Воинственный ангел

Глава 33

С Божественным Мечом наготове Джексон сделал осторожный шаг. Было смертельно тихо; единственное, что он мог услышать — приглушенные звуки сражения, бушующего снаружи. Каждый шаг отдавался эхом в большой открытой комнате.

Зажженные свечи мерцали вдоль каждой стороны с рядом греческих колонн, доставленных из Коринфской столицы. Небольшой порыв ветра заставил пламя дрогнуть, отбросив окрашенные оранжевым тени, танцующие вдоль арочного потолка. Габриэль сидел один, во главе большого стола Совета.

— Должен признать, что некоторая часть меня рада видеть тебя, Джексон. Я впечатлен, что настолько далеко зашел. Мы хорошо тебя обучили.

Из всех членов Совета остался только Габриэль. Нестареющий король на нестареющем троне. Копна седых волос ярко сияла, впрочем, как и всегда. Тени танцевали на его лице. Джексон аккуратно продолжил идти, удостоверяясь, что держит Божественный Меч между ним и Истинным Бессмертным. Габриэль казался вполне беспечным.

— Боюсь, что независимо от всех твоих побед, твое ликование будет здесь не долгим, Джексон, — сказал Габриэль. — Разве что его некоторые назовут моральным. Сегодня Демоны не падут. Я все для этого сделал.

— Как ты мог? — спросил Джексон. Он смотрел на древнего Истинного Бессмертного, Ангела, который был символом всего, что он воспринимал праведным и чистым с самого детства.

Габриэль просто покачал головой:

— После всего, что мы пережили, после всех наших разговоров, я думал, что мы достигли понимания. Что ты ушел от слабости и неокрепших мыслей к очень важному откровению. Я думал, что ты понял необходимость процветания Ангелов. Я переоценил твою способность к пониманию таких сложных, вечных вопросов. У меня становится тяжело на сердце, когда я думаю о том, как ты предал меня. Предал нас. Предал Ангелов.

Джексон недоверчиво посмотрел на него:

— Это ты предал нас.

— Джексон. Ты же не думаешь, что мы позволим людям, самым слабым существам из всех, управлять этой планетой, не так ли? — сказал Габриэль. — Все Бессмертные — одна семья, Джексон. Будь то свет или тьма. И теперь это наш шанс объединиться и принять нашу общую судьбу. Слишком долго мы, идеальные Бессмертные, имели дело с пороками и недостатками человечества. Больше нет. Сегодня мы берем все в свои руки. Я просто разочарован, что ты не присоединился к нам, Джексон. Я действительно возлагал на тебя большие надежды. Теперь я вижу, что мое суждение было ошибочным.

На лице Габриэля отразилось истинное сожаление. Он был полностью убежден в справедливости своих действий.

— Но мое самое большое сожаление, что я дал тебе вырасти таким сильным, — продолжил Габриэль. — Я не должен был позволить тебе становиться достаточно влиятельным, чтобы привлечь других Бессмертных. Закон Ангелов будет жесток ко всем, кого ты уговорил остаться.

— Все присоединились, — сказал Джекс.

— Да, хорошо. Наказание, безусловно, займет длительное время, — сказал Габриэль. — Но, в конце концов, им придется вернуться в город. И они вернутся, не волнуйся. Как только они увидят, с каким треском провалились. Как ты ввел их в заблуждение, пытаясь лишить их судьбы. Они придут, чтобы проклясть имя Годспид.

— Я уверен, тебе трудно понять, сколько вреда ты принес за столь короткое время. Но я хотел бы, чтобы ты, по крайней мере, попробовал, — сказал Габриэль. — У нас займет очень много времени, чтобы исправить тот вред, который ты причинил. Мы должны будем восстановить наши привязанности, возвратить всех в лоно. Вероятно, потребуются годы, даже десятилетия. Но мы все исправим. Поверь мне, Джексон. С человечеством, больше не беспокоящим нас, у нас будет все время мира. Ангелы станут абсолютными хозяевами всего, так как это всегда должно было быть.

— Ты действительно думаешь, что демоны так легко остановятся, как только покончат с людьми? — произнес Джекс. — Ты думаешь, что можно доверять Темным Ангелам? Они же потом повернутся к Ангелам.

Габриэль ухмыльнулся.

— Я давно их знаю, Джексон. Я знаю их тайны. Всех их. Я знаю, как иметь с ними дело. Они не посмеют мне перечить, — он сделал паузу, — они… боятся меня.

— Низшие чины Земли будет полностью отданы Темным Ангелам. Люди являются их естественными игрушки, — сказал Габриэль. — И мы Ангелы займем достойное место, как полностью признанные выдающиеся существа в мире. Нам больше не придется беспокоиться о мелких смертных неприятностях. Мы сможем зафиксировать наши мысли на всегда идеальной Ангельской природе, из которой мы происходим.

Джекс сделал шаг вперед с Божественным Мечом в руках.

— Отзови их. Демонов. Все кончено. Ангелы больше не следуют за тобой. Ты остался один.

Габриэль рассмеялся над этим:

— Они последуют, как они однажды сказали, когда все кончится. Точно так же, как и всегда. Но ты слишком молод, чтобы знать это.

Внезапно Габриэль встал. Он казался крупнее, чем обычно.

— Поверь тому, что я скажу, Джексон. Меня не радует, что придется убить двух членов линии Годспид.

— Что? — произнес Джекс.

Что он имел в виду, говоря о двух? Он не совсем понял, но кровь начала приливать к его голове и конечностям, будто тело знало то, что происходило, прежде чем разум мог понять это.

— Твой отец, Джекс, — сказал Габриэль, — мы не могли позволить ему жить.

— Но его убийцы были осуждены…

Адреналин и шок потрясли Джексона до самой сути. Его колени дрогнули, и он почти упал, когда вес открытия навалился на него.

— Я — Ангел, Джексон. Ничто не происходит без моего ведома, — выражение лица Габриэля было серьезным, но потом оно стало почти садистской гримасой. — И я выполнил это конкретное задание сам.

Габриэль убил моего отца. Джексон столько часов провел с Габриэлем, названным Истинным Бессмертным, основателем Совета Двенадцати. Он был воплощением всего, чем лидер должен был быть, тем самым Ангелом, который вывел других из укрытия и открыл их миру. Габриэль даже сказал ему, насколько образцовым Хранителем был отец Джексона. И все то время, он просто вешал лапшу на уши Джексона, даже не беспокоясь о том, что он убил отца Ангела, сидящего рядом с ним. Сколько раз Габриэль клал успокаивающую, отеческую руку на плечо Джексона? Если бы только Джексон знал, что это была рука смерти. Джексон поднял голову и посмотрел на убийцу перед ним. Его губы сжались от гнева.

Истинный Бессмертный холодно рассматривал Джекса.

— Это бесполезно, Джексон. Я сделал это. И теперь я сломаю тебя.

Сквозь сжатые зубы Джекс сделал глубокий вдох, а затем освободил ужасный крик, когда помчался к Габриэлю.

Габриэль просто продолжал улыбаться. Потом, вдруг, его крылья прорвались сквозь золотые одеяния, и он взлетел. Джекс встретил его в воздухе, и они столкнулись с огромным грохотом, который потряс колонны.

Они облетели вокруг мраморных колонн, врезаясь в них и кроша. Щебень и куски мрамора падали на пол от каждого их столкновения. Части обломков замедлялись, застывали, затем снова набирали скорость, когда падали на землю… эти два Ангела использовали и блокировали замораживание времени друг друга, чтобы получить преимущество друг над другом.

Внезапно Габриэль сделал выпал вперед и швырнул Джекса через главный зал. Тот врезался в далекую стену над фреской, на которой был изображен Совет, приводящий Ангелов к Пробуждению. Джексон проскользил вниз и рухнул на пол.

Потрясенный падением, Джексон поднял глаза и увидел темный силуэт, быстро движущийся на него. Это Габриэль летел прямо к нему. Стремительно Джекс вытащил Божественный Меч из ножен. Но прежде чем он мог что-либо сделать, Габриэль мощно прижал молодого Ангела ногой, а затем отбросил его меч в сторону, оставив Джекса беззащитным.

Джекс быстро принял решение и попытался оттолкнуть ногами Габриэля, который взлетел вверх, чтобы избежать нападения. Но для Джексона этого было достаточно, чтобы встать на ноги. С мощным толчком крыльев он снова встретился с Истинным Бессмертным в воздухе, сталкиваясь с ним. Поворот, еще поворот, Ангелы кружились под потолком комнаты. Их крылья путались, когда руки тянулись к другу, впиваясь в глотки, руки, запястья. И потом, будто камень упал с большой высоты, они рухнули, все еще борясь друг с другом, разбивая мраморный пол с такой силой, что большие трещины пошли по всему атриуму.

Джекс был оглушен от удара, и он еле успел встать на ноги, прежде чем Габриэль снова оказался на нем. Истинный Бессмертный с размаха ударил Джексона кулаком прямо в живот, потом коленями в лицо, когда тот согнулся пополам.

Кряхтя и сплевывая кровь, Джекс попытался подняться.

— Я говорил, это бесполезно, — сказал Габриэль. — Какова вероятность, что Годспид может противостоять Истинному Бессмертному? Боюсь, ее нет.

Габриэль потянулся к своей одежде и вытащил позолоченный кинжал, блестящий символом Совета. Он занес лезвие над головой Джексона.