Владыки Безмирья

Глава 12 Гостеприимство города Линн (1)

Теперь у нас были лошади. Мысль о том, что и время, и расстояние, разделяющее меня и Риду, значительно сократились, поднимала мне настроение. Но наш маленький отряд столкнулся с неожиданной проблемой. Никто из нас толком не умел ездить на лошадях. В городе верховая лошадь была роскошью, искусству езды учили только аристократов да еще юношей, которые принимались на службу в кавалерию. Рида, кстати, прекрасно держалась в седле — мне пару раз удавалось стать свидетелем ее выездок на ипподроме, а еще она время от времени отправлялась на конные прогулки со своей теткой, большой ценительницей такого времяпрепровождения и владелицей одной из самых дорогих конюшен. Что касается меня, то в деревне, где я вырос, лошадей не было, мы пахали на волах. Пару уроков верховой езды я получил только в училище, и были они не очень содержательными. Считалось, что знать основы езды и ухода за лошадью нам не так уж и нужно. Лошадь была одна на пятнадцать человек, да и забраться на нее было даже не половиной дела: лошадью нужно было уметь править и двигаться, сидя в седле, особым образом, иначе ехать будет просто невозможно. Так что мы стояли около доставшегося нам живого сокровища и понятия не имели, что с ним делать.

Исключение составлял, конечно, Боггет. Я терялся в догадках насчет того, существовало ли что-то, чего он не умел. Благодаря стычке с бароном он разжился не только лошадью, но и воинской экипировкой, зазубренным, но очень внушительным фламбергом, щитом и теперь, вместо того, чтобы помочь нам, с издевательской ловкостью гарцевал вокруг и подбадривал нас совсем не лестными возгласами:

— Давай-давай, Сэм, не стесняйся! Это тебе не Рида, за тебя все не сделает!.. Что стоишь, Тим? Седло и узду уже давно изобрели, тут нечего додумывать, забирайся!.. Селейна, не бойся лошади — смотри, она сама тебя боится! Если вы так и будете шарахаться друг от друга, далеко мы не уедем!.. Кайли, ты ж в деревне выросла! Может, покажешь этим троим, как на лошадь садятся? Что, нет? Очень грустно…

Слова его, разумеется, никак не помогали. Наконец это развлечение ему надоело, он спешился, подошел к Селейне, взял под уздцы выделенную ей лошадь.

— Давай-ка я помогу вам обеим…

В общем, кое-как с этим квестом мы справились. Легче всего наука верховой езды далась Кайли, особенно после того, как я категорически отказался усадить ее на свою лошадь позади себя. Сложнее всего осваивался Тим — крупная боевая лошадь из конницы барона его веса почти не чувствовала и считала себя свободной идти туда, куда ей хотелось. Селейне Боггет отдал шпорку, найденную в норе гроува, — оказывается, это был маленький артефакт, поэтому инструктор и приберег ее.

После нескольких часов езды мы сделали привал, а потом ехали почти до сумерек. Я думал, что мы преодолеем расстояние до города за один день, но в одном из придорожных селений нам сказали, что ехать до него на лошадях дня три. На все претензии с нашей стороны Кайли только развела руками:

— А что, я помню, сколько ехать, что ли? Я маленькая совсем была, когда меня к тетеньке возили. Мне тогда показалось, мы быстро доехали! Может, мы вообще по другой дороге ехали!

— А где живет твоя тетка, ты помнишь? Или нам ее еще искать придется?

— Нет, тетеньку искать не надо будет! Я все помню, сама найду. У нее большой такой домик, розовенький…

И все три дня, пока мы добирались до города, Кайли донимала нас своей болтовней. В остальном поездка прошла благополучно.

На четвертый день селения вдоль дороги перестали прерываться полями и перелесками: мы въехали в раскидистый пригород. Серые городские стены с откосами и коренастые квадратные башни поднимались впереди, а за ними, словно верхушка рожка с мороженым, виднелся розово-желтый замок. Не иначе как он был выстроен на холме: издалека виднелись даже стены, которыми он был обнесен.

— Это город Линн, — говорил Боггет. — На здешнем языке это означает «Исток».

— Ты бывал здесь раньше?

— Да, приходилось. Это было давно, но не думаю, что с тех пор тут что-то сильно изменилось.

— Какой красивый замок! Чем-то похож на наш королевский дворец, да?

— Он принадлежит крупному местному землевладельцу. Наверное, его можно назвать королем этих земель, Тим.

Будем надеяться, что это не тот «большой розовый домик», о котором говорила Кайли. Неловко получится, если мы сопровождаем сбежавшую из-под венца особу королевских кровей, которая талантливо прикидывается дочкой простого мясника.

Через пригород мы ехали довольно долго, пустив лошадей шагом, поскольку на дороге было много повозок и пеших путешественников. В какой-то момент дорога раздвоилась, и правая ее ветка пошла вверх, а левая — вниз. Взглянув вперед, я заметил, что в городской стене с этой стороны двое ворот, и одни находятся не только правее, но и выше вторых примерно на треть высоты стены. Следуя за Боггетом, мы повернули на левую дорогу, которая была довольно сильно загружена, в то время как правая, мощеная серым камнем, почти пустовала.

— Боггет, а почему мы поехали по этой дороге?

— На верхней пошлина больше.

— Так специально сделано?

— Не совсем. Въедем в город — все поймете.

Когда мы подъехали к городской стене вплотную, нам пришлось еще какое-то время ждать своей очереди около ворот: стражники в матово поблескивающих латах, вооруженные копьями и мечами, очень внимательно досматривали прибывавших. Они записывали имена в основательно потертый и разбухший гроссбух и взимали плату за вход. Мы представились, зарегистрировались как простые путешественники, и…

— Внимание! Вы входите в город Линн! Внимание! Город Линн — это обычня зона! Будьте внимательны! Добро пожаловать!

Поскольку осматривать у нас было особо не чего, мы довольно быстро миновали ворота. За воротами начиналась широкая прямая улица, пролегавшая между двух сплошных очень высоких стен, которые заваливались в сторону от дороги. Вдоль стен располагались торговые палатки, лоточки с едой, навесы, под которыми за колченогими столами пили пиво, играли в кости или просто сидели и общались посетители. Тут же, выпрашивая подаяние, прямо на земле сидели нищие и калеки, а кое-где можно было заметить даже маленькие лачужки-мазанки, пристроенные прямо к стенам. Дорога была довольно широкой, и даже с учетом всего этого наросшего на стены хозяйства на ней могли свободно разойтись две телеги. Наверное, из того что дорогой постоянно пользовались, она была сильно прокатана посередине. Кое-где вдоль стен тянулись узкие каменные лестницы с ограждениями из плотно состыкованных каменных плит. По таким лестницам спускались и поднимались люди. Если поднять голову, то можно было увидеть ряд красивых двух- и трехэтажных зданий — фасад к фасаду, сплошная застройка, архитектура столичного уровня. Дома выстроились, словно на парад, и вдоль них тоже шли улицы.

— Так необычно, — отметил Тим.

— Когда-то этой улицы не было, — отозвался Боггет. — Догадываетесь, что здесь было?

Тим покрутил головой.

— Канал?

Впереди как раз показался мост — каменная арка, соединявшая две верхних улицы. По нему шли люди, передвигались повозки. Коренастый низкорослый человечек бодро тащил вверх ящик, обвязанный веревкой. Другой, внизу, придерживал груз, чтобы тот не качался из стороны в сторону. Рядом с ним стояла телега, на которой было еще много таких же ящиков.

— Ага. Здесь было много каналов, но большинство из них пересохли и превратились в дороги, а некоторые засыпали или застроили. Я этого уже не застал, но, говорят, когда здесь было много воды, очень красивый город был.

— Он и сейчас красивый, — сказала Селейна.

— А, значит, верхние ворота выводят прямо на старые городские улицы?

— Да. С повозками проще через них въезжать, но стоит это дороже. Здесь тоже есть подъемы, в том числе для лошадей и телег. Так что люди предпочитают просто делать крюк или разгружаться прямо на Нижней улице.

— Нижняя улица? Она так и называется? Как оригинально…

Мы ехали по пересохшему каналу. В него выходили каналы поменьше, некоторые были застроены. В одном из таких располагался постоялый двор.

— Ну, что, остановимся здесь? — спросил Боггет.

— Конечно, нет! — мгновенно воспротивилась Кайли. — Нельзя останавливаться на первом же постоялом дворе, все это знают!

Мы проехали мимо.

— Кайли, а тебе какое дело до того, где мы остановимся-то?

— Вы меня провожали и охраняли все это время! Я не могу допустить, чтобы вы жили где попало.

Аргументация была железная. Вот только как Кайли, которая всю жизнь (если ей верить), за исключением той единственной поездки к тетке, провела в деревне, собиралась выбрать для нас хорошую гостиницу?.. Однако были более важные мысли, занимавшие мой разум. Поравнявшись с Боггетом, я спросил:

— Как ты думаешь, Рида и остальные здесь?

Еще у ворот, пользуясь вынужденной задержкой, я пытался вызвать образ Риды, но у меня снова ничего не получалось — вероятно, из-за большого количества людей вокруг.

— Они здесь, — сказал инструктор. — И, насколько я понял, уже довольно давно. Но чтобы найти их, придется постараться.

Я кивнул. Я был готов стараться изо всех сил.

Второй двор Кайли тоже забраковала под тем предлогом, что он выглядит неухоженно и подозрительно.

— Послушай, а тебе к тетке не пора? — поинтересовался я.

— Сэм! — на глаза Кайли мгновенно навернулись слезы. — Ты что, меня прогоняешь?

— Нет, но мы же выполнили обещание, правда? Вот, ты в городе, теперь можешь идти, куда тебе нужно.

— Сначала я должна убедиться в том, что вы как следует устроены!

Проехав еще немного вперед, мы обнаружили пологий дощатый помост и поднялись в верхний город. Здесь было просторнее, тише и гораздо чище. На первом же перекрестке мы свернули с центральной улицы. Кайли выехала на своей лошадке вперед и, вдруг придержав ее, указала пальцем в проулок.

— Вот! Это отличное место! Оно прекрасно подойдет!

В конце проулка располагалась двухэтажная гостиница с большим двором перед крыльцом. Как она называлась, что находилось поблизости, росли ли там деревья, был ли другой выезд из проулка — ничего этого я заметить не успел. Потому что с крыльца, оживленно обсуждая что-то с Рейдом, спускалась Рида.

У меня перехватило дыхание. Я напрочь забыл о том, что сижу в седле, и попытался побежать навстречу, не слезая с лошади, а когда вспомнил об этом, спохватился и едва не свалился, спешиваясь.

— Рида! Рида-а!..

Она повернула голову, что-то договаривая, и вдруг увидела меня. Глаза ее от удивления расширились, и тут же лицо озарилось радостью.

— Сэм! Сэм!..

Мы бросились навстречу друг другу.

— Рида!..

Я заключил ее в объятия, но в первые мгновения даже не почувствовал этого.

— Боже мой, Сэм! Что случилось? Как ты здесь оказался?

— Рида! Рида, я… Я люблю тебя!!!

Она плакала, обнимая меня, и мне казалось, что я тоже вот-вот расплачусь… от счастья. Между тем остальные собрались вокруг нас. Боггет спешился и в размашистом рукопожатии сцепил ладонь с Рейдом. Они обменялись парой шуточек, которые я не расслышал, да и не хотел слышать. Рида была в моих объятиях. Больше мне ничего не было нужно. К черту Арси и всю эту экспедицию — пойдем домой прямо сейчас, Рида…

На крыльце появился Вен, а следом за ним хозяин гостиницы.

— Госпожа Ригида, что-то случилось?

«Госпожа Ригида», — резануло мой слух.

Она отняла от моей груди заплаканное лицо и, обернувшись, улыбнулась.

— Нет-нет! Все в порядке! Это наши друзья.

Между тем Кайли подошла сзади и потянула меня за одежду.

— Сэм, это еще кто? — строго спросила она.

Рида посмотрела на нее озадаченно и удивленно одновременно, как если бы среди бела дня на улице увидела привидение. Гадкое, невоспитанное, неуместное привидение…

— Э-э, Рида, это Кайли, она из местных, просто ехала с нами, мы ее провожали, она сейчас уйдет, ей уже пора идти, она торопится. Ты же торопишься, правда, Кайли?

Но Кайли никуда уходить не собиралась. Она уперлась кулачками в бока.

— Сэм, так то это такая? И почему вы обнимаетесь?

Я рассердился.

— Кайли, это Рида, моя невеста! Я же тебе говорил о ней, ты что, забыла?

— Твоя невеста? Не помню такого…

Говорить-то я говорил, вот только Кайли пропустила это мимо ушей. Но то что сморозила Кайли дальше, было еще хуже.

— Вообще-то, невеста тут одна, это я!

Я почувствовал, как меня бросает в краску.

— Рида, это не то, что ты подумала! Отец хотел выдать ее замуж за торговца рыбой, но она сбежала с нами и…

Конечно, все стало еще только хуже. Рейд подошел и приобнял Риду за плечи. На большом пальце его руки сверкнуло металлическое кольцо с красным камнем.

— Я ж говорил, что тебе нужен парень посерьезнее, Рида, — сказал он. — Кстати, здравствуй, Сэм.

Я вспыхнул.

— А ну, убери от нее руки!

— А то что?..

Положение спасла Рида. Она вывернулась из-под руки Рейда и одновременно из моих обмякших объятий, прижала пальцы к вискам.

— Так, все, хватит! Все прекратили немедленно. Идемте в гостиницу. Расскажете, откуда вы здесь взялись и… Здравствуйте, мастер Боггет. Здравствуй, Селейна. Здравствуй, Тим.

— Ну, ладненько! — повеселев, воскликнула Кайли. — Тогда я пошла к тетеньке. Спасибо, что проводили!

И она, задорно подпрыгивая, удалилась, оставив лошадь. Мои друзья провожали ее с недоумением во взглядах. Только мне одному было не до нее: на руке моей Риды было такое же кольцо, как у Рейда.

— Правда, пойдемте в гостиницу, — сказал Боггет.

Эйфория встречи спадала, и я постепенно стал снова воспринимать окружающее. Мы сидели в обеденной комнате, небольшой и светлой, за одним из трех длинных столов, что стояли здесь. Я был будто во хмелю: сидел, приникнув к Риде, и мне было совершенно наплевать на то, как это выглядело со стороны. Я не думал об этом. Сам факт того, что я держал ее за руку, избавляло меня от необходимости думать. Вот только руки у меня тряслись: я невольно касался кольца Риды, и меня словно обжигало его шелковистым холодом.

— Так мы и оказались здесь, — рассказывал Тим. — А потом стали искать вас. Столько всего произошло…

Я не слушал его, не слушал Рейда, который в ответ коротко рассказал о том, как они шли по следу Арси и в результате оказались в этом городе.

— Так Арси здесь? — спросил Боггет.

— Не знаю, — ответил Вен. — Известно только, что он живет у какой-то здешней ведьмы со своим хозяином.

— Что значит «хозяином»?

— Я видел его дважды. Арси приходил на городской рынок за покупками. В первый раз с ним были слуги ведьмы, так что я просто следил за ним, но в какой-то момент потерял. Во второй раз он был один.

— Тебе удалось поговорить с ним?

— Я пытался. Но ничего не вышло. Он как будто бы не узнал меня. Хотя, мне кажется, в его взгляде сначала все-таки вспыхнула какая-то искорка… Но все же он не стал даже разговаривать со мной. Просто отвернулся и ушел.

— И ты не пытался его задержать?

— Нет. Я… Я не знал, что делать. Я растерялся. Потом я, конечно, спохватился, попытался проследить за ним, но снова потерял его.

— А еще на нем был ошейник раба, — сказал Рейд. — Так, Вен?

Вен кивнул.

— Да. Не обычный, с маркировкой. Магический. Может, в нем и было все дело…

— Так… Ну и что вы собираетесь предпринять? — спросил Боггет.

Вен посмотрел на него исподлобья.

— Я хочу пойти к ведьме и поговорить с ней. Она не имеет никакого права удерживать Арси.

— А я ему не позволяю, — Рейд сидел на стуле вразвалку, спокойный и уверенный в себе. — У ведьмы только станет одним рабом больше, и все.

— Я тоже против, — сказала Рида. — Пока мы просто стараемся собрать как можно больше информации. Мы знаем, что тот человек, который похитил Арси, тоже здесь. Он живет в замке ведьмы. А еще мы сумели разыскать одного человека из отряда, который отправляли на поиски Арси, и он согласился встретиться с нами. Это Вен его нашел, — Рида оглядела всех присутствующих. — Думаю, уже не имеет смысла скрывать что-то. Этот поисковый отряд никто не перемещал из нашего мира сюда, его наняли прямо здесь. Связь между мирами существует, и господин Фирриган имеет к ней доступ. И тот человек, который похитил Арси… Это Амир Ди’Асанн, незаконнорожденный сын нашего короля. Наш «Черный принц».

— Ничего себе! — воскликнул Тим. — Как вообще все это могло произойти?

Я подумал о том, что нужно будет рассказать ему все. Тим, пожалуй, в нашей компании был единственным, кто не знал завязки этой истории. Впрочем, с чего все началось на самом деле, не знал никто из нас.

— Этот Черный принц — что он за человек? — Спросила Селейна.

— Ха. Да кто ж его знает-то?

— Вам не удалось с ним встретиться?

— Нет. А почему ты об этом спрашиваешь?

Прежде чем ответить Селейна помедлила.

— Волею судеб мне удалось застать его в совершенно беспомощном состоянии. Когда Сэм и Арси принесли его, израненного, в наш дом. Этот человек производил очень странное впечатление. Он находился на грани жизни и смерти, но было такое ощущение, что он запретил себе умирать. Словно было нечто более важное, чем его жизнь.

— И что ты хочешь этим сказать?

Селейна пожала плечами.

— Я, мой отец, Арси и Сэм — столько людей помогли ему без очевидной на то причины. Может быть, Арси никто не похищал? Вдруг он ушел с принцем по собственной воле?

— Но я же видел на нем ошейник раба! — воскликнул Вен. — Да и кто согласится по своей воле покинуть родной мир, семью, друзей? Ради чего такое можно сделать?

Селейна снова пожала плечами.

— Кто знает. Но такая причина может существовать. Мы ведь все здесь, правда?

В комнате вдруг стало очень-очень тихо.

— Ладно, — сказал Боггет. — Давайте для начала расспросим того человека, которого вам удалось разыскать. Потом решим, что будем делать дальше.

— Мы условились о встрече завтра вечером.

— Хорошо. Вы живете в этой гостинице? Здесь есть еще свободные комнаты?..

Свободные комнаты были. Рида, к счастью, занимала комнату одна. Кода мы вошли к ней, наконец-то оставшись наедине, она положила мне руки на плечи. Но тут же нахмурилась, заглянула мне в глаза.

— Сэм. В чем дело?

— Рида… Я должен тебя кое о чем спросить. Это кольцо. У Рейда такое же. Вы…

Она не дала мне договорить, отстранилась, оскорбленно усмехнулась.

— Сэм, ты что, с ума сошел? Между мной и Рейдом ничего нет.

— Но ваши кольца!

— Это мои кольца.

— Что?..

Выходит, это Рида сделала ему такой подарок?.. Немыслимо…

Рида устало выдохнула.

— Это магические кольца. Они нужны для того, чтобы понимать язык этого мира. У Вена есть точно такое же. Только оно ему великовато, и он носит его на цепочке на шее, чтобы не потерять. Перед отправлением я позаимствовала эти кольца у тетки вместе с некоторыми другими вещицами. Вы-то сами, кстати, как общаетесь с местными?

— Мы?.. А… Боггет объяснил, как понимать здешнюю речь. Это оказалось совсем несложно. Тим вообще сам обо всем догадался, а я… Рида, прости меня. Я идиот.

Она улыбнулась. Приблизившись, она снова положила мне руки на плечи.

— Ну, теперь-то ты успокоился?

Да как я вообще мог засомневаться в ней?..

— Да… Прости меня, пожалуйста. Я… Я очень тебя люблю. И я правда идиот, Рида.

Она подалась вперед, и мы долго, нежно целовались. Я запер дверь в комнату? Да, кажется, запер…

Потом мы лежали на узкой гостиничной кровати, не столько удовлетворенные, сколько лишь взбудораженные. Я не ожидал, что мы отыщем Риду и остальных так скоро, все произошло слишком быстро и ошеломило меня. Я никак не мог поверить, что все происходит на самом деле и Рида, положившая голову мне на плечо, настоящая.

— Сэм, а кто та девушка? — спросила она.

Я не сразу сообразил, о чем идет речь. Все, что было до того, как за нами закрылась дверь комнаты, отдалилось, подернулось дымкой. Когда же я наконец сообразил, о чем идет речь, мне стало неловко: вот как одной девушке, лежа в постели со своим парнем, может прийти в голову спрашивать его о другой?..

— Кайли… Мы подобрали ее на пути сюда. Она сбежала из дома и направлялась к тетке, которая живет где-то здесь, в городе. Она попросила проводить ее. — Я, кажется, нравлюсь ей. — Я решил быть откровенным. — Но между нами ничего не было.

Рида вздохнула, потерлась щекой о мою грудь.

— Я и не думала ни о чем таком. Она же совсем ребенок.

Я кивнул.

— Да, пожалуй.

— Ты не беспокоишься о ней? Она же совсем одна, в незнакомом городе.

— Она сказала, что бывала здесь прежде. От помощи она отказалась. Так что я не волнуюсь за нее. А если у нее и появятся какие-то проблемы, она наверняка сообразит прийти сюда.

— Ясно…

Мы провалялись в постели до самого вечера, а когда спустились к ужину, оказалось, что все остальные были уже в сборе. Более того: между Тимом и Селейной на лавке сидела Кайли. Завидев меня, она помахала рукой.

— Сэм, привет! А я думала, где ты… Я соскучилась!

— Кайли… Что-то случилось?

— Нет, все в порядке! Просто решила вас навестить.

— Ты нашла свою тетку? Надеюсь, жить ты будешь у нее?

— Разумеется! Ой, она так рада была меня видеть, так рада!..

Поздно вечером, уже в сумерках, Кайли действительно ушла. Мы предлагали ей проводить ее, но она отказалась. Отпускать ее одну в такое время было, конечно, опасно, но я не стал настаивать. Кайли сказала, что ее тетка живет буквально на соседней улице. Что ж, теперь хотя бы было понятно, почему она привела нас к этой гостинице — она наверняка знала о ней раньше. На самом деле я был бы рад позаботиться об этой девчушке: я был благодарен ей за то, что она волею случая привела меня к Риде. Кстати, ночевать в одной комнате хозяин гостиницы нам не разрешил. Наша связь не была весомым аргументом: не женаты — значит, не женаты.

На следующее утро Кайли заявилась в гостиницу к завтраку. Я не знал, вчера ли она успела познакомиться с хозяином гостиницы и прислугой или ее знали здесь прежде, но так или иначе ее были рады видеть. Вела Кайли себя шумно, но она была миленькой и не слишком-то мешала, так что с ее появлением настроение у всех приподнялось. Развеселился даже Вен. Вчера я не обратил на это внимания — не до того было — но он держался очень строго, словно вдруг повзрослел на год или даже два.

Насколько я смог выяснить, со времени попадания в Безмирье с ними не произошло ничего опасного. Рида тщательно подготовилась к этому путешествию: у нее с собой было серебро, которое можно было обменять на местные деньги, немного золота и различные магические артефакты, часть из которых она изготовила сама, а часть «позаимствовала» у тетки. Я гордился моей Ридой — и в то же время испытывал жгучее чувство обиды из-за того, что в это путешествие вместе с Веном она взяла с собой не меня, а Рейда.

Рейд — смуглокожий, выше меня почти на голову, шире в плечах — всегда нравился девушкам. Хотя я и не замечал, чтобы прежде они близко общались, теперь с Ридой он держался совершенно свободно, а на меня погладывал с тем же чувством превосходства, что и раньше, в училище. Я больше не сомневался в верности Риды. Но непринужденность их общения на фоне знания о том, что они столько времени провели вместе, задевала меня. Раньше мое сознание успешно избегало этих мыслей, но теперь это было больше невозможно. Рейда это все веселило, а я злился. Я понимал, что этим только доставляю ему удовольствие, но сделать с собой ничего не мог. Единственным утешением мне невольно послужила Кайли: Рейд как-то попытался ущипнуть ее за упитанный деревенский окорочок, а в ответ после короткого звонкого визга был вынужден выслушать приличную лекцию о том, как не следует обращаться с девушками, которую Кайли исполнила в своей любимой позе — кулачки в бока. Как ни странно, на Рейда это подействовало, и он, хоть и отшутился, больше не приставал к ней. Впрочем, скорее всего, Рейд попросту взвесил все «за» и «против» и пришел к выводу, что ему ни к чему неприятности подобного рода в мире, где все мы лишь беззащитные пришельцы.

— Может, пойдем прогуляемся? — предложила мне Рида после завтрака. — До вечера у нас еще много времени.

Я согласился, и мы покинули гостиницу. Кайли попыталась увязаться с нами, но Тим — как же я был благодарен этому догадливому мальчишке! — ухитрился отвлечь ее.

— Пойдем, покажу тебе кое-что удивительное, — сказала Рида.

Мы вышли в город и пошли вдоль бывшего канала — Нижней улицы. Было непривычно смотреть сверху на людей, живущих своей обычной ежедневной жизнью. Рида взяла меня за руку и повела за собой. Насколько я понял, она уже неплохо ориентировалась в городе. Мы пересекли большую людную площадь, посреди которой возвышался внушительный обелиск, очень похожий на тот, что я уже видел в Элраске. Здесь же располагалось и портальное кольцо, и отовсюду слышались уже привычные крики:

— Пати ищет хилера! Ищем хилера для похода на гоблинов!..

— Элексиры, продаю элексиры! На ману, на силу! Малые и средние! Дешево! Элексиры!..

— Видел такое? — спросила Рида, кивнул в сторону портала.

— Да, в одном городе. Интересно, что это такое.

— Портальная магия, — авторитетно заявила Рида, даже не заметив, что я ей немного подыграл. Ей всегда нравилось быть умной. — А вон там, — она указала на каменный круг неподалеку от обелиска, — оказываются искатели приключений, если их кто-нибудь убивает.

Круг я уже видел тоже и видел, как на нем появляются люди.

— Они что, тут воскресают?

— Да нет, конечно, такое же не возможно. Просто это тоже какя-то магия. Не знаю, правда, какая. Но что-нибудь вроде заклинания, которое переносит их сюда, чтобы спасти от неминуемой смерти. Я наблюдала за ними. Появляются они совершенно здоровыми, даже не ранеными. Только без вещей, и одежды у них почти не остается.

Слушая Риду, я вдруг вспомнил, что привлекло мое внимание в словах Боггета, произнесенных несколько дней назад. Речь тогда шла о Тихе и бароне Хейбервелле. «Переубивали друг друга раз пятьдесят, не меньше», — сказал тогда Боггет. А еще мне вспомнилось поле после боя — как воины прибегали за своей одеждой и снаряжением, как многие из них, хотя казались усопшими, поднимались и уходили после того, как маги читали над ними какие-то заклятья. И — я только теперь обратил на это внимание — ведь на пирушке после битвы людей было почти столько же, сколько до начала сражения. Не могло же быть так, чтобы в том столкновении, в котором участвовали и могучие воины, и маги и была задействована конница, почти ничто не погиб. Может быть, это все-таки не магия — то есть, не такая магия, о которой говорит Рида? Может быть, в этом мире есть… бессмертие? Не то, доступное только для безмирников, — не то, о котором говорил Киф, а бессмертие обычное, ежедневное? Что же тогда получается — все эти перерождения в других мирах, воплощения в монстрах вовсе не являются обязательным? Может, они вообще не имеют смысла?.. Эх, был бы сейчас здесь Киф, задал бы я ему пару вопросов. Боггета донимать лишний раз такими вещами совсем не хочется.

Оставив шумную площадь позади, мы вышли к еще более широкой и глубокой улице-каналу, по дну которой до сих пор текла вода — небольшая речушка, забранная в гранитную набережную. Сколько же здесь когда-то было воды!

За каналом берег шел резко вверх, начинался подъем на холм, увенчанный замком. Но Рида, окликнув меня, указала в другую сторону.

— Сэм, смотри!

От одного берега канала до другого тянулся длинный ровный мост с множеством арок, на котором был выстроен каменный дом с узкими стрельчатыми окнами. По обе стороны от моста возвышались еще две части этой удивительной постройки, увенчанные островерхими башнями, соединенными между собой аркбутанами.

— Это не все. Взгляни вон туда!

В противоположном конце сухого канала виднелся еще один мост, превращенный в торговую галерею. Он пестрел яркими флажками и тентами, а еще на нем, как ни удивительно, росли довольно большие деревья. Часть опор закрывал плющ, а под мостом, прямо под арками, был устроен маленький фонтан и ютилось несколько развлекательных заведений.

— Мне кажется, этого город побогаче, чем наша столица. Как думаешь?

— Может быть. Но с водой у них тут проблемы, да?

— Да, питьевая вода здесь дорогая. Говорят, это все из-за ведьмы. Якобы сто лет назад она повздорила со здешним правителем и прокляла его город, поэтому источники стали иссякать.

— Интересно, это та же ведьма, у которой живет Арси?

— Кто знает… Может, это была ее предшественница. А может, это и она сама — вдруг ведьмы здесь живут долго…

Она стояла, опираясь ладонями о парапет канала. Я приобнял ее.

— Рида, а тебе здесь нравится?

Она повернулась.

— Где? В этом городе?

— Нет. В этом мире.

Она задумалась, потом пожала плечами.

— Не вижу ничего особенного. Если бы не столько различных существ и типов магии, это место можно было бы принять и за наш мир — за какую-нибудь далекую страну, например. Я не рассчитывала, что магическая машина Тима перенесет нас в другой мир, и сначала так и подумала.

Я кивнул.

— У меня тоже было такое ощущение, когда мы только появились здесь. Но потом…

Я не договорил. Рида пристально взглянула на меня.

— Что?

— Мне показалось, что он заговорил со мной. Сам мир. Понимаешь? Точнее, не совсем заговорил, но… Как если бы я посмотрел на него, а он посмотрел на меня. Как если бы мы обменялись взглядами. Такой бессловесный разговор… Я, наверное, глупости говорю, да? Прости…

Рида ухмыльнулась.

— Никакие это не глупости, Сэм. Любой маг тебе это подтвердит. Потому что магия — это и есть разговор с миром. И надо уметь не только разговориться, но и не поссориться, а в идеале еще и убедить мир прислушаться к твоим словам!

— Да? Вот, значит, как…

Рида — моя Рида, умная, всегда спокойная, уверенная в себе, с готовым ответом на любой вопрос — она не поняла меня. В ее словах, конечно, была толика истины — по крайней мере, такое понимание магии было мне доступно. И все же то, что я чувствовал с тех самых пор, как оказался здесь, было не магией, а чем-то иным. И чтобы рассказать об этом, нужны были иные слова.

Мы еще долго гуляли по городу, любуясь его красотами. Я рассказывал Риде о том, что с нами происходило по дороге сюда, и пытался объяснить, как без помощи магии понимать здешний язык. Потом мы зашли перекусить и направились назад, к гостинице. Десерт — вымоченные в сладком сиропе фрукты, подвяленные и насаженные на шпажки, — мы взяли с собой и жевали их по дороге.

— Ой, я же совсем забыла тебе кое-что сказать! — спохватилась вдруг Рида.

— Что?

Вместо ответа она тоненько засвистела, и довольно скоро, шлепая лапами по мостовой, показался бурый стожок шерсти с четырьмя лапами.

— Флипп! Так ты взяла его с собой?

Флипп потерся о бедро Риды — как всегда, он сначала приветствовал хозяйку. Но потом он позволил и мне потрепать его холку. Мне показалось, он стал крупнее.

— Не думал, что ты его возьмешь с собой.

— А я не думала, что это получится, — Рида сняла со шпажки яблоко и скормила с ладони Флиппу. — Но, когда мы направлялись в этот мир, я чувствовала, что Флипп был вместе со мной, а потом я попробовала позвать его, и он пришел.

Я никогда не видел, как Флипп появляется. Если Рида звала его, он всегда выбирался откуда-то — из-за кустов (если поблизости были кусты), из подвала (если поблизости был подвал), а то и вовсе попросту выворачивал из-за угла (если поблизости был угол). Мне всегда было интересно, как бы появился Флипп в месте, где бы ему не за чем было спрятаться.

— Классный пет! — показав нам выставленный вверх большой палец, заметил проходивший мимо человек и, не останавливаясь, пошел своей дорогой.

Рида скормила Флиппу шпажку от своего десерта — наш питомец-утилизатор ел все. Потом она погладила его и спрятала. Исчезал Флипп просто: оборачивался вокруг себя, словно собирался, как кот, свернуться клубком, а потом попросту пропадал из вида.

Мы направились к гостинице. Но не успели пройти и пару кварталов, как нас окликнула женщина. На улице было не очень много народу, так что нетрудно было догадаться, что она обращается именно к нам.

— Эй, постойте! Пожалуйста, подождите,!

Она бежала к нам, махая руками. Мы остановились.

— Постойте… Простите, пожалуйста! Но мне очень нужна помощь… Ах… — женщина запыхалась, и теперь ей было трудно говорить. Она была немолода, в простом коричневом платье с передникм и в белом чепце, волосы из-под которого немного выбились из-за бега. — Вы ведь путешественники, которые остановились в гостинице «Солнечный луг», так? Мне соседка сказала… Ах… Вы же странствующие герои? Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне! — Она подалась вперед и взялась за мою руку. Мы с Ридой переглянулись.

— Да что случилось-то?

— В мой дом забрался грим! Понятия не имею, откуда он взялся! Может, сбежал от кого. Страшный такой, черный! Ах… У меня детей трое, я их к соседке отвела пока, сказала, чтоб носа домой не совали, а они перепугались, так плачут, так плачут!

— А разве не стража такими вещами должна заниматься? — спросила Рида.

— Да пока я стражу дозовусь, пока то да се! Они ж сами не станут этим заниматься, не по их части, заказ в гильдию отправят, а там…

— Но это же… правильно?

— Ну помогите мне пожалуйста! Просто выгоните его из моего дома, я заплачу! Страх как собак боюсь!

Рида нахмурилась.

— А вы уверены, что это грим?

В нашем мире гримами называли здоровенных черных псов, полумагических тварей, обитавших в нечистых местах. Они были сильными, жрали все подряд, скот резали постоянно, но на людей нападали крайне редко и никогда не показывались в светлое время суток. Кое-где их даже прикармливали, пытались приручать. Если здесь гримами называют таких же существ, то сложностей с ним быть не должно: скорее всего, пес просто забился в местечко потемнее и останется там до ночи, а потом уйдет. Проще всего этой женщине с ее детьми где-то пересидеть это время, а заодно можно и специалиста вызвать. Придет, проверит — а то у страха глаза велики. Если эта женщина так боится собак, то, может, она обычного крупного пса за грима приняла… Интересно, а ведьмаки вроде нас с Ридой у них тут есть?

— Ну пожалуйста, ну пойдемте, ну что вам стоит, вы же можете! Его просто выгнать надо, и все! Я вас очень прошу! Я заплачу! Серебром!

Мы переглянулись с Ридой снова. В деньгах мы теперь не нуждались, у Риды с собой было достаточно сбережений. Вмешиваться не в свое дело в чужом городе чужого мира нам тоже не стоило. Но все же было одно «но»… То есть, целых два «но». Во-первых, я — со всеми этими историями о Безмирье, его миссиях и играх. Как ни крути, я попал под обаяние этого места и уже не стремился так скрупулезно соблюдать правила, регламентировавшие мою жизнь прежде. Во-вторых, Рида — с ее чувством профессионального долга и желанием исполнять его везде, где бы она ни оказалась.

— Ну, что, Сэм? Может, поможем ей?

— Пожалуйста, помогите! Что ж мне, с ребятишками на улице ночевать, а?

В общем, мы согласились. Женщина, не отпуская мою руку, повела нас за собой на соседнюю улицу. Уж не тетушка ли это Кайли? С это девчонки станется притащить втихаря домой какую-нибудь зверушку. Но дом, к которому привела нас женщина, оказался совсем не розовым, а светло-серым. Маленький домик, втиснутый между двумя другими. Два этажа, на подоконниках первого цветут герани, верхние окна закрыты ставнями. Ничего примечательного.

— Я за водой ходила, дверь открытой оставила — с двумя-то ведрами в руках поди открой! Он тогда и пробрался в дом! Влез в подвал с кухни, проклятый! — она ринулась к крыльцу, поднялась было на ступеньку, потом отпрянула назад. — Сходите, милые, выгоните эту тварь, прошу! Уж я не поскуплюсь! Вот — она сунула Риде серебряную монетку. — Все, что есть с собой, милые! В доме еще есть, я вам дам, только выгоните пса!

У меня с собой был меч. Еще вчера я приметил, что и в этом городе многие свободно расхаживают с оружием, и не стал оставлять его в гостинице. Но мне не хотелось убивать несчастную тварюшку, всего лишь прячущуюся от дневного света.

— Веревка есть? — спросил я.

— Есть, есть! В кухне висит, слева, как войдете, на гвозде прямо! Спасибо, что взялись помочь! Спасибо вам, милые!

Мы вошли в дом. Было неловко от того, как сердечно благодарила нас эта женщина. Мы и не сделали-то еще ничего, разве что согласились помочь. В своем мире мы с Ридой привыкли к иному обращению. Там на нас смотрели как на магов-недоучек, бестолковых школяров, не годных ни на какое стоящее дело. Никогда не встречали с радостью, потому что мы всегда приходили не сразу, хотя в этом и не было нашей вины: из-за бюрократических проволочек после обращения за помощью всегда проходил день или два (за исключением экстренных случаев, но ими занимались не мы, а настоящие маги). По окончанию работы благодарили, порой даже пытались сунуть пару сладких яблок или кусок пирога. Но ни о каком авансе никогда речи не шло.

Домик внутри был очень чистенький, ухоженный. Наверх шла узкая лестница. Гримы порой забирались довольно высоко, иногда обитали даже на колокольнях. Но мы решили не подниматься на второй этаж, раз уж хозяйка сказала, что пес юркнул в подвал. Слева от входа на кухню на гвозде действительно обнаружилась веревка. Я взял ее. Дверца в подвал, полуприкрытая, была в дальней стене. Я прошел к ней. Рида тем временем поискала по кухонным полкам, нашла светильник с фитилем, но не нашла масла.

— Надо было спросить, где у нее масло или жир… — сетовала она.

— Домик совсем маленький. Подвал, скорее всего, такой же. Вряд ли нам понадобится свет.

— Ну, ладно… Ой, погоди. Я нашла огарок свечи.

Рида вытащила с верхней полки огарок на простом глиняном блюдце, желтый, сильно оплавленный. Она зажгла его.

— Все, можем идти.

Я открыл дверцу, подпер ее лавкой и пошел вперед первым, как это у нас с Ридой было принято. На меня нахлынули воспоминания о наших совместных охотах в прежние времена, и мне, несмотря на то что многие из них не были такими уж приятными, вдруг стало очень спокойно на душе — словно мы с Ридой уже вернулись домой, в наш мир.

Я спускался по лестнице. Деревянные ступени тихо поскрипывали под ногами, впереди покачивалась моя ломаная темная тень. По обеим сторонам лестницы висели привязанные к балкам корзины и какой-то скарб. Пахло пылью, землей, картофелем, совсем немного — крысами и копченой рыбой. Когда лестница окончилась, мы оказались на небольшой площадке. Рида приподняла огарок свечи.

— Это что, весь подвал? Да здесь даже спрятаться негде!

— Нет. Там еще одна лестница, смотри.

Лестница вела вбок и уходила далеко вниз. Она была уже, и перила на ней были только с одной стороны.

— Спускаемся?..

Спускаться пришлось долго. Теплые домашние запахи остались наверху, потянуло холодом и сыростью.

— Собак она боится, а жить в доме с таким подвалом не боится? — сетовала Рида. — Удивительная женщина…

Наконец мы добрались до пола. Он был каменный и немного скользкий. Рида снова приподняла огарок, чтобы мы могли оглядеть место, в котором оказались. Но тут огонек в плошке погас.

— Вот же…

— Ничего страшного. Я пойду на слух. Стой у лестницы, ладно?

Я двинулся вперед, плавно заходя влево. Глаза привыкали к темноте, но все же здесь было слишком темно, чтобы различить хоть что-то. Я остановился, прислушался. Темнота безмолвствовала. А вдруг хозяйке показалось? Вдруг никакой грим в дом не забегал и мы в черной комнате ищем черную кошку, простите, черную собаку, которой здесь нет?.. Но стоило мне так подумать, как позади, со стороны лестницы, послышался легкий шорох.

— Сэ!.. — успела выкрикнуть Рида, но ее голос что-то заглушило, оборвало. Послушалась возня.

— Рида!

Я бросился к ней, но вдруг что-то метнулось слева — черное в черном — и навалилось на меня. Это был совсем не пес. У него были и руки, и ноги. Я попытался драться, хотя бы высвободиться из его захвата, но у меня ничего не получилось. Это существо, кем бы оно ни было, со всей силы ударило меня лбом в лоб, и я потерял сознание.

Я пришел в себя от противно-мягкого сладковатого запаха. Мое лицо было закрыто какой-то тканью. Дышалось с трудом, в носу и во рту все горело. В легких как будто бы не хватало воздуха. В ушах стоял шум, и не сразу я сообразил, что его источник не внутри моей головы, а вне ее: это были приглушенный гогот и крики толпы. Лежал я на твердом и был связан — хорошо так связан, с руками за спиной, с перетяжкой через грудь, по ногам тоже. Пошевелиться я не мог, разве что немного поерзать. Но и это далось с трудом: непонятно, как такое могло произойти, но, казалось, с того момента, как я отрубился, прошло очень много времени. Возможно, несколько часов.

— Да сними ты с него уже повязку, его на арену скоро. Он должен быть в состоянии орать.

Тряпку сдернули, я зажмурился, но вспышки света, которая могла бы ослепить меня, не последовало. Приоткрыв глаза, я увидел, что лежу на полу в каком-то очень маленьком пространстве. Нависая надо мной, на лавке сидел обнаженный до пояса верзила, получеловек — полу не знаю что. За ним, на лавке повыше, поставленной как бы на ступеньку, сидел богато одетый человек, сбоку к нему прижималась женщина. За его спиной стояло еще двое, за ними был занавес красного цвета. Прибавив ко всему этому доносившийся до меня гул толпы и услышанное ранее, я сообразил, что нахожусь в ложе.

— Где… Рида? Что вы с ней сделали?

Верзила, небрежно пошевелившись, двинул мне ногой в живот, потом уперся ей мне в бедро.

— Хозяин, он очухался. Шуметь будет.

— Не будет. Он же не идиот. Ты же не идиот, правда?

— Где Рида?!.. Что…

На этот раз пинок был отнюдь не небрежным. Досталось грудине. Мастер Боггет, вам есть у кого поучиться…

— Там подружка твоя, — хозяин арены указал куда-то кивком головы. — Как раз вышла. Хочешь посмотреть?

Приняв этот вопрос за распоряжение, верзила крутнул меня на полу, припер лицом к дощатому ограждению ложи. Сквозь щель я увидел арену — небольшой круг, засыпанный песком и опоясанный высоким заграждением. За ним были трибуны — немного, всего четыре или пять рядов. Но на них было полно народу. Раздавались свист и улюлюканье.

— Давай, детка!

— Не робей!

— Я на тебя поставил! Давай, принеси мне денежек!

А на арене, злобно озираясь по сторонам, стояла Рида. Платье на ней было криво обкорнано так, что едва прикрывало колени. Поверх него был надет великоватый кожаный нагрудник. В руке у Риды был мой меч. И — никаких ведьмачьих амулетов на шее. Часть деревянного ограждения за ее спиной приподнялась, и на арену, припадая к земле и водя носами по воздуху, выступили три крупные пятнистые гиены. Рида резко обернулась, отступила на несколько шагов, взяла меч наизготовку.

Я закрыл глаза и постарался успокоиться. Рида ведьмачка. Она всегда была хороша на тренировках. Знает, как обращаться с оружием, а магией владеет лучше, чем обычный выпускник нашего училища. Она умная, смелая, решительная и всегда умела показать себя. У нее есть Флипп, она может призвать его. Да… Но Флипп не боевой монстр, он всего лишь питомец-утилизатор. А дрался в нашей паре всегда я.

Черт! Как такое могло случиться? Как я мог это все допустить! Как мне теперь помочь Риде… Да никак. Я валяюсь здесь, на полу, связанный, и могу только смотреть на нее. Рида… Пожалуйста, не проиграй. Не дай им себя ранить. А потом мы обязательно что-нибудь придумаем.

Одна из гиен отвлеклась, обнюхивая ограждение, но вторая стала заходить сбоку, примериваясь к добыче. Третья стояла посередине, размышляя, что делать ей. Это были крупные, сильные звери, но они отличались от тех, что обитали в нашем мире: загривок каждой, помимо гривы, украшал белый костяной гребень.

Гиена бросилась вперед, но Рида оказалась быстрее, отскочила в сторону, пропуская ее перед собой, и тут же другой зверь неожиданно сорвался с места, прыгнул на нее. Рида сориентировалась поздно, но все же успела перехватить меч и ударила зверя навершием в зубы. Гиента отскочила в сторону, из ее пасти закапала кровь. Публика взвыла от восторга. И тут другой зверь, переглянувшись с третьим, бросились в атаку вместе.

— Рида, не дразни их! Убивай! — заорал я и тут же получил пинок, ударился головой о заграждение. В глазах на мгновение вспыхнула россыпь золотых цвездочек. Хозяин арены над моей головой тихо рассмеялся.

— Подожди, твое время еще не пришло, — сказал он. Мне стало тошно от страха, но еще хуже было чувство собственной беспомощности.

Рида отбилась от обеих гиен, ранив при этом одного зверя. С мечом она управлялась сносно, но он был явно тяжелым для нее. Были в этом свои преимущества: увеличивалась сила и инерция удара. Но были и свои минусы. Когда один из зверей атаковал снова, Рида оказалась недостаточно расторопной. Гиена едва не свалила ее с ног: на излете прыжка цапнула за платье, потащила за собой. Ткань лопнула, разорвалась. В пасти у гиены остался лоскут. Публика ликовала, а мне пришло в голову, что звери эти, возможно, дрессированные — специально натасканы на то, чтобы сначала рвать одежду, прежде всего на девушках, это ведь то еще зрелище. А может быть, кто-то управлял зверями, направляя их действия с помощью магии.

Я закрыл глаза. Но все равно видел арену и Риду на ней.

Так продолжалось какое-то время. Рида с расцарапанной лодыжкой наловчилась справляться с нападениями зверей, одна из гиен была серьезно ранена, а другая уже испускала дух на песке арены.

— Ну, пора сделать представление поинтереснее, — сказал хозяин арены. Верзила встал, схватил меня и легко, словно куклу, перебросил через борт арены.

«Я сломаю шею, — подумал я с какой-то странной радостью. — Ну и ладно. Так мне и надо…»

Я рухнул на песок арены, покатился по нему. Публика взвыла. В груди у меня что-то хрустнуло, лопнуло. В рот набился песок. Открыв глаза, я увидел Риду. Она стояла, круто повернув голову, и смотрела на меня. Глаза ее были полны ужаса.

Между тем дверка в ограждении снова приподнялась, и на арену неспешно, щурясь от света и прижимая уши, вышли два здоровенный черных волка.

Обычный волк не станет нападать на человека. Наоборот: он постарается избежать встречи с ним. Но это были не обычные волки. В отличие от гиен, этих зверей наверняка готовили гораздо тщательней, и этот их выход на арену был далеко не первым.

Раненую гиену просто отшвырнули в сторону, последняя здоровая отбежала к ограждению и вжалась в него, выгнув шею. Волки двинулись на Риду, причем один на полдороги передумал и пошел на меня.

В свободной руке Риды вспыхнул яркий светящийся шарик, и она тут же швырнула им в зверя.

— Ослепление!..

Шарик шарахнулся о лоб волка и рассыпался серебряными искорками. Зверь только потряс головой. Под шкурой у него на шее блеснула цепочка с магическим амулетом. Рида бросилась ко мне и встала между мной и зверем. Приглядевшись, я заметил, что у этого волка никакой защиты от магии вроде бы не было. Но и волк понимал, что он находится в опасности: он остановился, искоса посмотрел на Риду. Та отступила сначала на шаг, потом на два. И вдруг, резко повернувшись, попыталась перерезать веревки.

— Рида…

— Я справлюсь!

Но едва лезвие меча коснулось веревок, один из волков бросился в атаку. Риде пришлось резко перейти в оборону. В ее свободной руке снова появилось что-то.

— Поражение!..

Волк попятился, сел на задние лапы, затряс головой. Публика неистовствовала. Рида снова повернулась ко мне, снова взялась за веревки — и тогда атаковал второй. Ему магия была нипочем, да и второй уже оклемался. Так повторялось несколько раз: Рида металась между защитой от зверей нас обоих и попытками освободить меня.

— Не режь, руби!

— Ты сумасшедший? Я же тебя пораню!

— Плевать!..

Я не сошел с ума, но был близок к этому. Крики людей на трибунах слились в один сплошной вой, а я смотрел, как кралась в сторону сдохшей товарки последняя здоровая гиена, как она понюхала труп, не заинтересовалась мясом и двинулась к нам. С тремя зверями Риде было не справиться, тем более эти двое, словно дожидаясь какого-то сигнала, до сих пор только играли с нами. Нужно было освободиться до того, как они получат сигнал атаковать всерьез. Ничего, если я буду ранен. Главное, чтобы я хотя бы немного смог драться. Труп, раздираемый зверями, — я не хотел бы остаться в памяти Риды в виде подобного зрелища. Но я готов пойти на это, если буду уверен в том, что у Риды есть хоть какой-то шанс выбраться отсюда. Однако нас ведь никто не планирует оставлять в живых, верно?..

Отчаявшись, Рида напала сама. Она изловчилась, и меч вошел глубоко под ребра одному из волков. Зверь вскинулся, отшвырнул Риду. Меч остался в ране. Рида покатилась по арене, вцепилась пальцами в песок, замерла, подняла голову, посмотрела на меня. Теперь мы лежали совсем рядом. У нее были сбиты костяшки пальцев, мокрые волосы прилипли к раскрасневшемуся лицу. Наверное, у меня вид был настолько жалкий, что Рида попросту не могла позволить себе потерять самообладание. Она улыбнулась — непростое заданьице, да, Сэм?… — и попыталась подняться. Публика безумствовала. Но вдруг ее гомон стих. Хозяин арены, ложа которого располагалась над нами, встал, медленно поднял руку… Все, — понял я.

Было почти не страшно. Было как-то… обидно, что ли. Попасть в другой мир, возомнить себя героем и зайти так далеко — и все это чтобы сдохнуть на песке какой-то третьесортной подпольной арены даже не в качестве бойца, а как жертва?.. Ну, может, Риду они хотя бы пощадят. Она ведь хорошо дралась и может драться еще…

Вдруг на трибунах послышался какой-то странный шум, началась возня. И словно голос господа с небес, послышался зычный рев мастера Боггета:

— Всем сидеть ровно! Дернется кто — зарублю!

Несмотря на предупреждение, несколько зрителей все равно ринулись к выходу. Но это было уже не важно: в воздухе разлился тусклый голубоватый магический свет, и волки, заскулив, попятились к заграждению на противоположной стороне. Высоко над ареной парил знак боевого мага Селейны. Над нашими головами еще слышалась возня, кто-то с кем-то дрался, но исход боя был уже решен. Перемахнув заграждение, на арену спрыгнул Рейд.

— Прости, что так долго, — сказал он. — Вас оказалось не так просто отыскать! Ты в порядке, не ранена?

«Мерзавец, — беззлобно подумал я. — Мало того что пришел нас спасать, так еще и рисуется!..»

— Есть пара царапин, — ответила Рида. Вид у нее был шальной, ее пошатывало.

Рейд повернулся ко мне. В руке у него была шпага с узорной дужкой на рукояти. Вдоль блестящего лезвия тянулся тонкий алый подтек. Несколькими ударами Рейд рассек веревки.

— Встать можешь?

Я постарался подняться. Теперь, когда веревки больше не стягивали грудь, куда отчетливей ощущалось, что у меня сломано ребро или два.

— Рида! Сэм! — крикнул Боггет. — Как вы там!

— Живы, — тихо выдохнул я. — Мы живы…

С арены нас никто не вытаскивал. Рейд просто ударом ноги выбил пару досок, чтобы мы могли подняться на трибуны. Зрелище, ожидавшее нас там, было мало приглядным: трупы. Исколотые, изрубленные мечами трупы, в том числе верзила, хозяин арены и его охрана. Женщина исчезла. Среди тел с каменным лицом, какое обычно бывает у Селейны, стоял Вен. Он стирал какой-то тряпицей кровь со своей шпаги. Селейна стояла рядом, и у ее лица было странное выражение: словно она сожалела, что все так быстро закончилось.

— Идти можете? — спросил нас Боггет. — Отлично, тогда идем отсюда.

— Постойте, мне нужно забрать Флиппа, — сказала Рида.

Мы двинулись к подсобным помещениям, где держали пойманных или купленных для представлений зверей и людей. В узких темных коридорах нам никто не препятствовал: трупов хватало и здесь.

— Мастер Боггет, вы что, убили всех? — растерянно спросила Рида.

— Ну, нет, только охрану и тех, — Боггет кивком головы указал назад, в сторону оставшейся у нас за спинами ложи. — Но те, что остались в живых, жаловаться страже не пойдут.

Глава 13 Гостеприимство города Линн (2)

Обходными путями и переулками потемней мы возвращались в гостиницу. В городе уже была ночь. Значит, я правильно рассчитал время: я действительно провел не один час без сознания под воздействием какого-то препарата. Мне оставалось только надеяться на то, что за это время с Ридой не сделали ничего дурного. Спросить ее об этом прямо сейчас я не мог.

С мечом, убранным в заплечные ножны, Боггет шел впереди. За ним следовали Селейна и Рида. Мне было стыдно, но меня ноги едва держали, и я вис на плече у Вена. Последним шел Рейд. Шпагу, который я видел у него в руке, он отдал Вену — оказалось, это его парное оружие. Свой меч Рейд подобрал на обратном пути в одном из коридоров, ведущих к арене. Это был обычный ведьмачий меч, широкий, тяжелый и довольно дешевый — такие можно использовать в качестве щита, когда сражаешься с какой-нибудь агрессивной тварью, да и точить его необязательно, им можно пользоваться как дубиной. Погнул — положи на твердую поверхность и попрыгай на нем, сам выпрямится. Самое подходящее оружие для такого, как Рейд. Что же касается меня, то мое оружие снова болталось у меня на поясе. Но я не знал, как снова взять его в руки.

Тим ждал нас в гостинице. Порывался пойти с остальными выручать нас, — сказал Боггет. Но его оставили под тем предлогом, что кто-нибудь может прийти в гостиницу, чтобы сообщить какую-нибудь важную информацию. Нас ведь еще надо было разыскать.

— Угораздило вас, а! — Ругался инструктор. — Надо же было, не подумав, ринуться на помощь какой-то сомнительной тетке в незнакомом городе! Мы ведь могли вас и не найти!

«Мы подумали, мастер Боггет, — мысленно отвечал я. — Но вы правы, мы повели себя очень глупо. С другой стороны, мы поступили бы плохо, если бы отказали в помощи. Наша вина только в том, что мы не догадались, что это ловушка. Так, мастер Боггет?..»

Ругался он, кстати, на меня одного: Рида ушла приводить себя в порядок в комнату, которую она теперь делила с Селейной. Я не хотел отпускать ее ни на минуту — мне всюду мерещилась опасность. Но ничего нельзя было поделать, мне еще предстояла перетяжка грудной клетки.

Перед тем как лечь в постель, я все-таки сумел еще раз увидеться с Ридой. Селейна деликатно вышла из комнаты, чтобы мы могли поговорить наедине.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил я.

Она невесело улыбнулась.

— Ничего. Перепугалась разве что. А так — только ссадины да пара ушибов.

— Рида… Когда ты очнулась… Там… С тобой ничего не сделали? Прости, что я тебя об этом спрашиваю, просто если…

Она посмотрела на меня серьезно.

— Если что, Сэм? Что «если»?

И вдруг, улыбнувшись, очень осторожно, с нежностью обняла меня.

— Все хорошо. Никто меня не тронул, — прошептала она мне на ухо. — Я очнулась в деревянной клетке под замком. В таких же сидели звери вокруг, даже Флипп. Он так жалобно скулил… Я покричала — никто не пришел. Выбраться не сумела, просидела там несколько часов. А потом меня отправили на арену. Сэм… — Она прижалась ко мне сильнее. — А ведь я думала, что они тебя убили. Так что… не бери в голову. Все хорошо. Правда.

Она наконец отстранилась. Я сидел рядом с ней, как в дурном хмелю.

— Прости меня. Рида… Я не смог тебя защитить.

Она отмахнулась.

— А я тебя защитить смогла, что ли? Так себе из меня напарница… Все, Сэм. Давай, иди спать. Я устала.

— Да. Хорошо, Рида. Я… люблю тебя. Спокойной ночи.

С этими словами я ушел. На другой стороне коридора встретил Селейну, кивнул ей — можешь возвращаться, спасибо тебе. И никак не мог отделаться от мысли: Рида рассказывала мне обо всем на ухо потому, что не хотела, чтобы ее слова услышал кто-то еще, или же потому, что не хотела, чтобы я видел в этот момент ее лицо?..

Мне не полагалось спать этой ночью. Мне полагалось страдать от угрызений совести и чувства вины. Но я так вымотался, что уснул сразу и спал без сновидений. Только под утро сквозь плотную пелену сна стали просачиваться мысли и эмоции. Я проснулся с такой тоской на сердце, какую не испытывал с тех самых пор, как ребенком меня во дворе училища бросил отец.

— Доброе утро! — в комнату вошел Тим. Он был одет и причесан, а в руке у него была миска с кашей. Над ней поднимался парок. — Я тебе поесть принес. Не вставай пока.

— Доброе… Спасибо… А как ты узнал, что я проснулся?

— А я для себя принес. Не-не, бери, ешь! Я сейчас еще раз вниз схожу. Просто сегодня в столовке много народу, не хочу там сидеть.

— А как же все остальные?

— А, они уже позавтракали. Только мы с тобой такие сони.

Я взглянул в окно. Судя по солнцу, времени было около полудня.

— Тим, ты видел Риду? — успел я спросить прежде, чем он ушел.

— Да.

— Как она?

— Да ничего вроде.

Он вышел… и пропал. Вместо него пришла Рида. Вместо вчерашнего, разодранного, на ней было новое светло-синее платье по щиколотку с широким коричневым поясом из тонкой расшитой кожи. Этот наряд очень ей шел.

— Доброе утро! Как ты себя чувствуешь?

— Жить буду. Врагам назло, тебе на радость.

Она улыбнулась. Это был наш обычный диалог после сложных охот, когда добыче удавалось намять мне ребра.

— А у тебя как дела?

Рида отмахнулась.

— Какие у меня дела-то… Все в порядке, — она присела на край постели. — Ах, да, Тим, наверное, еще не сказал тебе. Тот человек, с которым мы должны были встретиться вчера. Мы идем к нему сегодня.

Я кивнул.

— Кто он?

— Насколько я поняла, это лекарь из отправленного за Арси отряда. Он единственный, кого удалось разыскать. Но, надеюсь, он объяснит, что произошло… Почему они его не вернули.

— Может, Канцлер зажал оплату? Или она где-нибудь потерялась — по пути из нашего мира в этот.

Рида улыбнулась этой моей так себе шуточке.

— Вот сегодня вечером и выясним, — сказала она.

Они намеревались оставить меня в гостинице — Тим был даже готов поступиться своим любопытством и остаться со мной. Но я все равно отправился вместе со всеми. Путь предстоял почти что на другой конец города, и мы взяли лошадей. Оказалось, что наши лошади стояли в конюшне при гостинице вместе с лошадьми Риды, Рейда и Вена — они обзавелись ими сразу же, как только попали в этот мир. В который раз я подивился предусмотрительности моей Риды.

Человека, к которому мы направлялись, звали Кальвен. Он снимал комнату на втором этаже простого деревянного дома, стоявшего в узком и не очень чистом переулке. Нас встретил хозяин, сдававший комнаты. Он открыл ворота, чтобы мы могли завести лошадей во двор, и проводил нас до комнаты постояльца. На стук открыл высокий сутулый человек лет тридцати. У него были вьющиеся светлые волосы до плеч, узкое лицо, нос с горбинкой и очень светлые, водянистые глаза. Он был одет в сорочку и жилет, выглядел усталым.

— Это вы. Все-таки пришли.

Голос у него был тихий, глухой.

— Да, — ответил за всех Вен. — Здравствуйте, мастер Кальвен. Можем мы войти?

Вместо ответа Кальвен отступил в сторону, и мы вошли в комнату. Она была просторной, в два окна, но выстуженной и почти не обставленной. Из мебели здесь были только кровать, стол с двумя табуретами и дорожный сундук. Над сундуком на вбитых в стену гвоздях висели сюртук, плащ и шляпа. На столе лежало несколько книг с потертыми корешками, стояла лампа со стеклянной колбой. На донышках нескольких глиняных мисок виднелись порошки. В комнате пахло химией, и еще ощущался слабый запах табака.

— Устраивайтесь, — сказал Кальвен. — Я вас слушаю.

Мы кое-как разместились в комнате. Боггет подтянул под себя один из табуретов. Рейд остался стоять.

— На самом деле это нам бы хотелось вас выслушать, мастер Кальвен, — сказал Вен. — Но прежде позвольте извиниться за то, что не пришли в назначенное время вчера. У нас возникло неотложное дело.

Кальвен кивнул.

— Что вы хотите узнать?

— Мы ищем юношу по имени Артемис Риввейн. Мы его друзья. Он был похищен, и мы пришли издалека, чтобы выяснить, где он… если Вы понимаете, о чем я. Мастер Кальвен, вы ведь состоите в отряде, который принял поручение господина Фирригана, верно? Нам сообщили, что особый отряд был послан на поиски нашего друга и… его похитителя. Но наш друг до сих пор не вернулся домой. Мы хотели бы знать, что случилось. Можете объяснить?

Кальен задумался, потом покачал головой.

— Нет.

— Нет? Но почему? Мы ведь имеем право знать и…

— Вы меня не поняли, я имел в виду не это. Нет… — он медленно перевел дыхание. — Нет никакого отряда.

Это известие поразило всех. Получалось, Фирриган попросту обманул нас?.. Но следующие слова Кальвена сняли всякие подозрения с Канцлера.

— От отряда остался один человек. Остальные мертвы. Убиты.

В комнате повисла тяжелая тишина.

— Мастер Кальвен. Так вы расскажете, что случилось?

Он кивнул.

— Наша гильдия получила заказ: задержать молодого мужчину и юношу, сопровождающего его. Не убивать — никого из них. Нас предупредили, что мужчина не является магом, но обладает рядом артефактов, которые могут представлять опасность, так что в отряде было достаточно много людей, в том числе два мага и целитель. Мы довольно быстро вышли на их след. Но захватить их нам не удалось. Они все время ускользали от нас благодаря странным стечениям обстоятельств. Порой это казалось невозможным, порой нелепым. Наконец мы приблизились к ним настолько, что им было не уйти. И тогда напали на нас. Мне неизвестно, что это были за люди. Но наш отряд попросту перебили. А те двое спокойно ушли.

— И сколько вас было? — спросил Боггет.

— Двенадцать человек.

— А нападавших?

— Трое или четверо.

Инструктор присвистнул.

— И что вы сделали? — нетерпеливо спросил Вен.

Губы Кальвена дрогнули, на них показалась напряженная невеселая улыбка.

— Имеете в виду, тот, кто остался в живых?.. Обо всем было доложено в гильдию. Насколько мне известно, нанимателю было сообщено о провале миссии. Но мне не известно, настаивал ли он на выполнении заказа. По крайней мере, я не слышал, чтобы кого-то еще пускали по следу тех двоих.

— А у гильдии есть люди, способные выполнить это задание? — спросил Боггет. — С учетом вашего опыта?

Кальвен кивнул.

— Есть. Но не уверен, что среди них найдется много желающих взяться за что-то подобное. Этот ваш похититель непростой человек, так?

— А Вы не знаете, может быть, гильдия отслеживает его перемещение? На безопасном расстоянии, — Боггет продолжал задавать свои вопросы, игнорируя те, что были адресованы ему. Но Кальвена это, кажется, не удивляло.

— В этом нет необходимости. Мы знаем, где он находится. Но пока он там, гильдия не станет ничего предпринимать.

— Он же здесь? — взволнованно спросил Вен. — В этом городе?

— Нет. Похититель вместе с юношей живет в замке ведьмы за пределами города, в двух днях пути отсюда.

— Ясно… Вот почему я не мог выследить Арси. Он пользовался магией перемещения… или чем-то еще в этом роде.

— Кто были те люди, что напали на вас? — спросил Боггет.

— Неизвестно.

— Как они выглядели? Оружие, владение магией, трансформация тел?

— Обычные люди.

— Да как же они вас победили-то?! — воскликнул Вен.

Кальвен взглянул на него.

— Молодой человек, я не маг и не воин. Я лекарь. Я понятия не имею, как шло сражение. Меня там не было.

— Да, но… — начал Вен. И тут до него дошло. — Стойте-ка! Выходит, Вы просто сбежали?! Да как Вы могли! Вы же тот, на кого все рассчитывали! Если бы Вы не бросили своих товарищей, многие из них наверняка остались бы в живых!

Кальвен устало вздохнул.

— Молодой человек… Я лекарь. Но уж поверьте, моего опыта достаточно, чтобы определить, что схватка безнадежна. Все остальное — работа капитана отряда, а не моя.

— Но Вы же могли спасти своих товарищей!

— И я должен был рисковать? Между прочим, подготовка хорошего лекаря — дело долгое. И дорогостоящее. Я не вправе так разбрасываться капиталом свой гильдии.

Вен молчал, не зная, что ответить. Лицо у него было серым, как полотно, и я чувствовал, что он хочет ударить этого человека. Возможно, скажи тот что-нибудь еще в подобном роде, Вен бы так и сделал. Но тут заговорил Боггет.

— Дайте-ка я угадаю. Это произошло недалеко от Линна, где-то на дороге в сторону Щебечущих балок. Верно?.. — Что-то с его тоном было не так. Голос инструктора как будто бы почти и не изменился, но в то же время зазвучал напряженно. Из звука он словно превратился в тонкий инструмент, которым можно было подцепить краешек чего-то плотно приделанного к поверхности. Подцепить — и приподнять. — Так сколько же их было?

Кальвен закрыл глаза.

— Двое. Подростки. Девушка и юноша.

«Сэлма и Таграэль?! — подумал я. — Да нет, не может быть. Это не могут быть они. У них же нет никаких причин совершать нечто подобное. Так ведь?..»

Боггет встал.

— Спасибо, мастер Кальвен. Вы нам очень помогли. А теперь нам пора идти.

Вен ошарашенно переводил взгляд с Боггета на Кальвена и обратно. У него наверняка оставались еще какие-то вопросы. Но инструктор уже перехватил инициативу, и ни у кого, кроме Вена, возражений не было. Мы вышли из комнаты лекаря, спустились во двор.

— Их капитан был идиотом, — ворчал Боггет, выводя свою лошадь. — И в гильдии их по ходу одни идиоты. Не понимаю, как Фирригана угораздило связаться с ними. Он же умный мужик. Разве что хотел нанять кого-нибудь понеприметнее, чтобы Орден ничего не прознал…

— Значит, Канцлер хочет сохранить эту операцию втайне от Ордена? — спросил Тим. — Получается, на помощь Арси он больше никого не пошлет?

— Ну, сейчас старый кошак вряд ли станет что-то предпринимать, — Боггет повысил голос. — Он уже наверняка в курсе, что мы все здесь. И мы так глубоко во все влезли, что игнорировать это уже не получится. — Он сел в седло, продолжая говорить довольно громко. Может быть, те, кто знал инструктора недостаточно хорошо, не обратили бы на это внимание, но для меня это было заметно. — На вас же никакой управы нет, ребята! Вам сказали: сидите тихо, ни во что не лезьте. А вы? Эх… Теперь, боюсь, Фирриган рассчитывает на нас. Так что с его стороны вернее всего было бы дать нам какой-нибудь знак. Политика — сложная штука, нужно соблюдать осторожность. Делать что-то на свой страх и риск не следует. Ну и поддержка нам бы тоже не помешала!

На ужин была похлебка и пироги. После ужина Рида уложила меня в постель. Хотя было еще слишком рано и я бы предпочел обсудить услышанное от лекаря с Боггетом и остальными, я не хотел расстраивать мою девушку. К тому же, она сама сидела со мной какое-то время. Пусть мы были не наедине (в комнате, не догадавшись куда-то деться, остался Тим), мне все равно было приятно. Да и веселее было втроем.

Однако после того как Рида ушла, а Тим, поворочавшись немного, уснул, это приятное чувство общности и уюта постепенно рассеялось. Я закрывал глаза, и перед ними снова и снова из красноватого полумрака выплывала арена и Рида — на ней. На меня-таки накатило это отвратительное чувство — когда понимаешь, что ничего изменить уже нельзя, но все равно кусаешь локти из-за того, что сделал не так… или не сделал вовсе.

Не понял. Не насторожился. Не догадался.

Не сумел защитить.

Болела голова. Ныла грудная клетка. В комнате, выхолощенной сумраком, было тесно и душно. Я встал, оделся, вышел. Хотел спуститься вниз, выпить воды, потом передумал и вышел на крыльцо, чтобы немного подышать свежим воздухом. Да и мысли под открытым небом становились как-то… нет, не проще. Но легче, что ли.

— Не спиться? — послышалось сзади.

Я сначала подскочил на месте, и только потом сообразил, что это голос Селейны. Она сидела в тени на лавке, которая стояла справа от входа, на галерее, опоясывающей гостиницу.

— Что ты здесь делаешь?

— Ничего. Просто сижу. Здесь еще есть место. Хочешь — садись рядом.

Я вошел на галерею, сел рядом с Селейной. Тепло, которое я принес вместе с собой из помещения, улетучивалось, меня передернуло. Надо было прихватить с собой куртку… Да, но ведь я не собирался выходить на улицу.

— Холодно? — спросила Селейна. — Держи.

Я оглянулся. Она протягивала мне край одеяла, в которое была укутана сама. Одеяло было большим, комнатным, его хватило бы и на троих. Я взялся за край, потянул, накинул себе на плечи.

— Ты что, тут ночевать собралась?

— Еще не знаю, — ответила Селейна со свойственной ей прямотой. — Может быть.

— Тебе не нравится в гостинице? Что-то не так с комнатой? Или вы с Ридой не ладите? Если нужно, я поговорю с ней.

— Дело не в этом. Просто за время нашего путешествия я отвыкла от ночевок под крышей. Честно говоря, я сейчас с большим удовольствием сидела бы у костра.

Количество наших ночевок под открытым небом примерно равнялось количеству ночевок на постоялых дворах и в избах у сердобольных местных жителей, которые были не прочь приютить путников на ночь. Но Селейна была права: при меньшем удобстве в наших ночах у костров было что-то особенное.

— Я могу развести костер, поленница недалеко. Но хозяин гостиницы этого, боюсь, не одобрит.

Селейна улыбнулась.

— Все и так хорошо. Спасибо, Сэм.

— За что?

— Да ни за что. Просто так.

Ночь была тихая, безветренная, но прохладная. Стрекотали насекомые — хотя и не так громко, как в лесу или в поле, но все же. Поблескивали звезды. Светила маленькая простенькая голубоватая луна. В ночном небе, едва различимые в темноте, время от времени проносились слюдяные блики — те самые, которые мы с нашего первого дня в Безмирье видели над головой в светлое время суток. Под одеялом было тепло, и ко мне стало постепенно возвращаться чувство спокойствия и уюта. Но я понимал, что не смогу так просто избавиться от дурных мыслей, и поэтому спросил:

— Селейна, а как вы нас с Ридой нашли?

— Какая-то женщина видела, как вы вошли в один дом на соседней улице и не вышли оттуда. Она сболтнула об этом своей соседке, так сказала еще кому-то. Довольно быстро новость долетела до хозяина гостиницы, а он сказал Боггету. Вы с Ридой, конечно, пара, вам нужно какое-то время проводить только вдвоем, все это понимают. Но, вообще-то, вас не было слишком долго. На вечер была назначена встреча с тем лекарем, ваше длительное отсутствие внушало беспокойство. Так что Боггет решил бы разыскать вас в любом случае, даже без того, что сказал ему хозяин гостиницы. Поисковая магия не очень-то хорошо работает в городе, но все же ей можно пользоваться. Так мы и нашли вас.

— Сложно было пробраться… туда?

— Нет, не очень. Боггет уже бывал в этом городе, он многое знает о нем. Он сказал, что такие подпольные арены здесь обычное дело. Но нас не хотели пускать внутрь, так что пришлось пробиваться.

— Это, наверное, было не очень приятно, да? Прости, я не думал, что все обернется так.

Селейна покачала головой.

— Ничего страшного. Впереди шел Боггет. Дрался, в основном, он с Веном и Рейдом. От меня требовалась только поддержка… Ну и вывести из строя мага, который там в охране вместе с остальными был — жалкое существо, на самом деле. У нас бы такого в Академию даже на порог не пустили. Самоучка, наверное… был. И еще они двоих полулюдей каких-то на меня оставили.

— Не говори так, пожалуйста, — попросил я.

Наверное, я никогда не привыкну к тому, как спокойно она говорит о смерти. Странно: меня почему-то совершенно не пугало то, что рядом со мной сейчас сидит умелый и хладнокровный убийца. Я знал о том, что и Боггету, и остальным тоже приходилось убивать, и с этим мое сознание как-то примирялось. Но стоило только Селейне заговорить об этом — этим ее негромким, спокойным голосом — и внутри меня все сжималось и выворачивалось. Это был даже не страх, а какое-то иное чувство, которому я не мог найти подходящее описание. Больше всего оно походило на ужас, который испытываешь в ночном кошмаре, где реальность сломана и тебя до безумия пугают какие-нибудь абсурдно-нестрашные вещи, вроде маленького серого камушка, белой нитки на пальце или ползающего носка.

— Хорошо, не буду. Главное, что мы успели вовремя, так ведь.

Я кивнул. Хоть мы и доставили своим спутникам столько хлопот, было все же приятно, что нас не бросили и Боггет с Селейной пришли нам на помощь. В тот момент я был рад видеть даже Рейда. Но Вен…

— Не думал, что Вен пойдет на такое, — подумал я вслух. Наверное, дело было в том, что я все еще считал его мальчишкой.

— Он очень хорошо владеет оружием, — сказала Селейна. — Не думаю, что ему приходилось прежде использовать его так. Но он прекрасно справился.

«Еще бы, — подумал я. — Вена ведь обучали фехтованию. Его отец один из первых мечников королевства». Я испытал укол зависти, но тут же рассердился на себя: чему было тут завидовать? Мальчишке волею судеб пришлось стать убийцей. То, что он спасал нас с Ридой, во многом оправдывало его поведение, окружало его ореолом геройства, но ничего, в сущности, не меняло.

— А Рейд?

Лицо Селейны стало напряженным.

— Ему непривычно сражаться мечом…

«Ну, хоть в чем-то я еще могу его обойти», — тщеславно подумал я. Но тут моя собеседница добавила:

— …Но с кинжалом ему нет равных.

Хм… С кинжалом, значит?.. И тут мне в голову пришла мысль — маленькая такая противная мысль, неприятная догадка, точнее, даже две догадки… Я поспешил загнать их в самый дальний уголок сознания, думать об этом сейчас я просто не был способен.

Мы помолчали немного.

— Вы с Ридой ладите? — спросил я.

— Да, вполне.

Мне хотелось спросить Селейну об очень многом: не замечала ли она как девушка какие-нибудь настораживающие особенности в поведении Риды, не плакала ли та ночью после случившегося вчера. Но я счел, что задавать такие вопросы будет бестактным — особенно с учетом того, что Селейна ответит на них прямо и честно. Поэтому я, втайне надеясь, что Селейна сама расскажет мне о чем-нибудь, спросил лишь:

— Как она тебе?

— Хорошая девушка.

И все? Что ж, ничего не поделаешь…

Селейна скосила на меня глаза, вздохнула.

— Переживаешь за нее? Думаешь, с ней могло что-то случиться?

Мне стало неловко: я не думал, что она окажется настолько проницательной. Я сделал вид, что укутываюсь в одеяло.

— Если не можешь спросить ее прямо, не думай об этом много, — продолжила Селейна. — Просто ответь для себя на несколько вопросов. Допустим, с ней ничего не случилось и ты доподлинно выяснил это. Твое отношение к Риде останется прежним, верно? И сам ты успокоишься. Но, допустим, с ней что-то произошло и у тебя есть неоспоримые доказательства этого. Что ты станешь делать? Твое отношение к Риде изменится? Если да, то как и — главное — стоит ли оно этого? Ты любишь эту девушку, так что беспокоиться о ней совершенно естественно. Но ее чувства должны волновать тебя больше, чем свои.

Я задумался. В словах Селейны была истина, и то, как рассудительно она была изложена, поражало меня.

— Ты что, всегда ясно думаешь?

Она ничуть не смутилась.

— Как правило. Я так привыкла. Меня это успокаивает.

— Понятно… Спасибо, Селейна.

Она удивилась.

— За что?

— Ни за что. Просто так.

Какое-то время мы сидели молча.

— Становится сыро. Может, пойдем в дом? — предложил я.

Она медленно кивнула, глядя куда-то в темноту улицы.

— Да. Минут через пять, ладно? Ты, впрочем, можешь идти. Но я бы предпочла, чтобы ты задержался.

Настал мой черед удивляться.

— В чем дело, Селейна?

Вместо ответа она осторожно указала кивком головы вперед.

Улица, упиравшаяся в гостиничный двор, была наполовину освещена луной. В ее серо-серебристом свете дорога и здания на правой стороне были цвета небеленого холста. Левая сторона оставалась темной, и в этой темноте, приближаясь к нам, двигалась какая-то фигура.

— Думаешь, он идет сюда?

— Скоро узнаем.

— Селейна, я без оружия.

— Ничего страшного. Просто будь рядом.

Ждать пришлось недолго. Человек шел довольно быстро, придерживаясь темной стороны улицы. Но затем, когда двор был уже перед ним, он меня удивил. Выйдя на середину улицы, он, не сбавляя шага, направился прямо к крыльцу через хорошо освещенный луной двор. Посередине двора, шагах в десяти от нас, он остановился.

— Вы ученики мастера Боггета, так?

Селейна встала.

— Да.

— Чем докажете?

Она ударила себя в грудь. По воздуху поплыл ее знак.

— Очень хорошо, — сказал незнакомец и в точности повторил ее жест. В воздух взвились сияющие синие искры. Сделав несколько витков, они сложились в знак — лемниската с изгибающимися отростками и острием внизу. Знак мага. Но какой специальности? В книгах, по которым я учился, таких знаков не было. Это вообще был первый случай, когда я увидел в Безмирье чей-то магический знак, кроме знака Селейны.

— Передайте вашему наставнику кое-что…

В этот момент дверь слева от нас открылась.

— Не нужно, — на крыльцо шагнул Боггет.

Он спустился по ступеням и спокойно, вразвалочку, направился к незнакомцу. Знак того погас. Селейна убрала свой. Какое-то время — не очень долго — Боггет переговаривался с ночным визитером. Затем тот передал ему небольшой вещевой мешок и ушел. Инструктор вернулся к нам.

— Что бы вы здесь ни делали, отправляйтесь в свой комнаты, — сказал он. — Завтра утром нам нужно покинуть город, чем раньше — тем лучше.

— Что-то случилось?

— Нет. Но если мы не уедем утром, к вечеру нас найдут.

— Кто?

— Люди, которым одно очень неприятное место до вчерашней ночи приносило очкнь хорошую прибыль. А если мы уедем недостаточно рано, они попытаются нас преследовать. Все, узнали, что хотели?

— Еще нет, — сказала Селейна. — Этот человек — он из нашего мира?

— Нет. Просто знает этикет наших магов. Такие вещи — его работа. Здесь маги не пользуются знаками, но есть кое-что другое… Я расскажу вам об этом, только напомните мне.

Селейна кивнула. Я сгреб одеяло, и мы все вместе вернулись в дом.

Когда Селейна ушла, Боггет окликнул меня и протянул маленькую склянку. Даже при скудном лунном свете было видно, что в ней, поблескивая, переливается зеленая жидкость: она неярко светилась.

— Это лечебное зелье. Выпей его.

Я смутился.

— Мастер Боггет, я нормально себя чувствую, я и так справлюсь.

Боггет осклабился.

— Мне наплевать, как ты себя чувствуешь. Мне нужно, чтобы, если на нас нападут, ты мог нормально драться.

Сказав это, он ушел. Его слова подбодрили меня: значит, несмотря на мою оплошность, инструктор все-таки не считает меня совершенно бесполезным.

Зелье я выпил — оно было горькое до того, что щипало язык. Но спал я после него как убитый, а к утру не то что ребра срослись — даже синяков не осталось.

Боггет поднял нас на рассвете. Хозяина он, по всей очевидности, разбудил еще раньше, потому что для нас был готов и завтрак, и припасы, которые мы могли взять с собой. Лошади стояли оседланные. Но самым неожиданным было…

— Сэм! Доброе утро! — среди хаоса поспешных сборов мельтешила бодрая Кайли.

— Что ты здесь делаешь?..

— Я по тебе соскучилась!

— Только по мне?..

— По остальным тоже! Но по тебе больше всего. Вот и решила прийти пораньше! А вы, оказывается, уезжаете.

— Да, нам уже пора.

— Да ничего страшного! Я же еду с вами.

Я паковал вещи. Руки у меня так и замерли.

— С нами?..

Я выпрямился, взглянул на нее. Она смотрела на меня своими невинно-голубыми глазами.

— Да. А что тут такого?

Я выдохнул, представляя, какую нотацию мне сейчас предстоит прочесть.

— Кайли, ты не понимаешь. Мы не можем взять тебя с собой. Наш поход — это не веселая прогулка! Мы отправляемся сражаться!

— Вы едете к ведьме, я знаю. Чего ты так на меня уставился? Мне Селейна сказала.

— Вот именно! Мы едем к ведьме. Это будет опасно. Даже сама дорога будет опасной!

— Ну, я-то с ней сражаться не собираюсь! Я, может, к ней в прислугу наймусь — потом, когда вы ее победите. А может, даже стану ее ученицей.

— Кайли! Как только это могло взбрести тебе в голову!

— А что тут такого?

Действительно…

— Тетенька сказала, что отправит меня к отцу. А я не хочу! Я хочу путешествовать, помогать людям, участвовать в приключениях, учиться магии. Это же здорово, да, Сэм? Не было бы здорово, вы бы этим не занимались.

— Мы не за этим едем. Нашего друга похитили, мы должны его спасти.

— О, значит, я вам помогу! Это будет мое первое задание!

Она была невыносима.

— Кайли… Мы не можем взять тебя с собой.

— Это почему это? Селейна мне разрешила.

— Вот как?.. Селейна!

Она вошла в столовую, полностью готовая к путешествию.

— Да?

— Ты сказала Кайли, что она может ехать с нами?

— Я сказала, что мне все равно.

— Вот, видишь, она не против! — воскликнула Кайли. Я невольно рассмеялся: логика была железная и чисто женская.

— Мы не можем взять ее с собой.

«Посмотри на нее, о ней же нужно будет заботиться», — пытался я сказать Селейне взглядом. Кайли уперла руки в бока.

— Знаешь, Сэм, я, вообще-то, ни у кого не должна спрашивать разрешения! У меня есть лошадь — я же честно ее заслужила, так? Вот возьму и просто поеду с вами.

Я почувствовал, что теряю контроль.

— Да ты просто бросила свою лошадь здесь! Ты даже не подумала о том, что за ней кому-то нужно будет ухаживать!

Кайли посмотрела на меня озадаченно.

— Но ведь с ней ничего не случилось? О ней тут позаботились, верно? Значит, все в порядке. В общем, Сэм, я еду с вами. Так что смирись и будь счастлив!

Что?.. Смирись и будь счастлив?.. После такого я попросту лишился дара речи. Кайли восприняла это как свою победу в споре и поскакала мешаться остальным.

— Да пусть делает, что хочет, Сэм, — Селейна постаралась утешить меня. — Если ее от всего оберегать, она никогда не станет взрослой.

Ну да, конечно. Селейна была права. Но, с другой стороны, если Кайли не оберегать, она тоже никогда не станет взрослой — потому что она попросту погибнет.

Вскоре мы закончили со сборами и покинули гостиницу. Кайли ехала вместе с нами. Никаких вещей, кроме очень нелепо смотрящегося поверх ее сарафана дорожного плащика, у нее с собой не было. Но никто отчего-то не счел ее выходку очень уж странной. Видимо, эта девица вполне естественно смотрелась в нашей компании.

Глава 14 Переход

Когда мы выезжали из города, солнце уже поднялось над деревьями, и вся округа сияла в рассыпчатом золотистом свете. Покрытая росой трава на обочине дороги сверкала, повсюду заливались птицы.

— Мы ведь едем в сторону Щебечущих балок? — шутливо спросил Рейд, поравнявшись с Боггетом.

— Именно! — тем же тоном ответил Боггет. — Как ты догадался?

— Я и сам не знаю! Просто подумал: а мы, наверное, поедем к Щебечущим балкам. Почему бы не поехать к Щебечущим балкам?.. А-ха… — Голос его вдруг стал серьезным. — Боггет, что вообще такое «балки»? И почему они щебечут?

— Балка — это большой овраг. Иногда это очень длинная долина с невысокими склонами и руслом пересохшей реки или ручья посередине. Щебечущими балками называется довольно большой район к северу отсюда. Это территория мелкой хищной нежити. Собственно, поэтому балки называются Щебечущими. Но мы в них не поедем, они останутся правее и дальше. Просто это самая короткая дорога к замку ведьмы. А по пути нам придется пересечь одно нехорошее место. Но, я думаю, все обойдется.

— И что это за место?

— Приедем — сами увидите. Чего заранее пугаться-то, правда?

Почти весь первый день мы провели верхом. Останавливались дважды и не в деревнях, а вечером разбили лагерь в негустом пролеске, через который шла дорога. Поели все вместе у большого костра, заварили в котелке чай, определились с караулом, но еще долго не расходились, постепенно свыкаясь с мыслью, что дальше идем вместе, нравится нам это или нет.

Отношения, сложившиеся между членами нашей компании, нельзя было назвать дружескими. Я не выносил Рейда — глупо было бы это отрицать. Я ревновал к нему Риду, меня раздражали его самоуверенность и то чувство собственного превосходства, с которым он всегда вел себя. Я не мог с уверенностью сказать, как Рейд относится ко мне, чаще всего он меня просто не замечал. Но я подозревал, что он меня презирает. За то, что я такой слабый, и за то, что лезу не в свое дело, и за то, что не способен защитить Риду, — она ведь даже оставила меня сидеть дома и дожидаться ее, когда они отправились выручать Арси… В общем, было за что.

Что касается Вена, мы разговаривали мало. В его глазах я все еще был предателем, бросившим Арси, и я ничего не мог доказать ему. И все же я надеялся, что со временем мы снова будем ладить, несмотря на то, что мы очень разные. Ведь Рейд и Вен ладили между собой очень неплохо — гораздо лучше, чем в училище. Теперь, если посмотреть на то, как они ведут себя друг с другом, можно было предположить, что они дружат уже очень давно. Но в их дружбе не было вульгарности, какая всегда присутствует в отношениях юнцов. Это была скорее дружба двух соратников, двух воинов в одном стою… В одном стою маленького воинства, которое возглавляла Рида.

Тима Вен и Рейд не принимали всерьез, так что мальчишка продолжал цепляться за меня. Для Боггета он, хоть и был довольно способным, все равно оставался самым младшим в отряде со всеми вытекающими отсюда следствиями. Что же касается девушек, Рида и Селейна общались доброжелательно, но на близких подруг они пока не походили. В какой-то момент я даже предположил, что Рида ревнует меня к Селейне, но тут же отбросил эту мысль — что за глупости… Но пусть в нашей компании и не было такой уж теплой атмосферы, отношений, сложившихся между нами, было достаточно для того, чтобы мы могли доверять друг другу и вместе выполнить взятые на себя обязательства. В таком свете мы, пожалуй, все-таки уже были командой — странноватой, но совсем не слабой ведьмачьей командой под руководством Боггета.

Кстати, сам инструктор относился ко всем равно… Хотел бы я так сказать. Но нет. После того как мы попали в Безмирье, Боггет продолжал относиться ко мне, Селейне и Тиму как к своим ученикам. Я принял это и был благодарен ему за то, что он стал заботиться о нас. Но с присоединением к нашей компании отряда Риды кое-что изменилось. У Боггета появился любимчик. Точнее, не так: появился тот, к кому Боггет относился как к равному, как к такому же взрослому, каким был он сам. Разумеется, это был Рейд. На фоне этого я снова чувствовал себя школяром, только вчера вышедшим из-за парты, а не напарником, с которым инструктор мог посоветоваться, прежде чем принять решение. Однако буквально на следующее утро очень многое объяснилось.

Соединение отряда не являлось причиной для отмены тренировок. Рано утром мы с Боггетом отошли подальше, чтобы не мешать остальным. С нами был Тим. Я постарался убедить его в том, что ему нужно владеть хотя бы минимальными навыками самообороны, и он согласился попробовать освоить хоть что-то. Будучи членом банды Рейда, Тим попадал в драки, но боец из него был никудышный. Ему нужно было объяснять очевидные вещи.

— Не прыгай! — твердил Боггет, пока Тим отрабатывал с ним нападение с ножом. Боггет отбивался кинжалом. — Я могу использовать твою инерцию, а ты не сможешь изменить положение тела в воздухе. Прыгнешь — и ты покойник.

И все же Тим был довольно ловким и проявлял старательность, так что, если так пойдет дальше, то вдвоем мы уделаем Боггета — когда-нибудь… возможно… Я так увлекся, что не заметил, когда пришла Селейна — еще один человек в нашем отряде, которому не спится по утрам. Впрочем, она уже не первый раз наблюдала за нашими тренировками, так что я не имел ничего против. Но когда показались Рида и Вен, мне стало не по себе. К счастью, мы уже заканчивали… Заканчивал инструктор всегда одинаково: основательно мне наваляв. Но я не жаловался: такой уж у него был подход. Когда это было нужно, подбодрить он тоже умел.

— Ну, кто следующий? — Боггет вытер рукавом пот со лба. Выглядел он довольным. — Может ты, Вен? Это будет интересно.

— Давайте-ка я, — к нам размашистым шагом направлялся Рейд. — Что скажешь, старик?

— Ха! Не вопрос! Только без обид, если я тебя уделаю!

— Без обид, если тебя уделаю я! — он вытащил кинжал. — Как всегда?

— Ну, давай, коль не шутишь! — инструктор бросил меч в ножны, положил их обратно на землю и тоже вытащил кинжал.

Они встали напротив друг друга на этой же поляне. Два силуэта, зеркально отражающие друг друга, даже хватка была одинаковой… А потом они подались друг на друга, обмениваясь атаками. Залязгал металл — и я получил подтверждение тому, о чем начал догадываться пару дней назад.

Боггет учил Рейда драться. Не сейчас — давно, когда Рейд еще был мальчишкой. Не нужно было быть гением математики, чтобы рассчитать: когда Боггет появился в училище, Рейду было четырнадцать. И именно к нашему инструктору он бегал за уроками рукопашного боя и боя с кинжалом, чтобы потом применить полученные навыки на улицах города. Более того — как только я раньше не замечал этого? — Рейд во всем подражал Боггету. Эта его развязанная полушутливая манера речи, размашистая походка, нахрапистое поведение — все это было скопировано с инструктора и воспроизведено на мальчишеский манер. Вот только и у инструктора, и у Рейда это были всего лишь маски. За «старым психом» Боггетом скрывался безмирник, умный, сильный и очень ответственный человек, хотя и не чуждый некоторым безрассудствам. Каким же тогда на самом деле был Рейд? Явно чем-то большим, чем простым уличным хулиганом. Неспроста Рида взяла его с собой: она в нем это увидела, угадала. А я — нет.

Сделанное открытие так захватило меня, что я почти не смог сосредоточиться на битве. Пока противники полушутливо, полусерьезно сражались, рисуясь перед присутствующей публикой, я вспоминал свой опыт общения с Рейдом. Как он пришел в училище, тощий, жилистый, как бродячий пес, и такой же озлобленный — щерился на всех, кто ни пытался к нему подойти. Потом у него появились приспешники, он освоился, заматерел. Раз или два он звал меня в свою банду, раз или два мы дрались, разбивая друг другу лица в кровь. Раз или два нас ставили в пару на практических занятиях, и мы отрабатывали навыки с той же умеренной ленцой, что и большинство остальных учащихся. Но никогда мы не выполняли задания вместе, и никогда я не интересовался тем, каким Рейд был человеком.

Спарринг между тем закончился ничьей.

— Ну, все, все, молодец, загонял старика! — добродушно сказал Боггет.

— Слышь, старик, да ты же сам мне продыху не давал! — отозвался Рейд.

— И так будет всегда, ха-ха! Ну, что, хватит на сегодня?..

Подобрав оставленные на земле вещи, все двинулись обратно к лагерю, и я невольно получил подтверждение своей второй догадке. В поле моего зрения случайно попала Селейна. Ее лицо, как всегда, было непроницаемым. Но глаза смотрели с таким огнем и такой тоской, какая только может вместиться в человеческом сердце. Смотрела Селейна на Рейда.

После завтрака мы продолжили путь и во второй половине дня прибыли в небольшое поселеньице. Боггет направился сразу к таверне. Это удивило меня: припасы у нас еще были. Но спрашивать я не стал. Зато Кайли воскликнула:

— О, у нас будет горячая похлебка! Отличненько!

— Да-да, — отозвался инструктор. — Надо подкрепиться, а то путь еще неблизкий.

— Да? И далеко нам еще ехать?

— Вон туда! — он указал вперед.

Деревенька располагалась на возвышенности, дорога проходила через нее, отпуская от себя неширокий рукав, ныряла в густой лес, простиравшийся настолько, насколько хватало взгляда. Но прямо перед нами у самого горизонта деревья взбирались на высокий пологий холм, увенчанный маленькой серой крепостью. Это и было жилище ведьмы.

— Ух ты, как красиво! — простодушно восхитилась Кайли. — Мне бы такой!

Мы оставили лошадей у коновязи и вошли в таверну. Боггет сделал нам знак постоять в стороне, а сам направился к ее хозяину — рослому плечистому старику, который, опершись локтем на конторку, о чем-то разговаривал с одним из посетителей. Кстати, для такой маленькой деревушки, стоявшей отнюдь не на главной дороге, посетителей здесь было довольно много: из четырех дощатых столов было занято три, за каждым сидело по нескольку экипированных и вооруженных посетителей, среди которых были как мужчины, так и женщины. Еще несколько посетителей, переговариваясь, сидели на лавках вдоль стен. Когда мы вошли, все они в большей или меньшей степени отвлеклись, чтобы взглянуть на нас, после чего некоторые вернулись к беседам, а некоторые продолжили наблюдать. Тем временем Боггет подошел к хозяину таверны.

— Здрав будь, хозяин! — сказал он. — Есть чем промочить горло усталому путнику… — он кивнул себе за плечо, — и его компании?

Хозяин ухмыльнулся в знатную седую бороду.

— Для тебя пиво найдется, — сказал он. — А твоим ребятишкам… Сейчас спрошу жену, подоила ли она корову.

По залу прошелся смешок. Но Боггет засмеялся тоже.

— Ты не смотри, что они моложе нас с тобой. Каждый десятку сверстников фору даст!

Хозяин улыбнулся.

— Да кто б сомневался. Ты ж абы с кем тут не появишься, а? — он выпрямился, вышел из-за стойки, раскрывая объятия. — Здорово, Боггет.

— Здорово, Гудбар! — они обнялись. Старик был на голову выше Боггета и едва ли не вдвое шире его в плечах. — А ты все молодеешь, как я гляжу?

— Как и ты! — они разошлись. — Ну, давненько тебя не было в наших краях. Рассказывай, зачем пожаловал. И эти вон, — он кивнул в нашу сторону, — откуда? Неужто все твои бывшие подружки разом детишек подкинули?

Боггет усмехнулся.

— Если бы все мои бывшие… хм… Короче, целую ведьмачью школу пришлось бы открывать. А это ученички мои. Идем мы по делу. И надо нам Черную падь перейти. Проводники свободные есть?

— Отчего же не быть? Есть! Вон один сидит, готов хоть сейчас вести, — Гудбар кивком указал на неплохо экипированного мужчину, сидевшего с краю лавки.

Боггет покачал головой.

— Не подходит. Есть еще кто?

— Он вот еще водит.

Следующим был рослый человек с бритым черепом и очень гладкой, сероватой, покрытой татуировками кожей, выдававшей примесь крови какой-то иной расы. Экипирован он был лучше, и его услуги наверняка стоили дороже.

Боггет заговорчески заулыбался.

— Гудбар, я их не в Падь веду, а за Падь. Разницу чуешь? Мне нужны самые лучшие проводники. Самые-самые.

Хозяин притворно вздохнул.

— Эх, ну, что с тобой поделаешь! Ладно уж, выручу по старой дружбе, дам тебе своих племяшей. Только расплатиться-то будет чем?

— Не переживай, найдется! Они сегодня не заняты?

— А черт их знает — вроде бы нет, а может, и сговорились с кем уже.

— Так ты спроси. А то нам время дорого.

— А за время доплата.

— Не вопрос.

— Эх… — Гудбар отступил на шаг. — Ладно, устраивайтесь пока, сейчас прикажу вам какой-нибудь снеди подать. Лошадей пока заведите во двор. Есть пара свободных комнат, можете передохнуть до вечера.

— Вот спасибо-то, дружище! Выручаешь!

После того как Боггет и хозяин таверны договорились о сопровождении, посетители в зале потеряли к нам интерес. Позаботившись о лошадях, мы вернулись в зал таверны и расселись за единственным свободным столом, на который уже накрывала расторопная молодая девушка. Когда к нам присоединился Боггет, Тим спросил его:

— Мы останемся здесь до вечера? А ночевать где будем?

— А ночевать мы не будем, — ответил инструктор. — Мы поедем ночью. Так что поспите пару-тройку часов, впрок будет.

До сумерек мы провели время в гостях у Гудбара. Когда солнце село, Боггет распорядился собираться в дорогу. Хозяин таверны вышел, чтобы получить плату и проводить нас.

— Ну, бывай, дружище! — он крепко обнял Боггета после того, как тот рассчитался с ним. Сумма, кстати, была немаленькой. — Не забывай старика, заезжай в гости!

— Тебя забудешь, как же!

На том они распрощались, и Гудбар вернулся в дом.

— Ну, едем, — скомандовал Боггет. Конь под ним плясал, выбивая из утоптанной земли перед крыльцом таверны сухую пыль, и инстуктор натянул поводья.

— А как же проводники? — удивился Тим.

— А они уже выехали вперед. Нагоним их по пути.

Мы выдивнулись из поселения. За околицу мы выехали свободным порядком, но перед въездом в лес Боггет остановился и скомандовал:

— Перегруппируйтесь. Построение такое: Рида и Сэм впереди, за ними Кайли и Селейна, дальше Тим и Рейд, потом я с Веном. Строй не нарушать. С дороги не сходить. Цепью не растягиваться. И самое главное, — он сделал паузу, чтобы убедиться, что все его внимательно слушают. — Что бы вы ни увидели, что бы ни случилось, монстров первыми не атаковать. Не атаковать, ясно? Ни магией, ни оружием, никак. Будете сражаться, только если они сами атакуют! Все поняли?

Непонятного было много, но сейчас было явно несвоевременно об этом спрашивать. Поэтому я спросил только о самом главном:

— Боггет, что мы можем встретить по пути?

— Ничего, с чем мы не сможем справиться.

Выстроившись так, как распорядился Боггет, мы въехали в лес. У нас с собой были фонари, но инструктор попросил пока не зажигать их. Вместо этого Рида сотворила несколько светящихся шаров — холодных призрачных огней — и разместила их по всей длине нашей процессии.

Дорога была хорошей, двигались мы достаточно быстро. Лес стоял тихий, ничего подозрительного не наблюдалось. И хотя мы до сих пор не нагнали наших проводников, напряжение, с которым мы выехали из деревни, немного спало. Но потом дорога пошла под уклон, и потянуло сыростью, к которой стали примешиваться запахи гнили и серы. Лошади зафыркали, выбирая ноги из низкого тумана, потянувшегося по дороге. Лес вокруг начал менялся: стройные высокие деревья, росшие вдоль опушки, вытеснялись низкорослыми, кряжистыми, с толстыми мшистыми ветками, которые извивались над самой землей, то врастая в нее, то вздымаясь высоко над нашими головами. По обеим сторонам от дороги заросли становились такими густыми, что их нельзя было проглядеть. И что-то в этих зарослях копошилось, стрекотало, порыкивало и щелкало. Мы с Ридой ехали первой парой, и было непросто не сбивать темп движения, слыша все эти звуки.

Наконец я заметил в корнях одного из деревьев небольшое существо. Серокожее, оно было покрыто редкой шерстью, лапы были тонкие, но длинные и жилистые, а на голове был короткий широкий клюв, по цвету не отличимый от кожи создания. Оно было не столько страшное, сколько мерзкое. И все же в его позе, в его лишенном выражения лице чувствовалась бездумная угроза — напасть, уничтожить. Оно не могло оказаться очень сильным, мы наверняка быстро расправились бы с ним, если бы оно напало. Но существо не нападало. Оно роводило нас взглядом бусинок-глаз, так и не двинувшись с места — вот только от этого почему-то было не по себе.

Вскоре я заметил еще нескольких таких же: они скрывались в траве и мхе. Потом показались и другие: похожие на животных, довольно уродливые, словно бы искалеченные существа. В их внешности проскальзывало и что-то человекообразное, у некоторых в руках-лапах было даже нечто вроде оружия. Ветви деревьев обвивали змеи, по ним, цокая лапками, перебегали защищенные панцирями пауки. Кое-где сидели птицы с собачьими пастями вместо клювов. Все вокруг шипело, клацало зубами и жвалами, щерилось на нас. И путь оно пока отчего-то не смело напасть, я чувствовал, как в моей душе нарастает ужас — мерзких и явно опасных тварей становилось все больше.

Я с тревогой взглянул на Риду. Она сидела в седле напряженная, выпрямив спину и крепко сжав поводья, и не сводила взгляда с дороги. В свете волшебных огней ее лицо казалось серым, чужим, и сама Рида была какой-то чужой, словно ее подменили или же в ней все это время была скрытая черта характера, которая проявилась только сейчас. Но стоило мне об этом подумать, как Рида, заметив мой взгляд, чуть повернула голову, скосила глаза, и я увидел в них живой, привыйчный блеск. Мне сразу стало спокойнее. Я подумал, что мы вполне можем пересечь этот лес. Вот только где же, наконец, наши хваленые проводники?..

Существ стало так много, что они закрыли собой все свободное пространство на земле и между ветвей, отчего стало казаться, что мы едем по коридору, расписанному ожившими чудовищами. Вдруг среди них я увидел женщину — очень красивую, если судить по фигуре, полностью обнаженную женщину с зеленоватой кожей. На боках и бедрах ее кожа была змеиной, а изо лба рос белый рог, раздваивающийся на конце. Глаза у женщины были полностью черные, без белков или зрачков. Когда мы проезжали мимо нее, она облизнула безгубый рот черным языком.

Вдруг слева от нас огромный паук выбросил сеть — готовую паутину, которая расправилась в воздухе и стала опускаться. Кайли пискнула, но сеть до нас не долетела: вспыхнула голубоватым пламенем, истлела и рассыпалась пеплом.

Потом нам пришлось проехать под простирающимися над дорогой ветвями старого дерева. Я наклонился к шее лошади, даже подался в сторону, чтобы не зацепить головой странный белый мох с длинными желтоватями стеблями. По моим подсчетам, между мной и веткой оставался зазор никак не меньше двух ладоней, поэтому у меня сердце рухнуло в пятки, когда я почувствовал, что что-то погладило меня по голове. Я втянул голову в плечи, уходя от жуткого прикосновения, а когда оглянулся, увидел, что из мха высовывается костяная рука. Именно обнаженные старые кости я принял за стебли.

Дорога все еще шла под уклон, и туман поднялся выше. Он тянулся, распадаясь на пряди, словно волосы призраков или шерсть какого-то удивительного существа. Я чувствовал, что впереди нас находится нечто крупное и опасное, но далеко не сразу смог разглядеть здоровенную тварь, рассевшуюся на дороге, — нечто среднее между жабой и свиньей с большими, широкими, нечистыми клыками. Я не останавливал лошадь, до твари было еще далеко, и все же требовалось принять какое-то решение — не могли же мы с Ридой просто так наехать на нее. И я уже думал о том, чтобы окликнулть Боггета, но тут существо, выражая свое недовольство ворчанием, отползло с дороги и скрылось в тумане. Мы продолжили путь.

Ехали несколько часов. Туман выше не поднялся, но стал плотным, так что дороги было не видно. Проводники так и не появились, но ярость, которая закивала во мне при мысли о них прежде, сменилась беспокойством: а что если они тут уже сгинули? Местечко было подходящее. Земля под копытами лошадей отчетливо чавкала. Лес вокруг оставался прежним, разве что теперь мох покрывал ветви деревьев большими копнами, его лоскуты свисали до самой земли. Твари по-прежнему стягивались к дороге — одна причудливей другой — и по-прежнему ни одна из них так и не решилась напасть. Затем лес стал редеть и расступаться, пахнуло тиной, впереди показалось открытое пространство. Мы выехали на берег болота. На дальнем его краю виднелась зубчатая чернота — там продолжался лес. Через болото шел узкий деревянный мост. Прежде чем ступать на него, я бы предпочел спешиться. Но соответсвующей команды не было, и я направил лошадь на мост. Рида последовала за мной.

Доски моста прогибались под весом лощадей, но сама конструкция оказалась прочной. Вытянувшись цепочкой, мы ехали по мосту. Вдруг болото зашевелилось. Черная стоячая вода взволновалась, словно кто-то заворочался в ее недрах, и вдруг слева, метрах в пятидесяти от нас, из нее поднялась гора — настоящая черная гора! Тусклым белым светом засияли два открывшихся глаза. В воздухе отчетливо запахло гнилью, волны ударили в опоры, мост зашатался. Я хотел придержать лошадь, но это означало бы остановить всю цепочку, подвергнуть ее опасности, и я скрепя сердце продолжил движение. Мы миновали страшную черную гору. Когда она осталась далеко позади, до слуха донесся еще один всплеск — чудовище ушло под воду. Мы же благополучно добрались до противоположного берега и восстановили построение.

С этой стороны лес был такой же. Дорога шла вверх, становясь все суше. Мы ехали, постепенно выступая из тумана. Но вдруг что-то словно разлилось в воздухе — какая-то тонкая, незримая материя — и тут же Боггет зычным голосом скомандовал:

— Всем стоять!

Остановиться, сохранив построение, не вышло, мы сбились в кучу. Боггет объехал наш отряд по краю дороги, придержал лошадь. Рейд тоже уже был тут как тут.

— Что случилось, Старик?

Вместо ответа Боггет кивком головы указал вперед. Там, отливая в свете магических огней влажным блеском, у самой дороги стояло необычное дерево. У него был толстый гладкий ствол, который расходился в одном месте на множество таких же гладких ветвей, от которых почему-то не отрастали более мелкие. Листьев на странном дереве тоже не было.

— Что это, Боггет? — спросил я.

— Гидра. Местный монстр, — голос инструктора был негромкий. — Щупальца видите? В них есть стрекательные нити, они опутывают добычу и удерживают ее. В это время в тело жертвы впрыскивается яд. А потом гидра засовывает добычу в себя. Целиком.

Рейд потянулся к мечу.

— И чего мы стоим? Давайте завалим эту штуку!

Боггет неопределенно качнул головой.

— Подожди немного.

Сумрак впереди сгустился, и на дороге между нами и гидрой прямо из воздуха соткалась фигура всадника на тонконогой вороной лошади. Фигурка была женской — пропорции силуэта не позволяли в этом сомневаться. Между острых подростковых лопаток всадницы лежала тонкая белая коса. В полутьме она казалась обнаженным позвоночным столбом.

Почти сразу же рядом с девушкой — или, может быть, старушкой (всадница не поворачивалась, лица было не разглядеть) — появился второй всадник. Его лошадь, тоже тонконогая и вороная, стояла полубоком. Всадник — темноволосый, коротко стиженный юноша — переглянулся со своей напарницей, обменялся с ней несколькими несллышными репликами, после чего оба спешились, и в руках обоих появились магические жезлы. Первым начал колдовать юноша — он накладывал на спутницу одно заклятье за другим, и фигурка той подсвечивалась сиянием различных печатей. Затем настал черед девушки. Когда она закончила, жезлы исчезли, и парочка, не обращая на нас никакого внимания, двинулась к гидре. В руке юноши появилась коса с коротким древком, в руке его напарницы блеснула длинная тонкая рапира. Почуяв их приближение, гидра шевельнулась, оторвала от земли стопу, попыталась сдвинуться. Щупальцы ее начали угрожающе извиваться — и вдруг устремились к темной парочке. Те бросились в разные стороны и на мгновение снова исчезли из вида, а гидра вспыхнула сиреневым светом и на несколько секунд замерла. Юноша появился в воздухе совсем рядом с ней и в длинном падении отсек несколько щупалец. Они тут же стали отрастать, но юноша не остановился на достигнутом. В его свободной руке появилось холодное свечение в форме шара с мельтешащими в нем темными точками. Когда он запустил этот шар в гидру, существо выгнулось, бок его покрылся ледяной корочкой, которая тут же растрескалась и стала опадать вместе с кусками плоти. И на этом участке, по котрому прошлась атака магии льда и тлена, регенерации не происходило. А в ладони у парня уже появился новый шар.

Напарница юноши — теперь было видно, что это совсем молодая девушка — появилась тоже. Она рассекла тело гидры едва ли не до половины, монстр качнулся, но не завалился. Порез начал стремительно затягиваться. Но девушка успела что-то бросить в него, и гидра, дернувшись, вдруг замолотила по воздуху всеми своими конечностями сразу. Бой проходил в тишине, но мне показалось, что чудовище при этом закричало. Было от чего: его атаковали и магией, и холодным оружием, и противники его были по-настоящему опасны. Двигаясь легко и слаженно, парень и девушка с ошеломляющей скоростью кромсали монстра, который вспыхивал то сиреневым, то изумрудным, то алым светом — по волнам, расходящимся в воздухе, я доргадался, что это магия, но я с такой сталкивался впервые и не понимал, какой ущерб монстру она наносит, — и гидра, корчась, извиваясь, угасала под этими ударами. Ее раны заживали, щупальца отрастали, но чем дольше длился бой, тем медленнее это происходило. Наконец, гидра осела, завалилась и будто бы сдулась. Даже блеск ее тела исчез. Теперь это была просто кучка тлена.

Юноша и девушка убрали оружие и направились к нам, и, когда они приблизились, я наконец смог лучше разглядеть их. Все произошедшее наталкивало меня на мысль, что это и есть наши проводники, нанятые Боггетом. Но, несмотря на то, что они только что расправились с угрожавшим нам монстром, мне стало отчетливо не по себе. Юноша и девушка были невысокие, худощавые и — что было очень странно для тех, кто живет в деревне, — совершенно белокожие. Запыхавшимися они совсем не выглядели — будто бы только что слезли со своих лошадей. И тот, и другая были одеты очень легко: на парне были штаны и застегнутый на все пуговицы тонкий сюртук, девушка была одета в длинное платье с кружевной, недеревенской отделкой на груди и по низу подола. Вся одежда была темная. Но главное было не в этом, одеты они могли быть как угодно, сути бы это не изменило. А суть заключалась в том, что от этих двоих явственно и устойчиво пахло смертью.

«Юноша и девушка, — промелькнуло в моей памяти. — Почти подростки…» И в этот момент вся нежить, которую мы видели в этом лесу, показалась мне чем-то почти безвредным по сравнению с этой парочкой.

— Здравствуйте, мастер Боггет, — сказала девушка тихим, вкрадчивым голосом. — Дорога свободна, можно ехать.

— Здравствуй, Стелла, — ответил инструктор. — Благодарю. — Переведя взляд на ее спутника, он добавил: — Здравствуй, Кир.

Юноша кивнул в ответ. Боггет повернулся к нам.

— Знакомьтесь, это Стелла и Кир, наши проводники… Ну чего вы так на них уставились? Да, они вампиры.

— П… Простите, — пробормотала Рида, извиняясь за всех.

— Ничего, — ответил Кир и улыбнулся, не размыкая губ. Мне вспомнился Киф. Они были чертовски похожи.

— Давайте двигаться дальше, — сказала Стелла. — У этого монстра респаун пятнадцать минут, несмотря на уровень.

— Нужно уничтожить его останки? — спросила Рида.

Стелла пожала плечами.

— Не обязательно. Но было бы неплохо, он тогда дольше не возродится. Мы его тут постоянно убиваем, а так хоть передохнуть немного можно будет.

— Хорошо.

Рида призвала Флиппа. Наш питомец-утилизатор явился, покрутился, повел мордой в сторону Стеллы и Кира, но затем увидел, на что указывает ему Рида. Он затрусил к останкам гидры и принялся с энтузиазмом их поглощать.

— Идемте, — сказала Рида. — Он потом нас догонит.

Когда наш отряд возобновил движение, Стелла и Кир поехали первой парой, уже не прячась. Их лошади двигались очень легко и почти бесшумно. Я догадался, что вампиры и раньше ехали впереди нас, но магия скрывала их присутствие. Вспомнив обо всем, что рассказывал Боггет, я понял, почему монстры в лесу не нападали на нас: наши проводники были настолько сильны, что все те создания чуяли в них свою неминуемую и быструю смерть и не пытались причинить вреда нам, поскольку считали нас единым отрядом.

Мы ехали еще пару часов, пока лес не начал меняться, обращаясь в привычный, тихий и безопасный. В конце концом мы выехали на опушку, на которой Стелла и Кир остановились, и весь отряд снова сгрудился.

— Дальше опасности нет, — сказала Стелла. — Никто не станет преследовать вас.

— Спасибо, что проводили! — ответил ей Боггет. — Передавайте привет Гудбару!

Кир кивнул — его кивок был больше похож на поклон — и они со Стеллой повернули лошадей, чтобы отправиться в обратный путь.

— Удивительные существа, — сказал Тим, провожая их взглядом. — Такие хрупкие, и все же…

— Хрупкие? — переспросил Боггет, спешиваясь. — Вовсе нет. Это очень сильные создания, здесь им нет равных. Единственная сложность в том, что они не переносят солнечного света, поэтому сопровождать путников могут только ночью.

— Боггет, это ведь те самые существа, которые перебили отряд Кальвена. Верно? — наконец спросил я о том, что не давало мне покоя на протяжении всего пути.

— Не обязательно. Но вполне может быть. А что?

— А на нас напасть они не могли?

— Нет. Мы ведь заплатили им за сопровождение. Их работа была охранять нас.

— Тогда что же случилось с теми людьми?

— Сопровождение — не единственная работа, которую они выполняют. Наверняка наш Черный принц обратился к Гудбару с просьбой избавить его от преследователей и хорошо заплатил ему.

— К Гудбару?

— Да. Гудбар на самом деле очень могущественный маг. Какое-то время назад он отошел от дел и построил здесь таверну. Сейчас у него можно купить все, что угодно: оружие, припасы, зелья, амулеты, снаряжение, даже лошадей или прирученных тварей для охоты. У него же можно найти компаньонов для похода в падь, нанять проводников… или исполнителей иных услуг.

— А ты знал Стеллу и Кира раньше?

— Да, мне приходилось встречаться с ним. Было это довольно давно, но с тех пор они ничуть не изменились. Вампиры взрослеют медленно.

— Я думал, они вообще не меняются, — сказал Тим. — Интересные создания…

— Да, — согласился Боггет. — Их тут, кстати, целый клан обитает — дальше, к западу от пади. Без нужды они не нападают, но все же они довольно опасны. И не вздумайте мечтать, чтобы познакомиться с ними поближе. Людей они не ставят ни во что, даже если живут среди них и ведут себя вежливо. Особенность расы.

— Надеюсь, у ведьмы на службе их нет? — поинтересовался Рейд. — Если все, что ты рассказал, правда, будет непросто с ними сладить.

— Все может быть. Завтра поднимемся на холм, заодно и это выясним.

— И как ты планируешь попасть в крепость?

Боггет пожал плечами.

— Просто придем и постучимся в ворота.

— И все?

— А почему бы и нет?..

Рейд усмехнулся, ничего не ответил. Я, как и, наверное, все, тоже решил, что Боггет просто пошутил и завтра утром он разбудит нас пораньше и изложит план штурма крепости. Мы принялись устраивать лагерь здесь же, на опушке, под защитой ближайших деревьев. Заниматься этим приходилось через силу: пусть мы и не сражались с нежитью в Черной пади, пережитое напряжение забирало свое, усталость накатывала волнами, хотелось как можно скорее лечь и уснуть, пока ночь не кончилась. А когда рассвело, Боггет, как ни в чем не бывало, собрался, оглядел нас и сказал:

— Сэм, Рида, Вен, вы идете со мной. Остальные остаются. Рейд, ты за старшего.

Глава 15 Крепость ведьмы

Деревья редели, открывая прекрасный вид на окружающее пространство. Лес, через который мы прошли, простирался переливающимся изумрудным полумесяцем, обнимающим возвышенность. По другую сторону холма лежало обширное озеро. Его светлая поверхность тихо и спокойно серебрилась. Из озера вытекала крошечная речушка, сток воды в которую сдерживался плотиной из бело-голубого камня. Странная особенность, благодаря которой можно было охватывать взглядом большие пространства, позволяла видеть с холма даже Линн — город, из которого мы пришли. И я был вынужден согласиться с домыслами жителей, о которых мне говорила Рида: если бы не плотина на озере, наверняка выстроенная по распоряжению ведьмы, у города было бы достаточно воды.

На следующий день, дав Рейду некоторые инструкции, Боггет повел нашу группу по дороге, плавно восходящей на холм. Рейд не стал спорить с тем, что часть отряда, в том числе он сам, остается в лагере, и я тоже был согласен с решением Боггета: нам не стоило идти всем вместе. Хорошо, если у нас действительно есть шанс решить дело миром. Но если все же придется сражаться, нам не следует выдавать свое количество. Распределение на группы тоже было разумным. Вена и Риду Боггету нужно было брать с собой обязательно — они были больше всех заинтересованы в том, чтобы вернуть Арси, и просто не могли остаться. К тому же никто из нас не выглядел достаточно грозно, чтобы заставить ведьму насторожиться. Но, если придется, мы могли постоять за себя, поэтому Кайли и Тиму лучше было остаться в лагере. Рейд мог организовать и защитить эту группу. И тем более не следовало демонстрировать нашу козырную карту Селейну.

Восхождение продолжалось, крепость вырастала перед нами. Она была пятистенной, вытянутой, с маленькими башнями по стенам и большой, возвышающейся над округой башней по центру. Крепость располагалась на очень широкой, пустой и практически плоской вершине холма, а самым удивительным было то, что внешним видом она напоминала корабль — даже цвет камня и кладка были подобраны так, что походили на корабельное дерево. Если не приглядываться, издалека крепость можно было принять за каравеллу, вонесенную штормом на вершину холма, — владелец не покинул судно, а обжился в новых условиях и даже выстроил башню прямо внутри его корпуса.

Дорога вела прямо к воротам. Подъехав к ним, мы спешились. Я волновался, но инструктор был спокоен и уверен в себе. Я терялся в догадках, пытаясь понять, что у него уме: я не удивился бы, если бы выяснилось, что Боггет знаком с ведьмой или что-то в этом роде: когда мы добрались до крепости, он действительно просто постучался в ворота.

Наше приближение не могло остаться незамеченным, поэтому не было смысла делать вид, будто бы стука никто не слышал. Задвижка, закрывающая крошечное оконце, отодвинулась, в ней мелькнуло что-то коричневое, затем появился яркий желтый глаз.

— Кто вы такие и что вам нужно?

Голос спрашивавшего был негромкий, а выговаривать слова ему отчего-то было сложно.

— Я мастер Боггет, ведьмак, а это мои спутники и ученики. У нас дело к госпоже ведьме. Можем мы увидеться с ней?

Окошко захлопнулось, послышался звук отодвигаемого засова. Когда одна створка ворот открылась, перед нами предстал ящер ростом с человека, одетый в коричневый хитон. Чешуя у него была оранжевого цвета.

— Мое имя Джанра, я привратник, — сказал он, сильно напрягая горло. — Пожалуйста, проходите.

Переход был высоким и темным. В конце его виднелась поднятая решетка, а вдоль стен стояли несколько статуй из того же светло-голубого камня, который пошел на строительство плотины. Статуи изображали могучих воинов, оружие, щиты и доспехи на них были настоящие, металлические. А еще от них тянуло холодом. «Лед, — догадался я. — Не камень, лед!»

Во дворе крепости стоял дворец ведьмы — небольшая, но помпезная постройка с парадной лестницей, балконами и башней, возвышающейся над крепостной стеной. Также здесь находилось несколько хозяйственных построек. Гарнизон крепости составляли гоблины. Это были коренастые существа небольшого роста, зеленокожие, с забавно торчащими в стороны, покрытыми шерстью ушами. Лица их были страшными. Экипирован гарнизон был, в оснвоном, в простые кожаны доспехи, лишь кое-где тускло поблескивали латы. Что касается оружия, то оно было самым разнообразным: от простых дубинок и коротких мечей до шестоперов, клевцов и кистеней. Также у защитников крепости были щиты.

Когда мы приблизились к дворцу, группа гоблинов обступила нас.

— Пожалуйста, отдайте им свое оружие и магические атрибуты, — сказал Джанра. — Вы все получите назад, когда будете покидать крепость. Лошадей тоже можете оставить здесь, за ними присмотрят.

Мы подчинились. Правда, отдать пришлось совсем немного: два меча (мой и Боггета) и простой оберег Риды. Остальное по распоряжению инструктора было оставлено в лагере.

На вершине лестницы стояло еще два таких же ледяных стража, какие были размещены в переходе. Когда мы поднялись, ящер открыл перед нами дверь. Мы оказались в просторном холле, отделанном светлым мрамором и золоченым деревом.

— Подождите здесь, — сказал привратник и оставил нас одних.

— Потрясающая беспечность, — произнес Вен.

Я был согласен с ним — ведь прямо сейчас мы могли покинуть холл и пойти туда, куда нам заблагорассудится.

— Ничего подобного, — ответил Боггет. — Это называется вежливостью.

Вскоре ящер вернулся. Коготки на его лапах цокали по каменному полу.

— Госпожа примет вас, — сказал он. — Пожалуйста, следуйте за мной.

По широкой лестнице мы поднялись на второй этаж и, миновав несколько комнат, отделанных и обставленных со вкусом, оказались в небольшой гостиной.

— Ожидайте здесь, — сказал Джанра и снова оставил нас одних.

Двери за ним закрылись. Я тут же почувствовал себя не очень уютно, и остальные, кажется, тоже. Боггет, наблюдая за нами, забавлялся.

— Предоставьте переговоры мне, — сказал он. — Все будет в порядке.

Послышались звуки шагов. Двери отворили. Я успел заметить служанку: сделав это, она отступила в сторону и склонила голову. Затем в гостиную вошла ведьма. Это была темноволосая женщина среднего возраста в роскошном темно-фиолетовом платье. На плечах платья были прорези, а длинные широкие рукава доставали до самого пола. Украшения ведьмы составляли массивное серебряное колье с прозрачными бесцветными и алыми камнями, серьги и десяток разнообразных колец. Ведьма была очень красивой, но красота ее была выхолощенной, лишенной каких бы то ни было признаков индивидуальности. Взгляду в ее внешности не за что было зацепиться.

— Приветствую вас, путники, — негромко сказала ведьма. — Меня зовут Церра, я хозяйка этого места.

— Здравствуйте, госпожа Церра, — Боггет изысканно поклонился. — Просим прощения за то, что нарушили Ваш покой. Однако у нас к Вам неотложное дело.

— Вот как… Что ж, присаживайтесь, — она повела рукой, указывая на несколько кресел и диванов, стоящих в комнате вокруг низкого чайного столика из темного полированного дерева. — Я выслушаю вас.

Мы расселись. Сама хозяйка заняла одно из кресел.

— Мое имя Боггет, я ведьмак, — начал инструктор. — Это мои спутники и ученики. Мы прибыли сюда из очень далеких мест. Мы разыскиваем юношу по имени Артемис Риввейн, это наш товарищ. И у нас есть сведения, что он находиться в этой крепости.

Ведьма выказала удивление.

— Вот как? Хм… Вполне возможно, я знаю, о ком идет речь. Да, пожалуй, я знаю это.

— Так он находиться здесь? — нетерпеливо воскликнул Вен. — Тогда…

Боггет остановил его жестом и снова обратился к ведьме.

— Простите моего ученика. Дело в том, что они очень дружны, и он беспокоиться о судьбе своего друга. Так он находится здесь?

— Да, он здесь, — ответила Церра. — И судьба его, право, не стоит беспокойства. О нем есть кому позаботиться.

Повисла тревожная пауза.

— Этот юноша был похищен, — пояснил Боггет. — Дома его ждет семья. Мы хотели бы, чтобы он вернулся вместе с нами.

Ведьма улыбнулась равнодушной улыбкой аристократки.

— Боюсь, это невозможно.

Боггет кивнул.

— Понимаю. И все же мы проделали очень долгий путь. Мы могли бы хотя бы поговорить с ним?

Улыбка ведьмы стала чуть шире.

— Простите, но нет.

— Ясно… А не… — начал Боггет, но Рида перебила его.

— Простите, госпожа Церра, но Арси — мой брат! Я не могу уйти отсюда просто так! Поймите меня, прошу Вас! Это будет все равно что бросить его!

— Вот как… — улыбка ведьмы стала немного грустной. — Это действительно печально. Но, боюсь, я ничем не могу помочь вам. Если это все…

— Это все, — Боггет поднялся. Мы встали тоже. — Благодарим Вас за гостеприимство, госпожа Церра, — он снова поклонился. — Однако прежде, чем мы уйдем, не могли бы вы ответить на один вопрос?

— Это зависит от вопроса. Сперва я должна выслушать его. Возможно, я отвечу.

Боггет на минуту задумался, тщательно подбирая слова. А потом спросил:

— Что мы должны сделать, чтобы увидеться с Арси?

Ведма, сосредоточенно ожидавшая вопроса, расслабилась, заулыбалась.

— О, это совсем простой вопрос! Вам нужно просто еще раз войти сюда.

— Благодарим, госпожа Церра. До свидания!

Она кивнула, и мы покинули гостиную. От дверей до выхода из дворца нас проводила одна из служанок, а во дворе крепости нас встретил ящер-привратник.

— Вы удовлетворены встречей с госпожой? — поинтересовался он, пока гоблины возвращали оружие и подводили лошадей.

— Да, вполне! — бодро ответил Боггет. — Спасибо тебе, Джанра!

— Это моя работа, — Ящер поклонился. — До свидания!

Верхом мы покинули крепость. Рида и Вен были расстроены. Меня тоже мучали смутные чувства. Еще бы — веры словам ведьмы о том, что Арси находился в ее крепости, не было. А если он и был там, жестоко было с ее стороны не позволить нам хотя бы поговорить с ним. Специально или намеренно, но Боггет ни словом не обмолвился о Черном принце, и о его связи с ведьмой мы тоже не знали ничего. Я считал, что наша миссия провалилась. Тем страннее было то, что Боггет выглядел бодрым и вполне довольным переговорами. Нагнав его, я спросил:

— Мастер Боггет, как ты думаешь, Арси — он все-таки там?

— Он там.

— И что мы теперь будем делать?

Боггета удивил мой вопрос.

— Как что? Ведьма же ясно сказала: нам нужно оказаться в ее дворце еще раз.

— И что это значит?

Он осклабился.

— Это значит, мы будем штурмовать крепость!

С этим мы и возвратились в лагерь.

— Это просто невозможно! — воскликнул Рейд, когда Боггет сообщил ему о своих намерениях. — Старик, ты всегда был психом, но это слишком даже для тебя!

— Нет ничего невозможного. Просто так называемое невозможное требует больше усилий, — философски ответил инструктор. — В том числе умственных… Нет, я бы даже сказал, прежде всего умственных! Короче говоря, нам просто надо подумать, как это сделать.

Уже скором мы сидели на земле вокруг небольшого расчищенного участка, на котором Боггет изобразил план крепости. Он всерьез собирался взять ее штурмом. С нашей-то компанией. Гениально.

— Наши основные противники — ледяные рыцари и гоблины. Скорее всего, в крепости нас будет ждать еще какой-нибудь противник, но пока невозможно предположить, кто это будет. Может, гоблин-офицер, элитник, а может кто-то другой — какая-нибудь боевая горничная, например.

— А сама ведьма будет сражаться?

— Не знаю. Может быть, да, но, может, и нет.

— И у нас есть шанс справиться с ними всеми?

— Да.

— Что ты предлагаешь?

Боггет оглядел нас.

— Это зависит от того, что у вас есть и на что вы готовы пойти.

Повисла пауза. Тим открыл было рот, но Рида опередила его.

— Поняла, — сказала она и полезла за своей сумкой. Через некоторое время она достала и разложила перед собой несколько предметов, позволявших владельцу пользоваться заемной магией. Боггет подался вперед.

— Так, что тут у нас?.. Обереги от магических и физических атак — естественно, а еще усиление. Нормально. Это контроль разума? Сильная вещь, но вряд ли понадобиться: рыцари невосприимчивы к таким атакам, использовать на гоблинах особого смысла нет. Какие ограничения?

— У меня получалось до трех человек, но лучше всего управляюсь с одним или двумя.

— Ладно, оставим на крайний случай. Этот жезл — управление ветром? Очень хорошо. Среди гоблинов есть лучники, так что нам понадобиться защита от стрел. А огненной магии нет?

— Была, но больше нет.

«Отобрали, — догадался я, — когда мы попали на арену». Ведь до Линна Рида с Рейдом и Веном не попадали в серьезные переделки, так ведь?..

— Это что, амулеты для левитации?

— Да.

— Три штуки — все одинаковые?

— Да. Я брала на всех, мало ли… Еще кое-что лекарское есть.

— Хорошо. Вен, что у тебя?

— Усиленное оружие. Вы видели его в действии, мастер Боггет. Еще пара мелких талисманов на удачу.

Боггет кивнул.

— Рейд?

— Только то, что дала Рида. И еще готовность ввязаться в твою авантюру.

— Не скромничай. Расскажи о своем навыке. Вам нужно знать, кто что умеет, чтобы полагаться друг на друга.

— А, это… Ерунда какая. Если в двух словах, то я могу усиливать физический удар магией. Не важно, оружием он наносится или в рукопашной. Важен контакт с тем, кому наносится удар. Но я не могу это делать постоянно.

— Ну, разумеется. Это нормально. Сэм, теперь ты. Рассказывай.

Я не ожидал, что он так резко переключится на меня.

— Я умею то же самое, что и Рейд, только на расстоянии. На людях я эту атаку ни разу не испытывал, но на животных она работает, — я вспомнил Ариэла в образе лиса и добавил: — даже если это магическое существо. А еще у меня иногда получается увеличивать скорость движения.

— А что это за браслет у тебя на руке? — спросил Вен.

Я опешил.

— Это?.. Да ничего, просто железка.

— Хм, странно, от нее тянет магией.

Я пожал плечами.

— Хорошо, — Боггет перевел взгляд на Тима. — Теперь ты.

— Я… А… К магии я почти не способен, но умею передавать силу от одного живого существа другому. Раньше я думал, что это практически бесполезный навык, но у него оказалось некоторое применение… В общем, я могу поддержать кого-то из вас или ослабить вашего противника.

— Если это не ледяной рыцарь, — пояснил Боггет, — или другое неживое существо.

— Значит, они неживые? — осторожно спросила Селейна.

— Они состоят изо льда, наполненного магией. У них нет ни разума, ни чувств, есть только задача, которую они выполняют. В каком-то смысле это магические механизмы.

— А сколько их в крепости? — тон Селейны заставил меня насторожиться: она казалась разволновавшейся, и волнение это было не обычным.

— Я насчитал шестерых. Но, скорее всего, их восемь.

— Почему ты так думаешь? — спросил Рейд.

За инструктора ответила Рида:

— Потому что поддерживать большее количество не рационально с точки зрения расхода магической силы, верно?

— Верно. Но есть еще кое-что.

— Потому что нас восемь, — догадался Тим. Боггет кивнул.

— Раз у нас нет огненной магии, подойдет любая другая, и чем разрушительней, тем лучше. Физические атаки тоже будут эффективны. Лучше всего подошло бы дробящее оружие. Но у нас его нет. Так что придется постараться, чтобы победить их. Используйте все, что попадется под руку. И имейте в виду: некоторые из рыцарей, возможно, могут применять магию, основанную на воде и холоде.

— Я поняла, — сказала Селейна. — Можете оставить их на меня.

— Что, всех? Старик, похоже, ты тут не единственный спятивший.

Боггет покачал головой.

— Селейна — боевой маг. Вы все уже убедились в этом. И потом, мы должны позволить ей сделать это — да, Селейна?.. Хорошо. Но не думай, пожалуйста, что ты идешь сражаться одна.

— Я поняла, — повторила Селейна и склонила голову, как это делают подчиненные или слуги. — Благодарю, мастер Боггет.

Инструктор снова оглядел нас.

— Так, кто еще остался…

— Я буду стоять поблизости и вдохновлять вас на подвиги! — заявила Кайли, когда взгляд Боггета остановился на ней. Инструктор только усмехнулся.

— Ладно. А теперь сам план…

Штурм крепости мы обсуждали до самого ужина. Наконец все было согласовано и теперь казалось не таким уж безумным и безнадежным, как представлялось поначалу. Выступать решили завтра утром. Боггет разделил наш отряд на три группы. Селейна и сам Боггет под прикрытием Риды атакуют крепость. Их основные противники — ледяные рыцари и гоблины-лучники. В это время я, Рейд и Вен должны, используя левитацию, взобраться на стену, спуститься через одну из башен и открыть ворота крепости изнутри. Нашими противниками будут гоблины, защищающие стены и ворота, и, возможно, привратник. Третью группу составили Тим и Кайли.

— А нам что делать? — спросил Тим. Чувствовалось, что он надеялся на какую-нибудь особую задачу, но надежда эта была не слишком-то сильной.

— А вам стоять в сторонке и вдохновлять нас на подвиги, — отшутился Боггет, повторив слова Кайли. — Оставить вас тут мы не можем, так что пойдем все вместе, — он достал из-за пояса кольцо, которое мы нашли в норе гроува, и бросил его Тиму. — Это тебе. Если на вас с Кайли кто-то станет нападать, просто влей немного силы в кольцо, появится защитное поле. Только следи при этом, чтобы Кайли была близко, лучше всего у тебя за спиной, — Боггет посерьезнел. — Учти, Тим, ты защищаешь вас двоих. Потренируйся сегодня вечером. А если удача будет на вашей стороне, пока мы будем разбираться с охраной крепости, можете попробовать пробраться во дворец и разыскать Арси. Только в бой не вступать, при появлении противника бежать или прятаться. Все понятно?

Тим кивнул. После того как все обсуждения были окончены, он собрался потренироваться с кольцом. К нему со свойственной ему нахрапистостью пристал Рейд.

— Давай-ка проверим, насколько эта защита эффективна! — сказал он, вытаскивая меч. Тим побледнел и попятился.

— Да не бойся ты! Я буду замахиваться так, чтобы по тебе не попало в любом случае!

— Хорошая идея, Рейд, — поддержал его Боггет. Только после этих слов Тим остановился и, немного подумав, кивнул. Кольцо было надето у него на левой руке. Тим взял одну руку в другую, сосредоточился, и перед ним появился круглый щит из чистой силы. Рейд размахнулся и ударил по щиту. Меч отскочил от него, как от металла.

— Ух ты, работает! Тим, ты что-нибудь чувствуешь?

Тим затряс головой — нет, мол. Но стоял он так, словно был готов принять на себя удар и физически.

— Ладно! Тогда я попробую ударить посильнее! Готов?

Она замахнулся и ударил снова. Результат был таким же.

— Хорошо! А теперь удар с усилением!

Рейд замахнулся снова. Я, стоя поблизости, даже почувствовал, как произошел удар — магия о магию. Щит выдержал, но Тим зашатался.

— Эй, ты чего?

— Ничего… Устал просто.

— А, ну, тогда отдохни, — Рейд завел руку, чтобы убрать меч в ножны за спиной, но на полдвижении остановился. — Может, еще разок?

— Рейд, хватит, — окликнул его Боггет. — Это значительный расход силы. Дай Тиму передохнуть.

— В бою враг передышки не даст, — отозвался Рейд, но настаивать на продолжении тренировки не стал. Правда, Тим вскоре продолжил, хотя на этот раз его противником стала Кайли: она скакала вокруг него и, веселясь, хлестала по щиту хворостиной, а Тиму приходилось поворачиваться так, чтобы не получить по спине и ногам, — круглый щит не мог закрыть всю фигуру.

Выданные Ридой амулеты полета мы тоже испробовали. Чтобы их активировать, нужно было влить в них немного силы. Результатом, несмотря на название амулетов, оказался не полет, а скорее парение: мы совсем немного приподнялись над землей. Я совершенно не чувствовал веса своего тела. Вен попытался двигаться, но ни подняться, ни опуститься, ни развернуться, не цепляясь при этом за что-то, было невозможно. Рейд, дурачась, кувырнулся в воздухе. Вероятно, для направленного полета нужно было что-то еще, но для исполнения нашего плана было достаточно и этого.

Наутро мы покинули лагерь и двинулись к крепости. Уже издалека было видно, что нас ждали: перед воротами, выстроившись в шеренгу, стояло четыре ледяных рыцаря. Их металлические доспехи сверкали, оружие — бердыши, откованные сверху в два острия, — выглядели угрожающе. Стражи не двигались с места. Боггет распорядился оставить лошадей неподалеку от крепости, и к воротам мы двинулись пешком.

— Ну, пусть нам повезет? — спросил Вен.

— Пусть нам повезет, — отозвался Рейд.

У меня на сердце вдруг стало очень тепло: это был обычный обмен репликами перед сложным экзаменом или полевым заданием.

Когда мы подошли к воротам, рыцари взяли бердыши наизготовку. Пускать нас внутрь никто не собирался. Вперед вышел Боггет. Он встал напротив одного из стражей.

— Эй, ты, глыба! Как насчет немного подраться?

Вместо ответа рыцарь шагнул вперед, занося оружие для удара. Битва началась. Рыцарь двигался довольно медленно, и не было необходимости принимать удар его бердыша на клинок. Боггет увернулся, ударил снизу вверх, но страж, сделав неожиданно резкое движение кистью, заблокировал удар древком и тут же развернул оружие. Они обменялись еще несколькими ударами. Боггет приноровился к разнице в скорости в движении рук и корпуса рыцаря. Ему удалось нанести несколько ударов по броне и незащищенному льду, но это не нанесло существенного урона. Больше всего удивляло то, что остальные рыцари стояли неподвижно. Однако вдруг Боггет, уклоняясь от взмаха бердышом, отпрыгнул в сторону и оказался довольно близко ко второму рыцарю. Тот зашевелился.

— Атакуй, Селейна!..

«Они реагируют, только если враг оказывается достаточно близко», — догадался я. Селейна тем временем отбежала в сторону, взмахнула руками…

— Селейна, нет! Только по одному!

Но было поздно. Селейна магией атаковала всех четырех. Боггет бросился в сторону, прокатился по земле.

— Ладно, Селейна, теперь они все твои. Действуй!

Она не стала отвлекаться на то, чтобы дать понять, что услышала слова инструктора. Да Боггету было уже и не до этого: из засады выскочило несколько гоблинов.

— Уходите! — крикнул он нашей группе. Как ни велико было искушение посмотреть на Селейну и Боггета в деле, пришлось подчиниться — у нас было свое задание.

Мы двинулись к крепостной стене. В бойницах тут же блеснули наконечники стрел, две или три стрелы ткнулись в землю у наших ног.

— Все нормально! — крикнула Рида. — По моему сигналу бегите к стене! — она достала жезл и, крепко сжав его в одной руке, второй потянула силу из окружающего пространства, готовясь защищать себя, если на нее нападут.

— Давайте!

Мы бросились к стене. Стрелы засвистели над нами, но ни одна не подлетела даже близко. Мы добежали до стены. Стрелы продолжали сыпаться на нас сверху, но Рида отводила их — над нами с высокой скоростью вращался купол воздуха. Внутри него было трудно дышать, зато стрелы просто сносило порывами ветра. Вен первым активировал свой амулет и легко, едва цепляясь за выступы, стал взбираться на стену. Мы с Рейдом последовали за ним. Высоты я никогда не боялся, но все же не стал смотреть вниз. Лишь один раз оглянулся, чтобы убедиться в том, что Рида невредима. Я успел еще увидеть Боггета, который сражался с гоблинами (двое уже были повержены и лежали на земле) и Селейну. В воздухе плыл ее знак, а сама она, вооружившись, словно плетью, ветвистой голубой молнией, атаковала рыцарей. Лед от этих атак не таял, а сразу испарялся. На другой руке у нее было что-то вроде черной наручи, но форма была размыта, разглядеть было сложно. Я видел лишь, что она использовала это, чтобы отклонять удары бердышей. Уклоняясь от атак, Селейна была вынуждена много двигаться, но она справлялась и пока не была ранена.

Мы добрались до вершины стены. Рейд подтянулся и, выбрасывая ноги вперед, ринулся между двух каменных зубцов. Нас встретила группа гоблинов. Когда Вен обнажил свои клинки, я понял, что Селейна высоко оценила его мастерство владения оружием совсем не зря. Он действительно великолепно фехтовал, и усиление оружия тут было ни при чем: оно лишь резало и рубило легче и никак не помогало направляющей его руке. А в сочетании с тем, что сила амулета еще действовала, Вен превратился в смертоносный вихрь, в котором поблескивали лезвия двух клинков.

— Я иду вперед! — сказал Рейд. — Сэм, давай за мной! Вен, прикрываешь!

Мы двинулись к ближайшей башне. Шли легко: гоблины не были для нас стоящими противниками. Рейд проминал их за счет силы, я ловил на острие своего меча тех, кто уворачивался от его ударов, а Вен защищал наши спины. В башню вел люк, и пришлось потрудиться, чтобы его поднять, но мы все же справились и оказались внутри. На темной узкой лестнице драться было невозможно, так что стычка с гоблинами превратилась в возню. В результате до площадки у основания лестницы мы докатились лязгающе-орущим комком. Рейда ранили, и это его разозлило.

— Ах вы, твари! — завопил он и ринулся на гоблинов с новой силой.

Решетка, защищающая ворота крепости, была опущена. Подъемный механизм находился в нише соседней, левой башни, так что нам пришлось прорываться туда. Первым был Вен, и, хотя это было нерационально, мы с Рейдом оставили механизм на него, перекрыв подходы к нему. Странно было стоять с Рейдом плечом к плечу и драться вместе.

— Эй, Сэм, если ты здесь ляжешь, твоя подружка достанется мне! — дразнился Рейд. Физиономия у него была разбита, и был он злой, шальной и веселый, как Боггет.

— Обойдешься!

Решетка справа от нас поползла вверх. Воспользовавшись тем, что очередной гоблин пал от удара меча, я бросился к воротам, чтобы открыть их. Не тут-то было! Два бердыша, по косой рухнув сверху, перекрестились, преградив мне путь. Ледяные рыцари, стоявшие в проходе, зашевелились. И если бы только они! Чудом я увернулся от нескольких стрел, полетевших из потайных ниш под аркой перехода.

Когда я ни с чем выкатился из перехода, Рейд взглянул на меня с негодованием.

— Ну, что там еще?..

Отвечать не пришлось. Рыцари медленно вышли во двор крепости. Рейд витиевато выругался. Вен выскочил из башни, насупился, оглядывая новых противников.

— Так, ну и как их валить?

— Силой, — ответил я. — Вен, сможешь защитить нас от гоблинов?

— Не вопрос.

— Тогда, Рейд, твой слева, мой справа.

— Оба мои, если ты сольешься! — проорал Рейд и бросился в атаку. Проскочив под опускающимся бердышом, он с ревом обрушил свой меч на броню рыцаря. По ней пошли трещины. Это был усиленный удар, о котором рассказывал Рейд. Интересно, как много он может наносить таких ударов? И с какой периодичностью?..

Я отступил вбок, примериваясь к противнику. В маневрировании я был ограничен: не следовало усложнять работу Вена, защищавшего нас. Но как же мне победить это существо, нет, механизм? Самый простой вариант — лишить его подвижности. Что ж, попробуем… Я собрал в руке достаточно силы для удара. На мгновение обернулся и взглянул на Рейда, который рубился со своим противником. К успеху он шел не быстро, но уверенно. Я отвернулся и, примерившись, нанес удар по ногам рыцаря. Никакого эффекта! Я ударил снова, и снова, и снова — ничего! Лед под доспехами был гладкий, беловатый… И вдруг до меня дошло. Уклонившись от бердыша, я одним прыжком сократил расстояние между собой и противником; этого оказалось недостаточно, я прокатился по земле и со всей силы ударил навершием меча сбоку в незащищенное бедро рыцаря. По льду пошли трещины. Я изловчился и тут же ударил еще раз. Лед посыпался. Я откатился в сторону, и вовремя: рыцарь стал заваливаться на бок. Но радоваться было рано: несмотря на то, что несколько кусков льда уже отвалилось, трещины стали затягиваться, исчезать. Пользуясь неповоротливостью рыцаря, я зашел со спины, подхватил валявшуюся на земле дубинку гоблина и и повторил серию атак. Дубинка разлетелась в щепки после второго же удара, пришлось продолжать мечом. Получалось!

— Рейд, их можно расколоть! — крикнул я.

— Сам знаю! — отозвался он.

Я планировал продолжить атаки, подался в сторону и вдруг упал. С удивлением я обнаружил, что моя левая нога скованна льдом, который, словно шип, уходил глубоко в землю — иначе как бы он смог удерживать меня на месте? Рыцарь медленно поворачивался. Трещины на его спине уже исчезали, хотя кое-где куски льда продолжали осыпаться. На решение у меня оставались секунды. Меня пытаются удержать? Что ж, из этого можно сделать преимущество. Надеюсь, ногу я себе не сломаю… Я изловчился и, использовав лед в качестве опоры, изо всей силы ударил другой ногой в спину рыцаря. Тот полетел вперед и рухнул ничком. Лед вокруг моей ноги треснул (хорошо, что не вместе с костями, ведь мог же). Я завалился на спину, но тут же вскочил. Пользуясь тем, что рыцарь был медлительным и только-только начал подниматься, я подбежал к нему и всадил меч в лед между пластинами брони. Я не знал, куда нужно бить, поэтому ударил в середину спины, там, где еще оставались трещины. Рыцарь хрустнул — и раскололся.

— Ты первый! — воскликнул Рейд, мельком взглянув в мою сторону. — Вот же черт!

Посмотрев на него и его противника, я поразился: у рыцаря уже не было головы и одной руки, но он продолжал драться.

— Открывай ворота, Сэм! Вен, прикрой его!

— Понял!

Я ринулся к воротам, Вен последовал за мной. Пока я в полумраке возился с засовом, он своими клинками отбил с десяток летящих в нас стрел.

— Ну, наконец-то! — воскликнул Боггет, вваливаясь в ворота. Рида, Тим и Кайли следовали за ним. Последней вошла Селейна. Платье на ней серебрилось от ледяной пыли. Мельком взглянув им за спины, я заметил лишь недвижные фигуры гоблинов да ледяные обломки. Тут же во дворе послышался долгожданный хруст.

— Я сделал его! — гордо воскликнул Рейд, упершись ногой в грудь поверженного рыцаря. Тот был разрублен напополам. Заметив изменение в расстановке сил, гоблины начали отступать и готовиться к обороне.

— Идемте, быстрее! — скомандовал Боггет.

Однако дорогу к лестнице нам перегородил ящер-привратник. За ним, на вершине лестницы возвышались два пока еще неподвижных ледяных рыцаря.

— Вы ведете себя недостойно для гостей, — сказал ящер. — Как привратник я должен позаботиться о том, чтобы вы покинули крепость.

Он скинул хитон. «Обычный ящер, разве что ходит на двух ногах и умеет разговаривать», — подумал я. Но стоило только таким неосмотрительным мыслям прийти мне в голову, как ящер стал увеличиваться в размерах. У него за спиной показались бугры, из которых, прорвав тонкую кожистую пленку, вылезли два драконьих крыла. Пасть удлинилась, и выросшие в ней треугольные зубы ярко блеснули. Все переглянулись.

— Старик, мы здесь справимся! — воскликнул Рейд. — Иди дальше!

Боггет сориентировался мгновенно.

— Сэм, со мной! Не приближайтесь к рыцарям, пока не разберетесь с ящером!

— Ясно!

Боггет побежал прочь от крыльца. Я, не спрашивая, последовал за ним. Услышав позади себя топот, я оглянулся и увидел Кайли.

— Ты… Чего ты…

Она улыбнулась.

— Мы так долго были в разлуке! Я соскучилась!..

У меня не хватило сил отругать ее за глупость.

Боггет обогнул фасад, вскарабкался по лепнине и высадил одно из окон. Просунув руку между еще торчащими в раме стеклами, он открыл окно. Хоть мы и выполняли то, что потребовала от нас ведьма, мне стало неловко: все-таки мы вламывались в чужой дом. Но Боггет уже исчез в распахнутом окне. Я поспешил за ним. Кайли пришлось затаскивать следом.

Мы оказались в том же зале, куда попали, войдя во дворец в первый раз. Я был сбит с толку: я считал, мы должны были оказаться в другом помещении. Но в конечном итоге это не имело значения.

— Боггет, что дальше?

— Дальше ищем ведьму и…

Снаружи послышался шум. Боггет скривился.

— Селейна… Она добралась до рыцарей! Ладно, ничего не поделаешь…

Тут же раздалась мерная тяжелая поступь и характерный доспешный лязг, сквозь которые донеслись и другие звуки — кто-то сюда бежал. Повернувшись, я увидел, что из широкого бокового коридора нам навстречу бегут шестеро гоблинов в латах, вооруженные мечами и копьями. За ними, едва не задевая потолок головой, шел одетый в полную броню рыцарь. Броня была фиолетового цвета, отделанная золотой чеканкой. В руке у рыцаря была массивная булава. Сквозь прорезь в шлеме не было видно ничего, кроме поблескивающих алых огоньков — глаз.

— Внезапно, — вырвалось у Боггета. В голосе его отчетливо послышалась тревога и недоумение. Я понимал, в чем дело: если сила у этого существа соответствует внешнему виду, он не должен был находиться здесь. Для нас это было слишком.

В тот же момент еще одно окно дворца было выбито, и в него прыгнул Вен. Прокатившись по полу, он поднялся на ноги.

— Ребята там справляются, так что я решил присоединиться к вам, — сказал он. — Рида тоже скоро подоспеет.

Боггет ухмыльнулся.

— Ладненько! Тогда мелкие твои, здоровяк наш.

— Опять? Ну, хорошо…

Мы бросились в атаку. Вен стал заходить по дуге, отвлекая гоблинов на себя. При его навыках и маневренности прежде они не представляли для него серьезных противников, однако теперь, когда они были экипированы гораздо лучше, ему придется потрудиться, чтобы победить их. Мы же с Боггетом бросились в атаку на воина в фиолетовой броне. Цвет напомнил мне о платье ведьмы, но я тут же отбросил мысль о том, что это может быть она. Воин был ростом вдвое выше обычного человека, да и замах у него был совсем не женский.

— Не подставляйся! — крикнул Боггет.

Но я и так знал, что не стоит даже пытаться отразить удар его тяжелой булавы: меня просто сметет и размажет о ближайшую стену. Ну и как победить такого противника?.. Однако, нанеся первый хороший удар, я понял, что все не совсем безнадежно. Хоть удар пришелся по броне, урон определенно был. И пусть нам с Боггетом в нашем мире ни разу не приходилось охотиться или сражаться вместе, Безмирье сделало свое дело: мы неплохо понимали и чувствовали друг друга. Пока я отвлекал великана, инструктор зашел сбоку и нанес хороший удар. Рыцарь пошатнулся. «Наверное, мы сможем с ним справиться», — подумал я.

И тут стало происходить нечто странное. Булаву окутало алое марево, а потом и пламя. Оно закручивалось вокруг сердцевины, обтекая длинные шипы. Рыцарь провел булавой перед собой, оставляя в воздухе огненный след.

— Отходим! — закричал Боггет.

Но было поздно. Рыцарь взмахнул оружием, и с булавы сорвался огненный шар. Он рванулся в нашу сторону, расходясь длинной огненной дугой.

— Ложись! — заорал Боггет.

Но я уже и так падал. Это было медленное, очень медленное падение. Я почувствовал, что меня толкнули в грудь и в сторону, и стал заваливаться на спину. Передо мной возникло лицо Кайли, ее огромные голубые глаза. Взметнулись в воздух ее волосы. Мы падали вместе — а на нас, неумолимо приближаясь, шла огненная дуга.

Я ничего не мог сделать.

С ужасом, вымораживающим все внутри меня, я увидел, как от жара стали скручиваться кончики ее волос, а потом вспыхнули и сами локоны. Ткань блузки затлела, занялась, загорелась. Кайли, еще не чувствуя боли, улыбалась мне — невинно и как-то глуповато, словно извиняясь за что-то. А потом пламя нахлынуло на нее, и я увидел, как осыпается, мгновенно истлевая, ее одежда, как чернеет и лопается кожа на плечах и лице, как…

Мои глаза кричали, но я не мог закрыть их.

Под черным показалось белое. Я понял, что сейчас увижу скелет, кости, в которые заживо превратилась эта девочка. Что-то темное, будто бы влажное промелькнуло перед моими глазами. В нос запоздало ударил тошнотворный запах. От ужаса необратимости происходящего я хотел потерять сознание и больше не приходить в себя. Но я лишь рухнул на спину, а Кайли — на меня. Остатки пламени с жаром прошлись над моим лицом, опалив ресницы, брови, волосы. Потом памя развеялось, а я все еще лежал, не смея двигаться. Я не знал, как стану жить дальше после того, что случилось. Но вдруг Кайли шевельнулась.

Тысячи мыслей пронеслись в моей голове. О каком-нибудь удивительном артефакте, который спас ей жизнь, о ее скрытой способности, которую она до последнего хранила в тайне, о чуде, на которое расщедрилось само Безмирье, и тут же — о том, что эта милая девчушка только что вполне могла превратиться в нежить и мне придется своими руками убить ее еще раз. Но истина оказалась фантастичнее всех моих предположений вместе взятых. Опираясь ладонями в пол, Кайли приподнялась. Я увидел черноту ее худенького плеча — обугленная кожа, больше ничего не могло прийти мне в голову. Но тут над самым моим лицом качнулась длинная лоснящаяся черная челка, а под ней блеснули знакомые карие глаза.

— Ты?..

Киф улыбнулся.

— Ага. Привет, Сэм. — Он лежал на мне и хитро улыбался. — Сердишься на меня за эту выходку?..

У меня не было слов. А у инструктора — были.

— А я все думал, что с тобой не так! — воскликнул он.

Киф повернул голову в его сторону.

— Здравствуйте, мастер Боггет! Меня зовут Киф, приятно познакомиться. Мне о вас много рассказывали!

И тут я почувствовал, что наконец-то прихожу в себя. И первой моей эмоцией было негодование.

— Слезь с меня немедленно!!!

Киф послушно отпрыгнул в сторону. На нем был его привычный черный костюм, ничуть не подпорченный пламенем.

— Ну, рад был спасти тебе жизнь еще раз!

— Ты… Ты! — Я поднялся. — Не смей больше так меня пугать, слышишь?!.

Киф развел руки в сторону — я не специально, мол…

— Когда все закончится, ты мне все объяснишь.

— Как скажешь, Сэм. Как скажешь!

— Сэм, кончай болтать! — окликнул меня Боггет. — Если можешь драться, иди сюда. Добьем его, пока он не атаковал пламенем снова!

— Давай-давай! — поддакнул ему Киф. — Тебе уровень повышать надо!

«Я убью его, — пронеслось в моей голове. — По крайней мере, попытаюсь. Как минимум, попробую навешать ему так, чтобы надолго запомнилось. Но это будет потом, когда все закончится. Это будет потом…»

Вдвоем с Боггетом мы атаковали фиолетового стража. Он бился сильно, но мы оказались сильней. Мы сразили его как раз перед тем, как он собирался во второй раз использовать огненную атаку. И почти в ту же минуту, как он рухнул — доспехи рассыпались по полу, черная красноглазая тень взметнулась к потолку и со злобным рыком рассеялась — распахнулись входные двери. За ними стояли наши друзья. Все были в целости и сохранности.

— А где Кайли? — спросил Тим.

— Я за нее! — задорно отозвался Киф и помахал ему рукой. — Всем привет.

— Что здесь происходит? — послышался голос ведьмы.

Все обернулись. Госпожа Церра стояла на вершине лестницы. Она была одета, как и в прошлый раз, в роскошное платье, только на этот раз оно было черным с золотой отделкой и открывало ее красивые, словно высеченные из белого мрамора плечи. Она взглянула на лежащие на полу доспехи, на поверженных гоблинов, потом посмотрела на нас. Выражение ее лица оставалось бесстрастным.

В возникшей тишине послышались звуки нетвердых шагов: переступив порог, в зал вошел ящер-привратник. Он снова был своего обычного размера и кутался в хитон. Вид у него был потрепанный.

— Мои искренние извинения, госпожа, — произнес он и поклонился ведьме. — Они меня победили.

— Вот как?.. Ну, что же…

Ведьма сделала жест, и в ее ладони появился посох из темного дерева с ярко светящимся навершием. Но не успела она что-либо предпринять, как Киф подбросил в воздух крошечное золотое колечко с алым камнем. Кольцо разбилось на множество частей прямо в воздухе. На секунду вспыхнуло облако из желтой и алой пыли, а потом вокруг каждого из нас над самым полом появилось алое светящееся кольцо из причудливых символов.

— Ничего себе у тебя приятели, — вполголоса проговорил стоявший рядом со мной Боггет.

Тем временем на лице ведьмы возникло выражение замешательства. Она опустила посох, а потом и вовсе заставила его исчезнуть.

— Это не честно! — сказала она.

Я попытался спасти положение.

— Он не с нами!

Но Киф, разумеется, все испортил.

— Как это я не с вами? Я с тобой, ты со всеми. Следовательно, я с вами, и мы все вместе! — он с вызовом во взгляде посмотрел на ведьму. Та вздохнула.

— Ваш товарищ в башне. Можете забрать его.

С этими словами она удалилась. Мы тут же ринулись наверх.

Мы бежали все вместе, сгрудившись и сильно мешая друг другу. Наконец, на верхней площадке спиральной лестницы перед нами оказалась простая деревянная дверь. У нее не было ручки, но и не было похоже на то, что она заперта. Мы переглянулись. Рида шагнула вперед и уверенно толкнула дверь.

В комнате было пусто. Ни предметов мебели, ни штор на окнах, ни даже ковра — только крашеные, сильно вытертые доски простого пола. Арси — худенькая темная фигурка на фоне окна — обернулся, когда открылась дверь. Он не был ни скован, ни связан. Увидев нас, он натянуто улыбнулся и сказал:

— Привет. Давно не виделись, да?..

Преодолев первое ошеломление, Рида вошла в комнату. Она приблизилась к Арси и крепко обняла его.

— Братишка… Я так… переживала… за тебя…

— Все в порядке, — Арси положил ладони ей на плечи. — Не о чем беспокоиться.

Следующим вошел Вен. На его лице отражалось недоумение.

— Все в порядке? — переспросил он.

— Да.

— А где тот человек, который похитил тебя? Он ничего тебе не сделал?

Арси вздохнул.

— Видишь ли, Вен… Его здесь нет. Он ушел… Но это долгая история, — он перевел взгляд на остальных. — Давайте я расскажу ее в другом месте, ладно?

Намек был прозрачен. Мы покинули крепость. Дорога вниз с холма была суматошная, сумбурная. Рейд говорил чересчур громко, Рида то и дело смеялась. Арси был центром внимания. Всем было интересно, что с ним произошло и как он жил все это время, но, когда его об этом спрашивали, он отшучивался и уходил от ответа, лишь одаривал всех тихой и как будто бы немного виноватой улыбкой. Вел он себя непринужденно, и все же в воздухе вокруг него словно витало что-то — какая-то незримая дрянь. И под воротником его куртки, небрежно прикрытый, виднелся тот самый заклятый ошейник, о котором говорил Вен. Арси он как будто бы не мешал, но остальные не могли не замечать его. Это тоже не позволяло расслабиться.

Я рассчитывал, что, когда мы прибудем в лагерь, Арси наконец-то заговорит. Но и там продолжалось то же самое. Боггет расселся на земле и принялся снимать экипировку. Селейна взялась обработать рану Рейда — тот ее как попало перетянул какой-то тряпицей — но отчего-то на этот раз ее руки были не настолько чутки и аккуратны, как всегда. Тим переводил взгляд с одного из нас на другого и словно чего-то ждал. Атмосфера была неопределенно-напряженной.

В этот день произошло столько всего, что я соображал уже с трудом. «Мы справились, все живы, все закончилось», — только эти слова по кругу, как мелодия шарманки, звучали в моей голове. Нужно было отдохнуть, подкрепить свои силы, но я чувствовал себя так, словно битва еще не закончилась и на нас вот-вот должны были снова напасть — и придется сражаться, защищая свою жизнь и жизнь своих соратников. Но время шло, ничего не происходило — и не должно было происходить! — а ощущение продолжающейся схватки не оставляло меня и выматывало еще сильнее. Я даже забыл о том, что собирался устроить выволочку Кифу. Впрочем, он сам подошел ко мне.

— Сэм, ты как? На тебе лица нет.

Я исподлобья посмотрел на него.

— Кто бы говорил… Перевертыш.

Киф запротестовал.

— Я не перевертыш! Это была вынужденная маскировка.

— Так, значит, это с самого начала был ты?

— Ага. Хочешь посмотреть, как я это делаю?

— Э-э… Ну, давай.

— Тогда отойдем немного. Не хочу делать это при всех. Зрелище то еще, на самом деле.

Мы немного отошли от лагеря. Странно — но мне почти сразу же стало ощутимо легче и спокойнее. Остановившись, Киф повернулся ко мне.

— Теперь смотри…

Его лицо вдруг стало еще бледнее, чем обычно. Черты сгладились, нос как будто бы втянулся, а глаза и приоткрытый рот потемнели. Лицо магика превратилось в фарфоровую маску с тремя отверстиями, в которых зияла темнота. А потом из этих отверстий потек цвет. Точнее, это были разные цвета: красный, желтый, синий, зеленый, белый — густой массой они вытекали из глазниц и рта, разбухали, расправлялись, обволакивая тело Кифа и формируя вокруг него совершенно иной облик. Не прошло и нескольких минут, как передо мной стояла Кайли, живая и здоровая. Даже одежда на ней была прежней.

— Ну, что скажешь? — спросила Кайли кокетливым голоском. — Так я тебе больше нравлюсь?

Я с трудом подавил желание вмазать Кифу. Странно, но остановило меня отнюдь не осознание того, что магик был сильнее меня и, попытайся я ему врезать, я мог бы огрести сам. Просто я не мог позволить себе поднять руку на девушку. Тем временем облик Кайли поплыл, съежился и в виде разноцветной массы заполз обратно в отверстия фарфорового лица Кифа. Он был прав: зрелище было не из приятных.

— Это особый навык, называется «Маска шута», — сказал Киф.

— Ну и зачем ты это сделал?

Я все еще сердился на него за этого маскарад, и тон получился не очень дружеским. Киф нахмурился.

— Сэм, о чем ты?

— Зачем нужно было притворяться кем-то?

— Так и знал, что ты об этом спросишь… Понимаешь, как только я узнал, что случилось, я решил помочь тебе разыскать твоих друзей в этом мире. Но я думал, что ты злишься на меня — я ведь, когда ты нуждался в помощи, не смог ничего для тебя сделать, хотя ты до этого очень помог мне. Поэтому я решил, что лучше будет замаскироваться и как бы случайно привести вас в Линн.

— Так это тебе я должен быть благодарен за то, что мы так быстро нашли Риду и остальных?

— Ага, — на его лице расплылась улыбка. — Ну, то есть, не совсем. Пока я был с вами, ваших друзей искали Ариэл и Нора. Потом они просто сообщили мне, где те остановились. Помнишь ту деревеньку, которую мы от войска феодала защищали? Вот, я тогда как раз отлучался, чтобы с ними встретиться. Сами они нас дожидаться не стали — подвернулся один интересный квест, и они отбыли из Линна. Но они передавали тебе привет.

— Ясно… Спасибо тебе, Киф. Ты очень много сделал для нас.

Он только отмахнулся.

— Да не за что! И вообще, это лишь способности моего класса.

Класса?.. Хм, ладно, спрошу его об этом как-нибудь. Сейчас кое-что интересует меня гораздо больше.

— Кстати, Киф, а что это была за магия, которую ты использовал в крепости? Ну, с кольцом?

— А, это был способ избежать сражения. Мы бы провозились с этой ведьмой слишком долго, да и не очень-то я люблю сражаться, если честно. Так что я предпочел ее обмануть. Когда я активировал кольцо, возникла магия, искажающая данные: ведьма сочла, что мы все являемся противниками очень высокого уровня, и отступила.

— Здорово! А тебе кольца не жалко?

— Да нет! Еще добуду или куплю, это не такая уж редкость. Маг с навыками ювелира сам сделать может.

— Спасибо, Киф.

— Да говорю же, не за что! Пойдем к остальным, а то вдруг твоя подружка начнет ревновать… Все, все, прости, случайно вырвалось!

Испугался он, конечно, только в шутку. Да и я разозлился не всерьез.

К лагерю мы возвращались в приподнятом настроении. Но чем ближе мы становились к остальным, тем сильнее овладевало мной прежнее чувство беспокойства. Завидев нас, Рида улыбнулась мне, но от нее не укрылось мое состояние. Она встала, подошла ко мне и обняла.

— Успокойся. Все закончилось.

На меня накатила волна нежности… Знаете, что такое объятия? Объятие — это чудо: можно чувствовать, как расширяется грудная клетка другого человека, как ребра расходятся и сходятся, вбирая и выпуская воздух, — как длится, продолжается чья-то жизнь, облеченная в дыханье. Так просто, что не замечаешь этого, пока не начнешь задыхаться — от желания — обнять кого-то. Воздух — проникает в грудь другого человека, тот самый воздух, что только что был у твоего лица — и возвращается снова к тебе. Вот он — воздух, который только что был в груди другого человека, у самого его сердца, он согрет им. Дыши.

— Я знаю, Рида. Знаю. Ты в порядке?

Она кивнула — я почувствовал это своим плечом.

— О, Сэм с перевертышем вернулись! — к нам направлялся Рейд. Селейна шла следом. При их появлении Рида отстранилась от меня.

— Я не перевертыш! Зовите меня Киф, — магик поклонился с галантной нахальностью. — Теперь я ваш друг и соратник.

— Сэм, он твой приятель? Ему можно доверять? — спросила Селейна.

— Да. Думаю, да, — ответил я на оба вопроса сразу.

— Киф, а кто ты такой? — спросил Тим. — Ты маг?

Киф всплеснул руками.

— Ну, я просто скромный искатель приключений!..

Теперь, когда эйфория от победы и возвращения Арси стала спадать, центром внимания стал Киф. Арси и Вен стояли неподалеку. Они разговаривали между собой вполголоса. Лица их были спокойными, Арси говорил что-то и улыбался, Вен кивал. Но, глядя на них, я снова испытывал тревогу, как если бы битва еще не была окончена, а нам просто дали передышку. Может быть, дело было в близости ведьминой крепости?

— Послушайте, может, покинем это место? — предложил я.

Хотя нам следовало отдохнуть, с предложением отправиться в путь были согласны все. Но, кажется, больше никто не нервничал так же, как я.

— Здесь поблизости есть небольшой городок, — сказал Боггет. — До вечера мы будем там.

Довольно быстро все собрались в путь. По дороге, огибающей холм, мы миновали крепость и выехали на плотину. Ехать по конструкции, созданной изо льда, пусть и крепкого, как камень, было жутковато. Плотина была узкой, и, взглянув влево, можно было увидеть плавный вал воды, заходящий под нее, а справа грохочущий поток, вздымающий в воздух тысячи брызг.

— Если бы мы могли разрушить эту плотину, у города было бы достаточно воды, — вслух подумал Тим. Он ехал рядом со мной. Боггет ехал впереди и, несмотря на грохот водопада, услышал его слова.

— Если бы мы разрушили плотину, жители Нижнего Линна нас бы возненавидели, — сказал он. — Их дома и лавки смыло бы. И потом, Церра же сказала, что это ее земли. Если она создала эту плотину, у нее наверняка были на то основания.

— Например?

— Например, замедлить рост городского населения. Чем больше город, тем больше людей стекаются в него с окрестностей. Люди бросают хозяйства, поля начинают пустовать, в результате в городе начинаются проблемы с продовольствием. А люди, приходящие в город, не всегда находят достойную работу и часто становятся нищими или бандитами. В Линне нет порта, он в стороне от торговых путей, никакого крупного цехового производства тут тоже нет. Городу неоткуда брать ресурсы, кроме как из окрестных земель. Поэтому сдерживать его рост вполне разумно. Так что, Тим, давай повременим с причинением добра и нанесением справедливости. В конце концов, нас ведь никто не просил о такой помощи.

— Я понял, мастер Боггет!

Мы поехали дальше. Обернувшись, я бросил последний взгляд на крепость. «А ведь из окон той башни были видны и верхушка холма, и двор крепости», — пришло мне в голову.

Глава 16 Провал

В городок, крохотный, но крепкий, как орешек, мы прибыли уже после заката. К счастью, стража впустила нас. Боггет бывал здесь раньше и сразу повел наш отряд к ближайшему постоялому двору. Там нас приняли очень радушно: предложили ужин, комнаты и даже горячую воду, позаботились о наших лошадях. Несмотря на то что все устали с дороги, все-таки хотелось услышать историю Арси и хотя бы в общих чертах понять, что с ним произошло. Но Арси все с той же слегка виноватой улыбкой — мол, простите, что доставил вам столько неприятностей, — снова избежал разговора.

— Я обязательно все расскажу, — сказал он. — Дайте мне немного отдохнуть и прийти в себя, ладно?

Отказать в этой просьбе ему никто не посмел. Да и стоило ли настаивать? Арси был спасен, наша миссия была выполнена. Теперь настало время подумать о том, как вернуться домой, в наш мир. Но на этот счет я был спокоен: с нами был Киф, а он уж наверняка знает, как выбраться из Безмирья.

После ужина мы разошлись по комнатам. Они были небольшие и чистые, а главное, эту ночь я мог провести вместе с Ридой. Она была такая родная, такая уютная! У меня голова кружилась от того, что она была так близко. Мы уснули, крепко обнявшись, и это был волшебный сон.

Однако около полуночи я проснулся от тяжкого чувства тревоги. В комнате было темно, Рида спала спокойно и мерно дышала во сне. Я покрутился в постели, пытаясь отвлечься и снова уснуть, но тревога не только не проходила, но и усиливалась. Я не находил для нее никаких очевидных причин: наоборот, впервые за много дней было практически не о чем беспокоиться. И все же… Может, я просто схожу с ума?

Чувство тревоги было таким явственным, что мне казалось, сунь я руку в свою грудную клетку, мог бы нащупать там его гладкий прохладный шарик и вытащить его наружу. Я поднялся, оделся. Наверное, я все-таки прощаюсь с рассудком. Со мной ведь это происходит уже не в первый раз. Правда, в прошлый раз, когда я вот так же проснулся посреди ночи, это чувство не было таким сильным.

Стараясь не разбудить Риду, я вышел из комнаты. Кто знает, кому еще не спится этой ночью? Может быть, если я сейчас выйду во двор, встречу там Селейну, укутавшуюся в одеяло, и мы, как в прошлый раз, неплохо скоротаем время. А может быть, на крыше этого постоялого двора — как на крыше городского собора когда-то — сейчас сидит Киф. Я заберусь к нему, и мы будем сидеть рядом до самого рассвета, он будет рассказывать свои безумные истории, а я буду их слушать…

Вдруг до моего слуха донесся какой-то шум. Я поспешно отступил за угол и притаился. Дверь ближайшей комнаты открылась. Из нее вышли Арси и Вен. Они были одеты и собраны в дорогу. На мгновение остановившись, Вен осторожно, но очень плотно прикрыл за собой дверь. Потом оба они направились по коридору к выходу. Я вышел из своего укрытия.

— Эй, куда вы собрались?

Они не ответили. Даже не повернулись и не замедлили шаг, словно не слышали моих слов. Я поспешил за ними. В небольшом холле, в который вывходил коридор, я нагнал их и уже громче повторил свой вопрос:

— Куда вы собрались?

Арси обернулся. На его лице больше не было никакой улыбки. Он одарил меня устало-скептическим взглядом.

— Не кричи, — сказал он. — Перебудишь остальных.

Я шагнул к нему.

— Что вы задумали?

— Ничего такого. Просто мы уходим.

— Куда?

— Не твое дело, — он отвернулся. — Вен, идем.

Арси двинулся к двери, и Вен беспрекословно последовал за ним. Я не верил, что он идет по своей воле: это было больше похоже на какое-то колдовство.

Вдвоем они вышли на крыльцо, спустились во двор. Я не мог оставить это просто так и поспешил за ними.

— Да остановитесь же вы! — крикнул я. Больше я не боялся никого разбудить. Наоборот: если бы кто-то проснулся и вышел на шум, это было бы очень кстати.

Арси снова остановился, обернулся.

— Чего тебе?

— Почему вы уходите? Куда?

— Не твое дело.

— Объяснись!

— Арси, я думаю, будет лучше рассказать ему все, — произнес Вен.

Арси оглянулся.

— Ты так считаешь? Ну, ладно, — он снова посмотрел на меня. — Мы возвращаемся к Эйру.

Я не понял его слов.

— К кому?..

— Вы называете этого человека Черным принцем. Его зовут Амир, Эйр.

— Но он же похитил тебя!

— Никто меня не похищал, — Арси повернулся ко мне всем корпусом и сделал шаг навстречу. Я мысленно оценил свои возможности атаковать и попытаться задержать их обоих, пока мне на помощь не придут остальные. У Вена были сабли — но он ведь не станет использовать их против меня? Если так, то у меня есть шанс. А еще предположения Селейны оказались верными.

— Я сам ушел с Эйром, — продолжал говорить Арси. — После того, как мой отец был арестован, я проник в госпиталь, чтобы выяснить правду. Эйр рассказал мне, что все это был лишь спектакль и моему отцу никто не причинит вреда. Он был готов поклясться в этом, и я ему поверил. А еще он попросил меня о помощи. Он попросил меня помочь ему выбраться. Госпиталь хорошо охранялся, ему нужен был заложник, чтобы сбежать. Если бы нас увидели вместе, маги и простые стражники узнали бы меня и не стали атаковать. Никто бы не рискнул убить меня даже ради того, чтобы задержать Эйра. Поэтому он попросил меня стать его щитом. И я согласился. А когда ему удалось сбежать, он взял меня с собой… Нет, не так. Я сам пошел. И все это время я оставался рядом с ним. Эйр заботился обо мне и многому меня научил. Он удивительный человек и скоро станет очень великим… — на лице Арси вдруг появилась мечтательная улыбка. — Нет, он уже великий. И я хочу остаться рядом с ним. Я хочу быть ему полезным настолько, насколько смогу. А еще я хочу, чтобы мой самый близкий друг тоже был со мной. Поэтому я очень благодарен вам за то, что вы помогли Вену разыскать меня. Теперь мы уходим. Прощай, Сэм.

Все его слова казались мне бредом. Странным, страшным бредом.

— Постой! Этот человек надел на тебя ошейник раба! Как ты можешь возвращаться к нему после этого?

— Ах, ты об этом? — Арси дотронулся до ошейника на своей шее и легко снял его. — Это всего лишь заклятье. Оно не активировано. Эйр дал мне его на тот случай, если мне для выполнения моего плана нужно будет подчинить волю какого-то человека. Он дал мне много разных магических артефактов. Не понимаю, что тебя смущает. Ты ведь носишь почти такое же заклинание.

Я невольно взглянул на свое запястье, на котором все еще болтался металлический браслет с гравировкой. Я уже успел забыть, как он оказался у меня, но теперь все события той ночи живо воскресли в моей памяти.

— Нам пора уходить, — сказал Арси. — Прощай, Сэм.

— Подождите! Я не могу этого позволить! Рида…

Я не успел договорить. Арси сделал быстрый жест — я не увернулся, потому что даже не понял, от чего нужно уворачиваться, — и невидимая сила сбила меня с ног. Я покатился по земле, а когда попытался сгруппироваться, чтобы как можно быстрее встать на ноги, то понял, что не могу двигаться.

— Вот ты ей все и расскажешь, — произнес Арси.

С этими словами они ушли. Вышли за калитку — и исчезли, словно тьма слизнула их языком.

Я остался лежать на земле. Пошевелиться я не мог. Я лежал на боку, все тело словно онемело, руки застыли перед грудью в дурацком жесте. Я был словно статуя, свергнутая с пьедестала. Веки и те не слушались — спасибо хоть дышать все еще было можно. Я попытался позвать на помощь, но из груди вышел только тихий хрип. Онемение не проходило, и в какой-то момент я понял, что пролежу так еще очень долго. «Что ж, — подумал я с горечью, — зато у меня будет много времени, чтобы хорошенько все осмыслить». Но, по правде говоря, думать о поступке Арси и Вена мне совсем не хотелось. Их выходка поразила меня своей внезапностью. Я не знал, как объясню произошедшее остальным, прежде всего Риде. И я даже был немного рад тому, что вот так валяюсь на земле — это свидетельствовало о том, что я хотя бы пытался их остановить.

Я пролежал во дворе несколько часов. Не знаю, чем таким атаковал Арси, но действовало это отлично: я окоченел и измучился, пытаясь согреться с помощью хотя бы частого дыхания. Раз или два я забывался и на грани яви и бреда видел, как темноту моего сознания покрывают белые узоры забыться, напоминающие ветви деревьев, лишенные листвы. Но довольно быстро я приходил в себя.

Незадолго до того, как начало светать, мимо постоялого двора прошла женщина с ребенком. Мальчишка лет пяти подбежал к калитке, прижался лицом к рейкам. Блеснули его маленькие остренькие белые клыки.

— Мама, смотри! Я нашел еду!

— Это не наше, сынок, — сказала женщина. — Идем.

И они ушли — так тихо, что не слышно было ни звука шагов, ни шелеста одежды.

Меня нашли утром, когда поднялась прислуга постоялого двора. К этому времени я уже мог немного двигаться, но встать самостоятельно у меня все равно не получалось. Пока мне помогали вернуться в дом, усаживали в кресло и пытались выяснить, что произошло (я лишь невнятно мычал, заговорить нормально пока не удалось), хозяин двора разбудил Боггета. Словно пластинки домино, одну из которых кто-то толкнул, и остальные стали падать друг за другом: буквально через несколько минут весь наш отряд был в сборе. Выяснилось, что Арси и Вен исчезли. Как и многие другие, Рейд решил, что на нас напали и Арси, на этот раз со своим другом, снова похищен. Он предложил разведать обстановку. Но Боггет счел, что это может быть опасно: даже если время дорого, не стоит ничего предпринимать, пока я не приду в себя и не расскажу, что все-таки произошло.

Меня растирали и отпаивали чем-то горячим и горьким. Как только я смог наконец-то заговорить, я выложил все сразу, не останавливаясь. Когда я закончил, в комнате, где собрались все, повисла напряженная тишина. Я оглядел лица своих соратников, и страшная догадка озарила мое сознание.

— Вы… мне не верите, да?

Вместо ответа Рида вскочила и выбежала из комнаты. Я хотел бы последовать за ней, но еще не мог сделать этого. Я рассердился на себя: до чего же много со мной было проблем!..

— Я тебе верю, — сказал Боггет.

— Я тоже, — тут же откликнулся Рейд. — С этим парнем… С Арси. С ним было что-то не так. С самого начала, как только мы нашли его в той башне.

— А я тебе не верю, — сказала Селейна.

Внутри меня все похолодело.

— Что?..

— Я думаю, ты что-то не договариваешь, Сэм. Но не потому что хочешь что-то скрыть. У тебя нет дурного умысла. Просто ты что-то не помнишь… То есть, можешь чего-то не помнить.

Ее слова озадачили меня. Я чего-то не помню? Даже если так — я не помню того, чего не помню!

— Ты позволишь? — спросила Селейна.

— О чем ты?

— Тим, сходи, проверь, как там Рида, — сказал Боггет.

Тим мгновенно оставил нас, хотя, кажется, догадался, что инструктор попросту хотел отослать его.

— Давай.

— Эй, постойте…

— Не бойся, Сэм, я все сделаю аккуратно.

Она приблизилась ко мне. В воздухе, тускло вспыхнув, показался ее знак.

— Эй, да что вы собираетесь делать?!.

Но Селейна не ответила. Она вывернула ладонь, провела ей перед моим лицом — и вдруг резко прижала ее к моим глазам.

Я инстинктивно отдернулся назад. Я думал, что будет больно. Но вместо этого я словно провалился еще дальше — сквозь спинку кресла, сквозь стену комнаты, сквозь темноту. Хоть мои глаза были закрыты, я каким-то образом увидел желтую из-за света светильников комнату, Селейну, Боггета за ее спиной — он стоял со сложенными на груди руками — но увидел я их словно со дна узкого темного колодца, в который я падал спиной вперед. Длилось это всего одно мгновение. В следующий миг я снова очутился во дворе перед постоялым двором.

— …Нам пора уходить. Прощай, Сэм.

— Подождите! Я не могу этого позволить! Рида…

Я бросился к Арси — точно так же, как и в прошлый раз, не быстрее и не медленнее. В какой-то момент меня окрылила надежда: а вдруг это мой второй шанс, вдруг на этот раз мне удастся остановить Арси! Но все было тщетно. Он опять атаковал, и я опять покатился по двору, с новой силой ощущая его удар. Однако перед тем как Арси это сделал, я все же успел увидеть кое-что — знак мага, на мгновение вспыхнувший над его левым плечом. Знак был золотистого цвета и выглядел как рисунок шлема с двумя спиралями по бокам и направленным вниз острием. Маг-паладин, маг-защитник.

Что?..

Перед глазами потемнело, а когда тьма развеялась, вокруг меня была все та же комната. Кстати, чувствовал я себя намного лучше, так что, наверное, теперь мог даже встать. Объяснение этому было прямо передо мной: вернулся Тим, а Боггет, развалившись в кресле напротив, смотрел на меня устало поблескивающими глазами. Я понял, что поправился счет его силы.

— Ну, что ты видел? — спросила Селейна.

Я ответил. Она кивнула и посмотрела на Боггета. Тот кивнул в ответ.

— Прости, что поступила с тобой так, — сказала Селейна мне. — Но такая информация очень быстро исчезает из памяти, особенно если ее целенаправленно пытались уничтожить. Прости, Сэм.

— Ничего, — я поднялся и даже устоял на ногах. — Все в порядке. Вот только… Что мы теперь будем делать?

— А разве мы можем что-то сделать? — в комнату тихо вошла Рида. На ее лице виднелись красноватые пятна на лице, а глаза были припухшие. — Что же я скажу их родителям… — прошептала она и уронила лицо в ладони.

— Эй, да не убивайся ты так! — с нарочитой бодростью воскликнул Рейд. — Мы их разыщем и вернем домой. Даже если придется ради этого их связать, а предварительно объяснить, что и почему делать не надо!

Рида только покачала головой. Она снова плакала. Я подошел и обнял ее. Она повернулась и уткнулась лицом в мое плечо.

— Если они использовали телепортацию, то сейчас могут быть где угодно, — сказала Селейна и тут же поправилась: — В этом мире.

— Найдем Черного принца — найдем и этих двоих, — не унывал Рейд. — Кстати, неплохо было бы поговорить по душам и с этим парнем тоже. Что-то от него слишком много шума.

— Хм… Ну и как мы их найдем? — спросил Боггет.

Я не понял, что он имеет в виду: мы ведь ведьмаки, чего-чего, а уж на поиск-то мы точно способны! Но вдруг еще одна догадка пришла мне в голову. Немного отстранившись от Риды, я попытался вызвать для поиска образ Арси, потом Вена. В обоих случаях — ничего. Пустота. Только какой-то странный, серый, словно бы шерстяной шум.

— Заметил, да?.. Понадобиться сильная магия, чтобы пробить эту защиту, — сказал Боггет. Рывком он поднялся с кресла. — Если решим снова искать их, сначала следует озаботиться поиском артефакта такого рода. Можно, конечно, обратиться к местным гильдиям, у них неплохие информационные сети. Но такой поиск займет много времени. К тому же, если мы их разыщем, при малейшей оплошности с нашей стороны им ничего не будет стоить сбежать от нас снова. Так что ловить их в Безмирье мы будем очень долго. Если они вообще здесь останутся…

— Что ты имеешь в виду, Боггет?

— Насколько мне известно, Черный принц не маг. Но как-то он Арси сюда затащил. Не вижу причин, которые могли бы помешать им троим вернуться обратно тем же способом.

Рида высвободилась из моих объятий и обернулась.

— Значит, ты предлагаешь вернуться домой?

Боггет развел руками.

— Я предлагаю все хорошенько обдумать. А до этого желательно успокоиться.

— Да не могу я успокоиться! — воскликнула вдруг Рида. — Ты не понимаешь? Это я, я привела Вена сюда, а теперь он похищен тоже! И Арси…

— Рида, Вена никто не похищал, — сказал я. — Он ушел добровольно. Как и Арси.

Наверное, мои слова прозвучали слишком резко — Рида смотрела на меня с недоумением. Я продолжил.

— Это было их собственное решение. Оно тебе не нравится — мне оно не нравится тоже… — я оглядел присутствующих, — да никому оно не может понравиться. Но все же это их решение. Я не хочу сказать, что они правы. Но если нам что-то не нравится, это не значит, что правда на нашей стороне.

После этой моей сбивчивой речи стало очень тихо. Я не очень-то задумывался о том, что говорю. Мне просто хотелось высказаться. Я оглядел своих спутников — лица их были серьезными, сосредоточенными. Лишь Рида смотрела на меня исподлобья. В ее глазах пылал гнев.

— Рида, я хотел только… — начал я. Но договорить не успел: она влепила мне хлесткую пощечину и, повернувшись, выбежала из комнаты. Я опешил.

— Добро пожаловать в клуб одиноких волков, приятель, — нервно хохотнув, сказал Рейд.

Селейна посмотрела на него таким отчаянным взглядом, что и последний идиот бы понял, что она чувствует. Но Рейд то ли предпочел проигнорировать его, то ли в самом деле ничего не заметил.

Завтрак проходил в тягостной атмосфере. К нам присоединились Киф. Я рассказал ему о том, что произошло. Он не выказал особого сопереживания, однако новости явно взбодрили его, ведь намечалось новое приключение.

— И что вы теперь намереваетесь делать? — деловито спросил магик.

Самый сложный вопрос, заданный так просто… Ответа у нас не было.

— Давайте обсудим, какие у нас есть варианты, — предложил я после некоторого общего молчания.

Не то чтобы мне так уж хотелось проявлять инициативу. Просто я должен был защитить Риду, съежившуюся от направленных на нее выжидающих взглядов. Когда она вышла к завтраку, то, проходя мимо меня, на мгновение остановилась и прошептала: «Извини». Я успел ухватить ее руку и некрепко пожал ее, так что можно было считать, что мы помирились. Но даже без этого я все равно постарался бы сделать что-нибудь для нее. Пусть лучше сердится, чем плачет.

— Легко, — начал Рейд. — Можно оправиться на поиски этих двоих и Черного принца. Я бы взялся. Очень уж хочется, хм… сказать ему пару ласковых. И с Веном поговорить надо. Он не имел права так поступать.

— Хорошо. Но тогда нам нужно как-то выяснить, где они. Хотя бы доподлинно узнать, что они еще в этом мире. Боггет, а возможности Канцлера нам не помогут?

Все уже знали, что наш инструктор был связан с Фирриганом, поэтому я не постеснялся спросить его прямо. Боггет пожал плечами.

— Да, если ему это будет выгодно. Но на многое рассчитывать не следует. Этот мир огромен, и власть Канцлера простирается не так далеко, как это может понадобиться. Неизвестно, сколько времени уйдет на поиски. Нам придется полагаться на удачу.

— Ладно. Какие у нас еще есть варианты? Возвращение домой? — по мне так это было самым разумным решением, но я повременил с тем, чтобы произносить это вслух.

— Это тоже будет непросто, — сказал Боггет. — Нам понадобится Проход между мирами — это что-то вроде червоточины, через которую мы сможем вернуться домой. Или кто-то, кто сможет создать для нас специальный Проход.

— Каковы наши шансы на все это?

Инструктор пожал плечами.

— Отсюда неделях в двух пути или чуть больше этого есть место, где раньше был Проход. Но я не знаю, в каком он состоянии и функционирует ли до сих пор. Я слишком давно здесь не был.

— Но мы ведь можем это проверить?

— Да, разумеется.

— Погодите, — вмешался Киф. — Речь идет о Мраморном подземелье?

— Да.

— Оно до сих пор существует, но оно сильно изменилось. Теперь это одно из подземелий Туманных Жриц.

— А Проход там все еще есть?

— Точно не знаю, но скорее всего, да. Иначе с чего бы они там обосновались?

Инструктор кивнул.

— Хорошо. Тогда…

— Мы не можем вернуться, — тихо сказала Рида.

Все снова уставились на нее.

— Мы не можем вернуться так просто, — повторила она и тут же продолжила: — Если мы сейчас уйдем, получится, что мы их бросили. Арси… и Вена.

— Да скорее уж они нас бросили, — произнес Рейд. По его тону и поведению мне не удавалось понять, как он относится к идее возвращения домой. Что он думает о поисках Вена и Арси, он уже высказал. Вдруг заговорил Тим.

— Рида, я понимаю, что ты чувствуешь… Но Рейд и Сэм правы. Одно дело — спасать того, кто похищен. Преследовать того, кто ушел сам, — это совсем другое. Будет глупо гоняться за Арси и Веном по Безмирью… особенно если их здесь уже нет.

Тим был за возвращение домой. Отлично. А Рида выглядела очень подавленной.

— Я понимаю. Но…

— Боггет, а есть возможность выяснить хотя бы, в этом мире Арси и Вен или нет? — спросил я.

— У меня нет, — Боггет перевел взгляд на Кифа. — Но я тут не единственный, кто разбирается в таких вещах.

— У меня тоже нет, — ответили Киф. — И я, вообще-то, не так уж во всем и разбираюсь.

— Ну и что же мы будем делать?..

Стало тихо. Было неприятно смотреть на то, как все собравшиеся украдкой поглядывают друг на друга и быстро отводят взгляды, чтобы нечаянно не посмотреть кому-нибудь прямо в глаза.

Боггет вздохнул.

— Вообще-то, выяснить, где Арси и Вен, можно, — серьезно сказал он.

— Что?..

Рида хотела взвизгнуть, но получился только сиплый шепоток. Боггет полез в свою поясную сумку и вытащил из нее небольшой кубик с разноцветными гранями, сделанный из чего-то похожего на матовое стекло — точь-в-точь как полусфера из подвала домика Тима. Он протянул ладонь перед собой. Кубик поднялся в воздух, повернулся и завис. Внутри него неярко пульсировал мягкий свет.

— Мы не узнаем конкретное местонахождение. Я смогу сказать только, здесь они или в каком-либо другом мире, — инструктор поднял взгляд и окинул им всех нас. — Но прежде чем я это сделаю, пожалуйста, все-таки решите, что вы станете делать дальше.

Все встревоженно переглянулись.

— Но это же будет зависеть от того, где сейчас Арси и Вен, так? — неуверенно предположил Тим.

— Нет, — возразила Селейна. — На самом деле от этого ничего не зависит.

Все уставились на нее. Селейна с готовностью объяснила:

— Допустим, Арси и Вен здесь, в Безмирье. Готовы ли мы рискнуть и отправиться на их поиски снова? Да или нет? При ответе на этот вопрос следует участь, что их точного местоположения сейчас мы не знаем, что они всегда будут иметь возможность ускользнуть от нас и что, когда мы их найдем, они, возможно, откажутся идти вместе с нами, — Селейна говорила, переводя взгляд с одного из присутствующих на другого. — Допустим также, что Арси и Вен покинули этот мир. Тогда мы возвращаемся домой? Очевидно, что да. Однако — если я правильно все поняла — путь до Прохода между мирами займет какое-то время. Мы будем вынуждены каждый день проверять, не вернулись ли Арси и Вен в Безмирье. Если они вернуться сюда, это заставит нас изменить решение? Или же мы продолжим путь? Таким образом, Боггет прав. Нам нужно решить сейчас, что мы будем делать, вне зависимости от того, где находятся Арси и Вен.

Когда она закончила, снова повисла пауза. Я уже не в первый раз сталкивался с логикой Селейны, к тому же я знал, что подобные рассуждения ее успокаивают, так что не очень-то удивился ее словам. А вот Рида была озадачена.

— Так что вы решили? — просил Боггет.

Все обменялись взглядами, пока, наконец, снова не уставились на Риду. Она прикрыла глаза. Неправильно было заставлять решать ее за всех нас, эту ответственность мог взять на себя сам Боггет. Да, это было бы лучше всего: он старше, опытней, ему ничего не стоит сказать: «Идем их искать!» или «Возвращаемся!» Мы беспрекословно послушались бы его. Но Боггет молчал, ожидая решения Риды. Нужно было вмешаться.

— Послушайте, мы не обязаны решать прямо сейчас, — сказал я. — Можем подождать день или два, хорошенько все обдумать.

— На что ты рассчитываешь? — спросил Рейд. — Думаешь, пока мы здесь сидим, что-нибудь случится? Например, эти двое одумаются и вернутся?

Я пожал плечами — почему бы и нет.

— Как бы не так! Если мы…

— Мы возвращаемся домой, — тихо, но твердо произнесла вдруг Рида. Рейд оборвал свою реплику на полуслове. Рида подняла голову, оглядела всех нас и громче повторила: — Мы возвращаемся домой. Все согласны?

Если вдуматься, это и правда был рациональный выход. Однако требовалась смелость, чтобы ответить ей первым. В напряженной тишине я вдруг различил тихий звук: кап… кап, кап… Вскоре за окном зашелестел дождь.

— Я согласна, — сказала наша госпожа разумность.

— Я согласен, — сказал я.

— Согласен, — произнес Тим.

— Ладно, я с вами, — сказал Рейд.

Боггет кивнул, одобряя наше решение.

— Значит, вы возвращаетесь, где бы ваши друзья сейчас ни находились? — спросил он. Куб все еще парил над его ладонью.

— Да, — сказала Рида. — Но все-таки… если можно узнать, где они…

— Хорошо.

Его ладонь засветилась золотистым сиянием, куб провернулся, подставив взгляду Боггета одну из граней.

— Сейчас их нет в Безмирье.

Все с облегчением выдохнули — по крайней мере, мне так показалось. Действительно, стало легче. Боггет сжал кубик в ладони и убрал его назад, в сумку. Что бы я почувствовал, если бы он сказал, что Арси и Вен еще здесь? Я не знал и не хотел об этом думать. Мысль о том, что они могут вернуться в Безмирье, пока мы возвращаемся домой, я тоже старательно отгонял от себя. С меня было достаточно на сегодня.

— Дождь пошел, — сказал Тим. — Может, переждем его, а потом отправимся в путь?

— Неплохая идея. Час или два ничего не изменят.

— Тогда давайте побудем здесь еще немного.

Я хотел бы знать, куда именно нам предстоит держать путь и что нас ждет впереди. Мраморное подземелье, или Подземелье Туманных Жриц — как далеко оно находится, какие опасности нас ждут по пути к нему и внутри него?.. Но все были слишком измотаны, чтобы поднимать еще и эту тему. Поэтому я решил, что она может подождать до лучших времен.

Рида направилась в выделенную нам комнату, я последовал за ней.

— Ты все сделала правильно, — сказал я, когда мы остались наедине.

Рида села на постель и тут же завалилась на бок.

— Я ничего не сделала… кроме глупостей.

Я сел рядом.

— Не говори так. Ты поступила очень смело, когда отправилась за Арси. Не твоя вина, что он отказался возвращаться.

Она повернулась на спину, подвинулась, чтобы у меня было больше места.

— Сэм… Я же втянула всех в это. Всех вас…

Я улыбнулся ей.

— Ну и что? Ничего по-настоящему страшного ведь не случилось. И не случится. — Я правда так думал, но, увидев недоверие в глазах Риды, решил пояснить: — Арси пробыл здесь несколько месяцев. Черный принц заботился о нем все это время. Очевидно, что Арси нужен ему для чего-то. Пока это так, он в безопасности и Вен — тоже. Для нас же будет лучше, если мы вернемся домой. Возможно, так у нас появится шанс снова встретиться с ними.

Рида отвела взгляд.

— Да… Наверное… И все же… Сэм, это было мое решение. Пойти за Арси. Мне казалось, я хорошо подготовилась. У меня были свои сбережения и артефакты, но я взяла еще кое-что — у тетки, без спроса. Можно сказать, украла. Тогда я думала, что цель оправдывает поступок, но мне все равно было неприятно из-за того, что я это сделала. Но, если вдуматься, Сэм, это были всего лишь вещи. Горсть золота и несколько магических артефактов, обычных безделушек, у тетки их множество. Я старалась беречь их, хотя они этого не стоили. Мне следовало думать не о них, а о том, кто рядом со мной. Я, Сэм, это я потеряла Вена. — На глазах Риды выступили слезы. — Это же я предложила ему организовать эту экспедицию. Потом, уже после того, как он собрал всех нас у Тима, когда никто не согласился пойти с ним. Я много думала об этом и решила, что это возможно, только нужно с умом подойти к делу. И я предложила ему… А потом мы позвали с собой Рейда. Я не думала, что вы пойдете вслед за нами, — она грустно улыбнулась. — Честно говоря, мне было бы спокойней, если бы я знала, что ты сейчас дома и просто ждешь нашего возвращения.

— Но мы же не намеренно попали сюда, — напомнил я. Еще в Линне я рассказал Риде о том, как это произошло, а теперь просто старался немного поднять ей настроение. — Прости, что сейчас не жду тебя дома.

Она улыбнулась в ответ на мою улыбку.

— Сэм, а тебе нравится этот мир?

Нравится ли мне этот мир? Кажется, однажды меня уже спрашивали об этом. Но тогда ведь я так и не ответил.

— Мне нравится рядом с тобой, Рида.

Ее улыбка стала чуточку светлее. Рида свернулась калачиком, прижала руки к груди. Я прикрыл ее плечи одеялом.

— Спасибо, Сэм… — она вздохнула. Улыбка постепенно исчезла с ее губ. — И все-таки очень жаль, что так получилось. Когда мы вернемся, мне придется все объяснить тетке и родителям Вена. Не думаю, что у меня это хорошо получится. Может быть, попросить Боггета? Как думаешь, он поможет?

Я закусил губы. Не очень хотелось говорить это Риде сейчас, но чем раньше она обо всем узнает, тем лучше. Рассчитывать на помощь инструктора ей не стоит.

— Боггет не вернется с нами.

Глаза Риды расширились — не столько от удивления, сколько от испуга.

— Что? Он тоже…

— Нет, Рида, нет. Дело не в этом. Просто Боггет пришел к нам из этого мира. Четыре года назад, когда он появился в училище, — помнишь? Все это время он хотел вернуться обратно. Но у него не было такой возможности. Теперь он снова здесь. Думаю, он только проводит нас и убедиться в том, что с нами все в порядке. Это его мир, больше он его не оставит.

Рида съежилась. Взгляд ее был устремлен в пустоту.

— Вот, значит, как…

— Сердишься на него за это?

Она качнула головой — нет, мол.

— Он сам тебе об этом сказал?

— Нет. Это только мои догадки. Но ты, наверное, заметила, как изменился Боггет.

Она кивнула.

— Словно ожил.

— Ага. Он многое для нас сделал. И там, в нашем мире, и здесь. Так что, может, не будем требовать от него чего-то еще?

Она кивнула снова и вдруг улыбнулась.

— Ты говоришь такие серьезные вещи, Сэм. Так непривычно…

Я смутился.

— Чего это серьезные? Ничего подобного. И вообще, ты первая начала.

— Ну да, — она закрыла глаза. — Ладно… До того подземелья нужно еще дойти. Я рада, что Боггет проводит нас. А дальше мы сами справимся. Да, Сэм?

— Ага.

Я положил ладонь ей на плечо. Рида не открыла глаз.

— Ты тоже изменился, Сэм, — сказала она. — Говоришь серьезные вещи. Научился сражаться, завел себе новых друзей… По мне так довольно странных — но я, наверное, чего-то просто не понимаю.

По дороге сюда я рассказал о том, как познакомился с Кифом, а также об Ариэле и Норе. Рида искренне удивлялась, слушая историю, участниками которой мы волею судеб оказались в ночь нашей последней охоты.

— Ты все правильно понимаешь. Они странные, — «Особенно Киф», — добавил я мысленно. — Но они нам не враги. Если Киф останется с нами, это будет совсем не плохо.

Она кивнула. Дыхание ее становилось ровнее, лицо расслабилось. Рида засыпала. Еще бы: вскочила из-за меня ни свет ни заря, нанервничалась… «Спи, — сказал я ей про себя. — Все равно в такой дождь нет смысла куда-то ехать».

Я дождался, пока Рида уснет, но даже после этого еще какое-то время сидел на краю постели, просто глядя на лицо моей любимой девушки. Скажи мне, что я в следующую минуту должен был бы встать и идти на битву, я не колебался бы ни секунды. Но больше всего на свете мне хотелось вечно вот так сидеть и просто оберегать ее сон.

Наконец, когда Рида засопела в глубоком сне, я встал и вышел из комнаты. Когда я шел по коридору, мне встретился Рейд.

— О, а я как раз тебя ищу! Не хочешь пойти немного поразмяться?

Я насторожился.

— Предлагаешь спарринг?

— Ага, — он потянулся. — Что-то я засиделся. Со всеми этими похищениями и побегами столько хлопот — голова раскалывается! Хочу отвлечься и просто подраться. Ну, как, составишь мне компанию?

— Там дождь идет.

— Во дворе навес большой. Места хватит.

Я пожал плечами. Предложение было странное. Раз или два на занятиях нас с Рейдом ставили в пару для того, чтобы отрабатывать удары: один лупит тупым ведьмачьим мечом по круглому деревянному щиту, обшитому дубленой кожей, второй держит этот щит, потом они меняются местами. К настоящему бою, пусть и тренировочному, это не имело практически никакого отношения. Но, с другой стороны, я сам был такой: если нет сил думать, начни действовать, тогда навязчивые мысли исчезнут сами собой. И подраться с кем-нибудь — совсем не плохой способ прогнать их.

— Пошли.

Выходя во внутренний двор, мы прихватили с собой мечи. Крышу подпирали нетолстые столбы. Места здесь было достаточно: только у дальней стены были сложены две поленницы разной высоты. Дождь был очень сильным — даже не лил, а стоял стеной. По двору текли ручьи, под козырьком в воздухе витала водяная взвесь, даже под крышей земля была влажной.

— Ну, как тебе? Неплохое местечко?

— Подойдет.

Мы встали друг напротив друга под серединой навеса. Я слегка развернул корпус, согнул ноги в коленях. Рейд сделал то же самое. Но расстояние между нами было слишком большим для прямой атаки, и ни один из нас не двигался. Я чувствовал неловкость, и Рейд, думаю, тоже.

— Эй, что это вы тут затеяли? — раздался вдруг раскатистый окрик нашего инструктора. Вразвалочку он спустился с заднего крыльца, вышел под навес. У него с собой тоже был меч. Рейд выпрямился, обернулся.

— Ничего такого, Старик. Просто решили немного размяться.

— Отлично! — Боггет уселся на низкую поленницу. — Тогда я взгляну, как вы будете это делать.

Мы с Рейдом недоуменно переглянулись: неужели Боггет решил, что мы из-за чего-то повздорили и отправились выяснять отношения? Но тут лицо Рейда озарила задорная улыбка.

— Ладно уж! Что старикам еще делать-то! — И он двинулся в атаку.

Мы обменялись серией пробных ударов — полушутливо, полусерьезно проверили силу и умения друг друга. Я решил, что пока буду защищаться. Я тоже уже понял замысел Боггета. С его появлением всякая неловкость между мной и Рейдом исчезла, стало проще и легче. Мы снова были как будто бы в училище и «Старый Псих» следил за тем, чтобы мы не сваляли дурака.

Разойдясь на пару шагов, мы немного передохнули и сошлись снова. И тут началось…

— Рейд, ты замахиваешься слишком широко! У тебя меч длиннее, ты открываешься для контратаки!.. Сэм, на черта ты отбиваешь этот удар? От него уклониться проще!..

И так далее, и тому подобное… Я заметил, что в какой-то момент начал улыбаться: пусть сейчас я участвовал в поединке, где каждое движение требовало внимания и напряжения, мне отчего-то стало очень спокойно. Вполуха внимая окрикам Боггета, мы с Рейдом выровнялись, приноровились друг к другу. Чувствовалось, что в области фехтования его подучивал тоже Боггет, но он умел многое, что вообще было не похоже на стиль инструктора. Свой меч он ворочал двумя руками и активно использовал удар сверху вниз, но не прямо, а по косой, а затем, если от удара удавалось уклониться, он поворачивал меч и бил снизу вверх, используя не только силу мышц, но и инерцию, причем направление второго удара он мог легко изменить в зависимости от того, где находился противник. С его ростом и силой это было хорошее комбо. Но я после окрика Боггета стал чаще использовать уклонение, так что Рейд за мной не успевал. Дрались мы «грязно», не соблюдая правил фехтования, так что на Вена, будь он здесь, этот спарринг вряд ли произвел бы впечатление. Но нам, простым ведьмакам, было в самый раз.

— Похоже, здесь происходит что-то интересное! — послышался голос вышедшего на крыльцо Кифа. Судя по тому, как он прозвучал, Киф что-то жевал. — Можно посмотреть?

— Да на здоровье! — ответил за нас с Рейдом инструктор.

Я краем глаза заметил, как Киф ловко, словно ящерка, забрался на высокую поленницу и уселся там. Отвлекшись, я чуть не проворонил хорошую атаку Рейда. Наш бой вступал в следующую фазу: теперь мы атаковали и защищались попеременно, стремясь обрести преимущество перед соперником. Становилось интереснее.

— Рейд, ты медленный! Скажи спасибо, что Сэм не использует свой навык!

Рейд незлобно рыкнул. Селейна была права: хоть он и хорошо управлялся с мечом, чувствовалось, что это оружие ему непривычно. Хотя при его росте он вполне мог себе его позволить, Рейд частенько ввязывался в уличные драки, а расхаживать с мечом по улицам нашей столицы гражданским лицам было запрещено. Так что приходилось полагаться на собственные кулаки и более компактное оружие.

Задумавшись на мгновение, я получил от Рейда славный пинок в бедро. Он не сбил меня с ног, но я отшатнулся и припал на одно колено. Боггет не преминул тут же прокомментировать это:

— Молодец, Рейд! Сэм, хватит хлопать ушами!

Я рассердился: что, уже и задуматься нельзя?.. И тут же одернул себя: нет. Когда ты сражаешься с кем-то, пусть даже это тренировочный бой, — нельзя.

Я атаковал. Хоть мы уже начали уставать, обмен ударами стал быстрее и жестче.

— Вот, вот, так! — восклицал довольный Боггет.

Дрались мы хорошо, динамично. Двигаясь по всей площади крытого двора, можно было использовать столбы в качестве естественной преграды. Мне удалось атаковать так, что Рейд влетел спиной в один из столбов. С крыши посыпался мелкий мусор.

— Эй, не разнесите здесь все!

Рейд рассмеялся.

— Если я не применю свой навык, ничего не случится.

Я сначала почувствовал, что опускаю занесенный было меч, и лишь потом меня словно обдало кипятком — я сообразил, что открываю рот и говорю:

— Рейд, а ты можешь его сейчас использовать?

Он удивился.

— С чего бы?

Идти на попятный было поздно.

— Хочу понять разницу между простым ударом и усиленным.

— Ладно. — Рейд коротко взглянул на инструктора, но то ничего не сказал, только смотрел на нас выжидающе. — Тогда я нападаю!

Замахиваясь, он двинулся на меня. Замах был простой, я мог бы уклониться от этого удара. Но у меня была другая задача.

Рейд атаковал. Удар был сильнее в разы, и, если бы я не был готов, он бы проломил мою защиту. Но на одном ударе Рейд не остановился: он атаковал еще раз и еще — и последним ударом сбил меня с ног, отправив в полет. Я упал на спину, пропахал утоптанную землю двора лопатками.

— Ну, как?

— Круто, — честно признал я, поднимаясь. — Это в полную силу?

— Практически. Одиночный удар получается сильнее. В серии каждый удар слабее, но серия эффективней, особенно если сочетать с техниками фехтования и противник не знает о навыке. И еще там от первого удара к последнему сила возростает.

— Здорово. А можно еще раз?

— Ладно. Давай.

Он снова двинулся в атаку. От первого удара я увернулся, второй парировал, но третий снова сбил меня с ног. На этот раз я не полетел, а покатился, но разницы, в принципе, не было никакой.

— А в качестве защиты этот навык работает?

Рейд задумался.

— Честно говоря, не знаю. Может, попробуем?

Я кивнул. Рейд взял меч в одну руку и приготовился к защите. Навык работал, но странно: пусть меч, принявший удар, почти не двинулся с места, у Рейда хватало сил выдерживать удар с использованием навыка только определенное время.

— Хм, а это может быть полезным!

Я согласился и приготовился продолжить спарринг. Но тут Рейд сказал:

— Теперь твоя очередь.

Видя мое озадаченное лицо, он пояснил:

— Покажи скорость.

— Ах, вот оно что… Ладно, я попробую…

— Не так быстро! — Боггет встал с поленницы и двинулся к нам. — Во-первых, Рейд, твой навык способен эволюционировать. Когда ты вкладываешь силу в оружие, ты можешь ее использовать не сразу, верно?

Рейд опустил меч.

— В принципе, да. Но обычно я так не делаю.

— И зря. Ты можешь накапливать силу в оружии, а потом, в нужный момент, наносить удар. Тогда он будет значительно сильее. И это еще не все. Если силы будет достаточно, ты сможешь наносить удар на расстоянии.

— Это как?

— Используй меч как медиатор. Часть силы сорвется с твоего оружия и нанесет урон противнику. Я бы показал, но сейчас не могу.

Медиатором в училище называлось любое ведьмачье оружие, не предназначенное для физических атак, но используемое для атак с помощью магии. Это мог быть меч или небольшой клинок, жезл, посох или что-то в этом роде — то, что помогало сконцентрировать силу и направить удар. Кольцо, которое использовал Тим, по сути, тоже было медиатором, только предназначенным для другой цели — создания защитного поля. Я не пользовался медиаторами. Моя сила была незначительна, и даже использование медиатора не изменило бы это. Разве что мне удалось бы достать какой-нибудь дорогой магический посох, способный увеличивать силу на несколько порядков. Но такой артефакт мне не светил, поэтому я полагался на обычное оружие — как, кстати, и Рейд. Насколько мне было известно, он вообще не мог наносить удары с помощью магии. А у Риды, хоть она и могла атаковать чистой силой, что называется, с рук, был небольшой магический жезл. Она носила его, закрепив у пояса, и я даже удивился, не увидев его вместе с ней здесь, в Безмирье, хотя и не спросил об этом.

— Если атаковать без медиатора, удар получается рассеянный, — напомнил инструктор. — А у тебя он будет более точный. Попробуешь?

Рейд огляделся, увидел колоду, стоявшую здесь же, под навесом.

— Вообще-то, я так, как вы с Ридой, не умею, но…

Какое-то время он с забавно-серьезным лицом стоял неподвижно, опустив меч. Затем замахнулся и с шумным выходом:

— Ха!.. — нанес удар.

От меча Рейда понесся вихрь, взметнулась в воздух пыль и мелкий мусор. Колода пошатнулась, как от сильного порыва ветра.

— Не так, — сказал Боггет. — Точнее. Представь продолжение своего удара. Плоскость, в которой движется мечь. Мысленно продолжи эту плоскость до объекта атаки. И направь силу строго в ней.

Рейд повторил упражнение. На этот раз в воздухе на секунду возник голубоватый свет, а колода не только покачнулась, на ней появился след — словно Рейд и в самом деле рубанул по мертвой древесине мечом, правда, совсем не сильно. Боггет удовлетвоенно кивнул.

— Незаменимый прием, когда преследуешь кого-нибудь и не успеваешь догнать. Или когда нужно защитить соратника, на которого напали.

— Я назову его «Длинный удар», — сказал Рейд.

— Потренируйся. Только не забывай о том, что этот удар нельзя остановить. Если будешь неосторожен, в условиях реальной битвы можешь зацепить им кого-нибудь из своих.

— Понял.

Я слушал Боггета и думал о том, что тоже попробую использовать меч как медиатор для нанесения ударов с большой дистанции. Здесь, в Безмирье, я стал сильнее, да и обращался с магией уже гораздо более умело.

— Теперь ты, Сэм, — Боггет повернулся ко мне. — Твой навык другого рода. Он не изменится, и использовать его как-то иначе, чем сейчас, нельзя, разве что со временем ты сможешь комбинировать его с другими навыками. Но скорость, с которой ты наносишь удар, будет увеличиваться. Если ты будешь тренироваться и дальше, со временем научишься двигаться так, что противник, фактически, не сможет тебя видеть. А если научишься чередовать простые движения и ускоренные, враг не сможет предугадать твои движения и не ранит тебя даже вслепую. У этого навыка тоже есть минус: если ты станешь двигаться чересчур быстро, мозг не будет успевать за движениями, и драться долго ты не сможешь. Но до этого еще далеко, так что пока просто тренируйся… Рейд, ты еще хочешь опробовать навык Сэма?

— Разумеется!

— Хорошо.

У Боггета был с собой меч, но инструктор оставил его в ножнах и вместо этого вытащил из-за пояса кинжал. В непринужденно-текучей позе он встал с ним наизготовку слева от Рейда. Меня это немного удивило: если Боггет считал, что такое продолжение спарринга может быть опасным, я мог бы взять ножны вместо меча — мы часто так делали в средних классах… Да. Вот только в старших, несмотря на риск, поступать так считалось чем-то постыдным. Я не сразу вспомнил об этом, но даже Боггет не препятствовал тренировкам с настоящим оружием.

— Сэм, не старайся ранить Рейда. Просто покажи удар. Рейд, твоя задача уклоняться.

— Понял! — Рейд принял стойку.

Я медленно перевел дыхание. Использование навыка ускорения не было похоже на то обращение с силой, которое было мне доступно. Чтобы ударить чистой силой, я словно собирал ее в свою руку отовсюду — изнутри и извне — а потом резко выбрасывал, и она неслась, проламывая воздух, и достигала противника. Я не думал о том, что делаю и что чувствую при этом. Движение с большей скоростью, наоборот, требовало особого состояния сознания. Я не знал, как можно было бы описать это точнее, но в целом это походило на попытку нащупать внутри себя какой-то предел, какую-то грань — и встать на нее, и замереть… И слиться с ней — воедино.

Я атаковал. Рейд не был в радиусе поражения, но постарался уклониться, как если бы это было не так. Будь мой меч длиннее, я бы его задел.

— Внимательней, Рейд! Сэм, еще раз.

И еще раз. И еще. Я повторял выпады до тех пор, пока Рейд не начал улавливать мои движения.

— Сэм, ближе! — скомандовал Боггет.

Я послушался. Теперь все будет всерьез: если Рейд не уклонится, я его раню…

Странное это ощущение — осознанно нападать на другого человека. Неприятное ощущение… Неприятно из-за того, что я могу его достать. Пока он не защищается и даже не помышляет о защите, пока он забыл о собственном оружии — я ведь могу не только ранить его. Я могу его убить.

Сколько раз с тех пор, как мы оказались в Безмирье, я представлял драку с Рейдом! Я не мог смириться с тем, что Рида выбрала его — отправилась на поиски Арси вместе с ним, а не со мной. Я ревновал Риду, бесился, представляя, как, пока мы пробираемся через лес или теряем время в какой-нибудь деревушке, моя девушка проводит время с моим соперником. Порой я буквально терял рассудок от злости, но все равно продолжал представлять их вместе, не мог прекратить делать это. Было в этом что-то нездоровое, да. Но в то же время я представлял, как разыщу Риду, отобью ее у Рейда — любой ценой докажу ей, что я достойнее его! — и снова завоюю ее. Наверное, мысли о том, что я могу одержать победу над противником, так дразнили мое воображение. И я снова и снова представлял, как мы с Рейдом сцепимся, пытался предугадать его поведение и продумать свои действия в этой драке. Не знаю, сумел бы я убить его — по мне так это было бы слишком. Мне было бы достаточно победы, которая вернула бы мне Риду. Но я не мог даже вообразить, что мы вот так будем стоять друг против друга, отрабатывая боевые навыки под руководством Боггета, и мне не захочется не то что его убить — ни капли ревности, ни капли злости не будет в моем сердце.

Я понял, что соскользнул с грани навыка. Удерживаться на ней, когда не приходилось защищать свою жизнь от реального врага, было гораздо сложнее.

— Сэм, плохо! — тут же одернул меня Боггет. — Сосредоточься!

Я послушался. Рано или поздно мне придется сражаться, даже если я этого не захочу, так что мне лучше научиться контролировать этот навык. На самом деле, можно сделать что угодно, если приложить достаточно усилий.

— Хорошо! Рейд, а теперь твоя задача отбить удар. — Боггет придвинулся ближе к Рейду. — Сэм, начали!

Меч понесся вперед, заходя снизу и сбоку. Инструктору будет проще парировать такой удар, если Рейд не успеет сделать это. Послышался скрежет стали о сталь. Боггет перехватил удар кинжалом, направил его вверх, и наши клинки, проскользив друг по другу, разошлись.

— Молодец! Рейд, это я не тебе, если что. Ты все видел?

— Не все, но видел. Можно еще раз?

Рейд стоял со своим мечом, только что описавшим полукруг. По моему оружию он не попал.

И еще. И еще. И еще… Я начал уставать и двигался медленнее, чем поначалу. Вдруг мой меч скрестился с мечом Рейда — у него наконец получилось.

— Боггет, я понял! — воскликнул Рейд.

— Ну, это уже кое-что! Сами продолжите?

— Ага! Сэм?..

— Да. Разумеется.

Я сообразил, что могу варьировать скорость, с которой наношу удары. И сейчас, чтобы дать Рейду возможность отработать бой с таким противником и при этом не ранить его, двигаться с максимально возможной скоростью мне не следовало.

Боггет отступил, и мы с Рейдом снова сошлись. Обменялись парой ударов, словно снова проверяли друг друга, — а потом сцепились всерьез. Я больше не сдерживался, да и Рейд двигался свободно и уверенно. Он использовал свой навык, но не в каждом ударе, так что мне пришло научиться отличать простой удар от усиленного заранее и в зависимости от этого выбирать стратегию. Я тоже использовал свой навык. Один раз вместо одиночного удара я применил серию, в результате чего мне удалось зайти Рейду за спину. В реальном бою я бы его убил. Но и в тренировочном поединке не удержался — повернул меч и плашмя шлепнул Рейда пониже спины. В училище это было нормой.

— Ах ты, засранец! — задорно разозлился Рейд и бросился на меня. Я забыл, где мы, да и пространство из-за усталости уже плыло перед моими глазами. Вместо того чтобы ускользнуть от него, петляя среди столбов, я сделал довольно длинную бессмысленную пробежку — и выскочил из-под навеса…

Под дождь.

Вода, обрушившись на меня, оглушила, ошарашила. Я остановился посреди двора по голени в клокочущем мутном потоке, пытаясь сообразить, что произошло. Рейд тем временем выскочил следом за мной.

— Да ты совсем оборзел! — воскликнул он не то с удивлением, не то с восхищением. Громко топая по грязи, он ринулся на меня, занося меч… Я вдруг почувствовал, что улыбаюсь. Мне было так спокойно, так легко — казалось, пожелай я взлететь, немедленно поднялся бы в воздух.

Рейд нагнал меня, обдал фонтаном грязных брызг. Мечи лязгнули друг о друга, но не злобно и совсем не серьезно. Дождь тек по лезвиям, по рукам, плечам и лицам. Мира в нескольких шагах вокруг нас уже не было, только смутные контуры. Кажется, кто-то звал нас, но грохот дождя заглушал все звуки. Уходя от контратаки, Рейд поскользнулся и рухнул в грязь. Я расхохотался.

— Чего ржешь-то?..

Он ловко вывернулся и, не поднимаясь, сделал подсечку. Наверное, я мог бы увернуться — но мне не хотелось. Я рухнул рядом, не прекращая хохотать. Сквозь птичий клекот дождя, похоже, намерившегося утопить нас обоих, я услышал, что Рейд тоже смеется.

— Э-эй! Кончайте валяться на земле, идиоты! — все-таки доорался до нас Боггет.

Рейд рывком поднялся, сел.

— Надо будет нашего старичка погонять, — сказал он, глянув на меня через плечо. — Глядишь, выучим еще какие-нибудь навыки.

— Точно, — согласился я. Что-то мне подсказывало, что у нас еще будет такая возможность.

Когда мы вернулись под навес, вид у нас был тот еще. Выглядели мы как кто угодно, только не как нормальные люди.

— Молодцы! — похвалил нас Боггет. — Идите сушитесь. Так уж и быть, буду и впредь показывать вам кое-что.

Ну вот, инструктор расщедрится и поделится с нами опытом настоящего безмирника. Будем считать, что он только что пообещал это!

— Везет тебе, — сказал Киф, когда мы вернулись в дом. Боггет направился прямиком к хозяину постоялого двора — собирался раздобыть у него пару бутылок вина, раз уж мы все равно застряли здесь из-за этого безумного дождя. Рейд ушел, чтобы сменить одежду. Мне следовало поступить так же, но слова Кифа удивили и задержали меня.

— О чем ты?

— У тебя есть друзья, с которыми можно вот так запросто повеселиться.

«Повеселиться?» — хотел переспросить я. Пусть под конец тренировки мы и хохотали, весельем она отнюдь не была, да и наш смех, на мой взгляд, был не очень-то здоровым — просто из-за всей этой истории с Арси и Веном у нас сдали нервы. Но тон у Кифа был какой-то грустный, и я решил, что будет лучше ответить иначе.

— Ну, вы с Ариэлом и Норой наверняка устраиваете что-нибудь подобное. Я или Рейд вряд ли можем быть для кого-то из вас достойными соперниками. Вы ведь очень сильные. Можно сказать, в другой лиге. Верно?

Я старался говорить все это не слишком серьезно. Однако, выслушав меня, Киф неожиданно сосредоточенно кивнул.

— В этом-то все и дело, — сказал он. — В том-то все и дело…

Повисла неловкая пауза. С меня текла грязная вода, у ног на полу уже собралась неприглядная лужица.

— Пойду переоденусь.

— Да, разумеется. Прости…

Направляясь в комнату, я думал о словах Кифа. Что-то его все еще тревожило. А так как это было совершенно на него непохоже, чувство тревоги передавалось и мне.

Риды в комнате уже не было. Пустующая кровать была аккуратно застелена — даже следа, который повторил бы форму ее тела, не осталось. Я переоделся и вышел, прихватив прежнюю одежду — выполощу и повешу где-нибудь, чтобы подсохла.

Глава 17 Слишком долгий дождь

За окнами по-прежнему лило как из ведра. Время было совсем не позднее, но было так темно, что казалось, будто бы наступили сумерки. Когда я вернулся в общую комнату, Киф все еще был там. Но он уже был не один. Чтобы прогреть и просушить дом, хозяин постоялого двора приказал разжечь камин, и теперь Киф вместе с Боггетом сидели у огня. До того как они заметили меня, они о чем-то оживленно разговаривали. У обоих в руках были кружки, обернутые полотенцами.

— Попробуй, — Боггет протянул мне такую же. — Чисто местная вещь.

В кружке было пряное горячее вино. Вкус оказался непривычным, но приятным.

— Я провожу вас в подземелье, — сказал Киф.

Боггет ничего не ответил — видимо, они об этом уже условились и Киф говорил для меня.

— Я не понимаю кое-что. Можете объяснить? — я подсел к ним и сначала повернулся в сторону Боггета. — Ты говорил, что уровень сложности заданий соответствует нашему уровню. Киф достаточно сильный. Если он будет нас провожать, не получится ли, что мы столкнемся с трудностями более высокого уровня?

— Ну, мой уровень ниже, чем у Ариэла или Норы, — откликнулся Киф. — Иногда им приходилось меня защищать.

— Защишать других — это нормально, — сказал я.

— Уровень Кифа не имеет значения, — произнес Боггет. — Это подземелье не станет подстраиваться под нас. Киф, что ты знаешь о нем? Оно сильно изменилось?

— Я не знаю подробностей, так что придется все разведывать уже на месте, в окрестностях подземелья. Но, если судить по тому, что я слышал, оно изменилось достаточно сильно. Не хочу никого обидеть, но, похоже, сами вы его с первого раза вряд ли пройдете. Не хватит ни сил, ни опыта. У вас в команде одни новички.

Боггет кивнул.

— А что насчет твоих друзей? Может, нам следовало бы попросить их помощи?

Киф на секунду задумался.

— Хм… Да нет, мы и сами справимся. А им, скорее всего, было бы даже скучновато.

Боггет кивнул снова.

— Ариэл, насколько я понял, монах? А Нора? Хилер?

— Нет, она следопыт. Ее раса — оборотень, так что навыки на очень высоком уровне. Правда, есть запрет на использование некоторого холодного оружия, но это ей не мешает.

— Слушай, а они рисковая парочка. На зелья-лечилки полагаются, что ли?

— Скорее на то, что не получат серьезного урона. Оба хорошо владеют магией.

— Этого же недостаточно. На магию вечно какие-нибудь ограничения возникают.

— Ну, я немного хилю. Но не от всего, и это просто навык, а не специализация.

— Кстати, а у тебя какой класс?

— Не скажу, смеяться будешь…

Они говорили через меня друг с другом, так что мне приходилось вертеть головой из стороны в сторону. Мало того, что голова начинала кружиться, — я еще и не понимал, о чем идет речь.

— Эй, эй, погодите! Можете объяснить, что вы только что сказали?

Киф и Боггет уставились на меня. Казалось, они на какое-то время забыли о моем присутствии и очень удивились, когда я их окликнул. Боггет рассмеялся.

— Ну, разумеется…

— Можно я тоже послушаю? — раздался голос Тима. Я обернулся и увидел его в дверном проеме — он высовывался из-за косяка, словно котенок, который подкрался, почуяв что-то интересное.

— Конечно, иди сюда… Значит, так, — начал Боггет, и в интонации его голоса тут же возникли нотки, хорошо знакомые нам по училищу. — Если объяснять кратко, то существуют различные классы, которые сформированы на основе полезных умений и навыков. Принадлежность к определенному классу открывает доступ ко всем умениям этого класса — правда, не ко всем сразу. Кроме того, существуют подклассы, там умений гораздо больше, а еще можно изучить некоторые полезные навыки другого класса. У умений есть уровни овладения — от начального до легендарного. А еще есть профессии и специальности. Тоже, по сути, комплекс навыков и умений, только…

— Боггет, а можно то же самое, только на каком-нибудь примере? — попросил Тим.

— Хорошо. Возьмем, например, Кифа…

— Нет-нет-нет! Не надо меня брать! — Киф вскинул руки и запротестовал. — Может, ты все объяснишь на примере себя?

Боггет осклабился.

— Как же, разбежался!.. — Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Тима. — Вот, к примеру, ты.

Тим удивился, да и я тоже. Все знали, что на занятиях Боггета инициатива наказуема: стоит задать какой-нибудь вопрос, и инструктор заставит тебя же на него отвечать; стоит попросить еще раз показать какой-нибудь прием — все, считай, ты макивара. Так что только самые смелые открывали рот на занятиях Боггета. Но здесь была другая ситуация. Во-первых, мы были уже не в училище. Училище осталось далеко позади. Во-вторых, Тим еще никакого примера собой не представлял. Но Боггета это не остановило.

— У тебя есть определенная предрасположенность, — говорил он. — Ты можешь манипулировать силой на расстоянии. Селейна тебе уже объяснила, как применить эту способность: ты можешь усилить союзника или ослабить врага. Или и то, и другое.

— Хилер, — вставил Киф. — Или чародей.

— Баффер, если уж на то пошло.

— Баффер?..

— Бафы — это плюсы к чьим-нибудь характеристикам. Минусы от характеристик называются дебафами, — пояснил Киф.

— Ага, — согласился Боггет. — Но пока это только предрасположенность. Если ты выберешь определенный класс и начнешь осваивать соответствующие умения, то она превратится в навык, и не в один. Но это не значит, что ты должен выбирать класс, исходя из этой предрасположенности. Ты можешь начать учить то, что тебе интересно или просто нравится. Не обязательно, чтобы это тебе давалось. В конечном итоге ты лишь потратишь на изучение навыков больше времени и усилий. Успеваешь?

Тим кивнул. Я непроизвольно кивнул тоже. Было очень интересно.

— А еще ты способен составить чертеж, создать механизм, предложить какую-нибудь технологию. Это можно соотнести с профессией инженера. Класс и профессия отличаются тем, что в бою классовые навыки используются непосредственно, а навыки профессии могут быть использованы только как вспомогательные, косвенно. Но при этом весь крафтиинг, то есть ремесленничество, держится именно на профессиях, да и чтобы занимать должность в административном аппарате города, например, тоже нужна соответсвующая профессия — скажем, писарь. Кроме того, класс можно выбрать только один. Изучение дополнительных навыков другого класса ограничено — ты можешь изучить их не все и не в полном объеме — и твой класс это не изменит. Профессия может быть одна, профессий может быть несколько. Их тоже можно выбирать не по предрасположенности, а исходя из потребности, симпатии или интереса. Чем больше профессий, тем ниже предельный уровень изучения навыков каждой из них. При этом классовые навыки и способности соотносятся с навыками и способностями, соответствующими профессии. Они могут усиливать друг друга, ослаблять друг друга, если неправильно подобраны и изучены, или никак друг на друга не влиять. Твои как раз пока никак друг на друга не влияют.

— Ясно… Получается, способности определяются тремя характеристиками: расой, классом и профессией. Так?

— Да. Только рас большое количество, может быть разная степень проявления рассовых особенностей, да и сами расы могут смешиваться. Классы имеют множество подклассов. Профессии разделяются на специальности — их, кстати, тоже можно несколько взять. С учетом соотношения навыков и разных уровней их освоения все это дает тысячи комбинаций. Прибавьте к этому состояние здоровья, интеллект, опыт и прочие индивидуальные характеристики.

Тим улыбнулся.

— Выходит, что двух одинаковых существ здесь нет. Как и в нашем мире!

Когда я услышал эти слова, странная догадка мелькнула в моем сознании. Но я не решился высказать ее вслух.

— Да, — ответил за Боггета Киф. — Но есть местные, то есть коренные обитатели этого мира, а есть пришлые. Кто-то ведет обычный образ жизни, кто-то постоянно находится в поисках приключений. Грань между ними на самом деле очень тонкая: в какой-то степени ночное патрулирование городских улиц в составе стражи тоже можно считать поиском приключений…

Моя догадка никак не выходила у меня из головы. «Как и в нашем мире», — повторил я про себя слова Тима.

— Многие из тех, кто попадает сюда, уже обладают определенными навыками, — продолжал Киф. — Большинство этих навыков можно использовать как стартовые при выборе класса или профессии. У вас в отряде, например, есть очень сильный боевой маг — девушка по имени Селейна. Она ведь имеет врожденный магический дар, а использовать его научилась еще там, в вашем мире, верно? Она может добиться очень значительных успехов, стать высокоуровневым кастером. Но ей не хватает опыта реальных сражений и командной работы. Здесь она еще не может в полной мере продемонстрировать, на что способна.

— Как и в нашем мире, — прошептал я. Тихо-тихо, чтобы никто не услышал. Потому что, услышь они это, эффект будет сравним со взрывом… Так мне казалось.

— Кстати говоря, Селейна…

Послышались тихие твердые шаги. Селейна вошла в комнату.

— Что, кстати говоря, я?

— Ты, кстати говоря, с точки зрения этого мира будешь боевым магом атакующего класса, кастером. Это один из типов дамагеров — так называют тех, кто наносит урон противнику, обычно издалека, и состредотачивается на этом, — не растерялся Киф. — А профессия… хм… я не уверен. Может быть, стратег? Хотя, стратег — это ведь роль в боевой группе, а не профессия, даже не специальность…

Селейна качнула головой. Рассуждения Кифа ее не удивили, но она не была с ними согласна полностью.

— Стратегия — это не мое. Предпочитаю выполнять задачи, которые ставит передо мной кто-то другой.

— Ну да, конечно. Но вряд ли кто-то способен проанализировать ситуацию так, как ты.

— Спасибо, Тим.

— Тогда, может быть, аналитик? Но это тоже не профессия. Вот же…

— Селейна, а кем бы ты хотела быть? — спросил я.

Она слегка нахмурилась.

— Стать кем-то… Что ты имеешь в виду?

— Ну, ты хотела бы иметь какую-то профессию?

— У меня уже есть профессия: я маг.

— А еще?

Селейна задумалась.

— Да… Пожалуй, да. Я хотела бы стать летописцем. Я люблю книги, мне нравится читать, и сама я, наверное, тоже сумела бы написать что-то.

— Идеально! — воскликнул Киф. — Боггет, ей даже объяснять ничего не надо!

— Угу, — довольно согласился инструктор.

— О чем вы?

— Классовые навыки и навыки профессии могут друг друга усиливать, ослаблять или никак не влиять друг на друга, — объяснил Киф. — Маг любого типа, владеющий навыками летописца, способен использовать их при создании свитков с заклинаниями, при сотворении или описании волшебных предметов, при расшифровке магических текстов. Да много для чего еще! Получается, что навыки твоей профессии будут улучшать твои классовые навыки. Твой уровень будет становиться повышаться гораздо быстрее.

Селейна кивнула — мол, принято к сведению. «Вот бы она однажды взялась записать всю нашу историю, — подумал я. — Наверное, когда пройдет много лет, интересно будет перечитать ее».

Постепенно разговор перешел на другие темы, стал веселей и проще. Я хотел спросить Кифа или Боггета еще кое о чем, но решил, что сделаю это позже, когда у меня появится возможность поговорить с кем-нибудь из них с глазу на глаз.

К обеду в общей комнате собрались все. Явился Рейд — судя по его виду, он успел вздремнуть после тренировки. Последней пришла Рида. Выглядела она напряженно, и все, заметив это, при ее появлении замолчали. Рида вышла на середину комнаты и остановилась. В руках у нее был сложенный вчетверо листок бумаги.

— Наверное, мне не стоило этого делать, — сказала она, переводя взгляд с одного из присутствующих на другого, — Но я обыскала комнату Вена и Арси. Я кое-что нашла.

Она развернула листок.

— Это записка. Ее оставил Вен.

— Ну и что там написано? — нетерпеливо спросил Рейд.

В записке было всего две строчки. Рида прочла:

— «Простите за доставленные хлопоты. Увидимся дома». Это все, — она опустила листок. — Подписи нет, но почерк принадлежит Вену.

Напряженная атмосфера моментально разрядилась, словно все вдруг разом выдохнули.

— Значит, все было не зря?

— Выходит, что так.

— Ладно, черт с ними, где бы они ни были. В самом деле, увидимся дома — поговорим…

Теперь мы могли возвращаться домой со спокойной совестью. Даже Рида выглядела заметно ободрившейся. Но дождь все еще лил, и мы решили остаться здесь до следующего утра. Я счел, что могу воспользоваться этим, и после ужина отправился к Кифу. Выбирая между ним и Боггетом, я руководствовался тем, что именно от Кифа я впервые услышал о Безмирье и его обитателях. Но начать разговор с ним я хотел не с этого.

Комната Кифа находилась под самой крышей. Дверь была распахнута, окно тоже. Благодаря тому, что за окном проходила небольшая крытая галерейка, дождь в комнату не заливал. Киф сидел на подоконнике. Я постучал костяшками по косяку.

— Можно к тебе?

— Да, конечно! Заходи. Есть что-то новенькое? — он подвинулся на подоконнике, чтобы я мог сесть рядом.

— Нет. Просто хочу тебя кое о чем спросить, — я уселся рядом с ним.

Дверь я закрыл, так что сквозняка не было, и было не холодно, разве что сыро. Интересно, а если я когда-нибудь спрошу, почему он так не любит замкнутые пространства, он расскажет мне об этом?.. Киф выжидающе смотрел на меня.

— Ариэл и Нора не против того, что ты отправился с нами?

Киф удивился.

— А почему они должны быть против?

— Ну… Вы же команда.

Лицо Кифа едва заметно исказилось — словно он почувствовал случайный укол, не очень-то и болезненный, но неприятный.

— Да, мы команда. И мы много времени провели вместе. Но мы очень разные, Сэм, — он отвернулся, посмотрел в проем галереи, на низкое темно-серое небо, начинавшееся сразу за козырьком. С крыши сыпались крупные стеклянные капли. — Мы начинали вместе. Обошли половину Безмирья, наверное — ну, не половину, конечно, но много где побывали, в общем. Погибали и возрождались. И никогда не бросали друг друга. Но со временем разница между нами становитсяь все заметней. Ариэл и Нора постоянно стремятся стать сильнее. Они много рискуют, но и получают в случае победы тоже много: силу, опыт, уникальные умения, редкие артефакты… Они никогда не останавливаются на достигнутом. Для многих они настоящие легенды.

— А ты?

— А мне все это почему-то не по душе. Раньше все было не так, но сейчас, стоит Ариэлу заговорить о каком-нибудь редком предмете и о том, что мы сделаем, чтобы его получить, на меня накатывает такая тоска… Я не хочу побеждать кого-то ради победы, добывать что-то ради добычи. Мне просто нравятся путешествия и приключения, которые можно разделить с кем-то. Потому что какой смысл в победе, если вокруг только те, кто восхищается тобой, и не с кем разделить радость? Да и радости-то уже нет, потому что ты больше не прикладываешь усилия, чтобы достичь чего-то. Ну, вот скажи, какая радость прийти на поле битвы и в одиночку раскидать целое войско?

— Ариэл так может?

— Да. Ему нравится быть способным на это, но он хочет быть способным на большее — ну, ты видел. А я просто хочу радоваться тому, что происходит вокруг, вместе со всеми — или переживать из-за этого. Нора такая же, как Ариэл. Им комфортно вместе. Они очень сильные и хорошо ладят, им даже не нужно разговаривать, чтобы понимать намерения друг друга. Я, с какой стороны ни посмотри, гораздо слабее их, — он искоса посмотрел на меня и улыбнулся. Улыбка вышла невеселая и немного виноватая. — Я ведь уже какое-то время даже уровень свой не повышаю.

— А по-моему, ты гораздо сильнее их вместе взятых, — честно сказал я.

Киф хмыкнул, повернулся ко мне.

— Да нет же! Ты не понял. Если придется сражаться… — Он вдруг осекся и покраснел. Дошло, наконец.

— Если придется сражаться, мы их уделаем, — сказал я. Это не было пустым хвастовством, и не имели значения ни численный перевес, ни таланты каждого из нас, даже способности Селейны. Дело было в том, что у нас все было еще впереди. Мы были в самом начале Безмирья, и оно улыбалось нам.

Киф усмехнулся.

— А ты, пожалуй, прав, — сказал он.

За дверью послышался тихий шорох — этакое шлепанье-цоканье по полу. Затем кто-то поскребся в дверь, подцепил ее, она отворилась, и в комнату вошел Флипп. Я не знал, Рида призвала его или он сам теперь умел появляться, но я был рад его видеть, только надеялся, что он не помешает никому в гостинице.

— О, привет, приятель! — сказал Киф. Флипп вальяжно прошествовал к нам, помахивя кудлатым хвостом, ткнулся мне в бок, потом в бедро Кифа. Тот потрепал его загривок. Флипп лизнул руку Кифа и, потоптавшись, улегся под окном. Он был теперь настолько крупным, что напоминал уже не комок, а копну шерсти. Недолго думая, Киф откинулся и улегся на его. Флипп этого, кажется, даже не заметил.

— Киф, я давно хотел тебя спросить. Искатель приключений и безмирник — это ведь не одно и то же, да? Вы с Боггетом так старательно избегаете этой темы.

— Ничего мы не избегаем! Просто к слову не приходилось.

Я ему не поверил.

— Боггет что-то недоговаривает. И ты тоже. Киф, в чем дело?

Он повернулся, продемонстрировав невинное выражение лица. Но я был настойчив. Киф не выдержал моего взгляда, отвернулся. Однако сдаваться он не собирался.

— Ничего такого, Сэм.

Я вздохнул.

— Если тебе так трудно рассказать об этом, давай я сделаю это сам. Я расскажу, о чем догадываюсь. Если я окажусь в чем-то неправ, просто поправь меня. Договорились?

Он промолчал. Это была маленькая победа.

— Итак, по-моему, быть искателем приключений и быть безмирником — не одно и то же. Любой может превратиться в искателя приключений, а потом ему может это надоесть, и он вернется к своей обычной жизни. И наоборот. Так?

Киф кивнул.

— А еще не имеет значения, родился ты в этом мире или попал сюда из какого-то другого. Ты сам решаешь, кем ты будешь: человеком, который осядет где-нибудь, постарается освоиться и начнет вести размеренный образ жизни, или тем, кто выберет путь авантюриста.

— Теоретически да. Но те, кто родились здесь, как правило, все-таки остаются местными. А те, кто попадает в Безмирье, обычно превращаются в странников и искателей приключений.

— Но это же просто тенденция. Это не закон.

Он опять кивнул. Но на этот раз кивок был неуверенный.

— Знаешь, я никогда раньше не думал об этом, — признался он.

— Позволь, я продолжу. Получается, от самого факта попадания в Безмирье ничего не зависит. Более того: ничего не зависит и от того, какую судьбу ты здесь выберешь. Боггет говорил нам, что этот мир принимает нас за своего рода игроков, и поэтому все, что здесь происходит, может приносить нам пользу. Он рассказывал, что иногда у тех, кто попадает в Безмирье, появляются магические способности или улучшаются магические и физические навыки, которые были прежде. Но это не значит, что мы Безмирью нравимся или мы для него что-то значим. Безмирье готово уничтожить нас при первой же возможности. Но еще Боггет говорил, что иногда для тех, кто попадает сюда, начинается другая жизнь. Он говорил о вознаграждениях за выполненные задания и о том, что эти задания будут соответствовать нашему уровню. То есть, нам следует думать, что в Безмирье мы не столкнемся ни с чем, что будет для нас непреодолимой трудностью, потому что сам мир устроен так. Мы должны считать, что здесь мы сумеем справиться со всем, пусть и не с первого раза. Но разве в любом другом мире иначе? Ведь даже если ты ошибаешься и умираешь, это всего лишь теряет значение… Киф, этот мир, в сущности, ничем не отличается от любого другого.

Он нахмурился.

— Я понимаю, почему ты так говоришь, Сэм. Тебе легко так говорить. Твой родной мир очень похож на то, что ты видишь сейчас вокруг: примерно тот же уровень развития технологий, сходное социальное устройство… Но не все Безмирье такое. Есть совершенно иные места. Здесь есть то, что невозможно даже представить, — Дрейфующие Горы, Поднебесья, Бездна…

— Киф, я говорю не о форме, а о сути.

— О сути? — он на мгновение задумался. — Хорошо… Магию можно назвать сутью мира? То есть, ее можно отнести к характеристикам, которые определяют суть мира?

Я пожал плечами.

— Магические законы входят в число законов природы. Так что, пожалуй, да.

Киф победно улыбнулся.

— Есть миры, где магии не существует.

— Откуда ты знаешь? Ты бывал в них?

— Я — нет. Но Боггет пришел из такого мира.

— С чего ты взял?

— У него нулевая предрасположенность к магии. Он может пользоваться только заемной магией — чьей-то чужой, заключенной в предмет, например.

Поверить Кифу было трудно.

— Я много раз видел, как Боггет проявлял особые способности, — сказал я и услышал, как неуверенно звучит мой голос. — Он же владеет ведьмачьей силой. В нашем мире ее отделяют от высокой магии, но это все-таки магия.

— Нет, — твердо сказал Киф. — Все, что ты видел, — комбинация иных навыков, немагических.

Я хотел возразить ему: на память приходил наш опыт общения с болотными эльфами, когда, чтобы вывести Селейну из ее особого состояния, пришлось усыпить ее ведьмачьей колыбельной. Что это было, если не использование магических способностей?.. Но стоило мне только подумать об этом, как я вспомнил: а ведь без помощи Тима Боггет не мог ее усыпить, ему не хватало сил. Да и раньше он никогда не демонстрировал это свое умение.

— Значит, он пришел сюда из мира, где нет магии?.. — вслух удивился я.

— Скажем так: из мира, где магии нет, но где всем очень хочется, чтобы она была, — ответил Киф. — Именно поэтому ему удается пользоваться заемной магией. Нужно верить, что это возможно, или хотя бы очень хотеть, чтобы это было возможно, иначе ничего не получится, — он закинул руки за голову, удобнее устроился на Флиппе. — Спроси его сам как-нибудь. Если он будет в настроении, то расскажет тебе о своем родном мире.

«Да я уже спрашивал его однажды», — подумал я. Но тогда Боггет не стал говорить на эту тему. Может, что-то изменилось и мне следует попробовать еще раз? Посмотрим.

— А ты, Киф? Из какого мира ты пришел?

Он вдруг стал серьезнее.

— Я не знаю, Сэм. Я ничего не помню до того, как оказался в Безмирье. Может, меня и не существовало вовсе. Но мне приходилось пару раз погибать, и возрождался я всегда здесь же, так что, наверное, я одно из местных существ.

— Хочешь сказать, ты не человек?

Не то чтобы я был очень уж удивлен — от Кифа, не раз перевоплощавшегося безмирника, можно было ожидать всякого. Но доподлинно узнать, что он изначально не являлся человеком, было все-таки странно.

Киф улыбнулся, словно был рад признаться в этом.

— Да, я не человек. Тебя это беспокоит?

Я улыбнулся ему.

— Нет.

Киф запрокинул голову.

— Я безмирник, — сказал он. — Но это не знание, а, скорее, убеждение. Когда я оказался здесь, я не помнил о себе ничего, кроме собственного имени, — он мечтательно усмехнулся. — Представляешь? Только имя — и целый мир…

— Киф, а Ариэл и Нора тоже безмирники?

— Ариэл — да, Нора — нет.

— А Боггет?

— Безмирник. Насколько я понял, он какое-то время назад погиб и довольно долго пробыл в другом мире. Он не умеет ходить между мирами?

— Как ты это понял?

— По штрафам. Их у него накопилось довольно много.

— По штрафам? Что это?

— Временные ограничения на использование навыков. Либо полные, либо частичные. Общее снижение уровня, потеря опыта. Я вижу такие вещи, это одна из способностей искателя приключений. Тебе б тоже не помешала, кстати. Уметь оценивать союзников и противников — это важно. Так о чем ты хотел спросить?

Я собрался с духом.

— Киф, если не важно, кто ты и откуда пришел, то что значит быть безмирником? Или, как ты иногда говоришь, хиро… Дело ведь не только в том, что мир тебе подыгрывает — удачливые люди бывают во всех мирах. И даже если ты можешь вернуться сюда после смерти… Это ведь не самое главное, так?

Киф скосил глаза и посмотрел на меня со странным выражением лица — как будто бы я только что рассказал ему мерзкий анекдот и он не знает, смеяться или кривиться от отвращения.

— Значит, оно уже поманило тебя? — он усмехнулся. — Кто бы мог подумать… Будь осторожен, Сэм. У него обаяние дьявола и такой же нрав. А еще у него страшный аппетит, Сэм. Не успеешь заметить, как оно тебя проглотит.

Я нахмурился.

— О чем ты?

Но Киф, проигнорировав мой вопрос, продолжал:

— Если оно положило на тебя глаз, оно найдет способ заполучить тебя. Тебе следует быть очень осторожным.

Я рассердился: все это звучало слишком напыщенно и чересчур зловеще.

— Да кому — ему? Кто — оно?

— Безмирье, разумеется.

Киф улыбнулся шире, блеснув своими острыми, хищными белыми зубами — вот уж чей аппетит не вызывал сомнения.

— Знаешь, голодным здесь выглядишь только ты.

Лицо Кифа моментально изменило выражение.

— О, знаешь, я и вправду есть хочу. У тебя ничего не завалялось?

У меня в кармане лежал припасенный с ужина пирог. Я протянул его Кифу.

— Спасибочки! — он цапнул пирог, сел и немедленно впился в него зубами. Флипп утробно заурчал. Киф отломил от пирога кусок и скормил его нашему с Ридой питомцу. Кажется, они поладили.

Интересно, почему Киф так много ест? Особенность расы? Если да, то какой? Сейчас ведь Киф выглядит как человек. Здорово было бы узнать, какой внешний вид у него настоящий… Я невольно улыбнулся: наверняка это что-нибудь вроде ящерицы или змея. Или, может быть, Киф — угорь?..

— Ты так и не ответил мне, — напомнил я, когда он разделался с пирогом.

— Что значит быть безмирником? — он облизнул пальцы, замер, посмотрел на меня. — Весь аппетит испортил.

— Ну, извини. Мне нужно это понять.

«Прежде, чем я уйду отсюда», — добавил я про себя, думая о скором возвращении домой. Мне отчего-то и вправду было важно понять это — словно вернуть этому миру какой-то незримый долг или извиниться перед ним за то, что я оставляю его.

— Ты вот называешь себя безмирником. На основании чего ты так думаешь?

Киф задумался.

— Ну… Я погибал и воскресал несколько раз. При этом я сильнее и удачливее многих авантюристов моего уровня. А еще мне легче даются различные навыки, если я хочу их изучить.

— Это все?

— Разве этого недостаточно? По мне так воскрешение после смерти — очень убедительное доказательство, и…

— Киф.

— …И еще я могу ходить между мирами, и…

— Киф!

— Ну что?

Я пристально посмотрел на него.

— Я спрашиваю тебя не об этом. И ты это знаешь.

Он зажмурился.

— Сэм. Я тебя ненавижу. Всю душу из меня вытаскиваешь. Ну зачем ты так?

— Прости. Ничего не могу с собой поделать.

Он вздохнул.

— Ладно, слушай. Ты прав: само по себе воскрешение после смерти еще ничего не значит. Видишь ли, безмирники — не единственные, кому это доступно. Ты, наверное, уже и сам это заметил. Я думаю, чтобы быть безмирником, вообще не обязательно умирать, — он подмигнул мне. — Тут дело в другом. Любого, кто находится в Безмирье, можно отнести к одной из трех групп. Первая — местные жители. Кто они и чем занимаются, не важно, они просто появились на свет здесь. Вторая — попаданцы вроде Боггета, тебя и твоих приятелей. Вы родились в ином мире, но оказались здесь. А третья — это, собственно, искатели приключений, игроки. Есть поверье, что Безмирье существует только ради них.

— Игроки? — переспросил я. Мне приходилось и раньше слышать это слово от Боггета, но я не придавал ему особого значения.

— Ага. Локация, по которой мы болтаемся, так себе. Неразвитая, недоработанная — одим словом, Крайние земли. Ни квестов интересных, ни территорий хороших для кача — кроме, пожалуй, Черной пади. Поэтому игроков тут почти нет, и вы с ними не сталкивались. Ну, разве что та история с попыткой захвата деревни — там как раз были отряды игроков, ну и потом еще пара случаев была, в Линне вы их наверняка видели… Но речь сейчас не об этом. Главное отличие игроков от всех остальных в том, что у каждого из них два тела. Одно находится в том мире, откуда они приходят, а другое здесь, его еще называют аватаром или персонажем. Игроки могу по своей воле перемещать свое сознание из одного тела в другое и обратно.

Я нахмурился: слова Кифа звучали неправдоподобно даже для этого мира.

— И каким же образом они это делают?

— Магия. Или технология. В некоторых мирах практикуют духовные путешествия. Для них Безмирье — что-то вроде тонкого мира, где можно узнать что-то новое, усовершенстивовать свои навыки или открыть в себе новые способности. Ад, рай, потусторонний мир, обитель усопших предков — в Безмирье есть локации, которые легко можно принять за такие пласты реальности. Но большая часть игроков приходит сюда из совсем иных миров. В тех мирах очень высоко технологическое развитие. Там механизмы позволяют людям на какое-то время переносить сознание в своих персонажей. И здесь они могут воскресать. Если персонаж умирает, с самим человеком ничего страшного не происходит. А персонаж может возродиться. Видел обелиски и большие каменные круги? Вот, персонажи после смерти появляются на них. То есть, — не знаю, как в их родных мирах, — а в Безмирье игроки бессмертны. Такой уж это мир…

Пока Киф говорил все это, перед моими глазами проплывали сцены из нашего путешествия по этому миру: защита деревни отрядом мастера Тиха, поле боя после битвы, странный пир… Слова Кифа многое объясняли.

— Местные жители, по крайней мере, некоторые из них, тоже могут воскресать. Воскресают и представители разумных рас, и нежить, и нечисть с монстрами, — продолжал тем временем Киф. — Толком никто не знает, от чего это зависит, но говорят, что все дело, опять-таки, в игроках. Мол, те, кто с ними общается и дает им поручения, и даже те, на кого они охотятся, могут воскреснуть. В таком случае их тела восстанавливаются прямо в этом мире, потому что они — его часть. А вот с безмирниками все сложнее… Изначально все они попаданцы. Они не являются частью этого мира, хоть и связаны с ним. И несмотря на то, что Безмирье принимает их за игроков, запасных тел у них нет. Поэтому, если они погибают здесь, то возраждаться им приходися где-то еще, в чужом мире, в чужом теле. После этого они могут вернуться. А вот получится все это или нет — неизвестно. Пока не попробуешь, не узнаешь, и даже если получилось однажды, это не значит, что получится еще раз. Ты вот, Сэм, такой попаданец, другой жизни у тебя может не оказаться, — Киф скосил глаза и посмотрел на меня с грустной улыбкой. — Так что не умирай по возможности, ладно?

Я кивнул. Странная это была просьба — о таком до Кифа никто меня еще не просил. Его слова тронули меня до глубины души.

— Так что же тогда это такое — Безмирье? — спросил я.

Киф мечтательно запрокинул голову.

— Безмирье… Это фантазия, мечта. Мир, где нет скуки и смерти. Такого нет и не может быть, но… Очень хочется, чтобы он был. Поэтому Безмирье существует. — Он ненадолго замолчал, улыбка его стала шире. Я ждал продолжения, и вскоре оно последовало: — Безмирье — оно словно говорит со мной. Но не словами, даже не звуками — не только звуками, то есть… Цветами, запахами, событиями — всем, что есть. Всем собой. Я внимаю ему, и… Это потрясающе. Я стараюсь отвечать ему — не словами, а мыслями, движениями, поступками… А иногда и словами тоже. Знаешь, что из этого получается? Молитва, — он усмехнулся. — Сэм, я сказал тебе, что меня зовут Киф. На здешнем языке это слово означает «высокочтимый, уважаемый, священный», что-то вроде приставки к имени или титулу. Но иногда оно используется в значении «священнослужитель». Это просто случайное совпадение — как и то, что твое имя означает «соленый». Но — знаешь? — мне это нравится… Но я не это хотел сказать. Мое имя — может, все дело в нем? Порой, когда я чувствую свою связь с Безмирьем особенно остро, я возношу ему молитву. С благодарностью. Иногда — за то, что оно забрало меня из того мира, где я жил прежде, — если я прежде все-таки где-то жил. Не знаю, хуже там было или лучше, чем здесь, но мне здесь нравится, и я не хочу покидать Безмирье. Иногда я благодарю его за то, что я не сгинул во время очередного приключения или, сгинув, сумел вернуться. Но чаще всего я благодарю его ни за что, просто так, потому что мое сердце переполняется радостью. В такие моменты я верю, что моя жизнь не проходит впустую, что я для чего-то нужен, что у меня все получится и я никогда не умру… — он снова улыбнулся — полугрустно, полувесело. — Знаешь, Сэм, ты первый, кому я это рассказываю, так что… извини меня за все. Я думаю, эта особая связь и делает простого странника безмирником. А уж как именно сложится его судьба — ты прав! — не так уж и важно. Быть героем, конечно, здорово. Но остаться непонятым, непризнанным, отвергнутым, даже изгнанным и влачить жалкое существование — да, здесь может быть и так. А можно еще ни на что не надеяться, ни во что не верить, потерять всех, кого ты любил, — и несмотря на все это остаться счастливым. Скажешь, ненормально? Тогда быть безмирником значит быть ненормальным… Эй, чего ты смеешься?

Я давно сдерживал смех, но это становилось все труднее. Теперь, когда Киф окликнул меня, я перестал сдерживаться и расхохотался в голос.

— Давно хотел сказать тебе, Киф. На языке моего мира слово «киффи» означает «проныра».

— Проныра?

— Ага, проныра. Ловкач.

— Ловкач! — он рассмеялся. — Что ж, не так уж и далеко от истины!

— Честно говоря, я думал, это просто прозвище. У нас многие обращаются друг к другу по прозвищам. Боггета, к примеру, в училище звали «Старый Псих» или «Старик».

— А сейчас?

— А сейчас он просто Боггет.

Киф вздохнул.

— Что ж, тогда и я, пожалуй, останусь просто Кифом. Хотя у меня в Безмирье тоже есть прозвище — «Черный».

— Черный Киф? Тебя из-за одежды так прозвали, что ли?

— Почему из-за одежды?

— Потому что я тебя только в черном шмотье и видел.

— Да ну тебя! — он незлобно толкнул меня локтем в бок. Я ответил тем же. Так мы пихались, пока едва не свалились с окна на задремавшего Флиппа.

— Может, спать пойдем уже? — предложил я.

— Ага. Давай, — Киф картинно потянулся, закинул руки за голову и прислонился спиной к раме. Самое интересное, он вполне мог уснуть в этом положении, с него сталось бы. — Чего сидишь-то?

Я поднялся.

— Спокойной ночи, Киф.

— Спокойной ночи.

Я вышел из его комнаты, Флипп поднялся, потянулся, устрашающе-роскошно зевнул и поплелся следом за мной.

Наверное, мне стоило сказать Кифу спасибо за этот разговор. Но он наверняка и так понял, что я ему благодарен. Возвращаясь в нашу с Ридой комнату, я утвердился в мысли, к которой пришел: Безмирье не слишком-то отличается от моего родного мира. Не знаю, как насчет других миров, но, думаю, различия, если и будут, то не такие уж и большие. Потому что способность тонко чувствовать мир, слышать своим сердцем его сердце, внимать его голосу и отвечать ему зависит не только от мира, в котором ты находишься, но и от тебя самого. В этом нет твоей заслуги, это — дар, как, например, музыкальный слух. Можно его игнорировать, можно пользоваться им время от времени. А можно жить им, подчиняя каждое свое движение, каждое слово, каждую мысль великой музыке, которую ты слышишь. Вот только почему этот дар просыпается именно здесь? Или, может быть, в иных мирах это тоже возможно и тем, кому это удается пробудить его в себе, попросту нет необходимости уходить куда-то? В таком случае здесь ты будешь тем, кого называют безмирником, а в ином мире тебя всего лишь назовут как-то по-другому — суть от этого не изменится. Вот только не мир делает первый шаг навстречу страннику, а сам странник. При всем удивительном многообразии и необычайности устройства Безмирья в этом отношении оно представляло собой такой же мир, каким был мой собственный. Боггет как-то раз выразился очень точно: Безмирье — это в голове. Можно родиться в другом мире, никогда не попасть сюда, но все-таки быть безмирником, а можно родиться здесь, но безмирником так никогда и не стать. Был ли я безмирником? Если нет, то хотел ли я им стать?.. Я не знал. Но Киф был прав: Безмирье уже поманило меня, и я испытал на себе его жутковатое очарование.

Чтобы вернуться к себе, мне нужно было пройти через холл. Поленья в камине почти прогорели, и тлеющие угли наполняли комнату сумрачным красноватым светом. В нем фигура Рейда, развалившегося в кресле у камина, казалась еще более крупной и грозной. Заслышав мои шаги, Рейд обернулся.

— А, это ты… Что, тоже куда-то собрался?

— Тоже?..

Рейд посмотрел на меня осоловевшими глазами.

— Да наш Старик свалил куда-то на ночь глядя.

— Боггет куда-то ушел? — я ничего не знал об этом. Но я доверял Боггету и считал, что, если бы он счел нужным, он сообщил бы, что уходит. — Ты знаешь, куда он пошел?

Рейд осклабился.

— Известно куда! Я б тоже с ним сходил… Ты один тут у нас, считай, женатый, так что тебе не понять. Рида занята, а после того как выяснилось, что твой перевертыш на самом деле парень, ловить стало вообще нечего.

Я не знал, злиться мне на его слова или нет. По мне, Боггет отправился куда-нибудь, чтобы доложить Фирригану обо всем, что сегодня произошло. Но дело было не в этом: Рейд вел себя слишком уж вызывающе. Однако другой возможности выяснить кое-что мне могло и не представиться.

— А как же… Селейна?

Я должен был понять, действительно ли Рейд не замечает, что далеко не безразличен ей, или просто прикидывается. Эта девушка стала моим другом и соратником, мне было больно смотреть на то, как она мучается. Сама Селейна не признается в своих чувствах — такой уж она человек. Но если я буду знать, есть у нее шанс или нет, то смогу хотя бы поддержать ее — или же постараюсь помочь ей выбросить этого парня из головы.

— Селейна? — Рейд удивился. — Да она же снулая рыбина. Нет, такие девушки не по мне. Вот твоя Рида… Имей в виду: если с тобой что случиться, я смогу о ней позаботиться! Но с тобой же ничего не случиться, правда?

И снова я не знал, как реагировать на его слова. Во мне боролись гнев, негодование и обида, и я никак не мог понять: хмельной Рейд и в самом деле сказал то, что было у него на уме, или просто дразнил меня?

— Сунешься к Риде — голову оторву, — честно ответил я и повернулся, чтобы уйти.

— Спокойной ночи! — хамовато пожелал мне Рейд.

А я застыл, не в силах двинуться с места.

В глубине коридора стояла Селейна. Темная в темном, я не заметил бы ее, если бы не почти что белое лицо, выступающее из мрака, да кувшин в ее руках, на глазированном боку которого лежал красноватый блик. Разумеется, она слышала наш разговор.

Я думала, она уронит кувшин. Но Селейна лишь постояла в коридоре еще мгновение и бесшумно ушла.

— Спокойной ночи, — ответил я Рейду и ушел тоже.

Ночью дождь прекратился. Когда наутро мы все встретились снова, Боггет, куда бы он ни ходил ночью, вел себя как ни в чем не бывало. Рейд совсем не выглядел человеком, который на нетрезвую голову наговорил глупостей и теперь сожалеет об этом, и искренне не понимал, чего это я злюсь на него… Да я и не на него злился, а на себя: надо же было оказаться таким идиотом! Что я, свахой себя возомнил, что ли? Не следовало мне лезть в это дело, все стало только хуже…

Наверное, я еще долго бы корил себя за неосмотрительность. Но, улучив момент, когда поблизости никого не было, ко мне подошла Селейна и спросила, можем ли мы поговорить наедине. Я ощутил приступ паники, словно вновь оказался на младшем курсе училища и строгий преподаватель вызывал меня к доске. Но я взял себя в руки и ответил:

— Разумеется.

Мы вышли в крохотный укромный закуток коридора, освещенный тускловатым серым светом, который проникал через запыленное окно. Селейна повернулась ко мне.

— Спасибо, — тихо сказала она.

Если бы пару минут назад кто-то сказал мне, что я в скором времени почувствую еще больший стыд, я бы засомневался. Теперь мне хотелось превратиться в насекомое и забиться куда-нибудь, где я лет сто никому не буду попадаться на глаза.

— За что, Селейна?

Она улыбнулась.

— Мне стало легче.

«Но я же все испортил!» — хотел воскликнуть я… Но промолчал. Мне следовало думать не о своих чувствах, а о том, как к тому, что случилось, отнеслась сама Селейна. А Селейна… Она улыбалась — до меня это только что дошло. Оказывалось, увидеть ее улыбку было недостаточно: нужно было еще осознать, что Селейна улыбается.

— Мне стало гораздо спокойнее, — сказала она. — Так что спасибо тебе, Сэм.

Она говорила искренне. Без издевки, без иронии. Это было так… странно.

— Но ты же… переживаешь… и…

Она мотнула головой, прерывая меня.

— Все в порядке. Рейд нравился мне давно, еще когда мы были просто однокурсниками. В то время у меня не хватало смелости попытаться привлечь его внимание. Но и потом, когда мы встретились в этом мире, я надеялась, что все получится само собой. Я не сделала ничего, чтобы сблизиться с Рейдом. Так что мне не на что обижаться. Да и не увлекся бы он никогда девушкой вроде меня. Это было ясно с самого начала.

«Девушкой вроде тебя?» — переспросил я мысленно. Что Селейна имела в виду? Ну да, она маг, да, берсеркер, у нее необычный характер и странноватые привычки… Мда. Но это все не делает же ее дурным человеком! К тому же, у нее приятная внешность.

Наверное, мои мысленные рассуждения были написаны у меня на лице, причем крупным буквами и довольно разборчивым почерком. Селейна приблизилась ко мне и взяла за руку.

— Ты очень добрый, Сэм, — сказала она. — Но, пожалуйста, не беспокойся обо мне так. Все в порядке. Пойдем, пора собираться в дорогу.

И, некрепко пожав мою руку, она отошла. Я еще долго ощущал на своей ладони след от ее прикосновения: словно от рукояти меча — твердо и надежно.

Когда мы вдвоем вышли в гостиную, первыми нас увидела Рида. Она оглядела нас обоих, отчего-то нахмурилась, но ничего не сказала.

К утру дороги еще не просохли, но рано показавшееся, чистое, ясное солнце обещало хорошую погоду, и это вполне можно было счесть добрым знаком. Когда мы покидали постоялый двор, настроение у всех было приподнятое: пусть впереди был неблизкий путь, мы наконец-то возвращались домой. И все же кое-что еще тревожило меня — записка, которую вчера обнаружила Рида. Если Вен и Арси действительно оставили ее, то почему никто не заметил ее раньше? И если Вен написал ее, то наверняка это было сделано с ведома Арси, никак иначе. Почему тогда Арси, уходя, сказал, что я за него все и объясню остальным?.. Не вязалось. Не складывалось…