Вар Палка

Глава восьмая

Рассказ был выслушан Повелителем с полнейшим равнодушием. Вар испугался, что его винят в провале дела, хотя не мог понять, в чем именно состоит этот провал, ведь он нашел этот проход, тот, о котором его просили.

— Если она скажет об этом правителю подземного мира, он, естественно, прикажет этот проход замуровать. Но мы сможем расчистить его снова…

— Не сможем, если там поставят огнеметы, — угрюмо отрезал Безымянный.

После этих слов Повелитель — вот чудо-то! — потерянно уронил голову на руки:

— Если бы я знал! Если бы только знал! Она, из сотен людей! Мне следовало отправится туда самому!

Вар смотрел на своего учителя во все глаза, ничего не понимая.

— Вы знаете эту женщину?

— Это Соса.

Вар подождал объяснений, но Повелитель ничего больше не сказал. Само по себе имя женщины Вару ни о чем не говорило.

Через продолжительное время Повелитель поднял голову и отдал Вару приказ:

— Будем начинать подготовку к наземной атаке. Приведи ко мне Тила.

Вар вышел, не сказав ни слова. Тил не был другом Вара и к тому же жил в своем собственном поселении в нескольких сотнях милей в стороне. Вар не был обязан выполнять все без исключения приказы Повелителя империи. Но за Тилом он пошел.

Прежде чем Вар успел покинуть поселение Повелителя, его подозвал к себе Джим Ружье.

— Покажи Тилу вот это, — сказал он. — Только ему и никому больше.

Джим передал Вару пистолет и коробку патронов к нему. И листок бумаги с письменами.

Тил был поражен мощью и возможностями пистолета. По неким причинам, понять которые до конца Вар не мог, но подозревал среди них влияние записки, зачитанную Тилу его женой, вождь оставил былую вражду и стал всячески превозносить Вара за его умение обращаться с огнестрельным оружием.

Вар не забывал людей, которые когда-то так или иначе угрожали его благополучию, и отлично помнил то, чем сопровождалась его первая встреча с этим человеком. Однако Тил относился к тому сорту людей, которые, раз пройдя сквозь безумие вражды к кому-то, становились совершенно очаровательными в дружбе. С таким же вниманием и настойчивостью, с каким Тил обхаживал бы молоденькую и симпатичную девушку, он сейчас увивался вокруг Вара.

К тому времени, когда Тил и его многочисленная дружина добрались до поселения Повелителя, он и Вар стали друзьями. Много раз они встречались друг с другом в кругу, но никогда ради пролития крови, и со временем, под компетентным и пристрастным руководством Тила, Вар значительно развил свое умение обращаться с фехтовальными палками. Теперь он понял, каким глупцом был, пытаясь вызвать Тила на поединок; этот человек не имел причин бояться его в кругу. Десятки раз во время схваток Тил обезоруживал Вара, но всякий раз рассказывал ему, в чем была ошибка, и показывал защитные блоки и ответные удары.

Тил перечислял Вару имена наиболее выдающихся, по его мнению, фехтовальщиков империи и воинов других видов оружия, которых тоже следовало опасаться.

— Ты силен и вынослив, — говорил Вару Тил, — и храбр, но до сих пор у тебя недостает должного опыта. Через год или, может быть, через два года…

Вар, когда дружина останавливалась на ночлег и занималась делами, которых ни одна дружина, даже находящаяся в походе, не могла избежать, несколько раз получил опыт общения с другими видами оружия. В свое время Повелитель объяснял ему главные положения противодействия основным видам оружия, но, конечно, настоящие поединки были совсем другое дело. Фехтовальщик на палках должен уметь останавливать меч, отводить в сторону палицу и сбивать с пути посох — иначе его палки бесполезны. В дисциплинированной и находящейся в постоянной боевой готовности дружине Тила Вар получил наконец возможность освоить все эти приемы.

В тайный лагерь Безымянного, разбитый рядом с Горой, Вар вернулся значительно более умелым воином, чем прежде. Теперь Вар понимал, почему Тил был только вторым человеком в империи. Человек чести, блестящий воин, умный и способный, в то же время Тил поддавался минутным настроениям и влечениям, например ярости, что очень часто мешало ему рассуждать логично и хладнокровно. Вражда между ним и Варом, которую второй ошибочно принял за врожденную злобу первого, оказалась быстропроходящей и поверхностной. Повелитель это знал и предвидел и поэтому, с тем чтобы открыть Вару действительное положение вещей, послал за Тилом именно его.

Вар присутствовал при разговоре Двух Оружий с Безоружным.

— Ты видел, на что способен пистолет, — сказал Повелитель. — И что можно с его помощью сделать.

Тил кивнул. Во время похода он имел возможность попрактиковаться в стрельбе и достиг в этом заметных успехов. Однажды он даже подстрелил из пистолета кролика — сделал то, на что Вар с его неловкими руками был неспособен.

— У людей, против которых нам предстоит сражаться, тоже есть пистолеты и ружья и, кроме того, есть и другое, еще более грозное оружие. Они ни во что не ставят закон круга.

Тил снова молча кивнул. Вар знал, что тактика боя с применением огнестрельного оружия невероятно интересовала Тила.

— Шесть лет я сдерживал развитие империи — из-за страха перед убийцами подземного мира. У них были ружья — у нас не было ни одного.

На лице Тила отразилось удивление — неожиданно он понял, о чем идет речь.

— Значит, люди, которые взбираются на Гору…

— Не всегда умирают.

Удивление на лице Тила сменилось выражением, которого Вар понять не мог.

— А Сол Любое Оружие…

— Он жив и находится внутри Горы. Он заложник.

— А ты…

— Я сошел с Горы. Я вернулся.

Рот Тила приоткрылся:

— Сос! Сос Веревка! А твоя птица…

— Безымянный, безоружный и беспомощный. Глупыш погиб. Я оказался связанным обязательством ослаблять империю.

Казалось, что Тил услышал в словах Повелителя что-то еще — не только правду о Горе, но что-то другое, потрясшее его до глубины души и не слишком приятное. Что именно это было, Вар догадаться не мог, но понял, что имя Сос связано с услышанным им ранее именем Соса. Вар подозревал, что главные симпатии Тила лежат на стороне его бывшего лидера и Повелителя империи — Сола Любое Оружие; может быть, новость о том, что этот человек до сих пор жив, как раз и произвела на Тила такое впечатление.

— Ну а теперь?.. — вопросительно произнес Тил.

— Теперь ружья есть и у нас.

— И империя…

— Будет расширяться. Возможно, под началом Сола, как это было когда-то. Но только после того, как мы завоюем Гору.

— Но эти… ружья — они не приняты в кругу, — запротестовал было Тил.

Вар отчетливо видел, что Тил сгорает от нетерпения.

— Но предстоящее нам тоже не имеет отношения к кругу. Это война.

Эти слова потрясли Вара. Он знал, что такое война. Повелитель часто рассказывал ему о ней. Война была причиной Взрыва.

Повелитель коротко взглянул на Вара, понимая причины его волнения.

— Я говорил тебе, что война есть зло, которое никогда не должно прийти в наше общество. Однажды война уничтожила почти весь мир. Но сейчас мы столкнулись с проблемой, на которую нельзя закрыть глаза и которую нельзя обойти. Гора должна быть уничтожена. Это война за то, чтобы не было больше войн.

То, что говорил Повелитель, казалось разумным, но Вар чувствовал, что где-то и что-то в его словах было не так. Зло сидело в предлагаемом Повелителем проекте завоевания Горы, но зло, не связанное с войной. Впервые в жизни Вар усомнился в мудрости Безоружного. Но что именно его беспокоило, он определить не мог и поэтому решил молчать.

Заметно было, что Тилу Два Оружия тоже не по себе, но он тоже не спорил и не возражал.

— И как мы это сделаем?

Мастер достал и развернул перед Варом и Тилом нарисованную им самим в течение прошедших нескольких месяцев карту.

— Такой рисунок называется у ненормальных контурной картой. Я внимательно осмотрел Гору и окружающие ее окрестности со всех сторон и перенес все это на бумагу. Посмотрите сюда — это наш лагерь, вокруг него укрепления. Вот здесь находится хижина, в которой самоубийцы проводят последнюю ночь перед восхождением. Вот здесь берет начало подземный туннель метро, который разведывал Вар.

— Метро? — это слово было новым как для Тила, так и для Вара.

— Древние пользовались метро для путешествий. Метро — это что-то вроде металлических экипажей, наподобие грузовиков ненормальных, только движущихся по рельсам и развивающих гораздо большую скорость. То же самое, но на поверхности земли, называется «поездом». А под землей — «метро». Вар рассказывал мне, что он видел там рельсы и вагоны для перевозки людей.

Ничего такого Вар повелителю не рассказывал. Он описал все, что видел, — туннели, платформы, рельсы, затор в туннеле, развалины, радиацию, монстров-мутантов. Но ничего похожего на грузовики ненормальных он там не заметил. Зачем Повелитель обманывает их?

— Я рассчитывал, что при помощи подземных туннелей нам удастся нанести неожиданный удар. Но теперь подземным жителям все известно — они знают то, что знаем мы, — что там внизу радиация не везде. Они могут заложить в туннели мины-ловушки. Все, что нам остается, — это атаковать в открытую.

Тил вздохнул с облегчением:

— Моя дружина готова к бою, Повелитель.

Безоружный улыбнулся:

— Не сомневаюсь в готовности твоей дружины, Два Оружия. Но твои воины сражаются по законам круга. Что смогут они против ружей? Ружья стреляют из укрытий, с большого расстояния, без предупреждения. А огнеметы?

— Огнеметы?

— Оружие, изрыгающее струи огня, которые испепеляют человека за считанные мгновения.

Тил снова кивнул, но Вар видел, что Два Оружия не верит в то, что услышал. Сам он тоже не мог поверить, что подобное возможно. Если огонь бьет струями, почему его не сносит ветром?

— Вы помните как — скажем некто — рассказывал вам о белых мотыльках, укусы которых смертельны? О крошечных животных, которые способны уничтожать целые армии? Об огне, который может плыть по воде?

— Я помню это, — ответил Тил и кивнул понимающе.

Вар не видел особой связи между подобными теоретическими рассуждениями и стоящей перед ними проблемой, потому что о ядовитых мотыльках и стаях землероек диких земель знали все. Плавающий огонь вызывал некоторое любопытство. Однако, как казалось, все это заставило Тила поверить в огнеметы.

— Битва будет ужасной и кровопролитной, — сказал Безоружный. — Воинам предстоит умирать вне круга, не видя тех, кто будет их убивать. Мы будем землеройками — накроем своей массой гору и уничтожим их, хотя и будем умирать во множестве. Если мы будем твердо идти к своей цели, Гора падет к нашим ногам, несмотря на все ужасы, в ней сосредоточенные.

— Поговори с младшими вождями. Прикажи им вызвать добровольцев — настоящих добровольцев, не нужно никого принуждать — половине из них придется погибнуть. Им нужно будет оставить свое личное оружие. Всем добровольцам будут выданы ружья, и они будут обучены обращению с ними.

Тил встал и широко улыбнулся:

— Я уже начал тосковать по старым добрым временам. Теперь, я вижу, они вернулись.

Три тысячи воинов из гигантской дружины Тила отложили свое избранное оружие и взяли в руки ружья. Маленькая дружина Джима трудилась день и ночь на огневом рубеже — одного за другим люди Джима обучали воинов круга искусству стрельбы из огнестрельного оружия. Когда обучение закончилось, каждый из воинов-добровольцев получил ружье или пистолет и по двадцать патронов к ним. Прежде чем добровольцы вернулись в главный лагерь, всем им было строго-настрого приказано ни в коем случае не стрелять до сигнала начала сражения.

Вар служил гонцом — доставлял донесения от Повелителя к Тилу и к младшим вождям. Безоружный целыми днями размышлял над своей картой, время от времени черкая на бумаге — делая заметки по поводу стратегии и тактики грядущего сражения.

— Мы землеройки, — твердил он одну и ту же таинственную фразу. — Мы должны использовать тактику землероек. Поземные жители знают, что мы здесь, но не знают, когда и где мы нападем на них. Они не убьют заложников до тех пор, пока с их помощью можно будет вести торг. Нам нужно взять Гору массой прежде, чем находящиеся в ней поймут, что произошло. Все как будто бы ясно, но горя эта война принесет нам много и в успехе ее я не уверен.

Единственным заложником, которого Вар знал, был Сол, бывший Повелитель империи. Почему благополучие этого человека так беспокоит Безоружного? Неужели Повелитель желает снова померяться с ним силами?

Все было готово. Воины были обучены и продуманно распределены на рубежах, кольцом окруживших гору. Особые отряды патрулировали туннель метро и примыкающие к нему ходы под землей, все странствующие воины из окрестностей Горы были удалены. Женщинам и детям не места там, где за дело собирались взяться мужчины; семьи воинов были собраны в специальном лагере, находящемся на расстоянии дневного перехода от горы и охраняемом мужчинами, не вызвавшимися добровольцами на штурм.

Все было готово. Но команда для начала атаки не отдавалась. Воины, которым не терпелось попробовать свое новое оружие в деле и сразиться с, как рассказывали, смертельно опасными жителями подземелья, поругивали медлительных военачальников. Гора, закрывшая полнеба, вызывала у всех чувство отвращения, смешанного с любопытством. У людей было в руках оружие невиданной ими доселе силы — ружья и пистолеты, и никто не мог разуверить их в том, что к их ногам падет любой оплот врага — однако вызов Горе в представлении многих был равносилен вызову самой смерти.

Наконец Повелитель отдал приказ — в менее всего подходящий для сражения день. Безоружный игнорировал недовольство Тила и озадаченность Вара. В самый разгар бури с дождем, висящим сплошной стеной, войска устремились на штурм.

Тил и Вар стояли за спиной Безымянного в его командном пункте и думали об одном — кем стал их Повелитель. Командный пункт располагался на возвышенном месте, был тщательно укрыт и замаскирован. Струи дождя скрывали картину приступа почти полностью, но Вар и Тил знали, куда нужно смотреть.

— Молнии временно ослепят часть их телепередатчиков, — объяснил Повелитель. — Так было всегда. Шум бури заглушит звуки продвижения наших отрядов. Завеса дождя укроет их от взглядов жителей Горы и, может быть, уменьшит убийственную силу огнеметов. Все это, плюс количество атакующих, должно решить дело в нашу пользу.

Опытный воитель все продумал заранее, понял Вар. Жители Горы наверняка не ожидают нападения в дождь, и ослабят внимание.

Повелитель достал и передал Вару и Тилу бинокли — уцелевшие со времен Древних устройства — и коротко объяснил, как с ними обращаться. При помощи биноклей можно было видеть самые отдаленные участки Горы так, как будто они находились совсем рядом. Дождь немного туманил перспективу, но все равно эффект был потрясающим.

Вар начал следить за одним из отрядов, приближающимся под струями дождя к первому ряду выступающих металлических балок в основании Горы. Сама Гора казалась наводящей ужас серой массой, редкие разбросанные деревья едва доходили до ее подножия, а угрюмые склоны лишь местами были покрыты клочковатой щетиной травы. На уродливых балках уже расселись упитанные стервятники. Невзирая на дождь, трупоеды ждали поживы — сегодня им доведется попировать!

Среди перекрученного металла вверх вели тропинки, которые были изучены и нанесены на карту заранее. Все отряды имели с собой лестницы и веревки с крюками, и поэтому весьма успешно за считанные минуты преодолевали встречные препятствия, которые у неподготовленного человека отняли бы полдня. Колонна, за которой следил Вар, пресекла подножие Горы и начала подъем — воины перебегали от одного укрытия к другому.

Неожиданно земля перед глазами Вара поднялась и разметала стоящих на ней людей. Тела воинов закувыркались в воздухе, во все стороны полетели камни, запоздало громыхнул взрыв. Потом все скрылось за клубами дыма.

— Мины, — сказал Повелитель. — Я боялся их.

— Мины, — повторил Тил.

Вар понял, что Два Оружия запоминает на будущее еще одно понятие, которого следует тщательно остерегаться.

— Подземные жители закопали в землю взрывчатку. Определить места расположения этих мин мы не могли. Скорее всего, они срабатывают только от веса нескольких человек; одиночные самоубийцы, наступавшие на них много раз, проходили свободно…

Повелитель сделал многозначительную паузу.

— Это место теперь безопасно для прохода, мин там больше нет.

Звук еще одного отдаленного взрыва с другой стороны Горы доставил весть о том, что безопасных участков на склонах Горы теперь стало два. Откуда у Повелителя такие познания, ломал себе голову Вар. Большую часть свободного времени Повелитель проводил за чтением старинных толстых томов, но знания его были так велики, как будто он странствовал по свету и открывал его секреты всю жизнь.

Сквозь клубы дыма на развороченную взрывом мины землю ступили воины следующего отряда. Так же как и их товарищи, только что погибшие здесь, они передвигались перебежками, используя все попадающиеся на пути укрытия. Пока что по ним никто не стрелял.

Перебираясь по верху и подлезая под изогнутыми балками, воины преодолевали склон Горы, следуя проложенным заранее маршрутам. Из командного пункта колонна воинов казалась извивающейся змеей, то исчезающей, то появляющейся в разрывах между преградами на ее пути. Воины достигли первого плато и начали осторожно рассредоточиваться на ровном месте.

Внезапно из скрытых в земле труб навстречу штурмующим забили фонтаны огня.

Теперь Вар поверил. Ему казалось, что даже отсюда, с такого большого расстояния, он различает запах обугливающейся плоти. Люди бросались от огня во все стороны, их одежда дымилась и горела, они падали и умирали.

Погибли многие, но еще большее число заняло их место. Воины бросались на изрыгающие огонь сопла со всех сторон, благо что струи огня из каждой трубы били только в одном направлении. Многие стреляли в видимые в расселинах земли металлические части огнеметов из ружей, а те, кто захватил с собой палицы и посохи, били и гнули смертоносные устройства, и в конце концов огонь был побежден. А дождь все лил и лил, омывая и пропитывая все что возможно.

— Твои воины храбры и умелы, — сказал Повелитель Тилу.

Похвала не доставила Тилу удовольствия.

— В ясный день из них не уцелел бы никто. Я теперь знаю это наверняка.

Затем началась стрельба со стороны защитников Горы. Понесшие большие потери отряды продолжали упорно карабкаться вверх, но перед умело распределенными и замаскированными укрытиями, в которых находилось оружие много более серьезное, чем пистолеты, они были беззащитны.

— Это пулеметы, — сказал Безымянный и содрогнулся. — Нам их не одолеть. Командуйте отступление.

Но было уже слишком поздно. Очень, очень немногие вернулись со склонов Горы.

После того как вожди подсчитали потери, известные и предполагаемые, оказалось, что первый же штурм унес с собой почти тысячу жизней. Ни один защитник Горы убит не был.

— Мы проиграли? — нерешительно спросил у Безымянного Вар, когда они остались одни в просторном командном шатре Повелителя. Вина Вара была очевидна — ведь это он не смог сохранить в тайне то, что обнаружил проход к жилищам Горы. Если бы не он, то все эти смелые люди были бы сейчас живы…

— Только первое сражение. Но не войну. Мы будем охранять ту часть склонов Горы, которую сумели сегодня очистить; подземным жителям не удастся установить там новые огнеметы и мины. Теперь мы знаем, где находятся их огневые точки с пулеметами. Мы начнем осаду. Мы построим катапульты и будем метать бомбы в эти пулеметные гнезда. Мы можем забросать их гранатами. Придет время, и мы победим.

В шатер заглянул воин.

— Бумага с письменами, — сказал он. — Она находилась в металлической коробочке, которая прилетела в наш лагерь. Там написано, что послание предназначается тебе.

Повелитель принял записку:

— Твоя способность к грамоте, воин, может изменить весь ход сражения.

Польщенный воин скрылся.

Вар знал, что многие женщины с охотой учились грамоте, а также некоторые из мужчин. Значит, это было стоящим занятием?

Повелитель развернул бумагу. Прочитав то, что в ней было написано, он мрачно улыбнулся:

— Мы произвели на них впечатление! Они хотят вести переговоры.

— Они хотят сдаться без боя? — само собой, Вар не утруждал себя составлением подобных сложных фраз, но такова была суть его вопроса.

— Не совсем.

Вар посмотрел на своего Повелителя непонимающе.

Безымянный начал читать написанное:

— «Мы предлагаем, во избежание бессмысленной траты человеческих жизней и разрушения оборудования, решить дело путем поединка лучших воинов с обеих сторон. Место: Гора Размышлений в двадцати милях к югу от Геликона. День: 6 августа 118 года со дня Взрыва. За вами право выбора прочих условий поединка.

В случае победы нашего воина вы должны будете снять осаду, прекратить боевые действия и покинуть эту область страны навсегда, поклявшись никогда больше не нападать на Геликон. Если сильнейшим окажется ваш воин, мы сдадимся и пустим вас внутрь Горы беспрепятственно.

Произнесите свое решение перед телевизионным приемником в ближайшей хижине».

Немного помолчав, Повелитель спросил:

— Ну и как ты это назовешь теперь, Вар?

Вар не знал, что ответить, поэтому промолчал.

— Думаешь, стоит согласиться? Полагаешь, что наш лучший воин сможет одолеть воина из подземелья в схватке один на один?

Вар, который не сомневался в способности своего учителя одолеть любого, кого подземный мир выставит против него, в особенности если Повелитель решит биться без оружия, утвердительно кивнул.

Безымянный достал и развернул свою карту:

— Вот здесь находится та Гора, о которой идет речь. Видишь эти линии, они лежат здесь очень густо.

Вар снова кивнул. Он ожидал продолжения — что-то скажет ему Повелитель еще?

— Это означает, что склоны этой Горы очень крутые. Я был у ее подножия и осматривал эту Гору — она настолько крутая, что я не решился на нее подняться. Тем более на время. Я слишком тяжел и неповоротлив для такого занятия. А на вершине этой Горы так много удобных мест для метания камней и валунов.

Вар представил себе, как из-под рук наиболее проворного скалолаза тяжелые камни валятся вниз, на голову его несчастливого и медлительного противника. Безымянный был непобедим в открытом бою — но скатывающиеся камни смогут остановить даже его, и бой на вершине никогда не состоится. Очевидным было, что место поединка выбрано именно с этой целью, чтобы исключить из числа кандидатов сильнейшего и склонить выбор в сторону не столь непобедимого бойца.

— Но тогда — кто? Мне известно очень много хороших воинов.

Вар сказал «мне», потому что знал, что он сам пока еще не является частью империи.

— Это будет не только поединок, но и состязание по подъему на скалу. Для того чтобы подготовиться к этому, у нас осталось только два дня, потому что сегодня уже четвертое августа по календарю подземных жителей.

— Завтра утром начнем состязание по подъему на Гору! — воскликнул Вар.

Возбужденное состояние смешало звуки его речи, но Повелитель сумел уловить смысл.

Безоружный устало улыбнулся:

— Но если они обманут нас?

У Вара не было таких мыслей, по крайней мере до этих слов Повелителя. Но потом он подумал, что если глава подземных жителей нарушит решение, основанное на результатах поединка, кочевники по-прежнему смогут взять Гору штурмом. Таким образом, дело, по мнению Вара, было стоящим.

Безоружный некоторое время размышлял о своем.

— Хорошо. Передай Тилу, чтобы он отобрал сорок лучших воинов и приготовил их к состязанию — к подъему на Гору. Сегодня вечером я дам ответ Горе; завтра мы испробуем наши силы на склонах Горы Размышлений.

Однако в словах Повелителя не было оптимизма.

В рассветный час дня начала состязания Вар стоял у подножия Горы Размышлений, дожидаясь пока станет достаточно светло и можно будет начать подъем. Точнее говоря, когда станет достаточно светло для других участников состязания, чьим глазам требовалось гораздо больше света, чем его. Как только Повелитель сказал, что примет предложение жителей Геликона, Вар решил, что тоже будет участником состязаний. Жизнь на лоне дикой природы, цепкие грубые руки и жесткие, похожие на копыта мыски ног сделали из Вара завидного скалолаза. Он решил, что обязан попробовать свои силы. Запретить ему это не мог никто, потому что он не был подданным империи Повелителя.

Его заметил Тил, улыбнулся, но не сказал ничего.

А к полудню Вар выиграл состязание.

— Да, но в кругу ты еще новичок, — озабоченно сказал ему Повелитель, на которого победа Вара произвела впечатление.

Тил улыбнулся:

— Испытай его. Есть еще три победителя, они поднялись на Гору следом за Варом. Пускай он сразится с ними в кругу.

Безоружный хмуро согласился. И Вар, уставший после утреннего подъема, но жаждущий добиться своего, предстал в кругу перед лицом воина, добравшегося до вершины на десять минут позже него — вторым. Будь этот день решающим, у Вара осталось бы достаточно времени для того, чтобы проломить этому человеку голову, сбросив на него камни. В этом то и была особенность предстоящего поединка: лучший воин империи, но плохой скалолаз мог проиграть противнику из числа жителей подземелья, обогнавшему его на склоне Горы. Однако если дело дойдет до настоящего боя, избранный воин должен быть мастером своего оружия в кругу. Достигший вершины вторым был бойцом на посохах, очень ловко использовавшим свое оружие во время подъема на Гору. Вар вошел в круг, перебирая в голове советы, которые когда-то давали ему Повелитель и Тил: как противодействовать посоху в кругу. Фехтовальные палки были быстрее посоха, но у посоха была сила. Палки были активным оружием, а посох — более пассивным. Палки могли атаковать с двух сторон сразу… но проникнуть с их помощью сквозь оборону хорошего посоха было очень непросто. И если палки не добьются своего вначале боя, посох выберет момент и преуспеет наверняка.

Воин с посохом обладал всеми знаниями, которые были у Вара и, как показали первые удары, был опытным бойцом. На его стороне стояло время, и было видно, что он собирается этим преимуществом воспользоваться. Воин спокойно и безошибочно отражал все атаки Вара, дразня его и заставляя нападать снова и снова.

Вар так и делал. Палки Вара осыпали ударами посох, ни один из его ударов не достигал тела воина, но он ждал того момента, когда в обороне его противника появится брешь. Он наносил чередующиеся безостановочные серии ударов, целясь попеременно то в голову, то в ноги или в костяшки пальцев, удерживающих посох, заставляя своего противника раз за разом повторять однообразные, но необходимые ответные движения, постепенно замедляя их и ослабляя внимание.

Внезапно Вар нанес два мощных и одновременных удара обоими палками сразу в голову и туловище своего неприятеля. Усыпленный предшествующей монотонностью боя Посох вскинул свое оружие, пытаясь парировать оба удара, — но недостаточно быстро. Палка, направляющаяся к голове воина, была им отклонена, но удар в туловище достиг своей цели. Человек вскрикнул, у него было сломано по крайней мере одно ребро.

Вар замахнулся еще раз — его противник со стоном поднял свой посох навстречу несущейся сверху вниз палке, но Тил уже ступил в круг.

— Первая кровь! — скомандовал он. — Посох сдался.

Итак, Вар выиграл. Преимущество, которое он получил над раненым воином, в условиях настоящего боя позволяло ему через некоторое время одержать уверенную победу, сейчас же от него большего не требовалось. Он должен беречь себя. Такая условная победа дает Вару возможность сохранять силы для завтрашнего поединка на вершине Горы.

Следующий воин держал в руках кинжалы. Увидев блестящие лезвия, Вар внутренне похолодел. Ножи были такими же быстрыми, как и фехтовальные палки, но их соприкосновение с человеческим телом несло с собой неизмеримо больше вреда. Меч и палица впечатляли в кругу, но кинжалы в умелых руках могли быть много более опасными и смертоносными.

Однако для достижения успеха удары ножей должны быть направлены точно. Удар лезвием плашмя во многих случаях бесполезен. Кроме того, кинжал не очень годился для отражения ударов. Поэтому более эффективный как средство нападения, клинок все-таки проигрывал палкам, каждая из которых была еще и о двух концах.

Выбирать Вару не приходилось. Он должен сразиться с носителем кинжалов. Он осознавал, что в предстоящем поединке все его внимание будет сосредоточено прежде всего на защите. Если он сумеет принудить своего противника раскрыться, но при этом не нарушит своей обороны, то можно считать, что победа ему обеспечена. Если же нет…

На этот раз роли в кругу поменялись. Кинжалы атаковали без конца, Вар же должен был по возможности безошибочно эти атаки отклонять, повторяя тактику, которую раньше проводил противостоящий ему посох. Результат поединка мог стать тем же — Вар защищается, он же жертва и проигравший. Если только он не сумеет разрушить пассы клинков.

Было видно, что Кинжал устал. Этому воину было много лет, может быть столько же, сколько Повелителю. Без сомнения, опыт прожитых лет помог этому человеку в подъеме на Гору, но теперь ему приходилось расплачиваться за свой возраст. Движения кинжалов были немного замедленными, совсем незаметно для глаз, однако все, что делал Вар, получало небольшой, но все время увеличивающийся выигрыш в скорости.

Как только Вар понял это, он уже знал, что выиграет. С обновленной энергией он начал отражать выпады кинжалов, бить в ответ, используя оставшийся у него запас сил для того чтобы отводить удары клинков и вслед поражать руки, сжимающие их рукоятки. Постепенно он начал теснить воина с кинжалами к границе круга, перехватывая его удары в самом начале. Наконец загнанный в угол Кинжал допустил ошибку, палка достала его руку, и его признали проигравшим.

Забравшийся на Гору третьим, так же как и Вар, был фехтовальщиком на палках.

— Меня зовут Хул, — сказал воин.

Вар, падавший от усталости после двух поединков и утреннего подъема на скалу, мгновенно понял, что ему предстоит встреча с одним из лучших воинов империи. Имя этого фехтовальщика было среди тех имен, которые когда-то ему перечислил Тил. Палки должны были сразиться с Палками, здесь у Вара не могло быть никаких преимуществ, кроме класса боя — но в этом Хул превосходил его во много раз.

Хул остановился на границе круга.

— Вар Палка, — объявил он гулким и хорошо поставленным голосом, так чтобы слышали все. — Я следил за тем, как ты бился, оценил твои силы, и теперь знаю, что смогу одолеть тебя в кругу. Может быть, в следующем году ты наберешься опыта и побьешь меня, но сегодня этого опыта у тебя нет. Однако прежде чем я повергну тебя, ты наверняка сумеешь достать и меня, потому что силен и упорен. Из-за этого завтра на плато Горы Размышлений мои шансы на победу уменьшатся, и это пойдет во вред империи. Подумай о том, что я сказал тебе, и сдайся мне без боя.

Слова Хула звучали разумно. Пока Вар бился в кругу, Хул отдыхал, сохранил силы, он был молод и силен. Но даже будь Хул уставшим, он все равно смог бы победить Вара, потому что был превосходным фехтовальщиком. Уж Тил-то знал, кто из бойцов лучший, потому что он единственный распределял различные виды оружия по рангам во всей империи. А Вар — Вар не принадлежал к империи и не нес ответа ни перед кем, кроме себя. Он вполне мог отказаться от этого боя; Повелитель и Тил выбрали бы лучшего воина по своему усмотрению, и на том все кончилось бы. Вар мог отступить с честью — он уже дважды доказал свою силу и вполне мог пропустить Хула вперед, имея право на такой поступок во имя интересов империи.

Но Вар был глух к доводам разума. Мысль о том, что он может потерять привилегию сражаться за Повелителя и быть его лучшим воином, добившись этого на склоне Горы и подтвердив в кругу, а теперь так легко и неожиданно отступившись, наполнила его яростью.

— Нет! — воскликнул он.

Из его горла вырвалось невразумительное рычание. Он ни за что не сдастся, Хулу придется вырвать у него победу в бою.

Но Хул остался совершенно спокойным. Он повернулся к Тилу:

— В таком случае, если Безоружный не возражает, я сдамся Вару. Один из нас должен сохранить свои силы; если мы будем биться сегодня, завтра империя потерпит поражение, кто бы из нас не поднялся на вершину. Вару нужна передышка; упорство в достижении цели у него есть.

Переглянувшись с Безоружным, Тил кивнул, выражая молчаливое согласие Повелителю. В течение следующих лет Вар очень часто задумывался над поступком Хула, и всякий раз эти размышления вознаграждали его новой частичкой мудрости.