Волшебный камень Бризингамена

Шахта с доской

Ребята шли так быстро, как только могли, спотыкаясь на неровном полу и царапаясь о каменные стены. Воздух был затхлый, и через минуту на них напала одышка, точно они пробежали целую милю, но Колин и Сьюзен спешили – все вперед и вперед, при этом только две мысли бились у них в голове – удрать от погони и найти Каделлина или Фенодири. Ах, если бы это место было уже Фундиндельвом!

Проход все время отчаянно извивался, и когда Сьюзен, не издав ни звука, внезапно затормозила на повороте, Колин с размаху налетел на нее, они растянулись оба, к счастью успев поднять кверху свои фонарики.

Туннель заканчивался шахтой, которая уходила вниз на головокружительную глубину, так что света фонариков не хватало, чтобы осветить ее дно.

А на толстом крюке, глубоко вогнанном в скалу, висела веревочная лестница. Она была мокрая, местами покрыта бледно поблескивающей плесенью, но выглядела крепкой, так что должна была их выдержать. Что делать? Необходимость умертвила страх. Теперь им потребуются обе руки, они сунули фонарики за пазуху, в свои ветровки и стали спускаться в темноту.

Веревка была скользкая. Им пришлось призвать всю силу воли, чтобы слезать ритмично, без суеты. Они одолевали перекладину за перекладиной, двигаясь одновременно. Колин командовал:

– Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь.

Он находился десятью перекладинами выше, и ему было очень трудно бороться с желанием ускорить темп. Он старался не думать о том, что может произойти, если Гримнир доберется до лестницы, пока они еще на ней.

– Сто сорок, и еще – раз-два-три-четыре-пять.

– Я на дне, – крикнула Сьюзен. – Тут сыро!

Конец лестницы раскачивался над островом из песка, который расположился на дне шахты, а от него расходились четыре пути, все не очень-то заманчивые. Два из них были занесены чем-то вроде ила, а два других были затоплены водой. Колин выбрал тот, в котором воды было поменьше, в нем просматривались выбитые в скале вроде как ступени, по ним можно было шагать почти что посуху. Колин, обернувшись, чтобы помочь Сьюзен переступить через особенно большую лужу, вдруг увидел, как дико заплясал в воздухе конец веревочной лестницы. Кто-то, по-видимому, начал по ней спускаться.

Коричневая вода взметнулась к самому потолку, когда Колин и Сьюзен бросились улепетывать, натыкаясь на невидимые под водой камни. Туннель, к счастью, пошел вверх, и вскоре вода осталась позади, они побежали по сухому песку. Правда, это не принесло облегчения, песку становилось все больше и больше, пришлось бежать, согнувшись в три погибели, а вскоре они и вовсе поползли на четвереньках.

«А что, если потолок с полом сойдутся, и нам придется идти обратно… или вообще, что-нибудь еще…» – думала Сьюзен.

Пот заливал ей глаза, в волосы и в одежду набралось полно песку, камни царапали кожу, а легкие болели от попыток втянуть хоть чуть-чуть кислорода из тяжелого, пропитанного влагой воздуха. Но слезка была с ней, и на этот раз Сьюзен ни за что ее не отдаст, даже если все на свете ведьмы и колдуны нападут на нее.

А что, если дальше нет пути…

Но тут сразу же тревоги Сьюзен и рассеялись, потому что туннель кончился, и луч фонарика высветил свободное пространство.

– О, слава тебе… – пролепетала она, и ребята выползли на холмик песка.

Сначала они просто стояли на четвереньках и мотали головами, как заводные собачки, и глотали прохладный воздух, который здесь был намного легче, чем воздух в туннеле. По тому, как звуки глохли, они догадались, что находятся в пещере. Каждое их движение в туннеле отзывалось многократно увеличенным гулким эхом, а сейчас даже собственное дыхание казалось неслышным и далеким. Покачиваясь, ребята поднялись на ноги.

И формой и размерами эта пещера напоминала пещеру Спящих Рыцарей в Фундиндельве, но только вместо голубого света со всех сторон Колина и Сьюзен обступала давящая темнота. Желтоватые стены были прочерчены коричневым, черным, красным, голубым – точно венами – прожилками из минералов. Их ритмы показывали направление ветра или прибрежных волн двадцать миллионов лет назад.

Колин наклонился и прислушался у входа в туннель, который привел их в пещеру.

– Я ничего не слышу, но нам лучше двигаться дальше, если мы сможем.

…В этом месте было нетрудно скрыться от преследования. Казалось, что они попали в некую хитроумно спланированную систему пещер, соединенных бесчисленным количеством туннелей и шахт. Пещеры были удивительные. Стены, соединяясь наверху, образовывали в вышине как бы соборные купола, а размеры их подчас бывали такими, что стоя в центре, ребята могли вообразить, что стоят на песчаном морском берегу в безлунную, беззвездную и безветренную ночь. Рыхлый песок гасил звуки их шагов, отчего тишина еще больше терзала нервы, ходьба становилась жаркой, тяжелой работой, и воздух здесь все-таки был нехорош. Десять минут ходьбы забирали здесь столько сил, сколько обычно уходило на то, чтобы прошагать целый час без остановки.

Туннели входили в шахты и покидали их под различными углами и на разных уровнях. Они поворачивали, извиваясь, разделялись на развилки и рукава, вели то вверх, то вниз и часто совсем никуда не приводили. Они вливались в пещеры на самых разных уровнях – то возле пола, а то возле крыши, то оканчивались уступом на головокружительной высоте, иногда завершались едва намеченными ступеньками, а то и ничем вообще. А разинутые четырехугольные пасти шахт представляли собой бесконечную опасность. Иногда просматривались другие галереи на более низких уровнях, а некоторые уходили на недоступную глазу глубину. В таких местах нельзя допускать паники. К каждому повороту, к каждому изгибу, к каждому прогалу надо было подходить с величайшей осторожностью, опасаясь нежелательной встречи.

Колин и Сьюзен пересекли уже, наверно, полдюжины пещер. Вглядываясь в разинутые пасти туннелей, они кидались в них наугад, слепо надеясь, что именно этот окажется необитаемым. В туннелях стены и потолок были рядом, по стенам скользили их собственные тени, а в пещерах они ощущали себя потерянными, слабенький свет от фонарика только подчеркивал их ничтожность, им все казалось, что на них смотрят чьи-то спрятанные в темноте глаза. Ведь где-то тут, в этом лабиринте кто-то ведет на них охоту!

Сколько они уже бродят и сколько времени ушло, трудно было судить: время и расстояние значат очень мало под землей!

Наконец у них не осталось сил идти дальше, и, набредя на туннель, вход в который частично был прикрыт камнем, они пробрались в него и улеглись, растянувшись на полу. Духота и жажда доконали их. Они нетерпеливо шарили, ища бутылку лимонада у Колина в рюкзаке. Несколько минут спустя в туннеле было слышно только бульканье и удовлетворенное сопение.

– Надо оставить немножко на потом, – сказал Колин.

– Ладно. Только мне кажется, я могла бы осушить целое море!

Ребята расслабились, лежали, разговаривали шепотом. Но сперва они выключили фонарики: незачем было приближать тот момент, когда вдобавок ко всем несчастьям сядут батарейки.

– Послушай, – сказал Колин. – Сейчас главное – выбраться отсюда, и так, чтобы нас не поймали. Кажется, мы с тобой оказались в медных рудниках. Если это верно, то отсюда должно быть несколько выходов. Вопрос: как их обнаружить?

Они помолчали, подумали, казалось, на этот вопрос нет ответа.

– Но должен же быть выход… подожди минутку, – сказала Сьюзен. – Да! Посмотри: если мы в шахтах, то выход обязательно должен оказаться наверху, так? Ведь все входы в шахту на вершине Эджа.

– Да-а…

– Ну вот. Если мы пойдем только по тем туннелям, которые ведут наверх, значит мы будем двигаться в правильном направлении, согласен? Может, это и не очень богатая мысль, но все лучше, чем бродить без плана, пока Гримнир и Селина Плейс нас не найдут.

– Я боюсь не только их, – сказал Колин. – Ты заметила, какой песок взрыхленный? Он слишком сыпучий, поэтому на нем не остается четких следов, но, по-моему, эти рудники не такие пустые, как кажутся. И вспомни, как Каделлин советовал любой ценой не оказываться здесь из-за свартов.

Сьюзен об этом не подумала. Но что ж с того, что добавилась еще и эта опасность? Положение все равно не менялось. Они еще немного поговорили, но все равно лучше ничего не придумали.

Все-таки потребовалось мужество, чтобы покинуть более или менее безопасное место отдыха и, включив фонарики, двинуться навстречу неизвестности.

Они пошли вперед, но дошли только до отчаяния. Ни один туннель не шел вверх подолгу. Рано или поздно пол в нем начинал спускаться и резко шел вниз. И через час мучительных поисков Сьюзен и Колин уж совсем потеряли какое-либо представление о том, где же они находятся. Затем им показалось, что хотя и незначительно, путь направился вверх. Они пробрались вдоль гребня песчаной гряды, расположенной на краю каменного выступа и высившейся почти до самого потолка пещеры, усыпанной валунами. Песок непрестанно скатывался у них из-под ног и исчезал в пустоте внизу, точно вся гряда находилась в движении. В том месте, где кончалась гряда, было отверстие очередного туннеля. Там под ногами оказалась, наконец, твердая скальная порода. После песка она показалась им желанной, как зеленый луг и голубое небо. Туннель был очень длинный и менее извилистый, чем все прочие.

– Колин, я думаю, в этот раз мы попали на верный путь, – сказала Сьюзен, шедшая первой.

– Может быть.

– Ох!

– Что случилось? Там тупик, что ли?

– Нет. Но только…

Колин заглянул Сьюзен через плечо.

– Ох!

Перед ними находилась самая широкая шахта из всех, что они уже миновали. И через ее разинутую пасть была перекинута узенькая доска. Она выглядела мокрой и кое-где подгнила, и не более трех дюймов доски опиралось о край шахты с обоих концов.

– Нам придется вернуться, – сказал Колин.

– Нет. Эту шахту надо пересечь. Этот туннель ведет куда-то, иначе для чего тут оказалась бы доска?

И Сьюзен первой ступила на доску. Колин смотрел, как сестра его шла по доске над глубокой ямой. Прежде он никогда не видел ее такой. Она всегда довольствовалась его лидерством и старалась избежать даже самого незначительного риска. А теперь, вот уже третий раз на дню она сознательно поворачивалась лицом к страшной опасности, да еще с таким самообладанием. Это вызывало его уважение, хоть слегка и уязвляло его самолюбие.

Сьюзен уже прошла две трети, когда доска слегка съехала на сторону. Спина у Колина покрылась холодным потом, но девочка только остановилась на мгновение, чтобы вернуть равновесие, и вот она уже была на той стороне.

– Ну вот! Это не трудно. Доска чуть-чуть качается посредине, а так – ничего. Иди нормально и не гляди вниз.

– Ладно! Справлюсь не хуже тебя!

Колин ступил на доску. Все шло хорошо, доска держалась крепко, и он уже заранее знал, что посредине она колеблется. И несмотря на это, середина пути застала его врасплох. Он почувствовал, что доска съезжает на сторону, закачался из стороны в сторону, замахал руками как мельница. Он сделал еще два неуклюжих шага, ему показалось, что доска уходит из-под ног. Фонарик описал дугу, и Колин понял, что если шагнет еще шаг, то промахнется. Шахта под ним разевала страшную пасть. Он сделал отчаянный скачок вперед.

– Ты ушибся?

Колин попытался сесть, потирая голову.

– Нет, спасибо, Сью.

Его затошнило. Следующую секунду, показавшуюся бесконечной, он сидел без движения, поджав под себя одну ногу, в то время как вторая его нога висела над пропастью. Казалось, он никогда не сможет собрать силы, чтобы двинуться дальше. Сьюзен рванулась ему навстречу, схватила его за волосы и втащила в туннель.

– Хочешь, отдохнем?

– Можем. Прежде чем станем перебираться обратно по доске, – со вздохом сказал Колин.

– Что???

– Смотри сама.

Колин посветил фонариком, и Сьюзен издала тихий стон. От того места, где они сидели, туннель резко обрывался вниз и, насколько хватало глаз, не менял направления.

– Все вниз, вниз, только вниз! – с горечью воскликнула Сьюзен. – Неужели мы никогда больше не увидим дневного света?

– А может, пойдем вперед, раз мы сюда добрались? – засомневался Колин. – Как знать, может, это и есть выход?

Ему не хотелось снова оказаться перед доской. Он надеялся как-нибудь этого избежать.

Проход пугал своим резким спуском вниз. Пол тут был из скользкой красной глины. Торопливо шагавшая Сьюзен поскользнулась, упала и проехала некоторое расстояние, прежде чем ей удалось затормозить. Они извлекли из этого урок и пошли потише.

Вниз, вниз, вниз, глубже, глубже. Они еще ни разу не оказывались на такой глубине. Вскоре туннель резко повернул налево, потом и вовсе пошел зигзагами и кончился уступом скалы, нависшим над пустотой. Колин лег на живот, поглядел, перегнувшись через, край уступа.

– Ну, что ж. Сделали мы попытку.

Внизу лежало озеро шоколадно-коричневой воды, кое-где покрытое желтой пеной. Недалеко от берега виднелась песчаная отмель. И только. И больше ничего.

– Пошли обратно к доске! – сказал Колин. Всю дорогу назад он думал, как же заставить себя снова ступить на доску. И вот они уже дошли, и Сьюзен спросила:

– Думаешь, справишься?

– Конечно!

Колин собрал всю свою волю. В ушах у него звенело, ноги были как резиновые, дыхание вырывалось с шипением сквозь зубы, сердце колотилось. Он шел, не оглядываясь.

– Вот и все!

Он осветил фонариком доску, чтоб Сьюзен было легче идти.

– Обратно проще! Слегка под горку! – сказала Сьюзен. – Интересно, а какая у этой шахты глубина? Она замерла на месте.

– Нет, Сью, не останавливайся! Не смотри вниз! У тебя закружится голова! Давай, иди!

– Да со мной все в порядке. Я только хочу поглядеть, где у нее дно!

Она направила луч фонарика в шахту.

Сьюзен увидела мокрую скалу, ребристую, как гигантское горло, и оно уходило куда-то далеко вниз и исчезало в темноте… и… Сьюзен взвизгнула. Фонарь выпал у нее из рук, разбился, ударяясь о противоположные стены, и исчез в черном горле шахты. Это была чудовищная глубина. Сьюзен закачалась, подалась вперед, упала, схватилась за доску руками с такой силой, что та дрогнула, заскрежетали края доски, опиравшиеся о скалу. Сьюзен стояла на коленях, глядела в глубину и тихонько подвывала от страха.

– Сью! Сью, вставай! Что с тобой случилось? Сью!!

– Глаза! На меня глядят глаза! Оттуда, из темноты! Доска угрожающе подрагивала, один ее конец почти совсем соскользнул со скалы. Колин попытался подстраховать, но он боялся подтащить доску, опасаясь сдернуть с опоры противоположный конец.

– Сью! Ползи! Не гляди вниз! Давай! Осталось всего несколько футов.

– Я не могу. Я упаду.

– Нет, не упадешь! Ну, давай, смотри лучше на меня, не смотри в шахту. Ну же, Сью!

– Я не могу. Я упаду.

Доска сдвинулась еще на дюйм.

– Сью, смотри наверх. Смотри наверх!! Вот так лучше. Смотри только на меня и ползи.

Сьюзен закусила губу и стала потихоньку продвигаться к Колину. Но доска закачалась еще больше, чем раньше.

– Я не могу! Честное слово, не могу!

– Ладно, Сью. Стой. Я иду к тебе.

И ни секунды не колеблясь, он ступил на доску.

– Вот так. Дай мне руку. Можешь встать? Он нагнулся, стараясь ничего не видеть, кроме лица сестры. Сьюзен схватила его руку, а другой рукой обняла его колени. Доска яростно задрожала. Колин пытался восстановить равновесие, казалось, Сьюзен вот-вот начисто потеряет опору. Она поднялась потихонечку, крепко держась за брата. Наконец, встала, положила ему руки на плечи.

– Теперь шагай. Нет, погоди, под команду. Давай вместе. Раз… два…

Колин шел по доске, пятясь, нашаривая доску ногой, прежде чем сделать следующий шаг.