Вакагасира. Том 1

Глава 15

Утром в воскресенье посмотрел, как идет процесс восстановления у сестры Ясуо Кодзима. Хакер в это время что-то строчил на ноутбуке, попутно отчитавшись мне, что четыре человека в девять утра подъедут в госпиталь. Двое – железячников, способных спаять что угодно. И еще пара отличных программистов, способных не только софт написать, но и без толмча понять, что заказчику надо. Я вводную дал, включая потенциальную сложность задачи, народ загорелся желанием попробовать. О том, что получим в случае хорошего старта будущих продаж диагностических комплексов – умолчал. Это пока вилами на воде. Но если взлетит – вся четверка будет миллионерами. Долларовыми.

Кеико выглядела чуть лучше, чем когда появилась в клубе. Тошико усиленно обоих откармливала, девочка одновременно старательно делала зарядку для рук и старалась быть хоть чем-то полезной. В школе ее из-за болезни держали на удаленном обучении, поэтому Кеико было без разницы, где сидеть: в квартире тетки или у нас. Здесь всегда кто-то есть, поэтому можно попросить помочь и не откажут. Дома же одной – скука смертная.

– Отлично, руки у тебя уже работают как надо, даже мелкая моторика восстановилась. Спину сверху мы проверили, теперь займемся нижней частью. Но – на сегодня перерыв. Мазь я тебе нанес, почти что насильно распихал поближе к поврежденным клеткам. Пусть все успокоится. Завтра вечером продолжим.

Посмотрев на часы, девочка забеспокоилась:

– Тэкеши-сан, вам скоро в больницу ехать. И вы еще хотели с утра перезвонить Симидзу-сан, он свой “БМВ” на парковке оставил. Хотел забрать. Может быть, заодно и Тошико-сан подвезет, она в парк вместе с волонтерами хотела.

– Спасибо, Кеико-кун. Ты просто готовый секретарь.

– Если господин доверит мне столь серьезную должность, я буду рада.

Взлохматил светлые волосы:

– Тебе еще учиться надо, помощница.

– Я могу сдать экстерном. У меня так большая часть предметов за прошлый год была закончена.

– Школа-школа… Слушай, а тебе важно именно свою закончить или можно в местную перевод оформить? У меня с директором хорошие отношения, он может помочь решить этот вопрос со средней школой. Брат не будет возражать?

– Он будет только рад. Я показатели на старом месте порчу.

– Так, секунду.

Выхожу из гостевой комнаты, зло ощерясь про себя: “показатели им нужны, суки”.

– Ясуо-сан, не занят?

– Чай допиваю.

– Тогда можешь прямо с кружкой подняться? Вопрос возник.

Устроив родственников рядом, озвучиваю возникшую идею:

– Ваша тетка не будет против, если сестру переведем в наш район? Я ее оформлю у себя, опекун вряд ли будет против. Или вообще квартиру для двоих снимем, в соседнем комплексе сдают, я объявления видел. Через год – в старшую школу пойдет, ко мне. Я последний класс, она первый. Присмотрю, чтобы никто не вздумал обижать.

– Тетке на нас плевать, она только рада будет. И мне на работу намного ближе.

– У тебя с учебой что?

– Полгода формально для сдачи всех тестов. Но я их могу хоть сейчас закрыть.

– Тогда оформляй бумаги на досрочное завершение техникума. Слесарем ты работать вряд ли будешь, у тебя уже контракт на должность директора айти-департамента. И это только начало… Что-то еще?

– Сайт для заказа еды почти закончили. Парням идея понравилась, многие хотят участвовать в ее развитии. Разные полезные фишки предлагают.

– Фишки коллекционируй, кто вкалывал эти дни до упора – поощрим. Попутно вбрось идею, чтобы на существующий движок навесить любой вид товаров. Книги, бусы, консервы – все, что можно на мотороллере или грузовичке доставить. Наша задача – приучить жителей Токио, что за день они могут к дверям получить любой товар, который нашли в интернете. А продавцов – что у них есть огромная торговая площадка, на которой выложился – и у тебя несколько миллионов потенциальных клиентов. Чуть доплатил – и реклама по сайту. Это – как максимум на ближайшие пару лет.

– Будет интересно.

– Оно взлетит, Ясуо-сан, я в этом уверен. Сначала столица, потом по всей стране продвинем. Мне уже из Осаки писали местные босодзоку, что им очень идея нравится, хотят у себя что-то подобное сделать. Ждут только, с какими результатами мы год закроем… Все, я побежал. Твоих четверых спецов жду в госпитале, в случае проблем кидай смс-ку, на звонки вряд ли смогу отвечать оперативно. И – Кеико-кун сегодня покой, массаж и обильное питание. Все, меня – нет.

В госпитале у нас день напомнил пожар в борделе. Студентов, интернов и прочих профессор самоорганизовал и заставил “работать по плану”, сам засел со мной и четверкой безумцев. Двое по нашим указаниям паяли, лудили, собирали, клепали и разбирали. Плюс калибровали батареи, искали сдохшие контакты и прокладывали тонкие гибкие пластики, с одной стороны покрытые сеткой, способной снимать электрические импульсы. Двое лохматых программистов разложили три сервера для хитрых обсчетов, пять дисплеев, два ноутбука и творили “с колес”, пытаясь вылепить по обрывочным указаниям будущее рабочее место. С полученным результатом мы наведывались на третий этаж, делали замеры, шипели под нос или смотрели друг на друга выпученными глазами, затем бормотали “сумимасен” и бежали обратно.

После некоторых раздумий Коичи Сакамото решил испытательную лабораторию развернуть в учебной комнате, а не в палате. Во-первых, в комнату просто так не ходили все, кому не лень. Она была закреплена за профессором и незванных посетителей могли запросто выставить в коридор, а то и попросить охрану вывести из госпиталя. Во-вторых, стандартное лечение для выгоревших никто не отменял, поэтому медсестры регулярно заглядывали с препаратами и возили попутно на процедуры. Сакамото-сэнсей хотел проверить – какая будет разница между обычной отлаженной терапией и новыми воздействиями.

Я за четыре часа смог добиться почти полного соответствия вылепленных из проводов схем с тем, что мне привиделось у одаренных. Теперь три пластики с объемными структурами складывались воедино в эдакий слоеный “пирог”, проложенный считывающими слоями. Программисты с первого уже содрали часть данных и теперь пыхтели, пытаясь при помощи графических библиотек слепить картинку. Я одновременно с наставником шерстил учебники, выбирая нужное в данный момент: схемы энергетических каналов абэноши, результаты экспериментов по воздействию слабыми токами и еще сто пятьдесят разных штук, которые рождались, обсуждались, примеривались на пока еще дохлую идею и отбрасывались, как малоэффективные.

Пожевать нам принесли студенты, набрав подносы прямо в кафетерии. К шести вечера я с трудом разогнул спину и заявил:

– Сакамото-сэнсей, на сегодня аврал надо сворачивать. Или замотаемся и что-то важное пропустим… Значит, эти четверо бравых ребят в полном вашем распоряжении. Ничего из госпиталя не вывозить. Все образцы держим здесь на ночь. Охрану я предоставлю.

– Охрана, это да, это важно, – задумчиво согласился старик.

– Из ваших учеников кого-нибудь можно будет подключить к теме? Иначе вы зароетесь.

– Троих. Самые соображающие.

– Данную клятву не нарушат?

Теперь Коичи Сакамото молчал долго. Явно для него такой подход к работе с кадрами был вновь. Посмотрел на груду оборудования на столах, на мужиков, занятых делом.

– А твои не нарушат?

– Мои – нет. Они знают, что получат по итогам работы и какие перспективы их ждут. Кроме того, у каждого есть кто-то из родственников, проходивших лечение у абэноши. Парни понимают, насколько это важно и готовы вкалывать круглосуточно. Мало того, никто из них не побежит к конкурентам.

Это так. Я четверку отбирал сам. Разговаривал с каждым. И смог кратко донести перспективы возможных неприятностей, если человек захочет развернуться на сто восемьдесят градусов.

– Тогда пятеро. Из моих можно взять пятерых. Двое слабосилки, но хорошо подойдут для тестирования смешанных случаев. И трое выраженные стихийники.

– Зовите, Сакамото-сэнсей. Они в госпитале?

– Должны быть. Сегодня сдают отчет за неделю, двоих я точно видел.

Достав телефон, профессор быстро отослал сообщения. Я тем временем уже набрал вакагасиру:

– Окада-сан, у меня есть просьба. Нужно будет в госпитале Йокомаши Нанбу выставить круглосуточный пост. Днем пропускать только тех, на кого укажет наставник. Ночью – только меня и его. Оплата с меня.

– Как долго? – старик спросил, будто каждый день я с такими просьбами подкатываю.

– Минимум на две недели.

– Когда первых прислать?

– Если через пару часов подъедут, будет нормально.

– В случае прорыва им что делать?

– Нажать кнопку на коробке, которую я им дам. В драку с вояками или полицией не лезть.

– Хорошо, люди будут. Жди.

– Домо аригато гозаймасу, Окада-сан, вы меня очень выручили.

– Мы одна Семья, Тэкеши-кохай. И я думаю, что твоя новая идея пойдет на пользу всем. У тебя очень забавно выходит – среди очевидного находить что-то необычное.

Выглядываю в коридор – там уже пятеро в халатах ждут, когда их позовут внутрь. Запускаю. Четверо парней и девушка. Девушку я помню: Сузьюм-сан, стихия огня.

Убедившись, что наставник глубоко задумался и нет смысла его пока дергать, выстроил пятерку у стены и начал говорить, разглядывая напряженные лица:

– Сейчас вы получите предложение, которое бывает раз в жизни. Вы можете его принять или отказаться. Те, кто не захочет, вернется к обычным занятиям, продолжит учебу и работу. Завершив интернатуру, поедет в другие города, где будет применять полученные знания. Вы станете состоятельными людьми, насколько понимаю, вас будут уважать и любить пациенты. Вы будете врачами, как тысячи других абэноши.

Слушают внимательно. У одного из парней даже капелька пота по виску стекает, настолько он напряжен.

– Те, кто примут наше предложение, дадут кисэмон – клятву верности. Эти люди будут служить Сакамото-сэнсей, выполнять его указания и держать язык за зубами. Все, что вы узнаете и чему научитесь, останется между нами. Рассказывать о тайне запрещается. Обсуждать все, что делаете – только в этой комнате или там, где разрешит наставник. Того, кто вздумает предать и нарушить данное слово, казню лично… Это понятно?

– Хай, – отвечают хором, с легким поклоном.

– Теперь, что же получит человек, прикоснувшийся к тайне… Я думаю, через два, максимум три года имя каждого избранного будет известно всему Ниппон. А чуть позже – и всему миру. Сакамото-сэнсей, по личной больнице они получат?

– Рано им еще больницей заведовать, – ворчит старик. – Но собственное отделение – обязательно. Нам надо будет активно обкатывать методику на множестве пациентов по всей стране. Возможно, пятерых хватит на первое время.

– Значит, по их рекомендациям наберем позже еще. Но именно они будут первыми. Кто познает горечь мелких поражений и радость от огромной удачи… Я все сказал. Сколько времени нужно на раздумья? Или кто-то готов сразу отказаться? Дверь открыта.

Первой на колено опустилась Сузьюм-сан, тихо ответив:

– Я готова принести кисэмон Сакамото-сэнсей и поручиться жизнью, что не нарушу данную клятву.

За ней с небольшим промежутком преклонили колено и остальные.

– Повторяйте за мной… Я… Обещаю держать в тайне дело, которым буду заниматься! Выполнять любые задачи, которые мне доверят!..

И еще минуты на две. Разного. Доброго. Чтобы прониклись. С одной стороны – если человек захочет переметнуться, то никакая клятва его не удержит. С другой стороны – профессор отобрал самых упертых. По хорошему упертых, кто в госпитале проводит больше времени, чем дома. Кто грызет гранит науки и мечтает превзойти наставника. С таким подходом в самом деле через десять-пятнадцать лет начнут с ним конкурировать. Хочется в это верить.

Когда закончили, я усадил их за столами и предоставил слово Коичи Сакамото. Старик молча подцепил с доски тонкую палочку-указку, затем постучал меня по груди:

– В начале недели у нас было два выгоревших пациента. Один – ваш коллега, перенапрягся во время операции. Второй – инженер на заводе специализированных сплавов, уже несколько лет проходит у нас поддерживающую терапию. Оба считались безнадежными. Первый – со всем букетом недавнего срыва.

Указка прошлась по моим рукам, затем ткнула в живот:

– У врача за двое суток экспериментального лечения восстановились каналы на верхних конечностях до уровня единичка. У второго пациента начали пробуждаться следовые очаги и пошли ростки по выжженным во время аварии направлениям. Общий диагноз по обоим пока не определен, сроки излечения дать не могу. Но мы с Тэкеши-сан считаем, что нашли возможное решение проблемы. Мой ученик предоставляет необходимые ресурсы и помогает мне в поиске ответов в массиве литературы. Я отрабатываю сами принципы лечения… От вас потребуется оказать нам помощь в этом. Если мы в самом деле сможем восстанавливать пострадавших одаренных, это впишет ваши имена золотыми буквами в скрижали медицины… Повторю еще раз, чтобы вы осознали, насколько это важно и опасно… За такую технологию гайдзины пойдут на любые преступления. А если мы сообщим раньше времени о новом оборудовании, не обкатав его и не убедившись в безопасности новых методик, то уже местные власти заставят отдать все в имперскую канцелярию и начнут плодить очередных обрубков…

Через полтора часа, обсудив необходимые детали, я засобирался домой. Вышел с профессором в коридор, представил его охране: двум крепким ребятам в привычных черных костюмах. Попутно каждому вручил по маленькой коробочке с красной кнопкой под откидной крышкой. Технари по мой просьбе под все компы поставили забавные устройства, которые генерят электро-магнитный импульс. Железо “спечется”. Плюс – тонкие нашлепки термопасты с детонатором в больших железных ящиках с крышками. Туда складываем все “диагносты”. Бабах – и внутри бушует пожар.

Отличные игрушки, я себе их смастерил в клуб. Исключительно для того, чтобы разный потенциальный компромат спалить в случае возможных неприятностей. Озаботился, так сказать. Но компромата у меня пока нет, а вот заготовки уже пригодились.

– Один внутри, один снаружи. Меняетесь каждый час. В случае любых неприятностей – давите кнопку. Сопротивление возможным визитерам от армии или полиции не оказывать. Сменят вас утром. Кого можно впускать внутрь – покажет Сакамото-сэнсей. Но – пускать только днем. С одиннадцати вечера и до семи утра внутрь никто входить не имеет права, кроме охраны.

– А я? – удивился наставник.

– А вы, Сакамото-сэнсей, уже не так молоды, чтобы сутками пропадать в лаборатории. Шестнадцать часов доступа к игрушкам более чем достаточно.

Договорились. Профессор пошел народ шевелить, чтобы к назначенному времени на сегодня все закончили, я же повернулся к парням:

– Передайте сменщикам – я на вас очень надеюсь. Кроме обычной зарплаты доплата в месяц будет двести тысяч каждому. Номер моего телефона у вас есть, по любым вопросам звонить немедленно. Еще раз – по любым вопросам. В любое время… Туалет есть в кабинете, по госпиталю не шляться. Ночью – вода в бутылках с собой, перекусить – батончики и шоколад в кабинете. Дневные смены по четыре часа, во время их – не есть. Чтобы не подсунули чего-нибудь, пока из кафе несут… Все, удачи.

Поклонились. Ответил тем же и пошел к лифтам. Мне пора домой.

Дома. В этот раз вечер встречаю дома. Завтра новая неделя, куча заморочек, но сейчас решил сесть на ступеньках крыльца на заднем дворе, остановиться хоть на мгновение. Надо понять – что уже сделано, что хочу сделать и не пролюбил ли я какие-нибудь полимеры в бесконечной гонке. Исключительно в качестве самоконтроля.

С клубом вроде нормально все. Народ делами занимается, молодежь стала подтягиваться, Горо Кудо с Тошико Ямада одеяло друг на друга пихают с бухгалтерскими отчетами и прочей рутиной. Парень распробовал, что значит руководить работой собственной конторы и теперь старается отмазаться любым способом. Тошико подгребла под себя “бесхозные” обязанности и неожиданно ей это понравилось. Но признаваться пока в открытую не хочет, вот и ведут холодную войну на пустом месте. Думаю, через месяц Горо сдрейфует в сторону будущей музыкальной студии и продюсирования новых рок-групп, а наш завхоз получит новые погоны и станет заботливой мамой-тигрицей в клубе.

Куча других босодзоку у нас отметились, пиво попили. По Токио уже точно на всех углах известно, где сидят отмороженные в Йокогаме и чем заняты. Попутно почти все банды города заинтересовались проектом по доставке еды и разных мелких курьерских “хватай-вези”. Крупных контор много, вот только у тех пока нет объединенного сайта и общей площадки заказов. Стартуем со вторника, если память не изменяет. Ясуо Кодзима согласился со мной, что надо взлетать с чем есть, допиливать фичи будем по ходу дела. Главное – рынок застолбить.

О мелких бандах. Меня удивили рокеры. Подошли, представились. Шайка “Грязнули”, изображают крутых недалеко от нас и одновременно гитары терзают. Поинтересовались, не против ли я выступать в качестве третейского судьи в случаях, когда народ между собой что-то поделить не может. Чтобы выиграть время, выдвинул встречное предложение: если хангурэ собираются привлекать в свои дела человека со стороны, то и его решение должно выполняться беспрекословно. Вот как это подтвердят – можно и судейскую шапочку примерять. Обещали подумать. Заодно их две песни Горо в сборную солянку включил. Диск “Громкая неделя” уже скомпоновали и забили трэками, которые обитателям клуба приглянулись. Любой желающий после дискотеки может купить. Второй диск будет чуть позже. Доходы с продаж будем раскидывать стандартно: четверть мне, четверть Горо, четверть клубу и остаток в равных долях всем, чьи песни записали. Я эти копейки собираюсь в фестиваль влить, Горо на музыкальную студию. Клуб пока еще до самоокупаемости не добрался, хотя продажи пива и разнообразной еды неплохо казну пополняют.

По фестивалю – обсуждаем встречу с хозяевами стадиона. Я больше педалирую на то, что проект одобрен префектурой и пойдет по графе “правильные ценности для подрастающего поколения”. Привычные “нет наркотикам – пьянству бой”, плюс “волонтером может стать каждый”. Вечером народ выдвинул идею ради прикола, я решил ее проверить на жизнеспособность. Отослал Нобуюки Танигути предложение поучаствовать. На следующий день получил ответ – служба спасения базы Тачикава готова устроить показательные выступления и предоставит технику для демонстрации. Чтобы граждане не забывали, как выглядят силы Самообороны Ниппон. Значит, за ними еще площадку надо закрепить и место получше выбрать.

После ревизии финансов, озаботился потрошением китайских активов. Мало того, когда первично наработанную информацию просмотрел, то мелькнули знакомые фамилии. Ощущение, что живем в большой деревне. Заказанная мне четверка и тут успела наследить. Что-то они вместе с триадами мутили. Просто так не заметить, но я воспользовался переданными досье и кое-что интересное в итоге нашел.

Значит, у меня на подходе ликвидация. Часики тикают, надо вскрывать систему безопасности чужого офиса и думать, как там все провернуть. Ясуо сумел мне дырку на почтовый сервер проковырять, я переписку прошерстил и в календаре нашел дату следующей встречи. Двадцать третье апреля. В следующую субботу. У меня на все про все неделя. И облажаться нельзя. Поэтому – садимся с моим компьютерным гением на пару и организуем закос под китайцев. Выбрать какую-нибудь из бригад, там отловить нужного персонажа и сработать под него. Одежда, манера двигаться, машины с того района. Затем засветим “случайно” липового узкоглазого на какой-нибудь парковке и пусть полиция дальше с карательными мерами отжигает.

Определившись с заказом, вернулся к своим внутренним приколам. Лечение… Это проблема. Я оказался носителем слишком опасного дара. Поэтому использовать его исключительно для себя и самого ближнего круга. Никто не должен знать, что какой-то сопляк уже по силе равен серьезным ребятам из онкологических центров. Нет, я должен сидеть в тине: тихо, незаметно. Профессору помогаю? Совершенно верно. Примазался. Программистов дал, крутой стартап пытаюсь раскрутить. А вот лечением и отработкой нового фундаментального направления в лечении выгоревших занимается исключительно Коичи Сакамото с учениками. Я просто жду, когда у него получится и смогу восстановить свою единичку-минус. В остальном – бумажки перекладываю.

Жалко ли мне, что столь необычную идею наставник потащит и прогремит на весь свет? Да ладно, я буду только рад. Он действительно этого заслужил. Пусть это будет его триумф. В одно рыло я бы такой проект просто не вытащил. Загубил бы. Или бросил. А он – сможет. Кстати, надо будет у Сакамото-сэнсей узнать, стоит ли на почве новых технологий помириться с вояками. С четко оговоренными границами ответственности и прочими ключевыми пунктами. Все же ресурсов у генерала Ито прорва. А когда медики смогут угробленных в лицеях и университетах абэноши восстанавливать – он профессора на руках будет носить. Я на это надеюсь.

Ну и бытовые заморочки. Школа как была, так и остается. Полдня формально в минус. Хотя я уже выработал ритуалы: половину урока вкалываю, половину медитирую. Суммарно два-три часа работы над собственными потрохами где еще смогу найти? Плюс две тренировки в неделю, на которых школьников мучаю. Лепота – тот же Кацуо Накамура как сэмпай шуршит каждый день, вечно озабоченный бегает. Я на его фоне еще легко отделался. Зато у меня – красивая официальная лицензия с кучей печатей. Насколько знаю, физрук между делом почти всех знакомых из других школ в спортзал пригласил и продемонстрировал. В Ямате Гакуин решили слизать и что-то каратэшное срочно организуют. Идиоты, что еще скажешь. В моем случае работает исключительно возможность заниматься по собственному желанию и необычная программа. Любимая дедовщина во время занятий и между “курсантами” пресекается на корню, что дает еще один плюс. Любой задрот может попробовать себя во время физкультуры и решить – будет ли он пахать ради собственного здоровья и дабы поднять хоть чуть-чуть планку самоуважения. Да и в школе на тех, кто со мной рядом на матах корячится, вряд ли кто в открытую полезет. Чревато.

Все, вроде основные дела внутренним взглядом пробежал, планы на ближайшее время наметил. В мае подруга приезжает, культурных развлечений добавится. Главное, шею до этого момента не свернуть.

Итак: китаеза, маскировка под него, потом ложный след с убытием домой. Ну и еще деньгами от лица триад посорить, чтобы на меня лишний раз не подумали. А сейчас – спать. Глаза слипаются.

По бамбуковой крыше барабанил дождь. Крохотная деревушка на берегу озера Тонлесап в Камбодже, которой нет на большинстве карт. Пара молчаливых телохранителей рядом. И тяжелые мысли, которые не дают нормально спать ночами.

Бывший хозяин “Чуби-пауэр” никак не мог принять решение. Риота Кикути получил интересное предложение: поквитаться с мальчишкой, пустившим его карьеру под откос. Щенком, сумевшим опозорить старого волка. Посредник сообщил, что слишком бодрый парень копает под нынешнего вакагасиру в клане, заставив того задуматься о превентивной ликвидации. Нет претендента на трон – нет проблемы. Еле живой Норайо Окада пригласит наглеца на личную встречу, во время которой спровоцирует ссору. Риота Кикути и его люди пристрелят мальчишку, получат деньги и все довольны.

Плюсы очевидны. Скандал окончательно похоронят, можно будет вернуться домой. Все неприятные вопросы подвесят на неадекватного абэноши, концы будут обрублены. Полгода тихой планомерной работы по восстановлению разрушенных контактов и можно открывать новую фирму.

Минусы – старой команды нет. Поэтому на акцию придется брать местных головорезов, с кем Кикути раньше работал. Аванса вполне хватит. Вот только можно ли им доверять? А если перестраховаться на два-три раза и одновременно свою игру выстроить? Почему бы и нет? Главное – чтобы результат соответствовал требованиям заказчика. Мальчишка с гнильцой, получил по заслугам. Благодарность спасенного Норайо Окады, кто занимает не последнее место в Инагава-кай. Попутно компромат на тех, кто нанял посредника. Наверняка получится аккуратно ниточку потянуть. Так, шаг за шагом, возродить разрушенную личную империю.

Посмотрев на стекающие по мутному стеклу капли, старик взял спутниковый телефон и набрал номер.

– Я беру этот заказ. Окончательно детали согласуем в Токио. Половину стоимости перевести на известный вам счет в течение суток.

– Ненавижу понедельники, – пропыхтел сипло толстяк, зло продолжая крутить педали велотренажера. Врачи в очередной раз намекнули, что с привычным образом жизни надо что-то делать. Или Джуничи Мацуда из кресла бутё Осаки отправится на кладбище. Сердце, печень и прочие части тела не любят, когда это самое тело впало в пищевой оргазм и страдает от ожирения.

– Господин, – поклонился возникший сбоку помощник. Если он рискнул появиться в такой момент, то наверняка с хорошими новостями. Даже – очень хорошими. В противном случае рискует огрести кучу неприятностей.

– Что тебе?!

– Ваш приказ выполнен. Ликвидатор дал согласие и в ближайшие дни появится в Ниппон. Место для атаки уже выбираем.

– Нас не смогут привязать? – выдохнул сквозь зубы Мацуда.

– Нет, господин. Мы перекупили команду ликвидатора. Они уберут Норайо Окаду, пацана и старика. Оставим на месте акции компромат, чистильщиков уронят в море на частном самолете над океаном. Никаких следов.

– Хорошо… Это – хорошо… Действуй. Перед самой акцией еще раз проверим, что ничего не упустили.

Посмотрев на часы, толстяк замедлил ход. Теперь у него пять минут “завершения разминки”. Можно перевести дух и подумать, как именно станут валять в дегте и перьях кайчо Токио. Ханзо Ямасаки не ошибается? Хо-хо, как сказать. Главное – правильно все раздуть в газетах. И тогда вполне возможно, что второму человеку в клане придется не мизинцем откупаться, а писать предсмертный дзисэй.

Медленно крутя руль, Ютака Хикито ехал домой. Брат дремал на левом сиденье. Но оказалось, что он просто сидел с закрытыми глазами. Потому что вопрос прозвучал четко и ясно:

– Хасэгава-сан для своего возраста неплох. Уверенная стойка, хорошо поставленные движения. Серьезных высот ему не достичь, но за него не придется краснеть в будущем… А как твой ученик?

– Мой ученик… Знаешь, Митсуо, я жалею только об одном. Для Исии-сан путь меча одно из многих направлений, которыми он занимается. Поэтому он станет неплохим мастером, может быть даже сможет потягаться на равных с отцом.

– Ты серьезно?

– Совершенно серьезно. У парня абсолютная память. Ему достаточно увидеть что-то один раз, чтобы потом мог это повторить. Когда мы работаем в паре, он перенимает малейшие нюансы. То, над чем другие бьются месяцами, усваивает за неделю. Да, пока мы проходим азы, но базу получит за год максимум. А ведь на это мы с тобой потратили больше пяти лет, занимаясь каждый день под присмотром лучшего мастера в Ниппон.

– Получается, мы вырастим монстра? И что нам скажут люди, когда увидят его взрослым?

– Что скажут люди про человека, за которым лично присматривает микадо? Не думаю, что нам в спину кто-то бросит обвинения. Исии-сан чтит бусидо и следует по пути настоящего самурая. Жаль только, что он не хочет уделять достаточно времени кэндзюцу. Будь он похож на нас с тобой, то к сорока годам вполне мог бы занять первое место в стране. Первое… А так к старости будет только один из выдающихся. Но мне все равно интересно, что получится. Это очень необычный ученик и очень необычный опыт…

У пожарной станции суетились многочисленные посетители. Из припаркованных машин доставали упаковки с бутилированной водой, коробки с лапшой и шоколадками. Четверо крепких парней в белых майках с красным круглым логотипом загружали старый автомат по продаже напитков. Новый уже подключили и он сиял белоснежными пустыми потрохами. Механик заканчивал настройку, готовясь уступить место высокому японцу в синем комбинезоне с надписью “Круглосуточная доставка”. Еще полчаса – и любой желающий сможет взять любую баночку на выбор. Бесплатно. Тридцать тысяч йен в месяц для пожарной станции оплачено. Второй такой же аппарат поставили в соседнем крыле у медиков.

– Кто видел Кумико? – пытается найти дочь невысокая женщина в ярко-желтой накидке.

– Маленькая девочка с большим розовым бантом? – уточняет старик, руководивший броуновским движением среди волонтеров.

– Да, Фудзита-сан.

– Она раздает картинки с нарисованными пожарными внутри. Вон там, видите?

– Аригато гозаймасу, Фудзита-сан. Я ее чуть не потеряла!

– Не волнуйтесь, здесь ей ничего не угрожает.

Через два часа свободные от дежурства попрощались с волонтерами, машины разъехались. Все же рабочий день, четыре часа вторника. Помочь местным спасателям смогли выбраться те, у кого нашлось свободное время: мамы с детьми, школьники и парни из борекудан. Без своих черных костюмов и солнцезащитных очков воспринимаются куда как мирно.

Убедившись, что его помощь больше не нужна, Фудзита пошел на парковку. Там его уже должна ждать жена. Кстати, вот и она, паркует крохотную “Тойоту”, как и обещала.

По дороге домой старик затронул больную тему:

– Мэнэми-сан, ты читала вчерашнюю газету?

– Я не успела.

– Жаль. Меня сегодня утром уже спрашивали, почему это волонтеры из нашего района поехали на выходных к соседям. Помогли с ремонтом двух пожарных станций, даже организовали маленький концерт. И сегодня к нам пришли по моей просьбе. Я позвонил в клуб, пожаловался, что не хватает помощников… В газете написали, что такие визиты будут регулярными. Соседи хотят помогать тем, кто оберегает их покой. Многие просто не знают, насколько ситуация сложная и сколько рук нужно для того, чтобы вся система функционировала.

– Я это знаю.

– Разумеется, ведь ты моя жена. И занимаешь важную должность в районной префектуре. Я просто очень хочу, чтобы непонятный конфликт с молодым абэноши закончился. Чтобы вы помирились.

Резко нажав на педаль тормоза, Мэнэми Фудзита повернулась к мужу и зашипела, словно кошка:

– Я не стану встречаться с этим нахалом! Он совершенно не умеет себя вести и не уважает старших! Из-за его выступления меня хотят вызвать к старшему инспектору и проверить результаты работы! Меня могут уволить, потому что какой-то хулиган вздумал поиграть в политику!

Вздохнув, старик примирительно поднял руки:

– Да, да. Хулиган, нахал, крайне неприятный школьник… Я это слышал… А еще я зашел в местный кобан, поговорил с офицером Накадзима. Накадзима-сан считает, что через полгода или год парень окончательно возьмется за ум. Его ждет учеба в университете, ему станет не так интересно играть в бандита… И за пару месяцев Исии-сан не совершил ни одного правонарушения. Наоборот, он сумел собрать желающих поработать волонтерами. Он привлек к обсуждению этой проблемы местных журналистов. Нашел активистов, кто возглавил движение по разным районам. Собрал пожертвования и закупил на них необходимое. И его имя не упоминается в статьях, он не хочет начинать политическую карьеру в столь раннем возрасте.

– Но он – борекудан! Он ходит с их символом по городу и не скрывает этого!

– Мальчишка… Но если ему это разрешили в имперской канцелярии, то почему мы должны осуждать за такое?.. Мэнэми-сан, я не пытаюсь обвинить тебя в каких-либо ошибках, ты всем сердцем болеешь за соседей и стараешься им помочь. Просто не надо сразу прогонять тех, кто хочет в этом поучаствовать. Потому что тогда они уйдут к соседям и тебе в самом деле зададут неприятные вопросы… Я прошу тебя – поговори с мальчиком. Не как с глупым старшеклассником, а как с равным. Он сирота, он слишком остро воспринимает любую попытку давить на него авторитетом. Он ведь вырос на улице, общаясь с хулиганами, которых ты так не любишь. Но, может быть, именно благодаря ему мы сможем перетянуть их на свою сторону? Показав, что готовы им доверять и ценим их помощь?

Женщина молчала до самого дома. Там припарковала машину в маленьком гараже и с трудом выдавила из себя:

– Я попробую, Фумайо-сан… Ради тебя.

На улице чуть накрапывает. Южнее бродит циклон, пытаясь смыть Малайзию и кусок Вьетнама в придачу. У нас же морось в воздухе. Надеюсь, большая часть серьезных туч так по дороге и потеряется. Совершенно не хочется мокнуть.

Поворачиваем к клубу и я замечаю сгорбленную фигуру справа от дверей.

– Притормози, Нобору-сан, я выйду здесь. Можешь машину в гараж ставить, на сегодня никуда не собираюсь.

– Хай, господин.

Выбрался на улицу, придерживая катану. Масаюки уже стоит рядом с открытой дверью, в левой руке его собственный меч. Формально – мы не имеем права бродить по городу с клинковым оружием. Но территория клуба – частные владения. Поэтому на парковке или внутри я вполне могу таскать хоть фламберг, хоть эспадон. Для тренировки, само собой. И салон “крайслера” личные катаны не покидают, когда по делам катаемся. А вот если я поволоку его в школу или в парк, тогда меня с полным основанием подвесят за причинное место и устроят показательную порку. Потому как – страна построена на куче условностей и границ, которые нарушать “ая-яй-яй”. Наказание последует незамедлительно.

– Почему не слушаешь музыку, Хара-сан? Мы сделали хорошую звукоизоляцию, снаружи тихо.

У бравой командирши сукебан шикарный бланш по левым глазом. Кто-то ей приложил от души. Смотрит на меня исподлобья и мрачно цедит:

– Я не очень люблю “Мамочкиных Готов”, у них техно. Я люблю рок.

– Извини, у нас на площадке играет кто угодно, если за него проголосовала молодежь. Список команд у тебя за спиной, можешь выбрать, что тебе нравится больше всего.

Медленно поднявшись, девушка вытирает рукавом кожаной куртки под носом и печально заявляет:

– Скажи, я совсем бесполезная? Я ничего не умею… Я не умею водить байк или тачку, как у тебя. Я не умею хорошо готовить. Я не знаю, как бумажки для волонтеров составлять… Я даже ящик с водой далеко не протащу, у меня спина больная после травмы… Я умею просто ходить по улице и задирать тех, кто смотрит на меня косо.

– И что теперь? Я тоже не умел очень многое. Но я учусь. Каждый день. Через “не могу” и “не хочу”. Наверное, разница в этом. Я не опускаю руки, даже если все плохо.

– Наверное… Сумимасен, Тэкеши-сан. Я вас обидела в тот вечер…

Указав пальцем на синяк, спрашиваю:

– Это кто тебя так?

– “Грязнули”. Я их утром у торгового центра увидела, они хвалились выступлением в клубе. Говорю: “и вообще, ваш клуб дерьмо, там одни малолетки”, а мне за это в рожу… Думала, что запинают. Но просто сказали, что если еще в клубе увидят, потом добавят. У них диск какой-то теперь, они его всем знакомым раздают. Довольные…

Да, вот тебе и конфликт интересов. Парням больше хочется музыкой заниматься и на этом зарабатывать. А девочка сама еще не понимает, что ей на самом деле нужно. Единственное, что можно считать за плюс: она хотя бы пытается неосознанно задуматься, что ее держит на улице. И что ждет в будущем: без нормальных оценок, профессии и каких-либо перспектив.

– Я пойду, Тэкеши-сан. Еще раз простите.

– Притормози, Хара-сан… Ты мне в спину не била, высказала свое мнение. Нашла силы признать, что в чем-то была не совсем права, – слова подбираю тщательно, обидеть ее сейчас слишком просто. – Поэтому предлагаю попробовать еще раз. С чистого листа, так сказать. Говоришь, что ничего не знаешь и не умеешь? Давай попробуем научиться. Где-то я подскажу, где-то ребята из босодзоку. Может, кто-то из волонтеров что-то интересное покажет. Единственное условие – ты реально что-то осваиваешь. Пусть не на уровне мастера, но чтобы могла сама за ним повторить или дома возникшую проблему решить. И вот когда ты попробуешь, изучишь и сделаешь, только тогда скажешь: “это не мое”. Подходит?

Кивает. Чуть развернув, подталкиваю ко входу в клуб.

– Пошли, переоденешься, чай горячий попьешь и согреешься. Потом подумаем, чем тебе заняться.

– Я высоты не боюсь, совсем, – неожиданно брякает Жина Хара.

– Высоты?.. У нас рядом с приставками угол все еще пустой. Можно скалодром сделать. Это когда разные зацепы на стене, человек со страховкой поднимается наверх, затем спускается. Места хватит. Если освоишь, других учить сможешь… Ладно, пока предлагаю переодеться и на кухню. Я готовлю не очень хорошо, но жевать хочется… Тошико-сан! Ты не против, если мы какой-нибудь салат настрогаем и что-нибудь на стол соберем?

Завхоз отрывается от ноутбука, за которым сидела, разглядывает могучую троицу и кивает:

– Рыба и мясо в холодильнике свежие, с утра привезли. Где масло и все остальное – знаешь. Можете сразу на всю толпу готовить, народ в обед сожрал все, что я заказала. Проглоты…

– Сделаем…

Вечером вся банда вместе с нами устроила пир. Накладывают полные тарелки и заодно обсуждают набросок Мэдока Киносита. Вышибале подарили большой альбом и кучу карандашей. В цвете ему рисовать не нравится, а вот простым карандашом или тонким углем – с удовольствием делает зарисовки. В этот раз изобразил четверых “поваров” на кухне – дым коромыслом, народ у плиты суетится, прибежавший помогать Сузуму успевает из миски куски салата таскать. Никакого шаржирования – прописано все в деталях и настолько хорошо, словно фотограф подловил момент и снимок сделал.

– Мэдока-сан, а можно я эту работу покрою защитной пленкой, в рамку вставлю и на стену повешу? Шикарно получилось.

Громила смущается, а Макото Огава уже добывает из кармана деньги и кладет на столик:

– Пятьсот йен на рамку. За мой портрет потом отдельно договоримся.

На столешнице начинает расти горка наличных, Горо Кудо объявляет:

– Чур меня первым рисовать! Должен же оябун иметь преимущества!.. На мотоцикле, с катаной!

– Лучше с какой-нибудь красоткой, – хмыкает Тошико Ямада, аккуратно палочками добывая куски осьминога из салата. – Подаришь поклоннице, заведешь новую, еще портрет оформишь. А то телефон уже оборвали, все мечтают познакомиться.

– Завидовать плохо, Тошико-сан, не будь букой.

– Я сделаю проще, – хмыкает девушка в ответ. – Я тебя просто сдам при случае, когда ты в клубе будешь. И всем сразу назначу одно и тоже время для личной встречи. Посмотрю, как будешь отдуваться.

– Нас ждет групповой портрет, – хихикает Чихару, предусмотрительно сдвигаясь в сторону от босса.

Народ хохочет. Я краем глаза замечаю, что Жина Хара сидит с краю и осторожно улыбается. Надеюсь, у нее получится вписаться в эту тусовку. Байкеры уже вырастают из детских штанишек, потихоньку идут по дороге жизни дальше. Кто знает, может в самом деле через год-два у каждого будет собственная фирма. И заодно из местного криминального болота выдернут кого-нибудь из подростков. Это куда лучше, чем школьники, загнувшиеся от передозировки. Или получившие нож в спину.

Ведь именно ради этого я и предложил создать клуб. Место, где любой желающий может попробовать осуществить мечту.

Конец первого тома второй книги.