Ведьмак: Назад в СССР 4

Глава 36 На той стороне

Я досчитал почти до сотни, и как только в голове промелькнула мысль о неудачной задумке, неожиданно переместился в пространстве. На этот раз хлопка за спиной не раздалось. Просто вырывающееся из пролома пламя исчезло и на его смену пришла тьма и состояние свободного падения.

Пролетев несколько секунд, я вонзился в силовую преграду окружающую некую аномалию, прорвал её и тут же телепортировался на твердую поверхность. Камни под ногами сразу придали уверенности и позволили облегчённо выдохнуть. Сунув в карман брюк, собравшийся воедино артефакт в виде болта с гайкой, я схватился за автомат и осмотрелся по сторонам.

Первое что бросилось в глаза, это титанические размеры подземной каверны, и струйки расплавленного золота, кое-где стекающие по её каменным стенам. Именно этот раскалённый металл и освещал окружающее пространство. С той точки в которой я находился, мало что было видно, кроме огромного куполообразного свода, с дырами и выходами из многочисленных туннелей. Каменная порода была испещрена ходами, как швейцарский сыр, кое-где сочащийся расплавленным металлом.

Как не странно, но золото не стекало на дно подземной каверны, а вместо этого, на высоте в двадцать-тридцать метров отделялось от стен, и прекратив соблюдать любые законы физики, текло прямо по воздуху тоненькими струйками, устремляясь вдаль, к центру окружённого породой пространства.

Как я понял, что расплавленный металл, это золото? Да очень просто. Иногда его капли срывались вниз и падая на каменную поверхность тут же застывали и начинали притягательно блестеть.

Ко всему прочему внизу было невыносимо жарко и пахло как в сталелитейном цеху, во время слива шлака.

Собираясь как можно быстрее выбраться на простор, я отошёл от стены каверны и начал взбираться по нагромождению каменной породы, явно осыпавшейся сверху. При этом действовал стараясь не шуметь, и прислушивался к эху подозрительного многоголосья, приносимого эхом откуда-то издалека.

И лишь выбравшись на возвышенность, у меня наконец-то появилась возможность примерно оценить то место, куда я попал. Свет раскалённого металла отражался в капельках пролитого золота, покрывающего дно каверны, к тому же кое где из трещин иногда вырывались высокие языки пламени, разгоняющие царящий внутри полумрак. Всё это позволило оценить титанический объём аномальной подземной пустоты и рассмотреть, что находится внутри.

До противоположной стороны каверны, было около трёх километров, а каменный свод, поднимался вверх, не меньше чем на километр. Всё это делало нереальным само существование, подобного под землёй и подтверждало, что я нахожусь в некой аномалии, являющейся своеобразным центром распространения потусторонней силы.

Сам воздух был настолько наэлектризован, что иногда рядом со мной проскакивали искорки статических разрядов. А короткие волосы на голове, так и вовсе топорщились в разные стороны как антенны.

Но даже не это удивляло, меня удивляли очертания некогда величественного, явно древнего города, перенесённые сюда неведомой силой и теперь разместившегося в центре каверны.

Конечно, я уже несколько раз побывал на дне аномальной бутылки, где внешний объём никак не соответствовал внутреннему, но тут присутствие развалин, смотрелось более гармонично. Возможно из-за того, что город был построен из окружающей его красноватой, каменной породы.

И именно к этим частично развалившимся строениям с их рядами колонн, статуями, храмами, башнями и каменными стенами, протянулись многочисленные цепочки, золотого расплава, текущего в пространстве и влекомого вперёд неведомой силой. Все эти потоки сходились и концентрировались где-то в центре городских развалин.

Несмотря на жару, затылок окутывал предрекающий опасность холод, с самой первой секунды моего пребывания на дне аномалии, так что иллюзий насчёт своей безопасности я не питал. И потому первым делом попытался послать, вместо себя, теневика на разведку.

Пальцы начертали руны в воздухе, и клонированная тень отделилась от тела и поплыла вперёд. Однако пролетев всего с десяток метров, призрак начал стремительно таять как воск на раскаленной сковородке.

При этом я почувствовал на собственной шкуре фантомный эффект от ожогов, и чтобы не обжечься по-настоящему, сам развоплотил теневика. В результате пришлось, остаться без разведки и потихоньку пробраться к развалинам самому. Стараясь двигаться от одной груды камней до другой, короткими перебежками.

При этом я, инстинктивно опасаясь непонятных выделений энергии, старательно обходил те места, где из трещин вырывались языки пламени. Окружающая энергия была чуждой, но даже она постоянно подкармливала мое внутреннее хранилище, быстро заполнив его до предела.

Воспользовавшись этим, я не скупясь влил энергию в рукоять палаша. А затем принялся на ходу выщелкивать по одному патроны из полного автоматного магазина, и заряжая их по максимуму силой, заполнять пустой магазин.

Видимо из-за окружающих меня со всех сторон энергетических потоков, процесс шёл быстро, так что в тот момент, когда я добрался до крайних строений, удалось зарядить два полных магазина.

Перебравшись через развалившуюся стену, я ступил на мощенную плитами улицу города, и принялся пробираться к его центру. И с каждым метром, противоестественное бормотание, эхо которого я услышал сразу после телепортации, всё больше усиливалось, постепенно превращаясь в речитатив, произносимый людским хором.

Раздающиеся слова были не похожи ни на один известный мне язык, да и произносились они словно задом наперёд, как в аудиозаписи прокрученной в обратную сторону. И чем ближе я подходил к центру развалин, тем больше давили на мозги невнятные словосочетания, воспроизведённые на непонятном языке.

Внутренности построек были выжжены дотла, и только высеченные в камнях искусные узоры, и остатки многочисленных барельефов и больших статуй, намекали что когда-то в этом городе было очень красиво.

Ко всему прочему, все каменные поверхности, были покрыты каплями, застывшего золота, и это придавало этому древнему месту, ещё большую толику таинственности.

Приближаясь к центру всё ближе, я наконец сумел рассмотреть куда стекаются потоки расплавленного золота. Оказалось, что они сходились вместе над центральной площадью города. Собираясь в подобие медленно кружащейся воронки, потоки смешивались и проистекали вниз.

Подобравшись ещё ближе, я увидел куда именно направлена падающая сверху струя. В центре, на большой площади, лежала гигантская золотая фигура, изображающая спящего на спине человека. И прямо сейчас, у меня на глазах, расплавленное золото формировало голову фигуры.

А вокруг раскалённого лика и уже полностью сформировавшегося, человеческого туловища, стояли больше сотни человек в чёрных тогах. Как оказалось, именно они и вычитывали хором странную белиберду, от которой по спине пробегали неприятные мурашки.

Взобравшись чуть повыше и поменяв точку обзора, я рассмотрел всё ещё лучше. И в результате детального исследования, обнаружил чуть в стороне груду каменных обломков, окружённых стеной пламени. На возвышении стоял дед Щукарь собственной персоной, и зло скалясь наблюдал за происходящим вокруг действом.

А за пределами пламени, замерли две дюжины тёмных фигур, вооруженных огнестрелом. И скорее всего среди них находился тот самый черный стрелок. Из рассказа Матрёны я вывел, что он и был тем самым тёмным адептом, долгие годы пытающимся возродить к жизни своего господина, одного из вечных властителей давно разрушенной реальности.

Наблюдая за происходящем на площади, я внезапно заметил, как равномерно вздымается грудная клетка пятнадцатиметрового, золотого идола, лежавшего на прогнувшихся плитах площади, и в этот момент понял, что он либо симулирует дыхание, либо действительно дышит.

После этого я по-другому взглянул на происходящее и сразу же обнаружил что пальцы на ногах и руках идола, тоже немного шевелятся.

Неужели у них получилось его оживить? Интересно и как это будет? Я повидал уже много, так что не удивлюсь, если в момент, когда золота хватит и голова полностью сформируется, спящий на площади идол, просто встанет и начнет ходить. И что же будет дальше?

Сотни вопросов клубилась в голове и ни на один из них я пока не мог получить чётких ответов.

Не понимая, как помешать процессу я начал готовиться хоть к каким-то действиям и в тот момент, когда наконец решил обстрелять из автомата поющих адептов, золотой гигант начал ворочаться. И в тот же миг от его головы во все стороны разошлись сверкающие протуберанцы.

Волна тут же достигла того места где я находился и на мозг обрушился ментальный удар, мигом выбивающий меня из сознания. И пока я пребывал в этом бессознательном состоянии, в голову начали приходить яркие образы, иллюстрирующие события, произошедшие совсем в другой реальности и в другие эпохи.

Высокий мужчина в золотых доспехах, стоял на палубе огромной деревянной галеры. По бортам, с периодичностью заведенного механизма, вздымались и опускались несколько рядов длиннющих вёсел, действуя в такт стуку боевых барабанов.

Впереди, на палубе стояли плотные ряды закованных в позолоченные латы воинов, с ростовыми щитами и длинными копьями в руках. А по бокам разместились деревянные башенки, где со скрипом натягивались механизмы баллист, готовых выбросить свои смертоносные заряды.

В какой-то момент незнакомый мужчина оглянулся по сторонам, и я увидел сотни точно таких же галер. И в се они, устремляли свои хищные носы, украшенные бронзовыми таранами, к открытой бухте, в которой размещался порт. А прямо за пристанями и рядами стоявших на якорях парусных судов, возвышался огромный город, с величественными храмами и красивыми дворцами.

После этого картинка сменилась, и я увидел того же самого золотого латника, ворвавшегося со своими воинами через проломленные ворота в огромный зал, белокаменного дворца. В золотых воинов, со стороны защитников летели огненные стрелы и сгустки раскаленной плазмы, а золотой рыцарь, дирижируя в воздухе, держал щит, сформированный из призрачной материи и попросту поглощающий всю огненную стихию.

В какой-то момент, золотой воин гортанно выкрикнул и переполнившийся огненными всполохами щит, превратился в раскаленную волну, расщепляющий всё энергии, направленной на головы защитников дворца.

Картинка снова изменилась, и я увидел вершину белой башни на которой стоял золотой воин. Он возвышался над телом поверженного противника, облачённого в некогда ослепительно белую броню. Теперь она была измята, пробита и залита кровью. А ещё из кирасы белого торчал золотой меч.

А вокруг пылал костром некогда величественный город и огромный порт. Над плавящимся стенами храмов и крепостных фортов, вздымались чёрные столбы дыма, в котором можно было рассмотреть проступающий орнамент, формирующейся на глазах пентаграммы. Лучи и отдельные её элементы, всё было оплетено рунами, очень похожими на те что рисую я, вызывая теневика.

Резко очнувшись, я увидел приближающиеся ко мне чёрные фигуры и успев среагировать, выпустил очередь из автомата в ближайшую из них. Яркие росчерки, наполненных силой пуль, пробили человека насквозь, разорвав плоть и изломав тело.

Ещё одна длинная очередь пошла гулять широким веером, по десятку приблизившихся вплотную черных фигур, срубая врагов одного за другим. А потом на меня навалились сзади и с боков, сразу несколько человек. Это заставив бросить автомат и вырвавшись в последний миг, схватиться за рукоять палаша.

Вырвав клинок из ножен, я развалил им надвое ухватившегося за руку врага и в тот миг, когда замахнулся на второго, вдалеке грохнул выстрел. Пуля обожгла запястье и ослабшие пальцы тут же выпустили рукоять палаша, а потом на меня скопом навалились черные и опрокинули на груду каменных обломков.

Какое-то время я пытался скинуть их с себя, но получив деревянным прикладом по голове, снова потерял сознание.

Очнулся, от нестерпимого жара, тут же вскочил, и только после этого открыв глаза, увидел перед собой огненную стену.

— Лейтенант, стой где стоишь — тут же предупредил знакомый голос и я, повернув голову, увидел Щукаря, замершего всего в двух метрах от меня.

Его брезентовая, охотничья куртка была изодрана в клочья, и сразу в нескольких местах едва заметно тлела.

— Лукич, как же я рад тебя видеть — вполне искренне проговорил я, и помня о предупреждении, продолжил стоять на месте.

— А я не очень рад тебя видеть, тем более в таком виде — проворчал дед и его взгляд упал на мою окровавленную руку. — Что парень, всё-таки отхватил от чёрного свою персональную маслину?

— Ну да, получается отхватил — констатировал я.

— А всё потому что не надо было долго лежать и рассматривать что происходит. Тут надо сразу валить всех иродов, которых увидел, а думать уже потом — эмоционально заявил Щукарь и кивнул на золотую фигуру спящего полубога, от которой мы теперь находились всего в двадцати метрах. — Эта золотая тварь, хоть до конца ещё не проник сквозь оболочку нашего мира, но уже инстинктивно не позволяет навредить не себе, не тем, кто ему помогает перерождаться.

— Лукич, а почему стоим? Чего ждём? — спросил я, и указал на только что замеченную груду нашего оружия, сваленного всего в метре от стены, окружающего пламени.

— Ещё раз повторяю не вздумай дёргаться, а лучше посмотри под ноги — приказал старик и я, склонившись, увидел, что стою в центре небольшой пентаграммы. — Это защитная печать, выйдешь из круга и обуглишься за пару секунд. Ты парень всё понял?

— Понял. А почему они нас с тобой сразу не завалили? Зачем, все эти игры с печатями и стеной пламени? — спросил я, и вытащив из подсумка чудом оставшийся там бинт, принялся перематывать сквозное пулевое ранение, зияющее в запястье правой руки.

— Пока тебя не было чёрный падла, вытянул из меня силу и с её помощью начал оживлять этого золотого обалдуя. Помнишь я тебе про лужицу рассказывал, в которой переродился? Так вот всё, считай пересохла моя лужица, и я теперь даже прикурить самокрутку от пальца не смогу — печально поведал Щукарь и вытащив из кармана кисет с табаком, откинул его в сторону.

Едва вылетев за пределы пентаграммы, мешочек мгновенно вспыхнул, словно был наполнен порохом, и осыпался на позолоченные камни серым прахом.

— Выходит и меня та же участь ждёт — проговорил я.

Щукарь тут же среагировал и отрицательно помотал головой.

— А вот это навряд ли. Тебя сразу не убили, потому что ты скорее всего нужен совсем для другого. Чёрный увидел подходящее, молодое тело, да ещё принадлежащее не обделённому силой человечку. Так что я не удивлюсь ежели этот золотой истукан, выберет именно тебя для переселения своей прогнившей сущности. Или ты думал, что он так золотой статуей и будет по СССР рассекать, с головой жопой всем напоказ? Не, в таком виде, он точно не сможет отсюда вылезти, по крайней мере пока — предположил Щукарь.

— Лукич, и что теперь, смириться, расслабиться и наблюдать за процессом? — спросил я и наконец закончив перематывать руку, принялся лазать по пустым карманам и подсумкам, в поисках чего-нибудь полезного.

Все огнестрельное оружие, патроны, финку и палаш у меня забрали, а камень с дырой, окружённой рунами, я и вовсе прямо сейчас видел. Он находился в руке черного охотника, стоявшего в десяти метрах, недалеко от формирующейся головы золотого истукана. Верный адепт полубога, вертел в руках артефакт, способный расширять замкнутое пространство и с интересом его рассматривал, при этом периодически кидая на нас с Щукарём нехорошие взгляды.

— Смириться с происходящим, это не про меня — уверенно заявил Щукарь. — Я собираюсь ещё немного пожить и подождать. А вдруг этот гад чего-то плохо рассчитал, и золотой обалдуй так и не проснётся.

— Проснётся — уверенно сказал я. — Он уже пробуждается. Я видел видения, в которых он вспоминал самого себя и то что с ним происходило раньше.

— Да знаю я, что проснётся, просто себя старого дурака немного так успокаиваю — проворчал Щукарь, и в этот момент грудная клетка золотого идола сильно расширилась, а из распахнувшегося рта вверх взметнулся вихрь ярких искорок.

Среагировав на это, стоявшие вокруг адепты заголосили ещё сильнее, а черный потеряв к нам интерес, подошёл ещё ближе к пробуждающемуся полубогу.

— Вишь как чёрный волнуется за своего вечного господина. Понимаю, столько лет по лесам и болотам скитаться, да тела менять абы как, цепляясь за первое попавшееся существо. Его ведь с того момента как он на Золотянке возродился, уже дюжину раз убивали и каждый раз он падла выкарабкивался. — Щукарь тяжко вздохнул и посмотрел на меня. — Ежели бы каждый человек так рьяно добивался своей цели, то люди могли бы не просто горы своротить, но и свой грешный мир хорошенько перетряхнуть.

В этот момент я вспомнил о Матрёне, и её долгой подготовке Щукаря к будущему закланию. В голову пришла мысль о том, что вполне возможно она сама, очень давно попала под влияние прорвавшейся на нашу сторону, частички спящего полубога. А это значит, что делала она всё по его желанию, даже не осознавая этого. А ведь если это действительно так, то тогда объясняется вообще всё, происходящее сейчас здесь с нами.

— Павел Лукич, Матрёна. Я думаю она тебя давно готовила к этому и в конце концов предала — проговорил я, решив тут же поделиться с Щукарём своей догадкой.

Среагировав на мои слова, Щукарь неожиданно лукаво ухмыльнулся.

— Знаю, что предала старая, и знаю, что готовила к самому плохому, только ведь я сам на это согласился — проговорил он в ответ.

В этот момент золотой истукан согнул ногу в колене и случайно задев ступнёй одного из своих адептов, мигом превратил его в кровавое месиво.

Увидев движение господина, черный охотник распахнул лежавший у ног рюкзак и вытащил оттуда золотой самородок, размером с голову обычного мужчины. Затем он воздел его над собой, и подойдя к голове истукана, закинул самородок в кипящую лаву, так и не успевшую сформировать правильные черты лица.

И как только это произошло, каменная поверхность под ногами угрожающе затрепетала. В тот же миг золотой истукан снова выдохнул сгустком искр и подняв руку, принялся рассматривать свои пальцы. Увидев осознанное движение, адепты перестали читать на распев свои вывернутые псалмы и расступились в разные стороны.

А потом, золотой истукан, начал немного заторможено подниматься. И только в этот момент я оценил по достоинству его пятнадцатиметровый рост и вполне нормальные черты мускулистого тела. Именно так, древние греки изображали богов, спустившихся с Олимпа.

Расправив плечи, гигант отмахнулся от кружащейся над его головой, золотой воронки и скопившееся там золото, веером окропило развалины и плиты площади, при этом превратив парочку адептов вечного, в бьющиеся в агонии, золотые фигуры.

После этого гигант задрал нос к каменному своду каверны и принялся шумно принюхиваться. Затем он резко огляделся по сторонам и развернувшись к нам лицом, уставился прямо на меня.

И едва он это сделал, как от его головы во все стороны понеслись волны золотых протуберанцев, ударивших по моему сознанию, словно настоящая золотая кувалда.