Волк в львиной шкуре

=== Догадка десницы ===

Турнир десницы…вернее, турнир, который организовал король, обещал стать самым большим после турнира в Ланниспорте, на котором отпраздновали победу над поверженным Бейлоном Грейджоем. Эддарду не нравился ни сам турнир, ни непомерные траты, но ничего поделать он не мог.

Джейме Ланнистер был повержен Рыцарем Цветов, едва не погибшему от рук Горы. Тирелла спас от смерти Сандор Клиган, неожиданно для всех став победителем. Среди стрелков первым был марочник Энгай, Старк жалел, что лучник, опьяненный радостью от выигрыша, отказался вступить в его гвардию.

Из гвардейцев Винтерфелла, принявших участие в турнире, повезло лишь Джори, выбившего из седла одного из Фреев и сына лорда Редвина. Однако король решил, что Лотор Брюн лучше держит пику, присудив победу этому вольному всаднику. Харвина и Алина выбили в первой же сшибке.

Ланнистеры пока казались тихими, но Эддард вспоминал письмо Лизы и думал, что же могло послужить причиной ее бегства кроме подозрения в причастности королевы в смерти ее мужа. Джон Аррен был лорду Винтерфелла как отец, отомстить за его смерть дело чести.

Лансель был среди пятерых, которые претендовали на победу в общей схватке, но жрец Торос из Мира оглушил его палицей, которую он приготовил на случай того, что его огненный меч погаснет раньше времени. Ланнистеру совсем чуть-чуть не повезло, он, кроме Тороса был единственным ещё сидевшим в седле.

Мизинец со смешком сказал, что воинственный мириец не забыл прошлый турнир и меткий удар лорда Ройса. Сквайр Роберта благодаря ловкости сумел продержаться дольше всех, но не дольше Тороса. Толпа улюлюкала, когда молодой Ланнистер вылетел из седла, хотя и тише, чем при падении Цареубийцы.

«Горожане ещё не забыли того погрома, который лорд Тайвин устроил при падении Королевской Гавани».

Впрочем, не по годам серьёзный оруженосец короля мало походил на своего прославленного кузена. Роберт пожаловался, что мальчишка не умеет радоваться жизни. Эддард догадывался, что король вкладывает в эти слова и подумал, что в понимании Роберта, он был точно таким же в Гнезде.

— Может, отослать его к Станнису, раз он такой хмурый? — хохотнул Роберт, выставив сквайров из шатра под найти «расширитель доспехов». Судя по удивленному лицу младшего сквайра, то воспринял слова короля всерьёз, а вот старший…этот мог прекрасно знать, что никакого расширителя доспехов нет.

Короля удалось отговорить от участия в общей схватке, но его старший сквайр участвовал в ней. Пусть славы он не сыскал, но он жив, в отличии от убитого Горой бедолаги. Но сейчас Старка не занимали подвиги львёнка с Утеса. Кроме забот о королевстве, он должен был позаботиться о беспокойных младших детях.

В Королевской Гавани лорд Винтерфелла узнал о мече Арьи и подыскал ей учителя фехтования, вернее, был учитель больше для Брана, но Эддард решил уступить и позволить дочери научиться владеть мечом. Санса пришла бы в ужас от этого, но Арья была счастлива от «уроков танцев». А Бран…

— Ваш сын хочет стать рыцарем, но железная пляска рыцарей Закатных королевств не танец водного плясуна, — предупредил его лысоватый браавосец. — Сирио Форел может научить биться с рыцарем пешим, но он не наставник всадников.

Эддард понимал, что бывший первый меч прав. Браавос город каналов и кораблей. Искуство конного боя не нужно мореходам, городской страже и брави, забиякам-поединщикам. Впрочем, Форел заметил, что его уроки пойдут на пользу мальчику. Но часть времени Бран проводил в тренировках с сиром Ароном.

«Лучше уж Бран получает синяки в тренировочных боях, чем попусту карабкается по крышам. Ему бесполезно запрещать лазать, но Форел и Сантагар не дадут ему на это времени».

Дорнийский рыцарь стал мастером над оружием Красного Замка благодаря Джону Аррену, это было в числе того, что должно было задобрить жаждущих мести Мартеллов. Дорн самое маленькое и слабое из королевств, но сокрушить дорнийцев среди их песков не удавалось никому.

Войны тогда не случилось, благодаря уступкам десницы и осмотрительности принцев Дорна. Не выступили дорнийские копейщики и тогда, когда Бейлон Грейджой объявил себя королём и сжег флот Ланнистеров в Закатном море. Дорн был спокоен, а сир Арон исправно тренировал воинов Красного Замка.

Родрик Кассель был другом Сантагара в молодости, когда они сражались вместе на Ступенях. Немного надменный и самодовольный, сир Арон был честным и храбрым рыцарем. Они казались совершенно не похожи, Сантагар и Кассель, но Нед, числивший в своих друзьях Роберта Баратеона, этому не удивлялся.

Сантагар сдержанно похвалил Брана, неплохо наскакивавшего на кинтану, но ему нужно было совершенствовать умение стрелять из лука. Бран мало огорчился этому, заявив, что рыцарю лук не нужен, когда есть меч и копье. Он говорил, что станет так же умел с мечом, как Джон, который сейчас на Стене.

Эддард порой ощущал уколы совести. Он позволил Джону уйти на Стену, а до этого напрасно надеялся, что Кейтилин примет его и он с Роббом будет расти как родные братья. Кейтилин ненавидела бастарда, а он не стал отсылать его воспитанником в другой замок, как предлагал Бенджен. Бен так и не простил ему это.

Первый Разведчик знал Стену и Ночной Дозор, помнил, что думал о Стене, прийдя туда и считал, что Джон не должен идти по его пути. Мальчик плохо понимал, какую судьбу он выбрал на всю жизнь, но Нед…он позволил себе согласиться с мейстером Лювином и Кет. Этим вечером такие мысли снова его посещали.

Нед вздохнул, он уже не мог ничего изменить. Ночной Дозор это навсегда. Остаётся надеяться, что Джон станет таким же умелым разведчиком, как его дядя. Если верить вербовщику, то Джон превосходно себя чувствовал в Чёрном Замке, а вот о Бене, отправившимся в разведку за Стену, долго нет вестей…

Старк перевернул страницу книги Великого Мейстера Маллеона. Жизнеописание знатных родов этот учёный муж превратил в повествование, способное усыпить любого. Десница ещё раз зевнул, читая о родственных связях Ланнистеров с другими великими домами. Браков с Баратеонами было всего два.

— М’лорд, ваша дочь хочет поговорить с вами, — сказал Томард, несший караул за дверью. — Леди Арья, м’лорд…

Арья в этот раз снова была в кожаном костюме, в котором она, если верить ещё рассказам, ловила кошек. В этот раз она хотя бы была обута, но волосы растрепаны как всегда. Он думал услышать ещё один рассказ о ловле кошек, привидениях и колдунах в подземелье или тому подобное, его ошибся.

— Отец, каким он был, старый лорд Аррен? — спросила его Арья. Она закусив губу слушала рассказ о лорде Орлиного Гнезда, человеке, который и был истинным предводителем свергнувшей драконов войны. И Джона он назвал в честь покойного десницы. Но тут она задала вопрос, сбивший Эддарда с толку.

— У лорда Аррена были русые волосы, верно? — спросила девочка, откидывая со лба непослушную прядь тёмных волос. Ее лицо напомнило ему собственное, лицо Джона и лицо Лианны. Не сразу смысл вопроса дошёл до него.

— Нет, он был белокурым, с голубыми андальскими глазами, — в замешательстве произнёс лорд Эддард. — Как и большинство Арренов. Почему ты это спросила, Арья?

— Оруженосец короля сказал, что лорд Аррен должен был быть русым, ведь раз его сын не пошёл в леди Лизу, мою тетку, то он должен был походить на отца, — призналась Арья. — Мы поспорили и я выиграла…такой глупый, а мейстер Лювин говорил, что в Век Героев Ланнистеры все обманывали.

Эддард рассеянно кивнул. Ланнистер оказался в дураках, но зато Старк вспомнил, что сын Лизы мал и тщедушен. После выкидышей и при том, что лорд Аррен был немолодым человеком, это не особо удивляло, но русые волосы. Роберту Аррену не от кого было их унаследовать.

Когда Арья ушла, Эддард долго листал книгу, пока не понял, что дети Серсеи имели мало шансов на то, что они от Роберта. Бастарды его друга, даже от светловолосых женщин, имели его глаза и смоляные волосы, а Джоффри, Мирцелла и Томмен златовласы и зеленоглазы, все до одного.

Аррены тоже могут похвастаться тем, что их отпрыски наследуют облик потомков Крылатого Рыцаря. Даже по женской линии, как припомнил Эддард. И, допустим, золото могло победить уголь, но как у рыжей Лизы и светловолосого Джона Аррена родился русоволосый Роберт, который похож на…

— Мизинца, — прошептал десница, с ужасом понимая, что могло стать причиной смерти старого друга. Тогда все становится на свои места, старания Бейлиша столкнуть его с львами, заверения в дружбе в память о Кет…но он был влюблен в нее, и искалечен Брандоном, с чего бы Петиру быть добрым к нему?

Мастер над монетой возник в памяти Эддарда, невысокий, с русыми волосами и острой бородкой, а его серо-зеленые глаза смотрели нагло и насмешливо. Он ведь говорил, что в Королевской Гавани нельзя верить никому, в том числе и ему. Если бы не глупость Ланселя, то он бы так ничего и не понял.

— Я был наивным дураком, — прошептал Эддард Старк, захлопывая книгу. — Дураком, шедшим по ложному следу. Лиза не просила о помощи, она заметала следы. Корона в долгах, не исключено, стараниями не столько Роберта, сколько Мизинца. Быть может, Джон уже начинал догадываться…