Ванька 6 (СИ)

Глава 21

Глава 21 Красный Брод — Мезолаборч

Австрийские пушки всё долбят и долбят…

Долбят и долбят.

Долбят и долбят.

Мля…

Нам и ответить им нечем. Выражение даже сейчас особое появилось — «снарядный голод». Это у нас — голод, у австрийцев его не отмечается.

Что ведь они придумали! Одиннадцатидюймовки поставили на специальные платформы и по железной дороге подвезли их к нашим позициям на близкое расстояние.

С отвратительным свистом, даже каким-то завыванием их снаряды сейчас валятся к нам на головы.

Мне в очередной раз повезло. Потому, что я в окопе был. Снаряд от меня упал буквально в пятнадцати шагах. Потом уж я посмотрел — вырыл он яму сажени в две ширины и глубины. Земля аж задрожала…

Самочувствие у меня после этого паскудное…

Встряхнуло мой организм всё же.

Пояс со зверьками у меня сейчас почти всё время — тёплый. Лечат они меня, лечат, лечат, лечат…

Знали бы мои подопечные, на кого им надо молиться.

Много у меня раненых в голову — касок у наших солдат нет. Слышал, что во Франции их хотят закупить, но дело что-то совсем медленно двигается.

Да, не только раненых в голову… Вообще — раненых много. Как-то после одного «удачного» шрапнельного залпа из двухсот пятидесяти наших солдат не ранеными остались всего семеро.

Хорошо, это уже по моим здесь наблюдениям, легкораненые составляют до восьмидесяти процентов, только каждый пятый имеет ранения средней тяжести и тяжелые. А, если бы наоборот? Что тогда?

Мы сейчас как крысы сидим по блиндажам и все напряжены до крайности. Прячемся. Занять себя нечем. Грех, это большой, но я даже в душе радуюсь, когда раненого приносят. Работа у меня появляется и о том, что убить тебя в любой момент могут, немного забываешь. Именно, что немного. О смерти тут, всегда — помнится.

Когда раненых нет — сижу, бумаги перебираю. Медицинские циркуляры и предписания. Непонятно зачем, но к нам даже бумаги, касающиеся гражданских лечебных заведений попадают. Впрочем, те которые раненых касаются.

Сижу вот сейчас и знакомлюсь с необходимым документальным обеспечением лечебного процесса в тыловых земских и прочих больницах. Время-то как-то надо убить.

Оказывается, сии лечебные заведения должны иметь специальную приемную книгу для записи всех поступающих к ним больных и раненых воинов; истории болезни, которые составляются на каждого воинского чина, поступающего в лечебное заведение, и заключают в себе данные о течении болезни и методах лечения; уведомительную карточку или приемный листок для уведомления подлежащих органов военного ведомства о поступлении воинского чина в лечебное заведение; отчетно-осведомительную карточку для уведомления подлежащего военного начальства, а также российского общества Красного Креста и главного военно-санитарного управления о выписке, переводе или смерти воинского чина; билет о ранении для выдачи воинскому чину на руки, как документ, удостоверяющий его право на возбуждение в будущем ходатайства о пенсии или пособии. Билет должен быть выдан в первом лечебном заведении, последующие же лечебные заведения, через которые раненый проходит, должны делать лишь отметки о том, что он у них лечился. Документ должен оставаться у самого раненого. Для удобства, билет должен быть напечатан маленьким форматом и заключен в особую папку…

И прочая, и прочая, и прочая…

Многие циркуляры и документы требуют проведения совершенно невообразимых мероприятий. Просто невозможных в условиях фронта.

Есть и просто глупые. Так, мне попались выговоры командиру нашего полка, теперь тоже уже раненому, но продолжавшему выполнять свои обязанности, за чрезмерную эвакуацию в госпитали больных солдат.

Мы, что, должны половину больных задерживать на позициях?

Позиционная война, что здесь сейчас идёт, привела к тому, что солдаты длительное время находятся в тяжелых, совершенно антисанитарных условиях, холодных и влажных окопах, что способствует широкому распространению инфекционных заболеваний, артритов, ревматизма…

А вши? Ходуном просто ходят…

Помыться — проблема.

Ещё дома я байку слышал, что на фронте не болеют. Болеют. Ещё как…

Где-то через неделю в полк пошло пополнение. Весьма значительное. Пополнился и офицерский корпус, а то унтера чуть ли уж не всеми ротами у нас командовали. Взводами — это нормально, но уж не ротами же.

Подвозят и вооружение, и патроны.

Что это значит? Сильно гадать не надо — скоро пойдём вперёд.

Мне всё замены нет. Приехал с инспекцией, а врачом полка, можно сказать, заделался. Орден получил, второй на подходе…

Нет врачей. Хоть плачь. Можешь и не плакать — всё равно они под кустами не разбросаны, сами-собой не появятся.

Я и не горюю — в тылу и не мечтал отсиживаться. С подачи князя я там задержался. Медаль даже заработал. К уже имеющимся. Они у меня в Санкт-Петербурге все остались.

Сейчас бы день-два в тылу отдохнуть, в баньке помыться, в ресторане покушать…

Мечты, мечты…

Кто меня перед наступлением отпустит.

Гоняю я сейчас как этих самых коз своих фельдшеров и санитаров. Чую — скоро им большая работа предстоит.

Если честно — подготовка моих помощников страдает. Про это тоже я в свой инспекторский блокнотик записал.

Ну, не только в нём я записи делаю. Ещё и время от времени докладные записки в Санкт-Петербург шлю. Надеюсь, что не пропадают они дорогой, доходят до получателя.

Ладно, доходят. Главное — чтобы по ним меры принимали.