Ведьма, танцующая в пламени дракона

11

Шум множества голосов, окутывал Эльру, грациозно шагающую между многочисленными гостями магистрата. То и дело она ловила на себе чей-нибудь неравнодушный взгляд: восхищенный, неодобрительный, изумленный. Кому-то улыбнулась, кому-то сказала пару приветственных слов, кому-то пожала руку. Поначалу ей успешно удавалось избегать встречи с матерью и ее спутником, зато пару раз Эль прошла совсем рядом с отцом, поймав на себе его странный грустный взгляд. Поздоровавшись со всеми представителями власти, ведьма уже собиралась обратиться к Данте, когда услышала сзади утрированно слащавый голос:

– Здравствуй, моя милая!

Про себя Эль сложила семиэтажный матерный дворец, но, обернувшись, вслух сказала лишь:

– Здравствуй, мама.

Рыжеволосая ведьма, нарядившаяся в красный бархат, выгодно приподнимающий грудь, с удовольствием разглядывала дочь: ее обтянутую черным шелком грудь, струящиеся складки платья у ног, задержала взгляд на естественном, но подчеркивающим все достоинства бледного лица макияже. От этого благородного занятия ведьму отвлекло появление высокого черноволосого мужчины, одетого в черный свободный костюм, полы которого доставали до концов остроносых ботинок. Взгляд узких черных, как два чертенка, глаз был прикован к Эльре.

– Милая, позволь представить тебе господина Кая Акито, – торжественно произнесла рыжая интриганка. – Кай, это моя дочь Эльра Буйноречка, мастер гильдии «Танец ведьмы».

Коверкая слова общего языка и сильно шепелявя, Кай проговорил слова приветствия, после чего схватил Эльру за руку и нежно поцеловал ее тонкие пальцы. Тут зазвучала музыка, и колдун тут же пригласил на танец свою новую знакомую. Отказываться было невежливо, поэтому Эльре пришлось пойти с ним на танцевальную площадку. Несмотря на сильный акцент, Кай оказался вовсе не противным, но даже милым и приятным собеседником. Начавшись с формульных банальностей, беседа быстро приняла живой и динамичный характер, успев коснуться живописи, музыки, технологических новинок и кулинарных предпочтений собеседников. Колдун был подчеркнуто вежлив и галантен и, пожалуй, понравился бы Эльре, если бы она все время не держала в голове тот факт, что танцует с изнаночником. Когда танец завершился, ведьма покинула колдуна, одарив его лучезарной улыбкой, и уже направилась разыскивать Данте, когда ее подхватил под локоток чародей Ордена Семи Светил, Сиреневый маг, Лесьяр Семицветие.

– Здравствуй, моя дорогая, – начал он беседу.

– Здравствуйте, – удивленно ответила Эль.

– Прошу простить меня, если вмешиваюсь не в свое дело, но что тебя связывает с Каем Акито?

– Ничего. Мы только что познакомились.

– В таком случае, позволь предупредить, что он…

– Изнаночник, – перебила Эль чародея. – Я в курсе, дедушка. Спасибо за беспокойство.

Старик осмотрелся по сторонам и, убедившись, что никто не услышал вырвавшегося у Эльры слова «дедушка» продолжил:

– Ты знаешь, какова позиция Ордена по отношению к использованию магии изнанки. Эль, дорогая, я очень тебя прошу быть осторожной с этим колдуном. Не поддайся соблазну…

– О каком соблазне Вы говорите? О магии изнанки? Она отвратительна мне даже в большей степени, чем современные технологии. Демоническая сила противна природе, противна естеству, а потому ни я, ни любая другая… другая уважающая себя ведьма не прельстится этой силой!

– Я надеюсь на твое благоразумие, Эль, – мягко проговорил Сиреневый маг.

Тут ведьма заметила Данте, который в своей развязной манере беседовал с низенькой миловидной блондинкой. Правда, время от времени на его левой щеке появлялась ямочка, выдававшая более искреннюю улыбку, нежели его обычная правосторонняя ухмылка. «Воркует с невестушкой», – злобно подумала Эльра и прикинула, какими проклятиями могла бы одарить эту сладкую парочку. Жаль, что это было возможно лишь в мечтах, ведь Сиреневый маг так рассчитывает на ее «благоразумие». Черти бы побрали это благоразумие! И эти дурацкие правила, разрешающие использовать проклятия только в бою.

Подавив приступ ревности и злости, Эльра подошла к любовнику.

– Добрый вечер, мастер Данте!

– Добрый вечер, мастер Эльра!

– Полагаю, вы не забыли, что нас ждут некоторые дела? Поверьте, мне очень жаль отрывать вас от беседы со столь очаровательной особой, – тут Эль одарила пронизывающим взглядом блондинку, от чего та поежилась и перестала улыбаться, – но нам все же нужно прийти к столь долгожданному решению. Не так ли?

– Разумеется, тем более что ради нашего дела вы сумели оторваться от столь захватывающей беседы с господином Акито! – съязвил в ответ Данте. – Я уже переговорил с магистром Пересветом, он готов предоставить в наше распоряжение свой личный кабинет. Идемте?

– Идемте.

– Прошу меня простить, Ирия, но служба зовет.

– Ничего, Дан. Еще увидимся, – снова расцвела в улыбке блондинка.

– Конечно.

Данте повел Эльру к кабинету магистра Пересвета. Вскоре они уселись по разные стороны стола и принялись обсуждать разделение земель. Это продлилось не очень долго, поскольку решение, по большому счету, уже было принято.

– Могу я попросить об уступке? – в конце дискуссии попросила Эль.

– Смотря о какой.

– Дай нам, пожалуйста, две недели, чтобы попрощаться с землей. Мы проведем специальные ритуалы, чтобы обезопасить ее от судьбы Серых островов.

– В смысле?

– Ты разве не знаешь, что когда волшебники перебили всех ведьм на Серых островах, то через несколько лет вместо лесов и болот там осталась только пепельная пустыня?

– Знаю, конечно. Во многом именно это и заставило волшебников пересмотреть мнение о ведьмах. Но при чем здесь наши леса? Повторяю еще раз, ведьм ведь никто не выгоняет, пусть и дальше живут в своем Заячьем лугу!

– Они не станут жить под защитой волшебников. Они уйдут, Данте. И нет смысла пытаться их переубедить, я бы, наверное, в такой ситуации тоже ушла… Так что я прошу у тебя времени для прощания.

– Хорошо. Если все так, как ты говоришь, то я готов дать вам лишние две недели. Но если ты меня обманываешь и эта какая-то хитрость, то я не успокоюсь, пока не добьюсь для тебя самого страшного наказания, – язвительно проговорил Данте.

– Договорились.

Мастера оформили и подписали документы в трех экземплярах: для каждого из них и для магистрата.

– Итак, у нас еще есть время… – значительно начал Данте, заигрывающе ухмыляясь.

– Не думаю, – резко ответила Эльра. – Я с женатиками не сплю.

– Что? И ты туда же? – он тяжело вздохнул. – Не собираюсь я жениться!

– Вот как? А я совершенно ясно помню эту замечательную статью на первой полосе «Сонной лощины»… – слова Эльры исходили ядом и желчью.

– Не знал, что ты заядлый любитель читать газеты по утрам, – иронично усмехнулся Данте, но потом устало добавил: – Это все досадная ошибка, уже завтра выйдет опровержение.

– Как же так получилось? – наигранно вытаращила глаза ведьма.

– Отец надумал меня женить и обсуждал этот вопрос с отцом Илирии Солнцепековой. Рядом находился журналист и все неправильно понял. В результате сегодня весь день приходится отнекиваться от этих дурацких поздравлений.

– С какой стати я должна тебе верить?

– А зачем мне врать?

Эльра долго и пронзительно смотрела на Данте. Зачем ему врать? Ради очередной порции превосходного секса с ней. Но почему-то ведьма ему поверила. Может быть, хотела поверить, а может быть, потому что безумно устала, и ей необходим был секс. Прямо здесь и прямо сейчас. Она все смотрела на Данте и чувствовала, как внизу между бедрами разрастается, разгорается, становится невыносимым горячее желание, подавляемое до сих пор сверхчеловеческим усилием воли. Злость на собственную бесхребетность охватила Эльру так же яростно, как и страсть. Похоже, Данте заметил ее метания и издевательски рассмеялся, глядя на ведьму почти с презрением к ее слабости. Это ее взбесило еще больше. Она закрыла глаза и шумно глубоко вздохнула, собираясь уже послать к черту этого мерзавца, этого василиска в теле бога, но тут Данте порывисто встал, оказался у нее за спиной и, наклонившись, стал нежно целовать ее шею, ласкать голую спину, руки. Страсть взяла верх над злостью и, обернувшись, Эльра одарила его яростным и жарким поцелуем, а потом встала со стула и легким движением руки расстегнула застежку на цепочке, скреплявшей платье. Скользкая ткань тут же упала на пол, оголив все ведьмины прелести. Данте набросился на нее, как голодный хищник на добычу, вот только Эльра жертвой не была.

Страсть, дикая и необузданная, охватила обоих: мужчина и женщина целовали и кусали друг друга, гладили и царапали, обнимали до боли. Он вошел в нее сильно, резко и больно. Эльра вскрикнула, но не успела даже насладиться предвкушением удовлетворения столь невыносимого желания. Сделав несколько сильных движений, Данте излил в нее все, что у него было, и растерянно уставился на дело своего члена.

– Это что, все? – прорычала Эльра, злобно отталкивая мужчину. Он же так растерялся, что безвольно сел на полу, поддавшись ее движению.

Ведьма вскочила поглощенная бешенством.

– Это определенно худший день в моей жизни! – воскликнула она, наскоро вытерев излияния своего мужчины. – Самый-самый худший! И знаешь, – с ядовитой злобой произнесла она, быстро натягивая платье, – пожалуй, тебе действительно стоит жениться на этой белобрысой курице! Вот уж ее точно порадует муженек, который кончает через минуту!

Эльра схватила со стола документы, запихнула их в вечернюю сумочку (благо та могла вместить в себя намного большее количество вещей, благодаря зачарованию), и чуть ли не бегом выскочила за дверь, не забыв громко ею хлопнуть. Бесконтрольное бешенство рвалось наружу, поэтому когда на пути у нее возникла мать и в своей бессовестной манере начала говорить, что Кай ждет Эль для интимной встречи где-то там, ведьма просто пошарила в сумочке и швырнула в родительницу первым попавшимся под руку предметом, после чего пробежала дальше. Поплутав по коридорам дворца, она наткнулась на череду балкончиков, расположенных в метре друг от друга и увешанных плющом. По шуму, доносившемуся из-за больших дверей, расположенной напротив, Эль поняла, что пришла к бальному залу, а такие балконы было принято размещать неподалеку, чтобы люди могли освежиться, выйдя на воздух или уединиться, чтобы отдохнуть от толпы гостей.

Ведьма тут же вышла на первый попавшийся балкон, прислонилась лицом и руками к холодной каменной колонне, закрыла глаза и попыталась прийти в себя. Ночной воздух, холодный и свежий, медленно, но верно, остужал раскаленную душу ведьмы. Злоба растворялась в темноте, а на смену ей приходили угрызения совести в обнимку с усталостью.

Зачем она так грубо разговаривала с Данте? Этим нарушила одно из главных правил полового этикета: никогда не оскорбляй детородный орган мужчины, даже если он совершенно ни на что не способен. До брезгливых высказываний опускаются только глупые и невоспитанные женщины. Если хочешь, чтобы мужчина доставил удовольствие, он должен быть в себе уверен, должен гордиться своим достоинством, никогда не разрушай его веру в себя. А тут она позволила себе такую подлую низость! Данте никогда ее не простит и не будет у них больше такого чудесного секса, каким он был до сегодняшнего дня. Эльра чуть не заплакала от досады и собственной глупости. Чтобы успокоиться, она решила осмотреться и с удивлением обнаружила, что через один балкончик от нее стоит Данте. Он не видел ее за густым плющом, свисающим с крыши ее укрытия, а вот волшебник опирался на холодные каменные перила так, что ей очень хорошо было его видно: задумчиво опущенная голова, печальный взгляд куда-то в собственные мысли, ни тени улыбки на красивом лице. В левой руке он вертел телефон, время от времени тревожно поглядывая на него.

Неужели он так переживает из-за того, что Эльра сказала? Может быть, он все же что-то к ней испытывает. Может быть, и для него их отношения стали чем-то большим, чем просто секс? Может быть, он написал е сообщение и ждет ответа. Осторожно, стараясь не шуметь, она полезла в сумочку за своим телефоном, но не нашла его. Похоже, именно телефоном она швырнула в свою мамашу! Может быть, подойти к нему? Попробовать извиниться? У нее ведь действительно был сложный день, вот она и выплеснула на него всю накопившуюся злобу…

Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Данте резко поднял трубку.

– Да? – беспокойно ответил он. – Ну, что там? Как она? Слава богам! – выдохнул с облегчением. А потом снова тревожно спросил: – А Клод?

Молчание, а потом глухим, но твердым голосом:

– Вскрытие когда будешь делать? Завтра утром?

Молчание.

– Держи меня в курсе. Если что-то выяснится или изменится… Хелен точно вне опасности? Отзванивайся. Я хочу быть в курсе ее состояния. Давай.

Разговор был завершен. Данте устало провел рукой по лицу и снова посмотрел в никуда.

Этот звонок напомнил Эльре, что мир не вращается вокруг нее, и мир Данте в том числе. Хелен… Кажется, так зовут его сестру. Похоже, что с ней что-то случилось. А кто-то погиб, возможно, друг.

Все существо Эльры рвалось к любимому мужчине: утешить, приласкать, поддержать, защитить.

Но тут его балкон посветлел от света, упавшего из открытой двери, и к Данте подошла та самая белобрысая Ирия. Эльра с ужасом наблюдала, как Данте обернулся к девушке, и на лице его заиграла привычная себялюбивая ухмылка. А что если он уже до разговора с Эльрой знал о случившемся, но даже виду не показал. Тогда его странную слабость можно легко объяснить…

Ирия болтала о какой-то ерунде, Данте вежливо отвечал, но теперь Эль понимала, что это лишь маска. Толко что она видела его настоящего, видела, что ему тяжело, ему плохо, ему не до глупых женщин сейчас. Посчитав себя несколько более одаренной в отношении ума, нежели Ирия, Эль решила вмешаться. Тихонечко, но быстро, пройдя по коридору, она сделала вид, что, выйдя на балкон, нечаянно наткнулась на говоривших, но это ей было на руку:

– О, мастер Данте, как удачно, что я вас встретила! – бойко заговорила она. Ирия недовольно посмотрела на ведьму. – Мне кажется, что при составлении документов о разделе земель мы с вами допустили одну небольшую неточность. Думаю, лучше разобраться с этим сразу, пока договор не вступил в силу?

– Да, безусловно! – Данте явно с радостью уцепился за возможность избавиться от разговора с Ирией. – Ирия, надеюсь, ты на меня не обидишься. Служба зовет!

– Конечно, Данте! Но мы же еще увидимся сегодня? Было бы неплохо станцевать вместе, пусть мы пока и не жених с невестой, правда? – тут она звонко рассмеялась и, еще раз неодобрительно взглянув на Эльру, удалилась в бальный зал.

– И что же за неточности ты обнаружила? – язвительно спросил волшебник.

– Какие неточности? – удивленно подняла брови Эль. – Мы этот договор месяц вылизывали, а перед подписанием я все три экземпляра несколько раз перечитала: нет там ни сучка, ни задоринки!

– В таком случае, нам следует передать документы магистру Пересвету, – заключил Данте. – Но зачем ты соврала?

– Хотела избавиться от твоей «пока не невесты», – ядовито ответила Эль, глядя вслед ушедшей девушке, а потом смущенно и даже немного робко добавила: – Я хотела попросить прощения, Данте. Мне не следовало так на тебя наезжать, – она посмотрела ему в глаза, ожидая увидеть презрение к ней, язвительное или саркастичное выражение на лице, но Данте просто уставился на ведьму. – Извини, просто у меня был очень тяжелый день и я не выдержала… Но я понимаю, что такие дни у всех бывают и у тебя тоже, наверное, сегодня тяжелый день.

– Нет, я просто был слишком сильно поражен твоей красотой, – рассмеялся волшебник. Эльра улыбнулась в ответ.

– Ты не сердишься на меня? – мягко спросила она.

– Нет, – так же мягко ответил он. От его голоса у Эльры побежали мурашки, а внизу живота опять затрепетало желание. Она со вздохом закатила глаза, словно осуждая свое тело за невоздержанность. – Может быть, мы отнесем документы магистру, а потом подумаем о продолжении общения, – он пощекотал носом ее шею.

– А если ты опять не справишься с моей божественной красотой, – с игривой улыбкой спросила Эль и тут же прикусила язык: опять сказала лишнее. Данте заметил ее самобичевание и с легким смешком ответил:

– Мне кажется, за полгода наших отношений ты должна была заметить, что я превосходно владею различными методами доставления удовольствия. И если твоя неземная красота снова доставит нам неприятности, то я вполне могу эти методы применить. Я бы сделал это сразу, но ты столь стремительно унеслась прочь…

Эльре хватило ума не говорить о том, что он сидел на магистерском ковре растерянный, как ребенок, и у нее и мысли не могло возникнуть, что в таком состоянии он хоть на что-то еще способен.

Отыскав магистра, они вручили ему пакет документов. Тот долго поздравлял их с этим замечательным решением, а затем начал говорить о толерантности и развитии магического сообщества в целом. Вероятно, он еще долго бы разглагольствовал, но телефон Данте зазвонил вновь, прервав словоизлияние магистра. С разрешения Пересвета волшебник ответил на звонок, отходя в сторону и отворачиваясь к стене. Когда он обернулся к Эльре и магистру, по-прежнему беседующим о движении общества к равноправию, то не сразу стер с лица беспокойное выражение.

– Магистр, я прошу прощения, но в гильдии возникли некоторые вопросы, требующие моего возвращения. Поэтому я вынужден покинуть это замечательное мероприятие, – начал он прощаться, но магистр остановил его.

– Боюсь, это невозможно, мастер Данте. В нашей области наблюдается кратковременное истончение границы с изнанкой. Все заклинания и магические техники перемещения, в связи с этим, запрещены. Но не волнуйтесь, магистрат готов предложить спальни всем гостям, а к утру истончение будет ликвидировано!

Выругавшись, Данте снова пошел звонить. Эльра попросила разрешения воспользоваться телефоном магистрата, чтобы позвонить Рулу и предупредить о задержке.

Тут она заметила свою мамашу, идущую под руку с Каем, и поняла, что если останется во дворце, то та попробует подложить изнаночника к дочери в постель, поэтому Эльра тут же выразила желание переночевать в гостинице и, откланявшись, поскорее покинула осточертевшее мероприятие.

Рул во время звонка обругал ее с ног до головы, заподозрив, что она просто решила подольше покувыркаться со своим таинственным любовником. В ответ Эльра послала его семиэтажным матом. Она опять завелась и ее всю распирало от злобы, поэтому ведьма пошла прогуляться по набережной.

Большой остров, на котором располагался дворец центрального магистрата, находился между двумя материками и был окружен восемью островами поменьше. Большой остров был без сомнения центром магических искусств и наук как Эйена, так и Лорана. Практически все страны этих двух континентов подписали договор о международном магическом сотрудничестве, из-за которого должны были, как сначала казалось, исчезнуть все различия между магами. Должны были. Но не исчезли. Маги каждой страны, каждого ордена, каждой гильдии хранили свои секреты, редко и неохотно делясь открытиями и исключительными техниками. Единоличники и эгоисты. Все мы.

Эльра посмотрела на море, бьющееся о камни брусчатки. Серое, холодное, недружелюбное. То, что нужно! Ведьма скинула туфли, сверху положила легкое пальто, а затем шагнула в воду. Здесь было мелко и вода окутала ее ноги лишь до колен. Но уже и этого было достаточно, чтобы напряжение начало уходить. Несмотря на то, что Большой остров находился намного южнее Драконьего крыла, где располагался «Танец ведьмы», осень не прошла мимо него, а потому вода и ночной воздух были очень холодными. Эльру это не волновало: не зря же ее прозвали Юки-онна в конце концов!

Ведьма всем своим существом наслаждалась леденящим влажным умиротворением ночного каменистого берега, когда ее окликнул Данте.

– Эль, ты с ума сошла? – он во все глаза смотрел на мокрую ведьму, кутаясь в теплое осеннее пальто.

Она лишь пожала плечами.

– Вылезай, я тебя согрею, – он вытащил руки из карманов и протянул их Эльре. Та не стала ломаться и выбралась на берег. Он тут же схватил с земли ее пальто и закутал в него женщину, словно младенца в одеяло.

– Ишь, какой заботливый, – тихо, но язвительно произнесла Эльра, пощелкивая пальцами, чтобы высушить одежду. – Ты как меня нашел?

– Я за тобой следил, – просто ответил он, глядя на то, как она колдует.

Эльра удивленно посмотрела на него.

– Следил?

– Следил,– как-то мрачно повторил он.

Эльра недоумевала, как она могла не заметить слежку? Неужели так устала? Или так глубоко ушла в свои мысли? Непростительная невнимательность! Она осмотрелась вокруг, ища следящее приспособление. И к своему удивлению нашла: прямо над головой у нее кружил невидимый и неслышимый, маленький, словно мошка, волшебный шарик-следопыт. Ведьма тут же поймала и уничтожила его, растерев в руке. Данте улыбнулся, довольный своим превосходством.

– Не переживай, – тем не менее мягко, по-прежнему улыбаясь, сказал он. – Семья Дрогонецу славится волшебниками-поисковиками. Моя сестра Хелен входит в десятку лучших волшебников, специализирующихся на поиске людей, – тут он помрачнел.

– Что-то случилось? – словно ни о чем не догадывалась до сих пор, спросила Эльра.

– Нет, с чего ты взяла? – с невозмутимым лицом ответил Данте. Однако привычная улыбка на лице не возникла.

Немного помолчали.

– Скажи, а ты хорошо знаешь Кая Акито? – прервал затянувшуюся паузу Данте, задумчиво глядя на море. Эльра же, не отрываясь, всматривалась в лицо любимого мужчины: не часто ей выпадала такая возможность. Жаль только, что темнота ночи, хоть и приглушенная сияющими фонарями, прикрывала слишком многое.

– Почему ты спрашиваешь? – решила сразу не отвечать ведьма.

Данте посмотрел на нее, и Эльре пришлось оторваться от его лица и устремить взгляд в сторону горизонта.

– Вы с ним… – Данте немного замялся, подбирая нужное слово, а потом сквозь зубы процедил: – …спите вместе?

Оторвавшись от созерцания морских просторов, Эльра удивленно посмотрела на волшебника. Не без удовольствия она отметила, что в уголках рта углубились складки, а ноздри едва заметно раздулись: Данте злился.

Эльра игриво улыбнулась.

– А что? – снова ушла она от ответа.

Данте продолжал злобно смотреть на нее.

– Ты ревнуешь? – задала она новый вопрос, подставив свое лицо, словно для поцелуя и вызывающе глядя на мужчину.

Он отвернулся и сделал несколько шагов в сторону от нее. Потом обернулся и, вернувшись, со своей извечной ухмылкой произнес:

– Просто любопытно, с кем приходится тебя делить.

Эльре понравились эти слова и в то же время они задели ее.

– Извини, но для тебя это так и останется тайной, – лукаво улыбнулась ведьма и, не удержавшись, прижалась к мужчине всем телом, запустила руки ему в волосы и поцеловала долгим, сочным, глубоким движением. В первую секунду Данте стоял столбом, но потом, словно смирившись с чем-то, обнял ее, крепче прижимая к себе, и так отчаянно целовал ее в ответ, что Эльра вновь невольно подумала: «Может быть, не безразлична?» Почему-то тут же ей перехотелось мучить Данте, поэтому, когда он, наконец, отстранился с задумчиво-печальным видом, она прошептала, касаясь губами его уха:

– Если действительно хочешь знать, то я познакомилась с господином Акито только сегодня вечером.

Данте посмотрел на нее так, словно взвешивал каждое слово: можно верить ведьме или нет?

Эльра хрипло рассмеялась.

– Почему тебя так волнует этот Кай? До сих пор тебя не беспокоило, с кем еще я сплю.

– Потому что я подозреваю, что кто-то из магов изнанки натравил виверн на мою сестру,– жестко ответил Данте.

Эльра перестала улыбаться, серьезно глядя на него. Он не шутит?

– Сегодня виверна напала на моих малышей, – так же жестко сказала она. – Мы с Рулом успели в последний момент, иначе жертв было бы не избежать. На ящерице были отметины изнаночной магии. Мы решили, что это «Кровавая орхидея» постаралась. Но орден не стал бы нападать на чистокровных волшебников…

– На твоих малышей? – удивился Данте.

– На новичков моей гильдии, – пояснила Эльра.

Мастера серьезно и хмуро глядели друг на друга, обдумывая полученную информацию. Каждый прорабатывал возможные причины случившегося и варианты развития событий. Однако длилось это не долго, поскольку Данте заговорил:

– Слушай, раз уж мы все равно застряли на этом проклятом острове до утра, – Эль поморщилась, услышав слово «проклятый»,– может быть, снимем номер и проведем время вместе?

– Только если там будет большая горячая ванна и еда. Я ужасно проголодалась, – полушутя ответила Эльра.

– Идет, – грустно усмехнулся он.

Запоздало наведя на себя морок, чтобы остаться неузнанной, Эльра подхватила Данте под руку, и они направились в неизвестном ей направлении.