Сценарий для сна



Голливуд был всему причиной. Слишком много было этого чертова Голливуда. И в результате у сценариста Тимоти Макклина начались серьезные приступы психопатической трясучки. Его худое, напряженное лицо еще более заострялось, когда он курил сигареты одну за другой и трясся каждое утро, точно желе, пока добирался до своего офиса на территории «Саммит Студио».

Лечение напрашивалось само собой. Врач направил Макклина к психологу, который посоветовал отдых и смену обстановки. Сценарист крепко задумался, перелистал, слюнявя большой палец, толстую пачку листов готового сценария, и позвонил обозревательнице Бетси Гарднер. Никто в Голливуде никуда не уезжал, не уведомив об этом Бетси. Это было просто немыслимо.

– Привет, крысеныш, – жизнерадостно ответила эта достойная леди. – Что происходит? Ты пропустил прекрасную вечеринку вчера вечером в «Лагуне». Так что давай покороче, головоногое, у меня сейчас жуткое похмелье.

– Да у меня кое-что похуже, – сказал Макклин. – Мне нужно сбежать от нервного срыва. Мой доктор велел мне немедленно делать ноги.

– Вот как? Это будет стоить тебе пару стаканчиков. Куда направишься?

– Пока что не знаю. А у тебя есть какие-нибудь предложения?

– Есть одно, – медленно проговорила Бетси. – Но только не смейся. Тебе стоит сходить к Джерому Данну.

– А кто это такой?

– Ты что, Тим, последние несколько месяцев провел в спячке? Я, конечно, знаю, что о Данне не писали в газетах, но слухи-то о нем бегают толпами. Он тот парень, к которому ходит весь Голливуд. Он лечит все, от свинки до безответной любви.

– Что-что он делает? – спросил Макклин.

– Да маг он, – сказала Бетси. – Волшебник. Заткнись и слушай. Я не шучу. В этом парне что-то есть. Его любовные фильтры, например, в самом деле работают. – Она хихикнула, словно что-то вспомнила. – Фактически, на одного продюсера – не буду упоминать имен, – наложили проклятие. Он не знал об этом, но внезапно на него набросился сразу десяток болезней. Он… Я была знакома с одним из его режиссеров и направила того к Данну. Он пошел и… Дальше вообрази сам.

– Так в чем его фишка? – проворчал Макклин.

Бетси вздохнула.

– Ты все такой же скептик, да? ОК! Можешь не верить мне. Просто пойди, встреться с Данном, скажи, что тебя послала я, и сам увидишь, что произойдет. Но только не забудь чековую книжку. Вот его адрес. Удачи!

– Спасибо, – буркнул сценарист и положил трубку.

Потом потянулся было за бутылкой, но передумал и глянул на комнату. Вещи уже были собраны. Пора брать билет и ехать, куда глаза глядят. Ну, может…

Макклин сделал глоток. Он не хотел ехать куда глаза глядят. Разве что на Южные острова, где нет телефонной связи. Но перспектива все время следить за своим багажом во время поездки была не из приятных. Макклин хотел расслабиться. Мысли его помчались со скоростью истребителя. Он вдруг представил «Саммит Студио», эту специализированную голливудскую психушку…

Тьфу!

Ну, так как быть с Джеромом Данном? Разумеется, парень жулик, но, может, у него есть что-то в рукаве. Может, он гипнотизер? Гипноз мог бы помочь Макклину. Повинуясь внезапному импульсу, сценарист надел шляпу, спустился вниз, поймал такси и произнес адрес, который дала ему Бетси.

Через двадцать минут он уже поднимался по крутой гравийной дорожке у основания Голливудских Холмов к уютному белому бунгало, устроившемуся среди тисовых деревьев. Над кнопкой звонка висела табличка с красиво оформленной надписью: «Джером Данн, консультант-чародей». Палец Макклина устремился к кнопке, но замер на полпути. Макклин прислушался. В доме кто-то пел довольно немелодичным голосом:


Если хотите, чтобы ваш враг протянул ноги,

Если хотите богатого дядю убрать с дороги,

Не стоит вам пушку брать в магазине.

Скорей вызывайте нашего Джинна…


Макклин вспыхнул и решительно нажал кнопку. Дверь тут же распахнулась. На пороге стоял маленький толстячок с выдающимся острым носом, который слегка дрожал, словно в волнении. На мистере Данне был застиранный халат, изглоданные молью шлепанцы и горящая жадность в маленьких глазках.

– Клиент! – сказал он, тряся пухлыми щеками. – Входите же, входите! О, как чудесно! Значит, у меня скоро будет много денег!

– Кхм!.. – поперхнулся Макклин, застигнутый врасплох. Человечек был не ортодоксальным даже для Голливуда. Но Данн уже схватил его за руку и перетащил через порог.

– Прекрасно, прекрасно! – счастливо булькал он. – Я люблю деньги. Вы ведь заплатите мне за услуги, не так ли? А вы не… не тунеядец? – его глазки-бусинки внезапно потемнели от подозрения. – У вас есть деньги? Отвечайте!

– Да, у меня есть деньги, – огрызнулся Макклин. – Но это еще не значит, что вы их получите. Это вы Джером Данн?

– Я? О, да! Я! Садитесь. Как замечательно быть волшебником. Я получаю так много денег… Вот сюда, пожалуйста!

Макклин осторожно сел на предложенный стул и осмотрелся. Комната была совершенно обычной. Гостиная, посреди стол с вазой матово поблескивающих фруктов, на стенах плохие картины – плохие в эстетическом смысле, с сожалением подумал Макклин, – ковер, лампы и разные там старинные безделушки. Все были изрядно засаленными.

– Да, – сказал Данн, – очень засаленное. Это все дым. Противный такой дым, который всегда возникает, когда вызывают демонов. Когда я вызываю! А потом частенько все идет не так, как надо. – Он вздохнул. – Но это не моя вина. Подумайте о чем-нибудь!

– Что? – уставился на него Макклин.

Данн прямо-таки залучился улыбкой.

– Нет, я не псих. Понимаете? Я могу прочитать ваши мысли. Я умный… я настоящий маг! А вы кто?

– Если уж вы такой великолепный маг, то должны сами знать это. Меня зовут Тимоти Макклин. Меня послала к вам Бетси Гарднер.

– Зачем?

Вместо ответа Макклин достал медицинское заключение, рентгеновские снимки, в общем, всю пачку бумаг и протянул Данну, который с интересом воткнул в них свой выдающийся нос.

– Угу, понятно. Неврозы… – пробурчал он. – И еще…

– Вы разбираетесь в гипнозе?

– Замечательно, – твердо ответил Данн. – Но…

– Никаких но! Это все, в чем я нуждаюсь. Мне нужно что-то, чтобы успокоить мой ум… чтобы заставить меня хоть на время забыть об этой свистопляске, окружающей… Все время под кого-то подлаживаться, платить по кредитам, ублажать режиссеров и этих проклятых продюсеров. Я сыт всем этим по горло. Я… Мне нужен отдых. Когда я приехал в Голливуд, то мечтал разбогатеть. И я разбогател. Но сейчас схожу с ума. Вы когда-нибудь бывали в киностудии, Данн?

Маг помотал головой.

– Мне о них рассказывали. В чем вы нуждаетесь, Макклин, так это в напитке…

– Да я уже пробовал…

– Леты.

– Никогда не пробовал такого, – сказал Макклин. – Но… как там?

– Лета, – пояснил Данн. – Вода Забвения. Конечно, много ее пить не стоит. Пару глоточков время от времени. Вода успокоит вас… У вас больше не будет проблем с нервами. Понимаете?

– Ладно, попробую разок, – устало согласился Макклин. – Сколько стоит литр?

– Вам придется отправиться за ней самому, – сказал Данн. – Видите ли, воду Леты нельзя так просто черпать из греческого Гадеса, сколько душе угодно. Они там очень строги с этим. Лета, знаете ли, это река. Она течет мимо Райских Полей. Я бывал там. Хорошее местечко, но довольно-таки мертвое… Шучу-шучу, – поспешно добавил он. – Улавливаете идею?

– Нет, – слегка смущенно ответил Макклин.

– Вы же хотели отправиться в путешествие – ну, так я предлагаю вам совершенно бесплатную экскурсию. Вы должны будете пойти и добыть Лету сами. Я могу отправить вас в Райские Поля, и как только вы окажетесь там, то сразу же успокоитесь. Пейте напиток Леты всякий раз, как вам захочется, а потом, отдохнув, вернетесь на Землю. Это ведь просто, не так ли?

– Конечно. Конечно. Но давайте теперь ближе к делу. Что…

Данн вскочил, порылся в шкафу и вернулся с двумя маленькими рулонами пергамента.

– Вот ваши билеты. По одному отправитесь в Райские Поля, по другому – вернетесь обратно. Излечение гарантирую. Но я не скажу вам, как использовать билеты, пока вы не выпишете мне чек. Пять тысяч долларов, пожалуйста. На имя Джерома Данна с…

Макклин выписал чек, недоумевая, зачем делает это. Этот нервный человечек походил на мага не больше, чем дешевый виски на дорогущий французский коньяк. Но, может, Данну все же удастся его вылечить? Волшебства, разумеется, не существует, но… наверное, все это психологическая подготовка к сеансу гипноза. А, кроме того, подумал Макклин, я датирую чек несколькими днями позже. Просто на всякий случай. Во избежание всяческих неприятностей.

Данн ничего не заметил. Он схватил чек, полюбовался им и практически даже облизал. Затем сунул его в свой просторный бумажник и счастливо вздохнул.

– А теперь сожгите один из билетов, – сказал он. – А другой сохраните. Только не потеряйте. Когда захотите вернуться, вам будет достаточно просто сжечь его. Все просто, не так ли?

– Просто, – кивнул Макклин и поглядел на два рулона пергамента. Потом развернул один из рулонов и увидел, что внутри он покрыт загадочными иероглифами, написанными красными чернилами.

– Ну же, давайте, сжигайте, – сказал Данн. – У вас есть зажигалка?

Макклин кивнул, щелкнул зажигалкой и поднес ее пламя к одному из пергаментов. Тот моментально зашипел и растаял у него в руке, выпустив густое облако сального, черного дыма. Макклин выругался, подпрыгнул и помахал обожженной рукой. Затем неистово закашлял, глаза его защипало. Дым был таким густым, что он уже не видел Данна, сидящего напротив.

Постепенно дым рассеялся. Макклин осторожно приоткрыл глаза, но тут же зажмурился и потряс головой. Гипноз. Значит, вот оно как!.. Не может же он на самом деле стоять посреди комнаты, где все вокруг как-то странно плывет и меняется

– Привет! – раздался чей-то пронзительный голос. – Новенький, да? Где телефон? Прочисть свои уши, Снуль, где он?

– Да здесь же, Броскоп, – ответил более низкий голос. – Вон за канделябрами. А из какого он мира? Могу держать пари, с Марса или Валгаллы.

Макклин осторожно приоткрыл глаза. Он был в офисе. Правда, не совсем обычном офисе, потому что здесь все плавало в воздухе. Тяжелый стол из красного дерева парил где-то под потолком, стулья мотались по всему помещению. Ковер был похож на нечто из «Тысячи и одной ночи». И два обитателя помещения тоже плавали в воздухе.

Один из них был маленьким зеленым человечком с остроконечными ушами и без всякой одежды. Другой же смахивал на водяного, с жабрами, зелеными, как сорняки, волосами и коническим рыбьим хвостом.

– Чрезвычайное положение, – говорил зеленый человечек в телефон чуть меньше его самого. – Да не волнует меня это! Значит, они все в… Я сам послал их туда? О. К! Будем. А что ты делаешь нынче вечером, блондиночка?.. – Он положил трубку и вздохнул. – Одна из девочек королевы Мэб. Я мог бы, конечно, приступить к ней…

– Лучше бы ты приступил к работе, – проворчал водяной. – К четырем часам эта греза должна пройти цензуру. Это суперспециальное предложение.

– Греза? – ухватился за знакомое слово Макклин. – Вот именно! Я просто грежу! Надеюсь, мне это не повредит.

Он ухватился за проплывающий мимо стул и закувыркался в воздухе. Когда же сумел остановиться, то водяной подплыл и завис напротив него.

– Остынь, – посоветовал он. – Никакая это еще не греза. Это просто то место, где делают грезы. Через некоторое время ты здесь пообвыкнешься.

– Я… что?

– Меня зовут Броскоп, – сказал зеленый человечек. – Я лепрекон. А это Снуль, русал. Тоже работает здесь. А тебя зовут…

– Тимоти Макклин, – машинально представился Макклин. – Все в порядке. Я просто окончательно спятил. Так и должно быть… А здесь что, все время так все плавает?

Броскоп пронзительно рассмеялся.

– Разумеется, нет. Просто мы входили в настроение для парящей грезы. Мы работаем над невесомостью… Первый показ состоится на Юпитере. А где будет второй, даже и не знаю! Вот!

Он подплыл к стене, неторопливо нажал несколько кнопок, и вся мебель опустилась на пол более-менее на свои места. Так же как Макклин и два его странных собеседника. Водяной тут же устроился на странном стуле, сконструированном так, чтобы было удобно его хвосту. Броскоп же взгромоздился на край стола.

– Садись и успокойся, – сказал он. – Ты здесь новичок, а привыкать всегда трудно. Но погоди, вот увидишь нашего режиссера! Он быстренько вправит тебе мозги.

– Он суров с новичками, – прогудел водяной.

Броскоп кивнул.

– А, да, на этой неделе ведь Старый Брюзга! С ним не договоришься. Идем, Тимоти Макклин. Ты теперь как в армии.

– Н-но…

Лепрекон спрыгнул со стола, схватил Макклина за палец и потащил к двери.

– Идем же! – ворчал он.

За дверью оказался ярко освещенный, почти пустой коридор.

– Я буду присматривать за тобой, парень, – вполголоса сказал маленький Броскоп. – Снуль просто диспепсик. У него дурной характер – как и у всех русалов. А теперь слушай, Тимоти Макклин. Сейчас ты пойдешь на встречу со Старым Брюзгой. Поддакивай ему. Ему нравятся те, кто всегда говорит «да». Я же потяну кое за какие ниточки, и тебя поставят работать над грезой вместе со мной. Так я и введу тебя в курс дел. Вот и пришли. Удачи.

Макклин вошел в гигантский кабинет. Дверь закрылась у него за спиной, отрезав Броскопа. Макклин остался один на один с несколькими акрами пустого, блестящего стола, за которым восседал джентльмен с рожками.

Старый Брюзга оказался отталкивающе жирным созданием с покрытой пластинами чешуи шкурой, как у аллигатора, бульдожьим лицом и двумя тупыми рожками, растущими на стандартных местах. Он треснул огромным кулаком по столу и проревел:

– Ты Тимоти Макклин! Сразу тебе заявляю, что я не могу понапрасну тратить время. Заткнись и слушай!

Макклин рассердился. Даже в безумном бреде у него были свои права. Он так и хотел сказать. Но Старый Брюзга не стал слушать.

– Ты получил назначение на производство грез. Так что слушай! Как ты думаешь, откуда появляются сны?

– Из подсознания, – машинально сказал Макклин.

Лицо Старого Брюзги стало слегка озадаченным.

– Ладно, – наконец, сказал он. – Но это не то, что вынимать кроликов из шляпы. Сны записываются, понял? У нас целая команда работников, занимающаяся их оформлением. Но нам вечно не хватает писателей. Мы же должны обеспечивать всю Вселенную, население которой постоянно растет. Поэтому работенки у нас хоть завались. Вот мы и рассылаем повсюду разведчиков, выискивающих новые таланты. Когда они находят такого перспективного, то регистрируют его в системе. Кто зарегистрировал в системе тебя? Бельфегор, занимающийся Землей в этом месяце, это ведь он, да?

– Это был он, – машинально поддакнул Макклин, но тут же поправился. – Я имею в виду, что это был не он. Никто не регистрировал меня в системе.

– Пытаешься увильнуть, а? У нас есть твоя надпись на контракте…

– Подпись…

– Заткнись! – бешено заорало сидящее за столом существо. – Не сметь меня поправлять! Клянусь Кровью Каина, я отправлю тебя в Отдел Кошмаров! Просто запомни, Тимоти Макклин: ты здесь – винтик в большой машине. Просто винтик, только и всего. А я – твой босс. И будет так, как я говорю.

– Минутку, – прервал его Макклин. – Даже если это всего лишь сон, я хочу прямо сейчас прояснить несколько моментов. Никто никуда меня не регистрировал. Я ничего не подписывал, не знаю здешней структуры, да и знать не хочу.

– О, правый Сатана, – сбавил тон Старый Брюзга. – Говоришь, ты ничего не знаешь? Ну, такты научишься… непременно научишься. А теперь запомни раз и навсегда. Это измерение для грезопроизводителей. Здесь производят сны для всех разумных существ во Вселенной. Бельфегор нашел тебя, зарегистрировал в системе. И вот ты здесь, так или иначе. А раз уж ты здесь, то будешь работать, как и все мы!

– Да говорю я вам, что не знаю никого по имени Бельфегор! – рявкнул Макклин. – Меня отправил сюда человек по имени Данн. Он…

– Ну?..

– Ну и… э-э… ничего.

Макклин уставился на рулончик пергамента, который все еще стискивал в руке. Его обратный билет…

А что, если Данн настоящий маг? Что, если что-то пошло не так, как было задумано? И Макклин очутился не в том измерении вместо того, чтобы отправиться на Райские Поля.

Но билет в обратном направлении все еще находится у него! Макклин поспешно нашарил в кармане зажигалку. Но огонек не зажегся с первой попытки. А прежде, чем он успел попытаться второй раз, молния метнулась над столом и выхватила у него билет.

– Что это? – прорычал Старый Брюзга, рассматривая пергамент. – Волшебство?

– Отдайте! – Макклин попытался выхватить у него пергамент, но босс длинной ручищей остановил его.

– Я так и думал, – кивнул Старый Брюзга. – Контракт с подписью. Сатана знает, что! Ну, что ж, правилам противоречит заниматься здесь магией. А ты научишься соблюдать правила, мистер Тимоти Макклин. – Сказав это, он смял пергамент в шар, затолкал в широко распахнувшийся рот и съел его в мгновение ока. – Простейший способ избавиться от ненужных контрактов, – невнятно прочавкал он. – Если хранить их… мрпл… то никогда не знаешь, что будет. А теперь иди работай, а не то я устрою тебе недельку отпуска в Аду.

Макклин тяжело дышал.

– Вы… Вы…

– Заткнись, понял? Я здесь босс, и я говорю, что делать. Понял?

– О’кей, – прошептал Макклин с пылающими глазами. – Но вы не можете так поступить со мной…

Старый Брюзга грубо расхохотался.

– И он еще рассуждает!

– Да. И я сломаю всю вашу жульническую систему. Я работал в Голливуде, мистер. И я хочу вам сказать – только погодите, и вы…

Зазвонил телефон и Старый Брюзга снял трубку.

– Да, я. Что-что? Вот как? Но суперспециальный заказ должен быть готов к нынешней ночи, Броскоп. Ты же не сможешь… Его? Ну, это другое дело, Конечно, я могу отдать тебе на какое-то время этого новичка. Ты получишь с ним кучу неприятностей, но у него могут быть какие-нибудь хорошие идеи… Ладно-ладно. – Старый Брюзга бросил трубку. – Броскоп хочет работать с тобой. Выметайся отсюда. У меня есть еще дела… Эта новая адская игра… но ты не слышал, что я сказал, понятно? Убирайся! Вон дверь!

Полный бессильной ярости, Макклин хотел что-то еще сказать, но тут появился Броскоп и вытащил его из кабинета. Сверкая глазами на Старого Брюзгу, Макклин последовал за Броскопом в коридор.

– Что там у вас произошло, Тим? – спросил лепрекон.

Макклин все рассказал, пока тот вел его по лабиринту коридоров мимо рядов закрытых дверей. Броскоп тряхнул гладкой, зеленой, точно грейпфрут, головой.

– Нельзя так разговаривать со Старым Брюзгой. Наказание за нарушение субординации только одно, но очень уж неприятное. Несколько дней в Аду.

– Вот черт! – простонал Макклин.

– Нет, они относятся совсем к другому измерению. Но там есть транспространственная служба.

– А на Землю случайно не ведет эта транспространственная служба?

– Нет. Ты застрял здесь надолго. Но если ты не хотел эту работу, то почему подписал контракт?

– Да ничего я не подписывал! – рявкнул Макклин. – Черт побери, я… Меня отправили не туда. Я должен был попасть в Райские Поля.

– Ну, это твоя версия, – с сомнением сказал лепрекон. – Ладно, вот наш офис. Не принимай близко к сердцу. Я буду помогать тебе, пока не привыкнешь. Давно не встречал я ирландцев. Ты ведь знаешь «Танец Керри» Моллоя?

– Конечно, – кивнул Макклин и пропел несколько нот, голос у него был не плохой.

Броскоп прямо-таки запрыгал от восторга.

– Ох, это делает для меня мир добрее! А теперь садись, я все объясню. Это будет твой кабинет. А мой – соседний. – Он кивнул на дверь.

Макклин сел в кресло за столом и огляделся. Из меблировки, кроме стола и кресел, в комнате был один лишь диктофон. И, как он заметил, ни единого окна.

– И что я должен делать?

– Писать сны, – пояснил лепрекон. – Я вот в свое время, например, был самым великим менестрелем Маленького Народа. Потому и был зарегистрирован в системе. Здесь неплохая жизнь. Я делаю, главным образом, ирландские сны. А ты… Даже и не знаю. Работаем мы вот так. – Броскоп нажал кнопку диктофона. – Папка Агары Зохн, Санса, Ригель. Да, – он усмехнулся Макклину. – я должен написать для него грезу… мы, я имею в виду. Он по моей части. Мистический тип.

Крышка стола внезапно распахнулась и оттуда появилась стопка мелко исписанных карточек. Броскоп схватил ее.

– Вот смотри, – сказал он. – Мы заполняем досье на всех. Мы должны это делать, иначе люди видели бы неправильные сны. А этого не должно происходить. Мы должны писать сны, соответствующие психологии каждого конкретного клиента. А теперь посмотрим это досье. Агара Зохн. В детстве боялся темноты. Проверь это. Однажды был покусан зоптангой. Неудовлетворен своей работой. Он охотник. Ненавидит вышестоящего начальника… потому что тот пользуется мускусным одеколоном. Мы используем мускус в качестве лейтмотива грезы. Подсознательные желания… гм-м… Ну, ладно. Что еще? Хочет власти… Ну, все хотят этого. Ненавидит отца, но не осознает это. И что мы можем из этого сделать? – Броскоп коснулся кнопки диктофона, и восковый цилиндрик начал вращаться. – Агара Зохн, приблизительные примечания. Гм-м… На его планете сейчас период жары. Начнем с Зохна в вулкане… Он… Есть, получил!.. Там много площадок, с ведущими в кратер лестницами. Это не трогать. Отключить лестничную структуру, цензоры все равно сократят этот эпизод. Заменить лестницы лифтом. Итак, Агара идет на стартовую площадку к лифту. Каждый камень, мимо которого он проходит, превращается в голову его отца. Он чувствует себя виноватым, как черт, но ничего не может с этим поделать. Может, вернуться, чтобы помочь своему старику? Но уже слишком поздно. Тим, достань мне с полки Юнга. А возле него Адлера. Нет, Фрейда не надо, он устарел. Его мы используем только на жителях Нью-Йорка. А теперь… – Броскоп повернулся к диктофону. – Где я остановился?.. Агара поднимается в лифте. Ощущает запах мускуса. Он задыхается. Что-то притаилось на крыше лифта. Это зоптанга! Да! А теперь все внезапно темнеет… А затем… затем… затем… – Лепрекон умолк и через секунду пождал плечами. – Для начала этого достаточно. Я оставлю тебя здесь. Осваивайся. Если понадоблюсь, я в соседнем кабинете. – Он схватил цилиндрик диктофона и унесся, покинув моргающего ему вслед ошеломленного Макклина.

Милосердные Небеса! Да это еще хуже, чем «Саммит Студио»! Какая омерзительно идеальная справедливость отправила Макклина именно сюда…

Он закрыл глаза и попытался думать. Джером Данн явно был настоящим магом. Но как… почему…

– В первую очередь, – тихонько сказал Макклин, – мне придется исходить из невозможной предпосылки. Волшебство! Данн отправил меня в Райские Поля, но где-то что-то закоротило, и я очутился здесь. А вот как это произошло?

Он прервал свои размышления, снял телефонную трубку и позвонил Старому Брюзге. Ждать ответа пришлось довольно долго.

– Это ты! – прорычал в трубке разъяренный голос Старого Брюзги. – Что, черт побери, на этот раз? Я занят! И если ты думаешь, что…

– Погодите, – сказал Макклин, стараясь, чтобы голос его звучал как можно любезнее. – Я просто хочу спросить у вас кое-что. Вы говорите, что я подписал контракт. Могу я взглянуть на него?

– Нет, не можешь! – завопил Старый Брюзга. – Мы не можем перерывать целую гору папок лишь для твоего удовольствия!

– Тогда можно сделать простейший вывод: никакого контракта не существует. Если бы он был, вы бы позволяли увидеть его и…

– Контракт есть! А вот тебя сейчас здесь не будет. Заткнись! Если я услышу от тебя хоть звук в течение недели, то заброшу тебя в Ад так быстро, что ты превратишься в хрустящий картофель, прежде чем окажешься там.

От его воплей чуть было не полопались барабанные перепонки Макклина. Весь кипя, он изрыгнул несколько жутких ругательств. Правда, про себя. И этот несправедливый тиран еще…

Минутку. Здесь Макклина повсюду преследуют неудачи, но в черных ее облаках вдруг блеснул лучик надежды. Макклин досконально знал голливудскую кухню. Если те же ниточки существуют и здесь, то у него есть шансы выпутаться из этой неразберихи. Хотя это и выглядит довольно-таки невероятным.

Он снова взялся за телефон.

– Алло? Мне нужно досье на Джерома Данна, Голливуд, Земля.

– Земля? Простите, сэр, но… О, вспомнил! Земля! Все верно!

Мгновение спустя стол открылся и из него снова вылезла пачка карточек. Макклин схватил ее нетерпеливыми пальцами.

«Джером Данн, родился 7 апреля 1896 года в Питсбурге…»

Далее последовала масса психологических сведений, которые Макклин пока что проигнорировал. Его интересовали практические. Неопровержимые факты. И он их отыскал.

«В 1938 году Данн продал свою душу Сатане в обмен на магические способности. Данн известен небрежным мастерством. У него отсутствует логическое мышление, необходимое опытному волшебнику. Фактически, он дилетант. Работает крайне небрежно: путает любовные напитки с голубой магией и тому подобное. Все его мысли заняты деньгами. Не имеет никакой ответственности, абсолютно безжалостен в жажде разбогатеть.»

Макклин невесело усмехнулся. Небрежность… Безответственная магия… Выходит, в конце концов, все это ошибка Данна! У Макклина мелькнула дикая мысль о создании профсоюза магов и чародеев. Он стал жертвой мага, который плохо выполнил свою работу. Вместо того, чтобы отправиться в Райские Поля, Маклинн попал в измерение грезопроизводителей. Но почему из всех мест именно сюда?

Безуспешно поразмыслив некоторое время, Макклин позвонил и затребовал информацию о магических заклинаниях. Пришлось долго объяснять, что ему нужно. Когда же, наконец, прибыла объемистая книга, он обнаружил, что из нее вырваны целые страницы, а многие абзацы замазаны черной краской. Естественно, это постаралась цензура. Ведь правила запрещают здесь производить волшебство.

Но в итоге Макклин обнаружил, что несколько разоблачающих абзацев ему достаточно, чтобы сложить мозаику. Существовало бесчисленное количество измерений, попасть в которые можно было посредством определенных заклинаний. «Пергаментный свиток» был в списке перечисленных методов. Однако, если заклинание было составлено небрежно, использующий его человек мог попасть вовсе не к месту назначения. Он мог быть выброшен наугад в транспространственную область, а оттуда немедленно бы гравитировал в измерение, к которому у него было наиболее вероятное сродство. «Дьявол, вероятно, попал бы на Альфа Центавру, – говорилось в сноске. – Скупой попал бы в Гхель, а воин – в Валгаллу».

Макклин был писателем. Со всеми вытекающими…

– Это Ад! – яростно выплюнул он и стал думать, чем может ему пригодиться новая информация. Понемногу он стал чувствовать себя увереннее. Ему нужен был способ выбраться из этого невозможного мира.

И не было никакого пути отсюда, если… если только…

Глаза Макклина прояснились. Если вы полетите в пропасть, то станете звать на помощь. И звать станете того, у кого есть веревка.

Ну, так у одного человека, фигурально выражаясь, была такая веревка. У Джерома Данна, консультанта-чародея. Разумеется, он может слупить с Макклина непомерную сумму за спасение, но деньги не имели значения. Кроме того, как только Макклин вернется на Землю, то может все уладить по-своему. Он стиснул кулак и треснул себя по колену. Больно…

Но как передать сообщение Данну? Разумеется, не по телефону… Макклин хмуро уставился на разложенные на столе карточки.

«Джером Данн, родился 7 апреля 1896 года…»

Внезапно Макклин задохнулся от страха при собственной мысли. Конечно! Все так просто! Нужно лишь сделать для Данна сон, в котором он объяснит чародею возникшую накладку.

– Не пишите – грезьте наяву, – пробормотал Макклин известную цитату.

Лицо его сияло от счастья.

Он повернулся к диктофону и быстро заговорил в микрофон.

Спустя полчаса в кабинет вернулся Броскоп. Маленький лепрекон довольно склабился.

– Все в ажуре, Тим. Я договорился с продюсером. И ты получишь аванс за работу над сном… – Он замолчал и уставился на Макклина. – Эй, что тут происходит? Ты что, работаешь?

– А почему бы и нет? Ведь для этого я и здесь, не так ли?

Броскоп схватил со стола карточки Данна.

– Земля… человек… Достаточно логично. Послушаем то, что ты тут наваял?

– Давай.

Броскоп переключил диктофон на воспроизведение, и выражение его лица мигом изменилось. Он покосился на Макклина.

– В чем дело? – спросил Макклин.

Броскоп остановил диктофон.

– О, все это бесполезно! Парень, ты же никогда не сможешь пропихнуть это через цензуру. Ты что, не понял, как мы здесь работаем? Ты вообще изучил психологию? Этого человека Данна? – И он ткнул толстым пальцем в карточку.

– Ну…

– Разумеется, нет! Сны должны быть адаптированы к человеку. Какое было времечко, когда я составлял баллады для Титании. Она же всегда была героиней. А Оберон всегда был героем, кроме того, эта парочка вечно ссорилась. Есть правила, которым нужно следовать. Цензура у нас очень строгая.

– Ну, – неуверенно сказал Макклин, – вероятно, я могу кое-что изменить…

– Это не поможет, – покачал головой Броскоп. – Тут вообще ничего не поможет. Твой сценарий не совмещается с психологией Данна. Тут написано, что он жаждет денег. Поэтому ты можешь написать сценарий, в котором он – Мидас. Это грезы об исполнении желаний… или сны о страхе – смотря как ты это подашь.

– А у цензоров есть черный список?

– Список того, что запрещено? Наверняка есть. Ладно, я достану его тебе. Но это ты должен уничтожить. Может, тебя вообще не приставят к созданию снов для Данна. Может, ты лучше подойдешь для обработки других психотипов.

– Вот как? Н-ну-у…

– Я сообщу о тебе Старому Брюзге – скажу ему, что ты работаешь просто шикарно, – а потом вернусь и мы сможем пойти выпить уксуса. Это годится?

– Прекрасно. Но слушай, Броскоп.

– Что?

– Я должен получить назначение писать сны для Данна. Просто-таки обязан!

Лепрекон покусал губу.

– На это нужно немного времени. Давай-ка подумаем. Разве только ты встретишься с Черепом…

– С кем?

– С Черепом. Это один из совета директоров. Единственный, кто теперь активен в бизнесе. Это тот парень, который приводит в движение всю здешнюю фабрику грез, Тимоти. Ладно, попробуем выцепить Черепа нынче вечером и посмотрим, что можно сделать. Если ты ему понравишься, то можешь делать все, что захочешь. Ну, мне пора. Жди меня здесь.

Макклин ждал, думая мрачные мысли, пока не вернулся маленький лепрекон.

– Я умаслил Старого Брюзгу, – сказал он. – Грубо польстил ему. Сказал, что ты сразу же уловил смысл его слов.

– Может, и так, – усмехнулся Макклин. – И что теперь?

– Теперь пойдем поедим. Затем поищем Черепа. Вероятно, он в одной из горячих точек. О, единственная забава, которая у нас тут есть, – мрачно добавил Броскоп, – это поход по ночным клубам. Однако, на это нужна капуста… – Внезапно его мордашка прояснилась. – Идем же. Я жрать хочу.

Макклин был не против. До сих пор он не видел в этом мире ничего, кроме трех кабинетов и коридоров. Но когда его привели в столовую, он тут же об этом пожалел.

Столовая напомнила ему продовольственный магазин студии, толчею и гул голосов. Но главное – кто ее переполнял. Это были вовсе не люди. А большинство из присутствующих Макклин вообще в жизни не видел даже на картинках в комиксах.

– Ничего, привыкнешь, – махнул ручкой Броскоп. – Скорее всего, нам еще придется потолкаться здесь вечерком. Сюда. Вон к тому бутончику, что пялится на тебя, – закончил он.

Макклин повернул голову и остолбенел, увидев, на что глазел лепрекон. «Бутончиком» оказалась официантка с двумя головами. Он сглотнул и отвел взгляд.

– Веди меня, Броскоп. Я… Как насчет того, чтобы выпить?

– Да, конечно. Превосходная мысль! Два коктейля «Адского Пламени», двойные быстрые и крепкие. Как ты относишься к угрям? – внезапно спросил лепрекон.

Маленькие глазки так и буравили его.

– Я… – осторожно промямлил Маклин. – Угри? Только не говори мне, что у них здесь работают угри!

– Я имею в виду, на ужин, – ответил Броскоп. – Тушеные угри. Весьма неплохие. Так как насчет них?

– Я бы хотел стейк, если у вас он найдется, – сказал Макклин подошедшей официантке.

– Из мамонтятины, телятины или человечины? – неприятно скрипучим голосом уточнила официантка.

– Ик!.. Из телятины, – выдавил Макклин, чувствуя подкатившую к горлу тошноту.

Из апатии его вывело появление коктейлей «Адского Пламени». Ликер потек в его горло, как тайное обещание, которое тут же исполнилось в желудке. Мощная была штучка. Она согревала. И Макклин тут же решил, что хочет еще.

Он пил на протяжении всего ужина, пока не почувствовал, что достиг того туманного великолепия, в котором мог без содрогания смотреть на других посетителей, в большинстве своем нелюдей. Внезапно Макклин захихикал.

Броскоп как раз нес в рот вкусный кусочек угря.

– Чего тебя распирает?

– Вампирша. Ты только взгляни на ее зубы.

– А, она, – протянул Броскоп. – Она актриса. Играет, главным образом, в кошмарах.

– Здесь много странных типчиков, – заметил Макклин, – но они просто милые по сравнению с теми кошмарами, что бывали у меня. Помню паука с глазами, точно суповые тарелки…

– Технические трюки, – пробормотал лепрекон. – Спецэффекты. Подобные монстры создаются в лаборатории и анимируются. Анимируются жизненной силой – aqua vita. Разумеется, все они синтетические. Наш технический персонал сплошь состоит из умников. Вчера я видел такой монтаж, что… – Он замолчал, потому что Макклин уже не слушал.

Вместо этого он уже несся куда-то, решительно распихивая толпу. Броскоп моментально догнал его.

– Эй, ты что это удумал? Куда направляешься?

– Туда, – махнул рукой Макклин. – Там Старый Брюзга. Набивает брюхо в той кабинке. Наверное, человечинкой себя потчует. Я хочу сказать ему пару слов.

– Ох-ты! – пораженно воскликнул лепрекон. – Послушай меня, Тимоти, мне кажется, сейчас нам лучше убираться отсюда. Немедленно! Помнишь, мы должны найти Черепа? Он наверняка в баре. В большом, красивом баре, – Броскоп соблазнительно причмокнул.

– Там, где много ликера…

– А я хочу повидаться со Старым Брюзгой, – возразил Макклин.

– Собираюсь сказать ему такое, от чего у него выпадут рожки.

Он замолчал, на лице у него расплылась блаженная улыбка, затем он весело рассмеялся.

– Шутишь, наверное? Парень, да все в порядке. Ну, скажешь ты ему потом…

Хихикая, Макклин позволил Броскопу потащить себя к двери. Снаружи ночной воздух слегка охладил его пыл. Макклин осмотрелся.

– Что произошло в ресторане? Где…

– Нам нужно найти Черепа. Помнишь?

– Ты пьян, – заявил вдруг Макклин. – Где тут такси?

Такси в этом мире существовали, потому что машина остановилась сразу же, как Броскоп засвистел. Макклин едва видел сквозь облако коктейля «Адский огонь», щурился и думал за жизнь. Подумав, здешняя жизнь была не так уж плоха. Только одно его беспокоило. Парень по имени Данн. Джером Данн. Маленький грязный колдунишка. Чтоб ему дважды лопнуть…

– Чтоб у него рожки выпали, – захихикал Макклин. – Как милой…

Такси остановилось перед кафе, пылающим неоновыми огнями.

Броскоп достал напарника из машины, завел в кафе и усадил за столик.

– Коктейль «Адское пламя»! – заорал вдруг Макклин, воспользовавшись тем, что оркестр взял паузу. – Шесть порций…

– Тс-с! – прошипел лепрекон. – Ты уже выпил четыре рюмки. Неужели ничего не чувствуешь?

В этом коктейле было что-то явно специфическое. Макклин в свое время опробовал почти все ликеры, в смеси и по отдельности, но никогда еще не пил ничего, что так избавляло его от силы тяжести. Он чуть было не вспорхнул со стула, так что пришлось даже схватиться на край столика, чтобы остаться на месте.

– Если бы я закрыл глаза, – сказал он лепрекону, – то подумал бы, что всплываю…

– Это тебе не земной ликер, – отозвался Броскоп. – Не какая-нибудь там настойка соломы. Коктейль «Адское пламя», парень, в самом деле аннулирует силу тяжести, так же, как ликер «Старо» изменит тебя физически.

– Это… как?

– Покажет твою худшую сторону, – пояснил Броскоп.

Макклин пробормотал что-то о Джекиле и Хайде и все же проглотил еще рюмашку «Пламени». На сей раз он действительно вспорхнул с места и потянул было за собой скатерть. Но тут официант, весь закутанный белым плюшем, ловко водрузил его обратно.

– Знаю-знаю, – пробормотал сценарист, вырываясь вырваться из его рук. – Ничего не говори. Ты вервольф.

– Нет, сэр. Я вербер[8], – с достоинством ответил официант и удалился.

Пока Макклин подыскивал подходящий ответ, его внимание привлек скелет, сидящий в кабинке у дальней стены. Макклин уже настолько набрался, что скелет показался ему забавным. И он показал на него Броскопу.

– Как ты думаешь, он может простудиться? – принялся он вдруг теоретизировать. – А может, это она. Может, стриптизерша. Во всяком случае, не хотел бы я быть его массажисткой.

– Ого! – воскликнул лепрекон. – Да нам повезло!

– Повезло? – удивленно глянул на него Макклин. – А мы что, хотим его ограбить?

– Это и есть Череп, – объяснил Броскоп. – Помнишь, что я тебе говорил? Он здесь крупный босс. Большая шишка. Пойдем, я тебя представлю ему.

Он тащил за собой Макклина, что было совсем не трудно, так как сценарист, под влиянием выпитых коктейлей «Адское пламя», почти совсем потерял вес.

– У него берцовая кость расколота, – заметил Макклин. – Как здороваются со скелетом? Можно ли спросить у него, как он себя чувствует? Это же просто глупо. Если бы я был скелетом, то наверняка чувствовал бы себя препаршиво.

– Тс-с!.. Сэр, это Тимоти Макклин. Он новичок. Хочет выразить вам свои комплименты.

Скелет дружелюбно осклабился. Макклин с облегчением понял, что ему не предлагают обменяться рукопожатием.

– Тимоти Макклин? – спросил скелет глубоким, скрипучим голосом. – Ну, и как вы, Тимоти Макклин?

– О, все в порядке, – ответил Макклин, думая о том, насколько он пьян. – Со мной наверняка все в порядке. Если бы не так, то я бы не мог стоять здесь и вести светскую беседу со сбежавшим из могилы.

– Он слегка подвыпил, сэр, – поспешно перебил его Броскоп. – Коктейль «Адское Пламя», знаете ли, такое вытворяет…

– Разумеется, пьян, он ведь парит… – сказал скелет, уставившись на Макклина пустыми глазницами.

– Может быть, я пьян, но пока что не мертв, – заявил Макклин.

Он стоит здесь, собрав все свое мужество и любезность, чтобы разговаривать со скелетом, а в ответ получает лишь оскорбления. Макклин почувствовал, как во рту у него адски пересохло. Ему захотелось еще коктейля.

И именно в этот момент появился Старый Брюзга, добавив лишний штришок дисгармонии к этой сцене. К этому времени Макклин растерял весь свой здравый смысл и забыл все предупреждения. Он помнил лишь оскорбления.

Старый Брюзга, игнорируя всех, кроме Черепа, уселся рядом со скелетом и небрежно махнул рукой Макклину и Броскопу.

– Брысь отсюда, мальчики, – прогрохотал он. – Нам тут надо обсудить кое-какие дела.

Лепрекон отчаянно тянул Макклина прочь, но тот даже не обращал на него внимания. Оглядевшись, он увидел на соседнем столике тарелку с солеными крендельками и схватил ее, затем, заняв позицию поодаль, принялся бросать крендельки в Старого Брюзгу, пытаясь нацепить их на рожки.

– Тимоти, парень! Во имя Титании, умоляю тебя, уйдем отсюда! – скулил возле него лепрекон.

– Лучше возьми крендельки, – весело ответил Макклин. – Выиграй приз! Опс!.. Бинго!

Старый Брюзга осторожно снял соленый кренделек со своего правого рожка и с закипающей ненавистью окинул Макклина взглядом.

– А я тебя знаю, – прорычал он.

– Знаешь – значит, любишь, – с дурацким смехом отозвался сценарист и метнул очередной кренделек. – А зачем еще тебе нужно было выращивать рожки? – И он снова заржал. – Рожки. И кто только тебя ими наградил?.. Опс! Получил? И вообще, это частная вечеринка, крокодильчик ты наш, и тебя на нее, вроде, не приглашали.

Старый Брюзга, казалось, готов был вот-вот взорваться. Череп кивнул лепрекону.

– Лучше уведи отсюда своего дружка. Он ведь сценарист, не так ли? Ну, так ты должен знать, что режиссер по должности стоит выше сценаристов.

– Я едал мясо бычков и пожирнее тебя, – оскорбительным тоном сказал Макклин, переключив свое внимание на скелет. – Не мешай мне, иначе я отправлю тебя обратно на прокорм червям.

Он вырвался из рук Броскопа и внезапно взмыл к потолку, где и завис, болтая ногами. Затем уставился сверху на перевернутую физиономию Старого Брюзги, маленькую зеленую мордашку лепрекона и череп.

– Вот он я, – заявил он. – Поднимайтесь сюда. Если хотите со мной разобраться. Вы не можете обращаться со мной, как со своими контрактниками. Я не принадлежу вам. Меня направили сюда по ошибке. И если вы немедленно не отправите меня обратно на Землю, то я сделаю вам здесь такой ад, что всем чертям станет…

– Где вышибала? – проревел Старый Брюзга.

Что-то ринулось через зал… Дракула, с внезапной паникой подумал Макклин. Он почувствовал, как его схватили твердые когти, и отчаянно забился, пытаясь освободиться.

– Выведите его, – негромко сказал Череп.

Макклина потащили по воздуху. Мельком он увидел испуганную мордашку Броскопа – а затем свет погас. Призраки шестнадцати порций «Адского Пламени» утопили все его мысли и чувства в бездонной тьме.

Макклин почувствовал себя бодрым и освеженным, хотя очнулся в Аду. Его нервы больше не были натянуты, как струны. И он больше не сомневался в своем душевном здоровье. Ликер навел порядок в его мозгах, и он уже мог спокойно принять существование магии и потустороннего мира, не возвращаясь к мыслям о неврозах и психозах.

Правда, во всем этом было два недостатка. Одним являлось жуткое похмелье. А вторым все же окружающая среда. Он чувствовал неприятную жару, и когда открыл глаза, то увидел ее причину. Он находился в Аду.

Высоко над его головой небо текло потоками огня, уносящегося вдаль с раскатами грома. От резкого аромата серы он тут же стал задыхаться.

Макклин сел, почувствовал головокружение и огляделся. Он был на… сковородке. Черный металл, на котором он сидел, был ужасающе горячим. Вероятно, это все же был какой-то вулканический островок…

Но тут резко, без всякого предупреждения, изменилась перспектива. Он оказался на гигантской башне, а земля была отвратительно далеко внизу. Он осторожно подошел к краю, остановившись все же на безопасном расстоянии. Внизу лежал черный город. И этот город окружало пламя, а от звуков, слабо доносившихся снизу, Макклин задрожал. Да, это был Ад.

Жара становилась все сильнее. Языки пламени лизали его, поджаривая и ослепляя. Макклин инстинктивно свернулся в комок. Он…

Уууупс!

Ад исчез. Он лежал, совершенно одетый, на весьма жесткой кровати, а над ним, как игрушка с рождественской елки, висело маленькое зеленое личико лепрекона.

– Думаю, настало тебе время вернуться, – вздохнул Броскоп. – Они дали тебе только двадцать четыре часа в Аду. Ох, парень, ну, почему ты не послушался меня?

Макклин сел. Он находился в огромном общежитии, пустом, но с рядами кроватей.

Броскоп сидел на перилах и с беспокойством глядел на него.

– Ну, как ты, в порядке?

– Я… Да. Кажется, да. А ч-что произошло?

– Поднимайся, тебе нужно поесть. И выпить кофе. А то скоро нужно будет начать работать.

– Работать?

Макклин застонал при этой мысли, но покорно поднялся и последовал за Броскопом в туалет. Там он поспешно привел себя в порядок, и вскоре уже сидел в столовой, глотая черный кофе и дрожащими пальцами поднося ко рту сигарету.

– Это было так, – говорил Броскоп. – После того, как ты оскорбил Черепа и Старого Брюзгу… Ты ведь помнишь это, верно? Ну, так вот, в качестве наказания тебе дали сутки в Аду. Неповиновение здесь тяжкое преступление. Ну, и как тебе там понравилось?

Макклин проворчал, что там было не так уж и плохо.

– Вот как? А, понятно. Тебе повезло. Ты продрых большую часть своей отсидки.

– А где я был?

– На самой высокой башне города Дис. Нас всегда туда отправляют. Если бы мы оказались поближе к земле, то превратились бы в пепел. Но с этого времени тебе лучше вести себя поосторожнее, парень. Старый Ворчун ненавидит тебя, да и у Черепа нет причин тебя любить. Ну, почему ты все это натворил? Ведь ты же хотел попросить у Черепа поблажку и…

– Правильно, – сказал Макклин, кусая губу. – Хотел. Я хотел поработать над снами Данна.

– Выпей еще кофе, – сказал Броскоп. – Ладно, теперь ты не можешь пойти выпрашивать для себя привилегий. Вместо этого тебе придется писать сны для собственной психогруппы и… и… Выпей кофе.

Кофе прочистил голову Макклина. Впервые за последние месяцы он почувствовал себя спокойным и мыслящим здраво. А утром всегда хорошо строить планы на будущее.

– Броскоп, – задумчиво сказал он, – Я несколько лет проработал в Голливуде. И я весьма талантливый парень. Так что не плачь обо мне. Я писал сценарии сериалов, а уж после этого мне тут ничего не страшно. А теперь – к делу. – Он встал. – Идем. Я хочу поскорее начать работать.

Лепрекон и человек вышли на яркий солнечный свет. При виде солнца у Макклина зародилось вполне обоснованное подозрение, что его роль здесь играет нечто вроде дуговой лампы, висящей под потолком. Мир грезопроизводителей был странным во всех отношениях.

По пути они миновали площадку, на которой уже работали актеры. Обстановка напомнила Макклину «Калигари», выполненного в искаженной манере кубизма. Из всех окон макета здания выглядывали чьи-то глаза. Неустанно жужжала камера. Все это напомнило Макклину Голливуд.

Затем нечто жуткое выскочило из двери и быстро помчалось по улице. Нет, это не Голливуд, подумал Макклин. Это место, где создаются кошмары.

Наконец, Броскоп привел его в кабинет и исчез. Макклин быстро подошел к столу, но досье на Джерома Данна там не было – очевидно, вернулось на место в архиве. Криво усмехнувшись, он снова поднял трубку.

– Алло? Мне, пожалуйста, снова досье Джерома Данна. Да. И заодно Тимоти Макклина… Голливуд, Земля… Правильно. А также пришлите пустые карточки. Мне нужно кое-чего добавить. Конечно, я работаю над заданием.

Он набрал полную грудь воздуха и испустил долгий вздох облегчения. Потом принялся искать, на чем тут печатают. Пишущая машинка была спрятана в столе, но выскочила, когда он нажал нужную кнопку.

Прибыли карточки досье. Наморщив лоб, Макклин принялся изучать собственное дело.

– О, Боже… – бормотал он при этом. – И это я? Ну, ладно…

Он вставил в машинку чистую карточку и принялся за работу. Большую часть информации он скопировал дословно, но полностью исключил психологические характеристики и вместо них вставил определенные элементы из карточек Данна.

Наконец, все было закончено. Макклин захихикал. Согласно записям – мягко говоря, слегка измененным записям! – Джером Данн и Тимоти Макклин являлись родственными душами с почти идентичными образцами психологии. Поэтому было логично, чтобы именно Макклина назначили писать сценарии для снов Данна.

С помощью волшебного стола он отправил карточки обратно и пожал плечами. Больше делать было нечего, только ждать. Он закурил – у него еще оставалось несколько сигарет – и пошел в кабинет Броскопа. Маленький лепрекон расхаживал по полу, впившись взглядом с диктофон и сердито протирая глаза.

– Какие-то проблемы?

– Я должен был подогнать старый сон – но он не подходит. Разумеется, мы используем старые сны, – кивнул Броскоп и взгромоздился на край стола. – Только пойми правильно. Мы создаем сны для каждого разумного существа во Вселенной – и таких там много, дьявольски много! Даже работая по две смены, мы не можем делать новый сон для каждого существа на каждую ночь… или хотя бы раз в неделю.

– Я тоже думал об этом, – признался Макклин.

– Помогает время. Время имеет очень мало отношения к снам. Один за ночь может прожить во сне десять лет, а другой десять секунд. Вот как обстоят дела, Тимоти. Вчера днем я написал сон для Агара Зохна с Ригеля. Вчера вечером он был готов. Сегодня ночью этот сон транслируется… ну, может, тысяче человек того же психотипа, как Зохн. Разумеется, не на Ригеле. На Бетельгейзе, Авалоне, Венере – да где угодно во Вселенной. И завтра ночью то же самое. В конечном итоге, никто не остается без снов. Но в большинстве случаев эти сны почти идентичны. Нужно просто делать мелкие изменения сна, чтобы подгонять их к клиентам. Для таких случаев мы берем сны из запасников. Постепенно, исходный сон сокращается и изменяется вплоть до неузнаваемости. Но в каждом случае он соответствует человеку. Понятно?

– Туманно, – сказал Макклин. – Может, я помогу тебе с этим заданием? В конце концов, должен же я приноравливаться к делу.

Какое-то время они работали вдвоем. Это было не трудно. Макклин завоевывал популярность, а Броскоп был благодарен ему за помощь.

– Я вот о чем думаю, – начал Макклин через какое-то время. – А как насчет реакции аудитории? Разве вы не отслеживаете ее?

– Разумеется, отслеживаем. Иногда вставляем в сон тестовые сцены. Замаскированные вопросы, когда не совсем уверены в психологии спящего. Естественно, люди меняются… Возьмем вот данный случай. Там есть вопрос с его любимым неврозом – клаустрофобией. Он заключен в тюрьме в неосвещенной темнице на Меркурии, и это либо убьет его, либо вылечит. Сейчас я запущу тест, чтобы узнать, в какую сторону он изменился. – Броскоп повернулся к диктофону. – Эпизод семь, сцена инквизиции. Ассоциативный тест на слова. Тщательно соблюдайте промежутки времени. После предварительного просмотра передайте результаты сценаристу для реклассификации. Тест: Солнце, звезды, луна, стена, камера, затмение, давление…

В кабинета Макклина прозвенел звонок. Броскоп перестал говорить в диктофон.

– Тебе назначили какую-то работу. Если нужна помощь, зови меня.

– Спасибо, – сказал Макклин и вышел.

На его столе лежала карточка, на которой было написано:

«Макклин – классификация 7Б Тимоти Джей-Джей 90. Любые люди в этом номере подходят в качестве материала. Предупреждение: не пишите сны ни для какой другой группы. Если сомневаетесь, запросите дополнительную информацию в Информационном отделе».

Макклин тут же взял трубку. В Информационном отделе ответили:

– Я отберу досье этой группы. Там много кандидатур. Вы хотите получить их в алфавитном порядке или географическом?

– Мне нужно в алфавитном порядке, на букву Д, пожалуйста.

– Да, сэр, У вас есть копия кода цензуры? Нет? Я отправлю и ее.

Стол снова открылся, из него вылезла толстая кипа карточек, маркированная «Дааааа-Дааааб». Был также машинописный лист. Макклин схватил его, а карточки отправил обратно.

– Мне нужен индекс «Да».

– Там четырнадцать клиентов, сэр. Кого именно…

– Данн, – отчаянно сказал Макклин. – Джером Данн.

И, наконец, он получил то, что хотел. Стопка карточек имела маркировку «7-Б-132-Джей-Джей 90 Дам-Дано». Макклин просмотрел карточки и с облегчением вздохнул, найдя озаглавленную «Джером Данн, родился 7 апреля 1896 года». Итак, Данн оказался в его юрисдикции благодаря подделке записи в досье самого Макклина!

Теперь оставалось лишь написать закодированное послание во сне Данна. И при этом нужно было предотвратить проблемы с цензурой.

Макклин просмотрел код цензуры. Там были бесконечные, самые фантастические ограничения. Никакой поцелуй не мог длиться дольше двух секунд. Поцелуи запрещены в Японии. Никакие сны, включающие в себя даже самую легкую вибрацию, не могли быть использованы в местечке под названием Спод-дерблю в Угольном Мешке. Сны должны быть строго подходящими для психологии конкретного человека… Макклин взял карточку Данна и внимательно ее изучил. Можно ли было отыскать лазейку? Так ли уж очевидны тестовые сцены сна? И какие из них могли бы послужить его цели? Ну-ка, посмотрим… С тех пор, как Макклин последний раз читал карточку Данна, на ней появилась новая запись. «Недавно Данн отказался от предложения в пятьдесят тысяч долларов за появление в серии картинок, представляющих собой движущиеся объекты».

Вот так? Но ведь главная черта Данна – это жадность. Что-то тут не совпадало. Необходимо было все разузнать. Неужели психообразец Данна был изменен?

Он схватил микрофон диктофона.

– Последовательность на Джерома Данна. Тестовая сцена. Передать сценаристу после… э-э… предварительного просмотра…

Макклин замолчал, внезапно пораженный безумием ситуации, в которой очутился. Запись снов для чародея. Он стиснул зубы и задумчиво продолжал:

– Сцена инквизиции… Нет. Измените ее. – Это бы не совпало с психофоном Данна. – Переделайте на Черную Мессу. Сатана, допрашивающий Данна.

И Макклин легко продолжал, войдя в ритм работы. Одно лишь беспокоило его: как же передать сообщение? Как ввести упоминание себя самого, не сталкиваясь с цензурой?

Разумеется, символикой!

Какой же тут символ… э-э… Отсроченная платежка на пять тысяч долларов. Это почти наверняка заставит Данна вспомнить о Макклине. Да! Вот и прекрасно…

Наконец, все было сделано. Не только тестовая сцена, но и весь сон. Это была прекрасная вещь, основанная на душевном состоянии Данна, включая землетрясение, которое разрушит все банки Нью-Йорка так, что тонны золота и банкнот реками польются по улицам, где сам Данн – единственный не потерявший сознание в это время человек, – носится по улицам с тачкой и перевозит сокровища на свой склад. Затем Макклин легким росчерком превратил деньги в гальку и просроченные векселя. Это был не просто сон – настоящий ужастик!

Закончив, он спросил мнение Броскопа. Лепрекон прослушал воспроизведение, временами хихикая.

– Ты уловил суть дела. Это прекрасно, Тимоти!

– А цензоры не будут…

– Да ничего они не будут. Может, сделают несколько мелких исправлений. Лучше убери тот золотой зуб. Зубы всегда опасны. А так все просто здорово! Теперь посылай материал режиссеру, и дело в шляпе.

Зазвонил телефон. Макклин снял трубку.

– Алло?

– Посылаю еще одну карточку на Джерома Данна – она была затеряна. Вы же запрашивали его нынче утром – верно?

– Правильно.

Открылся стол, появилась карточка, покрытая машинописными строчками. Макклин быстро просмотрел ее.

«Добавки к досье Джерома Данна, – гласило на ней. – Подзаголовок: Небрежное колдовство. Данн случайно подмешал мышьяк к приворотному зелью для человека по имени…» Дальше шло еще много подобных случаев, но несколько элементов представляло особый интерес.

«Очень неаккуратная транспространственная пересылка. Данн потерял шестерых из-за небрежно подготовленных документов (он использует метод пергамента). Некий Майкл Маркбрьян купил билет на посещения Небес, а приземлился по ошибке в египетском Аду. Данн узнал о своей ошибке, но отказался спасать Маркбрьяна, опасаясь последствий, поскольку Маркбрьян мог вчинить ему иск. Было еще пять подобных случаев. Один приземлился в рундуке Дэйви Джонса…»

– В чем дело? – спросил Броскоп.

Макклин откашлялся.

– Да ерунда. Просто очередная оплеуха по морде. От крысы. Допускать ошибки уже достаточно плохо, но позже парень должен был бы хотя бы попытаться исправить их. Не так ли?

– Да?

– А, не бери в голову. Что-то я не очень себя чувствую, приятель. Как насчет парочки коктейлей «Адское Пламя»?

– Ну, – с сомнением протянул лепрекон, – звучит-то неплохо. Но ты помнишь, что было в прошлый раз?

– Больше такого не повторится, – торжественно поклялся Макклин и оказался прав.

Такого не повторилось. Не было вообще никаких проблем. Сидя в баре, Макклин надирался «Адским Пламенем», пока не взмыл к потолку, где и потерял сознание. Какое-то время спустя он проснулся на своей койке в общаге. Голова, как и прежде, трещала от похмелья, но завтрак и черный кофе ее немного поправили.

Макклин торопился добраться до своего кабинета. На столе лежала записка с благодарностью от самого Старого Брюзги вместе с подписанным сценарием. Броскоп восхищенно рассмеялся.

– Ты смотри! Тут написано «Хорошая работа». И подписано С. Б. Все же ты станешь режиссером, Тимоти, не будь я лепреконом!

– Конечно, – ответил Макклин, рассеянно зажигая сигарету.

Он просмотрел второй листок. Этот был ответ о тестовой сцене, которую он вставил в сон Данна.

Он послал запрос на досье волшебника и стал раздумывать над отчетом. Броскоп на цыпочках ушел в собственный кабинет. Постепенно глаза Макклина сощурились, он выпустил дым через ноздри и шепотом выругался. Отчет его не воодушевил.

Он был составлен в форме рабочего диалога между Сатаной и Данном. Данн, разумеется, отвечал сам, но вопросы написал Макклин…

Ку (Сатана): Ты обещал служить мне?

А (Данн): Верно.

Ку: Ты продал мне душу взамен волшебных способностей?

А: Конечно. Так я смог зарабатывать деньги. Я люблю деньги. Это просто замечательно!

Ку: И ты не передумал?

А: А кто это сказал?

Ку: Тебе предложили большую сумму за участие в съемках движущихся картинок, но ты отказался. Почему?

А: Ну, вы-то должны были знать. Если бы тот фильм когда-нибудь показали в Сент-Луисе или Чикаго, меня бы арестовала полиция. Мое волшебство… э-э… не очень хорошо тогда работало.

Ку: Ты ценишь деньги больше, чем верность или честность?

А: На глупые вопросы не отвечаю.

Ку: Если бы тебе не удалось поставить клиенту товар, ты вернул бы ему деньги?

А: Ну… если бы пришло постановление суда, то, полагаю…

Ку: А если у одного из твоих клиентов возникли проблемы?

А: Я знаю, о чем вы. Яд в приворотном зелье. Это просто несчастный случай. С любым может случиться. А те парни, которые попали в неправильные измерения… Ну, ошибся я с пергаментами, и что? Если бы я вернул этих парней на Землю, они могли бы предъявить мне иск. Или потребовать деньги назад. Но это мои деньги, и их у меня никто не отнимет!

Ку: А как насчет отсроченной платежки на пять тысяч долларов?

А: М-м… помню-помню… Наверное, он получил неправильный пергамент. Но я понятия не имею, где он теперь. У меня нет времени искать его по всем измерениям. Кроме того, я еще целых три дня не смогу обналичить чек. Если Макклин вернется, то может испортить мне репутацию. Люди перестанут платить мне деньги. А этого нельзя допустить.

Диалог продолжался, но дальше в нем не было ничего интересного. Макклин со вздохом расслабился. Он был прав. Джером Данн оказался просто грязной крысой и мошенником. Волшебник прекрасно знал, что наделал, но и пальцем не шевельнул, чтобы исправить свою ошибку.

Значит, подумал Макклин с посуровевшим взглядом, нужно принимать более строгие меры. Данн заслужил хорошего удара по зубам. Единственная проблема в том, как бы добраться до него.

Первое, Макклин хочет вернуться на Землю.

Второе, он утратил обратный билет.

Вывод, он должен получить другой билет.

Но как?

Внезапно Макклин запел шепотом. По его лицу медленно расползлась улыбка.


«У нас первоклассный набор магии:

Она поднимет даже мертвых,

Хоть с комическим, хоть с трагическим оттенком,

И стоит совсем дешево»

(Отрывок из коммерческой рекламы)


Макклин подскочил и бросился в офис Броскопа. Лепрекон ругался в диктофон.

– Броскоп!

– Ч-черт!.. А, это ты! Нельзя так наскакивать на лепрекона. Что случилось?

– Послушай, ты говорил, что неповиновение здесь наказывается единственным способом?

– Ну, да. Ссылкой в Ад. А почему ты спрашиваешь?

– И куда попадают в Аду? На ту башню?

– Да, на самую высокую башню Диса. Всегда.

– А предположим, я врежу Старому Брюзге по носу. Меня все равно отправят туда?

– Все равно отправят, – хихикая, подтвердил Броскоп.

– И ни в какое другое место?

– Башня – единственное место. А почему ты спрашиваешь? Эй! Уж не собираешься ли ты…

– Ну, да, ну, да, – неопределенно пробормотал Макклин и вернулся в свой кабинет. Там он схватил телефонную трубку.

– Информацию о душах, проданных Сатане? Да, сэр. Я отправлю вам все сведения сразу.

Это оказался толстенный том, щедро проиллюстрированный картинками неприятного содержания. Потребовалось время, пока Макклин не нашел информацию, какую хотел.

«Когда Сатана покупает душу, он держит ее в защищенном месте. Он хранит ее в Кратере Аммиака в замороженном состоянии до тех пор, пока не наступает смерть первоначального владельца. Когда это происходит, в душу входит жизненная сила, и душа отправляется на муки».

И дальше:

«Такие души – полные копии тела, за исключением того, что они матово-белые, как эктоплазма. Кратер Аммиака всегда хорошо охраняют, поскольку были известны случаи, когда люди пытались вернуть свои души. Но ни одна такая попытка еще не увенчалась успехом. Сатана против того, чтобы его обманывали. Разумеется, если человек сумел бы извлечь свою душу из Кратера Аммиака, то мог бы в назначенное время попасть на Небеса. Но…»

Макклин жестко усмехнулся, повернулся к диктофону, вставил в него новый рулончик и начал диктовать.

– Сон для Джерома Данна. Начинается в Аду. На вершине самой высокой башни Диса. Или еще лучше. Прямо с Кратера Аммиака. – Он диктовал быстро, торопясь закончить. – Поспешите. Я хочу увидеть запись до того, как она выйдет в свет.

Через два часа Макклин сидел в проекционной рядом с Броскопом. Маленький лепрекон был взволнован.

– Ну, у тебя же есть кредит на сны! Шикарно! Да еще утвержденный коллегией цензоров! Тимоти, парень, да ты сделаешь в этом мире такую карьеру!..

Макклин не отвечал. Он внимательно смотрел, как на экране разворачиваются события.

Запись начиналась с монтажа умников из приемной технического материала. Затем постепенно проявился Кратер Аммиак, где хранились ряды замороженных душ. Камера проплыла вниз, на душу в самом конце последнего ряда. Душа была молочно-белая, но являлась точным двойником Джерома Данна.

Край Кратера внезапно лизнул язык пламени. Он коснулся замороженной души, окунув ее в огонь. Душа зашевелилась, явно оттаивая. И затем резко подскочила и метнулась высоко в воздух. Она полетела над Адом, двигаясь к черному городу Дис.

Остановилась на верхушке самой высокой башни. И там лежала неподвижная, чуть задыхающаяся.

Сцена изменилась, став более стандартной, превратившись в обычный кошмар. Но параллельно сквозь сон лейтмотивом проходили кадры с душой Данна, лежащей на башне Диса.

– Вот и приманка, – тихонько сказал Макклин. – Броскоп, когда выйдет этот сон?

Лепрекон сделал запрос.

– Если стоит отметка срочно, – ответил голос из проекционной, – то отправляется на Землю сейчас же. Сегодня ночью состоится премьера.

– О’кей, – сказал Макклин, повернулся и схватил Броскопа за руку. – Удача! В любом случае – что-нибудь да будет. Шикарный ты парень, Броскоп, спасибо тебе за все.

– Но… Но, Тимоти, мужик, я же…

Однако Макклин уже ушел. Он направился прямо в кабинет Старого Брюзги. Рогатое существо сидело за своим столом и курило громадную сигару.

Когда Макклин вошел без стука, оно вскинуло взгляд.

– Опять ты! Я занят! Убирайся! Научись пользоваться телефоном!

Ответ Макклина был громким, но невнятным.

Старый Брюзга тут же взревел, как бык, вскочил, обогнул стол и встал перед Макклином. Именно этого тот и ждал.

– Слушай, ты, ползучий морской огурец! – надрывался Брюзга. – Клянусь Баалом и Вельзевулом, я не потерплю неповиновения в моем отде…

– Почему бы вам не отправить меня в Ад? – спокойно поинтересовался Макклин.

Ик!.. Ик!.. Так оно и будет! Ты получишь месяц!.. Нет, два месяца! Ты…

– И это все, на что вы способны? Да? Вот и прекрасно!

Макклин счастливо улыбнулся, сжал кулак и ударил прямо в неприятную физию Старого Брюзги. Он почувствовал восхитительную боль в костяшках пальцев, а его барабанные перепонки чуть было не порвал отчаянный вопль Старого Брюзги. Макклин отступил на шаг и замер, готовый к ответной атаке.

Но ничего такого не последовало. Старый Брюзга попятился к столу, зажимая расквашенный нос, и принялся неистово нажимать кнопки, вызывая всех подряд. При этом он завывал в микрофон:

– Немедленно охрану ко мне! Быстро! В моем кабинете маньяк! Маньяк-убийца! Быстрее!..

За спиной Макклина возникло движение, он почувствовал, как его схватили чьи-то сильные руки. Старый Брюзга опустился в кресло. Он задыхался. Из его глазок капал купорос.

– Пять лет в Аду! – прохрипел он. – Пять долгих лет. Уберите его! Вон его из моего кабинета! – его голос поднялся до визга. – Уберите его, пока он тут все не переломает!

Макклина потащили к двери. Но он еще успел беспечно махнуть рукой Старому Брюзге.

– Слава тебе, приятель! Да Ад для меня будет просто курортом после твоей скотобойни! Поищите, – посоветовал он державшим его, – и вы найдете это слово в словаре, если, конечно, умеете читать.

Дверь кабинета захлопнулась.

– Пять лет в Аду – это долгий срок, приятель, – сказал кто-то. – Мне уже тебя жаль.

Макклин зевнул.

Даже пятнадцать часов в Аду были неприятны. На башне Диса становилось все жарче. Пол жег ступни Макклина даже через подошвы туфель. От резкого, раскаленного воздуха все время хотелось пить. Макклин расхаживал взад-вперед, хмурясь и думая над тем, неужели его план пойдет не так, как был задуман.

Время тянулось так же медленно, как полз вверх столбик термометра. По небу мчались потоки пламени. Снизу доносился слабый шум. Пять лет в Аду!.. Макклин уже начал волноваться.

Если его план не сработает…

Нет, он не может не сработать. Психология не ошибается. Логика всегда логика. X плюс X равен 2Х. С другой стороны, X времени X равняется Х2. Возможно, он складывал там, где нужно было умножать…

Но приманка, которую он использовал, безошибочно должна была сработать. Данн увидит во сне, что его душа – находящаяся в закладе у Сатаны – сбежала из Кратера Аммиак и прячется на этой башне. Он не может учуять подвох. Разумеется, он захочет вернуть себе душу и обмануть Сатану.

С другой стороны, Данн мог и посчитать, что его сон – всего лишь создание воспаленного разума, мираж. Галлюцинация. Мог посчитать и так. Но все же, даже если у Данна и появилась бы такая мысль, он все равно бы понял, что существует шанс на то, что этот сон основан на фактах. Ему ничего не стоило бы проверить. Данн не мог почуять никакой опасности. Да и с чего бы? Он увидит приманку, поколеблется… а затем бросится проверять.

Возможно…

Шагах в двадцати вдруг возник столб черного дыма. Макклин увидел его краешком глаза. У него перехватило дыхание, он повернулся и бросился к чернильному облаку, внутри которого виднелось смутное очертание человека. Дым немного поредел и…

Данн!

Маг стоял неподвижно, держа в правой руке обугленный пергамент. А левая сжимала новенький, еще не тронутый свиток. Глазки-бусинки колдуна горели от жадности. Но прежде, чем они успели проморгаться, Макклин начал действовать. Он накинулся на пораженного мага, точно стервятник, и выхватил пергамент у него из руки.

– Эй! Что это еще… – начал было Данн.

Но зажигалка Макклина была уже наготове.

– Я люблю, когда наказание соответствует преступлению, приятель, – рявкнул он и коснулся пламенем свитка пергамента.

Данн завопил, рванулся вперед, но было уже поздно. Пергамент буквально взорвался сальным черным дымом.

Крик мага растаял где-то в неизмеримой дали. Макклин открыл глаза, которые жгло от дыма. Он был в комнате Данна, точно на том же месте, где всего лишь несколько дней назад сжег первый пергаментный свиток.

Но комната выглядела несколько иначе. Она была пуста. В окно врывались косые лучи утреннего солнца. Издалека доносился шум машин на Голливудском бульваре.

Макклин убрал зажигалку в карман.

– Данн! – тихонько позвал он.

Ответа не было.

Данн!

Молчок – и тишина.

Макклин задрожал и поспешил убраться из этого дома…


Исчезновение Джерома Данна, консультанта-чародея, вызвало небольшую шумиху в голливудских кругах, которая продержалась несколько недель, но после об этом все забыли. Все шло своим чередом. Бетси Гарднер, кинообозревательница, произвела очередной небольшой фурор в своей газетенке, а Тимоти Макклин вернулся к работе, чувствуя себя обновленным после отпуска.

– Просто какое-то время помотался по Мексике, – небрежно объяснил он свое отсутствие. – О, теперь я чувствую себя просто прекрасно. Наверное, я тогда просто немного устал.

Карьера его после этого случая пошла в гору. В итоге, он женился на Бетси Гарднер. Но ровно через пять лет после возвращения Макклина из Ада, он проснулся посреди ночи, вопя во все горло.

Всполошившаяся Бетси включила свет.

– В чем дело, Тим?

Макклин сидел на кровати, дико озираясь.

– Что? А, ничего страшного, милая. Просто дурной сон.

– Должно быть, это был настоящий кошмар! – сочувственно сказала Бетси.

– Да… А какое сейчас число?

Бетси сказала ему. Лицо Макклина стало задумчивым.

– Ровно пять лет, день в день. Значит, до сих пор он торчал в Аду… а сейчас вернулся на мое место.

– О ком ты говоришь?

– Ни о ком… на Земле, – загадочно ответил Макклин. – Я просто получил… э-э… ну, весточку от старого друга. Спи, Бетси.

– Ты уверен, что все в порядке?

– Ну, да. Все хорошо. Только я думаю, что в снах нет ничего опасного. Я имею в виду… ну-у… палки и камни могут переломать мне кости, но ведь сны никогда не причинят мне настоящий вред.

Бетси озадаченно откинулась на подушки и закрыла глаза. Она уже погружалась в дремоту, когда внезапно пробудилась, потому что ее муж, вместо того, чтобы спать, тихонько напевал себе под нос:


Если хотите, чтобы ваш враг протянул ноги.

Если хотите богатого дядю убрать с дороги,

Не стоит вам пушку брать в магазине.

Скорей вызывайте нашего Джинна…


Design for dreaming, (Unknown, 1942 №2), пер. Андрей Бурцев



СОДЕРЖАНИЕ


ПОВЕЛИТЕЛЬ БУРИ … 5

Lord of the storm, (Startling Stories, 1947 № 9), пер. Андрей Бурцев и Игорь Фудим.

ВЛАСТЬ И СЛАВА … 119

The power and the glory, (Thrilling Wonder Stories, 1947 № 12), пер. Андрей Бурцев

СЦЕНАРИЙ ДЛЯ СНА … 175

Design for dreaming, (Unknown, 1942 № 2), пер. Андрей Бурцев




Загрузка...