Ветер перемен, часть первая

Глава 18

Народ, с кряхтеньем, оханьем и позёвыванием потихоньку стал приходить в себя.

- И долго нам ещё это? - пробурчал Лёха Брусков. Неужели он всё это время молчал? Что- то совсем его не было слышно.

- До смены караула вряд ли кто-то о нас вспомнит, - с философским видом заметил ефрейтор. Он тут оказался самым говорливым. То ли из-за того, что дольше всех сидит, то ли вообще такой по жизни.

- Ничего себе! - присвистнул Малов. - Это до вечера?! А нам же играть в три!

- Вот прям отсюда в кандалах на бал и повезут! - осклабился ефрейтор. Нет, точно, он по жизни такой! Жизнерадостный...

- А вот это даёт надежду, что следующую ночь мы тут сидеть, в смысле стоять, не будем! - уверенно заявил Виталий. - Скоро начнут искать и найдут.

- Да, ты прав, - согласился я. - Вот только видок у нас будет как раз детям показывать. Не уснуть бы на сцене...

- Уж как-нибудь не уснем, - зевая сказал Сергей, - главное из этой душегубки выбраться.

- Хорошо вам, - позавидовал один из сокамерников, - а нас когда отсюда выведут, так сразу в другую камеру и засунут.

- Ну, на губе посидеть не так уж и плохо! - не согласился ефрейтор. - Хавчик нормальный. Утром вышел, территорию подмёл и - на нары! Курорт!

- Ага, санаторий имени маршала Гречко! - пошутил Жека.

- Ну, вам-то, конечно интереснее в полку, - согласился ефрейтор, - всякие танцы-шманцы, на дружбу к немцам, небось ездите, а нам что? Наряды, технику драить, одно развлечение - телевизор! Или учения. Там хоть что-то интересное случается.

Ефрейтор замолчал буквально на секунду и тут же продолжил:

- О, как раз вспомнил! Хотите случай прикольный расскажу?

- Давай, - за всех ответил Виталий. Ефрейтор явно не в силах был молчать, но это нас вполне устраивало - убивать время как-то было надо.

- Это весной было, на учениях. Полигон Ютербог, слышали про такой? Ну вот, - не дожидаясь ответа продолжал ефрейтор с загоревшимися глазами. - В наш полк как раз пришли молодые из учебки. Привезли нас на платформах на полигон, сгрузили, как водится ночью, чтобы враг не видел и сразу трёх километровый марш до позиций. По маршруту раскидали регулировщиков по паре, всё чин-чинарём! Пошёл полк. На одном повороте регулировщики заворачивают всю колонну в лес. Первый танк свернул, второй, третий и вдруг один танк прёт прямо на них. Пацаны бегом от танка, а он - за ними! Бежали метров сто, пока сообразили, что танк быстрее. Прыгнули бойцы в разные стороны по кюветам. Тут и танк стал! Ну, мат-перемат, всё, как водится. Из люка вылазит очумелый механик-водитель с глазами по полтиннику. Регулировщики его за грудки: Ты чо, сука творишь?! А он им и отвечает: Еду, говорит я, как в учебке учили, держу дистанцию за вперёди идущим танком. Катафоры ночью хорошо видны. Дремать понемногу стал. Прикрою глаза, проеду несколько метров, открою - впереди два катафора светятся, снова закрою. А потом открываю и вижу как танк впереди раз - и разбежался по сторонам дороги! Я по тормозам! Наводчик с командиром кувырком! Мат-перемат! Так это мы разбежались по сторонам, дубина! - орут регулировщики, - А танки, с нормальными мех -водами свернули давно!

И, не дожидаясь нашей реакции, ефрейтор захохотал первым!

Но случай действительно был смешным и засмеялись все. Только Малов слегка удивил своей реакцией - он вроде и смеялся, но как- то неуверенно. Когда смех затих он спросил:

- А водитель что ли не видел, что это регулировщики, а не танк?

- Да я же тебе говорю, - после паузы ответил ефрейтор. - На них же катафоры были. Два регулировщика, стоят рядом, два катафора, как будто танк едет.

И видя, что Малов так и не понял, уже раздражаясь стал объяснять дальше:

- Ты знаешь, что такое катафоры?

- Ну, это как на велосипеде, да? - неуверенно ответил Малов. - А регулировщики что ли на велосипедах были?

Тут уж грохнула от смеха вся камера!

- Сам ты велосипед! - сквозь смех радостно заявил ефрейтор. - Ты регулировщика никогда не видел?

- Почему? Видел я!

Вид растерянного Малова не давал успокоится смеющимся.

- У нас в городе иногда стоят милиционеры-регулировщики.

- Ну вот у милиционеров эти катафоры в руках, а у военных регулировщиков - на груди и на спине! - ответил ефрейтор и добавил: - Как у велосипедов сзади! - И снова засмеялся.

- А не очень они тут и страдают! - раздался вдруг голос. Мы разом повернулись к двери. В проёме стоял полковник Сидоренко. Из-за его спины выглядывал сержант Хабибулин.

- А я за них переживаю, - сказал улыбнувшись полковник и заглянув через порог, добавил: - Да уж, "хоромы". Ни сесть, ни присесть. А чем у вас тут эээ.. пахнет?

- Воинской славой, товарищ полковник! - улыбнулся я ему, обрадовавшись, как родному. Мне сразу стало понятно, что заглянул он сюда не случайно.

- Но-но, ты шути, да знай меру! - погрозил пальцем полковник, но по глазами было видно, что это просто для проформы.

- Ну что, арестанты - на выход! - скомандовал он. - Времени совсем мало.

- А мы? - с затаённой надеждой подал голос ефрейтор .

- Это пусть ваши командиры разбираются! - отмёл его поползновения полковник. - Нет ни желания, ни времени. Нечего было в самоволку бегать. Пошли! - это уже нам.

Мы не заставили его повторять дважды.

- Бывайте, парни! - махнул я рукой остающимся. - Может ещё пересечёмся...

- Да уж с вами пересечешься, - услышал я за спиной. - по разным маршрутам мы ходим.

А ефрейтор, оказывается философ...

Полковник даже не задержался возле кабинета дежурного, который через большое застеклённое окно-витрину наблюдал за нашей процессией, бросив на ходу:

- Я их забрал...

Ох, как сладок воздух свободы! Выйдя на улицу я полной грудью вдохнул свежий, холодный воздух. От взора Сидоренко это не ускользнуло и он, подойдя к ожидающему его УАЗику сказал :

- Вы пятеро, садитесь все в машину, Юра отвезёт вас в ГДО. А мы с тобой прогуляемся. - последние слова относились ко мне. - Надеюсь, ты в состоянии передвигаться?

- А что мне сделается, товарищ полковник? - с готовностью улыбнулся я, хотя ноги, если честно признаться - гудели.

- Ну вот и отлично! - полковник нашёл глазами Виталия, - Вы как приедете, посмотрите что там в аппаратуре нужно подключить, Антон вам поможет. А мы как с Александром подойдём займёмся приведением вас в порядок. Юра, трогай!

УАЗ хрюкнул, выплюнул облачко сизого дыма и вырулил со двора комендатуры.

- Пойдём, Саша, - сказал полковник, - ты не против если я буду тебя так называть?

- Могли бы и не спрашивать, товарищ полковник! - улыбнулся я.

- Значит, договорились!

Мы пошли по абсолютно пустой улице в сторону Дома офицеров.

- Ты извини, Саша, что так получилось сегодня ночью, - повернувшись на ходу и поймав мой взгляд извинился полковник, - хотел как лучше...

- А получилось - как всегда! - неожиданно вырвалась у меня популярная присказка из моего времени и я прикусил язык.

- Как ты сказал?! - полковник даже замедлил шаг, - "А получилось как всегда"? Это как понимать?

- Ну, это как бы шутка такая, Павел Васильевич, - попытался выкрутиться я. Вот чёртов язык, бежит впереди мысли! - Часто бывает так, что надеешься, что получится хорошо, а получается не очень.

- А вот тут я могу поспорить, - не согласился полковник. - У меня редко, что идёт не так как я планировал. Иначе меня давно бы уже и на свете не было.

Он помолчал. Может вспоминал что-то из своей жизни?

- Но фраза получилась занятной, - улыбнулся он, - нужно будет запомнить. К кое-кому она точно относится.

Прошли несколько шагов молча.

- Так я что хотел сказать, - вернулся полковник к началу разговора. - Играете вы хорошо. Я бы даже сказал - очень хорошо! Вот военные песни исполняете с душой. Не так, как многие известные артисты. Я их не виню. Им сказали - они и поют. Для них это просто песня, просто слова за которыми - ничего нет. Не испытали они это, не прочувствовали. А твоё исполнение "Землянки" - это шедевр! Да-да, не смущайся! И не думай, что я ничего в этом не понимаю. Я хоть в начальники ГДО попал как бы не на своё место, просто до пенсии дослужить. Накопить жирку германского, как говорят, но в том, что касается души человека - понимаю. Поэтому мне удивительно, откуда в тебе это? Ты ведь совсем мальчишка! На вид не дашь даже восемнадцати. А поёшь, да и ведёшь себя так, как будто тебе как минимум в два раза больше!

Вот черт, и когда он успел это рассмотреть? Вот тебе и простой завклубом! Нужно будет попытаться разузнать о нём всё возможное.

- Ну такой вот уродился! - пожал я плечами. - Я вообще всё в жизни воспринимаю, как бы поточнее сказать? - близко к сердцу, что ли? Это у меня так отец говорит всегда. Он такой же. Или, наверное правильнее будет - я такой же как он.

- Отец воевал? - спросил полковник. Я заметил, что он при каждом вопросе старается заглянуть в глаза. Проверяет реакцию?

- Конечно воевал, - кивнул я на ходу. - Причём с первых дней, хотя мог не идти - бронь у него была. Он как раз после школы устроился кочегаром на грузовое судно. По Волге ходили. Его не отпускали, а он сам сбежал на фронт. Кстати, вы с ним полные тёзки, он тоже Павел Васильевич!

- Хм, интересно ! - удивлённо покрутил головой полковник. - И как дальше у него сложилось?

- Дальше железнодорожной станции не убежал, - улыбнулся я , вспоминая рассказанное отцом. - задержал патруль и сдал в комендатуру.

- Прямо как вас! - заметил полковник.

- Только там комендант адекватный попался, - продолжил я, заметив, что полковник на слове " адекватный" бросил снова быстрый взгляд на меня.

- Комендант расспросил отца и выяснив, что у него полная средняя школа направил в лётное училище на Урал.

- Так он лётчик?

- Почти. Уже летал, но в карауле в сильные морозы застудил голову, сделали операцию и нарушили что-то в вестибулярном аппарате - отец терял ориентировку в полёте. Перевели в стрелки- радисты. Так всю войну на бомбардировщике и провоевал. И уже после войны остался в авиации авиа-механиком.

- Сейчас на пенсии? - спросил полковник. - Он какого года?

- 22-го, но не на пенсии. Попал под хрущёвское сокращение авиации в 1961-м. Помните, когда Никита Сергеевич решил, что если есть ракеты, то зачем самолёты?

- Как же, помню! -посуровел лицом Павел Васильевич. - Наворотил тогда Никитка. И что просто уволили?

- Да, выгнали. - кивнул я. - Мы тогда в Гудермесе жили, это второй по величине город в Чечне и там стоял полк ПВО. Отец оказался буквально на улице с женой и тремя детьми. Я - самый младший. Повезло в том, что Гудермес - крупный железнодорожный узел, там сходятся три направления: на Москву, на Баку и на Астрахань и дальше в Среднюю Азию. Поэтому имелось очень крупное Депо по ремонту паровозов, тепловозов и вагонов. Вот отец туда и устроился слесарем.

- Да, судьба, - вздохнул полковник. - Родители и сейчас там живут?

- Нет, мы переехали в станицу Первомайскую, под Грозный. Очень уж голодно стало в городе жить. Помню как ночами стояли за хлебом. Меня, ещё дошкольника тоже таскали, чтобы получить лишнюю булку.

- Ты и это помнишь? - снова внимательный взгляд.

- Так разве такое забудешь? - невесело усмехнулся я. - Когда стоишь ночью в очереди и чтобы не упасть упираешься лбом во впереди стоящего.

Полковник только крякнул. Какое-то время шли молча.

- А в станице легче выжить было? - снова нарушил молчание полковник. - Сад-огород, наверняка свой, да?

- Ну, сад- огород у нас и в Гудермесе был, только всё равно трудно было. Помню в какой -то момент отец все фруктовые деревья перед домом вырубил. Я уж забыл подробности, но там что-то было насчёт налога на каждое дерево. Не выгодно стало оставлять деревья.

И снова полковник пробормотал что-то. Заметно было, что тема его эта волнует.

- Просто младший брат отца, тоже фронтовик, Берлин брал, после армии пошел в ВПШ - высшую партийную школу и его назначили парторгом в колхоз имени Первого мая в той самой станице Первомайской. Он и предложил отцу переехать. В колхозе хоть заработки были небольшие, но на трудодни давали разные сельхозпродукты. Голодная смерть не грозила. Вот мы и переехали...

- И что, действительно стало жить легче?

- Не знаю как работалось родителям, но мы, детвора почувствовали улучшение. Во-первых, как вы сказали имелся свой сад-огород, куры-утки, ну и из колхоза можно было нести продукты. - я посмотрел на полковника - понимает?

- Нести? - переспросил он.

- Ну да, - кивнул я.- Знаете такую народную поговорку: всё вокруг колхозное, всё вокруг моё?

Полковник невесело усмехнулся.

- Значит отец у тебя с Волги? А мама? - через несколько шагов спросил Сидоренко.

- Нет, его родители с Волги. Во время голода они перебрались на Северный Кавказ и отец родился уже в Грозном, а перед войной они опять вернулись в Куйбышев, там отец и стал работать кочегаром на пароходе. А мама вообще с Украины.

- С Украины? И как же они встретились?

- Да там история похожая с переездом отц. Во время Голодомора она, совсем девчонкой, вдвоём с подругой отправились в Крым. Вернее это их отец мамы отправил, когда стало совсем плохо и поползли слухи, что в соседних сёлах уже едят людей.

Полковник быстро и внимательно глянул на меня:

- Это мама сама вам рассказывала?

- Да, я не раз этот рассказ слышал, хоть и маленький был. Потом она перестала вспоминать это.

- И как сложилось в Крыму?

- Выжили. Работали на уборке винограда, его же и ели. Там она последний раз видела своих старших братьев - Якова и Михаила. Оба были политруками и оба пропали без вести при обороне Севастополя. А мама пережила там оккупацию и после войны встретила моего отца, он тогда служил в морской авиации. В Крыму они поженились и когда началась демобилизация армии, отец уговорил её поехать к нему на родину - в Грозный. Его родители опять уехали с Волги по той же причине - послевоенный голод. Какое-то время работал на химическом заводе, но тяга к авиации пересилила и он снова пошел в армию - в полк ПВО в Гудермесе.

- Оба брата были политруками? А как фамилия твоей мамы?

- Фамилия у неё была не звучная - Рябуха, поэтому, говорит и согласилась выйти за отца, чтобы поменять на красивую. А так бы ни за что не пошла бы!

Полковник удивлённо посмотрел на меня.

- Это она так постоянно подтрунировала над ним! - объяснил я. - Шутки такие у них...

- Рябуха, Рябуха.... - повторил полковник, словно пробуя слово на вкус . - Где-то я её уже слышал.

- Очень может быть, товарищ полковник, - согласился я. - Мама рассказывала, что это была фамилия помещика, который ещё при царе владел ихней деревней, а сами сельчане вообще без фамилий были - только имена, да отчество - кто чей сын или дочь. А когда стали документы выдавать, то всех в Рябухи и записали.

- Интересная история! - усмехнулся полковник.

Помолчала ещё.

- Ладно, давай теперь о наших делах! - полковник перешёл к тому, ради чего мы пошли с ним пешком. - Я подумал насчёт твоей просьбы об аппаратуре. Пока суть да дело, все эти бюрократические проволочки, мы можем сделать так! - полковник снова посмотрел мне в глаза. Да слушаю я, слушаю, излагай! - Я выделю вам пару колонок и усилитель из того комплекта, который размещён в главном зале. Вам хватит этого для нашего ресторана?

- Вполне, товарищ полковник! - обрадовался я. - Там зал небольшой, даже нашей аппаратуры хватало, но с вашей фирмОй мы вообще звучать будем на сто баллов!

- С нашей чем? - не понял начальник ГДО.

Да что ты будешь делать! Чуть не выругался я. Ночь в кутузке так что ли повлияла, что я всё время попадаю впросак.

- Ну, с вашей аппаратурой будет очень здОрово! - и поспешил увлечь его подальше от размышлений над диковинными словами. - А можно будет их брать на выступления у немцев, например? А то, представьте, товарищ полковник, приезжаем мы на какой -нибудь завод или в школу и такой бедный звук! За державу обидно! - Фу, хоть с этим мемом не промахнулся, он уже известен.

- Насчёт выноса аппаратуры из ГДО, нужно подумать, - притормозил меня Павел Васильевич, - пока могу обещать, что на всех мероприятиях, которые будете обслуживать у меня, можете задействовать всю аппаратуру, какую вам надо. Я введу в курс Антона и он будет работать с вами. Почти уверен, что и на другие важные встречи или совместные вечера нашего командования и немецких товарищей, где бы они не проходили, вы сможете брать аппаратуру из ГДО. Но на это мне нужно получить добро у руководства. Хотя, не думаю, что будут какие-то проблемы.

- Вот за это спасибо вам огромное, Павел Васильевич! - я даже приложил руку к груди. И тут же у меня мелькнула мысль, от которой сердце даже сбилось с ритма. А, была- не была, куй железо, как говорится, не отходя от кассы!

- Павел Васильевич, я тут подумал, - начал я осторожно, но полковник перебил:

- И когда же ты успел? - глаза откровенно смеялись. Значит сразу не откажет!

- Нет, правда, мне мысль такая пришла сейчас! Если мы расставили вашу аппаратуру в ресторане, то после окончания вечера, мы же не повезём её к нам в полк?

- Нет, она останется в ресторане! - твердо сказал полковник. - Это имущество ГДО, там оно и должно быть. По-крайней мере, пока. А дальше видно будет.

- Вот и я об этом, - продолжил я излагать свою идею осторожно подводя полковника к главному. Только бы не сорвалось! - Представьте, мы в субботу отыграли танцы, но у нас ещё игра и в воскресенье! Мы оставляем аппаратуру в ресторане и везём в полк на целом Урале только гитары и себя?

Надеюсь, он не заметит, что я "забыл" про ударную установку и орган.

- К чему ты клонишь? - поторопил полковник, - Давай уже свою идею!

- А почему бы нам не прогуляться с гитарами ножками до части? А на следующий день так же придти в ГДО ?

- А твои ножки не устали стоять всю ночь в камере? - рассмеялся полковник. - Ох, хитёр, ты братец, не по годам!

- Не, ну правда, товарищ полковник! - поспешил я добавить аргументов, - Не надо ждать каждый вечер дежурную машину, тем более, вдруг она уедет куда -нибудь по срочным делам и нам сколько куковать? Я уж не говорю о том, сколько бензина сжигаем впустую!

- Ну, насчёт бензина не беспокойся, его прапорщик всё равно сольёт и немцу продаст! - показал вдруг осведомлённость в таких делах начальник Дома офицеров. - Но мысль дельная. Я так понимаю, ты просишь об увольнительных?

- Ну а почему бы нет, товарищ полковник? Не совсем понятно, почему вообще в гарнизоне не дают увольнительные, не в тюрьме же мы!

- Почему не дают? - удивил меня полковник, - Это в вашем танковом полку не дают, а срочникам при штабе дивизии дают. Да и комендатуре, тоже случается перепадает и зенитчикам.

- Так это одни мы такие проклятые, получается? - я состроил скорбную мину.

- Ладно, не переигрывай, - отмахнулся полковник, - думаю сумею пробить вам постоянные увольнительные. Вы парни культурные и воспитанные, постоянно к немцам на дружбу выезжаете, так что пройтись по городу сможете без происшествий.

Есть! Вот оно! Как вовремя мне эта мысль в голову пришла! Или подсказал кто-то?...

Когда мы с полковником дотопали до ГДО парни уже закончили подключение инструментов и микрофонов. Всё остальное так и стояло на сцене с ночи.

- Готово? - оглядел сцену начальник ГДО. - Отлично! Ещё раз сожалею за сегодняшнее ваше не очень приятное приключение и в качестве компенсации Юра проводит вас в зону отдыха. Там сможете смыть с себя арестантскую грязь и подзаправиться, пока вам постирают форму. А то амбрэ от вас ещё тот!

Полковник сморщил нос и подмигнул.

- Давайте, не теряйте время, может успеете ещё вздремнуть часик!

Мы не стали ждать повторного приглашения и скоренько проследовали за шофёром полковника, который, по всей видимости исполнял при нем роль порученца-организатора.

- А полковник- то, настоящий мужик! - ткнул меня в бок Жека.

- Наш человек! - согласился я.