Война призраков

Глава 4

Зимой день на планете мало отличался от ночи. Сильная низкая облачность стирала границу между временами суток. Сумрачный багровый свет разливался в пространстве между небом и землей, производя тягостное впечатление даже на привычного Глеша.

Дэррн стоял возле перил, высотой доходящих ему до груди, и смотрел с головокружительной высоты вниз. Основание Цитадели терялось где-то в неимоверной пропасти. Казалось, смотровая площадка просто висит в пустоте.

Позади Архонта тихо пропищала панель, управляющая дверью. В арочном проеме появилась темная фигура Понзеса Хауша.

Мастер меча шагнул на площадку, помедлил, разглядывая сутулую фигуру Глеша.

— Прости, я, кажется, опоздал, — произнес наставник.

Архонт повернулся, медленно, словно глубокий старик. Мастер по классу фехтования заметил, как сильно он сдал в последние дни.

Но алые глаза-щели горели на лице Глеш с прежним огнем.

— За тобой никто не следит?

— Нет, — покачал головой Понзес.

— Уверен?

— Я пользуюсь сканером, от которого ни одна уловка не укроется.

— Да, да… — Глеш покачал головой, поискал что-то взглядом на площадке, точно хотел сесть, но ничего не нашел. — Мне теперь в каждой тени мерещится враг. Я… сошел с ума?..

— Нет. — Понзес подошел к нему и остановился, стараясь внушить старику уверенности в себе. — Пайтал и Ахкад ведут себя тихо.

— Ты установил за ними слежку? — с надеждой спросил Глеш.

— Близко подбираться я боюсь, они подозрительны. Их поведение определенно говорит о том, что они выжидают. Тем и опасны.

— Но что им известно?

Понзес пожал плечами.

— Можно откровенно поговорить с кем-нибудь из них, — предложил фехтовальщик.

— Нет. Пока нет. — Глеш повернулся к Хаушу и впился в него глазами. — Что тебе удалось узнать? Зачем ты назначил встречу?

Ветер подхватил и дернул полы одежд на обоих дэррнах. Звук был похож на хлопанье гигантских крыльев.

— Мне удалось подслушать, о чем говорят шаари на одном из своих собраний. — «Не так-то легко в этом признаться, да? Особенно, когда твой мир рушится у тебя на глаза». — Ты был прав… Заговор «призраков» существует.

— Конечно! Конечно, существует! — воскликнул Глеш и издал нервный смешок. — Говори подробности: где, кто, как?

Понзес больше всего опасался, что Архонт действительно помутился разумом — перемена в нем была разительной. Совсем недавно Глеш излучал ауру силы и власти, а сегодня… не хотелось об этом думать.

— Они собрались сегодняшней ночью на уровне 317, в секторе, где находятся склады с запасами продовольствия. Мне повезло, что я уловил их: Цитадель большая, и в ней запросто затеряется и тысяча человек, а не просто полторы дюжины.

— И как же тебе удалось?

— Во время занятий я прикрепил жучок к одежде одного из шолрэ. Наугад. Потом еще нескольким. Также запустил миниботов в жилой сектор, чтобы прослушивать разговоры там.

— И?

— Наши «призраки» отличные заговорщики, Глеш. Они не разговаривают об этом на занятиях и даже у себя в кельях и залах отдыха, — улыбнулся Понзес. — Возможно, если бы я смог установить камеры, то увидел бы, что они обмениваются условными знаками. Даже уверен, что прав.

Архонт поскреб покрытую морщинами щеку. Его мысль работала лихорадочно, пытаясь собрать воедино скачущие мысли. Все шло именно так, как Глеш и ожидал. Почему-то именно это сбивало его теперь с толку.

— Значит, твой шолрэ отправился на тайную встречу?

— Да. Я установил сканер, чтобы следить за всеми метками. Но двинулся к уровню 317 только этот один.

— А сколько всего там было шаари?

— Не знаю. Я слышал голоса. Прогнал запись через своей терминал. Компьютер выдал цифру четырнадцать. Однако некоторые могли сидеть молча.

— Где эта запись? — спросил Архонт шепотом, хотя понимал, что здесь никто не мог их подслушать.

Наставник вытащил из потайного отделения в рукаве чип с данными.

— Здесь все. Ты узнаешь шаари по голосам. Больше половины собравшихся были фоорхал.

Глеш уставился на чип, лежащий на ладони, точно на невиданную драгоценность. Медленно сжал кулак.

— Так о чем шла речь? Что они планируют?

— Главным образом, обсуждался вопрос, что делать, если Фаннур Гриф не вернется.

— Фаннур? Ха! Я знал, что это он! — Глеш трагикомично потряс кулаками. Понзес сохранял каменное выражение лица, думая, что если Архонт не придет в норму, дальше будет им всем нелегко.

— Да, он и есть инициатор… тайного общества, — подтвердил фехтовальщик.

— Я предсказывал. Да.

— А еще они говорили о Тирне Коракс. Имя было названо всего один раз.

— Тирна?

— Да. Ее видят преемницей Фаннура, на нее хотят возложить обязанности вождя.

Глеш потрясенно уставился на дэррна.

— Как же это получается? — Архонт схватился за голову. — Я послал Фаннура на то задание — я почему-то выбрал именно его. А потом по его следу отправил Тирну. И оба они, оказывается, даже не просто заговорщики, а лидеры…

— Насчет Коракс я бы так не сказал, — уклончиво прокомментировал Понзес. — Шаари говорили, что она всего лишь могла бы повести их за собой.

— Но ведь другие кандидатуры не рассматривались!

— Нам неизвестно, сколько было раньше тайных заседаний и о чем на них шла речь.

Глеш пытался вспомнить все, что он знает о Тирне. Жестка, исполнительна, но обладает сильной волей и харизмой, у нее определенно лидерские качества. Таких шаари дэррны всегда брали на заметку, стараясь преобразовать стремление к лидерству в нечто, с их точки зрения, конструктивное. Очевидно, без прямого вмешательства в геном, купировать такие задатки невозможно, — они все равно постараются актуализоваться в критической ситуации.

Шаари разрывают путы, и решают, как жить, руководствуясь собственным пониманием. В их сообществе возникают новые поведенческие стереотипы, которые раньше подменялись на шаблоны, воспитанные в «призраках» их хозяевами. Выделяются лидеры, и социум структурируется согласно древнейшим человеческим стратегиями поведения. Глеш поразился, как мало, в сущности, он знает о людях. Его представления о природе «детишек» расползались по швам. Дэррны привыкли воспринимать шаари как податливую глину, забыв, что они, не менее всех других, являются существами, прошедшими собственную эволюцию. Их гены найдут рано или поздно способ заявить о себе.

Архонт Коддис когда-то говорил об этом, но в те времена Глеш считал своего учителя лишь тем, кто любит порассуждать на отвлеченные, философские темы и не очень-то прислушивался. Теперь Глеш мог с уверенностью сказать, что в своем стремлении достичь успеха упустил суть его предостережений.

Главное пророчество Коддиса сбылось: люди поняли, что имеют право на собственную жизнь.

И свободу.

Глеш мысленно усмехнулся, представив реакцию на это слово членов Совета Архонтов. Для старых разложенцев, привыкших к роскоши и сытой жизни, нет ничего страшнее своеволия рабов.

Конец проекта означает конец высоким доходам от заказных убийств. В Хранилище, конечно, скопилось много богатств, однако сама мысль о том, что их запас ограничен, вызовет панику во Внутренней Сфере.

Архонт был бы рад этому. Он ненавидел своих соплеменников за то, кем они стали. Народ воинов превратился в изнеженных слизняков.

«Коддис, мне не хватает твоей мудрости и рассудительности. Что мне делать теперь? Кем я должен стать этим людям?»

Глеша вывел из ступора голос Понзеса.

— Итак, мы теперь точно знаем, что заговор существует.

— Да. — Архонт промолчал. — Ты принял решение? Подумал?

— Подумал, — нехотя отозвался Хауш, подходя к перилам. Дул пронизывающий сухой ветер. Зимы на Рашдане отличались именно ветреностью. Они походили на долгую глубокую депрессию.

— Присоединишься ко мне?

Дэррн задержался на последнем рубеже обороны, еще цепляясь за привычное. Но Глеш прав — его слова не были просто бредом старика, у которого не все в порядке с головой.

Понзесу хватило времени, чтобы сделать выводы. Теперь он видел события в Цитадели под совершенно иным углом зрения. Правда пугала. Хауш понимал, что если он переступит невидимую черту, пути назад не будет.

У него оставался единственный шанс: развернуться и уйти, отправившись прямиком к Спикеру Совета Архонту Шоггу. Рассказать ему все. Задавить заговор шаари в зародыше, когда у них нет лидера и они в растерянности.

Но вместо этого Понзес поступил иначе. К этой минуте он готовился все те долгие тягостные часы с момента, как ему стала известна правда.

— Я с тобой, Глеш. Понимаю… скорее всего, мы теперь смертники, но я больше не хочу врать. — Фехтовальщик улыбнулся. — Можно посмотреть на это с меркантильной точки зрения. Мы живем тут не лучше шаари, мы как затворники, а они, там, внизу, пируют и веселятся. Что мы видели за эти века, Глеш? Чем из плодов трудов наших насладились? Думаю, Внутренняя Сфера нам кое-что должна.

— Ты прав.

Понзес ожидал возражений — Глешу с его идеями могло не понравиться подобное отношение, но Архонт, похоже, был согласен.

— Им не оплатить предъявленный счет всеми богатствами Хранилища.

— Но… что будет, когда…

— Не надо загадывать так далеко, друг. Давай сосредоточимся на сегодняшнем дне. Надо позаботиться о безопасности.

Хауш не мог взять в толк, почему до сих пор ни один «призрак» не возмутился тем, что ему предлагают предать хозяев. В чем секрет? У шаари была масса возможностей предупредить Совет.

— Время работает против нас, — сказал Глеш. — Мы ведем игру против Архонтов и против их соглядатаев среди наставников.

— Устрани Пайтала и Ахкада. Это в твоей власти. Придумай что-нибудь, чтобы отослать их или вообще уволить из проекта. Или…

— Что? — сузил глаза Глеш.

— Раз ставки настолько велики, я бы убрал их обоих.

— Совет заподозрит.

— Плевать.

— Ты не понимаешь, Понзес. Нам выгодно делать вид, что мы ничего не знаем. Совет следит. Устрой мы шпионам несчастный случай — Шогг немедленно примет меры.

— Что же делать? — спросил фехтовальщик. — Дать им узнать все?

— Быть втрое осторожнее. Постоянно проверять, нет ли поблизости каких-либо следящих устройств.

— Наверняка Пайтал и Ахкад делают то же самое.

— Пусть. Главное, чтобы они не узнали, где проводятся собрания заговорщиков и проводятся ли они вообще.

— Думаешь, они еще ничего не знают?

Глеш тихо рассмеялся — как безумец.

— Будь по-другому, ты бы со мной не разговаривал.

Понзес подумал и покачал головой.

— Игра может быть куда сложнее. На их месте я бы не стал торопиться. Ну знаю я, допустим, о заговоре, ну и что? Этого мало. Надо знать точное количество участников, структуру их организации, систему оповещения и так далее.

Архонт уставился на дэррна.

— Думаешь, все именно так?

— Не знаю.

— Тогда… тогда среди шаари у Совета могут быть шпионы. — Глеш со страхом посмотрел на багровое небо.

— И эти шпионы посещают тайные собрания и собирают информацию, — добавил Понзес. Нехорошее предчувствие настигло и его, да так, что вызвало всплеск адреналина, от которого закололо в кончиках пальцев. Хауш стиснул кулаки. — Выходит, мы ничего не знаем, — продолжил дэррн. — Пока планируем, враг, вероятно, уже набросил петлю и ждет случая затянуть ее.

Глеш ударил обеими руками о перила.

— Тогда нам придется нагонять. Ты… Понзес, установишь связь с заговорщиками.

— Я?

— Я уже говорил, что я под прицелом. А ты — нет.

— Хорошо. Как я это сделаю? Подойду к первому попавшемуся фоорхал и предложу свои услуги? — скривился Понзес.

— Придумай. Придумай. Нам нужно наладить связь.

— Допустим, она налажена. Что мне предложить шаари? Надо будет заключить сделку.

— Во-первых, сообщи им, что ты и я на их стороне.

— Для «детишек» это станет шоком. Сам великий Архонт Глеш вдруг просится в друзья. Они не поверят.

— Сделай, чтобы поверили! — отрезал дэррн.

— Ладно. Дальше?

— Во-вторых, выслушай требования. Узнай их планы. Нам нужна любая информация. Напирай на то, что без нашего содействия у них мало шансов, — сказал Глеш. — Как минимум, для восстания им понадобится транспорт и припасы.

— Думаешь, они намерены бежать с планеты?

— Уверен. Существо, всю жизнь прожившее в клетке, первым делом вырывается на свободу.

— Транспорт они захватят сами. Не забывай, кто такие «призраки».

— А ты не забывай, какие ресурсы в распоряжении Совета. Речь не только о Гвардейцах и Корпусе Охраны.

Это замечание было здравым. Защищая собственную шкуру и Внутреннюю Сферу, Архонты способны на все.

— Главное — расскажи им, на чьей мы стороне.

Понзес понятия не имел, с чего начать. Тут легко было совершить ошибку и спугнуть удачу. К кому лучше обратиться? Фаннура и Тирны на Рашдане нет. Кто из оставшихся мог вести переговоры от имени заговорщиков? Сейчас «призраки» порядком дезорганизованы — вот в чем главная проблема.

Действовать придется практически вслепую.

— А что с Тирной Коракс? Что она узнала?

Глеш вздохнул.

— Шаари в плену у лакишей. Мы это знали, верно? Сейчас Коракс ждет моих распоряжений на Тесфаре, одной из лун Клебры. Сообщает, что таглианцы, похоже, проиграли очередную крупную кампанию против башнагов и применили нейтронное оружие. Значит, их дела плохи.

— Ты специально держишь Тирну подальше отсюда?

— Да. Я пока не решил, как поступить, — сказал Архонт.

— Разве неясно? Расскажи ей обо всем. Она потенциальный лидер, она может представлять заговорщиков.

Глеш упрямо качнул головой.

— Я еще не принял решение.

— По-моему, это был бы самый лучший выход, — произнес фехтовальщик, не понимая, с какой стати дэррн колеблется. Удача сама идет к ним в руки.

Архонт молчал, остекленевшим взглядом впившись в мрачные гористые пейзажи Рашдана. Понзес многое бы дал, чтобы узнать, что творится в голове Архонта.

— А что с Фаннуром? — спросил Хауш. — Для чего он таглианцам? Как вообще они смогли захватить троих шаари?

— Заманили в ловушку, а провернули дело хибранийские наемники.

— Не слышал о таких, — признался Понзес.

— Лакиши наняли лучших, не поскупившись на гонорар. Тирна не сообщила имена — они держались в секрете, даже командующий Колониальным Корпусом их не знал.

— Все-таки не пойму…

— Шаари уничтожили девятерых вождей башнагов, то есть, они выполнили работу, ради которой прилетели на Клебру. Но это была ловушка. «Призраков» поймали внутри силового поля и пустили внутрь газ с сильным паралитическим эффектом. У Фаннура, Мии и Кервола не было шансов.

— А потом?

— Лакиши позаботились о том, чтобы не дать шаари возможность проявить свои способности.

Все было куда хуже, чем думал Понзес.

— Выходит, это все-таки случилось, — сказал он. — Шаари попали в плен. Ты собираешься доложить об этом совету?

— Нет. Скажу, что Коракс ничего не узнала. Операция проводилась тайно даже от местных военных. Шаари уничтожили вождей туземцев, а потом исчезли.

— Спикер Шогг не поверит.

— Плевать я на него хотел! — взъярился Глеш. — Мне надо выиграть время. Если ему будет нужно, пускай сам летит на Клебру и выясняет.

— Шогг может потребовать Тирну на допрос.

— Я скажу, что она и ее группа продолжает поиски Фаннура по моему приказу.

— Если врать убедительно, это, пожалуй, сработает.

— Представь мне говорить с Шоггом. Я бодаюсь с ним уже семь веков, — похлопал Глеш Понзеса по плечу.

— Чем, думаешь, нам грозит выходка лакишей?

— А ты как считаешь?

— Еще ни разу секреты шаари не попадали в чужие руки.

— Верно. Страшные сказки об убийцах из тени не всегда надежная защита. Есть немало игроков в Галактике, кто мечтает разгадать тайну «призраков». Ради них они готовы на все.

— Кое-кто в прошлом пытался, — напомнил Понзес. — И сильно пожалел.

— Но в этот раз враг действовал профессионально, дерзко и почти не скрываясь. Я восхищен — признаюсь. Лакиши не глупы, им удалось правильно оценить возможные риски и принять меры. Первая удачная ставка — вольные охотники. При гигантском выборе на общегалактическом рынке наемников они смогли найти подходящих. Но еще, подозреваю, не обошлось без информаторов.

— Информаторов?

— Кто-то дал лакишам нужные сведения. Рассказал о кое-каких секретах шаари.

— Кто? Никто из наших посредников в Галактике не располагает никакими опасными для нас сведениями.

— Нет, не они. И ты прав, никто из них даже не знает, на кого работает. Я говорю о другом… — Глеш нервничал. — Скольких шаари мы потеряли за последние двадцать лет? Помнишь?

— Семерых. Все погибли на заданиях.

— Нет. Один не погиб, а считается пропавшим без вести. Смерть не подтверждена.

Понзес не сразу понял, к чему клонит Архонт, а когда до него дошло, это стало еще одним неприятным сюрпризом.

— Значит, кто-то из наших? Из дезертиров?

— Это только гипотеза. Не вижу, каким путем еще данные могли попасть к лакишам.

— Но кто именно?

— Не знаю. Понадобится расследование.

— Я проанализирую данные в архиве, — предложил Хауш, — может, там удастся что-то накопать?

— Пожалуй.

— Предатель. Невероятно!

— Не так уж, — поморщился дэррн. — Мы привыкли думать, что система работает без сбоев. Шаари попадает в плен и кончает с собой. Или гибнет. В обоих случаях запускает процедура утилизации останков. Чисто и просто. Потенциальный захватчик ничего не выигрывает. Но, как видно, система несовершенна, и если лакиши смогли похитить троих «призраков», то почему бы кому-то еще не могла улыбнуться удача.

— Считаешь, кто-то не погиб?

— Да. Больше всего стоит беспокоиться о пропавших без вести. Мы проводим проверку, но разве такое заключение удовлетворительно? Для безопасности Рашдана — нет. — Глеш потер лицо. — Предположим, кто-то из шаари, из тех, кого мы считает мертвым или пропавшим, выжил. Прошло время, и вот он устанавливает с таглианцами связь и предлагает свои услуги. Опустим детали.

— Невероятно!

— Почему? Мы исходили из аксиомы, что любой шаари, оказавшись перед угрозой попасть в плен или угрозой утечки секретных данных, убьет себя. Я не сомневался в этом. Ты не сомневался. Мы выдрессировали «детишек» очень хорошо. Но вот у нас такое происшествие, а под носом заговор. Заговор! Шаари — люди. Никогда не забывай этого, друг.

— Выходит, кто-то мог инсценировать свою смерть.

— И это возможно.

— Но столько лет. Если не ошибаюсь, с момент последнего инцидента прошло двенадцать стандартных, так почему этот «призрак» не продал секреты раньше?

— Не было желания. Вспомни Раму Тооса. Он сбежал, чтобы стать простым обывателем и жить незаметно.

Понзес посмотрел на Архонта.

— А если Фаннур, его сестра и Кервол сдались сами?

— Не думаю. Тирна сказала, адмирал ГанГи не мог соврать. Он сказал все, что знал.

— Что же дальше?

Глеш повел плечами, он выглядел уставшим, и ему не терпелось закончить разговор. Понзес и сам стремился уйти со смотровой площадки. Он успел заразиться от Архонта его паранойей и был уверен, что отовсюду за ними следят, хотя сканер не подтверждал наличия поблизости следящих устройств.

— Будут шаари сотрудничать с таглианцами или нет, процесс овладения нашими секретами займет время, — сказал Глеш. — А когда Советник Виида соберется предпринять что-либо… здесь уже все изменится.

— Штурм Цитадели?

— Для многих Хранилище, о котором говорится, в легендах, слишком лакомый кусок, Понзес. Они… придут сюда. И очень скоро. Не сомневаюсь.

Понзес нахмурился.

«Я помогаю врагам уничтожить мой народ… не слишком ли далеко я зашел? Одно дело шаари, жаждущие мести, — они имеют право на компенсацию. Но тут еще чужаки, стремящиеся наложить лапу на наше Наследие».

Был момент, когда Хауш едва не отказался от ранее принятого решения.

— Разве Цитадель можно захватить?

— Они используют знания «призраков», — ответил Глеш.

— Шаари не имеют доступ к данным о Внутренней Сфере. И не знают, где Хранилище.

— Это детали. Есть много способов узнать правду. Например, захватить Совет и выведать у Архонтов все, что требуется.

Понзес помотал головой, точно сбрасывая дрему. Он не хотел об этом думать. Теперь он чувствовал страх.

Жизнь дэррнов переставала быть их внутренним делом.

— Мне надо доложить Спикеру. Он ждет, — сообщил Глеш, приосаниваясь. — Продолжим играть. А ты, друг, не медли. Нам нужно установить связь с заговорщиками, обещай им все, что хочешь, только пусть поверят тебе. Если они захотят встретиться со мной лично — не оказывай.

— Понял, — кивнул фехтовальщик.

Дэррны посмотрели друг на друга, очень напоминая испуганных детей, замысливших нечто немыслимое и дерзкое настолько, что сама мысль об этом внушала им ужас.

— Наступает время перемен, — попытался пошутить Архонт, но Хауш не принял шутки.

Глеш, похоже, и сам не понимал, насколько был прав.

Фаннур Гриф провел серию стремительных ударов руками и ногами, после чего тренировочный робот отлетел в угол отсека и замер. Шаари посмотрел на него со злой усмешкой.

Следующее устройство уже подбиралось к нему сзади. Гриф развернулся, нанеся удар ногой в голову. Робот отбил атаку.

Фаннур захватил его манипулятор, вывернул, кроша локтевой сустав, и произвел бросок. Десятки килограмм пластика и металла грохнулись об пол. Шаари преодолел трехметровое расстояние за полсекунды и нанес роботу завершающий удар в лобовую пластину. Человекообразная машина «умерла».

Расслабленной походкой, одетый только в черные штаны, Фаннур Гриф вернулся в центр зала. Повсюду валялись уничтоженные им роботы — двенадцать штук не слишком умных устройств для отработки навыков рукопашного боя. На Рашдане были посерьезнее даже в период его ученичества. Гриф помнил, как будучи шолрэ, дрался с тремя андроидами, каждый из которых был на две головы больше него. Он победил, но заработал в том спарринге трещину в двух ребрах, легкое сотрясение мозга и подвывих лодыжки.

«Игрушки. С ними даже форму поддерживать трудно… убожество!»

Фита ШакРок обещала ему исполнить любые желания, а сама подсовывает халтуру. Кервол тоже ворчит, что от невозможности полноценно тренироваться он скоро жиром заплывет.

Подняв голову, «призрак» поглядел на одну из трех камер, висящих под потолком тренировочного отсека. Камеры здесь были повсюду. Искусственный интеллект, занимающийся только наблюдением за шаари, не спускал глаз с «дорогих гостей» Сектора Икс ни днем, ни ночью. Фита должна была знать все. Ее устраивало, что подопытные ведут себя хорошо.

Пока. Фаннур ждал, копя силы и собирая информацию по крупицам. Мог ли он убежать? Да. Безусловно. Причем, если считать все очевидные огрехи в системе безопасности, шаари сделал бы это, не особенно напрягаясь.

Фаннур решил, что на сегодня достаточно. Он отправился к выходу, и дверь автоматически ушла в стену, пропуская его. В отведенных пределах убийца из тени чувствовал себя тут как дома — ну, во всяком случае, об этом частенько, к месту или нет, говорил Советник Виида.

Конечно, побег отсюда дело плевое. Он, Миа и Кервол могут ускользнуть из комплекса, выбраться за его пределы и угнать корабль, взяв курс на Рашдан. Риск, разумеется, был, но когда в своей жизни шаари не рискует? Вопрос в том, куда двинуться после. Хотя Фаннур и наметил раньше несколько мест в Галактике, которые могли бы стать временным прибежищем «призраков», сейчас слишком рано. Он изолирован от братьев, более того — Гриф ничего о них не знает. В Цитадели могло произойти что угодно. Если Глеш и его подчиненные раскроют заговор шаари, это станет катастрофой.

Больше всего тяготился Фаннур именно неизвестностью, а не своим заточением. Тем временем лакиши готовились к вторжению на Рашдан. Гриф помогал таглианцам чем мог и участвовал в тестах, проводимых Фитой ШакРок. Ученая была одержима секретами, которые пачками выуживала из тел шаари. Она не скрывалась, что хочет облагодетельствовать своих дорогих соплеменников, создать суперсолдата и тем самым внести свой вклад в Великое Будущее, которое строит Валак Виида…

Эти лакиши были куда более безумными, чем Фаннур решил вначале. И они — эти повернутые на полубредовых идеях чужаки — оставались единственными союзниками Грифа.

Тренировочный зал, где шаари могли заниматься спаррингами, был не один. Лакиши построили целый комплекс для занятий, включающий тренажерный зал, душевую, помещение для отдыха и массажную, где подобные услуги оказывали роботы. Многовато для трех «призраков». Впрочем, Кервол, несмотря на недовольство уровнем сложности тренировок, все равно проводил за занятиями большую часть времени. Если он не был занят тестами в лаборатории, то проводил часы за тренажерами. Миа Гриф, напротив, избегала занятий. Ее уделом стало уединение.

Фаннура беспокоила стена, которую сестра воздвигла между ним и собой. Миа умела отдаляться, оставаясь рядом, и вряд ли лакиши, те, кто, исходя из данных по наблюдениям, занимался изучением психологии шаари, что-нибудь понимали.

Гриф преодолел коридор, свернул и попал в пустую душевую, отделанную блестящим керамопластиком. Автоматически зажегся свет. Шаари включил воду, встал под сильные струи почти кипятка. Горячая вода почему-то всегда помогала ему думать.

За ним наблюдали и здесь, но это шаари не беспокоило. Постоянное скрытое внимание не самое худшее, что может случиться.

Худшее — это контроль. Лакиши могли бы заставить шаари жить в чистом поле, в одной палатке, безо всякой охраны: они все равно бы не убежали. Фита внедрила в мозг каждого «призрака» устройство, названное ею «чипом боли». Управляется просто, с небольшого пульта, имеющего одну-единственную кнопку. Одна нажатие — и шаари катается по полу, визжа и дергаясь в конвульсиях. С Фаннуром такое проделывали много раз, еще на станции, когда он лежал в капсуле. Поведенческие шаблоны, привитые через боль, самые стойкие — ШакРок права, с человеческой природой не поспорить. Фите нужна была абсолютная лояльность шаари, и она добилась ее куда быстрее, чем дэррны с их чистоплюйством. Глеш и прочие вбивали фоорхал в головы догмы Хэтар, хотя могли бы пойти иным путем.

Пульты управления «чипами» находились у Валака Вииды. Вот кто бы истинным хозяином шаари на сегодняшний день. Он ни разу не применял их, но Фаннур не сомневался, что применит при первом удобном случае. Советник называл это «запасным вариантом» и «залогом сотрудничества». Он конфликтовал с Фитой из-за того, что ученая открыто издевалась над подопытными, но не отказался от предложенного ею метода контроля.

Вииде в буквальном смысле стоило лишь пошевелить пальцем, чтобы превратить шаари в захлебывающееся визгом жалкое создание. Сопротивляться этому было невозможно.

Фаннур методично водил по своей бритой голове обеими ладонями. Где-то там, под костью, в мозгу, сидит эта микроскопическая дрянь. Хуже всякого строгого ошейника.

Гриф хорошо помнил, что происходило с ним в капсуле. Ничего подобного он не желал ни своей сестре, ни Керволу.

Шаари выключил душ, взял полотенце и не спеша вытерся, затем надел чистый комплект белья и отправился в жилой блок.

Здешняя планировка была строго функциональная, безо всяких украшательств и походила на ту, что Гриф видел на «Цинклете». Столовая для шаари тоже явно была велика, скорее, подошла бы для роты солдат.

Ненадолго завернув в свой жилой бокс, Фаннур отправился на обед. Получить еду можно было когда угодно, однако Гриф предпочитал придерживаться графика. Ему нравилась упорядоченность, придающая хотя бы какой-то смысл происходящему.

В белом, хорошо освещенном помещении было пусто, за исключением Мии Гриф, которая сидела одна за длинным столом. Когда брат направлялся к раздаточному окну, за которым деловито производили какие-то манипуляции роботы-повара, девушка не оторвала голову от подноса с ячейками, продолжая есть. Миа не спешила, медленно прожевывая и глотая. Фаннур подумал, что она изо всего может сделать медитацию.

Гриф набрал побольше всего, — вкус к пище, отличной от концентратов, которыми питались шаари с детства, возник у него с первого дня, — и отправился к столу Мии.

Та не прореагировала, продолжая смотреть в пустоту.

— Привет.

Ответа не последовало.

Гриф посмотрел на свой поднос. Он не знал, что это за блюда, названиями не интересовался, но готов был умять все. В собственном стремлении к постижению разнообразия вкусов шаари усматривал даже некоторое извращение.

— Долго еще? — спросил «призрак», переходя на дэррнский.

Миа молча поглощала что-то похожее на зеленое пюре из перетертых трав с добавлением грибов кимак с Тивва-10.

— У меня много времени и много терпения. Целый океан, — заметил Фаннур.

— А у твоих хозяев? — спросила, подняв голову, Миа.

— Каких ты имеешь в виду?

— Этих… новых?

Миа училась быть едкой, саркастичной, и это у нее получалось. Шаари прикинул, какой она была бы, вырасти обычной женщиной, не обученной убивать.

— Хочешь продолжить старый спор…

— Я ничего не хочу!

— Мы ничего не можем сделать. Пока. Не забывай, какой подарочек преподнесли нам лакиши. Он у нас в головах. — Гриф ел с аппетитом, что Мию, очевидно, раздражало. — На тебе «чип» еще не испытывали, да? Тебе повезло. Не советую проверять.

— Всегда есть возможность… умереть, — тихо произнесла Миа.

— Есть. Но зачем?

Сестра подняла на него глаза.

— Ты твердишь о свободе от дэррнов, но сам охотно служишь лакишам. Что может быть хуже? Все твои прошлые слова ничего не значат!

Фаннур бросил на нее холодный взгляд. Упрямство Мии иногда обезоруживало его настолько, что он не находил достойного ответа.

«Знаю, чего она добивается. Ей надо просто расшатать ситуацию, вывести меня из себя».

— Только смерть избавит нас от позора, — сказала Миа. — Я не хочу служить таглианцам. Может, я и ошибаюсь, оставаясь верной дэррнам, но им я хотя бы чем-то обязана. Они заботились обо мне. Они помогли мне выжить. А эти? Что нужно им? Чтобы мы убили их.

Миа ткнула в сторону брата пластиковой ложкой.

— Я не стану этого делать.

— Ты по-прежнему не способна видеть дальше, чем на шаг вперед, — отозвался шаари, помолчав. — В том твое слабое место…

— А твое — в стремлении растоптать все, чем мы жили. Все, во что я верю. Куда ты способен повести сторонников?

Фаннур пожал плечами.

— Ты веришь в ложь.

— Она… моя…

— Я прошу снова: ты присоединишься ко мне?

— Нет!

— Почему?

Миа побледнела, а кожа на ее висках, наоборот, стала красной, как бывало в моменты ослепляющей ярости, но она справилась с собой.

— Лакиши могут думать, что им угодно — пока у них в руках управление «чипом боли». А я притворюсь смирным, послушным и лояльным шаари. Но придет время, Миа, и я сделаю свой ход. Пока мне выгодно сотрудничать с ними.

«Призрак» отодвинула поднос.

— Ты не нашел в себе силы умереть. Так?

— Ты упряма… и глупа. — С Мией было легко потерять терпение. Она цеплялась за прошлое с силой, которую брат в ней не подозревал.

Фаннур чувствовал, что заходит в тупик.

— Зато я не предатель.

— Почему же ты сама не покончишь с собой? Проще простого, верно?

Миа промолчала.

— Да-а, наша хозяйка позаботилась об этом, — осклабился Гриф. — Любая попытка вызвать инсульт или инфаркт приведет к активации «чипа». Так мы возвращаемся к исходной точке.

Шаари провела рукой по бритой голове.

— Я устала. От тебя, от твоих союзничков. — Миа взглянула ему в глаза. — И ты вот так запросто пошел и начал с ними переговоры?

— Запросто, — ледяным тоном отозвался Фаннур. — Думал, не спросишь… А знаешь, о чем шла речь?

— О том, как эффективнее убить моих братьев?

— Ты играешь с моим терпением, — предупредил Гриф. — Я выторговывал нам условия содержания и награду, которую мы получим, когда Цитадель падет, а также гарантии фоорхал и шолрэ, что их не тронут, а позволят самим распорядиться собственной судьбой.

— Лжешь! — Звучало без должной уверенности.

— В случае, если Цитадель падет, мы получаем десять процентов добычи из Хранилища, — сказал Фаннур Гриф.

Миа явно не понимала, для чего.

— После того, как наша работа на Рашдане будет завершена, мы грузимся на корабли и уходим вместе со всем богатством куда захотим.

— Гладко, — заметила Миа. — И какую же работу ты подрядился выполнять для них?

— Мы поможем подразделениям таглианцев при штурме.

— Ты будешь убивать шаари, которые не встанут на твою сторону?

— Да. Мы уже стоим по разные стороны черты. Я взял ответственность за своих людей и свой долг выполню до конца. Если кто из других захочет присоединиться, я не стану возражать. Хотя, надеюсь, мы избежим конфликта.

Миа откинулась на спинку стула.

— Допустим, остальные перейдут на твою сторону, а как же дэррны? Что уготовано им?

— Я уничтожу тех, кто будет сопротивляться.

— А остальные?

— Их судьбой займется Советник Виида. Таково условие.

Миа посмотрела на него с ненавистью.

— И так ты отплатишь тем, кто сделал тебя тем, кто ты есть?

— Именно. — Ярость походила на вспышку. Фаннур моргнул, чувствуя, как стягивается от адреналина кожа на лице. — Отплачу за боль и унижение, за убийство наших родителей, за похищение и покупку.

— Ты был уродом и в «нормальных» условиях не дожил бы до совершеннолетия.

— Это совершенно неважно. Хозяева сделали меня убийцей. И тебя. Это… гораздо больнее.

— Посмотрите-ка, братец заботится о сестренке! — засмеялась Миа. — А мне не нужна твоя забота. Твердишь о свободе выбора? Так я и делаю выбор: против тебя и таких, как ты. Ты мне не брат, Фаннур. Пусть я верю в ложь, которым является Учение Хэтар, но я не согласна привести убийц в наш дом.

— Рашдан — не наш дом! — прорычал Гриф.

— Мой, — ответила шаари. — И я сделаю все, чтобы помешать тебе. Прекрати склонять меня на свою сторону. Ты своей пропагандой ничуть не отличаешься от хозяев.

Фаннур помолчал.

— Следовательно, это твое последнее слово?

— Последнее.

— Помнишь, я говорил тебе раньше, что мне придется тебя убить.

— Право за тобой, — ответила Миа. Она не боялась. Гриф подумал, что для нее куда страшнее поддаться сомнению, чем выйти против него с клинком один на один.

Сестра поставила его в положение, из которого шаари не видел выхода.

Робот-официант, стоявший до того в углу и заметивший, что люди не спешат опустошать подносы с едой, подошел к столу и замер в ожидании.

«Дам ей еще время. Мие слишком больно рвать с прошлым, а наше пленение оказалось очень тяжелым испытанием для нее».

Шаари поднялась из-за стола и направилась к выходу из столовой. Робот-официант подхватил ее поднос, чтобы унести. Фаннур долгое время сидел без движения, глядя, в стену, но потом вернулся к обеду.

Через минуту на наручный коммуникатор, который дали ему лакиши, Грифу пришел вызов. Очередное совещание по вопросам стратегии и тактики. Явиться таглианцы требовали через двадцать минут.

«Как дрессированный зверек, я иду по первому вызову. Чем это отличается от Цитадели? Я привык быть рабом — может, поэтому такое отношение со стороны лакишей меня не оскорбляет?»

Фаннур закончил обед, выпил фруктовый коктейль, тщательно смакуя все ингредиенты, и только тогда покинул помещение.

Он думал о своих сторонниках, с которыми не имел никакой связи. Советник Виида обещал, что поможет в этом вопросе, но пока и пальцем не пошевелил. Гриф наизусть помнил коды запросов к коммуникаторам самых доверенных шаари. Он думал, кому бы первому послал сообщение. Тирна Коракс, Эум Солана, Чидан Пиол. Солана по складу не лидер, он хороший исполнитель, старающийся избегать самостоятельных решений. Глеш не поручал ему сложных заданий. Чидан — мастер скрытных проникновений и маскировки. Он умеет быть незаметным, сливаться с толпой, надевать маску другого существа. Пиол слывет едва ли не лучшим разведчиком среди ныне живущих шаари и выполняет миссии, связанные с внедрением, наблюдением и сбором информации. Его ум быстрее и эффективнее клинка. И Эум, и Чидан преданы Фаннуру, их мозги не закоснели в догмах. Но ни тот, ни другой не нужны Грифу сейчас, хотя в критической ситуации он попросит их помощи, не задумываясь. Ему нужен был человек, способный не просто выполнить поручение, этот шаари должен обладать авторитетом и уметь вести за собой. Только такой в критический момент выведет «призраков» из-под удара, когда начнется штурм, и сумеет в точности выполнить приказ Фаннура.

Все сводилось только к одной кандидатуре — Тирне Коракс. Интересно, где она сейчас. Пока время терпит, но его все меньше. Лакиши торопят с подготовкой боевой операции, Виида нервничает. К моменту, когда операция стартует, у Грифа должно быть все готово, в противном случае, его сторонники окажутся между молотом и наковальней.

«Главное, чтобы до этого времени дэррны не раскрыли заговор. Все бы отдал, чтобы узнать, как дела в Цитадели. А может, все уже кончено? Шаари арестованы, допрошены и отправлены на утилизацию…»

Фаннур не хотел верить в худший вариант.

«Я не говорил с теми, в ком изначально сомневался. Таких, кто никогда не пойдет против хозяев, к сожалению, немало, и я не брал их в расчет. Но ведь мог и ошибиться…»

Страх, внушаемый неизвестностью, был для него самым тяжким испытанием. Грифу казалось, он предал своих сторонников, бросил их в момент, когда они больше всего в нем нуждались. Для кого-то из шаари и этого может быть достаточно, чтобы свернуть на прежнюю дорожку.

Фаннур вошел в переходный отсек, где сканеры проверили его и разрешили двигаться дальше. За открывшимися дверями находился пост охраны. На шаари тут же нацелились стволы. Оружия в комнате было многовато. Гриф шагнул и остановился на зеленом круге. Появились вооруженные и одетые в доспехи лакиши. Один сверился с данными на планшете — охрану уже предупредили о визите «призрака».

Пока Грифа проверяли снова, он безразлично смотрел перед собой. Лакиши обменялись друг с другом жестами — обычная процедура. Они привыкли к тому, что в зал для брифингов, где периодически собиралось командованием, Фаннура сопровождало двое бойцов. Таглианцы были те же самые.

В компании двух высоких вооруженных громил Гриф прошел по наклонному туннелю. Двери шикнули, открываясь. Показалось чистое небо Хоркема. Шаари почувствовал дуновение ветра и нестройное пение каких-то мелких зверьков поблизости. Он не отказался бы от простой прогулки по настоящей траве, под теплыми лучами местного солнца. Почему нет? Даже заключенным полагаются прогулки на воздухе, если, конечно, их тюрьма не находится на каком-нибудь мертвом астероиде.

Дворик, куда сбегала короткая лестница, вполне подходил для прогулок. Шаари собирался подать идею Советнику или его заместителю, ПакЛану. Потребовать. Если шаари отныне союзники, то они имеют право на послабление режима.

«И связь. Поставлю лакишам ультиматум: или они обеспечивают мне ее, или сделка не состоится. Тогда пусть нажимают свою кнопку сколько влезет. От того, как дела у шаари на Рашдане, зависит все. Если таглианцы не способны это понять, то они сумасшедшие».

Жаль, что лидер хибранийцев Ален Джер не обладает полномочиями решать такие вопросы. С наемником шаари вполне мог найти общий язык, гораздо быстрее, чем с Ламасом Тиброном. Этот казался абсолютным чужаком, невзирая на свою принадлежность к братству «убийц из тени». Двенадцать лет скитаний по Галактике изменили калеку. Фаннур ощутил неприязнь к «призраку» с первой минуты, а его рассказ о катастрофе, которая сделала его инвалидом, вызвал неясные сомнения. Гриф подозревал, что истинная цель бывшего шаари немного отличается от заявленной.

Из дворика «призрак» и его конвоиры попали в ту часть Сектора Икс, где находились склады и лаборатории. Высокие прочные стены мешали видеть, что происходит за их пределами, на самой базе. Но усовершенствованный слух Фаннура улавливал некоторые звуки. Он мог без труда определить, в какой части базы идут тренировки на открытом воздухе. Сейчас кто-то гонял своих подопечных по полосе препятствий, выкрикивая какие-то явно не литературные выражения в голубые небеса Хоркема. Фаннур не знал хибо, но был уверен, что инструктор не превозносит способности таглианцев.

Гриф и лакиши вошли под своды лабораторного комплекса, и больше «призрак» неба не видел. Повсюду были перегородки и стены, с внешней стороны укрепленные силовыми щитами. И знакомый белый цвет и хром, чьи блики резали глаза. Мысленным посылом шаари затемнил зрение до приемлемого уровня. Ему не нужны были темные очки.

Зал для брифингов находился примерно шагах в двадцати от входа. В этом секторе лабораторий повсюду стояла охрана. Многих солдат сюда направили впервые, их было явно с избытком. В честь чего? Виида? Нет. Еще какая-то важная шишка?

Фаннур машинально отмечал расположение постов охраны и вооружение таглианцев. Он улавливал и их настроение — большинство, что называется, чувствовало себя не в своей тарелке.

Вскоре маленькая процессия остановилась перед дверью. Один из охранников нажал на панель рядом с косяком, и створки разъехались, открывая путь в зал с большим круглым столом, служащим одновременно большим голопроектором. Вокруг него уже собрался народ. Гриф узнал хибранийских наемников, Советника Вииду, Ламаса Тиброна и Рибро ПакЛана. Был и десятый персонаж — лакиш в генеральской форме с золотыми позументами на мундире. Осанка воистину царская, даже не просто военная. Взгляд горящий. Возраст — Фаннур уже умел определять это по лакишам — весьма не подходящий к подобным регалиям. Этому типчику максимум в капитанах ходить.

Словно почетного гостя, все ждали Фаннура. Советник по своему обыкновению сам вызвался встретить шаари, на его лице играла знакомая приторно-сладкая улыбка. В последнее время Вииды видно не было, но вот он опять, кажется, в строю.

Гриф начал свыкаться с новыми знакомыми, находя в общении с ними немало удовольствия.

Да, и все было бы замечательно, если бы не Советник, к которому шаари испытывал почти физическое отвращение. Фаннур напомнил себе, что когда-нибудь это кончится.