Уровень

ВИРТУОЗ

Бойня. Вот что напомнили Виртуозу закрома бывшей секретной лаборатории. Лаборатории со странным, садистским уклоном. Иначе, чем еще можно объяснить бесконечные ряды утопленных в пол металлических поддонов, рассчитанных на то, чтобы жидкость стекала по специальным желобам под уклоном? И бурые подтеки, застаревшими полосами чертившие дно, оставлены без сомнения не дистиллированной водой. Зато теперь десятилетиями копившаяся агрессия выплеснулась на физическом уровне.

Виртуоз надел противогаз не только потому, что смрад стоял непереносимый. Таким обманчивым способом он пытался отгородиться от того, что разлагалось буквально на глазах. Он многое повидал на своем веку. В том числе и ту страшную ночь сорок пятого, когда озверевшая толпа волной катилась к центру города и в спецназ, стоявший в оцеплении, полетели не камни и бутылки, а пули. И командование отдало приказ открыть огонь на поражение.

В ту ночь в оцеплении стоял и Виртуоз. И стрелял вместе со всеми, подчиняясь приказу. Ему никогда не забыть первого выстрела — в грудь сорокалетнему мужчине, небритому, с лихорадочным взглядом сжимавшему в руке пистолет ТТ и целящемуся Виртуозу в голову. И еще. Перед глазами до сих пор стояло утро. Пасмурное, черно-белое. Сплошная низкая облачность стерла все краски. Время остановилось. В этом странном, застывшем безвременье на фоне состаренных автоматными очередями стен белели лица трупов, словно умерших давным-давно, и льдисто блестели лужи крови на асфальте.

В числе прочих Виртуозу пришлось грузить в каталажки мертвецов, отыскивать под грудами тех, кому еще можно было помочь. Командование торопило, стремясь побыстрее то ли привести город в порядок, то ли скрыть следы преступления.

Нет, Виртуоз ни в чем себя не винил. Ни тогда, ни сейчас. Хотя прошло время и на многие вещи он взглянул с другой точки зрения.

«Послушная совесть, как хорошо натасканная собака, никогда не укусит своего хозяина», — любил повторять начальник подразделения. Циничная поговорка прочно вошла в жизнь Виртуоза и как бы трудно ни приходилось, он предпочитал жить в ладах с собственной совестью.

То, что сейчас видел спецназовец, не поддавалось логическому осмыслению. Виртуозу доводилось бывать в логове мутантов, заваленном человеческими останками. Одно он знал абсолютно точно: все отребье подземного мира — начиная с крыс и заканчивая мутантами — охотилось для того, чтобы жить. И никогда Виртуозу не приходилось видеть столько трупов, сваленных словно падаль в кучи. Огромные, исходящие смрадом испарений, истекающие зловонными потоками.

В длинном помещении, напомнившем Виртуозу владения доктора Барцева, с тем лишь отличием, что вместо столов здесь имелись вдавленные в бетон поддоны, возвышались горы трупов. Крысы отдельно от падальщиков, уроды отдельно от плавунов. И человекообразные мутанты — готовые экспонаты для какой-нибудь Кунсткамеры, отдельно от людей.

И трупы людей, отсортированные по странной системе на четыре неровные части.

Безжалостный свет лишал людей последнего таинства — таинства смерти. Свет падал сверху, давил, приминая бесформенные груды. Свет без спроса селился внутри обнаженных от покровов черепов, заползал в открытые рты, душил, смыкаясь кольцом вокруг щуплых, высохших шей, без страха заглядывал в дула бесполезного оружия.

Потрясенный не меньше Виртуоза, Бразер застыл недалеко от входа. Стёкла противогаза слепо отсвечивали, когда он поворачивал голову. Автомат в его руках дергался и было видно, чего ему стоило сдержаться и не начать беспорядочную стрельбу, заставляя стены, безгласных свидетелей, грудью принимать свинцовое наказание.

— Шеф, — сдавленно прошипело в наушниках.

Виртуоз и без подсказки знал, что необходимо убираться отсюда — если быстрота еще что-то решала. Миссия провалена и путь вперед равносилен самоубийству. Возвращение тоже не сулило ничего хорошего, зато крохотным куском пламени, трепетавшим на ветру, питало надежду.

Отступая, Виртуоз старался не смотреть на человеческие останки. Зрелище выворачивало душу. Слов нет, мертвецы взывали к мести и Виртуоз дорого заплатил бы за то, чтобы уложить рядом с ними тварь, сотворившую такое.

Но более всего ему не хотелось заполнить своим телом пустоту в одной из беспорядочно наваленных груд.

— Шеф… черт, — что-то в голосе парня заставило Витруоза повернуть голову. Он проследил то направление, куда смотрел Бразер и на миг лишился дара речи.

Группа Стрельца прошла этим же путем. Они успешно миновали зал, отравленный парами «Белого Китайца» и справились с плавунами в треклятом бассейне. Они нашли свой конец здесь, в мертвой тишине, лишь изредка нарушаемой осторожным шорохом оседающей, гниющей плоти, в расплавленном воске ослепительного света, где тонула единственная тень — та, что пополняла свою чудовищную коллекцию.

Он лежал в стороне от всех, аккуратно уложенный в черный от грязи поддон. То ли упал из общей груды, то ли его тело должно было лечь в основу следующей.

Глядя на белое лицо, с проступившими под тонкой кожей кровеносными сосудами, легко верилось в то, что ими можно было обернуть земной шар. Бело-фиолетовое лицо было спокойно. Веки закрыты. На лбу длинной полосой запеклась кровь. Его, мученика, на земле прошедшего все круги ада, чем могла удивить библейская преисподняя?

— Глухарь, — Бразер сорвал противогаз. Его словно подбросило к телу. — Черт… Глухарь, как же ты…

Виртуоз замер в нескольких шагах. Злая доля. Гнить здесь, по иронии судьбы выставляя напоказ под безжалостным как скальпель хирурга светом разлагающееся тело.

— Как же… Глухарь. Тебе же всегда везло, — Бразер порывался коснуться мертвой руки и всякий раз его что-то останавливало.

Подошел к концу недолгий спор человека со своим духом. Как всегда победила та, которая в этом споре не участвовала. Смерть. Это она, акушеркой принимая человеческое дитя, надрывающееся от плача, следит за тем, чтобы человек не расслаблялся. Это она, подкидывая в качестве тренажера боль за болью — и физическую и духовную, готовит к последнему испытанию. И словно в отместку за то, что родился человек, выскользнув из тесных объятий небытия, превращает это испытание в мучительную, изощренную пытку.

В тот момент, когда Виртуоз собрался вернуть парня к действительности, «покойник» внезапно открыл глаза. Огненно-красные из-за лопнувших кровеносных сосудов. Стеклянный взгляд блуждал, скитался от потолка к стенам. Прошел сквозь Виртуоза и вдруг остановился на Бразере, открывшем от изумления рот.

— Брат, — внятно шепнул Глухарь и в горле булькнуло.

— Глухарь, друг, — Бразер в одну секунду скинул с плеча рюкзак и выудил оттуда аптечку. — Терпи, друг. Сейчас… Сейчас.

— У… ходи, — на мертвых губах пузырилась кровавая пена.

— Терпи, Глухарь. Сейчас станет легче, — Бразер закатил рукав и всадил иглу в вену, вспухшим червем прорезавшую руку. Потом обернулся к Виртуозу. — Мы его не бросим. Слышишь, ты? Не бросим. Я сам понесу его.

— У… ходи, — сосуды под кожей вздулись.

— Мы не бросим тебя, друг. — Не тратя больше слов, парень взял Глухаря за отвороты камуфляжа, намериваясь взвалить его на плечи.

Переворачивая беспомощное тело, парень не мог видеть того, что открылось Виртуозу. На спине у Глухаря был не только вырван огромный, до самой поясницы кусок камуфляжа. Вместе с одеждой с него была сорвана кожа. Живодер не церемонился — с кожным покровом отошли куски мяса. Кровь не сочилась, как будто тому, кто сотворил зверство показалось мало мучений жертвы — края оборванных сосудов почернели, словно их прижгли.

— Оставь его! — глухо крикнул Виртуоз, но парень его не слышал. Почувствовав неладное, он сам заглянул Глухарю за спину. Остановился и осторожно положил его на место.

Бразер стоял на коленях, сжимая безвольную руку и тихо шептал:

— Черт… как же. Друг, что же делать…

— Ленке… скажи. Люблю, — на синих губах пузырем вздулась кровавая масса. Истончилась и лопнула, выпустив на свободу последние слова. Грудная клетка опустилась и Глухарь затих.

— Шеф, у нас проблемы, — с голосом Коллайдера ожил эфир.

Виртуоз хотел на ходу вздернуть парня за отвороты куртки, но тот, словно готовился к этому — качнулся в сторону, быстро вскочил на ноги. И глянул на Виртуоза как пулю всадил, точно между глаз.

— Коллайдер, мы идем к вам, — хрипло бросил Виртуоз на бегу: впереди уже маячили раздвижные двери коридора.

— Это мы идем к вам, шеф. Спускаемся. И очень быстро, — между отрывистыми словами настойчиво пробивался звук автоматной очереди.

— Что случилось? — Виртуоз приближался к проходной.

Его неприятно удивило то, что створки лифта были закрыты. Судя по всему, подъемник ушел наверх. Хуже того, рядом со створками он не заметил ничего, хотя бы отдаленно напоминающего панель управления. Дублирующее устройство имелось наверняка, но его нужно было найти. Беглый взгляд по сторонам не дал результатов — ничего похожего на кнопки или рычаги.

— Что случилось? — повторил Виртуоз.

В ответ раздался взрыв гранаты. Шахта дрогнула. Протяжно запело железо.

— Мутанты, блин! Стеной прут! — орала в наушниках Штучка. Ее голос заглушила автоматная стрельба. — Кол! Не бросай гранату, черт! Повредишь механизм!

— Отправляй к нам подъемник! Мы поднимаемся! — Виртуоз ударил кулаком по металлической двери.

— Поздно, шеф, — голос Коллайдера под аккомпанемент стрельбы. — Здесь не пройдем. Они все… того.

— Чего — того?! — яростно орал Виртуоз, еще отказываясь верить в то, что обратную дорогу как добычу из пасти зверя вырывала у него судьба.

— У них оружие, — едва расслышал спецназовец. Концовку перекрыл взрыв очередной гранаты.

— Кол! В шахту прут! — сквозь шум пробился голос Штучки.

— Вижу, — почти спокойно отозвался Коллайдер.

Шахта снова дрогнула и отчаянно закричала Штучка.

Ровный гул, сопровождающий работу подъемника, вдруг оборвался. Заскрежетало оглушительно и страшно. Обрывая тросы, скребя металлическим бортом по бетону, вниз полетела платформа. Грохот, от которого пошли ходуном стены, заставил Виртуоза отшатнуться. Он чуть не наступил на ногу Бразеру, в готовности застывшего рядом. Новое несчастье привело его в чувство быстрее всяких слов.

— Коллайдер! Штучка! — крикнул Виртуоз, но эфир молчал.

Он собирался отдать Бразеру приказ поискать что-либо, напоминающее блок управления лифтом, как вдруг двери поползли в стороны. Клубы пыли, поднятой падением платформы затопили коридор, метнулись к потолку, отсекая Виртуоза от реальности.

— Штучка! — снова крикнул спецназовец.

Перед глазами стоял молочный туман. Виртуоз пошел вперед, горя желанием оказаться ближе к шахте.

Его спасло то, что он сбился с курса и вместо того, чтобы подойти вплотную к шахте, ткнулся в стену, рядом с проемом. Еще стоял гул, когда пробив в тумане дыру сверху упал мутант.

От неожиданности Виртуоз выстрелил, но пули накрыли мертвое тело. На искореженной платформе, в прорехах разорванного на клочья тумана лежал мутант. Изломанный, с неестественно вывернутой шеей. Его пальцы — короткие, грязные, продолжали сжимать пистолет ТТ даже после смерти.

— Шеф, мы на лестнице. Живы, — голос Штучки звучал отдаленно, словно тоже пробивался сквозь дымную завесу. — Они прыгают вниз. Ждите гостей… С нами, блин, не перепутайте.

— Сообщи, когда будете на подходе.

— Хрен его знает, когда. Я ничего не вижу в тумане.

Виртуоз выругался.

— Бразер, постарайся найти блок управления лифтом. Нужно закрыть двери после того, как придут наши…

— Понял, — отозвался парень.

Коротко заскрежетало железо и все стихло. Следующий мутант оказался умнее предыдущего. Его долгое падение в шахту остановилось недалеко от земли. Он повис на сетке, огораживающей лестницу.

Различив в сером дыме темное пятно, Виртуоз вскинул автомат. Стрелять сразу не стал — чем черт не шутит, за мутантом, в опасной близости могли оказаться свои.

Мутант прыгнул в центр платформы и тут же откатился в угол. Доли секунды хватило Виртуозу, чтобы запечатлеть в мозгу и темное, почти черное лицо, и вздувшийся нарост, закрывающий левый глаз.

Выпустив короткую очередь в темное пятно, маячившее в тумане, Виртуоз по привычке сместился левее. Вовремя. Раздался одиночный выстрел и пуля пробила стекло кабинки охранника как раз в том месте, где только что стоял Виртуоз.

Туман рассеивался медленно. По-прежнему клубился, выталкивая в проходную очередную порцию пыли. Темный силуэт, скользнувший влево, Виртуоз заметил без труда. Он выстрелил, чуть опережая события. Короткая очередь и дикий визг почти слились воедино.

Ожидая нападения, Виртуоз скользнул на всякий случай еще левее. Было тихо. Только где-то наверху скрипело железо, по всей видимости, спускались Штучка с Коллайдером.

Мутанты, не утратившие навыков владения оружием — худший из вариантов. В свое время Виртуоз много работал с файлами, систематизированными по теме. Более всего начало мутаций напоминало внезапное сумасшествие. Однажды ему довелось стать свидетелем такого случая. В один забросов человек, которого Виртуоз считал едва ли не самым здравомыслящим из группы, вдруг ушел, сбросив с себя защитный шлем. В какую щель он забился, осталось для Виртуоза тайной: поиски по горячим следам не дали положительного результата. Через два месяца его, правда, нашли: убитого в числе прочих, организовавших настоящую охоту на диггеров.

Ученые называли эту болезнь «ураганной мутацией». В имевшихся файлах о вскрытии трупов мутантов значилось, что в черепной коробке полностью отсутствует лобная доля, так называемая немая зона. Та самая, назначение которой до сих пор остается загадкой — на эклектический ток, к примеру, подключенный к лобной части, тело никак не реагировало. Опыты по удалению немой зоны проводились над буйно помешанными еще в прошлом веке и всегда приводили к одним и тем же результатам: человек становился гораздо спокойнее. С одной лишь оговоркой — он переставал быть человеком, личностью как таковой.

Век нынешний подарил другую загадку. Лишенные немой зоны мутанты становились агрессивными животными. Животными, неизвестно в силу каких причин, сохранивших вредную привычку общаться с оружием на «ты».

Это то, что касалось мутаций скрытых. Но рано или поздно вслед за внутренними начинались и внешние мутации.

— Шеф, — размышления Виртуоза прервал Бразер. — Не могу найти.

— Постарайся, парень. Иначе все мы в…, - он выругался от души. — Штучка?

— Мы, наверное, недалеко. Слышишь?

Стук раздался совсем рядом и Виртуоз приготовился вздохнуть с облегчением.

В пелену тумана, разрывая ее пополам разом нырнули два силуэта. Спецназовец отодвинулся, принимая на мушку сгусток темноты.

Тихий, не то вой, не то свист заполнил шахту. Клубы дыма заколебались и вдруг стремительно потекли наверх, словно их втянула в себя огромная глотка. Видимость прояснилась, но не надолго. Мигнул несколько раз и погас свет. Наступила темнота — кромешная после яркого освещения.

Виртуоз машинально включил свет и тут же выпустил очередь в угол, по памяти. Опережая луч, бетон пробили пули. Мутанта в углу не обнаружилось. Он лежал у стены, поджав к груди ноги. Брошенное оружие сиротливо жалось к его ногам. Второй мутант сидел рядом. Покрытое шерстью лицо дрожало. Оборванный, в лохмотьях, едва прикрывающих грязное тело, он сидел у стены и трясся мелкой дрожью, прижимая руки к ушам.