В мечту. Оковы одной души

Ичика не чувствовал особой разницы в ощущениях. Почти. Ему казалось, что все стало как будто рельефнее. Глубже. Красочнее. Он вздохнул - и неожиданно четко ощутил, как воздух проходит через нос, согревается в его полости, попадает в легкие. Сжал кулаки - и словно впервые почувствовал, как работают мышцы. Взглянул на руку - и неожиданно ясно увидел рельеф кожи, линии пальцев, бугры костяшек, рисунок вен. Может, это было лишь самовнушение, но внимание и память словно расширились.

Лита.

"Лита!". Ощутив укол вины, Ичика быстро наклонился к подруге. Время поджимает, а он тут новые ощущения познает!

Лита лежала с открытыми глазами.

Это было неожиданно. Ичика замер от удивления и от какого-то непонятного чувства, защемившего в груди. Тревога? Забота? Облегчение? Похожее он чувствовал порой, когда был вместе с Литой, но не так... ясно. Она очнулась? Почему? Это же хорошо?

Лита улыбалась и смотрела куда-то вверх. Ее губы шевелились, и, прислушавшись, Ичика уловил:

- Я сделала это. Эрити, Носительница... у меня получилось. Теперь дело за другими.

- Лита? - Привычным жестом Ичика положил ей руку на плечо, и почему-то это показалось ему более приятным, чем раньше. Он не понимал, о чем шепчет девушка, но сейчас было не время для вопросов. - Держись. Сейчас мы перенесемся на площадку, и я унесу тебя из Золсера. - Ичика щелкнул пальцами, вызывая карту, и вокруг них закружились огоньки миров. Он скучал по ним...

Глаза Литы сфокусировались на нем. Отражения огней плавали в них.

- Зачем?

- Сердце поглощает твою энергию сущности и не может остановиться, - торопливо объяснил Ичика, лихорадочно ища нужный огонек. - Нужно унести тебя подальше от Золсера и площадок, тогда ваша связь разорвется.

- Нужен... перемещатель.

На мгновение позабыв об опасности, Ичика недоуменно взглянул на Литу. Она смотрела на него неожиданно ясным и каким-то чужим взглядом.

- Он здесь, - тихо, но непоколебимым тоном произнесла девушка. - Перемещатель здесь. В моей руке. Вот.

Она протянула ладонь к Ичике, и тот увидел в ней странный круг, испещренный узорами и с голубыми пятнами в центре. Странно, он мог поклясться, что секунду назад ничего в руке Литы не было...

- Если нужно оказаться подальше...

Круглый предмет вдруг выпал из пальцев Литы. Он со стуком прокатился по полу и ткнулся в ногу Ичики. Парень осторожно поднял его, почему-то внезапно ощутив кратковременную дрожь от прикосновения к нему. Лита следила за движениями Ичики внимательным взглядом.

- Руки не слушаются, - прошептала она. - Положи мне его в ладони и загни мои большие пальцы так, чтобы они закрывали те два пятна.

Ичика сделал так, как она просила - что-то ему подсказывало, что не стоит пока задавать вопросов. Руки Литы подрагивали. Круглый предмет, чьи края упирались ему в пальцы, словно бы немного вибрировал. А на Ичику накатило ощущение чего-то невероятного. Словно привычный мир начал распадаться, являя нечто совершенно иное.

Он еще успел все же спросить:

- Что сейчас произойдет?

Но ответа так и не услышал. Лишь увидел веселый огонек в глазах Литы.

А в следующую секунду зал Золотого Сердца пропал. И вокруг парня, вцепившегося от изумления в ладони Литы, развернулось темно-синее пространство, полное сверкающих сфер.

***

Ошеломленно Лита переваривала рассказ Ичики. Он стал человеком - вернее, еще не совсем, но должен был стать. Он узнал о перемещателе и межмировом пространстве. Она никогда не рассказывала ему о них - как-то не подворачивалось момента, да и не особенно хотелось ей. Ох, наверное, у Ичики теперь много вопросов...

И она совершенно не помнила, чтобы приходила в себя в Золсере. И откуда у нее вообще перемещатель? Лита точно помнила, что клала его в карман пуховика, который оставила рядом со входом в Золсер. Может, она неправильно запомнила? Но нет, не может быть...

- Можно сказать, что я все-таки тебя спас, - весело хмыкнул тем временем Ичика. - Хоть и для этого, в принципе, и не надо было становиться человеком, но меня это как-то не волнует. - Он усмехнулся. Радость так и лилась из его улыбки и глаз. - Перед тем, как возникло то... пространство, Сердце успело сказать мне, что тебя ждет, так что потом я не особенно волновался. Почти... - Его голос прозвучал смущенно. - После того пространства мы оказались в твоей комнате, и нас увидела твоя мама.

- Нас видела мама?! - потрясенно воскликнула Лита, и возникшая было мысль "почему из зала возрождения нас телепортировало ко мне, если перемещатель может перенести туда только из определенного места?" мгновенно исчезла. Вот уж чего она не ожидала. Нет, это, конечно, логично, раз уж они телепортировались к ней домой, но черт...

- По-моему, мы ее испугали, - смущенно признался Ичика. - И шокировали. Она сначала застыла и долго смотрела на нас, а когда я попробовал с ней заговорить, закричала. Прибежал твой папа и...

- О боже, - пробормотала Лита. Вот и родители узнали о перемещателе... - Он, надеюсь, не стал тебя бить?

- Нет, слава богу, - хмыкнул Ичика. - Вырвал тебя у меня из рук. Они стали звать тебя, хлопать по щекам, набросились на меня с вопросами, потом опять стали пытаться привести тебя в чувство, потом снова накинулись на меня, и так какое-то время. В конце концов они все-таки успокоились, и мне удалось рассказать, что случилось и что нужно просто подождать, пока ты очнешься.

- Дай угадаю: они не поверили тебе? - поинтересовалась Лита, пребывая в несколько... шоковом состоянии. Родители узнали про перемещатель. То есть не про него, но они видели возникшего из ниоткуда Ичику. Да, в ближайшем будущем они наверняка засыплют вопросами и ее...

- Сначала нет, но я им напомнил про то, как здесь появился. После этого вроде как проверили. Во всяком случае, они перестали пытаться выставить меня из твоего дома и оставили тебя в покое. Это было напряженно, - со вздохом признался Ичика. - Как будто я делал сложное задание в игре и едва его не провалил.

Лита невольно улыбнулась сравнению. Интересно, долго ли он будет отвыкать от Золсера и привыкать к людской жизни?

- Как ты себя чувствуешь? - спросил тем временем Ичика обеспокоенно. - Можешь шевелиться? В сон не тянет?

Лита попробовала пошевелиться. Одеревенелость тела вроде бы почти прошла, но она все еще чувствовала слабость. Спать тоже не хотелось, сознание прояснилось окончательно.

И все-таки, что за странности с перемещателем?..

- Я в порядке, - ответила Лита. - Только чувствую слабость, но она наверняка скоро пройдет. А сколько я была без сознания?

- Часов... пять? - Ичика пожал плечами. - В общем, не особенно долго.

Пять часов?.. Ну, хоть не дней, и то хорошо.

- Спасибо, что помог выбраться, - несколько запоздало сказала Лита, улыбнувшись Ичике. - Хоть и... даже не знаю, дурак ты или нет.

- Почему это? - явно не ожидавший такого заявления парень недоуменно поднял брови.

- Стал человеком для того, чтобы спасти меня. Знаю, что ты хотел этого, но ты же... будешь теперь стареть. И если умрешь, то уже навсегда.

- Ну, меня это не пугает. - Ичика улыбнулся. - Мне даже интересно посмотреть, как я буду меняться, хоть и немного грустно, что прежним я точно уже не останусь. А смерть... что ж, значит, я наконец-то узнаю, что ждет людей после нее. Да и черт побери, - парень заговорил торопливее и возбужденнее, - я теперь не ограничен одним Золсером и могу быть как там, так и в твоем мире! Могу чувствовать так же, как и люди - этот океан, который словно захлестывает и переворачивает! И стать чем-то большим, чем просто вечно играющее существо. Сделать что-то такое же чудесное, как спасение тобой Золсера, и создание его другим человеком, и... да хотя бы тот ноутбук с человеческими играми! Ради такого не страшно и измениться, и состариться, и умереть!

Все-таки даже будучи человеком Ичика оставался идеалистом. Впрочем... разве это так уж плохо?

- Да и... - Ичика внезапно потупился и смущенно взглянул на Литу. - Если честно, я вообще про все это не задумывался, когда Сердце предлагало мне стать человеком. Просто оно подсказало мне способ спасти тебя, и я этим способом воспользовался. По-моему, даже если мне надо было навсегда умереть, чтобы ты выжила, я бы согласился.

- Оу, - ошарашено пробормотала Лита после этого заявления. - Оу...

Ей стало неловко, и одновременно в душе поднялась волна непонятного теплого чувства. Он что, и правда бы так поступил?..

- Дурак, - наконец проговорила Лита смущенно. Волна теплого чувства растеклась по всему телу и так и осталась в нем.

- Может, - так же смущенно хмыкнул Ичика. - Но я бы правда так поступил. И если бы вдруг оказался в прошлом, где Сердце снова бы предложило мне стать человеком, я бы согласился второй раз.

Лита не нашлась, что ответить, будучи поглощенной странными, неловкими и приятными одновременно чувствами. Некоторое время между ней и Ичикой царило молчание.

- А сколько часов в мире людей длится ночь? - вдруг спросил Ичика, взглянув в сторону окна.

- Зимой - долго, - ответила Лита, все еще находясь во власти непонятного теплого чувства. - Больше десяти часов.

- А летом?

- Меньше. А что, сейчас ночь? - Глупый вопрос, она же видит, что включен свет.

- Ночь, - кивнул Ичика. - Но у меня такое чувство, что скоро рассвет. Не знаю, почему. Просто чувство.

"Скоро рассвет...". Чем-то хорошим и легким повеяло от этих слов. Лита улыбнулась. Ей вдруг стало хорошо. Так, как никогда раньше.

- Что ж, значит, я спасла Золсер? - улыбаясь, произнесла она. - И выжила? И все хорошо? И мы оба получили то, что хотели - я внутреннюю свободу, а ты бытие человеком? Счастливый конец?

- Не совсем конец. - Улыбка Ичики стало немного хитрой. - Я все-таки хочу узнать, что это за перемещатель. И про то пространство. А потом... а потом тоже не будет конец. Мы же живы. Нам же надо выбирать свой путь, идти по нему, развиваться... и что там люди еще делают?

- Много чего, - ответила Лита. Как-то незаметно они взялись за руки, и это, наравне с удавшимся спасением мира, вводило ее в какое-то возвышенное, мечтательное состояние. Судя по ставшему мягким и светлым взгляду Ичики, он ощущал то же самое. - Но зачем думать, что делают другие люди, если можно и самим делать то, что нравится? Ну, в рамках разумного, конечно.

Эпилог

4 месяца спустя

Это был хороший день. Особенно после сдачи последнего экзамена.

Лита сидела на скамейке возле школы, отдыхая после трех часов напряженной работы и наслаждаясь летним теплом. Солнце ярко сияло в безоблачном небе и потихоньку припекало макушку. Одуванчики, еще не срезанные газонокосилкой, весело глядели из нестриженной травы белыми и желтыми глазами. Два дерева рядом со входом в школьный двор раскинули вовсю зеленеющие ветки. За оградой доносились веселые голоса детей - школа находилась во дворах. Даже странно было думать, что сейчас в классах множество учеников сдают ЕГЭ, напряженно думают над вопросами, лихорадочно вспоминают все, что они знали, прикидывают, как списать - словом, заняты тем, что никак не подходило летнему дню.

Лита задумчиво погладила трость, прислоненную к скамейке, и попробовала двинуть левой ногой. Она уже начинала потихоньку слушаться, но одеревенелость прошла не до конца. Последствия передачи энергии сущности Сердцу все еще аукались: сначала ослабший было паралич на следующий день после спасения Золсера вернулся вновь и оставшийся месяц накатывал волнами, то почти пропадая, то опять замораживая все мышцы и порой даже добираясь до внутренних органов - к счастью, лишь на несколько секунд. Лишь потом он ослаб и сосредоточился в левой ноге и правой руке Литы, захватывая их время от времени. Это было намного лучше лежания пластом, но все же...

Впрочем, Лита уже более-менее привыкла. Научиться орудовать левой рукой во время бездействия правой было не так уж и сложно, а трость помогала передвигаться, пока не отойдет нога. Так что все было нормально.

Посидеть и подождать, пока нога начнет нормально слушаться? Наверное, лучше так. Обычно паралич не затягивался надолго, максимум - минут на двадцать. Главное, чтобы потом не вернулся минут через пять...

Скрипнула дверь школы, и Лита машинально повернула голову. С крыльца, помахивая пакетом, торопливо спускалась Вика, лицо которой выражало смесь облегчения, усталости и радости. Спустившись, она оглянулась вокруг, и ее вид выразил новую эмоцию - легкое разочарование. Вздохнув, Вика направилась к скамейке Литы и села рядом. Она смотрела на вход в школьный двор и, казалось, не замечала одноклассницу. Ну и ладно, к этому тоже не привыкать.

- Привет, - сказала Лита, улыбаясь. Ей было интересно, насколько она сейчас застанет Вику врасплох.

Одноклассница вздрогнула и растерянно-испуганным взглядом уставилась на нее.

- Ой. Лита. Ты тоже тут. То есть... ну... да, я опять тебя не заметила, - сокрушенно призналась она. - И как так постоянно получается?

- Да все нормально, меня то и дело люди не замечают, - пожала плечами Лита. - Я давно уже к этому привыкла.

- Паранормальные явления, - хмыкнула Вика. - Призраки, смещение реальности, люди-невидимки. Ой. Плохая шутка, наверное. Извини. - Она смущенно потупилась.

- Да все нормально, - великодушно повторила Лита. В последнее время ее мнение о Вике изменилось в лучшую сторону, поэтому она уже не так настороженно относилась к ее словам. - Может, и правда тут что-то такое замешано. Хоть я в подобное и не особенно верю.

Вика неуверенно улыбнулась.

- А почему ты здесь сидишь? - спросила она.

- Жду, когда нога пройдет, - ответила Лита. Вика покосилась на ее колено и тут же смущенно отвела взгляд. Это был один из минусов... последствий. Люди постоянно смущались вида безжизненно висящей руки или волокущейся ноги, изо всех сил старались не смотреть на них и начинали разговаривать излишне вежливо. Литу это раздражало, хоть она и понимала их реакцию.

- А ты почему? - спросила девушка, стремясь отвлечь Вику.

- Брата двоюродного жду, - с явным облегчением ответила одноклассница. - Хотели пойти отмечать сдачу ЕГЭ. Надеюсь, он скоро подойдет.

- А... - пробормотала Лита. Воцарилось неловкое молчание.

- Ему в следующем году тоже ЕГЭ сдавать, - зачем-то добавила Вика. По ее тону чувствовалось, что она говорит это только затем, чтобы что-нибудь сказать. - Выбрал одним из дополнительных предметов географию, я в который раз позавидовала, что у них нормальная учительница...

Лита поморщилась. Последнее яркое воспоминание, связанное с географией, у нее было о том, как ее заставляли извиняться перед Светланой Федоровной в кабинете директора. Директриса хорошо поставленным возмущенным тоном говорила о неуважении молодежи к старшим, к труду педагога и прочих пафосно-стандартных вещах, учительница географии то и дело повторяла, что разочарована в Лите и что ученики начали слишком многое себе позволять, а сама Лита сидела на стуле и сдерживала нервный смех - настолько фальшивыми казались все эти высокопарные слова. Хотелось, конечно, и рассказать о том, чем обычно занимается Светлана Федоровна во время уроков, но только директрисе и так это было известно с подачи Вики и других таких же стоящих за справедливость учеников. Подруги. Этим все и объяснялось.

Лита извинилась. Ну а что было делать - выслушивать повтор лекции о нравственности и уважении к педагогу ей не хотелось абсолютно, к тому же она уже еле как сдерживала злые слезы от мысли, что это совершенно несправедливо. Ее трясло, когда она выходила из кабинета директора. Светлана Федоровна пошла вслед за ней, и когда дверь закрылась, Лита, движимая злостью, развернулась, взглянула учительнице в глаза и сказала:

- Мое мнение все равно не изменилось.

Хорошие отметки по географии, конечно, потом пришлось выгрызать с боем. Но все-таки Лита не жалела. Пусть это сделало только хуже, но ей было приятно уже просто открыто высказывать свое мнение.

К тому же... отметки теперь были не так уж и важны.

- Ты изменилась, - вдруг сказала Вика.

Лита невольно улыбнулась. Если это замечают окружающие, значит, и правда...

- Есть такое, - ответила она. - Немного.

- Стала смелее и... более открытой, что ли, - уже увереннее продолжила Вика. - Мне рассказывали про тот случай на географии. Ты молодец.

- Да уж... - хмыкнула Лита. - Правда, нажила проблемы, как и предполагалось. Жаль, что мы не в сказке - там бы Светлана Федоровна раскаялась, и наступило бы счастье. А в жизни приходится нести не всегда приятные последствия.

- Да, но это того стоит, - сказала Вика серьезно. - Во всяком случае, для меня. Все же это лучше, чем ничего не делать и позволять по себе топтаться. Да и к тому же мы выпускаемся. Это можно назвать счастливым концом.

- Нельзя назвать, - ответила Лита, вспомнив почти аналогичный разговор четырехмесячной давности. - Еще же есть дальнейшая жизнь. И в ней наверняка будет много подобных ситуаций.

- Скорее всего, - вздохнула Вика. - Ну, значит, поборемся и с ними. - Она тряхнула головой и улыбнулась. - И тебе не советую сдаваться после одного раза. После одного все тоже только в сказках получается.

- Я и не сдаюсь, - ответила Лита, улыбнувшись ей в ответ.

- Вот и хорошо... о, брат пришел. Что ж, пока! - Вика махнула Лите рукой на прощание и, сорвавшись со скамейки, побежала к парню, замершему у входа в школьный двор. Девушка проводила ее взглядом, ощущая в душе странную смесь горечи и приподнятого состояния.

Да, мир действительно не изменился. Светлана Федоровна продолжает читать обличительные морали на уроках, хоть Вике и еще нескольким ученикам вкупе с родителями вроде как удалось добиться проверки учителей на профпригодность. Мама Литы продолжает навязывать идеальную в ее понимании жизнь - престижное образование, престижная работа, перспективный муж и правильные дети - и надеется, что когда-нибудь дочь одумается и бросит "эти глупые путешествия по мирам, которые и так тебя калекой сделали" (хорошо, что папа после узнавания о перемещателе встал на защиту Литы и даже попросил ее тоже показать ему Золсер). Рамки людского общества не исчезли.

Но теперь у нее наконец-то были силы.

Нога уже свободно двигалась. Взяв трость и помахивая ею в руке, Лита направилась к выходу.

Это был хороший день. Ведь в этот день она наконец-то сделает то, что давно хотела.

***

Ичика - в футболке, джинсах и непривычно обыкновенный - обнаружился как раз на подходе к школе, на тропинке, идущей мимо детской площадки. Заметив Литу, он радостно рванулся к ней и порывисто обнял. Девушка прижалась к нему, чувствуя необыкновенную приподнятость.

- Ну как? - наконец спросил Ичика, отстраняясь и с любопытством, смешанным с тревогой, вглядываясь в лицо Литы.

- В принципе, легко было, - улыбаясь, ответила та. - Результаты покажут, правильно ли я там наотвечала. Хотя, по сути, сейчас они важны только родителям.

- Но ты выполнила обещание, - довольно произнес Ичика, - и это здорово.

Родителям Литы хотелось, чтобы дочь все-таки закончила школу, и девушка пообещала, что сделает это. И вот теперь последний экзамен позади, и она окончательно свободна!

- Я так хорошо себя чувствую, - счастливо призналась Лита. - Просто... черт, мы наконец-то это сделаем!

Ичика зажмурился и постоял так некоторое время, блаженно улыбаясь.

- И мне хорошо! - радостно ответил он. - Все-таки это такое прекрасное чувство - человеческое счастье. Как будто в нем тонешь, оно тебя обволакивает и несет...

За четыре месяца Ичика так и не смог окончательно привыкнуть к силе людских эмоций и особенно приятные и сильные всегда старался прочувствовать до конца, вот так замерев и закрыв глаза. Да и вообще он наслаждался - бытием человеком, человеческими возможностями, человеческим миром. Все эти четыре месяца Ичика с интересом маленького ребенка познавал этот мир, засыпал вопросами Литу, ее родителей и случайно подвернувшихся прохожих (отчего те шарахались от него и смотрели как на сумасшедшего), взахлеб читал книги, смотрел фильмы, играл в новые для себя компьютерные игры, восторгаясь индустрией и первого, и второго, и третьего, и бегал по городу, разглядывая буквально каждую мелочь.

Только ближе к лету он стал часто просить Литу вернуть его в Золсер. Отдыхая там, ностальгируя... убегая.

Когда первый восторг прошел, Ичику ждало неприятное открытие - на него давили люди. Привыкший к полной свободе в Золсере, он часто сталкивался с неодобрением, а порой и откровенным осуждением своих действий, отстраненностью, непониманием. Привычно пытаясь вести себя с людьми как с игроками, Ичика встречал стену равнодушия, подозрительности, насмешки. И очень скоро перестал это делать, ограничиваясь общением с семьей Литы.

Жизнь людей и сами люди стали напрягать Ичику. Он никак не мог понять, зачем они создали себе условия и правила, на которые потом сами же и жаловались, не пытаясь, однако, ничего изменить. А особенно его удивляло то, что на это не могли точно ответить даже сами люди. Из-за этого Ичику невзлюбила мама Литы. "Надежд его не оправдали, какая жалость, - ворчала она. - Не выходил бы вообще тогда из своего розово-пряничного мира. Реальность, она жестока, знаете ли, в ней надо выживать, а не задаваться бесполезными вопросами и с душой нараспашку ходить".

Папа и Лита же на подобные вопросы Ичики обычно отвечали одной ироничной фразой: "Потому что мы идиоты".

- Ну что ж... - Возвращаясь из раздумий, Лита тряхнула головой. В руке ощущалась тяжесть - признак надвигающегося паралича, но ей сейчас было не до него. - Время пришло? Мы уходим?

- Да. - Не прекращая улыбаться, Ичика блаженно вздохнул и передернул плечами, словно сбрасывая с них какой-то груз. - Здорово - наконец-то мы увидим другие миры...

- Уйти из моего, пойти беспечной дорогой приключений, пока стрела не прострелит колено? - шутливо спросила Лита.

- Ты не думай, - вдруг смутился Ичика, - твой мир хороший, я рад, что его повидал. Просто... такое чувство, что здесь на меня что-то давит. Да и другие миры тоже все-таки хочется увидеть.

Лита отмахнулась здоровой рукой.

- Все нормально. Я испытываю подобное чувство почти всю жизнь, так что понимаю тебя. Что ж, значит, ко мне домой? За вещами, прощальным обедом?..

- И за дорогой приключений, - мечтательно добавил Ичика.

- И за дорогой приключений, - повторила Лита, вновь чувствуя нереальность происходящего. Они сделают это. Уйдут из этого мира, оставят позади тяжесть людской жизни и ее тоску по тому, что слишком чудесно и идеально для того, чтобы случиться здесь. Найдут новые проблемы, это да, в приключениях без них не обойдешься. И сделают это вдвоем.

Ичика наклонился к ней и коснулся ее губ своими. И, отвечая, Лита подумала о том, как все-таки здорово, что существует такая синяя бабочка, которая когда-то давно принесла ей перемещатель.

- Пойдем? - наконец спросил Ичика, отстраняясь и мягко улыбаясь.

- Пойдем, - повторила Лита, улыбаясь ему в ответ.

И вновь реальность, казалось, начала трескаться, обнажая нечто совершенно другое. И пусть их начало путешествия больше походило на бегство от нее, пусть. Для борьбы с ней у них все равно еще было недостаточно сил.

Но, возможно, когда-нибудь они вернутся сюда не только для того, чтобы навестить родителей Литы. И может, даже наконец-то сумеют что-то изменить здесь - ну, мало ли, вдруг внезапно захочется. Черт знает.

И все-таки здорово, что они встретились. Счастливое совпадение два раза подряд, когда Ичика оказался в копии "коридора" Литы.

- Кстати, я все хотела спросить, но постоянно забывала, - сказала Лита, идя рядом с Ичикой и чувствуя тепло его руки. Мимо тихо плыли газоны, кусты, стена дома, отдалялся смех детей. - Как так получилось, что ты оказался в копии моего "коридора" те первые два раза, когда мы встречались? Просто я не так уж много времени пробыла там тогда, а ты уже сидел, играл, и было такое чувство, что уже давно тут. Мне это немного странным кажется.

Брови Ичики сдвинулись, и его лицо приняло знакомое задумчиво-напряженное выражение, возникающее у него всегда, когда пытался что-то вспомнить.

- Вообще я сидел в своей копии и играл там. А потом перешел в твою, когда почувствовал, что появилась какая-то новая. А почему это сделал... черт, я не помню. Вроде бы... - Снова задумчивое-напряженное выражение, которое затем потихоньку сменило неуверенное.

- Мне кажется... я это кому-то пообещал, - протянул Ичика задумчиво. - Только не помню, когда. Или... Во сне! - вдруг воскликнул он с просветлевшим лицом. - Когда я как-то умер в Золсере! Мне приснилась... бабочка. Как-то я понял, чего она хочет, и пообещал пойти после пробуждения в "коридор", подождать возникновения новой копии - твоей - и перейти туда. А потом она приснилась мне еще раз и снова попросила это сделать. Черт, это и правда как-то странно.

Теплый летний день вдруг показался Лите прохладным. Неужели...

- А бабочка... была не синяя? - словно со стороны услышала она себя.

- Да, - помедлив, ответил Ичика. - Стоп, подожди. Перемещатель тебе ведь принесла...

- Да, - тихо ответила Лита. - Она самая.

И снова, далеко-далеко в сознании, у нее закопошилось знакомое чувство. Что она знает эту бабочку. Что они уже встречались - когда-то давно...

***

Поглощенные счастьем, друг другом и шоком от внезапно открывшейся правды, они не заметили скамейку, мимо которой проходили. Сидящая на ней девушка проводила их внимательным взглядом ярко-голубых глаз. Прядь белых волос, собранных в хвост, скользнула по плечу, и она откинула ее за спину.

Синяя бабочка сидела рядом, на спинке скамейки, замерев, словно мертвая. Девушка знала - ее спутница также смотрит вслед уходящим подросткам.

- Получилось, Эрити? - спросила она с тревогой в голосе. - Получилось?

Бабочка не пошевелилась. Но девушка поняла ее ответ. Поняла, и по всему телу разлилось облегчение. Да. Получилось. Первая часть переродилась. Осталось еще три.