Вкус волчьих ягод

Глава 34

Егор подошел к калитке и остановился, не решаясь зайти. Перед ним шагах в двух-трех стояла ведьма. В руках она теребила сушеную ветку зверобоя. Некогда цветок был ярко-желтым, а сейчас поблек и приобрел ржавый оттенок. Егор уставился на то, как сморщенные скрученные пальцы бездумно обрывают с цветка мелки ссохшиеся листья. Это зрелище завораживало. В голове вдруг стало пусто, появился еле слышный тоненький звон в ушах, во рту разом пересохло. Егор чуть не забыл, зачем пришел. С трудом оторвал взгляд от мельтешащих рук и посмотрел старухе в лицо.

Та улыбалась… Это было странно. Егор не помнил, видел ли когда ведьму в хорошем настроении.

– Ну, чего стоишь, волчок? Заходи во двор, не робей.

– А можно?

– А отчего ж не можно то? Я специально вот со скамеечки встала, от работы с травками оторвалась, чтобы гостю калитку открыть. Заходи-заходи, не бойся.

– Вы простите, я не поздоровался, – Егор прошел в открытую калитку, бросил взгляд на мешки и корзины. – И от работы говорите, отрываю… неловко… И надобно было первым разрешения спросить зайти, если по правилам. Оттого и растерялся.

– Да, ничего. Ты не теряйся, Егорка. Сам же из нашей деревни-то, мальцом тут бегал с товарищами по кустам. Интересно, наверное, было на старую ведьму посмотреть?

Егор совсем смутился, мало что не покраснел. Не так он планировал начинать разговор. Но старуха как-то ловко перехватила инициативу и ведет беседу совсем не в то русло.

А еще жажда эта, слюна во рту пересохла, язык шершавый и с трудом ворочается… Откуда взялась вдруг, ведь он прошел всего ничего, даже не запыхался.

– Может водички тебе? С дороги? А? – спросила Томка вроде бы и вежливо, с участием, но в ее тоне явно читалась скрытая насмешка. Еще чуть-чуть и разразится ехидным хихиканьем.

Егор с усилием сглотнул вязкий комок в горле, глянул на колодец. Вспомнил, как Багник ругался, чтобы на его болото больше проклятую мерзость не приносили, как Маргарита описывала, розоватую воду в ведре, в который будто плавали кровяные нити…

– Вы так любезны, но спасибо, я пить не хочу.

– Ну не хочешь, так не хочешь… ­ – ведьма недобро усмехнулась. – Ну говори, чего пришел? И только не надо врать, что просто мимо шел или заплутал.

– Да как же я здесь в трех соснах заплутаю? Родные ж места…

– О как запел! Еще скажи, родные люди!

– Ну тут уж, простите, нет. Соседей, как говорится, не выбирают.

– Отчего же не выбирают? Очень даже… Ты вон в город уехал. Зачем спрашивается? Может потому что хотел соседей сменить?

– Не только… – хмуро буркнул Егор.

– Но и это тоже… Ай, да не отпирайся. Что же я маленькая? Чай не первый год на свете живу. В людях кой-чего понимаю.

– Понимаете и от этого ненавидите?

– Я? Людей? Да с чего ж ты взял? – в голосе старухи послышалось искреннее удивление.

– Сколько здесь жил, сколько приезжал, а добра от вас что-то не припомню.

– Слушай, шел бы ты обратно! – всерьез разозлилась ведьма. От улыбки, даже ехидной, не осталось и следа. – Вот же сучий потрох, попрекать меня вздумал? Жизни учить? Добра он не видел! А как заболит что у деревенских, зуб там или живот скрутит, все что-то первым делом до Томки бегут. И только потом уж, если не поможет, в больницу обращаются. Как скотина помирать станет или неурожай, или залом в пшенице найдут, или иголку под порогом – все сюда бегут… Помощи хотят! А я что отказываю? Никогда почти! А что не бесплатно, так у нас чай не богадельня! И после всего Томка им плохая… Не удивлюсь, если те, кому вчера больных детей лечила, завтра с вилами к порогу придут, и хворост для костра погребального с собой прихватят. Сто раз так уже было и еще сто раз будет! А все потому, что людишки неблагодарные, мелочные, жадные, недалекие…

– Вот-вот… – поддакнул все распалявшейся ведьме Егор, подкрепив реплику многозначительным взглядом.

Томка замолчала и недобро зыркнула глазами-углями из-под седых бровей.

– …Но… ненависть – это слишком для них всех… На ненависть много сил надо, кто мне они, чтобы ненавидеть всех разом?

– Всех разом и не надо. А вот выборочно, отдельную категорию, например, жителей затерянной в лесах деревеньки, близ границы и топких болот…

– Ты к чему клонишь, волчок? – голос ведьмы опять стал будто нарочито добреньким.

– Велесова ночь сегодня, боюсь, как бы кто ни задумал чего дурного…

– Ой, твоя правда, Велесово время, да еще же и полнолуние… я тоже боюсь.

– Чего боишься, ведьма? Волчьих зубов?

– Глупости какие… Отсутствия у некоторых мозгов! Вот чего и в самом деле стоит опасаться.

Егор спорить не стал, как тут поспоришь, если во всем права ведьма… Хуже отсутствия мозгов пугают только слишком хитроумные планы, реализуемые при помощи черной воли…

– Кто в деревне воду проклял, знаешь? – решил спросить в лоб, в надежде застать собеседницу врасплох.

– Да откуда же знать? Мне местная нечисть о своих делах не докладывает…

С этим Егор тоже спорить не стал, хотя заявление было уже не таким категоричным. Наверняка если отчитываются и не все, то очень многие. А вот тот факт, что ведьма прекрасно знала о проклятье, и эта информация ее никоим образом не удивила, у себя в памяти отметил. Об этом стоит поразмышлять особо…

Спросить про Маргариту? Или не стоит? Ведь ничего ж не скажет, даже если знает. А вот связь приезжей девушки со стаей оборотней выдавать ведьме ни к чему. Очень хотелось попасть к ней в дом. Посмотреть, нет ли там где в укромном местечке маленькой травяной куколки, которая держит охранное заклятье на Маргарите? Да только кто же его в дом пустит? Не эта старая карга, уж точно!

– А что… на ночь, уже каких ритуалов напланировала?

– А вот это, волчок, не ваше псячье дело! Ты следователь, что ли? Или инквизитор? Чтобы такое спрашивать? Ты даже не вожак стаи, а лезешь с вопросами как свинья в калашный ряд. Стыдно, что у нас молодежь растет неученая, невоспитанная, никакого уважения к старшим, никакого…

Ведьма запричитала с показной злостью, и Егор понял, что вряд ли добьется от нее чего-то конкретного, но визит сюда все же не был так уж бесполезен…