Учиха Саске из клана Редисок (СИ)

Глава 1. Мимолётная

Осень и зима промелькнули незаметно. Казалось бы, только в начале августа, то есть месяца лошади, мы с Итачи прибыли в Коноху, как наступил собака-декабрь, а за ним и январь.

Жизнь «с матерью» постепенно вошла в определённую колею. К нам «по-соседски» довольно часто заглядывал Шикамару, он приносил с собой доску и играл с Итачи в шоги.

Оказалось, что мой «онии-сан» очень даже любит эту «игру генералов». Меня тоже пытались научить, но для меня это было слишком сложно. Во-первых, в шоги четырнадцать типов фигур, и все они ходят по-разному. Восемь основных и ещё можно переворачивать фишки. Во-вторых, там такая куча правил, что, когда Шикамару принёс мне пухлый томик мелких иероглифов, я просто половину не смог перевести, хотя считал, что уже в достаточной мере владею не только разговорным, но и письменным языком.

Узнав о моих проблемах, Итачи начал обучать меня чтению и письму при помощи шарингана. Я разобрался с этой «фишкой» с запоминанием огромных объёмов информации и даже смог прочесть книгу правил, но от того, что я их знаю, играть намного круче не стал. Разве что впросак меньше попадать. Впрочем, мой письменный японский стал много лучше, и я читерски овладел каллиграфией, нагло скопировав движения руки Итачи. Вот почему у него такой понятный и красивый почерк — это я ещё в том свитке с основами гендзюцу отметил! А то, бывало, я сам накорябаю, как курица лапой, и потом прочесть не могу: «рука» или «задница» написана.

Шикамару настаивал, что мне надо развивать стратегическое мышление игрой в шоги, да и как бы это он ко мне играть ходит, слишком палевно будет, если я по факту окажусь ни бум-бум. Итачи потом едко комментировал, что да, стыдно, если будущая жена меня будет обыгрывать за десять минут, я должен хотя бы полчаса против любого Нара продержаться.

Вообще онии-сан оказался той ещё занозой. Я, когда аниме смотрел, не ожидал, что «уважаемый старший брат» — пафосный и печальный Итачи с трагедией по жизни — может оказаться вот таким. Ехидным и одновременно невероятно терпеливым, в какой-то степени заботливым, а ещё он потрясающе готовил.

Иногда мне казалось, что он как бы восполняет потребность быть старшим братом, отыгрывается на мне за все годы своего изгнания и разлуки с семьёй. У меня не было брата, только младшие сёстры и те — двоюродные, причём почти у всех моих друзей старшие братья были, и я им завидовал и тоже всегда хотел старшего брата. Друзья ныли, что в старшаке-брательнике, который тебя вечно гнобит или опекает, нет ничего хорошего, но я видел, что в какой-то мере все они тянулись за своими братьями, брали с них пример, а потом, повзрослев, были друг за друга горой.

Впрочем, при других людях Итачи превращался в того самого «пафосного и печального» шиноби, и я тогда в полной мере осознал эту японскую традицию с внешними и внутренними лицами и кругами близости. Мне, когда я был в Японии, пытались про это объяснить, но я тогда половины не понял. Сложно понять «непереводимый элемент культуры». Это как пытаться объяснить иностранцу, почему в России даже к пятидесятилетней тётеньке будет лучше обратиться «девушка».

Это называлось «амаэ» — потребность и зависимость от любви. Чувство эмоциональной зависимости, которое происходило от родительской любви: снисходительное отношение объекта амаэ к тому, кто нуждается в его поддержке. При этом я мог рассчитывать на то, что все мои косяки будут прощены Итачи, так как он испытывал ко мне нечто, походящее на поддержку родителей, а я в ответ искал в нём опору и внимание. И это было наше «обоюдное амаэ». Я входил в его «внутренний круг», в котором можно показывать себя настоящего: грустить, радоваться, дурачиться; это самый близкий круг, часто состоящий только из членов семьи и самых близких друзей. Даже возлюбленная не всегда могла попасть в этот круг, а остаться в так называемом «промежуточном».

Кроме «непереводимого» амаэ в культуре японцев присутствует «энрё» — необходимость быть сдержанным, которая является главным отличием «промежуточного круга». Люди, входящие в него, тебя вроде как волнуют, с ними испытываешь эмоции, но эти чувства нельзя показывать. Держать лицо. Отсюда и пресловутые «кирпичные физиономии» и искреннее недоумение от поведения Наруто, который со всеми почти сразу ведёт себя, словно находится во внутреннем круге. Скорее всего, поэтому к нему так проникаются, он как бы сразу причисляет тебя к близким друзьям, и у народа мозги кипят.

Есть ещё внешний круг — грубо говоря, «чужаки» и «мимокрокодилы», в этом кругу царит полное безразличие, и с такими людьми не испытывают эмоций и не стараются сдерживаться. Вроде как подходят гопники и говорят «кошелёк или жизнь»: таким можно нагрубить в ответ или убить без зазрения совести.

В местной культуре точно так же, как и в Японии, идёт очень чёткое деление на эти круги общения, и, соответственно, люди себя ведут совершенно по-разному в каждой из ситуаций, в которой принимает участие представитель того или иного круга. Примерно, как если я скажу Итачи: «ты — дурак» он мне может пендаля дать или ответит «сам такой», если то же самое скажет Шикамару — Итачи в лучшем случае изогнёт бровь, а если эту фразу кто-то левый посмеет вякнуть, то может схлопотать кунаем в лоб, либо будет царски проигнорирован. Я, кстати, только здесь врубился, с чего в аниме частенько звучала фраза типа «не игнорируй меня» — люди претендовали на промежуточный круг общения и жутко обижались, если с ними вели себя, словно они относятся ко внешнему кругу.

В общем, по итогу прошедших месяцев вникания, в шоги я мало-мальски научился различать фишки и стреляющую колесницу от ладьи — летающей колесницы, коня от лошади, а серебряного генерала от золотого. И знал все запрещённые ходы — кинтэ, — при проделывании которых ты автоматически проигрываешь бой.

Может, какому-нибудь новичку смогу посопротивляться, а так, что Шикамару, что Итачи разделывали мою армию в пух и прах через десять минут партии. Друг с другом они могли играть несколько часов. А однажды их партия затянулась с обеда и до ужина.

На новый год я подарил Итачи специальный столик для шоги — шогибан, в комплекте к нему шли два маленьких столика — комадай, на которые ставятся фишки резерва. До этого они просто складывали их на пол — по правилам сопернику должно быть видно, что там у тебя есть в резерве.

Меня, как чуунина, определяли в различные группы. В зависимости от поставленных задач в команде нас было от двух до пяти человек. За прошедшие месяцы я успел сходить на два десятка миссий ранга С и перезнакомился с половиной личного состава. По крайней мере, знал, как кого зовут. Хорошим тоном считалось обменяться некоторой минимальной информацией, но вообще-то народ за редким исключением был не очень разговорчивым. Или просто всё дело было в тех самых кругах близости. Терять близких больно, а жизнь шиноби может быть коротка, поэтому у каждого таких людей было не слишком много.

Думаю, поэтому в аниме был момент с Шино, который обижался на Наруто: тот вёл себя, словно близкий друг, и при этом не знал банальных вещей про Шино. Здесь вести наблюдение и подмечать детали было тоже в порядке вещей.

В итоге и получалось, что самые близкие из сослуживцев те, с кем ты был в самой первой команде. Обычно первая команда под руководством дзёнина формировалась на год-два, до получения повышения. Как пояснил Шикамару, была зависимость от изначального статуса команды. Например, для элитных выпускников А-классов перед дзёнином ставились задачи довести всех троих до ранга чуунин, как минимум одного — до специального или полноценного дзёнина в течение двух лет обучения. Для групп выпускников уже следующих классов требования были другие. Уже неплохим считалось, если кто-то один достигнет звания чуунина по исходу двух лет. После двухлетнего курса с наставником народ распускался в «свободное плавание» и перетасовывался по разным подразделениям. Менее «элитные» тоже в итоге могли получить повышение звания, если не ленились. Просто обычно на это у них уходило куда больше времени. Например, мой друг Генна стал чуунином только в семнадцать, но были и те, кто заслужил полевой патент и более взрослым. Иерархия была весьма чёткой и вбитой на подкорку. Поэтому тридцатилетние чуунины спокойно подчинялись тому же Неджи, который после экзаменов в Суне стал дзёнином, и могли звать «сенпаем» — то есть «старшим товарищем».

Сакура к нам тоже иногда приходила «справиться о здоровье матери Сайто», мы с ней разговаривали и даже пару раз сыграли в шоги — я тренировал на ком-то не таком крутом, как Итачи и Шикамару, свои стратегические способности. Всё же ранг чуунина не просто номинальное звание, в какой-то момент мне могут дать задание вместе с командой генинов, и я буду за них в ответе. Каждый раз, как вспоминаю ту миссию по сбору травы с теми малолетками и как я их всех обнаружил «мёртвыми», не по себе делается. Огромная ответственность за жизни других.

Вчера у меня были «ночные бдения» — патрулировал деревню вместе с напарником, так что пришёл только на рассвете.

Проснулся от того, что с кухни доносились потрясающие запахи еды, а живот завывал от голода. Много чакры потратил, поддерживая шаринган и иллюзию того, что глаза у меня самые обыкновенные.

— Сайто, я знаю, ты не спишь, — голос Итачи может быть таким жизнерадостно-издевательским.

Вот как он узнал? На кухне находится и видит через стены? Хм… Мангекё использовал, чтобы активность чакры проверить?

Стрелки настенных часов замерли на девяти тридцати утра.

Я подумал и не стал переодевать спальную юкату. Быстренько поем и снова завалюсь спать! Ни разу не прокатывало, но надежда умирает последней.

— Доброе утро, онии-сан, — поздоровался я. — Я голоден, как… тигр, — когда-то я попытался высказать идиому про голодного волка, но Итачи меня не понял, так как из хищников здесь были тигры, гигантские медведи, даже всякие жуткие монстры встречались, а вот волков не водилось.

На завтрак был рис и тамагояки с поджаренным мясом и овощами — по сути, это блин-омлет, в который завёрнута какая-то начинка. Кстати, Итачи понравились мои кулинарные попытки привнести немного условно «русской кухни» в наш рацион. Я как-то сделал чебуреки с мясом. Сначала он такими круглыми глазами на размеры в полсковороды смотрел, а потом, когда попробовал, сказал, что так начинки больше, чем теста, выходит, и мясо интересное на вкус. Просто в традиционные гёза — мини пирожках-пельмешках — в фарш добавляют имбирь, от которого есть специфическое послевкусие, и вообще не понятно: они с рыбой или с мясом. Ещё Итачи котлеты из мясного фарша понравились. Здесь в основном, как оказалось, жарят отбивные, обвалянные в яйце и рисовой или пшеничной муке, а ещё, как это ни странно, он никогда не ел тефтелей или «ёжиков», хотя вроде довольно логично — фарш и рис. В общем, мясорубка, на которую я раскошелился ещё перед экзаменами, у нас не простаивала.

Мы почти закончили завтракать, как Итачи напрягся, а в двери громко постучали.

— Сайто, даттебаё! Открой! Надо срочно поговорить! — услышал я немного крикливый голос, который мог принадлежать только одному моему знакомому — Узумаки Наруто.

Глава 2. Объяснительная

С Узумаки Наруто у нас сложились своеобразные взаимоотношения. С нашей первой встречи в деревне в Стране Травы он весьма насторожился от моего внешнего вида и не предпринимал особых попыток «подружиться». Да и мне было тогда некогда с этим разбираться из-за Итачи, за которым нужен был глаз да глаз: в образ он, видите ли, вошёл! Даже как-то иронично, так ждать встречи, а когда она состоялась, то мне было совсем не до Наруто.

Я бы не сказал, что разочарован внешним видом, действиями Наруто или что-то вроде этого, но просто было не до того, и я был озабочен иными вещами и людьми. Впрочем, так вышло лучше, чем если бы я сам навязывал общение Узумаки. Пауза позволила ему присмотреться ко мне во время нашего перехода и, наверное, немного привыкнуть к моей похожести на его лучшего друга — Учиха Саске. С Сакурой я поддерживал дружеские отношения, и Наруто ревниво за ними наблюдал. Но ни я, ни Сакура не переходили границ общения.

Когда мы прибыли в Коноху, Узумаки «от нечего делать» помог нам с переездом. Я особых вещей, кроме мясорубки, пары тарелок, кастрюли и сковороды не нажил — почти всё предоставляло общежитие. А вот в новый дом пришлось покупать матрасы-футоны, постельное бельё, некоторую одежду и так кое-чего из бытовых мелочей. Впрочем, жили мы довольно скромно. Того, что дал Итачи и что успел скопить я, даже хватало, чтобы купить небольшой холодильник, но по здравому размышлению мы решили, что не стоит тратиться. Во-первых, мы как бы из глухой деревни, привычки пользоваться таким прибором у моей матери быть не должно, да и во-вторых, денег он стоил прилично, а Итачи посоветовал закупить обувь, оружие и новую амуницию. Плюс без холодильника у нас всегда была свежая еда.

Наруто несколько раз, когда у нас совпадали выходные и мы пересекались в деревне, заходил к нам в гости. Ему, как и мне, очень нравилась стряпня Итачи. Рассказывал про свою команду, бурчал на Сая, которого конкретно прикомандировали к «команде Какаши», мол, надменный, холодный, вредный — а я думал, что Наруто просто не знает «канонного» Сая, у которого мозги совсем набекрень съехали из-за смерти брата.

Думаю, что с этим «контролируемым раздвоением личности» произошла какая-то накладка из-за стресса, и Сай вроде как потерял себя. Забыл, как это — чувствовать. Осталась только маска, под которой не было «основной личности».

Скорее всего, у Сая-Сумииро задание какой-нибудь «проверки благонадёжности джинчуурики» — всё же Узумаки несколько лет дома не был, мало ли нахватался чего-то по другим странам. А также охрана и слежка. Да и ликвидацию Саске никто не отменял, я думаю. Впрочем, об этом задании я вспомнил, но пока не распространялся. Всё может поменяться, мало ли, сколько там пятниц на неделе у Данзо, а я буду как идиот выглядеть. Да и не хотелось, чтобы Итачи выдал себя «Корню», если вдруг пойдёт разбираться, что за приказы нынче отдают сотрудникам внешней разведки.

Так же Наруто страдал, что не знает, с кем в команде проходить предстоящие в январе экзамены на чуунина. Из-за ситуации с «Акацуки», Наруто выдернули из его путешествия раньше, так что он успевал на тот самый экзамен, который в каноне прошёл мимо него при возвращении в Коноху.

Мы с Наруто не пересекались последние месяца два, у меня и у их команды было много различных миссий, да и я почти всё свободное время тренировался.

Грех не воспользоваться добротой и расположением онии-сана, чтобы ещё немного «прокачаться». Кроме владения шаринганом и основ гендзюцу Итачи вполне доходчиво рассказывал про техники стихии огня, к которым у меня оказалась предрасположенность. Со слов Итачи, поголовная склонность к огненным дзюцу в клане напрямую связана с шаринганом. Причём это всегда основная стихия, которой Учиха легче всего научиться управлять.

В этом я убедился, когда на полигоне смог, самостоятельно тренируясь по полученным инструкциям, выдать «огненный шар». Это та самая техника, которой в аниме Саске обучал отец. Я тогда тоже рот и щёки знатно обжёг с непривычки, пришлось идти к Ино, которая меня подлечила. Потом Итачи объяснил, в чём была моя ошибка — рано выдох делал и контроль чакры ослабил, поэтому огонь зажёгся у меня во рту, а на самом деле он должен полыхнуть уже на безопасном расстоянии. Я почти месяц потом тренировал дыхалку, чтобы одним махом как можно больше воздуха выдохнуть уметь. Итачи ещё посоветовал попользоваться хари — это такие иглы, которые выдувают из короткой трубки. В Академии у нас было с ними несколько практических занятий, но не более. С помощью трубки и хари я тренировал дальность, точность и дыхание. Плюс подобную тренировку мог контролировать сам Итачи, так как проводили мы её в доме или палисаднике.

Также почти у всех Учиха было по две стихии. Благодаря проверочным бумажкам выяснилось, что моей второй стихией на самом деле является земля. У Итачи второй стихией была вода, но научить меня самым основам он смог, раздобыв мне один из свитков из клановой библиотеки. Обмолвился, что его старший брат и лучший друг тоже обладал стихией земли. Я подумал, что это он, скорее всего, говорил про Учиха Шисуи, чью смерть приписывали Итачи, но промолчал и тактично не стал выпячивать свою осведомлённость.

Времени я зря не терял, конечно, это не рассен-сюрикен, который Наруто, кстати, ещё не придумал, но несколько огненных техник С-класса я мог выдать даже на приличной скорости. А также начало получаться сродство со стихией земли. Если долго концентрироваться, то можно было слиться с подходящим камнем, а ещё у меня начала выходить трещинка по земле — это я так тренируюсь сооружать окоп, так как земляные техники в основном строительные и защитные. Для атак земля слишком медленная и неповоротливая, к тому же Итачи обломал меня с тем, что «каменная кожа» доступна очень немногим шиноби, имеющих сродство с землёй, и к тому же все они выходцы из Скрытого Камня — какое-то особое хидзюцу нескольких кланов. Даже у Какузу его читерская способность становиться крайне твёрдым, похоже, была заимствована вместе с чьим-то сердцем.

Так вот, когда Наруто заявился с утра к нам домой, было немного странно, так как мы с Узумаки приятельствовали, но не сказать, чтобы были друзьями не разлей вода. Я вообще так давно его не видел, что минуту соображал, что за срочность привела его и заставила барабаниться в дверь. Наруто, конечно, местами, особенно по местным меркам, был немного бесцеремонный, но не до такой степени.

Итачи тенью скользнул к окну и посмотрел на улицу.

— Он не один, с ним Сакура и Шикамару, — сообщил онии-сан, морально подготавливая меня к предстоящему стихийному бедствию по имени «Узумаки Наруто».

— Сайто! — завопил Наруто, когда я открыл.

— Привет… — поздоровался я, посмотрев за спину какого-то очень взъерошенного и возбуждённого Узумаки.

Сакура и Шикамару выглядели как-то виновато.

Между тем меня оттеснили от двери, и в наш дом ворвался Наруто, который замер напротив Итачи, изображающим мою мать. Всё же в этой одежде и, скорее всего — иллюзией, узнать его было весьма сложно, так что за это я перестал переживать месяцев пять назад.

— Ты! — показал на него пальцем Наруто. — Ты — это он!

— Очень информативно, — пробормотал я, прищуриваясь на Шикамару. Что-то я поспешил с выводами. Виноватой выглядела только Сакура, а вот наш «ленивый гений», скорее, был втайне заинтересован, чем всё это закончится.

— Входите, — позвал я их. А то тут такие все вежливые, пока не позовёшь и не пригласишь, то так и будут мяться на улице.

— Наруто, не стоит так орать, ты напугаешь окаа-сан, — сказал я, переглянувшись с Итачи. — Что случилось?

— Я всё знаю! — скрестил руки на груди Наруто.

— Правда? Тогда скажи, через какую реку пролегает мост Каннаби? — и близкий к провалу Штирлиц не откажет себе в удовольствии позубоскалить.

— Чего? — выразительное лицо Наруто вытянулось.

— Сам же сказал, что всё знаешь, — пожал я плечами, подмигнув Шикамару, который уже открыто ухмылялся.

— Ты меня не путай! — плюхнулся на стул Узумаки, разглядывая Итачи, который как ни в чём ни бывало продолжил нашу прерванную трапезу. — Я подслушал их разговор, — обвинительный палец был направлен на Сакуру. — Сначала думал, что Сакура-чан рано утром пошла на свидание с Шикамару, иначе зачем о чём-то подозрительно шептаться? А потом они сказали, что ты, то есть с тобой, что с тобой живёт старший брат Саске — Учиха Итачи — и это отличный шанс вернуть Саске в деревню.

— Хм, — я внимательно посмотрел на Наруто. — То есть ты мне сейчас что хочешь сказать?

Наруто заполыхал ушами и снова покосился на Итачи.

— Наруто, ты нас неверно понял, — пискнула Сакура, за спиной Узумаки показывая кулак Шикамару. — Мы говорили о том, как бы было здорово, если бы…

— С другой стороны, — протянул Шикамару, — Наруто всё равно входил в наши планы, просто узнал слишком рано.

— Вот! — закивал, обрадованный поддержке друга, Наруто. — Так что рассказывайте мне, где Итачи и как спасти Саске из лап Орочимару. Совсем скоро будет три года, как он сможет поменять тело! У нас всё меньше времени, чтобы спасти Саске.

— Ты так хочешь спасти моего брата? Почему? — глубоким голосом спросил Итачи, иллюзия на его лице поплыла, одежда изменилась на боевой комплект, красные шаринганы горели прямо таки адским огнём. Он встал и даже мрачные яки выпустил.

Ух! Брательник!

Наруто подскочил, открыв рот. Всё же преображение оказалось для него неожиданным. Я не удержался и тоже врубил свои шаринганы.

— Саске? — столько боли и надежды было скрыто в этом обращении Узумаки, что мне стало дико стыдно.

— Нет, просто он тоже мой брат, как и Итачи, — помотал головой я. — Меня зовут Дайкон Сайто. Я — потерянная ветвь клана Учиха.

Сакура тоже отмерла, закрыв рот, видимо, ещё и с шаринганами я слишком похож на их друга.

— Ты на самом деле Итачи, — перевёл взгляд Наруто. — Мы встречались всего один раз, но я слишком хорошо запомнил того, кто хотел забрать меня, чтобы извлечь биджуу, — Наруто сжал рукой свою футболку на уровне пупа. — Ты спросил меня, почему я хочу спасти Саске? Потому что он — мой друг. Мой лучший друг, и он был мне, как брат. Саске хочет убить тебя, чтобы отомстить за свою семью.

— С Саске мы разберёмся сами, — ровно ответил Итачи, перебивая. — Ответь, Наруто, что ты выберешь? Спасти Коноху или спасти моего младшего брата?

— Я не хочу выбирать! — рявкнул Наруто. — Я постараюсь спасти всё, что мне дорого. Любой ценой. Даже… Даже, — он закусил губу и посмотрел на Шикамару. — Даже если придётся сотрудничать с тобой!

— Мне нравится твой ответ, — сказал Итачи и, загасив свои шаринганы, сел обратно за стол.

Ладно чепчик обратно не надел, а то был бы перебор с преображениями на сегодня.

Я выдохнул, потому что не знал, чего стоит ждать от Наруто, устроил бы ещё тут малый армагеддец с появлением биджуу, а мы только новый ковёр купили.

— Может, поговорим? — предложил Шикамару.

— Мне надо будет доложить об этом Цунаде-сама, — тоже вздохнула Сакура. — Но, кажется, всё обошлось… Верно, Наруто? — в голосе куноичи прорезался металл.

Узумаки втянул голову в плечи, зыркнув на неё, и буркнул:

— Я же сказал, что с вами. Ради Саске.

Глава 3. Откровенная

После того, как цирк с конями кончился, все клоуны разошлись, а я, наконец, закрыл дверь за нашими утренними гостями, Итачи глубокомысленно изрёк:

— Н-да, недооценил я хитрожо… стратегические способности Нара…

— Э? Ты о чём, онии-сан? — будучи под глубоким впечатлением от кипучей энергии Узумаки, которого мы совместными усилиями еле успокоили тем, что сначала всё продумаем, а потом будем бежать и давать Орочимару и всем «Акацукам» по мордасам, я не въехал, о чём это мне говорит брательник.

— Надеюсь, ты не поверил в то, что Наруто внезапно случайно подслушал подобный разговор? — иронично хмыкнул Итачи, на миг блеснув красными глазами.

Очень у него это эпично получается, я раз заметил и сказал об этом, так теперь он всё время так делает.

— То есть Шикамару всё подстроил? — перестал тупить я. — Вот жучара!

— У нас назрел насущный вопрос, как об этом всём рассказать Наруто, на которого у нас большие планы, и чтобы при этом джинчуурики не развалил половину Конохи, — пояснил Итачи. — В последней нашей партии я озвучил эту мысль, а Шикамару сказал, что знает Наруто лучше, чем кто-либо, потому что он — его друг.

— Н-да… С такими, как Шикамару, даже дружить страшно, не то что враждовать, — поёжился я, невольно вспомнив о Шикару.

Мелкая осенью закончила Академию, и её распределили в команду. Где-то гоняют с наставником по городам и весям. Мы виделись в последний раз ещё до экзамена на чуунина. А это когда было вообще?! Не то чтобы я скучал, скучать тут как раз совсем некогда, но хотелось прояснить все вопросы насчёт женитьбы. Шутки шутками, а потом же не отвертишься. Народ, как говорят, за тебя всё решил.

Впрочем, были проблемы и не только в непонятном будущем, но и, так сказать, прямо перед носом.

Как бы наш деятельный Узумаки не выкинул какой-то фортель. Было бы обидно после полугода глубокой конспирации уходить из деревни с боем. Как-то привык я к брательнику, так что если вдруг что, то я решил, что пойду за ним. Да и если всё откроется, то для меня всё сложно будет в любом случае. Думай, Редиска, а то хитай потом не на чем носить будет!

— Сдаётся мне, что всё же надо закрепить результат, — обулся я. — Догоню Наруто, ещё наедине с ним поговорю.

Итачи ничего не сказал, только кивнул, соглашаясь.

Наруто я нашёл в парке Академии. Он задумчиво сидел на той-самой-качели, которая много раз мелькала в кадрах аниме.

— Привет ещё раз, — подошёл я, осматриваясь по сторонам.

Выработанная ниндзя-чуйка подсказывала, что мы одни и не привлекаем ничьего внимания. Да и эти качели на самом деле были расположены в стратегическом месте: тебя почти никто не видел из-за глубокой тени и раскидистого дуба, а вся поляна перед Академией с этих качелей была как на ладони. Да и солнце попадало в глаза тем, кто хотел бы посмотреть на качели. Это я знаю, заценил чуть ли не на второй же день своей учёбы. Мимо такого места не мог пройти.

— Сайто… — хмыкнул Наруто.

— Прости, что всё вышло так… нервно, — расслабленно привалился я к дереву, — ты должен знать кое-что. Мы не говорили об этом даже Сакуре, но тебе, думаю, Шикамару и сам хотел бы это рассказать.

Он поднял на меня заинтересованный взгляд.

Кстати, вопреки мнениям, Наруто отнюдь не дурак и не глупый. Половина его наивности — кажущаяся. А вторая половина — наигранная, как маска Сая, только более въевшаяся и естественная, что ли.

С помощью шарингана, даже, так скажем, в его «спящем режиме», я уже вполне могу «прочесть» по лицу. Точь-в-точь, как доктор Лайтман из сериала «Обмани меня» — вижу всякие эмоции, которые хотят подавить или скрыть. Вот только Наруто я прочесть не могу. Точнее, на его лице написано сразу столько эмоций и мыслей, порой противоположных и противоречащих друг другу, что я теряюсь. Тут же все «сдерживаются», а всё, что сдерживается, для меня через некоторое время тренировок, наблюдений и объяснений Итачи стало как открытая книга. А Наруто — уникум в этом плане. Фиг поймёшь, о чём он на самом деле думает. У него слишком подвижное лицо и эмоций через край; так это всё ярко, что кажется, будто на солнце смотришь — в шаринганах рябит.

Иногда он видится сущим дитём, а в какие-то моменты мне вообще казалось, что на меня смотрит старик, проживший лет триста. Впрочем, у Итачи иногда тоже бывает такой взгляд, возможно, что это присуще всем шиноби и людям, которым слишком многое выдалось пережить.

Давно заметил, что в обыденной жизни шиноби совсем иные, чем на миссиях. У Сая-Сумииро с его «раздвоением» это, конечно, пограничный вариант, но большая часть моих знакомых совсем другие «дома». Даже выражение лица совсем иное становится, когда, например, миссия заканчивается и идёшь потом в деревню. Я, честно говоря, думал, что всякие приколюхи, которые были Кишимото нарисованы, это чисто так, «шутка ради шутки». Ну как шиноби может быть рассеянным, невнимательным, спотыкаться на каждом шагу или быть неловким?! Оказалось, может. Просто напряжение на миссиях бывает настолько сильным, что потом организм требует отдыха и расслабона, и там уже не до акробатики. Пожалуй, только Учиха удавалось создать образ непогрешимого крутого, хотя я сам видел, как однажды Итачи споткнулся, о чём-то задумавшись, а ещё один раз облился чаем.

Впрочем, до кучи ещё Итачи плохо видит. Действительно плохо, если шаринган не активирует. Поэтому он, скорее всего, более сосредоточен, даже когда «дома». А может, это просто привычка; «дома», в котором он мог расслабиться, у него не было очень давно — ушёл из Конохи в тринадцать, а ему уже двадцать один год летом будет. Восемь лет скитаний без возможности просто полноценно отдохнуть.

Я, начитавшись фанфиков, думал, что его травят в «Акацуках» или ещё что-то типа того. Но оказалось, что с Обито-Тоби он практически ни разу не виделся, хотя и подозревал, что тот где-то в организации крутится. Именно Обито-Тоби — мужчина в маске — помог с «ликвидацией» клана Учиха.

Орочимару, знаток ядов и известный вивисектор, был напарником Итачи всего ничего — несколько недель в самом начале. Пока не попытался убить и не огрёб. С Сасори — ещё одним отравителем — Итачи никогда дел не имел.

Так вот, здоровье Итачи мне не давало покоя, и я попросил Сакуру немного его обследовать. Оказалось, что у него просто застарелые простуды и общая усталость, вызванная постоянным напряжением и активацией шарингана, ну и до кучи, я, как доморощенный психолог, думаю, что на всё это накладывалось чувство вины за смерть клана. А всякими печальными и пафосными мыслями можно себя не в один гроб загнать.

— Так о чём ты хотел рассказать? — спросил Наруто, отвлекая меня от воспоминаний.

— О будущем, — серьёзно ответил я, показывая на себя. — Видишь ли, перед тобой плод работы одной техники, которую Шикамару назвал «техника пророчеств». Как всегда: секретно, запрещено, но кого это останавливает, верно? Думаешь, почему мы все вместе? Почему мы объединились? Почему такой, как Итачи, добровольно вернулся в Коноху? Почему Шикамару нас прикрывает? Почему Хокаге не посвятила всех, и тебя, в то, что он теперь на нашей стороне?

В синих глазах отразилась нешуточная работа мысли.

— Так баа-чан в курсе? — протянул он. — Значит, «техника пророчеств»?..

— Сложно что-то провернуть в скрытой деревне без уведомления хотя бы одной из власти, — хмыкнул я. Даже удивительно было смотреть и видеть, в скольких направлениях работают мозги этого парня. О пророчествах он знал не понаслышке. Или Джирайя ему ещё не сказал? Впрочем, «эросаннин» вроде бы не особо скрывал, что ему напророчили в жабьем мире. — Но «Корень» не знает. А Сай работает на них…

— Я тоже над этим работаю, — ухмыльнулся шкодной улыбкой Узумаки.

— Даже если он вдруг узнает, — заколебался я, но прикрыл глаза, решаясь. — Если он узнает, то скажи, что его брат должен был умереть год назад на миссии. Я нарушил ход их истории. Надеюсь, он поймёт.

— У Сая есть брат? — уточнил Наруто. — Так вы знакомы?.. То-то мне показалось…

— Да. Мы жили по соседству в одном общежитии, — не стал отпираться я и усмехнулся, — мы даже как-то раз с ними ходили на общее свидание с Ино и… Сакурой.

— Чего? — округлил рот Узумаки, выражая полнейшее потрясение. — Его и Сакура знала? А вид сделала, что впервые видит.

Я пожал плечами. Свидания свиданиями, а миссии и работа — совсем другое. К тому же, может, она забыла о том давнем событии. Столько всего произошло с тех пор.

— И что там, в будущем?.. — как бы между прочим спросил Наруто.

— Большая и глубокая задница для всего мира, — честно ответил я.

Глава 4. Волнительная[13]

Время канона неумолимо приближалось, и я всё сильнее нервничал. Мне даже стали сниться кошмары. Впрочем, тут ещё дорогой онии-сан постарался, гипнотизёр наш доброжелательный. «Чтобы ты вспомнил все подробности, которые когда-то видел». Ага. Я вспомнил. Да так, что в холодном поту подскакивал с футона на кровати.

Всё же вторая часть «Наруто» — «Ураганные хроники» — началась весьма динамично и эпично. Нападение на Суну. Похищение Гаары. Схватка с «Акацуками», а потом драка с Орочимару и встреча с Саске… Последний мне тоже стал сниться и во сне убивал меня заодно с Итачи. Только я так и не понял: то ли он ревновал меня к онии-сану, то ли желал остаться последним Учиха, то ли не хотел ещё одного старшего брата. Ерунда, в общем, всякая виделась в различных вариациях. Я же ещё и фанфики всякие «навспоминал»…

Мультик смотреть или мангу читать — это одно, а когда грядущий «пушной зверёк» скалится из-за медного таза, который вот-вот всё накроет, это как-то совсем не весело. Наоборот, хочется, чтобы в жизни было поменьше эпичности. Мне вот и встреч с Итачи хватило — до сих пор, как вспомню, так вздрогну, особенно первую.

Но сдаётся мне, что забиться в уютную берлогу, обложиться попкорном и наблюдать издалека за крутыми сражениями у меня не выйдет. Да и жизнь… В общем, это жизнь. Тут если впрягся, то тяни лямку до самого конца, как бурлак с картины Репина. Али не ты, Редиска, хотел «повлиять на события канона». Угу, ты, ты, не отпирайся теперь и на жизнь не жалуйся.

Что хотели, то и получили, чем удобряли, то и выросло — эта «мантра» у меня в последнее время самая популярная. Особенно по утрам после «отходняка» от очередной версии «встречи братьев». Да, Обито мне тоже снился — мой «плохой секретный старший брат». Может, стоит рассказать о нашем с ним родстве Итачи? А то жизненный опыт подсказывает, что чем дольше тянешь кота за яйца, тем глубже царапины от его когтей.

За прошедшее время мы почти не возвращались к теме «а что будет», по крайней мере, особые подробности Итачи как будто бы не интересовали. С другой стороны, по идее, каждый чих провоцирует изменения реальности. Может быть, если не знать слишком подробно, это и к лучшему, а то будешь вспоминать и думать, как было, как будет, как может быть, и тебя уже укоротят на голову. С этими «суровыми шиноби» всегда так сложно, да и их больше интересуют техники противника, возможно, потому что это как бы незыблемая информация. Наруто тоже, в принципе, удовлетворился общими словами о «грядущем песце» и о том, что все противники будут «охренеть, какие крутые», и ему надо тоже срочно становиться сильнее, иначе размажут ровным слоем по Конохе.

Перед разговором с братом я решил прогуляться по деревне, собраться с мыслями и заодно прикупить оружия, а то в последнюю миссию у меня кончились и сюрикены, и леска, и печати, а кунай последний остался. Мы вылавливали банду нукенинов. Ну как «нукенинов», среди них было только двое имеющих чакру, какие-то залётные из Страны Горячих Источников, хотя я думал, что Хидан у них там всех шиноби порешил своей косой. Но выходит, что не всех. Сколотили банду и «работали» на Северном тракте недалеко от Хитори. В Коноху пришёл заказ на них от общины купцов, чьи караваны пострадали.

Меня отправили с двумя знакомыми чуунинами, а командиром нашего отряда был назначен Шин, который уже был в ранге дзёнина. Сначала я подумал, что, может, просто народу не хватало — все по миссиям, или у «Корня» были свои подвязки и интересы в этом деле. Впрочем, принадлежность Шина к «Корню» не афишировалась, да и был он без маски и всей этой АНБУ-шной атрибутики. Оказалось, что не всё так просто и Шин напросился на эту миссию, чтобы «перетереть» именно со мной.

С момента нашего разговора с Наруто прошло меньше суток, когда меня выдернули на ту миссию, так что я не связал эти два факта вместе. А вот зря, как оказалось. Много интересного узнал. Да и не стоило недооценивать агентов Данзо. Парни были мастерами шпионажа. И если о технике Сая, с его нарисованными зверями, я как-то более-менее знал, хотя тоже до конца не имел представления о границах и возможностях в добывании информации, то о Шине, который оказался той ещё «тёмной лошадкой», вообще имел лишь очень обрывочные сведения. Больше собственные наблюдения за «домашней версией» соседа и приятеля, чем за Шином-шиноби.

Мой разговор с Наруто был услышан, причём, я так понял — Саем-Сумииро. И он впечатлился. И усомнился. И посоветовался с братом. И они решили пока ничего не докладывать «наверх», а для начала разобраться со свойственной некоторым ниндзя педантичностью. Так Шин и попал со мной на миссию. Это был очень сложный для меня разговор. Но я, кажется, выкрутился, а Шин пообещал пока умолчать эту информацию от начальства. Его сильно потрясло моим рассказом о том, каким стал Сай после того, как он был вынужден убить своего брата по приказу Данзо. И Шин не усомнился, что такой приказ спокойно могли отдать.

А потом на одном из привалов он просветил меня, когда мы остались одни, что наше сближение и соседство было вовсе не случайным. Он получил задание «приглядывать» за мной. Так сказать, в профилактических целях. Всё же в Коноху редко приходят соискатели из других стран, в основном всё же дети из гарнизонов, иначе велика вероятность получить «чужое семя». Даже с маленькими детьми могут вытворить типа блокировки воспоминаний. Вспомнить ту же технику Сасори, которую тот на Кабуто и на…

Я даже запнулся от прошившей мысли. Как я мог об этом забыть?!

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я почесал обратно в квартал Нара.

— Здравствуйте, Ёшино-сама, — быстро отвесил я поклон хозяйке, — а Шикамару дома? Мне он срочно нужен.

— А, Сайто-кун, — улыбнулась мне суровая мама-Нара, — нет, он ушёл на полигон, тренироваться с сестрой.

— О, понятно, я тогда поищу их, — сбежал я от своей предположительно будущей тёщи.

Когда Ёшино распекает мужа, слышно до нашего дома. Впрочем, случается это редко, когда папа-Нара сильно накосячит, слишком много выпьет с друганами или поленится что-то сделать. А обычно это всё вместе происходит. Когда случаются такие «семейные разборки» у наших соседей, Итачи очень многозначительно и ехидно хмыкает и весело поглядывает на меня. Впрочем, как-то я его разговорил, и оказалось, что Учиха Микото, его мать, была из клана Нара. Это был для меня шок, так как я почему-то думал, что она тоже Учиха, какая-нибудь троюродная сестра Фугаку, или вроде того, чтобы ген передать. Девочек Нара всегда было не так и много, всё же способности к манипуляции тенью передавались только парням, но такие невесты весьма ценились, типа умные, спокойные и одновременно темпераментные. То-то я думал, что братец подзуживал, подзуживал, но как-то одновременно подводил меня к мысли, что партия с Шикару было бы для меня хорошим вариантом. А подзуживал то ли потому, что это чисто братское — издеваться над младшим, то ли, чтобы я смирился.

Я сгонял на полигон десятой команды, но никого там не обнаружил. Потом сообразил, что, скорее всего, Ёшино-сан имела в виду клановый полигон, расположенный у реки. Да и он был намного ближе к кварталу Нара. Вот что всякие красноглазые гипнотизёры с людьми делают! Уже не соображаю ничего.

Шикамару я заметил, он гонял девчонку с длинными распущенными волосами.

Стоп! Это должна быть Шикару! Но я её определённо с трудом узнаю. Неужели дети настолько быстро растут?

Ко мне метнулась чёрная тень, но я увернулся от техники Шикамару.

— Сайто! — звонко поприветствовала меня Шикару, и, не сговариваясь, они с братом напали на меня.

Конечно, теней у Шикару не было, но и так она почти не уступала брату, да ещё и я еле избежал целой россыпи коротких игл, которые она неожиданно в меня запустила. А потом её ладонь начала светиться в видимом диапазоне от чакры, и я имел сомнительное удовольствие испытать на себе «удар ирьёнина» — мне Ино такой показывала как-то. Только, слава Рикудо, мелкая не стала награждать меня всем «комплектом», но рука, по которой пришлось касание, повисла и онемела. Такая атака направлена на расслабление мышц. Поэтому медиков лучше не злить, могут так «подгадить», что потом не будешь знать, куда деваться и в какие кусты бежать. Мышцы могут именно что все расслабиться.

— Эй-эй, чего вы? — отпрыгнул я подальше от излишне активных Нара. — Я по делу, а вы драться.

— Ой, извини, — коварно улыбнулась мелкая. — Давай руку. Я сейчас всё исправлю!

Шикамару с сочувствием посмотрел на меня.

— Так ты решила вплотную изучать ирьёдзюцу? — поинтересовался я у подружки, которая сильно подросла и оформилась в некоторых местах. В принципе, есть в кого, Ёшино-сан довольно фигуристая женщина.

— Ага, — посмотрела она на меня из-под длинной чёлки. — Давно не виделись, Сайто.

— Да, — и стало неловко.

Шикамару явно наслаждался нашей заминкой, но всё же отреагировал на мои выразительные взгляды и деланно вздохнул.

— Ладно, тренировка окончена, у нас с Сайто дела. Иди домой, Шикару.

— Нии-сан, ты специально Сайто подговорил, чтобы опять отлынивать! — надулась она и в таком виде стала больше походить на мою мелкую подружку, с которой я учился в Академии.

— У тебя выходные? — неожиданно даже для себя спросил я. — Я могу потренироваться с тобой попозже, а сейчас у нас правда дела, извини.

— Ну ладно, — тут же перестала дуться Шикару, показала знак победы брату и убежала.

— Это что только что было? — спросил я, вспоминая предупреждения Итачи о том, что у этих Нара ничего не бывает просто так.

— Шикару выиграла наш спор, — вздохнул Шикамару. — Она заявила, что раскрутит тебя на тренировку. И за это я буду… Ну неважно. Я из-за этого потащился с ней на полигон, чтобы она на виду была.

— Ну, прости, друг, — усмехнулся я. — Я ж не знал и хотел, как лучше.

— Да-да… — снова вздохнул Шикамару и собрался. — Ну, что за дело-то?

— Я вспомнил, что в Суне предатель! — я вспомнил, зачем вообще его искал. — Он, кажется, член совета или какой-то начальник охраны. У того кукольника, который раньше был в Суне, есть особая техника управляемой марионетки. Тот шпион даже не знает, что он шпион, пока ему не придёт приказ хозяина!

— Так вот как «Акацуки» проникли в Суну, — задумчиво протянул Шикамару. — Предатель…

Глава 5. Заслательная

Из-за моего «озарения» Шикамару быстренько подсуетился и буквально в течение двух дней организовал нам миссию до Суны. Взяли типа «кто был свободен», и появилась «стихийно образованная тройка» из Хьюга Неджи, Яманака Ино и меня. Но вообще-то у каждого была своя продуманная функция. Командиром был назначен Хьюга — по званию и старшинству.

Официальной миссией была доставка сверхсекретного послания с последующим выполнением задания Кадзекаге в Суне.

Наруто понятно, что не взяли из-за того, что он джинчуурики. Ох, как ему это долго Итачи и Шикамару втолковывали! В случае нападения «Акацуки» могли пронюхать, что на территории Суны находятся целых две их цели, и постараться с захватом. Всё же, условно говоря, в каноне Сасори только подготовил для Дейдары относительно спокойное проникновение в скрытую деревню, а сам не вступал в бой. Если к Гааре прибавится джинчуурики девятихвостого, то расклад может быть совсем иным, и песчаникам пришлось бы защищаться не только от «бомбанутого террориста», но и от нападения сотен марионеток до кучи. Наруто был ещё совсем не готов к подобным сражениям и только бы мешался под ногами.

Я, ещё когда «всё открылось», подсказал, что Узумаки должен выучить техники стихии ветра, чтобы стать сильнее, когда придёт его время для битв. Наруто внял и пошёл донимать Какаши, чтобы тот придумал ему «крутую тренировку». Через Шикамару и Пятая Хокаге была проинформирована и тоже заинтересована, так что Хатаке, как я понял, дали хороший втык, чтобы начал думать и учить Узумаки стихийным техникам. Всё же получалось, что моё «вмешательство» покачнуло временные линии и что-то происходило быстрее, а что-то — так же. По крайней мере, донесений из Суны о том, что Гаару похитили, пока не было. Я боялся, что «Акацуки» после того удара, который им нанесли «неизвестные» мы, постараются перегруппироваться и сделать очередной шаг к «завоеванию мира», но, видимо, то, что они лишились сразу троих: Какузу, Хидана и Итачи — заставило их затаиться. Впрочем, я не знал точно, когда в каноне было совершено нападение на Гаару. Тем более, что «точка отсчёта» — то есть, возвращение Наруто в Коноху — сдвинулась, причём фиг знает на сколько времени. Сначала я немного паниковал, но Шикамару вытащил из меня довольно много, чтобы иметь некоторые опорные репера.

В Конохе вовсю шла подготовка к экзаменам на чуунина, которые должны были состояться в конце января-кабана в год лошади седьмого цикла эпохи скрытых деревень, что подтверждало то самое время «Икс». На момент того прибытия Наруто в деревню в Конохе находилась Темари, она помогала Шикамару с подготовкой экзаменов. Но её пока не было, хотя прийти из Суны она должна была как раз где-то на этой неделе.

Тем более, мне чётко помнилась полная луна в первых сериях «Ураганных хроник», а это означало пятнадцатое, шестнадцатое, семнадцатое число, на крайняк — восемнадцатое. Уже что-то конкретное. Хотя, конечно, на это я ставку не делал, мало ли, что нарисовано. Может, просто, чтобы красивее было и освещение ночное опять же, для рисовки ночной битвы. Кто знает?.. Тут жизнь, а рассчитывать только на Кисимото было бы совсем недальновидно. Но, когда я высказал эту мысль вслух, Итачи чуть меня не обматерил. Типа они тут думают, гадают, а я почти точное число знаю.

Я ещё всегда думал, почему многие крупные битвы нарисованы в полнолуния, так старший брат просветил, что во время полнолуний банально лучше управление чакрой. С этим и связывают легенду-не-совсем-легенду про Луну, которая на самом деле — техника Рикудо-сэннина с запечатанным внутри телом десятихвостого биджуу. Активность Луны провоцирует большую активность чакры. Особенно ярко это прослеживается у шиноби, которые имеют сродство со стихией воды, как тот же Итачи, и со стихией земли. А вот у «огневиков» полнолуние, наоборот, притупляет стихийную составляющую. Вот уж не ожидал встретить в этом мире концепции из «Аватара: Легенды об Аанге». Но именно в полнолуние Итачи в своё время напал на клан Учиха. Конечно, ему помогал Обито, но если подумать, у того как раз стихия земли плюсом к супер-шарингану и халявной чакре из половины тела. А я ещё во время экзамена на чуунина в Демонической пустыне ощутил, что мои «сенсорные способности» как-то лучше ночью работают. Впрочем, я связал это с шаринганом, благодаря которому прекрасно всё видно по ночам, а не с Луной. Да и Луна была только в первой четверти тогда.

Ну, с другой стороны, всем известно, что днюха Наруто десятого октября, а когда Лис вырвался из его матери, то было нарисовано полнолуние. Чем не аргумент, что Кисимото половину подрисовал? Но опять же, когда я об этом сказал Итачи, всё же немного упрямясь, тот чуть фейспалмом себе лицо не разбил. Ага. Я же всё меряю своим миром. У нас Луна, как Луна, а тут — десятихвостый и сбоку бантик, подвешенный недалеко. Когда девятихвостый вырвался из джинчуурики, то изменил движение Луны, которая и так была довольно близка к полнолунию, и приблизил её, притягивая тело десятихвостого. Мол, этим ещё и опасны биджуу на свободе, особенно такие мощные.

Из деревни мы с Неджи и Ино выступили утром двенадцатого января, за четыре дня до начала полнолуния. Накануне виделись с Наруто, и он похвастал, что смог разрезать пополам лист дерева. Глядишь, освоит «рассен-сюрикен» чуть быстрее, чем в каноне, не зря же он чуть раньше вернулся.

— Кажется, там впереди Темари-сан, сестра Кадзекаге, — насторожился Неджи примерно через сутки нашего пути, когда мы пересекли мост Джинзуи недалеко от Минами в Стране Реки. — Она идёт к нам навстречу.

— Что будем делать? — поинтересовалась у него Ино, искоса посмотрев и на меня.

Вообще Яманака была включена в команду из-за своей клановой принадлежности. Было бы странно послать в Суну с миссией по доставке важного сообщения главу клана менталистов — Яманака Иноичи, но Ино — другое дело. Она ещё чуунин, но при этом прошла практически полную подготовку в клане. С её помощью Шикамару хотел определить предателя, который и сам пока не знает, что ему предстоит предать. Печати подчинения и различные закладки — это по части Яманака. А Неджи был нужен в том числе для того, чтобы с помощью бьякугана попытаться увидеть чужеродные включения в системе циркуляции чакры.

В конце концов, Орочимару смог снять с Кабуто ту печать Сасори, причём последний был даже не в курсе об этом, уверенный, что у него есть шпион у Змея. А если знать о наличии печати, иметь менталиста и представителя клана Хьюга, а благодаря мне сузить круг «подозреваемых» — то задача упростится в разы.

Поэтому техника пророчеств, использованная на моей матери при всей своей запретности и неточности, была весьма заманчива.

Как говорит Итачи: «половина успеха — в неожиданности». Если ты примерно знаешь, что ожидать от противника, какие у него техники, привычки, стремления и желания, то ты сможешь победить. По крайней мере, имеешь очень хороший шанс. Особенно если противник ничего не знает о тебе. Поэтому быть Учиха — обладателем Великого додзюцу — уже половина победы. Ты сможешь оперативно получить информацию и будешь иметь возможность быстро её проанализировать. С другой стороны, как ни парадоксально, Учиха редко использовали гендзюцу в бою, именно потому, что многие этого от них ждали. Клан стремился к универсальности. Да, были клановые техники, завязанные на гендзюцу и шарингане, но упор делался на широкий охват: и тайдзюцу, и кендзюцу, и ниндзюцу, и стихийные атаки. Всё, чтобы сбить с толку и не быть предсказуемым.

Более того, в клане Учиха не гнушались и различными психологическими «приёмчиками», почти не связанными с чакрой. Прочитывание людей, расчёт их психологии, манипулирование, даже искусство влюблять в себя. То-то Шикамару посылал меня на такие «заданьица» и втихую прикалывался. Итачи из-за того, что в одиннадцать лет уже поступил на службу в АНБУ, несколько сократил клановое обучение. К сожалению. Потом он читал вытасканные из клановой библиотеки свитки и кое-что обсуждал со мной. Возможно, будь он более подготовленным, то ему не смогли бы так проехаться по мозгам Данзо и Третий Хокаге. Но, в данном случае, сделанного точно не воротишь.

— Идём, — принял решение Неджи. — Если Темари-сан поинтересуется, мы скажем о нашей цели. Если нет, то просто пойдём дальше.

Мы двинулись по дороге. Темари тоже нас почувствовала, но, конечно, намного ближе, чем мы её. Чакра всё-таки прикольная штука, при «раскочегаривании» чужого очага идёт в воздухе лёгкое гудение, как от трансформаторной будки. Его не слышишь именно на слух, но ощущаешь. Это как тот прикол про «попробуй рассказать слепому о красном цвете».

Ощущение чакры — это ещё одно из чувств, но его, скорее, получают в результате работы с кейракукей. Ставят же людям голос, тренируют ловкость рук всякие циркачи и фокусники или как в анекдоте: если долго крутить мясорубку, потом можно круг без циркуля рисовать. А чужая чакра входит в определённый резонанс с миром и, соответственно, твоим очагом, отсюда и ощущения. Чем сильнее шиноби и больше его собственный очаг, тем лучше он будет ощущать других шиноби в радиусе от нескольких десятков до сотен метров от себя. Конечно, на каждую хитрую гайку найдётся свой болт с резьбой. Поэтому как много всяких сенсорных примочек, так и куча всяких тонкостей в сокрытии чакры. Начиная специальными костюмами, какие имеются у АНБУ, заканчивая регулированием собственного «выхлопа» с «закупоркой» тенкецу.

Впрочем, Темари никуда не кралась и не скрывалась, так что лично я ощутил её на своём «радаре» примерно метров за триста до того, как мы вышли на прямую видимость. Она шла пешком по дороге. В принципе, спешить ей было особо некуда, и скакать по деревьям, растрачивая чакру, не имело смысла.

Мы притормозили. Неписаные правила вежливости на дорогах гласили, что если ты ничего не замыслил против другого шиноби — иди так, чтобы тебя видели. С союзником к тому же следовало поздороваться. Официально миссия у нас была В-ранга, но условно не срочная, так что можно было задержаться на пару минут, тем более, что Темари мы как бы все знали.

Мы сошли с деревьев на дорогу и пошли пешком навстречу.

— Здравствуйте, Темари-сан, — чуть поклонился Неджи.

— Неужели вы группа моего сопровождения? — удивилась она нашему появлению. — А где Шикамару?

— Нет, мы на миссии, — ответил Неджи. — Следуем в Суну с важным донесением для Кадзекаге.

Темари заметно напряглась, прищурив зелёные глаза.

— Что-то случилось?

— Появилась новая информация про «Акацуки», — ответил ей проинструктированный Неджи. — Возможно, что на Суну готовится нападение.

— Я иду с вами, — приняла решение Темари. — Вернусь в деревню.

— Шикамару сказал, что так может случиться, если мы вас встретим, — несколько разочарованно протянула Ино. Кажется, она то ли ревновала Темари к Шикамару, то ли просто немного завидовала, как куноичи. Но некоторое напряжение между девушками я заметил.

— Хорошо, — кивнул Неджи.

Мы вернулись на «второй ярус» и поскакали по веткам деревьев на запад к Великой Пустыне.

Глава 6. Дружественная

До Суны мы дошли за три дня и прибыли после заката: в ночь перед полнолунием. Возле гарнизонного ущелья нас встретил Канкуро.

— Темари! Я уже начал беспокоиться, — сказал он, когда мы подошли. — Идёмте, из Конохи пришла информация о прибытии вашей команды. Гаара ждёт.[14]

Шиноби-охранники, которых было довольно много, провожали нас пристальными взглядами. Ущелье перед Суной было действительно большим: длинным, но узким и ступенчатым. На возвышенностях размещалась охрана, и мы представляли собой великолепные мишени для обстрела метательным оружием. Неуютно как-то. Даже с шаринганом мало шансов уклониться: в такой тесноте и при таком количестве «труднодоступных» солдат. Тут реально спокойно могли «триста спартанцев» удерживать десятитысячное войско. Вот только этих «триста спартанцев» ударили в спину…

Предательство — самый тяжёлый из всех проступков в мире шиноби. Если за некоторые нарушения Кодекса были различные меры наказаний, та же тюрьма для шиноби, в которую, как по секрету сообщил мне Итачи, очень многих провинившихся отправляют шпионить. Если им удаётся узнать какой-то секрет другой деревни или сильного клана, то могут и освободить, и принять обратно. В общем, если за какие-то проступки могут оштрафовать, разжаловать, выдать гиблую миссию, искалечить, публично наказать, принудить к самоубийству, то за предательство одно наказание — смерть. Вроде кажется, что самоубийство и казнь — итог один, но для местных есть большая разница.

Очень тонкая грань между «отступником», «нукенином» и «предателем». По сути, тот же Саске является отступником, впрочем, Итачи — тоже, хотя Итачи в аниме называли нукенином, он по законам этого мира таковым не являлся. Скорее, тут имелось в виду, что он «человек, совершивший преступление», но, в общем-то, если разбираться, — только против своего клана. Да и то, он миссию такую получил. Хотя это нигде и не записано в документах АНБУ, я думаю. Типа секрет и все дела. Впрочем, это софистика, всё зависело от того, как трактовать его поступок. Можно считать, что Итачи «совершил преступление против Конохи, ослабив её убийством своего клана», тогда он — нукенин, а можно — «убил свой клан, чтобы спасти Коноху от гражданской войны, но сбежал, так как боялся, что власти его не поймут», тогда — отступник. Всё же была надежда на разбирательство, поэтому я проштудировал литературу по довольно куцему местному «праву». В общем-то, всё сводилось к тому, как решит начальство: так как мы военные, то — Хокаге. С крестьянами и прочими «гражданскими» подобные дела шли на разбирательство чиновничьему аппарату Даймё: господину Минорухи. В Конохе и крупных городах «Хи-но-куни» были представительства и суды. Что-то мелкое решалось на местах, а важные дела разбирал сам правитель. Как-то так.

Третьему был выгоден Итачи-нукенин на выгуле, Пятой — чтобы сильный шиноби был её козырем в рукаве. Я один момент в аниме не понимал, почему Наруто так разозлился, когда Сай назвал Саске «предателем». Потом понял. «Предателю» полагалась казнь без вариантов. Отступник мог вернуться и заслужить прощение. Сделать что-то полезное для Страны или деревни. Доставить какие-то важные сведения или сотрудничать с АНБУ. Ещё, согласно Кодексу, было несколько правил, но самое важное было то, что отступнику нельзя подставлять деревню, если он когда-нибудь думает вернуться. А вообще-то почти все отступники желали вернуться на родину. Этим они от нукенинов и отличались: они соблюдали Кодекс.

После того, как Саске напал на брата Райкаге, он подвёл родную деревню под войну с Облаком и стал «предателем» официально. За это только смерть. Нарушая все законы, Наруто просил помиловать Саске у Райкаге, но ничего не вышло. Вот, наверное, Итачи после воскрешения бы матерился, если бы узнал, что брательник, из-за которого он завертел такую сложную многоходовку, так тупо подставился и собственноручно перекрыл обратный ход в деревню! Ладно ещё, что этот джинчуурики восьмихвостого всех нае… обманул. А то там уже Наруто пафосно решил умереть вместе с другом, сражаясь с Саске в последней битве…

Впрочем, надеюсь, что эта вся лирика никогда не воплотится в реальность для моего мира.

Суна была запроектирована радиально: все дороги вели в центр деревни, тогда как Коноха имела веерную планировку застройки кварталов. Архитектура разительно отличалась. Я, конечно, уже был в гарнизоне Пустыни Демонов и аниме видел, но вживую всё воспринимается совсем иначе. В гарнизоне только сам форт, это не город. А тут много домов, все они довольно большие: до шести этажей, если судить по окнам. Здания больше, все такие круглые, одинаково серые в полумраке, с тускло светящимися окнами-иллюминаторами. Ощущение, что между здоровых термитников бежишь. Нет деревьев, зелени и клумб, как в Конохе. Даже вывесок особо я не заметил на тех улицах, по которым мы двигались. Дома в это время работает куча кафешек, фонарики всякие горят, освещение есть на центральных улицах и на площади Хокаге, а тут словно половина деревни уже спит в девять вечера.

— Всё в порядке? — спросила у брата Темари. Они бежали немного впереди, показывая нам дорогу.

— Да, всё спокойно, — ответил Канкуро. — Даже как-то слишком.

Мы с Неджи переглянулись. У меня-то ясно-понятно из-за предзнаний в душе десятиметровые кошки скребли, но вчера на привале Хьюга со мной заговорил почти о том же: что как-то подозрительно спокойно, словно затишье перед бурей, и надо быть наготове. Его беспокоила наша миссия, а у шиноби ранга «дзёнин» неверных предчувствий не бывает. С девчонками, тем более с Темари, он это обсуждать не стал, а вот ко мне подошёл. Плюс всем в деревне было известно, что мы с Шикамару часто общаемся, да и на той миссии, по отлову «Акацуки», я был с ними, и ещё потом на нескольких рядовых миссиях, когда командиром был Неджи.

Он, в основном, разговаривал только по делу, впрочем, если попросить что-то прояснить, то довольно доходчиво мог «разжевать» информацию.

Когда-то, в том числе, он рассказал мне о том, как их команда справилась с двумя «бессмертными» из «Акацуки»: всё же я пропустил всё самое интересное со своим заданием по спасению Хоичи. Это была коротко обрисованная схема боя, но мне было достаточно, чтобы понять, что Гаара захватил Хидана песком и запечатал его, почти сразу исключая из битвы. А с Какузу им пришлось повозиться, но там была стихия на стихию. Их было много, а Какузу — один, пусть и разделился до пяти штук. Но предупреждён — вооружён. Они объединялись и атаковали противника. Плюс жуки Абураме неплохо попили чакры из главного носителя.

Кстати, Фуу как раз обитала где-то в клане жуководов — слышал об этом от Шикамару, а я сам джинчуурики семихвостого с той поры, как её сопроводили в деревню, так и не видел.

— Гаара, прибыла команда из Конохи! — вошёл в кабинет и доложил Канкуро.

Гаара выглядела уставшей: почему-то в эту минуту я как-то сразу разглядел в ней девушку. Может, просто примирился с этой мыслью окончательно? Или всё дело в теперь более развитом шарингане, который подмечал несущественные мелочи? Горло прикрыто, но кадыка, как у парня, у неё точно не было. Да и руки тонкие, изящные. Она была в хламиде Кадзекаге, которая прекрасно скрывала фигуру. С другой стороны, Сакура была ровная, как доска, её чуть подстричь и тоже от парня не отличишь. Красные короткие волосы Гаары немного топорщились, под глазами с пушистыми ресницами залегли тени, в кресле с высокой спинкой она выглядела хрупкой и изящной. Впрочем, количество чакры, которое я ощущал в этой фигуре, сразу сводило на нет все гендерные различия. Гаара сняла с себя хотя бы сексистские нападки, кроме того, что она — «опасный бешеный джинчуурики» и бла-бла-бла. А с личной жизнью у Каге и так не фонтан. Взять ту же Мидзукаге или Цунаде: обе одни, без мужиков. Когда ты настолько сильна, сложно найти пару. У нас, парней, куча комплексов. В старом мире — из-за денег, статуса, образования, в новом — из-за личной силы. Ещё и власть с такой должностью до кучи. Типа мужчина должен защищать и оберегать свою половинку, а тут… мдэ. Ещё и тебя грудью прикроют…

Гаара кивнула нам, отложив в высокую стопку бумаги.

— Неджи, Сайто, Ино-чан, рад вас видеть.

Хьюга, между прочим, покраснел немного. Я даже заподозрил, что он знает о том, что Гаара — девушка, но потом заметил подобное смущение и скрытую радость и у Ино. Нет, всё же потому, что правитель другой деревни считает нас друзьями и обратился неформально, как к ближнему кругу. Ещё вспомнилось, что на одежде Гаары, как у любого Каге, джинчуурики и сильного дзёнина, были печати, которые прикрывают от всяких сенсоров. Пол точно не определить даже бьякуганом. Хотя я не уверен, что бьякуган видит половую принадлежность шиноби, кажется — только потоки чакры, каналы и тенкецу.

Гаара объяснила задачу Ино и Неджи насчёт того, что нескольких членов совета надо будет проверить на печати и закладки подчинения.

— Идите отдыхать, Темари проводит вас, — отпустили нас.

Заселили нас в самой Резиденции: рядом, но в разных комнатах. Впрочем, насчёт выбора помещений я понял через несколько минут. Во-первых, все стены, когда я посмотрел на них шаринганом, были в печатях сокрытия, не позволяющие никаким сенсорам узнать, кто где находится, подслушать или подглядеть, что делается в комнате. А во-вторых, дверь тихо скрипнула, и ко мне вошла Гаара.

Конечно, на долю секунды у меня мелькнули эм… всякие мыслишки, но нет. Я, конечно, неотразим и всё такое, но в руках у неё были бумаги, а лицо как обычно — серьёзное, так что я сразу понял, что зря размечтался о чём-то этаком. Подростковые гормоны, бывает, шалят, но быть шиноби — это уметь управлять своим телом. Всеми его частями.

— Сайто, это — личные дела наших шиноби, включая высшее руководство Суны, — сказала она. — Ты должен пообещать мне…

— Мою память нельзя вскрыть с помощью ментальных техник, — сказал я, сразу осознав степень риска. Всё же я — шиноби из другой деревни. — Я обещаю. Нет, я клянусь, что не использую свои знания против твоей деревни. Я посмотрю только фотографии. Можешь закрыть информацию о них, это может и не понадобиться.

По крайней мере, я на это надеюсь.

Гаара успокоилась и просто кивнула, протянув мне бумаги личных дел с фотографиями. Их АНБУ, совет, охрана, главы кланов, сильные шиноби. Данзо бы такую инфу с руками оторвал. В пачке было листов двести. Почему-то я думал, что будет меньше.

— Это мужчина, так что всех женщин можно смело исключить, — начал я сортировку. Впрочем, их и так было немного. Кстати, Темари тоже была в пачке. Вот что значит местная паранойя.

Имя у меня как-то совсем не отложилось, да и надеяться на память в таком вопросе — чревато. Плюс всё же была существенная разница между реальными людьми и рисовкой аниме. Да и «на паспорт» никто не фоткается в том же боевом облачении, в котором потом двадцать лет подряд ходит.

Мы просидели за бумагами ещё около двух часов. Если использовать шаринган, то можно было быстрее определиться, но тогда я бы вольно или невольно запомнил и всю информацию, которую передала мне Гаара, а я не хотел её подводить и предавать даже мысленно. В итоге я выбрал двенадцать шиноби, которые наиболее подходили: по возрасту, занимали важные должности и были внешне похожи на того шпиона, которого я помнил в эпизоде. Завтра их должны были проверить Неджи и Ино.

Глава 7. Выяснительная

С раннего утра следующего дня всё завертелось со страшной силой. Шпиона вычислили. И, как это и бывает, когда я его увидел вживую и сказали его имя: «Сарую Юура» — то тут же вспомнил и соотнёс этого дзёнина с тем персонажем, который был в аниме. Самое смешное, что в анкетных данных, которые мне предоставила Гаара, я попросту его не узнал по старой фотографии без бороды и с полностью открытым лицом и вдобавок неверно прочёл его имя, написанное иероглифами «причина» и «хорошо». Не «Юура», а «Уруё». А такое сочетание букв ничего мне не сказало.

Юуру я только по возрасту и неплохой должности откалибровал, получается. Этому дзёнину Суны было двадцать восемь. Гаара сказала, что, по хроникам, Акасуна Сасори покинул деревню в месяце Обезьяны, в год собаки пятого цикла, то есть в переводе на понятный: в октябре шестидесятого года, без десятка месяцев — двадцать лет назад.

Соответственно, на этапе отбора кандидатов в шпионы я отмечал тех, кому на тот период было меньше восьми лет. Во-первых, более взрослого ребёнка-шиноби не так-то просто «пропечатать», а во-вторых, Итачи подкинул важную информацию, что как раз в возрасте восьми лет в кланах детям ставят различную ментальную защиту и всё такое прочее. Гаара подтвердила, что в Суне дела обстоят точно так же. А практически все, кто был в той пачке из двухсот человек, были клановыми.

В том собачьем году Юуре было уже почти восемь. Я внёс его в список кандидатов только из-за того, что у него день рождения тридцать первого октября.

Исполнилось восемь буквально через несколько дней после того, как ушёл Сасори, которому было всего-то на тот момент пятнадцать лет. Я не думал, что свою крутую технику отложенного шпионажа Акасуна придумал намного раньше, чем покинул деревню. Из аниме я вообще понял, что тот обзавёлся шпионом-Юурой чуть ли не случайно и походя… Вроде как эксперимент поставил.

Что касается самого клана Сарую, то тот в прошлом был довольно многочисленным, но сильно поредел во время последней войны. Юура, по совместительству, был главой клана и представлял интересы своей семьи, поэтому, несмотря на относительную молодость, входил в совет старейшин. Впрочем, он был на самом деле силён и состоял в десятке элитных бойцов Суны, типа местный Хатаке Какаши. Ему вполне было под силу разделаться с целым гарнизоном, особенно, если нападения от своего шиноби не ожидали.

Проблема возникла на этапе попытки «разминировать» шпиона. Мы: Ино, Неджи, Гаара, я, Канкуро, Темари и Юура — собрались в кабинете Кадзекаге, и возник так сказать «этический вопрос». Юура был категорически против, чтобы в его мозгах копалась «мелкая девчонка из Конохи, тем более Яманака».

Нет, насчёт проверки бьякуганом и поверхностного «сканирования» на наличие посторонних закладок никто из выбранных мной кандидатов не возражал: всё же это был прямой приказ их Лидера. Да и те же печати, поставленные в детстве, как раз и защищали от внедрения подобного, так что «профилактическую проверку» все проглотили и не поморщились. Даже почти порадовались, так как Гаара сообщила, что выбрала их как лучших из лучших, «на которых держится Суна», чтобы опровергнуть опасения союзников.

Юура также довольно стойко принял тот факт, что Акасуна Сасори, встречу с которым он смутно помнил из детства, поставил ему ментальную закладку на предательство любимой деревни. Но на более глубокое сканирование отказался. К тому же его поддержал Канкуро. Мол, слишком много дзёнин знает, проще его каким-то образом нейтрализовать.

Для меня было вообще это всё удивительно. Серьёзно. Юура был готов совершить ритуальное сеппуку, но не даться Ино!

Яманака считались лучшими «мозголомами» из всех шиноби-менталистов, и их не зря опасались. Хотя вообще-то, по признанию Ино, ещё когда мы работали в одной команде, не все Яманака настолько хороши. Для того, чтобы овладеть клановыми ментальными хидзюцу, требовались огромная концентрация и весьма длительное обучение. Главе клана от такого не отвертеться: иначе и клан ценить не будут — но далеко не все Яманака шли по стезе ментальных техник. Разве что все знали основы и парочку «фирменных» дзюцу, которые были достаточно просты для всех представителей их клана в силу генетики.

— Извините, — вмешался я в перепалку между Канкуро и Темари, которая как раз поддерживала идею уничтожения закладки у Юуры, так как ликвидация сильнейшего дзёнина Суны может стать катастрофичной для деревни. — Можно вопрос?..

— Что?! — повернулась ко мне Темари. Я даже поразился её схожестью с Ёшино-сан в этот момент. Вспомнился канонный пейринг Шикамару и Темари… Интересно, как у них получится пожениться? Всё же они шиноби из разных деревень… Впрочем, что-то я замечтался, и все в комнате скрестили взгляды на мне.

— Возможно, в Суне есть кто-то, кто тоже владеет техниками, схожими с техниками клана Яманака? Возможно, что такой шиноби будет сторонним наблюдателем и проследит, чтобы Ино ничего лишнего не сделала или даже как-то поможет? Они могут сделать то, что требуется, сообща.

Забавно было видеть, как лица присутствующих просветлели. Особенно у Юуры. Не думаю, что ему так хочется умирать.

— Но у нас… — задумалась Темари.

— Я думаю, что нам подойдёт Акасуна Сая, — заявил Канкуро.

— Сая? Но она же кукольница! — хмыкнула Темари, чуть скривившись. — К тому же эта девчонка слишком много воображает о себе… Постой, так она из клана Акасуна? Почему я этого не знала?

— Может быть, потому, что ты почти не общаешься со сверстницами? — поддел сестру Канкуро, но стал серьёзным. — Да, у Саи есть марионетка. И она из того же клана, что и «Красный скорпион» Сасори. У Акасуна почти не стало кукольников. Сая — единственная из молодого поколения, использующая собственную куклу. А ещё я сражался с ней. Она использует клановую «технику проклятья».

— Клановую технику проклятья? — переспросила Ино.

— Да, — кивнул Канкуро. — С помощью своей техники она заставляет «проклятого» человека стать своей марионеткой. Ничего не напоминает?

— Возможно, Сасори в своё время усовершенствовал эту клановую технику и создал ту закладку, которую поставил Сарую-сан, — предположил Неджи.

Акасуна Саей, к моей неожиданности, оказалась та экзотическая красотка с двумя хвостиками длинных синих волос, которую я заприметил ещё на экзаменах на чуунина. Выглядела девушка как типичная представительница японских молодёжных субкультур, вроде Лолит или уличных гейш. Замечание Темари насчёт того, что Сая слишком много о себе воображает, я понял, когда, скромно выслушав распоряжение Гаары, Сая оценивающим взглядом посмотрела на Ино и процедила, что она будет главной и проследит, чтобы Ино ничего не напортачила. После этого выпада девчонки немного поцапались. Но так как Ино была закалена в «ритуальных перепалках» с Сакурой, смогла вроде как достойно ответить. После «обмена любезностями» они приступили к работе с сознанием Юуры, при этом обе менталистки дружно потребовали, чтобы им не мешались.

Мы с Неджи решили немного потренироваться, чтобы на самом деле не стоять над душой. Темари сопроводила нас в один из внутренних дворов Резиденции, который был сделан наподобие глубокой арены-ямы. Этакий гладиаторский круг, но зато там было прохладно и тень со всех сторон.

Неджи начал тренировку с двух сотен отжиманий, потом столько же приседаний и упражнений на пресс: всё без использования чакры. Я старался не отставать от Хьюга, но всё же такой сенсей, как Майто Гай, пинками, но приведёт своего ученика к железным мышцам. Думаю, что и без своего джукена этот Хьюга мог бы вломить так, что мало не покажется.

Начиная отжимания по второму кругу, я просто радовался, что рядом со мной не фанат Рок Ли, а всего лишь прагматичный Неджи, который к тому же отслеживал моё состояние и немного притормаживал сам, давая мне небольшие, еле заметные паузы для передышки. На третьем подходе у меня открылось второе дыхание, и я с восторгом для себя отметил, что раньше о подобных цифрах даже не мог помышлять, но мои тренировки всё же дали свои результаты, а чуунином я стал совсем не за красивые глаза.

— Небольшой спарринг, чтобы размяться? — спросил меня Неджи, активировав бьякуган.

Похоже, убеждался, что за нами никто не подглядывает, а может, тоже хотел записаться в мои «проверяльщики». Хотя Шикамару действовал намного хитрей и тоньше.

Ответить я не успел, потому что Хьюга насторожился и с лёгким сожалением в голосе сказал:

— В другой раз. К нам идёт Канкуро-сан. Наверное, они закончили.

Через пару минут с верхней площадки свистнули, и я увидел брата Гаары. Мы с Неджи поднялись по стене.

— Пойдёмте. У них всё готово, — сказал Канкуро.

— Известно, когда планируется нападение? — спросил Неджи, когда мы бежали по коридорам Резиденции.

— Нет, — обрывисто ответили нам.

— Я вошла с этой Саей в мозг дзёнина, — рассказывала нам Ино в своей комнате, в которой мы устроили короткий военный совет. — Там довольно старая закладка была. Сая сказала, что она походит на их клановую технику, но мы вдвоём с трудом разобрались. А ещё, уничтожив элементы подчинения, оставили блоки связи и активации. То есть Юура, когда тот Сасори активирует печать, будет знать своё задание, но не потеряет контроль над своим разумом. Почему только этого не сделали раньше?

— Ты же знаешь, что детям ставят ментальную защиту в восьмилетнем возрасте?.. — пояснил ей Неджи, задумчиво потрогав лоб. — Сначала выполняют проверку, потом ставят необходимые фуин. Скорее всего, этот их Сасори умудрился поставить ментальную закладку Юуре в короткий период между проверкой и клеймением… то есть ментальной защитой. А с защитой уже никто не будет всерьёз проверять ребёнка у менталистов, тем более, что печать была спящей и никак не отразилась на поведении или характере.

— Верно, — согласилась Ино. — Но если Шикамару подозревал, что такой человек есть среди окружения Гаары, почему не отправил нас раньше?

На этот раз Неджи посмотрел на меня.

— У Шикамару есть подозрения, что нападение на Суну планируется в ближайшее время, — сказал я. — Мы должны были появиться в последний момент, чтобы не дать «Акацуки» время на смену планов или для перегруппировки.

— Верно, — подтвердил Неджи, который явно проверял, насколько много я знаю и до каких пределов меня посвятили в детали операции Шикамару.

— В глазах «Акацуки» наша тройка не особо значимое препятствие, — весело улыбнувшись, добавила Ино.

Мы с Неджи переглянулись и одновременно хмыкнули: было бы сомнительно, что девушка из команды Шикамару, которой тот доверял, знала меньше нашего. Мы все друг друга проверяли, получается.

Впрочем, долго восхищаться продуманным ленивым гением нам не дали, так как в комнату Ино постучались, и вошла Темари.

— Юура получил приказ, — коротко сказала она, оглядев нас троих посуровевшим взглядом. Ну точно как Ёшино-сан!

Глава 8. Подготовительная

Печать подчинения Юуры была активирована «хозяином» перед первой ночью полнолуния — пятнадцатого января. Атака Сасори и Дейдары на Суну с целью захвата Гаары была назначена на следующий вечер, через сутки. Это мы узнали от благодарного «шпиона», который избежал участи бездумной марионетки в руках кукловода. На закате дня Юура должен был нейтрализовать гарнизон в ущелье, чтобы напарники в чёрно-алых плащах могли подготовиться к вторжению.

Нам необходимо было одновременно и подготовиться, и не привлечь к этой подготовке внимание на случай каких-то ещё шпионов, и навязать двоим из «Акацуки» собственную стратегию и тактику.

Гаара не собиралась допускать битвы внутри деревни. Оно и правильно. Как и предположил Шикамару, ещё до того, как я рассказал подробности похищения джинчуурики однохвостого, «Акацуки» вынудили действующего Кадзекаге сражаться на два фронта: защищая себя и жителей скрытого селения. А это изначально проигрышный вариант. Слишком много целей, особенно для террориста, который специализируется на масштабных разрушениях. Может быть, в фанфиках образ Дейдары был слегка романтизирован, да и он довольно симпатичный, харизматичный парень. «Искусство — это взрыв» и всё такое.

Но… Это «няшно» и «прикольно» до той поры, пока подобный псих, — а Итачи охарактеризовал Дейдару именно так, — не нацелился уничтожить твой дом. И я, честно говоря, с ужасом вспоминал все техники Дейдары, которыми тот владел, включая всякие «си-четыре» и самоуничтожение всех и вся в радиусе десятка километров. Для своих лет этот блондинчик был весьма изобретателен и буквально помешан на взрывах. Если для любого другого шиноби нужна причина, чтобы использовать свои техники, угроза жизни, необходимость, то для Дейдары — нет. Он не был скован какими-то правилами, догмами, Кодексом Шиноби… он был поборником хаоса, анархистом. И это на самом деле было страшно. Дейдара был из тех, кто мог «по приколу» заложить свои бомбы в селении, мимо которого проходил. Просто так. Потому что хотел посмотреть на то, как оно красиво взорвётся среди ночи.

У АНБУ Суны на Дейдару было досье. Всё же Страна Земли была их ближайшими соседями, и с ними у суновцев постоянно случались различные стычки, затяжные конфликты и войны. Отношения были весьма напряжёнными. Особенно обострился конфликт после того, как погибла некая Пакура — одна из сильнейших куноичи Суны, которую убили шиноби скрытого Камня, заманив в ловушку. Об этом упомянула Темари; как я с удивлением узнал, их отец — Четвёртый Кадзекаге — вовсе не скорбел по своей почившей в день рождения Гаары супруге, а был повторно женат. На этой самой Пакуре, после смерти которой мирное соглашение Песка с Камнем, достигнутое после Третьей Мировой войны шиноби, балансировало по лезвию куная.

Согласно донесениям АНБУ, до которых нас допустили в Суне, через Дейдару Цучикаге держал связь с организацией «Акацуки». Более того, Дейдара был одним из его внуков, но был, так сказать, отлучён от родных пенатов из-за своей страсти всё взрывать и неуправляемости. Цучикаге пришлось избавиться от психически неуравновешенного отпрыска, впрочем, в одиночестве любитель искусства взрыва пробыл недолго: им тут же заинтересовались «Акацуки» и завербовали себе. И как мне кажется, между этими событиями: уходом Дейдары из Ивагакуре и памятной по аниме столкновением и очарованием техниками Итачи — было всего несколько дней. Цучикаге явно «передал» своего внучка в «надёжные руки» сильнейших нукенинов, чтобы того «пообтесали», нашли управу и дали видимую «свободу». Даже приставили напарника, который занимал Дейдару спорами и разговорами… Хотя, насчёт последнего, это могут быть чисто мои домыслы. Заодно сам Цучикаге поимел скидки на услуги организации и какого-никакого, а шпиона внутри.

Так подумать, Дейдара похож на Конохомару… В том, как воспитан. Тоже внучок, скорее всего младшенький, только не у Хокаге, а у Цучикаге. Которому с детства всё разрешали и так и не объяснили, что спички детям не игрушка.

Так вот, возвращаясь к отчётам АНБУ по поводу Дейдары, я видел список его «достижений» и число жертв, особенно среди гражданского населения, и был впечатлён. Парень был явный психопат и отморозок, куда там Хидану или тем более Саске…

Для меня это было весьма неприятным открытием. В аниме Дейдара мне нравился.

После того, как было уточнено время нападения на Суну, в Коноху отправили ястреба: известить Хокаге и Шикамару.

Конечно, между Конохой и Суной было около шестисот километров, которые не преодолеть за двадцать часов, даже если ты джинчуурики с неограниченным запасом чакры. Но после того, как наша команда выступила в Суну, группа шиноби из Конохи скрытно отправилась кружным путём в центральный форт Пустыни Демонов, в которой у нас когда-то проходили экзамены на чуунина. Ещё несколько групп должны были отправиться из Конохи на границу со Страной Реки, чтобы, в крайнем случае, осуществить перехват ослабленного противника, хотя о таком развитии событий думать не хотелось. Но учитывалось всё, включая и наше поражение.

В день «Икс», за пару часов до заката, в деревне Скрытого Песка была объявлена внеплановая учебная тревога по эвакуации гражданского населения.

Кстати, с защитой в Суне было очень даже хорошо, а народ вышколен как надо. Никто никуда не бежал, не торопился, но всё было чётко. Впрочем, в Конохе почти ежемесячно проводили подобные тренировки, и думаю, что в любой военной деревне к экстренной эвакуации вполне привыкли, и она занимала минуты. Поэтому выиграть даже несколько минут — это спасти сотни жизней.

В том же аниме, помню, они очень быстро согнали народ в убежища, а ирьёнины и барьерная группа защитила детей и гражданских силовым полем. Впрочем, скорее всего, прямого попадания столь мощной бомбы, какую соорудил Дейдара, эти барьеры бы не выдержали, поэтому Гаара рискнула не зря.

— Выступаем, — скомандовала нам Гаара.

— Постой, я всё же должен пойти с вами! — остановил нас Канкуро. Он был назначен ответственным за безопасность деревни, и Гаара настояла, чтобы её брат остался в Суне. Темари шла с нами, как и наш «шпион» Юура, и молодой чуунин Шишио. Худой длинноволосый парень получил звание после совместного экзамена на чуунина и запомнился мне ещё по той операции по ликвидации Хидана и Какузу, он впечатлил меня своими техниками земли, канчидзюцу и созданию барьеров. Я даже подглядел шаринганом одну его технику, в виде печати Соломона, для обнаружения количества и удалённости противников на определённой области, но пока так и не разобрался, как всё работает. Теперь я натаскан Итачи, и возможно, если увижу эту технику снова, смогу понять и взять на вооружение.

— Нет, Канкуро, — властным движением остановила брата Гаара. — Наш противник слишком неподходящий для тебя. Ты нужен здесь. Позаботься о деревне и защити её. Я надеюсь на тебя. Это мой приказ, как Кадзекаге.

— Х-хорошо… — выдавил Канкуро. Было видно, что за сестёр он переживает.

Пустыня Демонов — то ещё местечко. Зыбучие пески, гигантские скорпионы, локальные песчаные бури. Идеальное место для тренировок, проведения экзаменов или ловушки. Располагается достаточно далеко от Суны, чтобы до деревни даже не долетел ветерок, если Дейдара использует технику «Конец всему живому». Мы, а тем более местные, более-менее знаем местность. А также легко можно выдумать причину, по которой Кадзекаге мог находиться в этой Пустыне…

Юура должен был встретить нашу парочку «искусствоведов» из «Акацуки» и сообщить, что Кадзекаге в данный момент готовится к будущему экзамену на чуунина, который снова решили проводить с Конохой, и находится в центральной башне Пустыни Демонов. Почти один.

Ага. Такой маленький и почти беззащитный джинчуурики с охраной всего в несколько чуунинов. Юуре, по ситуации, можно было упомянуть, что с ним мы — чуунины из Конохи. Посланцы, чтобы договориться о размещении и некоторых моментах проведения экзамена. Планы Шикамару всегда были одновременно гениальны и безумно просты. Если у Сасори и был ещё какой-то информатор в деревне, то всё это легко можно было проверить.

Вряд ли Сасори позволит Дейдаре громить бывшую деревню, если джинчуурики можно спокойно захватить вне её стен.

Передвигаться через Пустыню Демонов с местными было не в пример легче, чем на нашем экзамене. Шли мы по спирали — к центру. Периодически Гаара останавливалась и вливала в землю чакру. Много чакры. Я и без шарингана это чувствовал. Самое интересное, что через некоторое время эта высвобождённая чакра переставала ощущаться, сливаясь с природой, которая и сама по себе «фонила». То ли это такая особенность у джинчуурики, то ли у самой Гаары, то ли всё дело в колоссальных объёмах. Но если бы я просто так выпустил чакру в воздух, ну или в землю, вряд ли через какое-то время мог бы управлять этой чакрой. А Гаара могла… К тому же сама по себе Пустыня была местом опасным и этот фон прекрасно маскировал чьи бы то ни было намерения, с этим как раз и были сложности на экзаменах. Куча помех и всяких опасностей, включая ночную холодину с вылезающими наружу скорпионами размером с «Белаз» и дневную жарищу, из-за которой на камнях можно было спокойно поджарить яичницу.

Шишио тоже не терял зря времени — оказалось, что площадь охвата его техники можно расширить, если заранее оставить специальные чакро-реперы. Я запомнил, как он их делает.

Мы достигли центральной башни, когда на быстро темнеющем небе взошла полная Луна.

— Кадзекаге-сама, — обратился к Гааре Шишио, который перед самой башней активировал свою технику шестиконечной печати отслеживания. На краю появившегося и чуть светящегося от чакры круга появилось две красных точки, которые двигались к центру. — Если судить по скорости их передвижения, они будут здесь примерно через двадцать минут.

— Значит, у нас есть время, чтобы раздать последние инструкции, — кивнула Гаара, направляясь в центральный форт.

Нас должно было ожидать подкрепление из Конохи, прибывшее по моим расчётам и планам Шикамару сегодня утром. Кого он послал, для меня тоже было сюрпризом, так как Нара до последнего не знал и вместе с Итачи прикидывал разные варианты и стратегии. Сасори и Дейдара были очень непростыми шиноби. Конечно, Гаара хорошо подготовилась, но… Никогда не стоит недооценивать противника. Шикамару знал о технике самоуничтожения Дейдары, так что, по сути, все мы могли быть смертниками, наблюдающими шоу из первых рядов.

Будет жаль погибнуть, но думаю, что в любом случае всё это того стоило…

Глава 9. Стратегическая

— Сайто? — в центральном гарнизоне Пустыни Демонов ко мне подошёл парень, с русыми волосами и серыми глазами. Как и у многих шиноби Суны на нём была светлая свободная рубаха, с чем-то вроде шарфа на плечах. Этим шарфом обычно укрывались во время песчаных бурь. Тот же Шишио одет примерно так же, только бриджи у него чуть потемней, и не было перевязи для… бивы.

— Ты — Хоичи? Прости, я не сразу тебя узнал, — спохватился я, вглядываясь в улыбающееся лицо. У него ещё во время той миссии медики убрали шрам, пересекающий щёку и нос, так что кожа была чистой, а глаза с оранжевых окончательно «перелиняли», да и волосы уже не сине-зелёные, а светло-русые, не такие длинные, как были, когда он изображал Фуу, но и не лысый, как монах.

— Да… Рад снова с тобой встретиться, — кивнул Хоичи.

Впрочем, особо болтать времени не было.

Подмога из Конохи состояла из четверых шиноби: Харуно Сакуры, Хатаке Какаши, Абураме Шино и АНБУ в маске собаки. От АНБУ я почувствовал что-то странное. Даже не почувствовал, так как их одежда снабжена различными печатями сокрытия чакры, но… он словно был мне знаком. Рост и комплекция, как у Шина, да и волосы — тёмно-серые, заделанные в пучок на затылке. Правда, из-за этого пучка непонятна их длина, но они казались длинней, чем у моего приятеля. Да и маска… У «Корня» другие лики, не такие, как у личной гвардии Хокаге. Догадка чуть не заставила меня заорать, тыкая пальцем в старшего брата, но я сдержался. Неизвестно, знают ли остальные члены группы о том, кто с ними в команде. Разве что Сакура может быть в курсе. Да и союзникам вряд ли понравится, что изловить «Акацуки» помогает известный на весь мир Учиха Итачи. Да и может быть Хокаге даёт Итачи те самые миссии для его оправдания и доказательства полезности деревни.

Чёрт! Хоичи же является кем-то вроде сенсора… Вдруг он почувствует Итачи?! Хотя нет. Может помочь костюм АНБУ… Всё, надо сосредоточиться на миссии. Брат сильный, он сможет за себя постоять и даже за мной приглядеть… Наверное… Блин, как бы не облажаться?! Иначе онии-сан всю плешь проест потом. Всё. Всё. Дыши. Успокойся, Редиска, без паники. Сделай лицо кирпичом и слушай инструкции, тут уже две минуты что-то обсуждают, а ты не при делах…

— Но, если Хоичи устроит песчаную бурю, не вызовет ли это подозрений у «Акацуки»? Они поймут, что мы их ждём, — возразила Темари, которая с прищуром посматривала на прощённого шиноби.

— В Пустыне Демонов постоянно случаются внезапные бури, именно этим она и опасна. Сейчас для них сезон, поэтому они ничего не заподозрят, — ответила Гаара. — Когда был экзамен, и началась песчаная буря, все восприняли это как каприз стихии. Сасори вырос в этих местах и знает об особенностях этой пустыни. В буре Хоичи, благодаря его технике, нет ни капли чакры. Эта задержка даст нам время. Напарник Сасори не сможет лететь. Им придётся либо переждать, либо двигаться, затрачивая силы. Плюс песчаные бури негативно влияют на марионетки, как ты должна помнить из рассказов Канкуро.

— Полагаю, нам надо использовать этот шанс, — заметил Какаши. — Мы сможем отслеживать их передвижения с помощью техники Шишио, буря Хоичи их задержит и, в идеале, нанесёт вред. Они будут уверены, что Гаара тоже в ловушке и будет пережидать в укрытии гарнизона каприз стихии. К тому же создание песчаных бурь не было… в ваших досье, которые могли собрать «Акацуки». Так у нас будет больше времени, чтобы всё продумать, поделиться информацией и обговорить командную работу. Да и сражение при дневном свете нам более выгодно.

За круглым окном бушевала непроглядная стихия. Похоже, что мы выиграли ночь, так как «Акацуки» на самом деле остановились и не решились на самоубийственную атаку в темноте, во время песчаной бури. Гаара сказала всем выспаться и хорошо отдохнуть. «Акацуки» потеряли инициативу и теперь вынуждены следовать нашим правилам игры. Хоичи сообщил, что буря будет длиться до рассвета. Атаки на гарнизон, скорее всего, надо ждать в это же время. Вряд ли они будут ждать. Сасори ненавидел это делать. Да и Дейдара не отличается терпением. И так их планы были нарушены тем, что Кадзекаге покинул Суну. С одной стороны это облегчало им задачу, но если подумать, ничто не сдерживало «Демона Пустыни» в пустыне.

С Хоичи нам удалось переброситься парой слов. Он служил в гарнизоне на севере, а потом был вызван лично Кадзекаге сюда.

— Не спится? — отвлёк меня от мыслей тихий голос и, прежде, чем я что-то сказал, Итачи прикрыл мне рот. — Я убедил Шикамару, что мне лучше быть на подстраховке. Благодаря шарингану я в выигрышном положении. Для них обоих я неудобный противник. Хотя на Сасори и не действует иллюзия, но я силён не только в гендзюцу. Хотя по возможности Шикамару просил не светиться. Я могу на тебя положиться, отото?

Я молча кивнул, Итачи убрал руку с моего лица и растворился в темноте. Надо же… Он впервые назвал меня так. «Отото» — младший брат. Кажется, я заснул с наиглупейшей улыбкой на лице.

Как и обещал Хоичи, буря улеглась к рассвету. На горизонте появились две фигуры. Сасори шёл, а Дейдара парил на глиняной птице невысоко над землёй.

— Началось, — рядом со мной стояла Сакура.

— Надеюсь, каждый помнит свою позицию? — негромко спросил Какаши.

— Да, — вместе со всеми ответил я. Вчера мы несколько раз обговаривали стратегию и тактику, и в этот раз я, к счастью, был готов, а ещё смог запомнить множество связок и вариаций атаки и обороны. Все же использование и развитие шарингана весьма помогает.

— Тогда вперёд.

Неджи, Темари и я были в команде отвлечения Сасори. Основной ударной силой для уничтожения марионеток у нас был Абураме Шино. Пока мы отвлекаем кукольника на себя, кикайчу необходимо было буквально проникнуть в самое сердце Сасори, чтобы уничтожить очаг чакры, поддерживающий жизнь в этом человеке, который не до конца стал куклой.

Гаара, Какаши и Итачи должны были разобраться с Дейдарой. Ино, Сакура, Шишио и Хоичи были определены в группу поддержки. Парни должны контролировать местность своими техниками, Ино оперативно сообщать об изменениях на поле боя через технику соединения сознания. Сакура — действовать, если кого-то ранят. У каждого было своё место и свои задачи на этом гигантском пустынном шогибане.

— Кажется, нас ждали, данна, — сообщил длинноволосый блондин на птице. И я с удивлением понял, что означает это его обращение к Сасори, которое я раньше воспринимал просто как набор звуков. «Данна» можно вольно трактовать как «покровитель», «патрон», но в устах Дейдары это слово приобретало оттенок вроде «ты здесь босс». Как слово «тэмэ», которым Наруто обращался к Саске, во многих фанфиках превратилось в кличку «теме», которую переводили, как «сволочь». На самом деле «тэмэ», это просто невежливое обращение «эй ты!». Что-то я не о том задумался…

— Ненавижу заставлять себя ждать, — хмыкнул Сасори. — Интересно, кто из них джинчуурики?

Я бы сказал, что в аниме здорово приукрасили всю неприглядность живой марионетки Хируко, в котором сидел Сасори. На бумаге невозможно передать этот тонкий запах лекарств и формалина, а также очень отталкивающего оттенка мумифицированную кожу с мёртвыми глазами, толсто подведёнными углём, чтобы скрыть трупные пятна на веках. Шляп с бубенцами на них не было, так что частично оскальпированный череп тоже не добавлял эстетического удовольствия. Сасори в этом виде вызывал животный ужас и рвотные позывы. И это он ещё платок с нижней части лица не убрал. На его фоне Дейдара выглядел «красавицей» рядом с «чудовищем». Он на самом деле был очень миловидным. Вот только в глазах, точнее, в видимом голубом глазу, светилось настоящее безумие фанатика. Что сразу отрезвляло и напоминало о том, кто этот длинноволосый парень с легкомысленной причёской.

— Думаю, что тот, с татуировкой на лбу, — Дейдара почти неуловимо выставил руку, показывая на Гаару, и в нас всех веером полетели мелкие птички, которые резко увеличились в размерах.

— Берегись!

Раздался глухой взрыв. Это Гаара поставила между нами стену песка.

А ещё я успел разглядеть зубастый рот на ладони Дейдары. То ещё зрелище.

— Сверху!

Когда противник так мобилен, сражаться весьма сложно. На земле ты просто лёгкая мишень. Плюс Сасори, видимо, оценив то, что нас много и мы были готовы к столкновению, сдёрнул плащ и приготовился к атаке.

Как ни крути, а напарниками они были не зря. Пока Дейдара бомбил нас с воздуха, Сасори не давал спуску на земле.

— Темари! — подала сигнал Гаара, которая одновременно ставила щиты от бомб по мощности не превышающих взрывные печати. Пока Дейдара разминался, да и скорее всего, для чего-то существенного ему требовалось время и концентрация чакры. Или просто не хотел задеть напарника.

— Да! — выкрикнула Темари, которую на этот момент от атак Сасори иглами хари и сенбонами, защищали Неджи и я.

— Режущий вихрь! — замахала своим огромным тессеном сестра Гаары, целясь в птицу Дейдары. Лишить его крыльев и инициативы было одной из задач. Хотя в основном такая тактика была направлена на то, чтобы вынудить его улететь от напарника: подальше от области действия техник Темари.

— Молодец, ты его задела! — похвалил я.

Адреналин в крови просто зашкаливал. Было и страшно, и азартно, и всё это метательное оружие Сасори, от которого пришлось отбиваться одним кунаем. Одна царапина, и я выбываю. Если Сакура успеет, и мы победим, то предстоит несколько дней агонии, если нет, то я просто умру в муках. Это очень щекотало нервы и не давало расслабляться. К тому же Итачи надеется на меня. Это прибавляло сил.

— Только крыло чуть-чуть, — возразила Темари, которую я удержал от азартного преследования.

— Разделяемся! — скомандовала Гаара, и они с Какаши и Итачи последовали за Дейдарой. Мы вчетвером остались наедине с Сасори.

— Детишки, — без эмоций проскрипел кукольник, проводив пустым взглядом удаляющегося напарника. — Сейчас вы увидите кукольное представление. И умрёте.

Глава 10. Боевая

Помню, что смотреть на бой Чиё и Сакуры против Сасори было интересно, но множественные флэшбэки и всякие воспоминания здорово меня нервировали, потому что бой как всегда растянулся чуть не на десяток серий, что равнялось двум месяцам ожидания в реале. Да и больше было интересно посмотреть на то, как справится Наруто… Что ж… Сейчас я бы хотел «рекламную паузу» и чтобы Сасори, этот «человек-машина», на минуточку прервался и дал нам передышку. От этой бешеной гонки со «смертью на конце иглы» чакра неумолимо кончалась. Я ещё ничего толком не сделал, а уже израсходовал половину резерва. Неджи тоже, кажется, подустал. Да и Темари заметно экономила силы и уже не размахивала своим тессеном так рьяно. А в реальном времени наш бой длится не более десяти минут и то лишь потому, что Сасори с нами играется, а не пытается по-быстрому прикончить.

Кстати, разговаривал он с нами весьма охотно.

«Красный Скорпион» успел приглядеть в свою коллекцию Темари: сказал, что «редко встречаются достаточно сильные и симпатичные куноичи, достойные встать в один ряд с его живыми марионетками». Неджи какое-то время был «под вопросом», так как «бьякуган совершенно бесполезен для куклы». Впрочем, когда Неджи несколько раз продемонстрировал круговую защиту «кайтэн», то его кандидатура тоже была одобрена Сасори, потому что «у Хьюга всегда хорошо раскрыты каналы чакры и удобно работать с телом».

Эти рассуждения жутко раздражали, и по правде говоря, вдоль позвоночника шёл холодок. Сасори явно отбирал флаг «главного вивисектора» у Орочимару. Впрочем, с последним мы пока не встречались, так что сравнивать сложно.

Сасори с нами просто забавлялся и с прошибающим безразличием вслух прикидывал, какую дозу формалина использовать для мумифицирования Темари, как снимет с неё кожу, чтобы она осталась в искусстве вечности, а её черты лица были прежними, как нашпигует её разным оружием, чтобы она стала лучше. Как сохранит её очаг, чтобы марионетка могла пользоваться веером, потому что «боевого тессена у моих кукол ещё нет».

Был один единственный плюс во всём этом: он берёг наши тела, точнее, тела Неджи и Темари, я вроде бы ему не понравился или не впечатлил ничем. Поэтому Сасори скорее пользовался тактикой захвата, чем просто ликвидации, но с каждой минутой он всё больше усиливал натиск, убедившись, что с нахрапа взять нас не получилось и у нас более-менее продуманные комбинации противостояния его куклам. Впрочем, может быть, так казалось от того, что мы начали уставать. А ещё Сасори слыл шиноби, который ненавидел ждать и задерживаться. Кажется, в аниме, когда он не смог быстро разобраться с Сакурой и своей бабкой, то перешёл на «тяжёлую артиллерию», передумав делать из них марионетки.

С нами он пока не использовал «Третьего», видимо не про нашу честь, зато, чуть попробовав нас на зуб Хируко, Сасори «уравновесил шансы» и распечатал ещё трёх кукол, которые тоже когда-то явно были шиноби. Точнее, два шиноби и одна куноичи. В аниме показывали сражение в тёмной пещере, а не на ярком восходящем солнце в пустыне, и то там этот «Третий» был зеленоватым, с бурой кожей, но, как мне кажется, всё зависело от «носимости», как у Хируко, и времени изготовления куклы, то есть нумерации в коллекции.

Сасори на разные лады говорил об «искусстве вечности», но, как мне кажется, «вечностью» тут совсем не пахнет. А пахнет бальзамирующими средствами. За такой «коллекцией» нужен постоянный уход, либо как нашёл выход Сасори: он просто запечатывает их в свитки, как вещи. Скорее всего, без доступа воздуха марионетки из живых тел намного лучше хранятся. Хранил же Кабуто свеженькие трупы…

Если судить по кукле Хируко, в которой сидел Сасори, и тем марионеткам, которых он распечатал, то можно с уверенностью сказать, что в своём «искусстве» он совершенствовался. Призванные из свитков марионетки были чуть симпатичней и выглядели более «кукольно». Наверно, сделаны позже и используются только для боя. Я заметил, что на видимых участках кожи у них что-то вроде воска-грима, который для «украсивления» трупов используют, особенно это было заметно на кукле-женщине — над ней Сасори очевидно работал более вдумчиво. Вольно или невольно, но пробирает. Я как-то уже привык, что шиноби Конохи более… миролюбивые, что ли? Если так можно сказать о военных. В общем, их «заскоки» не такие маньячные.

Глаза у трёх новых марионеток, в отличие от глаз Хируко, были явно стеклянные — одновременно «как живые» и совершенно неживые: немигающие и пугающие безразличной пустотой. Особенно жутко, когда эта кукла летит на тебя и будто смотрит. У марионетки-куноичи был «эльфийский» разрез глаз с яркой фиолетовой радужкой и спокойное красивое расслабленное лицо.

И будь я хоть трижды Учиха с шаринганом, который уже, наплевав на секретности и прикрытия, вовсю таращил, чтобы не пропустить «фашистскую гранату», демонстрируя чудеса ловкости и эквилибристики, разница в классах между мной и Сасори, между всеми нами, была огромной. Сразу вспоминаешь, что чуунина я получил без году неделя, да и собственно шиноби стал совсем недавно, по сравнению со «стажем» такого монстра, как «Красный Скорпион». Наверное, для него мы выглядим, как бесстрашные муравьи, которые решили завалить лося. На самом деле «детишки», хотя вроде бы по возрасту он не сильно старше того же Какаши.

К моему огромному сожалению и вопреки моим чаяниям и ожиданиям, даже с шаринганом я не видел нити чакры, которые приводили марионеток Сасори в движение. Не знаю, как кукол воспринимал бьякуган Неджи, но для меня марионетки выглядели совершенно отдельными шиноби, отличаясь лишь смещённым очагом и отсутствием обычного фона чакры. Из-за этого и предугадать, что будет делать марионетка, почти невозможно; это не живой человек. Так что оставалось лишь примитивно защищаться от атак, которые, слава Рикудо, были относительно медленные. Скорее всего, поэтому, закрывая таким образом «тылы», из троих марионеток атаковали двое, а один крупный мужик был «защитником». Впрочем, даже вспоминая о бочкообразной марионетке Канкуро, можно было от любой куклы ждать подвоха, так что мы всех их держали на расстоянии.

Единственное, что я сделал, — сумел откалибровать, какими движениями управляется та или иная марионетка. Впрочем, любое мало-мальское шевеление кукольника, будь это даже нога или «хвост» из спины, означали атаку.

— Ядовитый дым на пять часов! — предупредил Неджи.

Одна из марионеток, которые медленно, но верно окружали, снова пульнула в нас зарядом фиолетового газа: для смертельной дозы хватит и раз вдохнуть.

Темари взмахнула веером и отогнала от нас ядовитую тучу.

— Так вы ничего не добьётесь, детишки, — хрипло сказал Сасори.

— Он создаёт вокруг зону пониженной видимости, — оглядевшись, сказал Неджи.

Я тоже осмотрелся. Пустыня на то и пустыня, что спрятаться особо негде и это даёт простор для манёвра. Вот только по-разному этот простор можно использовать. Густой и непроглядный фиолетовый дым был из тяжёлых газов и расходился неохотно, вокруг нас сформировалось настоящее дымовое кольцо с внутренним радиусом около двадцати метров. Не так и мало, но, если атаковать из дымовой завесы чем-то быстрым и с нескольких точек, мы можем не успеть перегруппироваться.

— Я всё равно вижу, — приободрил нас Неджи. — Бьякугану не страшен простой дым, в котором нет чакры.

— Канкуро… Мой брат, — поправилась Темари, — он тоже кукольник. Я знаю, что этот дым должен исчезнуть через несколько минут.

— Проблема в том, что он выпустил почти дюжину зарядов, — ответил я. — И могут быть ещё…

Неджи остановил меня жестом и замер, что-то напряжённо разглядывая.

— Я получил сигнал от Ино, — прикрывая рот, сказал Неджи. — У Шино возникла какая-то накладка, поэтому мы сами должны привести Сасори в пятый квадрат к его ловушке.

— Далеко? — переспросил я.

— Это на четыреста пятьдесят метров к северу, — пояснила Темари, которая больше разбиралась в местной географии.

Вообще-то наш «жуковод» готовился со вчерашнего вечера, делал какие-то закладки в песке, может, чтобы вылупилось больше кикайчу, я сильно не вникал, да и всё это — клановые секреты. Когда мы пошли на битву, Шино разделился с нами, да и наша команда поддержки из Хоичи, Шишио, Ино и Сакуры тоже должны быть примерно в километре от основных боёв, чтобы их не задело. Но по задумке, Шино должен был атаковать сам. Впрочем, возможно, что непреодолимым препятствием стало это самое ядовитое кольцо вокруг нас, кто знает.

— У меня скоро закончится чакра, — сказала Темари. — Хватит только на прорыв.

— Погодите. Куклы встают в какую-то позицию. Мне это не нравится, — снова встрепенулся Неджи. — Надо уходить. Сейчас!

— Режущий вихрь! — Темари сконцентрировала чакру.

А к нам с трёх сторон из фиолетового тумана полезли бамбуковые руки. Видимо, Сасори решил просто нас удержать и не дать двигаться, к тому же этих рук реально было много. Тысячи и тысячи. Что за техника такая?!

Щепки летели, разбиваемые Неджи и веером Темари. Я замыкал, отбиваясь от того, что летело с юга — в спину. Вот где бы пригодилась какая-нибудь земляная стена… А огонь только усугубит ситуацию, всё я не спалю… Чёрт! Как много-то! Тут бы тесак Забузы ко двору пришёлся… или хотя бы мачете средних размеров… Чёрт!

— Двигай! Двигай! Не останавливайся! — совсем не аристократично орал Неджи. Передо мной мелькнул вихрь его чакры, когда я уже думал, что мне трындец и стотысячная бамбуковая рука, на которую просто не хватило сил, меня прошьёт насквозь.

Мы выскочили из дымовой завесы и почесали к заданному квадрату.

— Он следует за нами, — не давая мне оглянуться, сказал Неджи, ещё через секунду вены бьякугана с его лица пропали, да и мой шаринган подсказывал, что чакра у него полностью закончилась. Внезапно он запнулся и чуть не упал, я успел его подхватить, но этой секундой промедления воспользовалась марионетка-куноичи. В нас полетела сеть, а за ней и сама кукла с фиолетовыми глазами, в руках она сжимала катану. Кажется, её удар должен был снести мне голову. Но я увидел этот удар и сеть… Как-то по-другому. Просто увидел.

Бросок трёх кунаев, и я сбил утяжелители сети, изменив траекторию её полёта и направив в сторону от нас с Неджи. Мысли стали такими чёткими, время замедлилось. Было опасно сближаться с марионеткой, нашпигованной оружием, но я уповал на то, что она уже выпустила весь свой запас сенбонов и хари, иначе бы не использовала меч, который достала из руки или вместо руки. К тому же эта техника с лесом рук…

Я несколько раз видел тот «удар ирьёнина», который демонстрировала Сакура. На самом деле всё довольно просто, важно лишь ювелирно управлять всей своей чакрой. У меня её осталось не так и много, но на один удар должно хватить. Плюс я видел нити чакры марионетки, тонкие, словно паутинки. Но я их увидел! Возможно, всё дело было в расстоянии: для кукольника дистанция до пятидесяти метров всегда будет предпочтительней. Так что, чтобы догнать нас, от двоих кукол Сасори пока пришлось отказаться. Он растягивал эти нити чакры на длинную дистанцию, примерно как площадь тени Нара всегда одинаковая, просто надо уметь ей манипулировать и «утоньчать», не разрывая. Все эти мысли неслись в голове со скоростью света, марионетка летела на меня.

Один удар!

Один удар!

Один удар!

Хрясь!

…И оказалось, что внутри марионетка во многом деревянная. Надеюсь, это была любимая кукла Сасори, и он точно побежит нам отомстить в этот долбанный пятый квадрат.

Обернувшись, я увидел Темари, которая помогала Неджи. Я подбежал с другой стороны, тоже подпёр нашего командира плечом, и мы двинули к месту ловушки, подготовленной Шино.

Мы добежали до нескольких камней и укрылись за ними.

— От меня не спрячетесь, детишки… — кажется, в ровном голосе Сасори мне почудилась толика раздражения. В пустыне всё довольно далеко слышно, так что я подсчитал, что он примерно в двухстах метрах от нас. Надеюсь, только что-то убойное не начнёт использовать, вроде тонкой струи воды и огнемёта сразу по всем скалам, чтобы нас выкурить.

— «Сайто, сделай технику ложного окружения. Шино рядом», — неожиданно раздался в голове голос Ино. — «Вы молодцы».

Я сложил несколько печатей, которым когда-то меня обучил Шикамару для того, чтобы спасти и спрятаться с Хоичи.

— Со мной связалась Ино, — пояснил я свои действия, — Шино берёт инициативу на себя.

— Хорошо, — выдохнула Темари и тихо застонала.

— Чёрт! Ты ранена! — увидел я тонкий разрез на плече её тёмно-синей юкаты и расплывающееся по ткани пятно крови.

— Задело при прорыве, — тихо сказала Темари и потеряла сознание.

Глава 11. Эволюционная

Что там я говорил про бесстрашных муравьёв? Если их всего три, то лося им точно не завалить, но десятки и сотни тысяч…

Смотрел я как-то в прошлой жизни «Дискавери» и наткнулся на передачу про миграцию то ли каких-то огненных, то ли просто красных муравьёв. Здоровых таких. Они бегут по джунглям полосой шириной в несколько метров, покрывая несколько соток своими телами, и пожирают всех, кто попался на пути, будь то другие насекомые или нерасторопный слон. Слона, конечно, не показали, но несколько крупных выбеленных скелетов там, где прошла волна муравьиной миграции, произвели на меня впечатление.

Жуки Шино… Я никогда не думал, что их может быть настолько много. И они, в отличие от муравьёв, ещё летают и послушны приказам.

Этот тихий парень, который прятал глаза под очками, а своей одеждой напоминал кокон, был на самом деле страшен. Он мог управлять всеми этими мелкими кикайчу, которые буквально пожирали Сасори и его марионеток. Пили чакру, точили деревянные остовы и забальзамированную плоть и становились сильней. Сасори, конечно, попытался использовать огонь и воду, но насекомых было слишком много. Они гибли, но на их место вставали новые. Плюс метательное оружие и яд их не брали…

Почему-то со стороны бой казался в разы быстрее, чем когда ты сам в нём участвуешь. Даже с шаринганом замечаешь только мелькающие тела и чёрные рои, облепляющие очередную куклу. Всё казалось чёрным, словно попал в жуткую песчаную бурю, только вместо песчинок — агрессивные насекомые.

Улучив момент передышки, я заглянул в блестящую поверхность хитая, чтобы убедиться, что мне не показалось и не почудилось и мои два томоэ превратились в три. Нежданно-негаданно, но я прокачал додзюцу, и даже убивать друзей не пришлось. Хотя по мне это вообще какой-то бред — и я бы не согласился с такой ценой силы. Для меня это как-то слишком. Может, это из-за «советского» воспитания, полученного в мире техники пророчества, или что, но друзья и семья — это святое.

Мы не так давно разговаривали об этом с Итачи. Он сказал, что мне тогда трудно придётся, а ещё что я такой же упрямый, как Наруто. А потом и сам мне признался, что ради эволюции шарингана никого из близких и родных не убивал. Бедный онии-сан реально стыдился этого.

Мангекё у него появился вследствие эмоционального потрясения из-за гибели лучшего друга и родственника в одном лице. К тому же… там была такая подоплёка, что похоже, будто Шисуи сначала хотел, чтобы Итачи сам его убил и стал сильнее, чтобы защитить клан. Итачи не смог этого сделать даже ради клана. Так что Шисуи сам совершил самоубийство на его глазах. Я так понял, что Шисуи стал недееспособным, так как его здорово ранил то ли Данзо, то ли ещё кто-то. Так что, по разумению Шисуи, Итачи должен был принудительно «эволюционировать» своё додзюцу, чтобы в клане был мангекё. Честно говоря, эти моменты в аниме и манге несколько раз муссировались и каждый раз подавались по-новому, так что я просто поверил словам брата. Логика шиноби иногда выходит за рамки моего понимания. Но я рад, что сам «эволюционировал», а то сдаётся мне, что Итачи мог отчебучить какой-нибудь финт, чтобы его очередной «отото» тоже стал сильным. Фиг его знает. Проповедовал же он Саске «быструю эволюцию» путём летальных исходов друзей и близких.

— Как их много… — прошептала Темари, которая пришла в себя, скорее всего потому, что на её ране тоже были жуки Шино. Ели ли они яд или просто «дезинфицировали» и купировали — не знаю, но сестре Гаары явно стало значительно лучше.

Я знаю, что Абураме содержат этих жуков в своих телах, но количества насекомых хватило бы на целый клан жуководов.

Всё началось с того, что мы спрятались за небольшими местными скалами, я использовал технику сокрытия.

Очень сомневаюсь, что Сасори — сенсор; скорее всего, своим живым ядром чакры он делает что-то вроде «подключения зрительного нерва», который использует Гаара с песчаным глазом. Только Сасори «подключает» эти глаза в куклах, которые сделал для своего вместилища. Насколько я помню, их несколько, со специальными отверстиями: для этого его живого куска и чтобы использовать технику тысяч марионеток. Таким образом, он мог спокойно лежать в Хируко и смотреть его глазами.

Не думаю, что у него получалось, как с риннеганом — видеть сразу множеством глаз, но, как минимум, своей куклой он именно видел, а не как-то сенсорно ощущал мир вокруг. Я это специально во время боя калибровал и даже вычислил область его слепого пятна… Воспользоваться не удалось, но всё же оно было.

К тому же ощущение чакры… трудно поддаётся описанию, но, как мне кажется, протез на чакре, присоединённый к нервам и чакроканалам, даёт ощущение живой руки в плане управления, разве что боль не чувствуется… Впрочем, я лишь предполагаю, а бабки Чиё, которая теоретически могла о таком поведать точно, в округе не наблюдалось. Но думаю, что Сасори со своим странным существованием в виде запечатанного в особый сосуд сердца и чакры вообще не парился и не ощущал какого-то дискомфорта по поводу ограничения пространства видимости или того, что он не мог шевелить руками-ногами. Как раз — мог. Причём сразу сотнями рук и ног.

С другой стороны… не чувствуешь боли, не ощущаешь вкуса, не испытываешь любви, влечения, не чувствуешь ничего, что делает тебя человеком… Мне кажется, что это страшно и не стоит силы…

Подобное всесилие и бесчувствие ослепляет… и тогда наступает пора муравьёв…

Сасори не заметил подмены.

Шино сделал трёх клонов из жуков в виде Темари, Неджи и меня. И естественно, Сасори их нашёл, слишком поздно понимая, на какую ловушку нарвался. И это не он схватил как бы нас, а дал путь чакры для жуков, которые только вкусно закусили. И продолжали свою жуткую атаку. Прямо левой пяткой можно перекреститься, что клан Абураме за нас.

Неджи после передышки снова врубил бьякуган, всматриваясь вокруг.

— Похоже, что Шино использовал для питания своих жуков и создания их в таком количестве гигантского песчаного скорпиона, — сказал Хьюга. — Он лежит чуть левее нас неглубоко под песком.

— У этих созданий есть чакра… — прошептала Темари. — И они очень большие.

— Это точно, — хмыкнул я, вспомнив наш экзамен на чуунина в этой Пустыне демонов.

— Кажется, всё… — сказал Неджи. И я выглянул из-за нашего укрытия, чтобы убедиться, что это на самом деле так.

Величайший кукольник Суны — «Красный скорпион» — был уничтожен в ловушке чуунина. Впрочем, Шино за эту операцию могут и до дзёнина повысить… наверное. Хотя тут, в общем-то, очень грамотное планирование всей операции и каждый человек на своём месте и в нужное время. И насекомых было на самом деле очень много…

Мы подошли к Шино, минуя остовы кукол и горы оружия. Под ногами хрустели панцири кикайчу, которые погибли в этом сражении и отчего-то продолжали умирать. Это был довольно толстый слой.

— Они погибают? — спросил я у Шино, который предоставлял некоторым жукам свои рукава.

— Кикайчу мои не приспособлены в пустыне жаркой сражаться, — помедлив, ответил он. — Воды насекомым не хватает. А количество такое в своём теле не перенести было мне. Пришлось поэтому менять план наш. Здесь место более прохладное и недалеко скорпион хранился, который пищей послужил для выводка колоний жуков моих.

— Понятно.

Ну да, как я и думал: определённое место, определённый человек. Лишнее доказательство, что при информированности стратегия побеждает личную силу. Поэтому тут все так трясутся над своими клановыми секретами и стараются не оставлять свидетелей, которые зазырили их техники. Поэтому клан Учиха и не любят многие шиноби. И дело совсем не в личном обаянии.

Если подумать, то получается, что конгломерация кланов Конохи вокруг Учиха и почти вымерших Сенджу была обусловлена наличием хидзюцу у всех остальных. Хоть до посинения напрягай шаринганы, но не сможешь приручить жуков, как Абураме, не выйдет проникнуть в чужое сознание, как у Яманака, не получатся теневые техники, как у Нара. Ну и бьякуган свои хитрости имеет и полностью защищает хозяина от воздействия иллюзий. Никто не сможет узнать, как именно выглядит мир через бьякуган. Так что гендзюцу не поможет и будет вскрыто за секунду. А, и ещё Инузука со своими «человекозверями» и воспитанием нинкенов. Как просто и одновременно — сложно. Но каждый клан в Конохе при своих техниках. Ну а мелкие кланы шиноби присоединялись уже оттого, что выхода не было. Это ещё Учиха могли с барского плеча поделиться какими-то стихийными техниками, «натыренными» членами клана у шиноби других стран.

Пока я обдумывал эту мысль, в наш пятый квадрат успела добежать Сакура.

— Темари-чан, ты ранена?

— Жуки мои попытались яд, использованный кукольником, уничтожить, но не получилось у них, — сообщил Шино. — Лишь отсрочить действие его.

Сакура поводила рукой по ране Темари и неопределённо хмыкнула.

— Тебя надо срочно доставить в госпиталь Суны. Здесь я не смогу тебе помочь. Нужна лаборатория, чтобы определить яд и приготовить антидот.

— Сайто, — обратился ко мне «командирским голосом» Неджи. — Сопроводишь Сакуру и Темари-сан в Скрытый Песок.

Я, не тая шаринган, посмотрел на него и Шино. У обоих чакра на нуле, а я уже во время нашего отдыха на треть резерва восстановился, спасибо генам Сенджу. Сейчас чувствовал, что спокойно добегу до Суны, даже если Темари придётся тащить на руках. Да и за будущую жену Шикамару мне ещё спасибо скажет.

— Понял.

Конечно, очень хотелось узнать, как там сражение Гаары с Итачи и Какаши против Дейдары, тем более, что когда рой насекомых перестал жужжать, вдалеке послышалась канонада взрывов. Но приказ на то и приказ, что он не обсуждается и не перекладывается на других.

— Темари-чан, обопрись на меня и Сайто, — сказала Сакура. — Чёрт, она сейчас…

Мы с ней успели подхватить покачнувшуюся Темари и, переглянувшись, побежали в сторону Суны. Рану на плече Сакура закрыла, но было заметно, что с каждой минутой Темари становится хуже.

Пятьдесят километров по пескам в жару с раненым товарищем на плече — это тяжело. Наша скорость была довольно высокой, но всё равно мы бежали не быстрее остальных шиноби «без груза», так что меня беспокоило, что Гаара, Итачи и остальные не нагнали нас у деревни. Горизонт был совершенно чист.

— Ино тоже медик, — верно растолковала моё беспокойство Сакура. — Если будут легкораненые, она сможет им помочь. А чтобы отдохнуть, они, скорее всего, используют тот гарнизон. Им незачем сразу возвращаться в деревню.

— Надеюсь… — согласился с ней я.

Нас заметили со стен, и навстречу выбежал Канкуро.

— Темари!.. Что с ней?..

— Отравлена, — коротко бросила Сакура. — Ей нужна срочная госпитализация.

Глава 12. Довлеющая[15]

Сначала местные медики хотели меня выгнать, но Сакура попросила, чтобы я остался. Так что встал в уголок и не отсвечивал.

Вообще-то я прекрасно понимал, что быть ирьёнином это не так-то просто: об этом меня друг Генна просветил ещё в самом начале моего пути шиноби. А сейчас, когда мог спокойно поддерживать иллюзию на глазах и наблюдать за действиями Харуно и остальных… Это просто филигранный контроль над чакрой. Да, я тоже совсем неплох в контроле, но то, что делала Сакура со своим очагом!.. Слов нет, одни междометия. Как она ещё с самого начала производила отделение нейтральной чакры, благодаря которой диагностировала Темари — это просто «вау»! Вот почему, даже повторив её удар ирьёнина, я в принципе не добился того же результата.

Кукла разрушилась, это да, но, скорее всего, Сакура раздробила бы её в мелкую труху, а не просто пробила. Всё дело в её контроле. Я сосредоточил чакру в кулаке, а она, возможно, это делает для какой-то одной поры или клетки. Настоящий «нано-удар».

Но, чёрт возьми, теперь я ещё меньше хотел бы встретиться в бою с ирьёнином выше В-ранга. Одно прикосновение такого шиноби может быть как жизнью, так и смертью.

Пожалуй, никто, кроме обладателя шарингана, не сможет в действительности оценить работу и талант ниндзя-медика. Для остальных ирьёнин всё же ближе к шаману, чем шиноби. Их очень уважают, особенно когда надо подлатать товарища, но зачастую обычные ниндзя слабо понимают, как это всё работает. Да и в Академии шиноби дают довольно поверхностную теоретическую базу касательно чакры, тут главное практика и чтобы всё работало, а кто хочет подробностей — вперёд на курсы ирьёнина или, на худой конец, в библиотеку.

Как однажды жаловалась мне Сакура, в начале своей «карьеры» ирьёнины довольно слабы и медленно набирают обороты по отношению к прогрессу других шиноби, ну и плюс учить надо всего столько, что пипец — это же занимает время в ущерб, так сказать, силовым тренировкам. Поэтому ирьёнинов, то есть именно шиноби-медиков, — мало.

Уже после «откровений» Генны насчёт Кизаши-сана — отца Сакуры — я спрашивал её о семье. Оказалось, что Мебуки Харуно — мать Сакуры — гражданский медик С-ранга, работает в госпитале Конохи, что-то вроде старшей медсестры или вроде того. И большинство тех, кто мог бы стать ирьёнином, выбирают более мирную профессию гражданского медика, «сражаясь за родину» не в полях, а в госпитале деревни.

Несмотря на реформы Цунаде-сама по поводу обучения медиков со скамьи Академии, чтобы потом укомплектовывать тройки генинов в том числе и ирьёнином, уровень этих самых ирьёнинов достигает максимум С-ранга, но в основном всё же D-ранг, а Е-ранг есть и у меня. Я в своё время попал под программу и нас учили оказывать первую помощь, делать перевязки, шины, транспортировать раненых, диагностировать болевой шок — в общем, всё, что надо делать, чтобы продержаться до госпиталя или подхода ирьёнина. Также в программу Е-ранга входил тест на знание и распознание примерно двух десятков базовых лекарственных растений, которые могут помочь в различных ситуациях, и рецептов из них. Так что я осведомлён о восьми местных растениях, которые могут помочь остановить кровь; четырёх, которые помогают выработке чакры, то есть что-то вроде «иммуностимуляторов», они также могут помочь во время простуды, или чтобы лучше восстановиться после ран. Отдельным блоком мы учили различные растения, которые помогают работе внутренних органов, то есть всякие травки от отравлений, очищающие кровь, от несварения, поноса и так далее. Шикару на курсах показала самые приличные из всего нашего класса результаты в ирьёдзюцу, так что её взяли на дополнительные курсы, но Шикамару вскользь упоминал, что его сестра получила только D-ранг при выпуске, но вроде собирается продолжать своё обучение. По крайней мере руку она мне тогда ловко парализовала.

Сакура сдала на ирьёнинский В-ранг больше года назад, как раз во время тех экспериментов надо мной, а как раз после того, как у нас были экзамены в Суне, сдала экзамен на А-ранг и получила патент чуунина как раз перед тем, как Наруто вернулся в деревню.

Харуно была реальной жемчужиной среди нашей возрастной группы и стала ученицей Хокаге отнюдь не за симпатичное личико и необычный цвет волос. Она на самом деле очень талантлива, и сейчас, наблюдая за её точными выверенными действиями и тем, как она отдаёт команды местным, которые бегут и делают без пререканий, я понимал, почему Саске в том финале, описанном в манге, выбрал её.

Жуки Шино попытались купировать используемую Сасори отраву, но, пока мы дотащили Темари до Суны, яд уже проник во все органы: это Сакура сказала местным коновалам. Те взяли кровь на анализы, провели кучу манипуляций и развели руками. Мол, вещество неизвестно, что делать — не знаем. Канкуро тут из своего комбеза выпрыгивал и матюгался так, что я даже не все такие слова-то знал. Но запомнил.

Тогда за дело снова взялась Сакура. Они выяснили, что этот яд имеет несколько компонентов и в том числе — тяжёлые металлы, чтобы первой поразить сердечно-сосудистую систему. Благодаря тому, что Темари была отравлена всего несколько часов назад, было достаточно провести медикаментозную интоксикацию и ввести антидот. То есть того «фокуса с водой», как в аниме, Сакура не проводила, в этом, слава Рикудо, не было необходимости. Представишь, что ирьёнин насильно через поры кожи впихивает в тебя несколько литров воды, а потом достаёт её с кровавым потом, и волосы дыбом встают от того, что это на самом деле реально и что вообще-то это — адская боль. Но в случае с Канкуро, который произошёл по сценарию манги, нужны были подобные срочные меры из-за отсутствия у него времени.

Сакура ушла с медиком Суны готовить антидот, а Канкуро подошёл ко мне.

— Сайто, верно? — полуутвердительно спросил он. — Пришло сообщение от Гаары.

— Они ещё не вернулись? — спросил я.

— Нет, решили остаться в центральном гарнизоне Пустыни Демонов, — мотнул головой Канкуро, — кажется, среди них есть тяжелораненый. Кто-то из ваших. Нетранспортабельный. Я отправляю туда Амено — она ирьёнин В-ранга. Она поможет.

— Но как же?..

— Темари сейчас нужней помощь Сакуры-сан; как только моя сестра стабилизируется и её жизни ничего не будет угрожать, я направлю туда вашего ирьёнина. Но не раньше. Понятно? — с угрозой спросил Канкуро.

— Кто ранен? — от волнения я потерял концентрацию и, кажется, предъявил кукольнику свой обновлённый шаринган во всей красе.

Канкуро вздрогнул, отвёл взгляд и отступил на шаг.

Но тут все такие тактичные, вопросов не задают, про всякие дзюцу не выспрашивают.

— Точно не знаю, — ответил он. — Гаара был не особо многословен, да и расстояние далёкое, даже для него. Насколько я понял, кто-то из Конохи получил серьёзные ожоги, так что ирьёнин В-ранга тоже с этим справится, а с ядом Сасори… Не справится никто из нашей деревни. Можешь доложить обстановку своим, Амено передаст твоё сообщение.

Похоже, что он воспринял меня как главного в нашей с Сакурой двойке и поставил ультиматум именно мне. В принципе, мой ранг чуунина действительно в подобной ситуации подразумевает, что командую я. Это что касается лечения Темари — я не мог вмешиваться, а на миссии «боец» главней, чем «поддержка», к которой относят ирьёнинов, если не поступило иного приказа.

К сожалению, как бы я ни хотел пойти с этой Амено, чтобы удостовериться, что она справится, а ещё узнать точно, кто именно ранен, Сакуру я бросить тоже не могу. Она не может остаться одна в Суне — деревне союзной, но всё же чужой. Конечно, она сможет за себя постоять, но… если, например, потратит всю чакру, то её защитник — я. Плюс мы страхуем друг друга, на случай, если нас попытаются завербовать или подсадить какую-то технику, вроде той, что была у Сарую Юуры.

Короче, остаётся только изводиться от волнения, так как жизнеспособных вариантов, кто мог получить ожоги, всего два: Какаши или Итачи. Именно они сражались с главным по ожогам — Дейдарой.

Конечно, нехорошо так думать, но я очень надеялся, что эти ожоги получил Какаши. Он все равно в маске ходит… Блин. Не время юморить, даже в мыслях, но что-то на сердце неспокойно. Чтобы дзёнин, будь то Какаши или онии-сан, получил ожоги, чтобы быть нетранспортабельным, это надо в эпицентр взрыва попасть или чтобы чакра совсем закончилась, и как-то от этого совсем не по себе делается…

— Ну так что? — отвлёк меня от раздумий и переживаний Канкуро. — Что-то передашь своим?

— Да, — я достал маленький свиток для сообщений и быстро изложил ситуацию. — Передать Хьюга Неджи, — на этом задании он был моим командиром.

— Хорошо, — забрал у меня свиток Канкуро и, поколебавшись, сказал: — Я этого не забуду, Сайто.

— Сочтёмся.

Сакуре о том, что серьёзно ранен либо Хатаке Какаши, либо мой брат — Итачи, я сообщил после того, как она приготовила антидот для Темари. Это заняло у неё два часа тридцать четыре минуты. Потом ещё час шестнадцать минут она стабилизировала Темари, которая плохо переживала интоксикацию. У неё даже один раз остановилось сердце. Я в это время представлял на её месте онии-сана.

Справится ли тот медик? В-ранг это довольно серьёзно, и покопавшись в памяти, я вспомнил, что Амено — это та девчонка, которая когда-то помогала Шизуне с преобразованием Хоичи. Кажется, она в одной команде с Шишио. У неё ещё интересная техника с водой. Возможно, что она, как представитель Суны, намного чаще имела дело с ожогами…

— Сайто, — наконец, окликнула меня Сакура. — Мне бы немного отдохнуть, и я буду готова.

— Тебе надо поесть, — провёл я «диагностику» её уровня чакры. — И выпить побольше жидкости. Слишком жарко, а ты целый день ничего не пила и не ела.

— Да, — смутилась она, когда её желудок заурчал.

Если подумать, она за целый день не присела ни разу, плюс постоянный отток чакры для пациента. Сакура могла бы добежать до Пустыни Демонов, обычная чакра у неё есть, но уровень «нейтральной» почти на нуле. Так что, если мы выдвинемся прямо сейчас, лечить она всё равно не сможет.

Мы спросили о кафе и нашли в центре деревни тяханную, на которой был знак доверия. Деревня союзная, но больно тут все ядами увлекаются.

— Я угощаю, — улыбнулся я, отчего-то вспомнив, как когда-то у меня даже не было чашек, чтобы напоить её чаем. — Тебе надо побыстрее набраться сил.

— Хорошо, — согласилась Сакура, устало улыбнувшись в ответ.

— Хозяин, два самых больших тяхана, пожалуйста, — сделал я заказ, который через минуту уже дымился возле нас.

— Как ты думаешь, Сайто… кто пострадал? — тихо спросила меня Сакура.

— Не знаю, — ответил я. — Но я надеюсь, что…

— Да… Будем надеяться на Ино и ирьёнина Суны, — сказала Сакура, — они должны продержать раненого в стабильном состоянии до того, как мы прибудем.

Мы взяли ещё по одной порции, быстро закончили с едой и наполнили фляги.

До Пустыни демонов мы добежали на закате солнца. Нас встретили Шишио и Неджи, видимо, стояли в охранении.

— Скорей, Сакура-чан! — скомандовал Хьюга. — Сюда.

— Сайто, — окликнули меня, и когда я обернулся, то сердце упало: позвал меня не кто иной, как Хатаке Какаши.

Значит?.. Итачи?..

Глава 13. Ужасная[16]

Меня конкретно колбасило из-за волнения за Итачи, так что я с трудом понимал, что мне такое втолковывает Какаши. Итачи же сильный, он же ого-го! Как он мог так подставиться? Да он этого Дейдару одним взглядом уделывал! Почему он настолько сильно обжёгся? Почему его нельзя трогать? Почему нельзя принести его в Коноху в госпиталь к Цунаде Сенджу, если всё так серьёзно?

— Сайто, ты не должен показывать, что знаешь его, — повторил Какаши. — Для тебя он должен быть незнакомым бойцом АНБУ. Успокойся.

— Я спокоен, — ответил я и для подтверждения своих слов повторил за Канкуро весь непереводимый суновский колорит, который узнал сегодня днём.

Полегчало.

Чуть-чуть, но я собрал мысли в кучку и затолкал свои чувства поглубже. Зарыл на своём конопляном поле. Мы на условно-вражеской территории. Нас меньше. Не стоит давать союзникам повода и желания прихлопнуть моего брата, пока он без сознания и в тяжёлом состоянии. Учиха и так раз-два и обчёлся.

— А как же Гаара? — тихо спросил я.

— Тот подрывник нас разделил, — ответил Какаши. — Я думаю, что Кадзекаге не знает.

— А вы знали?

— Сначала нет, — помолчав, ответил Какаши. — Но когда мы шли до Суны, я догадался. Всё же, до того, как ему поручили своё подразделение, я был его командиром. Он предоставил письмо от Хокаге. Своё помилование. И я знаю, что ты на самом деле из того же клана. Так что, скорее всего, из-за тебя он вернулся в Коноху. А потом и, рискуя, отправился на это задание, потому что ты тоже в нём участвовал. Своего рода искупление?

— Может, ему надоело убегать и он хочет доказать свою невиновность? — буркнул я, всеми силами заставляя себя заткнуться и не начинать защищать мотивы Итачи и рассказывать все причины. Ещё не хватало и про Обито проговориться где-то в гарнизоне Суны!

— Я всегда думал… — осторожно сказал Какаши. — Всегда думал, что даже гению в одиночку сложно расправиться с целым кланом.

— Я не люблю ворошить прошлое, и он — тоже, — ответил я. — Лучше расскажите подробно, как это случилось.

— Каким-то образом подрывник узнал его, — помолчав, ответил Какаши. — Если сначала его атаки были сосредоточены на Гааре, то потом он в основном от него только отмахивался и атаковал АНБУ. Словно что-то личное. Мы довольно успешно теснили этого психа из Камня. Всё же численное преимущество и неплохое знание техник противника. Затем он использовал очень странное дзюцу. Я видел это только шаринганом: туча чакры, которая уничтожала всё живое, поэтому попросил Кадзекаге полностью скрыться в своей защите. Сам я использовал стихию молнии, чтобы нейтрализовать эти, как оказалось, мельчайшие бомбы внутри себя. А он… АНБУ использовал чёрное пламя, которым поджёг то, что на нас наслали.

— Аматэрасу… — прошептал я, представив эту жуть. Чёрный огонь, который ничем не потушить. Адское пламя, которое сжигает всё что угодно…

А то, что использовал Дейдара, это было Си-четыре. По здравому размышлению мы с Шикамару предположили, что он не будет использовать эту технику уничтожения для поимки джинчуурики, так как после Си-четыре даже тел не остаётся… Технику, которую проклятый подрывник изобрёл специально для борьбы с Учиха Итачи! Чёрт! Тупое стечение обстоятельств… И как я об этом?..

— К сожалению, часть чужой чакры уже попала на него, так что огонь выжег и её, — прервал мои стенания и сожаления Какаши. — Но наш противник тоже попал под огненный шквал чёрного огня и не смог больше воспользоваться никакими дзюцу. Когда АНБУ остановил своё пламя, то я добил подрывника чидори. Ударил в странную штуку у него напротив сердца, в которой уже начала копиться чакра. Был небольшой взрыв, но меня защитил песок Кадзекаге. Нашего АНБУ Гаара-сама тоже вынес из-под удара, иначе повреждения могли быть ещё более значительными.

— Каковы… эти повреждения? — с трудом я узнал свой голос.

— Лицо почти не пострадало… — ответил Какаши, — маска АНБУ имеет несколько защит. Но… всё остальное… Он в тяжёлом состоянии и серьёзно обгорел.

Какаши помолчал и добавил:

— Скорость распространения и территория охвата этого дзюцу… Если бы он не использовал свой огонь… От гарнизона и команды поддержки могло ничего не остаться.

Я только машинально кивнул, практически не слушая, что он ещё говорит.

Чёрт! Насколько я помню, ожоги вообще лечатся с большим трудом и очень долго. Требуется пересадка кожи. И если ожога больше пятидесяти процентов, то человек считается уже не жилец. К тому же это постоянная боль. Получишь один небольшой ожог и эти волдыри, которые лопаются и потом снова нарастают…

— Я должен его увидеть. И поговорить с Сакурой, — немного воспрянул я духом, вспомнив, что здесь уровень медицины сильно разнится с миром техники пророчеств. А в какой-то серии Наруто тоже получил ожоги от чакры Девятихвостого, но Сакура ему помогла и всё прошло. Конечно, чёрное пламя аматерасу это не какой-то там огонь… Чёрт! Чёрт! Чёрт!

— Успокойся. Ты его увидишь. Просто подготовься, — сказал Какаши. Прямо сама доброжелательность. Чего это с ним? Я думал, он такой двинутый пофигист… Может, я ему другого брата, который Обито, напоминаю? Ладно, не до Хатаке и его внутренних переживаний.

Первое, что я почувствовал, когда вошёл в комнату, это запах. В лазарете гарнизона дух лекарств смешался с ароматом жареного мяса, смрадом спёкшейся крови и едкой горечью палёных волос, которые оседали на языке, вызывая тошноту.

Вокруг тела Итачи собрались все три девчонки-ирьёнина: Сакура, Ино и эта Амено из Суны. Они сосредоточенно работали. Всё светилось нейтральной чакрой. А Амено использовала свою технику медузы или типа того. Я выдохнул, по крайней мере, за жизнь онии-сана на самом деле борются.

Сакура бросила на меня взгляд из-за плеча и закусила губу.

Нет! Нет! Нет! Не делай так! Я знаю, это очень плохой знак!

— Как… — каркнул я и откашлялся, чтобы прочистить горло. — Как ваш пациент?

— Он пока нестабилен, — сказала Амено, потому что Сакура и Ино промолчали, переглядываясь друг с другом, — вместе с кожей выжжено много каналов чакры, Сакура-сан восстанавливает всё, что может. Но, скорее всего, он больше не сможет быть шиноби.

Воздуха словно не стало. Вокруг образовался вакуум. Глаза защипало от слёз, а в груди образовывалась липкая сосущая пустота.

— Но вы же постараетесь? — я решительно не узнавал своего голоса.

— Мы делаем всё возможное, Сайто-кун, — ответила Сакура. — Он выживет. Он сильный. Эти прогнозы не точны. А ещё Цунаде-сенсей…

— Да, — оживилась мрачная Ино, — Цунаде-сенсей — лучший ирьёнин в мире. Когда мы его стабилизируем, то… Всё будет хорошо.

Я сделал ещё шаг, чтобы посмотреть на Итачи.

Честно говоря, думал, что он в отключке, но человек, который там лежал, был в сознании. Ему положили на лицо какую-то тряпку, видимо, чтобы не раскрывать инкогнито. Волосы запеклись на голове страшной коркой. Их просто не было, поэтому узнать его было очень трудно. Я на миг даже подумал, что это кто-то другой… Мало ли, Какаши ошибся… Пока не встретился с Итачи взглядом.

Никогда не думал, что можно так многое сказать одними глазами.

Узнавание. Предостережение. Сожаление. Даже порадовался за меня, потому что я от избытка чувств снова не удержал свой шаринган в «спящем состоянии». Благо, ирьёнины были слишком заняты своим пациентом, и им было некогда разглядывать меня.

Девчонки работали над областью груди, возле его сердца. Очаг чакры для шиноби самое важное — шанс на восстановление всего. У Итачи особенно сильно пострадали правый бок: вся рука, бедро, часть спины и грудная клетка. Там было просто кровавое месиво. Почти чёрная кожа в разрывах, из которых сочилась сукровица. Всё остальное было чуть меньше задето, но только в сравнении с самыми серьёзными зонами поражения.

— Сакура, — спросил я Харуно. — Я. Могу. Помочь?

— Но… — бросила на меня взгляд Ино, и её глаза расширились в понимании. Она покосилась на Амено. Но мне было плевать. Всё равно уже перед Канкуро раскрылся, а что знают двое, знает и свинья.

— Нам может пригодиться то, что ты видишь потоки чакры. Мы действуем по ощущениям, — поняла, что я хочу сказать, Сакура. — Иди сюда и посмотри вот этот узел. Говори, что видишь.

Амено тоже посмотрела мне в глаза и на миг замерла. Да, не время, не место и не подходящая компания для расспросов.

Когда хочешь, чтобы жил твой близкий человек, на самом деле активируются все мыслительные процессы.

К нашему ирьёнинскому корпусу через какое-то время присоединился Неджи. Хьюга точно знают, где находятся тенкецу, я видел лишь основные чакроканалы и их дестабилизацию.

С чакроканалами работала только Сакура, потому что только её ранг как бы был настолько заточен по чувствительности, чтобы с ними работать. Амено и Ино в основном заделывали внешние повреждения. При таких технологиях ирьёнины на самом деле двигаются на ощупь!

— Я могу создать иллюзию того, что вижу, чтобы вы смогли ориентироваться, — предложил я. — Так будет быстрее?

— Думаю да, — переглянулась с нашими девчонками Амено. — Тогда я тоже могла бы работать над восстановлением чакроканалов.

— Если ты, Неджи, покажешь и расскажешь о тенкецу, которые видишь в той или иной области, точно, я смогу включить их в свою иллюзию, — сказал я. — Вы увидите повреждения его кейракукей.

— Если мы восстановим чакроканалы и тенкецу прямо сейчас, пока часть ещё не отмерла, на восстановление может уйти от полугода, но он сможет оставаться шиноби, — сказала Сакура. — Ты на самом деле сможешь это сделать? Покажи.

Как долго я разучивал иллюзии, накладывал иллюзии на предметы, пытался обмануть Итачи? Даже не помню… Но у меня был хороший учитель.

Сакура ахнула, осматривая руку, над которой работала.

— Всё совпадает, вот тут ещё проходят каналы, более тонкие.

— Я вижу четыре здоровых тенкецу. Одна над клювовидным отростком, — сказал Неджи, и я сразу включил в иллюзию маленькую точку.

— Ещё одна левее на пять сантиметров…

Я сосредоточился, создавая иллюзию поверх этого ужаса, в который превратилось тело моего брата. Шаринган может запомнить очень многое, но самое лучшее, что я в тот день запомнил, это как затравленное выражение в глазах Итачи сменилось искрами надежды.

Глава 14. Сообразительная[17]

Для шиноби, впрочем, как и для любого другого здорового человека, очень тяжело остаться беспомощным и бессильным. Не помню, как это всё точно называлось, краткий курс психологии мне читали слишком давно, ещё в прошлой жизни, но, кажется, там были какие-то стадии, типа отрицание, злость, депрессия и что-то ещё. Не знаю, проходил ли это Итачи, но он был очень спокоен. Даже слишком. И совсем не разговаривал. Просто лежал, позволял мне и только мне делать перевязки — вот где мой ирьёнинский Е-ранг пригодился — и молчал.

Если бы я был знаком с онии-саном не так давно и не знал, насколько он может быть приятным и интересным собеседником, то, может, воспринял это нормально. Типа пафосный и печальный, непрошибаемый Учиха и все дела. Но я уже отвык от такого «брательника», и сердце просто разрывалось, когда я наблюдал за ним.

К тому же я прекрасно понимал, что Итачи совершенно не нужна чья бы то ни было жалость, и изо всех сил старался вести себя как обычно. Не смотреть слишком пристально, но и не отводить взгляд от его ран, не говорить ничего лишнего, но и не избегать темы восстановления. Иногда мозги кипели, честное слово! А брат ни капельки мне не помогал, в том смысле, что продолжал играть в молчанку, отворачивался, когда я пытался с ним поговорить, и очень плохо ел. За несчастную неделю так сильно исхудал! Почти всё время отказывался от еды и игнорировал мои уговоры поесть.

Внешне Итачи почти не изменился, всё же местные технологии лечения просто поражают. Единственное — было непривычно видеть на его голове повязку: волосы оплавились, но Ино сказала, что через какое-то время они вырастут. Но, на мой взгляд, лысая голова это ничто по сравнению с тем, что могло быть после столкновения с огнём Аматерасу. Через неделю на видимых участках его кожи не осталось почти никаких следов ожогов. Но там, где повреждения были слишком сильными: на груди и боку — у него остались ожоговые рубцы. Не очень красиво, но кто там его видит? Эти рубцы ещё периодически вскрывались и текли сукровицей и гноем, так что ещё нуждались в перевязках со специальными компрессами, но выглядели значительно лучше, чем в самом начале. К тому же Ино приходила через день и лечила Итачи мистической рукой, высушивая их, или что там с такими ранами делают.

Состояние Итачи стабилизировалось, а девочкам-медикам удалось вернуть его кейракукей в относительную норму. Но Ино говорила, что восстановление до прежнего уровня может занять полгода. Кстати, Шикамару просветил Ино в наш общий секрет, и она вполне нормально к этому отнеслась. Наверное, для неё авторитет Шикамару был очень высок: только угукнула и отвела взгляд.

Я и до этого это понимал, но как-то отстранённо, что ли. Не испытывая на собственной шкуре. Но теперь в полной мере осознал, почему в среде шиноби мало кого подпускают близко, становятся друзьями, с такой-то высокой смертностью и рисками. Даже Итачи — шиноби S-класса, неубиваемый, с крутейшим додзюцу! И вот он лежит, молчит и сводит меня этим с ума. Слишком больно. Ты слишком рассеян и сам можешь погибнуть из-за этого на пустяковом задании. Скорее всего, поэтому меня на какое-то время отстранили от миссий, чтобы я мог «ухаживать за заболевшей матерью» — по официальной версии.

— Сайто, привет, — окликнули меня, когда я возвращался через парк домой. Пришла мысль, что Итачи не сможет отказаться от данго господина Теяки, так что я сбегал до его кафе и купил целую гору вкусностей. Я тут голову ломаю, а может, Итачи просто не очень нравится моя стряпня, а данго он по-любому съест.

— О, привет, Неджи, — кивнул я Хьюга.

— Ты домой? — он поравнялся со мной и пошёл рядом.

— Ага, — ощущая горячие рисовые колобки на шпажках в пакете, ответил я, поглощённый своими мыслями о том, что сейчас как приду и как заставлю брата хорошенько подкрепиться, а то одна кожа да кости остались.

— Как Итачи? Держится?

— Да вроде нормально, — пожал я плечами, — только молчит и не разговаривает со мной…

Я запнулся, осознавая, что сказал Неджи.

— Но… Как?.. — булькнул я, оглядываясь вокруг. Не хватало ещё, чтобы кто-то нас подслушал.

— Не волнуйся, никого нет, — успокоил меня Неджи. — И я не собираюсь никому выдавать Итачи, Сайто. Но я и Шино знаем о нём.

— Что?.. — выдавил я. — Но как?..

— Бьякуган видит чужие додзюцу. А это был точно не Саске, я помню его чакру. Так что оставался только один вариант, — ответил Неджи. — А Шино… У него свои способы, как ты понимаешь.

— Да, — пришибленный осознанием того, что пребывание моего онии-сана в Конохе становится каким-то секретом Полишинеля. Ино, Сакура, Наруто, Шикамару, Цунаде-сама… Теперь Неджи, Шино и кто там ещё? А!.. Какаши в курсе, и ещё Рикудо знает сколько народу! Я уже даже затрудняюсь сказать, знают ли о моём брате Шин и Сай, они ничего не говорили, и я тоже, кажется, не упоминал Итачи в разговорах… Как же сложно не запутаться в том, кому и чего сказал и кто и что знает!

— Не волнуйся так, об этом знаем только мы вдвоём, — сказал Неджи, вырывая меня из упаднических панических мыслей.

— Что?.. С кем вдвоём? С Хинатой, что ли? — мне захотелось присесть, и я плюхнулся на скамейку в тени дерева. Неджи сел рядом.

— При чём тут Хината-сама? — строго спросил он. — Я имел в виду себя и Абураме Шино.

— Просто подумалось, — пожал я плечами. Из пакета аппетитно пахло данго. Я достал две шпажки и поделился с Неджи. Надо заесть моё горе и подумать, что со всем этим делать. Проблемы растут, как снежный ком!

— Он всё время молчит, — вздохнул я. Что уж там, поделюсь напоследок и наболевшим. — Вообще не разговаривает. Игнорирует меня. Онии-сан стал совсем на себя не похож. Вот, данго ему купил, думал, может, поест… Он их любит. Кажется. А я сегодня впервые, кстати, попробовал данго после того, как меня Генна сто лет назад угостил в Хитори и я еле отскрёб липкий рис с зубов. А эти ничего так, на самом деле — вкусные.

Неджи отчего-то закашлялся и своими огромными светлыми глазищами уставился на меня.

— Что? — тоже чуть не подавился я. Бьякуган вблизи, даже не активированный, страшный какой-то. Склера словно заполнена жидкой прозрачно-лиловатой ртутью. Из-за отсутствия зрачка эти глаза были своеобразными на вид. Потусторонними такими. И непонятно, на что он смотрит.

— Наш клан практикует «мягкий кулак» тайдзюцу, — сказал Неджи. — В клане Хьюга постоянно тренируются, в том числе по «выбиванию» тенкецу, и если прозеваешь и подставишься под «небесное касание», тенкецу потом восстанавливается чуть не неделю самостоятельно и зверски болит, так, что больше никогда не захочешь это повторить. Даже ирьёдзюцу особо не помогает. А у твоего… брата было вроде как «выбито» и после восстановлено до минимального уровня около шестидесяти крупных узлов и около трёх десятков мелких.

Я завис от этих слов. И до меня дошло!

Как дурак последний, видел только внешнее: что вроде бы всё в порядке, Итачи вполне цел, а значит, здоров. Но система циркуляции чакры это тебе не кот чихнул! Моему брату просто было невероятно больно, и он терпел, не жаловался, даже стона я от него не услышал за всё время. Просто молчал, возможно, как-то медитируя и пытаясь отрешиться от боли. А я… Хотя бы раз на него шаринганом взглянул! Я даже не понял, что он агонизирует! Шиноби хренов!

— Вижу, ты понял, — кивнул мне Неджи.

— Почему?.. — спросил я. — Почему ты спросил, как он? Почему мне кажется, что тебе не всё равно на моего брата? Почему я могу доверять тебе?

— Мы все тогда приготовились к смерти, — пожал плечами Неджи.

— Что? Ты о чём? — снова затупил я.

— В пустыне Демонов, — как мне показалось, скептически посмотрел на меня Хьюга. — Та техника, которую использовал тот подрывник. От неё не было спасения. Шино почувствовал и даже испытал её благодаря жукам-разведчикам. Я увидел с помощью бьякугана. Тот парень из Песка, Шишио, он первым почувствовал её приближение через свою «земляную печать». А Хоичи сказал, что его барьер не помог бы против «нано-бомб» которые разрушают все живое. Мы были обречены. Некуда скрыться и некуда деться. Смерть была неминуема.

Я смотрел на Неджи во все глаза, только сейчас вспомнив, что мне об этом говорил Какаши. Но я был слишком занят переживаниями за состояние Итачи, чтобы обращать на подобные мелочи внимание. Но для Неджи и остальных это были совсем не мелочи.

— Он пожертвовал собой, но спас всех нас, — сказал Неджи. — От нас не осталось бы даже тел…

— Поэтому ты и все остальные так волновались за него? — дошло до меня.

Поэтому Ино сильно переживала за моего брата и даже не дёрнулась, когда узнала, кто он. Вот почему Амено так старалась: кроме приказа от Канкуро у неё был и личный мотив. Потому что выживший Шишио был её товарищем по команде, может, даже больше, чем товарищем. Они все были благодарны за свои жизни. Это ценят. Выжили бы только Гаара с её абсолютной защитой и Какаши, который пропускал через себя молнию. Впрочем, неизвестно, как сложился бы тот бой далее. У Дейдары было ещё то дзюцу саморазрушения…

— Но ты… Ты тоже спас меня. На миссии, — возразил я сам себе, размышляя вслух.

— Это другое, — хмыкнул Неджи. — От тебя это тоже зависело. Мы зависели друг от друга. А тогда… Наша смерть была слишком очевидна и не зависела от нас, мы могли только её принять.

Даже мурашки пробежали от его слов, и я просто кивнул.

— Я поговорю с Шикамару, — снова хмыкнул Неджи, задрав голову в небо. — Шино никому не сказал и не скажет. Думаю, Наруто тоже знает?

— Да, и Сакура тоже в курсе, — ответил я. — И Ино… И Какаши-сенсей.

— Вы хотите, чтобы Саске вернулся в деревню? — в проницательности Неджи не откажешь.

— Да. Не думай, что я не доверяю тебе, но всё же лучше говорить вместе с Шикамару, но… Ты всегда мне нра… в смысле, ты хороший человек, Неджи, и я был бы рад, если ты станешь моим другом. Моим и онии-сана. В общем, я, пожалуй, пойду, а то данго совсем остынут, — замялся я и смылся, чувствуя, что у меня горят щёки, как у какой-то барышни.

Ну и сказанул, Редиска! И кому? Хьюга?! Ы-ы-ы! Ты же не Наруто, который всех, кого больше двух минут видит, принудительно-добровольным методом в друзья записывает и в охапку хватает!

— Сайто! — внезапно окликнул меня Неджи.

Я обернулся, чтобы узреть улыбку на его всегда спокойном и серьёзном лице.

— Ещё увидимся, друг.

Когда я выложил данго на тарелку, то впервые за прошедшую неделю увидел проблеск интереса в глазах Итачи.

— Я к господину Теяки ходил, мне когда-то сказали, что у него самые вкусные данго на всём свете, — я взял одну шпажку, подавая пример онии-сану, — должен признаться, что пробовал эту сладость всего раз, и мне не понравилось. А вот сейчас попробовал, правда, вкусно.

Итачи протянул руку и тоже взял данго. Я тихонько выдохнул, стараясь не показывать излишней радости по этому поводу.

Мы молча поели.

— Он продаёт их только шиноби, — внезапно сказал Итачи, и я чуть не подскочил от неожиданности.

— Что?..

— Теяки-сан продаёт свои сладости только шиноби, — повторил Итачи. — Данго нанизаны на сенбоны, видишь? Это чтобы есть и тренироваться одновременно. Я не мог их купить, не выдавая себя. А у тебя попросить было неудобно.

— Онии-сан… — я выпучился на него. — Да ты чего?! Неужели я бы не купил тебе несчастные данго!

Итачи отвёл взгляд, грустно улыбнулся и, вздохнув, снова посмотрел мне в глаза.

— Сайто, расскажи мне про Саске, — попросил он.

Глава 15. Вычислительная

Вот я тупица! Думал, что Итачи просто не хочет знать о Саске, а оказалось, что он хочет, но стеснялся спросить у меня. Чтоб этих японцев с их заморочками! Попробуй, пойми… А… Может, это я сам виноват, избегал темы Саске с ним, думал, ему будет не очень приятно.

Ну да ладно, наберём в грудь побольше воздуха, и…

— Я почти ничего не знаю, как Саске жил у Орочимару. Знаю лишь о том, что у него проклятая печать на плече, вот здесь, и он может превращаться в такого серокожего урода с крыльями. Кажется, эта печать даёт способность к впитыванию природной чакры и из-за этого делает сильнее, но врать не буду, и что это точно так, утверждать не стану.

— Ещё эта печать нужна для техники Орочимару по вселению в тело Саске, — кивнул Итачи. — Когда-то он пытался захватить меня, моё тело. С обычным шиноби, у которых нет нашего додзюцу, это могло сработать, но с Учиха он стал осторожней. Не думаю, что даже печать ему помогла, — Итачи сделал паузу и украдкой посмотрел на меня, и я поспешно кивнул.

— Ты прав, Саске смог… точнее, сможет справиться с Орочимару. Тем более Змей серьёзно ослаблен после сражения с Третьим Хокаге. Саске сам поглотит его дух или что там Орочимару переносит в тела, и поместит его в особое гендзюцу.

— Примерно так я и думал, — пробормотал Итачи. — Но из-за печати…

— Да, Орочимару всё равно будет в нём. Змеиный саннин изобрёл своего рода бессмертие, потом Саске воскресит Орочимару, используя проклятую печать на теле ученицы Орочимару — Митараши Анко.

— Воскресит? — приподнял бровь Итачи. — Зачем?

— Война была настолько ужасна, что у него не осталось другого выбора, — ответил я полуправду, не желая расстраивать брата поведением и изначальными намерениями Саске. — Но давай по порядку, а то я могу запутаться, ладно? — попросил я.

— Хорошо, — отрывисто сказал Итачи.

— Давай я попробую сделать рисунки с временными линиями, чтобы примерно накидать последовательность, и может, ты поймёшь, когда это могло быть.

— Саске ушёл к Орочимару в середине девятого месяца года Кота этого цикла, это можно взять за определённую точку отсчёта, — согласился Итачи, наблюдая за тем, как я ищу, а затем разворачиваю свиток. — Техника перерождения нуждается в перерыве около трёх лет, но это не точно. Может быть меньше. Возможно, что проклятая печать позволяет немного сократить этот срок.

— Это возможно, — согласился я, — потому что был момент, когда Наруто переживал, что три года с тех пор, как ушёл Саске, скоро истекут, а потом к ним пришла новость, что Саске победил Орочимару. Причём, вроде бы с запозданием, так как Саске уже успел команду собрать и тебя разыскивал. Прости, сам хотел по порядку, а получается какой-то сумбур…

— Ничего, — улыбнулся Итачи, подтягивая к себе свиток и отмечая крестик в первой трети свитка. — Давай это будет отметкой моей смерти. Саске же нашёл меня, верно?

— Ты сам назначил ему встречу, — у меня запершило в горле.

— Наверное, в одном из убежищ нашего клана? По твоему лицу вижу, что это так, — мелькнули красные глаза, но шаринган тут же потух, а Итачи слегка поморщился.

— Не используй чакру! — спохватился я. — Тебе же нельзя, онии-сан!

— Да, — с ощутимым раздражением подтвердил Итачи.

— Я начну по порядку, как помню события, — сконцентрировался я на своих воспоминаниях. — Сначала было похищение Гаары. Его украли Сасори и Дейдара. Наруто, Сакура, Какаши и команда Майто Гая были отправлены на помощь союзникам. От них за Гаарой пошла лишь старейшина, которая была бабкой Сасори. Они с Сакурой и этой старейшиной победили Сасори, и в награду тот рассказал Сакуре, что у него встреча со шпионом Орочимару через… вроде бы десять дней. Я только место и время хорошо запомнил в полдень на мосту Тэнти, это у нас, в Стране Травы. Наруто и Какаши думали, что убили Дейдару, с ним позже, разыскивая тебя, схлестнулся Саске и победил окончательно. Потом они воскресили Гаару…

— Так, подожди, отото, — прервал меня Итачи, — значит, Сасори должен был встретиться со шпионом? Но почему ты об этом не сказал Шикамару?

— Так та миссия была провальной, — пожал я плечами, — к тому же, там всё неясно с Саем. Он же получил задание от «Корня» ликвидировать Саске, как будущее тело Орочимару, ну и так, пошпионить немного на деревню. И Наруто не выдержал и на встрече с Орочимару перекинулся в биджуу с четырьмя хвостами. Да и я уже прикидывал, что мы в любом случае не успеваем. Уже прошла неделя из того срока, даже больше, плюс один день на твою реабилитацию в гарнизоне. Сегодня уже двадцать пятое число месяца, а я подсчитал, что встреча была на двадцать шестое. И смысл дёргаться? Тем более, что это всё равно бесполезно. Они тогда разбомбили половину убежища, а Саске только мельком увидели, и потом они с Орочимару и Кабуто свалили.

— Но почему ты посчитал, что встреча должна состояться двадцать шестого? Какое странное число, — хмыкнул Итачи.

— Ну так через десять… — и тут до меня дошло. — Они же три дня выкачивали чакру из Гаары, да ещё и сколько-то шли до убежища! Это выходит…

— Должно быть, тридцать первое… или первое. Обычно встречи назначают на конец или начало месяца. Или полнолуние, чтобы не запутаться, — с чуть заметной, но такой родной ехидцой сказал Итачи.

— Так получается, что есть ещё пять-шесть дней? Не знаю… Я ничего не сказал об этом Шикамару. Единственное, что приходит в голову, это экспресс-доставка на чернильной птице Сая. Наверное, долететь до места будет в разы быстрее, чем дойти, но… Он вряд ли сможет донести туда целую команду, максимум ещё одного.

— Он же должен был шпионить, — напомнил Итачи. — И как мне кажется, благодаря описанной тобой несдержанности Наруто эта миссия и была провалена…

— Да, они с Орочимару сильно подрались, и Наруто ослабил его сильней, Орочимару пришлось несколько раз менять свои тела. Точнее сбрасывать кожу или что это за дзюцу, я не знаю. Потом он сбежал. А они выследили его до убежища. Из-за того, что у Сая была…

Я подскочил и нервно забегал по комнате.

— Получается, что если дать Саю возможность, он смог бы стать шпионом в стане Орочимару?! А ещё передать определённую информацию, как и координаты убежища. Чёрт! Не знаю… Насколько мы можем ему доверять? Времени почти нет…

— Сделай вороньего теневого клона, которого я тебе показывал, и передай записку Шикамару. Ещё… Надо переговорить с Хокаге. Без её ведома такой вопрос в любом случае не решить, наверное, это лучше сделать через Наруто. К тому же у меня будет просьба к Цунаде-сама.

Я с некоторым облегчением свернул свиток с дурацким «крестиком смерти» и создал клона-ворона. Ух, как я долго над моторикой птицы работал! Это так сложно оказалось. Даже теневого клона, которого я всё же из принципа выучил, делать было не так мозголомно, пусть и затрат чакры на ворона уходило раз в десять меньше, чем на полноценного человека. Я ещё больше зауважал Аобу, который без шарингана обучился этой «фишке» Учиха.

Накорябав «срочно приходи», я сунул записку в клюв клона и выпустил его в окно. Второй клон отправился к Наруто с более подробной корреспонденцией о том, что он должен привести к нам Хокаге и дело касается Орочимару.

Ещё через полчаса у нас в доме было не протолкнуться. Не то чтобы было слишком много народа: всего-то Итачи, Наруто, Шикамару, Цунаде, Шизуне и я, но просто дом у нас был совсем небольшим, а Узумаки стал таким шумным и экспрессивным, когда мы изложили план насчёт «заслания» одного Сая, что, кажется, один занимал половину всей нашей жилплощади.

Кстати, Цунаде-сама и Шизуне были у нас вполне официально, я чуть ли не из квартала Нара слышал, как Наруто на всю Резиденцию уговаривал её посмотреть и подлечить больную мать его друга — Сайто. Наша Хокаге «поддалась на уговоры», прихватив помощницу, к тому же они «припомнили», что я показал необычную технику, облегчающую лечение для ирьёнинов, так что причин проведать нас было достаточно, чтобы не вызвать подозрений. Ну, а Шикамару… он у себя в квартале и пришёл ко мне на партию в шоги чуть раньше, чем нас решила посетить Хокаге.

Но, следует отдать должное, несмотря на свою шумность и говорливость, первое, что сделал Наруто, когда они пришли, это установил несколько печатей. Сказал, что подавляют любую прослушку. Я за ним в каноне таких талантов не наблюдал, но вроде бы Джирайя был неплох в фуиндзюцу, видимо, не только в биджуу обращаться научил «крестника» за время скитаний, но и передал кое-какие знания от Узумаки Кушины.

— Что же такое предложил Данзо, что Орочимару поверил Саю и взял его к себе в убежище? — спросила меня Цунаде.

Хокаге так близко я видел практически впервые, поэтому немного терялся и не знал, куда смотреть. Взгляд всё время съезжал на её грудь. И вообще от неё ощущалась такая сила и мощь, что ноги подкашивались.

— Думаю, это были какие-то очень секретные документы, — предположил Шикамару. — На ум приходят какие-нибудь пароли АНБУ и их точки проникновения в Коноху.

— Это были личные дела личных АНБУ Хокаге, — тихо сказал я, наблюдая за удивлёнными и возмущёнными лицами всех без исключения. Даже Итачи, который в силу своего состояния полулежал на диване, на миг потерял маску непроницаемости.

— Не может быть!.. — воскликнула Шизуне. — Как он мог?..

— Старый к-к… — всерьёз разозлилась Хокаге, стиснув кулаки, и я подумал, что нашему столу и всей мебели хана. Но она всё же сдержалась.

— Получается, что Сай мог бы увидеться с Саске? — спросил очень спокойным тоном Наруто. — И только он сможет добраться туда вовремя? А также подобраться близко к этому… этому… Орочимару.

— Он может рассказать, что Сасори мёртв, и напроситься на встречу с ним у Кабуто. В том убежище будет и Саске. Техники Сая позволяют ему стать идеальным шпионом и необнаружимо отправлять донесения, — тоже успокоилась Цунаде и задумалась. — Ты уверен в своём сокоманднике, Наруто?

— Сай, конечно, та ещё задница, но я в него верю, — несмотря на все предыдущие стенания, отозвался Узумаки. — Он смог бы передать кое-какую информацию и Саске.

— Мне интересно, а Орочимару сообщил Саске, что Итачи покинул стан «Акацуки» и что его брат вообще, возможно, мёртв? — задумчиво протянул Шикамару.

— Сомневаюсь в этом, — ответил Итачи, — тогда Саске нет необходимости терпеть его.

Ещё около двух часов мы обсуждали стратегию и как сделать так, чтобы Сая сам Данзо отправил, перекрестив на дорожку. После того, как мы всё обсудили и Шикамару засобирался домой, «потому что мать вломит из-за того, что он опоздал на ужин», Итачи сказал:

— Цунаде-сама, я хотел бы с вами поговорить наедине.

— Да, конечно, — после крошечной паузы сказала она.

Остальные тут же вежливо вспомнили о срочных делах. Я не знал, то ли мне выйти со всеми, то ли что, но онии-сан меня остановил:

— Ты тоже останься, отото.

Цунаде приподняла бровь на его обращение ко мне, но ничего на это не сказала.

— Так что ты хотел, Итачи-кун?

— Вы должны пересадить мой мангекё шаринган моему брату — Сайто, — сказал Итачи, и я чуть челюстью об пол не брякнул от таких заявочек.

Глава 16. Эмоциональная

Итачи, конечно, отжёг. В своём стиле «старший брат знает лучше и уже всё продумал». У меня слов не было, так я разозлился. Всё? Поставил на себе крест? Уже себя списал? Это же опасно! Он хочет ослепнуть? У меня же не мангекё, а только-только третье томоэ прорезалось!

— Пересадить твой шаринган Сайто? — переспросила Цунаде, которая тоже находилась под впечатлением от предложения Итачи. — Но…

— Я должен рассказать вам кое-что о шарингане, Цунаде-сама, — продолжил Итачи. — Четвёртая степень нашего додзюцу — мангекё шаринган — даёт владельцу огромные возможности, но ведёт к слепоте. В своё время Учиха Мадара вместе со своим братом — Изуной — добились четвёртой степени развития додзюцу и обменялись глазами, чтобы стать владельцами Вечного мангекё. Глаза, которые не теряли своих свойств и не слепли.

Я ошарашено смотрел на Итачи. Это что сейчас было? Саске он в каноне совсем другую сказочку рассказывал, а я ещё потом думал, как так, если в филлере показывал, что вроде Изуна потом в сражении с Сенджу погиб… Думал, что какой-то косяк с филлерами. В фанфиках тоже предлагали попросту обмен глазами. Но… в нашем случае обмен получается совершенно неравнозначный и неравноценный.

— Но, насколько я понимаю, у Сайто не мангекё шаринган? — выразила мои мысли Цунаде.

— Нет. Отото на последней миссии смог пробудить только третье томоэ, — кивнул Итачи. — До этого в клане не было… Подобных прецедентов.

Ну да, вряд ли кто-то из Учиха хотел снижения баффов, и так просто мангекё не отберёшь. Как минимум у тебя самого должен быть уровень не ниже…

— То есть ты не знаешь, что будет, если владельцу мангекё пересадить простой шаринган? — уточнила Цунаде. — Какие могут быть риски, как для тебя, так и для Сайто?

— Нет, — помолчав, ответил Итачи. — Но… Каковы бы ни были риски. Это не имеет значения. Из «Акацуки» я ликвидировался более полугода назад, а значит, исчез сдерживающий фактор, который мешал им напасть на Коноху в поисках Наруто. Шикамару говорил, что деревню разрушили после моей смерти. После того, как Саске убил меня. Разрушение деревни, даже с учётом того, что случилось некое чудо и почти все остались живы — слишком сильный удар. К тому же, неизвестно, как пойдёт наша история, и рассчитывать на повторение чуда, которое могло быть… м-м… смягчением легенд, не стоит.

— Я тоже с этим согласна, — покосившись на меня, кивнула Цунаде, — честно говоря, некое чудесное спасение, казалось мне… Несколько нелепым. Я могла… могу призвать Кацую, распределить её на сильнейших шиноби. У меня хватило бы чакры… На две, может, две с половиной сотни человек. В первую очередь я попыталась бы спасти сильнейших шиноби. Чтобы было, кому сражаться и доставать гражданских из-под завалов. Впрочем, не знаю, как бы я поступила, ситуация слишком непростая.

— Плюс ко всему Шикамару говорил, что погибнет Джирайя, ваш друг, который пойдёт на разведку в Аме, — продолжил Итачи. — Да, этого можно избежать, но Джирайя-сама может не поддаться на уговоры, или узнав, что Лидер и его ученик — это одно и то же лицо…

— Долг сенсея… — прошептала Цунаде, чуть приоткрыв рот.

— Долг сенсея, — подтвердил Итачи. — Сайто сказал мне, что Саске убьёт Орочимару, но после — воскресит, и второй ваш друг будет сражаться за нашу страну. Я же придумал манёвр, который позволит нам выгадать время и спасти Коноху. В ближайшие полгода я буду недееспособен. Тогда как в следующие полгода развернутся все ключевые события, которые приведут к полномасштабной войне и разрушению нашего мира.

— И что это за манёвр? — не выдержал я. — Что ты задумал?

— Цунаде-сама пересадит мой мангекё-шаринган тебе, отото. Твои глаза пересадит мне. А также через нашего шпиона в стане Орочимару — Сая, предложит ему сделку.

— Какую?.. — напряглась Цунаде.

— Орочимару действует против «Акацуки». Он бывший шиноби Конохи. Он — нукенин. Отдайте ему меня вместо Саске и предложите союз по борьбе против «Акацуки».

— Что?! — кажется, это мы воскликнули вместе с Цунаде.

— Следующие полгода я буду недееспособен, — продолжил Итачи. — Даже если он попытается воспользоваться моим телом, он не сможет пользоваться техниками, да и мангекё ему не достанется. В то же время, мы с Сайто посчитали, что до перерождения у него есть около восьми месяцев. Да и на моё ослабленное тело он не сможет поставить проклятую печать. Он же всегда мечтал обо мне. Ему не будет нужен Саске, если у него буду я.

— Но, онии-сан… — я не знал, что и сказать. В глазах щипало от бессилия и обречённости, а ещё жуткого осознания того, что Итачи может быть прав и его план на самом деле хорош. Когда он успел всё это придумать?

— Потребуйте от Орочимару помощи в той разведке Джирайи-сама, — остановил все мои возражения Итачи. — Если Орочимару ещё силён и его не потрепает в бою с Наруто…

— Они могут справиться. Вдвоём, — задумчиво протянула Цунаде, которой, похоже, план Итачи, уже нравился. — И Джирайя бы согласился с таким подкреплением. Для него это личное… Но Орочимару — его друг… Да. Вдвоём у них был бы серьёзный шанс на победу.

— Да, — отрывисто ответил мой брат. — Возможно, смогут уйти живыми. По крайней мере, шансы возрастут вдвое. Особенно, если они будут знать о некоторых способностях Пейна. А Саске… Саске пусть вернётся в Коноху. Защищает деревню вместе с друзьями и Сайто. Я надеюсь, что два моих отото найдут общий язык. Сайто сможет всё объяснить Саске. Думаю, они с Наруто смогут многое изменить.

— Ты какая-то вечная жертва! — в сердцах воскликнул я. — Это нечестно!

— Нет, честно, — Итачи поднял на меня полные печали глаза. — Их кровь всё равно на моих руках… Я всегда думаю о том, что мог быть другой путь. Мои родители, моя… девушка. Мои братья и сёстры. Если я смогу искупить это, я попробую.

— Пообещай мне, что ты не сдашься! — я заглянул в его лицо. — Что… дождёшься нас. Что позволишь спасти тебя твоим братьям. Пообещай! Онии-сан!

Его спокойное лицо чуть дрогнуло. А улыбка, которая прочертила бледную кожу показалась трещиной в камне.

— Я не могу давать таких обещаний, отото, ты же понимаешь…

— Пообещай!

Он коснулся моей щеки, размазывая выступившую от избытка эмоций слезу.

— Хорошо, — немного изменился его взгляд. — Я обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы… — он растерянно умолк.

— Чтобы дать нам всем шанс. Что ты простишь себя. Что дашь нам с Саске возможность помочь тебе. Что ты не сдашься Орочимару. Что ты будешь бороться до конца!

— Я обещаю, отото, — Итачи привлёк меня к себе и на короткий миг коснулся своим лбом моего.

— Э… Когда ты бы хотел провести операцию? — немного смущённая нашими братскими излияниями спросила Цунаде, которая пристально рассматривала картины Сая. Давний подарок Шина и Сумииро я принёс в новый дом и повесил в гостиной.

— В самое ближайшее время. Если возможно, то прямо сейчас, — спокойно ответил Итачи, тогда как я всё ещё хлюпал носом и никак не мог успокоиться.

— Это возможно, у меня с собой есть…

Дальнейшее я не услышал, потому что Итачи неожиданно стрельнул мне пальцами в лоб. Перед глазами всё поплыло, и наступила чернота.

Очнулся я от того, что кто-то тихо мычал на кухне. Шипела сковорода, пахло яичницей и варёным рисом. Перед глазами было темно, то ли ночь, то ли… осознание произошедшего нахлынуло и смело. Я с трудом пошевелил отчего-то очень затёкшей рукой и нащупал на лице бинты.

Подняться на постели удалось с трудом, во рту ощущалась гадость, словно я не чистил зубы несколько дней или даже недель. Голова жутко болела.

— Кто здесь? — крикнул я, почему-то почти не ощущая чакры. Звать брата я поостерёгся. Неизвестно, где точно я нахожусь и кто в доме.

— Сайто! Ты очнулся! — раздался справа девичий голосок. Не Ино, не Сакура, не Шизуне и не Цунаде, хотя вряд ли Годайме стала бы мне яичницы жарить…

— Кто здесь? — повторил я вопрос.

— Это я, Шикару, — ответили мне.

— Шикару? Что ты здесь делаешь? И как долго? — спросил я, с трудом концентрируясь на её голосе. — И говори чуть потише, пожалуйста. Голова болит.

— Шикамару сказал присматривать за тобой, — ответила она почти шёпотом. — Ты… около двух недель был в коме. Не знаю, как тебя в неё ввели, я пока не проходила такую. Но Цунаде-сама проведывает тебя раз в несколько дней, а мне дали миссию по уходу за тобой.

— Двух недель! — крикнул я, словив новую волну головняка. — Чёрт!

— Повязки пока нельзя снимать, — подошла ко мне Шикару и коснулась затылка.

Не знаю, что она делала, но мне стало значительно легче. И красные пятна перед невидящими глазами скакать перестали.

— Скоро придёт Цунаде-сама, она как раз должна прийти, — тихонько поглаживала меня Шикару, явно щедро распределяя медицинскую чакру по моей несчастной головушке. — Она и скажет, можно ли снять повязки. Ты хочешь кушать? Я сварила рисовую похлёбку пожиже и яичницу, а ещё есть свиной рулет, его Наруто принёс, он заходил недавно.

— А мне можно? — спросил я, с опаской прислушиваясь к своему организму. Желудок после перечисления меню взвыл. — Всё же я две недели был в отключке…

— Поэтому тебе и надо поесть, чтобы быстрее восстановить твой резерв чакры, — в голосе Шикару я услышал улыбку и решил довериться в этом вопросе ей.

Всё же та же Цунаде тоже была в коме после нападения на деревню, а потом очнулась и сожрала всё, что нашла. Может, тут совсем не так шиноби выходят после голодовки, и чакра защищает организм.

— Неси всё, что есть, — сказал я, стараясь набраться терпения.

Вряд ли Шикару знает что-то об Итачи.

Значит, придётся дождаться Цунаде. Но что-то мне подсказывает, что «неизведанная кома» — дело рук моего онии-сана, чтобы как всегда провернуть всё так, как хочет он, а все остальные только постфактум приняли его решение. Ладно, хотя бы посвятил в свои планы. А то всё могло бы вообще…

— Твоя еда, — прервала мои упаднические мысли Шикару, которая, похоже, принесла что-то вроде кроватного столика. Только у нас такого не было отродясь.

В любом случае сначала стоит поесть и постараться сделать это так, чтобы мелкая Нара не вздумала меня кормить…

Глава 17. Вопросительная

Слава Рикудо, мучиться неведением долго не пришлось. Впрочем, мне хватило и двадцати минут, чтобы передумать всё, что только можно. Никогда ещё у меня так легко не получалось впадать в боевую медитацию. Возможно, в этом «виноват» мой новый шаринган? Скорее всего, так и есть, и Итачи смог за пару часов продумать тысячи планов. Правда, я так и не понял, почему брат был так уверен, что Орочимару захочет обменять его полудохлое тело на живого и невредимого Саске? Может, я чего-то не знаю? Как он там сказал? «Орочимару всегда мечтал обо мне»! Я сейчас какие-то непотребства представляю. Нет, нет, скорее всего, Итачи этим хотел сказать, что Саске — всего лишь замена ему, и даже без мангекё он представляет для Змея большую ценность, чем молодой здоровый организм Саске, у которого, впрочем, тоже нет высшего додзюцу клана. Итачи с Орочимару ещё напарниками были… может правда что-то личное? К тому же Итачи и сам не сможет оказать серьёзного сопротивления и нуждается в уходе. И Орочимару восстановит своё будущее тело.

Ну и, наверное, не последнюю роль сыграло то, что смерть Джирайи подстегнула к активным действиям Цунаде…

А вот что касается «чудесного воскрешения всея Конохи»… Я тут подумал и понял, что вообще-то это всё звенья одной цепи. Джирайя воспитывает сирот из Дождя, они вырастают, устраивают заварушки, пытаются изменить мир, как вообще-то завещал им их учитель. Я уже как-то размышлял над тем, что тут у каждого свои пути и часто можно совершенно сбить с толку, сообщив, что он идёт не тем путём и не к той цели, которую хотел. Предательство самого себя. Так вот. Нагато решил изменить мир путём боли, мол, народец узнает, как может быть плохо, — сразу будет счастлив от того, что ничего плохого не происходит. Повзрослеет, как когда-то повзрослел он, лишившись родителей, друзей, испытав страдания. В этом, конечно, что-то есть. По себе знаю, что иногда завидуешь себе вчерашнему: «вчера и не знал, какой счастливый, ещё никаких проблем не было, все живы были». Только беда в том, что вчера по незнанию, не в курсе ты был, что счастлив. Правильно на «Русском радио» говорили: «хочешь сделать человека счастливым, сначала сделай ему плохо, а потом верни, как было». Вот и Нагато-Пейн по такому же принципу поддерживал мир. И внезапно пришёл к нему Джирайя — его учитель, так сказать, авторитет, и пальцем погрозил: «неправ ты, Нагатыч, ой, не прав, не тем путём пошёл, дорогой». Тут у них случилась драка, Нагато плюс шесть тел забороли одного Джирайю, но… осадочек-то остался. Семечко сомнений было посажено.

Далее они идут за Наруто в Коноху, которую сейчас некому защищать: Итачи погиб в сражении с братом, Джирайю убил, Орочимару — скрывается по подземельям, да ещё и ликвидировал Третьего пару лет назад. Особо сильных шиноби раз-два и обчёлся, кто мог бы что-то противопоставить такому мега боссу, как Пейн. Цунаде вообще — медик и больше поддержка, чем активный боец. А после того единственного «божественного удара» и она в минусе.

Тут является Наруто, кстати, тоже ученик Джирайи, что, пожалуй, даже важнее всего остального. И вот у него своя концепция и взгляды на то, как сделать мир во всём мире. Конечно же, на фоне идёт сражение, но росточек сомнений, попав на благодатную почву, щедро политую кровью, начинает бурно расти и колоситься. И потом физическая победа, как контрольный удар от Наруто. Нагато проигрывает по всем статьям, но перед смертью решает… пойти другим путём. В его сердце уже выросло настоящее дерево противоречий, которое и подвигло на это «чудо» с воскрешениями.

То есть, отсюда вывод: если вытащить из этой цепи любое звено, то цепи как таковой не будет. Не погибнет Джирайя от рук Нагато, не посеет сомнение, а не будет сомнений ранее, фиг Наруто сможет достучаться до Нагато и что-то изменить. А значит, при сохранении жизни Джирайи ставится под удар вся деревня. В этом Итачи тоже был прав. И ведь разобрался по всяким моим оговоркам и информацией от Шикамару.

Значит, союз с Орочимару и упреждающий удар, действительно, практически наш единственный шанс. Но, чёрт возьми, эта жертвенность Итачи! Ар-р-р-р! Злости не хватает! Ладно ещё с него стряс обещание постараться выжить, а то с него станется сделать какие-нибудь глупости. Типа впустить в своё тело Орочимару, а потом попытаться подорвать его изнутри, каким-нибудь особым хитровыверченным самоуничтожением. Мне же он как-то установил «красную кнопку», причём дистанционную. Вполне может быть, что у него тоже есть такая. Орочимару, конечно, тоже не дурак, а даже местами гений, вполне возможно, что распутает и разминирует… но всё равно «сиди и бойся». Так вот подумает, какой с Итачи гемор, и скажет: «да ну вас, ребятки, мне и Саске подойдёт». Хотя гемор-то гемор, но интере-есно-о… Может, Орочимару любитель шарад и сложных задачек, кто его разберёт?

Надеюсь только Итачи в свои шаринганы никаких скрытых команд не запаролил… А то посмотрю на Саске и…

Кстати, интересно очень, как именно они заберут Саске? Не захочет ли тот «пообщаться» со старшим братом? Или ему попросту не скажут, что Итачи решился на такой финт ушами? Сколько вопросов…

— Сайто! Ты очнулся! — раздался знакомый голос почти над ухом, и я чуть не подпрыгнул. Нафиг к незрячему так подкрадываться?! А если бы я вмазал сразу от неожиданности?

— Наруто?! Ты в деревне? Как всё прошло с Саем? Где Итачи? — я хотел и про Саске спросить, но вовремя прикусил язык. Мало ли, может Итачи ещё никуда не отправили. Сколько вообще приживляются глаза? Если мой брат отправил меня в двухнедельную кому, то, может, и сам где-нибудь в больнице отлёживается?

— Наруто, будешь есть? — спросила Шикару.

— Конечно, буду! — не постеснялся тот. — Тем более ты великолепно готовишь, Шикару-чан!

Следом за Наруто я переместился в нашу как бы гостиную и терпеливо ждал, пока он насытится, вслушиваясь в его тихие причмокивания. С лишением зрения слух как будто усилился. Наконец, он отложил плошку и палочки и обратился к моей сиделке.

— Шикару-чан, я посижу с Сайто, ты можешь сходить до госпиталя и сообщить бабуле, что он очнулся? Заодно и Шикамару найди. Не торопись, в общем.

— Поняла, — ответила Шикару и тихо удалилась.

— Рассказывай! — потребовал я, стоило входной двери закрыться.

— Бабуля рассказала мне о плане Итачи, — сразу взял быка за рога Наруто. — Обмен на Саске и союз с Орочимару против «Акацуки». Сначала я был против, но Извращенец сказал, что Орочимару — его друг, такой же, как для меня — Саске. Это о нём он всё время говорил, когда просил забыть Саске. И на самом деле, он тоже хочет возвращения своего друга. Всегда ждал, даже через столько лет, после его предательства. Я не знаю… Орочимару убил Третьего… Я не знаю, как это всё вместе уместить. Но Извращенец сказал, что он очень силён, а Шикамару — что без помощи Орочимару Джирайя умрёт.

— Я не сказал об этом Итачи, и не говорил Шикамару, вообще никому, — тихо ответил я. — Но Саске… В будущем он пусть и ненадолго, но примкнёт к «Акацуки». Нападёт на джинчуурики восьмихвостого деревни Скрытого Облака. Облако потребует выдачи Саске, как преступника, иначе будет война. Плюс ко всему Саске убьёт как бы действующего Хокаге. Не Цунаде-сама, а вроде как заместителя. А затем захочет разрушить до основания Коноху.

Наруто молчал, и мне казалось, что от потрясения.

— Какое дурацкое будущее, — фыркнул он. — Этого просто не может быть!

— По-моему, самое подходящее будущее для определения «глубокая задница для всего мира», — парировал я. — И это я не говорю о том, что будет мировая война. Хотя мы предприняли несколько шагов, чтобы хотя бы её отсрочить. И, кстати, Саске убил Орочимару, при попытке завладеть его телом, а потом сам же и воскресил из другого тела, потому что «задница» была просто на всё небо. И Орочимару смог измениться. Я не буду утверждать, что союз с Конохой заставит Орочимару измениться сейчас же. Кто знает, что там у него в голове творится. Но он не стал убивать тебя и твоих друзей, когда вы встретились в том несбывшемся. И остановил Саске, который вообще-то хотел тебя убить. Чтобы ты не мельтешил перед его царственным взором.

— Значит, когда ты говорил о том, что миссия не удалась, и мы помешали Саю внедриться?..

— Ага, он-то внедрился, но прибежали ты, Сакура и капитан Ямато и разнесли убежище к чертям. И увиделись с Саске. Так, минуты две. Он успел напасть на Ямато, и попытался убить тебя. Тебя Сай спас. А потом Орочимару оттащил своего ученика и предложил что-то вроде союза против «Акацуки». Типа они ему не нужны и не нравятся. Плюс ещё и охотятся за ним, такие нехорошие, — меня несло, и я не мог остановиться. — Так что план Итачи… Орочимару сам готов к сотрудничеству с Конохой. По сути, он ничего не имел против деревни. Его целью был лишь Третий Хокаге. Он был его учителем и у них были личные разногласия. Союз Звука с деревней Песка было лишь частью его плана, чисто на отвлечение. И то получилось, что Песок потом стал верным союзником Листа… Может, и на это тоже был расчёт, кто знает?

— С Третьим погибло десяток шиноби, — тихо сказал Наруто.

— Всего десяток, — поправил я. — Всего, Наруто. Ты же знаешь, сколько жителей в деревне? Сколько у нас в гарнизонах. Представляешь, каковы могли быть потери хотя бы среди гражданских? Среди генинов? Нападение было совершено во время экзамена. Все гражданские были на стадионе, их усыпили, и никто не пострадал. Улицы были пусты. Особых разрушений не было: только стена, которая как бы рухнула и больше дала сигнал, что на Коноху нападают, чем реальный пролом, в который побежала армия. Да и на призыв того трёхголового змея противники больше чакры потратили, чем как-то реально сражались. Были барьеры, которые не позволили другим вмешаться в бой Орочимару с Третьим. Ты помнишь, как на тебя напал Итачи? — перевёл я тему.

— Да, — подтвердил Наруто.

— Что ты думаешь об этом нападении? Сейчас, когда ты повзрослел, когда ты знаешь чуть больше.

— Что Итачи тем самым предупредил нас о том, что «Акацуки» начали охоту на джинчуурики. Засветил своего напарника. Разозлил Извращенца, чтобы он начал искать информацию. Если бы Итачи хотел, то мог бы поймать меня в иллюзию, и я сам куда хочешь с ним побежал. А он появился в Конохе, растормошил всех… Показал, что они слабые… И Саске показал, что он ещё слаб. Из-за того, что случилось с Саске, было сложно над этим думать, я очень злился, — признался Наруто.

— Угу, мастер-класс странной заботы от моего онии-сана, — пробормотал я. — Так ты мне расскажешь, где Итачи?

Узумаки неопределённо хмыкнул.

— Серьёзно, не томи. Что произошло за те две недели, пока я был в отключке?

Наруто поёрзал, вдохнул воздух, словно хотел что-то сказать, и тут послышался звук открываемой двери.

— Йо, — поприветствовал нас Шикамару.

— А где бабуля? — выдохнул Узумаки.

— Идёт, — ответил Нара каким-то подозрительно серьёзным тоном так, что у меня засосало под ложечкой.

— Чёрт возьми! Кто-то скажет мне, в чём дело и где мой брат?! — в виски снова стрельнуло болью, и я закусил губу, касаясь своих забинтованных глаз.

Дверь снова тихо скрипнула, и вошли двое. Сердце Наруто, который сидел рядом со мной, заколотилось громче.

— Значит, все в сборе, — я узнал голос Цунаде.

Она подошла ко мне ближе и погладила по голове, как недавно Шикару. Боль сразу ушла.

— Я снимаю повязки, но не напрягайся и старайся не смотреть на яркий свет, — сказала Цунаде, освобождая меня от бинтов.

Глаза с непривычки сразу заслезились.

— И что вы хотели мне показать? — вопрос был задан мужским и каким-то совсем незнакомым голосом, видимо, говорил тот человек, который пришёл с Цунаде. Я увидел только расплывчатое чёрное пятно и даже успел испугаться, что слепота Итачи передалась мне с глазами и у меня теперь ни хорошего зрения, ни мангекё, так как я сомневался, что додзюцу будет полноценно работать и у меня. Итачи упоминал, что нужен определённый резерв чакры только для активации каждой из ступеней шарингана, и он тратит не один чуу чакры каждый раз, чтобы просто его зрачок приобрёл вид сюрикена.

Впрочем, резкость постепенно наводилась и цветные пятна приобретали вполне конкретные очертания. Я увидел Наруто, Цунаде, Шикамару, а почти у самой двери, парня, который стоял, скрестив руки на груди и прислонившись к дверному косяку.

Если бы я не сидел, то подумал бы, что там зеркало поставили, по приколу. Ну просто… один в один я! Впрочем, если судить по его лицу, он думал что-то аналогичное…

Это что, типа шоковая терапия? Или какая-то иллюзия?

Стоп! Это же…

Какого хрена тут уже делает Саске?!

Глава 18. Редисочная

Почему-то, увидев Саске, я мгновенно успокоился. Во-первых, очевидно, что план Итачи удался и обмен состоялся, а мой онии-сан уже не в Конохе, а, скорее всего, в подземных убежищах Змея. Во-вторых, нарочито расслабленная поза Шикамару, вставшего аккурат возле окна, в которое светило солнце, меня совершенно не обманула. Плавали, знаем, как с ним чаёк пить. Если внезапно Саске кинется на мою только приходящую в себя тушку, то Шикамару его остановит своим «теневым подражанием». Ещё Наруто рядом стратегически присел. Плюс Цунаде, с которой и вошёл Саске. И мой «младший братишка» не связан, пришёл добровольно, и пусть и строит из себя невесть что с кирпичной мордой, всё же выдаёт вполне человеческие реакции удивления, интереса и непонимания. Шаринган — он всё видит, как ни скрывай!

Может, наши милые друзья ожидали, что у кого-то из нас прорежется мангекё от неожиданности? С другой стороны, я теперь вполне себе уверен, что пересаженные глазки не будут сами по себе кастовать чёрные пламенюки от одного вида Саске или как-то чудить. И это уже хорошо.

Что я могу сказать о своём «братишке», который, как я полагаю, ещё не знает и не подозревает, как ему со мной «свезло»? Одет почти как гражданский и вполне прилично, на стриптизёра с канатом на поясе не похож. Футболка с широким стоячим горлом, удлинённые бриджи, заправленные в высокие чёрные ниндзя-сапоги, явно сделанные на заказ. Без пяток и с открытыми пальцами, как и принято, но щиколотка и голень полностью закрыты и мне даже стало любопытно, как он их снимает. Сакура, у которой почти такие же сапоги, помнится, жаловалась, что в походе удобно, а так ходить — нет, и стаскивать их тяжело.

Может, поэтому Саске и встал на входе, в углублении, чтобы с обувью не мучиться? Явного оружия не видно, меча — тоже. Впрочем, у него на запястьях были напульсники, и из их битвы с Итачи я помню, что у него там запечатаны сюрикены и другое метательное оружие. Вполне может быть, что Саске совсем недавно в деревне, да и пришёл он с Цунаде. Может, из госпиталя? Какую-нибудь медкомиссию проходил, как я в самом начале? Или Хокаге его просто от себя пока не отпускает далеко. Информации не хватало, но дорогие друзья делиться не спешили, тоже отслеживая первичные реакции: они самые яркие. И по ним больше Саске проверяют и его адекватность. Можно ли моего братишку отпускать на выгул или поводок нужен.

Глаза Саске загорелись красным, и я чуть напрягся. Нет, конечно, я понимаю, что, скорее всего, он хочет взглянуть не клон ли я, но всё равно настораживает, особенно в условиях моей как бы беспомощности. Вырос я в Челябинске, в годы перестройки и «лихих девяностых», и знаю, что как и там, так и здесь очень важно первое впечатление. Сейчас оно смазано тем, что Саске увидел меня беспомощным. С одной стороны правильно: по идее, у него не должно возникнуть желания убить меня или сразиться здесь и сейчас, так как это «не по-пацански» бить лежачего. Да и я ему так-то ничего не сделал пока. Но если он расценит меня как нечто неинтересное и не стоящее его внимания, то тоже плохо. Как я без него онии-сана спасать буду? С другой стороны, Саске привык к ажиотажу вокруг себя…

Даже если мангекё пока мне не светит, я его всё равно уже обожаю. Я уже подумал и прикинул несколько стратегий по поводу Саске, а прошла всего пару секунд после того, как он задал вопрос о том, что там ему хотят показать. Мне тоже хотелось послушать, что скажет Хокаге, поэтому я заставил себя с деланным безразличием оторваться от его шарингана и взглянуть на Цунаде-сама.

— Я хотела познакомить тебя с Сайто, Саске, — ответила Цунаде, одним кончиком губ одобрительно улыбнувшись мне. — Мы провели проверку крови, он тоже из клана Учиха.

— Но фамилия моя Дайкон, — счёл я нужным вмешаться в крохотную паузу предоставленную мне Хокаге.

— Дайкон?.. — переспросил Саске, прищурившись. Кстати, шаринганы он погасил и внешне снова стал спокоен. — Ты не захотел взять фамилию Великого клана?

— Прости, если обидел тебя, — пожал я плечами, — от фамилии «Учиха» никакой практической пользы, но слишком много проблем. Да и своего отца я не знал, так что фамилия у меня, как я подозреваю, из-за моего мона.

— Твоего мона? — снова переспросил Саске, посмотрев на Шикамару, который услужливо развернул перед Саске мою «парадно-выходную» одежду.

Узнав подробней о местной геральдике, свою вышитую «редиску» я перенёс в положенные места всего своего небогатого гардероба, разве что кроме домашних футболок.

Кстати, Итачи только повеселила «подрисовка» трёх листиков к огимону клана Учиха. Он усмотрел в этом знак того, что подразумевалось объединение клана Учиха и клана Сенджу — веер и новые ростки, в которые вдобавок при определённой фантазии можно вписать знак клана Сенджу. Тут так делают с отделившимися ветками, которые хотят показать свои корни. При своей простоте камоны семей весьма информативны, если знать на что смотреть.

Два символа превращались в самостоятельный мон, который в сумме очень походил на редиску и местные в Стране Травы дали моей матери и мне фамилию «Дайкон». Ничего обидного, кстати, по-местному это символ силы и мощи. Матери, в общем-то, было уже всё равно… А я привык к своей фамилии и даже себя «Редиской» зову, впрочем, в этом виновато и моё воспитание в мире пророческой техники. Самое время побыть «редисочным старшим братишкой».

Интересно, Цунаде всё же сама проверила мою кровь или просто так сказать «шаринганы налицо»? И знает ли она о нашей с ней родственной связи? Может и знает, раз тоже впряглась…

— Спасибо, что сняли повязки, Цунаде-сама, — обратился я к ней, полностью игнорируя Саске. — Меня ещё немного шатает, но чувствую себя значительно лучше. Было интересно увидеть Саске, вы были правы, мы на самом деле внешне очень похожи.

— Саске вернулся в Коноху только сегодня с утра, — пояснила мне Хокаге. — И знаешь, Сайто… Твоему младшему братику негде пока жить, — её золотисто-карие глаза задорно блеснули. — Я тут подумала… Может, пусть пока у тебя поживёт? Ты не против?

— Но Цунаде-сама, — вклинился уже не такой спокойный Саске, — у меня же есть квартира!

— А… — протянула Цунаде, — прости, Саске, но после того, как ты самовольно покинул Коноху… Сам должен понимать, что она не осталась закреплена за тобой. Не так давно там живёт одна семья.

Я видел, как Хокаге предупредительно посмотрела на Наруто, который уже открыл рот, чтобы возразить. Что-то мне подсказывает, что квартира Саске внезапно обрела хозяев за два дня до его возвращения. Это тоже Итачи попросил или у Хокаге свои задумки?

С другой стороны, подобная инициатива тоже понятна. Вот куда сейчас Саске девать? Одного оставлять в этой его квартире? Гордого и одинокого. Сразу на миссии направлять? Или команду АНБУ к нему командировать? Ещё неизвестно, когда кто-нибудь прознает о том, что он в Конохе. Вот появится мой индийский брат и попробует «раскрыть глаза Саске» с той позиции, которая ему выгодна. А там и до разрушения Конохи недалеко.

Да и я до сих пор не знаю обстоятельства обмена: что ему сказали, что он думает и что знает по поводу Итачи. Скорее всего, меня хотят к нему приставить, потому что я одновременно лицо заинтересованное и незнакомое Саске.

— Саске может и у меня пожить! — сказал Наруто с широкой улыбкой, от которой Учиха явственно вздрогнул.

— Нет! — быстро и категорично заявил Саске, явно представив картинку вроде «придурок-Узумаки постоянно достаёт меня». Да и я был у Наруто в гостях пару раз, у него хронический срач и места ещё меньше, чем у нас.

— Я мог бы жить в квартале Учиха, — не совсем уверенно пробормотал Саске, уже с какой-то обречённостью оглядывая дом и поглядывая на меня. Есть контакт!

— Это там, где убили всех твоих родных? — посмотрел я прямо на него, чуть приподняв бровь. — Конечно, как хочешь. Но, в принципе, я не против, если ты поживёшь у меня. Места не так много, как, может, ты привык, но, как и сказала Цунаде-сама, ты — мой младший брат, а значит, я обязан протянуть тебе руку помощи.

Саске замер от моей трактовки ситуации, но тихо хмыкнул, словно соглашаясь.

— Значит, решено, — кивнула Цунаде, — завтра можешь зайти за бумагами, Саске. А я вас оставлю. Очень много дел.

С этими словами она ушла. Мы остались вчетвером, Саске так и не сдвинулся с места около двери.

— Я провалялся в постели две недели, — посмотрел я на Наруто, — больше всего мне хочется сходить в баню на горячие источники. Сам понимаешь, мне нужна твоя дружеская поддержка, — слово «поддержка» я выделил тоном, так как стоять мог пока с большим трудом. Надеюсь, целебные источники Конохи поспособствуют моему выздоровлению.

— Я бы не отказался, — сказал Шикамару. — Пожалуй, можно позвать с нами Чёджи.

— Саске, ты с нами? — повернулся к другу Узумаки, в его голосе сквозила такая надежда, что я чуть фейспалм не сделал. Очевидно слишком. Впрочем, желание помыться, скорее всего, пересилило в Саске его нежелание «явно дружить».

— Да, — коротко бросил он.

На горячих источниках я ощутил себя просто божественно, да и Шикамару шепнул, что расскажет все подробности вечером. И притворяться не пришлось, что Саске меня не особо интересует, он как-то отошёл на задний план. Впрочем, я чувствовал на себе его взгляд.

Кстати, к нам, вместе с Чёджи, присоединились и Рок Ли, и Неджи. Последнего я не видел с тех пор, как у нас состоялся тот глупый разговор про дружбу. Но прикалываться надо мной он не стал, да вообще присоединился ко мне и во время помывки спокойно шоркал мне спину мочалкой. Мне даже показалось, что все остальные парни были в лёгком шоке. Ну а что? Хьюга мне ещё и рукой шею, виски и лоб прогладил, на какие-то точки нажимая, когда снова началась головная боль. Вот, сразу ясно, что настоящий друг. Я ему так и сказал. Прошло всё, как по волшебству.

— У тебя глаза твоего брата? — спросил меня Неджи.

— Да, — подтвердил я.

— Я был там, и видел у него твои. Понял, что вы совершили обмен, — кивнул Неджи и хмыкнул. — Придётся заново привыкать. В последнее время так много шаринганов вокруг… Даже в теневых воронах.

— Ты сказал о вороне с шаринганом? — переспросил я.

В горячем источнике меня начало знобить.

Я чуть не забыл об этом…

Итачи не мог не проконтролировать процесс возвращения Саске в Коноху, да? Что же это была за мысль? Что за приказ ты отдал Саске? Любить Коноху? Защищать деревню?

Эх онии-сан, онии-сан… А как же ты?

Глава 19. Заговорщическая

После онсэна я, кажется, в лучших традициях своего здешнего «студенчества», когда выматывался на тренировках, попросту уснул. Завершив помывку, мы обосновались в кафешке при бане, парни, особенно Ли и Наруто, трепались, а я, насытившись тэмпурой, чуть прислонился к Неджи и задрых. Проснулся уже на своей кровати от того, что кто-то разговаривает.

Дом в последнее время похож на проходной двор, честное слово! И я ещё предвижу, что у нас пропишется Узумаки. Хорошо ещё, что у шиноби не так много выходных, и всё свободное время Наруто тренируется. Похвастал как раз в бане, что уже смог разрезать водопад своей стихией ветра. Не иначе, как изматывал себя тренировками, пока мы были на миссии в Суне и я пребывал в отключке благодаря онии-сану, решившему, что я не должен мешать его грандиозным планам. Ещё у Узумаки есть этот «секрет» с множественным клонированием, который повышает производительность и эффективность тренировок в разы. Явно предвкушал и готовился ко встрече с лучшим другом, чтобы доказать Саске, что он не слабак.

— Сайто, хватит прикалываться, и дай мне тебя осмотреть! — когда я вышел из спальни, то увидел Саске и Шикару.

Мелкая Нара почти загнала Учиха в угол. Я бы даже сказал, что делала она это с азартом. Интересно, это она специально над Саске угорает или на самом деле со мной его спутала?

— Что происходит? — я снова ощутил, что головная боль возвращается, поэтому получилось не слишком приветливо.

— Сайто? — вытаращилась на меня Шикару, а потом снова посмотрела на Саске, словно пыталась сыграть в «найди десять отличий». Ага, хорошая попытка, почти поверил, сыграно весьма достоверно. Но что-то я сомневаюсь, что от Нара в их квартале можно что-то утаить. Особенно от такой любопытной и умненькой девочки, как Шикару.

— Кто это? — спросил меня Саске, изображая оскорблённую невинность. — Она зашла в дом, а когда я попытался её прогнать…

— Слушай, давай ты не будешь никого прогонять, — перебил его я, — по крайней мере, того, кто собирается нам приготовить поесть. Я сам пока не в состоянии, а ты… сомневаюсь, что ты умеешь готовить.

— Хм, — Саске чуть нахмурился и кивнул. Кажется, с готовкой я верно угадал.

— Кстати, Шикару — твоя двоюродная сестра, — не удержался я, видно, головная боль не способствует здравому смыслу и я позабыл о том, что если скажешь «А» от тебя потребуют и «Б».

— Что? — удивился Саске, разглядывая мелкую Нара, которая сразу притворилась пай-девочкой, но зато подошла ко мне и начала вливать медицинскую чакру.

Святой Рикудо! Как же хорошо, когда ничего не болит! В голове прояснилось и мутная кровавая пелена, давившая на виски, прошла. Но как-то не нравятся мне эти симптомы… Неужели так всегда будет? Может, из-за этого все Учиха и были не сильно разговорчивые и с мерзким характером? Итачи просто святой, если всё это терпел и был вполне хорошим братом.

Сдаётся мне, что благодаря Итачи и некоторым моим рассказам, мы тут стоим в самом центре «социального эксперимента» над Саске. С целью вернуть ему душевное равновесие и веру. А также напомнить о семейных ценностях и о дружбе. Я вообще-то всеми руками и ногами «за», мне ещё ему объяснять, что Итачи хороший, и онии-сана спасать надо. Но не всё сразу. Есть как минимум пара месяцев в запасе, до активных действий Орочимару и попытки его поменять тело, пока Итачи не в форме. И сейчас я уже думаю, что если онии-сан подстраховался и внушил Саске что-то вроде «защищай Коноху», то даже проделки Обито особо погоды не сделают. Вообще-то Итачи финт с шаринганом Шисуи и в каноне провернул, только случайно просчитался и загипнотизировал себя же. Для него всё же важнее всего был младший брат, что тогда, что сейчас.

В конце концов, если вспомнить канон, Саске до последнего не хотел скатываться в этот мрак с местью, да и на тренировках, которые организовывал для него Орочимару, никого не убивал. Змей ему в упрёк ставил «мягкосердечность». А потом, когда Саске выяснил, что за просто так убил своего любимого брата — Итачи, которого подставили старейшины и Третий, то, естественно, захотел всё выяснить. Кто бы не захотел? Жаль, что вчера я проспал всё на свете и так и не узнал у Шикамару как всё прошло.

— С чего ты решил, что она моя двоюродная сестра? — не отстал Саске.

— Мой папа — Нара Шикаку, — ответила ему Шикару. — Он младший брат-погодка Нара Микото. Женщина не может управлять тенями и стать главой клана Нара, поэтому старшая сестра моего отца вышла замуж за главу клана Учиха, а мой отец стал главой клана Нара.

Саске так смешно на нас вытаращился, что я ухмыльнулся.

— Только не говори мне, что не знаешь, как образовываются союзы кланов и откуда дети берутся.

Саске хмыкнул.

— Я просто не знал, что моя мать не из нашего клана. В детстве подобным не интересуешься.

— Возможно, — кивнул я. — Ты был ребёнком, а насколько мне известно, у клана Учиха было много секретов и после замужества здесь принято считать, что женщина становится частью другого клана. Так что Микото-сан могли ограничивать общение с семьёй. Или ты об этом просто не знал и не придавал значения, потому что был мал.

— Любой, кто поступит в Академию, считается практически взрослым, — насупился Саске. — Я жил самостоятельно и знать не знал ни о каких дядях или двоюродных братьях-сёстрах.

— А кто занимался размещением тебя в квартире, о которой вы вчера говорили с Цунаде-сама? Переносил вещи там?.. — спросил я Саске, вспомнив один из филлеров. Там показали немаленькую жилплощадь. Помню, там ещё была большая кровать на полкомнаты и балкон. А ещё всё в клановых огимонах. — Тебе же, кажется, лет восемь было…

Учиха снова нахмурился, но отвёл взгляд.

— Не помню, — буркнул он. — Откуда ты вообще столько знаешь о моей семье?

— Так получилось, что у меня пробудился шаринган, и это вызвало некоторые вопросы, — чуть улыбнулся я. — А Шикамару и Шикару — мои друзья. Кстати, — я покосился на притихшую подружку, — мы с Саске можем рассчитывать на завтрак? Или мне самому, больному и несчастному, придётся его нам готовить?

— Ой, да, сейчас! — пискнула Шикару и умчалась на кухню.

Подозрения насчёт того, что дом потихоньку будет походить на проходной двор, оправдались уже после завтрака, когда к нам неожиданно постучал Хатаке Какаши.

— Какаши-сенсей? — привстал Саске. — Давно не виделись… здравствуйте.

Но мне почему-то казалось, что всё внимание Хатаке отчего-то направлено только на меня.

— Сайто, Саске, — заявил он нам, — Цунаде-сама назначила меня вашим временным наставником. — Сайто нужно войти в форму, а Саске показать, на что он способен и чему научился за время своего отсутствия. Кстати, Саске, вот твои бумаги из госпиталя и протектор, ты теперь снова шиноби Конохи, поздравляю.

— Э, спасибо, — кивнул Саске.

— Тогда за мной, — повторил его жест Какаши. — Сайто, нужна помощь?

— Пока нет, — отказался я.

Хатаке был какой-то подозрительный. И если бы я не знал, что «Котоамацуками» у Итачи было одно и эта техника «перезаряжается» раз в десятилетие, то подумал бы, что онии-сан заодно чуть промыл мозги и Какаши. Какой-то он был… Не знаю, как и сказать. В приподнятом настроении, что ли. Он и до этого в Суне со своей заботой показался мне немного странным. Но я расценил это, как шок из-за Итачи. А сейчас, может, рад, что Саске вернулся? Только как-то очень странно рад.

Мы с Саске и Какаши пришли на искусственно созданную площадку с деревьями, широченным водопадом и мостиком посередине. Я до этого даже не знал, где этот «секретный полигон» и находится. На лавочке нас поджидали Наруто, Сай, Сакура и Ямато. Вся команда в сборе. Сай, видимо, вернулся в Коноху. Наверное, его «шпионская» деятельность уже была неактуальна, если Орочимару стал союзником. Или Змей попросту не захотел «пригляда» за собой и выгнал вместе с Саске и Сая…

— Сайто! — вскочила Сакура, и я опешил. Честно говоря, больше ожидал, что она с криком «Саске!» подскочит.

— Привет, Сакура, — улыбнулся я.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила меня она, практически игнорируя Саске, который шёл следом за мной, и тем самым, вызывая когнитивный диссонанс. Ещё и подошла почти вплотную.

— Привет, Сакура, — недовольно поздоровался с ней Саске, напоминая о себе.

— Ой, извини, привет, Саске, — улыбнулась ему Сакура и снова обратилась ко мне: — Мне Неджи и Шикамару уже сказали о твоих головных болях. Шикамару обещал, что достанет ингредиентов, постараюсь сделать тебе пилюли. У меня уже есть несколько идей.

При словах о пилюлях Сай и Наруто одновременно слегка позеленели и начали делать всякие знаки за её спиной.

— Я был бы очень рад, спасибо, Сакура, — поблагодарил её я. — Лекарства были бы кстати. Не хочется превращаться в злобного засранца только потому, что у меня болит голова.

— Ладно, давайте займёмся делом, — прервал наш трёп Какаши.

Серьёзно. Я теперь более чем уверен, что всё это один большой розыгрыш. Наверное, каждому дали свои роли, как вести себя рядом с Саске. Типа «да, да, мы рады, что ты вернулся, но жизнь не стоит на месте. Не вольёшься в коллектив добровольно, будешь лишним». Вот уже Сакура заставила Саске поздороваться с ней первым… Так, глядишь, и на свидание её пригласит через какое-то время…

Похоже, что даже Какаши припахали к миссии «Достань Саске».

Глава 20. Учебная

Какаши разбил «участников соревнований» на две команды… даже на три, если считать, что я был в команде болельщиков и мне поручили гонять чакру, а также дали упражнение на разработку стихии земли. Мне вручили кусок спрессованного гипса или чего-то подобного в одну руку и мой же каменный тренировочный шарик в другую и сказали сделать из гипса такой же шарик. Мол, я уже к своим «тренажёрам» привык, знаю, каковы они на ощупь и по шероховатости. Я должен был сродниться со стихией, что уже умел на начальном этапе, как бы почувствовать содержание, а затем выполнить воздействие на форму — «вырезать» нужную мне фигуру.

Место мне выделили «козырное»: на том самом мостике вдоль водопада. Так я видел всё, что творилось внизу на полигоне, и мог тренироваться, медитировать, отдыхать, а под задницей было полно материала, если внезапно я справлюсь со своим камнем и мне понадобится ещё.

В это же время Наруто, Сай, Сакура и Ямато должны были «сразиться» с Саске и Какаши и отобрать у каждого из них по колокольчику. Тема с колокольчиками заезженная, но, видимо, действенная. И есть шанс не покалечить друг друга сильно.

Да-а… уж.

Что сказать? Я очень хочу, чтобы Саске был за меня. Все остальные тоже крутые, конечно, но Саске… Получается, что в аниме и половины того, что он может, не показали. У меня лично получалось за всеми следить только из-за шарингана, и плевать на вновь разыгравшуюся мигрень! Сила, скорость, расчёт ситуации! И техники! Техники! Техники! Ва-а-а-а! Я тоже так хочу! И даже если у меня прорежется мангекё, я вряд ли смогу противостоять Саске… больше пары минут. Жаль, что Итачи в бою или хотя бы на подобной тренировке я так и не увидел, но сейчас уже начинаю сомневаться, что Саске выиграл только потому, что Итачи поддался. Не знаю… Они оба настолько круты, что у меня даже никакой зависти нет, я просто в полном восхищении! И тоже так хочу, хотя бы когда-нибудь, если доживу и переживу всё это… И я буду очень сильно стараться!

С Какаши разобрались через два часа этой «тренировки». Толпой завалили, можно сказать, да и Ямато знал пару «секретных приёмов» против своего сенпая.

После того, как Хатаке лишился своего колокольчика, он поднялся ко мне и сел рядом, тоже наблюдая за развернувшимися сражениями внизу.

— Как твои успехи, Сайто? — не оборачиваясь, спросил он.

Я продемонстрировал ему немного корявый шар с «наростами» породы и крупнее, чем мой тренировочный.

— Сложно сказать…

— Ты словно пытаешься сделать это, как скульптор, отсекая кусочки, — потёр подбородок через маску Какаши. — Действуй, как шиноби. Чётко представляй то, что тебе надо. И бери это.

Он положил ладонь на мост и сжал кулак. Посыпалась крошка, в его руке появился круглый шарик, а на мосту — аккуратная выемка.

— Видишь? Форма и содержание. Многие шиноби, владеющие стихией земли, страшные противники. При дистанционном воздействии на породу возможно посылать земляные или каменные пули, устраивать ловушки, создать защитные укрепления. К тому же, как докладывала Яманака Ино, у тебя также могут проявиться сенсорные способности, основанные на сродстве со стихией земли. Примерно, как у того парня из Песка… Шишио, кажется.

Я согласно кивнул. Стихию земли можно было недооценить, а по сути выходило, что «земля» это и все породы в ней встречающиеся: золото, железо, камень, песок. Это смогла доказать слепая девочка — маг земли, имени которой я уже не помню, когда выбралась из железной клетки — это было в просмотренном в прошлой жизни «Аватаре». Она поняла и осознала это… Да и здесь были аналогии.

Помню, что на всяких датбуках шли споры, что же такое управление песком или металлом, что за «магнетизм» или соединение каких стихий. Но сейчас я подозреваю, что это было, скорее всего, сродство с каким-то материалом — одним из элементов «земли», тем, чего больше или что опасней — каждый выбирал сам. И путём тренировок добивался.

Гаара управляет простым песком, но за счёт своих объёмов чакры и биджуу эти объёмы колоссальны. Её отец управлял золотым песком и вроде бы побеждал Гаару в детстве за счёт того, что золотой песок тяжелее и более плотный. Правда, уже на Четвёртой мировой войне проиграл чисто за счёт объёмов, думаю.

Тот же Третий Кадзекаге, который мог управлять железным песком, считался сильнейшим шиноби своего времени… С одной стороны железо легче, чем золото, но во много раз доступней. Тут тебе и объёмы, и плотность, и возможность достаточно быстро восполнить потери. Вообще-то получается, что мы носим футболки-сеточки из чакропроводящей лески, которая сама по себе «подсасывает чакру», и на которую тоже можно воздействовать самому, смягчая удары или распределяя инерцию по площади сетки. У той же Гаары по телу идёт броня из песка: последний слой защиты. Кварц, а по сути — кремний — то, из чего состоит её песок, легче железа, но, опять-таки, в пустыне он повсеместно. И там, где ты наскребёшь три килограмма железного песка, против тебя могут использовать пару центнеров простого. Если, конечно, силёнок хватит всем этим ворочать… Но в той же Конохе залежей песка и не найти, это тебе не Великая Пустыня…

Воздействие на песчинки, скорее всего, одновременно и проще, и сложней, чем на целую породу. Нужно уметь формировать геометрию и управлять ей… но это было не каждому дано, потому что, во-первых, не так просто воздействовать на достаточно большие объёмы земли. Не зря Какаши дал мне в руку отдельный камень. Из куска сделать что-то проще, чем на площади, когда твоя чакра как бы расползается из-за «сродства». Тут ещё надо уметь её концентрировать в точке соприкосновения, не давая «улетучиться».

Вообще мозг можно сломать на концентрации, и с помощью шарингана я видел, насколько Какаши был сконцентрирован на изготовлении этого небольшого шарика. Получалось, что ему было проще «утонуть» в земле, сохраняя сродство, чем вытащить шарик. Помнится и тот, кто сделал мне мои тренажёры, тоже сначала вытащил кусок камня и только потом выполнил формирование, приложив концентрацию к небольшому объёму породы. Возможно, что в этом и кроется некий «секрет» управления стихией земли?

— Какаши-сенсей, как вы думаете, у меня получилось бы воздействовать через стихию земли на металл? Я просто вспомнил, что всегда хотел, чтобы мои шарики были железными.

— Чакропроводящий металл? — хмыкнул Какаши. — Ты слышал когда-нибудь о техниках Третьего Кадзекаге?

— Да, — не стал врать я. — Я подумал, что как Гаара не потяну откровенно большие объёмы, но железный песок тоже земля, а если я только начинаю работать с техниками земли, то почему бы не попробовать выполнять сродство с железом? Так хотя бы есть шанс попытаться отклонить летящее в меня и товарищей оружие. И техники земли возможно использовать не только в качестве защиты или ловушки, но довольно активного нападения. К тому же в дальнейшем, с развитием стихии огня я мог бы… например, попытаться раскалять своё оружие… если это возможно. Я уже в курсе, что соединение двух стихий получается лишь у единиц шиноби с особыми геномами, но так и не понял, почему.

— М-ма… Как бы тебе объяснить?.. — глаз Какаши чуть подёрнулся пеленой задумчивости.

— Не стесняйтесь объяснить так, как для Наруто, — ухмыльнулся я. — Я быстрее пойму, да и можно для Узумаки не придумывать.

Какаши усмехнулся.

— Хорошо, попробую. М-ма… Вот водопад, и ты хочешь бросить в него… — он поискал взглядом что-нибудь и остановился на моём шарике. — Камень… Точнее два камня, потому что ты хочешь объединить две стихии. Камень — это какая-то стихия. Скажем, ты хочешь сделать, м-ма… водный вихрь. Чисто теоретически объединив две чистые стихии — ветра и воды — в одну технику, понятно?

— Да, пока всё ясно, — кивнул я.

Какаши чуть подвинулся, освободил себе пространство моста.

— Так вот. Водопад это — время… вода течёт, как секунды и минуты. А наш мост — это твой очаг чакры, из которого ты создаёшь ту или иную технику. Сначала ты делаешь воду, — он совершил преобразование, достал камень и бросил его в водопад. — Потом ветер, — со вторым камнем были произведены те же манипуляции. — И что получаем?

— На перестройку очага чакры для сродства с другой стихией нужно время, а потери даже нескольких секунд уже бесполезны для формирования техники. Тут лучше использовать второго человека, с которым объединяешься, и который одновременно с тобой «делает и бросает в ту же сторону камень». То есть совершать совмещение техник иным способом.

— Верно, — кивнул Какаши. — А шиноби с уникальными геномами делают что-то вроде такого.

Он снова коснулся моста, вытащил два слипшихся друг с другом камня и кинул в водопад.

— Их формирование техники происходит внутри очага чакры. В этом и уникальность, — понял я наглядный пример.

— Ага, — кивнул Какаши и без перехода сказал: — Саске думает, что Итачи погиб в «Акацуки» около полугода назад, а с Орочимару мы попросту договорились о союзе, и саннин отправил его обратно в качестве демонстрации добрых намерений и лояльности к деревне.

— Он ничего не знает про обмен? — я снова посмотрел на сражение внизу. Сакура разбомбила кулаками половину площадки в попытке достать моего младшего братишку.

— Нет, не знает. Итачи сказал, что ты лучше всего подойдёшь для того, чтобы всё рассказать Саске в нужное время.

— Я почему-то так и думал… — хмыкнул я.

— С железным песком я могу тебе помочь, — снова сменил тему Какаши. — У меня есть знакомый кузнец-оружейник. Смогу достать для тренировки некоторое количество, чтобы определить, есть ли у тебя сродство.

— Сколько это будет стоить? — я начал прикидывать свои финансы.

— Ну, если у тебя не получится, то просто вернёшь песок, — отвернулся Какаши, — а если получится, то там посмотрим…

— Ладно, — согласился я.

В принципе, ничего не теряю, да и учитель по техникам земли у меня неожиданно образовался. Может, из-за того, что я имею некоторое влияние на братьев Учиха, меня так обхаживают? Хотя на Какаши это всё равно как-то не походило.

— Когда я был ещё младше тебя, — неожиданно нарушил молчание Хатаке, — у меня была команда. Мы… Не успели толком подружиться. Была война, и один из моих товарищей погиб. Его звали Учиха Обито. Внешне вы совсем не походите, но характером, жестами, упорством и упрямством ты — копия он.

— Учиха Обито?.. Но…

— Да, Цунаде-сама поднимала твои анализы, которые делала Сакура, когда ты только пришёл в деревню. Это твой брат…

— Ясно, — только и смог пробормотать я, пребывая в глубоком шоке.

Стрёмно-то как. И вот они потом все удивятся… А Итачи я так и не сказал…

Саске всё же смогли поймать.

Но только через четыре часа, когда почти у всех, кроме неугомонного и неиссякаемого Наруто, кончилась чакра. Ну и плюс территория ограничена, а чернила Сая даже с шаринганом почти не видны в густых тенях. Сумииро-Сай экономил силы, сражался танто или врукопашную и почти не раскрывал своих способностей, пока не настал последний момент. Саске попросту его недооценил! На какой-то миг чернильные змеи обвили присевшего перевести дух Саске, а Сакура победно сорвала с его пояса колокольчик.

— Может, снова в онсэн сходим? — предложил я, осматривая потрёпанных и испачканных в земле и траве парней.

— И пообедать! — поддержал меня Наруто.

Глава 21. Хронологическая

Наконец-то я узнал всю хронологию событий, которые произошли, пока я был в двухнедельной отключке.

Двадцать пятого января у нас с Итачи состоялся тот памятный последний разговор, надеюсь, только, он не будет на самом деле последним.

Двадцать пятого же января Цунаде-сама совершила процедуру обмена шаринганами разной ступени развития — наверное, это было что-то вроде медицинского прорыва, по крайней мере, десятого февраля, когда у меня состоялся приватный разговор с Хокаге, она засыпала меня всякими ирьёнинскими терминами и выглядела довольной.

Операция дала ей больше информации по нашему додзюцу, которую, кстати, собирали ещё её деды. Она полагала, что у Итачи с высокой долей вероятности может снова пробудиться мангекё, когда он будет в форме и полностью выздоровеет. А вот мне на слияние томоэ можно будет надеяться лишь в случае, если я буду готов к мангекё по резерву чакры. И этот объём должен стать чуть ли не в три раза больше, чем у меня сейчас просто, чтобы мои головные боли хотя бы притупились, а чтобы четвёртая степень додзюцу пошла, это надо пахать в авральном режиме отсюда и как минимум до моего восемнадцатилетия… Ну, может, чуть поменьше, смотря, как пахать.

Цунаде-сама полагала, что моя мигрень — следствие приживления и оттока чакры, которую потребляет додзюцу, даже в неактивном состоянии. Собственно, и слепота у Учиха наступала по причине изношенности каналов, а обмен или пересадка включали что-то вроде режима «обновления». В общем, никакой фантастики, волшебства или чудес, сплошная биология с особыми клетками, которые и запускают этот механизм регенерации. После некоторых раздумий и прикидок, я подумал, что имелись в виду стволовые клетки, которые в мире пророческой техники только входили в оборот и за которыми «было будущее».

По сути, чужие ткани заставляют активизироваться организм, и в то же время чакра всё заживляет и делает такую пересадку в принципе возможной. И вот тебе и получается «вечный мангекё» — потому что и додзюцу работает, и каналы приведены в норму.

Что касается моей ситуации, то Цунаде-сама сказала, что существует вероятность того, что мои глаза всё же начнут слепнуть после активации мангекё, так как «обновление» прошло раньше необходимого. В общем, она рекомендовала ту же операцию между мной и Саске, когда у нас обоих что-то новенькое пробудится. Так и сказала: «что-то новенькое»! Пошутила типа. И всё же, как хорошо иметь в окружении первоклассного ирьёнина S-класса, который в тебе заинтересован! Тут мне точно подфартило так подфартило.

Плюс я, кажется, раскрыл секрет, почему не ослеп Обито — у него-то точно полтела чужого и чакры на восстановление дофига и всё это вместе совпало с пробуждением мангекё. А Какаши использует шаринган в редких случаях и экономит заряд. Может, даже не так важно, какой именно орган тебе чужой присобачат, но у Учиха сложилась традиция с глазами, как с самым проблематичным.

В общем, когда Итачи меня вырубил, то сказал Цунаде-сама, что я проваляюсь в таком состоянии две недели и лучше меня не трогать. Дать всему зажить, да и чтобы под ногами не путался и на жалость не давил. Про жалость, это я уже сам догадался, конечно.

За это время они развернули нехилую деятельность.

Встреча с Кабуто, а значит, и с Орочимару, должна была пройти тридцать первого января на мосту в Стране Травы, до этого времени Итачи уже провели успешную пересадку. Как раз тридцать первого он очнулся от комы, в которую его ввела Цунаде-сама. К Орочимару, как оказалось, заслали Джирайю, а Сай остался в запасе. Они не были на сто процентов уверены, что он не доложит Данзо про Итачи и весь этот «нерушимый союз». Да и Цунаде явно не хотела, чтобы у Данзо появилось какое-то влияние на Орочимару и связи с её старым другом.

К тому же у Джирайи тоже была возможность дистанционно докладывать о том, как всё прошло через свой призыв жаб. И они, похоже, договорились с Орочимару.

С другой стороны заслать Джирайю было правильно: он и старый знакомый, и подход к своему другану знает, и достаточно сильный, чтобы уйти без существенных потерь в случае отказа. Но, насколько я помню события, показанные в аниме и манге, Орочимару и сам был не прочь задружиться с Конохой, даже и в одностороннем порядке. А тут ещё такой «калым» в виде моего онии-сана предложили, что у него, наверное, буквально язык до земли вывалился.

Саске же сообщили полуправду о том, что Джирайя пришёл предложить змеиному саннину союз с Конохой из-за того, что Наруто — джинчуурики, а «Акацуки» охотятся как раз на таких, как он и Гаара — Песок, мол тоже «в деле» и в союзе. Цунаде готова простить старые обиды, да и, похоже, что нарыла некоторые бумаги, которые уже не делали вину Орочимару столь однозначной. Всё же политика, она везде политика, хоть в России, хоть в Америке, хоть в мире шиноби. Как выгодно в определённой ситуации, так, значит и правильно. «Закон, как дышло — куда повернул, туда и вышло». А в военной деревне вообще действует закон номер один: «Хокаге всегда прав», а если кто с этим не согласен, то «смотри закон номер один». Сменился Хокаге — сменился и взгляд на действия тех или иных личностей. Новая метла по-новому метёт или как там?.. В том же Киригакуре как было? «Мы Кровавый Туман, херачим всех в мясо», а потом пришла Мидзукаге номер пять к власти, плюнула на всех несогласных лавой: «Мы теперь хорошие. Никакой кровавой бани. Будем со всеми дружить. И я хочу замуж».

Н-да… Ну это я так утрирую, конечно, но определённые тенденции прослеживаются, а незаменимых людей практически не бывает. Бывают сильные, с которыми можно дружить против кого-то.

В общем, когда Джирайя договорился и прислал жабу о том, что всё тип-топ, наши разрабатывали всякие планы по поводу Саске, Итачи, меня, согласия и несогласия Орочимару. Тут вроде был даже третий уровень тревоги и все собрались в деревне на всякий случай.

Третьего февраля, после того, как пришла жаба-посланница, мой онии-сан с сопровождением из Хатаке Какаши, Хьюга Неджи, Харуно Сакуры и Узумаки Наруто выдвинулся в место обмена. По условиям, конечно, обмен должен был проходить так, чтобы Саске ничего не узнал об условиях его освобождения от наставника, претендующего на его тело. Как бы Джирайя принёс информацию о том, что Итачи по всей вероятности погиб.

Со слов Наруто мой онии-сан заставил его «проглотить ворону». Цунаде после того, как поделилась этой информацией, пристально посмотрела на меня и спросила, что я об этом знаю. Пришлось сказать, что думаю о том, что это особое дзюцу, о котором я только немного слышал в технике пророчества. Благодаря этому Итачи подстраховался, чтобы его брат был точно за Коноху и действовал в интересах деревни. Цунаде это, похоже, успокоило и убедило. Единственное, она спросила меня, почему Итачи не использовал ворону на Орочимару. Я ответил, что Итачи важнее Саске, чем все остальные, и онии-сан хотел, чтобы у Саске было будущее в деревне. Его жертва была направлена в первую очередь на это.

Обмен был совершён одновременно в двух разных точках, но на одной территории. Как я понял, просто на разных входах в убежище змеиного саннина. Из парадного, значит, в сопровождении Кабуто вышел Саске, его встречали Неджи и Наруто, а вот Итачи с «чёрного хода» отдавали Какаши и Сакура.

Всё прошло без особых эксцессов, разве что у Наруто после того, как Саске им передали, на привале внезапно вылетела ворона и чуть не врезалась в Саске. Но Учиха после никак на это не отреагировал.

В день, когда я очнулся, то есть восьмого февраля, утром они вернулись в деревню. Саске отправили на проверки различные, в госпиталь и туда-сюда, а Наруто прибежал проверить меня. Кажется, волновался о том, как я на всё это отреагирую, да и как бы свою любовь и уважение к старшему брату я не особо скрывал. Друзья за меня волновались, оказывается.

Вчера была та тренировка с колокольчиками, которую организовал Какаши, после которой мы снова пошли в онсэн. Я чувствовал себя намного лучше и из всех парней и мужчин был самым бодрым, а на каменных шариках хорошо разогнал застоявшуюся за две недели чакру. Так что мыл самого потрёпанного — Саске. Уссаться можно было с выражения лица Узумаки и округлившегося глаза Хатаке, который и в бане прикрывал морду тряпкой. Что-то их конкретно вштырило от моих простых и естественных действий. Подошёл и начал мыть. Ему же неудобно самому, да и устал человек сразу с четвёркой шиноби сражаться, среди которой джинчуурики. Чакра у Саске, как я видел, практически закончилась, и держался он лишь на гордости и упрямстве. Я ж как бы «не знал», что мой младший брательник недотрога и весь из себя «сволота». Чего ему предлагать и какие-то политесы разводить? Хочу-не хочу всякие. Не давай человеку выбора, он и смолчит. Вот и Саске покосился на меня, но расслабился и промолчал, позволяя тереть ему спину и выскрести из волос комья земли.

— Пока у тебя будет двухнедельный отпуск на восстановление и тренировки, — закончила Цунаде-сама наш разговор, который был практически монологом в присутствие Шикамару.

— Я ещё буду думать о переформировании команд, — обратилась к Шикамару Хокаге. — Сая открепить от команды Какаши не получится. Данзо сразу это насторожит. Но теперь есть Ямато, как временный командир, который был приставлен к команде для помощи в тренировках Наруто. Саске… и ты, Сайто.

— Возможно, что Данзо и к Саске захочет приставить своего человека, — протянул Шикамару.

— Если есть вариант выбора, то у Сая есть старший брат, Шин, — подал голос я, всё же несколько робея от того, что практически участвую в междусобойчике Хокаге и её «тайного советника».

— Кажется, я его знаю, точнее, видел его дело, — хмыкнул Шикамару. — Парень ирьёнин. Не такой крутой, как Сакура, но вроде бы на уровне Ино. Плюс неплохие боевые навыки и по показателям он довольно грамотный тактик.

— И он в возрастной группе Сайто и Саске, — улыбнулась Цунаде. — Неплохая мысль. Можно было бы что-то с этим сделать.

— А на какую миссию сегодня отправили Саске? — спросил я Хокаге.

— Вот, — Цунаде-сама извлекла из здоровой стопы листок, — они отправились в Храм Огня. От них пришло сообщение, что кто-то вскрывает гробницы шиноби, которые были захоронены у подножия их храма. Я решила, что команде Какаши вместе с Саске нужна какая-то интересная миссия, чтобы вместе потренироваться и вспомнить старые добрые времена. Кстати, чуть не забыла, — она достала из стола мешочек и бросила мне, — это тебе передал Какаши. Он сказал, что ты хочешь попробовать освоить технику железного песка. Это правда?

— Было такое желание, — кивнул я, взвешивая на руке мешочек объёмом в два мужских кулака.

— Значит, постарайся, — кивнула Хокаге. — Можешь идти.

— Спасибо, Цунаде-сама, — попрощался я, пытаясь вспомнить подробности о Храме Огня.

Вроде это был какой-то филлер, который я смотрел лишь один раз, в дальнейшем при пересмотре предпочитая пропускать. Но в любом случае, там не было ничего такого, с чем бы не справился Наруто, а теперь ещё у них Саске.

Железный песок беспокоил меня гораздо больше, и я твёрдо пообещал себе, что кровь из носу, но смогу освоить эту технику чего бы мне это ни стоило.

Глава 22. Разбирательная[18]

Иногда я задумываюсь, неужели Итачи настолько гениален, что мог просчитать всё это? Я верю в онии-сана, считаю его невероятным, но всё равно ум заходит за разум, когда я слышу нечто такое, о чём мне с самой виноватой мордой лица бухтит Наруто. А я ещё думал, чего Узумаки такой притихший и как в воду опущенный ходит. Нет, он вроде в меру радовался, что Саске вернули в деревню, но когда я на него смотрел или говорил, чувствовалось что-то… странное.

Конечно, они с Саске и Сакурой почти сразу ушли на миссию на север в Храм Огня и вернулись через неделю, да ещё и с «довеском» в виде, как выразился Саске, «шумного и невоспитанного послушника», но и после, когда мы пару раз встречались на полигоне: Какаши стал тоже со мной заниматься, Наруто отводил взгляд, пыхтел, старался как-то быстрее завершить разговор или ссылался на занятость. Он даже к нам, вопреки моей уверенности, не приходил. Либо мялся на пороге, когда заходил за Саске, либо вообще просто поджидал его неподалёку где-нибудь в сторонке на дереве.

Честно говоря, я этого не замечал. Проблем было выше крыши с моим железнопесчаным дзюцу. А время «отпуска» быстро подходило к концу. Через несколько дней уже запилят в команду с Саске и Шином, если ничего не изменится, а я отстаю от своего воображаемого графика. Сложности из той серии, когда, фантазируя и предвкушая, уже придумал пару пафосных названий для своих техник, а железный песок практически не слушается. Это оказалось гораздо сложнее, чем я думал. Гораздо, гораздо сложнее. У меня уже от натуги из простого камня стали шарики, ромбики и почти что хочешь получаться, а вот с железными песчинками я за десять дней продвинулся до уровня «железная пыль облепляет палец». Палец! Только палец!

Причём, этот палец был средний. Этакая насмешка!

Я ходил к Генне, жаловался на свою судьбу, показывал палец, он сказал, что через средний палец проходит самый толстый чакроканал-медиан, от которого потом расходятся каналы по всей ладони, так что ничего удивительного в этом нет. Это натолкнуло меня на мысль, и я пошёл в квартал Хьюга, чтобы узнать, когда вернётся Неджи. Всё же шиноби частенько на работе вне деревни.

— Неджи-сан на миссии, — сообщил мне охранник возле ворот, в квартал меня не пустили. — Неизвестно, когда он вернётся.

— А… Хината, то есть Хината-химе дома? — спросил я, размышляя, могу ли я о чём-то её попросить, или сейчас нарушу вообще все известные правила приличия.

Окошко, через которое со мной разговаривал охранник, с щелчком захлопнулось, и я так и не получил ответа насчёт Хинаты. Постоял минут пять и решил, что это было «нет».

— Сайто-кун?.. — раздался в спину тоненький тихий голосок, когда я направился было превозмогать дальше.

— О, Хината! — обрадовался я. — Я вообще-то к Неджи приходил, но его дома не оказалось. Может, ты мне поможешь? Мне нужен твой бьякуган! — огорошил я девушку. — Надо на кое-что посмотреть и сказать, что видишь.

— Ну… Я… Конечно, я помогу, — кивнула она и подошла ко мне поближе.

— Отойдём немного? А то мы на середине улицы стоим. Вон там скамеечка под деревьями! — чуть не подпрыгивая от нетерпения, я повёл её к намеченной цели.

Из подсумка достал свой мешочек с железным песком, пошаманил и продемонстрировал ей облепленный палец.

— Скажи, что я делаю не так?! Может, с насыщением чакрой какие-то проблемы? Но я вижу, что песок вроде бы напитан моей чакрой, но понять, почему он тогда не слушается, не могу. Поможешь разобраться? Мне кажется, что я близок к разгадке, но она ускользает постоянно…

— Я попробую, — кивнула Хината и активировала бьякуган.

Чтобы ей было проще сориентироваться, я снова начал делать сродство со стихией земли, то есть с металлическим песком.

— Подожди! — скомандовала мне она. — Сделай так ещё раз. А потом напитай чакрой свой песок.

— Показать, что у меня получается с простым камнем? — спросил я.

— Давай!

Я подобрал камень и продемонстрировал ей свои достижения, соорудив небольшой кубик. Хината прервала технику своего додзюцу и задумчиво потрогала подбородок.

— Я могу ошибаться, но мне кажется, что всё дело в самом песке, — вынесла вердикт она. — Если объяснять проще, земля, из которой ты сделал этот куб, нейтральна к воздействию и поддаётся легче. А у железного песка как бы имеется своя чакра. Я думаю, что в нём выражена ян-компонента и при воздействии на него ты используешь неправильный баланс чакры. Тебе нужно сначала как бы довести песок до нейтральности, а потом начать на него воздействовать. Не знаю, получилось ли понятно выразиться…

Я выпучился на неё, внезапно осознавая, в чём была моя ошибка.

— Через срединный медиан проходит больше чакры ин, поэтому к твоему пальцу песок немного прилипает, а к другим — нет, — закончила Хината.

— Да ты… Просто гений! — вскочил я. — Это так круто! Теперь я точно смогу разобраться с этой техникой!

— Слушай, Сайто-кун, — чуть смутилась Хината и начала теребить прядь волос. — А ты… С Наруто поссорился? Он сам не свой в последнее время…

— Поссорился?.. Я?.. — глупо переспросил я и тут же вспомнил несколько моментов, которые показались мне странноватыми. Но я от них отмахнулся из-за своих проблем.

— Поговори с ним, — попросила меня Хината. — Мне кажется, что Наруто это нужно.

Не стал подкалывать девушку и спрашивать, откуда она это знает и не следит ли за Узумаки, раз мониторит его душевное состояние.

— Ладно, поговорю, — согласился я. — Спрошу его, в чём дело…

Ну, вот и спросил: в этот же день нашёл его на полигоне вместе с тем самым парнем-послушником, которого они притащили с собой из Храма Огня. Этот Сора, которого мне представил Узумаки, был своеобразным: японская гопота прямо. Не в меру наглый непонятно с чего, так что я мысленно согласился с определением Саске. Сора напоминал Наруто из первого сезона, этакий дурачок-горлопан, как его некоторые воспринимали. Но, может, это такой образ. Я так и не понял, да и не до послушника мне было, но Сора, на мой взгляд, был каким-то мутным типом.

Я отозвал Наруто в сторону и спросил его, почему он себя так странно ведёт со мной, будто мы поссорились и больше не друзья.

Мои вопросы возымели необычайный эффект. Начать с того, что Узумаки сразу заявил:

— Ты никогда не сможешь простить меня, Сайто…

— Почему? Что случилось-то? — я даже напугался, перебирая в голове события последних недель, пытаясь определить, где Наруто успел накосячить передо мной, чтобы так загоняться.

— Я… Я так хотел вернуть Саске, — бухнулся на колени Узумаки, чем поверг меня вообще в состояние шока. — Я так виноват перед тобой. Итачи… Его обменяли на Саске. Твоего брата, которого ты любил, с которым был настоящим другом. Человек, которого я уважал. Я… получается, я предал других своих друзей, чтобы спасти Саске. И теперь обречён Итачи. Я расплатился его жизнью за жизнь своего друга. И теперь мучаюсь вопросом, был ли другой вариант. Или я просто ухватился за эту возможность, не думая о тебе и твоих чувствах. Он ничего нам не говорил. Он вообще был слаб, когда был совершён обмен, и по большей части спал. Он пошёл на эту жертву во имя деревни и для Саске. И мне так жаль, что я позволил совершить этот обмен!

Похоже не у одного меня проблемы с этой индийской Санта-Барбарой с братьями, друзьями и родственными связями всех и вся.

— Так, Наруто, — я встряхнул его за плечи, пытаясь привести в чувства. — Ты чего? Ты не знал, что это было решение Итачи?

— Итачи… Сам так решил? — выпучил свои сине-голубые глаза Узумаки. — А я думал… Мы получили приказ от бабули. Я думал, что… Ты очнулся, и я думал, что она тебя усыпила, чтобы всё это провернуть. И я молчал, мне было стыдно, потому что я радовался тому, что вернулся Саске, а потом увидел тебя и…

— Даже полностью беспомощный, мой онии-сан не позволил бы просто распоряжаться своей жизнью, — ответил я. — Это он сказал мне и Цунаде-сама своё решение. И свой план. И я взял с онии-сана обещание, что он очень хорошо постарается и не будет сдаваться на милость Орочимару. И что позволит себя спасти.

— Позволит спасти? — в глазах Наруто отразилось понимание.

— Мой брат отличается крайней жертвенностью, — криво усмехнулся я. — Я пообещал, что смогу вразумить Саске и мы вместе спасём Итачи из логова Орочимару. Чтобы онии-сан не вздумал умирать или отдавать своё тело.

— Я всё понял! — моментально изменилось настроение Наруто, он широко улыбнулся и встал в позу крутого парня. — Обещаю, я тоже помогу спасти твоего брата, Сайто!

Через два дня я смог продемонстрировать Какаши кунай, который собрал при нём из железного песка. Слава шарингану и моим запасам чакры, которые явно ещё увеличились после операции на глазах! Сакура на профосмотре предположила, что из-за того постоянного потребления чакры додзюцу мой резерв будет постоянно «голодным», что поспособствует ещё большему его увеличению. Но и так все мои показатели, которые снимали месяцев восемь назад перед экзаменами на чуунина и теми ирьёнинскими вмешательствами, значительно скакнули. С другой стороны, и я баклуши не бил, а прокачивался, и не просто абы как, а по методике онии-сана. А он фишку рубит и ещё как.

На замерах перед выпиской мой резерв был порядка двадцати чуу. Столько же, сколько у среднестатистического дзёнина деревни! Сакура дала подглядеть в медкарту Саске, у него, конечно, всё ещё круче, а резерв был в четыре раза больше моего. В четыре! То есть порядка восьмидесяти чуу. Охренеть, как много! Орочимару явно с ним не отлынивал и обучал на совесть, развивая таланты и его чакросистему. К тому же Сакура сказала, что с моим младшим братишкой были проведены и ирьёнинские техники улучшения, почти как у меня, только раз в пять круче. Плюс у Саске контроль почти на уровне хорошего медика. То есть тратится он по мизеру, зато жахнуть может ого-го. Неудивительно, что его так долго измотать вчетвером не могли. И это при весьма активных-то боевых действиях и постоянно работающем шарингане!

Единственное, в чём я был лучше, так это по скорости восстановления. У меня она была на четыре пункта выше, чем у Саске.

Если исключать Наруто, который вообще джинчуурики, из нашей возрастной группы Саске обладал самым большим резервом в деревне. Впрочем, и среди всех у него по резерву было место четвёртое или пятое. Наруто, Фуу, которая где-то прячется в клане Абураме, потом Цунаде-сама, Джирайя и, в принципе всё… Если считать Итачи, то онии-сан был бы перед Саске, в этой линейке рангов, я думаю.

После осмотра я вышел со своими бланками из кабинета, надо было отдать это всё в администрацию, чтобы через два дня сформировали нашу команду.

— О, привет, Сайто, — в коридоре мне встретился Шин.

— Привет, а ты какими судьбами здесь? — удивился я. Явно же «Корень» в госпиталь не ходят проверяться, у них свои ирьёнины и допуски.

— Сумииро приходил проведывать. На своей последней миссии он руку сломал и пару рёбер.

— О, а я и не знал… — замешкался я, соображая и вспоминая настоящее имя Сая. — Как он?

— Скоро должны выписать, он страдает, что не может рисовать. Рисует он только правой, — улыбнулся Шин и пояснил: — Я не имею в виду его технику, а те рисунки… которые для души. А ты что здесь?

— Проходил медицинское обследование, — я показал бумаги в руках. — Были некоторые проблемы со здоровьем. Вот, теперь проверялся, всё ли в порядке.

— Ну и?.. — вроде бы просто из вежливости спросил Шин, а я ломал голову, знает ли он о грядущем назначении.

— Нормально. А Сакура такая классная, она мне ещё таблетки сама сделала, иногда у меня голова болела. Теперь не болит.

— Да… Сакура, — чуть кивнул, улыбаясь, Шин. — Она очень талантлива.

Мы вышли из госпиталя и тепло распрощались.

Не знаю, насколько наша встреча была случайна, но я вроде как понял, что Шин не против нашей команды. Теперь только остаётся гадать, как на это отреагирует Саске…

Глава 23. Разговорчивая[19]

После «покаяния» Наруто всё встало на свои места. Невозможно целой толпой настолько хорошо сыграть перед представителем клана Учиха и не проколоться хотя бы в чём-то. Я восхищался актёрским мастерством ребят, а оказалось, что Итачи и это предусмотрел. Не хотел, чтобы я остался без поддержки, или чтобы Саске сильно не задавался и старался? А может, одновременно решал ещё сорок восемь задач. Вот онии-сан хитрый жук! А ещё ехидничал над Нара, что те ничего просто так не делают. Сам-то!

За прошедший отпуск по состоянию здоровья я присматривался к Саске, конечно, за исключением той недели миссии, на которой он был в храме Огня. Ну что я могу сказать?.. В принципе, ничего так… Он тоже ко мне приглядывался. Мы почти не разговаривали, в смысле как-то по душам или что-то типа такого. Общение было больше информационное: «иди есть», или «я пошёл на тренировку», или «тебе Сакура передала пилюли». На мой ни к чему не обязывающий вопрос «как дела?» после того, как Саске вернулся с миссии, он сказал, что они притащили с собой этого Сору.

Вчера вот сказал Саске, что видел послушника на полигоне и вполне согласен с его определением. Добавил, что пацан какой-то мутный, и мне не очень понравился: сам не знает, что от жизни хочет, и нарывается даже в мелочах. Сегодня всё же не удержался и признался, что Сакура мне дала одним глазком глянуть в медкарты, и восхитился его резервом.

— У Итачи всё равно был больше, — внезапно выдал в ответ Саске и уткнулся в свою тарелку. Мы как раз завтракали.

— Откуда ты знаешь? — спросил я. Мысли от упоминания онии-сана заметались, но я вроде справился с собой.

— Орочимару собирал сведения. По его данным, резерв Итачи составляет… составлял больше ста пятидесяти чуу, — вяло поковырявшись палочками в рисе, ответил Саске.

— Почти как у Хокаге, — осторожно оценил я.

— Для Учиха это очень много. Это не сравнится с резервом даже того же Наруто, — хмыкнул Саске. — Гендзюцу потребляет гораздо меньше чакры, чем любые стихийные техники. В десятки раз меньше. Для этого нужен ум и определённая организация сознания, это не просто расенганом шарахнуть. Бесполезная трата чакры, кстати.

— Так ты умеешь делать расенган, как Узумаки? — поинтересовался я.

— Конечно, — фыркнул Саске и чуть замялся, — только Наруто не говори, а то он и так исстрадался, что его расенган и Какаши умеет делать. Но что в нём проку, если со своим запасом чакры Хатаке сможет его повторить раза два-три от силы? У Хатаке есть куда более удобные и менее чакрозатратные техники.

— Да, я так и думал, что расенган просто невероятное количество чакры «жрёт»… — сказал я. — Поэтому даже не пытался его скопировать.

Мы продолжили трапезу, и я подумал, что разговор окончен. И так Саске сказал больше слов, чем за прошедшую неделю.

— Наруто эта техника подходит, — покончив с едой, возобновил наш диалог Саске. — Не требует особого ума или хитрости. А «много чакры», так у Узумаки с этим проблем нет.

— Сейчас он тренируется по совмещению своего ветра и расенгана, должен получиться крутой «бадабум» в итоге, — улыбнулся я, радуясь такому продолжительному разговору.

— Если он сможет это совместить, — поправил меня Саске.

— Это же Узумаки, — засмеялся я. — Он расшибётся, но сделает. Могу с тобой зарубиться, у него всё получится.

Саске покачал головой, но чуть приподнял уголок губ.

— Не буду спорить. Как ты и сказал: «это же Узумаки», — он забрал мою пустую миску и быстро вымыл посуду, аккуратно протёр её полотенцем и спрятал в шкафчик.

У нас был установлено что-то вроде «графика дежурства по кухне», но в основном получалось, что я готовил, а Саске ходил за продуктами и мыл посуду. Куда деваться? Покушать мы любили, мне надо было восстанавливаться, а Саске с таким «атомным реактором» вместо очага потреблял довольно много калорий. Как и Итачи, в принципе.

Тут в основном кушают из таких пиалок с горсточку и двадцать раз бегают за добавкой, но у нас ещё с онии-саном как-то повелось, что вместо тарелок-крохотулек были хорошие миски типа «тазики». Двойную порцию большого рамена можно было залить, то есть литра полтора. Миски я заказывал когда-то сам у гончара, показывая руками размеры. Надоело пичкаться в мелкой посуде, да и еда быстро остывала, а я люблю погорячее. Миски мне сделали целый набор в пять штук, ещё и раскрасили красиво: редиски нарисовали вместо узоров, хотя я и не просил, точнее не догадался, что так можно. Видимо, сработало «предвосхищение ожиданий клиента».

Забавно, что реакция и Итачи, и Саске на мои миски совпала. Сначала шок и трепет, большие глаза, которые оглядывают это произведение гончарного искусства, потом, когда накладываешь, накладываешь и накладываешь туда и ешь, ешь и ешь, удовлетворение и совсем другой взгляд на размерчик. Типа «в самый раз».

В любом случае всегда можно положить меньше. Наруто, кстати, тоже наши миски очень уважал.

Днём нас с Саске вызвали в Резиденцию. Был последний день моего «отпуска», так что я догадывался, по какому поводу.

Цунаде-сама выглядела довольно официальной, в кабинете уже были капитан Ямато и Шин.

— Учиха Саске! Дайкон Сайто! — с порога обратилась к нам Цунаде так, что мы невольно вытянулись в струнку. — С этого момента вы определены в команду Ямато. Третьим вашим товарищем становится Шин, он дзёнин и ниндзя-медик из «Корня» АНБУ, — сдала Хокаге подноготную «брата Сая».

— Есть! — хором с Саске ответили мы.

— Надеюсь, вы сработаетесь, — продолжила Цунаде-сама. — Завтра утром вы отправляетесь на свою первую миссию. Подробности узнаете у вашего капитана.

— Встречаемся в парке напротив госпиталя через два часа, — сказал Ямато.

— Свободны! — кивнула Цунаде-сама.

Мы с Саске вышли из кабинета, следом за нами вышел и Шин.

— Значит, мы теперь в одной команде, Сайто? — спросил он. — А этот парень, так похожий на тебя, твой брат?

— Да, Саске — мой брат, — сказал я твёрдо, ощущая на себе взгляд Учиха.

— Судьба странная штука, — хмыкнул Шин.

— Ты прав, сенпай, — улыбнулся я.

— Ладно, увидимся через два часа, пока! — сказал Шин, когда мы вышли из резиденции, и покинул нас с Саске.

— Думаю, что следует закупить припасы для миссии, а то рынок закроется через час, — посмотрел я на солнце. — Неизвестно, куда нас отправят. Скорее всего, капитан дал нам время для этого.

Саске промолчал, но повернул в сторону торговых кварталов.

— Значит, ты знаешь этого Шина? — между делом спросил меня Саске, когда мы всё закупили, проверяли запасы и запечатывали в свитки то, что может понадобиться на миссии.

— Когда я пришёл в деревню, то меня поселили в общежитие. Шин и Сай были моими соседями. Иногда мы ходили вместе в «Ичираку», в которой кормят по талонам, если ты не в курсе. Кстати, эти картины, которые тут висят — подарок Сая для меня в один из новых годов.

— Ты сказал «пришёл в деревню»? Значит, ты жил в одном из наших гарнизонов?

— О, нет… — я замер, размышляя, стоит ли взять с собой железный песок и будет ли у меня время на тренировки.

— Нет?.. — напомнил мне про свой вопрос Саске.

— А… Я из Страны Травы. Думал, что ты в курсе. Я даже не знал, что могу стать шиноби, пока в пятнадцать лет не решил пойти на заработки и на поиски своего отца. Меня тормознули на границе, и завертелось…

— А сколько тебе сейчас? — напрягся Саске.

— Мне?.. В конце шестого месяца будет семнадцать.

— И какое у тебя звание? — подозрительно спросил Учиха.

— На экзамене, который прошёл в месяц лошади, стал чуунином, — пожал я плечами. — Но тогда у меня пробудилось только два томоэ.

— Хочешь сказать, что за полтора-два года развил шаринган до трёх томоэ? — протянул Саске.

— Повезло с хорошими учителями. Да и многие были неравнодушны к моей судьбе, — ответил я. — Ну и некоторые стимулирующие моменты были. Ладно, нам пора, уже четыре часа доходит.

— Да, идём, — согласился Саске.

На скамейке мы увидели Шина и подошли к нему. Через секунду, точно в четыре, возле нас появился Ямато.

— Вижу, что некоторые из вас знакомы друг с другом. По отчётам, которые я прочёл, вы двое даже работали вместе и ходили на миссии? — сказал капитан, оглядывая нас с Шином.

— На одну миссию, — уточнил я.

— Ликвидация банды нукенинов, если я всё правильно помню, — пояснил Шин.

— Это хорошо, что вы частично сработанные, так как нашей миссии присвоен ранг «А», — кивнул Ямато. — Выступаем завтра на рассвете. Ориентируетесь примерно на месяц полевой работы. Нужны сообразительные парни, так что миссия как раз для вас. Мы идём на разведку. Также возможны боевые действия.

— А куда? — спросил я, радуясь, что столь продолжительный полевой выход вместе с Саске позволит лучше его узнать и подгадать момент, чтобы рассказать про Итачи.

— В Страну Дождя.