, пробивая доспехи и пригвождая людей к земле. Кровь брызжет со всех сторон. Люди разрубают друг друга на куски.

Она хочет коснуться, спросить, что происходит, но пальцы проходят сквозь. Видение начинает мерцать и постепенно сливается в мутный водоворот.

— Ах! — Адея резко открывает глаза.

Тяжело дыша, она быстро моргает. Перед глазами до сих пор стоит пейзаж кровавой бойни. Сердце бешено бьётся о грудную клетку. Когда на голову ложится тёплая ладонь, Адея вздрагивает. Афер смотрит сверху взволнованно и спрашивает:

— Тебе приснился кошмар?

Он гладит возлюбленную по светлым волосам. Адея кивает, разворачивается и утыкается носом парню в живот. Невольная истерика накрывает с головой. Адея всхлипывает и тут же оказывается в заботливых объятиях Афера. Заливаясь слезами, Адея сжимает ткань чужой рубахи. Ужас от видения больно сжимает сердце. Ведьмаг шепчет успокаивающие слова, прижимает к себе и целует в макушку. Адея пытается расслабиться под нежными прикосновениями возлюбленного, остановить бесконтрольный плач и унять дрожь в теле, но пальцы всё продолжают дрожать, а слёзы капать с щёк под тихие рваные выдохи. Так длится долгие несколько минут, прежде чем Афер, укачивающий Адею в объятьях, не замечает, как тело девушки медленно перестаёт трястись. Двое молчат. Адее стыдно за внезапный эмоциональный приступ, а Афер боится побеспокоить только успокоившуюся ведьму вопросами.

Тихо шмыгнув, Адея отстраняется от парня и кротко утирает слёзы рукавом платья. Лепестки цветущей вишни в неспешном опадании кружат вокруг. Протянув ладонь, Афер кончиками пальцев гладит девушку по скуле.

— Всё в порядке? — спрашивает он.

Адея кивает. Вылезшая из пледа нитка вдруг кажется до жути интересной. Девушка шкрябает её ногтем, делая вид, что не замечает взволнованный взгляд своего парня.

— Адея, голубка, расскажи, что тебе приснилось, — мягко настаивает Афер.

Девушка, недовольно нахмурившись перестаёт бессмысленно ковырять шерстяную нить. Она поднимает взгляд на парня.

— Это был не сон, — говорит она. — А ведение.

Взгляд Афера тут же приобретает серьёзный оттенок.

— Там была кровь. Повсюду кровь, — продолжает Адея, прижав колени к груди. — Это была настоящая битва. Было так страшно, Афер. Пожалуйста скажи, что этого никогда не случится! Пожалуйста!

Но ведьмаг лишь молча сжимает губы. Он не хочет врать любимой, даже если это будет ложь во благо. Тем более, когда она сама знает правду. Адея смотрит на Афера жалостливым взглядом и от нового приступа плача её останавливает лишь скрип открывающейся калитки. Подростки одновременно поворачивают голову.

Виет Плат, высокая смуглая женщина с густыми чёрными волосами и пышными изломанными бровями, застывает в воротах с охапкой цветов в руках. Она смотрит на Адею с нескрываемой неприязнью в тёмно-карих глазах.

— Афер, цветочек мой, на улице холодно. Пойди в дом, не то замёрзнешь, — едко тянет Виет.

Укрывшиеся от тёплых солнечных лучей подростки переглядываются. Афер пристыженно закусывает губу, стыдливо отводя взгляд от Адеи.

Когда девушка встретила матушку Афера в первый раз, её поразило то, насколько они разные. Яркая и статная, не смотря на своё невысокое происхождение и статус в обществе, с дерзким, волевым характером женщина нависла над своим ласковый и добродушным сыном. Они были словно свет и тень. Палящее солнце и мягко освещающая луна.

Афер помогает возлюбленной подняться, но попрощаться ему не даёт настойчивый окрик матери:

— Сынок, заканчивай заниматься ерундой, сколько мне ещё тебя ждать? Подойди и помоги мне!

Парень извиняется перед Адеей одними глазами и, выпустив её ладони из рук, скрывается за дверью дома. Адея буравит взглядом деревянную поверхность ещё несколько минут, топчась на месте и неловко перебирая пальцы, а затем вздыхает и уходит, тихо звякнув калиткой.

Чем была вызвана нелюбовь Виеты к ней, Адея не знала. За чуть меньше чем за полгода отношений с Афером они виделись четыре раза, и девушка не понимала, где могла сделать что-то не так. Разве что в голову сразу приходит воспоминание второй встречи, когда Адея из вежливого любопытства спросила об отце Афера. Лицо Виет тогда перекосилось, губы поджались, а глаза недобро сверкнули. После Афер объяснил, что сам он своего отца никогда не видел, а матушка не любит поднимать эту тему.

Проходя мимо цветочной лавки, на которой дешёвая, но ещё не выцветшая вывеска, привлекает внимание фразой: "Цветы Плат — всегда яркие и свежие", Адея вспоминает отца и приступы его аллергии, которые в последнее время сильно участились. Матушка, смотря на вечно чихающего мужа, ходит молчаливая и раздражённая больше обычного.

Уголок губ дёргается сам по себе, когда мозг неосознанно проводит параллель между отцом и Афером. Очень похожие, светлые и голубоглазые, с одинаковой нелюбовью к цветам и спокойным тихим характером. Адея дёргает головой, прогоняя сравнение из мыслей. В детстве ей часто говорили, что девушки выбирают возлюбленного, похожего на своего отца. Видимо, так и есть.

Мимо проносится пара человек, толкая плечами и что-то крича, а затем Адею хватают за кисть и утаскивают в переплетенье улиц. Путаясь в ногах, девушка бежит вслед за своим похитителем, в котором узнаёт Рорента. Рыжие кудрявые волосы переливают огнём в свете солнца.

— Что случилось?! Куда мы бежим! — спрашивает Адея сбивчиво.

— Я всё объясню, только беги быстрее! — кричит в ответ Рорент и резко заворачивает за угол.

За спиной раздаются злобные окрики и ругательства. Звенят доспехи, когда рыцари неуклюже поворачивают вслед за убегающими подростками. Рорент отпускает руку Адеи запрыгивает на кучу строительного мусора и помогает ведьме подняться следом. Они пролетают через узкий проход между двумя домами, оставляя бранящуюся стражу позади. Не успевает Адея отдышаться, а мысль о том, что погоня закончена сформироваться в голове, Рорент снова хватает девушку за руку и тянет за собой. Они не бегут, но идут торопливо, а фамильяр постоянно оборачивается. Рорент заводит Адею в непримечательный полупустой бар. Кроме них там только скучающий бармен, натирающий стойку, и покрасневшие от бега школьники, в которых Адея узнаёт ранее толкнувших её на улице парней.

— Где Парма и Орей? — спрашивает Рорент.

Глаза парня обеспокоенно бегают от одного лица к другому пытаясь найти среди них потерявшихся. Остальные лишь виновато опускают глаза в пол. Из груди Рорента вырывается тяжёлый вздох и он, нащупав рукой стул, грузно валится на него. Рука зарывается в волосы, слегка оттягивая их.

— Что случилось? — тихо и боязно спрашивает Адея.

Напряжённая атмосфера давит ей на плечи, а вид такого разбитого, потерявшего все свои краски Рорента пугал. Фамильяр поднимает на Адею затуманенный взгляд, смотрит удивлённо, будто не ожидал её здесь увидеть, а затем моргает пару раз и извиняется.

— Я… я как-то неосознанно тебя схватил, испугался. Вдруг бы тебя тоже поймали.

— Объясните. Что произошло?

— В замке вышел какой-то новый указ. Теперь все, кто владеет магией должны иметь печать, подтверждающую безопасность их сил и преданность короне, — объясняет Рорент.

— А у фамильяров должен быть документ, подтверждающий их принадлежность к определённой ведьме или семье, — подхватывает единственная девушка из группы.

— Печати? Документ? — переспрашивает Адея, хмурясь. — Но не было ни одного официального указа.

— Это началось из-за бунтовщиков в Ихт-Карае, — продолжает Рорент. — Похоже они хотят припугнуть ведьм, показать у кого власть и сила.

— Но сила и власть итак у них! — в отчаянии заламывает пальцы Адея.

— Не все это понимают, — качает головой Рорент. — Или не хотят понимать.

На ум сразу приходит свободолюбивая и протестная натура Дионы. Именно из-за таких как она и усилилось недовольство власти и её желание сильнее сжать железную перчатку на шее народа.

Адея качает головой. Нет, Диона здесь ни при чём. Несмотря на непокорный характер, она всегда была благоразумна и никогда бы не поддержала восстание. Адея в этом уверена.

— Но что же делать? — спрашивает девушка. — Что будет с теми, у кого нет печатей?

— Стража забирает, — бурчит незнакомый Адее парень, карябая ногтем поверхность стола. — А что дальше неизвестно. Может убивают, может продают.

Адея испуганно ойкает.

— Сержо! Не пугай её! — прикрикивает на друга Рорент.

Сержо хмыкает и отворачивается. Кто-то тяжело вздыхает. Рорент жуёт губу, а затем машет рукой и говорит:

— Давайте по домам. Стража наверняка нас потеряла, но всё равно, будьте осторожны по пути назад и старайтесь не засветится.

Бар заполняется шебуршанием. Подростки один за другим выходят, тихо прощаясь друг с другом. Рорент проводит друзей взглядом, а затем обращается к Адее.

— Пошли, провожу тебя, — слабо улыбается он.

Девушка на его улыбку лишь коротко кивает. Дверь за их спинами глухо хлопает, оставляя бармена в полном одиночестве.