Война призраков

Глава 9

Ален Джер длинным прыжком преодолел дистанцию, отделяющую его от импровизированной баррикады в центре широкого коридора. Перекатился через голову и замер в приседе — и как раз вовремя. В то место, где он был секунду назад, врезался выстрел из тяжелого плазмомета.

Наемник посмотрел на отсчет времени в правом верхнем углу экрана своего визора.

Секунды бежали, минуты деловито сокращались.

Он выглянул из укрытия — над его головой пронеслось с воем несколько зарядов. Два тяжелых робота, одетых в прочную броню, перекрыли коридор, не подпуская к своей позиции никого. Не свалив их, не пройдешь дальше, а значит, потеряешь время.

«Время! Всегда проклятое время!»

Джер проверил количество пуль в магазине, потом высунулся и послал несколько выстрелов в робота, стоящего слева. Стальные иглы ударились в его доспехи, на плече и груди, и машина слегка покачнулась. В тот же миг зев его тяжелого орудия повернулся в сторону хибранийца.

Скрючившись за импровизированной баррикадой, Ален ощущал, как та содрогается от попаданий. По земле распространялись волны детонации. И вот — самая сильная из них: один из роботов запустил в укрытие ракету.

Взрыв бахнул за спиной охотника. Словно пинком того бросило вперед, и он оказался на животе, в то время как по его доспехам барабанили куски бетона и земли. Сноп пыли и мелкой щебенки на несколько мгновений полностью закрыл от Джера обзор.

Встроенный в шлем компьютер успел замерить силу звуковой волны от взрыва. Будь вольный охотник без шлема или в чем-нибудь менее подходящем, то ему бы повезло, отделайся он только повреждением барабанных перепонок.

Итак, пропади оно все пропадом, роботы перекрыли путь, а его «Синие» где-то прохлаждаются. Уже давно надо было выйти к последнему рубежу! Неужели с легковооруженными машинами так трудно сладить?

Время истекает.

Ален стремительно перевернулся на спину и поднялся. Баррикады уже не было — ее разворотило взрывом, поэтому его позиция в центре коридора оказалась под угрозой.

Прыгнув в сторону одного из боковых проходов, наемник швырнул в сторону роботов свето-шумовую гранату. Взрыв должен был на время перегрузить их оптические и аудиосенсоры. Джер спрятался за углом через мгновенье после того, как вражеский плазмомет лизнул его правый наплечник.

Граната сделала свое дело. Выглянув в коридор снова, хибраниец увидел, что тяжелые роботы бессмысленно водят оружием по сторонам, один и вовсе потерял ориентацию в пространстве.

Джер спрятался снова, приникнув к стене. В эфире было слышно, как подразделения его роты, затерявшиеся в лабиринте тщательно выстроенных коридоров, пытаются следовать плану.

Получалось не очень. Командиры взводов терялись, оказавшись без связи с инструктором, и отдавали неверные приказы. Больше половины сержантов, очевидно, не обладали нужным тактическим чутьем, хотя во всех остальных вопросах, пожалуй, могли бы стать образцами для всей остальной армии Таглианы.

Ален Джер принимал эти просчеты близко к сердцу. Он отвечал за своих людей, более того — на кону стояла его репутация как профессионала. День за днем он вел подопечных через тяжелые испытания, и с большинством они справлялись, но до сих пор было много промахов и недоделок. Бывали необъяснимые моменты, когда лакишам просто не хватало завода для столь необходимого рывка. Наемник не мог понять, в чем причина. Недостаток мотивации? Усталость? Что?

Хотел бы он знать. Было вдвойне обидно за парней еще и потому, что его «Синие» пока шли впереди других подразделений. Абсолютные показатели успеваемости охотники сравнивали между собой каждые три дня. Ален выигрывал, что, к сожалению, не приносило ему радости.

Вот и сейчас, третья попытка отработать штурм лабиринта превращалась в хаос, в вечеринку для законченных идиотов.

«Наверное, они устали… Подумаешь, четвертые сутки без отдыха… Как еще в Цитадели дела сложатся, неизвестно… Или, может, позволить им тут расстелить спальные мешки и устроить сон-час?..»

Роботы успели восстановить функциональность, Джер выбросил в коридор микрокамеру, которая передал на его визор довольно четкую картинку. Один из них сдвинулся с места и направился к нему. Даже отсюда можно было слышать тяжелые шаги человекообразного аппарата, призванного изображать Гвардейцев Цитадели.

Джер присел на корточки, кляня все на свете. До завершения контрольного времени оставалось три минуты, и оно таяло как сумасшедшее. Пора, кажется, вмешаться в эфир, где до сих пор лакиши вопят как ненормальные, пытаясь сдержать натиск роботов в других частях лабиринта, и отдать распоряжения.

— Говорит Патриарх, взводы, находящиеся ближе всего к последнем рубежу, отзовитесь!

Лабиринт — площадка триста метров на триста, изображающая переходы и уровни Цитадели, — содрогался от взрывов и непрекращающейся стрельбы. В отверстиях в условном потолке, через которое виднелось небо, модно было видеть дым от пожара.

Условия этой тренировки почти полностью совпадали с боевыми, и лакишам, а так же их противникам, роботам, приходилось применять настоящее оружие.

— Это взвод «Бостар», прорываемся через… Рубеж Два, сильное сопротивление. Гвардейцы… эти проклятые железяки… закрыли проход сломанной грузовой платформой… — Слова лакиша прерывались эхом разрывов, стрекотом импульсных винтовок и криками бойцов.

«Слишком много шума, — с неудовольствием подумал вольный охотник, — надо бы кое-кому вбить в башку, что воевать лучше молча. Даже если тебе оторвало ногу».

— Потери есть? — В такой обстановке, максимально приближенной, такое могло случиться с большой вероятностью. Роботы, чья программа была переведена в боевой режим, били на поражение безо всяких сомнений.

— Нет. Одна контузия. Новая броня великолепна…

— Я добрался до последнего рубежа, один, — сказал Ален Джер, одновременно наблюдая за приближающимся роботом. — Ни один взвод не вышел сюда к расчетному времени!

— Мы стараемся… — Взрыв — и, кажется, поломка связи. Хибраниец надеялся, что сержанта не разнесло на куски попаданием из ракетомета.

Проклятье!

Тяжелый робот, несущий плазмомет, был все ближе. Он знал, где прячет человек, и собирался покончить с ним.

До встречи оставалось несколько секунд, и Ален надеялся, что на связь выйдет еще какой-нибудь взвод, но все были слишком заняты. Очередной сильный взрыв раздался метрах в пятнадцати от его позиции, за каменными и пластиковыми перегородками. Те вздрогнули, с них посыпалась пыль. Робот даже не обратил на это внимания.

Продолжая вслушиваться в какофонию, царящую в эфире, наемник перекинул штурмовую винтовку за спину, чтобы не мешала, и вытащил из скрытых ножен на бедренной пластине штурмовой кинжал джемаргонской работы. Прочнейшая сталь почти в локоть длиной отлично подходила для ближнего боя, в том числе и с негуманоидами. Главное, знать, куда ударить. На памяти Джера еще ни один противник, повстречавшийся с этим смертоносным сувениром, не выжил.

Пять шагов, четыре, три.

Ален прокрутил в уме последовательность своих действий. Главное, не оказаться на линии огня второго робота, стоявшего на старой позиции. Его плазмомет готов прикрыть собрата и не отклоняется ни на миллиметр.

«Что?»

Когда хибраниец уже готов был выскочить из-за угла и атаковать противника, в коридоре, чуть дальше, из бокового прохода появилось еще две дюжины машин. Они были вооружены куда легче и отличались по конструкции. Таких, добираясь к последнему рубежу, Джеру уничтожил кучу.

Но откуда они здесь? Может, эти здоровяки вызвали подкрепление?

Этот было вполне реально, но… уже через секунду вольный охотник понял, что ошибся. Роботы не просто ворвались в коридор, они отступали, отстреливаясь от яростно наседающего противника. На глазах Джера из прохода, откуда они только что выбежали, вырвалась оставляющая за собой дымный след ракета и врезалась в толпу. Вспышка, взрыв. Части механизмов полетели в разные стороны. Воздух раскалился от плотного огня с обеих сторон.

Первый тяжелый робот, стоявший на месте, развернулся в сторону новой угрозы, но стрелять не стал — обзор заслоняли «свои». Несогласованность действие машин привела к тому, что штурмовики взвода «Такутт», сумевшие прорваться к последнему рубежу, смогли не только вырваться из бокового коридора, но и рассредоточиться по сторонам.

Правда, позиция их была уязвимой. Как только они устранят заслон между собой и тяжелым роботом, тот откроет огонь.

Ален мысленно похвалил своих ребят и тут же переключился на свою задачу. Механический убийца с плазмометом, шедший по его душу, остановился. Искусственный интеллект в стальной башке просчитывал варианты. Кого выбрать: одного или многих? С точки зрения эффективности, второй вариант, конечно, был предпочтительнее. Ален не прогадал. Робот, забыв о нем, стал разворачиваться к лакишам из «Такутта».

В тот же миг наемник выпрыгнул из-за угла и ринулся к гуманоидной машине. Робот не успел отреагировать, хотя, наверное, его сенсоры засекли атаку.

Размахнувшись, Ален вогнал джемаргонский нож в самое уязвимое место конструкции врага: под нижнюю челюсть. Сталь прошла через кабели и цепи, отрезая блок питания от электронного мозга. Робот заскрежетал — как человек, воющий от боли. Его руки беспорядочно дернулись в воздухе, а плазмомет упал на пол. Джер отпрыгнул на расстояние, достаточное, чтобы ударить ногой. Робот потерял равновесие и рухнул, но хибраниец не стал любоваться видом поверженной железки. По нему стреляли, как минимум, из полудюжины стволов — остальные андроиды опознали его как хорошую цель.

Схватив винтовку, наемник дал несколько зарядов в ответ, уничтожив две машины, и спрятался в нише стены.

Таглианцы пытались прорваться через последний рубеж, чтобы захватить круглую комнату, обозначенную в легенде как Командный Центр. Оставалось всего несколько метров, но их-то и не удавалось преодолеть. Машины сопротивлялись как бешеные, и у них было несомненное преимущество перед лакишами: они не уставали и не испытывали страха.

Прицелившись, хибраниец снес голову еще одному роботу, после чего вытащил небольшую липкую гранату. Пролетев через нагретый, идущий волнами воздух, она прилепилась к спине железяки, стоящей в толпе. Взрыв уничтожил и эту машину и трех соседних.

— «Такутт» — у вас окно в пять секунд! Вперед! — проорал вольный охотник в эфир.

Сам он сорвался с места, отвлекая огонь на себя, и побежал вдоль коридора в сторону Командного Центра. Пули били в стены возле него, осыпая осколками камня и брызгая каплями расплавленного пластика.

Робот с плазмометом начал поворачиваться к нему. Ален приостановился — отлично, теперь он отвлекся от таглианцев — и выстрелил несколько раз машине в голову. Один из глаз-сенсоров разлетелся на мелкие части, в глазнице коротнуло, полетели искры.

Ален ушел от длинной скоростной очереди, кувыркнулся вбок. Выстрелы из легких импульсников других железяк оставили на его броне темные отметины.

Выстрел — робот мертв. Сбить подсечкой следующего… Машина смешно грохнулась «лицом» вниз, протестующе вскрикнув.

Тем временем четверо из «Такутта» почти достигли условной линии, которая обозначал дверь в Командный Центр. Оставалось меньше двадцати секунд до истечения времени, отпущенного легендой на взятие этой проклятой комнаты.

Тяжелый робот не забыл о нем, у него по-прежнему был второй глаз, который он использовал в качестве наводчика. Алену пришлось увернуться от новой очереди из плазмомета, раскурочившей стену позади него.

Машины не хотели пускать лакишей к цели — между ними завязалась рукопашная. Другие роботы обстреливали связанных ближним боем штурмовиков, а огонь оставшихся в стороне «Такутт» не мог помешать им.

Наемник понял, что сейчас только он может спасти положение. Выстрелив в тяжелого робота в упор, Ален снова взялся за нож. Наемник оттолкнулся от руки железяки, словно прыгун от трамплина, и воткнул лезвие бронированный череп. Если получится добраться до мозга, механическая тварь сдохнет.

Она и сдохла, но до Ален этого не видел.

Его внимание привлек взрыв, разнесший одну из стен коридора. Взрывная волна сбила с ног нескольких роботов и штурмовиков из «Такутта». Обломки покатились по полу, а из проема, стреляя на ходу, принялись выскакивать все новые таглианцы. Взводы «Эггу» и «Идис».

Их натиск в считанные секунды отбросил и уничтожил в яростной схватке оставшиеся машины. Джер ударом ноги размозжил лицевые пластины лишь легко «раненного» андроида и замер на месте.

Собственно, бой был закончен. Рукопашная схватка у линии дверей завершилась — штурмовики разделали железяк под орех, не забыв ни один из преподанных Джером уроков.

Хронометр отсчитывал последние секунды. Ален молчал: в его задачу сейчас не входила помощь лакишам, он и так сделал слишком много, выполнив часть их работы. Добивая последних железяк, штурмовики, кажется, напрочь забыли, для чего они здесь и что это не настоящий бой, хотя и оружие в нем переведено в летальный режим.

«Ну хоть кто-то…»

Он ждал, пока разум кого-нибудь из добрых молодцев возобладает над желанием расквитаться с уже не способными сопротивляться врагами.

Точку в нынешней тренировке поставил штумовик из взвода «Такутт». Он догадался сделать три шага и переступить условную линию. Датчики подали сигнал на главный компьютер, следивший за боем и записывающий все его этапы, и зазвучала сирена. Роботы разом отключились, если где-то в лабиринте коридоров-декораций еще продолжали сопротивляться.

Ален скосил глаза в угол виртуального экрана своего визора. Отсчет времени застыл на двух секундах. Укрепив оружие за спиной, Ален повернулся к тяжелому роботу, который, скрючившись, лежал рядом с ним, и выдернул кинжал из его черепа.

Сделав несколько шагов, наемник, наконец, услышал:

— Инструктор!

Все, кто был поблизости, вытянулись по стойке «смирно». Пыль от взрыва улеглась еще не полностью, под ногами Джера хрустели мелкие осколки камня и развороченных механизмов.

— Вольно.

К месту подтягивались другие взводы, пока вся рота «Синих» не собралась в полном составе — исключая штурмовиков, получивших контузию и другие травмы, не позволяющие передвигаться.

— Стройся!

Через четыре секунды Ален Джер стоял, заложив руки за спину, перед двумя шеренгами своих подопечных. Пришлось занять часть Командного Центра, так как солдаты, даже не в полном составе не помещались в коридоре.

Наступила тишина. Хибраниец оглядел покрытые пылью и окалинами от попаданий сегменты брони, в которую были одеты штурмовики.

— Формально вы справились, уложившись в контрольное время, — сказал он. — Но это не значит, что заслуживаете благодарности.

Наемник был в ярости. Эта тренировка, несомненно, откат назад. Действуй «Синие» так же при штурме Цитадели, от них, скорее всего, мокрого места уже не осталось бы.

Лакиши ждали очередного разноса, и Джер испытывал громадное искушение закатить его прямо сейчас. Он снова подумал о мотивации. Может, что-то выпало из его поля зрения? Или все дело опять же в усталости от непрерывных занятий?

Раньше он не занимался подобным обучением и, очевидно, пока не чувствовал ту грань, за которой кончается выносливость даже у самых стойких и начинается износ.

— Сейчас сорок минут отдыха, а потом разбор сегодняшней тренировки в казарме. Всем раненных и контуженных отнести в лазарет и предоставить мне отчет, — объявил наемник. — Сержант ДооМах!

Лакиш, командующий ротой «Идис», вышел из строя.

— Чтобы к моменту сбора запись со всех камер была готова к просмотру, — приказал хибраниец.

— Будет сделано, господин инструктор! — Шесмет ДооМах щелкнул каблуками.

— Разойдись!

Ален Джер снова включил свой коммуникатор, чтобы проверить, нет ли новых сообщений. Оказалось, только от Жанны. Вот уж кто его никогда не забывает. Сейчас наемница находилась в казарме, в их отсеке.

Подняв голову, наемник обнаружил, что остался посреди лабиринта один. Где-то что-то горело, распространяя удушливый дым, и к месту очага возгорания уже спешили рабочие роботы. Другие машины взялись за сбор обломков своих собратьев. Работа кипела.

«А славная была драка, — подумал вольный охотник, истосковавшийся по чему-то настоящему, — почти как в жизни. Надеюсь, не получится так, что Цитадель мы возьмем без единого выстрела. Так можно и вовсе форму потерять».

Здесь он, конечно, лукавил. Зарасти жиром не получится. Ален гонял своих подопечных круглые сутки, но и сам, как правило, не стоял в стороне. Если его не отвлекали другие дела — куда без бюрократии? — охотник сам участвовал в учебных мероприятиях.

С другой стороны, если Цитадель падет без драки — это будет самая высшая оценка работы хибранийцев. Часть Алена Джера хотела именно такого сценария, пусть он и не совсем реален. Опыт подсказывал, что даже самые хорошо спланированные операции имеют слабые места. Невозможно со стопроцентной вероятностью предвидеть, как поступит противник и хватит ли времени лишить его возможности действовать. Можно лишь бесконечно приближаться к совершенству, но не достичь его, как сказал один из величайших вольников прошлого, Рольф де Маршер. Сукин сын прав. Но Ален не мог сказать даже, что приближается к совершенству. Эта тренировка говорит, скорее об обратном, и сегодняшние «Синие» кажутся куда боле непрофессиональными, чем в первый день.

Ален искал, где же допустил ошибку, но не находил и даже не был уверен, что эту ошибку он не придумал.

«Жанна могла бы что-нибудь посоветовать. Уверен, она не испытывает таких проблем. Я видел записи с ее учений, ее штурмовики великолепны. Может, виноваты женские чары? Материнский инстинкт?.. Такое бывает, когда во главе отрядов становится женщина, за которой готовы лезть в огонь и в воду».

Хибраниец вышел из лабиринта, пройдя через арку ворот, ведущих на полигон номер пять, и двинулся вдоль длинного складского помещения в сторону казарм. За сетчатым забором неподалеку находилась площадка, которую использовали для тренировок по рукопашному бою и бою с использованием холодного оружия. Сейчас там мутузили друг друга «Зеленые» Дайны Лиш.

Ален бросил взгляд через сетку и даже остановился на несколько мгновений. Хм… ему не показалось, Фаннур Гриф действительно там — возле Дайны, на краю площадки, в центре которой что-то отрабатывали штурмовики. На шаари была серая накидка с капюшоном, доходящая до пояса, широкие на бедрах черные штаны и обтягивающие ногу до колен ботинки. Стоя рядом с наемницей, он был выше ее на голову, что Дайну, очевидно, не смущало. Они были заняты каким-то разговором, и «призрак» указывал на спаррингующих таглианцев.

«Все-таки она своего добилась, — подумал Джер с усмешкой. — Дайна, Дайна… я не против, чтобы шаари терлись в нашей компании — если не мешают, разумеется. Но можно ли им доверять? Они ведь не забыли Клебру, верно? Так ли тебе нужна дружба этого… человека, Дайна?»

Задержавшись у ограждения, Ален провел там минуты две, после чего вспомнил про Жанну.

— Пришел все-таки. — Стоявшая на краю площадки наемница повернула голову и кивнула Фаннуру Грифу. Она была без шлема, волосы распущены.

«Призрак» сумел не показать своего… восхищения… подобное он, кажется, вообще чувствовал впервые, и ему понадобились все его навыки саморегуляции, чтобы остаться спокойным. Дайна Лиш была женщиной из другой вселенной, той, где отношения не осуждались и не запрещались.

Шаари не знал, как правильно себя вести.

— Любезно с твоей стороны… пригласить.

— Я подумала, у тебя не особенно много занятий на базе. — Дайна перевела взгляд на спаррингующих лакишей. Четыре пары штурмовиков выколачивали друг из друга дух в полном контакте, остальные сидели на земле кругом, скрестив ноги. Появление шаари привлекло их внимание. Куда интересней оказалось глазеть на живую легенду, чем на давно знакомых сослуживцев.

— Правда, — не стал отрицать Гриф. — Уже два дня я нахожусь в статусе свободного человека, но до сих пор не понял, что это значит.

— Что, на Рашдане вы даже в туалет ходили по расписанию и после разрешения?

— Нет. Но… в общем, где-то так и есть, — ответил шаари, глядя на спарринги и замечая очевидные ошибки бойцов. Он даже мог сказать, из кого получится мастер, а кто в этом деле останется дилетантом, обычным кабацким драчуном. — Когда ты ученик, шолрэ, твоя жизнь строго регламентирована, ты почти всегда на виду. Но чем дальше ты проходишь по пути Десяти Ступеней, тем контроль слабее.

— Почему?

— Десять Ступеней… Там надо не только выживать, но и доказывать свою лояльность. Нас постоянно тестировали, чтобы быть уверенными, что ни в кого из будущих призраков не проникла зараза свободомыслия.

Дайна склонила голову, бросив на шаари лукавый взгляд.

— То есть, поэтому дэррны вам так доверяют?

Фаннур кивнул.

— Прошедший Десять Ступеней уже самим этим фактом доказал, что он готов служить, что он не предаст хозяина, что он познал Учение Хэтар во всей его полноте… — Шаари замолк.

— Но… — продолжила за него хибранийка, — на деле все не так.

— Случилось то, чего боялся Архонт Коддис: человеческая природа взяла свое. Если бы дэррны с самого начала пошли по другому пути, если бы клонировали нас, постоянно следя за нами геномом, корректируя его по своему усмотрению, никакое восстание было бы невозможно. Каждый новый шаари, который вышел бы из искусственной матки, мало отличался бы от робота.

— Так почему же отказались от клонирования? — спросила Дайна.

— Дэррны посчитали тогда, что это хлопотное и дорогое занятие, и потому легче и дешевле использовать детей.

— Но ненадежно, — сказала наемница.

— До недавнего времени система работала.

— Что же случилось?

— Ты о заговоре?

Наверное, он сделал глупость, что рассказал наемникам…

— Ну да.

Шаари молчал, глядя перед собой. Именно: что случилось? Нельзя утверждать, что никто из «призраков» за семь веков не испытывал недовольство своим положением, не терзался сомнениями, не испытывал ненависти к хозяевам и желание отомстить. История знает предателей — тех, кто бросил вызов и проиграл. А сколько было тех, кто до самой смерти хранил в себе семена бунта и не дал им прорасти? Неизвестно — вечность поглотила их, людей, лишенных семьи, общества, обычных человеческих радостей. Эти шаари ненавидели дэррнов и продолжали делать ради их благополучия грязную работу, но вот появился Фаннур Гриф, чтобы все изменить…

«Архонт Коддис оставил пророчество, а я призван исполнить его…»

— Давай сменим тему, — сказал Гриф, — боюсь, обсуждать эти вопросы можно сутками, неделями.

— Ты веришь в каких-нибудь богов?

— Нет. Догмы Хэтар и сами хозяева были для нас заменой того, что для других значит религия. Но дэррны против мистицизма, они сугубо рациональные существа. Они требовали от нас лишь беспрекословного подчинения.

Шаари ощущал на себе многочисленные взгляды лакишей.

Дайна подняла руку.

— Закончили. Следующие.

Другие четыре пары таглианцев вышли на середину площадки и приготовились к спаррингу. Те, кто только что закончил, занимались оценкой ущерба — у кого-то кровь текла из носа, кто-то получил набор ссадин и синяков, кто-то массировал суставы.

— Значит, теперь ты самодостаточный свободный человек, — сказала Дайна.

— Учусь им быть, — поправил шаари.

— И нравится?

— Не знаю пока. Время покажет.

— Люблю честных мужчин, — заметила Дайна. — Ты не пытаешься быть хорошим и понравиться мне.

— Это, наверное, потому, что я не умею, — ответил Фаннур, пряча смущение. — «Призракам» такие вещи строго запрещены.

В глазах Лиш играли искорки.

— Ты извини, я обещала тебе, что замолвлю словечко за вас перед Советником, чтобы он ослабил вам режим, но не успела.

— Ничего.

— Зато наш новый генерал к вам проникся — не ожидала от него. Без Тонорима ничего бы не состоялось. Кстати, вам отдали пульты управления «чипами боли»?

Фаннур удивленно покосился на хибранийку.

— Откуда ты о них знаешь?

— Да все знают. ШакРок хотела превратить вас в покорных зверюшек, да?.. Считаю, ты должен с ней поквитаться.

— Хорошая мысль, — без обиняков ответил «призрак». — Но не сейчас. Однако… я не держу на нее зла, хотя мне она причинила много боли. Фита одержима, и есть ли в этом ее вина?

Теперь пришла очередь удивляться Дайне, и она шутливо отшатнулась от «призрака», разыграв потрясение.

— Шаари прощает своих врагов! Может, я сплю?

Фаннур отреагировал на это слабой улыбкой.

— Госпожа ШакРок не умеет работать по-другому, и я не хочу разбираться, в чем причина ее действий, пока она не мешает мне. Больше она не властна над нами — это меня устраивает.

— А Советник?

— Валак Виида слаб. Его здоровье оставляет желать лучшего.

— Наметанный глаз?

— Вроде того.

Ближайшая пара штурмовиков сошлась в жестком ближнем бою, но через несколько секунда обмена ударами бойцы разошлись, тяжело дыша. У обоих лица были в крови. Фаннур заметил, что Дайна удовлетворенно кивнула.

— Ну, а твои планы после победы? — спросила она, налюбовавшись на свою работу. Ее «мальчики» беспрекословно выполняли все приказы, более того, готовы были носить хибранийку на руках.

— Я так далеко не заглядываю.

— А правда, что твоя сестра не разделяет твоих стремлений? Ну, восстание, месть хозяевам и так далее?

Гриф ощутил легкую волну гнева. Миа отказывалась общаться с ним, но шаари не собирался долго терпеть ее пренебрежение. С проблемой надо было что-то делать, но вот беда, Фаннур не мог решиться на последний натиск, что-то его останавливало. В конце концов, «призрак» стал осознавать, что просто не хочет потерять единственного близкого человека — после того, как, собственно, обрел его. Они всегда знали, кем приходятся друг другу, но это обстоятельство ничего не значило, чистая формальность. Только теперь Фаннур понимал, как много было упущено за прошлые годы, сколько всего не сказано, не обсуждено, не пережито. Подчиняясь инстинктивным стремлениям, Миа и Фаннур старались держаться поближе, но им нужно было глубокое потрясение, чтобы осознать правду. И, похоже, Миа испугалась ее. Не о дэррнах она заботилась и не о Хэтар, не о регламентированной жизни в Цитадели тосковала. Мию пугала перспектива стать самой обычной женщиной в этом огромной многоликом мире, который раньше шаари воспринимала однозначно как среду враждебную, зараженную Хаосом и достойную лишь полного уничтожения.

Все это Фаннур понимал. Но еще перед ним ясно вырисовывалась перспектива получить смертельно опасного и непримиримого врага — в лице Мии. Может быть, потому он медлил, понимая, что иного выхода нет. Если они не разрешат свой спор сейчас, никто не поручится, какие последствия будет иметь его, Фаннура, трусость. Он старался помнить о своей миссии лидера и вдохновителя восстания и в то же время стыдился собственной трусости и нерешительности.

— У меня есть планы, — выдержав паузу, отозвался шаари. — Насчет сестры. Что ж, ты права, она не разделяет.

Дайна Лиш не стала прикидываться, что не разобрала интонации в его голосе. Это была не угроза, просто Гриф дал понять, пусть и неосознанно, что она вторглась на чужую территорию без разрешения. «Призрак» и наемница обменялись взглядами, точно заправские дипломаты, отлично понимающие невысказанные намеки.

Охотница сцепила руки на груди своим характерным жестом. Как раз закончилось время очередных боев.

— Думаю, когда ты будешь готов, ты сам расскажешь, — заметила Дайна.

— Вероятно.

— Кстати, предложение насчет пива остается в силе. Приходи сегодня к нам в казарму.

— Я… никогда не пил.

Наступила пауза. Хибранийка покачала головой.

— Знаешь, я всего ожидала, но не такого ответа.

Фаннур уже и сам понял, что сглупил, и попытался оправдаться:

— Ну… нам была запрещено это… как многое другое… Так что…

Дайна, как все ее соплеменники с Хибрании, не имела чести родиться в богатой семье, поэтому не видела ничего зазорного в том, чтобы ткнуть малознакомого человека локтем и предложить то, что предложила.

— Ничего страшного, герой. Могу помочь освоить науку умеренного потребления алкоголя, если хочешь. И многие другие науки… — Она повернула голову, видя, что лакиши взирают на них с любопытством, и добавила вполголоса: — Если захочешь, само собой.

Пока Фаннур, сбитый с толку, подыскивал ответ, наемница схватила его за руку.

— Слушай, все хотела попросить тебя кое о чем… А сейчас как раз момент… Давай, покажи!..

— Что?

— В легендах говорится, «призраки» могут голыми руками двадцать противников положить. Я хочу посмотреть. Преподай моим мальчикам несколько уроков.

— Легенды врут, — попытался отшутиться Фаннур, которого Дайна тащила в центр площадки. Штурмовики предусмотрительно освободили место.

— Может, не надо?

— Шаари ведомы сомнения?

— Если результат их действий может быть отрицательным.

— Не в этот раз. Учиться так учиться. — Наемница и слышать не хотела никаких возражений, в ней было столько силы, что Гриф удивился. Впрочем, напомнил он себе тут же, ее ремесло не терпит слабаков, это уж точно.

Все еще в состоянии растерянности шаари оказался в кольце лакишей, и хотя держались они на почтительном расстоянии, инстинкты «призрака» дали о себе знать. Шаари потребовалось не больше двух секунд, чтобы перейти в боевой режим. Внешне этого никто не заметил, но телеметрия, если бы кто-нибудь ее снимал, многое могла бы сказать о процессах в организме Фаннура.

Он снял накидку и бросил ее Дайне. Охотница поймала. Их взгляды встретились: Гриф спрашивал, что дальше. Дайна кивнула и воспроизвела несколько жестов, отдавая штурмовикам приказы.

Фаннур сделал короткий вдох — он уже четко представлял себе, что произойдет дальше. Умение мгновенно оценивать ситуацию и строить прогнозы было у «призрака» отработано настолько, что могло создавать впечатление предвидения. Дайна отправила в бой десять штурмовиков сразу, а уже через миг трое из них лежали на земле неподвижно. Как и когда шаари начал движение, она не заметила. И это притом, что светокамуфляж Гриф не задействовал.

«Вот это да…»

Никто из лакишей не смог предугадать траекторию движения Фаннура, их попытки зацепить размытую цель оканчивались лишь бессмысленными взмахами руками и ногами. На глазах Дайны один штурмовик взмыл в воздух, точно его дернули на тросе, и грохнулся на спину. Другой с криком атаковал замершую на миг рядом с товарищем фигуру, но промазал, а инерция движения заставила лакиша пролететь вперед и шмякнуться на пузо.

Дайне казалось, она видит сон наяву. Фаннур сбил оставшихся пятерых противников в кучу, управляя ею, словно гипнотизер, и сумел едва ли не узлами завязать лакишей, сотворив свалку. Он просто шутил, очевидно, не придавая значения такому малому количеству врагов. Сообразив, какого демона выпустила из коробочки, как говорили на Хибрании, Дайна Лиш почувствовала посасывание под ложечкой. Она впервые видела работу «призрака» вблизи и только теперь понимала, как всем им — охотникам — тогда повезло на Клебре. Да повезло — не то слово, которое здесь уместно. Дайна точно знала, что никакие уловки, никакой опыт не спас бы Алена Джера и его команду в открытом столкновении с «призраками». Даже с одним из них.

«Никакие разговоры ничего не стоят радом с наглядной демонстрацией. Чтоб я сдохла, если хоть что-нибудь понимаю!»

Ее взгляд скользнул по солдатам «зеленой» роты. Ошеломленные, лакиши не шевелились, точно какая-то волшебная сила превратила их в статуи, но все взгляды были обращены в центр площадки, где происходило нечто…

Наконец, беспорядочная куча повалилась на землю от легкого толчка, и Дайна, словно сбросив наваждение, увидела, как штурмовики катятся в разные стороны, оглушенные и ничего не понимающие. Почти половина «зеленых» лежала без сознания.

«Мне никогда не освоить такую технику, — промелькнуло в сознании охотницы. — Что же дэррны сделали с ним?»

Фаннур Гриф стоял в центре площадки и озирался. Его лицо было абсолютно спокойно, точно шаари просто вышел на прогулку. Дайна не сводила с него глаз. Лакиши со стонами и мычанием расползались кто куда, забыв, что они элита Вооруженных сил Таглианы.

«А сейчас он меня прикончит… У всех на глазах».

Повернувшись к наемнице, Фаннур Гриф включил светомаскировку и исчез. Он сделался практически прозрачным, и его движения можно было отследить лишь по незначительным колебаниям контуров тела, где свет слегка преломлялся. По толпе «зеленых» прошел ропот страха. Сейчас солдаты видели перед собой того самого шаари — страшное существо из мрачных легенд. Гриф шагнул в сторону неподвижно стоящей Дайны и остановился только, когда приблизился к ней вплотную. В тот же миг «призрак» убрал светомаскировку.

— Как… ты это делаешь?

— Что именно? — поинтересовался Фаннур, словно ничего не произошло. Он забрал у нее накидку.

— Ну… все это. — Лиш растерянно развела руками, потом указала на лакишей, которых другие солдаты пытались привести в чувство.

— Подготовка, — пожал плечами Гриф.

— А твоя невидимость?

— В наши тела внедрены саморегулируемые колонии нанитов, которые и отвечают за светомаскировку, создавая особое поле. Мы активируем их мысленным усилием.

Наемница уже вполне оправилась от шока, ей определенно не мешало бы напомнить себе, что и она профессионал и что родилась не вчера и успела повидать на просторах Галактики немало всякого — в том числе «чудес», объяснить которые до сих пор не могла. Конечно, не такого, но… в общем, пора перестать строить из себя школьницу. Впрочем, подозревала Дайна, Фаннур заметил ее бледность — и это скверно. Надо было надеть шлем, так гораздо спокойнее.

Шаари разглядывал ее до тех пор, пока щеки охотницы не залило красным. Кровь бросилась ей в голову.

— Ладно. Спасибо за демонстрацию… Но… может, теперь покажешь помедленнее? Дадим «зеленым» еще несколько уроков рукопашного боя дополнительно к моим?

Шаари оглянулся через плечо. Таглианские штурмовики ждали приказа своей мамочки.

— Что ж, я, кажется, никуда не тороплюсь, — сказал «призрак», — если твоим людям интересно…

— Им будет интересно то, на что я укажу. — Дайна Лиш выступила вперед, выпятила грудь и сцепила руки за спиной. — Чего встали? Стройся!

Резкий окрик вернул бедолаг в действительность, и уже через секунду рота замерла в двух шеренгах. В строю были даже те, кто только что пришел в сознание после знакомства с ювелирной техникой «призрака».

— Теперь немного теории, — сказала наемница. — Вы ведь хотите знать, что здесь только что было?

Штурмовики молчали — и их молчание было весьма красноречивым. Фаннур Гриф, стоящий за спиной охотницы, слегка улыбнулся.

— Хорошо. Тогда добровольцы для демонстрации — шаг вперед!

Таковых оказалось не меньше половины, пришлось выбирать.