Волк 7: Лихие 90-е

Глава 9

Всё должно было произойти так, чтобы в это поверили.

О плане не знал никто, кроме самых надёжных людей. Даже в конторе я мало кого поставил в курс дела, а за её пределами об этом знали ещё меньше человек. Только шепнул Кириллу, чтобы дед не разволновался, якобы мы проводим милицейскую операцию. Да и брат не выдаст, а дед — кремень, точно никому не скажет.

Всё должно было выглядеть так, что это организовали они сами, и выглядеть всё должно было натурально.

Мы стояли далеко в стороне, но жар от горящей машины чувствовался и у нас.

— Тридцать пять тонн зелени, — с горечью сказал Женя, качая головой. — На воздух. Новенький Прадик.

— Иначе бы нам не поверили, — произнёс я. — Ярик, мы твои должники. А насчёт остального — всё будет хорошо.

Тот просто кивнул, не говоря ни слова.

— Поехали, — я показал на служебную девятку. — Пока они не узнали, будут лезть из всех щелей. Надо обрадовать кое-кого.

Чита

— Семьдесят пять процентов акций, — повторил Кирьян, когда они прослушали новости о взрыве. — Семьдесят пять процентов и одна акция сверху. Я пересчитаю, предупреждаю сразу.

— Знаешь-ка что? — Антонов пристально посмотрел на него, начиная злиться. — Вот ты не первый, кто на меня хочет наехать. Все вы вечно делаете одно и то же. Угрожаете, запугиваете. Думаете, что вам всё позволено. Но на всё это у меня один ответ.

— И какой?

— Вот!

Он поднял свой массивный волосатый кулак и сложил пальцы в фигу. Кирьян от неожиданности отшатнулся.

— Ты мне… ты чё… да ты, — вор навис над столом и со злостью посмотрел на Вишневского. — Завтра утром я приеду, и чтобы ты мне всё отдал. В Питере всё равно ещё не спят, пусть зарегистрируют фирмочку и мне передадут. А вот этого… а ты, — он показал на Антонова и оскалил зубы. — Тебе завтра хана, понял? Лучше вали с города, пока можешь.

— Не ты первый, кто мне это говорит. И не последний.

Кирьян вышел, хлопнув дверью. Вишневский посмотрел на своего телохранителя, но тот уже приготовил успокоительное.

— Юра, — вздохнул Вишневский. — Ты чего натворил?

— А почему ты меня нанял? — Антонов засмеялся. — Потому что я самый отбитый и своё никогда не отдам. Да и как-то это всё… необычно. Неспроста он такое по телефону сказал. Ждём до завтра, а пока дай мне своих увальней, а то я точно до утра не доживу.

— Завтра я отдам ему всё, — простонал Вишневский. — А ты лучше не появляйся, а то и правда завалят.

— Ща, кто-то звонит, — Антонов поднялся, доставая телефон. — Порешаем всё завтра, чего ты вечно боишься, как твой брат?

Новозаводск, здание администрации пивзавода

Крюков медленно прошёл за свой стол и тяжело плюхнулся в кресло. Сидеть прямо было тяжело, начинали ныть раны, но когда ты глава крупной банды, приходится терпеть, иначе сожрут за слабость.

— Не чокаясь, Ваня, — сказал Крюков, наливая коньяк. — Конечно, Волков нам здорово мешал, но он всё же человек достойный, от своего никогда не отступал и за базар отвечал. Но зато теперь понятно, что…

— А ведь не каждый день услышишь, что о тебе говорят на поминках, — произнёс я, входя к нему в кабинет.

— Ты, — Крюков поднялся, выпучив глаза. — Ты как… как?

— Как оказался жив или как вошёл к тебе в кабинет? — я усмехнулся.

— Со вторым я помог, — Студент засмеялся, поднимаясь мне навстречу. — Как услышал, что там на самом деле случилось, а потом он сам передо мной возник и хоба! Живой Волк, ха!

— Кирьян звонил? — спросил я, становясь серьёзнее.

Крюков кивнул.

— Предложил мою долю?

Снова кивок. Отлично, как я и думал. Если он предсказуем в одном, то будет предсказуем и в другом.

— Конечно, я откажусь, — торопливо добавил Крюков.

Я обратил внимание, что он сказал «откажусь», а не «отказался». Если и оговорочка, то не случайная. Крюков находился в раздумьях, услышав о покушении на меня. Никак не мог решить, стоит продолжать драться или нет, ведь он мог остаться один на один с Кирьяном.

Но я знал, что в последние дни он и его люди не сидели сложа руки. Просто ждали подходящего момента.

— Ты следующий после меня, независимо от условий, которые он предложил, — я уселся в кресло рядом со Студентом. — А когда Кирьян узнает, что я жив, он будет действовать быстро и жёстко, хоть и рискуя. Но вопрос он захочет закрыть окончательно, чего бы это ему ни стоило. А заодно и разберётся с тобой, больше он тянуть и что-то предлагать не будет.

— Не разберётся, — Крюков хмыкнул, становясь увереннее. — Завтра пресс-конференция, вот и я по ним пройдусь, чтобы не расслаблялись.

Он и Студент переглянулись с довольным видом, будто выступление перед журналистами могло что-то изменить. Но я был в курсе, что они замыслили на самом деле. Просто требовалось их подтолкнуть, чтобы они сами приняли нужное решение.

Самое сложное было подготовить всё так, чтобы они поверили.

Едва я приехал в Новозаводск, сразу направился к Черепу. Не говорил ему напрямую, что я понял про его сотрудничество с иркутскими, но он и сам мне намекнул, что кое-кто в Чите интересуется парнем, который задолжал братве небольшую сумму. И которому я помог её выплатить.

Намёк был понятен, я же тогда выручил Ярика, когда его поставили на счётчик. Узнав об этом, я сразу выделил ему самую лучшую охрану из возможных — отправил к нему Славу и ещё пару парней. А то с бандитов станется не только угрожать ему, но и его семье.

Но сам Ярик не забыл о том, что случилось летом, и сам предложил мне помощь. За пару дней до того, как они подошли к нему в Чите с требованием меня взорвать.

Единственное условие, о котором просил Ярик, это чтобы мы охраняли его семью, и этим занялся Слава лично. Жена и дочка были вне опасности, Слава своё дело знал. Он просто перевёз их в другое отделение, но тайно, и сам караулил от тех, кто мог им навредить.

После этого на Ярика наехали, и он согласился поставить бомбу в мою машину. Они даже передали ему взрывчатку. Оставалось только её взорвать как можно громче, но чтобы не пострадали посторонние. И так, чтобы о взрыве узнали быстро. А журналисты, которые готовились освещать прибытие губернатора, должны были разнести новость на всю область всего за несколько минут.

Всё должно было выглядеть правдиво. Лесняков и Савватеев, который проявил гибкость, когда нужно, зафиксировали покушение, заодно рассказав журналистам о цели, а я отправил на воздух свою новенькую машину. Причём тел там не было, но журналистам этого не сказали, а близко их не пустили. Сначала мешал сильный жар, потом приехали милиция и пожарные, которые всё оцепили.

Так что пришлось взрывать, ничего не поделать. Но это было нужно, чтобы выглядело достоверно, ведь я же катался только на новеньком Прадо. Было бы странно, если бы Ярик заложил бомбу в мой старый Паджеро или служебную девятку. Кирьян бы заподозрил неладное и вернулся бы в Иркутск, где его достать невозможно.

В день покушения мы вели себя так, как обычно. Привычный маршрут, обед и ужин по расписанию. Ничего не должно было показывать, что мы что-то замыслили, если за нами кто-то следил. Поэтому всё удалось. И каждый из тех, кого мы обсуждали, поступил именно так, как мы думали.

Упрямый Антонов не подвёл, обозлив Кирьяна, как мне передал дежуривший в здании Артём. Вишневский о моих планах не знал, но Антонов не должен был позволить собственнику отдать имущество. В конце концов, его и взяли за упрямство, а угроз новый директор не боялся.

Ну а утром… утром всё будет понятнее. Остался ещё один участник наших планов.

Губернатор не приехал, вместо него было милицейское начальство для расследования взрыва. Но журналисты всё равно собрались на конференцию, которую организовали в местном доме культуры железнодорожника. Им было интересно, что по этому поводу скажет Крюков.

А когда внезапно появился я, вспышки от фотоаппаратов едва меня не ослепили. Но я, сохраняя вежливое выражение на лице, выступил с короткой официальной речью, что я не пострадал, а милиция найдёт виновных.

И потом началось выступление Крюкова. Он сидел прямо за столом, чётко произнося свою речь, иногда сверяясь с бумажкой. Ему ещё перевязали лоб, хотя на голове ран не было, но от этого его вид был более боевым.

— Максим Михайлович, — Крюков показал на меня. — Как-то метко назвал это время лихими девяностыми. В чём-то он прав. Пока мы проводим большую работу, воротилы преступного бизнеса захватывают промышленные предприятия, уничтожая всех несогласных.

При этом он стукнул кулаком по столу и пристально посмотрел в одну из камер, продолжая речь.

— Их цель — захапать как можно больше, и они не остановятся ни перед чем. Прямо сейчас они начали атаку на честных бизнесменов и политиков, пытаясь помешать открытию столь важного для области комбината. И у них есть контакты во всех сферах власти!

Журналисты продолжали снимать крёстного отца новозаводского преступного мира, который говорил с таким ражем, будто сам в это верил.

А в это время люди Крюкова занимались как раз тем, против чего он выступал прямо сейчас.

Тем временем, Чита

Кирьян наклонился к своему помощнику, сидевшему с ним сзади на сиденье его Мерседеса.

— Короче, — хрипло сказал он. — Позвони нашему другу, пусть упечёт Антонова в СИЗО. Травку там подкинет, или ещё чего. Не мне их учить.

— Не в фсбшный изолятор? — переспросил помощник, угрюмый мужик по кличке Фома. — Он может.

— Нет, туда нельзя. Там Ремезов за это хозяйство отвечает, вытащить может. Надо в обычный мусорской. И маляву смотрящему отправь от моего имени, чтобы этого Антонова встретили, как полагается, — Кирьян хмыкнул и постучал ладонью сверху по кулаку. — Пусть будет Антониной.

Оба засмеялись. Мерседес медленно ехал по улице Полины Осипенко в сторону офиса холдинга. Скорость потока снижалась, машин вокруг становилось больше, постепенно скапливалась пробка.

— Ну чё там встали? — недовольно спросил Кирьян у охранника, сидящего впереди. — Серёжа, выйди, пробей, сколько мы стоять будем?

Двухметровый бритоголовый шкаф вышел на мороз в одном пиджаке. Кирьян откинулся на мягкую спинку сиденья и посмотрел в запотевшее окно на старое здание института.

— Чё-то рановато для мотоциклистов, — заметил Кирьян. — Холодно же. Или в Чите…

И только когда мотоцикл поравнялся с окном Мерседеса, Кирьян понял, что сейчас произойдёт.

Водитель в чёрном шлеме даже не повернул головы, а вот пассажир, сидящий сзади, приподнял красную спортивную сумку левой рукой, держа правую внутри.

Спрятанный в сумке автомат дал две короткие очереди в Кирьяна, потом ещё одну контрольную. После этого водитель рванул вперёд, пока телохранитель Кирьяна доставал замёрзшими руками пистолет. Выстрелить не успел, мотоцикл уехал. Только к вечеру следователь узнал, что угнанную на днях Ямаху утопили в проруби на озере Кенон на краю Читы.

— Чё? — Паша Японец чуть не подскочил на сиденье, услышав новость. — Волков живой⁈

— Ага, жив, — Бочка закивал, убирая телефон. — Шмель только что по радио услышал. Вместе с Крюковым появился перед журналюгами. Тачку взорвали, а его внутри и не было. Эта… ицировка… иницировка… или иеро…

— Инсценировка покушения, — Паша вздохнул. — Сапёр тот кинул, значит, предупредил Волка. Позвони тогда Вовану и Шмелю, пусть в больницу едут. Что обещали, то и сделаем. А мы работаем дальше, ничего не изменилось. Надо разобраться с этой падлой.

Машина остановилась у решётчатых ворот мебельной фабрики и начала сигналить. Сегодня утром вдруг позвонил директор фабрики и в грубой форме сказал, что больше платить не будет. Вот Японец и приехал разобраться, что случилось, и проучить его, а то так и другие коммерсанты начнут борзеть.

С той стороны ворот показался сторож, недовольно глядя на машину.

— Ну чё надо? — спросил он, убирая руки в карманы.

— Открывай, у***к, б**! — Японец высунулся в окно. — Тебе чё, больше всех надо? Открывай или…

Заметив пистолет в руках сторожа, он замер, хотя понимал, что надо было спрятаться. Но не успел ничего сделать и получил пулю. Тело повисло в окне, а второй киллер подбежал с другой стороны и пристрелил Бочку двумя выстрелами через боковое стекло.

Остался только водитель Тойоты, который так испугался, что даже не мог пошевелиться. Его не тронули, а он так и сидел на месте, пока не приехала милиция.

— Короче, Бочка передал, что Паша велел тебе разозлиться, — Шмель убрал телефон в карман спортивных штанов с полоской. — Так что идём в палату к дочурке и жене. Раз тот лох не понял по-хорошему, будем делать, как обычно.

— Может, кого-нибудь из них забрать с собой? — предложил Вован равнодушным басом. — Потом поищем их папашу, пусть посмотрит, как бывает, если нас кинуть. И уже при нём…

— Ну ты и зверюга, Вован, — Шмель засмеялся. — Ты…

Оба поднимались по лестнице, зайдя в больницу с чёрного хода, при этом они смеялись, не боялись никого и ничего. Вован смеялся громче, он не сразу понял, почему Шмель вдруг остановился и замолчал.

Впереди на лестничной площадке ждал незнакомый парень в чёрной кожанке с меховым воротником. Снизу поднялись ещё двое. Вид у них был очень злой.

— А вы к кому? — ехидным голосом спросил Слава. — Приёмные часы с четырёх до шести.

— Вы чё, пацаны? — Шмель поднял руки, начиная бледнеть. — Мы с Пашей Японцем…

— А я знаю, — тихо сказал Слава и усмехнулся. — Я всё про вас знаю, твари.

— Андрей Валерьянович, — молодая рыжая журналистка преградила путь Кравцову, когда он шёл на выход, а оператор направил камеру на его лицо. — Что скажете насчёт покушения на Игоря Крюкова и Максима Волкова? Игорь Крюков упомянул вас в числе заказчиков.

— Это всё братва! — решительно сказал Кравцов. — Новозаводская братва, беспринципные отморозки, которые незаконно захватили себе народный комбинат, чтобы выкачивать из него деньги! Они оба создают там свою частную бандитскую армию, а потом захапают себе ещё больше! Но я буду отстаивать интересы моих избирателей. Я их не боюсь!

— Спасибо, Андрей Валерьянович!

Журналистка, рыжая девушка в жёлтой куртке, переглянулась с оператором, парнем в красном пуховике и с новомодной стрижкой под Титаник, как её называли, и оба приветливо заулыбались, что он высказался для них.

Кравцов заулыбался тоже, показывая мелкие кривые зубы. Вообще, давать комментарии он не собирался, уже вечер, хотелось ехать домой, но при виде этой молодой парочки, которая так долго ждала его на морозе, не удержался.

— Андрей Валерьянович, — девушка уставилась на него преданными глазами. — А как насчёт интервью… в более частной обстановке. Эксклюзивное интервью только для нас.

— Хм, — Кравцов задумался и оглядел обоих. — А давайте в моём кабинете. Выскажу всё по существу.

Он провёл их мимо дремавшего охранника. Здание уже пустое, секретарша ушла домой, так что он отпер кабинет своим ключом и вошёл туда первым.

Но журналистка осталась снаружи, вошёл только оператор. Парень с модной причёской захлопнул дверь и поднял камеру, но не для того, чтобы снимать.

Кравцов, парализованный ужасом, смотрел, как парень открыл крышку камеры, которая внутри оказалась пустой, и достал оттуда маленький плоский пистолет.

— Вы чего? — только и спросил он.

После двух тихих выстрелов он упал на свой стол, едва не сбросив с него монитор. Киллер проверил, что цель готова, и спокойно вышел в предбанник кабинета.

— Извращенец, как и говорили, — сказал «оператор». — Зато клюнул. Пошли.

Они спокойно вышли на улицу через чёрный ход, а позже избавились от ярких вещей и париков.

Новозаводск

Я вернулся в свой кабинет в конторе и уселся за стол. Не думал, что так вымотаюсь за день. А завтра дел ещё больше. Ремезов рвал и метал, но когда он проорался по телефону, случайно сказал, что выяснил в этом беспорядке кое-что важное про нелегальный груз. Правда, потом поправился и снова начал негодовать, что я с ним не согласовал такое.

Но я опасался утечки. Объясню ему лично, когда приеду в Читу. Ещё же надо объясняться перед местным ОВД за машину, ведь они ищут сапёра.

Но Ярик был осторожен и не должен был оставить следов. Алиби для него мы подготовили. Сейчас он сидел в комнате отдыха и улыбался, говоря с женой по телефону. Она так и не узнала про людей Паши Японца, которые едва к ней не пришли.

Я проверил всё и набрал номер.

— Узнаёшь? — спросил я, когда там ответили.

— Ага, Макс, — с негодованием сказал Антонов. — Ты тут всех чуть не довёл до инфаркта. Особенно Вишневского, он таблетки жрёт весь день. Кирьяна ждали, да тот почему-то не приехал. А можно было предупредить.

— Предупредить я не мог, иначе бы не сработало. Передай ему, что завтра приеду в Читу, будем думать, как быть дальше. Надо готовиться.

— К чему?

— Чтобы такого не повторилось.

— Да, согласен, — он вздохнул.

— И ещё, — я подмигнул Женьке, который зашёл послушать разговор. — Ради дела мне пришлось пожертвовать своей машиной. Сами же слышали по новостям.

— Придумаем что-нибудь, — услышал я голос Сергея Вишневского, который взял трубку у Антонова. — Но у меня один вопрос насчёт комбината, который хотелось бы обсудить. Ты точно знаешь, как справляться с чем-то подобным и дальше? Следующий авторитет на машину уже не клюнет.

— Обсудим и это, когда приеду.