Восхождение Примарха 2

Глава 9

Когда я, наконец, добрался до кровати было уже поздно. Или рано. Это с какой стороны суток посмотреть. Но сна не было ни в одном глазу.

Я взял полистать дневник Маврокордато, надеясь, что он меня вполне себе усыпит. Но «…кровавые реки…», «…насилие над женщинами и детьми…», «…заживо сожгли в собственном доме…», «…несогласных казнили на площадях, чтобы выявить сочувствующих…» и так далее, и тому подобное, и всё в том же духе не способствовало сну.

Да и мысли мои сегодня витали далеко-далеко от средневековой Италии, охваченной магической войной. Я, правда, сделал себе отметку в мозгу почитать, что на этот счёт пишет реальная история. Но сегодня меня занимали события, произошедшие на заводе.

После исхода Кабана с его подручными я связался с нашими безопасниками и вызвал вооружённую охрану. Они тут же оцепили завод, а внутри закипела работа по очистке цехов, восстановлению периметра, инвентаризации оставшегося оборудования.

Я обходил бездействующие цеха с выбитыми окнами и заросшими разгрузочными площадками, удивляясь, как во всём этом ещё могла теплиться жизнь. Больше удивляло лишь то, что сюда до сегодняшнего дня вливались деньги в надежде на прибыль, и при этом никто не спешил проверять, что тут происходит на самом деле.

Поставив себе зарубочку на этот счёт, я отправился искать директора.

Дверь в его кабинет оказалась закрыта. Но внутри явно кто-то был, хоть на стук и не реагировал. Решив, что сегодня с меня хватит проявлений физической силы, я кивнул водителю и показал на дверь.

Он всё понял без слов и вынес несчастный кусок металла, словно тот был из фанеры. Если я ему и помог силой эфира, то лишь чуть-чуть.

— Пощадите! Не убивайте меня! — донеслось откуда-то из-под стола.

Там обнаружился лысый и оплывший мужичонка в дорогом костюме, который при этом, сидел на нём, словно мешок из-под картошки.

— Я не от Кабана, — моя правая бровь взлетела вверх от поведения толстого мужичка с масляными губами. — Я от Игоря Всеволодовича Державина. Вот приказ.

— Я знаю, потому и прошу не убивать, — застонал он, но из-за стола вылез.

— Ты кто? — спросил я.

— Директор — я. Директор этого завода.

— Больше нет, — ответил я, проходя к окну, из которого территория завода открывалась, как на ладони. То есть этот жирдяй видел, как разворовывают предприятие. — Ты уволен.

— Как же так? У меня же трое детей. И ещё один. Четверо, то есть.

— А у любовниц? — поинтересовался я, складывая приказ обратно в папку. Не хотел я, чтобы он прикасался к официальным бумагам своими сальными пальцами.

— Возможно, вы правы, мне нужна эта должность. Мне её обещали…

— Выход там, — я показал рукой на проходную. — Спасибо за вашу работу, всего доброго. По вопросам возмещения ущерба заводу с вами свяжется наш адвокат.

— Пощадите! Пощадите меня, — он сложил руки ладонями друг к другу и бухнулся передо мной на колени.

— Вынеси мусор, пожалуйста, — попросил я водителя.

Тот сгрёб бывшего директора за шкирку и выволок за дверь. Тот что-то ещё кричал и сучил ножками, но скоро затих, поняв, что на этом тёплом месте ему больше ничего не светит.

Ещё одна моя встреча с местным работником состоялась в единственном работающем цеху, который я приметил, лишь приехав на завод. Из трубы валил дым, и было видно, что здание не заброшено, а активно используется. «Видимо, — подумал я, подходя к нему сейчас, — именно поэтому отсюда шла ещё какая-то выгода».

Все подходы к зданию были ухожены, кусты по бокам дорожки аккуратно пострижены. А сама тротуарная плитка чисто подметена.

Интересное кино! Тут всё настолько сильно контрастировало с остальной территорией завода, что мне стало ужасно любопытно, каким образом такое возможно.

Я прошёл внутрь. За небольшим тамбуром начиналась производственная часть. По стенам стояли станки неизвестного мне назначения. Ярко горели лампы. В дальней части коптила не то печка, не то дизельная горелка. Я не успел рассмотреть. Стоило мне пройти несколько шагов внутрь, как послышался грозный окрик.

— Ты чего сюда прёшься, балбес⁈ Нельзя в рабочую зону, ясно⁈

Оторопев от такого приёма, я нашёл глазами говорившего. Впрочем, он уже сам торопился ко мне с грозным видом. Это был сухой и седой старик ростом мне по плечо.

Когда он приблизился ко мне на расстояние пяти шагов, я с удивлением разглядел на нём настоящую рабочую спецовку. С гербом Державиных.

У меня даже рот от неожиданности приоткрылся. Я словно оказался в параллельном мире.

— Ты кто такой? — продолжал наезжать на меня старичок. — Тебе чего надо?

— Державин Никита Александрович, — представился я и, повинуясь внутреннему порыву, протянул ему руку. — Новый управляющий этого завода.

— Дожили, — пробурчал старик. — Детей на завод работать шлют.

Но руку пожал. И как-то даже приосанился.

А я подумал, что он сильно мне кого-то напоминает.

«Но-но, — буркнул Архос. — Я значительно моложе».

— А мне, когда сказали, что власть переменилась, подумалось, брешут, — признался он примирительным тоном. — Проходите, могу чаю сделать.

— Было бы здорово, — ответил я. — А скажите, как вас зовут, и кем вы тут работаете?

— Михалычем меня кличут, — усмехнулся старик. — А работаю я здесь уборщиком, сторожем и так ещё по мелочи.

— Очень приятно, — сказал я, скрывая разочарование.

Я-то надеялся отыскать тут какого-то доброго волшебника из области производственной магии. Потому что выглядело всё это на контрасте просто нереально.

— А вы к нам надолго или с инспекцией? — расспрашивал меня Михалыч, пока вёл через весь цех к железной лесенке на второй этаж, где находилось что-то типа комнаты отдыха.

— Пока не наведу тут порядок, это точно, — ответил я. — А то сами знаете, во что завод превратился.

— Уж знаю, как не знать, — грустно ответил старичок. — Я ж тут сорок лет от звонка до звонка, по двенадцать часов в день начальником цеха отработал. Потом меня, конечно, заменили, но уйти не смог. Не могу я дома, прям помираю там. А тут — жизнь, смысл, общение.

Ах, вот оно что! Тогда многое становится на свои места.

— Вы, это, ваша благородь, если хотите завод-то восстанавливать, прямо сейчас посылайте своих людей на ближайшие базы металлолома. Может быть, хоть какие-то станки удастся вернуть, — Михалыч смотрел на меня печальным взглядом, не ожидая, видимо, решительных действий.

— Ром, — попросил я водителя, у которого уже успел узнать имя, — набери, пожалуйста, Стасу, попроси, чтобы послал людей.

Водитель кивнул и отошёл на два шага, чтобы поговорить по телефону. А я взглянул на старика. Тот преобразился. Он, кажется, почувствовал, что я действительно готов тут всё изменить.

— Михалыч, а как получилось, что Кабан с бандой этот цех не разворовал, как остальные? — спросил я, присаживаясь и беря в руки предложенную мне металлическую кружку с крепким и сладким чаем.

— Да, — старик махнул рукой. — Мамка его померла родами, так мы с жинкой выхаживали. А как пять ему стукнуло, родственники какие-то мутные объявились, забрали и вырастили вот это вот, — в его глазах задрожали слёзы, но на щёки не пролились. — Но он, когда пришёл, говорит, помню я тебя и жинку твою. И только доброе. Поэтому, не боись, не трону. А я сказал, меня хоть у входа закопать можешь, а цех не трогай, это душа моя.

У меня так живо представилось всё, что он описал скупыми фразами, что у самого в горле комок встал. Вот только я не смог представить Кабана маленьким. Так он и предстал в моём воображении: татуированный, накачанный, с бородой, но размером с младенца.

Теперь пришлось давить улыбку.

— Тогда понятно, — проговорил я. — По крайней мере, по этому месту понятно, как завод вообще выглядеть должен и к чему, так сказать, стремиться его поднимать.

— Э-э, ваша благородь, — старик помотал головой. — Для того, чтобы завод поднять, одной воли и денег мало. Люди нужны. А они сюда на пушечный выстрел не подойдут.

— Кто-то же тут работал? — уточнил я. — Вот с них реформы и начнём.

— Две трети с Кабаном ушли, — сказал Михалыч. — А остальные просто идти не могут, понимаешь? Так что, если ты с собой не привёз пятьсот-шестьсот человек, то ничего у тебя не выйдет. Многие станки, конечно, работают сами, но технологический процесс всё равно требует людей. И много.

— Полагаете, те специалисты, что работали тут раньше, не вернутся? — спросил я, затем встал и принялся расхаживать по комнате.

Деревянные половицы уютно скрипели в такт моим ногам. У дальней стены я приметил аккуратно застеленную лежанку. На стенках висели дешёвые репродукции красивых картин. Одним словом, человек создавал уют, как только мог.

— На те копейки, что вы предлагаете? Простите, но нет. Никто с руками и ногами за такую зарплату даже с кровати не встанет, — Михалыч следил за моими передвижениями одними глазами.

А я чуть не стукнул себя по лбу.

— Надо же с этого было начать, — спохватился я. — У меня с собой программа. Сейчас покажу, — я полез в папку, достал приказ и программу улучшения лояльности рабочих. — Смотрите, зарплату я сразу поднимаю, причём до конкурентного уровня. У специалистов она будет в полтора раза больше от средней, у простых рабочих в один и два раза. Рабочий день сократим до восьми часов, но введём три производственные смены, чтобы задействовать оборудование как можно более эффективно.

Седые брови старика приподнялись.

— А вот это уже интересно, — проговорил он. — На такие условия, полагаю, некоторые согласятся.

— Это только начало, — горячо заверил я. — У меня тут тридцать девять пунктов, и это только первый этап.

— Отпуска будут за ваш счёт? — ухмыльнулся старик.

— А как же? Более того, чем больше стаж работника, тем длиннее ему будет полагаться отпуск. Если хотите, почитайте, вот, — я подсунул Михалычу программу, а сам продолжил мерить комнату шагами.

Старик достал из нагрудного кармана очки, аккуратно разложил дужки, надел прибор и принялся изучать мою программу. По ходу чтения он хмыкал, эгекал и иначе выражал свои эмоции.

— Что ж, — проговорил он, убирая обратно в карман очки и возвращая мне бумаги. — Если сдержишь слово и всё будет, как ты говоришь, то людей отсюда палками придётся выгонять.

— Зачем же палками? — усмехнулся я. — Хорошим специалистам мы всегда рады.

— Так то хорошим. А на такие условия, знаешь, сколько халявщиков сбежится? Лисой тебе петь будут, что они — самые лучшие, а на деле — тьфу!

От меня не укрылось, что Михалыч не плюнул по-настоящему. Он уважал свой труд, и это в нём меня подкупало.

А ещё он очень любил свой цех. И завод.

— Михалыч, — сказал я ему, присаживаясь рядом. — А вы же знаете, сколько и чего тут по оборудованию надо? Не в цеху, вообще на заводе? Как процессы организовать правильно? Каких людей лучше не брать?

— Ну ориентируюсь малёх, — ответил он с застенчивой улыбкой, полагая, что знает, куда я веду. — Хошь меня консультантом сделать?

— Не совсем, — ответил я. — Предлагаю разделить полномочия. Я буду отвечать за исполнение своей программы, за исправность оборудования и своевременную доставку необходимых материалов. А вы за людей и грамотное устройство производственного процесса. В качестве, скажем, исполнительного директора? Естественно, одного я вас не брошу и дам кого-нибудь в помощь. А хотите, сами назначьте себе помощников. Тех же начальников цехов, почему нет?

Михалыч смотрел на меня столь ошарашенным взглядом, что я на несколько мгновений испугался за его сердце. Он вскочил со стула, выпрямился, став, словно жердь. В глазах снова проступили слёзы, но на этот раз совсем не горькие.

— Да как же ж это… — тихо проговорил он, сминая в руках форменную кепку. — Конечно, смогу. Я же тут всё знаю… и всех.

— Сможете набрать персонал в течение недели?

— Сделаю, всё сделаю, ваша благородь. Только не обмани старика!

Утром меня разбудил звук входящего сообщения. И я сразу вырвался из цепких лап сна.

Дело в том, что сообщения со всех номеров у меня приходят в беззвучном режиме. Кроме одного. Который просто невозможно в этот режим поместить.

«Привет, это библиотечная полиция. Мне придётся арестовать тебя за то, что слишком медленно читаешь книгу. Старший офицер Варвара».

Только сейчас до меня дошло, что мы как-то незаметно перешли с принцессой на «ты». Я ответил:

«Сначала тебе придётся найти меня, офицер Варвара».

Затем подумал и приписал:

«Доброе утро».

Я поднялся, собираясь идти в душ, но тут телефон разразился трелью. Принцесса решила позвонить.

— Привет, — сказала она. — Какое ещё утро? Ты время видел, засоня?

Я посмотрел на часы, обнаружил, что уже десять часов утра. Скривившись, я подумал, что снова пропустил утреннюю тренировку. Ван Ли меня накажет и будет прав.

— Дел вчера было по горло, — ответил я.

— Кстати, я не поняла, почему это мне тебя искать придётся? — притворно-обиженным голосом спросила она.

— Видишь ли, — тоном бывалого ловеласа ответил я. — Мы с тобой принадлежим разным мирам. Ты — красавица-принцесса. А я на заводе работаю.

— Чего? — переспросила Варвара и прыснула в трубку. — На каком ещё заводе? Никит, чего ты мелешь?

— На вертолётном, — с чувством ответил я.

— А серьёзно? — заинтересованным тоном спросил девушка.

— Я тебе клянусь. Не веришь, сейчас фотки скину, — я едва сдерживался, чтобы казаться серьёзным и не рассмеяться.

— Никитка, ты меня разыгрываешь, — отказывалась мне верить Варвара.

— Дед вчера на свой завод послал, — признался я, наконец. — Я до этого программу составил для повышения лояльности рабочих, вот он мне и дал завод, чтобы её обкатать. А там — не поверишь, такой мрак. Я до сих пор под впечатлением.

— Ого, как интересно! — неожиданно для меня заявила принцесса. — Сводишь меня туда, когда всё наладишь?

— Если приведу там всё в порядок, то обязательно свожу.

— А, если не получится, тем более, — хихикнула Варвара. — Кто лучше меня местность зачистит?

— Аха-ха, — засмеялся я в голос, но потом представил полыхающий завод и одинокую слезу Михалыча, поэтому тут же оборвал себя. — Нет уж, всё получится. Обещаю.

— Ловлю на слове, — задорно проговорила принцесса. — А я тебе, собственно, чего звоню-то? Ко мне приехала Хунь Ли Чжо из того же храма, что и твой Ван Ли.

— Приехала? — уточнил я.

— Да, это женщина. Она такая классная, столько мне всего уже рассказала! М-м, я под впечатлением!

— Яйцами-то запаслась? — спросил я, поймав кураж. — Или у вас свои методики? С персиками там?

— С сельдереем, угу, — ответила принцесса.

Ещё за время этого разговора я понял, что общаться нам безумно легко, но при этом мы тихонько всё время друг друга подкалываем. Впрочем, разве это минус?

— Начали тренироваться-то? — поинтересовался я. — Просто интересно, как тебе это будет помогать.

— Да! Ты просто не представляешь, это восторг! — Варвара совершенно забылась и выказывала искренние эмоции. — Мы просто медитировали, а я прямо почувствовала в себе энергию. Я теперь знаю, куда двигаться, чтобы научиться контролю.

— Неужели остальные не могли этого дать? — удивился я.

— Нет, — ответила принцесса. — Они все пытались объяснить мне, что я должна себя сдерживать. Так сказать, держать сосуд закрытым, как сказал мне один известный маг огня, не будем поминать его имя. А тут всё совсем наоборот. Первое, что сказала мне Хунь Ли, было: «Освободи себя, ты слишком зажата». И тут я поняла, что это прям мой учитель. Какое же тебе огромное спасибо, что помог!

— Не за что, — я снова переменил тон голоса, на этот раз на чрезмерно джентельменистый. — Это долг каждого уважающего себя гражданина империи.

Принцесса залилась смехом в трубку.

— Хватит меня смешить, прекращай! Сейчас фрейлины сбегутся, чтобы узнать двинулась ли я уже рассудком, или ещё нет.

А смеялась-то она не от шутки. А от того, что ей было очень-очень хорошо в этот момент.

— Кстати, — сказала она, отсмеявшись. — Ты, случайно, приехать не собираешься?

— Варвара, честно говоря, я об этом даже не думал. У меня сейчас такой завал с заводом, ты себе даже не представляешь. Там просто крах. Предприятие в руинах.

— Что ж, — с грустью, в которой я с огромным трудом угадал притворство, проговорила она. — Придётся тебя действительно арестовать, и доставить сюда пред мои ясные очи.

— Вот даже как, — я улыбнулся. — Ну нет, как каждый уважающий себя гражданин империи, я не могу заставлять принцессу грустить. Хорошо, Варвар, я обязательно в ближайшие дни найду окно и приеду.

— Снова ловлю тебя на слове, — сказала она. — А я придумаю, куда мы с тобой сходим.

— Так, — сказал я на это. — На охоте я уже был, на концерте тоже…

— Нет уж, — прервала меня принцесса. — На этот раз обойдёмся без катастроф, пожалуй.

Лос-Анджелес, США (Северные Штаты Америки).

За окнами конференц-зала, расположившегося на сто одиннадцатом этаже бизнес-центра, горели звёзды. Были они настолько яркими, словно кто-то специально натёр их специальным блеском. А под ними величественно и сонно раскинулся Тихий океан, отражая и звёзды, и залитые светом этажи небоскрёбов.

Субтильный мужчина в халате, стоящий напротив трёх экранов, с изображёнными на них смайлами, казалось, поседел ещё больше за последние несколько дней. Руки его уже не подрагивали, а вовсю тряслись, словно у страдающего болезнью Паркинсона. Он всё чаще и чаще поглядывал за окно, фантазируя, что за ним нет всех этих проблем. Вот только он был слишком обязательным человеком, чтобы уйти из жизни, не выполнив то, что обещал.

— Что это было⁈ Объясните мне! — орал средний смайл.

Он орал с того самого момента, как седой учёный в халате появился перед камерами. И, вообще, недовольны им были все. Но как им объяснить, что это они сами виноваты?

— Я же предупреждал, что технология телепортации ещё не готова целиком. Её нельзя было показывать в том виде, в котором она есть сейчас, потому что это представляет собой…

— Мы это уже слышали, — оборвал его первый смайл. — Объясните, что случилось с мышью?

— Я… э… понимаете, мне нужно говорить вам такие вещи, которые мы и сами не до конца понимаем. Видите ли, — голос мужчины дрожал в такт его рукам. — Магия, которую мы собираем, проходит слишком много препятствий, теряя при этом…

— Можете короче? — спросил третий смайл. — Без выкладок по своей части. А просто в двух словах.

— Э-э…

— Смотрите, пример, — третьему смайлу лучше всех удавалось держать себя в руках. — Машина не едет, потому что нет бензина. Понятно?

— Ну, если вот настолько просто, — показалось, что на мгновение в его глазах зажглась уверенность. — То нам просто не хватило магии, чтобы перемещать живые тела.

— Да как так-то⁈ — взорвался второй. — У нас и так уже с десяток магических паразитов подсажен, и артефакт подпитывается постоянно.

— Да-да-да, — не выдержал учёный и тоже повысил голос, но тут же спохватился. — Всё так, но этого мало. Просто мало. Артефакт ещё не восстановился с момента тайфуна. Он потребляет магическую энергию, как будто это ананасовый сок. Я предупреждал.

— Вы не говорили, что телепортация из-за этого пострадает, — заметил на это первый смайл.

— Конечно, я не говорил, потому что у нас было оговорено перемещение лишь неодушевлённых предметов. Эта часть прошла как раз хорошо. Не идеально, да, но хорошо. Всё, что мы отправили, переместилось. С небольшими повреждениями, но дошло до точки назначения. А мышь… — он бессмысленно тряс руками.

— Да-да, — сказал первый смайл. — Нас интересует, что случилось с мышью.

— Опять — двадцать пять, — вздохнул мужчина и вцепился трясущимися пальцами в седую шевелюру. — Понимаете, мы забираем у магов их силу через паразитов, так?

— Так, — согласились смайлы.

— Преобразуем её в изначальную энергию, так?

— Так.

— И с помощью этой энергии питаем артефакт, так?

— Так.

— И вот на каждом этапе происходит утечка. Паразиты отдают не всё, в изначальную энергию перерабатывается не всё, артефакт потребляет не всё. А выдаёт и того меньше. Хотя тоже колоссальное воздействие.

— Мы ждём ответа про мышь, — вздохнул третий смайл, голос которого был чуть-чуть выше первых двух.

— Так вот, мышь… Мышь — живое существо. В ней тоже есть своего рода магия. Нельзя просто так взять и разобрать нечто, содержащее магию, а затем собрать точно так же. Будут отличия. Будет отток материи. Для того, чтобы этого избежать, нужно увеличить подпитку артефакта.

— Насколько? — спросил первый смайл.

— Я не з-знаю, — ответил мужчина, явно заикнувшись. — Как минимум вдвое. И подождать, пока он насытится.

— Ну так подсадите ещё магических паразитов! — с негодованием рявкнул второй смайл. — Технология вроде уже отработана!

— Это очень большой риск, — заявил третий смайл. — Делать это нужно аккуратно, а то можно и проколоться, тогда всё дело пропало.

— Мы уже должны были работать в Российской империи на полную катушку, — словно пытаясь что-то доказать упрямому ребёнку, вещал первый смайл. — А вместо этого мы тут судьбами мышей интересуемся.

— Её просто не должно там было быть. Министр Державин настоял на её переброске.

— Ох уж этот Державин, везде влез, каждой бочке затычка. Надо его устранить по-тихому, чтобы не мешал.

— А вот это я одобряю, — ответил третий смайл. — Мы же уже, кажется, запускали программу по дискредитации и чистке его рода?

— Да, но сорвалось, — ответил первый смайл. — У них собственная безопасность тоже не лыком шита.

— Значит, устраните министра, навесьте паразитов, делайте уже что-нибудь, боги вас задери! — распалялся второй смайл. — Мы должны уже внедрить эту технологию!

Пользуясь тем, что о нём на время забыли, мужчина в халате смотрел в окно на отражающиеся в океане звёзды.

— Аверс! — рявкнул первый смайл, и седой учёный чуть не подпрыгнул. — Сколько времени нужно, чтобы полностью зарядить артефакт и сбоев больше не было.

— Нужны испытания…

— Сколько тебе, сука, времени надо⁈ — сорвался второй.

— Две недели. Как минимум две недели. И ещё неделя на испытания.

— Через неделю тут же доложишь, как идут дела, — сказал третий.

— Х-хорошо, — ответил мужчина.

Когда экраны погасли, он опустился в кресло, подобрал колени, обхватил их руками и совсем тихонечко, еле слышно заскулил.