Вечно голодный студент 2

Глава двадцать четвертая За Альянс!

*Российская Федерация, Ростовская область, город Волгодонск, речной порт, 24 января 2027 года*

— Итак, вас семьдесят три… — произнёс Проф. — Нас примерно столько же…

Очевидно, что он знает нашу точную численность — девяносто один человек, включая всех КДшников. Но полного доверия между нами ещё нет, поэтому он решил, что лучше придержать эту информацию.

— Понятно, — кивнул Викторович. — У вас много КДшников?

— Да, достаточно, — улыбнулся Проф и отпил из чашки.

Нас угостили импортным растворимым кофе, который имеет отрицательную калорийность, (1) поэтому у нас его пьют только ценители, подсевшие на него ещё до зоошизы. Например, Фура обожает кофе и часто его посасывает, а Щека подсел на него уже после зоошизы, чтобы заменить редкие ныне энергетики.

Мне не очень понятно, где он брал столько денег, чтобы так часто хлебать энергетики и зажёвывать их шоколадками, чтобы подсесть и на то, и на то…

— Но как мы можем вам верить? — спросил Викторович.

— Можно не верить, а проверить, — пожал плечами Проф. — Пошлите с нами пару человек, чтобы они посмотрели, как у нас всё устроено.

— Да и город у нас не раздолбан, в отличие от вашего, — сказал я. — Военные эвакуировали всё население куда-то на запад, предположительно в Крым, поэтому он остался почти не тронутым. И если бы не черепахи, можно было бы жить нормально…

— Но мы решаем эту проблему, — произнёс Проф. — К тому же, черепахи ушли в зимнюю спячку.

— А что у вас с едой? — спросила женщина, которую зовут Ниной.

Она тоже из КДшников, поэтому входит в руководящий совет этой общины. В нём состоят трое — Викторович, Нина и Захар. Последний — это очевидный КДшник, что можно понять по его будто бы покрытым ожогами рукам. Как я понимаю, его способность связана с огнём — возможно, странные отверстия в коже его рук испускают пламя или что-то вроде того.

По Викторовичу и Нине же ничего не сказать об их способностях, но зато можно с уверенностью сказать о том, что они очень часто бились против кого-то и получали ранения. Нина, например, точно пару раз была на грани жизни и смерти — у неё на шее есть несколько рваных шрамов после порезов когтями. А ещё у неё левая рука выглядит как-то существенно моложе, чем правая. Я видел такое у КДшников, которые отращивали себе потерянные конечности.

— С едой у нас полный порядок, — ответил Проф. — В городе ещё достаточно запасов, но мы рассчитываем на гидропонные фермы, уже построенные и дающие первые урожаи, а также на мясо крупных мутантов.

— Так вы можете убивать черепах? — спросила Нина.

— Можем, — кивнул Проф и вновь отпил из чашки. — По сути, они являются нашим основным источником мяса.

— Обожаю жаркое из черепашьей печени, — улыбнулся я.

Захар, рыжеволосый тощий парень лет шестнадцати, сглотнул слюну.

— Мы передадим вам трофейные туши, добытые нами по пути сюда, — расщедрился Проф. — Я вижу, что обстановка у вас не очень, поэтому считайте это жестом доброй воли.

— Мы будем очень признательны, — кивнул Викторович.

Щека, наверное, будет очень не рад такому повороту — скорее всего, на обратном пути придётся слушать его недовольное ворчание…

— А где вы берёте энергию для питания ваших ферм? — спросила Нина.

На вид ей примерно тридцать, но легко может оказаться, что ей было 40–50 лет. Раньше у неё были крашеные волосы, но сейчас совсем не до этого, поэтому у неё примерно четверть длины волос окрашена в блонд, а остальное — чёрные.

Холодные голубые глаза смотрят на нас настороженно, с недоверием. Раньше мне всегда казалось, что я располагающий к себе человек, но тут, как вижу, моё природное обаяние вообще не работает.

— В данный момент, обходимся генераторами, — ответил Проф. — Но в планах, при условии, что удастся увеличить нашу численность, мы хотим реанимировать Волжскую ГЭС, что решит наши энергетические проблемы на годы.

— Амбициозно, — улыбнулся Викторович.

— Реалистично, — покачал головой Проф. — У нас есть план, ради реализации которого мы и основали нашу группу. А какие планы у вас?

— Выжить, — пожала плечами Нина.

— Это не план, — усмехнулся я. — А без плана долго не протянуть.

— До сегодняшнего дня как-то справлялись, — сказал на это нахмурившийся Захар.

— Действительно, это не план, — сказал Викторович. — Меня часто беспокоят мысли о будущем — мы не знаем, что будет дальше.

— А я знаю, — сказал я с усмешкой. — Дальше будет только хуже.

— Согласна, — улыбнулась Нина.

— Щека, Проф на связи, — нажал Проф на тангенту рации. — Подгоните автобус и выгрузите трофейное мясо у ворот.

— Всё окей? — спросил тот.

— Да, всё окей, — подтвердил Проф. — Делай, как говорю.

— Понял, — не стал спорить Щека.

— Чтобы минимизировать риски, дождитесь, когда автобус отъедет, — попросил Проф.

— Хорошо, — кивнул Викторович.

Продолжаем пить кофе и закусывать его шоколадными батончиками не первой свежести. Шоколад уже основательно поседел, но мне известно, что это не является признаком непригодности для употребления в пищу.

— Вы из самого Волгограда или из пригородов? — спросил Захар.

— Мы не из Волгограда и не из пригородов, — покачал головой Проф. — Мы прилетели из Новокузнецка.

— А нахрена? — озадачился Захар.

— В поисках лучшей жизни, — улыбнулся Проф. — И мне кажется, что мы её нашли.

— А чем вам не нравился Новокузнецк? — поинтересовалась Нина.

— В основном потому, что там шла война, — ответил он ей. — А ещё вокруг города тайга, кишащая разным зверьём.

— За что воевали? — спросил Викторович.

— Да как всегда, — сказал Проф и с грустью вздохнул. — За власть.

— Вы были за проигравших? — усмехнулся Захар.

— Мы были ни за кого, — ответил я ему. — Когда началась кровавая грызня, мы решили, что нам это не надо и просто уехали, чтобы найти самолёт и убраться хоть куда-нибудь.

— Раз вы можете убивать черепах, то вы не слабые КДшники, — сказал Захар. — Чего слиняли-то?

«С-с-сынок, блядь…» — подумал я.

— Ты не видел, какие КДшники решили поучаствовать в переделе власти, — усмехнулся Проф. — Мы даже сейчас не достигли того уровня, на котором были некоторые из них.

Как я понял, эти трое — это всё, что у них есть. И, судя по тому, что они сейчас выживают, сила у них не самая великая. Сильные КДшники почти никогда не нуждаются в еде. Мы, например, можем без проблем прокормиться зимой и летом.

— Мне всё понятно… — кивнул Викторович, а затем приложил палец к наушнику в правом ухе. — Ага, принял. Хорошо.

Снаружи раздались звуки погрузочно-разгрузочной возни — кто-то шуршал полиэтиленом и обрадованно голосил.

— Мясо доставлено, — сказал Викторович. — Большое спасибо вам.

Проф коротко кивнул.

— Тогда мы отправим с вами троих, — произнесла Нина. — Они посмотрят, как у вас идут дела, а мы подумаем, стоит ли к вам присоединяться.

— Лучше будет спросить у людей, — покачал головой Викторович. — Как только удостоверимся в том, что в Волгограде безопасно, нужно будет провести короткий референдум.

— Да ты достал уже со своей демократией! — возмутился Захар. — Смотри, где мы оказались благодаря этой хуйне!

— Мы в жопе не благодаря демократии, а из-за ёбаных рыб-мутантов! — возразил ему Викторович. — И всего того, что было до этого!

— Кстати говоря… — вмешался в их культурную беседу Проф. — У нас демократии нет и, в ближайшее время, не будет. Решения принимаю я, а остальные подчиняются. Рановато для выборных органов и министерств с комитетами…

— Вот так и надо управлять! — заулыбался Захар. — Я же говорил — нам нужен лидер, Егор!

— Это несколько меняет дело… — произнёс Викторович.

— Это ничего не меняет, — не согласилась с ним Нина. — У нас всё слишком плохо — мы не можем позволить себе торг. Проф, всё вышесказанное остаётся в силе. Если кто-то решит остаться в Волгодонске, то пусть остаётся. А все желающие присоединятся к вам, после того, как мы озвучим ваши условия.

— Меня это устраивает, — кивнул Проф. — Тогда выберите несколько человек — они поедут с нами в Волгоград.

*Российская Федерация, Волгоградская область, город Волгоград, крепость «Хилтон», 25 января 2027 года*

— … а вот тут у нас столовая, — вошёл в ресторан Проф. — Посадочных мест в достатке, есть постоянный штат поваров, готовящих на всех. У нас стабильное трёхразовое питание, включающее мясо, овощи, а также немного фруктов. По выходным выдаются сладости.

Я посмотрел на Захара, восторженно осматривающего наш ресторан.

По моему скромному мнению, это был опрометчивый шаг — отправлять с нами КДшника, но Захар очень захотел на наше поселение посмотреть лично, а демократический Егор Викторович не смог его отговорить.

Если бы мы оказались каннибалами-геронтофилами, портовое поселение лишилось бы одного КДшника, что сильно ударило бы по их общей боеспособности. Но им всем повезло, что людей мы не едим, а к старикам равнодушны…

— Здесь же клёво! — воскликнул Захар. — А живёте где?

— В номерах, — ответил ему я. — Другие здания занимать, пока что, бессмысленно. Я со своей девушкой живу в люксе. Проф и Щека тоже живут в люксовых номерах.

— А можно посмотреть жилищные условия для остальных? — спросила Мария Геннадьевна.

Это пенсионерка, которую точно послали, потому что не очень жалко, если что-то случится. Причём она поехала вместе с мужем, Иваном Ивановичем.

Они старые и, если смотреть цинично, но рационально, только потребляют ресурсы, принося мало пользы, а у портовых слишком мало ресурсов и лишь вопрос времени, когда бы они от них избавились…

Мы же от людей избавляться не собираемся, потому что пытаемся сохранить человечность. Озвереть-то легко, а вот остаться людьми — это наша основная задача, на данный момент.

— Само собой, — улыбнулся ей Проф. — Но сначала нужно пообедать — нехорошо, что вы с дороги и устали, а мы вас сразу на экскурсию повели. Пройдёмте.

Мы заняли сервированный стол, на который уже поставили большое общее блюдо со свининой.

— Спасибо, Клавдия Вячеславовна! — поблагодарил Проф нашего главного повара.

— Пожалуйста, Лев Арсеньевич, — доброжелательно улыбнулась ему повар.

— Что ж… — сказал он и взялся за нож и вилку.

Я положил на свою тарелку качественно прожаренный стейк и начал нарезать его на кусочки.

Оборудование ресторана позволяет и не такое, поэтому у нас нередко бывают стейки, вареники, пельмени, котлеты и прочее.

Мука, к сожалению, ограниченный ресурс, поэтому такие ранее простые блюда, как вареники и пельмени, стали считаться деликатесами…

Наши гости навалились на еду и начали с упоением есть — похоже, что с продовольствием у них всё гораздо хуже, чем нам всем казалось.

Захар поделился по дороге, что в южную часть города они не ходят, потому что там всё заминировано, а на окраинах жизнь портят собаки и волки.

Ну и стало очевидно, что способности у них не очень, поэтому прокормиться с их помощью у них не получилось.

Съедаю один стейк и беру следующий. На вкус они отличные, калорийность у них бешеная, во многом благодаря очень сладкому соусу, поэтому надо пользоваться — такое у нас не каждый день.

Это хитрый план Профа — он хочет сильно подмазать этих троих, чтобы они, вернувшись в портовое поселение, разлились соловьями и подтолкнули общественное мнение в нужную нам сторону.

Для нас очевидно, что группа Викторовича находится глубоко в жопе, но для него и его людей всё не очень однозначно, потому что они, как минимум, живы и у них есть хоть какая-то еда. И судя по реакции гостей, они были до умопомрачения поражены тем, что увидели у нас.

— И часто у вас такое на обед? — спросил Иван Иванович, отвалившись на спинку роскошного ресторанного стула.

— Не очень часто, — не стал врать Проф. — Но мы можем себе такое позволить.

— М-хм… — задумчиво хмыкнул бывший пенсионер.

Когда все стейки были съедены, в немалой степени благодаря мне, повисла неловкая пауза. По Захару видно, что он обожрался и ему сейчас плохо, а состояние Марии Геннадьевны и Ивана Ивановича было не лучше.

— Клавдия Вячеславовна! — прервал её Проф. — Подавайте десерт!

Я улыбнулся — как раз не хватало чего-нибудь сладенького…

— И холодненькой, пожалуйста! — добавил Проф.

— О-о-о… — заулыбался Иван Иванович.

— Захар? — спросил Проф.

— Не моё, — покачал головой тот.

Клавдия Вячеславовна принесла поднос с бутылкой водки и набором рюмок.

— Чай и десерт будут через семь-восемь минут, Лев Арсеньевич, — сообщила она.

Проф кивнул и начал разливать водку по рюмкам.

Принимаю свою рюмку и смотрю на прозрачную жидкость в ней. Калорий там много, но чувства насыщения они, увы, не дадут…

Меня уже начинает тяготить то, что я не могу наесться. Вот это ощущение, когда ты очень сытное поел, но вот чуть-чуть не хватает до полного насыщения — это максимум, которого я могу добиться.

— Ну, за альянс! — поднял рюмку Проф.

— За альянс! — заулыбался Иван Иванович.

— За Орду! — поднял я рюмку.

На меня посмотрели недоуменно.

— То есть, я хотел сказать, за Альянс! — поправился я.

Чокнулись рюмками и сразу же осушили их.

Проф вновь наполнил рюмки.

— Точно не будешь, Захар? — спросил он.

— Точно, — уверенно ответил он. — Не люблю водку.

— Как хочешь, — пожал плечами Проф. — Тогда продолжим. Кем вы были до того, как началось?

Разговор зашёл о прошлом, то есть, любимой теме для разговоров абсолютного большинства выживших. И эта тема актуальна среди всех поколений, даже мы, зумеры, обожаем потрещать о том, как раньше было лучше и как сейчас хреново. А всё потому, что сейчас не просто хреново, а капец как хреново…

Наконец, подали чай и десерты.

— Как думаете, сколько человек захочет присоединиться к нам? — спросил Проф, перемешивая чай в стакане.

— Все, — уверенно заявил Захар. — Надо было записать видео нашего ужина…

— Упущение, — согласился Проф. — Но можете заснять кухню — там, как раз, идёт процесс заготовки.

— Да! — заулыбался Захар.

— Студик, покажешь ему всё, — попросил Проф.

— Конечно, — кивнул я.

Обед продолжился в той же манере — я ел, как не в себя, а остальные пытались отдышаться, чтобы совершить подвиг и закинуть в себя что-то ещё.

Песочное печенье, рулет с ванильным кремом, а также недешёвые конфеты — всё это исчезло в моём желудке, чтобы превратиться в дополнительный гликоген.

«Ох, надо не забывать пить!» — напомнил я себе и залпом выпил остаток чая. — «Гликоген без воды не связывается».

Для связывания одного грамма гликогена нужно три-четыре грамма воды, поэтому при сытном обеде пить не просто желательно, а необходимо.

— Ну, всё, — сказал Проф, когда стало ясно, что больше никто, кроме меня, ничего не съест. — Студик, покажи Захару кухню, а я покажу товарищам Заблодским наши жилищные условия…

— Идём, — позвал я Захара.

На кухне идёт процесс заготовки — кухонные рабочие с вечера нарезают овощи, смешивают специи, а также нарезают и маринуют мясо. Завтра будет черепашатина…

— Чума… — прошептал Захар, записывающий всё на телефон.

— Не обращайте внимания, — попросил я всех.

— Может, показать хранилище? — спросила меня Клавдия Вячеславовна.

— А давайте, — кивнул я. — Нам скрывать нечего.

На самом деле, есть что — наше оружейное хранилище лучше никому не показывать…

Клавдия Вячеславовна открыла морозильное помещение, в котором на крюках висят десятки освежёванных туш собак и степных волков, части свинопотамов, а также черепах.

— Раньше было меньше, но сейчас зима, поэтому эта морозилка не единственная заполненная под завязку, — сказал я.

— Да уж… — похлопал глазами Захар.

— Хочешь посмотреть на наше главное сокровище? — вкрадчивым тоном спросил я.

— Если можно, — кивнул он.

— Идём, — улыбнулся я и повёл его к хранилищу продуктов долгого хранения.

Открываю дверь и пропускаю его вперёд.

— Это что, пиво⁈ — с восторгом спросил Захар, продолжающий снимать.

— Оно, — кивнул я. — Нашли целую фуру, набитую паллетами с пивом. Выдача нормированная, поэтому распределение идёт справедливо.

— Клёво! — улыбнулся Захар и навёл камеру на себя. — Ладно, надо заканчивать видео — вы сами всё видели и делайте выводы!

Он нажал на завершение записи.

— Ты что, блогером был, что ли? — спросил я.

— Стримером, — ответил он.

— Надеюсь, не из нижнего Ютуба? (2) — уточнил я.

— Ха-ха, нет! — засмеялся Захар. — Я танки стримил.

— И как, нормально зарабатывал? — поинтересовался я.

— Неа, — покачал головой Захар. — Посрался с разрабами и они исключили меня из списка сотрудничества, поэтому я стримил и делал обзоры для души.

— А работал где? — спросил я.

— Да я в шараге учился, — ответил он. — Мне же девятнадцать только. А тебе сколько?

— Двадцать два, — сказал я.

— Тоже учился? — спросил Захар.

— Да, на менеджера, — кивнул я. — Ладно, идём обратно.

Закрываю хранилище и выхожу в коридор.

— А что за работу нужно будет делать? — спросил Захар.

— Да ту же, что и все, — пожал я плечами. — КДшники рейдят, охотятся и защищают поселение, а обычные люди занимаются хозяйственной деятельностью. Ну, обслуживают гидропонные и аэропонные фермы, перерабатывают добываемое нами мясо, ремонтируют всё, что ломается, а также строят то, что нужно построить. Это тяжело, но зато сравнительно безопасно.

— Понятно… — кивнул Захар. — А с оружием как? Охотиться ведь придётся не голыми руками?

— С оружием всё нормально, — ответил я. — Можешь не переживать.

Идём в лобби, где Захар снова начинает записывать видео для своего «блога».

— Здесь есть электричество! — сообщил он будущим зрителям, наведя камеру на большую люстру. — И отопление! И вода!

Как потеплеет, будем заниматься расширением водоснабжения и подключением новых зданий, но до этого нужно дожить.

Если переговоры будут успешны и все жители Волгодонска присоединятся к нам, то это ещё семьдесят три пары рабочих рук. По нынешним временам, это целая трудовая армия…

— А сигареты у вас есть? — спросил Захар.

— Куришь? — нахмурился я.

— Да практически нет — у нас давно закончилось всё, — покачал он головой. — Но желание имею.

— Сигареты есть, — кивнул я. — Но лучше переходи на вейпы или вообще бросай — животные слишком хорошо знают запах табачного дыма.

У нас большие запасы табачных изделий — был найден специализированный табачный магазин. Там было всё, что курится и жуётся, поэтому острого дефицита никотина для зависимых у нас нет, но выдача нормируется. Сейчас в мире слишком нервная обстановка, поэтому даже наши запасы можно скурить и сжевать за пару недель…

— У вас ещё и вейпы есть? — спросил Захар.

— Слушай, — посмотрел я на него. — Всё, что было в этом городе, кроме огнестрела и боеприпасов, есть у нас. Город эвакуировали, а люди брали с собой только жизненно необходимое. И то, взято было далеко не всё. И в области ещё полным-полно ресурсов, поэтому голодать или страдать от нехватки каких-то ништяков мы если и будем, то не в ближайшие три-четыре года.

— Всё, я понял, — кивнул Захар.

Сажусь на один из диванов и откидываюсь на его спинку.

Наконец, через десяток минут, вернулись Проф и Заблодские.

— … поздно, поэтому предлагаю переночевать у нас, а завтра с утра мы сопроводим вас обратно, — вещал он, спускаясь по лестнице. — Надеюсь, мы не были слишком навязчивы…

— Нет-нет! — мотнула головой Мария Геннадьевна. — Наоборот, нам всё понравилось!

— Вот и хорошо, — улыбнулся Проф и снял с пояса рацию. — Евгений, вызывает Проф.

— На связи, — почти сразу ответил наш завхоз.

— Нужно устроить троих на ночлег, — сказал ему Проф. — Выдели два номера — один для супружеской пары, а другой для одного человека. Мы в лобби.

— Понял тебя, Проф, — сказал Евгений. — Спускаюсь.

*Российская Федерация, Ростовская область, город Волгодонск, речной порт, 26 января 2027 года*

— Ладно, тогда мы по городу походим, — сказал я. — А вы решайте свои вопросы.

На площади перед рестораном «Алые паруса» собралось вече — все члены общины вышли, чтобы обсудить наше предложение.

В небе летают три дрона, обеспечивающие безопасность местности, а на стенах стоят наши ополченцы, готовые отразить любое нападение.

Оказалось, что у местных осталось что-то около двухсот патронов 5,45×39 миллиметров на всё про всё, то есть, они практически безоружны и беззащитны.

И то, что мы не стали что-то предпринимать, когда узнали об этом, немножко утеплило наши отношения.

«Такое себе, вообще-то», — подумал я. — «Кто сказал, что это всё не постановка, чтобы они добровольно переехали в Волгоград? А уж там мы могли бы начать геронтофилию и каннибализм…»

— Лапша, Щека? — обратился я к соратникам. — Не хотите прогуляться по городу в поисках лутецкого?

— О, это я всегда за! — усмехнулся Щека. — В некоторых странах меня зовут Боря Лут! Так-с…

Он достал смартфон и открыл офлайн-карту города.

— Что тут есть из интересного?.. — спросил он, приближая карту. — Что такое Атоммаш?

— Ядерные реакторы производили, — ответил я.

Иван Иванович работал там электромонтёром V-го разряда, поэтому знает о предприятии очень много.

— И что нам делать с этой информацией? — усмехнулся Щека.

— С этой — не знаю, — пожал я плечами. — Ты сам спросил. Но Захар сказал, что в том районе располагались силы полиции и ополчения.

Выходим с территории порта и идём к Кибертраку.

— А чего они закусились с военными-то? — поинтересовался Щека.

— Портовые не знают, — ответил я. — Наверное, не смогли ответить на вопрос, кто кому подчиняется, а может, у них были разные планы на будущее города. Одно известно точно — КДшники были у обеих сторон, но это не помогло от рыб. Говорят, что из водохранилища вылезали массы речных тварей, каждая размером с дворнягу…

— А что за вид рыб это был? — спросила Лапша.

— Евгений смотрел на фотографии, но затруднился ответить, — сказал я, прикладывая карточку к двери Кибертрака. — Склоняется к тому, что это были чебаки… А гигантские бронированные чудища — это когда-то были сомы. Хорошо, что в нашей Томи всё пошло иначе и щуки не испытали потребности вылезать на сушу.

— А этого наверняка мы знать не можем, — усмехнулся Щека. — Может, пока мы тут пытаемся строить цивилизацию, наших бывших соратников, в режиме реалтайм, ебут какие-нибудь быстроходные сухопутные щуки-насильники?

Забираю из салона РПК-74, вешаю его на плечо и направляюсь в город.

— Так куда идём? — спросила Лапша.

— К Атоммашу, — ответил я. — Может, найдём что-нибудь ценное, типа ДШКМ или «Корда», а может, нам совсем повезёт, и мы разживёмся патронами?

— Прекрати говорить такие сексуальные слова, похититель моей гетеросексуальности! — усмехнулся Щека. — Погнали!

Примечания:

1 — О калорийности кофе — сто грамм растворимого кофе имеют околонулевую калорийность, хотя имеются данные, что в чашке содержится 1–2 килокалории. Но у этой чашки есть двойное дно — из-за того, что кофеин — это стимулятор, он повышает активность человека, поэтому он склонен чаще двигаться, даже если сидит жопой в офисном кресле. Чаще трогает лицо, чаще потягивается, больше дёргается, крутит ручку в руках и иными способами впустую тратит запасённую энергию. Это значит, что в условиях голода пить кофе — это не самая хорошая идея.

2 — Нижний Ютуб — это разговорный термин, используемый в русскоязычном интернет-сообществе для обозначения низкокачественного, андеграундного или трешового сегмента YouTube’а. Это часть так называемого Нижнего Интернета — общего названия трешового содержимого интернета. Обычно в Нижнем Ютубе ведутся стримы всяких аморальных личностей, алкоголиков, бывших заключённых, наркоманов и так далее. Соответственно, контент получается, мягко говоря, специфический. На западе есть аналог — «bottom web», где ситуация примерно такая же.