Видящая... Свет во тьме

Глава 19

То же время, разговор Димитрия и Романа…

Вампир стоял к другу спиной и смотрел за окно, на мрачные сооружения замка, на тихие тени мелькающих стражников. Взгляд его блуждал по округе и не где конкретно не зацеплялся. На душе его было не спокойно.

Тем временем Роман сидел в кресле и наблюдал за ним. Видеть Димитрия таким взволнованным было не привычно и тревожно. Оборотень чувствовал, что что-то не так, но не знал, как помочь. Слова застревали в горле, и он лишь молча смотрел на Димитрия, пытаясь понять, что происходит.

Внезапно его тонкий нюх уловил знакомый, едва различимый запах. Две девушки, которых точно не должно было быть здесь, в замке вампиров, перед лицом главного боя за власть. Роман напрягся, его инстинкты закричали о тревоге.

Он знал, что их присутствие может изменить всё. В голове мелькали мысли о том, как это может повлиять на их планы, и он понимал, что должен действовать. Но как объяснить это Димитрию, когда тот и так был на грани?

Роман встал с кресла, стараясь не привлекать внимания Димитрия. Он медленно подошел к окну, вглядываясь в темноту, которая окутывала замок. Сердце его колотилось в груди, и он чувствовал, как напряжение нарастает.

Роман знал, что должен выяснить, что они здесь делают, но как это сделать, не привлекая внимания Димитрия? Он обернулся к другу, который все еще стоял у окна, погруженный в свои мысли. Роман заметил, как напряжение на его плечах постепенно нарастает, как будто он чувствовал приближающуюся бурю.

Взгляд Димитрия оставался устремленным в темноту, и Роман понимал, что сейчас не время для слов. Вместо этого он решил действовать, но как? Внутри него боролись страх и решимость. Он знал, что должен выяснить, что происходит, но не хотел тревожить друга, который и так находился на грани. Роман снова посмотрел в окно, его глаза пытались различить силуэты в темноте. Он знал, что, если девушки действительно здесь, они могут быть в опасности. Но за него решил вампир, он резко повернулся и в его глазах вспыхнул алый свет. — Яна с Леной здесь, — Димитрий смотрел на друга и прищурился, он видел, что друг уже это знает, ему бы разозлиться на молчание Романа, но сейчас было не до этого.

— Да, но откуда ты знаешь? — удивился тем временем оборотень и оглянулся, даже не зная, что хотел увидеть в тот момент.

— Я был хозяином этого замка, я умею слушать тени, — усмехнулся Димитрий и направился к своему столу.

— Что будем делать? — подобрался Роман и подошел к другу.

— За мной неотступно следят, мне нельзя показывать, что я что-то знаю. А вот ты найдешь их, — и они вместе склонились над картой замка, где были отмечены тайные ходы, о которых не знает даже нынешний князь вампиров.

Димитрий провел пальцем по карте, указывая на узкие линии, которые вели к скрытым проходам. Каждый из них был отмечен мелкими символами, которые он сам когда-то придумал, чтобы обозначить важные места. В его памяти всплывали воспоминания о том времени, когда он был полноправным хозяином замка, когда каждое его решение влияло на судьбы тех, кто жил под его крышей. — Эти проходы могут привести нас к Яне и Лене, — произнес он, стараясь не выдать своего волнения. — Если мы сможем использовать их, то сможем избежать слежки. Роман кивнул, его глаза блестели от решимости. Он всегда был готов к действию, и сейчас это качество особенно ценно. Димитрий знал, что его друг не только силен физически, но и умен. Они оба понимали, что время на исходе, и каждая секунда могла стать решающей. — Нам нужно разделиться, — сказал Димитрий, поднимая взгляд на Романа. — Я отвлеку их внимание, а ты воспользуешься проходами. Роман нахмурился, но не стал возражать. Он знал, что Димитрий всегда действовал с холодным расчетом, и сейчас это было особенно важно. Димитрий глубоко вздохнул, ощущая, как напряжение нарастает в воздухе.

Он знал, что его план был рискованным, но другого выхода не было. Время шло, и каждая минута могла стать решающей для Яны и Лены. Он снова взглянул на карту, его пальцы скользнули по линиям, которые вели к тайным проходам. Эти узкие коридоры, скрытые от глаз, были его единственным шансом на спасение. — Я отвлеку их, — повторил он, стараясь придать своему голосу уверенность. — Ты должен быть быстрым и осторожным. Если что-то пойдет не так, просто возвращайся сюда. Я буду ждать. Роман кивнул, его лицо оставалось серьезным. Он понимал, что доверие Димитрия было не просто знаком дружбы, но и необходимостью в их опасной игре. Оборотень всегда был готов к действию, но сейчас ему нужно было проявить терпение и хитрость. Он знал, что в замке полно ловушек и подслушивающих глаз, и каждая ошибка могла стоить им жизни. — Я найду их, — произнес Роман, его голос звучал решительно. — И вернусь с ними.

За сутки до боя между братьями, где-то в застенках замка…

Я металась, как раненный зверь в клетке. Мы были заперты с Ленкой уже около суток в какой-то мрачной комнате. Стены, обитые темным деревом, казались живыми, словно впитывали в себя страх и отчаяние. В углу, где тускло светила единственная свеча, тени плясали, создавая иллюзию движения, но на самом деле здесь царила лишь тишина и безысходность.

Домовой испарился сразу же, как только появился Мишель со своими вампирами. Я помню, как он вошел, его глаза светились холодным светом, а улыбка была такой же безжалостной, как лунный свет. Сопротивляться смысла не было — мы были в ловушке, и каждый наш шаг мог стать последним. Ленка, сидя на полу, прижимала колени к груди, её глаза полны страха и непонимания. Я пыталась успокоить её, но сама чувствовала, как внутри меня нарастает паника.

«Что нам делать?» — шептала она, и в её голосе звучала такая безысходность, что мне становилось не по себе. Я не знала, что ответить.

Сердце колотилось в груди, как будто пыталось вырваться на свободу, но я не могла позволить себе паниковать. Я должна была быть сильной, хотя бы для Ленки. Она смотрела на меня с надеждой, и я не могла подвести её.

Я встала и подошла к окну, но оно было заколочено, и лишь узкие щели позволяли пробиваться тусклому свету. Я прижала лоб к холодному дереву и попыталась разглядеть, что происходит снаружи.

Безуспешно. За окном царила непроглядная тьма. Даже луны не было видно, словно небо сговорилось скрыть от нас любую надежду. Закрыв глаза, я попыталась унять дрожь. Что делать? Как выпутаться из этой передряги? Как выбраться из этой ловушки, в которую я сама нас заманила? Если с Ленкой что-нибудь случится по моей вине, я никогда себе этого не прощу.

Я отпрянула от окна, чувствуя, как отчаяние подступает к горлу. Нужно действовать, а не предаваться панике. Огляделась. Комната была маленькой, почти пустой. Кроме грубо сколоченного стола и двух табуреток, ничего не было. Пол усыпан сухой соломой, пахнущей сыростью и плесенью. Этот запах въелся в стены, в саму атмосферу этого проклятого места.

— Ленка, — позвала я тихо, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Ты как? — она сидела, свернувшись калачиком, обхватив колени руками. В полумраке ее лицо казалось еще более бледным и испуганным.

— Мне страшно, — прошептала подруга, не поднимая глаз.

— Я знаю, милая. Но мы справимся. Я обещаю, — подошла и присела рядом, обняв ее за плечи.

Ложь. Я не знала, справимся ли мы. Но ей нужно было это услышать. Ей нужна была надежда.

— Но как? — подняла она на меня своя ясные глаза, я вздохнула, не привыкла я видеть ее в таком подавленном состоянии.

— Окно заколочено досками, но там нет стекол. Надо оглядеться, может получиться выбраться, — я огляделась еще раз.

Ничего. Абсолютно ничего, что могло бы нам помочь. Кроме... Мой взгляд упал на стол. На нем лежал небольшой, ржавый гвоздь. Наверное, кто-то забыл его здесь, когда заколачивал окна.

— Ленка, смотри! — воскликнула я, поднимая гвоздь. — Может быть, с его помощью мы сможем вытащить хотя бы одну доску из окна, — в глазах Ленки мелькнула слабая искорка надежды.

— Но он такой маленький, — прошептала она.

— Я знаю, — ответила я. — Но это все, что у нас есть. И мы должны попробовать.

Я подошла к окну и начала осторожно, с невероятным усилием, пытаться поддеть гвоздем доску. Ржавчина скрипела, дерево сопротивлялось. Мои пальцы немели от напряжения. Но я не сдавалась. Я должна была. Ради Ленки. Ради нас обеих.

Каждый раз, когда гвоздь соскальзывал, оставляя лишь царапину на дереве, отчаяние накатывало новой волной. Но я отгоняла его прочь, напоминая себе о Ленке, о ее испуганном взгляде, о ее вере в меня. Я должна была быть ее щитом, ее защитой.

Время тянулось мучительно медленно. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем гвоздь, наконец, зацепился за шляпку одного из гвоздей, удерживающих доску. Я надавила сильнее, чувствуя, как ржавый металл впивается в кожу. Зубы стиснуты, мышцы напряжены до предела.

Раздался тихий скрип. Доска чуть подалась. Сердце забилось быстрее. Еще немного!

Я продолжала давить, медленно, осторожно, боясь сломать гвоздь или сорвать его с места. Скрип становился громче, противнее. Казалось, он разносится по всей комнате, привлекая внимание к нашим усилиям.

Наконец, с громким треском, доска отскочила, оставив узкую щель в заколоченном окне. Я отбросила гвоздь и, задыхаясь, припала к щели, пытаясь разглядеть хоть что-то.

Ленка, смотри!" — прошептала я, отступая от окна. "Мы почти выбрались! Я смогла отодрать одну доску. Теперь нужно вытащить остальные."

Ленка подползла к окну и заглянула в щель. В ее глазах появился проблеск надежды, но страх все еще не отступал.

— Но их так много, — прошептала она. — Мы не сможем, — в отчаянии повернулась ко мне Ленка.

— Сможем, — твердо ответила я. — Мы будем работать вместе. Ты будешь держать гвоздь, а я буду давить. Так будет легче.

Ленка кивнула, и мы принялись за работу. Теперь у нас было больше места для маневра, и дело пошло быстрее. Мы работали молча, сосредоточенно, каждый звук казался оглушительным в этой тишине.

Одна за другой доски поддавались, отскакивали, открывая все больший просвет в окне. Руки болели, спина ныла, но мы не останавливались. Мы знали, что от этого зависит наша жизнь.

Наконец, последняя доска была сорвана. В комнату ворвался свежий, прохладный воздух, пахнущий хвоей и сырой землей. Лунный свет, пробиваясь сквозь тучи, осветил комнату, отгоняя тьму.

Окно было достаточно большим, чтобы протиснуться.

— Ну что, Ленка? — спросила я, глядя ей в глаза. — Мы готовы?

Ответить она мне не успела, за спиной что-то скрипнула и раздался удивленный мужской голос, заставив нас вздрогнули чуть не свалиться со стола. На котором мы сидели, отдирая доски от окна.

— И куда вы собрались? — мое сердце ухнуло куда-то вниз…