Война клана. Том 2

Глава 7

Незаметно пролетела неделя, в течении которой я практически не вылезал из нашего небоскрёба. А сегодня утром умерла Елизавета, оставив троих своих подросших детей полными сиротами. Но это Клан, а не сборище оторванных друг от друга семей, так что Катеньку, тут же усыновил вернувшийся с задания Никодим Карбасов, успешно отправивший в бездну кого-то из противоположенного стана. Маленький Сашенька, уже оправившийся от своей болезни, давно уже рос в другой семье, ну а Юрец, сильно изменившийся за последние полгода, был принят одной из «хранительниц очага».

Елизавета же… С момента инцидента со стариками предателями, женщине становилось всё хуже и хуже. Последнее время, она буквально жила в своём маленьком выдуманном мирке порушенной изуверами памяти, будучи просто тихой сумасшедшей, которая казалось бы всех узнавала, но видела в нас каких-то то ли своих прошлых знакомых, то ли вообще выдуманных родственников.

Она так и ушла прямо во сне, сохранив на своём лице какую-то беспомощную, извиняющуюся улыбку. Несчастная женщина с тяжёлой судьбой, по которой нещадно потоптались сапогами и свои, и чужие. Даже при учёте нашей чародейской действительности, наихудшая доля быть просто бесправной куклой в чужих руках.

— Княже, — отвлёк меня от размышлений мужской голос, когда я, стоя в толпе наблюдал за выносом тела.

— Тор Васильевич? — отозвался я, мгновенно узнавая нашего мастера глифики. — Вы что-то хотели?

— Мы сломали вашу книгу.

— А… Жаль, — я вздохнул. — Интересно всё же было, что она…

— Эм… в смысле сломали не саму книгу, а защиту, — почесав затылок поправился мужчина. — Неудачно выразился.

— И что там? Проверяли? — я тут же с интересом посмотрел на начальника глифического отдела.

— Нет мы не проверяли, — покачал он головой. — Там прямо на обложке написаны очень чёткие допуски, так что мы просто не посмели. А остальном сам артефакт безопасен, внутри содержится оптокриптография какого-то воспоминания. Это всё что я могу сейчас вам сказать.

— Хм… Ну пойдём посмотрим, — произнёс я и свистнув ближайшему вестовому, подозвал его. — Иди, найди Марфу Александровну и передай ей чтобы как можно быстрее шла в мастерскую глифики.

— Сделаем! — бодро отметил мне боец и тут же сорвавшись с со своего места унёсся к лифтам.

Покуда шли, опять встретил тех, кого раньше и не ожидал здесь увидеть. Вот как-то вылетели у меня в своё время из головы мои первые два вассала, прибившиеся ко мне сразу после школьных экзаменов. Да я даже имена их сейчас не вспомнил бы… И вот дней пять назад, я вдруг натыкаюсь на эту парочку в ресторане нашего небоскрёба!

В общем, клан, это такая штука… Если его Глава о чём-то забыл, что остальные сами выяснят! Так что о ребятах разузнали ещё когда мы жили в особняке, связались с ними и всё объяснили. А когда всё завертелось, просто забрали с собой в небоскрёб.

Тут дело такое, не пересекался я с ними в основном потому, что никогда не появлялся на их жилом этаже, как, впрочем, и на рабочих местах, которые они заняли. Девушка, нашла себя в нашем информационном центе и, по сути, сидела круглыми сутками на телефоне, не так уже и горя желанием быть именно что боевой чародейкой. Ну а её парень, с ним всё ещё проще.

Он пошёл во внутреннюю охранную группу и как не клановый, недоученный чародей, работал вместе со многими нашими подростками старшего школьного возраста, на объектах с низким уровнем секретности. Там, где не то, чтобы охранять что-то надо, а так. Постоять рядом и присмотреть, на что рук у нормальных чародеев просто не хватало.

Грубо говоря вот, есть положение, что во время боевых действий, если с продуктового склада на кухню работники несут мешок картошки, за них действиями должен наблюдать чародей. Что кстати не я на ходу придумал, а действительно прописано где-то в талмудах с древними уложениями Бажовых! А всё потому, что мы ранее не жили в условиях московских высоток. И если кто-то из врагов, пробравшись-таки на территорию те же корнеплоды потравит, а потом их приготовят… то всем будет очень плохо!

А так, даже если охранник не справится, то мешок рядом с мёртвым охранником или который взяли и таки донесли без выделенного бойца — просто выбросят. Даже не смотря на всякие дефициты. Условия изменились, а правила ещё не успели. Потому их всё равно нужно было соблюдать, вот и бегали наши школяры и те студенты которых в бой ещё не пускают на такие вот с виду ненужные, но необходимые к выполнению работы.

Уже на этаже мастерской нас догнала тётка Марфа чем-то не очень довольная.

— Антон, — с ходу набросилась она на меня. — давай как ты своему другу Громову, скажешь, чтобы он поменьше геройствовал! А то Ольга клянётся Древу и Уроборосу, что просто парализует его! Или вообще в тюрьме запрёт.

Я только устало вздохнул. Чародейская активность на противоположенной стороне конфликта как-то резко затихла, в отличии от деятельности простецов. И за какую-то неделю, прошедшую с его переезда из родного небоскрёба в наш, Никита во время патрулирования, умудрился обзавестись пулевым ранением в область живота.

Говорят, что работал снайпер, которого кстати так и не нашли. Тактика теперь у них такая, готовят засаду, с приманкой в виде каких-то хлопушек и под их грохот начинают издалека отстрел отвлёкшихся чародеев. Потели у нас не сказать, чтобы большие, благо щит поставить не так уж и долго, но вот первый залп у стрелков всегда довольно результативный.

Вот Громову в пузо и прилетел подарочек. Пуля пробила брюшину и разворотила что-то из внутренностей, но его быстро стабилизировали и эвакуировали. Ольга Васильевна сама проводила говорят довольно-таки сложную операцию и в общем приятель выкарабкался вроде без особых последствий, вот только… Лежать теперь ему для нормального восстановления в госпитале не меньше двух месяцев. А этот деятель на поле боя рвётся!

— Я с ним ещё раз поговорю, — пообещал я и тяжко вздохнув добавил. — Ну не везёт парню в этой войне, вот он и бесится. То пол лица изуродуют, то просто ранят, а вот теперь ещё это. А он ведь себя ничуть не слабее меня считает!

— Гонор, это я понимаю, — кивнула женщина. — Но и у него понятия должны быть, у Ольги сейчас дел выше крыши, а она ещё его сама лечить взялась и кстати, что-то там с глазом его придумала, благо он вполне обычный. Но ей нужно понаблюдать его, а не отлавливать случайно в коридорах. А то приходит она что-то проверить, а пациент сбежал!

— Вот жеш… А вы ему про глаз сказали? Может услышит — успокоится.

— Нет ещё, — покачала женщина головой. — Пока у Ольги полной уверенности не появится, радовать его она не хочет. Так зачем ты меня позвал?

— Помнишь, я тебе про журнал таинственный рассказывал, — спросил я. — Так вот его взломали и его можно читать. Только там какие-то допуски навешаны.

— О. Это хорошо, — покивала Марфа Александровна. — Это всё же твоё наследство.

— А вы моя наставница, — парировал я. — И сами знаете, что я в документации клана не разбираюсь…

Ну да. Меня хоть и начали заваливать клановыми бумагами, но всё это были либо рутинная текучка, связанная с войной, либо официальные московские бланки из… скажем так Стола Ольги Васильевны. Настоящие же клановые документы, а тем более приличного возраста я ещё даже не видел. Во-первых, у нас в архиве их ещё просто не было, своих мы не имели, а из Тайного Посада только планировали перевести часть документации. И тоже самое с казанянами и новгородцами. У последних архив должен был прибыть с Хердвигом второй партией, а у Абызбики то, что она везла погорело во время боя с фиолетовоглазыми родственниками в одном из пароездов.

— Хм… ну пойдём посмотрим, — пожала плечами одноглазая Бажова.

Проследовав за Тором Васильевичем в мастерскую, мы путанными коридорами пришли в особую комнату, забранную тяжёлой дверью, которая отворилась только после касания серии печатей и касаний рукой в особых точках, от которых на металле расползались светящиеся глифы. В общем-то открыть её мог и я, как и все подобные особые двери, например в тот же зарождающийся архив. Вот только это не значило что без особой надобности меня туда пустят чародеи охранники.

И не потому, что не уважают, а потому что не положено! Даже Главе Клана. Собственно, как и Старейшинам, по велению левой пятки решившим единолично по хозяйничать в документах. Банальная предосторожность, на которую в том же Тайном Посаде просто в какой-то момент перестали обращать внимание. Вот и всплыли в итоге и подложные документы с моей биографией и слегка изменённый приказ семьдесят семь, в соответствии с которым тётка Марфа меня чуть не прибила якобы по приказу Совета Старейшин. А на самом деле из-за интриг Старейшины из Новгорода так мечтавшего посадить Хердвига на моё место.

Щёлкнув и пошуршав, дверь с тихим скрипом открылась, пропуская нас в хранилище обработанных артефактов. Именно сюда, а не куда-либо ещё поступала вся продукция, производимая нашими кудесниками, вплоть до того момента как её получат заказчики.

И не то, чтобы в клане что-то от кого-то нужно было прятать, просто таким образом уменьшался бардак, который неизменно образовывался при рабочем процессе. Сделал что-то, положил на полку в своём кабинете, забыл, заработавшись над другим проектом, а затем, когда приходит получатель, кудесник начинает прерывать все свои стеллажи в поисках какой-нибудь фиговины размером с ноготь мизинца. Лучше уж так, сдал под опись и хранится объект централизовано, а мастера никто больше не отвлекает.

— Вот, — произнёс Тор Васильевич, доставая небольшую картонную коробку с номерком, а уже из неё вынимая книжицу и протягивая её нам.

— А чего она так изменилась? — нахмурился я. — Был же обычный журнальчик, а сейчас прямо томик какой-то, да ещё и в твёрдом переплёте?

— А это Княже оказалась глифическая хитрость клана одного ныне выбитого почти, — усмехнулся мужчина. — Мы и знать то об этом не могли, не пересекались с ними никогда, а бывшие Шнуровски вспомнили. Хитрость у них в том заключалась, что те глифы которые мы за верхний слой замка по началу приняли, таковым собственно небыли, но при этом надёжно наш запор защищали.

— И что же это в итоге было? — поинтересовался я, вновь разглядывая книгу.

— Трансформация формы. Хитро там всё придумано, — покачал головой Тор Васильевич. — Получалось так, что видеть то мы свой замок видели, а вот добраться до него, не вернув объекту исходную форму, не могли. Вот и показалось в начале, что это верхний слой сокрытия.

— А… смысл так заморачиваться? — поинтересовался я, передавая книгу Марфе Александровне, которая принялась внимательно вглядываться в разнообразные оттиски штампов и надписи, сделанные прямо на обложке. — Только чтобы до реального замка не добрались?

— Нет, — отрицательно покачал мужчина головой. — С этой штукой всё сложнее. У тех, кто тебе её оставил, просто не было уверенности даже не в том, что её получит Бажов, а в том, сохранится ли посылка за столько лет. А это изменение формы очень хитрая на самом деле вещь, с одной стороны она маскирует реальный вид книги, а с другой, покуда сами печати не повреждены, удерживает целостность нового вида. То есть она не могла сгореть, истрепаться или случайно порваться. Размокнуть… ну и так далее.

— То есть что, теперь, когда вы раскусили подобные глифы, вы любой объект во что угодно превратить можете, — с интересом спросила тётка Марфа, отрываясь от обложки.

— Нет, к сожалению, — разочаровал нас мастер. — Подобный фокус получится разве что с другой книгой, да и то одной из десяти и очень похожей по линейным размерам на эту. А так… стыдно это признавать, но мастерства и знаний у нас банально не хватит, чтобы с любым объектом подобное провернуть. Там ведь всего один блок за функционал отвечает, а остальные расчётные и сделаны как не очень-то и понятно. У нас же клан, к сожалению, не на глифике специализируется, а у Шнуровски бывших не та специфика. Так что…

Тор Васильевич демонстративно развёл руками. Как бы демонстрируя нам что мы должны быть счастливы, что вообще сделать что-то удалось.

— Ясно, — кивнул я. — В общем всё сложно… Марфа Александровна, что скажешь?

— Собственность твоей семьи, — сообщила мне женщина. — Штампы все верные, да и тайнопись явно знающим человеком написана…

Тайнопись… Или грубо говоря особый письменный язык Бажовых. Старейшины периодически набегали на меня, с требованием чтобы я срочно садился её изучать, но право слово, это было хуже, чем разбираться в языке чужого полиса. Причём, слова то были в основном все наши, московские, но вот правила, сколько знаков пишется за такой-то буквой, чтобы она читалась как «И», а сколько и каких, чтобы это было «О» … Просто вымораживали мозг. Особенно связанные с исключениями, вроде того, что эти слоги вообще не пишутся, потому как не нужны, читатель сам догадается. А здесь слово читается наоборот, потому как в строке сверху выставлен ничего не значащий, но переворачивающий слово символ.

В общем, получалась очень натуральная писанина какого-то совсем-совсем далёкого полиса. Вот только любой знакомый с правилами Бажов в итоге мог с уверенностью сказать, наш ли это человек писал или кто-то сумевший поверхностно взломать шифр и только имитирующий тайнопись.

— Понятно, — кивнул я, забирая у наставницы книгу и открывая её.

В общем-то внутри даже предисловия не было. Прямо на первой странице располагалась картинка окулокриптографического шрифта. Погружаться в который я правда не спешил.

Не то, чтобы я чего-то опасался. Именно что навредить подобная штука представителю создавшего её клана не может, но вот время там пусть и сжато, но всё же идёт. Так что, стоя в хранилище не стоит даже думать о том, чтобы проверять нечто подобное.

— Так, — я захлопнул книгу и задумался на мгновение. — Тётя Марфа, а пройдёмте-ка в госпиталь. Тор Васильевич, он вообще есть на этом этаже?

— Есть, — кивнул мужчина. — Я проведу.

— А зачем тебе в госпиталь? — с некоторым сомнением поинтересовалась одноглазая Бажова.

— Да хочу, чтобы чаровник за мною во время процесса понаблюдал, вздохнув честно сказал я. Да и кровати там есть, лёжа оно с этими книгами общаться удобнее, — со вздохом ответил я, а потом честно добавил. — Это может быть и артефакт моей семьи, но вот сам способ, которым он у меня оказался, доверия не вызывает. Поэтому не хочу рисковать…

— Это ты правильно, — покивал Тор Васильевич, — Так-то он безопасен, да и покинуть криптографическое пространство если что всегда можно, всё равно ничего плохого оно сделать не может. А вот наложенная печать другого клана всё же вызывает вопросы.

— Ага, не может, — фыркнул я. — А как вам окулокриптография нашего клана способная принудительно телепортировать человека в нужную точку.

— Что… — коробка для хранения обработанной продукции выпала из в миг ослабевших пальцев мужчины, который аж подался всем телом ко мне. — Это… Это… Это как? Где?! Вы уверены…

— Уверены, уверены, — успокоила его Марфа Александровна. — То, о чём говори Антон, нанесено на стене в одном секретном месте клана. И мы проверяли, это действительно работает.

— Мне… Мне нужно туда срочно! — тут же задёргался Тор Васильевич, словно бы не зная за что хвататься. — Это же чудо. Это такой прорыв…

— А вот этого не получится, — покачала головой женщина, ловя мастера за плечо. — Путь туда для кудесника в обычное то время опасен, а в условиях войны просто недоступен для нашего клана, так как располагается на территории противника.

«Ну… это она приврала конечно, — мысленно отметил я, но не так чтобы сильно, глядя как резко успокоился мастер. — Вход в канализацию расположен на нашей, восточной части города, но вот канализация и катакомбы могут быть сейчас смертельно опасны».

— Думаю, этот вопрос вполне можно будет решить по окончании боевых действий, — произнёс я. — Если, конечно, Совет одобрит.

До помещений в который был расположен этажный госпиталь добрались мы довольно быстро. Объяснив вышедшей к нас молодой чаровнице в чём собственно дело и зачем она нам нужна, нас провели в одноместную палату и я, сняв сапоги лёг на подготовленную койку. На всякий случай, девушка предложила прицепить ко мне приборчик, отслеживающий сердцебиение, и я естественно согласился. После чего раскрыв книгу и помолясь Древу вошёл в пространство окулокрипторграфии.

* * *

Я стоял на тропинке в тёмном, густом лесу, внимательно оглядываясь. И пусть я не боялся, что из чащобы на меня сейчас выпрыгнет какой-нибудь чудовище, однако уже успевшие прижиться привычки, буквально кричали о том, требуя бдительности и тем более, я чувствовал, что сейчас за мною внимательно наблюдают.

— Ну и долго ты прятаться будешь? — громко спросил я, не включая своих глаз глядя на развилку между ветвей росшего неподалёку огромного дуба. — Выходи уже, гость пришёл…

Почти сразу же, в темноте меж пучками дубовой листвы вспыхнули два зелёных глаза. Я тоже не стал привередничать и обозначил для обитателя книги свою клановую принадлежность, после чего, на тропинку прямо передо мною спрыгнул человек, которого я мог назвать разве что «Могучим стариком».

Выглядел он довольно-таки боевито. В похожем на мой, но более тёмном плаще, правда в отличии от того, что носил я, у этого имелся удобный капюшон. И на первый взгляд с очень хитрой сбруей, подцепленной к поясу с многочисленными подсумками. А ещё, у этого человека с совершенно стереотипным для старого Бадова лицом имелась борода.

Ну как борода… Натуральная бородища, которая ещё немного и начала бы подметать своим концом землю! Вот, честно говоря, никогда такой длинной растительности на лице не видел. То есть вот нескольких чародеек с хвостами на голове такой длинны в академии было, но они манипулировали волосами как оружием. А этот интересно что? Врагов своей мочалкой душил?

— Полукровка, — тут же начал он с наезда довольно зычным, но всё же каркающим голосом. — признаю. Смелости или глупости украсть эту книгу у тебя хватает! И как не побоялся только… Ладно, я столько лет людей не видел, что сегодня добрый. Уходи и положи эту вещь там, где ты её взял! Тогда я никому не расскажу, что что видел тебя.

— Да… — я в удивлении поднял брови, а затем обошёл вокруг старикана словно бы осматривая музейный экспонат. — Интересно, интересно. Так что что? Можешь что-то кому-то рассказать? Значит ты отличаешься от той же Марии…

— Марии? — нахмурился старик до этого следивший за мною одними глазами.

— Ага, — протянул я. — Попалась мне как-то случайно ещё одна книжонка. Для правильного воспитания «Седых невест». Ну или «Серых» как их сейчас называют. Милая в общем-то девушка, но ничего никому рассказать кроме того, что в неё уже записано — не может. А ты значит у нас можешь?

— Ты что парень, даже не знаешь какую книгу из закрытой секции библиотеки стащил? Хотя куда уж тебе полукровке о таком знать… — хмыкнул старикан, складывая руки на груди. — Да остановись ты не мельтеши! Короче так, парень, я тебе приказываю, сейчас возвращаешь меня в библиотеку, а потом идёшь на конюшню и пусть тебе всыпают десять… нет пятнадцать розг.

— Хм… Мне так-то далеко не каждый может приказывать… — усмехнулся я. — Но вот книги, мной точно никогда ещё не командовали.

— А ты наглый как я посмотрю, — вдруг тоже расплылся в улыбке старик. — Даже Главу Клана, пусть и бывшего смеешь ослушаться?

— Та-а-а-ак, — я с ещё большим интересом посмотрел на фигуру мужчины. — И кто же ты у нас будешь, дядя. А главное из какого века вылез. Хотя плащик на тебе… кажется мне говорили, что он лет сто назад в моде был. Главу Клана Бажовых, которого звали Архип, знаешь?

— Знаю, — подозрительно прищурился старик, а затем сурово надавив тоном добавил. — Сын это мой, средний. Ему я власть и передал. Ну что, узнал?

— Нет прости, имя отчество не знаю, — покачал я головой. — А так… Ну здравствуй прадедушка. Получается свиделись.

— Прадедушка… — тут же нахмурился мужчина. — Мой правнук… полукровка?

— Ага, а ещё Глава Всего клана Бажовых. Утверждённый на правление самой Хозяйкой Горы, — продолжил я уже серьёзно. — Другими словами, приятно познакомиться Антон Бажов. Князь клана Бажовых, приёмный сын Княгини Московской Ольги Васильевны Ланской и жених Княжны Московской Катерины Юсуповой.

— Я тебе не верю, полукровка, — холодно и с угрозой произнёс старикан. — Я думаю ты выродок…

Он на мгновение уставился на меня, а затем его взгляд горящих глаз сосредоточился на моих волосах.

— Да… ты выродок Карбазовых, которого они вырастили, чтобы он смог добыть наши клановые секреты…

Я откровенно рассмеялся. То есть, конечно, предположение этого старого маразматика вполне могло иметь место… только при учёте что это не Карбазовы. То есть даже если кто-то из их верхушки и попробовал бы провернуть подобный фокус, кто-нибудь из низов бы меня всё равно обязательно грохнул бы.

— Ты старик, вообще о Карбазовых что-нибудь знаешь? — произнёс наконец я. — Или просто так, лишь бы ляпнуть? Да они фанатики чистой крови похлеще тебя! Вырезают своих же полукровок похлеще нежели врагов клана…

— Это да… что-то я запамятовал. Но ты точно не Светлов и не…

— Короче прадед, — оборвал его размышления я, мысленно фигея от того, что книга может что-то забыть. — Вера, это не ко мне. Это тебе в храм. А я могу тебе, например свою наставницу Бажову привести, она рядом со мною ждёт, ну или кого из новых старейшин Клана. Да вон хоть того же Демьяна… ну или Сестёр. Они сами родичи века, может быть вообще видели тебя где.

— Хм… Приведи мне моего сына, Архипа. Твоего как ты говоришь деда, — пожевав губу решил наконец старик. — Тогда я тебе поверь, а заодно спрошу его, как он посмел главенство полукровке передать!

— А вот Архипа привести не получится, — развёл я руками. — Просрал твой Архип нашу ипокатастиму. Только мамка моя выжила, да ещё, наверное, несколько детей… Которых по застенкам некоторых московских кланов растащили. А маму мою как я понял предатели клановые хотели использовать, чтобы Игнис найти. Да вот только отец мой как-то вмешался, и они её потеряли. Потом уже и я родился. В общем, из известных мне сейчас потомков твоих людей, помимо меня только четыре ребёнка в клане живут. Трое от недавно умершей куртизанки при клане Золотняковых, да ещё один балбес. Внук нашего старосты из Тайного Посада.

— Хм-м-м… ну приведи свою наставницу, коли она как ты говоришь рядом… — хмыкнул старик, всё так же пристально глядя на меня. — Посмотрим, что это за «наставница» такая!

— Тебя вообще вдвоём… гм читать можно?

— Можно…

Я только пожал плечами и вышел из пространства окулокриптографии, сразу же увидев сидящую неподалёку на стульчике одноглазую Бажову и что-то перебирающую в столе чаровницу. Заметив, что я очнулся, Марфа Александровна встала и подошла к койке. А вот мастер кажется уже ушёл.

— Тётка Марфа, — усмехнулся я идиотизму того, что вынужден сказать. — Он мне не верит… Вас просит.

— Кто «Он», — нахмурившись, спросила наставница. — Книга.

— А хрен его знает, — пожал я плечами. — Может быть и книга, но говорит, что мой прадед. Точнее меня он не признаёт, но утверждает, что мой дед, его средний сын.

— А… — хотела было что-то ещё спросить женщина, но я её перебил.

— Ложитесь рядом со мною, — сказал я, пододвигаясь к стене. — Он сказал, что его и вдвоём можно читать.

— Хорошо, — кивнула Марфа Александровна и тоже начала стаскивать сапоги.

Чаровница на всякий случай подключила и к ней свой аппарат, после чего мы дружно всмотрелись в страницу с картинкой и через пару мгновений уже стояли на тропинке в тёмном лесу. Прямиком перед с прищуром смотревшей на нас фигурой могучего старца.

* * *

Мирон Львович Половский, бывший когда-то никем, а затем одномоментно ставший влиятельным функционером Княжеского Стола, а ныне же как он уже считал полноправный правитель Москвы, сидел в своём новом кабинете в Кремле и хмурясь читал очередной документ с донесением о состоянии дел на фронте. Последнее время, всё как-то не клеилось, люди раньше радостно выполнявшие его план и с довольствием соглашавшиеся с его идеями, какими бы безумными с их точки зрения они небыли… начали проявлять странное самоволие.

Ведь… он был уверен, что сумел заразить их своей идеей и они искренне поддержали его в демонтаже старой системы. А также согласились на его лидерство. И тут такое!

А ещё, куда-то пропали все люди его так называемой племянницы… глупой зелёноволосой девочки, которую они с учителем подобрали где-то на втором этаже из-за её дара отдалённо схожего с Кремлёвскими Юсуповыми и основательно запудрили ребёнку мозги. Кто бы знал, сколько денег было потрачено наставником из московской казны на то, чтобы внедрить ещё школьницу в ряды Садовников. И сколько спустил уже он, оттуда же, проталкивая её после ранения вверх. Что бы она заняла максимально возможное положение в этой организации и стала бы его правой рукой.

И ведь всё получилось. Изуродованная девица не только продвинулась в поразительно короткие сроки, но и смогла захватить лидерство в организации, на что Мирон Львович признаться даже и не рассчитывал. Её агенты осень помогли ему в реализации первых ступеней его плана и даже старый шанхаец, с чёрными как бездна глазами, которого она зачем-то приставила к нему, оказался на удивление полезным.

Во всяком случае, его явно побаивались, а потому даже бывшие чванливые лидеры кланов, пусть и малых, внимательно слушали его. И ему удалось! Удалось Уроборос раздери достучаться до них и заразить их идеями нового государства, не имеющего ничего общего с прежним клановым режимом… Они даже готовы были его старшинство, в обмен на младшие аристократические титулы. Потому как покуда видимо не понимали всей этой аристократической сословной системы… А сейчас, племянница, которая последнее время отзывалась на кличку «Иннари» куда-то пропала и не возвратилась из срочного путешествия, в который отправилась по делам организации.

И её люди исчезли… Половский верил, что это могло означать только одно. Она погибла где-то в Европе, и новый руководитель Садовников просто отозвал людей из Москвы, не посчитав данный проект заслуживающим продолжения. Ведь не могло же быть того, чтобы эта дурёха сорвалась с крючка и предала его! С ребёнком работал сам наставник, подвязывая её на него, на Половского, а Мирон Львович знал и верил в его возможности!

Вздохнув, мужчина поправил свои очки, сползшие на кончик его длинного носа, и тяжело вздохнул. Вообще, они ему уже были не нужны. После того, как он съел хрустальный плод с ядром Кня’жича Дмитрия, его зрение было в полном порядке. Ведь он тоже стал всесильным чародеем. Но вот благородный и утончённый образ, который они создавали ему нравился, и он не хотел его разрушать.

Дела на фронте, к сожалению, шли хуже некуда. Даже ранее фанатично преданные и готовые идти на смерть ради его идей обычные простецы раз за разом проигрывали локальные городские бои. В то время, казалось, словно бы исчез и не участвовал в разворачивающихся сражениях.

К тому же проклятыми ретроградами из фракции бывшей Кня’жины, были каким-то образом успешно выбиты множество представителей его старшего и среднего командного звена. Да, в большинстве своём, это были вчерашние низкоразмерные чиновники Княжеского Стола, разделявшие его идеи исключительно в обмен га высокие титулы и громкие звания. Ничего не понимая в искусстве войны, они умели лишь плести интриги и перекладывать бумажки…

Но они были его символом и флагом нового государства, под которым с улыбкой на устах готовы были отдавать свою жизнь простые неодарённые бойцы. Командовали же на самом деле всем на поле боя чародеи…, и он бы с удовольствием возвысил именно их. Вот только не мог!

Ему, новому Князю, нужно было показать всем и своим и противнику войска новой формации, которые успешно могут побеждать на поле боя. Да и там, где верность всех этих Коллежских асессоров и Титулярных советников успешно держала банальная жадность, ведь понахапали они себе высоких постов, свалиться с которых было бы ну очень больно вот он и мог управлять ими словно марионетками. Чародеев же на подобной взятке подловить было трудно. Они захотели бы реальную власть, а выпускать её из своих рук Половский просто не мог.

В дверь кабинета, в котором ранее работал бывший Князь Московский, вежливо и тихо постучали. Подняв голову от очередной бумаги, Мирон Львович, быстро поправив свой парадный мундир, громко и властно произнёс.

— Войдите!

В помещение, один за другим неслышно вскользнули бывшие главы малых кланов. В основном теперь графы и бароны, но только они могли в данной ситуации ответить своему господину на вопросы, которые он хотел задать. Посмотрев пристальным взглядом на их лица с как обычно угодливыми, слегка испуганными улыбками, Мирон Львович кивнул своим мыслям.

Да, эти люди всё ещё полностью разделяли его идеи и готовы были подчиняться. А потому он вновь поправил очки и отложив бумаги на стол перед собой, расслабленно откинулся на спинку кресла.

— И так, господа, — важно и неспешно произнёс он, — вы знаете, зачем я приказал вам явиться.

— Никак не можем знать господин, — изобразил вежливый поклон… кажется барон Хромов, делая шаг вперёд из строя полукругом выстроившихся перед его столом бывших глав кланов.

— Я бы хотел узнать у вас, что бездна побери происходит с нашим чародейским корпусом, — как можно более грозно произнёс Мирон Львович, обводя всех этих людей суровым взглядом. — Как они могли проморгать подлое нападение противника на своих командиров? Почему вообще не проявляют инициативу на поле боя? Ну? Я вас спрашиваю, чего вы молчите?

— Как мы можем знать государь, — вновь склоняясь в уже более глубоком поклоне произнёс Хромов. — Мы все вашим приказом были помещены в основном на бумажную кабинетную работу в Кремле и никак не связаны с войсками. Я… я могу только предполагать. Не соизволите ли вы меня выслушать?

— Ну… Говори, не тяни!

— Всё потому, что…

Начал он, а в следующий момент, брошенные им два ножа, буквально пригвоздили руки взревевшего от боли Половского к подлокотникам Княжеского рабочего кресла. Так что он никак не мог уже дотянуться до расположенной под столешницей защитной пластинке-артефакту, поднимающей над столом мощный щит после касания ладонью с живицей. Который способен продержаться под атакующими чарами те несколько секунд, которые требуются эвакуационному артефакту чтобы выдернуть Князя из ставшего опасным кабинета.

К большому сожалению Мирона Львовича, именно к одному из стоявших сейчас перед ним людей он обращался несколько сразу после того, как поправился после принятия ядра, с приказом создать и смонтировать в его кабинете эту защитную систему. Он уже и забыл об этом, но вот профессиональные чародеи ничего столь важного никогда не забывают.

— К-как… Почему, — превозмогая безумную боль в верхних конечностях, запястья которых были пробиты сейчас двумя острыми железяками простонал Половский, с трудом глядя на только что кланявшихся ему людей. — Я же чародей. Почему… почему я не смог увернуться…

— Ты не чародей смерд, — выплюнул через губу Хромов, глядя на мучающегося «правителя» как на вошь. — Ты обычный, что-то там себе возомнивший, ничего не умеющий и никогда не тренировавшийся простец.

— Но я получил ядро… я теперь могущественный…

— Ты — никто! — припечатал его одарённый.

— Вы предали меня… Своего Князя…

— Мы действительно предали свою Княгиню, — гордо произнёс бывший глава клана Хромовых, — И мы ещё заплатим за это свою цену. Но вот ты нашим Князем никогда не был!

— Но… — выдавил из себя Мирон Львович и хотел было сказать что-то ещё, но последнее что он увидел в своей жизни, были десятки и десятки блестящих метательных ножей уже тянущие свои смертоносные жала к его телу.