Удельный князь

Глава 3

Вадим и Млад из моей дружины, Никита, ушкуйники, со мной вместе десяток. Ушкуйников не только долгом перед товарищами и благодарностью попрекал, барышами заинтересовал. Если сдержат клятву, в точности выполнят указания, то я не двух, а сразу трёх зайцев убью. Освобожу дружинников, завяжу на себя ушкуйников и полон к делу пристрою.

Главная задача близ Онеги закрепиться. Впрочем, если правильно выстроить «рекламную компанию» может и вкладываться не придётся. Медь нужна, но не так чтобы срочно. Графит, полевой шпат, жильный кварц и ванадий, что рядом с медью залегают для меня много важней. А там и тальк недалече, и никель, и кобальт. Не имею дурной привычки яйца в одну корзину складывать. Вернётся Нурек или нет ещё вопрос, а Карелия будет как подушка безопасности. Резервный вариант, если забугорные экспедиции не выгорят. А больше и выбирать не из чего, Урал я не потяну, по логистике может то на то и выходит, но с сточки зрения безопасности, Онега сто очков вперёд даст. А больше и выбирать нечего. Среднерусская равнина далеко не Южная Африка и не Кавказ, особо не разгуляешься.

Пока витал в облаках наполеоновских планов, Блуд проявлял чудеса дипломатии. Под под видом демонстрации товара лицом изымал доспехи у моей и своей охраны. Скандал ещё тот поднялся. Брань аж на второй этаж «залетала». Броня обещана далеко не всем и не скоро, а до того она как бы Блуду принадлежит. Ой как неохотно народ с нашей продукцией расстаётся, приятно.

Шестерых «раздели», три комплекта байдан и шлемов привезли с собою. Придерживал, как заначку на черный день и подарки. Так что отряд, с грехом пополам, одели.

Ни о какой боевой слаженности, речь не идёт. Больше рассчитываю на внезапность нападения и качество брони. Ушкуйники, как показали первые схватки, не самые плохие бойцы на фоне младших дружинников. Но как только дело доходит до людей с правильно заточенными руками, вся их боевитость сразу сдувается. Чего далеко ходить то. Млад, будучи в крайне истощенном состоянии под «орех» молодых разделывал. Правда такие лютые бойцы исключение Честных середнячков среди воев маловато. Или увалень, или профессионал экстра -класса. Вот такие сейчас качели.

Едва стемнело сборный отряд покинул город. Подстраховался. Ушкуйников, переодели в бродяг и вывели подворотнями, а остальные выехали в телегах, накрытые снопами сена. Оружие и доспехи, прочий припас в условленное место свезли ещё днём. Никто не должен видеть, что я покинул дом Блуда. Всем хороши доспехи, но слишком много внимания к себе привлекают. Плащ что ли пошить из всякой ветоши? Даже и не знаю. Оставил резан на корчму оставшимся, чтобы те «светились» по полной программе, имитировали наше присутствие.

По Ворголу, ещё до полуночи, спустились к Коршеву[i], а от него на вёслах уже пошли вверх по Сосне. Натоптанный тракт шёл параллельно, по правому береги до реки Ливенки, а где-то за ней по броду уходил на другой берег вливаясь в Муравский шлях. Всего-то около полусотни километров. Думаю, по реке их быстро нагоним.

Ага разогнался…

Сосна причудливо извивалась между зажатых скал, и нам приходилось выкладывается по полной программе чтобы преодолевать стремнины и участки с быстрым течением. Альпийский пейзаж и это в сердце равнин и степей! Каньоны, извилистые, скальные ступени высотой до сорока метров. Отвесные известковые скалы выходят поочередно то к правому, то к левому склону. Скорость течения амба. До трёх метров в секунду местами, а дно каменистое, карстовое. Хватает и опасных водоворотов.

Потому торговцы и экономили. Ведь куда быстрей своим ходом идти. Да и дешевле, на найму бурлаков и гребцов уйма серебра уходит. А вот вниз по течению суденышки шли то и дело. В верховьях, их на сезон строили, обилие корабельной сосны по берегам позволяло такие фокусы. От сосны речка и взяла вторую часть своего имени. Быстрой же её прозвали, как вы поняли, из-за течения. Ага, открываю потихоньку для себя секреты Полишинеля, заодно прикидываю маршруты к месторождениям каолина и мела.

Три пары гребцов и развитые паруса позволяют связникам проходить до двадцати пяти километров в день. Вдоль берегов Сосны, Дични и Тима строим базы подскока. Ничего особенного: широкая пристань, изба с печью и баней, инструмент и материал для починики. Ставим и стапель с блоками чтобы вытягивать и сматривать модули на предмет течей и поломок. У модулей всё же имеется жирный минус. Днище то плоское, вот углы о каменья и обивает, хотя они и окованы.

Грузоподъёмность малого модуля порядка тонны, большого — четыре. Одноконный циклопед тянет шестнадцать тонн, три водохода с учётом кормов, тонн сорок полезной нагрузки. Считаем дальше. По Дичне до Быстрой Сосны шесть десятьков километров, по Сосне, вверх по течению, до устья Тима тридцатка, а по этой речке до самой Должанки ещё сорок. В оба конца двести шестьдесят километров. Как-то так. Туда-обратно за месяц обернемся. Нормально…

Полон нагнали на третий день и то лишь потому что он плёлся как беременная черепаха. Тракт местами проходил вдоль берега и пыльный столб от « товара» заметили загодя. Утром, едва живого деда подобрали. Старика, недолго думая бросили умирать в кустах, когда тот вывихнул ногу. Вызнали у него кое-что про караван.

В день невольники проходили пять— семь километров и нам не составляло труда вести разведку. Ушкуйники по маскировке не хуже пластунов работали и вы знали что при баскаке всего семь человек охраны в тяжёлой броне. За полоном же присматривают десяток погонщиков в «ватных» халатах с дрянными саблями, дубинками и кнутами. Эти нам не соперники. Невольников же не меньше сотни. Трудно сосчитать, ведь вместе с караваном гнали баранов и верблюдов. Мулы тащили арбы с с мешками, а холопы покрепче, здоровые кули, на своём горбу. Внушительная процессия.

Тракт на Ольгов был довольно оживлённым и это создавало проблемы. Баскак на ночь останавливался в караван-сараях. И не один. Всегда кто-то рядом был. Тьфу ты!

Свободное время использовал с умом. В фельдъегерской службе уже числятся три лодки по четыре гребца и три всадника со сменными лошадьми. Благодаря фонарям матросы могли идти ночью, посменно, опираясь на устроеные базы что позволяло держать связь как с Блудом, так и с батраки что спускали стройматериалы к базам на Тиме со стороны Легощи.

Пока ребята работали вёслами, плотно занимался с документами. Подделывал. Благо опыт имелся. В советское время ведь не было компьютеров. Персональных, а заводские громадины для печати не использовались.

Бывало, много дней готовишь чертёж или отчёт какой-то. Бац и клякса. Не понесёшь же порченный документ начальству, а переделывать кому охота. Так что подчистить печать или чернила вывести каждый чертёжник умел, да и не только они. Рецептов смычок много знал, вплоть то выведения туши тараканами. Благо, до такой крайности не дошёл, да и с тараканами здесь не густо. Подготовил реагент из того, что под руками нашлось. Воду, соду и этиловый спирт смешал в правильных пропорциях. Сперва тонким лезвием аккуратно подчищаю толстый слой туши, после окунаю палочку с хлопком в растворитель и кропотливо стираю остатки туши время от времени пропитывая грамоту бумажным полотенцем. Получалось на заглядение. Печати и знаки таможенные не трогал , лишь имена и приметы подчищал.

Три дня пролетело незаметно.

После реки Ливенка, Сосна круто забирала на юг. Северный берег считали Новосильским, а южный уже относили к Елецкому княжеству. На деле границы вилами на воде писаны. В Ливнах из всех представителей власти лишь единственный мытарь. Жук сей выкупил в городе право обирать лодки, сплавляющиеся по Дичне и прочим притокам в обход «официальных» погран-переходов.

Выше городка имелся брод, по которому гости и прочие путешественники переправлялись на противоположный берег. Сколько можно сидеть на попе ровно? Неделю ужо считай караван пасём… Прибыли заранее, подготовили засаду. Заточенных колышков навтыкали в ямки, мусора всякого да коряг.

Караван подошёл, но всё пошло-поехало наперекосяк. Сперва лошадь с охранником ногу подломила. Из -за устроенных завалов проводники ошиблись с местом и баранов вывели на глубину, а там их течение подхватило. И началось. Надсмотрщики орут, сталкивают хлопов, чтобы баранов ловили, те то меж собой связаны очень быстро всей вереница и валились. В неразберихе кто-то из пытался сбежать и его начали ловить, что добавило жару.

Батбояр, пузатый дядька в роскошных доспехах с жидкой бородёнкой, орал, как свинья резанная, причудливо перемешивая тюркские и монгольские ругательства.

— Убуштэй сэбэршье худари бай!

Удары толстого кнута полосовали без разбора и пленников и нойонов. Лицо темника стало красным от гнева:

— Убуштэй оозгой!

Его тяжёлый конь продавливал путь в людском море и создавал ещё больший хаос. Погонщики, пытаясь отыграться орали на холопов:

— Хурай[ii] хуц! Хурай!

Кнуты раз за разом опускались на спины обессиливших людей, оставляя на телах кровавые рубцы но это лишь усиливало хаос.

Баскак пьяный что ли? Что он там творит то? Лишь во второй половине дня погонщики навели порядок и караван двинулся в степь. Полдня они на броду потеряли, но и мы не решились напасть ибо появились лишние глаза, мостов на Сосне нет и места переходов людное место.

Пленников то дело подгоняли, устроив кросс-поход. Пытаясь сократить проводник увёл караван с гостинца в обход. А это стало ошибкой. Рабы и без того едва ноги предвигали, а после колючек и жесткого кустрника их и удары кнутом не пронимали.

К вечеру же небо затянуло серыми облаками, заморосил мелкий дождь. Караван Батбояра встал на постой в мелком овражке с весело журчащим ручьём. Вроде как спрятались… Ну-ну.

А у нас все было готово. Зачернили лезвия, накидки ветками закамуфлировали. Ушкуйники и воины за неделю обтесались и отработали сигналы жестами и флажками. Последние, лично изготовил. Фосфорной мазью знаки-стрелки подновить и можно начинать.

Свербело в одном месте, но хорошенько подумав, решил лично в бою не участвовать. Не вижу нужды при таком раскладе. В качестве координатора куда больше пользы принесу. Дело то не простое, следует всё обставить дело так, чтобы караван «растворился» в степи не оставив следов. а иначе... Нет, никого нельзя упустить! И фортуна, в кои то веки, неплохие козыри подкинула.

Попав в привычную среду, люди баскака расслабилась. Сказалась усталость от дороги и тяжёлая переправа . Не суть важно. Сняты тяжёлые доспехи, шлемы пристроены к сёдлам. Оставили двух дозорных, а лошадей стреножили и отправили пастись к пойменным лугам близ Сосны, за три с гаком километра от стоянки.

— Попались. Теперь уже никуда голубчики не денутся!

Баскаку поставили юрту. Он не успокоился и к вечеру набрался ещё. Шатало его, как шайтана на трубе. Едва на ногах стоял. Выходил то и дело из юрты, гортанно кричал на тюрксом, кому то грозился и саблей размахивал.

К юрте то и дело таскали девиц, но они надолго они не задерживались. Спустя некоторое время, хан выгонял красавиц от души потчуя кнутом. Мазохист не расставался с хлыстом даже ночью. Охранники посмотрели-посмотрели на непотребство, решили: «А чё! Так можно что ли?» и загудели. Варили мясо в котле, доводя себя до кондиции перебродившим кумысом. В процессе готовки так же вытягивали девок, из тех, кто помоложе, в кусты.

Оставшиеся, комментировали истошные крики сальными шутками и ждали своей очереди. Погонщики на другом конце лагеря готовили деликатес. Отловили жирного барана, выпотрошили и быстро сняли шкуру. Быстро это у ребят получается, я так точно не смогу. Раз-два и готов. Раскалив в костре камни, они укладывали их в завязанную шкуру, добавляя туда мясо, воду и какие-то корешки. Ба! Знакомый рецепт. Приходилось в семидесятые похожее блюдо в Туве дегустировать. Дай бог памяти, хорхог. Угу, точно. Хорхог.

Буряты говорят, будто бы это любимое блюдо Чингиз-хана. Всё может быть, это блюдо задолго до "отца монголов" было знакомо. Раскаленные камни придают мясу неповторимый вкус, аромат и главное, экономят время готовки. Разгрёб угли, вырыл яму и закапывай бурдюк с горячими камнями. Сверху его углями присыпал и готово. До самого утра никакого присмотра не нужно. В кус, ум-м-м. Пальчики оближешь.

Лишь под утро лагерь забылся мёртвым сном. Едва забрезжил рассвет, дал отмашку.

Первая стрела со визгом сорвалась с тетивы. Никита не подвёл. Схватившись за оперение, молодой дозорный не веря глазам смотрел на стрелу, пробившую его шею аккурат в яремной ямке. Захрапеть и то не смог, едва слышно шипел и словно в замедленном кино, повалился. Второй, отошёл отлить в кусты и оттуда не вышел. Ага, вона и флажок два раза дёрнулся. Третьяк сработал. Главарь ушкуйников с ножом лучше прочих управлялся. Дозорные в минус. Меняю флажок и подаю новую вводную. Чёрные тени с двух сторон рванули в лагерь. Ушкуйники, слово свиней вырезали тройку подогретых погонщиков у костра. Млад и Вадим работали с охраной в дальней от меня части лагеря. Тьфу-тьфу-тьфу. Вроде бы и у них обошлось без шума.

Сам же поднялся на край овражка чтобы контролировать лагерь и западный гребень овражка. Никита, держал под прицелом с восточный. Выбегающих со стоянки он словнокурей в тире отстреливал. А чтобы своих не задевал, на руках бойцов повязали белые повязки пропитанные фосфорной мазью.

Профессиональный лучник, я вам скажу, это что-то! Особенно на такой дистанции. Не хуже Леголаса ордынцев отстреливает. Красиво со стороны смотреть, попкорна с пивом не хватет...

Часть каравнщиков поняв что дело пахнет керосином прикинулись ветошью. Не помогло. Холопы проснулись и быстро сложили два плюс два. В буквальном смысле на куски разорвали надсмотрщиков.

Первого беглеца я на гребне подловил. Тяжёлый арбалетный болт не шутка. Если попал, неважно куда, гарантированно злодея в царство Аида отправит. Едва перезарядился слышу кто-то внизу, в камышах шуршит. За ночь глаза к темноте адаптировались, увидел и приголубил болтом, а после вскрика ещё один. Подошёл ближе и контрольный. В этот раз без геройства буду, ну его нафиг. Успеется ещё.

Когда к лагерю вернулся уже рассвело и я застал яростную схватку кипевшую у юрты баскака. там кто-то из нойонов пытался оказать сопротивление.

Да только без брони, с одной саблей против одоспешеных… Гиблое дело, минуты не прошло, как охрану ушкуйники на ломти искромсали, а баскак похоже так и не понял, что произошло. Выскочил голый из юрты, а ему сразу топор прилетел. Прямо в лоб. Впрочем, я не расстроился. Пленных, по плану, не предусматривалось. Взвился флажок с тремя полосками.

Дело сделано!

После короткого, яростного штурма лагерь гудел словно улей. Ушкуйники сбивали с пленных колодки, снимали верёвки и дружески хлопали по плечам, поздравляя с освобождением от басурманского плена. А после завтрак мужики получили в руки лопаты. Ручей перегородили и отвели в сторону. К обеду прокопали длинную, извилистую канаву, куда скидывали трупы. В неё же полетели юрты, оружие и многое-многое другое, что решил не брать, вы бы видели лица ушкуйников... Станиславский отдыхает. Столько добра впустую попортить: добротные ткани, оружие и доспехи. Оставлял то, что идентифицировать невозможно или затруднительно. Шерсть, соль, несколько тюков кож, с которых прежде срезали клейма, рулоны войлока. Долго думал брать или не брать чугунные ступицы. Маленькие круглые, средние с четырьмя и большие с шестью гранями-ступорами. Все они имели конусовидную форму, так делают чтобы предотвратить заклинивание колеса на оси повозки, да и из формы их извлекать куда проще.

Взял в руку, завесил. Хм, тяжёленькая! Наклонился и с трудом приподнял арбу с ними за дышло.

— Ого, да в неё килограмм двести! Интересно, где он их взял, уж точно не Ворголе на рынке. Может заказ из Сарая? Да чего гадать то, так и быть, возьму на переплавку, не помешает.

Драгоценности и монеты пересчитали в моём присутствии и передали на ответственное хранение, под опись. Всё как договаривались сделали. Не густо , добра хорошо если рублей на девяносто. Разве что именная золотая пайзца порадовала. Поистратился видно баскак, поистратился.

Однако, очень скоро я убедился в обратном. В одной из телег Влад нашёл БОГАТСТВО и сразу же отогнал посторонних. И было из-за чего. Четыре объёмных мешка лаврового листа, а рядом остро пахнувшие вёдерные бочонки: кориандр, семена горчицы и… настоящий черный перец! В ящичках, замотанных в несколько слоёв хлопковой ткани спрятаны гвоздика и корица.

Японский городовой… Ну на хрена! Закопай немедля обратно, хотел было крикнуть. Да поздно … Это же сколько они стоят?! За такие фокусы меня и самого закопают…

По понятной причине в дело решили никого не посвящать, так всем спокойней будет. «Своих» дружинников отделил, а холопам о конечной цели никто и не говорил, не их ума дело. Ушкуйники поняли пожелания Прохора правильно и заметали следы преступления против ордынской администрации по полной программе. Срезали пласты травы чтобы закрыть проплешины от костров, таскали бурелом и сухостой. Обильно пересыпали следы грязью и камнями аж от самого брода. Народу полно и к вечеру яму закопали, а ручей вернули в прежнее русло. Сам же целый день крючкотворством занимался, работал с холопами. Спрашивал имя, приметы особы, кто-откуда родом и в грамоту тщательно заносил.

Полона, не считая моих, сто восемнадцать душ обоего пола! По большей части мужики и отроки, но и женщин с девушками хватало. Были и малые дети. Как прикажите сию «орду» вести через границу? Где размещать, что с ними делать дальше и где на всё это брать гривны? Ох и создал на свою голову проблем. Рассчитывал человек на тридцать-сорок, а тут…

Благо, небольшой флот из водохода и плавучих модулей прекрасно подошёл для перевозки орды. Не только все пленники поместились, оставили место под припасы и полсотни баранов. Хозяйственные селяне освежевали лошадей и верблюдов. Шкуры просолили, а мясо пошло на солонину. Благо, баскак две арбы доброй соли тащил, хватило.

По Сосне дошли до третьей базы, откуда заранее всех попросили. Причал то стоит в устье Дични, Ливны под боком, только ныне это ещё не город, а деревушка в два десятка домов. Мытарь Ливнеский у нас частенько ошивается, контрабандистов ловит. Поэтому, присматривавший за стройкой нашей, Блуд с ним контакт наладил, подмазал и тот на короба плавучие глаза закрыл. Проследили, чтобы никого не было и ночью неспешно потянули вверх . Благо и гребцов хватало, помогали водоходу здорово и с огоньком.

Так и шли, ночами. Спустя шесть дней измученный переходами отряд достиг лагеря близ рудника. И здесь , в самой чащобе, я смог вздохнуть спокойно.

На удивление, отход прошёл как по маслу. Никакой погони, рейдов, проверок на дорогах и всякого другого детектива, что себе навыдумывал. Даже ясырь на пленных ни разу не показывал. Видно, шума по поводу исчезновения баскака не подняли. Пока не подняли. Уверен, пропажу пряностей на тормозах не спустят.

После разгрома лагеря баскака сделал финт ушами. Доспехи снял и отправил с посыльными в Воргол. Написал записку Блуду. Наказал ему с выкупленными накануне невольниками и охраной идти в Новосиль своим ходом, по старому тракту. Через недельку другую дойдут.

Планы накрылись медным тазом, а проблем скопилось выше крыши. Может оно и к лучшему. Ведь базу на реке Тим только-только начали строить.

Первоначально планировал холопов, с дружиной с глаз долой отправить. Когда же дошло до дела, всплыл ряд трудностей. Больших трудностей, потому и сижу второй день, обложившись графиками. Корректирую планы развития пытаясь скрестить ужа с ежом. То бишь хочу и стройку не останавливать и экспедиции на Онегу и Должанку готовить.

Начнём с того, что в Новосиле банально не осталось свободных стругов, сам последние и выгреб. Пришлось слать гонцов в Любутск и Тарусу. Местные гости заверили, в вересень[iii] нанять струги с командой там дешевле. И деньги, опять нужны деньги,.

Много. Очень много. Серебро и злато баскака переплавлю, но они проблему не решат. Драгоценные каменья и пряности припрячу от греха подальше, а остальное… Хорошо если хватит на пропитание разросшейся орды работников хватит.

Сейчас товар продаю по минимуму, коплю про запас. В конце августа, в Новосиле, открывается большой хлебный торг. Богдан говорит, придет множество гостей иноземных, подтянутся и местные купцы из приокских городов. Каталоги и прайсы сделали своё дело, да и сарафанное радио, думаю, сработает. Даст бог, расторгуемся.

Вот только хватит ли гривн на задумки? Только экспедицию треба заложить шесть сотен рублей! Охрана, контролеры и геологи, с холопами на круг человек двести. На год им одного жита не меньше сорока пяти тонн вынь да полож Три струга... И пшеницу надо здесь покупать, ибо в Новгороде цена на неё в два-три раза выше.

По-хорошему, взять надо тонн сто зерна и с выгодой продать али сменять на меха и припасы. Овощей-ягод и молока насушить треба, хотя бы в дорогу. Капусты и огурцов засолить, клюквы и мёда… Одежду и обувь подготовить. Онежское озеро суровое место. Смысла развивать сельское хозяйство не вижу. Разве что самую малость, овощи и чесночок для поддержания штанов. Злаковые-бобовые нет, точно нет.

Главные расходы, инструмент: топоры, пилы, котлы и это не считая дробилок, мельниц и прочих механизмов. Плотину по весне чем-то им надо строить, печи медеплавильные складывать. Оружия и брони дружине и ушкуйникам. Мужикам топоры-сулицы сковать, по минимуму. Дабы было чем супротив карелов али разбойников оборонятся, а то и местным боярам зубы показать. Обучить с инструментом работать, арбалетами орудовать, печи ставить… И всё это за неполный месяц. Может плюнуть, оставить их на зиму? Нет, никак нельзя. Не удержу просто, а если просочится информация. Всё, можно на прогрессорстве жирный крест ставить. Хорошо если ноги унесу. Нет, экономить никак нельзя. Люди мне нужны живые и здоровые, а не в виде окоченелых тушек. Буду крепко думать.

На второй день после прибытия, собрал людей пир. Вроде как победу отметить. Закололи ради такого дела молодого бычка, поставили стоялой медовухи и вина из запасов баскака. Не удержался, перелил в меха из пузатых кувшинов. По вкусу один в один сухое грузинское, уж и не знаю какими путями оно к баскаку попало, но выливать такое богатство у меня рука не поднялась.

Праздновали с размахом. Ушкуйники понимали здравницу за Прохора, а я в ответных тостах отвечал им тем же. Когда же клиенты дошли до кондиции гридням своим подал знак. Дружинники навалились по двое на каждого и повязали едва «вязавших лыко» коллег. Кое-кто вяло сопротивлялся, но не долго. Лайф-хак по новомодному, маленько спирта плеснул в мёд. Хотя и без того у непривычных к алкоголю людей со стоялого мёда ноги отнимались, а пили они, дай боже!

Бах и все связаны. Многие и не сразу поняли, что произошло. А как поняли разразились гневными тирадами.

— Тако ты гостей привечаешь!

— Змий подколодный!

— Иуда!

— Хлеба преломили, из единой братины пили! На крови клялся, а сам пошто! Измену затеял? Измену лютую. Белугой взревел Третьяк.

— А я тебе не присягал. Посему и измены не было никакой. Вы покуда холопы мои, посему делать с вами могу, что захочу.

— Братцы, како же так? Неужто сызнова в Орду? Не на шутки испугался рыжий и посмотрел на меня. Я лишь ухмыльнулся и продолжил медленно потягивать вино.

— Да ужо какая Орда то. В здешнем лесу и прикопает, — Третьяк сплюнул мне под ноги. — Нелюдь ты Прохор. Как есть нелюдь. Чужими руками жар загребаешь.

— Прикопаю али нет, видно будет. А вот кто и кому изменил мы сейчас проверим. Хравн, тащите-ка клещи кузнечные да угли горячие.

Подло? Да подло, а что делать. Что делать? С волками жить по волчьи выть. Был у меня один червячок и так и сяк думал. Не выходило по-доброму закравшиеся сомнения разрешить.

[i] Коршев — Древнерусский город стоящий при слиянии рек Воргол и Быстрая Сосна.

[ii] Хурай— Вперёд. ( Вперёд бараны)

[iii] Вересень— Сентябрь