Как только Райли исчезает, во мне что-то ломается. Я реву в три ручья — хоть и понимаю, что поступила правильно, а все-таки хочется, чтобы не было так чертовски больно. Какое-то время я сижу, скрючившись, на диване, вспоминаю, что сказала Райли об аварии — что это не моя вина. Я очень хочу ей верить — и не могу. Я знаю, что это неправда. В тот день оборвались четыре жизни, и все из-за меня.
Из-за дурацкого свитера цвета морской волны.
— Я куплю тебе другой свитер, — сказал тогда папа, и наши глаза встретились в зеркальце заднего вида. Две пары глаз одинакового голубого оттенка. — Если сейчас вернуться, мы как раз попадем в час пик.
— Это мой любимый свитер! — ныла я. — Нам их выдали в лагере! В магазине такого не купишь.
И я надулась, чувствуя, что победа близка.
— Он тебе действительно позарез нужен?
Я кивнула. Папа, вздохнув, покачал головой и повернул машину. Наши взгляды снова встретились в зеркальце, и в эту секунду на дорогу выскочил олень.
Я очень хотела поверить в то, что говорила Райли, и приспособить свое сознание к этой новой точке зрения. Но, поскольку я знаю правду, вряд ли мне это когда-нибудь удастся.
Вытирая слезы, я вдруг вспоминаю слова Авы. Если с сестрой мне надо было попрощаться, значит, с Дейменом — не надо?
Я оглядываюсь на леденец с запиской, который я положила на стол, и ахаю: конфета превратилась в тюльпан.
Огромный блестящий красный тюльпан.
Я бросаюсь к себе в комнату, ставлю на кровать лэптоп и запускаю поисковик.
На страничке, посвященной языку цветов, нахожу вот что:
«В девятнадцатом веке каждому цветку приписывали определенный смысл. Из цветов составляли целые послания. Вот несколько значений…»
Я прокручиваю алфавитный список, ища глазами слово «тюльпан», и у меня перехватывает дыхание, когда я читаю:
«Красный тюльпан — вечная любовь».
Для смеха я нахожу «белые розы» и начинаю громко смеяться.
«Белые нераспустившиеся розы — сердце, не знающее любви; сердце, неспособное любить».
Теперь я понимаю, что Деймен все время испытывал меня. Он хранил про себя свою огромную, потрясающую тайну и не знал, как мне рассказать — приму ли я такую перемену в своей жизни или прогоню его прочь.
Флиртуя со Стейшей, он хотел вызвать у меня хоть какую-нибудь реакцию, чтобы подслушать мои мысли и понять, как я к нему отношусь. А я так хорошо научилась врать себе практически во всем, что в результате запутала нас обоих.
Конечно, я не одобряю того, что он делал, но ведь сработало! А теперь мне только нужно произнести вслух заветные слова, и он появится передо мной. Потому что я люблю его. Я никогда не переставала его любить. Я любила его с самого первого дня. Любила даже тогда, когда клялась, что ненавижу. Ничего не могу поделать — я люблю. И хотя его бессмертие — дело весьма сомнительное, в Летней стране действительно было здорово. А если Райли права и в самом деле существует такая вещь как судьба, так может, это и к нам относится?
Я закрываю глаза и представляю себе, как горячее тело Деймена прижимается к моему, как шепчут его нежные губы совсем близко от моего уха, шеи, щеки, его полуоткрытый рот касается моих губ… Чудесное ощущение! Я держусь за этот образ, за воспоминание о нашей несравненной любви, о нашем несравненном поцелуе, и шепчу слова, которые держала в себе так долго, которые боялась произнести — слова, которые вернут мне его.
Я повторяю их снова и снова. Мой голос набирает силу, он уже наполняет всю комнату.
Но когда я открываю глаза, рядом никого нет.
И я понимаю, что ждала слишком долго.