Ветер перемен, часть первая

Глава 1

В тот вечер я сидел в любимом кресле на террасе, время от времени смачивая губы двенадцатилетним Hennessy и любуясь совершенно фантастическими красками заката. Когда совсем стемнело и на небе появились первые звёзды, из-за горизонта вдруг величаво выплыла цепочка спутников Starlink.

"Очередной запуск Илона Маска, - подумал я. - сейчас они будут расходится по своим "рабочим местам". Кто-то двигает Человечество в будущее, а кто-то пытается остановить историю и даже повернуть её вспять, распространяя бредни о "великом прошлом".

Мне очень повезло купить практически за бесценок заброшенный дом на склонах горы Тибидабо, которая возвышается над Барселоной. Какое-то время восстановление его шло ни шатко ни валко. Время на это удавалось выкроить только в выходные, но и тогда, после трудной рабочей недели на стройках Каталонии мало что успевал сделать. Но, как говорится, не было бы счастья... При очередном обследовании как громом поразили слова медика: "У вас рак. Необходима срочная операция."

Честно скажу, в тот момент я подумал, что это финал моей сумбурной и зачастую, бестолковой жизни, хотя и преждевременный. Несмотря на то, что жизнь эта изобиловала многими интересными приключениями и кое-какими достижениями, я был почему то уверен, что самое главное в моей жизни ещё не случилось. Что обязательно должно быть что-то, пусть и не грандиозное, но, хотя бы, важное. Такое, что можно было бы назвать смыслом моего существования все эти годы, которые мне отвела Судьба. А то, что этот смысл должен быть я знал точно! Не знаю откуда, но знал. С самого детства! Подрастая я искал ответ на этот вопрос сначала в разных научно-популярных журналах, а в конце и на многочисленных интернет-форумах. Но за все эти годы только убедился в одном - никто не знает смысла существования ни отдельного человека, ни в целом Человечества. Даже гипотез было до обидного мало! В основном все твердили, что "нужно оставить след в истории", который сводился к одному: стать известной личностью. Тут уже были варианты: знаменитым политиком, учёным, писателем, музыкантом, художником и тому подобное. Но если это ещё можно было принять, если иметь в виду одного, конкретного человека, то как оправдать существование миллионов простых людей? Если они не стали знаменитостями, то их существование бессмысленно? Или считаются и достижения мелкого калибра? Был хорошим сантехником - уже хорошо? А если плохим? Если всю жизнь страдал, недоедал, жил в ужасных условиях? Некоторые ведь и в страданиях видят смысл... Только для кого? Для того, кто страдал или для всего Человечества? А может для "тех, кто там, наверху"? И в чём он заключается?

А кто-то наоборот, считает, что стремиться к чему -то, работая над собой всю жизнь и преодолевая трудности - глупость. Главное - получать удовольствие! Потому что никакого "того света" не существует и нужно успеть получить по максимуму здесь и сейчас, потому что никакого"там" не существует , а есть просто яма с червями. Если смысл нашего существования состоит в том, чтобы прожить яркую и насыщенную событиями жизнь, то мне, вроде как и грех жаловаться. Много чего в ней было и много кем был я сам. Одно перечисление видов деятельности и должностей чего стоит...

Ещё в школе проявились мои разносторонние способности: математика, история, рисование, музыка... Причём по всем направлениям мне не приходилось прилагать особых усилий - всё получалось как-то само собой, почти играючи. Победы на математических олимпиадах, конкурсах вокально-инструментальных ансамблей, игра в драматическом театре при сельском ДК. Неожиданное, даже для меня самого поступление в музыкальное училище вместо технического ВУЗа, куда собирался и готовился с помощью заочной физико -математической школы МГУ. И уже из училища я ушёл служить в ГСВГ - Группу советских войск в Германии, где попал в профессиональный военный оркестр, при котором была рок-группа и с которой мы изрядно поколесили по ГДР. После армии снова неожиданный поворот - исторический факультет университета и диплом с отличием. Начало работы в школе сразу на должности заместителя директора и уже через полгода приглашение в Уголовный розыск с присвоением офицерского звания. Судьба несла меня так стремительно, что захватывало дух! И на полной скорости забросила меня сначала в Перестройку, а потом и в Первую чеченскую... В ней удалось уцелеть и выбраться прямо в Европу. Нелегальные переходы границ, недолгие отсидки в немецкой, австрийской, чешской, польской и голландской тюрьме. Короткий бездомный период в Барселоне, затем быстро налаживающаяся жизнь, хорошая работа, путешествия по миру и наконец - онкология! Две операции, год химиотерапии, почти потерянная надежда на выздоровление и стремительное исцеление!

Вспоминая все перепетии моей бурной жизни нельзя было не заметить, что изо всех самых опасных ситуаций я выходил сухим из воды, не прилагая особых усилий. Зачастую я просто не понимал, как, "пуля просвистела у виска", если говорить поэтическим языком. Как будто кто-то невидимый и могущественный отводил опасность, которую я даже не успевал осознать и только задним числом понимал, чего избежал. Как будто этот "кто-то" сам бросал меня в гущу событий, а потом сам же выдергивал меня оттуда. Только однажды, когда я попал в абсолютно безвыходную, как мне показалось ситуацию, оказавшись без документов, без жилья и без денег в чужой стране и откровенно запаниковал, голос этого неведомого покровителя буквально зазвучал у меня в голове:" В этой жизни с вами ничего фатального случиться не может. Воспринимай всё, что с тобой происходит, как приключение. Это просто путешествие со счастливым концом." В ту же секунду на меня вдруг снизошло абсолютное спокойствие, которое, наверное испытывает ещё не родившийся, но уже всё понимающий младенец, находящийся внутри матери-защитницы. Этот случай я запомнил на всю оставшуюся жизнь и во все трудные моменты вспоминал то состояние.

Неужели от нас самих мало что зависит и нами просто играют, как шахматными фигурами какие-то неведомые могущественные силы? И нам остаётся только подчиняться воле того, кто гораздо выше нас? Но почему кому-то достаётся целый ворох приключений захватывающих дух, интересная, насыщенная жизнь, а кто-то влачит жалкое существование всё отпущенное ему время, как тот ослик, бредущий с телегой по пыльной дороге? Неужели мы сами выбираем себе судьбу? Или наше мнение и наши желания никого не интересуют? Обидно, если это так...

В конце концов я вывел для себя такую теорию.

Если мир возник случайно из первобытного хаоса или пресловутой точки сингулярности и развивается безо всякого плана, то и в жизни человека нет никакого смысла. Человек точно так же возник случайно, живёт как придётся и так же умирает безо всяких последствий. Для себя.

Но если Вселенная создана по какому-то замыслу и развивается согласно плана, то и появление человека - не случайность. А значит и жизнь каждого, как и всего Человечества - это часть того же грандиозного плана. Отсюда почти со стопроцентной уверенностью можно сказать, что жизнь у человека не одна. Потому что за одну жизнь он мало чего успевает и к тому же остаётся проблема справедливости. Один родился в семье миллионера, а другой - в семье бедного крестьянина где-то в джунглях Лаоса, да ещё и калекой. Если Вселенной управляет Закон, то такое неравенство не может быть случайным. Значит оно чем-то обусловлено. Если представить, что жизнь человека это непрерывный процесс его совершенствования, то преодолевая на протяжении всей своей жизни самые разные препятствия, накапливая знания, умения и личные качества, как существа мыслящего, он в конце её получает то, что заслужил. Грубо говоря, стал лучше, чем был - получаешь повышение, переходишь на следующий, более высокий уровень. И начинаешь его с уже наработанными новыми свойствами: выбрался из деревни, родился в семье образованных и обеспеченных родителей и имеешь гораздо больше возможностей подняться ещё выше. Не использовал эти возможности, валял дурака или тем паче, пустился во все тяжкие - опустился на нижний уровень, возможно с наследственными болезнями и самыми разными проблемами, которые тебя уже поджидают за порогом. И на всём протяжении жизни за нами наблюдают "свыше". И, скорее всего, не просто наблюдают. Все препятствия, трудности или, наоборот - успехи "подаются" нам сверху согласно плану испытаний. Фактически это большая игра, в которой мы - участники. Насколько эти участники обладают свободой воли, сказать трудно. Это я для себя так и не решил. Потому что в жизни были случаи, которые подтверждали как бы и полную свободу выбора, так и жёсткий "поводок" или коридор возможностей.

Поэтому, я стал относиться к своей жизни с известной долей фатализма : принимал все испытания без истерики и просто пытался их преодолеть. В конце концов, самое страшное что могло случиться - это опуститься на нижний уровень, который уже когда -то проходил. Значит пройдём ещё раз.

Но один аспект для меня оставался неясным: откуда взялись и что делали среди нас ярко выраженные гении? Те, кто на порядок возвышались даже над самыми образованными и умными людьми своего времени. Все эти Да Винчи, Теслы и Александры Македонские. Как они могли наработать такие выдающиеся свойства для себя на более низком уровне? Откуда у того же Леонардо такие обширные и глубокие знания в разных областях? Тем более, что он их стал демонстрировать в раннем возрасте. У него элементарно не хватило бы время, чтобы овладеть хотя бы одной профессией на таком выдающемся уровне! А их у него было чуть не десяток! Принести с собой эти знания с низшего уровня он тоже не мог. Просто потому, что их там не было. Так откуда приходили эти гении? Из будущего? Или...

Провожая взглядом спутники, которые прошли почти над моей головой и стали опускаться за Тибидабо, я вдруг увидел, как буквально из моря поднялась ещё одна светящаяся точка. Она была гораздо ярче спутников Starlink и двигалась намного быстрее. "Отстал от братьев?" - мысленно усмехнулся я. " Догоняй!" Но уже через несколько секунд понял, что это не спутник. "Да это ракета!"- ахнул я. "Откуда? Чья?"

Вдруг откуда-то сбоку наперерез первой ракете рванулась точка поменьше, затем ещё одна. Прямо как работа Железного купола в небе Израиля. Да это и есть ракетная атака и попытка ПВО отбить её! " Неужели!?"- взорвалась мысль.

Война в Украине, несмотря на все усилия мировой общественности остановить её, продолжалась уже который год, то почти затихая, то вспыхивая снова. Россия постоянно наращивала силы и пыталась опрокинуть войска Украины. Но и Запад, не желая сдавать позиции в противостоянии с "мятежной Россией", слал всё больше вооружения. В 2024, в небе Украины появились долгожданные F16, но в явно недостаточном количестве, чтобы остановить российские войска. Потом стали поступать ракеты дальнего действия, снарядный голод у украинских войск постепенно был ликвидирован. Европа возрождала свою военную промышленность, уничтоженную после развала СССР. Давно пора было заканчивать эту абсолютно бессмысленную бойню, причины которой, давно были позабыты даже телевизионными пропагандистами и они выдумывали всё новые, чтобы как-то оправдать взаимное истребление двух, бывших когда-то братских народов. Но как это сделать? Мыслящая часть российского народа, не желая участвовать в этом безумии, покидала страну. Основная же масса, как всегда - безмолвствовала. Находились те, кто за невиданные ими ранее деньги шли добровольцами. В их глухих ебенях жизни никакой не было и не предвиделось, а на фронте они ощущали себя почти людьми, спасающими "великую Расею" от мифических фашистов. Но с каждым днём всё большему количеству людей становилось понятно, что Россия эту войну выиграть не в состоянии, как и Украина, а значит - конец близок. Только вот кому? Войне? Или всей планете?

"Неужели Путин решился на последний, отчаянный шаг и применил ядерное оружие?" - успел подумать я и тут же летящая ракета вспухла ярким цветком и распалась на десятки огненных лепестков. "Эта и есть их пресловутый "Орешник" с разделяющейся боеголовкой ? - возникла мысль. - Теперь точно не успеют сбить все... А как же грандиозное и важное, которое я ждал всю жизнь?!"

Яркая вспышка тысячи солнц ослепила меня. "Ну вот и всё! - мелькнула мысль, - Как говорится - отмучился!"

И есть подозрение, что не я один. Интересно, как сейчас в остальных городах Европы? Барселона вряд ли была в числе приоритетных целей для ядерного удара. Скорее всего ракеты шли на Сарагосу, там ещё с середины прошлого века располагалась большая американская военная база. Это всего менее трёхсот километров от побережья. Ясно, что ракеты были с подводной лодки. Подошла на ближайшую дистанцию к берегу и - получите привет из России!

Так, а что это ничего не меняется? Всё тот же яркий свет, из-за которого ничего иного разглядеть невозможно, но ни ударной волны, ни жара. Вообще ни одного звука! Полная тишина... А где моё кресло, в котором я с таким комфортом встретил конец света? Не, света как раз хватает, а вот насчёт Света - сомневаюсь.

Я что, просто подвешен в воздухе? А в воздухе, ли? Только сейчас заметил, что я не дышу. Нет, мы часто не обращаем на это внимание и дышим просто на автомате, но вот вспомнил о воздухе и оказалось, что он мне не нужен. Попробовал задержать дыхание, но ничего не изменилось. Интересно.... А я могу перемещаться или так и буду висеть? Я где вообще? Ослеп? Но тогда должно быть темно? Хотя, откуда я знаю, как должно быть? Может чернота только когда мы прикрываем глаза веками, а если их выжгло жёстким излучением то бывает как раз свет?

- Приветствую, Избранный!

Голос прозвучал как будто во мне. Это я что ли сам с собой? А чего это вдруг я себя Избранным назвал? Вроде манией величия никогда не страдал! Скорее, наоборот - вечные сомнения ...

- Избранный совсем не означает - лучший! Просто избранный из миллиардов, хотя и не совсем случайно.

Так это значит не я сам с собой? Уже лучше!

- Ты давай набирай себе умений и - назад!

В смысле? Умений? И куда это - назад?

- Ах, да, тебя нужно ввести в курс! Ты сейчас Избранный в межвременье. Твоя задача набрать умений согласно твоему уровню и вернуться в точку, откуда начнётся новый вариант действительности. У тебя сохраниться память о всех событиях твоей действительности, вплоть до её окончания. Но только это. Даже о своих умениях, которые ты выберешь, у тебя будут только смутные представления, тебе необходимо будет их раскрыть самому. Вся остальная жизнь на твой выбор. Ты сам решаешь что делать или не делать. Можешь выбирать умения.

- Умения? А что это вообще такое?

- Таланты, если так понятнее для тебя.

- А какие и сколько можно?

- На твой выбор. И согласно твоему уровню, который ты достиг в последнем воплощении. Но есть зависимость: чем больше талантов выбираешь, тем они мельче. Можно взять один -два больших или четыре-пять мелких. В прошлый раз ты выбрал много, но достижения во всех были весьма скромными.

Да, вынужден согласиться, как всегда говорил мой отец : "Такие подавал надежды, а в итоге - пшик!"

- И что, прям могу взять себе самый крутой талант?

- Смотря что ты понимаешь под словом " крутой".

Мне показалось или это прозвучало с иронией?

- Ну, я смогу стать например каким-нибудь физиком-ядерщиком лауреатом Нобелевской премии?

- Ты не внимательно слушал. Талант физика взять ты можешь, но чтобы получить Нобелевскую премию, придётся много работать. Одного таланта мало. К тому же его ещё нужно развить. Кстати, прошлый раз ты набрал довольно приличного уровня таланты и что? Да, жизнь прожить довольно комфортно они тебе помогли, но многого ли ты достиг? А их уровень это позволял.

- Ну, я же не знал, что они прям такие крутые у меня!

- А ты попробовал проверить?

- Как?

- Как и всё в жизни - практикой.

- Ну вы бы хоть подсказали!..

- Подсказывали. Много раз. Сны, мечты, тяга к чему-то - это всё подсказки.

- Ну, я думал это просто...

- Ага, тебе нужно было, чтобы ангел спустился с небес и всё тебе растолковал?

Опять ирония?

- Ну, а что вам там ещё делать? - тихо себе под нос пробормотал я.

- Тут ты прав! Твои Проводники занимаются только вами. Но ты у них не один и организация канала для прямого контакта лежит на людях. Сумеешь - получишь! Нет - Проводники только следят и посылают информацию через подсознание.

- И что, когда люди набирают себе таланты они возвращаются обратно в свою же жизнь?

- Избранные - да!

- А кто не избран?

- У всех по-разному. Тот кто достиг максимально возможного уровня в вашей действительности, покидает её и переходит на новый уровень.

- Какой?

- Узнаешь в своё время.

Знакомо: " Подрастешь - узнаёшь!"

- Именно!

- А вы и мысли мои читаете?

- А как по-твоему, мы общаемся?

- Ясно. А кто не достиг , значит так и будет вечно крутится, постоянно воплощаясь?

- Вечна только Вселенная. А все элементы её составляющие, постоянно изменяются переходя из одного состояния в другое. Деградировавшие личности распадаются на первичные элементы и становятся строительным материалом для новых.

- И через сколько воплощений это случается?

- Хочешь заглянуть в конец учебника и посмотреть ответ? Там его нет.

Я задумался.

- Значит я буду помнить события последней моей жизни? А почему в ней я не помнил предыдущую?

- Потому что не был Избранным.

А, точно! Что это я туплю?

- Итак, какие и сколько талантов ты выбираешь?

Опять муки выбора! Когда-нибудь я от них избавлюсь?!

- Подождите! А зачем Избранным оставляют память о последнем воплощении?

- Для того, чтобы они могли изменить свою действительность. Когда зародилась Вселенная появилась Первая действительность. Это как росток дерева. Потом от основного ствола отделяются новые ростки - рождаются новые миры, новые действительности. В них появляются Личности, которые развивают свои миры. Затем каждый росток рождает ещё несколько миров и каждому миру нужны Личности. Эти миры заселяются как вновь образованными личностями, так и теми, кто уже прожил одну или несколько своих жизней в других действительностях. Некоторым из них, Избранным, оставляют память, для того, чтобы они направляли развитие мира. Среди них есть Избранные Высшего Порядка. Это те, которых вы называете гениями. В истории вашего мира ты сам можешь вспомнить подобных людей, которые сильно отличались по своему уровню от своих современников. Но воплощаются не только гении, но и просто личности достигшие определенного уровня развития. Ты - в их числе.

- Значит я должен изменить мою прошлую жизнь?

- Нет, её изменить ты не можешь, ты в неё уже не вернёшься и никогда не узнаёшь, что с ней стало. Ты возвращаешься в тот момент, где происходит отделение новой реальности, хотя ты увидишь как-будто бы свой мир. Но с каждым днём существования, с каждым часом он всё дальше будет отдаляться от мира, его породившего. И ты, зная события, можешь влиять на них, направляя в ту или иную сторону.

- Получается, что я могу направить развитие целого мира?

- Почему бы и нет? Миров великое множество, Вселенная ведь бесконечна. И ты будешь не один.

- А вы мне будете помогать?

- Так, чтобы ты это заметил - нет! Иногда случается, что Избранный замечает нашу помощь, но это бывает очень редко и не в каждой действительности. Ты и эту информацию забудешь.

- А зачем тогда вы всё это мне говорите?

- Затем, зачем посылаем информацию через сны или медитацию - она будет у тебя в подсознании, как программа. Это побуждение к действию, но не подсказка.

- А я буду помнить только те события из моей прошлой жизни, которые я знал? Или можно как-то получить и новую информацию?

- Такая возможность имеется. Все события сохраняются в Общем информационном поле вашей действительности. У вас её называют Хроники Акаши. В своей жизни тебе удавалось несколько раз подключаться к ним. Но когда ты окажешься в новой реальности, доступ к событиям твоей прошлой будет закрыт. У каждой реальности своё информационное поле.

- Ну, хоть что-то...

- Итак, какие таланты выбираешь?

- Умение подключаться к хроникам Акаши к ним относится?

- Всё, что существует относится к ним.

- А у меня есть время подумать?

- Оно практически закончилось.

- Так что ж вы не предупредили?!

- Я только отвечаю на вопросы. Ты задал его только сейчас. Поторопись...

- Тогда я выбираю подключение к хроникам Акаши, музыкальные способности по максимуму, рейки, восточные единобо....

ГСВГ

Размеренный стук колёс. Покачивание. Поезд? А чем это так эээ.. пахнет? Знакомое, но давно забытое. Я открыл глаза. Прямо перед глазами колыхалось что-то серое и колючее. И - пахучее. Шинель? Я приподнял голову и огляделся. В предрассветных сумерках разглядел ровные ряды тел в шинелях, качающиеся в такт поезду. Солдаты лежали на нарах и на полу, возле буржуйки, раскалённая труба которой упиралась в потолок. "Телячий вагон" или более цивильное название - теплушка. Что-то знакомое... В мозгу как будто что-то щёлкнула и я вспомнил. В таком же вагоне меня и других салаг везли в Германию. Я сплю? Не очень похоже. Уж очень всё осязаемо. Вот могу потрогать соседа за колючее плечо.

- Ты чего? - пробормотал тот с просонья. - Уже утро, что ли?

- Ночуй дальше... - успокоил я его и полез к открытой двери.

Широченная раздвижная дверь, сейчас наполовину закрытая, была перегорожена на уровне пояса деревянной балкой, опираясь на которую курил солдат. Я присмотрелся и с облегчением разглядел погоны младшего сержанта. "Хорошо хоть не 41-й год!"- мысленно выдохнул я.

Понимание того,что я в прошлом, пришло как-то сразу, я даже сам удивился! Оставалось выяснить где и когда я нахожусь.

- Мы где сейчас? - постарался задать нейтральный вопрос.

- Польша. - пыхнув дымом ответил сержант. - Утром будем во Франкфурте.

Ясно. Значит закинули меня в осень 1972-го. Самое начало службы в ГСВГ. Я выглянул в полуоткрытую дверь. В предрассветных сумерках уже можно было разглядеть пробегающие мимо сосенки, мелькающие редкие дома, железнодорожный переезд с опущенным шлагбаумом. И что теперь? Если переброс меня в начало 70-х окончательный и обжалованию не подлежит, какие у меня имеются в наличии варианты дальнейшей жизни? Зная наперёд все события до конца первой четверти века 21-го, я могу прожить не плохую жизнь. Можно даже сказать - отличную! Поправить материальное положение никаких проблем не представляет, а что ещё? Не, стать очень богатым и независимым идея очень привлекательная. Можно объехать весь мир, когда наконец границы откроются, побывать во всех самых интересных местах планеты, до которых я так и не добрался в своей жизни. А что ещё? Допустим на осмотр планетарных достопримечательностей у меня уйдет, ну сколько? - 5 лет? Ну, пусть даже десять. Хватит? Ок, дальше что? Скука богатеньких буратин? Ведь всё в конце концов приедается.

Поезд промчал мимо маленькой, аккуратной деревеньки с красивой церковью. Не, церкви это у нас, у них они костёлами называются, кажется.

Так, что ещё можно сделать в представившейся вдруг возможности прожить ещё одну жизнь? Причём эта жизнь 2.0 просто обязана быть лучше первой. Ведь первая получается что-то вроде черновика! Сколько было мыслей, мечтаний , планов и проектов. А что удалось осуществить ? По большому счету похвастаться мне было нечем. Вроде не дурак, подавал даже большие надежды, с малых лет выделялся всегда среди сверстников, школьников и студентов. "Красный диплом" университета, тому подтверждение. Занимался музыкой, даже рисовал одно время...

Но всё это заканчивалось на взлёте. Так может сейчас попытаться развить по максимуму хотя бы один из своих талантов? Может даже успею насладиться славой до того, как планета сгорит в ядерном апокалипсисе! Причём мне не обязательно сгорать вместе с остальным Человечеством - построю мощнейший бункер где -нибудь на затерянном в океане островке и буду доживать последние деньки на пляже из белого песка, жуя бананы. А может и Пятницу с собой прихвачу симпатичную. "Ага, и Субботу не забудь!" - ехидно подыграл мне внутренний голос.

Ок, варианты с "пятничным" финалом пока отставим в сторону. Какая альтернатива ещё имеется? Она очевидна, как и первая - попытаться направить события по другому варианту, так? Так! А по какому, другому? Чтобы в результате получилось что? Просто избежать ядерной войны? Да, это вещь серьезная и страшно неприятная, но только ли это? Представим, что войны этой не случилось и в тот июльский вечер ракеты с ядерными боеголовками не взлетели. И что? Пусть и дальше взлетают с обычными зарядами? Пусть и дальше падают всё более "совершенные" ФАБы разных размеров, чтобы на земле большие обломки превращались в совсем маленькие? Пусть и дальше люди режут, стреляют, рвут на части друг друга из-за абсолютно идиотских, рождённых в больных мозгах причин? Может действительно Всевышний устал от нас идиотов и решил закрыть проект? Ведь если посмотреть правде в глаза, придётся признать, что абсолютное большинство населения Земли с большой натяжкой можно назвать в полной мере разумными существами. Только пресловутый "золотой миллиард" двигает прогресс, рождает креативные идеи и создаёт что-то, чем Человечество может гордиться. Но даже и этот миллиард не однороден и время от времени изрыгает очередного монстра, жаждущего погубить всё сущее. Так может пусть всё идёт как идёт и пусть люди получат то, что они заслужили, чего они сами так добивались своей деятельностью идиотов? Получается, вариантов нет и да здравствует моя новая шикарная жизнь? Соблазнительно, конечно, но червячок сомнений грызёт... Это он уже грызёт сейчас, даже когда я не выбрал путь и ничего сделать не успел. А что будет, когда я в роскоши и неге буду вспоминать эту ночь и мой выбор, а часики неумолимо будут тикать, отсчитывая последние мгновения для миллионов, нет - для миллиардов людей?

Значит этот путь всё -таки не для меня...

Что ж, долой метания и решаем раз и навсегда - меняем неудачную историю! Я даже кивнул сам себе головой, утверждая это решение.

Сразу полегчало.. У меня всегда так : муки выбора буквально изматывают, не дают спать, если они затягиваются, всё валится из рук, голова забита кишащими мыслями, но когда останавливаюсь на одном варианте, сразу наступает спокойствие. Значит решено! Кстати, одно не мешает другому, вдруг дошло до меня. Даже наоборот - если я буду успешным и знаменитым, мне гораздо легче будет оказывать влияние на события. Не, а правда, чего это я буксовал?! Как иначе ты собирался менять историю, оставаясь никому не известным? Ни лампы Алладина, ни завалящей волшебной палочки - как? Только через влиятельных людей, политиков и бизнесменов. А чем может быть интересен им я в нынешнем моём состоянии только что призванного салаги, даже не принявшего присягу? Вот именно - ничем! Моя задача сейчас хорошенько обдумать план действий и начинать действовать как можно раньше.

Я вернулся на место, закутался поплотнее в шинель и стал думать. Но долго мне не позволили этим заниматься.

Поезд стал замедлять ход, несколько раз дёрнулся и остановился.

Какое-то время ничего не происходило, потом, где-то далеко пропел горн, послышался шум отодвигаемых дверей и с разных сторон послышались нестройные команды:

- Из вагонов! Оправиться! Шевелись, салаги!

- Пошли, пошли! - подхватил и наш сержант-сопровождающий.

В теплушках туалетов не было, не баре, поэтому наш состав время от времени останавливался в чистом поле и всё новоиспечённое воинство бежало в это поле гадить. Но, с другой стороны мы, как бы удобряли полякам землю. Причём, абсолютно бесплатно. От чистого, так сказать сердца.

Я одним из первых спрыгнул на насыпь и постарался расположиться подальше. С трудом облегчившись, почти неделя на сухом пайке давала себя знать, неспеша пошёл к своему вагону.

- Ты куда, сука залез?! - заорал кто-то сбоку. - Поезд дёрнет, тебя как таракана размажет, а мне под трибунал?! - надрывался один из сопровождающих офицеров. - А ну, пошёл нахер!

Мощными пинками под зад он выбил несчастного салагу в поле. Новобранец видимо не привык делать свои дела при посторонних и попытался присесть между вагонами, под сцепкой.

"Понимаю тебя, парень, - мысленно посочувствовал я ему. - Мне тоже не по себе, но о комфорте забудь на пару лет."

- По вагонам! Закончили туалет!

Подгоняемые сержантами и офицерами, мы быстро вскарабкались в теплушки.

- Получить пайки!..

Надоевшие галеты с истёкшим сроком годности и консервы из перловой каши в глотку уже не лезли, но складывать их было уже некуда. Пока ехали по Белоруссии мы щедро швыряли их старушкам, выходившим к насыпи и тянувшим к нам руки:

- Сынки, дайте покушать!

Честно говоря, для меня это было полной неожиданностью. У нас на Кавказе такой нищеты не было...

- О, земляк, ты где был? - увидев меня в очереди за пайком, спросил один из чеченцев, ехавший со мной с самого Моздока. - Тут трубач спрашивал музыкантов, я сказал, про тебя, хотел позвать, а тебя на месте не было.

Ага, помню этот случай по "прошлой жизни". Наш состав шёл по Польше двое суток, хотя "нормальный" поезд проезжает её за одну ночь. Не знаю из каких соображений, но воинский эшелон ехал то быстро, то еле полз, а иногда - начинал ехать в обратную сторону. А по правилам движения, дверь теплушки должна быть открыта с правой стороны. Вот сопровождающие и открывали то одну, то другую сторону. А я, спросонья, встав хлебнуть воды, перепутал место своей лёжки. Значит и в этом времени всё повторилось...

- Трубач сказал, что ещё подойдёт, ты больше не пропадай.

- Не пропаду...

Да, думаю вариант службы в штатном военном оркестре, я отменять не буду. Прошлый раз, имея совсем скромные познания в музыке, я легко закрепился в оркестре и это очень многое мне дало. А уж теперь, даже если бы за плечами было только музыкальное училище, сам бог велел! Но у меня были теперь способности совсем другого уровня.

- Музыканты есть? - послышалось снаружи.

Я выглянул из вагона и увидел идущего вдоль состава Серёгу Сараева, трубача, с которым я прослужил год, до его дембеля, в прошлой жизни.

- Есть! - я махнул рукой.

Он быстро подошёл к нашему вагону.

- Иди сюда, поговорим. - кивнул он.

- Так нас уже загнали, шуметь будут.

- Ничего, - успокоил Сергей, - команду на отправку я же буду играть.

Я спрыгнул из вагона и подошёл к нему.

- На чём играешь? - сразу же задал главный вопрос Сергей.

-Флейта. - скромно ответил я, заранее зная его реакцию.

В военных оркестрах постоянная текучка кадров, особенно в полках расположенных за границей: у кого-то закончилась срочная служба, у сверхсрочников закончился контракт или разрешённый срок пребывания за рубежом.

У Сергея загорелись глаза. Флейтист довольно редкая птица в военных оркестрах. Помню, я встречал только одного пожилого сверхсрочника на ежегодном конкурсе военных оркестров в Дрездене. Нас было всего двое на 20 оркестров.

- Что закончил? - не скрывая радости, спросил Сергей.

В прошлый раз я успел отучиться только месяц в музучилище и практически не умел играть на флейте. Осваивать инструмент пришлось уже в оркестре. Дирижёр взял меня только в надежде, что это мне удастся. В любом случае у него всегда оставалась возможность списать меня в обычную роту.

Помню, тогда я не очень хотел служить в оркестре. Поэтому даже сделал попытку отказаться. Ага, романтика ещё играла в одном месте и мне казалось гораздо интереснее стать танкистом или артиллеристом. Ха-ха, три раза!

Но сейчас я не мог сказать, что я начинающий музыкант, иначе, как бы я объяснил такие стремительные успехи, которые собирался продемонстрировать?

- В этом году поступил в музучилище, а до этого 5 лет учился в музыкальной школе. - скромно потупив глаза, сказал я.

Я почти не соврал. В музыкальной школе я учился, правда только три года и не на флейте, а на баяне. Но эти детали можно было опустить.

- Класс! - выдохнул радостно Сергей. - Ещё на чём-нибудь играешь?

-В музыкалке второй инструмент был фортепиано, в сельском ДК играл на ударных, ну и гитару слегка освоил. - я ещё не готов был раскрывать уровень своих возможностей, чтобы это не выглядело слишком невероятным.

- Ну ты прям находка!- Сергей не скрывал радости. - Когда приедем в Равенсбрюк, там вас будут распределять, я тебя найду, ты никуда не соглашайся идти, понял? Ни в коем случае!

Сергей для убедительности погрозил пальцем.

- Давай мне твои данные. Ой! - хлопнул он себя по лбу. - Совсем забыл, меня Сергей зовут!

Записав имя и фамилию, Сараев попрощался и убежал довольный. Вскоре прозвучал сигнал его горна и поезд неспеша покатил на запад.

Утром мы были во Франкфурте -на-Одере.

Из вагонов нас не выпускали, велели терпеть до конца путешествия.

- А если я в туалет захочу?- робко подал кто-то голос, когда сопровождающие стали наглухо закрывать двери.

- Соседу в карман можешь сходить. Я разрешаю! - радостно заржал мордатый ефрейтор и с грохотом задвинул дверь.

Поезд плёлся до самого вечера. А немецкие поля остались без нашего удобрения.

Уже стемнело, когда мы наконец прибыли. Отцы-командиры, помня, что мы ехали целый день взаперти, выгрузили нас в нескольких километрах от станции, справедливо опасаясь, что мощная волна моче-цунами могла бы смыть здание вокзала, а то и повредить железную дорогу. И мы таки основательно подмыли железнодорожную насыпь, но, надеюсь восстановительные работы не понадобились. Дождавшись окончания журчания и стонов наслаждения, наши командиры не без труда построили нас в какое-то подобие колонны и повели... В город? Не. Рылом не вышли. Повели нас в Равенсбрюк. Тогда я просто запомнил это красивое название и только гораздо позже, с появлением интернета, узнал, что это был знаменитый женский концлагерь нацистов. Хотя уже в те годы, во время службы побывал в нескольких полках советской армии расположенных в бывших концлагерях. И что интересно, ни один полк ГеДеэРовских войск в них не стоял. Все немцы жили в новеньких казармах, больше похожих на отели и в тумбочках у них свободно стояло пиво, а на выходные они отправлялись по домам. Концлагеря немцы оставили нам...

В лагере, несмотря на то, что стояла глубокая ночь, спать нам не дали, а сразу же с марша погнали на медкомиссию. Она была не такой тщательной как в военкомате, проверяли только нервы и зрение. Причём, процесс был максимально оптимизирован, чтобы успеть за короткое время пропустить 1200 человек, прибывших нашим эшелоном.

Верхняя часть таблицы для проверки зрения была попросту заклеена и оставлены строки от стопроцентного зрения и выше.

- Читай! - бросил мне майор в белом халате, не поднимая головы от моих бумаг.

- Не вижу! - так же коротко ответил я.

Врач сделал отметку в бумагах:

- Механиком-водителем тебе не быть. Свободен! Следующий!

Ха, не очень - то и хотелось!

Только после медкомиссии нам разрешили упасть на койки, на которых не было даже матрасов, не говоря уже о белье. Ну, оно и понятно, кто такую ораву обстирает? Тем более мы тут не задержимся. Упав на голую металлическую сетку кровати прямо в шинеле я на мгновение отрубился и почти тут же услышал команду:

- Встать, нахер!

- Это как? - попытался острить сосед по койке и перевернувшись на живот, стал раком. - Так что ли?

- Остряк-самоучка, бля? - лениво протянул незнакомый сержант, подавший команду. - Скоро из тебя юмор выбьют. Бегом в туалет и на построение!

"Как построение?! Мы же только легли!", удивился я продирая глаза. И правда, утро... Что за ускорение времени?

После туалета мы попытались перекусить оставшимися продуктами из опостылевшего сухпая. Но не успел я прожевать первую отсыревшую галету, как в комнату заглянул Сергей Сараев.

- Любимов, ты здесь? Пойдем быстрее к дирижёру, он должен с тобой поговорить до построения!

Я сгреб остатки пайка и мы почти бегом направились в соседнее здание. Войдя вслед за Сергеем в комнату, я увидел сидящего на стуле высокого , худощавого капитана в шинеле красивого, голубоватого цвета. Сбоку от него, у стеночки, стояли два парня в таких же, абажуроподобных шинелях, как и у меня, сразу выдававших в них только что призванных салаг. На узком, худом лице капитана очень сильно выделялись пронзительные, серые глаза, которые сразу же обратились на меня.

" Ничего себе, взгляд! - подумал я. - Прямо как у Дзержинского в фильмах о революции."

- Здравствуйте! - привычно поздоровался я, забыв, что в армии так не говорят, за что сразу же получил замечание.

- Что за "здравствуйте"? - строго сказал капитан. - Ты в армии, привыкай обращаться как положено.

" А как положено? Я ещё неграмотный!" - хотел схохмить я, но вовремя вспомнил, что капитан Чихрадзе, а это был именно он, шуток не понимал и не позволял. Поэтому я слегка вытянулся и ответил как пологалось

- Виноват! Здравия желаю!

Лёгкое удивление промелькнуло на лице дирижёра, он чуть слышно хмыкнул себе под нос и перешёл к делу.

- Начнём с тебя. Твоя фамилия Любимов, флейтист?

- Так точно, товарищ капитан.

- Где учился?

Я глянул на Сергея, он не рассказывал обо мне, что ли?

- Закончил музыкальную школу и в этом году поступил в музучилище.

- Инструментом владеешь насколько хорошо?

- Думаю, довольно неплохо...- протянул я, не решив ещё для себя, какой уровень показывать для начала.

- С листа играешь?

- Конечно! - сказал я, но тут же притормозил. - Только не очень трудные произведения.

Набивать себе цену мне не было никакой необходимости. Я знал, что Чихрадзе меня возьмёт в любом случае, потому что в прошлый раз он взял меня почти совсем не умеющего играть.

- А ну-ка, пропой мне это! - Чихрадзе развернул передо мной лист с нотами. - Мелодию мне не нужно, только длительность нот.

- Мы в музыкалке сольфеджио изучали, могу спеть и мелодию. - пожал я плечами.

- Не обязательно! - отмахнулся капитан.

Я бодро пропел ему несложную песенку, дирижируя себе рукой. Всё, как в прошлый раз.

- С какими ещё инструментами знаком, кроме флейты?

- Гитара, фортепиано и ударник. - на секунду я запнулся, но потом решил не скромничать. - Ну и пою, тоже.

- Не слишком ли много талантов? - недоверчиво хмыкнул Чихрадзе. По его лицу невозможно было понять что он на самом деле думает.

" Подумаешь, я ещё и крестиком вышивать могу!" - вспомнил я мультфильм, который здесь ещё не вышел и с трудом удержал улыбку. Зная крутой нрав Чихрадзе не знаю, чем бы эта шутка закончилась.

Капитан, удовлетворившись результатом короткого теста со мной, повернулся к другому, стоявшему здесь же новобранцу. У меня не было возможности даже взглянуть на него ранее, но я знал, что это Жека Мордасов, почти мой земляк, с Кубани.

- Так, ты у нас трубач? - теперь дирижёр сверлил взглядом Евгения. - Закончил что-то?

- Культпросвет училище.

Чихрадзе слегка поджал губы. " Ученье свет, а не ученье - культпросвет!" - вспомнил я шутку, ходившую среди музыкантов. И в ней была большая часть правды - из культпросвета ничего путного никогда не выходило. И Жека в дальнейшем это подтвердит: послушав только раз его игру на трубе, дирижёр строго-настрого запретит ему даже подходить к этому инструменту. И Евгений выполнил этот приказ - с трубой я его никогда больше не видел. Вместо трубы Чихрадзе вручил ему валторну, которую мой друг прекрасно освоил и трубил на ней, как какой -нибудь загонщик оленей в Средние века.

Третьим претендентом на роль музыканта был мой тёзка - Александр Малов из Горьковской области. Он был совсем не музыкант. И даже не гуманитарий. Нерадивый студент института стали и сплавов, отчисленный за неуспеваемость, он, в отличие от нас, уже кое-что понимал в жизни и категорически не хотел служить каким-нибудь мотострелком или артиллеристом. Не знаю, чего он там наплел Сергею Сараеву, но тот, почему-то привел его к дирижёру.

- Ты что умеешь? - повернулся дирижёр к нему.

- Танцевать... - каким-то просительным тоном неуверенно ответил Малов.

Я вспомнил, что он отчебучит перед самым дембелем и захотелось подстроить ему подлянку.

" Может в этот раз дирижёр его не возьмёт ?" - подумал я. - Зачем он нужен в оркестре? Никакой инструмент он так и не освоит, будет только таскать большой барабан вместо сверхсрочника. Ну дневальным будет ходить по оркестру, полы натирать, да печку зимой топить. И всё? В той реальности он пел у нас в группе на танцах, но сейчас я спою гораздо лучше!"

Пока я думал об этом, Чихрадзе продолжил опрос:

- Где танцевал? На дискотеке?

- Нет. - Малов слегка смутился, но поняв, что в этот момент решается его судьба на ближайшие два года, бросился доказывать, что очень будет полезен в оркестре. - Я танцевал на курсах бального танца, потом выступал на городском и областном конкурсе.

- Выиграл что-нибудь? - дирижёр внимательно смотрел на раскрасневшего от волнения Малова.

- Нет... - замялся тот. - Но мы выступали хорошо. Зрителям нравилось...

- "Мы"? Ты танцевал в ансамбле? - уточнил Чихрадзе.

- Нет, я в парных танцах участвовал.

Дирижёр на секунду задумался и решив что-то для себя, поднялся со стула.

- Хорошо! Сейчас будет распределение вас по воинским частям. Я заберу ваши дела, поэтому, когда будут вызывать желающих служить по разным специальностям, стойте спокойно и не дергайтесь. Поняли? Никуда не идёте, стойте и ждите, пока вас Сергей не заберёт.

Мы согласно закивали головами.

- Всё, идите! Построение уже началось.

Мы поспешили на плац, где уже стоял весь наш эшелон.

На трибуне, напротив строя, собрались "купцы", поглядывающие на нас, как на свою собственность. Что, впрочем соответствовало действительности...

- Равняйсь! Смирррно! - гаркнул в микрофон красномордый полковник. - Вольно!

Оглядев орлиным взором наши, не очень бравые ряды, он продолжил:

- Сейчас я буду вызывать команды и кто к какой приписан, делает шаг вперёд! Всем ясно? Слушайте внимательно!

Полковник сделал паузу, ещё раз оглядел строй, давая время, чтобы столь важная , как он считал, информация дошла до нас и вызвал первую группу:

- Механики-водители танков, шаг вперёд!

Несколько десятков человек вышли из строя.

- Направо! Шагом марш! - скомандовал микрофон.

Будущие механики повернулись и нестройно потопали на край плаца, где их поджидали "купцы" из танковой учебки.

- Командиры артиллерийского расчёта! - продолжил полковник. - Шаг вперёд!

Разбор новобранцев продолжился.

Когда разошлись по учебкам все, кого наметила ночная комиссия, полковник продолжил:

- Те, у кого с собой имеются права на управление автомобиля - шаг вперёд!

Затем последовала очередь мотоциклистов.

- Те, у кого есть права водителей и мотоциклистов, но вы забыли их дома - шаг вперёд!

- Даже такой вариант предусмотрели! - улыбнулся Женя Мордасов.

Так, постепенно разобрали всех тех, кто хоть что-то успел изучить на гражданке.

На плацу осталась совсем небольшая группа "ниприкаянных".

- Теперь вы. - оглядел нас полковник. - Остались три воинские специальности: сан-инструктор, повар и командир радио-машины. Можете выбрать, что вам по вкусу!

" Командир радио- машины!" Помню , как в прошлый раз при этих словах у меня сильнее забилось сердце и я чуть было не крикнул:- "Я хочу! Возьмите меня!"

Специальность радиста оказалась единственной, что меня действительно заинтересовало тогда в длинном списке.

В классе 8-м, когда я основательно "подсел" на нарождающийся на наших глазах хард -рок, я увлекся и радио-любителством, или "радио-хулиганством", как о нас писали государственные органы печати. От официальных радиолюбителей, которые состояли в различных кружках и клубах, мы отличались тем, что были абсолютно независимы, сами по себе и цели у нас были иными. Если официальные, клубные связисты собирали мощные передатчики, чтобы устанавливать связь за сотни, а то и тысячи километров и это было их единственной целью, то для нас это было вторичным. Ну да, связался я с кем-то в соседней области и что? Каждый "радиохулиган" пытался создать свою собственную, настоящую, не зависимую ни от кого радиостанцию. И вещать так далеко, на сколько хватит мощности и всё, на что хватит фантазии. Конечно у большинства радио-хулиганов её обычно хватало только на трёп с такими же энтузиастами, но некоторые ещё и "крутили музыку" в эфир. Официальные радиостанции передавали "скучную" классику или древние народные песни. Даже советская эстрада занимала скромное место в их репертуаре. Зарубежная эстрада была представлена только артистами из социалистических стран в абсолютно мизирном количестве. О западной же рок-музыке и речи не могло быть! "Сегодня он играет джаз, а завтра родину продаст!" - лозунг нашего времени. Вот это возмутительное положение я и решил исправить. Хотя бы в местных масштабах. Но где взять западный рок? Пластинок или "пластов", как мы их называли, в станице никто никогда не видел. Оставались западные радиостанции. Ночи напролёт я сёрфил по волнам эфира. Процесс накопления "музыкального капитала" шёл очень медленно. За ночь удавалось "поймать" пару-тройку песен Beatles, Creedence Clearwater Revival или Hollies. А иногда радио-невод оставался пустым за всю ночь поисков. Но никакие трудности не могли остановить истинных фанатов рок-музыки! Мы находили друг друга на волнах эфира, встречались вживую, обменивались записями и информацией о группах.

Моя радиостанция постепенно увеличивала часы вещания и вскоре, сначала в школе, а затем и в станице трудно было найти парня или девчонку, которые бы не слушали ежедневно " Радио Вашингтон", как я , после некоторых раздумий окрестил свою радио-точку. К тому времени все звучные имена, типа " Радио Битлз", "Рафаэль" или "Черная пантера" были заняты и надо было придумать что-то такое же яркое и обязательно иностранное. И вот в один из вечеров, привычно накручивая ручку радиоприемника я услышал: " Вы слушаете Голос Америки из Вашингтона. Начинаем программу о новинках рок-музыки". Это была неслыханная удача!

Записывать, конечно ничего не получалось из-за сильных помех, которых хватало на коротких волнах, а глушилки иногда вообще делали прослушивание невозможным. Но здесь была информация! Именно по информативности я стал " бить" своих конкурентов по радио-эфиру. Одних только названий ансамблей я вскоре знал десятки. Сейчас это выглядит смешно, но тогда! Ко мне в школе подходили одноклассники и просто просили написать им несколько названий групп, которыми они потом украшали свои учебники и портфели! Всех переплюнул сын нашего учителя по труду: он упросил меня расписать его новые джинсы названиями рок-групп и щеголял потом в них на всех дискотеках!

Настраиваясь на "Голос Америки", а затем и Би-Би-Си я, ожидая начала музыкальных передач, невольно слушал и новости. А они очень отличались от того, что говорил телевизор и радио Маяк.

В общем, моё "отпадение" от советской идеологии происходило в точности по тому сценарию, которым пугали нас политологи. Влюбившись в рок и не желая слушать ничего, кроме рока, я постепенно заинтересовался западной жизнью в целом. Сводки новостей, которые порой весьма и весьма отличались от тех, что передавало советское радио, подтолкнули меня к тому, чтобы относиться критически ко всему, что нам старались внушить.

Вначале я сомневался в правдивости многих передач западных радиостанций, считая, что они врут, стараясь разрушить " единство страны Советов". Но жизнь стала подбрасывать всё больше фактов подтверждающих, что если и не во всём, то во многом были правы как раз они, а не наши идеологи.

В конце 60-х годов очень обострились отношения СССР с Китаем, бывшим ранее самым верным нашим другом и союзником. Как объясняли нам в газетах и на уроках, Мао Цзэдун изменил делу коммунизма и стал чуть ли не врагом номер один. Вот просто взял и без всякой причины изменил! Но никому из нас и в голову не приходило в этом сомневаться. Все привычно поглощали всё, чем нас пичкали. И вдруг, в один из моих походов в сельскую библиотеку, где я был завсегдатаем и на правах дисциплинированного и аккуратного читателя был допущен в хранилище, куда обычных любителей чтения не допускали, я наткнулся на Большую Советскую Энциклопедию "сталинского разлива". Темно-синие тома с буквами БСЭ, стоявшие на самой нижней полке и покрытые изрядным слоем пыли сразу привлекли моё внимание. Я потянул наугад одну из книг и стал листать. И нужно же было такому случиться, что это был том на букву "М"! Почти сразу же я наткнулся на большой, во всю страницу красочный портрет какого-то китайца. Кто такой? Внизу подпись: Мао Цзэдун.

"Вот это да! - выдохнул я. - Так вот ты какой, цветочек аленький!"

Присел за стол и стал читать статью о нем.

Знакомый возвышенно-революционный стиль: "великий деятель коммунистического движения, верный ленинец, неутомимый продолжатель дела..." и т.д и т.п.

- Вот-те на!- обалдел я. - А как же " ревизионист и предатель дела Ленина"?

- Постой, постой! - пришла в голову мысль. - А может он раньше был "верным" , а потом скурвился?

Я быстренько снял с полки "брежневскую" энциклопедию на ту же букву, нашел статью о Мао и положив оба тома рядом, стал сравнивать написанное.

Моё изумление стало ещё больше! Об одних и тех же событиях, статьях или действиях, автором которых был Мао Цзэдун обе энциклопедии, источники беспристрастного знания, как я всегда считал, сообщали совершенно противоположное. Если "синяя", сталинская с пафосом вешала, что " в 1932 году, опираясь на истинных коммунистов-ленинцев товарищ Мао очистил партию от оппортунистов-предателей", то "красная" брежневская книжка была абсолютно иного мнения и настаивала, что " в 1932 году Мао Цзэдун развернул "охоту на ведьм" и истребил лучших членов партии, верных марксистов-ленинцев" и т.д. Если сталинская энциклопедия восхищалась вкладом председателя Мао в развитие марксистско-ленинской теории, которое он сделал в какой -то очередной своей работе, то брежневская от этой же работы ни оставляла камня на камне, утверждая, что это извращение истинного марксизма.

Что же получается?

Мнение о Мао Цзэдуне и его деятельности изменилось как раз у нас, у наших идеологов. И значит, это мы изменили идеологию, если раньше у нас всё совпадало с мнением Мао, а теперь - нет? Но ведь китайцы в своих радиопередачах как раз и называют советских коммунистов предателями-ревизионистами! Это было сильным потрясением для меня и толчком для поиска других подобных открытий. Я вдруг осознал, что книги могут лгать!

Вера в печатное слово в то время в СССР была незыблемой и повсеместной. Верили любой газете, а уж книге - тем более! А тут я впервые получил доказательство, что самая научная из всех научных книг, которую писали академики и доктора наук и перепроверяли и рецензировали такие же орденоносные светила может беззастенчиво врать!

С того момента моё отношение к книгам вообще и к официальной пропаганде в особенности, резко изменились. Теперь я не заглатывал бездумно всё, что в них сообщалось, а пытался анализировать и искать другие источники для сравнения и перепроверки фактов и выводов. Результат не заставил себя ждать: лжи и фальсификации вокруг было море разливанное. В школе я стал головной болью для учителей, особенно для классного руководителя и исторички. Сколько классных часов превратились из унылой промывки мозгов в яростные дискуссии которые частенько заканчивались практически одним и тем же:" Не то радио слушаете, комсомолец Любимов!", кричала бедная классная дама не в силах опровергнуть мои доводы.

- А что говорит "ваше радио", Анна Дмитриевна?- язвил я. - Что какие-то, никому не известные 100 рабочих какого-то завода в Чехословакии написали письмо Генеральному секретарю коммунистической партии Советского союза товарищу Брежневу, чужой, между прочим страны, с просьбой свергнуть законное правительство своей страны и Советский союз тут же ввел войска, да ещё заставил сделать это же и другие страны соцлагеря? Вы считаете это не бредом сумасшедшего, а истинной правдой? Почему? Потому что об этом сказали по "тиливизиру"? - засмеялся я.

- Да, есть такое письмо! - взвилась классная. - Оно опубликовано в газете " Правда"!

- И вы считаете это законным поводом для вторжения в чужую страну? - уточнил я.

- Это не вторжение, а братская помощь!

- Законная? - загонял я её в ловушку.

- Законная! Потому, что по просьбе представителей народа! - последнее слово классная подчеркнула.

- Хорошо, значит если я завтра найду человек двадцать недовольных советской властью и мы напишем коллективное письмо президенту Соединённых штатов, то Америка имеет право высадить десант в Москве арестовать всё Политбюро и оккупировать нашу страну? Так получается?

Лицо у нашей классной стало прямо кирпичного цвета, глаза полезли из орбит и брызгая слюной она буквально завизжала:

- Ты что такое говоришь!? Так рассуждать могут только враги! В Чехословакии мы оказываем интернациональную помощь!

- И арестовываем всё ЦК партии и правительство... - спокойно добавил я. - Интересная такая, "помощь" получается...

В тот момент я упивался своим триумфом, загнав её в угол, не подозревая, что в будущем мне это аукнется.

На волне разоблачительной эйфории я стал записывать не только музыку передаваемую западными радиостанциямм, но и сводки новостей. У меня хватило тогда ума передавать их инкогнито, не оповещая весь мир, что "работает радиостанция Вашингтон". Я просто включал свою станцию, передавал новости "Голоса Америки" и уходил из эфира. Затем менял частоту вещания и начинал свою обычную музыкальную программу. Но сколько верёвочке не виться...

Кому-то наверху не понравилось, что в республике расплодилось слишком много радио хулиганов и на борьбу с нами бросили "законных" радиолюбителей при мощной поддержке ментов.

В один из жарких весенних дней, я придя со школы, привычно врубил свою кустарную радиоустановку, поставил большую бобину на магнитофон и со словами: "Всем, для всех, работает радио Вашингтон! Передаем ежедневную музыкальную программу из новинок рок-музыки!", нажал клавишу. В эфир ворвался ансамбль Led Zeppelin со своим шедевром "Wholl Lotta Love".

Дальше всё работало без моего участия: тихо гудели радиолампы, шелестела чуть слышно магнитная лента, а я , наскоро перекусив, сел делать уроки. Из-за сильной жары ставни на окнах, выходящих на улицу , были закрыты и я не увидел, как по улице медленно проехал милицейский "бобик". Даже в этот момент у меня ещё была возможность экстренно выключить передатчик и спрятать его. Но я, не подозревая об опасности, спокойно занимался уроками. Вдруг дверь распахнулась и в комнату вошёл молодой парень с каким-то аппаратом в руке. Из пластмассовой прямоугольной коробочки торчал штырь антенны с кругом.

" Лисолов!" - мысленно ахнул я.

Следом за ним ввалился и милицейский сержант. "Лисолов" сдёрнул с головы наушники и даже на расстоянии пары метров, я услышал в них свою музыку.

" Всё! Кина не будет..." - пронеслась в голове фраза из только что вышедшего фильма. " Кинщика поймали!" - уже от себя добавил я.

- Ты что же так неосторожно работаешь? - усмехнулся "лисолов". - Мы как выехали из Грозного, поймали тебя, думаем, ну послушаем музыку, хоть немного, пока едем, но так целый час и слушали, пока сюда не приехали. Кстати, хорошая у тебя музыка! Теперь я её дома буду слушать!

И лисолов довольно заржал.

"Черт, как они зашли, что я их во дворе не видел?" - недоумевал я.

А "лисолов", явно довольный собой, не мог остановиться:

- А я сначала на твоего соседа подумал, у него антенна высоко торчит. Перелез через забор к нему во двор, а дома никого нет. Смотрю в саду черешни полно, почему бы не попробовать? Хотел уже на дерево лезть, смотрю, а за забором длиннющая антена через весь сад тянется! Хитро придумал! - подмигнул он.

"Ну правильно! - понял я. - Они же пеленгуют только примерный квадрат, откуда идёт радиопередача, а потом смотрят у кого высокая антенна и проверяют их. Витька, дурак задрал свою антенну так, что её с улицы видно, но он вылазил в эфир редко и только поболтать несколько минут. Его запеленговать трудно, а меня подставил, дебил!" - мысленно обматюкал я соседа.

- А вы разве имеете право лазить по чужим огородам и в дома заходить без ордера? - буркнул я, прекрасно понимая всю нелепость своих слов.

"Лисолов" и мент как по команде, дружно засмеялись.

- Смотри-ка, а парень законы знает!- продолжая улыбаться сказал сержант. - А чего ж ты сам их нарушаешь? Совершаешь преступление в этом, как его? - мент покрутил пальцами, но так и не смог вспомнить трудное слово. - В воздухе!

- Может в эфире?- не удержался я от усмешки, несмотря на совсем не весёлую ситуацию.

- А вот суд и решит, где именно! - мент слегка взбесился. - Пойди позови нашего шофера. - повернулся он к "лисолову". - А то мы всё не утащим! Видал сколько у него тут добра!

Я сгорел так неожиданно и быстро, что у меня не оставалось времени ни на один из " подвигов", которыми хвастались радиохулиганы, пойманные ранее. Лёшка Лисицын, увидев, что милиция уже входит во двор, не долго думая схватил передатчик и сунул его в кастрюлю со свежесваренным борщом. "Лисолов" потерял сигнал, но был уверен, что передача шла из этого дома, о чём и заявил милиционерам. Те перевернули верх дном весь дом, но в кастрюлю с борщом заглянуть никому в голову не пришло. Так и ушли ни с чем!

А у Лечи Арсанукаева, известного как "радио Черная пантера", осталось время только на то, чтобы схватить свой любимый магнитофон и с криком:" Ни твоя, ни моя!", грохнуть его об пол.

Я молча наблюдал, как выносят радиолу, передатчик, магнитофон и всю мою большую, с таким трудом собранную, коллекцию записей рок-музыки.

" Что будет вечером, когда родители придут с работы...", с тоской глядя на уплывающее богатство, думал я.

Но, к моему немалому удивлению ничего страшного не произошло. Мать чего-то пробурчала невнятно и занялась приготовлением ужина, а отец вообще стал на мою сторону: " И кому это мешало? Ну, передавал музыку, - ни к кому конкретно не обращаясь, размышлял он вслух. - А что лучше было бы по улице слоняться, да хулиганить?" Я понял, что экзекуции не будет и успокоился. Жаль было только аппаратуру и записи. Но и это разрешилось почти без потерь.

Моя старшая сестра, проживающая после развода у нас, большая выдумщица, родила гениальный план, который, на первый взгляд был слишком наивным, чтобы осуществиться. Однако, как ни странно, увенчался успехом.

Она смело пошла на прием сразу к министру внутренних дел республики и честно глядя ему в глаза заявила, что она живёт у нас на квартире, радиоприемник и магнитофон принадлежат ей. А сынок хозяев, то есть я, в её отсутствие в радио-хулиганских целях использовал эту аппаратуру. Она одна воспитывает ребенка, трудиться не покладая рук и долгое время копила деньги на магнитофон и радиоприемник с проигрывателем, чтобы маленькой дочке было на чём слушать сказки. Она верит в справедливость советских законов и отзывчивость органов внутренних дел стоящих на их страже. А посему, просит вернуть её имущество.

Министр повертел в руках паспорт с совершенно другой фамилией, снял трубку телефона и позвонил начальнику РОВД.

- Сейчас к вам приедет гражданка Баскова, верните ей магнитофон, радио и что там ещё вы изъяли по делу о радио хулиганстве...

- Но товарищ генерал, посредством этих вещей было совершенно преступление! - попытался протестовать начальник РОВД.

- Вам что не ясно? - повысил голос генерал. - Я ещё буду тратить свое время на разбирательство какой-то ерунды! Вернуть немедленно!

Генерал в сердцах бросил трубку на рычаг, сунул паспорт в руки сестры и откинулся на спинку кресла:

- Езжайте прямо сейчас в РОВД, вам всё вернут. А этому хулигану, радио, пусть отец уши надерёт! До свидания!

- Большое спасибо, товарищ министр!- обрадовалась сестра. - Я знала, что справедливость...

- Ладно-ладно, идите! - остановил её начальник кабинета. - У меня там полная приемная просителей...

Сестра тут же помчалась в отдел милиции, спеша закончить операцию по горячим следам.

Начальник РОВД побушевал для порядку, вымещая досаду от нагоняя начальства, но сестра держалась стойко: кивала, со всем соглашалась и обещала конечно же передать родителям, что негодного мальчишку следует примерно наказать.

Прийдя со школы я обалдел, увидев аппаратуру на своих местах! Радиопередатчик мне конечно же не вернули, о чем я совершенно не жалел - собрать его заново было делом одного дня, были бы детали! А вот о магнитофонных записях горевал долго. Такой подборки первоклассной рок-музыки не было ни у кого в станице! Результат ночных бдений разошелся среди "лисоловов", предателей свободного эфира...

Через пару дней за мной заехал наш участковый и мы на его мотоцикле с коляской отправились в Грозный, к следователю РОВД.

Удивительно, но никакого страха я , почему то не испытывал, наоборот, даже слегка потешался над следователем, поражаясь его дремучести.

Заполняя бланк протокола, он спросил:

- Какое имя было у твоего радио?

- В смысле позывной?

- Позывной, кличка, какая разница? Как назывался в эфире?

- Радио "Хиппи". - сказал я следя за реакцией следователя.

- Хыппа? - не понял следак. - Это что ещё такое?

- Хиппи! - не удержавшись прыcнул я. - Это молодёжное движение такое. На Западе.

- На Западе... - недовольно пробурчал мент, старательно выводя неизвестное ему слово в протоколе. - Вся муть идёт с Запада! Все эти диссиденты - враги народа, понаслушаются пропаганды...

Ага, значит кто я на самом деле он не знает! Ну да, тот сержант с "лисоловом" просто сгребли всю мою аппаратуру, ни допроса, ни опроса, даже протокол дерьмовый не составили. Ну и ладушки. А вот интересно, кто-нибудь из них мои "просветительские" передачи слышал? Вряд ли... Не, точно нет! Иначе к поимке "вражеских голосов" работающих у них под носом, отнеслись бы серьезнее. Да и занимались бы этим совсем другие " компетентные органы". Стоп! А кто сказал, что не занимаются? Мне слегка поплохело. Какой же я дурак, что так легкомысленно относился к конспирации! Хорошо, что передачи новостей были короткими не более 15 минут и я сразу же уходил с частоты. В будущем нужно работать по серьёзному, тем более, что это совсем не трудно.

Отделавшись штрафом, я уже через неделю снова был в эфире. Слухи о моей поимке распространились среди слушателей и в пиратском сообществе, что значительно повысило мою популярность и увеличило аудиторию. Всё -таки подобные происшествия были не частым явлением.

А я стал работать гораздо осторожнее. Включив передатчик и магнитофон, я садился в палисаднике возле дома, откуда наша улица просматривалась чуть ли не на километр и занимался своими делами. Со своего поста наблюдения я видел все автомобили въезжающие в станицу и при малейшем сомнении спокойно шёл в дом и выключал передатчик. Запеленговать меня милиция больше не смогла ни разу.

И вот при "покупке" новобранцев в бывшем концлагере Равенсбрюк полковник вызывает желающих стать радистами. Помню в прошлый раз я не удержался и решил плюнуть на музыку и возможность служить в военном оркестре. В станице у меня не было никакой возможности заняться радио серьёзно, а в армии я мог бы стать профессионалом. Я даже сделал шаг вперёд, но дирижёр Чихрадзе, стоявший на трибуне, что-то сказал полковнику и тот не обратил на меня внимание. Чихрадзе же сделал зверское лицо и приподнял кулак.

Да, не суждено мне было стать радистом ни тогда, ни, тем более сейчас. Но в нынешней действительности я и сам этого не хотел. У меня теперь были другие планы.

- Желающие учиться на сан-инструктора, шаг вперёд! - последовала следующая команда.

Человек пять нашлось жаждущих прилепиться к медицине, а заодно и к спокойной службе при госпиталях и полковых медицинских пунктах.

- Повара - шаг вперёд!

Дружно рванули все оставшиеся в строю. Эти ребята были самыми мудрыми. Они уже сейчас знали, где самое лучшее место в армии, для ожидания дембеля.

На плацу остались мы трое. Кое-кто из новобранцев удивлённо посмотрели на нас : " А вы что ли никуда не хотите? А так можно было?"

Капитан Чихрадзе с трибуны резко махнул рукой сметая нас с плаца.

И вот мы уже трясёмся в 66-м газоне в кампании офицеров и новобранцев к месту службы. Было довольно прохладно, всё таки ноябрь месяц и Германия не Италия, поэтому тент на машине опустили и путешествие наше проходило почти в полной темноте. Незаметно для себя я задремал.

Неожиданные крики снаружи разбудили меня.

"Фу ты, черти!" - мысленно выругался я, но тут же улыбнулся, вспомнив, что в прошлый раз услышав эти крики пацанов я подумал, что они кричат что-то типа :" Смерть советским оккупантам!" Ну, а что ещё могли кричать мальчишки вслед машине с чужими солдатами? По сути мы оккупанты и есть! Да и сама Группа войск совсем недавно носила официальное название Группа оккупационных советских войск в Германии. Но очень скоро я убедился, что был не прав по отношению к немецким пацанам, да и всех немцев, в принципе, тоже. Как оказалось, все они с большой симпатией относились к нашим военным и с удовольствием шли на контакт. Даже встречались ветераны, отсидевшие в советских лагерях и не затаившие обиду, а тем более ненависть. Во время службы мне приходилось встречаться с такими и каждый раз я удивлялся этому факту.

- Повезло вам, салаги! - сказал какой - то молодой лейтенант-танкист, обращаясь к нам. До этого он разговаривал с нашим дирижёром. - Будете служить в городе, да ещё и в оркестре. Сачки! - засмеялся он. - А я вот своих везу в Цейтхайн, бывший концлагерь, он через речку Эльбу от вашей Ризы. Кстати, фильм " Жаворонок" видели? Там наши заключённые с немецкого полигона на танке сбежали. Так это как раз на полигоне в Цейтхайне было.

- О, в Ризе сифилис в воздухе летает, так что вы осторожнее там! - загоготал другой офицер. Как же, помню. В прошлый раз я поразился его идиотским словам, как говорится, ни к селу, ни к городу и помню как покоробили они капитана Чихрадзе. Сейчас никто не прореагировал на них и все просто промолчали.

- У кого что болит, тот о том и говорит, да, товарищ майор? - разглядел я его погоны. В кузове воцарилась тишина.

- Чтооо?! - задохнулся от изумления майор. - Ты кому это говоришь?!

- Вам, - пожал я плечами. - Вы же о сифилисе беспокоились. Что, были основания? Так осторожнее нужно быть с такими вещами.

Первым не выдержал летёха танкист. Он откинул голову назад и разразился таким хохотом, что никто не смог удержаться и уже через секунду ржали все. Даже солдаты-новобранцы отворачивая лица улыбались, сдерживая смех.

- Да я тебя!...- взбеленился майор, но хохот всего кузова перекрыл его слова и я так и не узнал, какие кары он хотел обрушить на меня.

- Любимов, соблюдай субординацию! - вытирая слёзы выдавил из себя дирижёр.

- Слушаюсь, товарищ капитан.

- Какая субординация? - не успокаивался майор. - Приедем в полк я его на губу посажу!

- За что? - невинно поинтересовался я. - За мои медицинские рекомендации? Нет такого закона. - развёл я руками.

Лейтенант рядом бился в конвульсиях. Смешливый какой, как бы плохо не стало.

- А ведь верно, товарищ майор, - улыбнулся дирижёр. - до присяги на гауптвахту и за более серьезные проступки не посадить, а тут - всего лишь рекомендации.

Майор проворчал что-то, но за шумом двигателя и затухающим смехом было не разобрать.

Я почувствовал на себе внимательный взгляд Чихрадзе. Ему явно понравилось моё выступление. В прошлой жизни я прослужил под его началом всего десять месяцев, а затем он уехал в Союз по ротации, куда-то в ЗАБВО - Забайкальский военный округ или как расшифровывали армейские остряки - Забудь Вернуться Обратно. Но за эти десять месяцев я прошел четырёх годичный курс музыкального училища. Причём никто меня не обучал, другого флейтиста не было. Но Чихрадзе был настоящим военным дирижёром, требовавшим дисциплины и работоспособности. При нем оркестр был в числе лучших во всей Группе войск. Он сумел так поставить службу, что музыканты - сверхсрочники, у которых за плечами были муз.училища, а у некоторых и консерватории, раскрывали все свои способности , а новички-срочники - овладевали инструментами за считанные месяцы, а то и недели. А главный принцип капитан изложил нам в первый же день: "Вы должны заниматься так, чтобы кровь из носа шла!" Звучало страшновато, но только так можно было стать настоящим музыкантом. Талант без трудолюбия - мало что значит.

" Кто не справится, отправится служить в роту. Танкистом или мотострелком. Выбор за вами !"

И мы пахали...

В полку всех новоприбывших определили в карантин или , как он назывался официально - курс молодого бойца. Здесь из нас старательно выбивали всё гражданское.

- Вы у меня быстро перестанете мамиными пирожками в туалет ходить! - приговаривал сержант, гоняя нас по плацу.

В ноябре в Германии стоит не лучшая погода. Дни напролет в воздухе висела водяная пыль, которая оседая на шинель, делала её тяжёлой и страшно неудобной для маршировки. А когда принимался моросить мелкий холодный дождь, становилось совсем неуютно. Но сержанту, стоявшему в центре плаца в дождевике, казалось даже нравилось такое положение вещей и он с энтузиазмом покрикивал:

- Ать-два, левой! Ать-два, левой! Правое плечо вперёд! Шире шаг!

Наш 23-й танковый, с кучей орденов, полк, располагался на окраине города Риза, в бывших казармах немецкого полка, которым командовал сам " бог танковой войны" Гудериан. Расположение казарм и танковых боксов было продумано до мелочей. Особенно поражали подземные тоннели, которые шли от жилых казарм в парк боевых машин, прямо в танковые боксы. По тревоге танкистам не нужно было выбегать из казарм и под огнем противника бежать к танкам. Прямо в казармах они прыгали в тоннели и под землёй бежали к своим боевым машинам в которые забирались через нижний люк. Танк просто вышибал ворота бокса корпусом и вступал в бой! И всё это было построено ещё до войны.

Но, как часто это бывает у нас, туннели забросили и пользоваться ими перестали.

Казармы отапливались голландскими печами, которым хватало буквально одного ведра брикетов бурого угля, чтобы нагреть помещение. Шлак от этих брикетов был чуть плотнее, чем сигаретный пепел и его просто выбрасывали в окна, выходящие на задний двор. Потом его куда-то вывозили, но большие кучи всегда присутствовали. Они сыграли трагическую, а может спасительную роль в одном происшествии уже в первую неделю нашего прибывания в карантине. Первые дни мы, вымотавшись до полного бесчувствия, едва добравшись до кровати, мгновенно проваливались в сон. Казалось, проходила всего одна минута и тут же звучала команда " Подъем"!

В то утро, привычно удивляясь, что ночь пролетает так стремительно, я свалился со второго яруса кровати ещё не открыв глаза.

- Ты, салага! - послышался громкий голос сержанта из угла комнаты. - Ты что, скотина, обоссался?! Блять, вонища!

Весь карантин разом проснулся и уставился на худого, стриженного наголо, паренька. Он стоял опустив голову, на его кальсонах расплывалось жёлтое пятно. Ещё большее было и на простыне.

- Ты, сука охерел совсем! - распаляясь всё больше, уже кричал сержант. - Туалет для этого есть! Ну, я тебе устрою "весёлую" жизнь! Ты, блять, не рад будешь, что на свет родился! Я тебя вые...

Закончить сержант не успел. Бедный парнишка в мокрых кальсонах сорвался с места, подбежал к окну и распахнув его выпрыгнул с третьего этажа. На мгновение все остолбенели. И тут снаружи раздался душераздирающий крик! Сразу несколько человек рванулось к окну. Подбежав следом, я выглянул вниз. Солдат лежал на куче угольного шлака выгнувшись дугой. Правая нога была неестественно завернута назад и из разорванной брючины торчала сломанная кость. Я оглянулся на пацанов . Десятки стриженных под "ноль" голов на тонких вытянувшихся шеях. И абсолютная тишина... Почему эта картина кажется мне такой знакомой? Нет, это не воспоминание из прошлой жизни, когда мы так же толпились у окна, глядя вниз на несчастного "защитника отечества" , ещё ничего не успевшего сделать для не ласковой родины, но уже с поломанной, навсегда, судьбой. Это мне напоминало что-то другое... "Как стадо кур", вдруг сама собой появилась мысль. Точно! Вот так же у матери на птичнике стояла наверное тысячная толпа кур, молча наблюдавшая, как, буквально в шаге от них коршун терзал одну из них. Курица барахталась, пытаясь вырваться из цепких когтей пернатого хищника, ещё чего-то кудахтала, а сотни и даже тысячи её подруг, застыв как статуи, безучастно наблюдали, как погибает их подруга...

У меня потемнело в глазах от ярости!

- Мудак, ты что сделал?! - я резко повернулся к сержанту. - Он же теперь инвалид на всю жизнь!

В памяти всплыло это происшествие в прошлой жизни. Бедняга сломал не только ногу, но и позвоночник. Похоже, что и в этот раз положение его не лучше.

Коротко, без замаха, я врезал снизу в челюсть сержанту. Громко клацнув зубами он как подрубленный грохнул на пол.

Почему я не вспомнил об этом случае раньше? Ведь можно было бы как-то предотвратить этот кошмар для бедняги больным энурезом. Хотя как? Я не знал ни его имени, ни фамилии, да и лица его в тот раз я не запомнил, как и не видел самого прыжка. Событие повторилось, но несколько в другом варианте. С чем это связано? Пока что я всё делаю так же, как и тогда. Ну, может совсем чуть-чуть не так. Поднял на смех майора, что ещё? Вроде и всё. Неужели даже такая малость влияет на весь ход событий? А каких событий? Только тех, что происходят со мной? Или цепляют и тех, кто рядом? А может влияние распространяется и дальше? Как круги на воде? Вот этого я не знаю... И что это значит? Нужно быть осторожным и стараться идти "след в след" по прошлым поступкам или - наоборот, как можно сильнее всё перебаламутить? Вопрос... Но, полный хаос как-то не привлекает. Может дальнейшие события подскажут лучший способ проживания этой действительности, а пока без особой надобности не буду совершать совсем уж иррациональные поступки.

В тот же день старшина оркестра прапорщик Слатвинский забрал нас троих сразу после завтрака и отвёл в небольшую комнату на этом же этаже.

- Будете жить теперь здесь, пока не закончите курс молодого бойца. - сказал он. - Сейчас мы займёмся наведением порядка.

" Интересно, это из-за утреннего происшествия?" - подумал я.

Комната была пустая и можно было подумать, что протиранием окна и помывкой пола всё и ограничится, но старшина всё делал на совесть.

- Кто-нибудь из вас знаком с натиркой полов? - спросил прапорщик, доставая из сумки газетный свёрток.

Мы дружно замотали головами.

- Я и слова-то такого не слышал. - пожал плечами Жека Мордасов.

- Ну, вот сейчас и освоите профессии полотеров. - сказал прапорщик, разворачивая газету. - Какие вы музыканты посмотрим позже, а пока - разбирайте!

В свёртке оказались куски обыкновенного оконного стекла.

- И что с ними делать? - Малов повертел в руках кусок.

- Берёте стекло и ребром сдираете всё что имеется на досках: грязь, краску и даже верхний слой дерева. - объяснил старшина. - Ну-ка, Любимов, ты, я вижу самый шустрый - пробуй!

Как же помню эту процедуру. Я присел на корточки и спокойно стал скрести доску.

- Ну, вот, ничего трудного! - довольно протянул прапорщик. - Присоединяйтесь! - кивнул он Мордасову и Малову. - А я пока пойду узнаю насчёт кроватей.

Он вышел, а мы принялись за работу. Время от времени приходилось менять стёкла, так как режущая кромка довольно быстро тупилась и переставала нормально скоблить. А вскоре пришлось разбивать куски стекла на более мелкие, чтобы получить новую режущую поверхность.

- Ой, бля! - зашипел вдруг Малов и замотал рукой. Несколько капель крови упало на пол.

- Малов, ну ты что ж так не осторожно?- осклабился Жека. - Нас же сегодня проверять дирижёр будет, а ты как играть-то раненый сможешь? Хотя, о чём это я? - хлопнул он себя по лбу, как будто только что вспомнил. - Ты же не музыкант, ты - балерун!

Малов ошалело уставился на него, не зная как реагировать. Я же только усмехнулся, помятуя, что Жека был неутомимый шутник и постоянно донимал всех своими приколами, не взирая на субординацию.

- А может ты и по танцам не того, - продолжил Женька. - Не очень, в смысле. Тогда тебе нужно было ногу порезать, чтобы дирижёр проверить тебя не смог, а там потом ещё чего-нибудь придумаешь.

- Да иди ты! - продолжая нянчить руку скривился несчастный Малов.

Вскоре вернулся прапорщик, увидел рану Малова и повел его в мед.пункт.

- Вот сачок! - восхитился Женька.

- Да ладно тебе, - усмехнулся я. - Это ещё только начало, привыкай!

Жека слегка удивился, но не нашелся что ответить.

До обеда мы закончили кустарную циклевку и даже успели промазать полы красной морилкой. И комната сразу преобразилась! Казалось, что полы сделаны из драгоценного красного дерева.

- Красота! - восхищённо крутанул головой Женя.

- Красота будет завтра, когда натрём мастикой. - ответил прапорщик. Работа ему наша пришлась явно по вкусу.

- После обеда сразу идите сюда и ждите меня. Я отведу вас в студию на прослушивание.

Мы согласно закивали.

После приёма пищи мы, в сопровождении прапорщика, впервые переступили порог студии. Это было отдельно стоящее небольшое здание в центре полка, со своим маленьким двориком. Из небольшой прихожей мы прошли в главный зал, где проходили занятия оркестра. Сбоку от зала располагались два небольших класса, кабинет дирижёра с фортепиано и помещение для хранения музыкальных инструментов. В это время суток в студии находились только солдаты срочной службы. Сверхсрочники после утренних занятий уходили домой. На этом их служба заканчивалась, если, конечно не было особых случаев, типа учений.

Дирижёр уже ждал нас, здесь же были и музыканты - срочники: командир отделения, трубач и гитарист Виталий Кравцов, ещё один трубач и он же гитарист Алексей Брусков ,тромбонист и будущий лучший мой друг Леха Алехин и валторнист и барабанщик Сергей Сараев, который и нашел нас всех в эшелоне.

- Давай начнём с тебя! - указал Чихрадзе на Женю. Он всегда всё делал быстро и без проволочек. - Ты закончил культпросвет по классу трубы?

- Так точно, товарищ капитан! - ответил Жека по-военному. Даже несколько дней в карантине привили нам кое-какие военные навыки.

- Трубачей у нас хватает, - ни к кому не обращаясь, как бы раздумывая сказал дирижёр. - но послушаем. Виталий, дай свой инструмент! - приказал он командиру отделения. Тот сразу же протянул трубу Жене.

Все срочники держали в руках инструменты, видно в оркестре не принято было просто так сидеть без дела. Это у сверхсрочников было свободное время, а у рядовых музыкантов служба продолжалась 24 часа.

Женька взял трубу, протер мундштук и сыграл несколько нот для разминки.

- Ну-ка, сыграй гимн Советского союза! - неожиданно сказал капитан.

Женька растерянно посмотрел на него:

- А мы не учили его...

- Как же так? -удивился дирижёр. - Гимн страны и вдруг - не учили! Ну ладно, вот тебе ноты, сможешь с листа сыграть " Встречный марш" Чернецкого?

- Попробую... - не очень уверенно сказал Женька и впился глазами в ноты. Шевеля губами он пропел для себя несколько тактов, поднес трубу к губам и заиграл. Играл он очень посредственно, много фальшивил и несколько раз "киксанул", как говорят музыканты, когда исполнитель "даёт петуха", только не голосом, а на инструменте. Возможно в более нормальных условиях Женька сыграл бы лучше, тут же сказывалось отсутствие практики как минимум месяц, да плюс волнение. Но дирижёр второго шанса ему не дал.

- Достаточно! - вскинул он руку. - Труба не для тебя.

Несколько мгновений он всматривался в лицо Мордасова, изучая его.

- Губы тонкие... - задумчиво проговорил Чихрадзе. -Будешь играть на валторне. Согласен?

- Да. - несколько обескураженно ответил Мордасов. Привыкай Жека, у Чихрадзе всё всегда делается быстро. И при этом - качественно! Уже через пару месяцев Женька играл на валторне лучше любого выпускника культпросвет училища.

- С тобой мы поговорим отдельно... - задумчиво посмотрел дирижёр на Малова, видно было, что он до сих пор так и не решил его судьбу.

- Давай послушаем тебя. - повернулся он ко мне. - Юра, принеси флейту из хранилища.

Юрик Гусев, который заведовал нотами в оркестре и знал, что и где лежит, сорвался с места и скрылся за дверью крайней комнаты. Уже через минуту он вынес маленький прямоугольный футляр.

" Ну да, флейта-пикколо, что же ещё!" - подумал я.

При Чихрадзе я так и мучился с ней, пока сменивший его новый дирижёр не выбил у начальства новую, большую флейту, которую я сам ездил получать на склады ГСВГ под Берлином. Но в этот раз нужно будет положение менять как можно быстрее!

Я взял футляр из рук "архивариуса", как прозвали в оркестре Юру и достал эбонитовую флейту немецкой фирмы "Ювель". Когда-то это был вполне приличный инструмент, но слишком долго он был заброшен. А самое главное - пластмассовый мундштук, посредством которого извлекался звук был расколот на две части и неумело склеен. Любой музыкант только покрутит пальцем у виска услышав просьбу что-нибудь сыграть на таком инструменте. Но этот вариант мне не подходил. Дирижёр бы не оценил. Нужно было играть.

- Я, конечно сыграю, - сказал я дирижёру, - но, товарищ капитан, вы же понимаете, что это не полноценный инструмент. Чтобы не сказать сильнее...

- Знаю, знаю! - согласился Чизрадзе, - Просто у нас никогда не было флейтиста и надобность в ремонте или новом инструменте отсутствовала . Гимн знаешь?

- Да что ж там знать... - пробормотал я. В прошлой жизни я этот гимн выучил впервые здесь, в оркестре. За пол-дня. А теперь - то...

"Союз нерушимый,

Развалится вскоре..."

- Хорошо! - капитану явно понравилось. - А с листа насколько сложные вещи играешь?

Я на секунду задумался, стоит ли сразу раскрывать все свои способности или лучше постепенно приучать дирижёра и весь оркестр, что у них появился хороший флейтист. Нет, сразу не получится, как я объясню степень владения инструментом, если я только что поступил в муз.училище?

- Нууу, - протянул я. - марши, думаю смогу! Вам же это нужно?

- Не только марши, - Чихрадзе покачал головой. - Мы играем и более сложные произведения, особенно, когда проходят конкурсы оркестров.

- А у вас и конкурсы бывают? - сделав вид, что не в курсе, спросил я.

- Конечно! На конкурсах играются не только марши, но и классические произведения.

- Классические? Я могу сыграть Баха, " Буре", хотите? - предложил я.

- Ну давай, послушаем. - согласился дирижёр.

" Буре" была первой вещью, которую я сыграл в прошлой жизни с нашей рок-группой на торжественном вечере в лучшем зале города Риза, посвященном юбилею правящей партии ГДР. Мы скопировали эту пьесу у замечательной английской группы Джетро Талл и она всегда шла на бис.

Я приложил разбитый мундштук к губам и тихонько заиграл. Звук конечно был совсем не такой сочный, как даёт большая флейта, но для военного оркестра вполне сойдёт. Постепенно я увеличил громкость и решился на импровизацию в стиле Яна Андерсона из Джетро Талл. Глаза у Чихрадзе округлились от удивления и он переглянулся со старшиной оркестра. Тот выглядел ещё более изумленным.

- Ты что ли импровизировал? - спросил дирижёр, который конечно же знал классическую баховскую "Буре", но явно не слышал вариант Джетро Талл.

- Да, немного, - скромно сказал я. - мне кажется так лучше будет для рок-группы. Она же есть у вас?

- Всегда завидовал тем, кто может импровизировать. - вздохнул прапорщик Слатвинский. - Вот напиши мне партию любой сложности, сыграю с листа, но хоть одну ноту от себя не могу добавить.

Это было действительно так. В прошлом, даже я, начинающий музыкант, мог импровизировать и на флейте и на фортепиано, а потом и на гитаре. А старшина, закончивший консерваторию, имевший абсолютный слух и игравший на кларнете и саксофоне как бог - импровизировать не мог. Такой вот парадокс!

- Ну что ж, хорошо! - поднялся со стула, явно довольный Чихрадзе. - Очень хорошо. Вас двоих я беру в оркестр, - сказал он нам с Женькой, - а насчёт тебя ещё подумаю, куда тебя можно пристроить.

Это относилось к Малову, который совсем скис. Служить мотострелком он явно не хотел.

- Я хорошо танцую! - с отчаянием сказал Сашка, просительно заглядывая по очереди в глаза дирижёру и старшине. - И пою!

- Вечером посмотрим! - ответил Чихрадзе. - Вячеслав Андреевич, сегодня в клубе никаких мероприятий не намечается? - обратился он к старшине.

- Насколько я знаю - нет! - ответил прапорщик. - Фильм будет завтра, а лекции тоже никакие на эту неделю не запланированы.

- Тогда попросите ключ у завклубом, нам нужна сцена. Посмотрим этого танцора. - капитан с сомнением посмотрел на Малова. - Жена давно просилась выступать с танцами, да партнёров не было. В паре танцевал?

- Да-да! - обрадованно закивал Сашка. - Танцы народов СССР.

- Значит договорились. - подвёл итог Чихрадзе. - Народный танцор...

С этими словами он вышел из студии.

- Кто-нибудь из вас играет гитаре, органе или ударных? - музыканты-срочники обступили нас.

- Я нет. - ответил Женя.

- Ну, про тебя мы слышали! - махнул рукой на Малова командир отделения и соло-гитарист группы Виталий Кравцов. - А ты? На флейте играешь здорово, но Серёга говорит, что ещё на чём -то можешь?

Ну да, Сергей Сараев присутствовал при разговоре с дирижёром в Равенсбрюке.

- На гитаре могу. - пожал я плечами. - На органе тоже. Ударником в сельской группе был.

- Нормально! - обрадовался Виталий. - Гитаристов у нас вроде хватает - я и Лёха Брусок. Ударник тоже есть, а вот басист неделю как дембельнулся. Сможешь?

- Да не вопрос! Но, думаю пусть Жека осваивает басуху, он всё -таки музыкант, не с улицы зашёл. А я могу на органе.

- Вообще - то орган у нас плохонький... - почесал в затылке Виталий. - Но лучше с таким, конечно, чем без него. Давай так! - решил он. - Так как басиста у нас вообще нет, а без органа мы и раньше играли, ты сейчас возьмёшь бас, если вдруг куда-нибудь придется ехать играть и будешь ускоренно обучать Жеку. Как только он сможет тебя заменить - сядешь за орган. Согласен?

- Конечно! - легко согласился я.

- Замётано! - удовлетворённо улыбнулся Виталий. - Может сейчас и попробуем тебя на басу?

Я уже хотел согласиться, но вмешался прапорщик:

- В другой раз! У них в карантине через полчаса политзанятия.

Ууу , любимое время для новобранцев! Можно подремать, делая вид, что слушаешь и никто не гоняет тебя на плацу под вечным осенне-зимним дождичком Германии.

- Жалко... - огорчился Виталий и не только он. Пацаны уже были в предвкушении репетиции с новым музыкантом, что всегда интересно творческим людям, но делать нечего - в армии свои порядки.

Мы попрощались с новыми друзьями и отправились на политзанятия.

Это мероприятие, как и везде в Союзе было абсолютной профанацией самой сути учебного процесса, но в армии оно было доведено до своего абсолюта. Ответственные за полит-учебу отлично понимали, что никто их не слушает и часто несли абсолютный бред. Сегодняшнее занятие ничем не отличалось от предыдущих. Подперев головы руками, чтобы не упасть на столы, всё отделение мирно дремало под монотонный голос совсем молоденького лейтенанта, который, не поднимая головы, бубнил чего-там "из политики". Я давно потерял нить лекции и если бы сейчас кто-то спросил о чём вообще идёт речь, вряд ли ответил. Но вдруг сквозь дрёму к сознанию пробились слова летёхи:

- Но в некоторых странах диктатура пролетариата ещё принадлежит помещикам и капиталистам.

Сон как рукой смахнуло.

- Чтооо? - неожиданно для самого себя прыснул я. - Как это?

- Что не понятно?- спокойно спросил лейтенант. - Да, не во всех ещё странах победил социализм и диктатура пролетариата в них принадлежит капиталистам и помещикам.

До меня дошло, что он не оговорился, а излагает то, что у него написано в методичке. Интересно, ему её прислали уже с ошибкой и сейчас по всей Группе советских войск в Германии новобранцы слушают эту же чушь одновременно с нами или он ошибся при переписывании? А может это диверсант из НАТО пробрался в Главное политическое управление вооруженных сил СССР, испоганил важный доклад с целью подорвать идеологический монолит армии путём насмешек солдат над замполитами? Только просчитались вражины, нашего солдата такой ерундой не прошибёшь! Ему абсолютно до фени кому принадлежит диктатура пролетариата - хоть буржуинам, хоть самим марсианам!

В комнате зашевелились просыпающиеся солдаты:" А что случилось? Так хорошо дремали..."

- А, понял, товарищ лейтенант! - вовремя остановился я. - Теперь понял!

- Хорошо.- летёха кивнул головой и продолжил.- Но , как учит нас марксизм-ленинизм, победа коммунизма неизбежна во всём мире!

"Ура, товарищи!" - мысленно засмеялся я. "Какой там коммунизм?! Вы и капитализм-то построить не сможете! Строители, мать вашу!.."

Сколько дармоедов на всех уровнях... А такие вот, "пламенные политруки" разом позабудут все "идеалы коммунизма" и кинуться, топча друг друга дербанить страну. С тем же энтузиазмом начнут прославлять новые порядки и новую власть, на 180 градусов развернув свою пропаганду. Никого абсолютно это не смутит, ни один из "рыцарей революции", как любили называть себя чекисты-кгбэшники не выйдет на защиту "святых идеалов", за которые они клялись отдать жизнь. Какие там защитники?! Слившись в экстазе с организованной преступностью будут в первых рядах мародеров, рвущих на части больную страну. Но даже в этих тяжелейших условиях страна выстояла. С бескорыстной помощью всего мира. Стыдно вспоминать, как во "вражеской Европе" даже дети собирали продукты для "бедной России". Из одной только Америки поступили миллионы тонн бесплатного продовольствия. А "высоко духовные" россияне беззастенчиво торговали гуманитаркой, наживаясь на своих согражданах. А тут подоспели и высокие цены на нефть и выгодные контракты с Западом на поставки сырья. Россия поднялась, отряхнулась, как тот пропойца, ещё вчера клянчивший рупь на опохмелку и - припомнила "унижения", которые она, якобы испытала, лёжа вдрызг пьяной в кювете. "Ах, вы меня не уважаете?! Ну, бля, я вам сейчас покажу!" И показала... Конфликты, войны, а потом и всемирный апокалипсис...

И что мне делать? Как остановить это, уже начавшееся сползание в пропасть? Оно ещё не такое явное, подавляющее большинство населения страны, да и мира этого не видят. Хотя, если присмотреться внимательнее... Моя задача не спасать СССР, его вряд ли способен спасти хоть кто-то на Земле. Порочна сама идея, на которой основана система построения государства. Спасать нужно весь мир. И спасать его нужно от того чудовища, которое возродится на обломках страны Советов. Но как?

Малов вернулся перед самым отбоем. По его сияющему лицу было понятно, что в оркестр его взяли.

- Что, Саня, покорил ты дирижёра своим кордебалетом? - ехидно улыбнулся Жека.

- Сам ты кордебалет! - с улыбкой до ушей ответил Малов. - Мы с женой дирижёра "польку" танцевали.

- В смысле, "польку - бабочку"? - не отставал Женька, - Жена, значит была бабочкой, а ты - мотыльком? Ох, смотри Санька, поотрывает тебе Чихрадзе и крылышки и кое-что другое!

Мы с Женькой дружно захохотали. Но Сашку трудно было сбить с хорошего настроения, так он был доволен.

- Дураки! - по-прежнему улыбаясь до ушей отбивался он. - Главное, что меня оставили в оркестре, а не засунули в танк. А танцевать или петь - мне всё равно!

- Ну, в танке тебе точно нечего делать, там сильно не развернёшься и гопака не станцуешь! - не отставал Женька. - А в оркестр мало попасть , надо ещё удержаться.

- Ну ты тоже не на ура прошёл! - подколол его Малов. - Трубу тебе не дали, не очень -то на ней играешь, а валтопну, или как там её ? - тебе ещё надо освоить.

- Валторну, деревня! - засмеялся Женька, но видно было, что слова Сашки его слегка зацепили. Женька вообще был вспыльчивым человеком, это я помнил.

- Ладно, спорщики, - поспешил я примирить их. - Давайте лучше подумаем как будем в группе играть? С большим оркестром ясно, там заправляет дирижёр, а группой он не интересуется. Мне так кажется. - поспешил добавить я. - Ему главное, чтобы она была и играла танцы, а кто и как - ему до фонаря.

- А пацаны танцы играют? Откуда ты знаешь? - спросил Женька. - Где?

Да что ж такое, несколько раз уже прокалываюсь! Нужно быть осторожным.

- Ну, это понятно! - попытался оправдать своё всезнание я. - Офицеры же не всё время на службе в полку сидят. Им и отдохнуть надо. Вон даже для солдат кино показывают. Наверняка и концерты на праздники бывают. А офицерам одного кино мало. Какое-нибудь кафе или даже ресторан есть, как там без музыки? Тем более, когда в полку свой оркестр и группа?

- Логично... - кивнул Малов.

- Да что логично? - продолжал я. - Группа же есть, мы это знаем. И где пацаны играют? Не для себя же, чтобы время убить! Значит можно предположить, что дают концерты для солдат и играют танцы в офицерском клубе. Сейчас состав в группе неполный - не хватает басиста, а органиста вообще давно не было. А для хорошей группы орган обязателен. Поэтому я пока сяду за орган, а ты Жека должен в турбо-режиме освоить бас-гитару.

- В турбо это как?

- Быстро значит. Если нужно, я тебе помогу.

- Ты играешь на басу?

- Ну я же говорил.

- Я думал ты это так, хвалился. - улыбнулся Женька.

" Подожди, мысленно ответил я, ты ещё увидишь и услышишь что я могу. И вас постараюсь научить. Нам это нужно. Очень!"

А вслух сказал:

- Бас мы с тобой освоим, а что будешь делать ты? - повернулся я к Малову. - В большом оркестре ты вряд ли потянешь серьезный инструмент, так что тебе нужно по максимуму выкладываться в группе. Иначе, вылетишь.

- Чего это я ничего не потяну?- попытался обидеться Малов. - Научусь на чём - нибудь... - неуверенно добавил он.

- Смотри на вещи трезво, Саня! - я не собирался ему подыгрывать, тем более, зная, что он за все два года службы, так и ни сможет освоить ни один инструмент в оркестре. - Танцы тебя не спасут! Не будешь же ты каждый день на утреннем построении полка "польку-бабочку" танцевать на плацу или какой - нибудь ракомкряк, чтобы доказать свою нужность!

- Какое ещё ракомкряк? - растерялся Малов. - Я такого не знаю!

- Ну, краковяк... - пожал я плечами.

Женька упал на койку и захохотал на всю комнату! Да так заразительно, что даже Малов, вместо того, чтобы обидеться засмеялся довольно естественно. Я тоже улыбнулся и продолжил, дождавшись, когда они успокоятся:

- Поэтому твоё спасение - группа! Что ты ещё можешь?

- Я уже говорил, что пою.

- В туалете? - снова встрял со своими хохмами Женька и попытался засмеяться.

- Постой, Жень, - остановил я его.- Вопрос серьезный. Нам с ним группу создавать. Или не создавать.

- Так группа уже есть!

- Ты забыл о дембеле? Через полгода уйдет соло-гитарист и вокалист, потом ритм-гитара и ударник. Остаёмся мы с тобой. Кого и где мы будем искать? Среди тех срочников, что служат сейчас никого нет, иначе бы они уже были готовы заменить дембелей. Надежда на новый призыв есть, но он будет только через полгода и неизвестно найдём ли кого. Так что... - я развёл руками: - Что скажешь, Саня?

- Да нормально я пою!

- А сейчас можешь что-нибудь? - спросил Женя.

- Без аккомпанемента? - засомневался Сашка.

- Ничего, мы переживём. - поддержал я Женьку. - Спой, Санька не стыдись! Как сказал поэт.

Малов помолчал,прокашлялся и тихо запел:

Тронуло свечу

Дыханьем вечера

Я вас не огорчу, пугаться нечего

А просто я хочу

Сказать о том,

Что у меня любовь была...

Я слушал, смотрел и не мог понять, кого он мне напоминает. Мужественное лицо, понятно, он старше нас, успел вылететь из института, довольно приятный баритон... Стоп!

- Хватит, хватит! - остановил я его.- А, ну-ка, спой вот это:

- Я люблю тебя до слёз,

Каждый вздох, как первый раз!

- А что это за песня?- удивился Сашка, - Я такой не знаю.

- Не важно, - отмахнулся я, - спой только эти строчки!

- Я люблю тебя до слёз... - неуверенно запел Малов.

- Побольше экспрессии, страсти! - подбодрил я его, - И мощи в голосе добавь!

- Я люблю тебя до слёз! - запел в полный голос Сашка.

Ну, точно! Серов! Даже фамилия рифмуется: Малов-Серов. Был Серов, станет Малов. Вернее теперь не будет Серова. Как там говорилось: лес рубят - щепки летят? А у нас будет: историю меняют, "звёзды" летят! Кто куда. Кто вверх, кто - в небытие...