Ветер в ночи

Глава 11

Чейна не могло не встревожить число охранников, «провожающих» нескольких гостей в их комнаты. Что суманцы делают в этом захолустье? Все шестеро держались позади, на почтительном расстоянии, но он всё равно то и дело оглядывался и заметил, что Оша делает то же самое. Эльф, Николас и Винн держали по одному из трех фонарей со свечами из главного зала.

Герцогиня Беауми, одной рукой придерживая подол бархатной юбки, начала подниматься по лестнице, будто охранников не существовало вовсе.

На третьем этаже она остановилась.

— Прошу прощения, но у нас нет гостевых покоев, — сказала она, совсем не выглядя извиняющейся. — Крепость мала, однако, у нас есть три свободные комнаты для слуг. Они уютны, хоть и почти без мебели.

Вниз по коридору Чейн заметил три открытые двери. Две служанки в белых фартуках выскочили из дальней.

— Все готово? — спросила Шери.

Вторая девушка остановилась, повернулась и склонила голову:

— Да, миледи.

Герцогиня остановилась у первой двери, жестом пригласила войти и повернулась к Винн:

— Госпожа…

— Хигеорт, — представилась Винн. — Странница Винн Хигеорт.

— Что ж, странница, вы можете занять первую комнату, — герцогиня двинулась дальше. — Ваши телохранители могут выбрать вторую, а молодой мастер Кольмсерн — третью, самую маленькую.

Чейн обратил внимание, что отведя эту комнату ему, она как бы напомнила Николасу, что он тут только гость. Юный Хранитель не ответил. Чейн, однако, боролся с желанием возразить, поскольку осознал одну не слишком приятную вещь.

Винн, как посланница Гильдии женского пола, разумеется, могла не делить спальню ни с кем из своих «охранников». Как сыну советника, Николасу также полагалось иметь отдельную комнату. Ещё хорошо, что двух «телохранителей», роль которых играли Чейн и Оша, оставили здесь, а не сослали в казармы. Герцогиня, вероятно, думала, что таким образом оказывает им услугу, но это означало, что ему придется делить комнату с эльфом.

Ему пришлось отказался от мысли затеять спор, поскольку Винн поймала его взгляд и покачала головой.

— Это замечательно, миледи, — сказала она. — Спасибо.

На лице герцогини отразилось облегчение, будто она закончила с неприятными обязанностями. Шери двинулась назад к лестнице, бросив через плечо:

— Еда скоро будет готова.

Чейн неуверенно посмотрел на Винн, но Николас заговорил первым:

— Думаю… я пойду устраиваться.

Юный Хранитель направился к последней двери, а Винн посмотрела на своих товарищей. После того, как Николас скрылся внутри, она кивнула на ближайшую открытую дверь — своей комнаты.

— Что ж, тогда помогите и мне с вещами, — громко сказала она, а затем скользнула внутрь вместе с Тенью.

Чейн и эльф оказались у двери одновременно. Чейн замер, но Оша отступил и молча уставился на него. Прожигая его испепеляющим взглядом, Чейн поднял руку, приглашая эльфа идти первым. Оша не шелохнулся.

Сердитый шепот Винн донёсся из комнаты:

— Вы оба, идите сюда… немедленно!

Чейн послушался, и раздражение Винн тут же утихло. Тень с ворчанием вскочила на одну из узких кроватей. Только когда Винн глазами указала войти, Оша шагнул внутрь и закрыл за собой дверь, что не понравилось Чейну. Он ожидал, что Винн будет упрекать их из-за противостояния в коридоре, но она только покачала головой и отвернулась.

Комната была проста, но вполне пригодна для жизни, с двумя узкими кроватями вдоль передней стены. Возле каждой стояло по потрепанному, низенькому столику, на ближайшем обнаружились кувшин воды и таз.

Единственный свет давала свеча из фонаря, принесенного Винн, что она оставила на дальнем столике. Она кинула сумку с посохом на дальнюю кровать и вдруг спросила:

— Что здесь происходит?

Чейн поднял руку, останавливая разговор. Он отступил назад и приоткрыл дверь. Из того, что он мог видеть, слышать и даже учуять, следовало, что охранники-суманцы отошли, но остались сторожить выходы: один рядом с лестницей, а второй — на другом конце площадки, где сводчатый проход вел в какой-то другой коридор.

Чейн тихо закрыл дверь:

— Похоже, нам не рекомендуется бродить по округе без сопровождения.

Оша нахмурился.

— Много охранников… это нормально? — спросил он на белашскийском.

Чейн понял, что у эльфа был небольшой опыт общения с человеческой знатью и проживания в замках.

— Нет, — ответила Винн. — Хотя их количество вполне нормально, обычно охранников не используют, чтобы запирать гостей в их комнатах, — она опустилась на колени рядом с Тенью. — Но, по крайней мере, здесь мы можем говорить свободно.

Это было верно. Без Николаса они могли разговаривать о чем угодно.

— Я не так давно на этой земле, — произнёс Чейн. — Часто местные дворяне нанимают охрану из суманцев?

— Не знаю, — отозвалась Винн. — И что здесь делает служанка Юсиффа Опша? Она не суманка, хотя я слышала, что южнее живут другие народы, по описанию похожие на нее.

— Я не знаю ее родины, — проговорил он. — Но она как-то связана с герцогиней и мастером-Хранителем. Может быть, она посыльный, которого мы ищем?

Винн покачала головой:

— Нет, она была под карантином из-за чумы, после того, как вместе с отцом Николаса ходила по деревням.

— А один из… суманских охранников мог быть… посыльным? — предположил Оша. — Они свободно ходят по крепости.

— Возможно, — кивнула Винн. — Но они, кажется, больше преданы герцогу, чем герцогине. Тем не менее, это возможно, — она повернулась к Тени. — Ты что-нибудь увидела в их воспоминаниях, хоть какой-нибудь намек?

Тень даже не подняла головы с лап, только дважды фыркнула.

— Что ж, отсюда и начнём, — продолжила Винн. — Если это кто-то из крепости, мы должны установить личность посыльного, — она посмотрела на Чейна. — Мне даже не нужно было спрашивать тебя, чтобы понять: все в том зале о чём-то да лгали.

Да, Чейн все-таки медленно развивал один из своих «талантов», которые были присущи каждому не-мёртвому. Предположительно, некоторые способности зависели от того, кем человек был при жизни.

Он жил на периферии аристократии Белашкии, где правду следовало тщательно охранять и применять лишь в том случае, если это могло принести пользу. Его недавно обретённая способность чувствовать ложь в словах проявлялась, когда он отпускал зверя внутри себя — тот предупреждал его. В главном зале было сказано много лжи, и его внутренний зверь буквально рвался из цепей.

— Хорошее начало… — Оша по-прежнему боролся с белашкийским языком. — Кто кому лгал… и зачем?

— Похоже, герцогиня слишком много на себя берет, — сказала Винн, — если это она послала сообщение в Гильдию, пока советник и Опша были в карантине. Оба письма были написаны одной рукой, а Николас не упоминал ничего странного, так что мы думали, что их написал его отец. Значит, либо герцогиня покрывает Юсиффа, либо она каким-то образом подделала письма и послала их без ведома герцога.

— Она не отправляла письма, — вмешался Чейн.

Винн взглянула на него:

— Ты уверен?

Зверь внутри Чейна однозначно зашевелился тогда.

— Когда она сказала Карлу, что послала их от имени Юсиффа, она лгала. Да, я уверен.

Винн задержала на нем взгляд, затем кивнула:

— Значит, всё-таки Юсифф организовал доставку. Он каким-то образом нашел способ через кого-то отправить письма, но это другая проблема. Мы не знаем, кто проделал путь в Колм-Ситт и кто именно написал письма. Такое долгое отсутствие могли заметить. Герцог должен был бы знать, поэтому он был так удивлен.

— И мы не знаем, вернулся ли посыльный, — добавил Чейн. — И был ли им кто-то из замка или же человек со стороны. Необходимо также выяснить, являются ли посланник и лазутчик в Дред-Ситте одним и тем же человеком.

Выражение лица Винн изменилось.

Чейн не был уверен, почему она хмурится: считала ли задачу запутанной или просто обдумывала факты.

Он понимал и разделял ее опасения, но думал, что посыльный и потенциальный вор был ключом ко всему этому. Кто-то нарушил покой подземелья гномов, царства Ходящих-сквозь-Камень, хоть и не добрался до шара Земли. Следовало опасаться, что прислужник Древнего Врага узнал, где они скрыли шар. Если Юсифф имеет отношение к такому человеку, то ему нельзя доверять, и они, ради собственной же безопасности, должны действовать самостоятельно.

Но также была возможность, что вор не имеет ничего общего с Юсифом, а, следовательно, его здесь и не было никогда. Если так, то они все, приехав сюда, лишь потратят время.

— Сначала посыльный, — вклинился в обсуждение Оша. — Может быть, так мы найдем вора, если это один и тот же человек.

Винн кивнула:

— Да, это наш единственный путь, — она положила руку на пушистую голову Тени, и собака навострила уши. — И у нас есть несколько способов, чтобы выяснить это.

— Она что-то сказала тебе? — спросил Чейн. — Есть что-то? Что угодно, даже если это кажется неважным?

— Тень ничего не сказала, — Винн вздрогнула, её взгляд стал отсутствующим.

— Что? — голос Чейна, возможно, звучал резче, чем следовало.

Винн моргнула, нахмурилась и посмотрела на Тень:

— Просто вспышка… изображение двоих этих охранников-суманцев, стоящих перед дверью в тусклом проходе. Может быть… может быть, в подземелье.

— Чьё воспоминание?

Тень посмотрела на Винн.

— Герцога… Карла, — прошептала девушка, все еще глядя на собаку. — Но это все, что она видела. Думаю, каждый был так сосредоточен в тот момент, что Тень ничего не могла поймать, — она погладила мягкую, угольного цвета голову собаки. — Всё в порядке. Ты пыталась.

Дверь внезапно без стука распахнулась.

Поворачиваясь, Чейн опустил руку на рукоять меча.

В дверном проеме стояла высокая чернокожая служанка и смотрела только на Винн.

— Мастер Юсифф желает видеть тексты, которые вы привезли для него, — объявила она с почти незаметным акцентом.

Винн изучала женщину в дверях. Она выглядела так неуместно здесь в холодном, сыром краю, несмотря на шерстяную тунику и длинную тяжелую юбку. И она не опускала глаз, как те девушки, что подготавливали комнаты.

— Прямо сейчас, пожалуйста, — добавила женщина, показав ярко-белые зубы за полными губами.

— Конечно, — ответил Винн и начала рыться в сумке с книгами.

— Я тоже пойду, — произнёс Чейн.

— Нет, — непререкаемо возразила Опша, даже не отведя взгляда от Винн.

— Все хорошо, — девушка повернулась к Чейну. Ей нужно было поговорить с мастером Кольмсерном как можно скорее. Возможно, она с помощью хитрости сможет получить какие-то подсказки. Она снова посмотрела на Опшу. — Могу ли я взять с собой свою собаку? Она становится беспокойной, если я оставляю ее одну надолго.

Немного поколебавшись, Опша кивнула, мазнув волосами по плечам. Чейн с беспокойством смотрел на Винн, но она выскользнула из комнаты вслед за высокой женщиной. Как только оказалась снаружи, Винн услышала скрип другой двери и посмотрела вдоль по коридору.

Из своей комнаты вышел Николас, но остановился, увидев Винн с высокой служанкой отца. И теперь, внимательней присмотревшись к его реакции, Винн поняла, что Николас явно не видел Опшу до отъезда.

— Я к твоему отцу, — сказала Винн, демонстрируя книги.

— Я тоже, — ответил Николас.

— Он не посылал за вами, — холодно проговорила Опша, сделав шаг к проходу и становясь между Винн и юным Хранителем. На самом деле Винн надеялась, что сможет избавиться от Опши и поговорить с Юсиффом наедине.

Николас не сдвинулся с места:

— Он мой отец, и я иду к нему.

Когда он сделал первый шаг, Винн посмотрела на спину Опши, зарываясь пальцами в загривок Тени. Она даже не была уверена, воспоминания кого хотела увидеть, но Николас молча прошёл мимо высокой женщины. Удивительно, но он не выглядел испуганным.

Опша медленно повернулась, не сводя глаз с Николаса, пока тот не встал рядом с Винн. Только тогда девушка заметила, как у Николаса дергается глаз, что выдавало его волнение. Высокая женщина молча обошла их обоих и продолжила путь к лестнице.

Коридор был достаточно широк, так что Винн, Тень и Николас прошли бок о бок мимо внимательных глаз охранника. На лестнице же им пришлось идти друг за другом: Тень впереди, а Николас за Винн.

Опша отвела их на один этаж вниз, и они пошли незнакомыми коридорами. Одна из больших дверей уже была открыта.

Как будто услышав, что они с высокой служанкой идут, мастер Юсифф Кольмсерн вышел навстречу. В отличие от Опши, он отлично смотрелся в привычной ему одежде — серой мантии Хранителя, и без трости в руке. Он был напряжен и серьезно смотрел на Винн, но всё изменилось, когда он глянул поверх её плеча.

При виде Николаса Юсифф вздрогнул, но быстро оправился, показав теплую улыбку.

— Уже обустроился, сын мой? Ты не всегда был таким проворным.

— Я просто хотел проверить, как ты, — ответил Николас.

Чего бы он ни ожидал от своего отца, но точно не шуточек о его прошлом в замке.

— Конечно, — со смешком ответил Юсифф. — Мы хорошо и долго поговорим, ты и я. Но сначала я должен увидеть, что странница привезла для меня из Гильдии. Если, конечно, ты не возражаешь, сын.

Винн была озадачена этим, хотя ситуация складывалась в её пользу. Она взглянула на Николаса и обнаружила, что он тоже немного ошеломлен.

— Хм… хорошо, — попытался ответить юноша. — Я… подожду.

Юсифф улыбнулся шире и посмотрел на Опшу:

— Ужин для них готов?

— Я проверю, — она повернулась и ушла.

Юсифф, все еще улыбаясь, осмотрел Винн, а потом взмахом руки пригласил её войти. Едва она вместе с Тенью переступила порог, как он плотно закрыл дверь.

— Мой личный рабочий кабинет, — пояснил он, медленно обходя ее.

Комната была заставлена приборами и пыльными ветхими стеллажами, полки которых занимали все стены. Чернильницы, перья, бутылки и старые чашки, открытые книги, стопки бумаг были разбросаны по столешнице из темного дерева.

Однако кое-что показалось ей печальным.

Возможно, из-за избытка полок, мастер-Хранитель пытался заставить их выглядеть заполненными, размещая свитки и книги небольшими партиями. На большей части его коллекции лежал хорошо заметный слой пыли, будто книги давно не брали в руки. В одном углу стояла узкая заправленная кровать — значит он здесь жил: одна комната под библиотеку, кабинет и спальню.

Что удерживало его здесь все эти годы?

Хранители по своей природе были людьми любознательными, любящими проводить время за исследованиями или путешествиями. Следовательно, что-то держало его здесь. Но, так как внимание Винн занимала комната и захламлённый стол, любые личные вопросы исчезли из ее мыслей.

Добродушное радушие мастера Кольмсерна исчезло, его взгляд остановился на Тени:

— Необычно для Хранителя путешествовать в компании питомца, особенно дикого… зверя такого размера. Где ты нашла ее?

Винн напряглась. Она могла сейчас разговаривать с кем-то, состоящим в союзе с приспешниками Древнего Врага. Кроме того, она заметила его заминку, когда он называл Тень «зверем», будто бы хотел использовать другое слово.

Мастер-Хранитель Юсифф был хорошо образован и, возможно, даже знал о существовании маджай-хи. Но если он не ездил в земли Лхоинна, то вряд ли когда-либо видел их. А она не собиралась делиться информацией о Тени, если он не выскажется более конкретно.

— Это она нашла меня, когда блуждала по Колм-Ситту, — ответила Винн, стараясь выглядеть легкомысленной. — Тень показала себя хорошей спутницей.

Последнее прозвучало многозначительно даже для неё, и Юсифф скрестил руки на груди.

— Что ж, ладно, — произнёс он, а затем указал на сверток в руках Винн. — Полагаю, это для меня?

— Да, — радуясь перемене темы, она подошла к столу и поставила на него сумку. — Премин Хевис отправила все, что вы просили.

— И даже несколько больше, — сухо проронил он, открывая посылку. — Я не ожидал посыльного из Гильдии, да ещё под охраной мечника и лучника Лхоинна. Или у премина Хевис была причина не отправлять тексты с моим сыном?

Винн пришлось противостоять собственному начальству уже не один раз, поэтому давление, прямое или нет, на неё совсем не действовало. Этот мастер-Хранитель источал необычайно сильную ауру, и, по правде говоря, не был неправ. Премин Хевис несколько превысила его запрос.

Подбирая слова, Винн опустилась до полуправды:

— Когда услышал о возвращении домой, Николас казался… слишком потерянным, почти безумным. Учитывая редкость некоторых из этих текстов, премин решила, что будет лучше, если кто-то привезет их, надежно оберегая по пути.

Глаза Юсиффа сузились. Объяснение было правдоподобным, и, так как он знал все о прошлом Николаса, то должен был поверить в нежелание сына возвращаться. Пристальный взгляд старого Хранителя скользнул по темно-синей мантии Винн.

— Тебе очень доверяют, студент, — сказал он. — Должно быть, ты любимица премина, раз тебя выбрали для такого дела.

— Так и есть.

— Лучшего учителя и быть не может. Ты много лет совершенствовалась под ее руководством в ордене метаологов?

Винн сглотнула:

— Да.

Что старый Хранитель хотел узнать, задавая эти странные вопросы? Что-то здесь было не так. Это ей нужно было задавать свои вопросы, а не отвечать на его.

Юсифф достал первый текст из свёртка. Когда он посмотрел на него, на мгновение морщины на его лице разгладились. Винн почувствовала укол жалости. Каким одиноким, должно быть, он был здесь, так далеко от архивов Гильдии и библиотек. Здесь было мало возможностей побеседовать на научные темы с равными умами.

Когда он открыл текст, Винн снова увидела название на обложке: «Процессы и сущность трансмогрификации».

— Прошло много лет с тех пор, как я просматривал его, — проговорил он. — Конечно, под началом Хевис ты должна была прочитать его, по крайней мере, один раз. Можешь освежить мою память на участках, относящихся к мутациям флоры?

Несмотря на дружелюбный тон, Винн поняла, что находится в опасности. Он был не настолько одинок, чтобы обсуждать с ней что-то подобное. Он испытывал ее, и она не могла ошибиться с ответом. До недавнего времени она состояла в ордене каталогистов, посвящённом сохранению знаний, поэтому в глаза не видела этот текст.

— Я читала его очень давно, — ответила она.

Юсифф медленно поднял взгляд от страниц:

— Да, у некоторых память лучше, чем у остальных, — он отложил текст, взял и открыл другой, и Винн снова постаралась прочесть название: «Три аспекта существования».

— Теперь студенты Хевис регулярно беседуют с ней, — продолжил он. — Даже ученики других орденов изучают это. Согласна ли ты с тем, что три аспекта, а не пять Элементов, определяют сильное основание для магических идеологий? И то, что процессы: заклинания, ритуалы, изготовление артефактов — используются во всех трех искусствах? Что проводит более сильную связь, чем связь идеологий и аспектов… по твоему мнению? Неправильно считать, что магия — это просто заклинания. Конечно же, ты пришла к этому выводу по мере обучения… странница?

Винн не отрывала глаз от текста. Она почти ничего не знала о магии, кроме практических основ тавматургии, и то из-за одного неудачного ритуала, по вине которого её до сих пор преследовало магическое зрение. Она не могла знать достаточно для философских дебатов с мастером.

Эта нерешительность и сгубила Винн. Юсифф со стуком захлопнул книгу и стремительно обогнул стол.

— Ты не студент Фридесвиды Хевис, а, возможно, даже не Хранитель. Чего ты пытаешься добиться своим маленьким маскарадом? Как ты оказалась здесь с этими текстами и в компании моего сына?

— Уверяю вас, я Хранитель, — уверенно ответила она, встретившись с ним взглядом и стараясь не вздрогнуть. — Вы можете спросить вашего сына, если…

— Я еще не слепой, девушка! Очевидно, что мой сын знает тебя и признаёт твои претензии на статус Хранителя, но это не объясняет, почему ты носишь эту мантию. Этого не достаточно для меня!

— Николас и я… мы стали друзьями… в Гильдии, — она запнулась, столкнувшись с его взглядом. — До недавнего времени я была странницей ордена каталогистов. Я подала прошение о переводе меньше месяца назад, и оно было утверждено… самой Хевис.

— Это твоя версия?

— Не версия, а правда.

Он указал на тексты на столе:

— И премин Хевис поручила тебе принести мне это, в частности, первый том? Я так не думаю. Он предназначен для глаз только мастеров, доминов и вышестоящих чинов! Его нельзя видеть моему сыну, поэтому я и просил, чтобы тексты запечатали.

Он слишком быстро для больного старика шагнул мимо нее и рывком открыл дверь. За ней стояла его трость.

— Николас, входи, — позвал он, а затем оглянулся на Винн. — Спасибо за услугу. Так как твои обязанности завершены, нет необходимости задерживаться. Ты можешь вернуться к… своему новому ордену в Гильдии.

Винн онемела — так быстро ее отослали прочь. С большим трудом она взяла себя в руки и ушла, поменявшись местами с Николасом. Бедный парень всё ещё выглядел растерянным, напуганным и, скорее всего, беспокоился о своем отце. Последнее, судя по тому, что видела Винн, было излишним.

Юсифф не был больным, немощным стариком, так зачем Николаса вызвали домой?

Дверь закрылась, и Тень вильнула хвостом.

Щёки Винн на мгновение вспыхнули, прежде чем она смогла спросить:

— Уловила что-нибудь полезное?

«Нет… воспоминаний… от старика… ни одного…»

Винн провела руками по лицу. Старый ученый превзошел Тень. Теперь они оба были под подозрением одного из немногих, кто действительно мог что-то знать. Это стало страшной ошибкой.

«Я пробовала… когда… он… не мог… видеть… меня…»

Винн опустила руки и посмотрела вниз в кристально-голубые глаза Тени. Эти разбитые и восстановленные слова памяти и нежелание Тени обучаться речи часто заставляли её забыть, насколько чуждыми дочери Мальца казались человеческие способы общения. Винн скользнула ладонью по голове Тени вниз к шее, а затем посмотрела на плотно закрытые двери. Она слышала приглушенные голоса из комнаты мастера-Хранителя, но не могла разобрать слов. Возможно, Юсифф скажет Николасу то, что не узнать никому другому.

Она и Тень были в коридоре одни, и, после кратких раздумий, Винн неохотно подкралась ближе и присела перед дверью. В надежде услышать то, что происходит внутри, она склонилась к замочной скважине.

— Отец, ты… ты обманул меня? — заикаясь, спросил Николас. — Ты не болен, не так ли?

— У меня была причина для обмана — я беспокоюсь о герцоге. Ты ведь заметил изменения в нем?

Последовала долгая пауза.

— Я заметил… нечто.

— Он подолгу запирается под башней, — продолжил Юсифф. — Хоть какое-то подобие нормальности должно быть восстановлено. Герцогиня и я думали, что приезд гостей заставят его играть роль хозяина и помогут вернуться к нормальной жизни. Мы решили, что ради тебя он откроет ворота.

— Меня?

Снова возникла пауза, и Винн представила, как советник кивает.

— Знаю, я обещал, что ты никогда не возвратишься сюда, — продолжил Юсифф. — Но ты поможешь нам? Герцогиня нуждается в тебе… и я тоже. Мы испробовали все способы, но ничего не могло заставить герцога вернуться к обычной жизни. Он не может не ответить своему другу детства. Он всегда доверял тебе.

Трудно было быть уверенным, но Винн показалось, что она слышала, как Николас сделал судорожный вдох. Она стиснула кулаки от жестокости старого Хранителя, напомнившего Николасу о доверии, особенно учитывая то, что показала ей Тень о ночи, когда Николас с Шери попытались бежать. Винн задумалась, какая история послужила объяснением смерти старого герцога. Но какой бы она ни была, вряд ли она соответствовала правде.

Что бы ни решили сказать Шери и Карл, Юсифф, скорее всего, получил неправильное представление о событиях той ночи. Николас винил себя в смерти старого герцога, независимо от того, был это несчастный случай или нет.

— Ты ведь останешься и поможешь нам? — снова спросил Юсифф.

Опять последовала долгая пауза, а затем тихое:

— Да.

А потом звук приближающихся шагов.

Винн отпрянула, потянув за собой Тень, прежде чем дверь открылась, и Юсифф выглянул в коридор.

— Странница? — вопросительно произнёс он. — Ты хочешь сказать что-то еще?

— Я думала подождать Николаса. Присутствие охранников у наших комнат показало, что лучше не ходить здесь без кого-то, кто хорошо знает крепость.

Юсифф наморщил лоб:

— Охранников?

Воспользовавшись заминкой, Николас вышел. Он был смертельно бледен.

— Вы подружились в Гильдии? — добродушно спросил Юсифф. — Давно?

Винн промолчала.

— Да, — рассеянно ответил Николас.

— Отлично, — проговорил Юсифф. — Идите на кухню, поужинайте, еда должна быть уже готова.

Стремясь оказаться подальше, Винн взяла Николаса за руку:

— Он прав. Давай найдем что-нибудь перекусить.

Она поспешила прочь, оглянувшись, лишь когда услышала звук закрывающейся двери. Старый Хранитель не последовал за ними, только Тень бежала рядом. На полпути по коридору Николас выдохнул, и Винн замедлила шаг.

— Все в порядке?

Он остановился и закрыл глаза. К нему постепенно возвращался нормальный цвет лица:

— Отец хочет, чтобы я помог ему и Шери с Карлом. Я сказал, что помогу, но… Мне кажется, она почувствовала себя хуже, увидев меня. Я не знаю, как долго смогу оставаться здесь.

Винн снова заколебалась. Пока еще Николас понятия не имел, что она в действительности делала здесь, но если он будет сотрудничать со своей бывшей семьёй, то сможет ей помочь.

— Ты же видишь, что что-то здесь не так, правда? — спросила она, и, когда он не ответил и не открыл глаз, продолжила. — Если хочешь помочь герцогу, то нужно узнать, что произошло, что вызвало изменения в нем и его странное, по словам твоего отца, поведение: его настойчивость в деле о чуме, то, что он приказал закрыть ворота и не выпускать никого, даже посыльных с письмами. Лишь после того, как узнаешь больше, будешь иметь лучшее представление о том, что делать.

Николас наконец открыл глаза и, когда посмотрел на нее, казался очень уставшим и напуганным.

— Думаешь, я должен поговорить с Карлом? Расспросить его обо всём этом?

— Нет, — покачала головой Винн — это было самое сложное. — Я думаю, ты должен поговорить с Шери.

Николас застыл.

— Ты сказал, что ей и твоему отцу нужна помощь, — выпалила Винн. — Если это так, то она будет говорить с тобой. Спроси ее, как все началось, и посмотри… выясни, что она знает о том, почему Карл перекрыл все пути сообщения с крепостью. И о том, как твой отец сумел отправить тебе письмо.

Николас нахмурился, но слушал внимательно:

— Как мой отец послал письмо? Думаешь, это так важно?

— Учитывая одержимость герцога чумой, реальной или нет, почему твой старый друг не послал за помощью… и не дал кому-то еще этого сделать? Это само по себе является тревожным, и, возможно, признаком того, что ситуация усугубляется.

Винн дала ему несколько вдохов на осознание, что это лишь полуправда.

Наконец он кивнул:

— Я постараюсь. Может быть, завтра.

Винн вздохнула с облегчением, но после разговора с Юсиффом, что-то ещё беспокоило ее. Хотя она не знала, чего ожидать от встречи с ним, он не показался ей человеком, стремящимся усыновить ребенка, особенно учитывая его профессию. Если она собиралась преуспеть здесь, ей нужно было знать больше о его характере.

— Николас, — неуверенно начала она. — Как ты… как ты оказался под опекой мастера Юсиффа?

На этот раз Николас был не прочь поговорить о своем прошлом:

— Не помню. Я был совсем маленьким, но отец рассказывал, что мои родители были аптекарями в деревне и нравились ему. Они были близки в то время, даже дружили. А вскоре по деревням прошла лихорадка, и, хотя мои родители сделали все, чтобы помочь, сами они заразились. Отец принес меня сюда… в тот год, когда родилась Шери.

На его лице мелькнула боль, и Винн не стала давить на него. Этот рассказ должен был помочь ей немного лучше понять Юсиффа, и вот какие она сделала выводы: он был верен друзьям, даже взял на воспитание их ребенка-сироту. Но это мало чем помогло. Ей подумалось, что даже слуги Врага могут быть добры к тем некоторым существам, которых считают друзьями.

Взяв Николаса под руку, она сказала:

— Найдем обещанный ужин, уже и так поздно. Я умираю от голода, и Тень тоже. Впрочем, она всегда хочет есть.

Ее мысли снова вернулись к обещанию Николаса поговорить с Шери и узнать личность посыльного. Выяснит ли он что-нибудь полезное? По крайней мере, с этого можно будет начать после ее ужасного промаха с его отцом. Она не позволит этому случиться снова.

Все, что ей нужно, это причина прийти к мастеру снова, и сейчас она зависела от того, найдет ли Николас ответы.

Чейн расхаживал по маленькой комнате, которую был вынужден делить с Ошей. Эльф молча сидел на ближайшей к двери кровати. Не то, чтобы Чейн предпочитал молчание, но для них необходимость говорить друг с другом была ещё хуже. Он уже ненавидел сложившуюся ситуацию.

Винн увели по просьбе мастера-Хранителя, и ушла она давно. Чейн сопротивлялся мысли, что она осталась с кем-то наедине, учитывая их подозрения, что среди жителей этой крепости может скрываться приспешник Древнего Врага.

Наконец, он не выдержал.

— Пойду выйду, — бросил он.

Оша мгновенно вскочил на ноги:

— Я тоже. Её нет слишком долго.

Чейн остановился у двери, и Оша замер на расстоянии вытянутой руки за его спиной:

— Нет, ты останешься. Я скоро вернусь.

Он понятия не имел, как сможет отыскать Винн, учитывая тот факт, что на обоих концах коридора до сих пор стояли охранники, но не собирался идти вместе с эльфом. Как и не хотел сражаться с ним — Винн не простит его за это.

Оша просто стоял на месте, немного возвышаясь даже над Чейном, что его невероятно бесило, и его смехотворно длинные белые волосы свободно свисали на плечи. В отчаянии Чейн просто открыл дверь и перешагнул порог, но, конечно, Оша последовал за ним.

Оба они остановились, увидев Опшу, что шла мимо охранника у лестницы прямо к ним. Ее темные глаза удивленно расширились при виде их.

— Еда готова, — сказала она. — Я здесь, чтобы оповестить вас об этом.

— Где Винн? — потребовал Чейн.

Опша стойко выдержала его взгляд:

— Я приведу ее и Николаса на кухню, когда мастер Юсифф закончит разговаривать с ними.

— Николас вместе с Винн? — Чейн глянул мимо нее на лестницу.

— Отведите нас к ней, — попросил Оша.

Женщина ничего не сказала. Она просто повернулась и направилась в ту сторону, откуда пришла.

Она ведет их к Винн или на поздний ужин? Чейн колебался лишь мгновение. В любом случае он без шумихи пройдёт мимо охранника, а затем уже решит, что делать дальше. Он последовал за ней, слыша, что Оша идёт в двух шагах позади, затем кратко оглядел охранника, мимо которого они проходили. Человек был вооружен только саблей — ножей, кинжалов или другого оружия видно не было.

Когда они приблизились ко второму этажу, Чейн услышал знакомые голоса. Он достиг следующей площадки, и облегчение нахлынуло на него от звука голоса Винн. Потом он увидел, что она и Николас спускаются в проход, а Тень следует за ними.

Опша остановилась, не дав Чейну подойти к Винн.

— Чейн… Оша? — произнесла девушка, заметив их. — Мы как раз шли за вами, прежде чем отправиться на кухню.

Чейн кивнул на Опшу:

— У нас уже есть провожатая.

Чтобы спросить Винн, как прошла встреча с отцом Николаса, было необходимо дождаться, когда они останутся одни.

Опша повернулась и направилась вниз к следующему пролету. Чейн пропустил Винн и Николаса, но, прежде чем он встал на привычное место за её спиной…

Это сделал Оша, оттеснив даже Тень.

Чейн сжал челюсти, но последовал за ними.

Высокая служанка отвела их на первый этаж, но вместо того, чтобы направиться в главный зал, повернула прямо в тускло освещенный провал узкой арки. Они прошли комнаты, заполненные бочками и ящиками, и Чейн предположил, что в них находятся припасы и заготовки, хотя и было странно, что их хранят прямо в главном здании. Вскоре они оказались в заполненной душными запахами кухне, перед простым длинным столом и табуретками вокруг него.

— Мы будем ужинать здесь? — прохрипел он, не в силах сдержать отвращения в голосе.

Опша проигнорировала его, но Винн спросила:

— А в чем дело?

— Ни в чём, — быстро ответил он.

В юности, когда он вместе с отцом бывал в гостях у других благородных семейств, они ни разу не ели на кухне. Он редко даже видел такие места: обычно, туда уходили слуги, чтобы принести еду в главный зал или не такую официальную столовую. Но сейчас его положение и положение его спутников было более чем неопределенным.

Опередив Ошу, он последовал за Винн к дальнему концу стола. Вскоре она, Чейн и Николас устроились рядом, а эльф расположился на дальнем конце у входа. Тень упала на пол у ног Винн и засопела, сглатывая слюни.

— Я вернусь, когда вы закончите, — объявила Опша и внезапно покинула их.

Но остались другие: тучная женщина в замызганном переднике и одна из девушек, которые подготавливали комнаты. Ей было около шестнадцати, чрезмерно тощая, с русыми волосами, она постоянно держала глаза опущенными. Тучная же, стоя у дровяной печи, сердито зыркнула на Винн, а затем на Чейна.

Он задумался, почему она ведёт себя так нагло.

— Приносим извинения за то, что нарушили ваш распорядок, — сказала Винн поварихе. — Мы припозднились. Наверное, вы уже все прибрали на ночь.

Они не припозднились, они просто вынуждены были ехать ночью, но Винн, должно быть, надеялась, что извинения сгладят неловкость. Низкая повариха хмыкнула и, кивнув, начала раскладывать вареный картофель с морковью и что-то, похожее на жареную говядину, по тарелкам.

— Ничего не поделаешь. Вы должны поесть, — несколько неохотно проговорила она.

Чейн отметил, что повариха словно бы вообще не заметила Николаса. До сих пор единственным человеком, кроме семьи, который узнал юного Хранителя, был капитан Холланд. Что-то во всём этом показалось ему важным, но Чейн пока не был уверен, почему.

Застенчивая девушка принесла им наполненные тарелки, и Винн улыбнулась:

— Спасибо. Как тебя зовут?

Сначала девушка не ответила. Она осторожно поставила тарелку перед Ошей, стараясь не глазеть на его заостренные уши и большие раскосые глаза.

— Элиза, госпожа, — тихо произнесла она.

— Спасибо, Элиза, — ответила Винн. — Не могла бы ты поставить тарелку для моей собаки?

Девушка немного расслабилась, глянула на Тень и кивнула:

— Да, конечно, госпожа.

Чейн отметил, что посторонние всегда были либо напуганы, либо очарованы большим черным волком в роли «питомца». Это могло быть полезным, и Тень даже пользовалась этим несколько раз. Служанка попала в последнюю категорию, и Чейн точно знал, что Винн поняла это.

Слуги ведают секреты, которые могут оказаться полезны для них. Было необходимо дружить с ними.

— Не давай этой псине мое отменное жаркое! — рявкнула повариха от плиты и указала на задний стол. — Кости от бульона там.

Элиза замерла с тарелкой в руке. Потом отставила ее в сторону, чтобы набрать костей для собаки.

Трапеза началась неловко.

Чейн знал, что Винн не слишком заботит наличие мяса, поэтому она сосредоточилась на картофеле и моркови. В результате она была слишком занята, чтобы говорить. Оша молча и методично набивал брюхо, будто не знал, когда выпадет следующая возможность поесть. Николас ни на кого не смотрел и лишь перекатывал кусочки еды по тарелке.

Чейн смерил взглядом горку еды перед собой, но поесть не мог. Он выждал, пока повариха не отвернётся. Когда девушка-служанка увидела, как он бросил под стол пропитанный соусом кусок говядины, она еле заметно улыбнулась и отвела взгляд, а Тень схватила его, прежде чем мясо коснулось пола. Затем Чейн переложил свои овощи на тарелку Винн. К ним подошла Элиза с кувшином эля, чтобы наполнить глиняные чашки, и Винн спустила под стол два своих куска мяса — как можно незаметней, чтобы не оскорбить повариху с колючим нравом. У Тени оказалась нечто получше, чем проваренные кости.

— Как прошла встреча? — тихо спросил Чейн.

Винн покачала головой, шепнув:

— Позже.

Николас взял чашку и залпом выпил половину эля. К еде он так и не притронулся. Тарелка Оши была пуста, но эль он проигнорировал, лишь озадаченно понюхал.

— Думаю, мы закончили, — подозвала Винн Элизу.

Девушка кивнула и выскочила в коридор. Через минуту она вернулась вместе с Опшей.

Чейн находил, что эта ситуация выглядит всё более странно. Они были гостями, заключенными или просто кем-то вроде слуг? Опша застыла возле арки, а девушка поспешила убрать со стола.

Чейн посмотрел на Винн:

— Похоже, наш провожатый ждет.

Пока Опша вела их на третий этаж к комнатам, Винн размышляла. Ей очень хотелось поговорить с Чейном и Ошей, но без Николаса. Поэтому на подходе к своей двери, она притворно зевнула.

— Как же я устала. Спокойной ночи всем.

Николас с облегчением кивнул и поспешил к своей двери. Винн потянула Чейна за рукав и, глянув на дверь своей комнаты, одними губами произнесла: «Встретимся позже».

Чейн проследил, как Николас входит к себе, а затем кивнул и направился ко второй двери. Под взглядом Винн Оша пошел за ним, хотя и не так быстро. Она скользнула внутрь своей комнаты.

Она собиралась вместе с Тенью подождать, пока не будет уверена, что Николас спит, но вдруг передумала. Для охранников будет менее заметно, если в другую комнату пойдёт она, а не Чейн с Ошей, поэтому приоткрыла дверь.

Охранники все еще были на своих постах в конце каждого прохода. И оба тут же посмотрели в ее сторону. Она вышла, проигнорировав их, шагнула ко второй двери и постучала.

— Я забыла дать вам инструкции на завтра, — сказала она.

Дверь приоткрылась, и девушка, увидев за ней Ошу, поспешно вошла. Прежде, чем он сказал хоть слово, она приложила палец к губам.

Винн внимательно слушала, пока скользнувший вдоль стены Чейн закрывал за ней дверь. Она не уловила снаружи шагов — охранники остались на своих местах. Очевидно, их не заботили перемещения гостей, пока никто из них не покидал верхний этаж без сопровождения. Вздохнув, она повернулась к Чейну и Оше, и отметила, что их небольшая комната была идентична ее собственной.

— Как прошла… встреча со старым Хранителем? — спросил Оша.

— Ужасно, — честно призналась она. — Юсифф задавал вопросы, на которые я не могла ответить. Всё закончилось тем, что он разоблачил меня, назвав мошенницей в мантии.

Чейн нахмурился:

— Ты ничего не узнала?

— Как сказать… он не болен и не так стар. Я думаю, в действительности его беспокоит состояние Карла. Его преданность благородной семье не подлежит сомнению, так как иначе он бы бросил это место давным-давно. Но что-то еще происходит здесь, — она обдумала остальную часть встречи. — Похоже, Юсифф вызвал Николаса, чтобы тот помог герцогу. Но даже это не всё. Поговорив с Николасом наедине, я предложила, чтобы он побеседовал с герцогиней… и выяснил, знает ли Шери о том, как были отправлены письма.

Чейн подошел ближе:

— Станет ли он… или, скорее, сможет ли?

Очевидно, Винн не единственная сомневалась в полезности Николаса.

— Думаю, что он сделает что-нибудь, чтобы остаться. Он сказал мне, что хочет попробовать завтра.

— Хорошая работа, — кивнул Оша.

Она, провалив дело с Юсиффом, не заслуживала этой похвалы.

— Я ненавижу то, что приходится использовать Николаса, — проговорила она, — но не вижу другого пути. Герцогиня вряд ли будет разговаривать со мной, не говоря уже о ком-то из вас. А она может даже не знать ничего полезного. Мы должны выяснить, был ли посыльный отправлен отсюда. Это наша единственная надежда определить, один и тот же человек он и вор или нет. А также как Юсифф связан со всем этим.

— Теперь у нас больше, чем было по приезду, — ответил Чейн. Он прошелся к двери, и Оша отпрянул, когда он схватился за щеколду. — Мы больше ничего не можем сделать сегодня, так что давайте спать.

Его резкое поведение, как если бы он хотел, чтобы она ушла, почти застало ее врасплох. Возможно, он был прав. Выбитая из колеи и разочарованная неудачами, она направилась к открытой им двери.

— Хорошо, — согласилась Винн, еще озадаченная поведением Чейна: он практически выпроваживал ее. — Увидимся утром, Оша.

Неужели Чейн действительно хотел провести ночь в одиночестве, наблюдая, как Оша спит?