Великий князь Владимирский

Глава 4. Великий князь

В конце октября в замок явился Ильхам-хан. Я только вернулся с учений, уставший, но довольный. Наконец-то стало получатся взаимодействие всех трех терций. И помещики перестали болтаться с боку, как инородное тело. Причем новички, что в пехоте, что в кавалерии, почти не уступали в выучке ветеранам. До идеала еще далеко, но уже можно работать с тем, что выкристаллизовалось из пота, крови и мата.

Эмир не смог победить захватчиков в последнем восстании и вынужден был уйти с земель бывшей Волжской Булгарии. Народ устал от войны и потерь, покорился завоевателям и перестал оказывать поддержку бывшему правителю. С ним было три сотни всадников, все матерые бойцы, с огромным опытом боев, побед и поражений. Глядя на их лица, я понял, что даже мои лучшие витязи если и не уступают им в мастерстве, то уж в силе воли и решимости идти до конца, не чета этим железным булгарам.

- Здравствуй, эмир. Поехали в замок. Ты всегда желанный гость у меня.

- Здравствуй, князь. Спасибо. Воспользуюсь твоим гостеприимством.

Тут я увидел за его спиной знакомое лицо. Таможенник. Выжил-таки, а говорил - не воин. Потом обратил внимание на пустой рукав справа. Не прошла бесследно рана, полученная при осаде Болгара. Но раз и без руки не потерялся, значит правильный мужчина. Кивнул ему, в знак приветствия, и направил коня к воротам.

- Расскажи про Булгарию. – Попросил я, после пира, оставшись наедине с эмиром.

- После того, как распрощался с тобой, отвел горожан к мордве и вернулся назад. Собрал, кого смог и начал воевать на манер Бачмана. Как он, кстати? Мне сказали, что ты его все-таки уговорил перебраться на Русь.

- Все хорошо у него. Воюет, богатеет, доволен.

- Вот и славно. Рад буду снова его увидеть. Так вот, кусал монголов, где мог, но нет у меня такого таланта, как у половца. Быстро вычисляли и расставляли капканы. Сколько раз чудом уходил из западни – не передать. К концу этого лета удалось собрать серьезные силы и поднять восстание. Не удачное, как ты понимаешь. Утопили нас в крови. Не знаю, осталось ли треть от довоенной численности народа? После последней битвы, понял, что всё, не потянет Булгария еще одну войну. Вот и решил отправиться к тебе. Я помню про твои планы и не готов сдаваться.

- Вот и отлично! Не печалься, я постараюсь вернуть тебе все, что потерял. Не долго осталось. А пока, погости у меня.

После долгих советов с ближниками, решил и сам отправить посольство к Батыю, якобы от малолетних князей муромских и городецких, а также от бояр стародубских. С изъявлением покорности и богатыми дарами. Для этого выделил от Стародуба и Городца по 1 000 гривен, а от Мурома 2 000. Ну и мехов гору, само собой. Кто будет послом от Мурома, я уже решил, а вот остальных нужно еще поискать. На смерть поедут, скорее всего. Оставят их в заложниках, как пить дать.

- Почему Постник? Предаст моментально. – Удивился Дружина.

- Он меня ненавидит, конечно. Но Федор Жданович нашел у него болевую точку, вернее целых две. – Ответил боярину. –Одну зовут Мария, а другую Юлия. Его дочки. Любит их муромский боярин самозабвенно. Готов смерть принять. Вот пусть и примет. Я ему предложил, он не смог отказаться.

- Ой ли? – Засомневался Кнутович.

- Когда я заявил, что если он предаст меня, то отправлю обеих, голыми, в солдатские бараки … Видел бы ты его лицо!

- Жестоко.

- Да. Самому противно. Но надо. Если хан не пошлет зимой тумен на Оку и Клязьму, то шанс скрыть наши силы существенно повысится. А в ином случае, Батый может решить все же сначала растоптать нас. Тогда исход всей компании будет под большим вопросом.

- Я знаю, кого можно назначить послом от Городца. – Заявил Федор. – Евдокима Федоровича, витязя тамошнего. У него было трое сыновей, два под Коломной легли, третий во Владимире сгинул. Старик смерти ищет, не видит смысла дальше жить, род пресекся. Сыновья детей не оставили.

- А от Стародуба я поеду. – Неожиданно предложил боярин Ингварь.

- Ты что?! – Одновременно вскрикнули я и сыновья старика.

- Стар я уже. Не смогу отомстить в бою за позор Калки. Давит на меня это знание. Как предстану перед Всевышним, не избыв пережитый ужас? А так и пользу принесу, и скину груз с плеч. Сыновья уже сами скоро дедами станут, род большой. А мне пора уходить. Прошу, только князь, не оставить заботами моих.

- Пока жив, не оставлю. – Заверил боярина. – Все же попытайся выжить, Ингварь Бьёргович.

- Как Бог даст.

Собрали и отправили посольство в конце ноября. Сначала они доплыли на ладьях до Мурома, а потом, по зимнему пути отправились в Степь. Позже я узнал, что встретили послы, почти у самой Ставки хана, царевича Тангута, с войском. Он направлялся в мои земли. Еле удалось уговорить ченгизида повременить и дать сначала переговорить с Батыем. Богатые дары, выражение полной покорности монголам и слезные просьбы русичей не разорять их маленькие княжества, убедила хана отозвать Тангута и перенаправить его тумен на помощь Берке, под Переяславль. Посольство, как я и предполагал, было задержано в качестве заложников, обеспечивающих лояльность новых данников.

В начале 1239 года Берке взял все важные крепости Переяславского княжества, а 3 марта захватил и столицу, изгоном. Поток беженцев нарастал. Я полагал к концу года полностью заселить стародубские пустоши и после отправлять беглецов в городецкие и муромские земли. Вместе со смердами и ремесленниками, переселялись и опытные воины. Таким предлагали поместья на известных условиях. Не ожидавшие такой щедрости, витязи и кмети соглашались не задумываясь, так что количество поместной конницы постоянно росло и к концу года я рассчитывал на 2 000 конных латников. Новичкам выдавал трофейные доспехи, оружие и коней, если их собственные не дотягивали до планки, установленной мной. Не просто так, конечно. Выплатят из добычи и жалования в походах.

Вместе с тем, росла и новая столица – Белая Гора. Бывшая слобода бурно разрасталась и уже выплеснулась пригородами на другой берег Клязьмы. Значительную часть составляли наемные работники, привлеченные к строительству будущего учебного заведения и оборонительных сооружений. Не то чтобы в них была острая необходимость, просто таким образом я давал возможность переселенцам немного заработать и прокормить семьи. Иоанн Аргосец, получив задание спроектировать новый город, пришел в полнейший восторг. Даже то, что я решительно отвергал большую часть его фантазий, не убавляла энтузиазма у грека. Ведь он закладывал новую столицу новой империи! Такой шанс выпадал не каждому, и Иоанн надеялся прославить свое имя в веках. Без его разрешения даже избу нельзя было поставить в черте города, только лично одобренные им проекты, имели право на существование. Глядя на чертежи и эскизы, можно было найти как русские, так и восточные, и византийские и даже западноевропейские мотивы в предполагаемом облике Белой Горы.

Задумывали создать два кольца стен, первое вокруг бывшей слободы, второе должно было охватывать лагерь, университет и изрядный кусок пустошей, на вырост. Работы велись не спешно, не до того, но строиться на выбранных под укрепления участках уже запретили. С весны начнем рыть рвы и насыпать валы, готовить известняк, который водился у нас с избытком. Возводить стены будем из него. На данный момент, кроме корпусов учебного центра, заложили первый большой каменный храм, вернее приготовили место под фундамент.

Прибившаяся колокольная артель отлила уже три фальконета. Две из материалов, притащенных из будущего, одну из местных. Калибр 65 мм. Испытали. Последнюю разорвало знатно, хорошо, что никого не покалечило. Две другие выдержали напор «монгольского зелья» (так назвали порох), одно из ядер попало в сосну, стоявшую метрах в пятистах и переломило ее. Ядра использовали чугунные, из будущего. А в реальном бою предполагал заряжать каменные, которые усиленно вытесывали пленные монголы. Фальконеты получились весом 250 кг, поставил их на лафеты, подсмотренные в армиях 16-го века. Всего будет четыре батареи по пять орудий в каждой. По одной прикреплю к каждой терции, одну оставлю в резерве.

Канониров уже набрал и обучал лично, так как дело пока не виданное и кроме меня никто не знал, как и что делать. Под нужды артиллерии построил небольшой сарай, на отшибе, и нарек его зелейным заводом. Обучил несколько отчаянных парней изготовлению примитивного пороха и его зернению. Плату за работу получали они такую, что многие страшно завидовали и пытались всеми силами устроится на заводик. Пока одним, далеко не прекрасным, днем, сарай вместе с рабочими не взлетел на воздух. Готовую продукцию хранили отдельно и под усиленной охраной, так что пороха на месте взрыва было мало, но и этого оказалось достаточно, чтобы раскидать перемолотые бревна завода на всей округе. Вместе с кусками работников. Набирать новый состав оказалось гораздо сложнее, претенденты внезапно испарились.

Продолжал оказывать помощь пострадавшим от нашествия. Закупал скот у всех, кто только мог продать и гнал целыми стадами овец, коров, лошадей и прочую живность во владимирские и рязанские земли. Там мои представители распределяли ее и продовольствие по самым нуждающимся. Дело конечно благородное, но приходилось и вешать особо зарвавшихся. Во все временя находится достаточно мразей, желающих быстро нажиться на несчастиях ближнего. В Рязани было попроще, пограничье со Степью воспитало в местных особый характер и с подлецами там, немедля, расправлялись сами жители. Во Владимире было не так. Долгая спокойная жизнь, богатая столица и разные блага, прилагающиеся к ее статусу, расслабили жителей и в критической ситуации они растерялись. Яну Малому, ставшему старшим в моем представительстве, приходилось лютовать, избавляя мир от всяческих воров, разбойников и мошенников. Причем не только местных. Ситуацией воспользовались маргиналы и из соседних княжеств. Так что вместе с помощью вынужден был постоянно высылать бойцов в подкрепление. Вследствие чего во Владимире единственной серьезной силой оказались мои люди.

Князь Ярослав Всеволодович, выполняя наши договоренности, на Владимирский стол не зарился, но и не мешал в этом братьям. А те, окопавшись в Ростове, искали возможность усадить свои седалища в великокняжеское кресло. Останавливало Святослава и Ивана от решительных действий только то, что сил и средств для контроля и восстановления разорённых земель у них не хватало. А мой авторитет среди выживших и спасенных от голодной смерти жителей владимирских земель, был необычайно высок. Плюс слава победителя монголов и большое войско. Зная подловатый характер родственников, велел Андрею Туровскому и боярину Фёдору усилить наблюдение за границами. Любая кляуза хану могла обернуться катастрофой для моих земель.

При очередном возвращении в свое время, решил подбить бабки. Все заказанное у Ивана, я давно получил и оплатил, потратив несколько больше, чем планировалось. Инфляция. Материалы, зерно, соль и прочее, сожрали приличную часть капитала и на данный момент в моем распоряжении было всего 3 миллиарда рублей. Учитывая, что основные расходы я уже понес, тревоги состояние финансов не вызывало. Скоро перейду на самоокупаемость в Средневековье. Хотя придется начинать себя ограничивать в хотелках. Неожиданным бонусом оказалась успешная деятельность нескольких фирмочек, созданных для отмывания хохлацких денег. Большую часть уже ликвидировал, за ненадобностью, но три оставил и теперь это были не мелкие, фиктивные конторки, а вполне себе солидные и прибыльные организации. Одна занималась логистикой, вторая сельскохозяйственной продукцией, третья оказанием недорогих, но качественных юридических услуг небогатым гражданам. После вычета всех выплат и налогов, в год на руки я получал с них 20 миллионов рублей. При моих тратах немного, но незапланированная прибыль увеличивала возможности. Еще одним источником доходов могли стать два антикварных магазинчика, открытых на паях с молодым и амбициозным специалистом в этой области, в обоих столицах. Я вложился половиной капитала и поставлял редкие вещицы времен Киевской Руси. Не драгоценности и иконы, а так, распространённую мелочёвку, пользующуюся хорошим спросом в 21 веке. Вот когда этот бизнес окрепнет и получит достаточную известность, в определенных кругах, можно будет начать подкидывать и раритеты.

Раз уж финансовых крах мне не грозит, наведаюсь-ка к кумиру эльфиек и гномов.

- Привет, ужас Средневековья. – Поприветствовал меня Иван, находившийся слегка под шафе. – Всех Батыев, Тимуров и прочих Сулейманов разбил?

- Кое-кто остался. Что празднуешь?

- Да так. Встречался с одноклассниками.

- И как?

- А! … Неудачники. Лысые дядьки и толстые тётки. Одно разочарование.

- Похмелиться не хочешь?

- А что там у тебя в пакетике?

- Порто Винтаж.

- Тьфу на тебя! Как ты пьешь эту гадость?

- Так же, как ты ром и водку.

- Ладно. Ты хлебай свой компот, а я посмотрю сейчас в баре что-нибудь приличное. Уйти, что ли, в запой?

Выпили. Поболтали ни о чем.

- Ладно, не мни сиськи. Что у тебя? – Поинтересовался Иван.

- Хочу доспех и вооружение, как у жандармов Людовика XI, с защитой для коня. Сто штук. И триста чуть попроще, для слуг и оруженосцев.

Собеседник отпил глоток «Лафройга», покатал во рту и проглотив, заявил:

- Не вижу проблем. Большая часть подойдет из того, что делал раньше для тебя. Поменять только оружие и шлем. Какой кстати нужен?

- Что посоветуешь?

- Тут от ситуации. С кем биться планируешь?

- Со всеми.

- Круто. Тогда, Темный Властелин, рекомендую салад, с забралом из той самой спиной пластины китайского полярного зверя. А вот с защитой для дестриэ придется повозится.

- Не нужно для такого зверюги. Ориентируйся на лошадку меньше в полтора раза.

- В принципе - правильно. Дестриэ дорог и прихотлив, а доспехи я тебе изготовлю на 30% легче, чем аутентичные. Так что вывезет и более легкий конь. Теперь по ценам. Весь комплект обойдется в 1 миллион. Те что попроще, в 800 000. Итого 340 миллионов.

- Нормально.

- Сроки?

- Вчера.

- Ага. Значит постараюсь за год. Но возможно и больше, на пару месяцев. Отладка оборудования потребуется, да и изготавливать буду на одном заводе, остальные не стоит привлекать из-за такой партии.

- А если привлечь?

- Тогда управлюсь за полгода, но и цена вырастет.

- На много?

- В два раза.

Я задумался. Денег бы хватило, но поберегу на другое.

- Ну год, так год. Мне бы еще кольчуг, из плоских колечек.

- Много?

- Чем больше, тем лучше.

Иван поморщился.

- Муторное это дело, скучное. Давай я тебе наштампую колечек, а ты отловишь тысячу рабов и посадишь за плетение? И дешевле выйдет и качество не пострадает.

- А давай. Наштампуй мешков сто. И столько же пластин для бригантины.

- Не вопрос. Все?

- Пока да.

- Ну тогда вали, кормилец. Что-то меня сморило. Не пропадай.

Решил я создать особую часть из профессионалов, не имевших поместий. Ударный отряд, способный проломить любой строй в 13 веке. Легкая кавалерия у меня была, в лице Бачмана и половцев, помещики выполняли роль тяжелой латной конницы, а теперь и сверхмощный отряд прорыва появится. Острие копья. Будут служить за плату, круглый год под рукой. Поставлю над ними Казимира, знакомого с методами западных рыцарей, пусть обучает таранному, копейному удару.

Съездил в издательство, печатавшее для меня ранее книги на старорусском. Заказал несколько новых тиражей, по математике, физике, биологии, географии, медицине и архитектуре. Будут пособиями в моем университете. Потом посетил геологический институт. Расспросил про Курскую магнитную аномалию, добычу руды и способы выплавки. М-да, не потяну, пока. Нет ни людей, ни технологий. И не скоро появятся. Зато нашел в интернете чертежи простейших печатных станков и способы изготовления дешёвой бумаги в условиях средневековья. Прости Иван Фёдоров, но мне нужнее.

Поискал в сети расхождения в истории и нашел, причем немало. Все же моя деятельность изменила ее ход. Во-первых, получив Прибалтику и головную боль с Литвой, Данией и Тевтонским орденом, Ярослав Всеволодович не стал бороться за Киевский стол, а переваривал приобретенные земли. Во-вторых, поход в Волго-окское междуречье не состоялся и переброшенные к Берке силы дали тому возможность не уходить с степь на отдых и пополнение войск после взятия Переяславлья. Сейчас он захватывал городки и крепости на южных границах Черниговского княжества. По донесениям разведки, к нему на помощь выдвинулся Батый. То есть сдвиг по времени составил почти 1 год. Это очень важно. Взяв Чернигов, хан наверняка пойдет к Киеву. Но сначала ему придется заняться Торческом и черными клобуками, проживавшими там, чтобы не получить удар в спину. По сведениям летописей, в Поросье монголом пришлось не сладко и потери были огромными. Значит истощение сил Батыя началось и если он все же решиться отправиться дальше на запад, то на наше рандеву степняки заявятся еще более обескровленными, чем я ожидал. И это хорошо.

Но был и другой вариант развития событий. После разорения Киева, Батый мог отступить в степь для отдыха и набора новых отрядов. С каждым днем возрастала вероятность удачного доноса на меня. И тогда приходилось ожидать на своих границах всю Орду, свежую и полную энтузиазма. Это не станет уже непоправимой катастрофой, но все же где-то близко к тому.

Нужно найти способ подтолкнуть противника в нужном направлении. В идеале – организовать совместный крестовый поход немцев, поляков и венгров на монголов, но это так же реально, как женитьба Римского попа на готтентотке. Крестоносцы народ боязливый, предпочитают спасать души в войнах со слабыми врагами. Придется действовать подло и кроваво. Раз уж ченгизиды так трясутся над своими послами, можно будет прирезать, по дороге, тех, кого отправят к Даниилу Галицкому. Да так, чтобы все ниточки вели или в Польшу, или в Венгрию. И еще всяко поднасрать, подбросив, например, письмецо от Беллы Венгерского к польскому коллеге, где Батыя называют земляным червяком и поедателем лягушек. Вернусь, посоветуюсь с Федором и Андреем.

Наступило время посевной. Сорта пшеницы и ржи, притащенные мной, распространялись со скоростью лесного пожара по всем подконтрольным землям. В Ополье их раздавали бесплатно, с условием перехода на трехполье, как когда-то в Стародубе, и обработкой опустевших пашен в мою пользу. Формально я не правитель этих территорий, но все прекрасно понимали, кто реальный хозяин. Так что к сделкам подобного рода смерды относились без свойственной им недоверчивости. Последнее не вытрясу и по миру не пущу. А новый способ хозяйствования был не так уж и нов, многие и сами раньше на него перешли. Вот на картошку смотрели, пока, с подозрением. Все же консерватизм – основа жизни крестьянина. Но я не заставлял сажать ее на личных полях смердов, и они смекнули, что раз князь хорошую землю отдал под земляные яйца, значит что-то в этом есть. Поэтому и не сильно удивился, когда отправился летом в инспекторскую поездку и обнаружил почти у всех земледельцев небольшие наделы с характерными грядками. Распробуют, а в следующем году высадят гораздо больше. Новгородцы, вон, прислали с купцами большую икону, в благодарность. Прошлой осенью они собрали отличный урожай и в этом году рассчитывали уже на основательную добавку к своему столу.

В июле пришло известие о падении Чернигова. Монголы снова разделились на несколько отрядов и принялись разорять всё княжество. На границах опять появились огромные толпы беженцев, бегущих в ужасе из родных мест, многие с пустыми руками. Всех принять на старых землях я не мог, так что пришлось попросить сделать это владимирцев, которые сами еще не оправились от разорения. Пообещал помочь продуктами и не только. Что характерно, никто не отказался, в иных избах теснилось по несколько семей. Велел тиунам выделять незамедлительно бедолагам наделы и древесину для строительства. Засеять свои участки они уже не успеют, но смогут поставить временное жилье и запасти хоть что-то из леса и реки на зиму. Остальное получат из моих амбаров и как-нибудь дотянут до нового урожая. Изрядно опустевшая земля стала стремительно заполняться народом и оживать.

Все лето Батый с родичами провел в Поросье. Засевшие по крепостям и городкам черные клобуки давали им прикурить. По слухам, резались там безжалостно, пощады никто не просил и не давал. Гуюк и Мункэ привели к хану подкрепления из туменов, снятых с Северного Кавказа и совместными усилиями монголы додавили-таки бывших печенегов, торков и прочих берендеев. Не смотря на потери, Батый не стал отдыхать и двинулся к Киеву.

Я обсудил с Андреем Туровским и Федором Ждановичем возникшие у меня идеи организовать провокации. Покрутили их и так, и этак, и пришли к выводу, что сделать можно. Попросил их не медлить и заняться прямо сейчас, хотя и понимал – организовать такое не просто и не быстро. Во время встречи боярин выложил на стол стопку пергаментов. Как оказалось – перехваченные доносы на меня в Орду. Несколько от бывших князей и бояр муромских и городецких, остальное от дядьёв, Святослава и Ивана. Стараются, сволочи. Первых попрошу придержать Ярослава Всеволодовича, а вот с ростовскими нужно что-то делать. Стоит дойти хоть одной грамоте до хана и все усилия накроются медным тазом.

Братья стояли на городне Ростова и внимательно изучали прибывшее войско. Пехота высадилась из ладей и принялась разбивать лагерь. Конница, добравшаяся по суше, в это время обложила весь город и следила за воротами, чтобы никто вздумал сбежать. Избавившись от части людей и груза, ладьи выходили на гладь озера и готовились перекрыть водный путь.

- Что скажешь? – Спросил Святослав брата.

- Нужно было раньше уходить. – Пробурчал Иван.

- Отсидимся. Запасов хватит и дружины довольно.

- Про него нехорошее рассказывают. Дьяволу душу продал и потому всегда побеждает. Боюсь, как бы нечистый не подсказал ему, как взять Ростов.

- Брось эти бабьи сказки! – Зло потребовал старший из братьев. – Если и не удержим город, заключим с ним ряд. Не станет он проливать кровь своих родичей.

- Ну-ну … Смотри, послы едут. Пошли, послушаем.

Князья спустились со стен и направились к привратной башне. Там, усевшись на коней, подали знак приоткрыть ворота. Те, давно не смазанные, отворились с противным скрипом. Упал мостик через ров, и братья в главе отряда из десятка дружинников и знатнейших горожан, выехали к переговорщикам, прикрываемые лучниками в башне и на городнях.

- Что понадобилось племяннику в наших землях? – Начал Святослав. – Или ему уже мало захваченного, вопреки законов Божеских и человеческих?

- Великий князь Владимирский, Ростислав Владимирович, требует у Ростова покорности и полного подчинения его власти. А также выдачи двух монгольских прихвостней, Святослава и Ивана, с боярами. Если условия не будут выполнены, то город будет взят штурмом и отдан на разграбление.

- Когда это он успел стать Великим князем? – Удивился Иван.

- Перед походом на вас. Что передать Великому князю?

- Передай этому ублюдку, что он такой же Великий князь, как мой свинарь Гришка. Пусть убирается, подобру-поздорову. – Прорычал побагровевший от гнева Святослав.

- Я передам. Счастливо оставаться.

Братья вернулись в осажденный город и отправились в княжеский терем, понимая, что штурма сегодня не будет. Утром их разбудил грохот. Наскоро одевшись и снарядившись для боя, оба одновременно выскочили во двор.

- Что там? – Спросил Иван у дружинника, садясь на коня.

- Еще ночью собрали камнеметы и другие машины. Странные. Я таких никогда не видел. Сейчас бьют по стенам.

Кавалькада домчалась до угловой башни и князья поднялись наверх. Перед их взором предстала картина, заставившая братьев поежиться. Шесть камнеметов, похожих на те, что использовали монголы, как раз перезарядились и метнули огромные дубовые чурки в городню. От удара содрогнулась даже башня, где они находились. Бревна стен заходили ходуном, а одно из них рассыпалось щепой, обнажая забутовку. Буквально через несколько минут пять странных труб извергли клубы дыма и огня со страшным шумом и еще один удар сотряс стены.

- Так они скоро сделают пролом. – Задумчиво произнес Иван. – И вылазку не совершить, машины хорошо охраняют.

- Что же делать? – Растеряно спросил его брат.

- Может все же попробуем договориться?

- Подайте знак к переговорам! – Приказал Святослав сопровождению.

Решение идти под Ростов принял еще на совещание с главами спецслужб. Это был единственный выход. Уговорить строптивых князей не стучать хану было из области фантастики. Обделавшись во время нашествия, они теперь признавали Батыя за единственного авторитета и апеллировали к нему, в поисках «справедливости». Пусть посидят в темнице, пока все не решится. Заодно объеду все оставшиеся независимыми княжества и заберу себе. Сил у них сопротивляться не осталось, так что не дам опомниться.

Вызвал во Владимир терции Петра из Вщижа и Федора Горелого, всех помещиков и Бачмана с половцами. Эмира спросил, не желает ли присоединиться? Тот ответил согласием. Пока ждал войска, решил стать все же Великим князем. Попросил епископа Кирилла провести обряд. Что тот и сделал, в присутствии уцелевших жителей Владимира, в соборной церкви Детинца. Ее восстановили недавно, за мое серебро. Как дойдут руки, нужно будет перестроить в камне, все же памятное место, где я взобрался на вершину пищевой цепочки Руси.

- Не верил я, когда ты, двенадцать лет назад, заявил о своих амбициях. – Сказал Дружина, на пороге церкви. – А все сбылось, по-твоему.

- И я. – Поддержал его Федор.

- Спасибо вам, бояре. Все эти годы не было у меня помощников более верных, чем вы. Не забуду. Ни вас, ни ваше потомство, отблагодарю.

- Да куда уж больше. - Усмехнулся Кнутович. – Раньше я боялся, что придется провести остаток жизни в глуши, в бедности, а сыновья мои и вовсе скатятся до простых кметей. А теперь они при деле, живут в богатстве и уважении. Иные князья им в рот смотрят. Чего еще желать?

- Вот и хорошо. Но это еще не конец, так что главная слава, и богатство, и власть впереди. А может и безвестная, братская могила, на поле боя. Как пойдет.

Разделил собравшиеся войска на два отряда. Один, во главе с Дружиной отправил в Кострому, затем их путь лежал в Галич. С другим пошел к Ярославлю. Город еще не оправился после разорения. Стены зияли проломами, внутри, на пепелищах, яркими пятнами выделялись свежие стены немногочисленных изб. Князя и власти вообще, у ярославцев пока не было, так что мои притязания приняли без возражений. Оставил им своего наместника с небольшим отрядом, и отправился к Ростову.

Первые переговоры с дядьями завершились, предсказуемо, ничем. И ладно. Расположились у города, разбили лагерь. Сторожили внимательно, но беглецов в первую ночь не было. Видимо осажденные надеялись отсидеться за мощными укреплениями. К утру мои люди, приставленные к камнеметам и пушкам, оборудовали позиции, собрали свои машины и приготовились открыть огонь. Не выспавшиеся и злые, они готовы были поджечь Ростов одним взглядом. Я кивнул, разрешая начинать. Думал, что не опытные мужики будут долго пристреливаться и мазать, но не тут-то было. Попали с первого выстрела. Перезаряжались скоро, многочасовые ежедневные тренировки сказывались. Второй залп выбил в городне бревно, из образовавшейся щели посыпалась земля и булыжники.

Не успели перезарядится в следующий раз, как на стенах замахали тряпками, призывая к переговорам. Быстро они созрели, что-то.

- К вам у меня претензий нет. – Обратился я к горожанам, игнорируя князей. – Признаете мою власть, принимаете наместника, выплачиваете положенные налоги и живите, как жили.

- А мы? – Хором спросили братья.

- А с вами все интереснее. Или сдаетесь на полную мою волю, без всяких условий, или героически погибаете в бою. В первом случае у вас есть небольшой шанс остаться в живых.

- Что будет с нашими боярами и дружиной?

- Обычным дружинникам выделю поместья в разных концах княжества, будут служить мне. Бояр повешу.

- Может бояр отправишь к брату Ярославу?

- Можно и так.

Братья пошептались и заявили:

- Мы сдаемся. На полную твою волю.

Через час князья вывели за город свою дружину и освободили от клятв и обязательств перед ними. Тут же их взяли в оборот люди Федора, выясняя, кому можно доверять, а кого послать лесом.

На следующий день, разобрав и погрузив в ладьи осадные орудия, выдвинулись обратно к Ярославлю. Там меня поджидал гонец от Дружины, который уже ушел из-под Костромы к Галичу. С вестником прибыли молодые костромские князья со двумя стариками-боярами. Остальные, как и старшие князья с дружиной, лежали на берегах реки Сить. Куда, кстати, мы и направились. Прибыв на место последнего боя Юрия Всеволодовича и его войска, обнаружили несколько холмиков братских могил и множество костей, растащенных и обгрызенных лесными хищниками. Простояли там три дня. Сначала собрали и захоронили останки всех погибших, затем отец Аристарх отслужил молебен за их души. Напоследок, срубили часовню. Ярославскому наместнику было велено на ее месте построить каменную церковь, как только появится возможность.

От скорбного берега отплыли в Углич. Я заметил, что мы повторяем путь монголов. Сожженный город выглядел даже хуже Ярославля и принял мою волю без возражений. К костромичам добавилось еще два малолетки. Создать из них корпус янычар, что ли?

За Угличем последовали Тверь, Дмитров, Переяславль-Залесский и Юрьев-Польский. К моменту возвращения во Владимир за мной по пятам следовал целый выводок молодых князей и княжон, с несколькими бывшими боярами, слугами, мамками и подружками. Я уделял своим родичам много внимания, рассказывая при любом случае о своих целях, перспективах Руси и персонально каждого из присутствовавших. Мелких больше, чем потерянные владения, интересовали мои сражения и победы. Дети еще, что с них взять. Пока поживут у меня, на воспитании, потом пристрою, смотря по способностям. Во Владимире уже поджидал Дружина Кнутович. А также рязанские послы.

Первого отправил в Москву, с тем же заданием, вторых заверил, что планов на Рязанские земли не имею, хочу жить в мире и согласии. Пока. Этого, правда, не сказал. Захватить Рязанское княжество я и сейчас мог без особого труда. Но оно лежало рядом со Степью, и Батый получил бы известия о моем чудесном «воскрешении» немедленно. Перекрыть всю границу мои люди были не в силах. Так что подожду, пока он не увязнет на западе.

Зимой, по замерзшим рекам отправлю два отряда в Белоозеро и Великий Устюг, завершая таким образом собирание земель под одной рукой. Совершу то, что московские князья моего мира сумеют сделать только спустя два века.

Закончив поход, приступил к формированию новых поместий. Приходилось учитывать опустошение земель, но и так цифры получались гигантские. Если бы у меня, в запасе, было хотя бы 10 лет, то тогда я смог бы вывести в поле 20 000 только латной кавалерии. С пехотой и союзниками все войско могло достигнуть численности 35 тысяч. Фантастическое количество! Пока превзойти его могли только монголы. Но по качеству бойцов и они не дотягивали. Пусть дисциплина в их войске была на уровне, но мотивация, вооружение и выучка моих людей не оставляла противнику шансов на победу. К сожалению, у меня не было 10 лет. Как и нужного количества помещиков. Придется работать с тем, что есть.