Война семей (Веласкес, ч.3)

Эпилог

Эпилог.

Поместье Варгаса за двое суток ничуть не изменилось, хозяин лежал на полу лицом вниз, тело, напичканное консервантами, выглядело живым. С Ванетти дело обстояло похуже, команде уборщиков пришлось постараться, чтобы он смотрелся достойно. Каждая лужица и капелька крови превратилась в густой гель и светилась в лучах Сола. Нора Суарес уселась неподалёку от того места, где лежал труп Варгаса, выложила на стол инжектор. На огромный экран, разделённый на сотню маленьких, она вывела основную информацию, дополненную тем, что было на украденных носителях. Множество событий, на первый взгляд совершенно случайных, например, завозы ценного оборудования на склад, который через несколько дней сгорал, или выдача оружия группе, пропавшей без вести. Все поставки тщательно документировались, и стирались. На основном сервере. В архив логистической компании они попадали по недосмотру, зато Пако Эсторио ничего не забывал. Нора не стала копать глубже, ей казалось, что этого вполне достаточно, чтобы новый советник, которого назначат, смог сам всё расследовать. Возможно, с её, Норы, помощью. Несколько часов Филипа провела в здании «Айзенштайн», давая следователям показания, отношения Лурье и Ванетти отлично ложилась в общую картину, и главное, что никакой связи с Геллером следователи не нашли. Филипа не скрывала, что хотела найти Светлану Крамер, и даже заплатила несколько сотен тысяч реалов, но сделала это, чтобы продвинуться по карьерной лестнице. А вот использование запрещённых препаратов, принадлежащих другой Семье — это был серьёзный проступок.

В открытую дверь зала зашла пожилая женщина, её под руку почтительно поддерживал сам Генри Фальк.

— Сиди, — женщина повелительно махнула рукой на попытку Норы вскочить. — Генри, дорогой, сбегай вниз, смешай мне кайпиринья покрепче, можешь лёд не класть, и сеньоре Суарес тоже принеси. Любишь кишасу, милочка? Я обожаю, пила бы на завтрак, обед и ужин, но врачи, сволочи, не разрешают. Как будто в моём возрасте мне может что-то повредить.

Маг почтительно кивнула. Магду Фальк, бабушку Генри, она видела всего один раз на каком-то семейном торжестве. Старушке было почти сто тридцать лет, глубокие морщины, пятна на сухой коже и выцветшие глаза подчёркивали возраст, но матриарх семьи Фальков всё ещё была бодра и в своём уме. Она села рядом с Норой, вытянув тощие ноги, равнодушно посмотрела в сторону трупов. Потом повернулась к экрану.

— Крысы, — сказала она. — Ты можешь их подкармливать, но они так и норовят утянуть кусок к себе в нору. Скажи, если бы твоя дочь не оказалась у Макса, как бы ты поступила?

— Не знаю, — честно ответила Нора, — наверное, попыталась бы разобраться, кто из них виноват. И виноват ли вообще. Нужно ли это Семье.

— Намекаешь, что мы сами это затеяли, — Магда ухватила двумя руками большой стакан, который ей принёс Генри Фальк, сделала несколько глотков, — умничка. Нет, это шло мимо нас, да, Хеймрих? Или ты знал? Потому что у меня есть ещё четыре внука.

Генри замотал головой.

— Хороший мальчик, — старушка отодвинула от себя полупустой стакан, — ты станешь советником, Нора, и это не обсуждается, хочешь ты или не хочешь, решение принято. Для твоей дочери я тоже нашла занятие. Но ты должна найти человека, который шастал по нашему зданию в Сентаменто, как у себя дома, а потом сбежал. Найти и привести ко мне. Он нужен мне живым и здоровым, дорогая, ты уж постарайся. Не провожай меня, Хеймрих, я ещё в состоянии сама спуститься с лестницы.

Магда поднялась, и вышла, не оглядываясь. Генри опустился на её место.

— Бабушка излишне категорична, — сказал он, словно извиняясь. — Знаешь последние новости?

Нора качнула головой.

— Советник Майеров умер прошлой ночью, несчастный случай. Утонул в ванной, просто ушёл под воду с головой и решил не дышать. Их новым советником станет Мэнди Лу.

— Но Мэнди Лу — маг.

— Как и ты. И Лурье, отец и сын. Кстати, у фрау Лу тоже есть сын, и он — тоже маг, и тоже работает в отделе безопасности. Мы пока не знаем, что происходит, но ключевые посты советников естественным образом занимаются эсперами.

— Но я не собиралась…

— Знаю, — Генри посмотрел в окно на взлетающий вертолёт, — не в наших традициях брать магов в советники, но моя бабушка так пожелала, и я с ней согласен. На правах босса я хочу дать тебе совет.

Нора чуть поклонилась.

— Помнишь, как почти год назад ко мне пришли Беннеты, и попросили найти дочь, точнее, место, где её похоронили? Ты сама занималась поисками, они ни к чему не привели, впрочем, и Бюро эти охотники тоже оставили в дураках. Тогда мы наняли Веласкеса, обычного молодого человека без опыта и связей, через месяц Отто Беннет получил тело своей дочери, а Бюро и Служба контроля — наводку на остров с трупами. И вот теперь — Светлана Крамер, Веласкес был там раньше следователей из Сил обороны, а ведь её два месяца искали люди Корса, всё перерыли. Подумай, не сможем ли мы использовать его ещё раз.

— Конечно. Генри, что будет с Филипой?

Фальк улыбнулся.

— Твоя дочь — умная девочка, но к секретной работе мы её пока не допустим. Магда считает, что она может заняться логистикой в Сентаменто. А если с ней свяжется её друг Геллер, или Веласкес, она будет знать, что им предложить.

Павел раз за разом просматривал кадры освобождения пленных, прогонял их через анализатор, что-то не клеилось. Люцифер видел, как человек в балахоне скрылся внутри фабрики, но выбрался оттуда только Лапорт. Вера Барская не годилась на роль главного злодея, Волкова залезла в архив Бюро и нашла её досье, сначала работа в мэрии Нижнего города, потом Служба контроля — от помощника младшего инспектора до интенданта. Барская шла по головам, делая карьеру, но при этом никого не убивала, по крайней мере лично. Веласкес связался с Эфраимом, который, похоже, решил, что офис должен навсегда остаться на яхте.

— Пока ничего, — сказал инженер, — среди похищенных два человека из Бюро, на них данные не достать, трое со Свободных территорий.

— А Крамер?

— С ней всё чисто, — Геллер вышел на корму, примерился, приготовился к прыжку, — представляешь, я сегодня спугнул каймана. Эта рептилия со страху обделалась. Кайман, мать его, семь метров в длину! Йоху!

— Ты чего там делаешь? Где Борхес?

— Для Борхес у меня появилось задание, и вообще, это моя секретарша, что хочу с ней, то и делаю.

Веласкес отключился и вздохнул. Может быть, Эфраим не свихнётся, но с психикой новые способности явно что-то сотворили. Он снова убрал с экранов всех пленников, кроме Светланы, задумался.

— С какого года её можно проследить? — снова связался он с Геллером.

— Что? — инженер плыл под водой, и не говорил, а набирал слова. — Крамер? С самого рождения, она чиста, словно биографию в кино придумывали. Сам посмотри.

— Ага.

Маг вывел все данные по новой главе «Крамер Биотек». Там всё было идеально, девочка со Свободных территорий, пробившаяся в топы крупной корпорации. Степень бакалавра в девятнадцать, докторская по биохимии в двадцать три, в двадцать семь — ещё одна, по нейробиологии. Веласкес сверился с базами университетов — Светлана училась и защищала всё дистанционно. В триста двадцатом она пришла в «Крамер Биотек», а через два года вышла замуж за Рудольфа Крамера.

— И ни одной видеозаписи до триста двадцатого года, даже приводов в полицию не было, — задумчиво сказал Веласкес.

Раньше он внимания не обращал, но эта Светлана ему кого-то напоминала. Не внешностью, на Параизо жило много похожих друг на друга людей, сказывались общие корни, а какой-то неуловимой чертой. Он приблизил изображение, старательно рылся в памяти, и наконец поймал то, что ускользало.

Родинка на шее.

Лана Крамер отключила терминал, скинула халат. Она уходила из офиса позже всех остальных, на этаже оставались только охрана и уборщики. Последние три недели выдались просто сумасшедшими, сначала её вытащили из подвала, потом репортёры не давали прохода, одновременно она оформляла на себя собственность умершего мужа, и наводила порядок в компании. Сотрудники искренне радовались её возвращению, но дисциплина — она была необходима. Лана надела очки, перевела изображение камер на себя, по коридору елозили два дрона, которыми управлял оператор, стоящий возле двери в приёмную. Секретари тоже ушли, и приёмная, и кабинет были пусты. Крамер подошла к стене, приложила ладонь к гладкой однородной поверхности, стена вздрогнула и начала расходиться. Женщина сделала шаг вперёд, крутанулась на опорной ноге, уходя вниз и выхватывая пистолет, сделала несколько выстрелов в фигуру, появившуюся у шелохнувшейся двери, но тот самый оператор дронов-уборщиков, который до этого был в коридоре, легко ушёл от пуль. Очень быстро, Светлана не успела перевести прицел, как он оказался рядом, и схватил её за горло.

— Ты, — прошипела женщина, переводя взгляд на свободную руку уборщика. Браслета там не было, — чёрт, Виктор так быстро не двигался.

Она пыталась пошевелиться, но не могла, тело парализовало.

— Виктор — музыкант, — Павел подтащил её к креслу, швырнул на сиденье, — он убивать начал не так давно. Знаешь, я было подумал, что ты это сделала, чтобы прикарманить деньги мужа, семьдесят миллионов реалов — отличный куш. Но ведь это не так? Иначе зачем было убивать Сергея Корса, разве что он совал нос не в свои дела.

Женщина молчала.

— И Рудольфа Крамера, он ведь тоже начал интересоваться тем, что ты делаешь, так? Можешь не отвечать, я чувствую, что ты думаешь.

Крамер плюнула магу в лицо, презрительно скривила губы.

— Зря ты так, у нас ведь есть общие друзья.

— И кто это?

— Например, Патрик Кавендиш. Представляешь, в детстве мне нравилась одна девушка на фотографии, где четыре человека позируют на какой-то военной базе. Сам Патрик, он теперь майор, Мойра Хоук, стала полковником, — говоря это, Павел растягивал по комнате и подключал кабели к оборудованию, — Маркус, он умер, бедняга. И девушка тоже, её звали Сара Флеминг, она утонула. У неё была такая же родинка на шее, как у тебя. Знаешь, что самое смешное?

— Любишь поговорить? — Крамер при перечислении имён напряглась, но старалась этого не показать. — Что?

— Я тоже утонул, в этом мы с тобой похожи.

— Ты слишком много болтаешь, — сказала женщина, — надо было тебя прикончить сразу.

— Но тогда бы я тебя не нашёл, правда? — Веласкес закончил с кабелями, уселся в кресло, напротив Крамер, положил перед собой планшет. — Полчаса назад я позвонил Патрику, спросил, как зовут девушку с фото и что с ней случилось. Падди — тугодум, но, думаю, минут через тридцать здесь не протолкнуться будет от Сил обороны.

Крамер хрипло рассмеялась.

— Ты думаешь, на кого я работаю? Ты не представляешь, с кем связался, она тебя выпотрошит.

— Она, так я и думал. Значит, полковник Хоук. Хорошо, — Павел разложил экран, на нём появилось лицо Геллера, — этот сеньор монтировал здесь систему охраны, он ведь на Гальяцци работал. Ты, наверное, его помнишь. У парня дурная привычка везде оставлять свои закладки, их вычищают, но не все. Эф, того, что она наговорила, хватит на кодовую фразу?

— Вполне, сетчатку и ладонь я уже ввёл, — улыбнулся инженер. — Я проверил, отсюда информация никуда не уходит, может, себе заберём?

— Наклепаем живых мертвецов? Нет, стирай всё подчистую.

Светлана, а точнее Сара, со злостью смотрела, как на экранах появился отсчёт времени, когда цифры обнулились, оборудование погасло.

— Готово, всё чисто, — отрапортовал Геллер. — Что дальше?

— Дальше, — Павел отключил планшет, встал, вытащил из кармана два цилиндра, — я всё сожгу. Если ты, конечно, не такой же маг, как я, то — прощай, Сара Флеминг.

Один цилиндр он оставил в комнате, другой — бросил через щель в стене в лабораторию. Крамер хотела предложить ему денег, много денег, но Веласкес уже исчез. Цилиндры зашипели, выпуская газ, в воздухе зажглись цифры, они тоже стремились к нулю, и когда дошли — аэрозоль вспыхнула, выжигая воздух и поднимая температуру до десятков тысяч градусов.

Филипа Суарес сидела в своём кабинете на пятом этаже логистического центра в Сентаменто. Формально, её повысили, теперь она руководила всей службой доставки копрорации «Айзенштайн». Но фактически, это было понижением, от секретных операций её отстранили, даже лабораторию, которая была на минус втором этаже, вывезли без остатка несколько месяцев назад. Где-то там, во внешнем мире, шла позиционная война — уровень недоверия между Семьями подскочил до максимума, к власти пришли новые советники, в разных точках Параизу вспыхивали стычки между мелкими группами.

Повседневная рутина вгоняла Филипу в тоску, поводов для плохого настроения было хоть отбавляй, например — сегодня она стала на год старше. Только в детстве радуешься клоунам и торту со свечками, с возрастом максимум, что хочется — так это напиться до бесчувствия.

На экране появился секретарь. Новенький, по имени Луис, его прислали сегодня утром.

— К вам курьер, сеньора Суарес, — сказал он. — Принёс посылку, написано, что от сеньора Геллера. Впустить?

— Нет, забери и занеси сам.

От Геллера можно было ожидать чего угодно, однажды он чучело мёртвой крысы в подарок прислал, в этот раз, судя по форме, там могла быть засохшая змея. Луис зашёл через несколько минут, отдал картонный цилиндр и стоял, ожидая распоряжений. Филипа вздохнула, передвинула флажок на торце, открывая упаковку, достала оттуда свёрнутый в трубочку холст. Он укусить не пытался и выглядел безобидно, девушке стало интересно, что извращённая фантазия Эфраима подсказала ему на этот раз.

— Можешь идти, — сказала она секретарю.

Луис почтительно кивнул, повернулся, неловко споткнулся, карточка-пропуск выпала у него из рук, на мгновение привлекая внимание Филипы. А когда девушка опомнилась, ей в лицо смотрело дуло пистолета. Оно чуть вздрогнуло три раза, три пули бесшумно и практически мгновенно преодолели расстояние в несколько метров, голова Филипы откинулась назад, из дырочек во лбу выплеснулась кровь вперемешку с мозгами. На холст, где тщедушный мальчик с выпученными глазами и неестественными тонкими конечностями серо-синего цвета держал на голове деревянное блюдо.

Секретарь пошарил в кармане, положил на стол половинку старинной, ещё со Старой Земли, золотой монеты, и аккуратно прикрыл за собой дверь.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ.