Воины Вереска

Глава 29

"Протокол выездного заседания суда по делу? 354 с пометкой "Заговор против короны".

На заседании присутствуют: Его Величество наследный король Шотландии Кеннет МакАльпин; первый советник короля, он же глава Тайной службы Его Величества, лорд Ивар МакЛайон; леди Нэрис МакЛайон, урожденная Максвелл; лорд Лоуренс Манро; леди Кэтрин Мюррей, урожденная Мензи; лорд Нокс Маккензи; лорд Дональд Маккензи; лорд Малькольм МакДональд; леди Агнесс МакДональд, урожденная О`Мэй; лорд Роджер Грант; лорд Вальтер Макинтош; лорд Томас Фрезер; лорд Пауль МакЛеод. Также: Эйнар Магнбьёрн, сын конунга Олафа Длиннобородого, и шестеро конвойных из дружины сэконунга Асгейра.

Судья: Его Величество король Шотландии Кеннет МакАльпин.

Обвинение: лорд Ивар МакЛайон.

Защита: подсудимый, лорд Нокс Маккензи, от защитника отказался.

Заседание объявляется открытым. Вступительное слово берет Его величество Кеннет МакАльпин, король Шотландский, в дальнейшем Судья.

Судья: Господа достопочтенные лорды! Мы собрались здесь, чтобы рассмотреть дело о готовящемся мятеже против короны. Прошу вас выслушать обе стороны и по окончании слушаний вынести общий вердикт, а так же обвинительный или оправдательный приговор лорду Ноксу Маккензи, обвиняющемуся в преступном сговоре с ныне покойным лордом Питером Мюрреем, с целью свержения законного правителя Шотландии. Также прошу вас без утайки отвечать на вопросы суда, буде таковые появятся. Напоминаю всем присутствующим, что вы поклялись на Библии говорить правду, только правду, и ничего, кроме правды. Слово предоставляется обвинению.

Лорд Ивар МакЛайон, далее — Обвинитель: Благодарю, Ваше Величество. Моё почтение, уважаемые лорды. С вашего позволения, я вкратце обрисую ситуацию… Итак. Двенадцатого сентября сего года наследный принц Шотландии Патрик МакАльпин погиб при невыясненных обстоятельствах, находясь с визитом в доме лорда Малькольма МакДональда. По свидетельству очевидцев, его высочество сорвался с обрыва во время охоты. Учитывая тот факт, что принц Патрик гостил в Тиораме не первый раз, и был осведомлен о наличии опасного обрыва в непосредственной близости от замка, у нас возникли сомнения относительно того, была ли его смерть несчастным случаем. Поэтому вашему покорному слуге был дан приказ начать следствие. Осмотр тела погибшего подтвердил, что о роковой случайности не может быть и речи — принц умер в результате сильнейшего удара по затылку, а уже после его отволокли к обрыву и сбросили вниз… Чтобы создать видимость несчастного случая, лошадь принца так же столкнули с обрыва. Имеются два свидетеля, которые видели своими глазами, как человек, похожий на его высочество, на его же собственном коне проскакал прямо к обрыву и там исчез. Обеспокоившись, они спустились вниз и нашли погибшего принца, в результате чего и решили, что он не разглядел опасности в густом тумане и сорвался. Однако по их же свидетельству, к тому моменту, когда его высочество был найден, его тело совершенно остыло. Учитывая тот факт, что с момента "падения" прошло не более десяти минут, я сделал вывод, что перед свидетелями был разыгран спектакль с целью маскировки истинного времени убийства. К сожалению, лже-принц найден не был. Однако напоминаю, убийство произошло во время охоты, на которой, помимо его высочества, присутствовали так же хозяин дома, его сыновья и другие гости: лорд Кэмерон, лорд Грант, лорд МакЛин с сыном и лорд Нокс Макензи. Охотились и гуртом, и по-отдельности. Так что любой из них вполне мог совершить преступление. Справедливости ради скажу сразу — никаких доказательств вины как обвиняемого, так и остальных участников охоты, у меня нет. Я прибыл на место происшествия слишком поздно… Так что прошу просто принять это к сведению. Далее. По прошествии недели со дня гибели его высочества, двадцатого сентября, на моей собственной свадьбе произошел второй инцидент, слава богу, не столь печальный. На праздничном пиру кто-то из гостей подсыпал отраву нашему государю. Справедливости ради замечу, что это было сделано не столько с целью отправить на тот свет короля Шотландии, сколько убрать меня подальше от двора. Что злоумышленникам удалось. Все вы (кроме лорда и леди МакДональд) там присутствовали, и помните — я лично разлил вино из кувшина себе и его величеству. Его величество пролил свое вино себе же в тарелку, после чего бросил лежавший там и теперь уже испорченный кусок пирога на пол собаке. Собака сдохла. Грешили на меня и вино. Однако в моей чаше яда не было, в кувшине — тоже, подсыпать королю в кубок отраву тоже никто не мог. Вывод — яд был в пироге. И вывод этот оказался верным. Есть свидетели, которые видели, как волынщик моего отряда потихоньку стянул с кухни кусок пирога и спрятал его в рукав. Как один из гостей и мой личный друг он мог брать со свадебного стола все, что пожелает, так что такой маневр был весьма подозрителен. Чтобы не утомлять вас деталями, господа, скажу — впоследствии означенный волынщик был пойман с поличным на шпионаже в пользу некоего заинтересованного лица, или, точнее — лиц. К сожалению, свидетельствовать против них он уже не сможет, потому как погиб. Но перед смертью он успел сказать две вещи — что мятежников двое, что как минимум одного из них я хорошо знаю, и что имя его начинается на "Ма"… Да, я понимаю, господа, что большинство из вас подходит под последнее определение, поэтому я и не делал на него серьезных ставок!.. Но к этому, с вашего позволения, вернемся позже… Итак, в результате вышеописанных событий наш государь был вынужден отлучить меня от двора, освободить от должности своего советника и выслать из Лоулэндса. По пути сюда уже на меня было совершено очередное покушение, к счастью, тоже оказавшееся неудачным. Нападавший погиб, а при осмотре тела было установлено, что он являлся одним из членов печально известного клана Ножей. Клана профессиональных наемных убийц. Позже, когда я направлялся с дружеским визитом к лорду МакДональду, Ножи попытались повторить попытку, однако, благодаря расторопности моего телохранителя, она также окончилась ничем.

По возвращении из Тиорама я встретился с присутствующим здесь лордом Манро, с целью мирного разрешения семейного конфликта, о котором все вы прекрасно знаете. Официальной версией было, что мы послали друг к другу мирные посольства и взяли время на обдумывание. Однако на самом деле мы с лордом Манро встретились лично, и прямо на месте заключили мир. Об этом никто не знал, кроме доверенных людей. Мой волынщик, тогда еще здравствовавший, уже был на подозрении, поэтому ему ничего не сказали. Соответственно, и его наниматели пребывали относительно данного факта в полнейшем неведении. Как следствие, по прошествии некоторого времени и я, и лорд Манро получили письма с вызовом. Якобы друг от друга. Из чего следовало, что, больше не надеясь на помощь профессионалов, мятежники решили действовать сами. Это было нам на руку… Мы с лордом встретились еще раз, все обсудили, и решили ловить на живца. Подозревая, что исход сражения между двумя "кровными врагами" может оказаться самым неожиданным, наши злоумышленники подстраховались и организовали засаду неподалеку от места предполагаемой встречи двух кланов. Мои люди явились туда за несколько часов до указанного в письмах срока, и личность одного из мятежников стала ясна. Им оказался ныне покойный лорд Питер Мюррей. Которого мы вместе с сиром Лоуренсом и взяли в клещи на рассвете… Увы, ему удалось укрыться в своем замке, и, пока мы осаждали стены, лорд Мюррей собрал все ценное, что было в доме, и скрылся через черный ход. Однако, далеко он не ушел. Когда леди Мюррей после бегства супруга открыла нам ворота, и мы спустились в лаз, на выходе из него мы обнаружили только труп с перерезанным горлом. Убийца скрылся, прихватив с собой и всё золото сира Питера. А также — это важно! — вор поснимал с Мюррея все ювелирные изделия, включая нагрудную цепь и кольца. Среди которых была фамильная гербовая печатка… На следующий день ко мне в замок прибыли лорд Грант и лорд Маккензи. С вполне понятным вопросом о том, что вчера произошло с их общим соседом, и какое лично я имею к этому отношение. Я удовлетворил их любопытство, и заодно узнал, что убитый лорд незадолго до своей кончины активно занимал деньги у близлежащих соседей. Так ли это, попрошу заинтересованных лиц ответить суду!

Лорд Грант: Совершенно верно. Лорд Мюррей занял у меня триста монет золотом. К сожалению, расписки не имею.

Лорд Фрезер: Подтверждаю. У меня он взял пять сотен. Расписка есть, могу показать!

Лорд МакЛеод: Дал двести монет. Недели три назад.

Лорд Макинтош: И у меня просил, было дело… Отказал. Не было свободных, да и не такие уж мы с Мюрреем приятели…

Обвинитель: Благодарю, господа. Итак, из всего вышесказанного становится ясно, что оплачивал это дорогостоящее предприятие непосредственно сир Питер. И Ножей, вероятно, нанимал тоже он. Что, между прочим, немало говорит нам о личности второго мятежника — с деньгами он расставаться не любит. И это, в свою очередь, очень похоже на лорда Маккензи. Но, конечно, еще ничего не доказывает… Однако, вернемся назад. Когда лорд Грант упомянул, что сир Питер взял у него в долг, лорд Маккензи заявил, что покойный и его не обошел просьбой. И занял две тысячи монет золотом. Под залог собственного замка. Леди Кэтрин, ответьте, пожалуйста — сир Нокс предъявил вам закладную?

Леди Мюррей: Да.

Обвинитель: Она была написана рукой вашего супруга?

Леди Мюррей: Я не очень уверена… Но почерк весьма похож. Видите ли, Питер писал ужасно неразборчиво, и с ошибками в некоторых словах. В закладной были те же ошибки, и те же каракули.

Обвинитель: Имелась ли на закладной печать лорда Мюррея?

Леди Мюррей: Да.

Обвинитель: По вашему мнению, она была подлинной?

Леди Мюррей: Несомненно. Это личная печать моего мужа.

Обвинитель: Оттиск был совершенно идентичен печатям на других документах сира Питера?

Леди Мюррей: Почти. За исключением глубокой царапины на рисунке.

Обвинитель: Но вы допускаете возможность, что ранее ее могли просто не заметить?

Леди Мюррей: Нет. Супруг был очень внимателен к своим вещам. К тому же, печатка фамильная, передается по наследству… Питер каждый вечер чистил ее от воска, обычно после ужина и в моем присутствии. Он бы заметил изъян, и я бы сразу об этом узнала. Кроме того, муж вечером накануне смерти ставил свою печать на договоре аренды, и на оттиске нет никакой царапины!

Обвинитель: Благодарю вас, леди. Итак, господа, теперь, как я понимаю, мне следует разъяснить вам, почему данная царапина имеет для нас такое большое значение. Дело в том, что перед смертью лорд Мюррей пытался защищаться. Он прикрыл горло левой рукой, из-за чего первый удар кинжала убийцы не достиг своей цели, только распоров тыльную сторону руки жертвы. Наискосок, сверху вниз, задев нижние фаланги пальцев. Лорд Мюррей был левша. И печатку он носил на левой руке. Поверхность кольца, с рисунком и фамильным девизом, достаточно плоская… Лезвие проехалось по рисунку, оставив после себя глубокую царапину. Напоминаю — накануне вечером сир Питер ставил свою печать на договоре аренды — и на оттиске ясно видно, что рисунок не поврежден. Леди Кэтрин, прошу вас, передайте достопочтенным лордам этот договор, а также ту самую закладную на ваш замок…

Леди Мюррей (передает указанные документы лорду Роджеру Гранту): Пожалуйста.

Пауза. Собравшиеся внимательно рассматривают предоставленные бумаги. Переговариваются. И, придя, очевидно, к единому мнению, передают их обратно.

Обвинитель: Ваше мнение, господа?..

Лорд Макинтош: Скажу за всех. Вы правы, лорд МакЛайон. На печати с договора аренды нет видимых повреждений.

Обвинитель: Леди Мюррей, будьте любезны, скажите, каким числом датирован договор аренды?

Леди Мюррей: Семнадцатым октября сего года.

Обвинитель: А закаладная?

Леди Мюррей: Третьим октября.

Обвинитель: Благодарю вас. Передайте, пожалуйста, оба документа Его Величеству для ознакомления.

Судья рассматривает бумаги. Кивает.

Судья: Подтверждаю слова леди и лорда Макинтоша.

Обвинитель: Прекрасно. Итак, что же мы имеем в результате, господа?.. Выходит, третьего октября на печати образовалась царапина, а семнадцатого октября она чудесным образом исчезла (достает из кармана какой-то предмет)… чтобы потом появиться снова?.. Сир Нокс, вы узнаете эту вещь?

Лорд Нокс Маккези, далее — Обвиняемый: Я что, идиот, по-твоему? Узнаю, конечно! Мюррей же ее не снимал!..

Обвинитель: Резонно. Сир Роджер, а вы узнаете это кольцо?

Лорд Грант: Да.

Обвинитель: Вероятно, вы тоже видели его на пальце лорда Мюррея?

Лорд Дональд Маккензи: Видел не единожды.

Обвинитель: И когда в последний раз?

Лорд Грант (мрачно): Позавчера вечером, в гостиной леди Мюррей, когда ее нашли у лорда Маккензи при обыске.

Обвинитель: Сир Лоуренс?..

Лорд Манро: Подтверждаю слова лорда Гранта. Я сам при этом присутствовал.

Обвинитель: Благодарю, уважаемые лорды. Последний вопрос. Сир Дональд расскажите всем присутствующим, что вы нашли в тайнике отца в вашем замке?

Лорд Дональд Маккензи (опустив глову): Торбу. С золотом. И побрякушки разные, с камнями…

Обвиняемый (в ярости): Что-о-о?! Дональд, Иуда!..

Судья: Уймись, лорд!

Обвинитель: Сир Дональд, передайте находку на стол судье.

Судья ознакамливается с содержимым предоставленного мешка. Кивает.

Обвинитель: Леди Кэтрин, прошу вас подойти к Его Величеству и взглянуть на ценности, найденные в торбе. Какие-нибудь из них вам знакомы?

Леди подходит, внимательно рассматривает мешочки с монетами, перебирает драгоценные безделушки, берет в руки тяжелую изукрашенную камнями шкатулку.

Леди Мюррей: Эта шкатулка из моего приданого! И вот это (показывает) тоже! И рубиновое ожерелье моё, Питер подарил, когда сын родился.

Обвинитель: То есть, вы подтверждаете, что данный мешок мог быть именно тем, который ваш покойный супруг забрал с собой, пытаясь скрыться из замка?

Леди Мюррей: Я уверена, это он и был. Не могу знать, все ли эти ценности принадлежали Питеру, но что касается торбы — она самая! Вот, заплатка, я ее помню!

Обвинитель: Благодарю вас, леди. Можете вернуться на свое место… А я продолжу. Итак, позавчера, в присутствии сира Лоуренса Манро, лорда Роджера Гранта и Его Величества государя Шотландии ваш покорный слуга прямо предъявил лорду Ноксу Маккензи все компрометирующие его факты. Обвиняемый вину свою не признал…

Обвиняемый (вырываясь из рук конвойных): И не признаю! Я не виновен! Это поклеп!

Судья (грозно): Уймись, лорд!

Обвинитель (невозмутимо продолжает):…однако при обыске, учиненном на месте, у сира Нокса была изъята гербовая печатка лорда Питера Мюррея. Которую вы все только что видели…

Обвиняемый: Не виновен я! Не виновен, меня подставили! И печатку эту, будь она неладна, мне подсунули!.. Не убивал я Мюррея, и принца не убивал! Он же крестник мой, я ж его еще младенцем на руках таскал!.. (смотрит на лорда Гранта): Роджер, ты же мне друг! Ты же там был, ты сам все видел!.. Неужто и ты во все эти бредни поверил?!

Лорд Грант молчит, опустив голову.

Судья (Обвиняемому, раздраженно): Уймись, лорд!.. Лорд МакЛайон, у вас всё?..

Обвинитель: Почти… Разрешите задать еще пару вопросов, ваше величество?

Судья: Разрешаю.

Обвинитель: Сир Лоуренс, вернемся к тому вечеру, когда в гостиной леди Мюррей был арестован лорд Маккензи. Вы присутствовали при обыске последнего, и видели, как охрана его величества обнаружила у сира Нокса вот эту (показывает) гербовую печатку, так?

Лорд Манро: Да.

Обвинитель: Обвиняемый утверждает, что кольцо ему, цитирую, "подсунули". Что вы можете об этом сказать?

Лорд Манро: Только одно — сир Нокс говорит правду.

Обвинитель: То есть, вы утверждаете, что улику в поясной кошель обвиняемого подбросили намеренно?

Лорд Манро: Да!

Обвинитель: И у вас есть свои соображения на счет того, кто это мог сделать?

Лорд Манро: Есть. Это сделал лорд Роджер Грант.

Лорд Грант (изумленно): Что?..

Судья: Лорд Манро, это серьезное заявление!.. Чем вы можете его подтвердить?

Лорд Манро (пожимает плечами): Я сам видел, как он это сделал!

В зале суда поднимается шум. Судья стучит кулаком по столу, чтобы утихомирить присутствующих. Сир Роджер вскакивает со своего места.

Лорд Грант, далее — Обвиняемый: Вы с ума сошли, Манро?!

Лорд Манро (не теряя присутствия духа): Нет, сир. Я повторяю — именно вы положили печатку в кошель лорда Маккензи, когда "пытались удержать" его от необдуманных действий в отношении лорда МакЛайона. Я видел это своими глазами.

Обвиняемый: Ваше величество, это наглая ложь!..

Судья: Сир Лоуренс, так как никто не может подтвердить правдивость вашего заявления…

Обвинитель (перебивает): Почему же? Я могу. Потому что я тоже видел, как лорд Грант, пользуясь ситуацией и невменяемым состоянием сира Нокса, сунул ему в кошель означенное кольцо.

Обвиняемый: Да откуда бы оно у меня взялось?!

Обвинитель: Полагаю, с руки покойного лорда Мюррея. Более того — я уверен, что вы его именно оттуда и сняли… Прошу прощения за нашу маленькую мистификацию, господа! И отдельно приношу свои извиения сиру Ноксу Маккензи. Главой заговора, а так же убийцей лорда Питера Мюррея являлся не он, а именно сир Роджер. Я сейчас всё детально поясню…

Обвиняемый (с усмешкой): Да уж, сделайте милость!

Судья (вполголоса): Он меня в гроб вгонит своими интригами… (громко) Мы вас слушаем, лорд МакЛайон!

Обвинитель: Начнем с того, господа, что мятеж против короны — дело не только опасное и требующее участия большого количества сочувствующих, но и весьма затратное. Как я уже говорил, материальную сторону вопроса обеспечивал лорд Мюррей. И, как тоже уже доказано, все многочисленные расходы последний оплачивал не только из своего кармана. Он занял денег у всех соседей, у лорда Фрезера, лорда МакЛина (лорд Макинтош оказался осторожнее и ничего не дал) и у лорда Маккензи. Да, я не оговорился, сир Нокс действительно одолжил сиру Питеру две тысячи монет золотом. И именно под залог своего замка. Закладная, что он предъявил леди Кэтрин, была подлинной!

Судья: А как же та самая царапина? Вы сами себе противоречите, лорд МакЛайон!

Обвинитель: Отнюдь, ваше величество. Закладная датирована третьим октября сего года, и в расходных книгах лорда Маккензи есть соответствующая пометка о ссуде лорду Мюррею в две тысячи золотых монет. А что касается царапины… Все очень просто — след от нее был сделан позже, уже непосредственно на самом оттиске. Видите ли, убийца, снявший кольцо с пальца сира Питера, не мог не заметить такое явное повреждение. Соответственно, если у него и были до этого планы использовать сию печать по назначению, он понял, что теперь это будет слишком рискованно…

Судья: Да с чего вы взяли, лорд МакЛайон, что эта несчастная борозда на оттиске — не результат повреждения самой печатки?!

Обвинитель: У меня есть веские причины утверждать это, ваше величество. Потому что я своими глазами видел закладную. Еще до того, как лорд Маккензи предъявил ее леди Мюррей… и оттиск печати на ней был целехонек! Сир Нокс, скажите, пожалуйста: после вашего совместного визита с лордом Грантом ко мне во Фрейх, не заезжал ли последний к вам в гости?

Лорд Нокс Маккензи: Заезжал. Дня через три, к обеду… Кабанчика привез. А что?

Обвинитель: В сущности, ничего, конечно. Дружеский визит, что может быть естественней?.. Но попрошу вас вспомнить — не просил ли вас сосед показать ему ту самую закладную на замок лорда Мюррея?

Лорд Нокс Маккензи (пожимает плечами): Да я ему сам ее показал!.. Чего мне скрывать-то было?

Обвинитель: Что и требовалось доказать. Я побывал у сира Нокса на следующий же день после их совместного визита ко мне и, соответственно, на следующий день после обнародования лордом Маккензи факта существования закладной. Об этом, на беду лорда Гранта, наш общий сосед ему не сообщил. То ли забыл, то ли просто не счел нужным рассказывать… И тот со спокойной душой приложил к печати руки. Разумеется, тогда я об этом еще не знал. Но позже, случайно встретив во время прогулки сира Нокса, который как раз направлялся к леди Мюррей со всеми бумагами, я снова (по чистой случайности) увидел известную вам закладную. И был весьма удивлен, обнаружив на стоящем внизу листа оттиске недвусмысленную отметину, которой еще совсем недавно не было!

Судья: Так, может, это сам сир Нокс случайно поцарапал печать?

Обвинитель: Ваше величество, чтобы так "поцарапать" застывший сургуч, надо очень постараться!.. Кроме того, след на оттиске один в один повторял настоящую царапину с поверхности гербовой печатки лорда Мюррея. Нет-нет, печать на закладной именно "подправили", и подправили намеренно, со знанием дела. Сами понимаете, лорду Маккензи это было явно не нужно… Сиру Дональду Маккензи — аналогично, тоже. А у кого еще мог быть доступ к таким документам?.. Вероятно, только у ближайшего друга, от которого не было никаких тайн. Выходит, это сделал лорд Грант! Мне это представляется так: вероятно, улучив момент, когда хозяин дома ненадолго отошел, сир Роджер достал закладную и немного "подкорректировал" оттиск. Очень, надо сказать, грамотно подкорректировал!.. Но совершенно напрасно. Именно это его и сгубило.

Судья: Мда… Не понимаю, зачем он ту печатку вообще взял?

Обвинитель: Утверждать не берусь, но тут одно из двух — либо он не сразу заметил царапину, либо — что вероятнее, — рассчитывал с помощью испорченной печати подставить кого-то другого. Он, я думаю, прекрасно понимал, что одним Мюрреем я не удовлетворюсь, и все равно буду искать второго мятежника. И ему было необходимо, чтобы я этого мятежника нашел… Выбор сира Роджера пал на ближайшего соседа и старого друга — его подставить было проще всего. Я это предвидел. Поэтому, зная крутой нрав сира Нокса, я, еще перед тем, как отправиться к леди Кэтрин, обсудил план действий с лордом Манро и устроил небольше представление, чтобы спровоцировать преступника на решительные действия…

Лорд Нокс Маккензи (возмущенно): "Небольшое представление"! Ну, МакЛайон!..

Судья (привычно): Уймись, лорд!

Обвинитель (продолжает): Далее всё развивалось так, как я и предполагал: лорд Грант, делая вид, что пытается удержать друга от смертоубийства, подсовывает лорду Маккензи печатку, и мы ее, естественно, находим. Казалось бы, дело в шляпе! Второй заговорщик налицо, плюс его буйное поведение тоже вызывает подозрения… Однако прошу заметить — такая вспышка ярости весьма характерна для сира Нокса. Это у них, если позволите, семейное: все мужчины рода Маккензи отличались буйным нравом.

Лорд Нокс Маккензи (тихо, в сторону): Отличались, отличались… Я тебе это лично докажу…

Обвинитель: Теперь касательно предъявленной сиром Дональдом торбы. Она была найдена вчера в тайнике, в замке лорда Маккензи. Но вот вопрос — была ли она там до этого момента?.. Отвечу: нет. Потому что я загодя, за несколько дней до решающего вечера у леди Мюррей, наведался в замок Маккензи и лично проверил означенный тайник. И, кроме дюжины-другой мешочков с золотом (определенно, принадлежавших самому сиру Ноксу), никаких посторонних предметов внутри не обнаружил.

Лорд Нокс Маккензи: Так ты еще и в доме моем по углам шарил?!

Обвинитель: В очередной раз приношу свои извинения, сир. Кстати сказать, ваш тайник ничего не стоит отыскать. Вы это примите к сведению, так, на будущее…

Лорд Нокс Маккензи (возмущенно): Ах ты ж поганец! Ты мне еще советы будешь давать!..

Судья: Уймись, лорд!

Обвинитель: Эйнар, следующий вопрос к тебе. В тот вечер, когда был арестован сир Нокс, ты, согласно моей просьбе, занял наблюдательную позицию в кабинете замка лорда Маккензи. Скажи — входил ли кто-нибудь, кроме хозяев и челяди, в означенное помещение?

Эйнар Магнбьёрн (встает): Да, входил.

Обвинитель: И кто же это был?

Эйнар Магнбьёрн: Вот он! (указывает на лорда Гранта). Сначала они вдовоем сидели, вот с ним (указывает на сира Дональда Маккензи). Говорили про арест, про его величество… ну, и насчет вас, ваше сиятельство, тоже прохаживались!.. А потом вот он (снова указывает на сира Дональда) вышел, уж не помню, зачем, а гость остался.

Обвинитель: Он что-нибудь делал в отсутствие хозяина?

Эйнар Магнбьёрн: Да. Вынул из-под полы котомку, отодвинул картину на стенке, пошуршал там, потом вернул раму на место и снова за стол сел.

Обвинитель: Уже без котомки?

Эйнар Магнбьёрн: Без.

Обвинитель: Когда кабинет опустел, ты проверил содержимое стенной ниши?

Эйнар Магнбьёрн: Да, как и вы просили. Там был один мешок, вот этот (показывает).

Обвинитель: И кроме него — ничего?

Эйнар Магнбьёрн: Ничего.

Обвинитель: Спасибо, больше вопросов нет. Итак, господа, становится ясно, откуда в тайнике взялась уже виденная вами торба. Само собой, полный мешок лорд Грант с собой к Маккензи не потащил. Во-первых, ему предстояло оставить торбу в тайнике, и у сира Дональда мог возникнуть вполне логичный вопрос — как так, гость пришел с багажом, а ушел без оного?.. Во-вторых, сир Роджер вовсе не собирался отдавать всё награбленное — он здраво рассудил, что никто толком не знает, сколько золота было в мешке сира Питера. Однако особо узнаваемые вещицы — к примеру, из тех, что принадлежали леди Мюррей, он с собой прихватил. Завернув до поры в тот самый мешок, с заплаткой… Далее все просто — преступник открывает нишу за картиной, засовывает в принесенный мешок уже имеющееся в тайнике золото, кладет сверху шкатулку, ожерелье и прочие драгоценности, затягивает горловину торбы — и всё! Картина возвращается на свое место, гость — на свое. Он дожидается сира Дональда, вероятно, беседует с ним еще какое-то время, а затем благополучно покидает замок.

Судья (после паузы): Что же, с этим всё ясно. Но у меня есть пара вопросов к обвинению… И первый из них: как же тогда быть со свидетельством вашего волынщика, лорд МакЛайон? Ведь он, как я понял из вашего рассказа, пытаясь назвать своего нанимателя, сказал "Ма…"? В имени обвиняемого нет ни одной буквы "м"!

Обвинитель (разводит руками): Вы правы, ваше величество. Это и меня поначалу сбивало с толку… Однако посмотрим на вопрос по-другому: это ведь совсем не обязательно должно было быть имя! Сир Вальтер, сир Нокс, вы ведь давно знаете лорда Гранта, и вам не единожды приходилось воевать вместе с ним в былые годы… А среди бойцов, как часто случается, в ходу бывают клички. Возьмем к примеру норманнскую дружину: кого там только нет! И Тихоня, и Жила, и даже Болтун. Соответственно, не обошло это поветрие и наше ополчение… У вас всех — ну, по крайней мере, у многих из вас, почтенные лорды, были подобные прозвища. Данные по молодости забавы ради. Лорд Маккензи, вы с лордом Грантом давние друзья. Скажите, как вы называли своего товарища во времена славного боевого прошлого?

Лорд Нокс Маккензи: Отстань ты от меня, МакЛайон!..

Лорд Макинтош (медленно, через силу): Мангуст… Юркий такой зверек, знаете… Маленький, но бесстрашный. Эх, Роджер…

Обвинитель: Благодарю вас, сир Вальтер. И жду второго вопроса, ваше величество.

Судья (задумчиво): Второй вопрос… Да, второй вопрос: так что же, все-таки, подтолкнуло вас к мысли, что главой заговора является лорд Грант?.. Я так понимаю, с личностью оставшегося мятежника вы определились еще раньше, чем докопались до старой клички лорда Гранта, и до того, как он подбросил кольцо лорду Маккензи?

Обвинитель: Вы правы, ваше величество. Я уже давно (и почти наверняка) знал имя преступника. Гербовая печатка лорда Мюррея и почти забытое прозвище были лишь последними, недостающими звеньями одной цепи. А что касается лорда Гранта… Я в очередной раз напомню вам, господа, о том, что оплачивал все расходы исключительно покойный сир Питер. Ранее, когда вторым заговорщиком считался лорд Нокс Маккензи, мы отнесли этот факт на счет известной бережливости последнего. Однако сир Нокс к заговору отношения не имеет. Так отчего же сир Роджер, человек, как известно, весьма щедрый, ни гроша не дал на собственный прожект?.. Все очень просто. Лорд Грант практически банкрот. И поэтому меня не удивлят то обстоятельство, что он не смог предъявить нам расписку сира Питера касательно якобы взятых тем в долг трехсот монет. Нет, он не "забыл" взять эту расписку, как сам утверждает! Ее, расписки этой, не существовало вовсе, потому что таких денег у лорда Гранта на тот момент элементарно не было!.. Он на пороге полнейшего разорения. Его имущество заложено и перезаложено… И вы, сир Нокс, об этом знаете, ибо, согласно тем же расходным книгам, вы уже неоднократно в последнее время ссужали соседу крупные суммы.

Судья: Лорд Маккензи, так ли это?

Лорд Нокс Маккензи (с тяжелым вздохом): Да, государь. Но я не думал, что он… Откуда же мне было знать?!

Обвинитель: Я думаю, сир Роджер, задумав мятеж, в первую голову желал поправить свое бедственное положение. Бог с ней, со властью, ее все равно пришлось бы делить… А вот деньги — дело другое!.. К сожалению, провести детальный обыск поместья Грантов у меня не получилось, однако я не сомневаюсь, что, если у нас будет соответствующее разрешение государя Шотландии, мы без особого труда найдем там остальные ценности и золото, похищенные у лорда Мюррея после его смерти. У меня всё, господа!

Судья (помедлив, уверенно): Суд принял свое решение. Вам слово, достопочтенные лорды!

Снова долгая пауза. Присутствующие, отодвинувшись на почтительное расстояние от обвиняемого, смотрят друг на друга. Наконец поднимается все тот же лорд Вальтер Макинтош.

Лорд Макинтош: Виновен.

Лорд Фрезер и Лорд МакЛеод (непроизвольно хором): Виновен!

Лорд МакДональд (смотрит на супругу, та медленно кивает): Виновен, ваше величество.

Лорд Нокс Маккензи (не поднимая глаз, машет рукой): Я воздержусь. Решайте большинством…

Обвинитель: Суд и совет лордов проголосовали единогласно. Ваше величество?

Судья: На основании всего вышеизложенного, а так же на основании предоставленных документов и показаний свидетелей я, Кеннет МакАльпин, наследный король Шотландии, обвиняю вас, лорд Роджер Грант из клана Грант, в организации заговора против короны, покушении на моего советника лорда МакЛайона, и двойном убийстве — моего наследника, принца Патрика, и лорда Питера Мюррея, вашего сообщника. У вас есть последнее слово.

Обвиняемый молчит.

Судья: Ну, что ж… Значит, так тому и быть! Властью, данной мне…

Леди МакЛайон (вскакивает): Ваше величество, подождите!..

Судья (опешив): Что такое?!

Обвинитель (шипит): Нэрис!!

Леди МакЛайон: Простите меня, ваше величество! И вы, достопочтенные лорды!.. Виновен ли лорд Грант в заговоре и смерти лорда Мюррея — не мне судить… Но принца он не убивал!

По залу прокатывается изумленный ропот. Лорд МакЛайон растерянно смотрит на жену. Его величество теребит бороду, не зная, что сказать. Роджер Грант, усмехнувшись, недоверчиво качает головой. Одна только леди Агнесс МакДональд глядит на девушку спокойным, понимающим взглядом…

Судья (после паузы): Ну что же… Пожалуй, мы выслушаем вас, леди. Значит, вы утверждаете, что Патрика убил не лорд Грант?

Леди МакЛайон: Да!

Судья: А кто же?

Леди МакЛайон: Старший конюший лорда МакДональда, Шон Сорли!

Лорд Малькольм, ахнув, хватается за грудь. Остальные лорды, морща лбы, вопросительно переводят взгляды с Нэрис на невозмутимую леди Агнесс.

Судья: То есть, вы хотите сказать, что обвиняемый нанял этого конюшего, чтобы тот…

Леди МакЛайон (торопливо): Нет-нет, ваше величество! Сир Роджер об этом и понятия не имел, он просто воспользовался ситуацией… Я считаю, что идея, как и исполнение, целиком и полностью принадлежала одному человеку — Шону Сорли.

Судья (подумав): Обоснуйте!

Леди МакЛайон: Видите ли, Ваше Величество… Порой, если дело касается особы королевской крови, люди склонны видеть в любом происшествии политическую подоплеку. И они совершенно забывают о том, что тот же наследник престола — просто человек. Живой человек, со своими слабостями и увлечениями. Мужчина, в конце концов!.. Вы не задумывались, почему его высочество так тянуло в Хайлэндс, в Тиорам? Охотиться можно и в любой другой части Нагорья, а при дворе, если уж так, гораздо веселее! Но нет, принц второе лето подряд проводил безвылазно в замке сира Малькольма. И этому есть только одно объяснение!

Обвинитель (хлопнув себя по лбу): Женщина?..

Леди МакЛайон: Да, женщина! Я понимаю, всё это звучит неприлично, но…

Судья (нетерпеливо): Продолжайте, леди, в зале нет детей и девиц!

Леди МакЛайон (отчего-то краснея): Как пожелаете, Ваше Величество… В общем, у принца Патрика в Тиораме имелась, скажем так, дама сердца. Не то, чтобы уж прямо "дама", и, в общем-то, не только сердца…

Обвинитель: Кто?

Леди МакЛайон: Посудомойка, Дженни Келли.

Судья: Посудомойка?!

Обвинитель (задумчиво): Дженни… "Наша Дженни"… ах ты, черт!..

Леди МакЛайон: Понятное дело, свои отношения молодые люди держали в секрете. Но потом… Потом случилось кое-что, что от чужого взгляда уже не утаишь. В общем, девушка узнала, что она в положении.

Лорд Нокс Маккензи (с одобрительным смешком): Ай, Патрик, молодец!..

Судья (теряя терпение): Уймись, лорд!

Леди МакЛайон: Само собой, новость эта Дженни не обрадовала. Она прекрасно понимала, что возлюбленный, даже если б захотел, на ней не женится и ребенка не признает. А для незамужней девицы, бедной, но гордой, принести в подоле — несмываемый позор!.. Вероятно, принцу она ничего не сказала. Но матери открылась. И мудрая женщина, хотя я лично этого не одобряю, нашла единственно возможный выход из создавшейся ситуации — она отвела дочь к деревенской знахарке. Сами понимаете, зачем… Но выяснилось, что срок уже слишком большой, и любое вмешательство может закончиться гибелью несчастной девушки. Знахарка отказалась — брать двойной грех на душу она не хотела. Что оставалось бедной Дженни?.. Только похоронить эту тайну вместе с собой. Что она и сделала, бросившись вниз с обрыва. Разумеется, расшиблась насмерть. Принц Патрик был мужчина не робкого десятка, но его, как я слышала, это потрясло. Что не осталось без внимания другого влюбленного, не такого успешного… Им и был Шон Сорли. Лорд МакЛайон, рассказывая о свидетелях "гибели" принца, забыл упомянуть одну важную деталь. Разбойники. Те самые, неуловимые, что терроризировали всю округу, и, якобы побоявшись которых, конюший попросил своего приятеля, солдата замкового гарнизона, составить ему компанию в поисках пропавшей лошади…

Лорд МакДональд: Пропавшей лошади?!

Леди МакЛайон: Этот факт от вас утаили, сир. Хотя, если по совести, Розалинда никуда и не пропадала…

Лорд МакДональд: Розалинда?!

Леди МакДональд (тихо, но твердо): Сир, дайте ей всё объяснить!

Леди МакЛайон: Так вот, вернемся к тем ночным нападениям. Я утверждаю, что никаких "разбойников" вовсе не было! Это было дело рук одного человека — всё того же конюха… Никто ведь не интересовался именами погибших парней. А стоило бы узнать о них поподробнее. Потому как выяснилось, что у всех жертв было нечто общее: Дженни.

Обвинитель: Они были ее поклонниками?

Леди МакЛайон: Да. А Шон Сорли не терпел конкуренции. Он парень простой, этакий увалень, и Дженни им не интересовалась. А он был в нее безнадежно влюблен. И, по всей видимости, решил убрать с дороги всех остальных претендентов, чтобы выбора у прекрасной посудомойки просто не осталось!.. Он и понятия не имел, что этот выбор девушка уже сделала. И что ее возлюбленный — наследник Шотландского престола. Но после того, как Дженни наложила на себя руки, конюх, увидев реакцию принца, наконец прозрел. И это стоило его высочеству жизни. Шону было все равно, принц тот или нет, он видел перед собой соперника, и соперника успешного (думаю, конюх давно понял, что Дженни ждет ребенка). Но в этот раз он не устранял помеху, он мстил. И мстил не спонтанно, под влиянием эмоций, а вполне осознанно. Он все продумал и подготовил. Накануне намеченного убийства Шон отлучился к себе в деревню, на именины матушки. Далее, с его слов — там он принял лишнего, едва успел вернуться в Тиорам до возвращения лордов с охоты, и, пока загонял лошадей в конюшню, с пьяных глаз упустил из загона свет очей лорда Малькольма — жеребую арабскую кобылу Розалинду. Соответственно, напугался и кинулся искать. Но, так как к тому времени уже стемнело, один он идти побоялся, опасаясь тех самых "разбойников", поэтому взял с собой приятеля, солдата из гарнизона замка. Дойдя до края загона, они и увидели "принца" на его жеребце, сером, в яблоках. Дальше вы знаете…

Судья: Но, как я понял, конюх врал?

Леди МакЛайон: От начала и до конца, ваше величество. Меня сразу насторожило в его рассказе одно обстоятельство — он уверял лорда МакЛайона, что виденный им в тумане всадник у обрыва был принцем. Не потому, что он узнал его высочество, а потому-де, что жеребец был определенно его! Со всадником разобрались быстро, но о коне забыли… А ведь это было очень важно! Шон Сорли — лорд Малькольм меня поправит, если я ошибусь, — лучший конюший Нагорья. Он знал всех лошадей в округе, и никогда, в любом состоянии и в любой туман не перепутал бы лошадь принца с какой-то другой. Но жеребец, тот самый, "серый, в яблоках", как и его хозяин, к тому времени давно остывал внизу под обрывом! Значит, Шон определенно врал.

Судья: И зачем же?

Леди МакЛайон: Вот я так у него самого и спросила…

Обвинитель (бледнея): Нэрис!

Леди МакЛайон: Прости, Ивар… Но мне надо было знать!

Судья: И вы узнали?..

Леди МакЛайон: Да. Замечу — лорду МакЛайону Сорли и словом не обмолвился, по какой именно причине он упустил из загона Розалинду. Мне же сказал, что был пьян. И рассказал про именины. И "признался", что коня, виденного у обрыва, спутал по пьяному делу только поначалу, на какое-то мгновение. Но успел брякнуть о своей догадке приятелю… А потом, мол, когда они наши погибшего принца, у него и сомнений никаких не осталось… Но это абсолютная и наглая ложь!.. Повторяю — он не мог перепутать! А раз не мог, но "перепутал", стало быть, врал, и врал намеренно. Ему нужно было обеспечить себе алиби. Для того он и приятеля своего "на поиски" позвал. Для того он — именно он — и устроил этот "спектакль"!..

Обвинитель: То есть, пьян он все-таки не был?

Леди МакЛайон: Не был. Уж во всяком случае, не настолько, как рассказывал. Он вообще непьющий. И госпожа Сорли вспоминала, что ее сын ушел с праздника не так уж и поздно, задолго до темноты. К тому же — практически трезвым. Много он не пил, и никто его специально не поил. А будучи трезвым, Шон не упустил бы Розалинду из загона. И не пошел бы ее искать. И не увидел бы "принца". Стало быть, кроме него, попросту некому было задумать и осуществить убийство.

Обвинитель: Но, выходит, он действовал не один. А как же тот всадник у обрыва?

Леди МакЛайон: Тут, к сожалению, ничего определенного узнать не удалось… Но у погибшей посудомойки был брат. Который спешно уехал куда-то после гибели его высочества. Он не служил в замке, поэтому его не хватились. Возможно, Сорли подговорил парня поучаствовать… Но это уже мои догадки.

Судья (после долгой паузы): Это всё?

Леди МакЛайон: Да, ваше величество.

Судья: Кто-нибудь может подтвердить ваши слова?

Леди МакЛайон: Эйнар, глава норманнской дружины, что нам служит. Он присутствовал при моем разговоре с Шоном Сорли. И он беседовал с его матушкой в деревне. А что касается посудомойки…

Леди МакДональд (поднимаясь): Это могу подтвердить я!

Лорд МакДональд вторично хватается за сердце. У первого советника короля на лице — крайнее изумление. Государь, пожав плечами, благосклонно кивает, и леди Агнесс, всё такая же величественная и спокойная, берет слово.

Леди МакДональд: Сведения относительно Джейн Келли (это ее полное имя) леди МакЛайон передала лично я. Мне, как хозяйке Тиорама, было проще. Я знала, что его высочество ездит к нам из-за какой-то девицы, но не знала — из-за кого конкретно. Леди МакЛайон предположила, что это могла быть Джейн. С какой стати — спросите у нее. Но я проверила — и это казалось правдой. Мне призналась ее мать. И про шашни дочки с принцем, и про беременность. Это правда, ваше величество.

Судья: Не вижу причин сомневаться в ваших словах, леди. А что касается конюха?

Леди МакДональд: Этим я не занималась. Насчет Шона интересуйтесь у леди МакЛайон. Она спрашивала только про Джейн и разбойников — продолжались ли убийства после гибели его высочества. Я сказала, что нет, прекратились. А касательно нашего конюха… Ну, разве что…

Обвинитель: Вы что-то хотели добавить, леди Агнесс?..

Леди МакЛайон (поспешно): Если вы о письме, леди МакДональд, то смело говорите, это не тайна! Я просто забыла…

Обвинитель: О каком письме идет речь, дамы?

Леди МакДональд: Где-то с неделю, может, полторы назад ваша супруга, лорд МакЛайон, прислала мне письмо, где, в частности, интересовалась, не отлучался ли наш старший конюший в последние дни из замка.

Обвинитель (заинтересованно): И что вы ответили?

Леди Макдональд: Ответила, как есть. Да, отлучался. На три дня. Отпросился у лорда МакДональда, вроде как на свадьбу какого-то сводного брата. Я подробностей не знаю.

Обвинитель: Нэрис?..

Леди МакЛайон: Мне следовало сказать об этом раньше, но я так волновалась, что совершенно забыла!.. Лорд МакЛайон, помните то ночное нападение на Беатрис в моей спальне?.. Ее ударили по голове. Совсем, как его высочество!

Обвинитель: Да, мне тоже это показалось странным совпадением.

Леди МакЛайон: Ну, и вот!.. Если предположить, что убийца перепутал Бесс со мной… И еще этот удар сзади, по затылку… Она ведь была в моем атласном платье, и в чепце — волос не видно, уж блондинку от шатенки он бы точно отличил!.. Роста мы одинакового. Он просто перепутал. Но я и без того была почти совершенно уверена, что это конюх! И поэтому написала к леди МакДональд, узнать, не отлучался ли Шон из Тиорама. Оттуда до нас день пути, да еще обратно… Это как минимум двое суток!

Обвинитель: Да, тогда всё понятно… Значит, это он и был.

Леди МакДональд: Он. Можете даже не сомневаться. Я не успела написать вам, леди МакЛайон — Сорли во всем признался.

Обвинитель: Даже так!..

Леди МакДональд: Хорошо, хоть грамотный был…

Судья: "Был"?

Леди МакДональд: Видно, заподозрил что-то. Может, о переписке нашей с леди МакЛайон прознал, того не ведаю. А может, я его напугала своими расспросами — где, мол, три дня болтался, что делал?.. Не знаю, ваше величество! Он уж и так последнее время словно не в себе был. А как мы с ним поговорили, как раз относительно отлучки-то этой, так утром к нам младшие конюхи и прибежали — явились поутру в конюшню, а он там висит. И бумажка в руке — так мол, и так, вину свою признаю, и его высочество — я, и леди МакЛайон — тоже я… он, видно, так и не понял в спешке, что во второй раз обознался. И приписка: иду, мол, следом за моей Дженни, не поминайте лихом… Так-то вот. Я бумажку эту привезла, на всякий случай. Если пожелаете — могу предъявить.

Обвинитель: Думаю, это подождет. Мы здесь собрались, все-таки, по поводу заговора… Ваше величество?

Судья: Согласен. Благодарю, леди МакДональд. И вас, леди МакЛайон. Пора заканчивать наше заседание… Буду краток. Лорд Роджер Грант, из клана Грант! Властью, данной мне богом и короной Шотландии, я объявляю вас виновным в государственной измене, подстрекательству к мятежу и убийстве лорда Питера Мюррея, из клана Мюррей. И приговариваю к казни через усекновение головы… Приговор будет приведен в исполнение немедленно.

Обвиняемый (язвительно): Усекновение, говорите, ваше величество?.. А что ж не через повешенье?..

Судья: Честному имени своего клана спасибо скажи, не дали хоть в смерти опозориться!.. Лорд МакЛайон, распорядитесь препроводить обвиняемого в известное вам место и… Палач из Инвернесса прибыл?

Обвинитель (направляясь к выходу из зала вслед за приговоренным и его конвоирами): Да, сир, еще за час до начала заседания.

Судья: Хорошо. Займись приготовлениями, я сейчас подойду…

Лорд Нокс Маккензи (поднимается и подходит к Обвинителю): Обожди-ка, МакЛайон! Мы с тобой еще не закончили… Убивать тебя я, так уж и быть не стану, хоть и опозорил ты меня на весь Хайлэндс своими выкрутасами!.. Но вот что касается этого (размахивается)… то, уж извини, заслужил!!

Судья (вскакивает): Нокс! Уймись, говорю тебе!..

Лорд Нокс Маккензи (потирая кулак, удовлетворенно): Вот теперь, пожалуй, и можно…

Судья (со вздохом, в сторону): Горцы… Ивар, он тебе глаз не выбил?

Обвинитель (поднимаясь с пола): Нет, ваше величество. Только челюсть слегка своротил… (конвойным): Уводите осужденного, я сейчас подойду!

Леди МакЛайон (ощупывая челюсть супруга): Вроде не сломана… (лорду Маккензи, гневно): Сир! Ну зачем же… Ведь это была вынужденная мера! Это во благо Шотландии!

Лорд Нокс Маккензи (с достоинством): Я понимаю. Только поэтому и не убил… Но с этих самых пор, МакЛайон, чтоб ноги твоей ни в моем доме, ни на моей земле больше не было! Понял?.. (не дождавшись ответа, кланяется королю и покидает залу)

Судья (после паузы, махнув рукой): Дамы и господа! Благодарю вас за помощь и участие. А также, смею надеяться, вы останетесь во Фрейхе на ужин. Лорд МакЛайон присоединяется к моей просьбе. Многим из вас пришлось долго ехать… И, мне кажется, всем нам, наконец, не помешало бы отдохнуть!..

Лорд Дональд Маккензи-младший торопливо прощается с государем и хозяевами дома, после чего выбегает следом за отцом. Его Величество встает и вместе с лордом МакЛайоном покидает зал суда. Остальные, вздохнув с облегчением, тут же принимаются за обсуждение животрепещущих подробностей прошедшего заседания. Дамы оставляют мужчин за их разговорами и удаляются, чтобы переодеться к ужину.

Примечание: Лорд Роджер Грант был казнен через четверть часа после окончания заседания, в соответствии с приговором суда.

Дело закрыто.

Протокол составил Робин Дойл. Хайлэндс, Фрейх, владения лорда Ивара МакЛайона. Дата. Подпись составителя. Подпись главы Тайной службы Его Величества"

Ивар снял с шеи торжественно возвращенную государем Тайную печать и поставил оттиск внизу последнего листа протокола.

— Робин, я же просил — без самодеятельности! — недовольно сказал он. — Начал за здравие, а кончил за упокой… Тут же только слова "Занавес!" не хватает. Это все-таки официальный документ. А из-за твоих ремарок он выглядит, как дешевая пьеса…

— Ну, извините, как мог! — ничуть не смутился сидящий напротив в кресле начальник замкового гарнизона. — И, по-моему, ничего так, живенько получилось… А не нравится — нашли бы другого писца. "Дешевая пьеса"… Много ты понимаешь!

— В протоколах — уж побольше твоего! — лорд МакЛайон аккуратно сложил листочки и убрал их в свой ящичек. — Тебе бы, с твоими талантами, романы сочинять.

— А что, — довольно разулыбался Робин, — может, и попробую! Ты вот мне пару дел интересных подкинешь, я обработаю, с интригой положенной, атмосферы загадочной нагнету… Что ты ухмыляешься?! Жизнь коротка, искусство — вечно! И кто знает, может, фамилия Дойл еще прогремит в веках?..

— В скромности тебе не откажешь, — хмыкнул лорд, поднимаясь из-за стола. — Ладно, талантливый ты наш, пойдем. Уже второй гонг дали к ужину. Его величество и так в нетерпении…

— Ирландское рагу?

— Оно самое! — с гордостью кивнул Ивар. — По всему дому такие ароматы — аж желудок сводит… Жаль, что Маккензи не остались.

— Ускакали в расстроенных чувствах, — кивнул Робин. И вышел из кабинета следом за лордом МакЛайоном.