В плену золотого дракона. Призванная родить (СИ)

Глава 23 Разрушенные оковы

Мы тащим дракона по коридорам, его тело тяжелое, как камень. Гарха впереди, ее факел бросает дрожащие тени на стены. Андар мечется в забытьи. Его кожа под моими пальцами горячая, потрескавшаяся, как высохшая земля. Черные прожилки расползаются от раны на боку, и я чувствую, как тьма внутри него шевелится, живая и ненасытная.

— Держись, — шепчу я, хотя знаю, что дракон не слышит.

Его дыхание прерывистое, губы посинели. Я снова прижимаю ладони к его ране, пытаюсь очистить заражение, но браслеты на моих запястьях раскалены докрасна, кожа под ними обугливается. Боль пронзает меня, как нож, но я не отрываю рук.

— Он не выдержит, — глухо говорит Гарха, бросая взгляд через плечо.

— Выдержит, — сквозь зубы отвечаю я.

Но в глубине души я знаю: она права.

Его покои залиты лунным светом. Мы укладываем Андара на кровать, и я тут же прижимаюсь к нему, как будто своим телом могу удержать его здесь, в этом мире. Но тьма уже клубится над нами, витая в этой комнате. Она сейчас в воздухе и оседает на коже липким холодом.

Гарха стоит у двери, ее лицо — каменная маска.

— Ты должна знать правду, — говорит она.

— Какую еще правду? — я не отрываясь от Андара, стискиваю его руку.

— Он взял тебя по настоянию тьмы.

Я медленно поднимаю на нее глаза.

— Тьма должна была войти в его наследника и тогда девушки перестали бы умирать, а сам Андар был бы свободен.

Слова падают, как удары.

— Значит, я… сосуд для этой дряни?

— Последний шанс мира. Да. Мы перепробовали всевозможные способы и поняли, что этот — единственный.

Я чувствую, как во мне закипает ярость. Опять. Опять меня используют.

— Это он так решил знал?

Гарха молчит.

— А как же новая истинная из предсказания⁈

— Он в это никогда не верил.

Я сжимаю кулаки.

— Но… ты все изменила, — тихо добавляет Гарха.

Я хочу кричать. Хочу бить его, трясти, требовать ответов. Но Андар лежит передо мной, почти труп, и я…

Я просто опускаю голову ему на грудь.

Ночь.

Его дыхание становится все тише.

Я не сплю. Не могу.

Я сижу рядом, смотрю, как черные прожилки ползут по его шее, как его пальцы сжимаются в судороге.

— Андар, — зову я.

Он не отвечает.

Но вдруг его глаза открываются.

И они полностью черные, как у Элории из моего видения, прежде чем ее уничтожил Андар.

Он вскакивает с кровати, и я отпрыгиваю. Его тело меняется, деформируется на моих глазах. Кожа трескается, обнажая чешую, когти прорезаются из пальцев.

— Андар!

Он поворачивается ко мне, и в этих черных глазах на секунду мелькает он настоящий.

— У… беги… — хрипит дракон.

Я не двигаюсь.

— Нет.

Он рычит, низко, по-звериному, и делает шаг ко мне.

Я делаю шаг навстречу.

— Я не боюсь тебя.

Его когти подняты, он дрожит, будто борется сам с собой.

— Ты сильнее этого. Я знаю.

Я протягиваю руку.

И он бьет меня наотмашь.

Боль взрывается в груди. Я лечу назад, ударяюсь спиной о стену, мир на секунду гаснет.

Когда я открываю глаза, он уже у окна. Его крылья расправлены, тело почти полностью изменилось.

— Андар!

Он оборачивается.

И в последний момент, перед тем как прыгнуть в ночь, его взгляд снова становится осмысленным.

— Прости.

И дракон исчезает.

Я бросаюсь к окну.

— Нет!

Гарха хватает меня за плечо.

— Он уходит, чтобы умереть вдали от нас.

Я вырываюсь.

— Он не умрет!

И в этот момент браслеты на моих запястьях трескаются.

Связь рвется.

Но я чувствую.

Он еще жив.

Я сжимаю обломки браслетов в кулаке.

— Нет. Я не отпущу.