Вот тебе и сказка, Наташ

Глава 14 Вспышки, стихии и рыбак с придурью

Наташа, как тот трудолюбивый дятел, стучала в дверь с надписью «секретарь». За дверью точно кто-то был. Он там то шуршал, то бормотал, наверняка какие-то гадости про стучальщика, но выходить не спешил. А Наташа решила не сдаваться.

Нет, она вообще была вежливой девушкой. И понимала, что настырность никому не нравится. Просто она отступать не хотела. И у нее были причины.

Во-первых, она прогуляла уже две лекции и вот-вот прогуляет очень важное практическое занятие. А это жертва.

Во-вторых, обнаружить вдруг, что знаешь, где искать ректора и при этом понятия не имеешь, где находится родной деканат, не очень приятно. И ладно она, пришла неожиданно для себя в другой мир, всучила записку самому ректору и обрадовалась, что так легко все разрешилось с поступлением. А этот самый деканат почему студентами не интересуется? Хоть бы где-то какие-то объявления вешали.

В-третьих, секретарей во все-таки найденном деканате обреталось великое множество. И все они куда-то загадочно испарились, как только понадобились. Словно предупредил кто-то. Так что выбора у Наташи не было, только стучать в дверь, за которой обнаружилась жизнь.

А еще в Наташе проснулось упрямство.

И никуда не делось нежелание повторно сюда приходить.

Да и уходить ни с чем не хотелось, у нее же вспышка!

— У меня вспышка! — жизнерадостно рявкнула девушка, когда задверный обитатель все-таки не выдержал, сдался и открыл.

Этот несчастный обитатель тут же шарахнулся, обо что-то споткнулся и разлегся у порога, звучно стукнувшись головой о пол.

— Ковер вам надо завести, — сочувствующе сказала Наташа, помогая несчастному подняться. — С длинным ворсом. На него падать не так больно.

Невысокий тощий парень, который то ли был секретарем, то ли просто прятался в его кабинете, одарил Наташу взглядом полным тоски и смирения. Так мог смотреть только великомученик. В Наташе даже сочувствие проснулось.

— У меня вспышка и меня направили в деканат, к секретарю, любому, — сказала она нежно и ласково, усаживая пострадавшего в кресло. А потом еще и инстинктивно огляделась в поисках пледа, чтобы накрыть его, спасая от сквозняка.

— Вспышка? — тоном умирающего лебедя спросил этот несчастный. — Девушка, вы кто?

— Я? Я попаданка! — ткнула себя пальцем в грудь Наташа. — Наталья Подгуда, первый курс.

— О-о-о-о… — почему-то застонал парень, странный тип в общем.

— А вы кто? — спросила у него Наташа. Надо же выяснить, секретарь это или кто-то посторонний.

— Пелэк. Пелэк Экхар. Младший секретарь, практикант на испытательном сроке. Может вы кого-то старше подождете?

— Но я не могу! — возмутилась Наташа. — У меня вот-вот начнется практическое занятие по накопительным кристаллам. Знаете, такие, которые в амулетах. Как раз будем изучать какие и с какими материалами лучше сочетаются. Не могу я такое пропустить. И это интересно!

Практикант на испытательном сроке посмотрел на нее так, словно она была его личным испытанием. Причем, самым сложным из всех.

— Ладно, — сказал уныло. — Давайте посмотрим, что успело измениться. Вспышки довольно редкая вещь, вам скорее всего показалось.

— Вот заодно и проверим, — бодрым тоном согласилась Наташа. Причем, приободрить она решила несчастного секретаря. А то у него такой вид, словно он думает, а не застрелиться ли, чтобы больше не мучиться.

Может ему другую работу поискать?

Наташа даже решила ему это посоветовать. Сразу после того, как он проверит вспыхивало что-то в ее магическом даре или нет.

Наташа стояла, положив обе ладони на шар, подозрительно похожий на тот, в котором гадалки пытаются увидеть будущее. В шаре, как и положено, загадочно клубился туман. Ладони время от времени слегка пощипывало и покалывало, но секретарь сразу предупредил, что так и должно быть, так что девушка старалась не обращать внимания.

Пелэк все то время, что Наташа стояла над шаром, с явным интересом пялился на заключенную в раму часть стены. Изначально эта часть ничем от остальной стены не отличалась. Такая же белая и пористая. Словно из пемзы выстроенная. Но стоило девушке положить ладони на шар, как по куску стены в раме побежали невнятные косматые тени. Сначала почти черные, потом они посветлели, а потом и вовсе окрасились в разные цвета. Больше всего там было зеленого. И на этом зеленом фоне очень ярко смотрелись желтые и красные пятна и полосы.

— Ничего не понимаю, — наконец сказал секретарь и махнул рукой, чтобы Наташа отошла от шара.

Стена в раме сразу же опять стала белой, а Пелэк закрыл глаза и немного постоял с одухотворенным лицом.

— Ты точно иномирянка? — спросил.

— Точно.

— Из жесткого мира?

— Да.

— Любопытно, — сказал секретарь и сел на пол. Оперся локтем на колено, положил подбородок на ладонь и печально вздохнул. — Зато теперь твоя история о том, что какая-то видящая посмотрела на тебя и сразу отправила в нашу академию, не выглядит странно. Она же сразу все увидела. Интересно, нашего бессмертного хоть предупредила?

— Ничего не понимаю, — сказала Наташа.

— А, — махнул свободной от подбородка рукой Пелэк. — Вы же это еще не учили. Понимаешь, в жестких мирах есть магия.

— Я знаю, но она действует не так. И если попытаться кого-то проклясть, как Осатина, либо он болеть начнет, либо начнутся мутации и такое карликовое чудище появится в пятом поколении минимум. Если все его предки каким-то чудом выживут. Я в одной книге прочитала.

— Да. Зато так называемая магия жизни, смерти и разума в жестких мирах действует преотлично, иногда даже лучше, чем в нашем. У вас там могут спокойно обитать разные мозголомы, видящие, целители, некроманты и пожиратели жизненной силы. Может даже пророки где-то есть.

— Я как раз к экстрасенсу ходила, — пробормотала Наташа. — Так что, я энергетический вампир какой-то? В смысле, пожиратель силы? Жизненной.

— Нет. Ты классический стихийный маг. Как наш ректор. Получается, твои предки в твой мир откуда-то пришли. Их магия стала бесполезной, но никуда не делась, так и передавалась потомкам.

— И экстрасенс ее увидала.

— Да.

— И что не так? — спросила Наташа, чувствующая, что это «не так» точно есть.

— Не все стихийные маги нашего мира пришли извне. Как бы тебе объяснить? Понимаешь, у нас есть свои стихийные маги, несколько конкретных родов, у которых почему-то стихия наследуется. Чистая стихия.

— Как королевский воздух, да?

— Да. Остальные наши маги активной стихией похвастаться не могут. Они могут воздействовать на любую стихию, в них есть все. Но в этом нет смысла. Воздействие очень слабое. Малозаметное. И чтобы створить ураган, придется лет десять просидеть на одинокой высокой горе. Лучше заниматься общей магией или каким-то направлением, если нет дара вроде целительского. А так, наша сила по своей сути — хаос из переплетенных и гасящих друг друга стихий. Этакое равновесие. А у тебя этого равновесия нет.

Наташа вздохнула и решила спросить прямо:

— И в чем заключается моя очередная проблема?

— Ты можешь воздействовать сразу на три стихии. С легкостью на воду, почти как наши стихийные маги. И довольно заметно на воздух и огонь. И у тебя нет четвертой силы, которая бы уравновесила систему. — Пелэк замер, нахмурился, немного попялился в пространство, а потом загадочно хохотнул: — Да ты, как Грозовая Дева, сможешь вызывать ураганы. Воздух, тепло, охлаждение. И вот тебе сказочный ураган. Да ты страшная девушка!

— Я еще и ведьма, — улыбнулась Наташа и нервно хихикнула. Ощущала она себя каким-то чудовищем, почище Осатина. — И что мне со всем этим делать?

— Проситься в ученицы к ректору, — с сомнением сказал бравый секретарь. — Он ближайший стихийный маг, у которого тоже несколько активных стихий. Он знает, как это контролировать. И это, кстати, не передается. Это множество стихий растворяется в местной магии. Разве что замуж за наших чистых стихийников пойдешь. Тогда твои дети будут очень сильными у себя в семье. Твоя стихия усилит их стихию. А так, ты обыкновенный маг, ничем не хуже других. Просто можешь нечаянно вызвать ураган. Или потоп устроить. Ценная невеста для стихийников. — секретарь хохотнул и добавил: — Если контролю научишься.

— Хорошо, что мне замуж не хочется, — проворочала Наташа. — А то я знаю одну личность, которая с радостью мне в этом деле поможет, стоит только намекнуть.

Секретарь опять загадочно хохотнул.

А Наташа тяжко вздохнула и попыталась смириться с тем, что придется добровольно пойти к местному канонному ректору и обрадовать его очередной проблемой. Почему-то ей казалось, что после этого он станет чрезвычайно «счастливым» и попытается повеситься. Вот такое у нее было предчувствие.

Или решит сжечь ведьму, вместе с котиком и академией в целом.

Потому что таланты у этой ведьмы уже обнаружились, а там, кто знает, может кто-то уже и отбор готовит, и ту самую пакость, от которой придется спасать мир и академию.

— И дракона уговаривает прилететь, — пробормотала Наташа. — Интересно, куда делся котик?

Тихо и мирно распрощаться с Пелэком и пойти на интересную пару Наташе не удалось. Она только начала его благодарить, как открылась дверь, без стука, и в помещение вошел странный парень. Шел он как сомнамбула. В вытянутой вперед руке держал палку похожую на такую небольшую удочку для зимней рыбалки. И к этой «удочке» даже была привязана «леска». Красная лента, видимо отобранная у какой-то девочки, не успевшей вплести ее в косу.

Лента трепетала так, словно в помещении был ветер. Замирала змеей, потом опять начинала трепетать. А потом вдруг вытянулась в Наташину сторону и замерла.

— Нашел! — торжественно произнес незнакомец и заморгал, похоже, проснулся.

— Поздравляю, — осторожно сказала Наташа.

А Пелэк встал на ноги, тряхнул кистями, а потом сцепил пальцы в замок. И вид у него был очень недовольный.

— Нашел? — переспросил он столь мрачно, что Наташа удивленно на него посмотрела, как-то она не ожидала, что этот парень умеет так разговаривать. И даже вся его замученность жизнью куда-то делась. Он даже ростом выше стал.

Владелец палки с ленточкой еще пару раз моргнул. Потом немного посмотрел на Наташу. А потом, с видом победителя, уставился на Пелэка.

— А думали, не найду, если не покажете мне портрет в личном деле? — спросил он с вызовом. — Да все запросто придумают способ обойтись без портрета! У некоторых даже амулеты подходящие найдутся.

— О, — тихо выдохнула Наташа, вдруг сообразив, как толпа парней умудрилась грибочками выстроиться вдоль тропы. Отследили, гады, при помощи амулетов, наверняка!

— Амулеты?! — еще более мрачно переспросил секретарь и сурово свел брови над переносицей. — Обойтись без портрета?! — практически прорычал он и его уши самым мифическим образом вдруг вытянулись вверх, обросли шерстью и стали подозрительно похожи на волчьи. — Как же вы мне надоели! Идиоты, даже не понимающие, что их защищают! Хотите повторить подвиг некоего Осатина?! Ну, я вам сейчас устрою! Тебе устрою, балбесу! И нет, неведомым чудищем ты у меня не будешь, ты у меня будешь принцем-лягушкой на болоте квакать, пока какая-то дура не надумает поцеловать! И будет эта дура кикиморой, потому что принцессы по болотам бродят только в сказках!

Наташа инстинктивно отошла от секретаря как можно дальше, потому что от него вдруг повеяло такой силой и жутью, словно это он на самом деле был Кощеем Бессмертным, а ректор просто притворялся. А идиот с ленточкой действительно был идиотом. Потому что он ничего не почувствовал и не понял. Еще и своей палочкой зачем-то замахнулся, словно она была волшебной.

Жуть и сила разрастались, с потолка снегом посыпалась штукатурка, шар и пористая стена засверкали, скорее всего какой-то защитой. Наташе отступать было больше некуда. Побежать сразу к двери она не догадалась и теперь приходилось вжиматься в стену и надеяться непонятно на что. И только один идиот продолжал махать палкой и что-то бормотать.

— Так будь же ты… — торжественно начал секретарь.

И в этот самый напряженный момент из ниоткуда появилась мышка. Бело-рыжая. Прямо у Наташи на плече. Она озабоченно что-то пискнула. Потом развернулась хвостом в направлении Пелэка и кончиком этого самого хвоста, словно кисточкой, нарисовала в воздухе какой-то невидимый, но явно сложный символ. Наташу чуть не окосела, наблюдая за этим, и в шее что-то неприятно хрустнуло. И стоило только Пуфику опустить кончик хвоста на женское надежное плечо, как вся жуть и сила резко пропали, словно корова языком слизала.

А грозный секретарь взял и рухнул на пол, кажется, в обморок.

И только у двери стоял один идиот с палкой и продолжал загадочно ею помахивать. Пока его этой самой дверью не снесло на середину комнаты, хорошенько приложив об пол. А в дверном проеме, держа в руке выломанную от усердия ручку, застыл ректор Коситей собственной персоной.

— Ну, вот, — печально сказала Наташа. — И опять именно ведьма виновата во всем этом идиотизме.

Мышь грозно что-то пискнула, может даже в поддержку ни в чем не виноватой ведьмы.

А ректор окинул комнату безумным взглядом, выругался на неизвестном языке, а потом решительно подошел к секретарю, похлопал его по щекам, заглянул под веко, еще раз выругался и, кажется потолку, велел:

— Принеси тонизирующее и несколько накопителей. У нас тут явное переутомление, опустошение и, возможно, переход на новый уровень.

— О, — сказала Наташа, заметив, что волчьи уши Пелэка никуда так и не делись. — Он что, оборотень?

— Если бы, — раздраженно сказал ректор. — Дал бы пинок под зад в направлении леса и пожелал удачи. Это эстху. Демон по сути. Почти. Демоны несколько иное. А этот еще и с сильно разбавленной кровью, практически человек. Да у него почти не было шансов на то, чтобы сила пробудилась, но тут пришла одна ведьма и вот…

Коситей широко махнул рукой.

— Ага, ведьма все-таки виновата, — проворчала Наташа. — А то, что у него вид был как у доходяги, который вот-вот дойдет до самоубийства, и ему надоели желающие получить мой потрет, это, конечно же, ни при чем. Совпадение, просто.

Ректор махнул рукой еще и в ее сторону, причем так проникновенно махнул, что Наташе вдруг очень сильно захотелось помолчать. Зато зашевелилось на полу тело с палкой. Привлекло к себе внимание Коситея и заслужило душевное проклятье по типу «спи, идиот, пока не понадобишься!».

И, да, это было именно проклятье. Наташа это просто ощутила. Но страшно ей почему-то не стало. Хотя человека, который может парочкой слов заставить уснуть до лучших времен, бояться точно стоило.