Глава 9

Остаток ночи я промаялась. Анфиса с Этьеном то стонали, словно их пытали злобные монстры, то орали, будто те уже приступили к расчленению, а когда оба завыли, я с обреченным стоном нахлобучила на голову подушку. В сравнении с тетушкой и «дядюшкой», Василика с Владом, оказывается, гораздо более сдержанные любовники. Ладно, в конце концов, у них первая брачная ночь.

Пролежав часа два, я не выдержала и уселась, злобно пихнув неповинную подушку. Да сколько же можно? Надев халат на свою любимую пижаму из штанов и рубашки веселенькой расцветки, зевая, решила сходить вниз, выпить чаю с молоком. Может, хоть тогда усну.

Пока я на цыпочках спускалась по ступеням, неожиданно поймала себя на любопытной мысли, нет, даже на подспудном желании — посмотреть, что там Поль делает! Я чуть не споткнулась, размечтавшись, но успела схватиться за перила. Секундочку постояла на лестнице, думая: как там моей паре спится? И все-таки решила не ворошить осиное гнездо, заняться чаем. Тяжело вздохнула, и мой чуткий нос тут же поймал тонкую, терпкую, до боли знакомую нотку мужского запаха.

Я осторожно заглянула в гостиную, Поль стоял у окна, отодвинув штору в сторону, вглядываясь в сумеречно-серый осенний пейзаж. Рассвет пока лишь разбавил ночь, а мягкий свет небольшого бра на стене четко обрисовал его мощный силуэт на фоне темного окна. А я невольно загляделась на ямочки чуть выше пояса черных, низко сидящие на бедрах штанов.

Не знаю почему, но мне показалось, что мужчина испытывает боль, не физическую, а скорее душевную. Или одиночество. Поза напряженная, голова слегка склонена к плечу, как если бы он что-то высматривал в ночи, ждал кого-то или чего-то. Я дернулась, чтобы уйти незамеченной, но Поль обернулся. На миг блеснули звериные глаза. Внутри у меня будто волчица поскребла грудину, помогая принять решение. Мгновение раздумий — и я переступила порог, приблизилась к нему почти вплотную. Мы замерли в полушаге друг от друга и молчали. О, Луна, как же пахнет умопомрачительно! Я глубоко задышала, наслаждаясь, полуприкрыв глаза, пока не заметила, что мой вер напрягся еще сильнее.

— Чуешь опасность или просто не спится? — хотела спросить дружески иронично, учитывая страстный концерт, продолжающийся на втором этаже, но получилось неуверенно и наигранно.

И Поль, конечно же, понял.

— Не спится, ты права. Но не из-за них, а потому что тебя нет рядом. И подспудно опасаюсь…

— Чего? — я изумленно уставилась на него, подняв лицо.

— Потерять тебя, — глухо признался он честно и просто.

— Мы же пара, — даже горло перехватило, отчего мой голос прозвучал сипло. — Куда ж я от тебя денусь?

Он хмыкнул с некоторой горчинкой и смотрел на меня с грустью. А потом неожиданно произнес:

— У тебя потрясающие глаза, в них словно рассветная дымка иногда появляется, заволакивая вуалью, — медленно, давая мне возможность отстраниться, поднял руку и осторожно коснулся пальцами моей щеки, — какая бывает в высокогорье.

— А ты, романтик, оказывается, — я снова попыталась иронизировать, улыбнулась, но вышло криво, наверное.

Я заворожено ждала его прикосновения, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Теплого, нежного, трепетного прикосновения. Разве так бывает в жизни?!

— Ты забираешь мою душу своими глазами, цыпленок, — а вот у него получилось улыбнуться, только в его улыбке сквозила ранимость.

— У нас с бабушкой глаза похожи, — пожала я плечами, но сама же услышала в своем голосе неуверенность.

Опустила голову, разрывая контакт с его рукой, и заметила, как бешено бьется жилка на его мощной шее. Кадык судорожно дернулся вверх-вниз, когда он сглотнул. Мне захотелось провести языком по его шее, на мой взгляд, самой притягательной и аппетитной, лизнуть, попробовать на вкус. Даже облизнулась, тряхнув головой, отчего распущенные перед сном волосы полезли в лицо.

Отметила отличное местечко у основания шеи, там, где начинаются плечи — хорошие, широкие, сильные, — чтобы поставить… глубокую метку, о которой я подумала. Да-да, о собственной метке на этом отменном волке, ведь он, в сущности, принадлежит мне.

Дальше я увлеклась, рассматривая его грудь, покрытую черными волосками, и… любопытную, заманчивую темную дорожку, сбегающую от пупка вниз, под пояс… Наверное во мне тоже живет тяга к приключениям, передавшаяся по наследству. Я протянула руку, коснулась его живота и от пояса пальчиками провела вверх, мышцы пресса вслед напряглись, а штаны в паху натянулись. Может дерзко, а может глупо, но завелась я не на шутку, изучала его уже обеими руками: погладила валики на талии — крепкие; игриво обводила каждый кубик, с удовольствием наблюдая, как каменеет его пресс. Затем растопырила ладони на груди, наслаждаясь ощущением шелковистых волос и игрой напряженных мышц.

Поль молча сжимал кулаки, сдерживая свои порывы, давая мне возможность себя изучить, привыкнуть к нему. И благодаря его жесточайшему самоконтролю я поборола страх перед первой близостью. Такой мужчина однозначно не потеряется в своих чувствах и сможет позаботиться обо мне.

Грудь вера завибрировала от рокота — его внутренний зверь приветствовал мою волчицу. И ей понравилось, она заставила, соблазнила меня сделать последний шаг и прижаться грудью к волку. Затем, приподнявшись на цыпочки, я уткнулась носом ему в шею. Лизнула, пробуя на вкус его кожу, — исполнилось желание. Немножко увлеклась и пропустила момент, когда Поль подхватил меня под ягодицы и поднял над полом, крепко прижимая к своему сильному, одуряюще пахнущему телу.

Теперь Поль, не сдерживаясь, рычал, но не угрожающе, а поощрительно — благодарил меня за ласку и доверие. А я… последний раз лизнув его от плеча до самого подбородка, чуть наклонилась и сильно укусила, тоже отмечая свою пару, ставя метку между плечом и шеей. Поль вытерпел несколько мгновений, пока моя суть оставляла знак собственницы, а затем покрыл мое лицо, виски и шею быстрыми поцелуями.

Я поняла, что означает «накрыло страстью». Поль держал меня одной рукой, а второй — шарил по моему телу. Обняв его за шею, я пыталась не утонуть в водовороте чувств, нахлынувших во время поцелуя. Горячие губы, крепкие зубы — мы так спешили слиться вместе, что пару раз стукнулись клыками, а потом вновь пробовали друг друга на вкус языками. Я пальцами зарылись в его волосы, неожиданно мягкие, гладкие, а еще за них удобно цепляться, чтобы притянуть его голову ближе, теснее к себе. И никогда не отпускать.

Я горела, впервые в жизни горела от желания, и мне было плевать на все, лишь бы он продолжил меня целовать и ласкать. Сама целовала его шею и покусывала подбородок. Но Поль оказался сильнее, резко отстранился от меня, хотя я еще тянулась к нему губами, и неожиданно рыкнул:

— Вырву всем глотки! — причем со смертельной угрозой в голосе, быстро охладив мой любовный пыл.

Я напряглась и испуганно уставилась на него. Спросить ничего не успела — услышала шум незнакомого автомобиля, заехавшего на нашу территорию.

В наступившей тишине, потому что тетушка с дядюшкой тоже затихли, было отчетливо слышно наше сбившееся дыхание. Через минуту хлопнули двери машины, следом заскрипел песок под несколькими парами ног. Поль, мазнув поцелуем по моему виску, с глухим протестующим ворчанием посадил меня на диван и бесшумно исчез за дверью.

В таком же виде — с обнаженным торсом и в низко сидящих на бедрах брюках — с лестницы на кухню бесшумно скользнул Этьен. Услышав едва уловимый скрежет металла, я догадалась, что он вытащил нож из подставки, чем напугал до чертиков. Под впечатлением от похода на лесопилку, закончившегося побегом, стрельбой, пожаром и не только, я, не долго думая, спряталась за диваном.

Через минуту во дворе негромко загомонило несколько мужчин. По счастью, вполне мирно, на французском. Злобные интонации слышались только в голосе Поля, у остальных — веселые. Сообразив, что прибыла помощь из Иркутска, которая ускорилась, я выбралась из чисто символического, надо сказать, укрытия и прокралась сначала к арке, затем — к входной двери и осторожно выглянула во двор. Возле двух огромных солидных джипов — в марках я плохо разбираюсь, потому что в нашей глубинке подобные автомобили не часто встретишь, — увидела пятерых незнакомцев. Все как на подбор матерые волки в черных костюмах — запах выдал каждого. И даже машины им под стать, такого же хищного вида.

— Какие красавцы, — я чуть не подпрыгнула от неожиданности, услышав Анин удивленно-восхищенный шепот над ухом.

Оставшийся стоять на веранде Этьен, тоже услышал. Резко обернувшись, зыркнул на свою пару, а верхняя губа поползла вверх, обнажая клыки.

— Но меня они совершенно не интересуют, — быстро осознала свою оплошность новобрачная и затараторила: — Ей-богу, мне кроме своей пары вообще никто не нужен. Ты самый лучший, самый красивый и самый страстный и… — Мы с «самым-самым» хмыкнули, слушая виноватый лепет. — …не буду я тут с вами в дверях стоять, пойду надену что-нибудь приличное, а то выскочила с перепугу.

Этьен улыбнулся добродушно, хотя в его полночных глазах еще мелькали яркие злобные вспышки ревнивых бесов. Анфиса развернулась и буквально взлетела наверх. И в самом деле, полупрозрачный пеньюар на ней совершенно не подходил для встречи гостей. Совсем-совсем. Откуда только взялся?

Я собралась последовать ее примеру — халат и пижама в цветочек для встречи с брутальными представителями своего будущего клана тоже не одежда. Но семеро оборотней как по команде замолчали и повернулись к воротам, насторожившись, словно опасность почуяли. Несколько мгновений томительного ожидания — затем, в предрассветной тишине отчетливо прозвучал щелчок затвора и из-за забора появился Сергей.

— Никому не двигаться! — громко и жестко скомандовал он. — Стреляю без предупреждения!

Высокий золотоволосый блондин плавно повернул голову к Полю, мне показалось, в ожидании приказа. Я поняла, что медлить нельзя. Иначе веры вполне могут сначала убить бесстрашного соседа, а потом будут выяснять враг он или мимо проходил.

— Дядя Сергей! — выкрикнула я наигранно радостно и выскочила на улицу. — Это свои, уберите оружие.

Климов опустил ствол, но явно сомневался, стоило ли. Поэтому я обратилась к словно окаменевшему Полю на французском, точно зная, что Сергей не поймет:

— Поль, это Климов, сосед, о котором мы предупреждали. Не смейте трогать его! О нашей сути он тоже не знает, хватит щериться.

Мой мужчина стремительно оказался рядом, подхватил на руки и прижал к себе с упреком:

— Ты же босиком и раздетая, Алиса, сумасшедшая?

— На тебе самом только брюки, а ты на холоде уже несколько минут стоишь.

— Он должен уйти, тогда останется жив, — сообщил Поль, двигаясь в сторону двери.

— Я вас сама лично опою и верну на тот склад, если с Сергеем что-нибудь случится, — рыкнула я злобно.

— Моя группа…

— Будет вежливой и приветливой, — я продолжила в том же духе. Помахав руками хмурому Климову, позвала: — Дядя Сережа, идемте в дом, мы вас с родственниками познакомим.

— Цыпленок, ты нарываешься, — спокойно, тихо, но с недобрым огоньком в глазах предупредил Поль.

— На что? — так же тихо поинтересовалась я, обвив его шею обеими руками и игриво потершись носом о его нос.

Поль мягко усмехнулся, немного расслабившись:

— Подарила всего один поцелуй, а уже пытаешься вертеть своей парой.

Широко улыбнувшись, пожала плечиками:

— Я не волшебник, а только учусь.

— Звучит угрожающе, — в голос Поля вернулись игривые вкрадчивые нотки, радуя, согревая меня.

— Почему Влад не предупредил, что к вам столько народу заявится? — немного недоверчиво заговорил Климов, вставший рядом с нами.

— Они из Франции, сами не ожидали, что смогут выбраться. И таким сюрпризом нагрянули, — я поспешила добавить уверенности и спокойствия себе и всей ситуации.

В прихожей торопливо запахнула халат, пряча пижаму, пихнула локтем в бок Поля, чтобы поставил на ноги. Но в ответ — тишина, мол, самостоятельность мне не светит. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Правда, Климов заметил мои маневры и «ответ» услышал и снова нахмурился.

— Знакомьтесь, — преувеличенно бодро начала я, обводя взглядом всех «родственников» и одновременно предупреждая, — Сергей Климов — наш сосед и защитник… пока… Влада нет дома. Он самый замечательный… человек на свете.

— Скажешь тоже, — смутился мужчина, вешая ружье на плечо.

— Конечно, скажу, — улыбнулась я егерю и продолжила знакомить. — Вот этот месье, который боится меня выпустить из рук, хм-м-м… мой жених Поль Лазар Морруа. А они, — я указала подбородком, — его родственники… дальние.

— Ой, Сереж, привет, — по лестнице царственно спускалась Анфиса, являя себя народу в красных легинсах и трикотажной бордовой тунике под горло.

Тетушка, как обычно, элегантна и сексапильна, что не преминули оценить «родственнички», вон как плотоядно глаза загорелись и жадно потянули носами. Один, не выдержав, поделился на французском:

— Вкусно пахнет страстью.

Этьен глухо зарычал, узрев ажиотаж среди потенциальных соперников, и я испугалась: конец, сейчас сорвется, начнется волчья драка, и наш секрет перестанет быть таковым.

Анфиса тоже поняла и с последних ступенек спрыгнула к своему нервному супругу. Обвив его за талию и прижавшись всем телом, продолжила, глядя на озадаченного егеря:

— Это мой муж — Этьен Моро! Самый любимый мужчина на свете, вот.

— Муж? — вытаращился Сергей на нас обеих.

— Мы еще долго будем с этим человеком раскланиваться? — флегматично поинтересовался крупный, немного кряжистый и лохматый брюнет. — Поесть бы…

— Жакру, тебе бы только брюхо набить, — с любопытством глядя на меня, насмешливо укоризненно отозвался золотоволосый блондин. — А ведь здесь столько всего интересного…

Поль сжал меня с такой силой, что я пискнула. Реакция последовала немедленная, хватка ослабла, меня лизнули в шею извиняясь, но вслед за лаской мой нервничающий ревнивец негромко, абсолютно спокойно произнес:

— Я вырву глотку любому из вас, кто задержит свой похотливый взгляд на моей паре дольше пяти секунд. Кто хоть палец в ее сторону протянет. Откроет рот, чтобы словом обслюнявить не свое, даже выдохнет лишний раз в ее сторону…

Климов неуверенно улыбался, переводя взгляд с одного мужчины на другого, а наши «родственнички» продолжали стоять с наклеенными улыбками, но их позы становились все более напряженными.

— Представляю, что скажет папа… — исподтишка разглядывая замерших мужчин, старалась разрядить обстановку Анфиса, обращаясь ко мне на русском.

— Папа, папа… ты только представь, что скажет Василика, — мрачновато подхватила я

— И ваш отец приехал? — вовсе удивился Климов.

— Нет, это мы так в шутку Влада называем, сам же знаешь, он с нами носится не хуже отца родного, — нервно хохотнула Аня, чуть не проколовшись с нашей легендой.

— Месье, проходите в гостиную, пожалуйста, а то мы столпотворение в прихожей устроили, — сказала я на французском гостям. А егерю предложила на русском: — Дядь Сереж, вас кофейком угостить?

— Ну если не помешаю…

— Тот, кто охраняет наше сокровище, всегда друг нашему дому и клану, — неожиданно поддержал приглашение Поль.

— О, вы знаете русский? — радостно встрепенулся Климов.

— Да, работа обязывает знать несколько иностранных языков. Но русский — не очень, редко здесь бывать приходилось, — доброжелательно ответил Поль на корявом русском.

Французы разместились в гостиной, а Анфиса скрылась на кухне. Этьен занял позицию на входе, контролируя входы и выходы, и главное — «подходы» к своей женщине. Жених присел в кресло вместе со мной на коленях, крепко прижимая, не позволяя встать. Я каждой клеточкой кожи ощущала, насколько напряжен мой мужчина, а его спокойствие и благосклонность — видимость только для человека.

Перекинувшись еще парой вопросов, Климов неожиданно посмотрел мне в глаза и спросил:

— Алис, скажи мне честно, что-то случилось? Я должен что-то знать?

Прикусив губу, я с минуту раздумывала, а потом решилась рассказать часть правды:

— Этьен с Полем приехали утром. Мы созвонились, и они решили забрать меня в обед с работы. Собирались пожить у нас до возвращения Влада и Василики, но так случилось… — я судорожно подбирала варианты продолжения.

— Мы стали свидетелями преступления, — пришел мне на выручку Поль. — Из-за этого нас отравили, вернее усыпили и отвезли на лесопилку, чтобы устроить несчастный случай…

— Их хотели сжечь, — подхватила я историю. — Слава богу, я нечаянно услышала, из туалета вовремя вернулась и увидела, как наших с Аней… мужиков, выкидывают из окна директорского кабинета. Представляете?

— Сереж, ты не поверишь, — вернулась в гостиную тетушка и тоже не солгала против истины, — но Лиске хватило ума проследить за… теми козлами до Моховской лесопилки, вместо того, чтобы милицию вызвать, потом сказала мне, и мы понеслись ночью спасать наших иностранцев.

— В общем, в результате они нас, дурочек, спасали, — улыбнулась я.

— На той лесопилке уже минимум три подозрительно несчастных случая были. Со смертельным исходом, — помрачнел Климов, слишком серьезно глядя на нас. — Повезло вам, мужики, что Лиска оборотистая оказалась. — Подумал и добавил: — Дурная! Одна в пекло полезла…

Я виновато улыбнулась, но ответила залихватски:

— За своим хоть на Луну без скафандра, — при этом обнимая Поля за шею и прижимаясь к нему. И утонула в его голубых, как самое чистое небо, глазах. Вспомнился наш поцелуй, и жар мгновенно опалил мои щеки.

— Отлично смотритесь вместе, — по-доброму усмехнулся Климов и добавил для Анфисы: — Обе пары. Уверен, сестра очень рада за вас, как и зять.

— Сестра? — встрепенулся блондин, к счастью, на французском. — У них есть еще свободная самка?

Этьен, указав глазами на фотографию на стене, с кривой ухмылкой обломал товарища:

— Она в паре. Это мать моей женщины, подбери слюни.

— Нет в жизни справедливости, — проворчал блондин.

А меня «накрыло»: пока смотрела на него, пальцы начали привычно зудеть, требуя занять их работой. Потянулась к журнальному столику, преодолевая сопротивление Поля, взяла блокнот с карандашом и со вздохом облегчения начала рисовать.

— Еще один счастливчик? — понятливо улыбнулся Климов.

— Надеюсь, у него будет не такой ужастик, как у меня, — проворчала Анфиса, затем обратилась к Сергею: — Нам нужна твоя помощь!

— Помогу чем смогу, конечно, — осторожно ответил он.

— Мы сегодня уедем. К тебе просьба: встретишь наших и расскажешь о причине отъезда.

— В доме останется один из наших… людей, — вмешался Поль, а я тем временем «творила» чужое счастье, краем уха слушая разговор. — Вы подтвердите, что… девочки уехали сами, под надежной охраной.

— А что — у Влада могут быть сомнения? — с подозрением спросил Климов, опять насторожившись.

— По определенным причинам мы долго не поддерживали связи с родственниками, но пришло время все изменить, — вмешалась Анфиса. — Влад поймет. Нам очень важно, чтобы именно ты рассказал сразу, при встрече. Тебе сестра с мужем доверяют и поверят, а запискам или чужим — сам понимаешь. Мы не хотим, чтобы Влад с Василикой переживали, боялись за нас, думали неизвестно о чем. Мы сразу созвонимся с ними, но на всякий случай.

— Хорошо, это ваши дела, будьте спокойны, рассказать мне не сложно, — согласился Климов и полез в карман за звякнувшим телефоном.

Он достал дешевый смартфон, посмотрел на экран и, виновато улыбнувшись, ответил. Оказалось, жена беспокоилась: что случилось и как дела. В итоге, примерный семьянин и заботливый муж даже на кофе не остался. Выслушал последние инструкции, познакомился с Карлом, которому предстояло остаться в доме и тоже более-менее говорившем на русском. После чего егерь, к всеобщему облегчению, ушел.

Загрузка...