Воин и Маг

Глава 1

– Динь-донг! – начищенный до золотистого блеска болванчик, стоящий на краю стола меж канделябром и маленьким портретом величавой женщины, качнул головой, отчего по кабинету проплыл тот самый, чудный и неповторимый звон, коим славятся изделия из особой, гномьей выделки, бронзы. От этого мелодичного звука дрогнула, разлетелась осколками и спряталась по углам тишина, которую не осмеливались нарушить даже самые ретивые слуги или отчаянные царедворцы. Император просматривал бумаги в своём кабинете, уединившись после совещания с верхушкой Полночной Империи, и время это было священным.

Пожилой, подтянутый человек, в каждом движении которого заметна была власть – нет, ВЛАСТЬ, бросил обратно на стол сводку из канцелярии, которую перед этим изучал. Однако во взгляде его посторонний наблюдатель не заметил бы и тени неудовольствия – наоборот, даже какая-то нежность проскользнула, промелькнула и тут же спряталась под обликом сурового и всесильного властителя.

– Динь-донг! – бронзовый нахал вновь качнул плоским лицом с раскосыми глазами. Отражение его послушно качнулось в настенном зеркале, окончательно подтверждая долгожданную и радостную для Императора весть. Да-да, причина для радости была. Сын и наследник престола, молодой принц Ян – а по традиции все старшие сыновья получали это имя – прибыл домой после окончания учёбы. Но другая причина радости была та, что вперые за много поколений молодой принц обладал Даром. Тем самым Даром повелевать невидимыми, но могучими силами, которого боятся и жаждут простые люди, да и не только люди. И теперь, закончив обучение в далёком Университете Магии, наследник престола вернулся во дворец. Так что преемник нынешнего Императора обещал стать самым сильным и грозным правителем в истории, и поддержать страну в трудные времена. А в том, что они приближаются, не было ни малейших сомнений у верхушки Империи и некоторых – весьма немногих – посвящённых особ. Оттого-то хозяин и завёл привычку – каждый день наедине ещё раз изучать и обдумывать поступающие сведения.

– Динь-динь-донг! – весело сообщил истуканчик. Один Ян посылал такой магический импульс, подавая только им двоим известный сигнал – отец, я здесь!

Император несколько мигов (единица времени, примерно секунда)прислушивался к густому, малиновому звону, упруго колыхнувшемуся меж стен рабочего кабинета, а затем коснулся пальцами хрустального шара связи. Прибор, покоящийся на подставке, искусно выточенной в виде блестяще-чёрной лапы демона, таинственно моргнул неяркой вспышкой света.

– Пусть зайдёт! – повелел Император невидимому собеседнику. Собрал бумаги, разбросанные по столешнице. Не то, чтобы не доверял сыну, но – порядок есть порядок!

Высокая, белая с золотом дверь отворилась, и в комнату шагнул молодой статный парень лет двадцати с небольшим. Стройный, хищно-красивый и… такой родной. Эх, видела б сына Герда! Но – не судьба. Императрица не перенесла рождения второго сына, Густава, и уж пятнадцать лет, как…

Улыбнувшись одними глазами, вошедший ненадолго сосредоточился, шепнул что-то, понятное только ему, и в кабинете воцарилась особая, вязкая, прямо-таки давящая на уши тишина. Ступая сияющими сапогами по тёмному однотонному ковру, принц Ян подошёл, взглядом подтвердил, что теперь к обычной защите кабинета, поддерживаемой дворцовым магом, добавилось и собственное заклинание. И только теперь Император обнял его, не стесняясь и не сдерживая чувств.

– Ну, здравствуй, сын мой!

Обветшавший постоялый двор, стоявший на перекрёстке пыльных дорог где-то в баронстве Дравен, явно видывал лучшие времена. Поэтому, когда входная дверь с грохотом влетела вовнутрь, распугав бродивших по залу кур и всполошив задремавшего было трактирщика, тот даже обрадовался. Моргая от яркого весеннего света, хлынувшего в дверной проём, хозяин подобострастно согнулся в поклоне. И было отчего – двое прибывших молодых людей несомненно принадлежали к дворянству, да небедному. А судя по наброшенным на плечи плащам, ко всему прочему были и магами. Известно ведь – потряси мага, и посыплется золото. Впрочем, судя по продувной физиономии трактирщика, «трясти» людишек на пустынных дорогах ему в молодости наверняка приходилось. Разумеется, втихомолку да тех, кто послабее. И разумеется, не магов – на тех, как известно, наезжать себе дороже. Но теперь он вроде сменил жизнь на более спокойную да солидную, хотя – бытиё трактирщика особо нехлопотным тоже не назовёшь…

– Чего изволят ваши сиятельства? – хозяин заведения пухлой рукой дёрнул за верёвку, вызывая из кухни не то чтобы супругу, но в общем – кухарку. Судя по всему, прибывшие были при деньгах и аппетите – а что ещё надо, дабы маленькому человеку заработать несколько монет?

Вошедший первым, весело смеющийся красавец-дворянин, который, по всей видимости, так бесцеремонно обошёлся с облупленной скрипучей дверью, в сомнении обвёл заведение глазами. Взгляд его остановился на трактирщике, отчего тому стало как-то неуютно.

– Будто не знаешь, – бросил он. – Обед изволим, да вино получше выбери, каналья!

Второй, чуть пониже, в тёмном плаще и с оружием, молча огляделся по сторонам. Указал на самый большой стол затянутой в лайковую перчатку рукой, что-то шепнул – и пыль слетела в угол, даже чуть ли не стружка снялась с поверхности досок и лавок. Затем брезгливо сморщился, поправил висевший за спиной уважительных размеров меч, и сел.

У видавшего виды трактирщика чуть глаза не вылезли из орбит, когда он чуть присмотрелся. Плащ второго волшебника был чёрным! «Ох, пресветлый Риллон, спаси и сохрани» – непослушными губами прошептал вспотевший горе-хозяин, разом вспомнив страшные байки про некромансеров и их крутой нрав. Пихнув кулаком в бок свою суетящуюся половину, он взглядом указал на страшного гостя. Та чуть побелела, но забегала чуть не вдвое быстрее – шутка ли! Тут не до жиру, как говорится.

Первый из прибывших уже сидел за столом и вовсю освежался Aetanne.

– А что, хозяин, пусто у тебя нынче?

Трактирщик, подавая к столу печёного гуся, осторожно ответил.

– Так, ваши светлости, народишко здешний ближе к вечеру собирается, пива выпить да погутарить. А проезжего люду нынче немного, после ярмарки-то, немного.

– А вот скажи мне, – молодой дворянин оторвался от кубка, – Не проезжала ли тут недавно благородная дама? Чуть помоложе наших лет, красавица, волос как спелый каштан? С братом, помоложе нас годков на пять.

Кухарка, принёсшая шипящий противень гречневой каши с грудинкой, закивала.

– Точно так, ваше благородие! Красавица, каких свет не видывал, да в гербе у ней тут, – показала на себе лоснящимися от жира пальцами, – Вроде как собака борзая… Утром выехали.

Путешественники переглянулись и заметно повеселели, поглощая нехитрую снедь с тем завидным аппетитом, который только и свойственен молодым, здоровым и беззаботным людям, одолевшим по свежему воздуху изрядный путь.

Трактирщик же, чувствуя, как от страха по спине побежала мокрая струйка, всё же осведомился. – Ваши благородия, уж не удумали ли вы, упаси боги, какого смертоубийства? Места у нас туточа досель спокойные были, барон наш безобразий не допускает…

Молодой красавец – в синем плаще, кстати – хохотнул, – Не бойся, болезный. Если эта дама та самая, то это невеста моя, донья Эстрелла. Договорились, что нагоним в дороге её, да вот припозднились малость. – И снова с удовольствием вцепился зубами в гусиную ножку.

У трактирщика немного отлегло от сердца. Так, самую малость.

– Да, ваши милости, так их брат ейный и называл.

Второй маг, распрямив под чёрным плащом крепкие плечи, осведомился густым, рокочущим голосом.

– Молодой, худощавый и с длинной рапирой?

Кухарка усердно закивала.

– Они, они. Тож красавчик, глазищами чёрными так и сверкает.

Трактирщик сделал вид, что не услышал этих слов своей половины, и стал подавать десерт – исходящий ароматным духом пирог с яблоками и черносливом. Между делом украдкой осмотрел вывороченную, треснувшую и пришедшую в совершенную непригодность дверь. Однако тот маг, который в синем плаще, заметил его озабоченный взгляд.

– Не бойся, убытков не понесёшь.

– А зачем же так рьяно-то, ваши светлости? – кухарка совсем осмелела, каким-то женским чутьём угадав, что молодые люди хоть и любят немного покуражиться, господа вроде не из буйных.

– Да поспорили, смогу ли я заклинанием с полсотни шагов вашу дверь вынести. – отхлебнув вина, ответил младший в чёрном плаще. – Выходит, могу.

– Да, Valle, – хохотнул его товарищ, сыто и с наслаждением потянувшись. – Наконец-то смог! Ну ладно, рассиживаться не будем. Пошли, глядишь – через квадранс догоним донью Эстреллу (квадранс – четверть часа).

– Да как же это? – остолбенел трактирщик, глядя, как в его ладони сыплется струйка серебряных цехинов. – Они ж ещё утром проехали, а тут уж солнце к вечеру…

Сказал – и осёкся, увидев, как нависла над ним навевающая дрожь фигура в чёрном.

– А вот это уже не твоего ума дело.

Выйдя на усыпанное щепками крыльцо, трактирщик с удивлением наблюдал, как синий маг сам вывел из конюшни своего великолепного жеребца и запрыгнул в седло. Попутчик же его оказался пешим, и похоже, это его ничуть не смущало. Оглянувшись вокруг, чёрный лениво зашагал по дороге, скрывающейся в лесу.

Солнце уже спряталось за верхушки огромных, кондовых сосен, а трактирщик всё торчал на крыльце с ощущением, будто упустил что-то важное.

– Чего столбом стоишь? – заворчала его сожительница, выйдя наружу с вёдрами. – Сходил бы в село, да позвал бы плотника дверь ладить…

– Тьфу, дура! – в сердцах сплюнул мужчина, и только тут его осенило. Перстень-то, перстень! Имперский, фамильный – да ведь это не иначе как сам принц проездом был…

Миновав поворот дороги, скрывший двоих путешественников из виду постоялого двора, принц придержал коня.

– Valle, давай, веди своей быстрой тропой. У меня ну никак не получается, как я ни стараюсь.

Некромант оглянулся на эти слова, пожал плечами.

– Да, пожалуй. А то в Дравен дотемна не доберёмся.

И он как-то скользяще потянулся аурой, вроде как зябко повёл плечами и пошёл. Вроде бы неспешно, но – раздвигались и исчезали назад рощи и овраги, мелькали по бокам холмы и деревеньки. С умопомрачительной быстротой уменьшалось расстояние до баронского города, куда уехала баронесса.

– А что не получается, так это я и сам не пойму, как это у меня выходит, – немного виновато объяснил он, выйдя на полянку и остановившись передохнуть. – Ничего, Ян. Как-нибудь и с этим разберёмся. Мы ж полноправные волшебники всего ничего, седьмицу только, как получили в Универе патенты мага.

– Это да. – ответил принц, заботливо осматривая копыта своего испуганно косящего лиловым глазом жеребца. – Слушай, ну эльфов же у тебя в баронском роду не было? Ведь только они и леани могут ходить Тайной Тропой – по сотне лиг за квадранс.

Леани были ещё одним племенем среди населяющих этот мир рас. Сродни вроде и эльфам, и людям – вроде как бессмертные эксперимента ради создали их как нечто среднее. Правда, не столь многочисленные и могущественные, как эти две могучие расы. И предпочитающие вести бродячую жизнь на лоне природы.

– Вроде не было, – Valle душераздирающе аппетитно зевнул, никак не привыкнув к одуряюще свежему воздуху лесов. Пожал плечами, отчего на спине шевельнулся меч. – Учёные были, воины, поэт один даже. Прадед, поговаривают, на большой дороге шалил. Но эльфов не упомню. А быстрой дорогой я заинтересовался, когда про Яромора в старой книге вычитал. Дескать, великий чёрный маг древности за день чуть не тыщу лиг отмахивал.

– Да, кстати. – Ян привязал поводья к толстой сосновой ветке. – Ну, вот ты теперь патентованный некромант. И как ты себя чувствуешь в такой роли?

Valle легкомысленно пожал плечами.

– Знаешь… а никак.

– То есть? – заинтересованно повернулся принц к своему другу.

– Для меня это всего лишь исполнение долга.

– А, ну да – если есть Дар, обладатель должен учиться и развивать его?

– Да, примерно так. – поморщился Valle. – Думаешь, в моей семье как-то ко мне по другому относятся? Вовсе нет. Для барона и баронессы я всё тот же сын и наследник. А что у меня способности к чёрной магии… это вторично. Да и в Универе, в общем-то, особо от меня не шарахались. Ни моей вины, ни моей заслуги в таких способностях нет. А будущее покажет… главное – чтоб человеком быть.

– Слушай, – понизив голос, вновь обратился к нему принц. – Может, теперь-то ты расскажешь, почему старикашка Бер был такой задумчивый после твоего выпускного экзамена? И вообще, что ты там устроил?

Молодой баронет, а нынче чернокнижник, задумчиво кивнул. Уселся, опёршись спиной на тёплый шершавый ствол сосны. Неторопливо набил короткую трубку, прикурил от огонька на кончике пальца, и вдруг вспомнил…

Резко, с грохотом хлестнул ослепительно яркий разряд. Казалось, нет силы, способной выдержать такую мощь. Разорвёт в дымные клочья, разбросает жалкими дымящимися лохмотьями любую цель. Но нет – молния расплескалась яркими сполохами жаркого, пахнущего грозовой свежестью лилового огня, заметалась по сторонам и истаяла безвредными искрами. Лорд Бер, вызвавший заклинанием эту убойную силу, окинул взглядом полигон и слегка забеспокоился. Выпускной экзамен, устроенный единственному за последние много лет некроманту-ученику Университета Магии, похоже, пошёл вразнос.

Почти посередине небольшой долины виднелась тёмная, полускрытая пылью и дымом фигура студиозуса. Он стоял с кажущимся спокойствием, иногда делая какие-то пассы руками и посохом. Зато чуть ближе, навевая дрожь и какое-то брезгливое ощущение ужаса, двигались двое свежеподнятых зомби. Рядом, нелепо дёргаясь от разрядов, шагал скелет совсем уж непонятного четырёхрукого существа.

– Где ж он такое диво выкопал? – стоявшая рядом волшебница Аэлирне, профессор Общей магии, утёрла с лица пот изящной ладошкой и старательно усилила защиту по периметру испытательного полигона. Лорд Бер краем глаза заметил, что её тонкие красивые пальчики подрагивают – то ли от нагрузки, то ли от страха, и проворчал.

– Где, неважно. А вот как обратно закапывать будет… – и послал в парочку нежити небольшой, но бешеной силы файрболл. В другое время Аэлирне захлопала бы от восторга – боевые заклинания в исполнении члена Совета Магов – а им и был лорд Бер, по совместительству руководивший Университетом – это в высшей степени красивое и поучительное зрелище. Но сейчас смертоносная, до мелочей выверенная магия вызвала лишь бледную вспышку, да оставила очередное грязное пятно копоти.

Экзаменуемый чернокнижник повёл невысоко над землёй ладонью – знак всем, что сейчас его подопечные будут атаковать защитный периметр. По его сигналу вперёд парочки зомби вышел тот самый, уродливый скелет, и образовавшийся треугольник разупокоенных медленно поковылял вперёд. Едва видимая полоса охранных заклятий, слабо светящаяся от заложенной в неё гигантской энергии, вдруг заиграла всеми цветами радуги, когда передовой из неспешно напирающей нежити упёрся в неё. Затем прогнулась… ещё, и – лопнула.

От враз высвободившейся неконтролируемой мощности по поверхности земли пошла волна ряби, подбрасывая вверх пыль, пучки пожухлой травы и мелкие камни. Закричал, объятый бледным бездымным пламенем, один из магов, державший угол периметра. Закричал, задёргался и упал изломанной трепещущей куклой. К нему бросились несколько человек из резерва, прикрыли от увечащего истечения Силы, а затем над ним склонился целитель.

Тем временем неупокоенные, словно кичась своей титанической мощью, в пыль разнесли небольшой гранитный утёс, оказавшийся у них на пути. Теперь до холма, на котором стояли двое, пожалуй, самых сильных магов Университета, оставалось едва полсотни шагов.

– Что делать? – некстати спросила Аэлирне, морщась от боли отката лопнувшей защиты. Из-под её растрепавшейся причёски выглянуло чуть заостренное кверху ушко – волшебница была из рода леани. И редкостная красавица, надо сказать. В другое время лорд Бер полюбовался бы, да попробовал бы в очередной безуспешный раз подъехать к своей коллеге, но сейчас он только выдохнул пересохшим от первобытного страха горлом.

– А что тут… бежим!

От нежити шла волна какой-то неистовой, тёмной и страшной Силы. От ощущения этого поднимались дыбом волосы, по спине стекали холодные ручейки. Медленно пятясь, ректор Университета окинул взглядом полигон. Маги, обеспечивавшие защиту, а также наблюдавшие за редкостным зрелищем, в организованном порядке отходили назад. Пострадавших вроде не наблюдалось. Даже тот, которому досталось больше всех, шёл сам, хлопая себя по слабо дымящейся одежде.

– Уходим, Аэлирне! Этот некромант, похоже, спятил! – он схватил женщину за руку.

– Нет, Бер, я не верю, что ошиблась в этом парне. – негромко ответила волшебница. Она схватила в ладонь ярко сверкающий аметистовый медальон, висящий на её шее. Сжала так, что ноготки впились в атласную кожу, оставляя немилосердные борозды. Глубоко вздохнув, дёрнула так, что кожаный шнурок лопнул. Высвободив другую руку из пальцев лорда Бера, выбросила её вперёд, в направлении нежити, и с потрескавшихся от жара уст сорвалось воистину страшное по своей силе заклинание. Половину слов ошарашенный ректор пропустил, потому как его скрутило и отбросило на пару шагов в сторону. Аэлирне стояла, прижав к груди кулак с яростно полыхающим в нём камнем, и плела ювелирную, стремительную вязь магических слов. Левой рукой она указывала вперёд, иногда шевеля пальчиками и помогая себе формировать и направлять Силу.

«Вот это искусство! Вербальному наложению магии она кого хочешь научит» – маг отплёвывался и промаргивался от пыли, а взгляд его шарил по клубам дыма, поднявшимся на месте наступавших. – «Видать, есть у Аэлирне старые счёты с нежитью, есть – на досуге не худо бы расспросить…»

Наконец, завеса немного рассеялась и впереди стало хоть что-то видно. Одного из зомби скрутило, почти разорвало пополам, и он теперь лежал в пыли на дне воронки, безуспешно пытаясь подняться. Другой с глухим рычанием выбирался из-под засыпавшей его кучи щебня. Зато целый и невредимый скелет неуверенно топтался рядом, не решаясь удалиться от своих собратьев по смерти. Его тянул, звал пьянящий запах свежей плоти наверху холма, и всё же что-то удерживало его. В это время подошедший ближе молодой некромант бросил заклинание, подкреплённое содержимым небольшого пузырька в его руке.

Хрясь! Любое другое существо от такогобыстро и качественно отдало бы концы. Издохло. Скопытилось. Умерло, проще говоря. Однако для изувеченного, истекающего грязно-жёлтым гноем зомби это оказалось как целебный бальзам сверхбыстрого действия. Разом ожив, он дёрнулся и встал почти невредимым. Милорд ректор даже мог бы поклясться, что слышал, как щёлкнули в суставах кости, становясь на свои места.

Аэлирне, растрёпанная, покрытая пылью и прекрасная в своей ненависти к нежити, раз за разом пробовала и подбирала всё новые и новые варианты, сочетая такое, что лорду Беру и в голову не пришло бы попробовать. Стремительно и изящно накладывались слои; слова и понятия ложились куда надо, и на неупокоенных обрушивались всё новые и новые волны неистовой, разрушительной магии.

Раз за разом падали, отлетая назад, зомби. Хрустели, ломаясь, кости угрюмого, почерневшего от пламени скелета. Стекал пот по грязному лицу экзаменуемого, мелькали в воздухе его пальцы, помогая находить достойный ответ атакам волшебницы леани. И всё так же медленно, но неотвратимо, небольшая группа оживших мертвецов подымалась вверх по склону холма. Лорд Бер, поколебавшись, всё же не бросил впавшую в боевой транс коллегу, а стал помогать ей, страхуя тонкие участки и принимая на себя неучтённые откаты магической энергии. Поблагодарив его коротким кивком, Аэлирне стала применять всё более и более рискованные варианты, перебирая их с такой скоростью, что помощник её переставал порой понимать, отчего вокруг обоих на краткий миг вздымалась дымка отчуждения реальности.

Когда до вершины холма осталось уже совсем немного, студент вдруг остановил своё воинство и улыбнулся ослепительной на тёмном от пыли лице улыбкой.

– Aves hessa cotumo! – сообщил он ключевую фразу своего заклинания, удерживающего в повиновении подъятых мертвецов. Это означало, что он условно победил. Аэлирне упрямо мотнула гривкой своих волос – сама хочу, мол, разобраться с ними! Но лорд Бер недаром был не только магом, но и опытным администратором.

– Не дури, Элли! – и добавил необходимые компоненты к головокружительному по сложности и силе заклинанию волшебницы. – С этимне шутят!

Зомби застыли, а затем затряслись мелкой дрожью. Куски полусгнившей плоти отваливались с них, падали, но – не долетая до земли сгорали видимым только магу призрачным огнём. Волна смрада накрыла холм, вызывая спазмы в напряжённом до дрожи теле. Сухим прахом рассыпались кости, и вскоре только горстка пыли напоминала об этих двоих, на время вырванных из Чертогов Смерти.

Зато скелет, вбитый в твёрдую, каменистую землю, упрямо не поддавался. Раз за разом вколачивало его вниз заклинание, способное раздробить дюжину таких, как он. И раз за разом, помогая себе суставчатыми руками, он с глухим скрежетом выкарабкивался и вставал. Лорд Бер пригляделся и ахнул – от студента к злосчастному мертвецу шла ниточка поддерживающего заклинания.

– Хватит, Valle, отпусти его!

Аэлирне тоже заметила такое диковинное применение магии. С заметным усилием она остановилась, медленно переводя дух. Конечно, в некромантии и она, и лорд Бер разбирались намного слабее этого юного чернокнижника, но общие принципы магии-то она знала. Пока такая связка работает, один из соединённых неуязвим. А кто именно – решает хозяин.

Искоса глянув на бледного, уставшего ректора в порванном камзоле, волшебница бросила в молодого некроманта слабенькое, безвредное, но очень болезненное заклинание. А затем сразу же – мощное в скрипящий и дёргающийся скелет.

Когда пыль улеглась, на вершине холма осталось только трое. Трое живых – без навевающих дрожь неупокоенных. Трое живых, сила которых могла бы ужаснуть величайших из владык прошлого, настоящего, а возможно – и будущего.

– Вот так я и попугал маленько старикашку Бера. А Аэлирне молодец – не сдалась. Хотя ей, как леани, особо туго пришлось. Позволил я ей того четырёхрукого… отвести душу, в общем.

– Ну да, – кивнул посерьёзневший после рассказа принц. Задумчиво пожевал травинку, выплюнул её. – У остроухих же от чёрногосопротивления совсем нет. Видать, амулет тот аметистовый редкой силой обладает.

– Амулет неплохой, – согласился Valle, потягиваясь. – Хотя при желании и его сломать можно было бы.

– По приципу «тяни-толкай», как нас учили? – принц шутливо толкнул баронета в плечо, отчего тот покатился по мягкой хвойной подстилке, кое-где поросшей первой травой.

– Это точно. – выдохнул Valle, приняв забаву. Зацепил друга, перекинул через себя борцовским приёмом. Принц ловко, как кошка, извернулся в полёте, приземлился на ноги. И застыл, глядя на озабоченное лицо товарища.

– Ч…то?

– Беда впереди, Ян. – лицо молодого чернокнижника чуть побледнело. – Большая беда, я только сейчас разобрал. Поспешаем!

Встревоженный принц без слов взлетел в седло, и снова началась бешеная, неудержимая гонка.