Учиха Саске из клана Редисок (СИ)

Глава 1. Выпускная

— Сайто-о-ку-ун, милы-ы-ый! — визгливо протянула незнакомая брюнетка в мини-юбочке и коротком топе, из которого чуть не вываливалась очень большая грудь, побежала ко мне и повисла на шее.

Ино и Чёджи, с которыми мы встретились недалеко от Академии, чтобы вместе пойти на полигон клана Акимичи, удивлённо посмотрели на меня. У Ино, я бы даже сказал, на лице было не удивление, а нечто большее. Если бы я увидел такое выражение лица у Сакуры, то решил бы, что точно быть мне трупом.

Я пытался отлепить от себя настырную девицу, которая прижималась ко мне выдающимися частями своего тела. Юношеская физиология, будь она неладна, сделала стойку, к тому же девица времени зря не теряла и совершенно бесстыдно лапала меня за все места. Впрочем, я догадался усилить ток чакры и разогнал кровь, что поспособствовало не только снижению напряжения, но и позволило начать думать не только головкой, но и головой.

Стопроцентная подстава. И я понял, от кого.

Девушку я крепко ущипнул за задницу, на периферии увидев округлившиеся глаза покрасневшего Чёджи. Брюнетка сделала «пух» и в белом дыме от развеявшегося «секси-хенге» появился Конохомару.

— Ты?! — вытаращилась на пацана Ино.

— Чё, белобрысая, позавидовала моим буферам? — нагло ухмыльнулся Сарутоби, показал нам язык и убежал.

Я удержал Ино от расправы над моим одноклассником, который бросил на пути своего отступления перцовую бомбочку и скрылся за дымовой завесой, этот финт я уже знал, а Ино могла пострадать, вдохнув едкий газ.

— Прошу прощения, — сказал я, окончательно успокаивая свой взбудораженный близостью с девушкой организм, всё-таки в управлении своим телом и чакрой есть огромные плюсы.

Конохомару начиная с той шутки с Удоном и все последующие четыре месяца бесился неимоверно, кажется, у пацана слишком рано наступил переходный возраст. А после того, как я стал «лидером» класса по количеству чакры и резко набрал обороты, силу и популярность, то вообще житья от него не стало. Вроде мелкий, но хитрый и вредный. То парту какой-нибудь гадостью измажет, то ловушки устроит на подходе домой, то перца или слабительного подсыпать пытается в мою еду, когда я в «Ичираку» ем. Как говорится, эту бы энергию, да в мирное русло.

Я нашёл в повышенном внимании ко мне со стороны Конохомару свои плюсы. Воспринимал как бесплатный и скоростной шиноби-тренинг. Учился быть более внимательным, бдительным, обдумывать пути отхода, замечать ловушки, с осторожностью есть и пить что-то. Благодаря инициативности младшенького Сарутоби даже накопил кое-какие запасы лески и взрывных печатей, которыми не побрезговал воспользоваться, чтобы устранить меня, мой одноклассник. С одной стороны, жутковато, и эти игры были достаточно опасные, но, с другой стороны, всё это отражает жестокую реальность мира шиноби. Если подорвался на «детской ловушке», то вроде как сам виноват: нечего зевать. Да и я как бы никто, бывший крестьянин, так что пока Конохомару меня серьёзно не покалечил, он, как представитель клана Сарутоби, может заходить достаточно далеко и совершенно безнаказанно. Отца у него нет, а мать, насколько я понял из слухов, сдувает с сынишки пылинки. А атмосфера вседозволенности началась ещё при Сарутоби Хирузене.

— Вот мелкий извращенец! — фыркнула Ино.

— Между прочим, он племянник сенсея, — Чёджи выдохнул, достал большой пакет чипсов и начал заедать шок.

— Асумы-сенсея? — удивилась Ино, и её глаза недобро сощурились. — Сайто, он часто так делает?

— Ну, «секси-хенге» было впервые, — пожал плечами я. — Наверное, освоил наконец технику нормально. Обычно это относительно примитивные ловушки или просто мелкие пакости. Не буду же я с такой мелкотой драться. Да и… — я многозначительно промолчал, что за «членовредительство» меня ещё и могут осудить, вменив «нападение на представителя клана». Тут с этим строго.

— Хэй, — совершенно неслышно подошёл к нам Шикамару. — Что вы тут застыли? И чем это так воняет?

— Привет, — поздоровался я с нашим бессменным командным тренером. — Это перцовая дымовая шашка.

Не зря Конохомару постоянно свой шарф носит, в таких случаях тот может «лёгким движением руки» превратиться в маску.

— Ну ясно тогда, — хмыкнул Шикамару. — Сайто, ты уже знаешь последнюю новость?

— Неужели тебе стало известно, что со мной всё-таки решили делать по результатам фестиваля? — предположил я.

Прошла уже неделя после того, как я попал на фестивале, который был в конце марта, в десятку лучших наравне с выпускниками Академии. И стоял вопрос, продолжать мне обучение в моём классе дальше, перевести меня в выпускной класс или же вообще выпустить и вручить хитай генина.

Это решали уже неделю, причём из-за моих новых «сокомандников» и связей с наследниками кланов — на самом высоком уровне.

За февраль-март благодаря нормальному управлению чакрой и постоянным тренировкам с Ино после занятий в Академии я досконально изучил базовые техники ниндзюцу: замену-каварими и перевоплощение-хенге. То есть не просто научился делать, а именно использовать. Самое сложное — совмещать и кастовать в бою, в движении, когда отсчёт идёт на доли секунды. Попробуй наложи на бревно, которым ты себя заменил, перевоплощение, да ещё изподвыподверта. Контроль, как оказалось, у меня изначально был хороший, и Ино объясняла это тем, что я начал обучение не стихийно, а по правилам. Спасибо Генне.

За эти месяцы я освоил «хождение» по вертикальным поверхностям, и оно неожиданно получилось достаточно просто, а может, это потому, что Ино объяснила лучше, чем это было в аниме, и мы не начинали с наскоков по деревьям, наоборот, всё было медленно и продуманно. Теперь я заглядывался на воду.

А ещё по совету Шикамару начал продумывать несколько стратегий отходов и драк, в том числе используя иллюзорных клонов, которые мне давались достаточно легко, может, это из-за принадлежности к клану Учиха. На поддержание этого довольно примитивного гендзюцу тратится не так много чакры, но благодаря «атаке иллюзорных клонов» можно измотать противника обманками или спрятаться в них самому, если твой противник не сенсор, потому что Генна на раз отгадывает.

— Годайме-сама приняла решение? — нетерпеливо спросила Ино.

— Сайто выпускают из Академии, — кивнул Шикамару. — Но для участия в экзаменах на чуунина у него должно быть выполнено хотя бы пять-шесть миссий С-ранга и одна-две В. Так что за следующие три месяца его будут отправлять на миссии с разными командами, чтобы он поднабрался боевого опыта. В нашу, кстати, тоже. Возможно, что со мной в качестве командира, — наигранно-тяжело выдохнул Шикамару. — Но Сайто ещё надо сдать выпускные экзамены в Академии, чтобы ему вручили протектор. Комиссию соберут из учителей на следующей неделе.

— Так это же здорово! — обрадовалась Ино. — Наверное, Асума-сенсей там тоже будет.

С дядей Конохомару и наставником команды «Ино-Шика-Чоу» я ещё не был знаком лично. В Академии пару раз в прошлом году он провёл пару уроков тактики, и всё. И то я что-то засомневался, что тот скучно бубнящий бородач был именно Асумой. Он не проявлял интереса ко мне, а основные тренировки у самих Ино, Чёджи и Шикамару были в их кланах: они обучались своим хидзюцу. Со мной вместе два-три раза в неделю отрабатывались всякие командные стратегии под руководством Шикамару. Может, их Асума и обучал вместе, а я просто его не видел, или он вообще был на какой-то миссии, кто знает.

— А что представляют из себя экзамены на генина? — поинтересовался я.

— Силовую ты, получается, сдал, — ответила Ино и пояснила: — Когда вошёл в десятку на фестивале. Тебе останется спарринг, метание в цель и демонстрация нескольких дзюцу вроде иллюзорного клона, замены и хенге.

— С метанием в цель у меня не то чтобы очень-то, по неподвижной мишени ещё попаду, а вот если движется — уже сложнее, — вздохнул я. — А с остальным вроде бы более-менее.

— Три месяца по различным миссиям — это неплохо, чтобы набраться побольше опыта, иногда это полезней, чем просиживать парту, хоть и лениво, — потёр шею Шикамару. — Но ты должен знать, что с момента выпуска прекращают платить пособие для учащихся в Академии. Вроде того, что генины зарабатывают сами.

— Ага, а ещё нужно самому покупать себе всё обмундирование, — кивнул я. О пособии я почти сразу подумал и уточнил у Генны, а затем в администрации.

— Если ты попадёшь на миссию с нами, мы можем отказаться от трофеев в твою пользу, — предложил Чёджи. — Иногда может перепасть оружие или броня… В крайнем случае можно продать или обменять на то, что тебе нужно.

— Ловлю вас на слове, — усмехнулся я. — Ладно, пойдёмте тренироваться. Я для начала должен сдать экзамен в Академии, чтобы всё получилось.

— Сайто-кун, — нерешительно замялась Ино. — Я хотела тебе кое-что предложить…

— Э, что именно, Ино-тян? — несколько напрягся я.

— Ты же знаешь, что мы с Сакурой учимся на ирьёнинов, да? — спросила она. — Я подумала… Я хотела тебе предложить кое-какие изменения тела. Ну… в качестве подопытного.

Наверное, я сильно поменялся в лице, потому что девушка зачастила:

— Ты не подумай, просто я хочу сдать на С-ранг, а надо вроде улучшения и преобразования тел делать. Укрепление костей, например, или чтобы больше розовых волокон в мышцах — для увеличения силы и выносливости. Мы под присмотром более опытных медиков вроде Шизуне-сан. И уже на животных и трупах пробовали… А Сакура вообще уже на В-ранг сдаёт. Мы с ней посоветовались. Если мы вдвоём тебя… э… укрепим?

— А вы сможете? — осторожно поинтересовался я. — И… что потребуется взамен?

— Ну… есть, конечно, риски, — повела плечом Ино, нахмурившись. — Поэтому это для тебя будет бесплатно. Ты наш товарищ. И нам надо учиться. В случае успеха ты получаешь улучшенное тело, но эти улучшения не передаются по наследству. А если у нас не очень выйдет, то как минимум тебя Шизуне-сан вернёт в прежнюю форму. Ты просто по возрасту подходишь, и… вообще.

— Побочные эффекты?

— Всё будет болеть какое-то время. Процедуры не очень-то приятные. И нужно провести около двадцати сеансов, — призналась Ино.

— Хорошо, — кивнул я устало. — Я согласен.

— Тогда завтра приходи в госпиталь, — улыбнулась она и, развернувшись, ушла.

Я смотрел ей вслед, и внутри разливалось странное чувство. Мир шиноби жесток. В нём куча ограничений и традиций. Почти ничего не делается просто так. Но всё же, если люди хотят как-то помочь, они находят способы…

Глава 2. Вспоминательная

— Ну что, Коновал, с днюхой тебя, родимый! — хриплый смех Димона пробивался сквозь адскую боль, которая звенела во всём теле так же, как бутылки вискаря друг об друга.

— О-о-о! — восхищённо протянула вся компашка, когда Лизка открыла коробку с тематическим тортом. Она работает в спецкондитерской, так что её подарок из года в год один и тот же, но не значит, что менее желанный: никто не против обалденно вкусных и свежих тортов, да ещё и таких эстетически-красивых. С тридцатитрёхлетия у меня хранились марципановые фигурки Саске, Сакуры и Наруто, которые я не разрешил никому съесть, а нынче… Вроде просто, но…

— Них… Какой он у тебя большой и красный, Лизк, — захохотал Димон. — А это что за чёрная штука нарисована сверху? Сюрикен, что ли?

— Это символ клана Учиха, шаринган, я бы даже сказала — Мангекё Шаринган, — пояснила ему девушка, которая пришла вместе… с кем-то из наших, кажется, с Михой. Жена или подруга… Из-за боли мысли путались, и я никак не мог вспомнить её лица, только волосы — длинные и с рыжим отливом, кажется, её звали Кира… да, точно — Кира.

— Наш человек! — усмехнулся я, и она в ответ засмеялась. Легко так, и в то же время от её смеха по затылку словно прошёлся электрический разряд… Или просто это я сейчас так всё помню и нервы шалят.

С нервами вообще всё плохо. Да и больно. Тупо больно, и мутит от вкуса лекарств. Стоило об этом подумать, как желудок сжало до размера напёрстка и… я блеванул в тазик возле кровати.

Отходняк после изуверств ирьёнинов был страшный, в два раза хуже бодуна после «ершей» и чистого абсента, но на десятый раз я почти привык, а после пятнадцатого было почти счастье, так как это было начало конца издевательствам надо мной.

Сегодня был последний — двадцатый сеанс, который, как мне казалось, проходил менее мучительно, чем первые пять, может, привык и знал, что и как будет, а может, тело уже начало обещанную перестройку.

Ритм сеансов был разный: первые пять проводили на каждый третий день, следующие пять — на каждый четвёртый, с десятого по пятнадцатый — каждые пять дней, я даже успевал с миссиями и между отходняками смог сходить на четыре миссии ранга «С».

Три «С» я отработал с командой патрульных, ничего особенного не произошло за трёхдневный обход границ кроме того, что меня, как новичка, немного «погоняли» и «проверили» старшие товарищи, но стреляного Конохомару воробья на мякине не проведёшь. Пару ловушек я легко обнаружил. А потом неплохо так влился в компанию дозорных, когда предложил покашеварить: навык, как оказалось, весьма полезный в походных условиях. Сразу стал своим. Ну и пару баек рассказал и сам послушал местные. Ещё одна «Цэшка» была сопровождением торговца до Химачи — столицы Страны Огня, и тоже без проблем, тем более по такому тракту. И вознаграждение порадовало, по крайней мере, я мог себе позволить нормально питаться, поглазеть на столицу и прикупить несколько сувениров для друзей.

Последние пять сеансов ирьёнинских издевательств над бедным Редиской Ино и Сакура проделывали через день, и я только успевал оклёмываться, чтобы снова идти в госпиталь. Боюсь, что Ино теперь у меня стойко будет ассоциироваться с дикой ломотой в костях и мышцах и рвотой, а она начала мне нравиться. Конечно, не особо было вариантов, чтобы она стала моей девушкой, но всё же. Теперь — точно нет. Только товарищ.

До экзаменов остаётся чуть больше, чем две недели, и за это время мне надо успешно завершить минимум две миссии: ранга «С» и ранга «В». Шикамару, который на днях приходил меня проведать, сказал, что на миссию «В» ранга мы вчетвером отправимся через два дня. А с последней «С» что-нибудь тоже решится.

Потянувшись за водой, обнаружил, что кувшин пуст. Пришлось вставать и тащиться на кухню. Самое хреновое, если обезвоживание. Я налил воды из-под крана — тут она очень вкусная — и бухнул соли, так и тошноты меньше. Состояние: серьёзно штормит и всё болит. По опыту, осталось перетерпеть около двух-трёх часов, чтобы стало «приемлемо». Освободил и помыл свой тазик, с которым после сеансов почти спал в обнимку. Чакру советовали не циркулировать, чтобы дать телу спокойно перестроиться, спать и пить воду, есть, если получится.

Думаю, что больше «полоскать» не будет, уже и нечем, и желудок вроде поутих и успокоился, но тазик забрал с собой в комнату и задвинул под кровать на всякий случай.

Знобило, так что вместе с тонким одеялом я закуклился в зелёное покрывало с рисунком в виде сюрикенов. Снова вспомнились мои сны-галлюцинации, вызванные изменением. Раньше я никак не мог вспомнить момент перехода сюда. Последний кадр прошлого — что был день моего рождения и вся компашка собралась, что в последнее время получалось нечасто. У многих уже дети, дела, всякие бизнесы, поездки за рубеж, кто-то свалил заколачивать деньгу из Челябинска в Екат и Москву, у кого-то постоянные командировки, вахты и прочее. А тут так совпало, что были все. Вообще все и эта… Кира, о которой я вспомнил только сегодня.

Потом уже очнулся там, в Стране Травы, как «Учиха Саске», который вовсе и не Учиха Саске, а Редиска неизвестная. Всё воспринимал так весело, что ли, думал в первое время, что сон снится. С учением Кастанеды шутки плохи. Потом думал, что то ли я умер, то ли так желание удачно загадал на днюхе.

Трёхлучевой сюрикен на покрывале напоминал о том торте, который мне Лизка подарила. Может, это какой-то намёк на гендзюцу? Подсознание со мной играет в какие-то игры?

— Значит, ты, Роман, любишь аниме или конкретно «Наруто»? — тихий смешок из темноты. Лица не видно, лишь свет из комнаты подсвечивает спину и длинные рыжие волосы.

От толпы было душно, часть народа уже разошлась, а та часть, которая была «подшофе», не заметила моего исчезновения. Я вышел подышать воздухом на балкон и обнаружил там ту «новенькую».

— «Наруто», — ответил я. — А ты что здесь? На вид любуешься?

— Что-то вроде, — неопределённо ответила она. — Миасс, ночь, мосты подсвечены… Красиво тут.

— Да, пришлось доплатить за вид, — пошутил я.

— За всё в жизни надо платить, — философски протянула она…

Я с трудом разлепил глаза и проморгался, понимая, что уснул. Почему именно сейчас я это вспоминаю? Я как-то не склонен к рефлексиям. Получилось и получилось оказаться здесь. Не так уж и важно, как именно. И почему сейчас у меня такое ощущение, что Миха всё же пришёл один? Б-р-р-р! И вроде не поджигал своё конопляное поле в мозгах. Впрочем, глаза немного щипало, словно от дыма. Зато организм чувствовался не в пример лучше, чем ранее.

Я поднялся, чувствуя дичайший голод. Хотелось мяса. Много мяса!

— Привет, Сайто, — помахала мне рукой Шикару. — Ты на миссию? Мне брат сказал, что вы сегодня выходите.

— Привет, — улыбнулся я. — Да, собираемся у ворот.

Шикару поравнялась со мной и пошла рядом.

— Держи, — протянула она мне небольшую коробочку.

— А это не сделает меня твоим парнем? — усмехнулся и прищурился я, подкалывая. Шикару смутилась.

— Нет, это просто аптечка. Я подписала лекарства. Там кроветворные пилюли, бинты, антисептик и ещё для восстановления чакры… Всё же у вас миссия ранга «В», это в том числе подразумевает столкновения с вражескими шиноби.

— Не волнуйся, — поблагодарил я, забирая ценную аптечку, которую я пока не мог себе позволить. — Командир группы — твой старший брат, а я верю в Шикамару. Он хороший чуунин.

— Рад слышать это, Сайто, — за спиной раздался хмык Шикамару. Увидев его, Шикару смутилась и, скомканно пожелав удачи мне и своему брату, попрощалась с нами.

— Н-да, — прокомментировал отступление сестры Нара. — Как ты себя чувствуешь? Готов к миссии?

— Вроде нормально, — пожал плечами я. — Шизуне-сан дала мне допуск.

Чего-то особенного я пока не чувствую, но уже то, что ничего не болит, просто отлично.

Мы дошли до ворот и дождались Ино и Чёджи.

— Наш заказчик ждёт нас в городе Моти. Выступаем, — скомандовал Шикамару. — Подробности миссии узнаем на месте.

— Сайто, скажешь мне, когда почувствуешь усталость, ладно? Я буду заодно делать замеры, — Ино достала из подсумка что-то вроде лабораторного журнала и на ходу делала записи. — Помнишь, сколько тебе мышечную активность намерили в госпитале, когда ты проходил обследование в первый раз?

— А разве этого нет в моей карте? — удивился я.

— Есть, конечно, — Ино позволила себе многозначительную улыбку. — Просто хотела знать, сравниваешь ли ты свои результаты.

— А, ну я как-то пропустил этот момент. Только знаю, на выпуске из Академии мне «рики» указали что-то около трёх единиц. Но я не знаю, до каких значений эта шкала и с чем её сравнивать.

— Три единицы — это уровень среднего генина А-ранга, — пояснил мне Шикамару. — А-ранг означает, что такой генин достаточно быстро прогрессирует и в течение двух лет сможет стать чуунином, по крайней мере, по своим характеристикам силы. У Асумы-сенсея, который является элитным дзёнином А-ранга, уровень силы «рики» достигает порядка десяти единиц. Кстати, у Чёджи, который является самым сильным из нас и который имеет хидзюцу своего клана, это значение равно примерно семи.

— Восьми уже, — поправил Чёджи.

— Ох, ничего себе! Но я так и думал, что у Чёджи высокая сила, его удар и эта техника «мясного танка»… — покивал я.

— Сайто вчера на проверке в госпитале показал пять, — победно сказала Ино. — И выносливость подросла. И резерв. К тому же в период адаптации эти показатели тоже должны увеличиться.

— Было бы неплохо, — улыбнулся я.

Вчерашние тесты показали, что мой резерв «скакнул» за прошедших два с половиной месяца на шесть пунктов и составляет уже полтора чуу. Шизуне-сан, в которой я бы ни за что не признал на улице «ту самую помощницу Цунаде», сказала, что мне надо много тренироваться, чтобы успеть до восемнадцати лет нагнать по резерву своих одногодок, которые тренировались с детства. И что улучшенная выносливость тела поможет мне в этом.

На Академических экзаменах у меня, в принципе, всё получилось, и диаграмма способностей вышла неплохой, можно сказать, сбалансированной по всем восьми показателям. Быть «крепким середнячком» хорошо: можно развиваться в любом направлении.

До Моти мы добрались по довольно широкой тропе-дороге. Заночевали в пещере, встали на восходе солнца и часов в десять следующего дня вошли в небольшой городок, окружённый высокой каменной стеной.

Как только мы пересекли городскую черту — первые «выселки» и подворья, находящиеся ещё за стеной, — ребята посерьёзнели и превратились в неприступных и суровых шиноби. Я даже на секунду растерялся, а затем собрался и тоже сделал рожу кирпичом «аля Учиха». Что ж… миссия ранга «В» ждёт суровых челяб… коноховских парней и девчонку.

Глава 3. Воттаквстречательная

Невероятно тупо погибнуть на миссии ранга С по сбору лекарственных трав для ирьёнинского корпуса. Конечно, два дня назад я даже понятия не имел, что всё может закончиться вот так… бесславно.

И вообще, после удачной миссии в Моти, где мы вчетвером с «Ино-Шика-Чоу» практически раскрыли деятельность целой банды из восемнадцати криминальных элементов, голова немного кружилась от собственного величия, хитрости и продуманности. Бывает. «Звёздная болезнь попаданцев» называется…

Моти располагался почти на середине пути от Химачи до Сэна и был «отдыхательным» городком: с банями, прачечными, гостиницами, кафешками, борделями и прочей инфраструктурой, так необходимой в путешествиях по стратегической караванной дороге, проходящей через всю Хи-но-куни и ведущей к единственному в стране порту — Минамото.

Как пояснил нам заказчик, в речной долине между тремя городами: Моти, Руоши и Утанте — вдобавок к гостиничному бизнесу выращивают особый сорт риса — «мотигомэ», который используется для приготовления большей части местных сладостей. Ценная и капризная культура, но именно их сорт мотигомэ считается лучшим в мире. Поэтому в пору сбора урожая во всех трёх городах собираются толпы закупщиков. Сбор урожая здесь приходится примерно на конец июля — начало августа, я как раз в прошлом году после уборки из деревни своей слинял. И вот одна хитрожопая банда, несмотря на достаточную близость к столице и Конохе, решила сорвать куш. Вообще, когда мы с Шикамару распутали всю цепочку, то она была довольно впечатляющей. Всякие подставы, угрозы, подкупы чиновников. Хвала ниндзюцу, всяческим хенге и способностям Ино — мы выяснили эту подноготную всего за неделю! А, ну и, как оказалось, моя смазливая внешность тоже неплохо развязывает языки у различных девчонок-служанок, которые много чего слышат в гостиницах и заведениях общепита.

Шикамару дьявольски улыбался, когда отправлял меня в «рейд соблазнения», мне казалось, что он именно поэтому взял меня или даже, чем чёрт не шутит, как-то хитро таким образом мстит тому самому Учиха, с которым мы на одно лицо почти. Было интересно, но «прикрытие» иногда выматывало похуже тренировок у Аобы-сана. Всё надо было анализировать, до всего докапываться. Не понимаю, как полицейские могут годами работать под прикрытием, это же офигенно сложно! При том, что я вроде не совсем дилетант, школа ниндзя, неплохие актёрские способности, да и притворялся я перед несколькими простыми девчонками, но… было сложно. Впрочем, именно я раскрутил Момо-чан на имя главаря этой шайки-лейки, гордился собой, хотя и было стыдно из-за того, что как бы кинул девчонку, развесившую уши. Типа «поматросил и бросил», хотя до секса у нас и не дошло.

Получилось так, что главным закупщиком ещё до сбора урожая стала банда некого Габуми. Исключение они сделали разве что для договора с поставкой во дворец Даймё: всё же не дураки, чтобы привлекать к себе такое внимание. Банда будущих монополистов мотигомэ хотела завысить продажные цены, а крестьян заставить отдать свой рис за сущие гроши.

В общем, по самым скромным подсчётам, чистый навар с такого «предприятия» выходил далеко за пределы десятка миллионов рьё. А кажется, вроде просто рис… К тому же меня не оставляло ощущение, что столь наглых вымогателей-дельцов нехило так «крышевали». Иначе как можно объяснить нечто подобное, происходящее под самым носом у Конохи, до которой идти-то было всего сутки? Впрочем, насколько мы выяснили, все письма и курьеров из Моти перехватывали. И такая «близость» к столице сыграла злую шутку. Казалось бы, практически в саду Даймё, а вот вступила в силу поговорка про «не замечать бревно в глазу». Но проворачивала банда все дела на удивление быстро и оперативно, словно кто-то давно собирал информацию и занимался подкупами, а бандитам оставалось только за два месяца до сбора урожая завершить финальный штрих.

Нашей задачей стало именно распутывание всего этого и шпионско-подпольная деятельность, а потом к нам прибыл Сарутоби Асума, наставник Ино и Ко, чтобы сообщить, что дальнейшей зачисткой и разборками займётся АНБУ. Для продолжения этой миссии мы были ещё не в том ранге. Тем более, что впереди ещё экзамен в Суне, а наблюдение за бандой и её ликвидация должны занять ещё немало времени. Так что с задания сняли, впрочем, миссию В-ранга засчитали и оплатили. За вычетом налогов и всех прочих отчислений даже с минимальным генинским коэффициентом мне выдали целых двенадцать тысяч рьё. Для сравнения: за предыдущие миссии по патрулированию выплатили по две с половиной тысячи. Я, правда, потратился на еду и лекарства, но от тех «Цэшек» осталось три пятых гонорара. Так что к экзамену на чуунина я имел сбережения в размере шестнадцати тысяч рьё — практически полуторогодовой запас «стипендии», на который я запланировал купить оружие, лекарства и броню. Да и хотя бы парочку свитков для запечатывания — очень классная вещь, я у ребят заценил. Цены за такие свитки кусаются: средний «стандартный» стоит во всю мою «стипендию» — восемьсот рьё. Малый — пятьсот. А примерно такие, как у Тентен, которые называют «оружейными» — с выскакиванием запечатанного предмета и укреплённые для боёв, — от четырёх тысяч рьё, не считая «начинки». К сожалению, самому осваивать фуиндзюцу не представлялось возможным. Это надо в спецподразделение попасть в интендантскую службу Конохи, где такому научить могут. Или, в теории, — увидеть, как это делается, шаринганом, которого, во-первых, у меня пока нет, и неизвестно, будет ли он вообще, а во-вторых, надо, чтобы кто-то показал это самое фуиндзюцу, а это вообще мало кто умеет.

Я, по правде, несколько напрягался насчёт «зачистки», потому что к этому всё шло. Конечно, можно ранить противников, не задевая жизненно важные органы, а потом повязать, чтобы сдать правоохранительным органам. Но фишка в том, что «правоохранительными органами» были здесь шиноби. Но именно убийц готовили отдельно. АНБУ даже в сокращении получается «тёмная сторона»[9]. Впрочем, в принципе, каждый шиноби в итоге всё равно мог убить. Иногда тренированное тело действует само, а инстинкты выживания преобладают. Тут не курорт… Главное — быть морально готовым. Но я пока этой моральной готовности не ощущал. До недавнего времени.

Вообще я думал, что миссия ранга В априори будет круче, чем последняя миссия ранга С, на которой меня сделали командиром, поручив тройку молодых двенадцатилетних генинов из последнего апрельского выпуска. Кажется, я видел их на фестивале и раньше в Академии, но все трое были не особо заметными, что ли. Сероглазая девочка с мышиным хвостиком русых волос, её имя было столь сложное и длинное, что я не запомнил и предпочёл называть её, как и её товарищи: Моо-тян. И два блёкло-рыжих парня-близнеца, которых я не мог отличить и которых звали совершенно по-идиотски: Дзюто и Дзёто. Удивительно было встретить близнецов, так как я помнил по прошлой жизни, что в Японии рождение близнецов считали очень плохим знаком. Типа один из них — настоящий человек, а второй — демон, и отличить их невозможно, пока они не достигнут совершеннолетия. Разговор об этом зашёл с одним японцем, которому я показал фотку своих двоюродных племянников-близнецов. Он сказал мне, что в Японии, чтобы не ошибиться, убивали обоих близнецов и породившую их мать. Впрочем, возможно, что у Кишимото не было таких предрассудков… Ах да, я же как-то читал его биографию, вроде бы он сам из таких и у него есть брат-близнец, кажется, даже тоже мангака.

Мысли совершенно не о том.

Но я готов думать о чём угодно, только не о серых остекленевших глазах, глядящих в небо. Не о взлохмаченных рыжих волосах, в которых запуталась трава, которую мы здесь собирали. Дети были ещё живы. С натянутым «кажется» и большим знаком вопроса в конце. Я отошёл на минуту в кустики. Миссия не боевая — знай, собирай траву и складывай в корзины, мы выбрались на альпийский луг в горах близ деревни. И вот — нападение. На секунду пришла отчаянная мысль, что это что-то вроде проверки, как было у Наруто, Сакуры и Саске перед их экзаменами на чуунина. Но что мне делать? Особенно когда накрывают ощущения, что смерть уже стоит за плечами и я следующий.

— Дайкон Сайто, — в рефрен мыслям утвердительно сказал мужской голос за моей спиной. Строгий и какой-то безразличный. От которого пришла ещё одна чёткая мысль: мне конец.

Я сконцентрировал чакру и прыгнул вверх, одновременно оборачиваясь и бросая кунай. Смазанная тень пробежала по земле и, естественно, увернулась. Вдобавок мои глаза обожгло, словно в лицо плеснули кипятка.

«Кра!» — над ухом каркнула непонятно откуда взявшаяся ворона, в которую я с перепугу кинул сюрикен. Как это ни странно, но ворона не упала дохлой тушкой на землю, а развеялась, словно клон.

Время будто замедлилось, или земное притяжение стало значительно меньше, но я успел заметить прыгнувшую ко мне тень и поставить блок от удара ногой. А ещё… я разглядел нападавшего: хитай с перечёркнутым знаком Листа, длинные тёмно-серые волосы, перехваченные в хвост, красные глаза и особенные складочки или морщинки от внутренней стороны глаза вниз — к щекам.

На меня что, напал Учиха Итачи?!

Серьёзно?

Я что, уже в чьей-то иллюзии? Или, может, мелкие на самом деле подожгли траву, которую мы тут собирали? Что за нафиг?

Небо внезапно приобрело красный цвет. Вот и посмотрел в шаринганы Учиха Итачи. Как в воду глядел, когда думал, что будет примерно так: «Ой, вы мне так нра…»

Глава 4. Допросная

Всё в иллюзии было настолько реально, что совершенно не спасало понимание, что я внутри техники. На мой взгляд, окружающая «действительность» выглядела чем-то средним между пейзажами Марса и Землёй после Судного Дня: красное небо с размытыми пурпурными облаками, пустынная оранжево-багряная равнина с глубокими чёрными тенями, вдали были видны какие-то руины. Сухой колючий ветер доносил запах гари и поднимал мелкий песок с растрескавшейся земли, который неприятно забивался между пальцев ног. Во рту тут же пересохло, словно я не пил несколько дней или, наоборот, пил. На запястьях, которые у меня были связаны за спиной, ощущались спиралевидный рисунок и жёсткие ворсинки, и я мог поклясться, что меня связали пеньковой верёвкой из нашей «конопли» — в Стране Травы такие делают. Никакой абстракции — сплошная конкретика.

Ноги связаны не были, впрочем, далеко ли уйдёшь? И, как мне кажется, если я попытаюсь рыпнуться, то откуда-нибудь из земли тоже появятся верёвки и меня остановят. Или, например, железные штыри пронзят своды стоп, чтобы меня зафиксировать. Вариантов масса. А какой бы фантомной ни была боль, благодаря нервной системе и воздействию чакры на рецепторы для меня она будет очень даже реальна, пусть и без проколов кожи. Помнится, Какаши после минутки в «Цукиёми» отходил месяц, валяясь в больничке. За эту минутку Итачи дофигища раз проткнул его катаной во все органы и части тела. Впрочем, сомневаюсь, что на меня стали тратить чакру и подвергать «Цукиёми». Скорее, это просто качественная иллюзия. Тем более я не видел у него в глазах знаменитого Мангекё.

Тишина за спиной взорвалась карканьем ворон, захлопали крылья. Я решил не оборачиваться на звуки во избежание травм. Если меня поместили в гендзюцу, значит, ещё остаётся надежда, что я выживу и что мои подопечные детишки тоже живы. Можно попробовать остановить ток чакры и снова его запустить, как советовал в аниме Наруто Джирайя, но я не очень уверен, что у меня получится. Ещё я почувствовал, что с моими глазами что-то случилось. Можно было с пятьюдесятьюпроцентной вероятностью считать, что это так вовремя пробудился шаринган. Теоретически с его помощью можно пробиться сквозь иллюзию. Вот только я не знаю как. Сплошной затык.

Тем временем, пока я лихорадочно размышлял, крики птиц смолкли, и я чётко ощутил, что за спиной кто-то стоит. Наверное, это такая схема, чтобы сбить с толку: очутился непонятно где, происходит непонятно что, а потом к тебе кто-то непонятный подходит из темноты. Антураж, чтобы довести клиента до кондиции. Ну, я так надеюсь.

В голову лезла всякая хрень из компьютерных игр, снов и ужастиков. Но вот почему-то страха практически не было — разве что лёгкая досада, что ещё не всё тут посмотрел и Наруто так и не увидел.

Наруто как Париж. Можно увидеть и умереть.

Единственное: было немного не по себе от того, что мои временные подопечные, совсем ещё сопливые дети, так глупо могут погибнуть, почти ничего в жизни и не испытав. Своей смерти я не боялся. Как бы не такой я крутой юнит, чтобы от моей жизни и смерти в этом мире что-то сильно изменилось. А «там» я, похоже, всё равно умер, раз очутился здесь. Так что почти целый год интересной жизни после смерти, то, о чём я мечтал, — это круто.

Не оставляла надежда, что Итачи вроде тоже из Конохи и он просто так народ не режет, типа добрый, может быть, хотя бы детей отпустит. Впрочем, «доброта» в мире шиноби — очень специфическая штука. И часто на руках «самых добрых» было больше всего крови. Вон взять «добряшку-милашку» Четвёртого Хокаге, отца Нарутовского, сколько народу в войне с помощью своей техники «бога грома» положил, даже подсчитать страшно, выкашивал дивизиями, но добряк человек. Ага.

— Кто ты? — раздался спокойный голос за спиной. — Повернись.

Я послушно развернулся на сто восемьдесят градусов и посмотрел на парня передо мной. Всё-таки не обознался, точно Итачи: лицо очень похоже на рисованного персонажа, да и шаринган опять же. Он точно не старше Генны. А ещё ожидаемого мной чёрного плаща в красных облаках не было. Он был одет во всё тёмно-серо-синее: на лбу — хитай с перечёркнутым знаком Листа, футболка с широким воротом и рукавом до середины плеча, поверх неё — жилет на лямках. На предплечьях — щитки. На ногах — шароваристые штаны до середины икры, под них было надето что-то вроде компрессионных гетр, которые закрывали чёрные ниндзя-ботинки с открытыми носами, а ногти на пальцах ног были покрашены чёрным лаком.

Я как эти пальцы увидел, сразу Жанну вспомнил, она тоже педикюр чёрный делала, только у моей бывшей подружки нога была крупнее и не получались такие ровненькие и аккуратные квадратики. Интересно, это часть иллюзии или он реально в какой-то салон ходит и ему там лаком пальцы красят? Или они друг другу с напарниками? Это как-то… Руки тоже оказались с чёрным маникюром. А я почему-то думал, что быть не может и что просто так «злодеев» в мультике обозначают. У японцев же есть всякие Кабуки и Но с конкретными масками — злодей, любовник, колдун, самурай…

— Я жду ответ, — отвлёк меня от втыкания на ногти Итачи.

— Дайкон Сайто, генин Конохи, бывший соискатель из Страны Травы, сегодня исполняется шестнадцать лет, — выдал исчерпывающую информацию я.

Про день рождения вспомнил вообще только что, но в моей метрике двадцать шестой день шестого месяца днём рождения записан, а это как раз сегодня. Забавно, моя двоюродная сестра как-то говорила, что очень часто люди умирают довольно близко к дате своего рождения либо к половинчатой дате, потому что высшие силы отмеряют определённое число лет, ну или «сколько-то лет с половиной». Мы тогда с ней были на похоронах общего деда, который умер на следующий день после своего семидесятилетия, бродили по кладбищу и смотрели на даты жизни, пытаясь определить, правда это или нет. Впрочем, лично у меня уже был опыт смерти в день рождения.

— Хм. Значит, Дайкон Сайто, — он потыкал пальцем в мою редисочную нашивку на одежде.

— Но вы же сами назвали моё имя, — в свою очередь попытался вытянуть информацию я. Всё-таки чертовски странно, что мной, официально бесклановым генином из местного «Мухосранска», вдруг заинтересовался такой шиноби, как Учиха Итачи.

— Откуда ты меня знаешь? — не поддался на провокацию Итачи, задавая следующий вопрос.

— Знаю вас? — вытаращил я честные глаза. — Я впервые вас вижу!

— Ты точно меня узнал, моё додзюцу читает любые даже самые мелкие движения мышц. К тому же… — он выразительно посмотрел мне в глаза.

— Что?

— У тебя шаринган.

— Где? — изобразил работу мысли я, стараясь одновременно не воскликнуть: «О, да, детка! Шаринган со мной!».

— Не притворяйся, — хмыкнул он так, что у меня по позвоночнику пробежали ледяные мурашки. — Повторяю. Я вижу, когда ты лжёшь или пытаешься меня обмануть. Отвечай. Кто ты? Откуда у тебя шаринган и откуда ты знаешь меня?

— Вы же… Учиха Итачи, верно? — вздохнул я. — Я по красным глазам узнал и по возрасту. Мне сказали, что Учиха осталось всего двое: Учиха Итачи и Учиха Саске. И я… больше похож на младшего брата — Саске по возрасту и внешнему виду.

— Хм. Действительно. Ты похож на Саске, — склонил голову Итачи, внимательно меня оглядывая, и я вспомнил, что его обычное зрение из-за Мангекё Шарингана ухудшается и какое-то совсем плохое.

Если подумать, то его красные глаза я увидел уже после того, как мой шаринган активировался. До этого вполне вероятно, что он напал так — не используя додзюцу для какого-то там генина. А значит, он не знал о нашем родстве и кому-то понадобилось натравить Итачи именно на Дайкон Сайто. Странно это.

— Я попал в Коноху из небольшой деревушки в Стране Травы, она располагается недалеко от моста Каннаби. Когда проходил медицинское освидетельствование, то привлёк внимание одной девушки-ирьёнина. Её зовут Харуно Сакура. Ей показалась странной моя схожесть с Учиха Саске, который, как я понял, был когда-то её напарником. А сейчас ушёл из деревни, — продолжил я. — Сакура взяла мою кровь и провела какой-то генетический анализ, я не очень во всём этом разбираюсь. Она сказала, что по крови я Учиха. И даже нашла моего отца в базе, но только он погиб в тот год, когда я родился. Сакура сказала, что быть Учиха очень опасно. А ещё что у вас, то есть у Учиха, есть особенность — красные глаза, шаринган. Которые могут всякое. Но у меня никаких глаз не было до сегодняшнего дня…

— Ты пробудил шаринган только в шестнадцать? — недоверчиво прищурился Итачи. — Но у тебя два томоэ.

— Вообще-то, ещё год назад я не знал, что могу стать шиноби, — скромно заметил я. — Я хотел просто посмотреть мир, а на мосту Каннаби меня остановили шиноби Конохи и сказали, что у меня есть кейракукей, и предложили стать соискателем.

— Под твоим командованием были генины.

— Э… да. Мне элитная команда предложила заменить в тройке их товарища, который уже стал чуунином на прошлых экзаменах. Экзамены в Суне через пять дней, и мне надо было для допуска к ним набрать определённое число миссий. Эта последняя из необходимых. Ранг С — сбор лекарственных трав. Меня просто назначили старшим в группе, потому что я самый старший по возрасту, а миссия пустяковая.

— Ясно, — Итачи глубоко задумался.

— Эм… Итачи-сан, — подал голос я, — а те ребята-генины живы?

— Я просто их вырубил, — пробормотал он, и я с облегчением выдохнул. По крайней мере, на моей совести не будет смерти троих детей.

— Не интересуешься, что будет с тобой, Сайто? — снова склонил голову Итачи, у меня в голове добавив «глупый младший брат».

Я, слегка бравируя, улыбнулся.

— В нашей ситуации вижу несколько вариантов развития событий: летальный, маловероятный и исключительный.

— Хотелось бы послушать. Время ещё есть, — с серьёзной миной кивнул мне Итачи. — Излагай.

Ну что, Редиска, похоже, следует раскурить самую страшную траву в своей голове и чем-нибудь поразить Учиха Итачи, или будет тебе конкретный кирдык.

Думай, башка, а то хитай не понадобится!

Глава 5. Импровизированная[10]

Эх, где же вы, мои попаданческие заготовки на все случаи жизни?! Выученные монологи «мозговыносов», от которых злодеи плачут крокодильими слезами и встают на путь исправления? Жаркие вдохновенные речи для целой орды воинства, способные направить людей грудью на амбразуры? Эх, Сайто, Редиска ты этакая, минус тебе, минус: не предусмотрел, домашнее задание не выучил. Импровизируй теперь, раз не был готов к появлению в твоей жизни Итачи от слова «совсем».

— Мне сказали, что вы убили весь клан Учиха, поэтому можете убить и меня до кучи, вот и «летальный» исход, — высказал соображения я. — Впрочем, думаю, что мне повезло, что в данный момент клана Учиха в Конохе нет, какой бы причиной уничтожения вы ни руководствовались.

— Почему это? — помолчав, спросил Итачи.

— Потому что Дайкон Сайто — явный бастард, — пояснил я. — Вряд ли бы клану самых крутых шиноби понравилось, что их секретное дзюцу оказалось вне клана. Поэтому меня всё равно бы ждал летальный исход. Да и пользоваться я им не умею, научить меня некому, а такое дзюцу отобрать — раз плюнуть сильному шиноби.

— С этим не так просто, — хмыкнул Итачи. — Шаринган полноценно подчиняется только настоящим Учиха.

— Ну… наверное, это тоже информация не для широкого пользования, — изобразил пожатие плечами я, насколько это было возможно со связанными за спиной руками. — И кто-то криво-косо, но всяко пользуется.

— Хн, — глубокомысленно изрёк Итачи. — Допустим. Что насчёт маловероятного развития событий?

— Э… Ну, вы меня отпускаете вместе с моими подопечными, даёте какой-нибудь свиток знаний, чтобы я мог тренироваться с шаринганом и не посрамить честь клана… Возможно, даже делитесь информацией, что за нелёгкая привлекала вас к моей скромной генинской персоне. А то всё равно летальный исход получится.

— Почему это? — чуть приподняв бровь, повторился Итачи.

— Ну, вдруг я умру от любопытства? — криво улыбнулся я. — Да и если, скажем, вас кто-то нанял, но в силу внезапно воспылавших ко мне родственных чувств вы решили не выполнять миссию, то могут нанять кого-то другого.

— В этом есть логика, — снова хмыкнул Итачи. — Продолжай.

— Ну и исключительным было бы, наверное, если бы вы разрешили называть себя «онии-сан», на правах главы клана приняли в почётные Учиха. Но тут тоже всё может быть не так радужно, как кажется. Харуно Сакура мне намекнула, что мной могут заинтересоваться АНБУ, шаринган на дороге опять-таки не валяется, а могущественных родственников у меня нет. В деревне, конечно же, вы не в счёт, — я выразительно посмотрел на хитай Итачи с перечёркнутым символом Листа.

— Ты довольно пессимистично настроен, — заметил он.

— Не я такой, жизнь такая, — я снова пожал плечами, которые начали затекать.

В любом случае решение останется за Учиха, а я не собирался распинаться про другие миры и свою попаданческую судьбинушку. Смысла в этом не было ни на грош. Каких-то конкретных дат я не знал, что сразу снижало ценность моей и так не слишком достоверной информации, почерпнутой из аниме, до минусовой отметки. Супер-знания, которыми я мог поделиться? Чертежей атомной бомбы в голове не держу, состав пороха знаю лишь примерно. А если вспомнить про стоимость элементарнейшего активированного угля и какие взрывные печати тут делают из бумаги и чернил, то и в порохе нет никакого смысла.

Тут другой мир, вполне могут быть и другие физические законы, они в каких-то отраслях намного обогнали науку и технику нашего мира. Поэтому даже то, что я знаю, а знания эти довольно общие и разрозненные, с бухты-барахты не поможет. Отчего-то вспомнился один фанфик, в котором попаданец всех борщом кормит, молодец такой. Так вот — хрен.

Могу авторитетно заявить, что свёкла здесь не растёт. Картошка есть — смешная только на вид — продолговатая, а на вкус — сладковатая, и не пожаришь её нормально: в кашу разваливается, а свёклы нет. И капусты нет, только мясистый листовой салат, отдалённо её напоминающий, или цветная. Большая часть трав, ягод, грибов, деревьев вообще незнакомая. Ни тебе клюквы, ни черники, ни смородины, ни малины, не говоря уже о морошке. Тут даже крапивы нет, потому что я хотел весной крапивник себе сварить, молодость вспомнить — хрен! Хрена тоже нет, как и ржаного хлеба, и редьки настоящей нет горькой, поэтому с окрошкой тоже мимо.

Зато тут росли огурцы, и я поднаторел их делать малосольными. А ещё помидоры — их я всегда любил. В итоге я мог приготовить из привычных мне блюд: плов со свининой вместо баранины, пюре на воде, так как молоко тут редкость, в основном соевое продают, а про сметану вообще не слышали, жаркое с картошкой, всякие поджарки, куриный суп с лапшой, салат с помидорами и огурцами с маслом. Один раз жарил блины на рисовой муке — ничего так получились. Хотел перед экзаменами на чуунина попробовать сделать пельмени и позвать Шина и Сая на посиделки, так как купил себе позавчера местную мясорубку, на которую давно засматривался. Вот это было немного обидно, потому что я через Теучи-сана приобрёл мешочек пшеничной муки, из которой здесь делают лапшу и вермишель для заваривания. Как рассказал Теучи-сан, из такой муки тут готовят ещё и «гёза» — типа маленькие пирожки с начинкой из рыбы, креветок или фарша из свинины и имбиря. Их жарят, как посикунчики, реже — варят в супе.

Мысли плавно свернули на еду и то, что уже время обеда. Вот же человек тварь какая: его, может, убивать сейчас будут, а он о рисовых колобках с мясной начинкой в листья бамбука завёрнутых думает, которые в сумке лежат, и о несъеденных пельменях сожалеет.

— Четыре дня назад твоя команда закончила миссию в Моти, — прервал молчание Итачи.

Он сложил пальцы в знак концентрации. Я тут же почувствовал, что верёвок больше нет, и кивнул, показывая, что внимательно слушаю.

— У меня были некоторые… договорённости с главой одного клана Конохи. Но тот не так давно был убит. И его сын решил, что может воспользоваться связями своего отца. Он имеет свой интерес к тому, что происходит в Моти. В обмен на некоторую необходимую мне информацию я решил оказать ответную услугу. Тебя не просили устранить. Лишь заблокировать воспоминания, касающиеся той миссии. Это доступно при помощи техник шарингана.

— Ничего себе, никогда бы на Асуму-сана не подумал, — протянул я, вспоминая детали миссии. — Он кажется таким… простоватым.

— Как ты догадался? — удовлетворённо хмыкнул Итачи. Кажется, я прошёл ещё одну проверку.

— Любой другой попросил бы моей ликвидации, а тут такие сложные телодвижения и пляски с шаринганами… Повезло, что его команде я позарез нужен и меня уже не заменить. К тому же последним главой клана, которого убили в Конохе, был Третий Хокаге — Сарутоби Хирузен, я слышал об этом. Да и Асума был в Моти, а клан Сарутоби больше занимается торговлей, чем военным делом… Деньги там крутились большие, но мне, в общем-то, плевать. А что насчёт Ино, Шикамару и Чёджи?

— С ними я уже поработал, — безразлично ответил Итачи. — В твоих интересах никогда не поднимать тему о миссии в Моти, Сайто-кун.

— Понял, — кивнул я, осторожно разминая затёкшие руки.

Ладонь с чёрным маникюром внезапно резко выстрелила мне в лоб, и я не успел увернуться, так что получил крепкий тычок, а когда открыл глаза, то чуть не ослеп от яркого солнца и зелени.

Моя расслабленная тушка лежала на боку на траве, на щеке было мокро: пребывая на «Марсе», я напускал слюней. С момента атаки прошло от силы минут пять, а субъективно в гендзюцу мы разговаривали около часа. Я поднялся, подобрал своё разбросанное оружие, снял хитай и заглянул в блестящую поверхность. Радужка была обычной — тёмной. Убедившись, что не запалюсь с шаринганами, оживил своих деток, попросту вливая в каждого немного своей чакры.

— Решили покемарить, пока я в кусты хожу? — строго спросил я у лупающей глазами ребятни.

— И-извините, Сайто-сенпай, — протянула Моо-тян. — Наверное, сморило. Жарко…

— Трава сама себя не соберёт. За работу, — ответил ей я, срывая очередной букет стебельков. Мелкие последовали моему примеру.

В Коноху мы возвращались, как мулы после сенокоса, полностью нагруженными. Я научил мелкотню пользоваться шестом бо по назначению, то есть как коромыслом, чтобы облегчить транспортировку тяжестей в труднопроходимых горных местах. Шесты мы срезали из стеблей бамбука, который нашли чуть ниже альпийского луга. Из головы, конечно же, никак не выходила ситуация с Учиха. К тому же такой отходняк после выброса адреналина из-за встречи с ним пошёл, что траву собирал на карачках и ещё минут тридцать руки дрожали.

Вряд ли я вызвал у Итачи какие-то родственные чувства, всё же у этого парня в голове только долг перед Конохой, своя Цель, ну и Саске. Где там между всем этим мне влезть со своим новоиспечённым шаринганом? Сам как-нибудь попробую разобраться, надеюсь, справлюсь. Спасибо уже за то, что не проехал по мозгам секретной техникой «давай забудем это».

Итачи уже на том пути, который вряд ли мне или кому-то ещё удастся изменить. Он ещё на момент ликвидации Учиха выбрал свою дорогу и решил стать жертвой брата. То есть если мы с ним ещё раз встретимся, то бесполезно его отговаривать и «лечить», что он не прав. Схлопочешь только кунай между ушей.

Если что-то и можно сделать в ситуации «Учиха VS Учиха», то точно не со стороны Итачи. Хех. Теоретически я должен раскачаться за следующий год до уровня Саске, найти его в убежище Орочимару, которое даже крутые АНБУ-шники найти не могут и всякие Наруты с Джирайями. Затем мочкануть Орочимару, навалять Саске, чтобы он выслушал мои попытки объяснить ему ситуацию с Итачи. Снова навалять Саске, когда он не поверит и сбежит… Н-да… Я даже представить эту ситуацию теоретически не могу. Да и какие у меня доказательства? Перед мочиловом Орочимару грабануть секретный архив Корня АНБУ, в котором обязательно должен быть файл, где чёрным по белому написано, что Итачи получил приказ? Угу. Такие бумажки обычно с грифом «перед прочтением сжечь».

Траву мы сдали, потом я, как ответственное лицо, несколько часов ждал, пока всё проверят, подсчитают и подпишут бумаги. Миссия была бюджетная, то есть ранг-то С, а оплата со снижающим коэффициентом за вычетом близкой местности, краткости нашего похода, званий и так далее. В общем, на четверых выдали всего восемь с половиной тысяч, но мне досталось две с половиной — пятьсот рьё в качестве командирской надбавки. Неплохо, если учесть, что столько же получалось при нескольких днях в условно боевом патрулировании границ. Я заскочил в парк, в котором мы договорились встретиться с Моо, Дзютой и Дзётой, выдал генинам деньги за миссию и наконец отправился домой.

Ночью приснились вороны, которые каркали и собирались в Учиха Итачи, только не настоящего, а из аниме. Летом в Конохе довольно знойно и душно, потеешь и мечешься, как в бреду. Не представляю, как мы будем жить в Суне: там же пустыня вообще. Хотя вроде ночью в пустыне очень холодно. Я сходил на кухню, чтобы выпить воды, и, возвращаясь, заметил на подоконнике какое-то шевеление. Одну ставню с окна я снял. Комаров тут не было. А свежий воздух в такую жару необходим.

На комоде лежал мой подсумок, так что я вытащил кунай и, перехватив его поудобней, хотел метнуть в непонятную тень, но вспомнил про запрет коменданта. Может, это Сай развлекается и какого-то чернильного зверя ко мне заслал? Тогда лучше на всякий случай не пытаться активировать шаринган.

Тень шевельнулась, выпрыгнула в окно, взмахнув крыльями, и словно растворилась в чёрной мгле: под конец месяца луна стала совсем тоненькой.

Я выдохнул, положил кунай под подушку, лёг в постель и подскочил как ужаленный: в кровати было что-то небольшое, но твёрдое.

Испугавшим меня предметом оказался свиток. Я включил свет и остаток ночи с тупейшей улыбкой разбирал незнакомый почерк и разглядывал картинки, в которых было пояснено, как развивать и тренировать шаринган в начальной стадии.

Глава 6. Экзаменационная

«Экзамены в Суне», как оказалось, начались в Конохе. Сначала планировались полноценные и относительно «обычные» экзамены, но буквально после той нашей встречи с тройкой из Песка Гаару повысили до Кадзекаге. И он, как я понял со слов Ино, решил сыграть на объединении и союзе с Листом. Так что экзамены решили проводить в два этапа и в двух селениях сразу: сначала в Конохе, потом в Суне. Кстати, Шикамару Нара был назначен проктором первого этапа, то есть вместо брутального Морино Ибики, который проводил «подготовительный отсев», будет пацан на год меня младше.

Та последняя моя днюха «там» была двенадцатого января две тысячи пятнадцатого года, как раз перед этим начался новый сезон аниме «Ураганных Хроник» и была серия про эти экзамены, которую я просмотрел мельком, решив, что филлеры гляну, когда арка закончится. Впрочем, хитровыверченную логику шиноби я уже просёк и надеюсь не облажаться.

После нашей эпичной встречи с Итачи в течение следующих двух дней Коноху просто наводнили чужестранцы, которые прибыли на этап экзамена. Мне даже показалось, что я видел девчонку джинчуурики семихвостого, имя которой совершенно не отложилось в памяти, но характерная короткая стрижка сине-салатового оттенка выделяла её среди соискателей.

Из знакомых по аниме мельком видел команды Неджи-Тентен-Ли и Киба-Хината-Шино.

Кстати, Шин и Сай, с которыми мы таки поели пельменей, выдали мне почти военную тайну. Оказалось, что участие в экзаменах платное и за каждого генина его деревней выплачивался залог. И в бюджет в данном случае Конохи и Суны поступала N-ная сумма рьё за каждого участника, причём, насколько я понял, немаленькая. В случае гибели генина деньги возвращались вместе со штрафом. Таким образом, получалось что-то вроде экономических обязательств, которые заставляли деревню, проводящую экзамены, хотя бы как-то заботиться о том, чтобы чужих генинов не убивали на их территории. Ну и денежки залога, если генин вернулся домой, никто, естественно, не возвращал.

А я ещё всегда думал, в чём интерес. А то и в некоторых фанфиках читал, что чуть ли не АНБУ бегают и добивают чужих генинов по Лесам Смерти. Впрочем, Шин немного проболтался, что типа наблюдателем будет за чужаками. Вроде того, чтобы те не пострадали на нашей территории и одновременно чтобы всяких секретов не узнали.

В саму деревню в день экзаменов впустили только команды генинов без их наставников: до этого пускали по несколько команд с сопровождением, чтобы зарегистрироваться и показать, где и что будет проводиться. Насколько я понял, все наставники-дзёнины остались в Отакуку — интендантском «буферном» городке в десяти километрах от Конохи. Я там уже несколько раз бывал: как раз из их гарнизона начинался обход границ Скрытого Листа. А так все заказы принимаются, и всякие гостиницы расположены именно там.

Мы с Ино и Чёджи вошли на экзамен одними из первых. Встретили нас знакомые «почётные герои второго плана»: лохматый Котецу и его второй друг в бандане — Изумо.

Из типа горшочка у них торчали три палочки, которые нам надо было вытянуть. На палочке оказался кругляш с цифрой. У меня — два, Чёджи досталась единица, а Ино — тройка. Нам сказали каждому пройти в кабинет со своим номером.

К моему удивлению, Шикамару сделал что-то вроде видеоконференции и, похоже, транслировал условия письменного теста сразу одновременно на все три класса.

Мы оказались заперты на тридцать минут, и, если судить по трепыханиям остальных, заперты достаточно плотно: недалеко от меня сидел Шино, и его жук просто полетал, но не смог выбраться наружу.

Мы взяли по экзаменационному листку, на котором было по три вопроса, первый на тридцать, второй — на сорок, третий — на пятьдесят баллов. Задача была в том, чтобы набрать сто баллов на команду. В общем-то, для меня эта диллема, над которой все мучились, не составила труда. Я выбрал вообще не отвечать, так как половины иероглифов не понимал и суть вопросов от меня ускользала. При этом по шепоткам окружающих выяснил, что вопросы достаточно простые, даже те, что на пятьдесят баллов. Минут через десять в моей голове образовался голос Ино, которая сказала мне не отвечать на вопросы, подтвердив моё решение. Народ бегал, суетился, советовался. Потом орали и кричали, а почти под конец из другой аудитории раздались пять ударов. А затем ещё три и ещё два, даже Шикамару по связи попросил не баловаться больше.

В моей комнате сидели также эта вроде-бы-джинчуурики и Рок Ли. Так что я, можно сказать, вблизи посмотрел на «Зелёного Зверя Конохи» в обтягивающем комбезе. Кстати, не таком уж и обтягивающем. Ли мне показался самым настоящим угланом, довольно нескладным, какими бывают подростки: с выросшими и пока непропорциональными ступнями и кистями рук. Четырнадцать-пятнадцать — самый гадский возраст. У самого только-только всё стало более-менее нормально с телом.

По истечении тридцати минут Шикамару по связи сказал перевернуть листок и дал «дополнительный вопрос»: за три последующих минуты надо было решить, кого из команды оставить прикрывать отход при том, что, скорее всего, этот человек умрёт. В условиях было также, что ответить надо всем одинаково, а тот, кого «одинаково ответили», дальше в экзаменах участия не принимает. Короче, развод для малолеток. Впрочем, многие генины, особенно из других стран, ломали себе головы. Ино вторгалась в моё сознание на исходе первой минуты и сказала, что не знает, что делать, мне даже сначала показалось, что она скажет мне вписать моё имя. Но я сказал, что ответ на этот вопрос — чистый лист, нельзя никого вписывать. И ответим одинаково, и команду не дисквалифицируют за потерю одного из членов. Так, в общем-то, и вышло.

После «письменного теста» у нас собрали листочки и вывели во двор. На постамент вместе с Шикамару вышла Темари и скопом дисквалифицировала все команды, у которых не хватало численности. Кажется, Неджи поцапался с каким-то парнем из Песка как будто из-за того, что тех дисквалифицировали: их команда пришла вдвоём, но дальнейшие разборки прекратила Темари, объявив, что команд всё равно слишком много и объявляется гонка в сторону Суны до места, названного «Пустыня демона». В дальнейшем предполагалось участие тридцати команд, которые прибудут раньше всех остальных.

Первыми сообразили команда Неджи-Тентен-Ли и сорвались, не дослушав, впрочем, оказалось, что командовать «раз-два-три-беги!» никто не собирался, так что мы стартовали в первой десятке.

Повезло, что в дороге было запрещено драться и применять силу. В принципе, направление было одно, выбирать путь особо не приходилось. Конечно, со временем большинство рассеялось, растянулось и двигалось вдоль торгового тракта. Команды Конохи, привыкшие скакать, как белки по деревьям, на первой части пути через лес заметно оторвались.

Это в мультике кажется «ну что такого пробежаться три дня до Скрытого Песка», особенно когда эти три дня путешествия показывают минуты четыре. Так вот, расстояние от Конохи до Суны составляет ни много ни мало, а около шестисот километров. Это примерно равно дороге от Челябинска до Перми. Но то на машине или на автобусе порядка семи-восьми часов «проехать», а тут предлагается пешкарусом да по пересечённой местности. Треть пути занимает густой лес, треть — прожигающая пустыня, а посередине этого безобразия дорога по каменистым предгорьям Страны Реки. Вот она, романтика жизни шиноби. И, насколько я помнил из уроков местной географии, Великая Пустыня, с которой для нас начинается Страна Ветра, имеет свои деления и «Пустыней Демонов» называют одну из её областей. Там располагается восточный пограничный гарнизон Суны. От него до самой «Скрытой в Песках» ещё километров сорок-пятьдесят по барханам.

— Передохнём? — через восемь часов непрерывной скачки, после того как солнце стремительно закатилось за горизонт и начало не менее стремительно темнеть, предложил я. — У меня чакра на исходе. Если не перевести дух, то это будет бессмысленно.

— Надо отдохнуть, — согласилась со мной Ино.

— И поесть, — хмыкнул Чёджи.

У нас, как и у всех остальных, не было с собой походных рюкзаков. В общем-то, нас предупредили идти на экзамен «без поклажи», что само по себе очень подозрительно. Ладно, что на улице лето и жара. В принципе, можно вальнуться на траву просто так — без палаток, спальников и одеял. Хорошо не попросили прийти на экзамен вообще «без никому» — оружие с собой имелось.

— Ночи безлунные, — разочарованно цыкнула Ино, принимая из рук нашего запасливого товарища вяленое мясо. — Если выйдем засветло… У меня есть чакровосстанавливающие медицинские пилюли.

— Интересно, как далеко убежали Неджи и остальные из его команды, — пробормотал Чёджи, поясняя для меня: — Это Хьюга в белой клановой одежде, с ним парень в зелёном комбинезоне и девчонка… э… Тентен. Такая… обычная.

Я получил свою порцию пайка и кивнул.

— Понятно. Они самые сильные и быстрые? Мы будем ориентироваться по ним?

— Ага. У них тренер — зверь, — устало улыбнулась Ино. — Сайто, твоё дежурство первое. Разбудишь меня в одиннадцать часов. Выйдем за два часа до рассвета. В четыре утра.

— Костёр не разжигай, если что-то подозрительное — буди меня, — согласно кивнул Чёджи, и они с Ино улеглись на траву и, что удивительно, сразу уснули. Настоящие ниндзя.

Иногда вокруг шелестела листва. Кто-то пытался бежать и в темноте, но, как сказала Ино, ночь безлунная, а в лесу легко можно во что-нибудь врезаться. Я «врубил» свой шаринган. Конечно, зрение не как днём, но что-то среднее между жёлтыми «ночными» дорожными очками и камерой, снимающей в сумерках. Краски поблёкли и с трудом различимы, но зато резкость и контрастность прибавилась, ориентироваться можно, и весьма успешно. К тому же все живые объекты крупнее кошки на «радаре» чуть подсвечиваются. А у шиноби, как я смог убедиться на примере своих сокомандников, специфическим синевато-призрачным светом видна чакра.

После своей смены, надо сказать, самой лёгкой — для новичков, я тоже уснул совершенно по-ниндзяевски — мгновенно.

Глава 7. Приобщительная

До гарнизона песчаников мы таки добежали в числе первой тридцатки. Там уже были весьма бодрые Неджи, Рок Ли и Тентен, а также ещё несколько команд, среди которых была и девчонка-джинчуурики. Я, кстати, с удовольствием констатировал, что нисколько не уступил в выносливости своим сокомандникам, даже пришёл к финишу более свежим, расходуя свои силы равномерно. Всё-таки постоянные беговые тренировки и обновлённое девчонками-медиками тело!

— Есть, хочу есть! — жалобно выдохнул Чёджи, пытаясь отдышаться.

Мы за первые тридцать часов съели всё, что у нас было, так что живот бурчал не только у Чёджи, но он-то вообще сильно зависел от питания. Мне вот, пока бежал, есть не хотелось, голод я ощутил, только когда остановился и перевёл дух.

Команд нашего селения, которые добрались до Пустыни Демона, оказалось восемь, у Суны — двенадцать. Ещё было шесть троек генинов из Скрытого Дождя и команда из Водопада. Выделялась одна из троих команд Скрытой Травы огроменным, почти голым, потным толстяком-гигантом, глядя на которого сомневаешься, что это вообще Homo sapiens, а не зефирный человек из старого фильма про «Охотников за привидениями». Босой жирно-складчатый тип, у которого сзади на коротких штанах, сползающих с задницы, умещалось восемь немалых подсумков, постоянно жрал нечто похожее на чёрные поленья. Появился вопрос, как вообще он добежал. По дороге такое двухметровое кубометрическое розовое чудо видно не было. Явно у его команды есть какая-то техника перемещения.

По сравнению с этим все остальные участники, несмотря на жутковатые маски у половины парней Суны, выглядели весьма красиво, эстетично и нормально. Две симпатичные девчонки из Песка щеголяли длинными необычными волосами: одна — светло-фиолетовыми, вторая — нежно-голубыми, но в основном были русоволосые и тёмненькие, как Тентен.

В гарнизон нас впустили скопом, когда набралась та самая «горячая тридцатка». Как ни странно, но встретил нас Майто Гай, которого было просто невозможно не узнать. Нам сказали занимать комнаты и спуститься на ужин в центральный зал к семи часам. За круглыми, словно иллюминаторы, окнами очень быстро стемнело и засвистел ветер. Видимо, от перепадов температур в пустыне. Хех, и я ещё сетовал на летнюю жару? Пробежка по раскалённому песку заставила с ностальгией вспоминать душные ночи во влажной Конохе.

Чёджи, казалось, весь извёлся, пока женский голос из маленьких динамиков в коридоре не пригласил нас в столовую.

Столы были на восьмерых, и Коноха заняла три стола. Мы с Ино сели с краю, Ино — напротив с Чёджи, я оказался рядом с Хинатой и напротив Тентен, по левую и правую сторону которой сидели Ли и Неджи. Рядом с Хинатой сел Шино, одетый, как в «Шиппудене», в длинную болотно-зелёную куртку с капюшоном и высоким воротом, действительно — такой незаметный и тихий.

Столовая была разделена длинным узким столом, на котором стояли блюда и поддоны с разнообразной едой. Я огляделся, никого из экзаменаторов не было видно, кто бы отвечал за раздачу еды, так что напряжение стало потихоньку нарастать. Все косились друг на друга.

— Чего они так на нас пялятся? — раздражённо спросил Киба. — Эти шиноби из Песка… они выглядят мерзко.

Вообще-то, мне не хотелось встревать, но это очень походило на ещё одну «проверку», благодаря которой мы все могли остаться вообще без ужина, так как я пятой точкой чуял, что всё может закончиться дракой и едой на полу. Тем более не было ни тарелок, куда бы теоретически каждый мог сложить себе то, что ему приглянется, ни каких-то ложек или лопаток, которыми можно накладывать.

— Извините, — встал я. — Вся еда на разносах… Давайте просто распределим разносы и блюда на количество человек? Очень есть хочется, а экзаменаторы вряд ли сюда придут, чтобы покормить нас. Нас тридцать команд, и, в общем-то, блюд тридцать одно, некоторые из них повторяются. Давайте представитель от каждой деревни возьмёт столько разносов, сколько команд, и мы просто уже поедим?

— Эй, — прищурился парень из Суны, похожий из-за маски-намордника на Бараку из «Мортал Комбата», — а как быть с последним блюдом?

— Думаю, стоит отдать его вот тому великану из Травы, — я кивнул на поразившего меня здоровяка, который флегматично жевал бревнышко и при этом жутко потел. — Ему всяко будет мало обычной порции. Только, пожалуйста, — я взглянул на крупного парня с коком, как у Элвиса Пресли, — давайте этим представителем от вас будет не крепыш. Коноха заберёт себе восемь разносов по числу команд. Девочки и ты, Чёджи, давайте, помогите мне.

Я подошёл к общему столу и взял ближайшие блюда и разносы, не выбираясь. Пока мы забирали, остальные догадались подвинуть столы и сделать один длинный и узкий, разместившись с удобством. После того, как мы отошли, к столу направились суновцы, затем два молодых мужчины из Водопада взяли блюдо с рисовыми колобками. Представители Амегакуре утащили шесть блюд, и четыре оставшихся забрали команды Скрытой Травы. Некоторое время мы просто насыщались, при этом Ино потихоньку одёргивала повеселевшего и накинувшегося на еду Чёджи.

— Ино, так, значит, в вашей команде новичок?.. — с любопытством посматривая на меня, спросила Тентен. — Неплохо было бы познакомиться…

— Извини. Конечно, — кивнул я. — Просто Ино, Шикамару, Сакура и Чёджи много о вас хорошего рассказывали, так что с большинством я словно заочно знаком. Я знаю, что ты Тентен. А меня зовут Дайкон Сайто. Можно просто Сайто.

— Я никогда раньше не видел тебя, Сайто, хотя ты, похоже, нашего возраста, — медленно, словно взвешивая каждое слово, сказал Неджи.

А я несколько завороженно смотрел в необыкновенные прозрачно-бледно-лиловые бьякуганы. Представителей закрытого клана Хьюга я до этого видел только мельком. Так жалко было Неджи, когда он погиб на войне. Его даже жальче Итачи было. Почва под смерть Итачи готовилась и муссировалась в манге очень давно, а у Неджи жизнь оборвалась так неожиданно, было горько и обидно.

— Что, прости? — спросил я, почувствовав оглушающую тишину вокруг.

— Твой взгляд, — тихо сказал Неджи. — Почему ты так странно смотришь на меня?

— Не обращай внимания, — я махнул рукой. — Просто я иногда так задумываюсь… обо всяком.

— Сайто меньше года в Конохе, он в сентябре прошлого года поступил в Академию, а в апреле — закончил, — пояснила Ино. — Он из другой страны, соискатель.

— А я Инахо, мы были в одной аудитории на письменном экзамене, — представилась мне девчонка с тёмными волосами и тёмными глазами. — Мне семнадцать, а тебе?

— Недавно исполнилось шестнадцать, — улыбнулся я, в блестевших глазах Инахо явно наблюдался интерес.

— Эй, Сайто, — неожиданно взяла меня под руку Ино, — почему ты ничего не сказал о своём дне рождения?

— В тот день я допоздна был на скучной миссии по сбору лекарственных трав, чтобы заработать допуск к экзамену, ты готовилась, так что о чём речь… — хмыкнул я, подумав, что главный подарок — знания — всё же получил в день своего нового рождения.

— Ты напоминаешь мне одного парня… — вклинился Киба, кажется, недовольный тем, что на меня обратили внимания девчонки. — У тебя даже имя похоже и морда лица…

— Киба-кун, это невежливо! — договорить ему не дала, как ни странно, Хината. Принцесса Хьюга, сидевшая рядом, повернулась ко мне. — Извини моего товарища, Сайто-кун. Киба не хотел тебя обидеть. Кстати, я Хьюга Хината.

— Приятно познакомиться, Хината-тян, — хмыкнул я. — Прекрасно понимаю Кибу, он просто немного ревнует. Но это такой период. Мне Сакура рассказывала про гормоны и перепады настроения.

Ино хихикнула.

— О, Сакура должна лучше всех знать о таких периодах…

— Я не ревную, — огрызнулся Киба.

— Между прочим, если бы не Сайто-кун, ты бы ничего не поел, так что будь благодарен ему, — съехидничала Тентен.

— Не накидывайтесь на Кибу, девочки, думаю, что ему просто очень хочется, чтобы уже начался экзамен…

Неожиданно после моей реплики раздался звук разбитого стекла и в комнату со стороны суновцев влетела та девчонка-джинчуурики, которую я не наблюдал на ужине.

— А вот и я! — радостно сообщила она оторопевшим и ощетинившимся всяческим оружием суновцам и представителям Травы. Наши тоже все подскочили из-за стола.

— Я прибыла на вечеринку! Давайте все познакомимся! Я решила, что заведу себе сто друзей!

— А как тебя зовут, прекрасное создание? — спросил я, пытаясь разрядить обстановку, впрочем, похоже, что и без меня все поняли, что опасаться нечего, наивные.

— Я Фуу из деревни Скрытого Водопада, — открыто и радостно улыбнулась мне девушка с салатовыми волосами, отчего в сердце кольнуло.

Такая наивняшка среди убийц, которые пришли на экзамен. Глаза у неё оказались желтовато-оранжевыми. Сдаётся мне, что её вообще впервые выпустили из деревни.

— Привет, Фуу, а я Сайто из Конохи. Иди сюда, а то ты своим эпичным появлением перепугала всех. Мы уже подумали, что неожиданно экзамены решили начать раньше, — на этих словах все окончательно расслабились. — Ты, наверное, пришла поесть? Прости, но, кажется, ничего не осталось.

— Эти противные Кегон и Йоро заперли меня в комнате, — пробурчала Фуу, так искренне надувшись, что я засмеялся.

— Наверное, они испугались, что тебя… э… понесёт на приключения? — я быстро посмотрел на коноховцев, которые оставались за столами.

После еды многие ушли отдыхать, остались только команды десять и восемь, «команда Гая» и Инахо, которой было интересно со мной познакомиться. Они смотрели настороженно, но негатива не ощущалось.

— Кстати, — я показал на Инузуку, — это Киба, он сразу на тебя запал, Фуу-тян. Так вот мне и сказал недавно: «Сайто, — говорит, — мне тоже нравятся девчонки, нечего одному знакомиться».

— Чё? — покраснел Киба, остальные захихикали.

— Мне можно познакомиться со всеми вами? — обрадовалась Фуу, её щёки зарумянились. — Вы будете со мной дружить?

— Но… завтра мы все можем стать соперниками, — осторожно сказал Неджи.

— А мне всё равно на экзамен, — улыбнулась Фуу. — Я пришла, чтобы завести много-много друзей и со всеми познакомиться!

— Ты чем-то напоминаешь Наруто, — сказал Рок Ли, широко улыбнувшись. — Я Ли, приятно познакомиться, Фуу!

Тут в столовую забежали двое парней из Водопада и увидели свою, видимо, подопечную. Мне сейчас кажется, что нифига они не генины, чуунины как минимум.

— Фуу-сан! Вот вы где! Мы же просили не выходить из комнаты! — они бесцеремонно схватили её под мышки и потащили к выходу.

— Нет! Я же ещё не познакомилась! Йоро, Кегон, отпустите меня! — с обидой тянула девочка-джинчуурики, упираясь всеми конечностями, а мы только переглядывались.

— Странно всё это, — первой нарушила молчание Ино.

— Ещё на тесте письменном заметил я, — внезапно сказал Шино. — Заметил я девушку эту, Фуу. Она не походила на тех, кто жуков разводит, как Абураме, к коим и я отношусь, но было в ней что-то необычное.

Ага, например, гигантский семикрылый биджуу-жук?!

— Пора отдыхать. Завтра экзамены начнутся с восходом солнца, — сказала Тентен, и мы все двинулись в свои комнаты.

Я лёг в постель, но какое-то время не мог уснуть, хотя здесь было намного прохладней, чем в Конохе. Я видел Фуу в аниме и манге уже мёртвую, под Эдо Тенсей с ринеганом и шаринганом, сражающуюся с Наруто. Необычно встретить её такой… живой, любопытной, желающей найти друзей и узнать мир.

Глава 8. Осторожная

— Осторожно! — я еле успел выдернуть Ино: песок под её ногами опасно зашевелился и «поплыл». Спасибо Конохомару: благодаря его шуточкам и ловушкам интуицию я прокачал что надо. Уже четвёртый раз спасаемся.

— Зыбучие пески, — передёрнулся Чёджи. — Вся эта Пустыня Демонов в таких ловушках.

— Надо их обойти, — согласилась с ним Ино и посмотрела на меня.

Что любопытно, как-то быстро мне делегировали полномочия командира нашего отряда. Во время марш-броска до пункта назначения мы вполне обходились без главного, хотя было ясно, что Ино и Чёджи привыкли подчиняться Шикамару. Впрочем, «подчинение» не совсем верное слово, скорее это командная работа, когда каждый сразу знает, где его место и что ему делать в различных боевых ситуациях, которые отрабатываются на тренировках. Но в малознакомой обстановке ребята полагались на мнение Шикамару как самого умного. Когда я показал «лидерские качества» во время вчерашних посиделок в столовой и интуитивно ощутил зыбучие пески, которыми изобиловал полигон Пустыни Демонов, лидером группы безмолвно признали меня.

— Нам надо добраться до башни в центре пустыни и отобрать у одной из команд-соперников парный свиток, чтобы нам засчитали испытание. Скорее всего, местным шиноби этот полигон более-менее известен, у них есть преимущества перед нами. И большинство команд займут позиции недалеко от башни, чтобы устроить ловушки и забрать свитки более удачливых, — начал рассуждать я.

— Да, примерно так и было, когда мы проходили Лес Смерти на прошлом экзамене в Конохе, — кивнула Ино. — Мы избрали тактику отлова… э… слабаков и потихоньку добрались до той башни.

— Шикамару с помощью своей техники смог остановить и обездвижить наших противников, — кивнул Чёджи. — А я или Ино были «приманками».

— Сейчас мы не можем применить такую тактику: разделяться нам нельзя, и наши техники и способности для этого не подходят. Ино, ты мне говорила, что пыталась раскрыть сенсорное восприятие. На каком расстоянии оно действует? — спросил я.

— Мне нужно быть неподвижной при этом, — смутилась она. — Но если хорошо сосредоточиться, то я чувствую всё живое в радиусе около километра.

— Думаю, вон та небольшая скала может дать нам тень. Ты попробуешь прощупать местность, а мы с Чёджи тебя прикроем.

То, что ни ребята, ни я не были хорошо знакомы с пустыней, чуть не сыграло с нами злую шутку, причём прямо в ящик. Пустыня — это не только зыбучие пески, барханы, каменистые равнины и неимоверная жара, от которой плавятся мозги. Когда мы приблизились к группе камней в надежде найти укрытие и немного отдохнуть, моя интуиция снова взревела.

— Назад! Живо! — отпрыгнул я.

Неимоверно гигантское чёрное многоглазое чудище, в котором я с трудом узнал скорпиона, почти мгновенно вырылось из песка и камней. Пощёлкав клешнями и угрожающе пошевелив огромным хвостом с жалом на конце, оно зарылось обратно. Видимо, от страха я вспомнил какую-то передачу из прошлой жизни, в которой говорилось, что скорпионы — ночные хищники и не любят солнце, пережидая день в подобных местах, чем и опасны для всяких туристов.

— Сайто, — шёпотом спросила Ино, когда мы медленно пятились назад от опасных скал, — как ты догадался, что там… это?..

— Не знаю. Меня словно прошило чувством опасности.

— Может, ты вибрацию почвы ощутил, когда этот монстр начал раскапываться?.. — спросил Чёджи.

— Может быть, — попытался вспомнить я.

— Ты же ещё не проверялся на совместимость со стихией? Скорее всего, твоя стихия — земля. Поэтому ты чувствуешь, что что-то не так, и мы несколько раз избежали зыбучих песков и вот этого… Страна Травы располагается между Страной Камня и Страной Ветра, в этих странах у очень многих шиноби предрасположенность к техникам стихии земли, — пояснила мысль Чёджи Ино.

— Звучит логично, — согласился я. — Только я всё равно пока не знаю ни одной техники и не умею превращать свою чакру в стихийную.

— Знаешь, мы могли бы попробовать объединить наши способности, — задумчиво протянула Ино. — С помощью своих ментальных техник я могла бы усилить твои чувства сродства со стихией и настроить сенсорное восприятие. Тогда мы бы поняли не только, где поблизости располагаются участники экзамена, но и определили ловушки и естественные преграды на пути к ним и к башне.

— Давай попробуем, — кивнул я. — Что надо делать?

— Сядь спиной ко мне, расслабься и просто сконцентрируйся на своих ощущениях. Попробуй вспомнить, как ты определил, что земля под ногами — зыбучий песок. И вместе со мной расширяй от себя это чувство. Не знаю, получится ли у нас, но с отцом у меня выходило нечто подобное…

Опыт был необычный. С первой попытки ничего не вышло, не вышло и со второй. Мы затратили на концентрацию и медитацию около часа, когда у нас наконец начались подвижки. Ино как-то направляла меня и действительно что-то «усиливала».

Ощущения были странными: в сенсорном восприятии мы словно парили над пустыней, и одновременно я как будто ощущал землю под ногами. Какие-то участки казались ненадёжными, хотя и никак не выделялись. Впрочем, если присматриваться, то на месте зыбучих песков не было вообще никакой растительности, даже самых чахлых колючек, которые иногда тут встречались. Мы обнаружили ещё несколько скорпионов в тенистых местах. На севере были какие-то развалины. Юг изобиловал ненадёжной поверхностью. На востоке путь был наиболее «чистым».

— Я могу просмотреть площадь около двух километров благодаря твоей поддержке. Может, у тебя тоже есть какие-то способности канчинина? Несколько команд. Одна из них движется в нашем направлении, — сказала Ино. — Ты запомнил, где видел земляные ловушки?

— Да, — мы прекратили совместную технику, и я прислушался к организму. Чакры было потрачено относительно немного.

— Тогда приготовимся к встрече, — серьёзно сказала Ино, ударив кулаком по раскрытой ладони.

Мы столкнулись с командой Песка. Трое парней, у самого рыжего из которых были странные торчащие деревянные культи над плечами, а лицо закрывали очки и тряпичная маска, у второго, менее рыжего, был длинный прямой очень выдающийся нос, третий носил шапку, скрывающую глаза, и было непонятно, как он вообще ориентируется.

— Прежде чем мы начнём, может, скажете, какой у вас свиток? — спросил я, не уверенный, впрочем, в успехе. — Нам нет смысла сражаться, если вы располагаете свитком Неба.

— Но мы могли бы просто сократить количество команд и не встретиться с вами в финале, — прищурился носатый, вокруг глаз у него были фиолетовые татуировки. Его товарищи медленно обходили нас. — То, что вы хотите уклониться от боя, говорит о том, что вы слабаки, к тому же нам нужен ваш свиток.

От адреналина и жары серьёзно потряхивало, чакра легко и быстро циркулировала. Чувствовал себя словно натянутая струна. Первый настоящий бой, не брать же в счёт то «недосражение» с Итачи. Возможно, это результат «догнавших» меня медицинских изменений организма, а скорее — появления шарингана, который вроде бы и не «включился», но всё же давал некоторые «плюшки» типа скорости реакции. Наш бой, в котором часть моего сознания была немного отстранённым зрителем, был похож на то, что описывала Шикару про особую медитацию, когда время словно растягивается и ты думаешь очень быстро, одновременно просчитывая ходы соперника. Может, это было только у меня, но тело действовало почти само на вбитых тренировками рефлексах. Воздух, казалось, стал вязким, словно мы сражались не в пустыне на сорокоградусной жаре, а на дне реки. В нас медленно полетели кунаи, которые я довольно легко отбил. На тренировках так никогда не получалось!

Парень с корявыми культяпками показался мне самым опасным, и первым я достиг его, приложив ногой и разбивая его странное оружие, приправляя удар чакрой, чтобы наверняка. Рядом промелькнул здоровый кулак Чёджи, которым он врезал по носатому. Третьего, в шапке на глазах, который пытался послать что-то неожиданно водяное в Ино, тоже вырубил я.

Бой закончился буквально через минуту после нашей агрессивной контратаки.

— Свиток! — потребовал я от носатого за нашу несомненную победу.

— У нас нет свитка, — сморщился от боли и потрогал челюсть тот. — Пару часов назад мы отдали его другой команде из Конохи, в которой был тот парень в зелёном костюме. Мы хотели просто забрать два свитка, чтобы вернуться в тур экзаменов.

— Вот блин, — фыркнула Ино.

Да, разочарование. К тому же нам, как оказалось, достались противники после боя с Роком Ли. А я-то губы раскатал, что невероятно крут.

— Вам всё же придётся расплатиться с нами за своё поражение. Вы слишком потрёпаны, так что вряд ли сможете продолжать экзамен. Вернётесь на базу. Ваши запасы еды и воды вам не понадобятся. Оставьте их нам, и можете быть свободны.

— Идёт, — вздохнул носатый и обратился к парню в шапке: — Дацуджи, отдай им припасы.

— Ты молодец, Сайто, — Чёджи был доволен.

На закате мы нашли безопасное место, жевали вяленое мясо, на которое «раскулачили» суновцев, и какие-то очень сытные лепёшки, запивая «халявной» водой.

Перед началом экзамена нам выдали по фляге литра на два, которые мы набрали из источника на базе, и специальные тонкие одеяла, чтобы спать в пустыне: предполагалось зарываться полностью в песок и накрываться. Еда с утра, когда всё началось, не предусматривалась. Впрочем, местные на то и местные, чтобы быть запасливыми. Нашли способ раздобыть еду для нашей миссии в Пустыне Демонов, на которую отвели трое суток.

— Ночью тут могут охотиться те гигантские скорпионы, — напомнила Ино. — Будем ночевать или пойдём дальше?

— Предлагаю воспользоваться нашей совместной сенсорной техникой. Мы сможем пройти часть пустыни и напасть на тех, кто готовит ловушки для остальных ближе к башне, — предложил я.

Я шёл первым, пользуясь подсказками Ино и памятью касательно опасных зон, периодически осматривая всё шаринганом, который позволял ориентироваться в свете нарождающейся луны. Башня была в полутора километрах от нас, когда мы обнаружили свою цель. Ребята из Травы, по счастью, не с тем страшным и жирным толстяком, разместились в каменистой каверне. По крайней мере, скорпионов тут можно было не бояться.

Часового по-тихому «сняла» Ино, воспользовавшись техникой переноса разума. Её тело остался сторожить Чёджи. Спокойно порылась в сумках соседей и нашла свиток Земли, который и был нам нужен. Ни один из его товарищей не проснулся, когда наша «марионетка» пошла со свитком ко мне. Моей задачей было вырубить часового, когда Ино подаст сигнал отхода.

Я получил наш свиток и, дождавшись кивка, пережал сонную артерию не прочухавшего, в чём дело, парня. Посадил его на землю, убедившись, что он дышит, и растворился в ночи. Адреналина от «бесшумной операции» было ещё больше, чем от «схватки». Тем более, если вспомнить приключения в Лесу Смерти, то силы нам могут понадобиться для дальнейших поединков один на один.

До башни мы добрались ещё через полтора часа, закончив этап экзамена с результатом в девятнадцать часов и тридцать две минуты.

Глава 9. Высчитывательная

— Значит, это вы та команда Конохи, которая добралась до башни первой? — когда я накладывал себе в миску еду, раздался за спиной смутно знакомый голос.

В башне, которая оказалась чем-то вроде гарнизона, нам выделили комнату. Было довольно много экзаменаторов и просто шиноби охранения Каге, так что встретить этого самого «Каге» в «солдатской столовке» было несколько удивительно. И я опять тупо пялился на своего кумира, который тоже положил себе варёный рис и залил его карри.

— Да, это мы, — затрудняясь, как обратиться к Гааре — по имени или как к «господину Кадзекаге», — выдавил я. — Но я не знал, что мы первыми дошли. Думал, что местн… что команды Суны прибудут раньше.

— К этому часу несколько наших команд уже достигли башни, но Пустыня Демонов непроста даже для местных, — спокойно сказал Гаара и выразительно посмотрел на мой поднос. Может, мне, конечно, показалось, но это был взгляд типа «ты будешь брать что-то ещё? Если нет, то пошли».

В столовую я пришёл, когда все уже пообедали, не особо, вообще-то, надеялся, что что-то мне достанется — завтрак я тоже пропустил. На меня в башне навалилась такая усталость, что я проспал почти двенадцать часов кряду и встал только около двух часов дня. Всё это, видимо, от всего прошедшего за последние месяцы: экстренных тренировок, окончания Академии, встречи с Итачи, тренировок с шаринганом, пробежки до Суны и этого экзамена. Последние дней десять я спал по четыре-шесть часов в сутки, вот организм и взял своё.

Вот что делать? В Конохе мы с Гаарой за одним столом ели, но сейчас он тут большая шишка, не нарушу ли я каких-то этикетов? Надо его позвать «отобедать со мной» или лучше молчать? А вдруг он хочет, чтобы я его пригласил? Всё же Гаара — джинчуурики и может думать, что его все боятся. Или я типа не знаю. Как себя вести? Это Наруто был вроде как на равных, он тоже джинчуурики, да ещё и «будущий Хокаге» и вообще друган, а я? Может, Гаара и имени моего не помнит.

Короче, я решил, что быстренько сяду за стол, а Гаара уже сам определится, подсаживаться ко мне или нет. И как его всё-таки называть, если подсядет? Спокойно, Сайто, чего ты волнуешься, как на первом в жизни свидании?!

Гаара сел за стол напротив меня.

Мы приступили к еде.

— Сайто, ты что, переживаешь за своих товарищей? — внезапно задал вопрос Гаара. Я чуть не подавился. Он назвал меня просто по имени! Даже без приставок! Типа как друга. Счастье-е!

Может, меня в гендзюцу подловили? Какой-то «анриэл», что мы едим с ним наедине! Как будто я выиграл фанатскую «встречу с кумиром». Интересно, что будет, когда я встречу Наруто? Впрочем, если выбирать между ним и Гаарой… Хм… Чёрт, он же ждёт ответа!

— Да чего за них волноваться? — переспросил я, немного не понимая странного вопроса и решившись посмотреть в необычайно зелёные глаза Гаары.

У Итачи красота была утончённой и трагичной, такому только роль Смерти играть. Красивый, да, но холодный и как будто пустой, выжженный внутри. А вот Гаара, несмотря на вроде бы такое же, как у Итачи, «хладнокровное спокойствие», был очень живым. То есть если бы он был статуей, то про неё точно бы говорили, что, «кажется, вот-вот оживёт». Куда-то меня не в ту степь понесло. Не может парень быть таким невероятно, просто нечеловечески красивым! Да ещё и харизматичен, чёрт, что меня каждый раз колбасит! Чувствую себя тринадцатилетней девочкой-фанаткой в его присутствии. Неудивительно, что в аниме показывали довольно обширный фан-клуб Кадзекаге после того, как его перестали бояться.

— Мне показалось, что ты волнуешься… — ответил Гаара, на которого я заворожённо пырил, и только после его ответа я сморгнул. Подумает ещё, что я из этих, которые по мальчикам. Но у меня это скорее как восхищение высшим существом, которое вдруг снизошло до простого смертного. Я теперь понимаю некоторых шиноби, которые с горящими глазами говорили о Цунаде-сама: это как «любовь к родине», которая концентрируется на конкретном человеке. Что-то от «культа личности», который был в СССР, только здесь это дело совершенно добровольное.

— А… — собрался с мыслями я, похоже, что он чем-то вроде эмпатии обладает. Нелегко, наверное, ему пришлось, когда его все в деревне ненавидели и боялись. — Я… — ладно, в столовке никого, можно позволить себе немного откровенности, так что я сказал, прикрыв ладонью рот — очень важная штука, между прочим: половина дзёнинов и без шаринганов может читать по губам. — Просто мы встречались в Конохе, а потом ты оказался Кадзекаге. Я не очень силён в правилах и не знаю даже, как можно и нужно к тебе обращаться. Вдруг я чего-нибудь нарушу, субординацию там или ещё что-то?

— Вот как?.. — поразмыслил над моими словами он. — Наедине ты можешь звать меня по имени. А в присутствии подчинённых…

— Кадзекаге-сама! — не дал ему договорить вбежавший в столовку шиноби Песка. — Появилась невероятно огромная песчаная буря. Экзамен под угрозой срыва!

Он кивнул, бросил на меня взгляд, как мне показалось, извинительный, и вышел следом за своим подчинённым, так и не договорив. Впрочем, вряд ли мне светит ещё хотя бы раз вот так запросто посидеть с ним за одним столом или что-то ему сказать в присутствии других шиноби. Каждый сверчок знай свой шесток.

Буря, о которой сообщили, действительно была большой. В окнах-иллюминаторах было черно, как ночью, и свистел ветер с песком. Нас вежливо попросили не высовываться из комнаты и не путаться под ногами.

— Я слышала, что объявили эвакуацию команд, — сказала Ино. — Они боятся, что соискатели могут погибнуть в пустыне.

Я мысленно прикинул, что это могло обойтись Суне в копеечку и, более того, подорвало бы авторитет Кадзекаге и всех шиноби Песка. Конечно, «Гизметео» у них нет, но песчаные бури, насколько я помню из уроков в Академии, в июле, то есть в месяце Змеи, большая редкость. Думаю, именно из-за этой относительной безопасности экзамен решили проводить на месяц позже, чем два года назад.

С такой скоростью ветра эта буря могла за час наделать кучу трупов. Не видно, куда идёшь, невозможно дышать, легко можно угодить в ловушку. Помнится, когда Гаару похитили «Акацуки», то Темари предпочла переждать бурю, а не продвигаться к Суне, несмотря на то, что торопилась. И то выражение лица, которое было на лице суновца… Видимо, эта буря на самом деле весьма опасная и здоровенная, если они так заволновались.

Чёрт! Всё это напомнило, что времени до событий канона всё меньше и меньше. Кажется, Фуу должны захватить одной из первых, если не самой первой. Когда запечатывали Гаару — и от этой мысли всё внутри переворачивается, — у той статуи уже был как минимум один глаз. После распечатывания Гаары была показана Нии из Облака, которую убили Хидан и Какузу. Затем тот краснобородый мужик с обезьяной, которого захватили Кисаме и Итачи. Кажется, перед нападением на Коноху Пейн разделался с джинчуурики Шестихвостого, который выдувал пузыри, не помню, как его звали. За год и полтора месяца, которые я здесь, новые впечатления несколько затёрли воспоминания о прошлой жизни. Записать последовательность я побоялся. Всё же под боком такие соседи, как Шин и Сай, которые служат Данзо. Не хотелось бы попасть в казематы к Ибики или Анко для допроса…

Так, стоп.

Ещё и Саске, который убьёт Орочимару, создаст команду и грохнет Итачи! Это, кажется, должно случиться до того, как Пейн разрушит Коноху. Да, Итачи бы это ему вряд ли позволил при жизни…

Так, все эмоции пока оставим и подсчитаем, сколько выходит джинчуурики. Ах да, ещё был захват биджуу трёххвостого. Но Орочимару был ещё жив, значит, это произошло между запечатыванием Нии и перед обезьяной, сколько же у неё хвостов? Кажется, пять или четыре. Всё же придётся, пока всё не позабыл, раскидать последовательность, как вспомню. И не на коленке, а вдумчиво с медитацией и всем прочим.

После Гаары, получается, было запечатано четыре биджуу. В живых Наруто и Кираби. Выходит, что до Гаары было двое, или одного из них просто не показали. Один из этих двоих — Фуу. А второй? Вроде бы какой-то конь или единорог, который ещё сражался с восьмихвостым на войне. Значит, в любом случае Фуу была одной из первых. А Гаара — второй или третий. И что можно сделать?

Точное время нападения на Гаару неизвестно. Непонятно, когда Наруто приспичит вернуться в Коноху, чтобы всё завертелось. Но, кажется, когда он пришёл, то встретил Шикамару, который сказал ему про экзамены и то, что все стали чуунинами, а Неджи уже дзёнин. Значит, скорее всего, на этом экзамене все свои звания и получат, так как сейчас мы все генины, даже Неджи.

Так, стоп. Шикамару вроде бы спросил у Наруто что-то про экзамены, и в Конохе была Темари. Значит, снова были организованы экзамены на чуунина! Насколько я узнал, Наруто свалил из деревни в начале декабря года Кота, то есть в конце семьдесят седьмого по моему счёту. По манге он путешествовал почти три года или собирался на три года. Но, блин, это могло означать, что его не было «три новых года» — как праздников. У Хинаты такие же длинные волосы, как во втором сезоне, и у Шино и Ино одежда, которая мне запомнилась.

Шикамару говорил, что обычно между экзаменами проходит полгода и просто из-за того, что случилось то нападение на Коноху, два года не проводили экзаменов. Деревня восстанавливалась и пересматривала всякие системы безопасности. Тогда получается, что Наруто может прискакать раньше, чем я думал? Если прибавить полгода, выходит… Следующие экзамены могут быть в январе или феврале будущего года!

Чёрт!

А значит, «Акацуки»… Большая вероятность, что тех двоих джинчуурики они захватят за эти полгода, которые остались до прибытия Наруто. И Фуу, которая впервые вышла из своей деревни, чтобы найти друзей, в невероятно огромной опасности! Её могут запросто перехватить по дороге в её Страну Водопада, когда она будет возвращаться.

За нашей дверью забегали и закопошились люди. Я приоткрыл щёлочку и активировал шаринган.

— Господин Кадзекаге пропал! — прочитал я по губам шиноби Суны.

Вдоль позвоночника пробежал холодок. А может, тут всё совсем по-другому? С чего я решил, что попал именно в канон?

Глава 10. Путеводная[11]

Два года назад у моего отца случился сердечный приступ. Переволновался на работе. Тогда, помню, мы всей семьёй торчали в больнице в ожидании новостей. Я думал, что это были самые длинные часы в моей жизни. Впрочем, если говорить о прошлом там, может быть, так и было. Теперь звание «самых» заслужили пять невыносимо долгих часов, пока мы сидели в выделенной нам комнате и ожидали окончания бури. За это время я успел передумать вообще обо всём, что произошло со мной в этом мире за последний год, с тех пор, как я начал свой «путь ниндзя».

В чём моё предназначение? Почему я здесь? Что могу реально сделать? Получалось — непонятно. Да, я удовлетворил свою страсть и интерес к миру шиноби. Познакомился со многими персонажами любимого аниме. Можно сказать, что с некоторыми из них почти подружился. Вероятно, если это на самом деле «канон», спас Шина от смерти. Впрочем, это не помешает ему умереть в какой-то другой миссии чуть позже: жизнь шиноби непредсказуема и опасна сама по себе. Я читал Кодекс — правила, о которых иногда упоминалось в аниме. Их надо вроде как Устав знать и при выпуске любой пункт оттарабанить, чтоб как от зубов отскакивало. Именно оттуда всякие «шиноби не плачут», «шиноби всегда готовы умереть, чтобы исполнить миссию», «шиноби не должны показывать своих чувств». Правда, не всё так однозначно и просто. Суровая философия также позволяет выжить, договориться со своей совестью, отгородиться от многих психологических проблем, а ещё — ценить каждый миг, видеть красоту людей и вещей. Жизнь становится простой и понятной, ты выбираешь свой путь и идёшь по нему, пытаясь не сбиться. Вот так просто. И невероятно сложно.

У каждого этот путь свой. Чей-то путь тебе нравится, чей-то вызывает отвращение. Кто-то в процессе понимает, что в пути свернул на совсем иную дорогу. Может быть, поэтому знаменитый «мозговынос Наруто» настолько действенный. Заставить шиноби усомниться, что это «тот самый путь», и человек «подвисает», а если на самом деле осознаёт, что изначально свернул не туда, то может искренне раскаяться вплоть до ритуального самоубийства. Возможно, что русским никогда не понять особенности восточной культуры и тем более культуры мира шиноби. Она просто другая. Но мне помогает то, что я много общался с японцами и в прошлой жизни и интересовался не только их аниме. К тому же такое «попаданческое внедрение» позволяет понять и осознать намного больше.

Через три часа после того, как мы услышали о том, что пропал Гаара, прекратилась буря, но, когда Чёджи попытался выйти, нас снова вежливо попросили набраться терпения и посидеть на месте, ужин тоже принесли в комнату.

К концу четвёртого часа я дошёл до мыслей типа «тварь я дрожащая или право имею?», я, конечно, не Раскольников, и эти мысли были не совсем про «убийство ради проверки, смогу или нет», скорее о том, могу ли я со своей довольно слабой и шаткой позиции что-то изменить? Не когда-нибудь потом, когда, как каждый истый попаданец, завладею Силой Бога, а сейчас?

Что я в данный момент могу сделать? Пойти искать по пустыне Гаару? Возможно, что он просто направился в центр песчаной бури, чтобы её остановить. С его силой это вполне реально. Но, даже если всё это так и волноваться как бы не о чем, никуда не девается его похищение и умерщвление. Как, скорее всего, никуда не девается смерть Фуу.

К концу пятого часа я весь извёлся от неизвестности.

К нам заглянул Шикамару.

— Какие новости? — спросила его Ино.

— Команды эвакуировали из эпицентра бури, — Шикамару выглядел очень задумчивым. — Вполне возможно, что экзамены на этом закончатся. Если судить по некоторым оговоркам, у Суны сейчас слишком много проблем…

— Я слышал, что Гаара пропал, — не вытерпел я. — Это правда?

— Неплохо, Сайто. Не знаю, откуда у тебя эта информация, но всё в порядке. Я видел господина Кадзекаге, — он выделил обращение, — пару минут назад в башне в компании команды из Скрытого Водопада. Не стоит говорить о том, что союзники где-то прокололись, — внимательно взглянул на меня Шикамару, и от его взгляда стало неуютно. Словно четырнадцатилетний пацан препарирует меня и видит насквозь.

Взгляд я выдержал. Что поделать, если судьба Гаары в этом мире мне далеко не безразлична, впрочем, как и многих тех, с кем я успел познакомиться здесь? Мне даже на какое-то мгновение показалось, что я наконец выбрал тот самый путь. Путь шиноби. Прямой и честный. С которого не хочу сворачивать. И по которому хочу пройти. Пусть даже этот путь может быть всего в несколько шагов. Но, если это что-то изменит, значит, не зря я здесь и мне дали этот шанс побывать в этом мире. Всё обретает смысл.

— В любом случае нам всем тут торчать до исхода трёх суток, которые дали на данный этап экзамена, — помолчав, сказал Шикамару. — А дальше будет видно, что вас ждёт.

— То есть с Кадзекаге что-то произошло? — встрепенулась Ино.

— Это внутренние разборки Скрытого Песка. Мы не можем вмешиваться или показывать свою осведомлённость, — тихо сказал Шикамару. — Союз деревень — весьма хрупкая штука, и кое-кому такой расклад не очень нравится. Но Лист очень даже устраивает кандидатура Кадзекаге, так что мы поддерживаем Гаару. У меня на это прямое распоряжение Пятой. Впрочем, что бы там ни было, всё обошлось.

— Я рад, — сказал Чёджи. Мы с Ино дружно покивали.

Значит, «внутренние разборки»? И это всё же канон?

На следующий день, получается, уже третий, нам снова разрешили выходить из комнат, и я, краем уха слушая хвастовство Кибы, караулил Фуу в столовой. Она вошла в сопровождении двоих светловолосых парней постарше, в которых я сразу заподозрил охрану джинчуурики рангом не ниже чуунина.

К утру в башню из знакомых пришла команда, в которой была Инахо, но они быстро позавтракали и ушли отдыхать и отсыпаться. Как оказалось, команду Кибы, Хинаты и Шино ещё вчера эвакуировали из бури, так как у них были оба свитка — сразу в башню, но тоже запретили выходить. Сегодня мы с ними сидели и обсуждали детали экзамена.

На закате дня обещали совершить общий приём свитков, так как большинство команд либо выбыли из соревнований, пострадав от бури или других команд, либо уже завершили испытание. Шикамару, который только «прошёл мимо, чтобы поздороваться», сказал, что из наших непонятно где ходят команда Хьюга Неджи, Рока Ли и Тентен.

Заметив девочку с сине-зелёными волосами у раздачи, я подошёл к ней.

— Привет, Фуу, — первым поздоровался я. — Как дела?

— О, Сайто, ты и твоя команда тоже уже здесь? — широко улыбнулась она, сверкая каре-оранжевыми глазами. — Всё нормально. И я нашла ещё нескольких друзей.

Оба её охранника пристально на меня смотрели, так что я потёр шею и изобразил смущённую улыбку.

— Можно с тобой попозже поговорить наедине? После завтрака? Кое-что хотел тебе сказать.

— Фуу, — с предостережением протянул один из охранников, и внутри всё похолодело. Ну да, мы из разных селений, несмотря на «дружбу», с чего я взял, что всё будет так просто?

— Йоро! — возмущённо фыркнула девушка, в упор посмотрев на парня из своего сопровождения. — Какой смысл заводить друзей, если с ними даже не поговорить?

— Но что скажет на это Шибуки-сама?.. — заметил второй охранник.

Фуу чуть напряглась и простонала:

— Ну что плохого в простом разговоре, а? Отстаньте! Жизни с вами никакой нет! Я согласна, Сайто!

Взгляды охраны стали очень тяжёлыми. Но я беззаботно пожал плечами и улыбнулся девчонке.

— Хочешь сесть с нами на завтраке? Я познакомлю тебя со своей командой и ребятами из Конохи, которые закончили эту миссию. В прошлый раз нас прервали.

— Конечно, хочу! — бурно отреагировала она.

Для разговора мы с Фуу вышли из башни: мне показалось, что так снижается риск быть подслушанным. Всё же в своей собственной башне может быть у Суны какая-нибудь система безопасности или банальные камеры повсюду.

— Слушай, Фуу, — я не знал, как начать, — ты мне нравишься, и я хотел тебя кое о чём предупредить. Ты в серьёзной опасности. За тобой объявлена охота. Ты понимаешь меня?

— Нет, Сайто-кун, совершенно не понимаю, — медленно ответила она, и я мог воочию наблюдать за преображением беззаботной девочки-пацанки в серьёзную куноичи, которая смотрела крайне настороженно. Похоже, этот мой «путь ниндзя» оказался дорогой по весеннему льду.

Неужели я всё-таки ошибся?

— Боюсь, что при возвращении домой или чуть позже тебя ждёт встреча с серьёзными дядечками в чёрных плащах с красными облаками, — понесло меня, я старался сказать как можно больше, пока девчонка не удумала, например, убить меня, чтобы не болтал чепуху. — Им нужно то, что находится внутри тебя. Они называют себя «Акацуки» и желают захватить всех девятерых, таких же, как ты и Гаара. Ты должна сбежать и спрятаться от них. Не дать себя захватить. Иначе в очень недалёком будущем ты умрёшь.

— Откуда ты знаешь про «Акацуки», Сайто? — раздался знакомый голос, и я почувствовал, как вокруг моих ног сжимается песок.

Руки остались свободными, словно мне предлагали что-то сделать и дать возможность завершить начатое. Вдоль позвоночника снова прошёлся холодок. Это иронично — погибнуть от рук своего кумира.

— Гаара?! — немного удивлённо выдохнула Фуу.

— Прости, но я следил за тобой, всё же ты джинчуурики… И мне показалось, что ты легко можешь нарваться на неприятности, — на нашу площадку вышел Гаара. Как всегда, спокойный и сосредоточенный. — Думаю, этот разговор следует продолжать не здесь. Тут есть одно подходящее место. Недалеко.

И когда они успели познакомиться и подружиться?!

Фуу кивнула, и у неё появились полупрозрачные крылышки, как у стрекозы, видимо, откуда-то из середины спины. Я уже и забыл о такой её особенности, теперь понятно, как она и её команда добрались раньше всех до гарнизона во время гонки. Я тоже полетел, левитируемый на песке Гаары, но это было не так удивительно, скорее ощущения необычные. Старался стоять ровно и успокоиться. Вмешательство Гаары в мой план «немного подкорректировать канон» было неожиданным. Если с Фуу могло, как я думал, прокатить «верь мне, мы же друзья, а информация достоверная», то с Кадзекаге?.. Тут точно будет «сказал „А“, говори и „Б“». А что мне сказать? К тому же у него должно быть достаточно информации про «Акацуки», если они сотрудничают с Конохой. И…

Чёрт! До меня только что дошло, что весь этот экзамен вообще мог быть затеян, чтобы притихшие до второго сезона «Акацуки» проявили себя. И тут такой я проявился на свою голову!

Вообще то, что со мной разбирается сам Кадзекаге, ещё повезло, так как после этой «внутренней суновской заварушки» Гаара не знает, кому из своих можно доверять, а кому нет. Это может быть моим как шансом, так и погибелью. О прошлом Фуу я почти ничего не знаю, только совсем немного о незавидном будущем. Но про Гаару я знаю намного больше. Я же его фанат, чёрт побери! Так что спокойствие, Редиска, только спокойствие. Ты у меня обязательно что-нибудь придумаешь.

— Мы на месте, — голос Гаары заставил меня вздрогнуть и оглядеться.

Пустыня Демонов горазда на сюрпризы. Мы нырнули в неприметную в тенях пещеру и очутились в подземном помещении.

Ну что, Редиска, пан или пропал?

Глава 11. Переосмыслительная

— Я сделаю кокон защиты, чтобы нас не обнаружили и никто нам не помешал, — сказала Фуу, сложив печать концентрации.

Её крылья покрыл голубоватый свет: чакра стала видима, так её было много. После того, как я сам стал шиноби, то высчитал, что на нарутовский расенган только для того, чтобы чакра перешла в видимый простым глазом диапазон, надо сразу пару чуу резерва грохнуть, а потом добавлять и манипуляции всякие производить типа раскрутки и сжатия. Среднестатистический дзёнин сможет позволить себе два-три расенгана, если обучится ему, конечно. Помнится, Какаши тоже говорил, что «чидори» может два или три раза за сеанс скастовать. Да потому что жрёт подобная техника чакры как не в себя, а ты ещё и промазать можешь.

Ещё через миг вокруг нас застыла зеленоватая плёнка.

Не удержавшись, я потрогал «кокон» — на ощупь материал был прохладным и упругим, хотелось взглянуть шаринганом, но пока было рано его демонстрировать. Но даже уже чувствовалось силовое переплетение. Такой кокон просто так не разорвёшь. Тут только чёрный огонь «Аматерасу», как в случае с жабьим желудком Джирайи, может помочь. Но что-то я отвлёкся.

— Говори, — отрывисто распорядился Гаара, сложив руки на груди.

Я вот вдруг подумал, что все те попаданцы, которые признавались в том, кто они, или вообще болтали с джинчуурики в гневе, находились в относительной безопасности. Например, вещали через каких-то особенных клонов или были условно бессмертными. Как-то ловко у них получалось без риска для шкуры. У меня же чувство, что я иду по тонкой жёрдочке через кипящий вулкан.

Вдох-выдох. Мы, шиноби, не врём, мы только немного недоговариваем. Если судить по всяким полнометражкам, попадание в альтернативные реальности, прошлое и будущее у них вполне реально, каких только техник люди не напридумывали. Так что начнём аккуратненько. И ничего не утверждаем:

— Чуть больше года назад я очнулся в одной приграничной деревне в Стране Травы, — выдал я первую опорную точку. — Я помнил о другой жизни в совсем другой стране, в которой даже говорили на другом языке. И не помнил, как очутился в деревне Травы и жизнь там, но селяне сказали, что раньше я жил с ними и был как бы внутри себя, — для наглядности я покрутил у виска. — Может быть, моя жизнь была только сном, но этот сон был очень живым и ярким. Там, где я жил, про наш мир слагали легенды, — фанфики от легенд недалеко же ушли, тоже море пафоса и эпичности, полубоги и мэрисьюхи. — Это были легенды о практически погибшей цивилизации шиноби, которую почти уничтожил возрождённый Десятихвостый Демон. Больше шестидесяти тысяч шиноби из объединённой армии Пяти Великих Стран пытались справиться с ним, но почти все погибли. Возрождению Десятихвостого способствовала организация «Рассвет», их отличительной чертой была одежда с красными облаками. Десятихвостый, согласно мифам, был разделён Рикудо-сэннином на девять хвостатых зверей: однохвостого, двухвостого и так далее до девятихвостого. Всех их запечатали в людей, которых стали звать «джинчуурики». Организация «Рассвет» набрала величайших и сильнейших шиноби с невероятными способностями и решила собрать всех джинчуурики, чтобы извлечь из них биджуу. Они хотели объединить всех биджуу в Десятихвостого и стать как Рикудо-сэннин, который сам был джинчуурики, удерживая в себе Джуби.

Я перевёл дух, наблюдая за задумчивыми лицами Гаары и Фуу.

— Некоторые имена и описания были очень точными, я сразу узнал Гаару, хотя мне и казалось это невероятным, — осторожно сказал я. — А потом, встретившись с Фуу, я вспомнил, как звали первую жертву «Рассвета», которые начали собирать джинчуурики: «Фуу из Скрытого Водопада, джинчуурики семихвостого». Я не знал, что делать и как поступить. Мне не хотелось, чтобы возродился Десятихвостый. К тому же Фуу решила стать моим другом, и я не мог не предупредить её об опасности. А через какое-то время после поимки Фуу «Рассвет» напал на Суну и захватил Кадзекаге, являвшегося джинчуурики однохвостого, которого звали Шукаку.

— Значит, в том будущем мы с Фуу умерли? — спросил Гаара.

— Фуу погибла, о ней только вскользь упоминалось, — кивнул я, бросив на неё грустный взгляд. — Согласно легендам, когда захватили Гаару, то ему на выручку поспешил его друг — джинчуурики девятихвостого — Наруто. Мне кажется, что это тот самый Наруто, про которого у нас все говорят. Суна отправила с командой Наруто всего одного человека — старейшину, которая умела управлять марионетками, — специально не стал я сыпать именами. — К сожалению, они нашли только тело Кадзекаге, из которого извлекли биджуу, и его тоже пришлось забирать с боем. Наруто был так огорчён потерей друга, что почти обезумел. Силой своей любви он сумел задеть сердце старейшины Суны, и та использовала свою запретную технику, вернув Гаару из Чистого Мира, — сосредоточено слагал я «легенду». — Впоследствии Гаара стал величайшим полководцем. Его назначили главой объединённой армии Пяти Великих Стран. Впрочем, объединение произошло уже слишком поздно, — я посмотрел на сосредоточенных джинчуурики.

— Сайто, — подошла ко мне ближе Фуу и прищурилась, разглядывая, — ты говорил о Наруто и Гааре и упомянул силу любви, они что, пара? — и, чуть покраснев, показала мизинчик.

— В смысле?! — вздрогнул я. Фанфики, конечно, всякие бывают, с разнообразными пейрингами, но откуда такие извращенские мысли у Фуу? — Они друзья. Ну, знаешь, парни просто дружат. Друг с другом. Вроде бы они, когда им было по двенадцать или около того, подрались, доказывая каждый свою правоту, ну… как бы Гаара раньше был злым, — залепетал я под двумя пристальными взглядами, мысленно ужасаясь, а вдруг тут на самом деле всё не так было, — а потом захотел стать как Наруто — добрым. Наруто после той битвы считал Гаару другом, потому что он понимал его лучше всех.

— Так ты считаешь, что Гаара — парень?! — совсем непонятно удивилась Фуу.

— Фуу, меня все считают парнем, — недовольно цыкнул Гаара.

— Но ты же… — запнулась Фуу. — Может, то будущее, о котором сказал Сайто, оно вовсе не про нас…

А меня смыло из реальности.

Что?! На что они намекают? Гаара что, не парень, а кто? Тут я вспомнил о Шикару. В японском слова обезличенные, Гаара почти не говорил о себе ни в каком местоимении, хотя, может, использовал среднее, как Шикару? Может, в секрете держали, что он… что он… что он — это «она»? А потом привык-ла? Одежда глухая, закрытая, длиннополая, и этот тяжёлый жилет на груди. Зачем броник с такой суперпесчаной защитой? Лицо миловидное, но этим особо не удивишь, волосы короткие. Невысокого роста даже для своего возраста, всегда думал, что его просто недокормили в детстве — только издевались. Голос… немного низковат для девушки, но говорит он редко, короткие фразы и я могу басом сказать. К тому же шиноби часто учат говорить на разные голоса, чтобы успешно обманывать с помощью хенге-но-дзюцу. А у Темари тоже довольно низкий голос. Не говоря уже того, что всех их, включая Наруто, женщины озвучивали в аниме. Блин! Мозг сейчас взорвётся!

— Так Гаара — девушка? — тихо просипел я, хватая ртом воздух. Всегда я на него странно реагировал, то есть на неё, то есть… считал милым, то есть милой. Чёрт!

— Сайто, — меня похлопали по щекам.

Я что, в обморок упал?! Твою налево!

— Ино? — когда я открыл глаза, то оказалось, что лежу в нашей комнате на базе песчаников. — Что ты?.. — я покосился в окно. Солнце уже садилось.

— Нам пора свитки сдавать, а ты что-то разоспался, — улыбнулась Ино. — Я тебе твой ужин собрала, а то его Чёджи, как и твой обед, готов был съесть.

Я с силой потёр лицо, ну да, разоспался. Это что, был сон?! Или… Фуу, как аватар жучиного биджуу, может какой-нибудь яд или токсин выделять? Во рту было погано. Я осмотрел себя и заметил свои ботинки в углу. Всё чисто, ни песчинки, ни следов.

— Ино, как я здесь очутился? И как давно? — поинтересовался я. — Не заметила ничего странного?

— Да вроде нет, — пожала она плечами. — Ты минут на десять куда-то пропадал после завтрака, на обед не ходил: спал, мы тебя не трогали.

Может, меня каким-нибудь клоном подменили, а потом обратно, пока ребята уходили? Всё затекло. Чёрт! Гаара — девушка! Не мог же мне настолько бредовый сон присниться, верно? И что насчёт того, чтобы Фуу быть поосторожней? Вняла она совету или нет? И вообще, поможет ли ей это избежать встречи с «Акацуки»?

Даже если они и поверили в мой рассказ о предполагаемом будущем… Может быть, если Гаара всё-таки девушка, на самом деле это совсем другая реальность? Мало ли параллельных миров, закидывал же Обито Наруто и Сакуру в такой, где Киба обожает кошек… А тут вот Гаара — девушка. Но он, то есть она сказала, что об этом никто не знает. А Фуу? У неё какие-то «жучиные способности» определять пол? Жукам при их внешней одинаковости надо всегда точно знать, самец перед ними или самка. Хех. М-да… Ещё остаётся вариант, что всё это мне вообще приснилось и я никого не предупредил, а Гаара не девушка, а очень даже парень.

Размышляя над «судьбами мира», я собрал котомку, передал Ино наши свитки и вышел вслед за ней.

На улице перед башней организовали палатку, в которой команды сдавали свитки. У команды Неджи, Рока Ли и Тентен оказались одинаковыми свитки, но Рок Ли всё равно пытался их всучить, объясняя, что им было некогда. Толпа всех прошедших заполонила площадку перед башней. Фуу стояла в стороне и демонстративно не смотрела в мою сторону. Не мог же я на самом деле уснуть и продинамить её с приглашением поговорить после завтрака? Может, не хочет меня как-то подставлять?

Потом наше внимание обратили наверх: на специальном балконе башни стоял Гаара в одежде Кадзекаге, только без шляпы. Он… теперь даже не знаю, как о нём или о ней думать. Впрочем, понимаю, почему ей, если это всё же «она»: проще быть мужчиной, это на самом деле проще по ряду причин, особенно в этом мире. Да и, как говорится, «какой пол у демона»? Гаара и Гаара.

В общем, соискателям сообщили, что на этом экзамен заканчивается, драк не будет, всем спасибо, все свободны, но все документы, как кто проходил этот экзамен, будут направлены главам деревень, и кого награждать, кого ругать, будут решать уже у каждого дома в индивидуальном порядке. Ну и, как мне показалось, я немного повлиял, если наш разговор состоялся не только в моём воображении, потому что Гаара в своей речи сказал о том, что «времена меняются и мир шиноби нуждается в переосмыслении своих ценностей».

Н-да, мои ценности точно на этом экзамене были переосмыслены.

Глава 12. Делегированная

И всё же меня мучает вопрос: мир, в который я попал, — канон или не канон? Если подумать, я просто был уверен, что Гаара — парень. И переводили его в мужском роде. Но… Он и потом был довольно маленьким, хрупким, изящным. Да и в последней семисотой серии, когда у всех были детишки и все переженились, вроде остался один, чуть отрастив волосы. Одежда всегда закрытая, воротник-стойка прячет адамово яблоко, если оно у него вообще есть. Этот бронежилет, опять же… Сакуру так же коротко подстриги да одень в мужскую одежду, и тоже от парня не отличить. Далеко не у всех девчонок большая грудь, к тому же по фигуре тут почти у всех «азиатский тип», то есть у женщин довольно узкая попа и бёдра не сильно выделяются. Так что «тылы» что у парней, что у девчонок тоже одинаковые. Когда-то именно поэтому кимоно стало в Японии очень популярным: типа оно прятало всё некрасивое и подчёркивало всё красивое. У японок никогда не было ни груди, ни задницы, поэтому яркая тряпка с поясом, подчёркивающим, что грудь всё же есть, и бантом-узлом, прикрывающим те самые «тылы». А «самое красивое» открывалось — это шея и уши. К тому же жёсткий корсет пояса помогал держать спину, когда часами сидишь на коленках, развлекая беседой или игрой на музыкальном инструменте гостей.

В общем-то, если ещё учесть, что тело Гаары вообще покрывает слой песка защиты, можно наформировать что угодно. Когда однажды наткнулся на арты с «Гаарой-девочкой», так там и изменений-то было что чуть длиннее волосы и более выдающаяся грудь… Не знаю, в курсе ли даже Канкуро и Темари, что у них не брат, а сестра. Всё же Гаару до шести лет держали чуть ли не в отдельном бункере с его дядей, который впоследствии умер не без помощи Гаары. Четвёртый Кадзекаге, который тоже мог знать пол своего младшего ребёнка, тоже мёртв… А в первом сезоне, который я смотрел с субтитрами, чтобы лучше понимать японский, Темари, кажется, ни разу не назвала Гаару при нём же «младшим братом», она говорила, что «мы же родственники», «мы с Канкуро твои старшие брат и сестра».

Плюсом я бы добавил нарочито мужское поведение с очень юного возраста… Короткие фразы. Каменное спокойствие. Тот же Канкуро нервный, что ли. Киба, Наруто — более непоседливые. Даже Саске выдавал всяческие реакции. А Гаара… как будто всегда сосредоточен. Чёрт, чем больше я об этом думаю, тем больше…

По крайней мере, я не вижу каких-то различий между Гаарой-девушкой, которая вынуждена поддерживать легенду о том, что она парень, и Гаарой-парнем. Мне-то в любом случае ничего не светит. Так что стоит расслабиться и радоваться, что предупредил про «Акацуки» и остался живым, а не распотрошённым местными менталистами, если такие в Суне имеются, в чём я не сомневаюсь. Гаара, кем бы там он или она ни был, считает тебя, Сайто, другом-приятелем. И вообще, весь мир в опасности, не до романтики или чего-то там. Если у Гаары легенда, что он парень, значит, и мне надо всеми силами эту легенду поддерживать и никак не выдавать своих особых знаний. Пережил же ты, что Учиха Обито — твой брат, вот и Гаару-девушку переживёшь. Мир изнутри может быть совсем другим, чем с экрана телевизора.

Мы уже были в полутора днях пути, пересекли границу пустыни и достигли Страны Реки, когда перед нашей группой в тринадцать человек — четыре команды и Шикамару — появились Майто Гай, Юхи Куренай и Сарутоби Асума.

— У нас приказ от госпожи Хокаге и господина Кадзекаге, — зычно сказал Гай. — Некоторые из вас получили особую миссию. Остальные продолжат путь домой.

— Шикамару, тебе делегированы полномочия представлять Коноху и её интересы, — хлопнул по плечу умника Асума. — Госпожа Хокаге верит в тебя. Ты назначаешься командиром группы.

— Но это же так лениво, Асума-сенсей! — хмыкнул Шикамару, остальные захихикали, словно давней шутке. Асума отдал небольшой свиток, который Шикамару быстро развернул и просмотрел.

— Интересно, — протянул он, пристально посмотрел на меня и подобрался, сделавшись каким-то более официальным. — Что ж… Я назову членов сформированной приказом Хокаге группы. Хьюга Неджи. Абураме Шино. Дайкон Сайто.

— Те, кого назвали, оставайтесь с Шикамару для дальнейших инструкций, остальные — вперёд, в Коноху, — распорядилась Куренай, отдавая команды. Голосок у неё оказался не менее зычным, чем у Гая. Ино показала мне большой палец, Чёджи подмигнул. Я кивнул в ответ сокомандникам.

Смутные догадки бередили душу.

Будет забавно, если трое лидеров других команд остались, чтобы по-тихому меня прикопать во избежание какой-нибудь утечки информации. Типа Неджи везде найдёт и догонит, Абураме со своими жуками уничтожит труп. Н-да… Причём совсем необязательно, что это от Гаары приказ, свиток Асума дал, мало ли ещё по старому делу. Я-то как бы своё отработал, сходил на экзамен с его учениками.

И все, главное, молчат. Шино вроде вообще не особо болтливый, да и как сказанёт, что только русским понятно, потому что в нашем языке как угодно можно слова в предложении переставлять, а местные все реплики Шино очень долго переваривают. Неджи может и не снизойти до разговора. Шикамару лень о чём-то трепаться. А я… Вот тебе, Редиска, вообще лучше не раскрывать рта: поговорил уже.

Когда все остальные коноховцы скрылись на горизонте тропы, Шикамару кашлянул.

— Итак. Мы вчетвером направляемся в Сакусэн. Это город Страны Огня на границе со Страной Дождя. Шино, ты был там?

— Да, — кивнул Абураме. — По делам клана своего посещал я Сакусэн.

— Так что у нас за задание? — поинтересовался Неджи.

— Пока неясно, — ответил Шикамару. — Мы должны всеми силами помочь Кадзекаге в каком-то очень важном и срочном вопросе. Идём. Мы должны добраться туда завтра к полудню.

Дорога от форта Пустыни Демонов, из которого мы возвращались после экзамена, пролегала через Минами, речной порт. Страна Реки граничила со Страной Огня большой рекой, и возле Минами был широкий мост Джинзуи: не менее впечатляющее сооружение, чем то, которое увидел я в этом мире впервые, — мост Каннаби.

Чтобы достичь Сакусэна, мы отклонились от маршрута наших товарищей на северо-восток и пересекли Хироигаву, которая, кстати, протекает и через Страну Травы, через узкий перекидной горный мост в пятидесяти километрах от столицы Страны Реки.

— Неджи, посмотри, те пещеры впереди на той сопке пригодны для ночлега? — бросил Шикамару Хьюга, когда на небе начала разгораться заря. Как и заметил?

Подозреваю, главный секрет клана Нара — это вовсе не гениальные мозги, а ленивая жопа, которая как раз и развивает мозг. Тем более, что Шикару как-то на полном серьёзе говорила, что до какого-то возраста лень в их клане буквально культивируется. Такая «настоящая лень» — двигатель прогресса. Ленивый человек всё делает быстро — чтобы побыстрей закончить и отдохнуть; хорошо с первого раза — чтобы не переделывать; находит наиболее эффективное и наименее трудоёмкое решение любой из проблем — чтобы не перетруждаться.

Даже посмотреть, как Шикамару двигается. Очень скупые и точные движения, словно для каждого шага или прыжка он делает внутренний расчёт, как меньше сил потратить. У него, наверное, потерь КПД почти нет и идеальный контроль чакры.

— Пещеры пусты. Там никого, — сообщил Неджи.

Наш курс отклонился на пару градусов. Ещё через полчаса бега мы достигли группы скал, внутри которых было неплохое укрытие. Выглядело необжитым, в принципе, мы отклонились от торговых трактов и шли «напрямки». Впрочем, даже если пещеры и были чьим-то пристанищем, у шиноби привычка уничтожать любые следы своего пребывания где-либо.

В форте нам дали пайку, да и в Стране Реки мы успели кое-что прикупить, так что запалили маленький костерок и перекусили.

— Раз мы товарищи теперь и в одной команде временной, разве не должны мы больше друг о друге узнать? — спросил Шино в воротник.

Взгляды Неджи и Шикамару скрестились на мне.

— Кстати… У кого-то есть мысли по поводу того, зачем мы понадобились Гааре? И почему Сакусэн? — спросил Шикамару, который лёг на сухой песок и положил руки за голову, внешне выглядел он расслабленно, но что-то мне подсказывало, что Нара тщательно всё обдумывает и анализирует.

— Не знаю, связано ли это с нашим заданием, — хмыкнул Неджи, — но… помнишь бурю во второй день экзамена? Это была техника. Искусственно созданная песчаная буря, чтобы выманить Гаару из башни. На него напал какой-то парень, кажется, монах. Пытался при помощи цепей чакры вытянуть из Гаары его биджуу и, скорее всего, запечатать в себя. Более того, когда мы с Ли и Тентен подошли к тому месту, тот монах пытался запечатать не только Гаару, но и Фуу. Ту самую девчонку из Водопада, — и добавил, посмотрев на меня: — Дружелюбную подружку нашего Сайто. Кратчайшая дорога в Страну Водопада будет лежать через Сакусэн. И я, кажется, слышал, что они хотели задержаться на пару дней в столице Страны Реки — Касэне.

— Намекаешь, что Суна и Коноха решили захватить джинчуурики? — хмыкнул Шикамару. — Не знаю…

Вот так так! Ничего себе, какая пьянка происходила, оказывается!

— Но, кажется, ты этому не удивлён, Сайто? — слишком безразличным тоном спросил Шикамару. — Что Фуу — джинчуурики?

— Я догадывался об этом, — уклончиво ответил я.

Есть ещё одно предположение, что можно сделать в Сакусэне… Например, опередить «Акацуки» и убить Фуу раньше, не распечатывая биджуу. В принципе, это тоже вариант, чтобы помешать чёрно-красным захватить хвостатого. Это отсрочит возрождение Джуби ещё на несколько лет. Кажется, биджуу надо года три-четыре, чтобы самостоятельно возродиться, если их носитель умрёт. Такой выход, кажется, даже Райкаге предлагал, пытаясь кокнуть Наруто. Неужели и Гаара согласится, что такой вариант приемлем?

— Значит, тебя не испугало то, что внутри неё запечатан биджуу? — спросил Неджи, переглянувшись с остальными.

Н-да, ситуация, и не аргументируешь «Вы же все дружите с Наруто!»: это как бы секрет деревни. Вот про Гаару мне рассказывали, а про Наруто — нет.

Интересно, для чего же мы четверо всё-таки нужны Гааре?

— Я как-то не успел подумать по этому поводу, — натянуто улыбнулся я. — Давайте распределим смены дежурства и спать.

Глава 13. Предполагательная

На рассвете меня разбудил Шино. Моё дежурство было последним. Ещё два часа отдыха для парней, и мы должны выдвигаться в Сакусэн. Возле нашей пещеры рос бамбук, так что я нарубил самые толстые стебли, чтобы приготовить чай. Этому ещё в Стране Травы научился. Там бамбука много. Бамбуковые стебли имеют плотную структуру, наполненную травяной мякотью, которую легко вытряхнуть, а в утолщениях внутри стебля — перемычки. При правильном разрезании получается высокая походная кружка: воду в ней можно разогреть прямо в костре, как, в принципе, и в любой ёмкости, наполненной водой, например, в пластиковой бутылке также можно вскипятить воду, поставив ту на угли: и не загорится, не расплавится.

Чайные кусты нашлись и здесь, конечно, не высушенные должным образом, это ещё не чай, но травяная заварка тоже неплохо тонизирует.

— Доброе утро, — Шикамару зевнул, выражая всем своим лицом и телом вселенскую скорбь.

Я посмотрел на солнце. До побудки оставалось минут сорок.

— Ненавижу, когда могу ещё немного поспать, а всё равно просыпаюсь, — пояснил Шикамару, проследив за моим взглядом. — Чай?

— Да, хотел как раз разжигать костёр, — кивнул я, немного смутившись и покосившись на свою зажигалку, которую я отложил в сторону.

Хотел попробовать «магический» способ вызова огня при помощи чакры. У всех Учиха огненные техники, вдруг бы получилось хотя бы костерок подпалить. Нужна-то всего пара хороших искорок. Но при Шикамару позориться и пыжиться не хотелось. Как-нибудь в другой раз попробую. Так что я запалил костёр с помощью зажигалки и наблюдал за огнём. Шикамару наблюдал за мной, или мне это так казалось: каждый раз, когда я на него смотрел, то видел, что он типа дремлет, прикрыв веки.

Тишину нарушало лишь тоненькое шипение закипающей в бамбуковых кружках воды, так что я снова задумался про техники и расширение своего арсенала в этом направлении.

Из знакомых не-Учиха управление стихией огня было ещё у Сарутоби Асумы и Хатаке Какаши, с которым, я, впрочем, не знаком лично. Вряд ли кто-то из них будет меня чему-то учить. Высвобождение земли, которым я предположительно владею, доступно капитану Ямато и тому же Какаши — и снова промах.

И как я верил во всяких попаданцев, которые самостоятельно обучились различным техникам и ещё сами столько же напридумывали? Чуть ли не Дьявола вызывали по щелчку пальцев! Впрочем, фантазии о лёгкой жизни и могуществе ещё не туда могут завести. А правда в том, что в совершенно любом деле, особенно если ты хочешь чего-то добиться, требуется уйма труда и затраченных сил. Хоть с шаринганом, хоть без. Нет лёгких путей. Признаю, в этом вопросе я был наивен, пока сам не стал шиноби.

Как показали мои тайные наблюдения, Учиха со своим уникальных додзюцу не такие уж и «читеры» и «копипасты», какими их выставляют в фанфиках. Конечно, есть свои нюансы, но всё намного сложнее.

Мало тупо повторить печати. По правде говоря, печати скорее якоря для запоминания и быстрого воспроизведения конкретной техники: с их помощью ты заставляешь организм, помогаешь ему определённым образом в движении чакры. Достигается это путём того самого «якорения», то есть многократного повторения движения чакры с привязкой на какую-то комбинацию печатей. Потом всё происходит автоматически, забивается в мышечно-чакровую память. Как танцору в какой-то момент не надо думать о следующем па: он просто танцует. Или мне, когда я всерьёз занимался скалолазанием, в какой-то момент после получения опыта, ушибов и срывов уже на глазок стал виден самый оптимальный путь подъёма и надёжные выступы.

Техника, от которой зависит твоя жизнь, выхолащивается до абсолюта, чтобы никакие волнения или опасности не повлияли на её воспроизведение. Раз за разом повторяется любой удар, выпад, дзюцу.

Поэтому в первом сезоне и возникал такой ажиотаж, когда Наруто говорил: «Я выучил новую технику». Я этого не понимал. Теперь, думаю, сам бы вопил и удивлялся, если бы мне кто-то из знакомых так сказал. На освоение почти любой техники, чтобы забить её в ту самую подкорку, требуется не меньше трёх-четырёх месяцев постоянных тренировок. И это для техник достаточно низких рангов. Чем выше ранг, тем дольше этому учиться. Например, Ино говорила, что для освоения своей клановой техники замены сознания, к которой у неё есть предрасположенность, ей потребовалось около шести месяцев, и до сих пор она тренируется, пытаясь сократить время концентрации. А для более сложного обучения всяким ментальным штучкам типа чтения сознания или нарушения разума, когда заставляешь противников напасть друг на друга, нужны годы.

Поэтому тут вполне нормальна специализация и «командная работа». Потому что очень мало тех, кто может «объять необъятное» — оттого, думаю, Какаши, Итачи, Орочимару и считались гениями. Из Академии, конечно, выпускают, стараясь развить по всем дисциплинам, чтобы диаграмма тай-ген-рики-соку-кен-сэй-ин была если не по всем одинаковой, то хотя бы с перекосом на несколько параметров. Далее будущее развитие и специализацию уже определяет дзёнин-наставник. Хотя если шиноби клановый, то определённые ниши занимаются сами собой из-за специализации клана.

Возвращаясь к печатям: у многих они вообще какие-то свои, в том числе и для клановых техник — хидзюцу, — и их визуальный повтор ничем не поможет. Одна и та же печать в различных мануальных комбинациях будет совершенно по-разному влиять на организм шиноби. Как та же печать концентрации может концентрировать чакру в различных областях: всё зависит от того, чего ты этой концентрацией хочешь добиться — высоко подпрыгнуть, очистить сознание, усилить циркуляцию энергии, остановить гендзюцу и так далее. А любая печать из стандартного «циклично-годового» набора по-разному влиять на комбинации с другими печатями.

В общем, визуализация техники, даже если тебе показали её медленно и ты увидел, какие печати использовались, ничего не даёт. Всё равно что смотреть на сложенную фигурку оригами — да, вот ты на неё смотришь, а сделаешь ли такую же? Или твоим уделом будет простейший «кораблик» и «самолётик», который ты выучил в детском садике. Видеть просто печати — это всё равно что получить развёрнутую фигурку оригами: лист со множеством сгибов. Сколько потребуется времени, чтобы понять, как именно этот лист согнули для получения фигуры? А можно и вовсе ничего не понять.

Так в чём преимущество шарингана? Читерство додзюцу Учиха не в тупом распознавании последовательности печатей, а в том, что одновременно с его помощью видно движение чакры. Как если бы ты видел, как сгибают лист, чтобы сделать фигурку оригами. И вот это сокращает освоение техники в разы. Потому что самое главное — это как раз понять, что и за чем идёт. Поэтому Саске смог освоить чидори Какаши всего за месяц. Упрямец Наруто смог освоить расенган за примерно полтора месяца благодаря нечеловеческим объёмам чакры: тут точно попыток намного больше. К тому же всё равно львиную долю времени он потратил на то, чтобы осознать и прочувствовать все этапы создания. Ему всё разжевали. Джирайя в этом сильно помог, используя тренажёры-мячики и так далее. Но это только освоение! После получения шара расенгана Наруто сколько тренировался, чтобы иметь возможность использовать его в бою, в движении, а не просто вместо лампочки?!

Кстати, вполне могло быть, что до использования мячей и водяных шариков Минато додумался уже в процессе обучения своей технике, а сам три года мучился, придумывая. Создать что-то новое достаточно трудно. Большинство в итоге пользуется наработками учителей, клана, обмена опытом. Поэтому есть свитки с техниками. И там написаны далеко не комбинации печатей, а тренировки и движения чакры при этом. И лучшие свитки, насколько я понимаю, должны составлять Учиха, так как они буквально видят, как рождается та или иная техника, все мельчайшие этапы её становления. По крайней мере, то, что я получил от Итачи, написано очень доступно и понятно.

Какаши при том, что его называют «Копирующий ниндзя, знающий больше тысячи техник», использует довольно ограниченный арсенал. Даже не сто — много меньше. Но сила не только в использовании техник, нет. Далеко не в этом. Шикамару в аниме смог победить Какузу и Хидана, потому что увидел их техники и смог раскрыть их: узнал, догадался, просчитал, что они такое, как работают, какой урон могут нанести, как можно их нейтрализовать. Шаринган в своём «запоминании техник» видит основные движения чакры, и на начальных этапах формирования техники можно определить, к какой стихии она относится. Что примерно ждать — виден объём вложенной чакры. При том, что благодаря додзюцу восприятие реальности растягивается во времени, успеваешь набросать и обдумать стратегию до того, как тебя атакуют.

Соответственно, Учиха и вместе с ними и знаменитый Хатаке Какаши могут выбрать из имеющегося арсенала наиболее неудобную технику или контратаку для узнанной техники. Несмотря на то, что Какаши обладает четырьмя стихиями, он явно использует всего несколько техник из каждой, зато у него почти на каждую стихийную атаку есть стихия-противоположность. И использует он это очень точно и умело, не давая врагу даже шанса.

— Сайто, — чуть кашлянул Шикамару, отвлекая меня от мыслей, — ты думал о том, зачем тебя отправляют с нами?

— Приказ Хокаге, — я пожал плечами, — хотя я удивился немного…

— Знаешь, я думал об этом. И у меня есть только одно предположение. Если, конечно, мы изначально сделали верные выводы, что не факт: слишком мало информации.

— И что ты надумал? — поинтересовался я.

— Сам посуди, — лениво пожевал травинку Шикамару. — Неджи, Шино и я. Мы клановые шиноби, которые закончили Академию почти три года назад. За нашими спинами много миссий. Мы лидеры своих групп. Довольно сильные. У каждого из нас есть уникальные техники, которые могут… пригодиться. С другой стороны, ты… вместе с не так давно проведённой модификацией твоего тела… Не удивляйся, что я это знаю. Твоим успехом на экзамене. Твоей сформировавшейся личности. Отсутствием каких-то родственников в Конохе. Я могу предположить… — он вытащил из костра кипящую кружку.

Я достал остальные и бросил в воду листья чая.

— Так что ты предполагаешь? — спросил я.

— Что если Песок и Лист на самом деле хотят забрать биджуу, то перезапечатают его в тебя.

Глава 14. Головокружительная

Вот даже слов человеческих не осталось! Одни междометия и запикивания матов в голове! Ну, Шикамару, ну, гениальный, чёрт тебя дери, сукин сын!

— Я догадывался, что с тобой всё не так просто. Вы слишком похожи, хотя ты не такая задница, как он, — и ухмыляется. Так нагло, что в рожу дать охота. Но куда там, когда тебя в теневое подражание захватили?!

И что мне теперь делать? Нет, я, конечно, не был настолько наивен, чтобы полагать, будто мою принадлежность к клану Учиха получится долго скрывать от доморощенных шпионов всея Конохи. Но чтобы вот так на ровном месте развели, как пачку «Юпи»?![12]

— Ты что-то мне подсыпал? — внезапно вспыхнула догадка.

— Ещё вчера, — довольно хмыкнул Шикамару, словно был рад моей прозорливости. — Всё же наша семья занимается созданием различных лекарств. Ничего особенного. Лёгкий возбудитель. Дело оставалось только за небольшой провокацией.

Ну да, ему оставалось только вывести меня из равновесия. И он сделал это своим дурацким предположением насчёт того, что из меня сделают джинчуурики. Я не знал, что на это сказать и как отреагировать, но волнение внезапно бросилось в глаза, и через секунду я понял, что смотрю на Шикамару через активированный шаринган. И его чакра собрана так, словно он собирается напасть.

Инстинктивно дёрнувшись, я понял, что не могу двигаться, а моя тень соединена с тенью Нара. Наверное, поэтому он назначил мне утреннюю смену и встал с рассветом, чтобы дождаться теней от выглянувшего из-за холма солнца. Причём тень была не такая, как в первом сезоне, а такая, которая опутывала. И так как сидели мы совсем рядом, то на поддержание техники Шикамару тратился по минимуму.

Интересно, он сам догадался или ему Сакура слила информацию? А то и вообще об этом всей верхушке известно! Сакура — ученица Цунаде, а Шикамару чуть ли не в советниках ходит. Даже на этой миссии поставили не только командиром отряда, но и представителем воли Конохи. Да и экзамены он помогал проводить. И это в четырнадцать-то лет! Впрочем, через пару месяцев, по словам Ино, ему будет пятнадцать.

А если он сам догадался, а Сакура хранит всё в тайне, как и обещала? Что и делать-то, неясно.

— Как давно у тебя пробудился шаринган, Сайто? — поинтересовался он. — Самое любопытное, что ты правда Сайто. Дайкон Сайто. Я тщательным образом проверил тебя, когда ты попал в мою команду. И ты Учиха. Интересно, как так вышло?

— Неужели не знаешь, откуда дети берутся? — хмыкнул я. — Погулял мой блудный папашка с моей матерью, а потом скрылся в туман. Тут и я родился. Жил себе в своей деревне, а потом на приключения потянуло, захотел мир посмотреть, про отца узнать и денег заработать. Да и сколько можно на шее у матери было сидеть? А глаза у меня такие всего несколько недель, перед самым экзаменом появились.

— Не пытайся казаться глупее, чем ты есть, Сайто, меня этим не проведёшь, — вздёрнул бровь Шикамару. — Ты не удивился, когда я сказал, что ты Учиха. И про Саске знаешь. Сразу понял, о ком я сказал. К тому же я наблюдал за тобой, у тебя хорошие аналитические способности.

— Про вашего Саске трудно не догадаться, — парировал я. — Его и Ино, и Сакура часто вспоминали. Из их рассказов я сделал определённые выводы. Надменный тип, как и все Учиха. Многие из них сражались на западном фронте в третью мировую войну. Мне говорили, что я внешне похож на Саске. Я не был до конца уверен в нашем… родстве… до того, как у меня появилось додзюцу. Которым я, вообще-то, и особо пользоваться-то не умею. Так что я не спешил делиться своими открытиями с кем бы то ни было и просто не знаю, что надо в таком случае делать.

В принципе, не так плохо, что Шикамару «раскусил» мою принадлежность к Учиха. Сакура советовала держать это в тайне до пробуждения шарингана, но дальше такое шило в мешке не утаишь, да и деревне это может принести пользу. Шикамару своё «расследование» тоже, скорее всего, начал, потому что я к его друзьям «примазался», да ещё и к сестрёнке родной. Просто так он вряд ли бы почесался.

Шикамару выпустил меня из своего теневого захвата и, как ни в чём не бывало, отпил заварившийся чай.

— Понятно, — только и сказал он.

Чёрт, слишком хороший момент, чтобы его профукивать! Шикамару действительно гений и в то же время настоящий друг. Если удастся стать его другом, глотку за тебя порвёт. Что-то скрывать от него себе дороже. К тому же это «что-то», скорее всего, выяснится в скором времени!

— Шикамару… Это не всё, — кашлянул я, привлекая его внимание. — Если тебе интересно, то я думаю, что Гаара включил меня в вашу команду не потому, что я Учиха. Он этого не знает. Может, конечно, и знает, за нами же наблюдали, а я пытался иногда шаринган использовать: с ним ночью всё видно… Но всё же не думаю, что дело в шарингане.

— Да? А в чём же? — заинтересованно склонил голову Шикамару.

— Я… Чуть больше года назад я очнулся в той самой приграничной деревне в Стране Травы, которую ты проверял… — начал я свой рассказ, который уже поведал Гааре и Фуу.

— Так, значит, есть определённая вероятность, что твой этот странный сон является неким будущим нашей реальности? Интересно… — хмыкнул Шикамару, выслушав меня. — Я читал о чём-то подобном в библиотеке клана Сенджу, в которую меня допустила Пятая. Было упоминание похожей запретной техники. Вот только расплатой за неё становилось сумасшествие… Хотя твоя мать была явно не в себе и тебя считали таким же до этого твоего «пробуждения»?

— Д-да… — оторопело кивнул я. Я ожидал чего угодно, но не вот такого… понимания.

— Возможно, что этой технике была подвержена твоя мать, которая была беременна тобой, но вы затерялись в горниле войны, поэтому использовать эти знания не успели… — задумчиво потрогал подбородок Шикамару. — Или, наоборот, успели. Кто знает?..

А у меня, кажется, вот прямо сейчас рухнул мир. Получается, что я никакой не попаданец? А то, что я, так сказать, придумал, чтобы не выдавать этого, на самом деле результат запретной техники? Местной запретной техники? Но я же… У меня были родители, школа, злая училка русского языка Анна Витальевна, институт, сессии, скалолазание, подружки, работа, поездки за рубеж, друг-японец, весёлая компашка, дикое увлечение аниме… На самом деле этого не было? Это лишь «Матрица»? Отголоски другой реальности и способ запомнить события уничтожения нашей цивилизации? Никакое другое аниме так не цепляло, а вот «Наруто»… Было в нём что-то до боли родное.

Голова кругом!

Неудивительно, что люди сходили с ума, если крупицы информации о твоём мире были погружены под огромными пластами чужой культуры, языка, других миров… Только родившись «там», можно к такому привыкнуть. Но если взрослого человека, жителя эпохи примерно начала девятнадцатого века, резко закинуть в информационно-цифровой двадцать первый век?! До чего, как говорится, техника дошла!

Как там у «Сплинов» поётся?

Прошлая жизнь была лишь иллюзией? Затяжным сном на пятнадцать лет? Сложно поверить… и одновременно… можно!

Какова вообще вероятность попадания в другой мир? А даже если и это какое-то перерождение или игры разума в момент угасания мозга, то… чёрт, об этом вообще лучше не думать.

Я всегда ощущал себя не принадлежащим тому миру. Даже серьёзных отношений никогда не заводил. Друзья женились, рожали детей, разводились, женились заново, а я словно чего-то ждал… Чёрт! Неужели вот этого «пробуждения»?

Спокойно, Сайто, возьми себя в руки, Редиска, а то точно третье томоэ откроется.

У меня есть «сейчас». И есть насущные проблемы. Миссия. Вообще уже парней будить надо…

Когда я пошёл к пещере, Шикамару, как мне показалось, проводил меня сочувственным взглядом.

— Как там мамка моя? — тихо спросил я у Шикамару почти на подходах к Саканачи.

Требовалось время переварить свалившееся на меня открытие.

— Ты же лично был в моей деревне, верно?

— Ага. Нормально вроде, — пожал плечами он. — Выглядит хорошо. На вид здорова. Я передал от тебя привет и сказал, что ты стал шиноби Конохи. А она обрадовалась и дала мне горсть листьев. А ещё… Она назвала меня «Сайто». Перепутала с тобой.

— Понятно, — кивнул я.

Мысли упорно возвращались к запретной технике. С одной стороны… даже если всё это так, то я нисколько не жалел о своей прожитой «там» жизни. Она была разной и трудной временами, но интересной и насыщенной со своими счастливыми моментами и событиями. Интересно только, кто меня «отправил». Сам Учиха Тэнджи — мой биологический отец? Или, может, тогда ещё живой Мадара? Или вообще Орочимару, который захотел испытать новое дзюцу? А может, какой-нибудь последний Сенджу мимо проходил и захотел таким образом узнать будущее? Вопросов больше, чем ответов, и бесполезно об этом гадать.

Впрочем, Шикамару сказал, что мне повезло оказаться Учиха. Возможно, только принадлежность к этому клану позволила выйти из той техники в достаточно вменяемом состоянии. Плюс объёмы получаемой информации столь велики, что никакие менталисты, если не хотят зажарить собственный мозг, не смогут узнать у меня о будущем. Обычно человеку под такой техникой задавали вопросы, на которые он отвечал. Да и не каждый подойдёт под «жертву», похоже, что требовалась какая-то особая чакра, которая теоретически была у моей матери.

В данном раскладе у меня был выбор, отвечать или нет на поставленный вопрос, так как я был в сознании и возвращён в мир. К тому же у такого «уже не аватара» могли оставаться лишь обрывочные, неверные и бесполезные знания. Так что использовать мои воспоминания если и будут, то с большой оглядкой. И это точно не истина в последней инстанции.

Шикамару сказал, что Гаара, как джинчуурики, использует похожую технику вызова биджуу, впадая в особый сон, поэтому, скорее всего, заинтересовался моими «откровениями». Но попросил меня всё же никому постороннему не распространяться и не строить из себя мессию. А все подобные разговоры о возможном будущем вести только в очень узком кругу посвящённых лиц во избежание утечки информации.

Намёки на мою ликвидацию были более чем прозрачны.

Я заверил, что вполне это разделяю и понимаю, и сказал Фуу только потому, что не хотел, чтобы следом за ней погиб наш мир. Шикамару мой ответ вполне устроил.

— Мы на месте, — объявил Неджи, осмотревшись. — Нам к тому форту на окраине. Другие уже прибыли.

Когда мы вошли в здание, отдалённо напоминавшее строение в Пустыне Демонов и военную казарму, ко мне подбежала Фуу.

— Привет, Сайто-кун! Рада снова тебя увидеть!

Кажется, захват нашей дружелюбной джинчуурики точно отменяется…

Глава 15. Информационная

Народа на базе было довольно много. Кроме Фуу, которая поздоровалась и отошла, мы сразу заметили серьёзную Шизуне. Вместе с темноволосой девчонкой с экзамена они орудовали скальпелями и какой-то водяной штукой над лысым парнем.

— Это же… — Неджи удивлённо прищурился. — Тот человек.

— «Тот человек»? — переспросил его Шикамару.

— Несколько дней назад этот парень пытался запечатать в себя биджуу Гаары-сама и Фуу-сан, — пояснил Неджи. — Мы смогли его остановить, но его техника обернулась против него самого. Гаара-сама попросил спасти его. Я выбил нужные точки, чтобы прервать ту технику печати.

— Хм, — Шикамару потрогал подбородок. — Ясно.

— Вы прибыли вовремя, — за нашими спинами раздался довольно низкий женский голос. Темари была в боевом облачении и была очень спокойной. — Шикамару, пойдём со мной. Остальные, пока расположитесь где-нибудь, вас позовут.

Через полтора часа попыток понять, к чему тут так готовятся, за мной пришёл один из шиноби Песка и проводил в небольшую комнату, в которой были только Гаара и Шикамару. Казалось, что они просто в шоги играют: сидят друг напротив друга на коленках, а между ними доска с фигурками.

— У нас есть некоторая информация касательно «Акацуки», — без преамбулы сказал Шикамару. — Можешь ли ты рассказать что-то ещё? Пусть это будут даже недостоверные сведения. Из них тоже можно вычленить зерно истины. Нас интересует, как они распечатывают и куда запечатывают биджуу. Их техники. Имена, если ты знаешь.

Я кивнул и тоже сел на колени, для наглядности и чтобы лучше думалось, впадая в некий транс.

— Их не очень много. Десять основных членов, которые занимают пальцы огромной статуи. У них есть кольца с различными знаками. Они носят их на пальце, соответственно их месту на той статуе. Один из них с риннеганом в глазах призывает её. Не всю — только голову и закованные руки. Это жуткий монстр с лицом демона. У него девять спящих глаз и жадный рот, который засасывает чакру. Каждый раз, когда запечатывают очередного биджуу, один глаз открывается. Когда демон проснётся, он выйдет на поверхность весь и будет, как гора. Эта демоническая статуя станет телом десятихвостого.

— Значит, у одного из них риннеган? — когда я перевёл дух, недоверчиво уточнил Шикамару, что-то очень быстро записывающий в свитке.

— Это выглядело, как круги на воде. Мёртвые глаза с концентрическими кольцами. Говорили, что это «риннеган», такой же, какой был в глазах Рикудо-сэннина. Ему подвластны все пять стихий, он использует всевозможные призывы жутких тварей, он может вытягивать души, оживлять мертвецов, притягивать и отталкивать от себя любые предметы, поглощать чакру. Чтобы полностью охватить все эти способности глаз, он создал себе шесть марионеток из тел сильных шиноби, каждая из которых обладает одной из его способностей и видит глазами другой. Их называли «Шесть путей боли», — рассказываю и сам понимаю, насколько бредово и нереально это звучит. В этом мире столько всяких дзюцу, способностей и прочего, но «Акацуки» настоящие монстры. Им даже вот так с разбегу противопоставить некого и нечего.

Кажется, Гаара и Шикамару были такого же мнения, потому что переглянулись.

— Когда они собрали почти всех биджуу, эти шесть тел пришли за Наруто в Коноху и практически уничтожили деревню, стерев весь центр с лица земли техникой отталкивания. Кажется, это называлось «божественное воздаяние» или «божественная кара» как-то так.

— Он возомнил себя богом? — приподнял бровь Шикамару.

— Да.

— Неудивительно, с такой силой, — подал голос Гаара. — Всемогущество очень сильно давит на психику.

— Когда это случилось? Уничтожение Конохи? — поёрзав, спросил Шикамару.

— Я не могу точно сказать. Но уже после того, как Саске убил Итачи. Деревня потеряла своего защитника в стане врага, — подошёл я к волнующей меня теме «старшего брата».

— Но Итачи среди «Акацуки»! Он был замечен в компании с нукенином Тумана, когда пытался выкрасть Наруто, — протянул Шикамару. — Хм… Хочешь сказать, что Учиха всегда был за Коноху? А нападение на Наруто было инсценировано, чтобы предупредить об интересе «Акацуки» к джинчуурики? На самом деле та акция была проведена на удивление бездарно для Учиха, которые славились своими стратегическими талантами… С Наруто был Джирайя, который даже не вступил в бой. Ясно. Похоже на правду.

— Сейчас нас больше интересует, как они выполняют распечатывание и запечатывание биджуу, — напомнил Гаара.

— Они ходят парами, — снова «впал в транс» я, — у них есть несколько баз в разных странах. Если кто-то поймает джинчуурики, то не убивает. Изматывает так, что жизнь еле теплится. Они несут джинчуурики до своей базы и связываются с Лидером. Насколько я понимаю, им это позволяют их кольца, но до конца я не уверен. Лидер появляется, но не во плоти, а… в виде… — как сказать по-японски «голограмма»? Меня вообще поймут? — В виде… силуэта с глазами. Переносит душу? Или, может быть, чакру. Я не знаю, как это объяснить.

— Он появляется духовной проекцией? — предложил альтернативу Гаара. — Иллюзорный клон?

— Он там не своим телом, но может использовать техники, — продолжил я. — Лидер призывает статую демона и всех остальных. Тоже в виде нематериальных образов. Распечатывание и запечатывание в статую идёт три дня. Так было… Так было с Гаарой, — поспешно добавил я, отворачиваясь. — Каждый из них поддерживает технику. Если их меньше, то это тоже возможно, но дольше.

— Значит, фактически на любой базе, даже если её обнаружат, будет только двое из «Акацуки», а остальные просто прервут свою технику и исчезнут? — уточнил Шикамару, рассеяно расставляя фигуры шоги на доске.

— И каждый из них обладает уникальными способностями, — продолжил я. — Среди тех, кто похитил Гаару, был кукольник с алыми волосами. Он когда-то жил в Суне. Его бабушкой является старейшина Суны.

— Из женщин… Есть только Чиё-сама, — переглянулся с Шикамару Гаара. — Она когда-то возглавляла подразделение марионеток. Канкуро хотел попроситься к ней в ученики, но она его выгнала, сказала, что её уже не волнуют дела деревни.

— Это она сразилась со своим внуком и позже воскресила Гаару, — кивнул я.

— Когда ты сказал о том, что Наруто задел сердце старейшины Суны, я не понял, что речь идёт о Чиё-сама, — сказал Гаара. — На удивление безжалостная и безразличная женщина. Совсем не верится…

— Гаара, у нас нет на это времени, — напомнил Шикамару, — сейчас мы собираемся контратаковать, чтобы предотвратить ту линию реальности, которую видел Сайто.

— Вы собираетесь контратаковать? Но как?! — спросил я.

— В данный момент мы додумываем эту стратегию, и от твоей информации будет зависеть дополнительные планы и варианты. Мы должны многое учесть и предусмотреть.

— Я верю в тебя, Шикамару, — улыбнулся я, — думаю, если ты будешь знать больше, то сможешь придумать что-то потрясающее. Ты смог придумать отличную стратегию и убил двоих «бессмертных и неубиваемых» из «Акацуки», когда пошёл мстить им за Асуму…

— Асума погибнет? — от спокойствия Нара не осталась и следа. — Когда?

— Я надеюсь, что этого не случится, но это произошло до нападения на Коноху… И после того, как из Гаары извлекли однохвостого, — ответил я. Конечно, Асума, может и не образец добропорядочности, но смерти не заслуживает. Да и ребёнок у него с Куренай сиротой вырастет.

— Что за «бессмертные и неубиваемые»? — спросил Гаара, положив руку на плечо Шикамару. Я даже немного заревновал и не вовремя вспомнил, что Гаара — девушка.

— Один из Скрытого Водопада, другой — из Горячих Источников…

— Вот оно! — оживился Шикамару. — Они посылают тех, кто знаком с местностью. К Гааре послали бывшего жителя Суны, в Коноху приходил Итачи. Большая вероятность, что за Фуу пошлют именно представителя её деревни. Расскажи о них всё, что знаешь.

Про Хидана и Какузу знал я немало. Шикамару пытал меня около двух часов, сосредоточившись на этих двоих. В его выводах была своя логика. Они на самом деле могли захватить Фуу, потом их целью была Югито Нии. Вроде «с каждого по джинчуурики», минус Орочимару, который не принимал участие в «шабаше», но у которого сохранилось кольцо. На его место так никого не поставили. То ли из-за кольца, то ли не нашли достаточно сильных шиноби с огромными запасами чакры, как у них всех.

Когда я вернулся на центральную площадку базы, то увидел, что из того лысого паренька почти сделали копию Фуу. Это было жутковато на самом деле. Что только не могут ирьёнины, оказывается. Ему растили на голове сине-зелёные волосы, кажется, пересадив клок с головы Фуу.

Похоже, что этого парня отправят в качестве «живца» к чёрно-алым. Вот только… как же быть с чакрой биджуу? Или это будет тот же финт, как и с восьмихвостым, который нае… обманул Саске, подсунув вместо себя щупальце?

Что же придумает Шикамару?..

Контратака… Что же это может быть? И мне вообще интересно: о том, что задумалось, расскажут?

Глава 16. Заверченная

После того, как мы с Шикамару закончили, то вместе спустились в зал. Там уже был Гаара, который о чём-то говорил с Неджи.

Похоже, что события потихоньку набирали обороты.

Парня, который, со слов Неджи, пытался распечатать биджуу из Фуу и Гаары, старательные ирьёнины превратили в копию Фуу; даже тонкий шрам, который пересекал переносицу до левого уха, свели или как-то загримировали. У него и цвет глаз стал ярче: с тёмно-карих — оранжевым, как у Фуу. Ну, надеюсь, ему только снаружи всё подрихтовали? А то вдруг для полной достоверности отрезали «лишнее»? Впрочем, под одеждой, которую ему явно отдала девчонка джинчуурики — сама она была в чём-то типа женской униформы шиноби Песка, — пол был непонятен, и, к счастью для парня-дублёра, особо выдающимися выпуклостями Фуу не обладала. А то вдруг бы из него «тайского мальчика» сделали бы — вот ужас.

Сама Фуу медитировала в углу. Рядом с ней, к моему удивлению, обосновался Шино.

— Хоичи, — обратился Гаара к псевдо-Фуу, — ты готов?

— Да, Гаара-сама, — тот сделал низкий поклон, — благодарю, что дали мне шанс на искупление моей вины.

Вот оно что! Похоже, что этому Хоичи предложили почти смертельный номер, чтобы как-то загладить покушение на Кадзекаге. Добровольно-принудительно. Или просто у него какие-то способности интересные? Любопытно, а как он вообще пытался, да ещё и в одиночку, распечатать двоих биджуу? Точнее, Неджи сказал, что этот Хоичи пытался запечатать биджуу в себя. Как говорится, «а рожа не треснет»? Люди-то с одним «хвостатым» справиться не могут…

— Гаара уже объяснил каждому его задачу, выполняйте подготовку, пока я составлю подробный план наших совместных действий, — сказал Шикамару и согнал Фуу и Шино с их ковриков для медитаций. А потом уселся на корточки и сложил «овальную размышлительную печать».

— Отойди туда, — подвинул меня какой-то шиноби из Песка, и я переместился к небольшой группе зрителей.

Многое я видел за тридцать четыре года своей жизни в том мире. Был на различных шоу в Москве, в Токио, Екатеринбурге, да и наш Челябинск всякие артисты, цирки и шоумены мимо не объезжали… Но тут!.. Ощущение сопричастности, чего-то грандиозного, гигантского. Это давление чакры, от которого дышать тяжело. Поддержка огромных защитных печатей группой ирьёнинов вместе с нашей Шизуне. А потом этот жуткий и одновременно захватывающий воображение ужас — огромная чёрная туча жуков Шино. Реально они страшные. И биджуу — страшные, хотя получалось, что это был лишь кусочек. Как я и предполагал, в этого Хоичи запечатали лишь частицу чакры семихвостого, которую запечатывающим ирьёнинам помогли отделить жуки Абураме и Неджи со своими способностями к манипулированию чакрой и всяким выбиваниям тенкецу и его технике врат.

Парень потом играл на музыкальном инструменте, кажется, это лютня или бива, чтобы запечатать в себя отделённое от Фуу, которая упала в обморок от таких «отделений». Но в воздухе витали шепотки — что биджуу и жуки, в частности, умеют неплохо регенерировать.

Более того, кроме интересного запечатывания какими-то серебристыми цепями чакры — очень было похоже на то, что Кушина в каноне делала, — этот же кусок биджуу жрали жуки Шино. Часть этих обожравшихся чакрой кикайчу тоже запечаталась в парня — они ползли по его цепям и пропадали в нём, а другая часть — жутковато облепила всё его тело и мимикрировала — как и не было — кожа и кожа. И даже грудь у него всё-таки небольшая, но появилась — видимо, туда жуки и «скопились».

Кажется, я так все три часа и простоял, открыв рот, заворожённый зрелищем.

— Как самочувствие? — поинтересовалась Шизуне у нового «джинчуурики».

— Всё в порядке, — он откашлялся и повторил голосом, очень похожим на Фуу: — Всё в порядке. Я в норме.

Далее был аттракцион «почувствуй себя тупым». Серьёзно. Я — человек, ну или там «обратный засланец» из компьютерного века, в котором каждый день люди пропускают через себя гигабайты информации. Прошёл советскую ещё школу и университет, в котором по-серьёзному учили, а не как тесты решать, но почувствовал себя настоящим лузером. Подошёл Шикамару и выдал… Навскидку около пятидесяти стратегий и ходов, как кому поступать в той или иной ситуации и как остальным поступать, когда товарищ поступает так-то. Все покивали и всё поняли. Я тоже покивал, но понял половину, а запомнил — ещё меньше. Но повезло, что я в данной операции почти не участвовал — только сопровождение стратегической, но не боевой, группы. То есть для внезапных вопросов там, чтобы их на месте решать. А то бы затупил в самый ответственный момент, задумался «подать деталь А в паз Б», или же наоборот «паз А в деталь В, накрутить на болт Е»… примерно так. Может, я, конечно, и не растеряюсь, шаринган поможет, да и адреналин, говорят, тоже хорошо стимулирует, но рисковать жизнями стольких людей, которые почти с голой стратегией пошли на таких монстров, как Хидан и Какузу, не хотелось.

В общем, стало понятно, почему во всяких фильмах или аниме всё заканчивается на словах «обсудим стратегию» или «мы сделаем так…», потому что это точно может занять несколько часов. Они стратегию повторяли и даже медитировали, чтобы всё запомнить. После этого я чуть успокоился, что не совсем тупой, ну и Шикамару все шёпотом повосхищались, особенно песчаники, наши — гордо раздувались за своего Нара, ну, я в основном гордо раздувался, да. Остальные-то стратегии и все ходы запоминали.

Если только самую суть ухватывать, то получалось, что план минимум — подменить Фуу по пути к её селению, вычислить местоположение «Акацуки» и собрать по ним информацию.

Кстати, сопровождавших её дзёнинов на базе не наблюдалось, так что если исходить из плана Шикамару и Гаары — первоначальной, думаю, идея была его, Фуу с помощью одной девчонки-песчаницы усыпила своих провожатых и свалила сюда, чтобы совершить «пересадку» и сделать подставную джинчуурики. Так как её «непосредственность» парню вряд ли отыграть, тем более в процессе выяснилось, что он вообще какой-то там монах. А так по плану она должна была поругаться с сокомандниками и заявить что-то вроде, что не будет до деревни с ними разговаривать — а что, очень так по-женски. И вот тогда и совершить подмену.

Насколько я понял, этим парням, которые сопровождали Фуу, не очень-то доверяли. А может, потом хотели её перепрятать, и чем меньше людей об этом знает…

Ещё при введении в курс дела Шикамару и Гаара обмолвились, что совмещённый экзамен на чуунина был задуман в том числе для того, чтобы выманить «Акацуки». А «благодаря стараниям Хоичи», враги получили информацию не только о Гааре, как о джинчуурики, но и о Фуу, и та, скорее всего, будет первой целью этого чёрно-красного бандформирования — как более доступная мишень, чем Кадзекаге, на которого не так давно было совершено покушение. В общем, Шикамару всё логично подвёл о том, что если на Фуу нападут «Акацуки», то это произойдёт в ближайшее время, когда она отправится домой. Все поверили на слово и меня точно никто ни в чём не заподозрил.

Шикамару даже вычислил место нападения с точностью до пяти километров. Небольшой удобный лесок, среди скал той местности, где уже не разминуться, если идёшь из Суны или откуда-нибудь из Страны Огня в Такигакуре: когда уже основная тропа ушла с тракта, а до деревни за возможной помощью ещё бежать и бежать. Также план минимум состоял в том, чтобы через жуков Абураме контролировать самочувствие нашего псевдо-джинчуурики и ввести его в особую кому, и также вывести из неё, когда придёт пора свалить. А ещё жуки могут неплохо пошпионить и указать, собственно, расположение базы «Акацуки».

Планом максимум была атака базы с целью захвата кого-то из «Акацуки», и как раз стратегия предусматривала конкретных «вероятных противников». Шикамару затачивал отряд захвата как раз на драку с Хиданом и Какузу, при любых других противниках план максимум претерпевал серьёзные «губозакаточные» изменения.

К тому же у Хоичи были свои «тузы в рукаве» с этими цепями чакры, и он должен был попытаться максимально испортить жизнь «Акацуки», в том числе и тем, что отдаст им заряженную жуками Абураме чакру биджуу. Теоретически жуки должны были размножиться и начать жрать чужого «джинчуурики» изнутри, но это по приказу Шино. Короче, был серьёзный шанс подпортить саму статую Гедо Мазо или хотя бы обнаруживать через жуков её местоположение, когда она снова появится в нашем мире — и снова напасть на «Акацуки» — как-то так.

Фуу привели в себя и дали подобие её же одежды, на которое она навела окончательный хенге-марафет. Издалека и если не присматриваться, они с этим Хоичи на самом деле как близнецы. И ощущения чакры очень похожие, практически идентичные. Видимо, из-за жуков некий покров чакры образовался.

— Выступаем через четыре часа, с рассветом, всем быть готовым к этому времени. Поесть, поспать, отдохнуть, — распорядился Гаара. — Фуу, возвращайся к своим. Встретимся в условленном месте.

— Поняла, — улыбнулась она и, накинув неприметный плащ, ушла в темноту.

Ну, похоже, что всё завертелось. И я вроде как почти в самом центре событий. Круто. Сам себе завидую. Одним глазком посмотреть на самую настоящую боевую операцию уже хорошо… А таким способом повернуть канон?.. Надеюсь, что у наших всё получится. Блин, спать на самом деле охота…

— Эй, Сайто, — окликнул меня Шикамару, — ты же не надеялся, что будешь спать? У нас есть ещё, что обсудить.

Глава 17. Запланированная

У меня было ощущение, что мозг в черепушке взболтали и выпили через соломинку. Коктейль «Секс с мозгом на пляже» от бармена Редиски. Шикамару в сто раз круче всяких дознавателей, а я ещё «Корня» и Данзо боялся. Вместе с Яманака. Конечно, мне приходилось себя более-менее контролировать. Лишнего я, как надеюсь, не взболтнул, да и имён старался не называть — только описания вроде: «шиноби из Суны, сын их Кадзекаге, на лице какой-то татуаж или маска». Или «его призыв: змеи; был в команде с Хокаге и беловолосым мужчиной, который обучал Наруто». Или «шиноби Тумана, синеватая кожа, носит огромный полуразумный меч».

А то вон, Сая тоже не «Сай», а «Сумииро» зовут, мало ли какие «подпольные клички» тут использовали, а потом переводчики наперевели. Так — оно надёжнее.

В общем, мой мозг «потрошили» до самого утра. А после началась та самая операция с Фуу и пацаном-подменышем.

По сути, получается, что этого Хоичи казнить были должны — за нападение на своего Кадзекаге и чужого генина-джинчуурики, последнее тоже могло спровоцировать международный скандал. Но, видимо, Гаара, после моих «признаний» и предупреждений, решил использовать подвернувшегося смертника. Предприятие с подставой «Акацуки» может быть очень даже фатальным для этого Хоичи, я в этом и не сомневаюсь. Но при общей культуре отсутствия у большинства страха кончины и здешнем менталитете, есть огромная разница, как принять смерть. Быть казнённым, как предатель, или умереть в сражении с врагом деревни, когда твоя смерть была важна и что-то значила. Умереть, как герой, оставшись в памяти поколений, или умереть в казематах — безвестным, ненавидимым и оплёванным. Выбор вроде небольшой, но… в контексте данного мира. Впрочем, наверное, и у нас было бы так же. К тому же, насколько я понял, этот Хоичи осознал, что был не прав, и захотел искупить свою вину, пусть и ценой своей жизни.

Сон как рукой сняло, когда мы заметили летящую со скоростью геликоптера Фуу, которая держала двоих своих товарищей.

А я ещё думал, как они успеют от Касэна к Сакусэну за столь короткое время — к рассвету? Всё равно обычно шиноби выступают с рассветом, мы только успели занять позицию на возвышенности в небольшой долине между двумя реками, как они прибыли. Остальные очень оперативно замаскировались — под кусты, камни, деревья, и ещё в реку некоторые с масками нырнули. Чётко всё так, без суеты и разговоров.

Фуу снизилась и, отпустив двоих дзёнинов, потёрла плечи. Выглядела недовольной, словно подозревала, что её пассажиры специально поели перед «вылетом» и перегрузили её.

— О чём они говорят? — спросил меня Шикамару. Я секунду на него таращился, хлопая глазами.

— С помощью шарингана можно читать по губам, — пояснил мне Нара о моём же додзюцу.

Вот проныра! И всё-то он знает. А я не сообразил сначала. Когда единственный раз так делал, то в принципе был не так и далеко, не думал, что эта «опция» работает и когда «объект» от тебя в километре находится.

С ним мы были на точке наблюдения вдвоём, остальные прятались на позициях, ожидая сигналов, так что я послушно активировал шаринган. Сразу стало «слышнее», а в голове сила фантазии включила «озвучку» голоском Фуу.

Было похоже, что началась запланированная «ссора с командой».

— …Дальше пойдём пешком. Я не могу вас всё время таскать на себе, — услышал я Фуу.

— Не стоило тебе ввязываться во внутренние разборки Суны. Если бы ты не ввязалась, то не потеряла столько чакры. И нам не пришлось бы задерживаться в Касэне для того, чтобы ты восстановилась, — упрекнул её парень с волнистым «каре».

— Да и похоже, что ты совсем не восстановилась, — поддержал его второй дзёнин с более короткой стрижкой.

— Я не для того выбралась из деревни, чтобы вы контролировали каждый мой шаг и говорили, куда мне ходить, с кем говорить и что делать! Я хотела сама принимать решение о своей жизни! Достало! — надулась Фуу.

— Мы всего лишь сказали, что ты слишком наивна и открыта. Не стоило вообще отправляться на этот экзамен, мы бы избавились от очень многих проблем, — не унимался парень с «каре». Похоже, что «конфликт» и так назрел, стоило лишь немного его подогреть.

— Заткнись, Кегон! — очень натурально вспылила Фуу. — Гаара — мой друг, и я должна была ему помочь! Не называй его «проблемой»!

— Да ты и сама ходячая проблема, — не уверен, что немного отвернувшийся дзёнин сказал это достаточно громко, но я в любом случае его «услышал».

— Теперь мы опаздываем в деревню. Шибуки-сама будет волноваться, — сказал второй дзёнин, пытаясь успокоить разбушевавшуюся девушку.

— Ну вот ещё! Могли бы отправить послание. Я не могу и не хочу тащить вас до Водопада. Сами дотопаете, не маленькие, — скрестила руки на груди Фуу.

— Но пешком идти почти два дня! — возмутился парень с «каре».

— Ну и что? — хмыкнула Фуу. — Это последние два дня моей свободы, и я хочу ей насладиться. И я хочу также обойтись без ваших нотаций и нравоучений. И вообще, я с вами разговаривать больше не буду за то, что вы такие вредные и не понимаете, как важно было для меня это путешествие! Вот с этой минуты и не буду, — Фуу надула щёки и пошла по тропе. Дзёнины переглянулись и потянулись за ней.

— Потерпи её ещё два дня, — сказал один другому.

И было непонятно: они про встречу с «Акацуки» или что через два дня «сдадут» её в деревню и забудут капризы девчонки, как страшный сон.

— Они рассорились, — сообщил я Шикамару. Тот кивнул и вскрикнул, подражая местной птичке, которую называли «хототогису», чем-то отдалённо на кукушку похоже.

Подмену Фуу совершили банально — она отошла «в кустики» и вышел оттуда уже Хоичи с её сумкой. Когда и сама «жертва подмены» в курсе, то совершить «фокус с исчезновением джинчуурики» можно на «раз-два».

Хоичи двигался довольно похоже, и только взгляд на него через шаринган сигнализировал о некотором несоответствии, но и то, как мне кажется, я бы не смог понять, что не так, если бы не знал о том, что это — переодетый парень.

Саму Фуу — естественно, замаскированную — в сопровождении Шизуне и Темари отправили в Коноху.

Первая фаза операции «Последний Рассвет» завершилась удачно.

Два дня путешествия тройки из Водопада прошли без особых эксцессов. Если не считать того, что шли они почти без перерывов и только раз остановились поспать в самые тёмные часы. По крайней мере, так доносили разведчики, убежавшие ранее. Их задачей было также не «вспугнуть» «Акацуки», которые, скорее всего, как предположил Шикамару, поджидали Фуу и остальных где-то на территории Страны Водопада, так что на подходах к той самой караванной тропе, откуда я в своё время начал свой путь шиноби, все разведчики отстали.

Тут уже в качестве разведки использовал своё песчано-глазное дзюцу Гаара. Он свой песок сложил в сумку Фуу, а дальность его формирования составляла что-то около пяти-шести километров. Через него он даже за участниками экзамена на чуунина следил. Неджи со своим бьякуганом тоже был на дальнем обзоре.

Я узнал, что в полномасштабном круговом обзоре бьякуган, в зависимости от вложения чакры и силы носителя, может охватить радиус до километра. Потом, наверное, всё в голове путается или пусто относительно должно быть. Но также Неджи может «сузить» радиус обзора и в свой бьякуган, как в подзорную трубу, смотреть. Это только когда знаешь, куда вообще смотреть. И дальность такого «узконаправленного» обзора может составить километров десять.

Видимо, ограничена площадь сектора по мозговому напряжению. Чем дальше, тем меньше градусов этот сектор. Шикамару также обмолвился, что комфортный радиус бьякугана у Хьюга что-то около пятидесяти метров — чтобы поддерживать и боевой режим при этом, а не только «смотрительный».

— Вижу их! — одновременно сказали Неджи и Гаара.

Кажется, началась вторая фаза плана. Мне передалось общее волнение.

— Один из них носит перечёркнутый протектор Такигакуре, а второй… перечёркнутый протектор Югакуре, — выдал Неджи после паузы.

— Это они, — выдохнул Шикамару.

— Чёрт, — возмущённо хмыкнул Гаара, — как ты и предполагал. Они… предали Фуу. Её охранники сбежали.

И мне вспомнилось, что то единственное, что я видел в каноне о Фуу и помнил о ней, это — что она разочаровалась в людях и ненавидела свою деревню. Что совсем не вязалось с той девушкой, которую я знал. Возможно, это было связано с тем, что перед смертью она узнала о том, что её все ненавидели и с лёгкостью предали «друзья» в минуту опасности.

Глава 18. Ожидательная

Самое сложное — ждать и бездействовать. Пожалуй, из всех нас только Шикамару не выказывал вообще никаких признаков нетерпения или волнения. Человек-кремень. Он даже смог покемарить. Впрочем, кажется, он думает и строит планы и во сне…

Мы заняли удобные позиции в двух километрах от убежища «Акацуки». Ближе было нельзя: могли засечь. Гаара отозвал песчаный глаз, чтобы не засветиться чакрой. Нукенины S-ранга, это тебе не генины на пикнике.

Я нервничал, так как была опасность повстречаться с моим сводным братцем — Тоби-Обито и его другом — Зецу. Но похоже, что нам везло. Гаара взял с собой паренька из Суны, которого звал «Шишио», тот был сенсором, причём каким-то уникальным. Я видел его на экзамене в команде с той девчонкой, которая помогала Шизуне с медицинским преображением Хоичи.

Этот худой и немного нескладный Шишио создал на земле что-то похожее на шестилучевую звезду печати Соломона в круге, и внутри отображались местоположения всех шиноби: как на радаре — красными точками. Насколько я мог понять, подглядев на него шаринганом, Шишио был очень чувствительным к движениям земли, по крайней мере, эта стихия в процессе создания его техники точно участвовала. Конечно, это могло быть и кеккей генкай, и хитрое клановое хидзюцу, но я запомнил последовательность движения чакры и ручные печати. Всё же «соломоново дзюцу» походило на то объединение с Ино на экзамене, хотя и сильно отличалось потрясающей визуализацией.

«Карта» Шишио, бьякуган Неджи и жуки Шино подтверждали, что кроме нас, Какузу, Хидана и Хоичи в округе никого нет. Во плоти. Только Неджи видел «голограмму» одного прибывшего «Акацуки», предположительно — Лидера, а так он не появлялся на сенсорной карте Шишио. Может быть, потому, что ничего не весил и не напрягал землю.

Со слов Шино получалось, что и его жуки не должны были чувствовать подобных «призраков», так как те ничем не пахли и не излучали чакры. Узнав об этом, я предположил, что передача чакры на распечатывание джинчуурики и запечатывание биджуу в статую проходило через те кольца на руках членов «Акацуки». Помню, что когда показывали этот процесс, то как бы материальными были только кольца на разных пальцах и вставали они каждый на свой палец. Шикамару, когда я ему это предположение выдал, согласился, что это связано друг с другом. И что, возможно, эти кольца — какая-то часть статуи Демона или такая специфическая техника.

Думаю, что Тоби-Обито тоже шифровался и, возможно, вообще находился на другом конце мира, чтобы его самого не засекли раньше времени, а его глазами и ушами был Зецу, который тоже не сильно палился своими уникальными умениями перед остальными членами чёрно-алой банды и особенно — заинтересованными шаринганами Итачи.

По правде говоря, с напряжением ожидаемой мной драки между Какузу, Хиданом и нашим подставным джинчуурики толком не было. В этом, в общем-то, я видел слабое место нашей подставы: всё же техники Фуу специфичны. Это когда смотришь мульт, то радостно предвкушаешь кулакомахание, но когда всё может рухнуть в тартарары от одного неудачного слова или раскрытой фальши, то кулаки держишь, чтобы всё прошло гладко, а не чтобы интересную драку не прервали филлерами.

Шикамару продумал и это, но думать-то одно, а как на самом деле всё повернётся — всегда риск.

Когда дзёнины Водопада бросили свою джинчуурики, Какузу, как и большинство шиноби, которые сидели в засаде и останавливали ток чакры, чтобы та не «фонила», задвинул спич про ненависть деревень и их жителей к таким, как Фуу. В общем-то, подобная тактика «присесть на уши» нужна для того, чтоб заполнить паузу, пока ты «раскочегариваешь» свой очаг чакры и «прогреваешь» каналы для драки. Чего бы и не поговорить?

На самом деле опытный ниндзя может только словами деморализовать противника, нащупать слабые места, разозлить, заставить проговориться о цели миссии или вынудить показать пару «приёмчиков» и раскрыть стиль боя. Часто срабатывает, особенно с молодняком, начинают злиться, яриться и всё: пиши пропало. В Академии об этом «разговорном жанре» говорят, предупреждают, но без толку: все ж всегда «самые умные». Начинают вникать, втягиваются в разговор, спорят, а потом ка-ак получают в лобешник от собеседника, который наконец «разогрелся».

В общем, «старая школа» не подвела. Какузу начал разыгрывать болтливую карту. Хидан, похоже, только присоединился к организации, так как с его бессмертием можно особо не расшаркиваться, а мочить всё, что движется, а то, что не движется, подвигать и замочить. Жрец Джашина, к счастью для нас, выбрал наблюдательную позицию в том разговоре-прелюдии боя. Похоже, что напарники ещё не сработались, что тоже оказалось плюсом для нас. По крайней мере, это было самым нормальным вариантом развития событий, иначе Хоичи пришлось бы с ними драться. А там, считай, вся миссия могла быть насмарку, если бы те что-то заподозрили.

В общем, Хоичи, не будь дураком, подыграл Какузу, изобразив разобиженную на весь мир девчонку, которая весьма прониклась словами мудрого человека, когда-то принадлежавшего её деревне.

Не знаю, кто у него был прототипом, но Гаара, который видел всё своей техникой «подглядывания», сказал, что получилось довольно достоверно. «Акацуки» вроде как «уболтали» нашего подставного джинчуурики пойти с ними. Впрочем, Гаара подчеркнул, что идёт явная игра в «поддавки» и Какузу с Хиданом вовсе не расслабились, как могло показаться. Правильно: кто знает, что там на уме у девчонки?! С тем же успехом шиноби может якобы поддаться на уговоры и пойти на встречу с «главным», чтобы активировать какую-нибудь очень неприятную технику в непосредственной близости от руководителей противника. Среди шиноби, особенно столь долгоживущих, как Какузу, полно параноиков, которые всегда ждут подставы и от пятилетнего малыша.

Они ещё пару часов шли до убежища, местоположение которого оказалось в горах на границе Страны Водопада, Страны Травы и Страны Огня, очень похожее было в Стране Реки, куда в аниме отволокли Гаару. Наверное, все убежища по одному типу были сделаны. Даже барьер пяти печатей имелся.

Что там происходило после того, как закрылся вход, рассказывал Неджи. Против бьякугана этот барьер бессилен.

Какузу вызвал «голограмму» Лидера, отчитался ему, тот что-то сказал нашему Хоичи, а затем призвал «две ладони в оковах и жуткую голову с девятью закрытыми глазами и кляпом в безгубом рту» — всё, как я поведал Шикамару. «Акацуки» начали прибывать, занимая места на пальцах статуи. Всего девять. Семеро присутствовали в виде голограмм, Неджи видел их как тёмные тени с глазами и ничего толком не мог сказать о них, к тому же было похоже, что его постоянно сбивала эта статуя. Хьюга зябко ёжился и, прервав технику, тяжело вздохнул.

— Они начали распечатывание. Слишком много чакры, я плохо вижу детали. Но Хоичи, как мы и планировали, заключил себя в барьер. За ним плохо видно, что происходит внутри, но чакра биджуу из барьера поступает, так что «Акацуки», кажется, это не насторожило. Впрочем, они могут считать это тоже частью техники распечатывания — слишком необычно выглядит.

— Значит, пока у Хоичи не кончится запечатанная чакра биджуу, у нас есть чуть больше двух часов. Даже немного больше, так как его барьер препятствует быстрому оттоку чакры, — заключил Шикамару и напомнил: — Мы не можем вмешаться раньше. Иначе «Акацуки» не заключат ту чакру с начинкой из жуков в свою статую.

— Хотя бы час в реальности кикайчу моим нужен, чакрой биджуу напитанным, чтобы отложить личинок как можно больше, — покивал Шино.

Так как «Акацуки» распечатывают биджуу впервые, то точно не знают, сколько длится техника. Барьер Хоичи должен препятствовать запечатыванию его собственной чакры. А медицинские печати, поставленные Шизуне и сокомандницей Шишио, — достоверно изобразить смерть джинчуурики. Беда в том, что чуть позже в убежище может появиться Зецу, чтобы «подчистить» и уничтожить «труп».

В общем-то, примерно между окончанием «запечатывания» и ликвидатором должны появиться мы, без протекторов и отличительных нашивок. Лица молодые, ни в каких книгах не значимся. Разве что Гааре пришлось припрятать его знаменитую татуировку песком и позаимствовать у Канкуро фиолетовой краски для росписи по лицу. В общем-то, мы все той краской намазались, как Шварценеггер в «Коммандосе» — вдоль и поперёк. Так что потом ищи-свищи ветра в поле, если что. Конечно, некоторые техники могли нас выдать, но мы должны постараться не попасться и, условно говоря, «толпой чуунинов» завалить двух S-ранговых дзёнинов.

Впрочем, как всё повернётся — неизвестно. То ли двое «бессмертных» из «Акацуки» примут бой, то ли попытаются сбежать. С одной стороны, Хидан — безумный маньяк, повёрнутый на убийствах; с другой, Какузу, который и пальцем забесплатно не пошевелит. Стратегия битвы с Хиданом и Какузу разработана, её ещё в процессе путешествия Шикамару всем не раз повторил и откорректировал, исходя из данных разведчиков и тех крупиц информации, которые он ещё из меня выжал.

Мне было поручено подобрать Хоичи и очень быстро мотать с ним от места битвы в сторону Страны Травы, отсидеться в родной деревне, возможно, пару недель. И либо дождаться какой-то весточки, либо, когда всё успокоится, потихоньку вернуться в Коноху. Мне сделали что-то вроде небольшого пространственного кармана на запястье, куда поместили документы для меня и Хоичи. Гаара выдал бывшему преступнику что-то вроде особой вольной. И Хоичи мог пойти служить на дальний гарнизон Страны Ветра, с возможностью вернуться в Суну через несколько лет хорошей службы. Неплохо, если он вообще выживет после этой передряги. Мне ещё предстояло распечатать ту штуку, которая симулировала его смерть. Хорошо, что шаринган может всё запоминать независимо от чувств хозяина.

Меня выбрали потому, что я неплохо знаю местность. Ну и родная деревня была примерно в пятидесяти километрах от места будущего сражения.

— Сайто, будь наготове. Они заканчивают, — прошептал Шикамару.

Я облизнул пересохшие губы и кивнул. Три с половиной часа шло распечатывание биджуу, и солнце начало клониться к западу. Ещё пара причин, почему я — вижу в темноте и достаточно вынослив, чтобы вынести тело Хоичи. Точно как на экзамене в пустыне. Шикамару всё рассчитал.

— Команда, открывающая барьер, вперёд, — шёпотом скомандовал Гаара, и шесть теней под руководством Неджи бесшумно скрылись. По замыслу Нара, Хьюга не должен был трогать барьерные печати сам, а прийти на помощь всем остальным и с помощью своих техник джукена вырубить дублирующую защиту печатей.

— Выступаем, — ещё через несколько минут, когда команда Неджи уже должна была найти свои печати, скомандовал Шикамару.

Глава 19. Исполнительная

Я остановился возле ручья, осторожно отвязал свой ценный груз и перевёл дух. Хоичи, пусть и был на полголовы меня ниже и довольно тощий, оказался тяжёлым. Или это всегда так, когда расслабленное тело транспортируешь, да ещё и так долго? Ладно, я ещё по-простому, по-крестьянски знал, как привязать человека к спине, чтобы равномерно распределить его вес. Так тут детей носят и порой вместе с ними на плечах и работают. Вот откуда «спиногрызы» и появились: здесь есть похожее слово. Дети в таком привязанном на спине состоянии могут от скуки и укусить, наверное.

Плохо, что парень так и не очнулся, я с ним уже почти сутки в пути. Скоро солнце сядет. Думал, что он оклемается раньше. Всё же все необходимые манипуляции проведены. На сердце было тяжело. В том, что он так и не проснулся, могла быть виновата моя жопорукость. Вдруг я накосячил со снятием печатей? Мне поручили парня, а я облажался. Да и в ирьёдзюцу мало что смыслю. Пациент, конечно, скорее жив, чем мёртв: пульс прощупывается, температура не падает и не поднимается, дыхание пусть и поверхностное, но дышит же.

Но с ним на закорках мне никак не перебраться через реку и не добраться до Страны Травы. А идти так через мост Каннаби довольно рискованно. Слишком много глаз, возможных шпионов и доносчиков, да и объясняться с постом стражи, скорее всего, придётся.

Хотя я Хоичи первым делом волосы смазал глиной, чтобы цвет не опознать было — шевелюра из сине-зелёной стала грязно-серая, да и причёска стала совсем другой — я волосы залепил ему назад, открыв лоб. И девчачью одежду сменил на холщовые портки и майку, а вещи Фуу прикопал.

Умывшись и напившись, я огляделся с прицелом устроиться на ночёвку. Последние сутки всё на ногах, а прошли всего ничего — километров тридцать, не больше. В темноте, даже с шаринганом, особо не разбежишься, тем более с раненым на руках, а мне надо было как можно быстрее увеличить расстояние между нами и базой «Акацуки», так что на первый забег и снятие печатей я неплохо выложился и потом пёр парня в режиме восстановления чакры.

Мы атаковали почти сразу, как село солнце. Команда Неджи сняла печати барьера, Гаара с помощью песка отодвинул огромный камень на входе. На самом деле просто гигантский. С хорошую пятиэтажку диаметром. Всё же, когда смотришь аниме, не ощущаешь пропорций и размеров. Не до такой степени. Своды пещеры, в которую мы толпой заскочили, уходили ввысь и пропадали в чернильном даже для шарингана мраке.

В глубине пещеры была та самая демоническая статуя, от которой прям ужас разбирал. Жуткая чакра. На её фоне даже не сразу увиделись наши противники и, собственно, Хоичи. Терялись, так сказать. Да и мы из сумеречной темноты заскочили в темноту пещеры. Я даже не уверен, что эту статую кто-то ещё, кроме меня и Неджи, вообще увидел: через долю секунды, как мы ворвались, раздался громкий хлопок прерывания призыва, и нас обдало потоком воздуха. Но, думаю, ту чакру жути ощутили все.

— Сайто! — негромко скомандовал Гаара, напоминая мне, зачем меня вообще с собой взяли.

Я отыскал маленькое скрюченное тело с сине-зелёными волосами, перебежками приблизился к нему и, под прикрытием звенящего дождя сюрикенов, которые отбивали, кажется, кунаи Хидана, а может и Какузу, выбежал из пещеры и дал дёру в указанном направлении. Даже толком не увидел одного из своих любимых героев из «Акацуки» — Хидана. Очень колоритный персонаж. Впрочем, одно дело смотреть на него, так сказать, на экране, а другое — столкнуться с явным психопатом-фанатиком вживую и стать его противником. Тут, даже зная, в чём фишка, с этим его богом Джашином, особо не рыпнешься, если у тебя всё заранее не припасено или нет в кармане команды запечатывания.

Конечно, грызло, а как там вообще повернётся бой, но надо было смотреть правде в глаза: у меня было своё задание, по силам, а с нукенинами S-класса я бы ничем не помог, разве что разбавил статистику случайных жертв или на меня и мою защиту отвлекались бы сильные бойцы. Путаться под ногами не дело. А оказать поддержку с помощью гендзюцу я не мог: ни техник толком, ни силёнок пока. Да и ценность информации в моей голове из-за той запретной техники, благодаря которой я какой-то попаданец, но и не попаданец, повышает мою «стоимость». Уже не используешь в качестве приманки или «пушечного мяса». Сплошной рационализм. Да и по стратегиям частенько, если могут, сначала выбивают более слабых бойцов, чтобы сильный боец не получал поддержку, ну или разделяют команду как минимум.

В общем, это с генинами примерно своего уровня я бы смог потягаться… и то в команде с Ино и Чёджи, которые весьма сильны, в общем-то. Но для того, кто стал шиноби настолько недавно относительно всех остальных, и это — большое достижение. Начинал-то я почти с нуля. Утешение, конечно, небольшое, но Гаара не просто же так Кадзекаге. И стратегию они продумали с Шикамару. В них я верю. Должен верить. И у них должно всё получиться. Потому что если не получится, с нами нет Наруто и старейшины Чиё, которая могла бы оживить Гаару… Не по себе немного, но они же должны справиться, верно?

С Хоичи на руках я двигался на запад в сторону Страны Травы. Потом в укромном месте километрах в десяти от убежища «Акацуки» снял с него печати и верёвками привязал к себе, чтобы было удобней нести. Переодел его опять же. Затем двинулся дальше, благо было довольно светло — начались ночи полнолуния, и взошла Луна.

Может, именно поэтому ещё «Акацуки» наметили похищение и высвобождение чакры биджуу в это время? Или какое-то условие было насчёт Луны, которая считалась техникой, в которую Рикудо запечатал тело десятихвостого? Вполне вероятно, что о длительности они и не знали, а вот какие-то рекомендации насчёт полнолуния были. Помню, что Шикамару удивился, когда я сказал, что в статую извлекали чакру хвостатых по три дня. Всё же запечатывание в джинчуурики было намного быстрее и не занимало дольше нескольких часов. Надо будет не забыть рассказать об этом Шикамару; если это всё же связано с Луной, то можно хотя бы примерно предположить периодичность и даты тех событий, которые я видел в аниме. Луну там часто показывали, но таких мелочей, как какой у неё был цикл, я уже не помню.

В раздумьях я сложил небольшой шалашик из веток под прикрытием нескольких камней в лесу и разместил там Хоичи. От Шикамару мне достался свиток с техникой гендзюцу скрытия на местности — «техника ложного окружения», которой пользовались для того, чтобы прятать стоянку. Я изучил его при помощи шарингана и виртуально «проигрывал» в голове, пока шёл. Техника была относительно простой, класса С, в основном применялась ирьёнинами, чтобы, например, скрыть полевой госпиталь или своё местонахождение. Лёгкий барьер, изнутри отсекающий «излучения чакры», а внешне нужно было спроецировать и «вписать» этот кусочек барьера-гендзюцу в местность. Тут, обычно, и начинались сложности для большинства пользователей, из-за которых такую вроде бы удобную технику практически не использовали для засад, а только именно для того, чтобы что-то скрыть. Можно было её использовать лишь в подходящих местах и учесть очень много аспектов, чтобы, например, не было несоответствия теней или неправильного движения ветра. Подчас такое неумелое гендзюцу выдавало сильней, чем примитивно замаскированная стоянка. Идёшь, а тут такая блямба, которая шевелится не так, как остальной лес. Очень заметно, на самом деле. Ну и для этой техники контроль чакры с чёткостью отображения реальности должны быть намного выше среднего. Поэтому «ложное окружение» считалась в основном ирьёнинским дзюцу — надо было много тренироваться, а боевики редко совмещали тонкое искусство гендзюцу и ударную мощь. Это только Учиха такие уникумы. Из-за этого их и уважали, и боялись.

Поспать мне было надо, да и отсечь излучения чакры тоже очень неплохо: Хоичи-то себя не контролирует. Так что я принялся пробовать прикрыть нас. Да и стоянку организовал поглубже: в лесу, вдали от троп, чтобы на нас не наткнулись. Барьер был ещё хорош тем, что отпугивал животных. Здесь, между прочим, помимо оленей и кроликов, тигры водились, кабаны-секачи, здоровые медведи и змеи. Змей вообще было много и совсем не улыбалось проснуться с гадюкой, пригревшейся на груди. Тут это не фразеологизм, а реальные случаи.

Проснулся я от того, что почувствовал чей-то взгляд.

— Я почувствовал, что ты проснулся, можешь не притворяться, — сказал хриплый напряжённый голос.

Блин, очень надеюсь, что пацан во всей этой передряге не подхватил какую-нибудь амнезию, а то не просто шиноби будет объяснить, что я делаю рядом с ним, ну и вообще всю ситуацию. Это была бы крайне глупая смерть.

— Очнулся, Хоичи? — деловито спросил я, поднимаясь без резких движений и усаживаясь на скрещенные ноги.

— Кто ты? — парень уже успел обзавестись кунаем из моего подсумка.

Может, он и забыл про меня — толпа была большой, а он в половине случаев нашего пересечения был без сознания. Или даже не надеялся, что его спасут и не особо глядел по сторонам. Был уже, так сказать, в том мире и не обращал внимания на живых.

— Только не говори, что ничего не помнишь. У меня было задание вытащить тебя из той пещеры, — спокойно ответил я. — Нам рекомендуется отсидеться в Стране Травы какое-то время. Но если ты чувствуешь себя нормально, то можешь и сам по себе идти, куда вздумается. Я отдам тебе твои новые документы и помилование.

— Что? — обалдело уставился он на меня.

Реально пацан мой ровесник, может, немного младше. А, кстати, глаза у него стали менять цвет. У Фуу они такие жёлто-оранжевые, а у него теперь стали просто карие. Интересно, это уже его цвет или они ещё «полиняют», и такие волосы это теперь навсегда или тоже они потемнеют-посветлеют со временем?

— Мне запечатали твои документы и помилование от Кадзекаге, — повторить-то не трудно. — Могу отдать, если хочешь.

— Да, — у него рука задрожала так, что кунай чуть не выпал.

— С тобой всё нормально? — уточнил я, распечатывая документы и припоминая советы врачей: — Не тошнит? Голова не кружится? Слабость в мышцах есть?

— Ты ирьёнин? — с лёгким удивлением спросил Хоичи.

— Не, я — Сайто. Просто я тебя от тех печатей избавлял и всё боялся, что что-то не так сделаю. Ты не приходил в себя около тридцати восьми часов. Пришлось тебя нести, чтобы оказаться подальше от той пещеры.

— А как там?.. — прикусил губу он, забирая свитки, которые я, как заправский фокусник, материализовал в руке. Всё же очень классная штука эти фуин-печати.

— Не знаю, — честно признался я. — Тебя было приказано вытащить и оставить поле боя. И вот мы здесь.

Парень немного покраснел, когда вскрыл свой свиток. Может, ему Гаара послание ещё написал? Точнее, написала… Эх… Как же всё там случилось?

— Я иду с тобой. Мы должны отсидеться на случай, если «Акацуки» начнут расследование, — закончив читать и запечатав таким же макаром, как и у меня, прямо в тело свои бумажки, сказал серьёзно Хоичи. Но тут всю пафосность момента испортил его живот, который взревел недовольным бурчанием.

Ну, естественно: двое суток не жрать, если не больше.

— Сначала стоит подкрепиться, — решил я и, порывшись в котомке, достал несколько пластинок вяленого мяса и разделил их поровну со своим новым товарищем.

Глава 20. Неожиданная

Первое, от чего я слегка прифигел в своей деревне, это от того, что меня никто не узнавал: люди, знакомые мне с того момента, как я сюда попал или «осознал себя», провожали нас с Хоичи заинтересованными взглядами, но и только. С другой стороны, конечно, уходил я этаким босоногим оборвышем с узелком на палочке, а вернулся в добротных шмотках, ботинках, стоимостью в четыре местных дома, подросший и физически более развитый, но на лицо вроде не особо поменялся. Всё тот же «красавчик» — копия Учиха Саске, гы. Разве что в лицо мне особо не заглядывали, так как на лбу был повязан хитай с протектором Листа, который оттягивал всё внимание на себя, может, в генине одной из Пятёрки Великих Стран невозможно даже заподозрить «того самого Сайто, сына нашей сумасшедшей»?

По местным законам, шиноби положено всегда носить отличительные знаки: обозначение скрытой деревни, символ клана, особые нашивки на одежде. Но хитай — самое предпочтительное, его точно совершенно все узнавали, да и носить его считалось весьма почётно, так что многие и в скрытом селении без него даже в свой выходной мусор выносить не ходили.

У меня даже и документы для погранцов были — на обратный путь через мост Каннаби, который мы с Хоичи обошли гораздо выше по течению — в горах. Пришлось также небольшой крюк сделать, чтобы появиться в деревне с нужной стороны.

Напарник особых проблем не доставлял. Не сказать, что за прошедшие четыре дня мы стали друзьями и болтали обо всём на свете, но, как спутник, бывший монах был нормальным. Без особых заскоков, да и его способности впечатляли. При том, что Хоичи вроде как сетовал, что без нормального инструмента, то есть специальной бивы, он почти как без рук. Я помнил, что у среднего сына старосты был какой-то музыкальный инструмент, правда не был уверен, что это была именно бива — может и лютня или сямисэн какой, — просто слышал мелодию периодически; сказал, что можно у нас в деревне попробовать купить. Но, как оказалось, инструмент важен не просто, как инструмент, но и должен быть из особой древесины, пропускающей чакру, и со струнами из чакропроводящего металла. Биву Хоичи дали в каком-то там песчаном храме, он не уточнял.

Зато без утайки рассказал, что «Акацуки», когда «завели девочку в логово», тут же и вырубили, Какузу выпустил жгуты, которыми придушил, а дальше начали технику высвобождения чакры биджуу. От каждого было что-то вроде дракона, которые начали вытягивать чакру. Как оказалось, Хоичи был не лыком шит. Он запомнил и успел немного запечатать в себя чакру тех драконов, считай, каждого из «Акацуки». И теперь можно было с его помощью и хороших сенсоров найти всех членов «основного состава». По крайней мере, засечь в какой-то близости от той же Суны. Я сначала удивился, что он мне такую тайну рассказал, но он ответил, что доверять мне попросил Гаара-сама.

По легенде, я вроде как ещё с экзамена на чуунина прошёл до родной деревни через Страны Ветра и Дождя, ну а с Хоичи мы встретились в дороге. Вместе отбились от банды разбойников на границе с Дождём, и дальше пошли вдвоём: нам было по пути. Он шёл за бивой, точнее, за струнами к ней, куда-то в Страну Железа. Там точно добывают чакропроводящий металл. Просто и сердито, если будет кто-то докапываться. Так что Хоичи изображал моего друга и попутчика. А так ему, чтобы выйти на обратный путь в Страну Ветра, через мост Каннаби и погранцов проходить не нужно. Так что, по идее, для местных было достаточно того, что он со мной.

Лично у меня всё официально — я шёл на побывку к матери. К тому же, по идее, мне можно было забрать мать с собой в Коноху, если она согласится, конечно. На неё пропускные документы мне тоже Шикамару выписал, на всякий случай. Ему ранг чуунина позволял дать такое разрешение. Мне ранг генина, полученный практически накануне экзаменов, позволял пользоваться привилегиями шиноби касательно семьи.

Впрочем, о своей родной матери здесь я не очень-то много знаю. Она могла и отказаться, если вообще поймёт, куда и зачем её зовут. Если на ней всё-таки испробовали ту запретную технику, благодаря которой я вроде как прожил в другом мире тридцать четыре года, её сумасшествие вряд ли излечимо. Если исключить те сцены, которые она закатила, когда я стал узнавать об отце, то в целом она была тихой и спокойной. Но всё же тащить женщину немного не в себе из её деревни, в которой она жить привыкла, тоже не вариант. Этак приведу её в Коноху, а она пойдёт куда-нибудь да заблудится в лесу. Тут за ней крестьяне присматривают, а в Конохе что? Я же в регулярной армии как бы. Миссии, тренировки и все дела. Кому за ней приглядывать?

Можно попытаться договориться на одной из ферм, в которых я подрабатывал, но… не знаю. С сумасшедшими никогда не знаешь, что они могут выкинуть… С другой стороны, она вышивки хорошие делает. Ей тут староста работу даёт. Конечно, думаю, забирает себе почти всё, что выручит, впрочем, не знаю, сколько вообще всё это может стоить. Но продукты он покупает, одежду там, нитки, какие нужны, мелочи бытовые. И не обижает. Когда я тут жил, мы не сказать, что питались разносолами, но точно не голодали. Мать особо и не готовила — всё приносили готовым, и мне давали тоже еду готовую, а она вышивала световой день. Сложно всё как-то.

Конечно, как бы будто безопасней в скрытой деревне жить или около неё, но в свете того, что тот же Пейн мог в скором времени прийти и сравнять Коноху с землёй… И кажется, до этого могло быть то нападение зомби и псевдо-джинчуурики — монах Сора. Исключать, по крайней мере, их нельзя. Да и война, которая, конечно, может и не начнётся, но…

Мир шиноби далёк от пацифистских утопий. Подрастает поколение, и снова начинается резня, войны с периодичностью в десять-двенадцать лет. А у местных опять же то самое поле, в котором они прячутся, случись что… Да и нет у крестьян ничего такого, ради чего шиноби бы сюда полезли всех убивать… Хотя «всех убивать» могли найтись и какие-нибудь сумасшедшие маньяки. В общем, даже не знаю, как быть.

По идее, если ты прибыл куда-то по своим делам, например, отдохнуть или посмотреть достопримечательности, или, как в моём случае, на побывку, то местный представитель власти может «ангажировать» и привлечь «свободного шиноби» на миссии D и C рангов без излишней волокиты и запросов в представительство деревни. Поэтому зачастую при появлении шиноби в небольших городках сразу появляются такие вот представители, чтобы узнать цель визита и планируется ли в их ведомстве какая-то миссия или нет.

Наш староста был шустрым мужиком. Не успели мы пройти и половины пути по деревне до почти последнего дома, в котором жила моя мать, как он вышел нас встретить. Короткий поклон, внимательный взгляд.

— Шиноби-сан, я староста этой деревни, меня зовут Камакуса, что привело вас к нам? — представился он. Честно говоря, никогда не знал, как его звать, все тут его называли «Сончоо-сан», то есть просто «староста».

— Забавно, когда тебя не узнают в родных краях, Сончоо-сан, — хмыкнул я, — мать я забрать притопал. Как она там? Присматривали за ней, пока меня не было?

В тёмных глазах старосты мелькнуло узнавание.

— Сайто-кун?.. — кажется, он еле сдержался, чтобы не сматериться от удивления. — Это ты?

— Ага. Я теперь генином Конохи стал, — похвастал я, широко улыбаясь. — Ладно, Камакуса-сан, я спешу. Всё же больше года её не видел, — отделался я от старосты, который открывал и закрывал рот.

Шок у человека, явный. Зато все, кто прислушивались к нашему разговору, зашушукались. Ну да, звезда Голливуда прибыла в городишко, в котором родилась. Типа того.

Мы с Хоичи дошли до домика, в котором я жил с матерью. Как бы для меня, когда я уходил, она была чужой женщиной. Но выходило, что это не совсем так. Жертва техники. Мы оба. Но жалеть о том, что я прожил ту жизнь, мне не хочется. Я узнал много интересного и нового. И вообще…

Было не закрыто, что означало, что мать дома. Наверное, опять вышивает.

Я обернулся на Хоичи. По правде, не хотелось, чтобы он видел, что она — вот такая. Было, наверное, стыдно. Или уже на подкорку забилось, что нельзя светить близкими людьми перед чужими шиноби, не знаю. Впрочем, парень, видимо, понял или объяснил себе моё замешательство.

— Поспрашиваю у местных по поводу бивы и, может, продуктов закуплю, — сказал он и, помолчав, добавил: — Не хочу тебе мешать увидеться с матерью после долгой разлуки. Я — сирота. И своих родителей не помню. Боюсь, что буду завидовать тебе, Сайто.

— Ладно, тогда позже увидимся вон у того холма, — согласился я, с облегчением выдыхая. Да, не хотелось с ней говорить в присутствии посторонних. К тому же я думал, может, удастся что-то узнать по поводу того, кто наложил на неё технику. Может, она поэтому впала в истерику, когда я отца упоминал?

Набрав в грудь побольше воздуха, толкнул дверь и вошёл в дом.

— Окаа-сан? — позвал я, сделав пару шагов.

— О, а вот и Сайто-кун! — с улыбкой встретила меня она, словно я в магазин выходил, а не год пропадал.

— Привет, окаа-сан, — поздоровался я, с удивлением ощутив от своей маман чакру. Причём не хилых пару ген и не зачатки чакросистемы, как у простых людей, а приличный такой очаг, который я чувствовал, например, от шиноби уровня чуунина, причём сражающегося. Даже мелькнула мысль, что это не моя мать вовсе, а кто-то ей притворяется.

Хотя с фига ли притворяться моей маман и при этом светить чакрой, словно жопорукий джинчуурики? Я в шоке рассматривал её, пытаясь ощутить. Раньше, пока я не стал шиноби, такие функции не были предусмотрены, так что сейчас был лёгкий шок. Правда, если быть внимательным, то её чакра была странной — и словно не циркулировала, а просто хлестала из всех тенкецу. Как какое-то нарушение чакрообмена, или как это можно назвать. С другой стороны, рядом с такой «фонящей» тёткой её сын-дурачок, скорее всего, не особо выделялся. Если к нам в деревню заскакивали какие-нибудь залётные шиноби. Да и честь маман с такой нестабильностью точно могла совершенно спокойно блюсти. Такая женщина может отмахнуться с зарядом чакры и полбашки снести, по идее. Этакое своеобразное местное «оружие деревни».

— Ты что-то задержался, давно тебя не было, — улыбнулась она, сбив меня с мыслей. — А Тэнджи тебя уже заждался.

— Кто? — не понял я, хотя имя показалось очень знакомым.

— Тэнджи, — кротко пояснила она. — Твой…

— Отец, — закончил я, вспомнив, где и от кого слышал это имя.

Никого кроме матери я в доме не чувствовал, хотя это могло быть и потому, что она сильно фонила и сбивала мои ощущения, ну или, как вариант, таинственный «Тэнджи», внезапно появившийся у нас, был супер-мега шиноби, который мог скрывать свою чакру, что никакой генин не распознает, даже если будет рядом ходить.

Более вероятной мне показалась версия, что она вообще что-то или кого-то придумала себе, когда я ушёл. Стало скучно и одиноко, и вот у нас появился «Тэнджи», чьё имя она всё же вспомнила.

Впрочем, в комнату я вошёл, активировав шаринган и готовый к бою. Профессиональная паранойя начала проявляться.

В комнате никого не было.

— А вот и Тэнджи! — радостно заявила за спиной мать, и я резко обернулся, чтобы увидеть мужской силуэт и красные шаринганы.

— Не знаю, почему, но твоя мать зовёт меня именно этим именем. Что-то долго ты добирался из Страны Ветра, Сайто-кун.

Глава 21. Палевная

Вот это палево так палево! Я даже «ой» сказать не успел, как оказался в знакомом гендзюцу на Марсе. «Вспомнить всё», блин, фильм замечательный. Н-да, бесполезно сравнивать уровень «продвинутого генина», которым я себя считал, и дзёнина S-ранга, которым был мой дальний родственник по папиной линии. Снова не стал заморачиваться на копирование внешнего антуража, значит, убивать, скорее всего, не будет, а желает поговорить без свидетелей.

— Здравствуйте, Итачи-сан, какими судьбами? — вежливо поинтересовался я, пытаясь проанализировать то, что он уже мне сказал и с какой интонацией.

Словами получалось, что он знал о том, что я по своей легенде в Конохе отправился на побывку к матери, значит, следил за мной или, по крайней мере, интересовался делами своего родственника. Думаю, подвязки в родной деревне у него остались, да и сам он мог, как показывали в аниме, спокойно проникнуть в нашу скрытую деревню и всё разузнать, что хотел. Бывший АНБУ, а у них свои секретные ходы могут быть, не через главные же ворота они в Коноху «входят и выходят». Ну и Сарутоби Асума не исключается. Он был среди тех дзёнинов, которые сопровождали группу из Конохи после экзаменов и он передал нам свиток Хокаге с миссией. Но в принципе, подробностей миссии не знали даже мы, и в свитке ничего кроме места и времени встречи не было указано. Высшая секретность. Значит, Асума вряд ли мог сказать Итачи что-то ценное. А насчёт легенды позаботились. Значит, Итачи знал именно её.

Но вот его тон… какой-то с хорошей такой подковыркой, если не сказать хуже на русском матерном. Очень это всё подозрительно.

— Вижу, что ты сейчас просчитываешь варианты и ломаешь голову, почему я здесь, верно, Сайто-кун? — и снова этот тон. Не узнаю я Итачи: лицо-кирпич, а ему вроде как… весело.

— Вы правы, Итачи-сан, — осторожно согласился я. С последней встречи в гендзюцу он не изменился, всё та же одежда, всё та же обувь, всё те же чёрные ногти. Только взгляд немного другой. Искры жизни там мелькали и какой-то безуминки, как мне показалось.

— Кажется, в нашу последнюю встречу я тебя недооценил, — хмыкнул он. — Сильно недооценил. Внезапно появившийся Учиха из крошечной деревеньки в Стране Травы. У которого только в шестнадцать пробудился шаринган. Ты не рассказал мне самого главного, Сайто, верно? — Итачи буквально впился в моё лицо, читая как раскрытую книгу. — Это я понял, когда увидел твою мать.

— А что с ней? Ну… кроме того, что она не в себе?.. — полюбопытствовал я.

— Шаринган видит потоки чакры, — хмыкнул Итачи. — Ты сам посмотрел на неё впервые и удивился от того, что увидел, верно? У неё есть чакра. И довольно много. Но чакра нестабильна и неуправляема. Как бывает только после применения особого дзюцу.

И у меня, когда он это сказал, словно пелена с глаз упала. Я понял, кого напоминает мне моя мать, не только внешне, но и по своей этой чакре. Хотя такие нюансы разве что Учиха и разглядит. Но, насколько я понял… все Сенджу погибли ещё во второй мировой! Впрочем, сильнейший клан не давал покоя ни Орочимару, ни Данзо. Одно приживление клеток первого Хокаге «капитану Ямато» чего стоило. Да и сам Данзо ходил с рукой Хаширамы… Неужели моя окаа-сан какой-то выкидыш подобных экспериментов? Или даже какая-нибудь потерявшаяся в горниле войны «племянница» Цунаде-химе? Да и Шикамару сказал, что запретная техника, благодаря которой я знаю историю развития этого мира, принадлежала клану Сенджу. В конце концов, могло быть всё что угодно. Вплоть до того, что мать сама применила на себе эту технику. Вполне в духе шиноби. Да и её реакция на Итачи. Она назвала его, как моего отца, и не проявляла агрессии. Может, она его любила, и эти двое сбежали или ещё что-то?

— Когда я встретил тебя впервые, то я чувствовал, что ты что-то недоговаривал. Но списал на твой живой ум и сообразительность. Но я очень удивился, когда заметил тебя среди тех, кто напал на «Акацуки» неделю назад. Неплохой экзамен на чуунина.

Чёрт, а я-то себе нафантазировал! Получается, что просто Итачи меня запалил, когда я забирал Хоичи! С его шаринганом хватит и доли секунды, чтобы срисовать всех. И «новоявленного младшего братика» — в том числе.

Сам прокололся. И не признался Шикамару в своих «семейных делах»… А вот Итачи успел рассказать, откуда я родом.

Вот он и решил самолично проверить легенду из Конохи и мою деревеньку. Плюс до кучи разглядел от нечего делать мою мать, а также, скорее всего, знает о той запретной технике Сенджу.

Меж тем красные глаза Итачи с тремя томоэ изменили рисунок на чёрный трёхлучевой сюрикен. Вот дебил я, кто же Учиха в шаринганы пялится?!

— Удивительно, но мой Мангекё шаринган тебе знаком, значит, я прав, — удовлетворённо сказал Итачи. — Я читал Плиту Рикудо. И что это такое, тебе известно, верно, Сайто-кун?

Что мне-то делать теперь? Читает он меня на раз. Агрессии пока не проявляет. Ещё есть Хоичи, который ждёт меня за деревней. И Наруто я так и не увидел. Зато уже второй раз с Итачи пересекаюсь — то ещё утешение. Что же?!

— Я знаю о её существовании, — поправил я, глубоко вздохнув и принимая решение плыть по течению и отдать инициативу Итачи. — Что в ней написано дословно — не знаю. Но… она то ли неполная, то ли в неё специально были внесены правки, чтобы обмануть всех Учиха. Включая Учиха Мадару. Надеюсь, ты не попытаешься заглянуть в мою голову с помощью своего Мангекё? — вспомнил я о том, что сказал мне Шикамару. — Это офигеть опасно. С ума можешь сойти, онии-сан, — решил я наглеть по-крупному, ну и заодно напомнить, что мы родственники.

— Ты искренне за меня беспокоишься, — констатировал Итачи, приподнимая бровь. — Почему?

Я поперхнулся воздухом, не зная даже, как и ответить на такой вопрос. Но меня он с моим «старшим братом» не поправил, а значит ситуация явно становится «исключительной».

— После того, как ты бездарно умрёшь, всё станет очень и очень херово, онии-сан, — я сел на серую землю, вглядываясь в догорающие где-то на горизонте развалины. — Наш мир погибнет. Забавно, что ты упомянул плиту Рикудо. Как раз эта чёртова плита, в которую внесли дезинформацию, стала краеугольным камнем клана Учиха и всего мира. О тебе я знаю не так уж и много… Но ты всегда казался мне жертвой обстоятельств. Сколько тебе было, когда тебе отдали приказ уничтожить Учиха? Тринадцать? Четырнадцать?

— Где-то так, — криво ухмыльнулся Итачи, и эта его улыбка выглядела, словно трещина на маске.

— В таком возрасте… Всё слишком сложно. Ты кажешься себе таким взрослым, но взрослые всё равно будут умнее тебя, хитрее, на шаг впереди просто потому, что они знают больше и более опытные. Ты был идеалистом. И, как мне кажется, остаёшься им до сих пор. Ты живёшь для того, чтобы твой брат совершил месть. Но думал ли ты о том, что будет с Саске дальше? На кого обратит он свою месть дальше? Я не собираюсь тебя поучать; что сделано, то сделано, и этого не вернёшь. По крайней мере, я о таких дзюцу не слышал.

— Но есть ещё будущее, — помолчав, сказал Итачи. — Ещё не всё, что должно произойти, произошло, верно?

— Этот мир ещё не перешёл той черты, но она очень близка, онии-сан, — прошептал я и постарался наложить гендзюцу на иллюзию Итачи. В небе взошла багровая луна, и она превратилась в глаз исполинского чудовища с десятком хвостов.

Не успел я порадоваться, что всё так круто у меня получилось, как пустошь вокруг дрогнула и поплыла, и я снова оказался стоящим в комнате. Зато рядом на полу нашего дома обнаружился Итачи без сознания и моя маман с нехилым таким поленом. А я-то уже обрадовался, что это я своим вмешательством смог вырваться из иллюзии.

— Ты не Тэнджи! — сказала окаа-сан, грозно стоящая над поверженным дзёнином S-ранга. Мне сразу вспомнилось то пояснение бабки Чиё о том, как опасно гендзюцу для пользователя — какой-нибудь товарищ твоего противника подкрадётся сзади и…

Вот как раз это «и» моя маман и произвела, поленом по затылку. Надеюсь, у Итачи череп не треснул, а то больно большое полено.

— Окаа-сан, успокойся, — попросил я. — Он не опасен. И он не хотел причинить мне вреда… Наверное. Ты сама спутала моего друга с Тэнджи-саном, помнишь?

— Да, Сайто-кун, — улыбнулась она, и я более ярко увидел в ней черты Цунаде Сенджу. Только она постарше, волосы скорее пепельно-русые, с проседью, и она их прятала под чем-то вроде местной помеси платка и чепца, а глаза темно-карие. Фигура была более скромная, чем у нашей Хокаге, но неплохая. Ну и она худая слишком и чуть ссутуленная из-за того, что вышивает постоянно и в одной позе подолгу сидит.

Всё же любопытно, как всё было. Но если бы о ней знали, то тут было бы не протолкнуться от шиноби всех мастей. Техника запретная, но о ней не один человек знает, как оказывается.

Я поднял Итачи и оттащил его в свою комнату, в которой с момента моего попадания ничего особо не изменилось. Надо ещё и как-то Хоичи пристроить, в деревне нашей постоялых дворов не имеется. Что-то мне подсказывало, что лучше, если Хоичи не увидит Итачи, он, конечно, догадался палевный плащик с облаками снять, но проблема в запечатанной чакре. Офигеть странно, когда встретишься с человеком, который из тебя пытался биджуу выкачать, в якобы «безопасном месте», куда тебя союзник отвёл. Тут всей этой индийской историей с братьями и родственниками не объяснишь. Разве что станцуешь. Н-да…

Хорошо ещё, что на фоне нестабильной чакры матери Итачи явно терялся. Поэтому, скорее всего, он и торчал в доме.

Я плеснул ему на лицо водой из фляжки.

— Эй, онии-сан, подъём, нечего спать.

Нет, всё-таки шиноби, это круто. Я даже заметить не успел, как он выхватил кунай и вскочил с постели, озираясь.

— Окаа-сан тебя вырубила, — пояснил я. — Поленом.

— Таким здоровым, которое у дверей стояло? — с сомнением протянул Итачи, потрогав заметную шишку.

— Ага, — подтвердил я. Даже самому стало любопытно, откуда оно у нас. Когда тут жил, воспринималось как должное, а так в Стране Травы с деревьями не очень-то. Деревья и то не очень-то толстые, растут только ближе к границе со Страной Огня. Тут жгут торф и небольшие веточки, чтобы что-то поесть приготовить. Так что полено было каким-то раритетным и на нём было удобно бамбук рубить.

— Сильная… — еле слышно пробормотал Итачи.

— Ага, — замялся я, раздумывая, как всё объяснить, куда вести Хоичи и где прятать Итачи, если он вообще захочет прятаться. И выберет если не содействие, то хотя бы нейтральную позицию. Иногда на самом деле хочется знать будущее.

Он молчал.

— Так что ты решил, онии-сан? — спросил я, немного волнуясь. — Что ты выбрал? Ты же выбрал, верно?

Глава 22. Многообещающая

Хоичи я устроил у дядьки Мазея. Старый плотник, когда-то сделавший мне деревянные шарики для тренировки, был не против сотни рьё за постой и свободных рук в помощь. А Хоичи я объяснил, что моя мать не в себе и может напасть на него, и я просто не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. Мои слова о матери подтвердил Мазей, сказав, что Дайкон-сан безобидна, но однажды, когда я ещё был маленьким, она голыми руками вырвала с корнем большое дерево, которое росло в центре деревни, чтобы защитить меня от тех, кто хотел забрать в Скрытый Камень. А после спокойно положила дерево на землю и начала со мной играть под ошарашенные взгляды шиноби Ивы.

Нас тогда прикрыл староста, который объяснил, что мы «безобидные сумасшедшие», а Дайкон-сан ещё и одна из лучших вышивальщиц и делает вышивки для двора даймё страны.

Тайна полена была раскрыта. А то я уже успел навоображать себе невесть что.

Да и я понял, почему мою мать очень уважают в деревне, и за то время, пока я здесь жил «попаданцем», ни разу не слышал, чтобы её дразнили или как-то плохо обращались. Думал ещё, что надо же, какие все вежливые и интеллигентные.

Моя мать явно бывшая крутая куноичи, не зря же она так оперативно Итачи вырубила. Видимо, что-то у неё из прошлой жизни из-за вида шарингана мелькнуло и прояснилось. Или наоборот — помутилось. Фиг её знает. Теперь я ещё загрузился от того, что не знаю имени своей матери. В деревне её звали «Дайкон-сан». И я свою «фамилию» получил таким же образом. И не сомневался, что это — фамилия, моя и матери. А мы её получили, скорее всего, из-за «мона» который украшал мою одежду и её.

Прямо тёмный лес… лес Смерти.

К тому же Мазей, когда я сказал, что получил разрешение на переселение матери поближе к Конохе, высказал сомнения. Всё же к ней тут все привыкли и она — тоже. Вполне себе всех узнавала, не путалась в именах и всё такое, особенно старожилов, а вот если появлялся кто-то новый или рождался — она не могла их запомнить. В общем, в другом месте у неё попросту может случиться срыв. Он посоветовал мне спросить про мать у ирьёнинов для начала, а уж потом куда-то тащить. И я был склонен согласиться, особенно после того, как узнал, что она, возможно, бывшая шиноби и Сенджу вдобавок. Да и орудование поленом меня как-то очень впечатлило.

Кстати, у нашего плотника оказалась подходящая чакропроводящая древесина, чтобы сделать нужный Хоичи инструмент. Оказалось, что это Мазей сделал сыну старосты биву. Так что Хоичи с энтузиазмом помогал плотнику, лишь бы тот взялся за его заказ. Денег на такой эксклюзив почти не было — всего три сотни рьё смогли заплатить. Но дядька Мазей был нормальным, проникся проблемой и согласился помочь даже за такую низкую оплату. По блату, в общем. Впрочем, подобные инструменты делаются не один и не два дня, а ещё нужны были специальные струны. Хотя струны, со слов Хоичи, это меньшая из проблем. Самое главное, чтобы был инструмент, а струны можно даже из проволоки, из которой делают футболки-кольчуги, как-то сплести, или подобную проволоку или даже готовые струны купить в том же Хитори позже.

В общем, Хоичи был занят под завязку и в дом моей матери проникнуть не стремился, и с Итачи, который решил задержаться, они не пересекались.

Итачи, кстати, поделился, что наглым «неизвестным», напавшим на базу «Акацуки», удалось не только отбить тело джинчуурики, но и победить Какузу и Хидана. Лидер организации сообщил всем остальным об их смерти. И если Хидан появился в организации буквально пару недель назад, и о его способностях и возможностях было известно постольку-поскольку, то Какузу был одним из сильнейших «старожилов», который к тому же сам отправил в Чистый Мир несколько своих напарников.

У меня отлегло от сердца: наши справились. И я надеялся, что никто всерьёз не пострадал или, хотя бы, не погиб, но Итачи по этому поводу ничего не мог сказать. И не спрашивал меня об участниках этой наглой операции. Впрочем, думаю, не сложно догадаться, что за этим стоит Коноха, если я принял в этом мероприятии живейшее участие.

Не сказать, что я на сто процентов доверился Итачи, но мой «онии-сан», кажется, сделал выбор в пользу всего мира и решил пока не умирать. Особенно когда я рассказал, что после того, как Саске его убьёт, то Саске расскажут «правильную версию», да и Лидер «Акацуки» в количестве шести штук сотрёт Коноху с лица земли. Всё я рассказывать не стал. Да и Итачи не просил. Может, ему уже этого хватило.

Даже удивительно, насколько круглая земля… Или наоборот: не удивительно. В знакомой «штаб-палатке» возле моста Каннаби начальствовал всё тот же мужичок в очочках — Агура-сан, который когда-то меня завербовал в Лист и на моих глазах сделал и подарил замечательные каменные шарики для медитаций. Всё ещё этими шарами пользуюсь для разминки рук, и Итачи, понаблюдав за мной, тоже предположил, что у меня есть сродство со стихией земли. Мол, моя чакра липнет к этим шарикам. Ещё не полноценное преобразование, но что-то близкое.

— Агура-сан, этот шиноби просит птицу для донесения в Коноху, — отрапортовал незнакомый мне чуунин, к которому я подошёл на мосту.

— Здравствуйте, — поздоровался я, отвесив нужный по протоколу поклон. — Вы, наверное, меня не помните… но… — я показал два каменных шарика.

Начальник прищурился и хмыкнул.

— Нет, я помню тебя… Сайто-кун. Вижу, ты стал генином. Поздравляю.

— Благодарю, Агура-сан. В этом мне сильно помогли ваши рекомендации и ваше участие. Коноха — прекрасное место.

— Прибыл на побывку домой? — вежливо поинтересовался начальник.

— Так точно. После экзамена на чуунина в Суне мне разрешили побывать на родине.

— Ого, участвовал в экзамене? Ты действительно стал сильнее за прошедшие полтора года.

— Да, некоторые обстоятельства моего отпуска изменились, так что мне необходимо отправить послание в Коноху. Я вспомнил, что тут есть почтовые птицы.

— Что-то серьёзное? — насторожился Агура-сан, сверкнув очками.

— Вообще-то, это касается моей матери. Мне обещали помочь…

— Кому послание? — кивнул, перебив меня начальник.

— Шикамару Нара, — я достал свою записку, которую написал Итачи на каком-то шифре АНБУ. — Надо отправить это.

Записка была особым образом свёрнута, как раз для того, чтобы сложить её в крошечный тубус для переноски птицей. Сверху я накорябал своей рукой «для Нара Шикамару».

— Хм-м-м… — снова сверкнул очками Агура-сан, но кивнул и самолично помог мне с отправлением послания.

— Большое спасибо, Агура-сан, — поблагодарил я, выдохнув. Теперь оставалось только ждать ответного хода Шикамару.

— Птица летит до Конохи около пяти часов. Думаю, свой ответ ты можешь получить уже завтра, часов через пять-шесть после рассвета, — заметил начальник.

— Хорошо, я вернусь на пост завтра, — согласился я, даже удивившись, что так быстро. Куда там «Почте России».

— Всё в порядке? — поинтересовался Итачи, когда я вернулся.

— Да, ответ будет завтра, — отчитался я. — Думаю, они направят сюда команду для твоего сопровождения.

— Этого следует ожидать, — хмыкнул Итачи. — Я же сообщил, что собираюсь сдаться деревне.

— Надеюсь, наш план сработает… И никакой Данзо не пронюхает…

— Ты веришь этому Шикамару? — поинтересовался Итачи.

— Он не подведёт и отправит тех, кто тоже не подведёт, — убеждённо сказал я. — Просто надо кому-то верить. Иначе…

— Мир рухнет, — хмыкнул Итачи. — Как твой друг?

— Хоичи я сказал, что скоро вернусь в Коноху. Его бива почти готова. Завтра я проведу его через мост и он отправится в Хитори. А затем вернётся в Страну Ветра.

— Хорошо, — прикрыл глаза Итачи. — У меня не так много времени, — он показал мне руку, на пальце которой было кольцо.

— Счастливо, Хоичи, надеюсь, когда-нибудь мы ещё увидимся, — похлопал я парня по плечу.

Он улыбнулся одними уголками губ.

— До свидания, Сайто, спасибо за всё.

Мы кивнули друг другу и разошлись, как суровые шиноби.

Послание из Конохи было в одно предложение: «команда отправлена».

Глава 23. Итоговая

Я, конечно, подозревал, кто придёт сопровождать Итачи, но это было всё равно офигеть неожиданно.

Но обо всём по порядку.

Буквально через двое суток, после того, как пришло послание от Шикамару, прибыла команда. И я почти не удивился, когда заприметил шиноби, входящих в нашу деревню. Ну как «не удивился»…

Одного из её членов я ожидал — Сакуру. Она ирьёнин достаточно высокой категории и вроде как моя знакомая, да и Шикамару ей должен доверять. Насчёт того, что прибудет либо Сакура, либо Ино, я был скорее уверен процентов на девяносто. Впрочем, с нашей проблемой Сакура была предпочтительней, как более опытный ирьёнин, и Шикамару это должен был понимать.

А вот трёх других…

Спасибо за все офигевания моей жизни здесь, после того, что я узнал, что Гаара — девушка, мой брат — Обито, моя мать — Сенджу, а Итачи разрешил называть себя «онии-сан», то есть «уважаемый старший брат» — обращаться, как к родственнику, я, пожалуй, могу сохранить лицо-кирпич и не брякать каждый раз челюстью об землю. Ну да, чего тут брякать — подумаешь, пришёл Какаши, Сакура, Наруто и Сумииро-Сай, который служит Данзо!

— Привет, Сакура-тян, — решил я поздороваться с теми, кого официально знал. — При…

— Меня зовут Сай, — перебил меня Суро, с которым я решил поздороваться вторым. Так что я чуть не подавился, закашлялся и кивнул, встретившись с его предупреждающим взглядом.

Несмотря на перемены, Сай всё равно не выглядел таким отмороженным, как в аниме. Просто это как маска, а не то, что под маской словно вообще ничего нет. Но всё это, естественно, не отменяло его службы в Корне и того, что он мог меня убить в случае чего. Может, поколебался секундочку, но если бы поступил такой приказ или я помешал какой-нибудь миссии — убил бы.

— Да, Сай, очень приятно, — я вернул ему взгляд, что буду соблюдать предложенную субординацию.

Мой сосед по общаге выглядел… Собранно и серьёзно. Конечно, из них двоих больше болтал и дурачился Шин, но всё равно перемены в «Суро на миссии» прямо разительные. Но что поделать. Жизнь шиноби, а особенно тех, кто заточен на убийства, довольно жестока, и чтобы не сойти с ума и не слететь психологически, они чётко разделяют миссию и простую жизнь. Почти контролируемое раздвоение личности. Это мне рассказывал Итачи. Всё же мы довольно долгое время провели вместе, а он был не против поговорить и немного подучить меня, чем я нагло и жадно пользовался. Конечно, это было то, что можно показать в доме, так как на улице он не светился, а если и выходил, то его никто не видел. В основном, он учил управлять шаринганом и внедрять чакру для иллюзии. Очень полезный навык, правда, с моими двумя томоэ — это можно максимум разрушить чужую иллюзию, которая была создана не обладателями шарингана, а ещё внушить что-то по мелочи. Типа, как Саске внушил Данзо, что у того осталось на один глазик больше. Но тут важны именно мелочи. А их даёт шаринган, который ещё и орган точности повторения.

В общем, баловался Итачи тем, что создавал или подменял какие-то предметы, которые я натаскал в комнату, а я должен был догадаться и увидеть, которые иллюзия, и попытаться обмануть его сам. Даже было такое ощущение, что ему нравилось вот так «играться». Впрочем, он довольно молод. Ему только летом, причём почти рядом с моей днюхой, исполнилось двадцать. А детства, получается, и не было вовсе.

Он рассказывал мне о войне.

Итачи родился в пятьдесят девятом, а Третья мировая началась в пятьдесят восьмом и закончилась только в шестьдесят третьем. Всё его детство — это война, кучи трупов, сожжённые города, нападения, плач, похороны. Итачи искренне ненавидел войну и конфликты. Он не пытался оправдаться, но… поймали его на том, что клан Учиха может разжечь сначала гражданскую, а потом и новую мировую войну. Для Итачи это было неприемлемо. Психология — наше всё.

Так вот нежданно-негаданно я стал чуть ли не личным исповедником. Впрочем, не думаю, что Итачи было с кем поговорить за все двадцать лет его жизни. Он даже сказал, что может говорить мне что угодно потому, что из меня нельзя вытрясти ничего с помощью ментальных техник, а когда я заикнулся о том, что можно, например, выпытать, то «добрый старший брат» любезно поведал, что подстраховался и уже внедрил в меня печать уничтожения. Даже как ей управлять подсказал. И я только порадовался, что Итачи этот процесс не контролирует и решение по поводу того, уничтожить себя или нет, принимать только мне. Иначе было бы совсем печально. Впрочем, зачем Итачи это контролировать, если, в принципе, убить меня он может одним взглядом.

— Сакура, так ты его знаешь? — сбил меня с мыслей касательно деятельного родственника голос Наруто. Немного пронзительный, словно постоянно давал «петухов». От этого слышалось, что он покрикивает. Мне показалось, что меня препарируют взглядом синих глаз. Впрочем, до Шикамару или Итачи этому взгляду было далеко. А ещё мне увиделась во взгляде Наруто какая-то обида… немного детская. И он смотрел на меня с не меньшим интересом, чем я на него.

Вообще Наруто был… таким простым. Невысокий, коренастый, с типичной славянской внешностью. Шевелюра, которую в аниме выкрасили в цыплячье-жёлтый, как Спанч Боб, на самом деле была намного спокойней: цветом ближе к «золотистому» с выгоревшей макушкой и неровно обрезанными волосами — не иначе кунаем стригся. Лицо, как у крестьянина, — загорелое до бронзового оттенка, ну и черты лица не то, чтобы совсем крестьянские, но очень обычные. Я сразу Миху вспомнил, у моего друга почти такая же физиономия: без особых примет, «среднестатистическая», разве что волосы потемней и глаза светлее. У Наруто выделялись тонкие полоски на щеках, которые вообще-то белели, а не чернели, как было нарисовано, из-за чего казались странными шрамами. Ну и глаза такие «васильково-синие» и немного круглые, так что из-за этого весь образ Наруто казался немного простовато-глуповатым и наивным.

Но я уже повёлся раз на «наивность» джинчуурики.

— Конечно, знаю, — Харуно улыбнулась мне, — извини моего друга, Сайто, он никак не научится быть вежливым. Это — Узумаки Наруто. Цунаде-сама недавно вызвала их с учителем из долговременного путешествия. Наруто долго не выполнял никакие миссии, вот нам и дали для разминки миссию по сопровождению. Чтобы этот болван вошёл в колею.

— Эй, не говори так, Сакура-чан! — проныл Наруто, надувшись.

— Но… вас всё равно как-то много для того, чтобы сопроводить меня и мою мать до Конохи, — улыбнулся я, покосившись на вроде бы безучастного Какаши. Тот с печалью в одном единственном видимом за маской и скошенным хитаем глазу осматривал нашу деревню.

— А… у нас просто командная работа, — нашлась Сакура. — Нас сформировали в новую команду, вот и хотели, чтобы мы на простой миссии немного друг к другу притёрлись.

— Тогда ясно, — кивнул я. — Но… вас предупредили, что моя мать… э… Ну…

— Да, — уверенно кивнула Сакура, многозначительно кивнув мне. — Шикамару предупредил насчёт твоей матери, Сайто, и что ей нужна помощь ирьёнина.

— А что с ней не так? — буркнул Наруто, заинтересовавшись. — Она болеет?

— Можно и так сказать, — разыграл смущение я и тихо добавил: — К сожалению, моя мать — сумасшедшая. Она вообще-то тихая. Но у неё бывают… приступы. Поэтому я не приглашаю вас в наш дом. Только Сакуру. Чтобы она её осмотрела.

— Тогда мы подождём, пока вы будете готовы, у того поля, за деревней, — сказал Какаши.

— Может, пока потренируемся? — предложил Наруто, оживившись, и посмотрел на Сая. — Я ещё совсем не знаю, на что ты способен.

— Идём, Сайто, — отвлекла меня от попытки понять разницу между взаимоотношениями Наруто и Сая Сакура. Впрочем, я думаю, что у меня ещё будет время.

Сакура, когда мы вошли в наш дом и скрылись от взглядов её сокомандников, прижала меня к стене.

— Там правда Учиха Итачи?

— Успокойся, Сакура, и не нервируй мою мать, — прохрипел я — хватка у Харуно была железной, — Итачи её еле сдерживает.

Она обернулась и заметила моих родственников. У маман на самом деле чакра всколыхнулась, когда она угрозу мне увидела.

— Извини. Это я от нервов, — пробормотала Сакура, осторожно меня отпустив.

— Сначала посмотри Дайкон-сан, — распорядился Итачи. — Нам надо, чтобы она проспала не менее трёх суток. Не повредит ли ей это и можно ли что-то сделать с её состоянием? Затем займёшься этим, — он показал кольцо «Акацуки», которое не снималось с живого человека.

Сакура покосилась на меня. Выдохнула, собираясь, и кивнула.

— Хорошо, я готова.

— Окаа-сан, я дома, — громко заявил я местное приветствие, после того, как вернулся с трёхдневной миссии патрулирования границ.

— Хорошо, — откликнулись мне из кухни.

План был прост. Ну и как обычно — нагл. Мою маман мы оставили в деревне. Всё же жить ей там комфортней, да и Сакура только развела руками, что сумасшествие не лечится. Зато под видом моей матери в Коноху вернулся Итачи. Он на самом деле гений. Наложил какое-то гендзюцу на жителей моей деревни: они будут всем заинтересованным чужакам сообщать, что мы с маман переселились, и в то же время заботиться о Дайкон-сан, как прежде. С обманом команды тоже проблем не было, особенно, когда Сакура была за нас и в курсе.

Остальные воспринимали данную миссию как что-то вроде помощи новому соискателю, в котором был заинтересован клан Нара, как мне по секрету шепнула Сакура. Моя дружба с Шикару вроде как подтверждала, что на меня этот клан имеет определённые виды. Да и Шикамару подсуетился, и я из общаги переехал в небольшой дом с двумя комнатами в северной части Конохи, на окраине кланового квартала Нара. Легенда была состряпана что надо, впрочем, Итачи подкинул мысль, что с Нара никогда не бывает просто и эти лентяи всегда решают несколько задач одновременно. А когда я рассказал ту давнюю историю с «помолвкой», Итачи так глубокомысленно хмыкнул, что я бы даже загрузился, но было совершенно не до этого. В конце концов, за всё надо платить, а до возможной «расплаты» надо ещё дожить и постараться не дать этому миру погрязнуть в войне на уничтожение.

Насколько я понял, Шикамару «спрятал Итачи на виду». А Сай в данном случае, как подчинённый Данзо, сам сыграл нашим алиби.

Что касается Сакуры, то всё же надежда вернуть Саске в деревню её не оставляла, а Итачи был отличной причиной. Да и мог помочь вызволить младшенького Учиха из застенков Орочимару. На этом сыграл Шикамару. Конечно, с одобрения Цунаде-сама.

Итачи, кстати, гениально отыгрывал мою мать.

Видели Дайкон-сан только Шикамару, я и Сакура, даже Генна в своё время только со старостой разговаривал. Итачи надел такую же одежду, как у моей маман, этот платок-чепец, чем-то смазал лицо, что оно выглядело постарше, и семенил себе по Конохе, собирал сведения. Любое странное поведение объяснялось сумасшествием. Мне даже хотелось бы прочесть доклад, который составил Сай для Данзо, потому что… в общем, наш пятидневный поход до Конохи был забавным, и Итачи, кажется, вовсю оттянулся, издеваясь над Какаши и Саем. Нарывался, как маленький, но, кажется, они ничего не заподозрили.

По возвращению в Коноху оказалось, что по итогам экзаменов в Суне мне дали звание чуунина. Впрочем, повышения получил и Неджи — до дзёнина, за спасение Кадзекаге; Кибе, Шино, Хинате, Ино, Чёджи также дали чуунинов. Сакура тоже получила полевой патент и стала чуунином.

Похоже, только Наруто, вернувшийся почти на полгода раньше, чем в аниме, опять был в пролёте.

Не сказать, что мы подружились, всё же мне немного не до него было во время нашего путешествия, да и он смотрел на меня настороженно, видимо, слишком я ему Саске напоминал. Но конфликтов с ним не было, а когда мы дошли до Конохи, он помог мне с переездом и покупками необходимого. «Оказалось», маман скопила немного денежек, и удалось купить утварь и всякие бытовые мелочи. Всё же дом — не общага, в которой всё было заточено на редкие набеги после миссий.

Так я стал кем-то вроде тайного охранника Учиха Итачи, который должен будет появиться на сцене в определённый момент, а пока был козырем в рукаве. Сакура ещё в Стране Травы отрезала ему палец с тем кольцом: так удалось снять артефакт и приживить палец обратно. Кольцо же запечатали в свиток и отдали на изучение Цунаде-сама.

Мы уже неделю жили в Конохе, и Итачи почти не выходил из роли, на случай, если за нами всё же кто-то будет следить. Даже его слова всегда можно было интерпретировать, как бред сумасшедшей.

И, как сказал мне «уважаемый старший брат», когда я спросил его, почему он всё же всё это делает: «мир качнулся, и мы успели его поддержать, чтобы он не упал. Но он не вернулся в исходное положение, значит, это ещё не конец».

Да, это ещё далеко не конец.

Как говорится: «Продолжение следует…»