Уроки избавления от злых сил для экспертов

Я нахмурилась. Да, возможна я склонна к чрезмерному анализу, подпитываемому тревогой. Многие люди проводят время за размышлениями.

— Счастлив, что избавился от моих мыслей из своей головы? — я постаралась спросить это в шутливой форме. Получилось скорее в защитной.

— Нет.

Я с удивлением взглянула на него:

— Нет?

— Мне нравится знать о чём ты думаешь. С тех пор как ты поделилась со мной клубникой, ты стала позволять мне услышать всё больше и больше твоих мыслей.

Щёки моментально зарделись румянцем. Как он может так спокойно говорить об этом?

— А тебе нравилось слышать мои мысли? — он снова дёрнул хвостом.

— Да, — призналась я. — Хотелось бы мне услышать больше. Мне было сложно распознать конкретные детали. Ты так быстро думаешь.

— Hh’ainun медленны во всём, — его лицо озарилось волчьей ухмылкой.

— Демоны грубы во всём, — сморщив нос, ответила я.

— Грубы? — он задумался. — Это противоположное от «хорошие»?

— Да.

— Мы — грубы, — бесстыдно признал он.

Фыркнув, я перевернула ещё одну страницу. Зуиласа вчера рассердила запись с демоническими рунами — заклинание Клятвы Короля, которое оборачивало их магию против них самих.

Я рано узнала, что демоны никогда не лгут, но я и понятия не имела, как их общество относится к честности. Зуилас ценил данное им слово настолько, что, не задумываясь рисковал жизнью, чтобы сдержать своё обещание. Короли Демонов придерживались ещё более строгих правил касательно честности, чем обычные демоны. В их обществе было столько насилия, но при этом его можно было охарактеризовать фразой «предельная откровенность».

— Что ты будешь делать, когда вернёшься домой? — мягко спросила я. — Будешь ли ты растить детей, как это делают остальные Ivaknen?

Зачем я это спросила? Вопрос буквально вырвался изо рта.

Он покрутил плечами, избавляясь от напряжения:

— Нет.

— Почему нет? — я слегка смягчила тон. — Потому что ты боишься демониц?

— Все мужчины боятся payashē, - фыркнул он. — У меня не будет потомства, пока я не стану достаточно сильным.

— Достаточно сильным для чего?

— Чтобы быть хорошим отцом. Если я не буду сильным, я могу умереть до того, как научу сыновей быть умными воинами, которые выживут в любых условиях.

Моя улыбка тут же растаяла. Его отец умер, когда Зуилас был ещё очень молод. Он оставил его одного в беспощадном, смертельно опасном мире. Я до сих не могу понять, как ему удалось дожить до его лет.

Обернувшись, я отложила гримуар в сторону и растянулся на животе рядом с ним, прижавшись щекой к сложенным рукам. Когда он приоткрыл глаза, чтобы посмотреть на меня, я пристально уставилась на него — в голове была масса вопросов.

— А у тебя будет потомство?

И все эти вопросы тут же куда-то испарились. Он что, серьёзно меня об этом спрашивает?

— Я всегда думала, что да — однажды у меня будут дети. И тогда я передам гримуар моей дочери, как моя мама передала его мне, — я на мгновение перевела взгляд на книгу. — Но теперь я не знаю. Антея открыла невероятную магию, но её наследие испорчено тем, что она сделала с этим открытием. Часть меня задаётся вопросом… а может мне стоит уничтожить гримуар?

Но хоть я и сказала это вслух, внутри я знала, что не смогу уничтожить огромный кусок из истории магов.

— Его уничтожение не остановит призывы демонов, — тихо отметил Зулас.

— Нет… но, если бы я могла, то я бы остановила призывы, — выдохнув, я снова улеглась на руки, — А что касается детей, то я пока не знаю. Я не думала об этом.

— Хм, — он слегка наклонил голову. — В этом мире есть так много всего, чему стоит научиться, и что стоит посмотреть. Может ты займёшься этим, а не воспитанием детей?

Я всегда представляла, что моя жизнь будет точной копией жизни мамы — тихая, размеренная жизнь с моей семьёй, и простая работа. Желательно, связанная с книгами.

Но сейчас эта картинка казалась пустой и тусклой.

— Возможно, — ответила я. — Я думаю в мире есть вещи, которые я хотела бы увидеть и узнать. Хочу выучить чародейство и магию Арканы. Хочу посетить старинные, известные библиотеки. Увидеть исторические места. Может даже… написать книгу об этом всём.

Создать свой собственный сборник слов и мыслей и добавить его к накопленным человечеством знаниям. До всех этих событий я и не помышляла о таком. В конце концов, какие новые знания и опыт я могла предложить человечеству? Но теперь…

Я неловко улыбнулась:

— А есть ещё и твоя книга с пейзажами. Мне бы хотелось посетить некоторые из этих мест.

В его алых глазах мелькнула тень.

— Может мы могли бы посетить одно или парочку мест? — неуверенно предложила я. — Прежде, чем ты отправишься домой? Как только мы получим новый инферно, мы могли бы… обсудить это.

Он молчал долгое время.

— Инферно, — повторил он. — Нам нужен инферно?

— Конечно же нужен.

— Я могу притвориться человеком. На меня никто не смотрит.

— Прошлой ночью было темно, да и время позднее. Нам просто повезло. Магов не так просто обмануть, как простых людей. Если хоть один из них узнает, что ты демон… Нам нужен иферно, чтобы мы могли сделать вид, что у нас контракт. И дело не только в этом: нам снова нужно читать мысли друг друга, делиться магией и…

— И команды. Чтобы ты могла сама отправлять меня в инферно.

— И это тоже, — я силой заставила себя произнести эти слова. — Это очень удобно в бою.

Он внимательно посмотрел на меня, а затем встал на четвереньки. Матрас выпрямился, и я подумала, что он сейчас встанет и уйдёт.

Взмах рук, и вот он уже хватает меня за плечо и переворачивает под себя.

Я ахнула, оказавшись на спине. Его кулаки лежали по обе стороны от моей головы, а колени — по обе стороны от бёдер. Моё сердце буквально билось о рёбра.

Его светящиеся глаза одарили меня взглядом, а затем он опустился ниже и прижался лицом к моей шее.

— Зуилас! — упёрлась я в его плечи. — Слезь с меня.

Он не пошевелился — его горячее дыхание опаляло мою кожу. Я сильнее упёрлась в его плечи. Сдвинуть его было невозможно, и я тяжело задышала от усилий. Не могу его сдвинуть ни на миллиметр. Ничего не могу сделать, чтобы его остановить.

Паника накрыла меня, уничтожая все остатки логики. Я не могла скомандовать ему. Моя единственная, временная власть над ним исчезла, и я осталась беспомощной. Поймана в ловушку. Демон поймал меня в ловушку.

— Зуилас! — я принялась бить его по плечам.

Он поднял голову, а затем слез с меня. С кровати. Он возвышался надо мной — выражение его лица было нечитаемым. Я тяжело дышала, руки дрожали.

— Страх, — сказал он.

Он протянул руку, и я моргнула. Но он тянулся не ко мне. Он поднял Носочка и вышел с ней — котёнок счастливо мурлыкала.

Я смотрела на пустое место, где он только что был. Выражение его лица впечаталось мне в мозг. «Страх», вот что он сказал.

И я вспомнила его мягкую, довольную улыбку, которая играла на его лице каких-то два дня назад. «Ты не боишься».

Я прикусила щеку. Слёзы жгли глаза, и я не могла дышать из-за сожаления.

Глава 17

— Амалия, нам пора идти, — я в нетерпении подпрыгивала на месте.

— Знаю, знаю. Просто оно не так сидит. Ну почему ты такой гибкий?

Она бросила обвиняющий взгляд на Зуиласа, которому приказала наклониться. Его руки были прижаты к полу, а подол его куртки задрался слишком высоко, открывая вид на хвост, обвитый вокруг его талии.

Новый наряд был значительно лучше по сравнению с мешковатыми спортивными штанами и худи, которые он носил до этого. Брюки свободно кроя были эластичными, при этом, совершенно не выглядя эластичными. Благодаря этому его наколенники с лёгкостью прятались под брюками. Правда, пришлось внести некоторые изменения: Зуилас неохотно срезал острые вершины щитков на голенях, чтобы они не прорвали ткань. Кроме того, Амалия добавила на пояс петлю, чтобы он мог продеть туда шипы на хвосте.

Амалия безуспешно тянула за край куртки, а затем разрешила ему выпрямиться. К чёрной куртке она приделала глубокий капюшон с кожаными вставками и вставками с эластичной ткани, которые не мешали подвижности демона.

— Ты должен носить обувь, — я ткнула пальцем на пол.

Он нахмурился, глядя на новенькую парочку кроссовок на шнурках:

— Они zh’ūltis.

— Если нужно будет драться, то можешь их снять, — нетерпеливо отметила я. — Мы и так уже опаздываем, так что обувайся!

Нахмурившись ещё больше, он присел на пол и взял в руки кроссовок, уставившись на него так, будто это был какой-то мусор.

— Телефон у тебя? — спросила Амалия, поправив ему капюшон.

Я достала его из кармана и показала ей. Мой наряд был попроще, чем у Зуиласа: прочные джинсы, кроссовки и кожаная куртка, натянутая поверх майки и свитера. Когда-нибудь я обязательно приобрету боевой наряд.

— Надо было купить два телефона, — пробубнела Амалия. — Как я узнаю, что там у вас происходит? Мне придётся сидеть там и надеяться, что вы не умрёте.

— Всё будет хорошо, — заверила я её, притворяясь, что не волнуюсь. — С нами будет Зора.

Зуилас встал. Амалия достала светоотражающие солнцезащитные очки из сумки и передала ему. Он нацепил их на лицо, затем засунул руки в карманы и расслабил плечи.

— Я похож на человека? — спросил он.

Во рту пересохло. Приталенная одежда выглядела на удивление отлично, а солнцезащитные очки и капюшон придавали ему брутальный вид. Но что самое шокирующее — он и правда выглядел как человек. Красноватый оттенок его кожи был почти незаметен на фоне тёмной одежды. Теперь его кожа отливала красновато-коричневым цветом.

— На самом деле одежда не совсем чёрная, — отметила Амалия, заметив выражение моего лица. — Эта ткань тёмно-алого цвета. Поскольку цвет ткани более насыщенный, чем его кожа, человеческий глаз видит чёрный и коричневый цвета.

— Ох. Вау.

— Да, получилось и правда круто. А теперь идите, а то Зора нападёт на культ без вас.

Я сглотнула, вспомнив о нашей миссии.

Решив не рисковать поездкой в переполненном автобусе, мы с Зуиласом отправились на место встречи на такси. Уже потемнело, но на улицах ещё было полно машин.

Пока мы проезжали мимо небоскрёбов, я снова перечитала сообщение, которое прислала Зора.

Встречаемся в переулке позади Паба Ленокс в 10 вечера. Оденься так, чтобы сливаться с толпой, и в то же время, чтобы ты могла драться.

Получив сообщение, мы с Амалией начали немедленно готовиться ко встрече — в основном, мы готовили Зуиласа к контакту с людьми. Всё было бы гораздо проще, если бы у меня был инферно.

Мой взгляд против воли скользнул по его профилю — его глаза были скрыты очками. Теперь, когда он получил свободу, он не хотел, чтобы я снова имела над ним власть. Пусть даже такую незначительную, как команда, чтобы отправить его в инферно.

Страх.

Я подавила воспоминание о его голосе. Сейчас не время беспокоиться о той пропасти, которая чуть ли не ежечасно разрасталась между нами.

Такси высадило нас перед пабом Ленокс — узенький ресторанчик, спрятанный в здании, в котором был расположен обувной магазин. Ну хоть раз нам повезло, и мы встретились в благополучном районе — повсюду сновали пешеходы (в основном это была молодёжь в возрасте 20 с небольшим), отмечающие конец рабочей недели.

Пока мы шли по тротуару, солнцезащитные очки Зуиласа привлекли парочку недоумённых взглядов. Недалеко от нас был переулок, и я ускорилась, мельтеша перед Зуиласом. Я мысленно готовила объяснение Зоре, почему мой демон не в инферно, и одет как человек. К счастью, она уже знала, наш контракт немного «нестандартный».

Я завернула за угол. Возле задней двери паба стояла группа людей, и я проскользнула взглядом мимо них, надеясь, что Зора выбрала более уединённое место.

Так я думала ровно до той минуты, пока она не вышла из толпы. Её короткие светлые волосы были заколоты, а за плечом висели чёрные ножны.

Увидев её, я осознала, что и остальные мне немного знакомы.

Мой мозг отказался работать. Зора знала, что у меня нелегальный контракт. Знала, что мой демон не мог использовать свою магию при свидетелях. Так почему она пришла не одна?

— Робин! — она обняла меня, облегчённо улыбнувшись. — Я так рада, что ты в безопасности? Ты добралась без проблем?

— Да, — прошептала я, готовясь упасть в обморок.

— Хорошо, — её взгляд скользнул мне за плечо. — Кто…

Она замолчала. Её зрачки расширялись и расширялись, пока она смотрела на демона. Должно быть она подметила его нестандартное телосложение и солнцезащитные очки, неподходящие для ночных прогулок.

— Мой инферно сломался, — прошипела я. — Я думала ты будешь одна!

— Мы расследуем культ, — прошипела она в ответ. — И это не работа для одного или двух человек. Я же говорила тебе, что собрала команду. Помнишь?

Нет. Я этого не помнила. В свою защиту могу сказать, что в последнее время я всё время в стрессе, так что с памятью у меня проблемы.

Она бросила беглый взгляд на свою команду:

— Ну, нам придётся действовать по ситуации.

— Но…

— Подыграй мне, — сказала она, обращаясь к Зуиласу, а не ко мне, а затем подозвала своих напарников. — Окей, мы все здесь. Робин тоже привела подмогу.

Члены гильдии одарили меня улыбками, на которые я не смогла ответить.

Зора протянула руку в сторону Зуиласа, как будто представляла приз на какой-то телеигре:

— Это Зи. Он, скажем так, нелюдим, так что не спрашивайте его ни о чём, хорошо? Он будет нам полезен, я вам обещаю.

Брови присутствующих взлетели вверх.

— Зи, я представлю тебе членов команды. Это Эндрю — один из лучших чародеев гильдии. Отлично справляется с защитой, и умеет красиво оскорбить.

Эндрю — худощавый мужчина лет пятидесяти — буквально излучал надёжность. Он приветливо улыбнулся Зуиласу.

— Это Гвен — специалист по защитному колдовству. Агрессивному защитному колдовству, — усмехаясь, добавила Зора.

Гвен улыбнулась в ответ, что успокаивало. Высокая красивая блондинка больше была похожа на генерального директора компании, чем на чародейку. Но стоило ей открыть рот… Да, её фразочки даже Амалию могли заставить покраснеть. Обычно я старалась держаться подальше от Гвен.

— Дрю — телекинетик, — продолжила Зора, махнув в сторону коренастого, мускулистого мага, стоящего слева от неё. Я уже встречалась с ним прошлым декабрём, когда мы спускались в канализацию. — Мы часто работаем вместе. А это — Венера, наш боевой алхимик.

Я даже не знала, что у нас в гильдии есть алхимик. Венера была среднего роста, с длинными чёрными волосами, заплетёнными в косу. В тусклом свете цвет её лица был схож с цветом лица Зуиласа.

Зуилас молча кивнул каждому члену команды. Зора замолчала. Несмотря на холод февральской ночи, на её лице выступили капельки пота. Затем она откашлялась.

— Последний член нашей команды — Тай. Он телетезианец. Он уже на месте, так как всю последнюю неделю работал под прикрытием, — в её голосе слышалась уверенность. — Вы все знаете план. Наша гильдия рассчитывает на нас. Давайте поработаем на её благо!

Остальные кивнули и пронеслись мимо нас, разойдясь в разные стороны. Эндрю и Гвен пошли в одну сторону, Венера и Дрю — в другую.

— Куда… — начала было я.

Она вытащила маленькое чёрное устройство с наушником, свисающим со шнурка.

Я взяла радио.

— Мы узнали месторасположение, — сказала она, вставляя наушник, — Точнее, мы практически уверены, что знаем месторасположение. Тай проследил за лейтенантом культа до Ван Волл Центра, который всего в нескольких кварталах отсюда. Но мы не знаем, куда нам идти потом.

Она нажала пару кнопочек, и в ушах раздался шум.

— Тай, я у задней двери.

Я узнала голос Эндрю.

— Они нас не слышат, — добавила Зора, заметив моё удивление, — Тот лейтенант сейчас находится возле ночного клуба, где он обычно встречается с другими членами культа. Мы подозреваем, что он передаёт им инструкции. Пойдём.

Она вылетела из переулка на тротуар. Я поспешила за ней, Зуилас шёл за мной по пятам.

— Я внутри, — прошептал Дрю, его голос потрескивал в крошечном динамике, — Вижу цель.

— Все на позициях? — спросила Зора, нажимая какую-то кнопочку.

— Мы с Гвен стоим спереди, — ответил Эндрю.

— Слежу за задней дверью, — раздался женский голос. Должно быть Венера. — Я кое-что распылила, чтобы отпугнуть бездельников.

— Если это та вонючая бомба, которую ты использовала, когда мы…

— Никакой болтовни, — Зора прервала Гвен, — Дрю, Тай, держите нас в курсе.

Я шла рядом с Зорой, желая задать сотню вопросов о том, что мы делаем, что происходит с гильдией, знает ли она о местоположении Эзры и Тори, но я не была уверена, считается ли это «болтовнёй». Мимо нас проходили прохожие, и я была удивлена тем, что одежда Зоры не вызывала у них подозрений. Правда её ножны с мечом привлекали внимание.

— Цель сидит за столом с восемью другими, — раздался голос Тая, в котором явно слышался южноафриканский акцент. — Дрю расположился рядом с ними.

— Какой план? — прошептала я Зоре.

До моих ушей доносились тихие басы. Позади меня шёл Зуилас, я краем глаза наблюдала за его тенью.

— Наша главная цель — собрать информацию, но также…

— К ним присоединился ещё один, — снова раздался голос Тая. — Остальные тут же выпрямились, как будто вошёл Папа Римский.

— Похоже, он — «важная птица», — добавил Дрю.

— Описание? — ускоряясь, прошептала Зора. Клуб стоял чуть ниже по улице. Его было легко узнать, поскольку перед входом собралась толпа посетителей.

— Около метра восьмидесяти, — докладывал Тай, — Тёмно-коричневые волосы, светлая кожа, и… мне кажется у него шрам на подбородке?

Я охнула, и Зора быстро взглянула на меня.

— Ксавьер, — зашептала я. — Это Ксавьер.

Её глаза расширились в понимании:

— Команда, соберитесь. Мужчина со шрамом может быть Ксавьером, лидером культа. Дрю, Тай, вы можете получше его рассмотреть? Нам нужно подтвердить его личность.

— Я пройду мимо них, — ответил Дрю. В наушнике слышалась музыка. — Мне кажется это он. Он совпадает с тем описанием, которое нам дал Дариус.

— Отставить, — Зора что-то нажала на наушники, заглушая себя. Затем она вошла в ближайший ресторанчик вьетнамской кухни. — Мы не готовы драться с Ксавьером. Наша команда не подходит для битвы с опасным магом.

— Я не чувствую Нашивера, — сказал Зуилас, подходя ко мне поближе. — Но он может быть с Ксавьером — в его инферно.

— Может нам следует уйти, — выдохнула Зора.

В животе что-то сжалось, но я была с ней согласна. Нам впервые удалось выйти на след Ксавьера, вместо того, чтобы попасть в их с Нашивером в ловушку. Но он был в окружении членов культа, да ещё и в заполненном обычными людьми месте. Нам не удастся неожиданно напасть на него. Да и мы с Зуиласом не были готовы победить их с Нашивером.

— Это не dh’ērrenith, — сказала Зуилас, произнося мои мысли вслух. — Лучше держаться от них подальше и спланировать атаку.

Зора кивнула и включила микрофон.

— Наша цель только что покинула столик, — быстро произнёс Тай, — Мне кажется он пошёл за выпивкой. Дрю, ты готов?

— Готов.

— Стоп, — Зора чертыхнулась. — Вы двое, отставить!

— Тай приближается к нему, — прошептал Дрю. — Зора, в чём дело?

— Будьте осторожны, — выдохнула она с шипением.

— Тай чуть вдалеке от барной стойки. Цель заказывает напиток.

Зуилас наклонился ко мне поближе, внимательно слушая.

— Он полез в карман… достал деньги из кошелька… есть.

— Что есть? — напряжённо спросила я.

— Цель ищет свой кошелёк. Думает, что он упал под барную стойку. И… бинго! Кошелёк у Тая.

До меня наконец дошло: как только цель вытащила свой кошелёк, Дрю с помощью телекинеза выбил его из рук и переместил к Таю.

— Сделано, — сказал Тай. — Можешь забирать. Дрю?

— Да, — пауза. — Бросил его под стул. Дайте ему парочку секунд… ага, цель нашла кошелёк. Положил его обратно в карман. Ничего не подозревает. Идеально.

— Дрю, встреть меня у дверей, — сказал Тай.

Я удивлённо уставилась на Зору, и она грустно улыбнулась. Прошла минута, а затем в моём ухе затрещал динамик.

— Я вышел, — провозгласил Дрю, — и я взял у нашей цели ключи. Пойдёмте.

Зора вылетела из тёмного угла, в котором мы прятались:

— Тай, держи дистанцию и следи за ними. Я хочу знать, когда они начнут расходиться. Все остальные подтягивайтесь к Ван Волл Центру.

Зора быстро зашагала по тротуару, слишком быстро с её-то короткими ногами. Мне пришлось сделать парочку лишних шагов, чтобы её догнать. Зуилас шёл следом за нами.

Мы дошли до перекрёстка, и Зора выскочила прямо на проезжую часть, получив яростный гудок от автомобилей. Перейдя на противоположную улицу, мы продолжили движение на северо-запад. Улица, окружённая огромными деревьями, слегка расширилась; коммерческие здания сменились деловыми современными зданиями, разделёнными внутренними двориками и открытыми площадками.

Дойдя до следующего перекрёстка — более оживлённого, чем предыдущий — Зора остановилась, и к нам подошла Венера. Эндрю и Гвен стояли на противоположной стороне улицы. Сбоку донеслись шаги — это подходил Дрю.

— Мы на месте, — промурлыкала Зора. — Центр Ван Волл.

Скорее всего она говорила о здании перед нами, стоящем на противоположном углу улицы. Запрокинув голову, я принялась недоверчиво осматривать строение.

Это был величественный и уединённый небоскрёб, возвышающийся над другими постройками. Его стороны были слегка изогнуты, образуя шпигель, направленный в небо. Наружная часть была покрыта тёмным отражающим стеклом.

Башенный кран, прикрепленный к стене здания, придавал ему элегантный вид. Стальная стрела крана парила на высоте пятидесятого этажа, где велись какие-то строительные работы.

— Ты воняешь.

Живот скрутило от чувства тревоги, и лишь потом до меня дошло, что это заговорил Зуилас. Я подошла к нему поближе.

Закрыв нос рукой, он повернулся к Венере.

— Серьёзно? — спросила она, слегка изогнув бровь, и принялась обнюхивать себя.

— На тебя попали частички твоей вонючей бомбы? — радостно спросил Эндрю.

— Я ничего не чувствую, — сказал Дрю, подошедший к девушке поближе и понюхавший её плечи.

— Ребят, сконцентрируйтесь на деле, — прочистив горло, сказала Зора. — Пойдём.

Светофор переключился на зелёный, и вся группа двинулась вперёд. Мы с Зуиласом плелись в конце.

— От неё воняет, как от hāitav kranis, — прорычал демон. — Gh’akis.

— Я уверена, что это ужасно, — пробурчала я, — но прекрати жаловаться! Никто кроме тебя не слышит этот запах.

Вестибюль здания был огромным. Его стены блестели, а потолок был высотой в два этажа. Пара эскалаторов вела на второй этаж, где располагался уютный ресторанчик с завлекающими ароматами еды. Рядом с длинной стойкой консьержа была устроена зона отдыха с уютными диванчиками.

Зора внимательно осмотрела вестибюль и зашептала в микрофон:

— Тай, докладывай.

— Они сидят за столом, что-то обсуждают. Я держусь от них подальше.

— Отлично. Мы уже в здании. Держи нас в курсе, — она закончила давать указания. — Венера, позаботься о консьержах.

Венера подошла к стойке регистрации, за который стояли двое мужчин. Они с подозрением поглядывали на нас. Их можно было понять — почти вся наша группа с ног до головы была одета в кожаные вещи, и мы просто стояли в вестибюле.

Девушка сунула руку в карман, затем что-то положила на стойку и разжала пальцы. Из этого что-то вырвался белый клубок, похожий на пар, и двое мужчин отпрянули назад

Венера что-то пробормотала, и консьержи закивали, заметно расслабляясь. Она снова заговорила. Один из них ответил, затем они обменялись улыбками, и девушка отвернулась.

— Сделано, — сказала она, подойдя к нам. — Они рассказали, что все лифты активируются ключ-картами. Первые два лифта предназначены для отеля, вторые два — для квартир, а VIP-лифт поднимает только на шесть верхних этажей.

— Что ты с ними сделала? — спросила я.

— Суперсильное успокаивающее зелье в виде аэрозоля. Я приняла противоядие перед тем, как распылять его. А иначе оно бы подействовали и на меня.

— Успокаивающее зелье?

— Это полностью легально, — улыбнулась она. — Но дозировка… немного сильная. Короче, они расслабятся, и их ничто не будет беспокоить. Действие продлится час или около того.

— Так, нам нельзя тратить время, — прервала нас Зора и повернулась к Дрю. — Ключи.

Он вытащил из кармана небольшой пластиковый брелок и подошёл к ближайшему лифту с дверью из нержавеющей стали, окружённой чёрным мрамором. Дрю постучал брелоком по панели, и вспыхнул зелёный свет. Он нажал кнопку вызова. Раздался отдалённый гул, и лифт начал спускаться.

Мы молча ждали, когда он приедет — Зуилас так и зажимал нос рукой. Затем прозвенел звоночек, раскрылись двери, мы вошли внутрь и двери закрылись.

Зора окинула взглядом шесть вариантов кнопок — с 42 по 47 этажи:

— Посмотрим, где же мы окажемся.

Дрю вставил ключ-карту в панель внутри лифта, и Зора нажала на кнопку «42». Ничего не произошло. Значит, не тот этаж. Она нажала на «43». Снова ничего.

Она продолжала нажимать кнопки, а я стояла, затаив дыхание. Почему-то я уже знала, на какой этаж мы приедем.

Зора нажала на «47», и кнопочка загорелась. Уровень пентхауса. Лифт устремился вверх, и Зуилас замер от внезапного движения.

Меня охватила дрожь, а в мозгу начали всплывать случайные факты. Пятьдесят этажей, значит здание было высотой приблизительно 152 м. Сколько времени потребуется, чтобы пролететь с такой высоты? Предельная скорость для человека — около 12 секунд. А для лифта? Вдвое меньше? Какова предельная скорость лифта?

Почему я вообще об этом думаю?

Лифт замедлился до нормально переносимой скорости, и плавно поплыл вверх. На панели вспыхнуло число «47», и двери лифта раскрылись в небольшой вестибюль с прямыми коридорами, ведущими в разные стороны.

Прямо перед нами стояли гладкие двойные двери.

Мы вышли из лифта. При одном взгляде на эти двери меня охватывало напряжение. Пентхаус. Я готова поспорить на все свои деньги, что это не просто логово членов культа.

Это был пентхаус Ксавьера.

Глава 18

Логово моего врага. Не скромный особняк и не маленькая квартирка, а единственный в своём роде роскошный пентхаус, по сравнению с которым дорогущий особняк дяди Джэка нервно курит в сторонке.

Я взглянула на Зору, которая плотно сжала губы, уставившись на двери пентхауса. Она тоже поняла, что мы вот-вот зайдём во вражеское логово.

— Это место не может не охраняться, — шёпотом предупредила она. — Нам нужно действовать быстро и осторожно. Эндрю, Венера?

Эндрю вытащил из кармана чёрный футляр, в котором оказались отмычки. Когда он опустился на колени, начав заниматься замком, Венера вытащила нечто, похожее на флакончик прозрачного лака для ногтей. Она быстро встряхнула его, а затем с помощью маленькой кисточки нанесла жидкость на поверхность двери.

— Что она делает? — спросила я у Зоры.

— Магнитное решение проблемы. Если здесь установлена сигнализация, то это предотвратит её срабатывание.

Щёлкнул замок. Эндрю слегка приоткрыл дверь, и Венера нанесла жидкость на внутреннюю поверхность двери. Когда она закончила, Эндрю распахнул двери.

Проскользнув внутрь, мы увидели двухэтажное фойе с большой изогнутой лестнице и высокими окнами, из которых открывался захватывающий дух вид на далёкие горы, едва заметные на фоне тёмного неба. Слева от нас была огромная гостиная с чёрным обеденным столом и десятью стульями вокруг него. Справа виднелся кухонный уголок.

Тишину разрезало наше дыхание. Это место выглядело пустым.

— Тай, — прошептала Зора. — Изменения?

— Никаких.

— Все включите микрофоны, — отдала приказ Зора. Затем она указала на Эндрю и Гвен и отправила их налево. Дрю и Венера должны были проверить второй этаж, а мы с Зуиласом последовали за ней направо. Мы зашли в светлую, с кучей глянцевых поверхностей кухню, посреди которой стоял большой кухонный уголок.

Внезапный шум позади меня заставил меня подпрыгнуть на месте.

Зуилас прижал руку к носу, пытаясь заглушить чих:

— Я ничего не чувствую из-за вони той hh’ainun, — принялся он жаловаться. — Но могу сказать, что никого не слышно.

— Пойдёмте, — поторопила нас Зора.

От страха громко стучало сердце, но я не отставала от неё ни на шаг. Пройдя мимо огромных окон, мы вошли в просторную спальню с камином. Хоть она и была оформлена с шиком, но всё равно выглядела безликой. Не было здесь и ничего, что указывало бы на культ.

Сомнение начало просачиваться мне в голову. Может это не база членов культа? Почему этот пентхаус не охранялся?

Широкий коридор вывел нас сначала в ещё одну спальню, а затем в большую комнату — кабинет, занимавший один конец пентхауса. Сделанный на заказ стол был встроен в дальний угол, а ещё один длинный стол был придвинут к французским окнам.

Бумаги, папки, географические карты, документы — всё это лежало на столе.

— У нас ничего, — доложил Эндрю. — Идём к вам.

— Проверяем спальню хозяев, — сказала Венера. — Похоже здесь тоже ничего.

— А вот в его кабинете нас ждёт джек-пот, — сказала Зора, предупреждающе глядя на меня. — Ничего не трогай.

Зуилас стоял возле выхода в коридор, наблюдая за тем, как мы с Зорой подошли к столу. Эта гнетущая тишина давила на меня так сильно, что было слышно, как в ушах бьётся пульс. Я напомнила себе, что Ксавьер был в клубе, и что Тай предупредит нас, если он уйдёт. У нас будет время выбраться.

Я остановилась перед большой картой Ванкувера и его окрестностей, на которой были разноцветные пометки. Я почувствовала лёгкое покалывание во всём теле.

Рядом со мной стояла Зора, склонившись над столом. Она указала на оранжевый круг:

— Это здание, в котором мы нашли гнездо вампиров.

Здание, в которым мы с Зуиласом впервые повстречали Василия — и чуть не погибли.

— А это… это гнездо, на которое вы наткнулись, когда тебя смыло в ливнёвке.

Ещё одно место, где я чуть не умерла.

— А эти три точки, — Зора продолжала рассматривать карту, — в этих трёх локациях мы обнаруживали гнёзда вампиров.

Мой взгляд скользнул вверх мимо Северного Ванкувера. На западной стороне горы Сеймур был обведен широкий круг вокруг убежища дяди Джэка. Здесь мы сражались с Василием и убили его. Здесь Нашивер украл страницы из моего гримуара.

Моё внимание снова вернулось к фиолетовому кружочку на северном побережье.

— Это…

— Стивидорная база, где мы боролись с изгоями Варвары Николаевой, — прорычав, ответила Зора.

И где Нашивер чуть не убил её.

Я просматривала карту, отмечая разные локации. Особняк дяди Джэка. Таунхаус Ксавьера. Моя квартира. Его квартира. Все эти места были обведены в кружочки и отмечены красными Х — что означало, что они либо уничтожены, либо скомпрометированы. Точнее я так думаю. Места, где мы дрались с Василием, с Нашивером, где мы нашли Сула с сыновьями — все они были перечёркнуты.

Великий Гримуар. Ворон и Молот. Глаз Одина, Рыцари Пандоры и Морские Дьяволы. Из всех гильдий перечёркнута была только одна — Морские Дьяволы. И их база, и вертолётная площадка — всё это было уничтожено.

Но на карте было ещё много кружочков. Очень, очень много. Часть из них была перечёркнута, а часть — нет.

Я снова просмотрела карту. К югу от Истсайда был дом Аарона. В нескольких кварталах на юг был обведён ещё один круг. Чей это адрес я не знала. Я сглотнула желчь, поднявшуюся к горлу, пытаясь совладать со страхом.

— Какой же код у цветов? — пробурчала Зора. — Что означает красный?

Я перевела взгляд в сторону центра города. Она уставилась на гильдию Ворон и Молот, обведённую в красный кружочек. Большинство кружочков были оранжевого, фиолетового и голубого цветов. Все они были обведены рядом с гильдией.

— Вау.

Голос одновременно раздался и в наушнике, и позади меня. Эндрю, Гвен, Венера и Дрю подошли к нам. Их глаза были распахнуты от удивления.

— Начинайте фотографировать, — сказала Зора, — и ни к чему не прикасайтесь.

Пока остальные разбрелись по комнате, а Зора начала фотографировать карту, я начала двигаться вдоль стола, проходя мимо заметок Арканы, и остановилась возле лунной карты за февраль. На ней была обведена полная луна и отсчитаны следующие 7 дней. Восьмой день был обведён в кружочек, а под ним было время 6:57.

Из-под лунной карты выглядывала другая карта. Бросив быстрый взгляд на Зору, которая продолжала фотографировать, я осторожно отодвинула лунную карту.

Топографическая карта. На ней был нарисован кусок земли, с двух сторон ограниченный водой. На вершине широкого холма был начертан аккуратный круг, пересекаемый прямыми и изогнутыми линиями. Все они пересекали карту под разными углами.

Это были анкорные линии для планирования массива Арканы, который должен быть точно сориентирован по отношению к полярному северу или астральному выравниванию. Этот массив был подобен портальному заклинанию Антеи. Расположение на вершине холма идеально подходит для того, чтобы на заклинание беспрепятственно попадал лунный свет.

Мой взгляд метнулся к лунной карте, а затем вернулся к топографической. Должно быть это то место, которое Ксавьер выбрал для второй попытки открыть портал. Но где…

— Что это такое?

Я аж подпрыгнула от неожиданного полушёпота Дрю. Они с Венерой стояли возле дальнего края стола, на котором стоял металлический ящик с открытой крышкой.

— Я же сказала ничего не трогать! — рявкнула Зора.

Внутри ящичка была поролоновая вставка, внутри которой стояла коллекция флаконов. Всё это было похоже на тот ящичек с кровью Нашивера, который я украла у Ксавьера, только в этом ящичке флаконов было гораздо больше.

— Это кровь? — прищурившись, спросила Венера. — Выглядит слишком тёмной.

— Сколько там флаконов? — в моих ушах грохотал пульс.

— Эм, — подсчитал Дрю. — Одиннадцать. Двенадцатый флакон пустой.

Я резко втянула воздух. Голова закружилась. Глаза метнулись к Зуиласу, стоящему в коридоре. Его лицо было повёрнуто ко мне. Я вернулась к карте с порталом, столкнув все бумаги и папки.

— Я же сказала ничего не трогать! — гневно сказала Зора. — Тай, что там с Ксавьером и остальными?

Игнорируя её слова, я подняла тяжёлый фолиант на Латыни и отложила его в сторону. Мне нужно узнать, где они собираются построить портал!

— Робин, прекрати! — зашипела Зора. — Тай, что там?

Я остановилась — в наушнике стояла тишина.

— Тай? Ты меня слышишь?

Мы все застыли на месте в ожидании.

— Тай! Приём!

Так и не получив от него ответа, Зора резко повернулась к нам:

— Уходим. На выход. Сейчас же!

Остальные бросились в коридор. Я бросила дикий взгляд на Зуиласа, затем повернулась к карте и резко потянула её за край. Я-то потянула, но на ней всё ещё лежала куча книг, а потому вместо того, чтобы вытащить всю карту, я оторвала нижний кусок.

Я в ужасе уставилась на разрыв, а затем схватила оторванный кусок и побежала за остальными. Зуилас присоединился ко мне, и мы помчались по коридору пентхауса, устремляясь к выходу.

— Стоп, — рявкнул он.

На пол пути, находясь в гостиной, Зора и её команда резко остановились. В тишине раздался громкий мужской голос, эхом отскочивший от стен коридора. Хлопнула дверь.

В пентхаусе кто-то был.

Зора молча просигнализировала нам всем отходить назад. Пока мы отступали в коридор, я засунула кусок оторванной карты в карман.

Мужские голоса приближались.

Зуилас схватил меня за руку и втащил в открытые двери спальни. Большая кровать занимала половину пространства, и, как и в остальных комнатах, вместо одной из стен было французское окно. Вид из окна портили балки башенного крана.

Остальные последовали за нами, и мы забились за дверью, где нас каждый мог с лёгкостью увидеть, стоит ему зайти в комнату.

Приглушённые голоса стали громче.

— … внимание на Энеасе, как мы и ожидали.

От звука этого грубого мужского голоса меня начала бить дрожь.

— Но, — продолжил голос, — если его схватят живым, и он признается…

— Он будет биться до самой своей смерти.

Двое говорящих прошли мимо спальни — в тёмных окнах отразились их силуэты. Ксавьера сопровождал человек с бледной кожей и белыми волосами.

При виде второго мужчины в памяти всплыли нежеланные воспоминания. На вертолётной площадке над массивом заклинаний стоит Сул и громким голосом произносит заклятья. Амалия накинула ему на голову свой шарф, и он загорелся. Вызванная мною руна, наполненная демонической магией, сбивает с ног человека и швыряет его в тёмные, холодные воды океана.

Сул был жив!

— Ты уверен, что Энеас решится на это? — спросил он, пока оба мужчины двигались в сторону кабинета.

— Он всегда был непоколебим. Если он брал на себя обязательства, то всегда выполнял их, — ответил Ксавьер. — Благодаря этому качеству он является отличным демоном-магом.

— Приготовьтесь, — прошептала Зора, — Мы побежим, как только…

— Ксавьер!

Резкий окрик Сула заставил Зору замолчать.

— Взгляни на это, — сказал он.

Тишина. Нашу маленькую группку охватило напряжение. Оторванный кусок карты, лежащий в моём кармане, казалось, начал весить тонну.

— Хм, — промурчал Ксавьер. — Здесь был незваный гость.

— Нас не было меньше часа.

— Да, — согласился Ксавьер. — Интересно… может они всё ещё здесь?

От веселья в его голосе я начала сильно паниковать.

— Daimon hesychaze.

С языка Ксавьера сорвалась древнегреческая фраза — и спальню озарил ярко-малиновый свет. Меня охватил ужас, и я дёрнулась вперёд, пытаясь схватить Зуиласа, но он уже растворился в красном луче.

Мои руки сжимали пустой пиджак, всё ещё хранящий тепло его тела.

Глава 19

Отбросив куртку Зуиласа, я выскочила из спальни.

— Робин!

Я едва услышала предупреждающий рык Зоры — я проскочила мимо ряда дверей и выбежала в небольшой коридор.

— Ori novem!

Сул прокричал заклинание, когда я ворвалась в кабинет. В окнах отобразились багровые блики — это Зуилас материализовался рядом с Ксавьером.

Вспыхнула пурпурная магия, и грудь моего демона пронзил гарпун. Сул вбил его в Зуиласа, опрокидывая того на стол, стоящий позади них. Из груди Зуиласа торчало фиолетовое остриё гарпуна. Конечности моего демона сводились судорогой, его когти разрывали карту города.

Я в ужасе остановилась, и Ксавьер повернулся ко мне. Его шрам, рассекающий подбородок и нижнюю губу, уродливо искривился, когда он оскалился.

Раздался бег, и рядом со мной встала Зора, держа наготове длинный, блестящий меч. Дрю встал с другой стороны от меня — на его перевёрнутой ладони образовался стальной шар размером с грейпфрут. Снова послышались шаги, сказавшие мне, что к нам присоединились и другие члены команды.

Я была одновременно и в ярости от того, что Зора не увела их всех в безопасное место, и благодарна за то, что мне не придётся сражаться с Сулом и Ксавьером в одиночку.

Вокруг груди Зуиласа сверкнул красный свет. Магическая сила ударилась об пол, затем метнулась вверх и застыла. Половину комнаты заполнили крылья Нашивера. Затем он прижал их к спине, одарил взглядом Зуиласа и уставился на нас.

Зуилас схватился за древко гарпуна, пытаясь вытащить его из груди. Он тяжело дышал, стиснув зубы.

— Робин, добро пожаловать, — промурчал Ксавьер, встав позади Нашивера. — Спасибо, что вернула моего демона.

— Он мой! — я больно впилась ногтями в ладони.

— Неужели? Так почему бы тебе не позвать его в инферно?

Он знал. Этот гад знал, что Нашивер уничтожил мой инферно.

— Теперь Зуилас — мой демон, хоть и непослушный, — отвернувшись, Ксавьер подошёл к столу и вытащил пустой флакончик из металлического ящичка. — Мне интересно, почему не сработал наш с ним контракт?

— Вот если бы у тебя был гримуар с тысячелетней историей по Демонике, где ты мог бы поискать ответы, — выплюнула я.

Ксавьер открыл ящичек стола и вытащил короткий армейский нож. Сердце ухнуло в пятки, когда он приблизился к Сулу и Зуиласу, прикованному гарпуном к столу.

Задыхаясь, Зуилас отчаянно пытался бороться с заклинанием Отречения.

— Все Двенадцать Домов, — пробурчал Ксавьер, поднимая нож, — Я так долго этого ждал.

Он резко опустил нож. Зора вцепилась мне в локоть, когда я дёрнулась вперёд, хоть и понимала, что ничего не смогу сделать. Крылья Нашивера слегка дёрнулись — он был готов вмешаться.

Из пореза на бедре Зуиласа полилась тёмная кровь. Призыватель поднёс пустой флакон к ране, собирая в него кровь. Когда он наполнился, Ксавьер закрыл флакон крышкой.

— Ксавьер, ты получил, что хотел, — прохрипел Сул, и я переключила на него своё внимание.

Его ядовитый взгляд застыл на мне. Он оскалил зубы, а его грудь гневно вздымалась. Его кожу покрывали едва заметные белые шрамы. Всё его лицо было испещрено шрамами, виднелись они и там, где отсутствовали целые клоки волос.

— А теперь дай мне её убить. Я сдеру с неё кожу за то, что она сделала с моими сыновьями.

— Сул, нет, — Ксавьер спрятал в карман флакон с кровью Зуиласа. — Нельзя. Пока я не узнаю, сработает ли у них пункт об изгнании.

Я крепко сцепила зубы. Ксавьер уже угрожал убить меня, но, должно быть это был блеф, — блеф, в котором в тот момент я ни на мгновение не усомнилась.

Крутя окровавленный нож, Ксавьер оценивающим взглядом осматривал меня и пятерых магов:

— Но сначала нам нужно разобраться с этими нарушителями. Сул, следи за Зуиласом. С остальным разберётся Нашивер.

Рядом со мной Зора прошипела себе под нос заклинание, её пальцы аж побелели — так крепко она сжала рукоять меча.

— Убей всех, кроме Ро…

Прежде чем Ксавьер успел закончить приказ, над моей головой пролетело что-то размером с шарик и устремилось к лицу Нашивера. Ухмыляясь, демон отбросил его в сторону.

Как только его рука прикоснулась к этому шарику раздался взрыв.

Когда сила удара отбросила демона назад, с ладони Дрю взлетела стальная сфера и полетела в Нашивера, как будто кто-то её выстрелил из пушки. Шар с глухим стуком ударил демона в грудь и отбросил его ещё на шаг назад.

Губы Нашивера искривились, а затем он метнулся в нашу сторону.

Маги разбежались кто куда. Зора потянула меня за собой, и я упала на колени, когда она развернулась, размахивая мечом. Венера бросила на Нашивера ещё одно заклинание. Уклонившись от удара, Дрю сделал какой-то жест. Зелье выстрелило прямо между лопаток Нашивера, заставив его опуститься на одно колено. Его кровь заливала пол.

Выпрямившись, я подбежала к Зуиласу, который в этот момент умудрился вырвать гарпун из груди.

— Ori novem, — произнёс Сул. В его руке появился ещё один фиолетовый гарпун.

— Ori eruptum impello! — выпалила я.

Моё заклинание вспыхнуло как раз тогда, когда чародей направил гарпун в сторону Зуиласа. Бумаги взметнулись в воздух и слетели со стола. Сул отлетел назад. Серебряный купол дотянулся до окна позади стола, и по стеклу побежала трещина до самого потолка.

Зуилас скатился со стола, приземлился на пол, и атаковал, но не Сула, а Нашивера. Крылатый демон одной рукой душил Эндрю, а второй за руку оторвал от пола Венеру. Раздался её крик, когда демон сломал ей запястье.

Из его пальцев появились алые когти. Зуилас запрыгнул на спину Нашиверу и вонзил их в его плечо.

Зарычав от боли, крылатый демон отбросил людей и потянулся к Зуиласу. Когда Эндрю упал на пол, Дрю рванулся вперёд, попутно взмахнув рукой. Из ниоткуда вырвалась стальная сфера и врезалась в живот Нашивера. Цепляясь за спину демона, Зуилас впился когтями во второе плечо. В этот момент Зора взмахнула мечом и разрезала перепонку крыла.

Серебряные руны с её клинка осветили его крыло. Оторванная часть обвисла, как будто онемела.

Чья-то рука схватила меня за волосы.

Сул бросил меня на стол и обоими руками сжал мне горло, перекрывая кислород. Я схватила его за запястья, пальцы скользнули по серебряным кольцам на его руках.

— Жалкая, мяукающая сука, — прошипел он. — Меня не волнует, чего там хочет Ксавьер. Я убью тебя за то, что ты сделала с моими сыновьями.

Лёгкие жгло, конечности подёргивались. Обнажив зубы, Сул с ненавистью смотрел мне в глаза, а затем отшатнулся, когда длинный клинок пронзил то место, где только что была его голова.

Зора резко развернулась и с разворота ударила Сула в грудь ногой. Чародей отшатнулся, и она снова взмахнула клинком, заставив его поднырнуть. Он поскользнулся на бумагах и упал.

В дальнем углу кабинета Ксавьер натянул на шею кучу цепочек — из-под воротника его рубашки выглянуло не менее 5 медальонов. Он выбрал инферно из этой коллекции.

Вспыхнул красный свет и обрёл форму нового демона. Более двух метров ростом, худощавый и мускулистый, его лысый череп был украшен костлявыми гребнями. Его длинный хвост хлестал в разные стороны, пока он смотрел на Нашивера и на людей, атакующих крылатого демона.

Задыхаясь и кашляя, я села на стол и схватила Зору за руку:

— Уводи отсюда остальных!

Она бросила испуганный взгляд на второго демона Ксавьера, затем бросилась к своим товарищам.

Пока новый демон продвигался в гущу драки, по кабинету пронеслась алая магия Нашивера. Гвен произнесла заклинание, и над Венерой с Эндрю образовался световой барьер, но вот Зуилас и Дрю разлетелись в разные стороны.

Зуилас перевернулся в воздухе и приземлился на стол рядом со мной, заскользив по разбросанным бумагам. В его руке вспыхнула красная магия, и он замахнулся ею на Ксавьера. Вокруг его запястья вспыхнуло заклинание, пульсировала энергия…

— Ori quinque! — выплюнул Сул.

Заклинание Зуиласа обрушилось на Ксавьера, и в тот же момент серебристая магия Сула ударила Зуиласа, отбросив его назад. Его рука ударила меня в грудную клетку, и я отшатнулась вместе с ним.

Он врезался в окно позади нас. Звук удара был настолько ужасен, что отвлёк на себя всё моё внимание. Разбилось стекло.

Вокруг меня заплясали сверкающие осколки.

Зуилас прижал меня к себе, и мы поднырнули под падающие осколки. Нас ударил порыв ледяного ветра, унося нас, как невесомые листья. Мы кружились, и падали, и падали. Перед глазами мелькнула тёмная отражающая поверхность стены. Закружились огни города. Сейчас реальным казались только руки Зуиласа вокруг меня.

Воющий ветер — тёмная фигура — затем мы резко остановились.

Меня вырвало из хватки Зуиласа. Я рухнула вниз. Моё запястье пронзила боль, когда он схватил меня за руку. Я резко затормозила, повиснув на одной руке.

Из-за внезапного толчка из моего кармана выпало маленькое радио, что мне дала Зора. Из уха вылетел крошечный наушник.

Зуилас цеплялся за край башенного крана: одной рукой он держался за стальную опору, другая вцепилась в моё запястье. Меня ударил ревущий ветер, пытаясь вырвать из его рук. Мои ноги качались в воздухе на высоте около 150 метров над крохотными машинами.

Около 150 метров. Шесть секунд. Если хватка Зуиласа на моём запястье ослабнет, я распластаюсь на асфальте через каких-то шесть секунд.

Сцепив зубы, он подтянул меня наверх. Я схватила его за пояс, затем взобралась ему на спину, и обвила ногами талию, прижимаясь к нему так сильно, что ноги свело судорогой. Я задыхалась от порывов ветра, бьющих нас по телу. Внутри здания было так тихо и спокойно, пока по другую сторону стекла бушевала буря.

Зуилас запрокинул голову, уставившись наверх. Боясь смотреть вниз, я последовала его примеру.

Двумя этажами выше разбитое окно зияло тёмной дырой в небоскрёбе. И в этой дыре стоял Нашивер, уставившись на нас горящими глазами.

Зуилас начал ползти по стальной конструкции. По нам били ледяные порывы ветра, пытаясь снести нас с нашей «соломинки». Я ещё крепче обхватила его за плечи.

Он аккуратно дополз до уровня пентхауса и уставился на разбитое стекло. Нашивер всё ещё стоял в проёме и смотрел на нас, но не решался взлететь. Его левое крыло обвисло — всё ещё онемевшее от чар Зоры.

Комната позади Нашивера казалось тихой. Удалось ли Зоре и остальным сбежать?

Какое-то движение, и рядом с Нашивером появился Ксавьер. Он уставился на нас, слегка скривив губы.

Мышцы Зуиласа напряглись, и я вцепилась в него, ожидая, что будет дальше. Если Ксавьер позовёт Зуиласа в инферно, я разобьюсь насмерть. Рискнёт ли Ксавьер так поступить? Решится ли проверить, есть ли в нашем контракте пункт об изгнании?

Прошло несколько долгих секунд, и Зуилас потянулся к следующему стальному пруту. Он продолжил подниматься вверх, оставив Нашивера и Ксавьера наблюдать за нами.

Зуилас продолжал ползти на крышу. Там должен быть доступ в здание. Конечно, внутри нас будут ждать наши враги, но это лучше, чем наше нынешнее положение.

Впереди маячил верхний выступ здания. Мой демон поднялся ещё на несколько перекладин и оказался вровень с краем крыши.

Сердце бешено заколотилось, не желая верить в то, что я увидела.

Этот край не был крышей. Пик небоскрёба загибался внутрь, сужаясь до маленького участка, борта которого были крытыми и скользкими. По ним невозможно пройти.

Зуилас притормозил, схватившись за башню крана, затем продолжил подъём до вершины крана, где длинная стрела парила над крышей. Мы можем пересечь этот опасный участок и выйти на крышу.

Я никогда в жизни не видела ничего более опасного.

Ещё один пролёт, за ним следующий. Над головой возвышалась кабина оператора. Зуилас пролез мимо неё и забрался на кливер. Над нами возвышался верх крана. Подвесные тросы тянулись до конца длинной стрелы, которая была впереди нас, и к более короткой стреле позади нас.

Я осторожна сползла со спины Зуиласа и встала на стальную конструкцию. Кран качался на ветру. Крепко прижимая меня к себе одной рукой, второй он схватился за вершину крана. Возможно он считал, что это самый безопасный способ взобраться на кливер. Возможно нам даже придётся переползти его.

Подтянув меня так, что мои ноги оторвались от опоры, Зуилас развернулся к длинному кливеру, а затем отшатнулся назад. Порыв ветра отбросил нас в сторону, из-за чего демон частично отпрыгнул назад, вытянув руку для равновесия.

Взмахнув крыльями, из кабины оператора выскочил Нашивер. Он приземлился на опору, схватившись за стальную вершину одной рукой. Злобно ухмыляясь, демон запрыгнул на противоположный кливер.

Зуилас пополз назад, быстро переступая через стальные прутья, и тут на нас обрушился шторм. Прижав крылья к спине, Нашивер двигался на нас — его глаза светились, а хвост метался из стороны в сторону.

— ЖалкийVh’alyir, — перекрикивая ветер, закричал Нашивер. — Ты трусливый ребёнок, как и все остальные демоны твоего Дома.

Зуилас отступал назад, таща меня за собой. Всё, что я могла сделать, это цепляться за него, стараясь не смотреть вниз.

— Ты хоть раз заканчивал битву? — продолжал Нашивер, — Или всё, что ты можешь, это в страхе отступать?

Зуилас остановился. Я взглянула вниз — и поняла почему. Мы были на самом конце стрелы, а позади нас зияла пустота.

На лице Нашивера застыл холод:

— Я думал, что ты будешь там, когда Ксавьер насладится своей победой. Но ты слишком слаб и действуешь слишком поспешно.

Зуилас сжал руку, прижимая меня к себе. Мы оказались в ловушке. Всего один неверный шаг, и мы погибнем. У нас не было выбора: нам оставалось либо сдаться, либо… умереть.

В пяти шагах от нас Нашивер расправил руки, ветер трепал его хвост:

— И как же ты сбежишь от меня на этот раз, Vh’alyir?

— Vh’renith vē thāit.

— Смерть для дураков, — рассмеялся крылатый демон.

Над нами завывал ветер, как будто злился, что мы всё ещё ему сопротивляемся. Зуилас поднял руку, расправил пальцы и направил открытую ладонь в сторону Нашивера.

— Я лучше умру, — прорычал он, — чем сдамся, как это сделал ты.

На его руке вспыхнула малиновая магия и поползла по венам. Она змейкой обволокла его плечи, поднялась к шее и поползла по лицу. Сияние его глаз стало ярче, а магия слегка потускнела, едва просвечиваясь сквозь кожу.

Над его пальцами сформировался круг заклинаний, заполненный рунами. Глаза Нашивера расширились. Когда заклинание Зуиласа засверкало ещё ярче, крылатый демон отступил назад.

Из сверкающего круга вырвалось заклинание: три луча малиновой силы переплелись и выстрелили в сторону Нашивера.

Демон распахнул крылья.

Его одновременно ударил ветер и чары. Он отскочил назад, отброшенный бушующими порывами ветра, и заклинание Зуиласа ударило вершину — там, где стрела крана соприкасалась с его центральной башней. Металл завизжал, а кливер под нами яростно закачался.

И в этот момент ветер наконец смог нас победить.

Мы с Зуиласом отлетели в сторону — и начали падать. На этот раз в пределах досягаемости не было ни небоскрёба, ни башенного крана. Ничего, кроме открытого пространства.

Шесть секунд.

Мы ныряли в пустоту, кружась на сильном ветру. Меня схватил штормовой ветер, вырывая из хватки Зуиласа. Он сумел схватить меня за предплечье — его когти прорвали куртку и впились в кожу.

Пять.

Перед глазами горел малиновый свет. По рукам Зуиласа к его плечам змейкой струилась магия, становясь всё сильнее. Его глаза отображали всю его демоническую сущность. Он даже не мигал, и из-за черноты я не могла рассмотреть зрачки.

Четыре.

Его рот зашевелился. Ветер унёс его слова, но я могла сказать, что это был не английский. Мы пронеслись мимо тёмной стены небоскрёба.

Три.

Из него вырвался красный свет, ослепляя меня. Порыв воздуха. В животе что-то вздрогнуло, а затем поднялось.

Мимо нас промелькнул небоскрёб и исчез. Огни. Мы пронеслись мимо городских огней. Мы не падали. Мы… мы…

Зуилас схватил меня за руку, таща меня за собой пока мы взлетали…парили на рубиновых крыльях, выстреливающих из-за его спины. Полупрозрачные, как и его фантомные когти. Пропитанные силой и пульсирующей магией, они были такими же большими, как у Нашивера, но гораздо, гораздо красивее.

Под нами мелькали центральные улицы. По мере полёта мы начали терять скорость и высоту. Он наклонил свои призрачно-красные крылья, и мы пронеслись между двумя многоэтажными зданиями. Перед нами замаячила широкая полоса темноты — Фолс Крик. Бухта, врезающаяся в центр Ванкувера.

По мере того, как снижалась наша скорость, мы всё быстрее и быстрее падали. Зуилас не стал махать крыльями, а наклонил их, и мы повернули направо. Земля резко взметнулась вверх, и он взмахнул крыльями.

Мы резко остановились в воздухе и пролетели вниз несколько метров. Мои ноги ударились о мягкую землю, и я приземлилась на задницу, зарываясь руками в холодный песок.

Рядом со мной приземлился Зуилас и опустился на четвереньки. Светящиеся крылья изгибались на его спине, когда он глотал ртом воздух. Всё его тело дрожало. Пульсирующие вены магии вспыхнули ярче, и крылья потеряли свою прочность.

С лёгким шипением они растворились в мерцающих полосках, которые отделились от его спины. Магическая сила сначала угасла, а затем и вовсе исчезла. Наступила тьма — сияния многоэтажек едва хватило, чтобы осветить его силуэт.

Он упал на песок.

— Зуилас!

Я бросилась к нему, схватила за руки и перевернула на спину. От тяжёлого дыхания его грудь вздымалась и опадала, его конечности дрожали.

— Зуилас, что случилось? Я пошарила по карманам, нашла телефон и включила фонарик. Яркий свет осветил его лицо и он прищурился, отворачивая лицо, но не раньше, чем я успела увидеть его угольно-чёрные глаза.

Ну конечно же они были чёрными. А иначе я бы увидела их свечение.

Я направила свет на его тело, ища раны, но обнаружила всего лишь порез на его бедре. Затем снова посветила на его лицо:

— Зуилас, пожалуйста. Скажи мне, что не так?

Он что-то прорычал между тяжёлыми вздохами. Спустя мгновение он прохрипел:

— Vīsh.

— А?

— Vīsh, чтобы летать, — сморщился он. — Всё печёт.

— Я могу что-то сделать?

— Тепло.

Я принялась дико озираться, освещая фонариком длинную полосу песка. С одной стороны плескалась вода, с другой — деревья, трава и пешеходная дорожка со скамейками. По моим предположениям, мы приземлились на Сансет-Бич, в шести кварталах от пентхауса.

Здесь нет ничего, чем бы я могла его согреть.

Засунув телефон в песок так, чтобы он освещал нас, я улеглась рядом с ним, прижалась к нему, и закинула руку ему на грудь. Я много не могу сделать, но по крайней мере я могу заблокировать ледяной морской бриз, дующий с воды.

Я уткнулась лицом в изгиб его шеи, считая время между его вдохами. Меня охватил облегчение, когда его быстрое дыхание замедлилось.

— Поверить не могу, что мы выжили, — промямлила я.

— Я не знал, удастся ли нам, — прохрипел он.

— Эта магия, которую ты использовал, чтобы создать крылья… Я не знала, что демоны могут такое.

— Они не могут.

Я моргнула, желая увидеть его лицо. Мы лежали в тишине, пока он делал вдох-выдох, успокаивая дыхание.

Наконец он заговорил так тихо, что я бы не услышала его, если бы не была так близко.

— Это не обычное vīsh. Это особенное, секретное vīsh, о котором не знает ни один другой Dīnen.

Его руки вокруг меня напряглись, но тут же расслабились.

— Это магия payashē.

Глава 20

Я лежала, прислонившись к изголовью кровати и вытянув ноги. Рядом со мной на животе распластался Зуилас, положив голову на сложенные руки. Он был практически голый, на нём были лишь тёмные шорты.

Он только что закончил получасовой «заряд магии» в душе. Обычно он проводил в ванной гораздо дольше времени, вот только в этой квартире горячая вода заканчивалась очень быстро. Да уж, потрёпанная мебель и странная планировка были не единственными недостатками этого старого здания.

Он был слишком уставшим, даже не мог пошевелить хвостом. На его спине примостилась Носочек, лениво моргая своими зелёными глазками, — пусть и небольшой, но всё же источник тепла.

Мы «отдохнули» на пляже не более 10 минут, а затем вернулись в город. Выбрав наугад многоэтажку, Зуилас взобрался в первую попавшуюся квартиру и украл оттуда одежду. После этого я поймала такси, которое доставило нас домой.

Нам удалось выбраться. Мы чудом выжили.

Я на секунду уставилась на его спину, где совсем недавно были фантомные крылья, а затем перевела взгляд на телефон, зажатый в руке. На экране светился ряд сообщений. Все они были от Зоры.

Я видела, как вы с Зуиласом упали. Пожалуйста, скажи, что ты жива.

Мы выбрались из квартиры.

Тебе нужна помощь? Мы несколько раз обошли здание, но твоих следов так и не обнаружили.

Твой телефон не отключен. Вы вообще падали?

Пожалуйста, ответь.

Меня накрывало чувство вины. По крайней мере они были в безопасности. Правда, она ничего не написала про Тая. Что с ним случилось? Почему он перестал отвечать?

Я нажала на «конвертик», чтобы ответить, и тут же одёрнула себя, погасив экран.

Зора, Дрю, Венера, Гвен и Эндрю — все они видели, что мы с Зуиласом упали с огромной высоты. Пусть наши тела так и не нашли, но у нас есть куча свидетелей, готовых подтвердить нашу смерть. Я очень хотела позвонить Зоре, но может это и к лучшему?

Будет гораздо легче начать новую жизнь в изгнании, если все будут считать меня мёртвой.

Чувство вины сменилось страхом. Может Зора и готова закрыть глаза на мой нелегальный контракт с Зуиласом, но что насчёт остальных? Нет, они ни за что не решатся на такое. Все они видели, что Зуилас спокойно ходил и разговаривал, как человек, а затем он растворился в красном луче, и влетел в инферно. За мной и так охотились за незаконную практику Демоники, а теперь ещё мои товарищи по гильдии стали свидетелями моего незаконного контракта. Будет лучше, если все они будут считать меня мёртвой.

Я услышала, как включилась сушилка за стеной. Хлопнула металлическая дверь и мгновение спустя заработала стиральная машина — вероятно, она стирает мою одежду, которую я сбросила, как только вернулась домой.

Амалия оттолкнула плечом двери — в её руках была куча одеял. Она бросила их возле кровати, затем подошла к Зуиласу, взяла одно из одеял и накрыла его им. Он на мгновение приоткрыл глаза, взглянул на неё и тут же закрыл их.

Я приподняла край одеяла — ещё горячего после сушилки — и из-под него показалась Носочек. Её ушки были недовольно выгнуты в стороны.

Амалия накрыла Зуиласа ещё двумя одеялами, затем обошла кровать и уселась с моей стороны:

— Как ты себя чувствуешь?

— Вымотанной, — я приподняла руку, которая слегка тряслась. — И всё ещё трясусь.

— Ну ты же упала с небоскрёба, — она взглянула на Зуиласа, как будто хотела увидеть крылья, которые я описала ей, пока он купался, а затем перевела взгляд на тумбочку. — Давай-ка взглянем на неё.

Я отложила телефон в сторону и взяла кусок карты, который украла у Ксавьера. Я разложила её на одеяле, расправляя загнутые края. На карту была нанесена и суша, и вода, и несколько линий, нарисованных красной ручкой, которые пересекали сушу и воду.

— Это линии-якоря, — сказала я. — Ксавьер отметил место на вершине холма, но я не могу сказать, какой участок суши изображён на карту.

— Итак, где бы не пересеклись эти линии, — сказал Амалия, проводя по линиям пальцем, — там и будет проведён ритуал.

— Найти это место будет проблематично. На побережье полно островов и бухт.

— Ксавьер, наверное, хочет найти ещё одну «чистую» локацию, а это значит, что она может быть где угодно, — она покачала головой. — А ещё ему помогает наш любимый чародей Отречения. Поверить не могу, что Сул жив.

То, что он жив, всех застало врасплох. Наверное, Зора и не поняла, кого именно отслеживает её команда. Скорее всего это потому, что его альбинизм не был так очевиден, как альбинизм его сыновей. В конце концов в пожилом возрасте белые волосы — не редкость. А Зуилас не почуял его запаха, потому что заклинание Венеры перебило его обоняние.

— Ты узнала что-нибудь ещё? — спросила Амалия.

— Там ещё была лунная карта, на которой было обведено прошлое полнолуние и отсчитано после него семь ночей. Под восьмой ночью было написано 6:57.

— Готова поспорить, что это время восхода солнца, — сказала она. — Астральные массивы заклинаний, которые нужно заряжать под лунным светом, заряжаются гораздо дольше, если лунного света мало или и вовсе нет. Они начали заряжать заклинание в полнолуние, чтобы получить максимум силы, а на рассвете всё будет готово.

— Так что они откроют портал на рассвете двадцать восьмого лунного дня.

— Это значит, что у нас осталось 5 дней, чтобы не допустить открытия портала? Круто, — она устало потёрла лоб. — Что ещё?

— У Ксавьера была карта города с кучей отмеченных мест. Места, где мы дрались с Нашивером, с вампирами, с големами, плюс там отмечены гильдии, включая Ворон и Молот.

В животе завязался клубок нервов, когда я вспомнила нашу гильдию, обведенную в красный кружочек.

— И, — добавила я, предчувствуя беду, — там был ящичек с флаконами крови.

Зуилас слегка приоткрыл свои тёмно-красные глаза.

— У Ксавьера было 11 флаконов с кровью. Двенадцатый он наполнил кровью Зуиласа. Думаю, можно смело утверждать, что у него есть кровь демонов со всех 12 Домов.

— Но зачем? — Амалия убрала волосы от лица. — Наша теория о том, что ему нужна была кровь Зуиласа, чтобы призвать кого-то из Дома Валиир с треском провалилась. Ему не нужна кровь, чтобы призвать любой другой Дом.

— Тогда зачем ему кровь?

— Может он хочет узнать чья кровь самая сильная для его экспериментов?

— Тогда ему нужно больше крови, — отметила я. — Это должно быть связано с порталом. Нам нужно сконцентрироваться на этом.

— Кровь демонов из всех Домов и портал… и что это ему даст?

Может вопрос не в том, что это ему даст, а в том, что он хочет получить? Какова его конечная цель?

— Красная Королева, — прошептала я, встретившись взглядом с Зуиласом. — К какому Дому принадлежит payashē?

— У них нет Домов.

— Когда они рожают сыновей, те присоединяются к Дому отца? Правильно?

— Var.

Что означало, что хоть у payashē и не было своих Домов, они были связаны со всеми Домами демонов.

— Он не сможет, — ответил Зуилас. — vīs призыва использует Клятву Короля. У Payashē нет dīn магии.

— А может кровь нужна для того, чтобы каким-то образом связать демоницу контрактом, — лицо Амалии побледнело. — Портал может использоваться для поимки демоницы, а кровь — для заключения с ней контракта. Он хочет превратить богиню Культа Красной Королевы в реальность!

— Значит он дурак, — рявкнул Зуилас. — payashē принесёт смерть его культу.

— Ты знаешь о payashē больше, чем говоришь, — сказала я, уставившись на него. — Что ты имел в виду, когда сказал, что те крылья были магией payashē?

Он прищурился, затем отвернулся и удобнее устроился на матрасе — что означало, что он не намерен больше ничего рассказывать. По крайней мере, пока здесь была Амалия.

Поморщившись, я уставилась на неё умоляющим взглядом.

— Ой, ладно, — закатила она глаза. — Тут недалеко есть ресторанчик, который работает допоздна. Индийская кухня, хорошие отзывы. Пойду поем.

— Спасибо.

Вместо ответа она бросила мне взгляд, в котором читалось «выбей из него ответы», а затем вышла из комнаты. Дребезжащие звуки стиральной машинки заглушили её подготовку к выходу. Спустя пару минут дверь квартиры захлопнулась.

— Зуилас? — мягко позвала я, уставившись на его голову.

Он издал мученический вздох. Приподнявшись, он скинул одеяла, и полу-улёгся на спину, оперевшись о спинку кровати.

— Payashē — мастера vīsh, — выражение его лица было нечитаемым. — Они знают заклинания, которые не знают демоны. Они обучают своих дочерей, но не сыновей. Они всегда отсылают сыновей к отцам, как только магия ребёнка начинает усиливаться.

— Но твой отец умер.

— Умер, — согласился Зуилас. — И я остался один в месте, в котором никогда не был один. В опасном месте. Я знал, что скоро умру. Меня бы либо убил другой демон, либо я бы умер с голода.

— С голода? — прервала я его. — Но тебе же не нужна еда.

— Маленьким демона еда нужна. По мере того, как крепнет наша магия, нам нужно всё меньше пищи. Но мы полностью отказываемся от еды только тогда, когда становимся взрослыми, — он уставился в потолок, как будто мог увидеть другой мир. — Когда мой отец умер, я бродил и бродил, и бродил, а затем нашёл.

— Что нашёл?

— Тайное место, где живут payashē. Я его нашёл только потому, что был маленьким и искал места, куда мог бы спрятаться.

— И что ты сделал?

— Я дождался утра, когда payashē проснутся, а потом вошёл в их скрытый pashir, — он уставился вперёд, не мигая. — Я дошёл до середины, где был самый… самый большой дом, и я ждал.

Меня пронзил страх — за него, за то время, когда он был ребёнком.

— Собрались payashē. Они смотрели на меня. Смеялись, потому что я был маленьким, слабым и молодым. Двенадцатый Дом. Я не представлял для них угрозы. И в тот момент им как раз некого было защищать. А потом вышла она — payapis.

Глава демониц.

— Она спросила, зачем я пришёл, — он сжимал и разжимал челюсти, всё остальное его тело как будто застыло. — Я умолял её защитить меня.

Я забыла, как дышать.

— Она рассмеялась. Я сказал ей, что сделаю всё, что угодно. Я умолял. Они все смеялись, — он закрыл глаза. — Payashē не защищают kanyin — молодых демонов. Они отправляют собственных сыновей на смерть, если за ними не приходят их отцы.

— А зачем… ты тогда пошёл к ним?

Он раскрыл глаза:

— Payapis согласилась мне помочь.

Меня охватило неверие.

— Она больше не могла иметь детей. Наверное, ей было скучно. Она сказала мне: «Я защищу тебя, а ты будешь подчиняться каждому моему слову. Я научу тебя как быть сильным, и когда ты станешь Dīnen, ты используешь все знания, которыми я тебя одарю, и изменишь Ahlēavah».

— Я подчинялся ей, — его взгляд скользнул ко мне. — Она научила меня магии. Она научила меня драться. Она научила меня тому, что неважно, как именно я добьюсь победы — главное, добиться её.

Он замолчал, а я попыталась собраться с мыслями.

— Так, — начала я аккуратно, — вместо того, чтобы научится всему у отца, ты научился всему у демоницы? Но ты же в ужасе от них.

— Они сильные, — раздражённо ответил он. — Не физически. Они все небольшого роста и худые, как ты. Я мог прижимать их земле и удерживать в таком положении. Правда, ты гораздо слабее, — добавил он.

Я фыркнула.

— Но их магия, vayanin. Я так и не смог выучить многие их заклинания, хоть payapis и пыталась меня обучить. Крылья… это было максимальное время, что я мог их удержать. Когда payashē хотят взлететь, они создают крылья и летят. Они не падают на землю через несколько минут, как это сделал я.

Я принялась теребить свитер:

— И каково это — расти под началом payapis, среди payashē?

— Они не хотели, что я жил с ними. Они считали payapis глупой, раз она позволила kanyin остаться в их pashir.

Я старалась не запутаться в потоке демонических словечек, которые он то и дело выплёвывал.

— Сначала они меня били. Затем я стал выше их, и они перестали меня бить. Они больше не ненавидели меня, потому что я стал им полезен в некоторых делах.

— Правда? В каких?

— Я добывал еду или же присматривал за их детьми. Они ленивы. Они заставляли меня работать вместо них, — он медленно выдохнул, — Они могли убить меня в любое время, в любой день, если бы я причинил хоть малейшее неудобство. Я всегда был добычей, но с ними я был в большей безопасности, чем если бы я остался один. Так что я делал всё, что они хотели.

Насколько тяжело было расти в обществе, где тебя могли убить в любую минуту?

— Когда я стал старше и сильнее, я начал выходить по ночам, чтобы защищать pashir. Мне это больше нравилось, потому что я был далеко от payashē. Я убил многих демонов, подобравшихся к их дому слишком близко. Лучше всего мне удавались засады. Они не видели меня, пока я не наносил удар.

— Я как раз был на ночной охоте, когда почувствовал, как во мне проснулась сила Dīnen, — его руки сжались в кулаки. — И тогда я сбежал.

— В смысле?

— Сбежал из pashir. И больше никогда не возвращался. Dīnen очень опасны, так что я не знал, что будет, если я вернусь. Убьют ли меня payashē.

Так быстро — всего за одну ночь его жизнь снова полностью поменялась.

— И что ты сделал потом?

Он немного подумал над ответом:

— Я попытался сдержать обещание, данное payapis. Я попытался кое-что изменить.

— Ты изменил положение дел для своего Дома, — поняла я. — Ты заставил остальные Дома боятся демонов дома Валиир.

— Хм. Не думаю, что она бы посчитала, что я сделал достаточно, — он откинул голову на спинку кровати. — Я пытался, но всё это было imadnul. Я заставил других бояться нас, но они всё равно убивали нас. Vh’alyir слабы и слишком молоды. Они убивали нас. Я убивал их. Но они всё равно продолжают убивать нас. Ничего не изменилось.

— Но ты же попытался. И…и когда ты вернёшься домой, может у тебя выйдет сделать больше будучи Ivaknen, чем ты сделал, когда был Dīnen, — я неловко улыбнулась. — Таких демонов как ты больше нет, правильно? Ты единственный, которого тренировала демоница.

— Я никогда никому не говорил, что я жил с payashē, - поморщился он. — Другие демоны… им бы это не понравилось.

— Почему нет?

— По многим причинам, — он уселся немного удобнее. — Ты теперь думаешь о мне по-другому?

— По-другому? — я моргнула, — я…я поражена. Что ты всё это делал. Это звучит ужасающе.

— Хм. Это часто было ужасающе.

— И жизнь с демоницами. Не такого я ожидала, когда ты рассказывал о них. Ты говорил так, будто они — твой самый огромный страх.

— Я больше других знаю, насколько они сильны.

— Могущественны, — поправила я. — Не сильны. Ты же сам сказал, что мог удержать их, прижав к… — замолчав, я уставилась на него. — Стоп. Ты сказал это в прямом смысле? Ты и правда прижимал payashē к земле?

Он пожал плечами.

— Но зачем? Ты атаковал их?

— Атаковал? — он даже отшатнулся. — Нет!

— А тогда что?

— Она попросила.

У меня отвисла челюсть.

Прищурившись, он уставился на меня:

— Иногда payashē хотят спариваться, но так, чтобы в итоге не было детей. Когда я стал достаточно взрослым, некоторые payashē из pashir говорили мне, что я должен дать им еду.

Не знаю, как, но моя челюсть отвисла ещё больше.

— Я знал, что они не хотят детей от меня, потому что я из Дома Валиир, но… — он снова пожал плечами.

— Но? — пропищала я. — Но что?

— Ты покраснела.

— Конечно же я покраснела, — выпалила я. — Ты только что признался, что переспал с целой коммуной женщин!

— Переспал? Я не понимаю…

— Спаривался, — поправила я себя. — Ты спаривался с кучей женщин! Я думала, что ты пока не хочешь детей!

— Мы не сделали детей.

— Откуда ты знаешь? У демонов есть контрацептивы? Любая из них могла случайно забеременеть, а ты сбежал и не вернулся, так что…

— Случайно? — его зрачки шокировано расширились, — hh’ainun могут случайно сделать детей?

Я откинулась назад в изнеможении:

— Да. А payashē так не могут?

— Они сами выбирают, когда пора заводить детей. Payashē могут много раз принять демона и насладиться спариванием, но при этом, они не хотят, чтобы он был отцом их ребёнка. Демоны не знают, когда payashē решит забеременеть.

— Так что, некоторые демоницы выбирали тебя, чтобы насладиться спариванием?

— Почему ты злишься? — спросил он, усаживаясь прямо, и пряча руки между коленей.

Злюсь? Я не злюсь. Вообще ни капли. Просто я… не спокойна. В этом я могла себе признаться. Я была не спокойна, а сердце сжималось так, будто кто-то накинул на него лассо и тянул, тянул, тянул.

— Когда я… — начала я осторожно, — дала тебе клубнику. Ты её принял, чтобы мы могли насладиться спариванием?

Когда он продолжал молчать, я решилась взглянуть на него. Он выглядел более смущённым, чем когда-либо.

Остатки гнева сменились болью. Ах. Вот оно. Правда.

Он уже принимал такие ничего не значащие предложения в прошлом. Так что для него моё приглашение тоже ничего не значило. И всё бы хорошо, вот только для меня это значило многое! Когда я предложила ему клубнику, я обнажила перед ним сердце и душу! Я решилась раскрыть чувства!

Я только сейчас поняла, как сильно хотела, чтобы для него это тоже значило что-то особенное!

Глава 21

— Я оставлю тебя отдыхать, — подорвалась я с кровати.

— Vayanin?

Я поспешила к двери, намереваясь сбежать отсюда. Мне нужно побыть в одиночестве и зализать свои раны — а также разобраться в том, почему мне вообще больно, потому что мне непонятны все эти чувства, что я сейчас испытываю.

Матрас скрипнул, когда он скатился с него, а затем его рука вцепилась в мою. Он развернул меня к себе. За стеной продолжала реветь стиральная машинка, пока его глаза метались по моему лицу

— Что случилось?

— Ничего.

— Ты врёшь, — прорычал он, раздражаясь.

— Я ухожу, — я попыталась вырваться из его хватки.

Он рванул рукав моего свитера, притягивая меня к себе:

— Скажи мне, что случилось.

— Я не хочу об этом говорить.

— Я только что рассказал тебе то, о чём никогда никому не рассказывал!

— Это… это не значит, что я тоже должна тебе всё рассказать!

Он гневно обнажил зубы. Я отпрянула — рукав моего свитера стал натянут, как струна. Он дёрнул меня на себя. Я вырвалась, и раздался треск ткани.

— Отпусти меня, — начала я паниковать.

Он так резко отпустил меня, что я споткнулась. Его тёмные глаза обжигали холодом, пока он гневно вдыхал воздух через нос.

— Страх, — прорычал он. — Снова страх. Чего ты боишься?

Я сделала ещё один шаг назад.

— Я не ранил тебя. Я никогда не причинял тебе боли, — его хвост дёрнулся, зацепив коробки. — Что мне сделать, чтобы ты меня не боялась? Что я делаю не так?

У меня перехватило дыхание. Спина упёрлась в стену.

— Это я всегда боюсь, — разочарованное рычание придало грубость его словам. — Тебя так легко сломать. Я всегда боюсь, что ты поранишься. Я слежу за тобой и защищаю тебя, но ты всё равно ранишь себя, и всё, что я делаю — этого недостаточно. Почему я так боюсь за payilas, которая думает, что я могу ранить её?

Я уставилась на него, забыв, как дышать. Во мне кипели беспорядочные эмоции. Эмоции, которые я не понимала. Я знала только лишь то, что моё сердце бешено колотится, а голова кружится, а он говорит мне, что боится за меня. Боится, что я поранюсь. Что мне будет больно.

Он отошёл от меня, а затем, оскалив зубы, вернулся на середину комнаты:

— Ты не боялась меня, когда у тебя был инферно. Тогда я был твоей игрушкой. А теперь его нет, и я стал опасен для тебя.

— Нет, — я оторвалась от стены, — Это не так!

Он прищурился.

— Сейчас я боюсь, потому что… потому что ты очень сильный. И ты сможешь прижать меня к полу и удерживать, а я не смогу ударить в тебя магией, как payashē.

— Я не наврежу тебе! Почему ты этого не знаешь?

Я резко втянула воздух:

— Когда ты… когда ты спаривался с payashē, ты её боялся?

— Да, — он сжал челюсть.

— Зуилас, ты для меня как payashē, - прошептала я. — Я не могу не бояться тебя.

— Но payashē не хотели защитить меня! Они обо мне не заботились!

Я застыла на месте. Даже сердце, и то перестало биться.

— Ты заботишься… обо мне?

— Я защищу тебя и не причиню боли, — он быстро моргнул, как будто пытался подобрать слова на этом чуждом ему языке, который ему пришлось выучить. — Я хочу, чтобы ты всегда была в безопасности.

Потребовалось мгновение — всего мгновение, чтобы слова зафиксировались в моей голове, а затем моё тело начало двигаться.

Я не волновалась, не задавалась вопросами, не сомневалась и не думала, думала, думала, как это описывает Зуилас. Я преодолела расстояние между нами и протянула к нему руки. Мои ладони нашли его лицо, пальцы вцепились в шею. Я встала на цыпочки.

И прижалась губами к его губам.

Он застыл на месте.

Я отстранилась. Дыхание было прерывистым, а щёки полыхали огнём. Но я не убрала руки и не отвела от него своих глаз.

— Вот так люди показывают, что они заботятся о ком-то. И что они… ну… хотели бы… спариваться, — закончила я едва дыша.

Он уставился на меня, и мой пульс начал зашкаливать — такой напряжённый, почти вызывающий, был у него взгляд. Его руки обвились вокруг моей шеи. Тёплые ладони и большие пальцы рук прижались к моим щекам. Наклонившись, он медленно приблизил своё лицо к моему, соприкоснувшись носами.

А затем он прижался своими губами к моим.

В животе запорхали бабочки. Он на мгновение замер, выжидая, что я сделаю: испугаюсь ли. Оттолкну ли. Вместо этого я сомкнула пальцы на его запястьях, слегка приподнялась и принялась исступлённо его целовать — и он отвечал мне таким же голодным поцелуем.

Я приоткрыла губы, и он легонько прикусил мою нижнюю губы, а затем углубил поцелуй.

От горячего прикосновения его языка у меня подкосились колени. Он целовал меня. Пробовал на вкус. Пульс учащался, тело как будто обжигало кипящей лавой. Я даже и не поняла, что мы двигаемся, пока не упёрлась спиной о стену. Я ахнула, и он тут же отстранился. Губам вдруг стало холодно без его горячих губ.

Я схватила его за голову и снова притянула к себе.

Он удивлённо выдохнул, а затем буквально впечатал меня в стену. Его руки были в моих волосах, удерживая мою голову на месте. Его губы, язык, острые клыки — всё это было слишком для меня. Эмоции зашкаливали.

Когда мы целовались в прошлый раз, он был нежным, осторожным, как будто исследовал меня.

В этот раз поцелуй был жадным. требовательным, напряжённым.

В этот раз он доминировал, беря то, что ему хочется. И я готова была с радостью отдаться его рукам, рту, и тому пожару, который он во мне разжигал. Он крепко прижимал меня к стене, не позволяя двигаться. Я услышала громкий стук его сердца, когда откинула голову назад, позволяя ему целовать меня.

— Чёрт возьми!

Услышав этот крик, Зуилас тут же отпрянул от меня. Его руки всё ещё были в моих волосах, когда он уставился на дверь в спальню.

В проходе стояла Амалия с побледневшим лицом. В тишине слышался шум стиральной машинки. Шум, заглушивший её шаги от чувствительного слуха Зуиласа.

— Зуилас! — пальцы Амалии сжались в кулаки. Её трясло. — Отойди от неё!

Он слегка отодвинулся от меня, его хвост хлестал в разные стороны.

— Отойди от неё! — закричала она тоненьким голоском, — Ты не можешь так вести себя с ней. Ты поклялся защищать её. И не…

— Амалия, — выдавила я.

— …причинять ей боль! Ты нарушаешь свои обещания! Ты…

— Амалия! — закричала я. — Я поцеловала его!

Она резко замолчала, выпучив на меня глаза. Я слегка оттолкнула Зуиласа, и он отошёл, вынимая свои руки из моих волос.

— Я поцеловала его, — повторила я. Щёки полыхали огнём, но я старалась побороть смущение. — Он не сделал ничего плохого.

Она уставилась на меня, трясясь с ног до головы. Страх в её голосе… Она была готова бросить Зуиласу вызов, чтобы защитить меня? Даже зная, что не сможет противостоять ему?

— Плохого? — повторила она. — Ничего плохого?

— Это я, — принялась я кивать, — я…

— Ты поцеловала его. После того, как мы всё это обсудили. После того, как мы решили, что это слишком опасно. Что это неправильно.

— Это не…

— Он — демон! — закричала она.

— Он — личность, — заорала я в ответ, делая шаг вперёд. Зуилас стоял позади меня. — Личность! У которой есть свои мысли, эмоции, интеллект.

— Демон, у которого есть мысли, эмоции и интеллект.

— В чём разница? — потребовала я. — Если бы у него не было хвоста, то всё было бы нормально? Если бы у него не было магии, тогда бы он считался личностью? Где проходит эта грань?

— Он совершенно другой вид.

— И на чём это основано? На хвосте и магии?

— Прекрати нести эту херню! Мы может составить список, начиная с того, как он превращается в энергетический шар, и провести целый час, перечисляя остальные признаки, которые доказывают, что он — сверхъестественное существо из другого измерения!

— Почему это вообще имеет значение? — пальцы сжались в кулаки.

— Ты вообще себя слышишь? Конечно же это имеет значение!

— Почему?

— Разные. Виды, — прошипела она. — Робин, да что с тобой такое? Ты думаешь секс с демоном — это веселье и игрушки, как будто это маленький эксперимент, который разнообразит твою «постельную» жизнь?

— Это не эксперимент, — рявкнула я.

— Тогда что? — она буквально излучила гнев. — Робин, объясни мне. Поясни, почему ты потеряла свой чертов разум, потому что я нихрена не могу этого понять!

Я открыла рот, но не знала, что сказать. Секунда бежала за секундой.

— Хорошо, — рявкнула Амалия, — Знаешь, что? Отлично! Делай, что хочешь, но я не собираюсь сидеть и смотреть на это.

Развернувшись, она вылетела из комнаты.

На мгновение я была слишком удивлена, чтобы двинуться с места, а затем побежала за ней. Она влетела в гостиную и схватила чемодан, который уже был упакован, потому что мы решили не распаковывать вещи, на случай, если нас кто-то обнаружит, и нам придётся быстро валить отсюда.

— Амалия, — начала я.

— Робин, забудь! С меня хватит! — она схватила со стола кучу ткани и запихнула в чемодан. — Ты едва не умерла сегодня. Ксавьер в нескольких шагах от того, чтобы открыть портал и, возможно, заключить сделку с демоницей, а ты решила, что это отличное время, чтобы закрутить романчик с Зуиласом? Ну так вперёд! Позволь ему использовать тебя!

— Он не собирается меня…

Она гневно взглянула на меня:

— Но ты этого не знаешь! Чёрт! Ты вообще меня слушала? — она резко застегнула замок на чемодане, — Робин, я застряла с тобой. На месяцы! Мне пришлось пережить столько дерьма, столько страха, ночных кошмаров, бессонницу, и всё это из-за того, что я жила под одной крышей с демоном, не связанным контрактом! Но я думала, что помогаю тебе. Что мы вместе в этом дерьме!

— Ты…

Она опустила чемодан на пол и вытянула ручку:

— И всё это ради чего? Зачем мне всё это терпеть, если ты специально подвергаешь себя опасности?

— Амалия, — слёзы начали жечь глаза.

— Нет, хватит, — отвернулась она от меня, — Веселись с Зуиласом. Надеюсь, он тебя не убьёт.

Она выскочила в коридор, таща за собой чемодан.

— Амалия, — выпалила я, торопясь за ней. — Остановить хоть на минутку, и мы всё обсудим!

— Мы уже это обсуждали, — она распахнула входные двери, — я не собираюсь рисковать своей жизни ради того, кто не беспокоится о собственной безопасности.

Холодный страх охватил меня, когда она переступила порог квартиры.

— Пожалуйста, не уходи! — я схватила её руку. — Амалия, пожалуйста!

Она вырвалась из моей хватки, слегка повернувшись ко мне. Её лицо было перекошенным, а в глазах блестели слёзы:

— Я больше так не могу, Робин. Я просто не могу.

Развернувшись, она умчалась прочь. Я застыла в дверном проёме, наблюдая, как она уходит. Исчезает за углом.

Я ждала, но она так и не вернулась.

Глава 22

Я медленно закрыла дверь и щёлкнула замком. Затем также медленно повернулась.

В глазах застыли слёзы, и я на деревянных ногах прошла в кухню. На столе в пакете стояли контейнеры с едой, которые Амалия принесла из ресторанчика. Из сумки доносился запах карри. Я на автомате подняла пакет, да так и осталась стоять столбом, держа его в руках.

— Vayanin?

Зуилас подошёл ко мне поближе. Я же уставилась на пакет.

— Робин?

Я судорожно вздохнула:

— Она не видит тебя таким, какой ты есть. Когда она смотрит на тебя, то видит только лишь демона.

Хоть она и привыкла к нему и даже начала уважать, она не способна принять тот факт, что Зуилас может быть таким же заботливым существом, как и человек. Я вспомнила как менее двух недель назад Тори спросила у неё, не боится ли она, что Зуилас убьёт её. Амалия тогда ответила: «Я каждый день этого боюсь».

Я мысленно поёжилась от того, что она не чувствовал себя спокойно рядом с Зуиласом, но всё равно натягивала маску безразличия на лицо.

Едва сдерживая рыдания, я бросила пакет на стол, и побежала в спальню. Слёзы градом текли по щекам, когда я уткнулась лицом в подушку. Она ушла. Ушёл последний член моей семьи, кто хоть немного заботился обо мне.

Неужели все меня покинут?

Прогнулся матрас. Зуилас уселся на четвереньки и уткнулся мне в лицо.

— Робин? Хочешь я верну её?

— Нет! — закричала я. — Нет. Это не поможет.

Поморщившись, он внимательно осмотрел меня, а затем отполз к краю кровати. Как будто отступал.

— Подожди! — я схватила его за запястье. — Не уходи. Не хочу, чтобы ты уходил.

— Я не уйду, — замешкался он на мгновение.

Боль пронзила моё сердце. Конечно же он уйдёт. Его цель — вернуться домой, в Ahlēavah и вернуть свою прежнюю жизнь, насколько это возможно. Защитить свой Дом, спариться с кучей payashē, вырастить сыновей и изменить мир демонов.

— Уйдёшь, — сказала я, вцепившись в его запястье. Меня всю трясло.

Тихий шорох, а затем я почувствовала тепло рядом с собой. Я моргнула, пытаясь смахнуть слёзы.

Рядом со мной на спине вытянулся Зуилас. Его голова покоилась на моей подушке, а рука касалась моей руки.

— Я не уйду, — его глаза слегка засверкали.

Я повернулась на бок и прижалась к нему всем телом, уткнувшись лицом в плечо. Снова полились слёзы, и я разрыдалась.

Я плакала из-за чувства вины и раскаяния. Плакала из-за того неминуемого одиночества, которое ждёт меня, когда Зуилас тоже уйдёт. Вот тогда я уже точно навсегда останусь одна.

________________________________

Меня разбудил яркий солнечный свет. В нос ударил запах дыма. Спине было холодно, а вот животу — тепло.

Ещё не совсем проснувшись, я слегка приоткрыла глаза.

Я уснула, свернувшись клубочком рядом с Зуиласом, и мы почти не шевелились. Он так и лежал на спине, положив голову на мою подушку. Его глаза были закрыты, а дыхание — замедленным. Он что, проспал со мной всю ночь?

Я было подумала о том, что среагировать, как я обычна реагировала: вскочить с кровати и убежать с горящими от смущения щеками, но я была слишком измотанной, чтобы пошевелиться. Судя по солнечному свету, который едва пробивался в окно, сейчас было немного позже рассвета. Значит, я проспала всего 5 или 6 часов.

Вместо того чтобы сбежать, я внимательно изучала его лицо. То, как утренние лучи освещали его скулы, прямую линию носа и изгиб губ. Он — всё, что у меня осталось, но вскоре он тоже покинет меня.

Он открыл глаза, и его тёмные зрачки сузились на свету. Затем он повернул голову ко мне — мы были на расстоянии дыхания друг от друга. Я прижалась своим лбом к его.

Уставившись в его глаза, я затосковала по той связи, которая у нас была. По тому драгоценному пониманию его непонятных мыслей.

Я не обдумывала это решение — рука потянулась сама по себе и прикоснулась к его лицу. Провела по щеке, проследила путь до его уха, затем пальцы скользнули по его скуле. Вниз по шее и прямо к ключице.

Она очаровывала меня. Твёрдые кости, обтянутые кожей. Крепкие мышцы,

Моя рука скользила по его невероятно гладкой коже. Я прижала ладонь к его скульптурной груди, в который раз поразившись её твёрдости. Тому, как она ощущается под моими пальцами. Я прижалась ладонью к его груди и закрыла глаза.

Его сердце ровно билось под моей ладонью. Спустя мгновение я скользнула пальцами ещё ниже.

На животе было ещё больше мышц — идеальный пресс. Он лежал неподвижно, медленно дыша, а я исследовала каждый сантиметр его тела. Рука продолжила путешествие, пока не обнаружила захватывающую линию соединения нижней части живота и бёдер — сексуальные V-образные мышцы.

Пальцы коснулись ткани, и сердце вдруг так сильно забилось. На нём не было ремня. Просто прочная ткань и всё. В прошлом я часто изучала его одежду, так что знала, что на его шортах с двух сторон была шнуровка в районе бёдер. Я никогда ещё не видела его без шорт.

Моя рука ненадолго задержалась на талии, а затем скользнула вверх подальше от запретной ткани. Вернулась к его прессу и продолжила его исследовать.

Я всё ещё гладила его тёплую кожу, когда в мою руку вцепились острые когти.

Я громко взвизгнула, когда Носочек вцепилась в моё запястье и попыталась распотрошить мою руку задними лапами.

Зуилас оторвал её от меня, и она переключилась на уничтожение его руки. Издав свирепый рык, она впилась в его большой палец. Поморщившись, я уселась и принялась рассматривать руку. К счастью, на ней осталось лишь несколько красных царапин. Надо бы подрезать ей когти. Нужно сказать Амалии…

На этой мысли мозг отказался работать, а глаза снова предательски покраснели. Я моргнула, чувствуя жжение от контактных линз. Не стоило в них спать.

— Мне кажется мы вчера забыли покормить Носочка, — сказала я, вставая с кровати. — Пойду насыплю ей корма.

Проходя мимо кухонного стола, я заметила всё ещё стоявшую там еду. Собравшись с силами, я выбросила пакет в мусорное ведро. Похоже, моё сердце последовало вслед за ним.

Я сжала руки в кулаки. Хватит этой жалости к себе! Раз уж я осталась одна, значит, придётся самой со всем разбираться!

Пять дней. Ровно столько у меня осталось, чтобы не дать Ксавьеру открыть портал в демонический мир и заключить контракт с payashē — или какой там у него план.

Через полчаса, после того как я покормила Носочка, приняла душ, переоделась в лёгкий свитер и удобные джинсы и позавтракала мюслями, я обнаружила Зуиласа на его облюбованном месте у окна. Он так и не оделся, оставаясь в одних шортах, и мои щёки предательски вспыхнули при одном воспоминании о его мягкой коже.

Он внимательно следил за тем, как я раскладывала на кофейном столике гримуар, амулет Валиир, справочники, оторванный кусок карты и ноутбук. Разложив на полу толстое одеяло, я уселась на него, положила себе на колени блокнот, взяла в руки карандаш… и уставилась на всё это. В голове гудело.

Раздался тихий шорох, и рядом со мной пристроился Зуилас.

— Не знаю с чего начать, — призналась я ему.

— Узнай, где будет твой враг. Затем ты сможешь решить, быть тебе там или нет.

— Точно. Сначала карта.

Я включила ноутбук. Пока я просматривала Google карты в поисках подходящего участка суши, который бы соответствовал тому участку, который изображён на оторванном куске карты, Зуилас снова изучал заклинание на обратной стороне амулета.

Так прошло больше часа, а затем я раздражённо фыркнула:

— На побережье полно островов и заливов. Я даже не знаю масштаб этого куска карты. Это место может быть где угодно.

Отодвинув ноутбук и оторванную карту, я придвинула поближе гримуар. Может быть смогу найти что-нибудь полезное из массива портального заклинания, что позволит сузить круг поисков. Я открыла гримуар на заложенной странице и снова горько вздохнула. Всё-таки Антея, несмотря на сомнительную мораль, была гением. Это заклинание было очень сложным, да к тому же обозначения и инструкции были написаны на древнегреческом языке.

Я открыла блокнот и наткнулась на почерк Амалии. В сердце снова вспыхнула боль.

Я сделала парочку быстрых заметок, просматривая массив заклинаний, но моё внимание то и дело переключалось на недостающие части — те части, которые Антея скрыла от своих наследников, чтобы заклинание невозможно было воспроизвести.

Я покосилась на амулет в руках Зуиласа:

— Как ты думаешь, недостающие части заклинания содержатся в этом амулете?

— Возможно, — отстранённым голосом пробурчал он.

Секреты портала в ад… скрытые в амулете, скорее всего созданном демоном Валиир. Я пролистнула пару страниц назад, надеясь, что Антея оставила хоть какие-то подсказки о недостающих частях заклинания.

Атанас и Валиир. Создатель Демоники и оскорблённый Двенадцатый Дом. Таинственная связь, утраченная со временем.

— Что это?

Я вырвалась из мыслей и увидела, что Зуилас хмуро уставился в гримуар. Я бездумно перелистывала страницы и дошла до совершенно другого раздела. Его внимание привлек набор демонических рун, окружённый древнегреческими текстами.

— Это… — заглянула я на предыдущую страницу, — Это раздел, в котором Антея описывает как она создавала заклинание для инферно. Ну, я так думаю.

— Хм… — выпрямился он.

— Что означают эти руны?

— Это не руны. Это сообщение.

— Сообщение? — удивилась я.

— Здесь сказано: место, в котором встречаются демонический lēvh и lēvh человека.

— Lēvh? Что это такое?

— Я думаю… это дух? Душа? — он слегка наклонил голову. — Когда я вхожу в инферно, это называется kish lēvh.

Мой взгляд скользнул по древнегреческим текстам:

— Место, где встречается демонический дух и дух человека.

Если дух Зуиласа входит в инферно, значит ли это…

— Моя душа, — прошептала я. — Был ли инферно соединён и с моей душой? Поэтому мы могли слышать мысли друг друга? Могли делиться магией? Потому что инферно соединял наши души?

— Магия отдавала привкусом твоих мыслей.

Связь душ. Вот что такое инферно. Вот как он связывал подрядчика и демона. Если это легальный контракт, то телепатическая связь позволяла подрядчику полностью контролировать демона — и соединять души, что значительно облегчало пункт об изгнании.

Для нас с Зуиласом эта связь была гораздо глубже. Чем ближе мы становились, тем крепче была связь — она стала такой крепкой, что мы могли не только слышать мысли друг друга, но и делиться магией.

Слёзы снова застили мне глаза.

— Vayanin?

Я быстро вытерла слёзы:

— Прости.

— Что не так?

— Всё в порядке, — вот только это была ложь, и он это знал. — Я просто думала… наши души были связаны благодаря инферно и это… хотелось бы мне, чтобы мы этого не утратили.

Он опёрся локтем о столик, уставившись на меня:

— Тебе нравился инферно, потому что наши души были соединены?

— Да.

— Мне нравилось знать, о чём ты думаешь, — сморщился он. — Ты никогда не говоришь мне, о чём думаешь. Я задаю вопрос, а ты отвечаешь: «Всё нормально», но это ложь.

Щёки вспыхнули от смущения. Я знаю, что мне следует быть с ним откровенной, но это так сложно! Особенно, когда я не знаю, как он отреагирует.

— Мне тоже этого не достаёт, — неохотно признался он.

— Только чтение мыслей, а всё остальное тебе не нравилось, — рассмеялась я.

Ужасно хотелось зевнуть, и я задумалась о том, стоит ли поспать ещё пару часиков или нет.

— Может нам всё-таки нужен инферно, — признал он, уставившись на демонические руны в гримуаре.

Я осторожно спросила, не разрешая себе надеяться:

— Ты согласишься снова быть связанным с ним?

Его хвост дёрнулся и ударился об пол:

— В нём хорошо прятаться. С ним проще. Он нужен тебе, чтобы притворяться подрядчиком.

— Но я смогу тобой командовать.

— Мне не нравятся команды по той причине, — скользнул он взглядом по моему лицу, — что ты думаешь, что тебе нужны команды.

Я прикусила нижнюю губу. Несмотря на то что логическая и эмоциональная часть моего мозга знали, что я могу ему доверять, моё подсознание не заботилось о доверии — только о выживании. Подсознание видело в нём хищника.

Сердитый голос Амалии эхом раздался в моей голове. Я вспомнила её слова том, что рано или поздно он причинит мне боль.

— Возможно, — прошептала я, — Возможно я была неправа.

— Неправа?

Потеря инферно сделала меня уязвимой, но только потому, что я полагалась на то чувство контроля, что он мне давал. Без инферно я не была в безопасности — точнее я так думала.

— Возможно я была неправа, думая, что я всегда буду тебя бояться, — во мне загорелась решимость, и я вскочила с дивана. — Зуилас, прижми меня к полу.

— Ih? — моргнул он.

— Хочу посмотреть, напугает ли меня это.

— Я не хочу тебя пугать.

— Я знаю, но хочу проверить, — я провела рукой по одеялу, расстеленному на полу, — Если мне станет страшно, ты остановишься.

— Я не знаю о чём ты думаешь, — прищурившись, взглянул он на меня.

— Давай просто попробуем.

Запыхтев, он встал на колени. Его дёргающийся хвост выдавал неуверенность, но он всё равно протянул ко мне руки. По спине пробежали нервные покалывания, когда он положил свои руки мне на плечи, а в голове начали всплывать сомнения.

Но он остановится, если мне станет страшно. Я знаю, что он остановится. С тех пор как он специально пугал меня, прошло много времени — я даже едва вспоминала эти дни. Его агрессия и моя робость… неужели мы и правда были такими?

Хотя, если быть предельно откровенной, я так до конца и не преодолела свои страхи.

Он толкнул меня, и я откинулась назад. Когда моя спина коснулась одеяла, он положил свои руки по обе стороны от моей головы, а затем уселся на меня, прижав колени бёдрами. Его руки сомкнулись вокруг моих запястий, и, вытянув их над моей головой, он прижал их к одеялу,

Я уставилась на него широко распахнутыми глазами.

Он оценивающе смотрел на меня, раздув ноздри — вдыхал запах, пытаясь учуять страх. В его груди раздался рёв, который затем вырвался из горла.

Моё сердце быстро забилось. Я не могла отвести глаз от его лица, от его охотничьего взгляда.

Он опустился ниже, полностью накрывая меня, прижимая меня к полу. Я чувствовала телом его твёрдые мускулы. Одной рукой он обхватил мои запястья, а другой слегка потянул за волосы, обнажая шею.

Его тёплое дыхание опалило моё горло.

Сердце билось, как сумасшедшее. Тело наполнилось адреналином. Я явно реагирую на него, вот только это не паника, к которой я так привыкла.

— Зуилас? — прошептала я. — Ты чувствуешь мой страх?

Он прижался носом к моему горло и сделал глубокий вдох:

— Нет.

От его низкого голоса по телу побежали мурашки.

— Мне кажется мне немного страшно.

— Это не страх, — он снова сделал глубокий вдох. — Это не запах страха.

— Ты увер…

Его губы сомкнулись на пульсирующей вене.

Я ахнула. Тело буквально наэлектризовалось. Он провёл влажным, горячим языком по моему учащающемуся пульсу, а затем слегка прикусил кожу.

Меня колотило, а из приоткрытых губ вырвался слабый стон.

Он поднял голову. У меня перехватило дыхание от его хищного голодного взгляда. Он прижимал меня к полу. Он держал мои руки. Его рука была в моих волосах.

Он опустил голову и захватил мои губы в плен. Это не было нежно и осторожно. Он настойчиво целовал меня, а затем его язык прошёлся по моим губам, и из меня вырвался громкий стон.

Он жадно, требовательно изучал мой рот. Я даже не могла пошевелиться, полностью поддавшись его власти. Сама мысль о том, чтобы прервать этот поцелуй, была нелепой.

Он слегка оттянул мою голову назад, ещё больше обнажая моё горло. Лёгкие укусы. Нежные посасывания. Скольжения языка. Он спустился вниз, прикасаясь губами к ключице.

Отпустив мои волосы и запястья, он упёрся локтями в пол и скользнул ещё ниже. Его нос пробежался по мягкой ткани моего свитера, а затем уткнулся мне в грудь. Я забыла, как дышать.

Он опустился ещё ниже, нежно поглаживая мои бока, пока его лицо не оказалось на уровне талии — возле пояса джинсов. Он остановился, приподнял голову и его глаза встретились с моими.

Он положил руку на нижнюю часть живота — его пальцы сомкнулись на свитере. Он ждал.

Пульс громко стучал в ушах. Я накрыла своей ладонью его руку и на мгновение заколебалась, но тут же направила наши руки вверх. Свитер поднялся, обнажая кожу.

Его рот мгновенно оказался на моём животе. Губы скользили по мягкой коже, язык пробовал меня на вкус. Он сместился в бок и нашёл губами мои косточки, выглядывающие из-под джинсов.

Его клыки слегка покусывали нежную кожу, а нос зарылся в мягкой впадине. Я задрожала, прикусив нижнюю губу.

Он переместился на другую сторону, одаривая её таким же вниманием, затем скользнул носом по талии. Я подняла свитер ещё выше — ткань собралась под грудью — и он провёл по моим рёбрам. Его руки присоединились к исследованию моего тела. Горячие ладони гладили бока. Пальцы нежно касались кожи.

Когда его нос снова уткнулся в свитер, мои пальцы задрожали. Собравшись с силами, я подняла свитер ещё выше — до подбородка.

Он снова зарычал. Его руки и рот нашли мою грудь, губы заскользили по обнажённой коже поверх спортивного бюстгальтера. Он коснулся эластичного материала, после чего его зубы прошлись по ткани в поисках самой чувствительной точки.

Из лёгких вырвался хрип, и я выгнулась, подставляясь его жадному рту. Он провёл пальцами под полоской ткани и снова издал приглушённое рычание.

— Зуилас! — охнула я.

Он поднял голову. Его глаза светились мягким светом, а зрачки полностью расширились.

— Зуилас, если… — раздался мой прерывистый шёпот, — если бы я была payashē и пригласила бы разделить со мной постель, что бы ты сделал?

Его взгляд прожигал меня насквозь. Рука, сжимающая бретельку, на мгновение напряглась, и я услышала треск ткани.

— Ты не payashē.

— Но, если бы я была ею.

— Я бы сразу же взял тебя.

Моя грудь вздымалась и опускалась, пока я смотрела на него, нависшего надо мной. Багровые глаза, спутанные волосы, твёрдые мышцы под гладкой красноватой кожей. По полу скользил длинный хвост.

Демон. И я хотела его.

— Тогда возьми меня, как payashē, - прошептала я. — Прямо сейчас.

Он заколебался. Его ноздри расширились, и он сделал вдох, чтобы ещё раз проверить мой запах, а затем резко рванулся вперёд. От этого неожиданного движения одеяло, на котором я распласталась, слегка заскользило по полу.

Его рот накрыл мой. Я почувствовала прикосновение, а затем раздался треск рвущейся ткани. Грудь опалило холодным воздухом. Его рука прошлась по моему боку, затем он натянул свитер повыше, заставляя меня выпрямить руки.

Оставив свитер болтаться в моих руках, он скользнул вниз и накрыл ртом мою обнажённую грудь. Я снова выгнулась, одновременно выкручивая руки, пытаясь избавиться от свитера. Он лизал, и ласкал, и покусывал, а я извивалась под ним, задыхаясь и всхлипывая. Его руки скользнули вниз по коже и остановились на талии.

Он подтянул мои бёдра к своим, и я почувствовала его возбуждение. Сердце билось уже где-то в районе горла. Внутри меня разгорался пожар.

Слегка отодвинувшись, он стянут с меня джинсы вместе с трусиками. Пока он разбирался с нижней частью, я наконец выпуталась из свитера и сняла бюстгальтер. Я подняла руки и…

Он схватил меня за запястья, и в мановение ока мои руки снова оказались над головой. Глаза широко раскрылись, рот открылся в изумлённом выдохе, и он прильнул к моим губам. Одной рукой он держал мои руки.

А вторая нырнула мне между ног.

Я снова ахнула, когда его пальцы двигались во мне, гладили меня, исследовали. Затем его рука исчезла — она мелькнула между нашими телами, когда он потянулся к своим шортам.

Он стоял на коленях между моим бёдрами, притягивая меня ещё ближе. Я буквально впечаталась в его бёдра, чувствуя его горячее возбуждение. Он был готов.

Я смотрела на него, прерывисто дыша. Я была абсолютна беспомощна в его руках, которые удерживали меня на полу.

Его глаза сияли ярко-красным светом, зрачки расширились ещё больше (хотя куда уж больше). Его рука, сжимающая мою талия, немного напряглась.

Он притянул меня к себе и медленно вошёл, растягивая и наполняя собой. Он гортанно зарычал и вошёл ещё глубже.

Я ахнула. Голова закружилась, а глаза закатились. Он крепко держал меня на месте, и я ничего не могла сделать, кроме как сжимать ноги вокруг его талии, когда он глубоко входил в меня. Плечи скользили по полу с каждым толчком. Во мне всё сильнее и сильнее разгорался пожар.

Удерживая меня за бёдра одной рукой, он погружался в меня в размеренном ритме. Удовольствие накатывало волнами — каждая последующая волна сильнее предыдущей. А затем я закричала и выгнулась, тяжело всхлипывая и вздыхая.

Когда меня накрыл оргазм, он приподнял мои бёдра и вошёл так глубоко, как мог. Из его горла вырвался низкий рёв, когда он, не останавливаясь ни на секунду, вбивался в меня, впитывая мои стоны и вздохи.

Адреналин отступил, уступая место усталости. Я завалилась на пол, слабо дыша, и он упал вместе со мной. Отпустив мои запястья, он вышел из меня. Мои ноги так и обнимали его за талию — у меня не было сил пошевелиться. Я плавала в мелкой ряби удовольствия.

— Vayanin?

Я приоткрыла глаза (не помню даже, когда я их успела закрыть) и обнаружила Зуиласа, нависшего надо мной.

— Хм?

Похоже, моё невнятное бормотание было тем, что он хотел услышать, потому что он откинулся на одеяло и нежно взял меня за руки. Приподняв их, он уткнулся носом в мои запястья, и я с удивлением обнаружила, что ощущаю боль — так сильно он прижимал меня к полу. Когда рассеялись последние остатки удовольствия, я почувствовала боль и в других частях тела, но меня это не волновало.

— Ты так… — слова прозвучали как-то слабо. Я прочистила горло. — Это так ты спаривался с payashē?

— Hnn, — он слегка наклонил голову, — Тебе понравилось, na?

Щёки вспыхнули, и я вдруг осознала, что была полностью обнажённой:

— Д-да.

— Хочешь ещё?

Я взглянула вниз. Мои ноги лежали поверх его тела, и я увидела, что он готов ко второму заходу. А был ли он когда-то не готов?

Тело обдало жаром, и я практически согласилась, но боль внутри охладила мой пыл.

— Позже? — смущённо спросила я.

Он что-то прорычал. Его тёплые руки обхватили мои колени, затем поднялись вверх по бёдрам:

— Я готов, когда бы ты меня не захотела, amavrah.

В животе запорхали бабочки, когда я уставилась на него:

— Amavrah? Что это значит?

Он одарил меня загадочной улыбкой. Но его руки так нежно обнимали меня, а тело обжигало теплом, что я даже не почувствовала раздражения.

Глава 23

Осознание того, что я сделала — что мы сделали — пришло ко мне в душе, как раз за мытьём головы.

Я застыла на месте, зарывшись руками в намыленные волосы. Меня укутала масса различных эмоций. Шок, смущение, тревога, но в то же время и волнение, а также новый приступ желания. Опустив руки, я уставилась на запястья: на бледной коже не осталось синяков.

Он не причинил мне вреда. Я не почувствовала страха, даже когда была абсолютно беспомощна

Во мне бурлил коктейль эмоций, когда я наконец закончила принимать душ, вытерлась и поспешила в спальню, чтобы одеться в мягкие штаны для йоги и толстовку с капюшоном. Слава Богу, я додумалась захватить два бюстгальтера, потому что один из них был безнадёжно испорчен Зуиласом.

И эта мысль принесла с собой очередной приступ желания.

Вытерев волосы, я бросила полотенце в ванную комнату и, морально подготовившись, вышла в гостиную. Одеяло вернулось на место перед кофейным столиком, и на нём умостился Зуилас с амулетом Валиир в руках. Он взглянул на меня, когда я вошла в комнату, и я тут же потеряла остатки самообладания.

Я подошла к столу, но не смогла заставить себя сесть рядом с ним. Одна часть меня хотела в смущении выбежать из комнаты, в то время как вторая часть хотела забраться к нему на руки.

— Эм… Зуилас, — неуверенно начала я, нервно выкручивая пальцы.

Он молча смотрел на меня, ожидая продолжения фразы.

— Когда ты сказал… что демоны могут выбирать, когда им заводить детей… значило ли это, что ты тоже можешь выбирать?

— Var. Я пока ещё не хочу детей.

Я облегчённо выдохнула. В пылу страсти я как-то не подумала о возможных последствиях. Не знаю, возможно ли это вообще — человеку забеременеть от демона — но по крайней мере мне об этом не нужно беспокоиться.

Выдохнув, я подняла со стола осколок инферно и отсутствующим взглядом уставилась на него. Внутри вновь начала нарастать тревога и смущение. Ну почему мне так сложно посмотреть ему в глаза?

Он неожиданно рванул мою штанину, и вот я уже заваливаюсь к нему на колени. Он тут же обнял меня, отбросив амулет Валиир на кофейный столик.

— Ты zh’ūltis, amavrah.

— Не называй меня дурой. И что это такое…

— Ты покраснела. Ты сейчас думаешь смущающие мысли, na? Ты не хочешь сказать мне, о чём думаешь.

Я стиснула зубы, сжимая в руке инферно. Моё лицо снова вспыхнуло как будто по команде. То ли он и правда такой проницательный, то ли я как раскрытая книга?

— Я больше не могу слышать твоих мыслей, — напомнил он.

— Это хорошо, — промямлила я.

— Почему ты не хочешь мне их сказать?

Потому что это было неловко — слово, которое ему будет труднее понять, чем слово «эмпатия». Я попыталась встать, но он ещё крепче сжал меня в руках, притягивая к груди.