Вакагасира. Том 1

Глава 8

Понедельник заканчивается. Бодро я неделю начал. Возвращаюсь домой, задумчиво поглаживая рукоять катаны. У нас их теперь две в машине. Одна у Масаюки-сан, вторая у меня. Долбанные нинкё дантай – современные самураи. Дай только возможность железом помахать. Кстати, завтра еще один потенциальный член команды должен прийти. Нобору мастера нашел, который гонщикам машины до ума доводил. Будет “бегемота” американского в теле держать и попутно Чихару-тян с мотоциклами поможет. Потому что ей больше нравится творить что-то, с краскопультом играть, а ведь железо уход любит и пригляд.

Кстати, сдуру завтра вслух “тян” не ляпнуть, так дошкольниц обычно называют. Вылетит – и запросто по тыкве получу.

Достаю телефон, набираю номер. Надо уточнить насчет шебутного мальца:

– Конбанва, Ватанабэ-сан. Не отвлекаю?

– Нет, как раз собирался чай пить.

– Тогда я быстро, потому что чай – это важно… Ваш сын попросился заниматься вместе с моими охламонами. Я буду вести еще группу в школе, ну и в клубе чуть-чуть ребят поднатаскаю. Если вы не возражаете, то могу парня учеником взять. Пусть в форму войдет, два-три полезных приема освоит.

– Я совсем не против. От меня что-нибудь нужно? Форму там какую-нибудь прикупить или еще что?

– Нет, у нас все есть. Мы богатые ребята пока, не все проели. Да и амуницию для спаррингов позже возьму, сейчас пока будет кушать активно и гантели таскать. Как он в питании, никаких ограничений нет? Вдруг чего-нибудь не переносит?

Слышу вздох в трубке:

– Ограничения у него в голове: это хочу, то не хочу.

– Ну, тогда рыба, мясо, салаты и соки. Этого добра полно.

Еще минуты три помыли косточки школьникам и я отключился. Все, на сегодня все задачи выполнены.

Внимательно разглядывая телефон, Рокеро Ватанабэ задумчиво задал риторический вопрос:

– Почему, когда я разговариваю с этим молодым человеком, мне кажется, что рядом сидит другой вакагасира? Жесткий, прагматичный, успевший пролить кровь.

Приглашенный на ужин телохранитель сына почтительно склонился:

– Господин, Тэкеши-сан доказал свою верность Семье и продемонстрировал отличные боевые навыки.

– Это я помню… Говоришь, своих бойцов тренировал?

– Да, господин. Только начал, насколько я понял. Но я бы с ним один на один выходить на татами не стал.

– Даже так? А ведь ты был “ночным вестником” в свое время, забирал жизни.

– Мне показалось, что я и раньше бы вряд ли с ним справился. Сейчас, после травмы, тем более.

– Интересно… Ладно. Если Шиджо-кун загорелся и хочет заниматься, то я не против. Все лучше, чем с оболтусами в парке без дела болтаться. А как потом за помощь отблагодарить – я придумаю.

Утро вторника у Джуничи Мацуда началось неплохо. Бутё Осаки проверил последний отчет с приятной цифрой в графе “итого”, затем выслушал доклад о готовности подчиненных свернуть горы ради господина и последним уже с глазу на глаз пообщался с человеком, разложившим пасьянс из фотографий на столе.

– Я смог найти нужного специалиста. Это – Риота Кикути. Владелец фирмы, которая засветилась в Токийской бойне.

– Так это он не сумел столь простую задачу решить?

– Да, господин. Сейчас в бегах, но у меня есть выходы на людей, кто сможет его пригласить домой. Идея такая: мы подготовим документы, будто вакагасира Акиры Гото решил убрать потенциального конкурента. Молодой кобун копал под него, планировал занять место старика. Вот Норайо Окада и предложил ликвидатору контракт. Когда Риота Кикути вернется, организуем встречу. Будто для выяснения отношений – почему сделка сорвалась. Уберем обоих и сольем в прессу компромат. Организуем еще одну небольшую перестрелку, чтобы полицию “порадовать”. Второй раз огнестрельное оружие и трупы – это Акиро Гото не простят. Он “потеряет лицо”, заодно и молодого мерзавца испачкаем.

– Для убийства слишком мелко выходит. Подумаешь, на место вакагасиры метил. Там каждый подчиненный мечтает кресло занять.

– Мы подскажем, что Окада терпеть не может одаренных. Заодно и абэноши обозлятся.

– Если только так… Но красиво должно получиться. Всех в одну кучу смешать, заставить друг другу глотки перегрызть и на всеобщее обозрение… Да, второй провал Акира обернуть в свою пользу не сможет. К нему и так вопросы уже возникли. А после подобного… Хорошо, можешь заниматься этим. Но – без спешки. Аккуратно. А то один дурак уже поторопился отчитаться, в итоге в бега пришлось податься. Время у нас есть. Тщательно все и без следов в нашу сторону.

– Хай, господин.

Хорошо быть боссом, даже маленьким. Вроде и сам занят по уши, но ценные указания роздал, народ озаботился и кучу дел попутно переделали. А если бы не пихал Горо-сан под сад, а он не стучал по головам, то так бы в пустом ангаре и сидели.

Сейчас же – пивные кеги уже пристроили, будут менять по мере опустошения. Кухня шкворчит вовсю, холодильники едой забили. Макото на автобусике по делам шныряет, Тэкуми с Мэзэнори умотали остатки листовок распространять. Они у нас теперь вместо курьеров и на все руки мастера. Вчера их заставили красной краской эмблему клуба раскрашивать и название выписывать. Уж не знаю, как Тошико им трафареты сумела сделать, но получилось эпично: серебристая ровная стена ангара, по бокам два огромных насупленных трехлапых ворона друг на друга клювы ощерили, а между ними “Ятагарасу Йокогамы”. По улице едешь – глаз цепляется. Мало того, Горо еще и похвастал:

– Жаль, ты вчера не видел. Мы там в краску чего-то намешали, поэтому лампы выключаешь – и оно светится. В полной темноте… Ужас просто.

Представляю. Но так даже лучше, теперь уж точно никто не ошибется, где отмороженные байкеры обитают.

Гараж для моей машины почти готов. Инструменты, полки, ящики для полезных мелочей – все уже прикручено, привинчено и по углам распихано. Подъемник под машину уже мастер будет заказывать. Ему виднее – что, какой фирмы и как лучше пристроить на свободном месте. А вот мастерская Чихару полностью готова. Она уже даже на пробу что-то покрасила, попутно матерясь на крутившегося рядом Шиджо. Пацан все порывался помочь. Поняв, что просто так от него не отделаешься, заставила нацепить полиэтиленовый костюм, респиратор, пластиковые огромные очки и теперь на пару изображают группу зачистки в зоне заражения. Но вытяжку врубили на полную, до нас хотя бы запах не долетает.

Я занят крайне важным делом – настраиваю пульты для телевизоров. Чтобы все двадцать спортивных каналов можно было прощелкать, не вставая с дивана. Горо тоже крайне озабочен – пробу пива снимает. Тошико у плиты химичит – не понимаю, чем ей уже заказанная еда из ресторанчика не понравилась.

Сбоку долетает “дрень-брень”, это Сузуму гитару в подсобке терзает. Двери открыты, поэтому в тишине ангара звуки хорошо разлетаются. Кстати, у меня для него припашка есть, но это уже ближе к выходным. Хотя надо будет сесть вместе, обговорить детали. Ему вроде как интересно было. Плюс – я с утра дозвонился до яйцеголовых программистов, нужно будет на огонек заглянуть. По первым впечатлениям вроде вменяемые. Значит смогу один-два проекта на них подвесить. И посмотрю, чего они в реальной работе стоят.

Масаюки дремлет рядом. Тренировку мы решили после обеда устроить, сейчас у него условно свободное время, которое тратит с пользой. Водитель вместе с Изаму зарылись в каталоги, что-то четырехколесное изучают. Нобору загорелся идеей слепить спортивный ужас на крыльях ночи, а Изаму на хвост упал. Двадцатилетний молчун никак не может забыть время, когда дрифтовал и от полиции по дорогам удирал. Дай парочке волю – они трэк вокруг ангара слепят. Но – пусть заморачиваются, мне это выгодно. Я через них и эту машину смогу на авто-клубы выйти. Туда просто так с улицы не зайдешь, там надо авторитет иметь. И этот самый авторитет у Изамы точно есть.

А еще мне хакер нужен. Настоящий грамотный специалист, который с одной стороны станет присматривать за будущим электронным хозяйством и разной черной бухгалтерией. А с другой – пакостить конкурентам и помогать в разных интересных придумках с банками и прочими финансовыми толстыми китами. Потому что – китайцы это только начало, у меня и других замечательных идей хватает.

Дверь ангара открывается и внутрь просачивается забавный старичок: маленький, с редким пушком на голове, хитрыми глазами и огромным, не характерным для японца, носом.

– Коннитива, – высовывается из подсобки Тошико. Она окончательно освоилась в роли главного распорядителя клуба и теперь следит за порядком подобно церберу. Только попробуй какую бумажку мимо расставленных вокруг урн бросить – сожрет заживо.

– Коннитива, – кланяется визитер. – Могу я поговорить с Исии-сан?

Похоже, это кандидат на свободную вакансию пришел.

– Коннитива, Сугияма-сан, прошу за мной.

Оставив пульт от телевизора на столе, двигаюсь в гараж. “Крайслер” уже там, но мне надо остальное продемонстрировать. Увидев, что я потопал по делам, Нобору бросает каталоги, здоровается с будущим механиком и замыкает процессию. Масаюки место за левым плечом занял, как я только встал. Вроде спал – и уже бдит, охраняет. Хотя, может и не спал, прикидывался. Вводил потенциальных злодеев в заблуждение. Кстати, катану с собой носит. Я ему разрешил. Клуб чей? На пятьдесят один процент мой. Значит, имеем право.

– Итак, Сугияма-сан. Что мне нужно от нового человека. Чтобы он вот этого железного друга в порядке держал. Масло, фильтры, заполировать что-нибудь в случае проблемы. Если что-то серьезное – то заранее предупредил, тогда на сервис отгоним. Сбоку на площадке два контейнера стоят, там еще запчастей полно и всякого разного, что для “крайслера” набрали. Двери кевларом бронированы, на стеклах пулезащитная пленка. Конечно, от серьезных проблем это вряд ли защитит, но один раз нас уже красавец выручил… Это – первое.

– Если подъемник будет, то зачем в сервис? Американские машины у нас плохо знают.

– Тогда – выбираете, что подойдет, заказываем, под вашим приглядом монтируют и дальше распоряжаетесь. Яма смотровая уже есть… Второе – это мотоциклы. Их у нас сейчас девять штук. Разные марки, в разном состоянии. Если хозяева попросят помочь – нужно будет подшаманить. Внешний вид, хитрый тюнинг какой – это уже с Чихару Сайто разговаривать, мастерская ее. Но помогать слабой девушке – будет входить в ваши обязанности… Вроде все… А, микроавтобус еще есть. Он тоже за вами будет.

Стоявший сбоку Нобору поклонился:

– Еще новая машина, господин. Думаю, “Тойоту Супру” возьмем. Там возможностей для доработки много.

“Супра”? Видел на картинке. Эдакий агрессивный двухместный спорткар с антикрылом.

– Тебе виднее, Нобору-сан. Значит, еще и гоночную красавицу нужно будет обихаживать.

– Здесь места для гоночной машины не хватит, – удивляется старик.

Я оборачиваюсь к водителю. Тот соглашается:

– Да, под нее придется бокс в клубе арендовать. Чтобы сразу на трэке все изменения тестировать.

– А что за клуб?

- “Бешенные жеребцы”, они в Токио Рейскурс обосновались. Остатки Полуночных гонщиков.

Пытаюсь вспомнить. Вроде бы крутые парни были, по платным автострадам отжигали, гоняли под три сотни километров в час. После крупной аварии с человеческими жертвами клуб самораспустился.

– Это что, за голову взялись и теперь уже на трэке себя проверяют?

– Да. Там как раз можно тюнингованные машины попробовать.

– Тогда договаривайся. Через кого на них выходы есть?

– Через Изаму.

– Проблемы будут?

– Сложно пока сказать.

Замечаю, что потенциальный мастер мнется, киваю ему – давай, здесь люди простые.

– У “Жеребцов” раньше с инструментом для ремонта были сложности. Например, отладочный стенд стоит больше миллиона.

– Если мы возьмем один на оба бокса – нам и им, это нормально?

– Обычно несколько команд скидываются, да.

– Тогда мое предложение – место под машину, саму машину и с народом там законтачить. Инструментами, программами и всем остальным поделимся, не жалко. Нормально так?

Вроде это решили. Теперь самое главное – старика проверить. Вроде ему все понравилось, но хитрован, себе на уме.

– Что же, Сугияма-сан. Ваши условия?

Делает вид, что думает. На самом деле наверняка пытается не продешевить.

– Я хотел свою фирму открыть по ремонту газонокосилок. Те, которые на рынке, не совсем удачные. Буду пробовать свои доработки предлагать. Поэтому хочу понять, сколько времени мне придется у вас проводить.

– Фирму уже открыли или сначала проверите идею в деле?

– Сначала надо прототип сделать. Потом за лето его в работе отладить. А потом…

– Не вижу проблем. Станки в мастерской есть, здесь место свободное в углу можно запросто выделить. Вон, любой из столов занимайте под прототип. Тестировать? У нас газон, по району газонов полно. В префектуру позвоните, попросите участок для уборки – они только рады будут бесплатно отдать на лето… Теперь по нашим условиям. Питание три раза в день бесплатно, за счет клуба. Пиво – со скидкой. Официальная зарплата, медстраховка. Свободный рабочий день. Если все на ходу и претензий нет – то сидеть весь день в гараже не нужно. Главное, чтобы я, как ваш работодатель и Чихару-сан, как второй заказчик по мотоциклам были довольны. Это устроит?

Кланяется, но с крохотной долей сомнения. Не хочет про зарплату спрашивать, наверняка уже накалькулировал. Но я поступлю проще.

– Нобору-сан, сколько мастеру на гонках обычно платили?

– Сто тысяч обычно. И премиальные, если команда выиграла.

Понятно. Значит, хочет чуть больше. Полторы сотни? Ладно, я на мастера закладывал чуть больше.

– Двести тысяч в месяц предлагаю. Если что-то интересное для мотоциклов захотите предложить, то процент с реализации или разовые премии обсуждайте с Чихару Сайто. Так устроит?

Теперь кланяется уже бодрее. Похоже, я его порадовал.

– Отлично. Тогда – сейчас найдем господина Мурату, наш бухгалтер вам даст договор, ответит на все вопросы и можно будет начинать. Нобору-сан, на тебе – показать клуб, познакомить со всеми и как только с документами закончите, можно насчет подъемника думать. Какой, где покупать, кто устанавливать будет.

В раскрытую дверь заглядывает Сузуму:

– Тэкеши-сан, там коробки какие-то вам привезли.

Спохватываюсь:

– Точно, я же телефоны заказывал… Да, Сугияма-сам, себе еще пометьте, чтобы мы не забыли телефон сюда воткнуть. Станцию офисную я уже купил, сегодня после обеда приедут устанавливать. Надо будет в каждую отдельную комнату линию протянуть и аппараты установить. Заодно внешний номер перекоммутировать, но это уже без нас сделают. Главное – где лучше тут коробку пристроить. Может даже две – одну в одном углу, другую в другом…

Ура, ко мне мобильники приехали правильные. “Наутилус” четвертый и пятый в премиум комплектации. Уже год как израильтяне создали фирму и переделывают под нужды заказчика официальные марки различных телефонов. Меняют чипы, перепрошивают, защищают от взлома, скрэмблер встраивают внутрь. Поэтому я не задумываясь заказал сразу двадцать доработанных “самсунгов” С80 и десять “моторолл” сотых – раскладушек с цветным экраном. Первые чуть попроще и подешевле, вторые попонтовее. Я еще вместе с проданными программами их чуть доведу до ума, кое-какие вещи в прошивке поправлю и подарю боссам. “Самсунги” босодзоку раздам. Чтобы можно было звонить и разговаривать спокойно. И сообщения отсылать, не опасаясь, что прочтут. Ведь если у тебя паранойя, то это не означает, что за тобой не присматривают. Просто ты этого не замечаешь.

Поэтому все распаковал, каждую трубку проверил, поставил на подзарядку. На ноутбук залил нужный софт, дома еще гляну. Кстати, и “тошибу” провел как расходные материалы для клуба. Первый местный тонкий ноут. Пять штук взял. Один мне, помощнее. Второй Горо, он на него сразу игрушки воткнул. Третий Тошико, с какой-то навороченной программой для учета и всяких складских заморочек. Еще один Чихару, с подобием автокада. Как раз с разными деталями ковыряться. Парни, кто станки нам настраивал, еще софт посоветовали, поэтому все в куче будет. И последний достался бухгалтеру. Вместе с программой шифрования, чтобы никто посторонний нос сунуть не смог.

На тренировке сначала подопечных гонял, затем меня гоняли. Под конец Масаюки попросил еще раз комплекс в одиночку сделать, но уже вместе с настоящей катаной. Выполнил, чем вогнал телохранителя в состояние глубокой задумчивости. Когда начали домой собираться, он попросил:

– Господин, можем мы заехать в додзе Йокогама Муакай? Там преподают кэндзюцу.

– Ты считаешь, что мне уже пора?

– Мне кажется, что вам лучше все же встретиться с настоящим мастером. И он уже подскажет, как дальше поступать. Я по-большей части самоучка. Будет очень обидно, если вы загубите талант из-за моих ошибок.

– Насколько это далеко?

– Десять минут на машине от вашего дома.

– Тогда поехали, время есть.

А вот дальше в процессе визита получилась самая настоящая дичь. Я лишний раз убедился, что местные аксакалы в единоборствах давно законсервировались и превратились в подобие говна мамонта. Иначе не скажешь. Абсолютная уверенность в собственной исключительности и разговор с будущими учениками с позиции презрительного фырканья. Типа – до тебя, червь паршивый, снизошли, поэтому не забывай делать “ку” и всячески уважение демонстрировать. Вот только у меня спина гнется только перед теми, кто это делами заслужил и кого я знаю. Любой другой пень с горы вызывает только желание сказать пару-тройку ласковых и послать куда подальше.

Сначала мне заявили, что я слишком стар, чтобы достичь каких-либо серьезных результатов. Правильные перцы рождаются с мечом, прорубая себе дорогу наружу.

Затем высказались, что именно в этом додзе преподают лучшие воспитанники великого Аоки. И право учиться здесь нужно еще заслужить. Особенно, если у тебя и катаны-то нет приличной.

Дернул меня ёкай, я ляпнул, что катана у меня уже есть. Чуть ли не потребовали продемонстрировать. И уже когда обнюхали черный клинок и презрительно со стуком обратно в ножны впихнули, я взбесился. Масаюки все это время рядом стоял и мрачнел с каждым словом. Явно не ожидал, что оябуна так непочтительно встретят. Но я решил, что достаточно уже здоровался, кланялся и улыбался. Теперь можно и попрощаться.

Сбоку стены подпирали широкие бревна, почти полметра в диаметре. Конек крыши держали. Как раз рядом с правым столбом и сидела веселая компашка чудаков-сэнсеев. Поклонившись, выпрямился и с легкой усмешкой бросил:

– Сумимасен, мы ошиблись. Мой друг почему-то решил, что в Йокогама Муакай можно найти настоящих специалистов кэндзюцу. На самом деле здесь я вижу напыщенных индюков, не умеющих следить за языком и забывших правила приличия. Но мы не будем больше терять время, в этом додзе меня ничему научить не смогут. А, чтобы вы не жаловались, что вас вздумал оскорбить неизвестный, я представлюсь. Меня зовут Тэкеши Исии. А это – моя подпись.

Клинок из ножен, внутри него уже пляшет злая энергия, которую качнул, сжимая рукоять. Первый удар сверху вниз, справа-налево. Опять вверх – и второй удар уже слева-направо. Крест-накрест. Отлично, вроде как пар спустил. Катану на место, легкий поклон и на выход. А за спиной упали два куска бревна, затем остатки заскрипели и верхняя часть подалась вниз, потянув за собой крышу. Посыпалась палки, штукатурка, повалил мусор. Брызнули перепуганными тараканами мужики в красивых кимоно. Но мы с Масаюки спокойно вышли и сели в машину. Никто за нами и не вздумал выскакивать с претензиями. Только слышно было, как поскрипывает просевшая крыша и верещат откуда-то из глубины гении кэндзюцу.

– Поехали домой, Нобору-сан. Нас здесь даже чаем не угостили. Хоть поужинаем нормально. И, Масаюки-сан, не нужно расстраиваться. Положимся на судьбу. Если Кагуцути [бог огня] захочет, то найдет нам наставника. Хотя, меня вполне и ты устраиваешь. Поэтому – не огорчайся. Ты просто не видел, с какими идиотами мне приходилось сталкиваться, когда изучал основы рукопашного боя. Там паноптикум куда забавнее.

Через час в додзе приехал Ютака Хикито, сын легендарного сэнсея Аоки Хикито, обладателя всех возможных наград в кэндзюцу и кендо. Сорокалетний мужчина внимательно выслушал жалобы, которыми его завалили местные учителя, затем ощупал поврежденный столб и подозвал одного из смотрителей, кто наводил порядок в доме и одновременно служил семье Хикито, отвечая за решение любых проблем в одной из многочисленных школ, разбросанных по всему Ниппон. Встав рядом со стариком с цепким взглядом, Ютака внимательно слушал, изредка переспрашивая:

– Раньше не видели?.. В дорогом костюме?.. Собственная катана? Черная? В смысле – ножны черные? Клинок? Весь, абсолютно?.. Хотел заниматься?.. С телохранителем, именно он его и привел?.. А что ответили? И как?.. Значит, расписался?.. Тэкеши Исии? Понял, аригато гозаймасу, Нисимура-сан.

Вернувшись к чуть успокоившимся сэнсеям, Ютака поправил юкату и вынес приговор:

– С настоящего момента вы больше не можете преподавать в школе Аоки. Я поговорю сегодня с отцом и он примет решение, как с вами быть. Выступив от нашего лица и от нашего имени, вы оскорбили будущего ученика, превысили данные вам полномочия и покрыли позором это додзе. Единственное, чему вы можете радоваться, что остались живы. Потому что Тэкеши Исии – абэноши, лично отмеченный самим микадо. Он мог после всего случившегося отрубить вам головы и был бы в своем праве… Завтра после обеда вам сообщат о решении. Сейчас можете возвращаться домой.

Ютака Хикито получил прекрасное обучение и владел мечом чуть-чуть хуже гениального отца. А еще он обладал прекрасной памятью и знал всех значимых персон как в Токио, так и в Ниппон. Его обязанностью было улаживать возможные конфликты с взыскательными клиентами и рекламировать сеть школ среди желающих изучить столь сложное и прекрасное искусство.

Посмотрев задумчиво на остатки столба, мужчина пробормотал:

– И как теперь перед ним извиняться? Ведь он не просто абэноши, но вроде бы еще и кобун в Инагава-кай?

Одиннадцать вечера. Вся округа спит давно. Опекун так уже третий сон видит. У него с этим строго – пришел, бутылочкой пива ужин заполировал, шоу в девять вечера посмотрел – и все, до утра его нет.

Лишь я сижу, лобную кость морщу. Думаю, в какого подобным идиотом уродился. Вроде папа был куда адекватнее.

Вспоминаю себя “старого”, еще времен подмосковных. Ведь не человек был, а интеграл в людской оболочке. Задачи, сроки, подходы, варианты ликвидации. Затем – бэкдоры, баги, ложные следы и перевод стрелок на хакерские группы. Деньги, ненависть от бывших “коллег по дружному коллективу”. Семья, с которой смог провести так мало времени. Но даже улыбаться начал. Временами.

Стал бы я прежний на идиотов в додзе наезжать? Да никогда. Улыбнулся бы, поклонился и исчез. Меня бы через пять минут уже забыли. А сейчас? Более чем уверен, что половина Токио уже утром будет судачить: “Наш выгоревший чужую школу разгромил, всех сэнсеев мечом порубал, на полицию наорал и флагом махал”. Еще про то, что “Базай” орал, непременно добавят.

А все – гормоны. Или еще какая дурь, которая в башке Тэкеши в достаточном количестве. И никак ее не выколотить, это часть приобретенного тела.

Или вот – Масаюки. Здоровый мужик, который с чего-то решил, что я имею право распоряжаться его жизнью. Вечером наморщил бы брови, сказал “зачем ты меня в этот клоповник позвал” – и все, посчитал бы, что уронил честь господина. Просил бы разрешение на сеппуку. Ладошкой махни – и человека не станет. Потому что “недостоин я оказанного доверия". А господин – дурак малолетний, с понтами шире дверного проема.

Ох, грехи мои тяжкие. Когда профессор узнает, что я начал коленца выкидывать, он меня освежует. И будет полностью прав. Потому что должен Тэкеши сидеть маленькой мышкой под веником и не отсвечивать. А меня прет, будто ведерную скипидарную клизму вшарашили. На кураже. С ощущением, что жить надо немедленно, на ускорении, не оглядываясь за спину. Или это уже не жизнь…

Передо мной под перевернутой стеклянной банкой сидит лягушка. Большая. Зеленая. Глазки пучит. У меня их уже четыре штуки в пруду плавают.

Этой час назад я кинжалом позвоночник перебил. Затем сначала залечил внешнюю рану. А потом настроился на бедолагу, будто мелодию услышал. Каждый орган, каждый зеленый кусок “пел” по своему. Вот я и считал мелодию из здоровой части и за пять минут восстановил повреждение. Полностью, насколько могу судить. Почти сорок минут потом крутил-вертел, пытался различия найти. Нет, вроде все нормально. И энергии собственной потратил не так много. Больше на сканирование ушло.

Теперь сидит лупоглазая под банкой, на меня пялится. А я в ответ и думаю – ну и дурак ты, Тэкеши. Если кто-то узнает, что выгоревший абэноши способен лекарем работать и с заявленной “единичкой-минус” живую плоть кромсает и восстанавливает по щелчку пальцев, то никакой микадо не заступится. Меня или в золотую клетку где-нибудь под Фудзи запихают на глубину в километр. Или тупо грохнут. Нажмет снайпер на спусковой крючок и все, одним придурком меньше.

С другой стороны – что теперь, в петлю лезть? Ведь убитый в порту мальчишка не виноват, что проклятый Юма Хаяси его прикончил. И тем более не виноват, что новая душа попалась отмороженная – убивец, которых земля носить не хочет. Теперь это все перемешалось, сплелось в одно целое. И Тэкеши Исии получился таким, какой он есть. Молодой парень со злым взглядом. Местами жесткий. Местами сентиментальный. С перекошенным понятием чести, эдаким русским кодексом самурая, как я его понимаю. Пофигистичным отношением к смерти и острой жаждой справедливости.

И уж если Масаюки и Нобору готовы отдать за меня жизнь, то придется стать таким господином, за которого в самом деле стоит умереть. И пофиг на рефлексии, жизнь в любом случае продолжается.

Кстати, в новостях мелькнуло, что папаша Юмы с обрыва кувыркнулся вместе с женой. Гнал по обледеневшей дороге в горах. Не знаю, сам он прыгнул или помог кто, но хоть мне грех на душу брать не пришлось. Зато теперь понятно, что вопросы задавать придется его начальству. Сам он вряд ли что-то расскажет. Но об этом можно и позже подумать, сейчас голова не соображает.

Подняв банку, тыкаю лягушку пальцем – иди, зеленая. Свободна.

Квакнув, ускакала к пруду. А я спать пошел. У меня завтра еще одна радость начинается – второй класс старшей школы. До окончания которой еще добраться надо, со всеми этими приколами.

Холодно с утра. Начало апреля, солнышко греет сильнее ближе к обеду, пока же – воротник пиджака поднял, спрятался за широкой спиной одноклассника. Господин директор на невысокой трибуне стоит, новые колонки терзает. Про свершения, далекие сияющие горизонты, будущую работу. Про то, как мы все вместе – ух, а конкуренты из других школ в аутсайдерах плачут. Потому что – коллектив, потому что каждый на пределе сил и стараний.

Одним словом, под конец я чуть не заснул. Хорошо даже, что зябко, не получалось дремать полноценно. Но как только в класс пришли, так сразу и настроение поднялось. Со всеми еще раз перездоровался, уточнил список достижений у Широ в новых играх, девушек поздравил с началом учебного года. Одним словом – врубил клоуна и наслаждался. Потом пришел математик и веселья стало куда меньше.

Как только перестал тарахтеть последний звонок, в дверь сунулся Кацуо Накамура. Сэмпаю явно хвост накрутили, летает по школе, словно метеор.

– Тэкеши-сан, на завтра у тебя физкультура, ты помнишь?

– Да, Накамура-сан.

– Что кроме формы надо?

– Ножи нужны, Накамура-сан. Но ты не волнуйся, я их уже купил. Сейчас привезут. – У старшеклассника вытягивается лицо. Полюбовавшись на его “да ну тебя нафиг”, добавляю: – Тренировочные, из мягкой резины. И понадобятся они где-то месяца через два-три, не раньше. Просто я заранее инвентарь взял. Плюс еще щитки защитные, перчатки, шлемы, макивары и лапы. Набралось разного. Если хочешь, можешь помочь перенести все в подсобку. Ивасаки-сэнсей ключи дал.

– Мне еще надо со своими делами разобраться, – машет листочком в качестве флага капитуляции.

– Как скажешь. Но если будет желание, то завтра как последний урок закончишь, можешь заглянуть. Мы как раз разминку закончим.

Удирает. Смешной он, кто же оставляет поле битвы за соперником? Встаю на стул, громко объявляю:

– Народ! Кто завтра хочет поразвлекаться во время физкультуры, того прошу помочь. Надо будет снаряжение перетащить, его как раз ко входу привезли. Пять минут максимум!

Сбоку за штанину дергает Аки Хасэгава. Штатный “ботан” пытается понять, что за неприятности я придумал одноклассникам:

– И что мы там будем изучать?

– Будешь тренироваться правильно произносить: “Эй, ты, хангурэ недоделанный, иди сюда!”

– А потом?

– А потом за это получишь в лоб. Зато – весело! – слезаю со стула, топаю на выход. За мной еще человек пять следом – вряд ли таскать. Скорее – просто из любопытства.

Белоснежным боком к ступеням припаркован клубный микроавтобус. За ним рядком выстроились пять байков. Горо-сан с большей частью банды приехал помочь. Девушки на хозяйстве, обед должны из ресторанчика встретить. А парни – в делах-заботах. Удрали подальше от обязанностей, как я понимаю. Но рожи у всех важные и главное! Главное – они все в новых куртках. Черные, кожаные, блестящие, с кроваво-красным вороном на спине и привычной уже надписью “Ятагарасу Йокогамы”.

– Народ, берем сколько можем унести, сильно не напрягаемся. Ронять нежелательно. Хотя, там тяжелого особо и нет.

Это точно, вся экипировка легкая, но объемная. Часть в огромных баулах, часть просто гроздьями на пластиковых стяжках. Отловив все же троих парней из моего класса, пихаю в руки шлемы, перчатки, баул с резиновым ножами. Сам под мышки цепляю два комплекта белоснежной защиты на грудь и топаю следом. Босодзоку идут за мной. По дороге успеваем поклониться учителям, кто с интересом разглядывает нас со второго этажа. У них там стратегическая позиция – встал сверху лестницы и контролируешь свой коридор, заодно что внизу происходит.

В зале двери нараспашку, довольный собой и началом учебного года физрук командует: куда заносить, куда сгружать. Заодно еще раз разглядывает сияющий свежими красками пол и стены. Ремонт закончили, душевые заново установили, куча нового оборудования и всяких мячей-скакалок и прыгалок. Будет чем бедных школьников мучать.

– Еще что-то, Тэкеши-сан?

– Нет, Ивасаки-сэнсей, за один раз уложились. Спасибо ребятам, помогли.

Прощаюсь и в класс, за рюкзаком. Попутно уточняю у Горо Кудо:

– Вы там сколько порций заказали?

– Сорок. На всех хватит.

– А не лопнем?

– Не, с утра вчерашнее подъели, в холодильниках пусто. И мастера сегодня еще подъедут с телефонистами. Так что – нормально.

– Ладно, я тогда домой заскочу переодеться и чуть позже буду. Джа нэ.

– Джа нэ, Тэкеши-сан.

Стою на пороге комнаты и смотрю, какую красоту Итикава-сан сделал. Кожаные темно-коричневые диванчики, пара кресел. Кровать в глубине. Столики из мореного дерева, полированные. Стойка кухонная, на ней уже выстроились рядком всякие полезные штучки для понимающего в готовке человека. Чуть приглушенный свет, хотя хозяин всегда может включить полную иллюминацию. Это – личные аппартаменты Нобору Окамото, моего водителя. У Масаюки Хасэгава аналогично – только комната дальше по коридору. Парни как раз занесли последнее кресло и теперь озираются, пытаются понять, куда бы потеряться из непривычного великолепия.

– Нобору-сан. Это твоя комната. Можешь постеры гоночных машин на стены повесить, если хочешь. Или еще что – ты здесь хозяин. Масаюки-сан, с тобой аналогично. Да, я тебе подставку под катану заказал, вроде привезли. Ну и телефоны уже установили. Можно внутри клуба звонить или в город. Там книжечка рядом лежит, все расписано.

– А у вас, господин, пока пусто.

– Мне не горит, я все равно дома большую часть времени провожу. Ваши же берлоги готовы. Можно переселяться или наездами бывать. Одна просьба, если кто гейшу закажет, то сначала предупредить Тошико-сан. Нам троим это можно, остальным членам клуба запрещено.

Кланяются. И что я такого сказал? Вход к нам отдельный, сюда вообще редко кто нос сует. Основное веселье – в зале. Там и к пиву поближе.

Ладно, благодарю Итикава-сан за прекрасно выполненную работу, еще раз повторяю, что моя пустая комната в полном его распоряжении. Если туда и сунусь, то после тренировки ополоснуться. У меня сейчас настроение бодрое, можно как раз госпожу завхоза пообижать.

– Ты почему удар задерживаешь, кукла глупая! – сердито выговариваю растрепанной девушке. – Я что сказал? Я сказал – бить в полную силу! Чтобы почувствовала, как надо, чтобы в реальной жизни дурниной не страдала! Нельзя противника жалеть! Ты его пожалеешь, он тебе шею свернет, как курице. Еще раз, в стойку! Ноги ближе, Тошико, ближе! Ты не каты демонстрируешь! Я тебя сейчас убивать буду! Поэтому – удар на блок приняла! Раз! Атаку сбить! В живот коленом! Еще раз! С локтя! Где разворот? Так ты даже сукебан не пощекочешь! А тебе надо мужику вломить, который порезать тебя хочет! Еще раз!

Я злю Тошико, заставляю вкладываться. Мне надо, чтобы она сломала в себе страх перед чужой кровью. Чтобы поймала это ощущение, когда прешь вперед назло всему, когда терять уже нечего. Это для реального поединка крайне важно. Ты уже оставил прошлую жизнь позади, перед тобой только один путь – по трупам вперед. Ты в боевом бешенстве, не обращаешь внимание на травмы, боль и условности. Ты атакуешь…

По лицу течет кровь, в носу хлюпает. Зубы мне она не выбила, но губы тоже расквасила. Все же пропустить “с локтя” от разъяренной фурии неприятно. Но я этого добивался. Краем глаза вижу, как набычившись на татами одновременно шагают мои головорезы. Поворачиваюсь к ним и тихо цежу:

– Не понял? Я разве просил о помощи?.. – Замерли. Снимаю уляпанную майку, протираю лицо. – Если я скажу “бей”, тогда вы порвете наших врагов. А когда я занимаюсь с учениками, вы сидите рядом и учитесь на чужих примерах. Понятно?

– Хай, господин, – глубокий поклон и шаг назад. Смутились. Оябун недоволен, его верные самураи ошиблись в оценке ситуации. Ничего, мы рано или поздно сработаемся до такого уровня, что друг друга станем понимать по легкому движению бровей. Пока еще притираемся.

– Все поняла, Тошико-сан? Как бок, не болит? Открылась в атаке, увлеклась. Завтра этот момент еще раз проработаем. Пока оба пойдем умоемся, потом я гляну, что там у тебя с ребрами.

Вниз спускаюсь через десять минут. Морду себе я подлатал, разве что небольшая припухлость осталась. Заглядываю на кухню – девушка уже там, в новой майке. Маек цветных я набрал с запасом, разных размеров. Штук сто лежит в кладовке, народ пользуется.

– Покажи бок, Тэкеши-сан.

Смотрит на меня, потом молча стягивает топик с покемонами, оставшись в спортивном бюстгалтере. Но мне на симпатичные формы смотреть не очень интересно, я осторожно прикладываю ладонь слева, куда “щелкнул” на контратаке и теперь пытаюсь настроиться на внутренний взгляд. Да, есть. Сильно влупил. Ребро не сломал, но трещину Тэкеши заработала. И ушиб сильный вокруг. Начинаю медленно раскачивать “камертон”, прислушиваясь к звучанию нормально функционирующего организма. Залечив травму, попутно еще раз прогоняю яркую волну с зелеными искрами по всему боку. Все, на сегодня хватит.

– Можешь одеваться. Сыр, бобы, рыба и овощи сегодня. Чем больше, тем лучше. И готовься, завтра будем разбирать на свежую голову ошибки.

– Хай, Тэкеши-сан.

В дверь заглядывает вездесущий Сузуму:

– А если я с ней поспаррингую, тоже можно будет массаж сделать?

– Массаж она тебе сковородкой сама сделает, умник. Но если хочешь размяться, то пошли. Только учти, я с парнями работаю куда жестче.

Исчезает. Само собой – дураков нет по роже получать.

Еще час топчемся с Масаюки и Нобору. Я их периодически ставлю в пару, медленно разбираю разные варианты “как сделать больно другому человеку”. Иногда сам встаю. Заставляю покрутиться на спине из варианта “уронили мишку на пол”. Несколько раз звучно хлопаю ногой бойцов по лбу:

– Я сколько раз говорил, нельзя на жопу садиться и пытаться вставать рожей вперед. А? Руку назад, опора на нее и ногу, вторую под себя пробросил – и ты уже в полуприседе. Можно атаковать или назад уходить. Еще раз, умники.

Но мужики у меня неплохо для своего возраста и комплекции подготовлены. А уж удар поставлен у обоих – только быка валить. Так что мне остается им дополнительные техники дать и отработать. Еще в тир поездим для общего развития. И можно будет жить, жизни радоваться.

Протираем влажной тряпкой на палке маты, уходим из зала. Наш непоседа Шиджо Ватанабэ будет завтра, сегодня их с первого дня в школе уроками озадачили. Кстати, как и меня – надо будет по истории пару глав пролистать. Но пока – деревянный меч в руки и следом за Масаюки на задний двор, как его называю. Пройдемся по базовому комплексу, в котором все основные стойки представлены. Нобору встал правее, выхлестнул телескопическую дубинку и своим занялся. Он клинком пользоваться не умеет и не особо горит столь сложную науку постигать. А вот дубинка – это его. Как и любая палка или шест. Поэтому закрутил, завертел, начал перехватывать и воздух рубить. Я же замер сбоку от телохранителя, вошел в транс и понеслось. Шаг, замах, укол, отход. Минута за минутой. Как единое целое.

Когда через двадцать минут закончили, майку снова можно было выжимать. Умотался, заставляя тело двигаться в непривычном для него ритме и в странных позах. Но – вроде уже чуть-чуть полегче. Ничего, я за пару месяцев азы освою, потом можно будет в самом деле через клан специалиста поискать. В Семье с катаной многие занимаются.

Смотрю направо, а там Нобору прислонился к столбу, руки сложив и терпеливо ждет, когда парочка с деревяшками наиграется. Но самое интересное, что чуть в стороне так же спокойно стоит незнакомый мне мужчина в кимоно. Странно, обычно народ столь официально наряжается только для торжественных случаев. Или когда на раздачу люлей к руководству приходит. Я же данного персонажа в первый раз в жизни вижу. Память-то фотографическая.

– Конбанва, меня зовут Тэкеши Исии. Чем могу помочь?

– Конбанва, Исии-сан. Я – Ютака Хикито. Моя семья просит вас принять извинения за недостойное поведение нашего персонала в додзе Йокогама Муакай.

Блин, только этого мне и не хватало.