Часть вторая Познавание

Глава 6

Двуликий: Неужели ты думаешь, что эта отстраненность, твоя проклятая холодность, делает тебя сильней?! Ты же пуст. Пустая бессмысленная кукла. Ты, медленно, сей за сеем уничтожаешь себя. Поверь, парень, я стар, у меня есть жизненный опыт, и знаю о чем говорю.

Принц: Ничего ты не знаешь, двуликий! Ничего не видишь… Как можно считать, что я ничего не понимаю, как можно думать обо мне так примитивно! Я знаю, что приношу сам себе больший вред, чем Король и вся его свита. Но пока другого пути нет…

Саш Дайтеш, пьеса «Дух изо льда», год 5083

Лэйр Сартер задумчиво рассматривал свои пальцы. На мизинце левой руке до сих пор сохранилось напоминание трудного, но веселого детства — тонкий дугообразный шрам. Лэйр давно уже забыл тайну его происхождения, но самое удивительно, что, несмотря на все старание избавиться от этого мелкого дефекта на его совершенной коже, шрам никак не хотел исчезать. Наверное, так нужно, чтобы он, будучи действительно, без всякого пафоса, великим темным магом, всегда помнил настоящего себя.

Лэйру Сартеру было тоскливо. Он и сам не мог причину такого настроение, но последние дни ему очень хотелось напиться. Возможно, в этом виновата отвратительная погода — третий месяц осени в Дестмирии отличался особенно сильными ливнями и вечно серым небом. Лес превратился бы в болото, если бы не ночные заморозки, но все равно выходить на улицу без особой нужды не хотелось.

Широко зевнув, темный маг встал с кровати и легким жестом разгладил сапфировое покрывало своего просторного ложа. Его спальня была уютной, несмотря на прохладные темно — синие и бирюзовые тона. Сам Лэйр хоть и обладал хорошим вкусом, но для создания красивого интерьера в своем жилище пришлось привлекать Инклит — миниатюрную красавицу — лимониаду с удивительным талантом к преобразованию дома. Луговая нимфа питала к темному магу большую симпатию и с радостью помогла декорировать спальню, гостиную и еще пару небольших комнат, прежде чем застала Лэйра с Кайши. Обидевшись, Инклит прокляла замок на вечную грязь, паутину и неприятный вид в целом, да ушла не прощаясь. Хорошо, что хоть результата собственного труда пожалела. Видимо в крови лимониады было капля от проклятых — замок ни как не хотел приводиться в порядок на долго, ни магией, ни ручным трудом ученицы темного мага. Хотя уборка полностью бессмысленной не была, на декаду — вторую замок мог сохранять приличный вид.

Вяло текущие бытовые мысли, прервал ментальный зов. Это средство связи, будучи самым удобным и быстрым, соответственно являлось и очень дорогим. Магия еще не дошла до того уровня, чтобы ментальный зов осуществлялся без помощи специальных артефактов, секрет создания которых принадлежал узкому кругу магов.

— Хей, Лэйр! — веселый, слишком звонкий для мужчины голос, ворвался в сознание мага.

— Хей, Нэриториэл, — мысленно поприветствовал эльфа Сартер, активируя подтверждение связи.

— Думаю, ты уже слышал несчастии, постигнувшим нашу прекрасную страну Атрессу. Голубые розы у трона налились кровью, а солнце скрылось за черными тучами. Пришли холода, и через три захода выпадет снег…

— Это ты его убил? — перебил темный маг эльфа, готового говорить красивые фразы вечность, не жалея денег.

— Идиот, — беззлобно фыркнул Нэриториэл. — Мы с отцом хоть и не были близки, но перебранки из‑за моих похождений и страсти к темной магии не могли служить причиной убийства. Да и выгоды мне с этого никакой, первая в очередь на трон Тариэль, потом этот проклятый магеныш — полукровка Саш, потом Териториэл и потом только я.

— Я знаю, — Лэйр зевнул и присел на лестничные перила. Погрузившись сначала в собственные размышления, а затем в разговор с эльфийским принцем он незаметно для самого себя вышел из спальни и стал спускаться вниз.

— Между прочим, официально сообщалось, что розы почернели. Как вам удалось скрыть правду от проныр?

— С трудом. Это государственная тайна Лэйр, так что не спрашивай. Проблема в том, что мы действительно не знаем кто убийца. Допрос всех претендентов на трон ничего не дал…

— Нет, — причина зова Нэриториэла стала ясна. Несмотря на то, что Лэйр Сартер всегда старался держаться от политики подальше, находились упорные личности, которые жаждали использовать его способности во благо страны.

— Я тебе еще ничего не предлагал, — тон эльфа заметно похолодел.

— И не предлагай. Я тебе не частный детектив. В настоящее время у меня есть дела поважнее, чем исследовать потоки в вашем дворце.

— Все гораздо проще, Лэйр, тебе бы разрешили поднять его мертвое величество.

— Это же запрещено. Да и просто некультурно по отношение к правителю, — темный маг был удивлен. Обычно эльфы относились очень бережно к своим традициям, да и Тьму они сильно недолюбливали.

— Нынешняя ситуация требует таких жестоких, даже отвратительных, мер — Нэриториэлу явно это не нравилось. — Лэйр, пожалуйста! Совет в тайне собирается вызвать Хетша ви Латон. А моя сестра и брат поддерживают магов, будто бы не понимая, во что это выльется. Имперцы воспользуются этим шансов в полной мере, за свою услугу поставив нас в зависимость от Краба. В Харине полно хороших темных магов, но связываться с Темной Страной никто не хочет, только строят брезгливые гримасы и ругают почем зря этот «оплот проклятых». Я даже помирился с Сашем, как ни странно он единственный кто со мной согласен. Хм, а если честно, то он оказался неплохим парнем…

Лэйр Сартер слушал Нэриториэла со смешенными чувствами. С одной стороны прибегать к помощи Империи Хадч со стороны эльфов действительно дурость. Салеттцы обязательно это пронюхают, и ждет Союз очередная война — давно уже жители Долины Аффли точат зуб на остроухих. Ну а война — это обязательные проблемы. Особенно если учесть, что все военные действия будут проходить в Дестмирии, так неудачно расположившейся между двумя могущественными странами.

А с другой стороны бросать Тори одну и мчаться в Атрессу тоже не хотелось. Итак эта девчонка вела себя… плохо.

— Ну так, как?

— Я подумаю.

— Только думай недолго, а то придется тебе, темный маг, переселяться в Светлые леса. Йех.

— Йех.

Связь оборвалась, а Лэйр Сартер еще долго сидел на перилах, беззвучно напевая известную песню из трагедии Саша, того самого полукровки, внебрачного сына ныне мертвого короля эльфов и двуликой, известного писателя, драматурга и мага — ученого.

Сартер много о нем слышал, но никогда не встречался. Может настало время?

* * *

«Магия стихий есть совокупность множества сил, пронизывающих вселенную. Огонь, вода, воздух и земля — основные стихи, что являются сильнейшими и самыми распространенными, они вторые преобладающие в полотне маэн после первостихий Света и Тьмы. Их потоки менее осязаемы и вещественны, чем потоки Тьмы и Света, стихийным магам для прямого воздействия требуется большее напряжение сил и желательное присутствие вещественного образа стихии. Каждая из основных стихий разветвляется на обычные мелкие стихии. Стихия воды подразумевает собой единое целое стихий реки, моря, дождя, источников, снега и т. д. Поток каждой из этих стихий несколько отличается по внешнему виду и свойствам, но является частью основной стихии воды. Так же дело обстоит и с другими стихиями. Земля — это вечно изменяющийся поток леса и камня, стихия лугов и долин, гор и песка, живая и неживая природа. Каждая частичка природы является стихией, имеет свои собственные уникальные потоки маэн.

Переплетение потоков маэн есть отражение Таэрры.

Кроме основных и обычных есть и стихии редкие — стихии Звезд, Солнца, Луны, Комет, Планет, Астероидов и прочих небесных тел. Космическая энергия очень трудна, ей редко пользуются. Нужно обладать сильным талантом, чтобы видеть эти потоки сквозь кружево маэн Таэрры. История знает только трех достаточно сильных магов, способных работать с этими стихиями. Известный ученый, философ, автор множества трудов по магии, Аргус Таррский…»

Про этого Аргуса я почитала целую книгу. Родился лет пятьсот назад, в Империи Хадч, Аргус ви Тарск перебрался на Айрисс, в Коготь Торы и изменил фамилию на местный лад. Там познакомился со многими учеными — драконами и сам подсел на магическую науку. Особое внимание уделял Тьме, Свету и редким стихиям. Вроде бы мог использовать потоки маэн звезд и комет. Последняя как раз пролетала в опасной близости от Таэрры, а он сумел изменить ее траекторию и убрать подальше от планеты, за что заслужил народную любовь и уважение магов.

Жизнь у Аргуса Таррского конечно была интересная, и биограф не скупился на множество любопытнейших сведений, но сухой, безжизненный стиль изложения портил все удовольствие. Я страшно хотела почитать какую‑нибудь художественную книжку, а не всю эту научную и документальную ерунду.

Обхватив себя руками, я продолжила чтение, пропуская некоторые не обязательные места.

«… Аниэль была поистине могущественным магом. Ее способность в использовании потоков маэн Луны была удивительно велика, за множество славных деяний во славу эльфийского народа, она была канонизирована более двух тысяч лет назад, во время Приаффско — Атресской войны. В теперешнее время Аниэль входит в триаду эльфийских покровителей…»

Религия на Таэрре была какая‑то не понятная. Как я поняла ничего подобного как наше христианство или ислам, не было. Был Творец или Создатель, но по влиянию на арохе ему до нашего Господа Бога было далеко. Никаких храмов, никаких священников или жрецов. По крайней мере, я ничего такого в книгах не обнаружила, слово «Создатель» вообще встречалось очень редко, как я поняла, тут больше поклонялись стихиям. В зависимости от своих способностей маги верили в покровильство Света, Тьмы, Огня или Воды. Простые люди больше поклонялись духам или местным богам, которые в каждой стране разные. В Стране Эльфов — Атрессе — была Триада: Аниаэль Душа Ночи, Сартаэл Дух Дня и Ларионэл Лес Жизни. Если первые были еще обыкновенными эльфами с огромными магическими способностями, то последний представлял собой что‑то непонятное. Отдельной книги про эльфов и их религию я еще не читала, и об этих богах узнала из «Истории войн Чанора». Этот сосед Страны Эльфов населяло очень много гномов, которые вечно дрались с ушастым народом пока, за лет десять до создания союза, не заключили какой‑то таинственный мирный договор, содержание которого никому не известно. Договоры, между прочим, как я поняла очень важный элемент жизни на Айриссе. Любой политический договор является магическим, несоблюдение его несет за собой наказание, но они все равно постоянно нарушаются.

Я протерла глаза, пытаясь избавиться от ненужных мыслей. Все знания, которые я черпала из обширной библиотеки моего учителя, лезли мне в голову в неподходящие моменты. Количество прочтенных за этот месяц книг меня ужасало, обрывки сведений о магии, народах Таэрры и ее географических особенностях путались в голове. Историю мира, богатую на войны и разные известные личности было нереально выучить. Откуда в голове учителя только появлиаьс эта безумная идея о пользе бессистемного обущения. Составить общую картину таким путем просто невозможно. А ведь мне еще приходилась заниматься много чем другим. Спортивные издевательства учителя казалось никогда не закончиться. Он каждый раз увеличивал нагрузку, часами заставлял бегать и махать посохом. Если бы я оказалась дома, то после таких тренировок меня бы были просто обязаны взять на областные соревнования, а то и на республиканские. Если хорошо гнуться, я так и не могла, несмотря на все старания моего учителя, то бегать научилась. Долго и быстро. Даже получала бы от этого некоторое удовольствие, если бы погода была нормальная. И если бы бегала по собственному желанию, а не принуждению.

Принуждение. За последнее время я так изменилась. Больше я даже не думала о неподчинение, об хныканье и постоянных обидах на мага. Я слушалась каждого его приказа. Это оказалось так просто. Вообще, намного легче, бездумно выполнять, чем бессмысленно страдать от боли и потом все равно выполнять.

Я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Мне не стоит плакать. Это глупо, легче отречься от всего, от чувств и боли, от вечного страха, от наивных мечтаний. На ум пришла мелодия, под которую я в последний раз танцевала. Очень странная, завораживающая своей дикой монотонностью. Танцы и музыка приносили облегчение, но ненадолго.

Скрипнула дверь и я, не оборачиваясь, уткнулась носом в книжку. Последнее я старалась избегать учителя, у него было отвратительное настроение, и каждый раз, увидев меня, даже мельком, он находил причину прикалупаться. Не-на-ви-жу…

— Я вынужден на некоторое время покинуть замок, — голос Лэйра Сартера пронзил своей холодностью и ядовитостью. — Дэнайр за тобой присмотрит и немного позанимается. Но учти, после этих каникул я возьмусь за тебя с особым энтузиазмом, дорогая. Так что советую тебе прочитать о магии как можно больше, а также как можно больше тренироваться воздействовать на потоки маэн. До скорой встречи.

Я осторожно обернулась. Маг уже уходил, и я только увидела его черный плащ.

Я в растерянности уставилась в книгу. Облегчение, что несколько дней мне не придется видеть учителя, было невероятным. Но и его обещание хорошенько за меня взяться по возвращению пугало.

Хорошо, что придет Дэн. Лорд Цейрской земли мне нравился, хотя виделись мы всего три раза и не очень долго. Он казался добрым, хотя я и понимала, что, наверняка, он притворяется. Он же приятель моего учителя. Но мне отчаянно нужно было человеческой тепло, пусть и ненастоящее. Я просто старалась об этом не думать.

— Хватит сидеть, Тори! — укоризненный голос Дэнайра вырвал меня из дремы. Несчастными глазами я взглянула на мужчину, прислонившегося к двери. Все эти три дня, что Лэйр Сартер отсутствовал, я болталась без дела, наслаждаясь редкими мгновениями спокойствия. Я не раз пробовала заняться чем‑то полезным, вроде чтения книжек, но без болевой стимуляции надолго меня не хватало. Я отлично понимала, что такое мое отношение к учебе просто самоубийство — учитель мог вернуться в любой момент и потребовать отчет о получении новых знаний. Но мне было все ровно, я хотела отдыха и откладывала учебу на потом. Идиотизм.

— Тори, пошли хоть покажешь мне, как ты умеешь драться. Лэйр тебя учил, я знаю. Ну сколько можно просто сидеть без дела? — Дэнайр подошел ко мне просительно улыбнулся.

— Дэн, пожалуйста… — жалостливым голосом тихо попросила я и устремила на мужчину полный слез и страданий взгляд. Обычно, Дэнайр переполнялся сочувствием ко мне и оставлял в покое, но сейчас неожиданно возмутился и резко потянул за руку, стаскивая с кресла.

— Все, больше на меня это не действует! Хватит, Тори, а то Лэйр убьет и тебя и меня. Пойдем!

Признавая, что Дэн прав, я все‑таки согласилась провести бой. Он меня быстренько победит и отвяжется.

Воодушевленный моим послушанием лорд довольно потирал руки и весело хвалил мое благоразумие. И я никак не могла понять, толи он мастерски иронизирует, толи действительно так считает. Появление Дэнайра принесло в замок тепло, он любил поговорить, мог утешить. Я просто поражалась, как только его память вмещала такое количество разнообразных историй, которыми он щедро делился со мной.

— Так, посох я только умею держать в руках, так что возьму меч, так еще интересней будет, — войдя, в тренировочный зал оповестил Дэн и скоро выбрал из внушительного арсенала колюще — режущего оружия легкий меч.

По моему мнению, я тоже посох могла только держать в руках, и то не всегда правильно, но спорить не стала. Чем быстрее это закончится, тем лучше. Да и большинство моих занятий с Лэйром основывались на сражении посоха против меча.

Взяв «палку» с которой обычно противостояла своему учителю, я со страдательной усталостью на лице стала в выжидательную позицию, предоставляя первый ход Дэнайру.

Я, разумеется, проиграла, но продержалась на удивление долго, особенно если учесть мое нежелание драться. Да, Дэну до учителя, пожалуй, еще дальше, чем мне до Дэна.

— Все, теперь можно я пойду? — потирая ушибленный при падении на пол бок, поинтересовалась я у довольного лорда.

— Ну уж нет! Это была только разминка. Тори, постарайся, я не такой уж и хороший боец.

— Ох, Дэ-э-эн! Ну, пожалуйста. Я не хочу, знаешь, как мне это надоело?

— Не зли меня. Давай еще раз!

— Ладно, — я закатила глаза и взяла в руки посох.

За еще одним разом пришло еще пять таких одних разов. Разозлившись, я стала сражаться в полную силу, но больше 15 дис против Дэна мне не удавалось устоять. И то, по — моему, он поддавался.

Когда мои силы окончательно иссякли, я уселась на холодный пол и обижено уставилась на Дэнайра. Тот и сам малость утомился, потому требовать от меня невозможного не стал.

— Пойдем хоть покушаем? — мило улыбнувшись, он помог мне подняться. Я только устало кивнула и медленно потопала за веселым Дэном на кухню. Надо было бы сходить в ванную, смыть с себя пот, но та-а-ак не хотелось. Да и кому я тут нужна чистая и красивая?

Кухня встретила нас тяжелым запахом, грязью и прохладой.

— Тут одни крупы остались, — разочаровано протянул Дэнайр, обследуя все ящички и полочки. Я только зачем‑то пожала плечами. Лично мне есть совсем не хотелось, я бы лучше поспала.

Пристально взглянув на меня, мужчина вдруг подошел и отбросил кудлатую прядь грязноватых волос с моего лица. Я напряглась, не понимая его действий, выражения его лица.

— Виктория, зачем ты это делаешь? Неужели думаешь, что это аморфное состояние поможет тебе. Я тебя жалел эти дни, но это уже просто надоело.

Я мрачно молчала. Все эти слова я уже не раз слышала, и они просто не имели для меня смысла. Дэнайр хотел как можно продуктивнее использовать время отсутствия учителя для приведения меня в «порядок». И мне это очень не нравилось, после лабиринта, после того, что потом показала мне Тьма… Я буду просто подчиняться темному магу, может ему и удастся слепить из меня что‑нибудь путное. В его понимании, разумеется.

— Посмотри‑ка! Снег выпал! — я вздрогнула от неожиданного восклицания. Дэнайр подошел к единственному, но зато очень большому окну и распахнул его, впуская в комнату холод, ветер и первые пушистые снежинки.

— Красиво, правда?

— Да, — безразлично согласилась я, признавая, что картина мелких белоснежных капелек на черном фоне деревьев и кустарников смотрелась неплохо.

— А может, сходим на охоту? Подстрелим какого‑нибудь зайчика, будет у нас на ужин вкусное мясо.

О-о, ну что ему все неймется? Не хочу я ни бродить в такую погоду по лесу, ни убивать зайцев и тем более готовить. Только кто меня спрашивает?

Дэнайр вытащил меня на улицу, хорошо, что еще дал время накинуть на себя длинную теплую черную куртку, предоставленную мне Лэйром Сартером по наступлению холодов. Снегопад уже прекратился, и земля была покрыта тонким белым слоем, моментально растворявшемся под каждым шагом. Покинув территорию замка, я незаметно повеселела. Все‑таки мрачная атмосфера сильно влияет на мое настроение, прогуливаясь рядом с Дэном между украшенными снегом деревьями, я подумала, что сейчас вполне можно потратить время с пользой для здоровья — заняться магией. Пользуясь редкими дисами молчания лорда Цейрской земли, я призвала видение потоков маэн.

После того как я прошла этап Познавания проблем в виде ужаса при прямом воздействии больше не было. Но так мастерски управлять потоками как в Лабиринте я не могла, таких интуитивных прозрений больше не было. Я только неуклюже дергала за нити и разрушала правильность переплетений, чем неимоверно раздражала учителя, которому приходилась все исправлять. Меня саму это несколько бесило, ведь я отлично помнила, с какой легкостью мне удалось расправиться с Воплощениями. Но дело в том, что я только и помнила, что легкость, все происшедшее со мной в лабиринте казалась сном — никаких четких воспоминаний, осталась лишь эмоциональная память.

— Тебя Лэйр хоть выпускал прогуляться в лесу? — голос Дэнайра стер видение потоков и тяжелые мысли о том, что произошло.

— Да, он говорил, чтобы я сама добывала себе пищу, и отправлял на охоту, — мой голос звучал неестественно, и я постаралась возродить в себе эмоции. — Научил пользоваться пифалкой и показал призывающее заклинанию для ловли мелких животных.

Но это так неприятно…

— Неприятно?

Потерев кончик носа, я пояснила:

— Ну, я же призываю зайчика, а потом убиваю его. Это просто нечестно по отношению к нему.

— Не стоит пытаться казаться добрее и благороднее чем ты есть, — фыркнул Дэн. — Я вижу, что ты много притворяешься, и пожалуй даже удачно, но сейчас твоя жалость прозвучало глупо. Ты же хочешь просто жить так, чтобы Лэйр тебя не трогал. И когда ты хочешь, есть и чувствовать себя хотя бы удовлетворительно, готова ради этого на многое, вопреки своим положительные чертам.

Слова лорда были мне неприятны, но спорить с ним было неправильным. Я сама толком не могла разобраться в себе, своем отношении к тому жестокость такая охота или нет. Просто на Земле я читала, что хорошие герои, позвав магическим образом зверюшку на ужин, убить ее не могли, жалко было уничтожать того, кто тебе доверял пусть и под воздействием. Я могла, мне было почти все равно, только легкое неприятие из‑за того, что я явно не хорошая героиня.

— По-моему охота магией в первую очередь просто неинтересна. Это даже не охота, а так… — высказал свое мнение Дэнайр после непродолжительного молчания.

Я для проформы кивнула, потеплее укутываясь в куртку. Все‑таки погода была сильно прохладной, скосив глаза, я видела, как покраснел мой нос. А вот Дэну, казалась, холода не страшны, будучи в одних брюках, тонкой белой рубахе и расстегнутом коротком кафтане зеленых тонов с блестящими серебреными пуговицами и замысловатым черным орнаментом на вороте и рукавах, он никак не показывал, что ощущает какой‑то дискомфорт.

— Если хочешь, можешь посидеть пока, позаниматься там магией, — Дэнайр остановился, вынимая короткую, длинной в ладонь, бордовую трубку — пифалку. Это элементарное полумагическое оружие предназначено именно для охоты. Нужно просто прицелиться и дунуть, из трубочки вылетает небольшой голубенький шарик, смертельный для животных и абсолютно безопасный для людей. Пифалку можно отнести к простейшим артефактам, формула ее изготовления давно уже всем известна и налажено массовое производство. Любой маг мог за считанные дисы сотворить такое оружие из подручных материалов, достаточно просто напихать в деревянную или даже бумажную трубку сгустки маэн и произнести пару заклинаний.

— Ладно, — я огляделась, высматривая, куда бы примоститься. Лес просто поражал своей нетронутостью — найти какой‑нибудь пенек от срубленного дерева было нереально, но вот сломанных тонких осинок после последней грозы хватало.

Найденное поваленное деревцо жалобно скрипнуло под моим весом, задумчиво подперев голову кулаком я смотрела, как уходит Дэнайр. Тупая тоска нахлынула на меня, заставляя со всем ужасом прочувствовать всю безысходность моего положение. Чтобы избавиться от этого чувства я решила все‑таки продолжить неудавшеюся попытку позаниматься. Воззвав потоки, я некоторое время просто любовалась ими. В лесу преобладали зеленые, коричневые и черные цвета всех оттенков стихий тьмы и Земли. Я аккуратно потянулась к свободному темному потоку, осторожно оплела им тоненькую сломанную веточку и поднесла поближе к себе. Ее мертвая структура частично состояла из нитей Тьмы, значит, я могу попробовать как‑то ее трансформировать. Учитель говорил что на первых порах обучения воздействовать на живые предметы в которых чаще преобладает Свет мне нельзя, но вот работать с неживыми, чья структура «мертва» вполне возможно. Я не раз пыталась превратить одну вещь в другую, однако, работа эта слишком кропотливая и точная для меня. Пользоваться заклинаниями было намного легче и быстрее, чем воздействовать на потоки маэн.

Мыча в полголоса одну из мелодий, под которую однажды танцевала, я принялась за работу.

Трансформация предполагала собой не только перемещение потоков, но и их изменение. Учитель их с легкость уменьшал, разделял на тончайшие волосинки и вновь сплетал в единую нить, скручивал в самые разнообразные формы… Для меня такая задача казалась почти невыполнимой.

Я просидела около двух тио, ужасно замерзла и практически не сдвинулась с мертвой точки. Моя веточка лишь стала более тонкой и заостренной на концах, но до пера, в которое я намеривалась ее превратить, было далеко.

Дэнайр подкрался незаметно, и его легкое прикосновение к плечу испугало меня до бешеного стука сердца и негромкого вскрика.

— Тише, это я. Ты же вся замерзал? Пойдем скорее в замок.

— Ага, — я кивнула и подула на свои руки в бессмысленной надежде согреться.

— Ты что‑нибудь поймал?

— Почему «что‑нибудь»? Я добыл нам на ужин «кого‑нибудь» — зайца!

— Хорошо… — я, наконец, поднялась, и мы Дэном потопали в замок.

— Да хотя, кого я еще мог поймать? Тут все‑таки нет большого разнообразия в живности. Можно встретить диких кабанов, волков, лис, оленей, изредка даже забредают зубры. А в твоем мире такие животные водятся?

Я удивилась его вопросу, лорд очень редко спрашивал про Землю, но ответила.

— Да. Возможно, они несколько отличаются, вот ваши дестмирские зайцы летом почти черные, а у нас серые. И оленя я на картинке видела, а он черный, а не коричневый…

— В Темных лесах почти все звери черные, — засмеялся Дэн. — Место жительства обязывает. А вот те же зубры приходят из Светлого Леса и имеют намного более светлый окрас…

Вернувшись в замок Дэнайр благородно освежевал зайца и помог мне его приготовить. В предназначенной для принятия пищи комнате из‑за мрачного вида легче было подавиться, чем получить удовольствие и мы решили осквернить гостиную. Растопив камин и очистив столик от бумаг Лэйра, расставили блюдо с зайчатиной, тарелки и прочие столовые приборы. Дэн даже откуда‑то принес бутылку слабенького красного вина. Приятный полумрак в комнате, аппетитные запахи и легкость после прогулки по лесу благотворно повлияли на мое настроение. Даже в том кошмаре, в который превратилась моя жизнь, бывали редкие проблески света и тепла.

— Ну, так что же тебе сегодня рассказать? — отложив последнюю обглоданную кость, спросил лорд. Я уже давно наелась и сыто разлеглась в кресле, любуясь огнем и медленно попивая полусладкое вино. Атмосфера уюта нагоняла на меня сон, и сначала я хотела попросить какую‑нибудь красивую легенду, но вспомнила про утреннюю книгу.

— Расскажи мне про эльфов.

— Эльфов? И что именно ты хочешь узнать?

— Все. Все, что ты можешь мне рассказать, — надеюсь, полезное я совмещу с приятным, а то так не хочется лишаться такого редкого настроения.

— Что же… Живут эльфы в стране Атресе, что граничит с Дестмирией на востоке. Естественно, остроухих можно встретить и в других государствах, в том числе и в Дестмирии. Наиболее значительные поселения эльфов есть в Светлых лесах на севере Салетты, за Большим Барьером живут изгнанники и третористы…

— Кто? — не поняла я последнего слова.

— Ну… Треторизм — это такое политическое и философское движение основанное Атир Третом во времена создания ВэСа. Третористы являлись противниками его создания, они отрицают возможность единства рас и превозносят учения Трета, основанное на… принципе… — Дэн мученически закатил глаза, пытаясь подобрать нужные слова. Он был больше сказочником, объяснения терминов ему явно не удавались.

— Чтобы каждая из рас жила в отдельных странах и не совалась на чужую территорию? — высказала предположение я.

— Вроде того, — согласился лорд. — Лучше найди какую‑нибудь книгу и почитай о них, я тебе про эльфов рассказываю. Итак, эльфы…

Считается, что первым эльфийским королевством была созданная более четырех с половиной тысяч лет назад Светинэль в Светлом лесу. Долгое время эльфы жили в мире с другими зарождающимися государствами но где‑то в девятнадцатом столетия разгорелась Первая Всемирная война, так же известная как Портальная, и Светинэль в качестве самостоятельной страны, перестала существовать. Остатки выживших эльфов под предводительством принца Атресэла отправились на поиски нового дома. Говорят, что древних летописях сохранилась доподлинная история их поиска, но сей документ, видимо, слишком важен и его содержание известно лишь важнейшим ученым и правителям эльфов. Но в народе сохранилась одна красивая легенда…

Принц Атресэл не отличался особой красотой: слишком большие уши, слишком маленькие глаза, жидкие волосы, тонкий нос, да и сам он слишком низкий.

Но видимо взамен красивой внешности, Природа одарила его умом, храбростью и невероятным везения. А как иначе, если не улыбкой Судьбы назвать то, что Атресэл и еще около двухсот эльфов сумели выбраться из осажденной из‑за всех сторон столицы королевства Светинель. Говорят, что принцу явился сам Ларионэл и организовал одноразовый масштабный портал на другой край Айрисса — около подножья Офрийских гор… Только учти, все, что касается периода до Эпохи Меча и Магии можно подвергнуть здравому сомнению Твой учитель, например, считает эту историю образования Атрессы эльфийской пропагандой, а на самом деле это королевство появилось после Катострофы, эльфы как и остальные арохе просто забились в свободный угол.

— То есть этот Лориэль Дух Леса просто мифический персонаж? Выдумка для веры?

— Откуда я знаю? — фыркнул мужчина. — Сомневаюсь, что это знают даже эльфы. Просто неопределенный святой образ, дух который помогает разным эльфам попавшим в беду. А существание его как реального исторического деятеля в летописях не упоминалась.

— А какие они вообще, эти эльфы? — мне было интересно, как отличается мнение Дэна от мнения наших фантастов.

— Часто красивые, утонченные, настоящие ценители искусства. Немного скупые, но в целом эта раса благородная и трудолюбивая. Эльфы хитры…

— А еще они очень любят власть, славу, играть не по правилам и лицемерить.

Я сразу даже не сообразила, кому принадлежит этот усталый, немного грустный, но все равно язвительный, голос. Но осознав, что Лэйр Сартер соизволил вернуться, я мгновенно скатилась с кресла и забилась в ближайший угол. Потом уже осмелилась поднять глаза и увидела, как темный маг сбрасывает на пол свой черный плащ. Выглядел мой учитель немного неважно. Одет он был богато, в черную рубашку с кружевами, черные брюки из материала, смахивающего на кожу и длинный черный камзол, искусно украшенный маленькими сапфирами и серебряной вышивкой, но красивое лицо выглядело изнеможенным, а обычно гладко причесанные волосы — растрепанными.

— И что это такое? — не обращая на меня внимания, поинтересовался у Дэна учитель, глядя на остатки нашего ужина.

— Где? — нарочно ненатурально удивился лорд.

— Повсюду, — видимо, маг был настроен серьезно. — Вали отсюда, Дэн. Спасибо, что присмотрел…

Так и не уточнив, за кем присмотрел Дэнайр, Лэйр сел на кресло и закинул ноги на стол, смахивая посуду и объедки. Дэн, видя настроение его настроение, поспешил убраться прочь, напоследок подмигнув мне и прихватив бутылку недопитого вина.

— Иди сюда, — после некоторого молчания, тихим голосом позвал учитель.

Я подошла. Он внимательно меня осмотрел и недовольно скривил лицо, что в скупе с неряшливым усталым видом окончательно лишило его красоты.

— Когда ты в последний раз мылась? Это был риторический вопрос, — с раздражением добавил, видя, что я хочу ответить.

— Меня больше интересует, занималась ли ты учебой во время моего отсутствия?

Я побледнела. Корить себя было бессмысленно, да я и знала как рискую, нет не жизнью, даже не здоровьем, так как он все ровно меня исцелит… Просто я боялась лишь присутствия учителя, я не могла сопротивляться, не могла ослушаться… если бы он приказал бы мне, я бы читала и магичила как проклятая, но он посоветовал. А мне захотела выразить глупый протест. Наверное… Я сама не понимала, мотивов своего поведения.

Под взглядом учителя все мои эмоции, несвязные мысли постепенно исчезали.

— Нет, учитель.

— Я не удивлен.

Сидя он казался ниже, но это не мешало ему смотреть на меня с недосягаемой высоты. Смотреть с презрением. Я как всегда держала голову опущенной, изредка поглядывая исподлобья на его совершенное, в зависимости от настроения красивое или не очень, лицо.

Учитель ударил меня. Собственной рукой влепил пощечину, от которой я пошатнулась и чуть не упала. Я больше почувствовала удивление, чем боль. Он всегда использовала магию, наказывая меня.

— Пошла вон.

Не сдержав своего недоумения от услышанного, я широко распахнула глаза и, неосторожно подняв голову, столкнулась с взглядом учителя. Синие глаза казались темнее чем обычно, а лицо потеряло свою благородную бледность сделавшись мертвенно — серым.

— Пошла вон, — едва слышно повторил Лэйр Сартер, зажмуриваясь и успокоительно вздыхая.

Поняв, что еще немного и на своих ногах я не выйду, я пулей выскочила из комнаты. Притормознув посреди лестницы, я задумалась, куда собственно направляюсь. Наверное, в ванную, незачем больше нервировать Лэйра Сартера своим видом. Этот маг такой чистюля в плане личной гигиены, прямо тошно… Ненавижу его.

Ох, как же я его ненавижу. Не яростно и страстно, а так по тихому, до ноющей боли, постоянно, так как он часть моей жизни.

— …спецификой взаимодействия темных потоков маэн изначально неживых предметов неживой природы, как к примеру камень, и неживых предметов ранее являющихся часть живой природы, как опавший лист или вырванное из хвоста птицы перо, является… Как думаешь что?

— Я не знаю, учитель. Я не читала об этом, — зачем задавать мне такие вопросы? Чтобы еще раз ударить?

— Неужели трудно просто подумать?

Да. Особенно если думать не хочется.

— Я жду.

Но придется, я поспешно стала вспоминать все, что знаю по этой теме.

— Потоки в структуре камня… они в основном будут принадлежат стихии камня, ну… стихии земли. Ну… даже не в основном, а практически целиком. Потоки маэн Тьмы в структуре маэн камня незначительны…

— Прилагательное «незначительны» не сочетается с существительным «потоки маэн». Следи за своей речью. Продолжай.

Я не знала, где он пропадал и почему вернулся в таком настроении, но сейчас от былой усталости и едва сдерживаемой злости, не осталось и следа. Лэйр Сартер сидел на своем любимом кремле у камина, чистый, в домашней белоснежной рубашке, с блестящими шелковистыми волосами и прекрасном лицом.

Я вздохнула и продолжила.

— В опавшем листе они… потоки… мертвы, но были ранее живыми. В них структуре больше потоков Смерти, которая является составляющей Тьмы, а в камне…

— Ты меня сейчас сама до смерти доведешь своими туманными речами. В, как ты пробормотала, мертвых предметах — мертвые потоки маэн Тьмы. В камне же, не живущем в прямом смысле, но и не ведавшем, что такое смерть — живые. Сплетение таких предметов неминуемо приведет к крайней неустойчивости полученного предмета и его внешней пластичности, которую следует закрепить в структуре для прочности. То есть, как тебе известно, создать предмет из свободных потоков очень сложно, а для трансформации меньшей вещи в большую по размеру изначально данных потоков не хватает, и требуется разрушать структуру и других предметов. Так, например, веревку можно трансформировать из вырванной травинки и камня, но так как веревка состоит из материала бывшего ранее живым, то потоков из структуры травинки должно преобладать над потоками камня…

Что‑то создается, а взамен что‑то обязательно разрушается. И это относится не только к магии… — некоторое время учитель молчал, возможно, давая мне время, чтобы проникнуться этой избитой фразой.

— Сейчас мы опять займемся простейшими трансформациями, которым ты с поразительным упорствам не хочешь обучаться. Но пока не забыл, прочти пару книжек про Смерть и Тьму. «Теория Смерти» Тарсского, примитивно, но информативно… «Трактат о постоянных взаимодействиях Тьмы и Смерти и их различиях» Таллит Марен — древнейшея работа, дремуче, но можно выискать что‑то интересное. «Темная сторона Смерти или Смертельная сторона Тьмы» Натин Шатар — сравнительно новая и вполне удачная вещь, даже относится к запрещенным книгам в Салетте, читай обязательно… Сказать, что Смерть это составляющая Тьмы, может только такая необразованная иномирянка, как ты…

Глава 7

Творчество жителей Харине наводит на меня только тоску. Сколько угодно можно твердить о глубине мысли, многослойности смыслов, высоком слоге, но от трагического романа классиков Темной Страны, хочется либо повеситься, либо убить первого попавшегося вампира или двуликого. Вечные попытки препарировать тонкую личность темного, такой же продукт идеологии, как и легенды эльфов. Лучше бы писали просто сказки и верили в них.

Эррет Кардрес «Записки на диване», год 5087

Я обречено простонала, понимая, что на самом деле у меня очень ограниченное воображение. И с чего это я все время считала, что обладаю хорошей фантазией? Казалось, что может быть проще, чем мысленно представить заполненную спиралями сферу, сплетенную из расположенных в определенном порядке потоков маэн, заключенную в тэтраиде и пронизанную пентаграммой? Элементарщина…

Сосредоточившись, я сделала еще одну попытку, постепенно вырисовывая в мозгу нужные детали, стараясь не сбиться до того как дойду хотя бы до половины. Эх, самоирония не помогла…

Идиотский день. Жутко болел живот, и вдобавок, после нескольких часов занятий раскалывалась голова. Может сходить освежится, принять душ? Против чего Лэйр Сартер точно не был против, так это водные процедуры.

После купания я решила растянуть отдых и перекусить, все‑таки с утра не ела.

Медленно спускаясь я повторяла двадцать восемь принципов совмещения потоков, на случай если меня подловит учитель и захочет поиздеваться. Дошла только до семнадцатого, как услышала голоса. Мужской, принадлежащий хозяину дома и незнакомый женский. Очень любопытно, кто же это ходит в гости к страшному темному магу, и мгновение поколебалась и продолжила путь на кухню.

Наскоро растопив печь при помощи магии — к счастью хоть чему‑то я уже научилась — я выпила остатки молока взятого в деревне.

Деревня, конечно, заслуживает отдельного упоминания.

О, мой выход в свет был ужасен. Лэйр Сартер многозначительно меня послал — якобы в ближайшее село за пропитанием, а на самом деле, чтобы только мне было плохо. Ну как плохо. За время своего проживание с учителем я все же стала куда менее впечатлительна ко всяким ужасам и страданиям, но вот общаться с большим количеством людей, как не могла, так и не могу. Заговорить с незнакомцем для меня всегда было самым страшным испытанием, а когда маг отправил меня как свою ученицу за данью! Это было похоже на какой‑то фарс.

Какой дурой я себя чувствовала словами не передать, но видимо мой несчастный избитый вид либо заставил селян сжалится либо испугал… Первое, конечно, более вероятно. Как бы там не было, я впервые увидела пример нормальной жизни в этом мире. Дестмирские селения во всех книгах обзываю одними из самых бедных и неуютных мест на Таэрре, но дай Бог, что бы на Земле такие деревушки как Карпинорки встречались почаще. Это место, где нет и намека на высокие технологии и высокоразвитую цивилизацию выглядела куда лучше, чем деревенька в которой жила моя бабушка.

У меня сложилось впечатление, что о том, что на самом деле означает «грязная» страна в этом мире не ведают. Домики, количеством не более двадцати штук выглядели старыми, бедными и некрашеными, но вполне аккуратными. Каких‑либо куч с мусором или навозом не было и в помине. Что еще меня удивило, как то, что дворы у селян никак не разделялись, никакого забора или захудалой изгороди. Только вокруг самой деревни была создана невысокая каменная стена — просто поставленные друг на друга куски гранита. И откуда он в таком количестве взялся? А еще укрепление служили ели рассаженные в удобном стратегическом порядке. Жители деревушки тоже выглядели вполне прилично. Подробности их гардероба я разобрать не смогла, все‑таки зима на улице, и все закутаны в одинаковые длинные черные кожухи, но оборвышами никто не выглядел. Я краем глаза даже заметила одну смазливую девицу в брюках и сапожках на высоком каблуке.

Жители села обязаны были по первому же желанию, Лэйра Сартера выполнять все его запросы, взамен на спокойную жизнь в этих местах. Странные все‑таки они люди, я бы давно убралась подальше, лишь бы не видеть этого проклятого мага…

Ох, мне же еще надо провести сравнительный анализ поведения потоков маэн при прямом и словесном воздействии. И повторить шестьдесят четыре правила трансформации. И Двенадцать Законов Магии не мешало бы закрепить — вывести теорему четвертого и наглядно доказать одиннадцатое. И еще книгу по географии Когтя Торы дочитать.

От объемов работы мне даже есть перехотелось. Я захватила погрызть большую сочную морковку, и пошла к себе в коморку. Туда учитель редко заходит. А ведь среди всех заданий, что мне следовало сделать, суметь не попасться на глаза Лэйру Сартеру, было самым сложным. И, как ни странно, мне это уже удавалось тио так восемнадцать, что и способствовало сравнительно хорошему настроению.

Я осторожно коснулась черной нити и в нужном порядке оплела ее вокруг структуры полоски бумаги. Бумага на Таэрре отличалась от земной — более мягкая и толстая, менее белая. Как здесь ее делают? Это можно было бы узнать с помощью толстых томов Характеристики потоков маэн, разбирая каждую составляющую предмета… Но оно мне надо?

Мне вон как надоело по пятнадцать раз перерисовывать структуру. Для анализа я выбрала простейшее магическое действие — изменение цвета. После соприкасания потока Тьмы в нужном месте со структурой, лист мгновенно перекрасился в черный цвет.

Окончательно дорисовав пошаговую схему изменения структуры, я принялась за заклинания. А это было еще более нудным занятием. В первую очередь, просто из‑за того что занимало больше времени. Прямое воздействие, на то и прямое, что управляют потоками напрямую, находя кратчайший путь. Заклинания и действуют грубее, да и еще какими‑то окольными путями. В придачу просто от постоянного бормотания трудновоспроизводимых фраз першило в горле и подташнивало.

Наконец я закончила.

А теперь их еще и сравнивать…

Закончила я с этим делом на удивление быстро, довольно откинувшись на большую и твердую подушку, я пару сей просто лежала и ни о чем не думала…

Оу, учитель ведь еще вчера просил почистить камин, а я совсем забыла. Если он заметит…

Так, для начала следует подкрасться к гостиной и посмотреть там ли еще Лэйр Сартер со своей гостьей.

Положив исписанные листы под одеяло, я отправилась «красться».

К сожалению, моим надеждам на удачное положение дел не суждено было сбыться. Дверь приоткрыта, и из комнаты раздавались голоса на Салеттском.

— …упрямстве, ходят легенды, но, право, это уже чересчур — с особой ядовитой насыщенностью Лэйр выделил «право», так мерзко протянул….

— Лэйр, вам следовало было бы проявить хоть чуточку уважения. В конце концов я старше в несколько раз, и соответственно опытнее…

— А также консервативнее, упрямее, ограниченнее и некрасивее, — Сартер, казалось, специально интонационно коверкал слава, словно это было какой‑то насмешкой над гостьей, понятной только им обоим. — Вы старая маразматичка, леди Джи, и в последний раз прошу: покиньте этот дом и не смейте больше донимать меня своими фантастически идиотскими предложениями.

— Сопляк! — женщина, судя по интонации не на шутку разозлилась. Я припала к стене у поворота. До двери было шагов десять, но Лэйр и эта леди Джи любезно разговаривали на повышенных тонах.

— Ты должен иметь хоть каплю благодарности. Университет стал твоим вторым домом, мы сотворили из дикого оборвыша настоящего мага, — она даже на «ты» перешла.

— Единственное, что ваш университет для меня сделали, так впустил в библиотеку. Только там я нашел хоть что‑то полезное. И я вам ничего не должен и мне не следует ничего проявлять к вам!

О, ах да, ваш университет косвенно способствовал появлению у меня друзей… А еще там дали мне такую забавную кличку — «Выкормыш Тьмы».

А помнишь, как тебя называли, леди бывшая наставница?…

— Помню. Заткни рот! — хоть я ее и не видела, но могла поклясться, что леди Джи покраснела.

— Успокойтесь, если желаете, я даже могу попросить у Вас прощения. Просто плохое настроение… — на удивление мирно предложил Лэйр.

— Сдалось мне твое извинение… Лэйр я тебя уважаю как первоклассного мага и просто разумного человека, и не понимаю, что ты делаешь в этой дыре?

— Опять по второму кругу? Леди Джиритта, я официально прощаюсь, и если сейчас ты не покинешь мой замок, буду вынужден выкинуть тебя отсюда за шкирку. И мне плевать, насколько это испортит отношение с ректоратом ВУМа.

— Лэйр, должность преподавателя в наше…

— Эта великая честь, знаю я! Но ваша честь, а также почет и уважение мне и даром не нужны. Вон!

— До свидания… — кисло бросила женщина, и тень в дверном проеме явно показывала, что она действительно уходит.

Я потеснее прижалась к стенке. Если уж дала волю любопытству, так почему бы не посмотреть, что собой представляет эта дама, может, повезет, и меня не заметят.

Леди Джи и в правду не обратила на меня внимания, быстрым шагом прошла мимо, бормоча под нос проклятья. После слов о возрасте я ожидала увидеть старуху, да и голос указывал, что она давно не девушка. Однако выглядела гостья Лэйра максимум лет на сорок пять, невысокая с растрепанным пучком волос, какого‑то странного, бежево — черного цвета, будто мелированная.

На одежду я обратила особое внимания, так как понятия не имела в чем на Таэрре ходят важные леди. А носила леди Джи облегающие темно — синие брюки, что, по — моему мнению, не соответствовало ни ее социальному статусу, ни возрасту; из под изумрудного цвета короткой зимней куртки с серебряным мехом выглядывала длинная бирюзовая блуза… наверное. Все‑таки хорошо рассмотреть женщину мне не удалось, я притворялась невидимкой, а она шла слишком быстро…

— Ко мне довольно часто заглядываю гости, и почему‑то в основном женщины разных рас и возрастов, — задумчивый голос Лэйра Сартера испугал меня. — Даже странно, что за время твоего обитания в моем замке, никто не приходил… Сделала анализ?

— Да, учитель.

— И где он?

— В моей комнате, учитель.

— И почему ты тогда здесь? Бегом. И захвати в кухни пару яблок.

После посещения замка леди Джи прошло три дня. Очередные ужасные три дня в моей жизни. Я училась как проклятая. Я ведь больше не знала, что еще делать, чтобы удовлетворять Лэйра Сартера.

Только проблема в том, что, несмотря на все мои успехи, а они были точно, и весьма значительные, учитель относился с каждым днем ко мне все хуже и хуже.

Я уставала, все больше времени проводила в какой‑то прострации, тупо сидела. Смотрела в одну точку, выбросив из головы все мысли.

Ненавидела.

Изредка были тио, когда ко мне возвращалось нормальное настроение, как правило, это случалось, после того, как я длительное время не встречалась с учителем.

Изредка, я чувствовала себя безумной. По — настоящему чокнутой, тихой помешенной. Были какие‑то провалы в памяти, я просто делала что‑то на автомате, а потом будто просыпалась и никак не могла вспомнить свои действия.

По моим подсчетом прошло около пяти месяцев с тех пор, как я очутилась в этом мире.

Изредка, на меня накатывала боль. Дикая тоска. Я тихо выла под одеялом в своей комнате, до крови грызла губы и руки, в бешенстве разрывала на клочки попавшиеся под руки бумаги и тряпки…

Но чаще всего я просто была послушной ученицей темного мага.

— Да, учитель.

— Дорогая, успокойся… Я не настроен пугать тебя. Сядь. Расслабься. Нет! Пошли, потанцуем!

— Да, учитель, — мертво повторила я.

Лэйр Сартер откинул голову назад и провел руками по волосам.

Музыка была красива.

Нет, не так. Восхитительна.

Сильная, то медленная, текучая река, то бурлящий водопад. И крик. Боли. Любви. Надежды.

Учитель танцевал с особой страстью. Я старалась успевать за ним, попадать в темп музыки и его настроения.

— Ну, что же ты, Тори?! Это музыка любви. Сага Сартескерри, величайшее произведение искусства двадцать пятого века! Слышишь, двадцать пятого! Две с половиной тысячи лет прошло с того времени, как этот безумный вампир сотворил мелодию, которая приводит в восторг даже сейчас.

Это танец любви и жизни! С самой Тьмой, с опасностью! Ты же ненавидишь меня, да?

Танцуй, Тори! Танцуй! Живи…

Я не могла.

Учитель ушел. Но музыка осталась. Я седела посреди зала и думала… Ничего я не думала. Совершенно опустошенная, и сердце только колотилось как бешеное. В такт музыке.

Я хотела поплакать. Слезы все‑таки приносят облегчение. Но у меня не получилось.

Вновь это пофигистически — депрессивное настроение.

Ненавижу его.

Ненавижу…

Ненавижу!

Я прикусила губу до крови, чтобы не закричать от отчаянья.

Тоскливая мантра «за что все мне это» уже достала. И я просто слушала музыку, ожидая пока меня отпустит.

Проснулась я от холода. В замке всегда была комфортная температура. Но сейчас, казалось, что я нахожусь на улице в десятиградустный мороз.

Вся дрожа, я встала с ледяного пола в танцевальном зале, и безуспешно кутаясь в какое‑то подобие кардигана поспешила найти местечко потеплее.

Обшарив замок, я обнаружила, что ни тепла, ни даже Лэйра Сартера не наблюдается. Захватив из своей коморки теплых тряпок я поднялась на верх, в библиотеку. Там почему‑то было чуточку теплее.

Может почитать, что для согрева? Хм, наверное, неразумная идея. Для согрева обычно побегать там надо, или посохом помахать. Дело тоже полезное для меня, но энтузиазма не вызывающее.

Да и кто я? Маг или не маг?

Магия очень часто используется для бытовых целей. Я знала несколько видов вызывания огня, и согревающего и просто убивающего.

Под столиком в библиотеке всегда можно было найти что‑то полезное. Количество скопившегося там хлама в виде каких‑то баночек, палочек для писания, бумажек… бутылок из‑под вина, набралось там достаточно. И причем не только моими стараниями. Выудив зеленую бутылку покрупнее, с отбитым горлышком, я поставила ее на пол, на всякий случай подальше от легковоспламеняющихся предметов.

Заклинание или прямое воздействие? Сначала попробую второе, практиковаться то надо.

Аккуратно подталкивая потоками маэн Тьмы редкие огненные нити, я сплела простенький цветок, добавила к нему еще пару обрывков потоков Света и Земли… Получалось красиво. В работе с потоками напрямую есть определенная прелесть. Но вот вынужденная длительность и кропотливость… И как у учителя получается сплетать потоки в пугающе сложные структуры за долю сей?

Я закончила последний штрих, и из бутылки вспыхнуло аккуратное пламя. На вечный огонь похоже. Он приятно согревал, но не причинял боль, благодаря сдерживающей паутинке из Тьмы. Я взяла свой «факел» в руку и медленно пошла между стеллажей. За окном солнце уже давно спряталось, дул сильный ветер, и даже сквозь толстые стены было слышно его завывание и тоскливый скрип леса.

Мне хотелось еще музыки.

Я лениво просматривала корешки книг… «История народа рирхшатов. Первое упоминание, становление, их традиции и культура», «Физиология англесс и деймесс», «История Чаноры», какая‑то книга в синей обложке с названием на эльфийском, «Сила Звезд. Пособие для начинающих работать с редкой магией» «Тайны Южного океана», очередная полка с книгами на незнакомом языке, «Иту Ра Михори. Невероятное путешествие к Границе Океанов», «Известные вампиры Харине», «Орки как первооткрыватели алхимии»… Хм, я вытянула книгу, просто посмотреть, вдруг там картинка орка. Единственное изображение этой расы, что я видела, было в таком плохом качестве, что мое воображение и при слове «орк» рисовало лишь какой‑то сероватый огурец с ушами и топором.

Пролистав книгу, никаких иллюстраций я так и не обнаружила. А когда решила поставить на место, заметила тонкую книжку в красной мягкой обложке.

С рассеянным любопытством я взяла ее. Сильно помятая, пыльная. На обложке нарисован золотистый дракон и мужская фигура в сером. И название: «Потухшее пламя».

Какое‑то слишком поэтическое для научного труда, да и рисунок… Я подозрительно почитала коротенькую аннотацию: «Она — дракон из древнего и богатого рода. Он — простой полукровка из маленько городка Летты. Она — прекрасна. Он — обычен. Что у них может быть общего? Только один взгляд. И вера, что пламя любви потушить невозможно».

Ха… это что, любовный роман?! Я была удивлена, хотя, что значит удивлена, я была просто в шоке! Найти в библиотеке Лэйра Сартера любовный роман… Да и сомневаюсь что большеного качества. Кто это написал?

Некий Мир Лиран… ага, год издания 5083… сравнительно недавно, судя по внешнему виду книги классиком этот Мир быть не может, да и современным популярным беллетристом тоже… Ну как ни крути больше всего мне книга напоминала, то что на Земле называют «бульварное чтиво»…

Я услышала подозрительный скрип дверей и моментально спрятала книгу под одеждой.

— Вот ты где… — устало произнес Лэйр Сартер. — Какие‑то придурки ученые — маги проводили очередные локальные эксперименты с погодой на территории Дестмирии, повредили структуру самообеспечения замка. Я насколько можно исправил, но температура повысится только к утру.

Не хочу, чтобы ночью ты замерзла и умерла, хорошо, что хоть догадалась развести огонек, но вечно он гореть не будет. Хотя бы только по тому, что я этого не хочу. Иди в фехтовальный зал. Попробую еще раз доверить в твои руки меч.

Проговорив все это на одном тоне, Лэйр Сартер вышел.

Я в растерянности достала книгу, повертела в руках.

И спрятала обратно, проследив, чтобы книга не выпадала при резких движениях.

После занятия фехтованием, а после и боевыми заклинаниями, я возвращалась дико уставшая. Мысль была одна — спать.

Про книгу я и забыла, до тех пор, пока при раздевании в ванной комнате она не выпала на ледяную белоснежную плитку. Лежа в горячей ванной (система обогрева воды была востоновленна Сартером в первую очередь, естественно), я пролистала страницы. Стиль был легким и в тоже время очень приятным и красивым. Я задержалась на одном стихотворении:

«О чем кричало небо?

О чем молил огонь?

Ни Тьмы, ни Света

Нет.

Твердила ты.

А что же это?

Этот яд разлитый всюду?

А что же этот лживый блеск?

Молчишь…

Ответ ты знаешь…

Мы прокляты с тобой навеки.

Реальность ты не принимаешь, а сил создать мечту

Нет.

Нет!

О чем кричало небо? В тот миг, как ты летела

С отравленной стрелой в груди,

С сияющим алмазным наконечником?»

Красивое…

И мне вдруг очень захотелось почитать историю любви дракона и человека.

Придя в свою комнату я потеплее укуталась в одеяла, сотворила такой же как и в библиотеке обогреватель, и принялась за чтение… Пару страниц, чтобы посмотреть, что представляет собой творчество аборигенов Таэрры…

Это была лучшая книга из всех, что я прочитала за свою жизнь.

Она подарила мне немного надежды, она… наверное она принесла свет во тьму моей жизни… По другому не объяснить.

Ведь сюжет представляет собой в моем, еще земном понимании, классическую линию в литературе определяющуюся как «романтическое фэнтези». Здесь, то на Таэрре это было даже не фэнтези, реальность, простой дамский роман от которых дома я брезгливо отворачивалась.

Но эта была самая лучшая история в моей жизни!

Я прижимала книгу груди, она была для меня самым дорогим существом на свете! Единственное, что было родным в этом мире… Как глупо, но…

Это просто сказка — девушка — дракон отреклась от своего клана ради средненького мага… Страдания, расставание, убийства, слезы, боль и счастье, искренность, надежда и всепоглощающая любовь. Которой мне оказывается, так не хватало.

Я уже не хотела домой, я знала, что путь закрыт… я не хотела, чтобы Лэйр Сартер освободил меня от издевательского ученичества… не так уж мне и хотелось убежать неизвестно куда… особенно в такую отвратительную погоду… Нет я хотела любви, понимания… не этого настоящего лишь наполовину дружелюбия Дэнайра… а чего‑то такого… Хотела снова верить в сказку. Просто хотела снова верить в сказку…

Все в этой книжке закончилось хорошо. Драконица и маг были вместе. Они справились со всеми испытаниями, они достигли единения…

Я давно забыла, как это, думать о себе, как о маленькой наивной девочке. И снова почувствовала, как мечтать. И понимала, что это не глупо.

«Мечтать не глупо и не вредно. Мечтать нужно. Что бы верить в хоть какой‑то смысл жизни» — мельком обронил один из героев этой книги… Я всегда так считала.

Почему я так быстро отверглась от своего принципа, когда все лишь одна из фантазий обратилась адом…

Тсс, все не стоит, думать об этом. Я покрепче прижала книгу к груди и заснула.

Остаток этой ночи, был наполнен давно забытыми для меня спокойствием и умиротворенностью.

* * *

Эта сказка

Всего лишь чуть — чуть

Что сбыться могло

Но не сбылось

Это правда

Всего лишь чуть — чуть

То о чем

Так хочется забыть

Это песня

Наша с тобой

Пронизана болью с надеждой

Что платы не будет

Это танец

Безумный, смешной

Трагический, горький

Совершенно пустой

Это магия

Странное переплетение

Изломанной структуры

Фантазий

Лэйр Сартер никак не мог понять нравятся ему стихи написанные в таком стиле. Сорок третий век отличался оригинальными идеями…

Он резко захлопнул толстый топик сборника стихов поэтов Харине, где собрано по одному произведению от каждого мало — мальски известного автора. В целом Лэйр не особо уважал мрачное литературное творчество жителей Темной Страны, но встречалось кое‑что западавшее в его душу. Зато музыка у темных была потрясающей…

Хватит об искусстве.

Лэйр Сартер телепортировался во двор. Пронизывающий ветер освежил мысли и направил их из философского на практический лад.

Тори. Его ученица. Его главная проблема последние месяцы. О, она училась. Сартера даже пугало насколько большие объемы она охватила за это время. После того как он взбесился на нее по возвращению от эльфов девчонка только и знала что занималась магией, писала, читала… Вела себя как послушная кукла в его присутствии. И тот случай, когда Тори решила подслушать разговор с Джириттой единичный.

Нужно как‑то ослабить влияние на ученицу.

Она его ненавидела, это естественно. Но почему она не хочет бороться? Разве он наказывал ее сверх меры за непослушание? Неужели не видно, что его куда больше бесит это бездушное повиновение! И именно в тем, мгновения, когда она опускает глаза и стоит ожидая побоев вызывают наибольшее раздражение.

Но, а если подумать, то когда он прекратит подкалывать над Тори и награждать несильными подзатыльниками, она просто не так его поймет и тогда точно забудет про учебу.

Тори боится его, но только по памяти той боли, что причинил ей Лабиринт. Ведь она уже начала отходить от шока перемен, но откладывать Познавание не имело смысла…

А еще проблема в том, что Лэйр Сартер не знал точного магического потенциала своей ученицы. Она, инстинктивно, изменяла свою структуру, скрывая и так хорошо запрятанные родственниками данные о ее силе…

Он вспомнил посещение преподавательницы из Всесоюзного университета магии. Совсем они там чокнулись, да, маг он хороший, хороший специалист в своей области, но, сожги его вода, он тут с одной ученицей справиться не может, а они…

Глава 8

Оборотни разделяются на два больших клана — волки и дикие коты. Волки отличаются силой и выносливостью, дикие коты — ловкостью и скоростью. Оборотни проживают небольшими группами в Темном лесу, однако большинство мирно обосновалось в Харине с другими темными расами. Часть скрывается в Закрытом пике.

Мартин Тот (4635–5095), Шейли Джиритта(4728 — …) «История Великого Союза» глава 6 «Классификация рас Айрисса», год издания 5001

Холодно. Волосы давно покрылись сосульками, пальцы, несмотря на толстые рукавицы, уже не шевелились. Я пробиралась сквозь заросли, шла с закрытыми глазами, низко опустив голову, в надежде хоть немного защититься от ветра.

На эту прогулку в снежную бурю отправил меня учитель. Чтобы научить контролировать свою собственную структуру.

Не сумею согреть себя без помощи каких‑то посторонних предметов — умру.

Я честно старалась, я читала кое‑что по этому разделу магии, но… Совершать прямое воздействия элементарной формы на предметы я уже давно научилась, а вот на свое тело…

Я споткнулась. Упала лицом в леденящий снег. Встать. Нужно встать. Искать способ согреться.

Не хочу. Бессмысленно.

А замерзнуть, так умереть еще бессмысленней.

Я встала на колени.

Стучащими от холода зубами стащила рукавицы и принялась растирать друг об друга руки.

Я должна. Должна.

Глаза было невозможно открыть из‑за нависшего на ресницах снега.

Еще одна попытка.

Расслабиться. Подумать о Тьме, досчитать до шести, представить тепло… что‑то такое…

Потоки маэн оказывается можно видеть и с закрытыми глазами.

Я не стала тратить зря остатки сил — учитель сделал так, чтобы я не могла воздействовать на окружающие потоки. Только на собственную структуру.

Увидеть ее было на порядок сложнее. Следует ощутить себя, каждую клеточку тела, каждую капельку души. Проникнуть внутрь, разобраться.

Похоже на то, что я оказалась в какой‑то безумной смеси изрядно пошмяканной плетенной из лозы корзины и часового механизма.

Наверное, у меня от холода пальцы посинеют и отваляться при прикосновении, как в каком‑то страшном мультике или американской комедии… Идиотский момент, и почему это считается смешным?

Вот он нужный поток… Но если я ошибусь? Учителя здесь нет, чтобы вовремя все исправить. Вмешательство в собственную структуру опасно.

Но я же хочу жить.

У меня ведь даже есть такая хорошая книжка, которую я уже хочу перечитать.

Мне ведь нужно когда‑нибудь убить Лэйра Сартера?

Эти мысли согрели.

Я самозабвенно принялась за дело. Из каких‑то глубин памяти выплыли нужные схемы, и я пошагово дергала за тонкие черные нити, управляя потоками, отвечающими за теплообмен.

Это было не очень сложно. Но страшно и холодно. Я бормотала один из стишков из моей книжки, чтобы не сбиться.

Лес вокруг обезумел.

Ветер в бешенстве ломал ветви, подозрительно затрещала старая тонкая сосна, под которой я умостилась.

Очередной порыв — я одним махом завершила плетение и чудом отскочила от свалившегося, прямо на то место, где была недавно я, дерева.

Сердце перепугано колотилось, руки и лицо горели ледяным огнем от ветра, но внутри разгоралось тепло.

У меня получилось. И что теперь?

Я безуспешно попыталась найти зачем‑то снятые и выкинутые рукавицы, но погода практически ничего не позволяла увидеть.

Как вернуться в замок?

Адски болела голова. Я куда‑то побрела, надеясь, толи на интуицию, толи на явно недолюбливающую меня Судьбу. А вообще шла я по ветру, для удобства. Внутри было убеждение, что в какую сторону бы я не отправилась — повсюду меня ожидает замок с темным магом Лэйром Сартером. Сбежать от него невозможно. По крайней мере, не в такую погоду.

Пытаться просто расслабленно идти наудачу было сложно, просыпалась паника, и я, как обычно для успокоения решила вспомнить и закрепить некоторые аспекты в темной магии.

…Специфика этого вида магии заключалось в присутствии коллинеарных невидимых потоков маэн в общей структуре Таэрры. Они не поддаются прямому и вербальному воздействию, но зато на ограниченном участке их можно увидеть, используя руны, пентаграммы и зелья…

Скучно. Просто зазубренные слова из учебника…

Сцена, где Шеллилит, драконица, вызывает духа — предсказателя, ох как хороша! Одна из моих любимых. Весь этот ужас, и в тоже время счастье, что пришлось ей испытать…

Хм, интересно, эти духи — предсказатели выдуманные персонажи? Нигде не встречала упоминания о них. Может просто какая‑то легенда.

Хотя вот на легенды Таэрра была скупа. История этого мира и на самом деле богата поразительными, фантастическими фактами, так что придумывать что‑то не имело особого смысла. И так хватало. Нет, мифы, сказания, сказки, были, конечно, но далеко не в таком количестве, как на Земле. По правде если не предупреждать, что история выдуманная, я бы в жизни не отличила, что таэррская реальность, а что просто сказка.

Как же холодно в руки. И вроде как тепло, а кожа будто существует отдельно в виде ледяной корочки. Идти даже по ветру сложно.

…Есть некие элементы флоры и фауны, в которых концентрация потоков маэн Тьмы превышает средний показатель здорового объекта. Недаром тысячелетиями существуют легенды о принадлежности воронов, змей, пауков и лебедей, крыжовника, крапивы, такфиса, орхидей и черной ели к силам Тьмы. Любопытно, что из млекопитающих только арохе получили право принадлежать Тьме, данный феномен предположительно объясняется особенностью типа строения головного мозга и наличием разума с высокоорганизованной структурой…

Любопытно, почему вот ворон и на Земле в некоторых народах считался птицей темной, да и змей с пауками люди недолюбливали, а того же лебедя никому и в голову не пришло ассоциировать с Тьмой. Это только из‑за окраски или между мирами есть какая‑то связь, все‑таки слишком много сходств, о многих расах я знала из земных мифов и книг. Хотя неправильно говорить про расы, все арохе не принадлежат даже к единому биологическому классу… Вот тот же Морской народ.

…Морской народ есть общее название совокупности арохе, проживающих и связанных с океаном, морем. Это русалки с тритономи и сирены. Раннее являющиеся единым видом, в процессе эволюции разделились…

Как мне все надоело. Как же я устала.

До замка я добралась на удивление быстро. Все‑таки там был мой учитель, и я уже давно поняла, что это не просто словесное обязательство. Согласившись, стать ученицей темного мага я подписала незримый контракт, расторгнуть, который можно только по окончанию обучения.

Нельзя сбежать, нельзя ослушаться, больше чем допустимо учителем.

Был только один, абсолютно законный, выход — убить.

Вдруг я поняла, что совершенно не знаю, чем бы мне это заняться. Список всего того, что задал мне учитель, я уже сделала. Сам Лэйр Сартер куда‑то исчез вместе с вместительной сумкой, в которой судя по звуку было много чего стеклянного. Бутылки что ли сдавать пошел? А что неплохая теория, этого добра в замке хватает…

В доказательства собственным рассуждениям я вытащила из‑под кресла темно — зеленную бутыль с очень узким горлышком. Этикетка гласила, что ранее тут хранились «Русалочьи слезы» — белое, сухое, пять тысяч шестидесятого года…

Зашвырнув бутылку в мешок с остальным мусором, я внимательно оглядела комнату на предмет посторонних вещей. Для чего именно оборудовано данное помещения понятно не было — в достаточно просторной комнате, как половина гостиной, в художественном беспорядке стояли и лежали стулья, на каменных стенах сиротливо висела парочка картин с тоскливыми пейзажами холмистой местности. Вот и все. Зато количество мусора в виде всевозможных бумажек, перышек, палочек, скляночек, давно иссохших остатков пищи, осколков посуды из стекла и фарфора, наталкивало на мысль, что это помещение использовалась только в качестве мусорки.

Итак, уборка окончена, остается только перенести мешок на свалку на заднем дворе. А это пару сей. В последнее время уборка совершенно меня не напрягала — все‑таки магия великая вещь!

Ну и чем заняться? Я присела на один из стульев и глубоко задумалась, остановив взгляд на маленькой точке, вроде как лошади, пасущийся на бледно — зеленном поле… Потанцевать, а еще лучше, послушать музыку я не могла.

Не смотря на то, что мои познания в магии значительно увеличились за последние месяцы, откуда берется музыка в танцевальном зале все еще оставалось для меня великой тайной, как‑то там я не могла настроиться на исследования потоков, хотя чистая логика связывала появление музыки с присутствием Лэйра Сартера.

— Ты все еще тут? — дверь скрипнула, и в комнату вошел учитель. Быстро он.

Я опустила голову.

— Я то‑то еще должна сделать, учитель?

— Можешь со мной поговорить. Хочешь?

И наверняка как всегда мерзко улыбается, мразь. Не хочу. Ни разговаривать, ни видеть, ни знать, что ты существуешь!

— Ладно, не отвечай, не буду я тебя сталкивать с такой дилеммой. Но если есть какие‑то проблемы, не стесняйся, обращайся.

Я не выдержала и подняла глаза. Лэйр Сартер смотрел на меня с удивительно доброжелательным видом. Мне страшно. Я ненавижу. Я его не понимаю.

— Скоро весна, Таэрра согревается, и снег обращается в воду.

Что он несет? Будто бы не знает, от чего зависит смена пор года. Зачем выражаться как деревенский сказочник.

— Пойдем, потренируемся. Что сегодня предпочтешь посох или меч?

— Посох, учитель.

— А я меч…

Идиот, зачем он ведет себя как ребенок.

— Да, учитель, меч.

В замке казалось, стало светлей, даже паутины уменьшилось. Неужели из‑за весны?

Проходя мимо спальни темного мага, я споткнулась о череп. Вроде как человеческий. И что он здесь делает? Сартер специально, что ли так не следит за своими вещами?

Взяв из тренировочного зала оружие, мы вышли на улицу. Было прохладно, под ногами хлюпал полурастаявший снег. Опять вымажусь и вымокну как свинья. Я вздохнула, сосредотачиваясь на грядущем бое. И сколько я продержусь на этот раз?

Ух, я крута сегодня! Почти полтио. Учителю правда моя крутость не понравилась, и в следующих боях он усилил напор, так что это время так и осталось моим рекордом. Я, конечно, понимала, что Лэйр Сартер никогда не сражается в полную силу, и застать его врасплох невозможно, но мои успехи были явственны.

Когда я действительно устала на столько, что больше не могла сражаться, учитель таки позволил мне отдохнуть. Я села прямо на сырую холодную землю, так хотелось лечь и не вставать…

Темный маг пристроился рядом, не обращая внимания, как его по его брюкам расплывается грязное мокрое пятно. Что такое сегодня с этим педантом?

— Сегодня ночью умер один мой враг и один мой друг. Хотя друг это слишком сильно, скорее просто хороший знакомый. И что мне следует делать, радоваться или печалится? — он с кривой усмешкой посмотрел на меня. Ветер развевал его черные волосы, учитель был особенно красив с этим неопределенным выражением лица.

Сдохнуть тебе надо. Повесится на дереве. В луже утопится. Ты что, правда думаешь будто мне есть какое‑то дело, до того что ты, скотина, чувствуешь. Словно не знаешь, как я тебя ненавижу. Или это очередной вопрос — издевательство? Что ты хочешь, чтобы я тебе ответила?

Вдали послышался волчий вой.

— Я не знаю, что ответить, учитель.

— Хмм, тогда расскажи мне про Эпоху Меча и Магии.

— Эпоха Меча и Магии продолжалась примерно с две тысячи восьмисотого по три тысячи сотый год. Эти триста лет ознаменовались большим количеством войн, особенно сильно разгорались противостояния между темными и светлыми магами, доходило даже до реальных попыток разрушить мир, но все они удачно пресекались на полпути. Эпоха Меча и Магии следовала за Мрачными Веками, временем общего упадка, после Катастрофы, когда были уничтожены почти все достижения великих цивилизаций Эпохи Возвышения. За Эпохой Меча и Магии следовали Смутные Века, когда население Таэрры приходила в себя после принесенных разрушений. За триста лет Эпохи Меча и Магии история насчитывает сто три войны, общей длинной двести сорок два года, и пятьсот двенадцать крупных стычек в разных уголках Айрисса и Тэйхича…

Пока я рассказывала, учитель внимательно рассматривал меня, что не могло не дергать.

— Ну… и, мм, — я вздохнула пытаясь отвлечься от пронзительного взгляда темного мага. — Границы королевств постоянно менялись. К тридцатому веку остатки Эпохи Возвышения были окончательно разрушены — исчезла как страна Тор-Эль и образовалась Приаффия, быстро набиравшая могущество страна на территории Долины Аффли. Вначале четвертого тысячелетия появилась небольшая Эстская империя, в тридцать втором веке постепенно начала образовываться Харине на севере и Рирхшва на юге, на месте современных Рирхи и Швихта…

Лэйр Сартер неожиданно протянул руку и прикоснулся к моей щеке. Я мгновенно вскочила и отпрыгнула подальше, сердце дико колотилось от страха. Чего это он?

— Тсс, успокойся, — маг фыркнул. — Все, я верю, что знаешь, можешь идти куда хочешь.

А сам лег на землю, вымазывая свои блестящие волосы.

Как я его ненавижу, взять бы это дерево и прямо на него. Убить. Почему я его так боюсь?

Я побежала скорее в замок, надо бы помыться и что‑то почитать, хотя бы скучную хронику войн Чаноры или характеристику различных племен наяш-ди — жалких остатков былой великой цивилизации, обитающих в низовьях реки Чиаты на Крабе.

У входа в замок я обернулась. Лэйр Сартер исчез, о его присутствии лишь свидетельствовал одинокий меч и отпечатки тела на земле.

Некрасивая весна в Дестмирии. Слишком мало зелени и цветов, только лужи и каша из грязи и полусгнивших листьев.

Вяло скрипели несмазанные колеса старой телеги позаимствованной у крестьян.

— О чем задумалась, магичка? — веселый голос вожжего — старика с пушистой бородкой и молодыми глазами — вогнал меня в еще большую тоску. Жарий был позаимствован вместе с телегой для перевозки на поле кучи мусора.

Все люди как люди, весне радуются, лишь я все страдаю.

Нужно еще раз проверить расчеты, если ошибусь, придется исправлять все самой. Учитель напрямую сказал, что такими делами он заниматься не будет, пока имеет верную ученицу. Пусть эта самая ученица практикуется в общественно — полезных работах.

Жарий был настроен на беседу, и то, что я не поддерживала это желание, его не смущало:

— Учитель твой, конечно, мужик жесткий… Но понять, что такой маг делает в такой глухомани сложно. Я‑то знаю, простой люд здесь, в Дестмирии, хоть и корчит из себя магоненавистников, но… Как, что, только какая проблемка нарисуется — к кому бегут? К магу и бегут! Сельские знахари их, видите ли, не устраивают. Корова заболеет — а они с прошением к сильнейшему магу. А знаешь, и то, что магу совершенно по боку все эти сельские проблемки, и он милостиво игнорирует подобную ересь, никого не волнует…

Для Жария это имело особый смысл — будучи деревенским знахарем, он очень ревностно относился к своей должности. Настолько ревностно, что вся его болботня не заслуживала ни малейшей веры. Хотелось бы мне взглянуть на того дурака, что пришел бы к Лэйру Сартеру просить излечить корову от хворьки.

— Ты это, конечно, дело другое. На моем веку у нашего мага учеников немало водилось, и все они работали на благо деревни. Всенепременно, для народа это даже праздник, хоть никто даже за кристалл, не признается… Ах ты, кикимора пьяная!

Телега резко подскочила, наехав на камень, и сбросила на дорогу добрую часть мешков. Пока Жарий бурчал себе под нос ругательства я пролеветировала их обратно.

— Ты убегать пробовала? — неожиданно спросил старик.

— Нет.

Жарий хмыкнул, и буркнул под нос себе что‑то вроде «разумная».

Была бы разумная, тысячу раз подумала прежде, чем давать согласие на ученичество.

C жителями деревни за последнее время я познакомилась довольно близко. Наличие у местного темного мага учеников они воспринимали как проклятие и благословление одновременно. С одной стороны Лэйр Сартер уже много — много лет поддерживал методику обучение магии путем практики на сельскохозяйственном поприще, ученикам приходилась разбираться не только с урожаем и домашней живностью, но и с постоянными проклятиями и вылазками нежити на деревню. Это было хорошо для селян, так как сам Лэйр Сартер опустится да такого мог только при очень особенном случае. Но с другой стороны шансы, что недоученные черные маги помогут, а не только ухудшат ситуацию, были пятьдесят на пятьдесят. Поэтому сначала деревенские присматривались, подлизывались на всякий случай, и если ученик показывался надежным, ему тотчас впрягали самые разнообразные поручения, выполнять которые Лэйр Сартер настоятельно рекомендовал для здоровья. К слову такая практика применялась повсеместно в Дестимирии. Страна была‑таки хранилищем одиноких да гордых темных магов разной степени силы, но зато обязательно с замком, размеры которых, по словам Дэна, колеблются в зависимости от таланта — чем слабее маг, тем больше и зловещее замок. Темные предпочитали селиться где‑нибудь посреди непроходимой чащи, но так чтобы поблизости ошивалась одна — две захудалых деревушки. Та территория Дестмирии, что занимал Темный Лес, только официально была поделена на земли, на самом деле десятки темных магов разделили между собой островки сфер влияния и делали там, что душе угодно, не обращая на лордов земель ни капли своего драгоценнейшего внимания. Сотрудничество Лэйра Сартера и Дэнайра Храбреца было только убедительным исключением этому правилу. Разве что самая северная земля, со скромным названим Алмазная выделялась в Дестмирии своим высоким уровнем жизни и продуманной охранной системой.

По мнению «Новостей Великого Союза», с выпусками которых я знакомилась, после того, как учитель выбрасывал их под печь на кухне (наверняка только для того, чтобы я просвещалась), данная нестабильная ситуация держалась в Дестмирии уже довольно длительное время — лет этак триста, с перерывом на границе пятого и шестого тысячелетия, во время создания ВэСа, когда во всем мире царила полная неразбериха. Эта самая ситуация «накалялась», и в ближайшее время прогнозировалась очередная война, правда непонятно какого плана — то ли между магами (вариант маловероятный, в принципе никто из них не жалуется на подобное положение дел), то ли между Харине (желавшей прицапать себе оставшиеся территории Темного Леса), Салеттой (которая из принципа противостояния с Харине, не желала отдавать эти территория, несмотря на то, что самой они ей совершенно не нужны) и самой Дестимирией (слабые потуги на суверенитет которой, будут задавлены двумя великими державами). Мне оставалась надеяться, что обещанная война начнется не раньше, чем через пару десятков лет — к этому времени я уже точно издохну, от нечеловеческих мучений или неудавшейся попытки прикончить учителя.

Селян все эти дела мало беспокоили. Их более насущные проблемы волновали, вроде того же стихийного проклятия, опустошившего земли, предназначенные для посева ржи от необходимых для роста зерновых элементов. Я должна была привести поле в порядок. Попросту снять проклятие и обратить процесс было поздно, предо мной стояла задача очистить территорию от ошметков вредной магии, восстановить структуру и насытить землю всем необходимым.

Мусор на телеги должен был служить материалом преобразовавания, Лэйр Сартер решил, что попросту сжигать накопившееся за зиму добро излишнее расточительство. Логики в его мнении я не уводила — мусора, между прочим полно, зачем еще откуда‑то везти — но это не мешало исполнять приказ.

Мертвое поле находилось сразу за деревней и пара любопытных детишек во главе с местной фанаткой Мери — Сью, семнадцатилетней Дашшай, устроились наблюдать за магическим процессом под большим дубом. Меня это сильно напрягало, терпеть не могу, когда кто‑то смотрит, как я что‑то делаю, особенно если я не уверена, что сделаю это что‑то по меньшей мере неплохо.

— Ну не стой, делай уже свое дело, ученица темного мага.

Я раздраженно взглянула на Жария, тот хмыкнул и предусмотрительно отошел подальше. Я вздохнула, взывая видение потоков, и принялась за кропотливый труд очищения поля от мерзких серых пятен. Когда я закончила из зрителей остались только Дашша и Жарий, детям давно надоело смотреть, как я просто стою сосредоточено прищуриваясь. Я зевнула и принялась за восстановление, преобразование и синтез. Сама по себе работа не очень сложная, но большие масштабы выматывают, и закончила я только тио через два. Для Лэйра Сартера с его опытом и Единством с Тьмой все это бы пять дис заняло, а бедной мне приходится часами всматриваться в потоки.

— Ха! А ты точно все? — поинтересовалась Дашша, видя, что я разворачиваюсь, — А то я никаких изменений не вижу.

— Это ты не видишь, — устало огрызнулась я. Вообще‑то девушка была мне симпатична, но иногда уж больно сильно выводит из себя своим наглым, вызывающим поведением. Было бы это еще оправдано, но это подобие подобия Мери — Сью только и обладала, что пышными формами, смазливым личиком и изрядной долей ехидства и самоуверенности. Да и одежда ее соответствовала, тому, что, по — моему мнению, предпочитает данная категория девиц — облегающие брюки, рубашка с глубоким вырезом и облегающий корсет. Вроде как удобно и сексуально. Правда здесь, в Капинорках, хоть и ее наряд считался вызывающим, никого волнения по этому поводу не было. Большинство дам в деревне ходили в юбках разной длины, но и брюки ничем удивительным не являлись. Да и наблюдая за жизнью крестьян и читая книги, я пришла к выводу, что на Таэрре испокон веков процветает равенство полов.

— Да, ладно, не бурчи. Пойдем я тебя молочком напою.

— Я тебе кошка или собака, что бы меня молочком напаивать? Нет, чтобы просто угостить….

Мы прошли стену из высоких елей и вошли в деревню. Дома здесь ограждать было не принято и компактные некрашеные деревянные здания были разбросаны в полном беспорядке.

— Ну, это смотря с какой стороны смотреть. Со стороны нашего любимого господина Сартера ты явно какая‑то дворняга.

— Угу, а подобные тебе даже… — я запнулась, пытаясь подобрать нужное сравнение. Вот дрянь, вечно у меня в такие моменты все из головы вылетает, и главное понимаю, что хочу сказать, а выразить словами не могу.

— А так хорошо начинала, — Дашша хихикнула, встряхнув своими роскошными черными кудрями. — М-м-м, весна! Так здорово! Ты чуешь, какой запах?

Я шумно вздохнула — сырость, грибная гниль, а также тонкий аромат, доносящийся из раскрытого хлева.

— Оо, дядя Миорх, день светлый вам! Хотите, наша магичка вам поможет навоз выкинуть?

Мужчина даже не повернулся на голос девушки, а я поперхнулась, не помню, чтобы изъявляла желание навоз выкидать, тем более этому вечно хмурому смуглому дядечке. Мортирий, отец Дашши, как‑то рассказывал, что этот Миорх — рирхшатец из Тиги, и приехал он сюда лет пятнадцать назад с молодой женой из Харине, и за все это время улыбки на лицах этой парочки можно было пересчитать по пальцам. А их дикий сыночек Лин гордо носил звание самого вредного ребенка в деревне. Забывая о уже взрослом ребенке — Дашше.

Прогулки по Капиноркам успокаивали меня, тут все же жили обыкновенные люди, не всегда приятные, но обыкновенные, когда от Лэйра Сартера буквально несло аурой своей особенности. Интересно это действительно от магов такой эффект, или я просто так сильно ненавижу своего учителя, что это придумала?

Я присела на вырезанный из толстого обрубка ствола такфиса стульчик перед домом Дашши, пока она побежала за обещанным молоком. Их лохматый рыжий пес с погрызенными ушами радостно подбежал ко мне. У меня откуда‑то было сложено впечатление, что собаки магов недолюбливают, особенно темных, но все здешние животные пытали ко мне необъяснимую страсть.

Я откинула голову назад, рассеяно поглаживая пса, небо было ярко — голубое, не помню, чтобы на Земле я видела такое насыщенный цвет. Я закрыла глаза. Мне хотелось домой. Учитель упоминал, как‑то, что если я стану настоящим темным магом, то смогу сама перемещаться между мирами. Хорошо бы… Правда, что мне тогда на той Земле делать, это превращение в настоящего мага займет не год, не два, а десятки лет. Так чтобы достигнуть Единения. И неизвестно, могу ли я применять магию на Земле, а вдруг останусь просто необразованной, уже давно никому не нужной теткой… Да и тут мне непонятно что делать. Надо же какая‑то цель в жизни, кроме тупой учебы и воображаемого убийства Лэйра Сартера. Типа того, что в школьных сочинениях пишут — устроится на хорошую работу, создать любящую семью…

Я тихо засмеялась.

— На, ненормальная, — Дашша с улыбкой протянула мне кружку молока.

— Аи! …! — выдавила я старое доброе русское ругательство.

— У нас так не выражаются, — невозмутимо отметил учитель. — В данной ситуации, более уместным прозвучало бы «Хейм ни тро» по эльфийски, или же гордое дестмирское «коровье вымя»… на худой конец просто «проклятие», но уж ни как не то, что ты только что воскликнула.

Судя по подозрительному хрусту, он сломал мне ногу.

— Что скулишь? Лечись… — и ушел.

Ненавижу ублюдка.

Это же надо больно‑то как, сейчас сознания потеряю — а он лечись. Чуть не за ту ниточку дерну — и все, сдохну. А я дерну, так как целительством подробно не интересовалась. Процесс знаю только отдаленно, как бы понаслышке. Сложно было предупредить о подобном эксперименте.

Мысленно бурча, чтобы не подвывать от боли, я все‑таки осторожно исследовала свою структуру. Фактически, целительство — это не более чем возвращение или воссоздание потоков маэн структуры в исходное положение. Для этого нужен либо врожденный дар, либо кропотливый труд. В моем случае более вероятно второе.

Было больно и долго. От напряжения нога болела еще сильнее, но делать‑то нечего — не вылечу себя сама, не вылечусь вообще, ибо Лэйр Сартер скорее подождет пока моя бедная конечность сгниет и отвалится, чем поможет, хотя бы советом.

А еще место‑то какое дурацкое выбрал для введения в практику целительства — перед дверью туалета!

Я, устало поскуливая, прислонилась к стенке. Громадный паук шустро взбирался вверх по паутине, свисавшей с потолка прямо посреди коридора. Я рассеяно перешла на видение потоков маэн и недлительными манипуляциями заставила паучка переместиться ко мне. Чтобы окончательно вылечиться не помешала бы капля жизненной силы. Сам процесс взаимодействия потоков разных стихий, создающий жизнь. Это не зависело от размера животного, только сила арохе была неизмеримо выше, отчего жертвоприношения разумных существ были запрещены даже среди темных магов. Я легким движением переплела черные нити с белыми, паук мгновенно умер, а почувствовала, как в ноге окончательно исчезли остатки боли. Вообще‑то утверждение, что жизненная сила любого животного одинакова не совсем верно, те, что считаются принадлежащими Тьме, дают куда больше энергии, как тот же паук. Хотя главное их преимущество в простоте использования, чтобы забирать жизненную силу любых других животных нужно пройти хотя бы Посвящение, а для пауков, змей, лебедей и воронов достаточен и начальный уровень. А вот проводить жертвоприношение с любым арохе возможно и для не мага, силу это даст в любом случае, большую силу…

Я встала, и замерев на сей, решила отправиться в мою комнатку — лабораторию у библиотеки. Это маленькое помещение я заняла совсем недавно, там было удобно учиться и при желании проверять заклинания на практике, не боясь повредить книги.

Стоя перед лестницей, я услышала из‑за угла приглушенный звук взрыва — похоже Лэйр Сартер опять решил провести эксперимент у себя в кабинете у малой библиотеки, а не в лаборатории. Надеюсь, мне не придется там убираться, все же это его личное пространство, куда он меня редко пускает.

Ступеньки угрожающе скрипели в такт моим шагам…

День сегодня идиотский.

С самого утра у меня все валилось с рук, даже яичница пригорела, хотя я уже давно научилась нормально готовить куда более сложные блюда. Лэйр Сартер с утра пораньше устроил тренировку по стрельбе из лука, с которым у меня были очень напряженные отношения. Если ножи я еще приноровилась довольно сносно метать, то как попасть в цель стрелой все еще было для меня загадкой. Раздраженный неудачами учитель, засыпал меня вопросами, на которые, не смотря на всю мою тщательность в обучении, я так и не смогла ответить. За что была наказана полной уборкой двора и в придачу отправлена на сбор птичьих трупов. Зачем они, и где это добро можно найти, мне объяснить, естественно, не соизволили.

Дашша, которая подловила меня недалеко от деревни, предложила вырезать всех курей крикливой семьи Факрит, но те и так были практически нищими, и совесть не позволила мне так поступить. Уж лучше в таком случае лесных птиц подстрелить. Но этих уже пожалела Дашша и завела меня в некое подобие трактира. Маленький домик у главной дорожки в деревне считался местом, куда приходили поболтать уставшие после дневных трудов крестьяне. Ну, официально, так как в какое бы время дня я туда не заходила, все время видела половину мужского и треть женского населения деревни. И когда они только работать успевали?

Хозяин трактира Ягорий, немолодой мужчина с типично хэдской внешностью — бледный, черные волосы до плеч, собранные в хвостик и светло — голубые глаза — угостил меня легким обедом, и, выслушав Дашшу, со скуки решившую помочь мне, предложил сходить на ближайшее болото: там недавно видели молодых оборотней — котов, может после их игр, что осталось.

Дашша этой идеей воодушевилась, и мы отправились по указанному направлению, хотя меня больше привлекала идея наделать птичьих трупов самостоятельно, чем идти в болото. По крайней мере Ягарий не наврал и парочку мертвых задушенных глухарей мы нашли. Хватит с учителя.

Учитель правда потом сказал выкинуть эту гадость, но не сомневаюсь, что если бы я их не принесла, нашел бы еще куда послать.

Потом пришел Дэйнайр, поговорил с Лэйром о политике, поругался и убрался подальше от рассерженного мага. Поговорить со мной в качестве психолога. О моем поведение. О моем страхе, моей ненависти к Лэйру Сартеру.

Плел как обычно, что‑то о предвзятости, непонимании его мотивов и того, что такое поведение для темного мага с учениками само собой разумеющееся в Дестмирии, что он и так ведет себя сравнительно дружелюбно. А я полная дура, которая зациклилась на себе и своих переживаниях, не желающая видеть мир вокруг.

— Ты правда так считаешь? — спокойно спросила я, после всех его нотаций.

— Да… извини, — как забавно вопросительно прозвучало его извинение.

— Ладно, Дэн, за что мне тебя извинять. Ты просто не можешь меня понять. Я сама себя не могу понять.

Я помолчала. Дэнайр, отведя взгляд, ковырял ствол вяза.

Сегодня было хорошо. Отличная погода — солнце, легкий ветерок, все зеленое…

— Знаешь, мне кажется, что сегодня у меня день рождения. Я не уверена, совсем сбилась со времени с тех пор, как здесь оказалась…

— Сегодня одиннадцатое число второго месяца лета, — Дэн удивлено взглянул… Будто бы не предполагал, что у меня может быть день рождения.

— Да, если считать что я попала на Таэрру в тот же день, что был в моем родном мире, то все правильно. У меня сегодня день рождения. Можешь поздравить.

— Поздравляю, — растерянно пробормотал мужчина, будто не понимая, что я хочу от него.

Я на какую‑то долю сей разозлилась, но быстро успокоилась. Я ведь даже не знаю, празднуют ли здесь дни рождения также как и на Земле. А вдруг этот день считается траурным…

Не помню, что бы хоть где‑то упоминалось про это.

— Я пойду, — мне надоело это неудобное молчание.

— А, да… пока, до встречи… — Дэн развернулся, свистнул свою лошадку Жару…

Правильно. Уходить должен он. Территория замка и его окрестностей куда больше моя, чем его.

Хорошая погода.

А день идиотский.

Я сидела на дереве. И была абсолютно спокойна. Чувство полного покоя и умиротворенности. И чувство, что не так уж плох мир Таэрры. По крайней мере он красив. Странно, что раньше я этого совсем не понимала, но даже так называемые «мрачные леса Дестмирии» были просто прелестны сейчас. Величественный, насыщенный темно — зеленым цветом елей, более светлыми пятнами берез и осин, со скрученными старыми и уже практически черными такфисами. Лес имел свой запах, я не помнила, что бы какой‑то лес на земле так пах. Не скажешь, что приятно, свежо, но вот так реально. Лес был полон Жизни. И живой и мертвой. А может просто в этом виновато мое обострившееся восприятие?

Я взглянула на потоки маэн. Сеть, окутывающая весь мир, была так совершенна, так прекрасна. Я с трудом вспоминала, тот дурацкий страх перед всем этим великолепием. Чем это было вызвано? Просто отторжение сознания всей этой невероятности? Какая‑то слишком бурная реакция…

Интересно было бы научиться превращаться в какую‑нибудь птицу, кружить над миром, видеть всю картину…

Когда‑то мне хотелась принца. Не обязательно настоящего, а того человека, кто понимается под самым лучшим, самым милым, самым добрым и любимым. И таким красивым, таким идеальным… Это так глупо и стыдно, не так как фантазии на тему «я — супер крутая воительница — магичка в сексуальном корсете и облегающих брючках» (почти как Дашша), но тоже неприятно…

Темные леса в Дестмирии это зелено — черное море деревьев с редкими светлыми пятнами полей, у лесных деревушек.

Я все пыталась думать о красоте природы, о людской психологии, но в голове настойчиво кружились запутанные ряды формул и определений. Теперь, можно сказать, я многое знала. Я прочла практически все, что касается магии, выучила в совершенстве эльфийский и торский, неплохо знала хадчанский (и когда только успела?). Быть магом крайне полезно при изучении иностранных языков. А еще я прочла море книг о самой Таэрре и все‑таки сумела выстроить более — менее общую структуры истории мира с отличным знанием отдельных моментов. Я могла рассказать, как из сотен мелких королевств на Айрессе появился Великий Союз, состоящий из крупных, сильных держав. Официально никто бы не назвал, конечно, Дестмирию или ту же Окру сильными странами, но если сравнивать с тем, что было на их месте за пару сотен лет…

Когда я смотрела на потоки маэн, мне казалась, что Таэрра сама очень живая штука, со всем, что присуще живому существу. Ведь структура у нее есть, и куда более совершенная чем у любого арохе, следовательно, должны же быть у Таэрры какие‑то чувства, они только также отличаются от нормальных в общем понимании, как и сама структура. Но Таэрра определенно любила бурную жизнь. О, она просто кипела от постоянных войн, революций, героических деяний и великих свершений. А еще Таэрра любила красоту.

Странные мысли у меня сегодня, наверное, этот праздник о котором твердили деревенские — День Ненужных Мыслей — действительно имеет в себе какую‑то реальную основу. С праздниками здесь было совсем не так как на Земле. Я знала День Новой Весны — это было понятно и логично, для дестмирцев этот день имел почти такое же значение как для русских Новый год. Известен был мне и День Последнего Листа. Каждый год он был в разное время, когда действительно опадает последний лист. Я никак не могла понять, как же люди могут об этом узнать — бегают по всему лесу, высматривая каждую веточку? Даже это совсем бессмысленно. Праздник был один для всей Дестимирии. Когда я пыталась расспросить об этом Жария, тот только очень удивленно смотрел на меня, глупо ответив, что они просто знают. Было много таких моментов, когда на что‑то казавшееся мне совершенно нелогичным и необъяснимым все реагировали, так как нужно, принимая как естественный ход событий. И ладно, были бы это какие‑то суеверия, имеющие какое‑то отдаленное обоснование, нет, речь шла неких самих законах мироздания, вроде ежегодных смерчиках, приносящих новые идеи и странные мысли в День Ненужных Мыслей.

Какие такие смерчики? Смерч — это всего лишь атмосферный вихрь, возникающий в грозовом облаке. Откуда в нем могут быть мысли? Данное обстоятельство не подвергалось разъяснению даже со стороны магии. Или это тоже относится к неписанным законам Таэрры? То, что не имело никакого научно — магического объяснения и принималась как данное. Например, возможность рождения детей у разных видов и родов. Да и в целом происхождение арохе просто — напросто списывали на Создателя, саму Таэрру, разбросали их по разным таксономическим категориям, и ученые даже не пытались создать какие‑то другие теории, ту же эволюцию. Хотя она упоминалась в некоторых трактатах про животный и растительный мир, что виды со временем изменяются, и про естественных отбор там было, но только вот арохе из всего этого исключались.

Мое возмущение землянки, стремящейся всему найти хоть какое‑то маломальское объяснение, прервал очередной проклятый медведь. Вот узнала бы, какой идиот так позабавился, сама бы его так прокляла.

Я бесшумно спрыгнула с дерева. Медведь замер. Меня он не видел, не слышал и не обонял, легкое плетение скрывало мое присутствие от млекопитающих, однако какое‑то звериное чутье в совокупности с вызванным проклятием более развитым разумом, заставило животное насторожиться. Подозрительно оглядывая промежуток между низкорослой елочкой и волнообразным черным стволом такфиса, медведь медленно двинулся на меня.

Я просканировала его структуру, рассчитывая возможность снятия проклятие. Повезло. Медведю повезло. Из предыдущего десятка особей, только у одного изменения произошли не необратимо. Я принялась распутывать инородные черные нити в структуре зверя, а он окончательно сорвавшись, грозно зарычал и бросился на меня, дико мотая головой. Я попыталась параллельно воздействовать успокоительными плетениями потоков, но это было сложно, когда объект в движении. Я чудом отскочила в бок, не теряя сосредоточенности на потоках, и взбешенный зверь пронесся мимо. Пока он медленно тормозил и разворачивался, я успела снять проклятье. Вот и все, теперь тихонько отступаем, пока он не очухался. Но медведь попался мне слишком активный и кровожадный, несмотря на снятие проклятия, вновь бросился на меня. А я слишком расслабилась и уже сбросила видение потоков, и его прыжок прямо на меня стал неожиданностью. И не успевая, сообразить, что собственно делаю, я рефлекторно защищаясь достала из ножен на поясе кинжал и воткнула его в сердце зверя. Мой длинный ножик был еще и отравлен, так что медведь умер, мгновенно завалив меня своей тушей. Задыхаясь и чувствуя, как трещат мои ребра я поскорее слевитировала труп зверя с моего тела.

Вот, зараза! Было неприятное чувство, спасла и тотчас убила, и ведь главное могла бы просто лишить сознания… Я выдернула кинжал. Обычно я не ношу оружия, но сегодня с утра решила попрактиковаться в артефакторике и немного зачаровала первое попавшееся под руку оружие. Этот вид магии не зависел от Тьмы или Света, это было скорее что‑то среднее между техникой и рукоделием закрепленное магией, артефакторика приятно успокаивала, потому мне и нравилась. Лэйр Сартер не требовал заниматься этим, он сам скорее предпочитал алхимию. Она тоже была интересна, но стойкое отвращение к химии со времен школы и самому учителю отталкивали меня от изучения этой науки.

Таак, и что с медведем делать? Может преобразовать во что‑нибудь или оставить волкам на съедение. Я зевнула и решив не нарушать баланс природы, отправилась обратно в замок. Блин, противно на душе.

Конец лета уже, скоро год как я здесь. Какой ужасный и длинный год…

* * *

Лэйр Сартер увернулся от ловкой ручки мелкого воришки, и, взвесив мальчишке подзатыльник, двинулся дальше. Узкие улочки Цейра петляли безумными спиралями, и чтобы пройти к нужному дому сначала приходилось изрядно покружиться по городу. Проектировал столицу Цейрской земли явно какой‑то пьяный гном, но Лэйру даже чем‑то нравилась подобная планировка. Да и город в отличие от Эрситы был старым и оригинальным, а не этой хоринеской подделкой. Грязный конечно, но это же Дестмирия… Выйдя из переулка с полуразвалившимися красными кирпичными зданиями и подозрительным населением, темный маг вышел на главную площадь, где гордо красовался трехэтажный особняк Дэнайра со множеством балконов, колон и гигантской зеленой крышей от чего черно — белый дом казался каким‑то невразумительным подобием баньяна. Булыжник сменила узорная бордово — серая плитка — очередное подражательство. Все‑таки Цейр был скорее территорией древнего Дестена, а не более молодой Харине и возведен город был еще во времена Эпохи Меча и Магии, и все это подстраивание под хэдскую культуру в настоящее время выглядело глупым.

У массивных ворот дома Дэна наперерез магу выскочила большеглазая нищая девочка. Скрутившись в просительном поклоне, она требовательно уставилась на Лэйра Сартера. Он поджал губы, но бросил ей пару монет. Все‑таки эта смуглая девочка имперка, и по — другому ей не выжить в Дестмирии.

— О, какие гости! — Дэнайр сам решил встретить мага. — Что, решил поговорить про этот новый закон?

Лэйр поморщился, входя в дом. Убранство большинства комнат кичило своей роскошью и безвкусицей, особенно раздражали мага все эти швихтские ковры с фантастическими баталиями орков и оборотней.

— … совершеннейшая глупость. Будто бы им там просто нечего делать… Да таких союзов как ВэС было десятки, но не один придурок еще не приказывал провести подобную реформу, — разглагольствовал Дэн. У него явно сегодня хорошее настроение.

— Таких союзов как ВэС еще не было. Хоть мне он и не нравится, но сложно поспорить, что этот альянс получился весьма могущественным.

Все‑таки его созданием занимались весьма достойные арохе. Только Дэнайру знать эти подробности не к чему.

— Но единый язык для законодательства и в образовании… Это по — моему чересчур. Вряд ли той же Харине это понравится, особенно если учесть, что официальном языком ВэСа назначается салетский, а об эльфах и говорить нечего. Решат еще, что пора вернуться к временам всемирных войн.

— Эльфам может и не понравится, но Харине сама была инициатором этих реформ… — Лэйр Сартер рассеяно сел в одно из более — менее приличных кресел. — Возможно, она просто провоцирует Атрессу на повстание. Последнее время положение в Стране Эльфов не из лучших.

— Да? Не подумал бы… Но мне это просто не нравится. Хоть я салеттец, но эти реформы уничтожают индивидуальность народов.

— Иди и запишись в третористы тогда, — Лэйр фыркнул. — Успокойся, отменят эту реформу.

— Мм, и откуда такие сведенья? От этих твоих дружков из Ордена Равновесия? Сомневаюсь, что эти идеалисты могут что‑то сделать.

— Дэнайр, не вмешивайся в то, что тебе не дано и не нужно понимать, — Лэйр закрыл глаза и подумал, о том, как достала его Тори, что он так разговаривает с человеком, считающем его другом.

— Это ты так мягко намекаешь, что я дурак? И что простой ничтожный человек, не обладающий выдающимися магическими способностями. Лэйр, я, конечно, понимаю, что для тебя всего лишь временами полезный товарищ, но будь добр, не оскорбляй меня так прямо в моем доме.

— Прости. Просто осень началась.

— О, да! Уважительная причина.

Лэйр промолчал, не открывая глаз.

— Скоро уже год, как у тебя есть ученица.

— Да, и она все еще не сдвинулась с этапа Познавания ни на шаг.

— Не преувеличивай, сам же недавно говорил, что девочка знает больше меня.

— Простые знания и Познавание Тьмы разные, знаешь ли, вещи. Она такая дикая, и так меня боится, хотя уже давно должна была приспособиться и расслабиться. Прекрасно же понимает, что убивать ее не стану.

— Подростки всегда такие проблемные.

— Ей уже пятнадцать, пора и взрослеть.

— Ты еще начни, «а я в ее возрасте уже»…

— Хм, я в ее возрасте был не умней, но и возможностей поумнеть таких у меня не было.

— И опять же, ты сам говорил, что невозможного нет для любого…

— Ну да… принеси‑ка вина…

— Слушаюсь, о великий маг!

Глава 9

… Возвращаться в Эстскую империю я решил, спускаясь по реке Дане. Все‑таки вода — моя стихия. Сначала путешествие проходило быстро и беззаботно. Но декаду назад на меня напала проклятая наяда! Бедняжка, такая красивая. Северные земли никогда не смогут избавиться от последствий Войны Безумств, прошло более трехсот лет, а спонтанные проклятия все также могут настигнуть любого. Какая жалость, что богатые земли севера не смогут послужить приспешникам Света, даже если мы одолеем оборотней и вампиров, заполонивших их.

Но сейчас я пишу не об этом. С наядой я справился, но моя лодка сильно повреждена. Пришлось остановиться и отправится на поиски материалов. Но неприятности продолжали меня преследовать… … Сегодня вечером я набрел на руины города. Пугающее место, такая непривычная тишина. Но, как ты знаешь, я люблю архитектуру, и удержаться от исследования мне не удалось… …Особенно меня удивили необычные камни цвета высохшей крови, исписанные незнакомыми рунами, они определенно имели магическое происхождение, но, для чего были созданы, я разобрать не мог…

Отрывки письма Редриса Антика, мага и путешествиника своей жене Экхике Антике (3011). Опубликовано в биографическом романе «Путь Антика» в 4311 году

Гроза. И уже год, с тех пор, как я здесь. Дождь лился как из ведра, толстые струи больно разбивались о неприкрытую голову. Гром и молния, резкие порывы безумного ветра, стон качающихся деревьев. Колыхающаяся серая мгла. И я на крыше замка, мокрая с ног до головы, и в любой момент могу получить удар взбесившегося электрического разряда. Хотя магам это полезно, стихийным в особенности, но и темные вполне могли преобразовать структуры… Хватит о магии! Нужно просто расслабиться и наслаждаться. Или страдать. Дождь имел странный привкус… винограда. Может какое‑то проклятие?

Да какая разница.

Пронзительный свист вывел меня из раздумий. Пьяный Лэйр Сартер внизу призывающе размахивал посохами в обеих руках. Приспичило учителю моему потренироваться в нетрезвом состоянии.

Я спрыгнула с крыши, смягчая падение магией. Темный маг, уже такой же мокрый, как и я, бросил мне посох и сей же сей напал. Я отбила первый удар и поторопилась отскочить подальше. С выпившим учителем следует быть особенно внимательной, он куда меньше контролировал себя, и главным было не подпускать его близко.

Я внимательно следила за движениями темного мага, мужчина нарочито медлительно подбирался ко мне, не обращая внимания на налипшие на глаза волосы. В светлых брюках, одной, почти прозрачной из‑за дождя рубашке, со своей улыбкой и поблескивающими глазами, в эту грозу он выглядел молодым прекрасным безумцем. От такого точно нужно держаться подальше. Он вновь напал, я увернулась, сделала лживый замах и вновь резко отступила.

— Играем в догонялки? — он приподнял бровь.

Да, учитель. Может хоть в бою я смогу убежать от тебя.

Да, мы играли в догонялки. Он нападал, я уворачивалась, прыгала молодой козочкой по всему двору.

— Хеей! Как же ты убьешь меня, если будешь все время убегать?

Убить в честном бою. Слишком несбыточная мечта. Мне достаточно будет отравить тебя ядом, медленным, чтобы мучился часами в конвульсиях. Или хотя бы прирезать ночью, как последнюю мразь.

Дождь все лился! Раскат грома! Ослепительный блеск молнии и загоревшаяся крона старого такфиса.

Я напала, он небрежно отбил удар и сбил меня с ног. Прежде чем был произведен следующий замах, я прокатилась по земле и вскочила на ноги. И опять напала вместо логичного отступления. Он увернулся, я одним прыжком пробралась мимо него и попыталась подойти сзади…

Догонялки во время грозы, догонялки под виноградным дождем, догонялки с Судьбой, с человеком, которого я ненавижу…

Я продержалась долго, ветер уже стал утихать, наступил вечер.

Учитель подобрался сзади и наградил серией ударов. От части я уклонилась, часть отбила, но резкий толчок в грудь поставил меня на колени перед темным магом, еще один удар повалил лицом в грязь, я чувствовала, как влажное дерево прижало шею…

Потом Лэйр Сартер шумно выдохнул и убрал посох, когда я встала он уже успел исчезнуть. Вернуться на крышу? Я подняла глаза вверх — на моем месте сидел темный маг с невесть откуда взявшейся бутылкой. Я чувствовала на себе его задумчивый взгляд. Хочет, чтобы я присоединилась? Нет уж… Дождь все равно уже закончился. Я медленно пошлепала в замок, мельком замечая, что дерево, в которое ударила молния, выглядит невредимым. Работа Лэйра Сартера что ли…

— Дорогая, иди‑ка сюда, — учитель протиснулся в мою комнатку и издевательски поманил пальчиком.

И что я такого натворила? Я отложила толстый том в темно — синей обложке, и пошла за темным магом. Завел он меня в один из тех редких нежилых коридоров, куда я еще не добиралась ввиду угрожающей загрязненности. Пройдя через потайную дверь, мы попали в новый коридор, еще более запыленный, чем предыдущий. Здесь даже стены такими черными не казались из‑за пыли. Остановился учитель у весьма примечательного места. Я просто глаз не могла отвести этой примечательности. Ковер на стене. Пушистый, розовый. И под пятнами (я опознала кровь и вино, череда зеленных пятнашек произошла от преобразующего зелья, а странное черное, напоминающее по форме эмбриона осталось загадкой) и простой грязью скрывались цветочки и надпись «С любовью, для моего Лэйра». Я внимательно рассмотрела это чудо и перевела взгляд на мага, у того было выражение лица, будто по досадной случайности в бутылке от его любимого «Мартеротского», белого, урожая пять тысяч восемьдесят седьмого года, оказалась моча.

— Заходи, — тут только я обратила внимание, что он открыл незаметную маленькую дверцу прямо напротив этого чуда — ковра. Я вошла в комнату, проблемами освещения там никто не озаботился, и пришлось зажечь небольшой светящийся шарик. Пока я отвлеклась, учитель уже успел исчезнуть и оставить меня наедине с огромными шкафами и комодами. И как это понимать? Да никак. Действия Лэйра Сартера я уже давно отказалась понимать.

Ладно, исследуем, что тут у нас. А у нас тут… одежда…

Я изумленно раскрыла все ящечки, полочки, дверцы и сундуки. Всюду лежит одежда. Еще и женская. Платья, брюки, блузки, юбки… Что за бред?

Я растеряно села на выкинутый из шкафа ворох одежды. Я могла еще понять принцип построения структуры огня без наличия в ближайшем окружении потоков маэн данной стихии или запутанную теорию Зингиора Ме о происхождении наяш-ди, но уж ни как не то, что хотел сказать мне учитель, приведя сюда. Пока я довольствовалась только парочкой мешкоподобных черных платьев разной утепленности и длины, а тут что еще за намеки? Я должна превратить это тряпье во что‑то полезное?

Все еще пребывая в задумчивости, я решила примерить шикарное облегающее красное платье, украшенное замысловатыми узорами из золотых нитей и мелких драгоценных камней. Кое‑как залезши в это чудо, проявляя чудеса ловкости, зашнуровав корсет, я взглянула в зеркало и не сдержала хихиканье. Выглядела я комично — платье перекошено, волосы как стог сена, мертвенно бледное лицо и темные вечные круги под светящимися нездоровым блеском глазами. Мне только детей пугать.

— Тебе не идет красный. И не следует пока примерять вечерние и бальные платья, ты к ним еще морально не готова, — голос был низкий, тихий и какой‑то щекотный. Мгновенно напрягаясь и призывая видение потоков, я оглядела комнату в поисках его источника. Внимание сразу привлекла просто удивительной сложности искусственная структура. Ее обладателем был огромный паук, размером в мужской кулак, хотя судя по тону скорее паучиха, она шустро перебирая лапками пробралась по горам ткани ближе ко мне.

— Я Кай-Хиши. Симбиоз духа — информатора и духа — советчика, область знаний — этикет, стиль, основные сведенья о Таэрре.

— И создал тебя Лэйр Сартер… — я обошла паучиху кругом, рассматривая переплетения ее потоков маэн. Опасности от нее должно было быть, разве что это было очень хорошо замаскировано.

— Да.

— Зачем? Неужели лично для меня? — я скептически хмыкнула и принялась стаскивать с себя платье. Почему‑то в глубине души было обидно, что я в нем так по глупому выглядела.

— Сомневаюсь, насколько я поняла, он просто проводил эксперименты по созданию симбиоза различных духов — помощников, при закладки информации использовал различные стороны своих знаний. Я была создана более трех лет назад, но большую часть времени проводила в «спящем» состоянии. Видимо, сейчас господин Сартер решил, что я могу пригодится.

— Господи-и-ин? — протянула я. — И чего это он тебе именно господин?

— Потому что я проявляю вежливость в обращении к Лэйру Сартеру. Называя арохе господином, показываешь свое безграничное уважение и зависимость от него. К нейтральным обращениям к арохе не имеющих видимых на первый взгляд титулов в Дестмирии и Харине относятся деви и юне — для молодых, сэд и сэди — для арохе старшего возраста.

— А обращение «учитель» как опишешь?

— К родителям по имени обычно не обращаются, просто зовут мамой — папой, а учитель для юных магов…

— Все я поняла, — в гробу я таких мам — пап видала. — Тебя точно создал Лэйр Сартер.

— Ну и что я должна с тобой сделать. Съесть что ли, вдруг все твои знания во мне окажутся…

— Э-э-э, думаю не стоит, — паучиха отползла. — Смею предположить, что господин Сартер привел тебя сюда, чтобы ты смогла подобрать себе нормальные наряды.

— Ну конечно, этому эстету слишком тяжко видеть такое страшненькое ничтожество как я, — я зло пихнула ногой скрученный в клубок костюм. — Тут же наверняка все старое и не модное.

— Мода не является ключевым моментом в выборе одежды. Более того, с течением времени значение моды в стиле и типе одежды стало постепенно уменьшаться, арохе предпочитали носить, то, что удобно, соответствует внешности и внутреннему миру, а не идти на чьем‑то поводу. Уже лет этак сто — сто пятьдесят. Что примечательно, что исчезновение единой моды в первую очередь коснулось одежды, когда, например, в искусстве, особенно в поэзии и архитектуре, в настоящее время влияние моды велико как никогда.

Да, я еще раз убедилась, что попала в какой‑то странный параллельный мир. Хотя Кай-Хиши, говорила правильно, даже в тех же Капинорках люди носили, что душе угодно — от коротеньких юбочек Дашши до многослойных платьев тети Шиаши.

— И, что если я одену вот это — я указала на внушительной пышности ярко — желтое платье, — и пройдусь по улицам любого города ВэСа…

— То арохе станут подозрительно относиться к твоим умственным способностям — более нефункциональной одежды для прогулок по городу выбрать сложно.

Я поджала губу, чувствуя раздражение. Все же подобное положение дел, казалось неправильным — разве это не лишает арохе и целых народов индивидуальности? Да и звучит это все неубедительно как‑то…

Порывшись, под комментарии паучихи, в тряпках, я выбрала себе простые удобные брюки и тонкий вязанный свитер — в этот хоть чувствовать себя комфортнее буду, чем в платьях, а что касается красоты…

— Ну‑ка, — посадила Кай-Хиши себе на руку, — пойдем‑ка ко мне в лабораторию, хочу подробнее тебя изучить.

— Прошу прощения?! А не лучше ли как нормальной девушки принять мою помощь в создании собственного стиля?

— Ты такая эмоциональная, — я поднесла паучиху ближе к лицу и прищурилась. — Учитель мой, сволочь, ублюдок, дерьмоед проклятый, но гений. Как он тебя так сделал?! Это просто совершенство, и ведь наверняка, ты его не лучший экземпляр симбиоза в артефакторике…

— Эй, ну о чем ты думаешь! Отвлекись! Неужели тебе не хочется быть красивой?

— Для кого?

— Для себя?! Ты же жутко выглядишь? Тебе не стыдно, ты же девушка!

Я, почувствовала, как взбесилась. Мама. Так часто говорила моя мама, когда я приходя со школы разбрасывала по всему дому одежду, когда на каникулах по дня три не утруждала себя причесывание волос. Что бы какай‑то проклятый дух — советчик, так со мной разговаривала!

— С какой стати? Я не вижу причин чего‑то стыдиться. А твой господин уже давно выбил из меня всю гордость. А сама ты какая‑то бракованная, много говоришь не о том…

Чтобы погрузить Кай-Хиши в сон достаточно было дернуть за один из темных потоков в ее структуре.

Остыла я тоже быстро. Это же игрушка, накопитель информации сдобренный для удобства пользования определенными эмоциями. Просто программка, качественная, но не совершенная как показалось на первый взгляд. Я уже разглядела пару дефектов ее структуры. Сама я еще очень не скоро дойду до такого уровня, чтобы создавать подобное, но просто изучить принцип можно.

Я прошла к себе к лабораторию, положила обездвиженную паучиху на стол и доставая пачку белых листов с карандашами.

Этой Кай-Хиши мне на пару дней изучения хватит, только бы потом не забыть стереть ее память… Лучше даже сейчас, а то вряд ли Лэйру Сартеру все те откровения, что я наговорила этой паучихе.

— О, Тори, подойди‑ка сюда! — радостно позвал Дэнайр, увидев меня проходящую мимо распахнутых дверей гостиной. Лорд Цейрской земли и темный маг проводили время весьма оригинально — они не пили. Не было нигде бутылок вина и деликатесов из Когтя Торы, мужчины просто разговаривали, и это холодным февральским вечером…

Я настороженно остановилась, неизвестно еще чего желает мой учитель, а только его желания влияют на мои поступки.

— Город Экхика… — Лэйр Сартер выжидающе замолк.

Я моргнула. Сей ушел у меня на анализирование этих слов, сей я вспоминала нужную информацию.

— Город Экхика расположен на юго — западе территории современной Харине. В настоящее время является основным приграничным городом, так как находится на пересечении Эсты, Харине, Дестмирии и Салетты. Основан в начале третьего тысячелетия. Известен руинами замка, предположительно времен эпохи Возвышения, там также находится одна из лучших частей системы порталов, позволяющая переместится из Экхики практически в любую точку Айрисса. Со времен создания Великого союза город является предметом споров четырех стран, желающих присвоить себе порталы.

Вроде все, что я об этой Экхике знаю. А с порталами там вообще история куда более сложная, чем рассказывал мне Дэнайр при нашей первой встречи. Насколько я могу судить после прочтения такого количества исторической и магической литературы порталы не результат изобретения некого мага чуть более ста лет назад, а остатки от древних цивилизаций, возвращенные к жизни. Но это нигде четко не разъясняется, а только мои догадки, основанные на описании порталов в разных путеводителях тысячелетней давности.

— Это все? — Лэйр Сартер недовольно прищурился, а я молча кивнула. Тяжело вздохнув, учитель взмахом руки и потоком воздуха, управляемым магией, послал меня подальше и продолжил разговор с Дэном.

Ну и откуда я знаю, что именно, он хотел от меня услышать? Я же не выучила наизусть все книги его библиотеки. Наверное они опять о политике… В последнее время к учителю зачастило немало гостей самой разной наружности — вроде как люди, бледнолицие хэды и смуглые то ли Салеттцы то ли рирхшаты, всех я видела только мельком. Лэйр Сартер принимал их у себя в кабинете и быстро выпроваживал. Да и сам темный маг стал частенько покидать замок и приносить каждый раз все больше таинственных свертков.

Я пошла на кухню, решив в кои‑то веки приготовить себе вкусный ужин и заодно послушаться Кай-Хиши и потренироваться в столовом этикете. Вредная паучиха упорно, рассказывала мне занудные правила поведения в культурной среде ВэСа. И то, что я жила не в культурной среде, а в забытой глуши с магом которому совершенно наплевать на приличия, ее не останавливало. На всякий случай, видите ли, магам пригодится.

С небольшой помощью магии готовить было намного проще: никаких походов за дровами и водой, мучительного разжигания огня, перемещений по комнате за продуктами, правда, приготовление пищи все равно приносило мне не больше удовольствия, чем в самом начале. Красиво украсив запеченное мясо с гарниром, решила поднапрячься и самостоятельно сходить за вилками — ножами, а не пользоваться левитацией. Пока я перебирала серебреные орудия поедания пищи, на кухню зашел учитель. Я достаточно долго провозилась с готовкой и Дэнайр судя по всему давно ушел. А сам Лэйр Сартер только что из ванной. А чем еще объяснить, что он щеголял обнаженным торсом, и единственной его одеждой было небрежно обмотанное вокруг бедер черное пушистое полотенце.

— Завтра у нас будут гости. Позаботься, чтобы ни ты их, ни они тебя не видели… прогуляйся по лесу до вечера… — учитель рассеяно взял руками кусочек моркови, потом чуть удивившись принюхался к блюду. — О, да ты, оказывается готовить научилась! Вот и приготовишь завтра завтрак на троих, что‑нибудь их торской кухни.

Подхватив тарелку и выдернув левитацией из моих рук нож, учитель скрылся в темном коридоре. Вместе с моим ужином. Ну вот скотина, запустить бы всеми этими колюще-режущими предметами в моей руке в его наглую голую спину!

Утром я послушно приготовила классический торский завтрак — яичницу сдобренную кучей разных приправ, полностью меняющих ее вкус и, захватив собой парочку книжек, пошла в лес. В деревню заглядывать не хотелось, последнее время разговоры с жителями Капинорок вгоняли меня еще в большую тоску, как и разговоры с Дэном. Странно, я всегда себя считала себя нелюдимой настолько, чтобы довольствоваться разговорами с родителями и одноклассниками в школе, никогда не звонила кому‑то просто поболтать и раздражалась когда кто‑нибудь доставал меня желая пообщаться… А теперь… А теперь мне хотелось жить нормально. Очень — очень. С крестьянами меня всегда разделяла глубокая пропасть виде моих магических способностей, они были чужие и говорили со мной, поили молоком, кормили свежими пирожками или жаловались на жизнь только как к возможно полезному магу. Такие жутко практичные жители деревень Дестмирии. Трусливые, но отчаянно жаждущие возможностей жить получше. А Дэн был как бы добрым дядюшкой, как бы веселым приятелем. Как бы… И все грани этого «как бы» и я и он отлично понимали, и разговаривали мы дружески, но вот с таким бы вот чертовым «как бы». Я жаловалась ему, зная, что он пожалеет, просила совета, зная, что он посоветует. Все почти искренне, но ведь в целом наши отношения одна большая неправда.

Я хотела домой? Хотела, чтобы все эти почти полтора года оказались страшным сном? Уже не знаю… Я ненавидела Лэйра Сартера и свою жизнь в качестве его ученицы, но я любила магию, любила Темные леса Таэрры и ее истории, любила разбираться в структуре вещей, искать новые способы прямого воздействия на потоки маэн, строить системы и матрицы магии, анализировать, создавать. Изменять структуру своего организма, чтобы идти так вот по лесу в конце третьего месяца зимы и не боятся холода, мгновенно, почти не задумываясь регенерировать, когда случайно порежу палец, сражаться в Лабиринтах — межпространственных анклавах по типу того, где я прошла этап Познавание.

Я многое любила, но наличие Лэйра Сартера практически все перешивало. Моя ненависть и страх. Это рабское положение. Я старалась игнорировать его, отдалится от влияния страха, быть безразличной куклой. Это значительно все упрощало. Наверное, это и вгоняло в тоску.

Я присмотрела себе полянку, свободную от снега. В этом году зима выдалась сравнительно спокойной, и сейчас уже как декаду не выпадал снег. Обустроив себе место под старым такфисом, подсушила и согрела воздух и землю, а затем принялась за чтение истории Смутного века…

Книга была выпущена только лет десять назад, и ее автор был невыразимым занудой, раз сумел замудрить настолько, что я задремала уже на сотой странице. Во сне я шустро сражалась с проклятым озверевшем Даном с помощью квадратных уравнений.

И причем тут, спрашивается школьный курс математики? Математика в магии совсем другого уровня.

В отличии от Лэйра Сартера предпочитавшего творческий подход воздействия на потоки маэн, я использовала программный или математический метод. Оказалась у мене слишком слабая фантазия чтобы в уме создавать и мгновенно закреплять сложнейшие объемные переплетение потоков маэн и структуры, в которые они входят. Программный метод заключался в создании с помощью формул и графиков алгоритма использования потоков. Разумеется, оба эти принципа воздействия на потоки маэн в боевой магии не используются, а только являются обязательной частью научно — магических исследований, создании артефактов и новых способов использования магии, то есть, добавляя слова — ключи — новых заклинаний.

Пожалуй, этим я лучше и займусь, чем спать под историю. Преобразовав обломанную сухую веточку в карандаш, я принялась за дело прямо на полях книги. Недавно мелькнула в голове идейка как достигнуть более совершенного контроля над своими силами и скрывать свои возможности даже от магов уровня Лэйра Сартера. Просто нужно добавить в свою структуру несколько плетений маэн… только каких именно, чтобы просто создать маскирующий щит, а не умереть в мучения.

Я тщательно исследовала свой организм и как‑то обнаружила постепенно исчезающие остатки некого щита или блока, сложно было разобраться… теперь даже и этих остатков не осталось, так что можно было только догадываться, что за блок сначала поставил, а потом снял учитель. Или не учитель. Правда других вариантов у меня не было…

Через несколько тио я, наконец, закончила алгоритм, исписав поля больше пятидесяти страничек, и сразу же провела эксперимент, влияя на собственную структуру. Хм, кажется, все получилось! Передохнув тридцать дис — все‑таки слишком большое напряжение, использовать такую кропотливую магию, я встала с насиженного места, сбегала в кустики и отправилась в замок.

Я шла… долго шла… а потом поняла что иду не знаю куда….

Вот зараза, а! Я ведь почти год спокойно гуляла по этому, проклятому Темному лесу и каждый раз по своему желанию возвращалась к замку! Как можно было заблудиться? А то, что я заблудилась, было неоспоримым фактом. Уже заметно вечерело, а я даже не представляла, где нахожусь, все мои попытки узнать дорогу магическим образом рассеивались древней силой Темного леса. Оставалось вновь положится на интуицию и связь с учителем, а то я даже не знала, в какой стороне света находится замок.

По-настоящему я испугалась только, когда скрылось солнце. Одно дело гулять ночью по Темному лесу в окрестностях замка, под магическим контролем местности Лэйра Сартера, а другое заблудиться Тьма знает где.

Я знала много. Но только мои магические знания в основном были мирными, бытовыми. Направленными на скрывание от учителя, правда, в этом я не особо преуспела. Магически он никак не мог меня засечь, но каким‑то образом находил, где бы я не пряталась от его внимания, занимаясь своими делами.

Конечно, были игры на выживание, в Лабиринтах и том же Темном лесу, но теперь я отлично понимала, насколько все было под контролем. Может и сейчас это очередное испытание? Не зачем паниковать, со всем тем, что обычно встречается в Темном лесу, я могла справиться без особого труда. Вся загвоздка, что встретится мне, могло и нечто необычное.

Пора было остановиться на ночлег. Не то чтобы я сильно устала или ориентироваться ночью было сложнее. Просто так подсказывала интуиция. А интуиция мага — это реакция его структуры на структуру Таэрры. Чем сильнее маг, тем лучше чувствует он, что надо делать, чтобы миру было хорошо.

Растерянно сплетая потоки маэн в охранный круг вокруг себя, я вспоминала буйную реакцию учителя на один мой неудавшийся эксперимент по управлению потоками. До того, несмотря на все умные книжки, я как‑то не слишком серьезно воспринимала все эти слова о равновесии и стремлении не навредить миру.

На Таэрре никогда не могло быть Темных Повелителей или Лордов Зла стремящихся уничтожить мир. Наматывая круги по гостиной, после того как хорошенько меня отшлепал ментальными и очень даже физическими хлыстами, Лэйр Сартер вдалбливал в тупую башку своей ученицы, занимающейся магией чуть более полгода, что значит быть магом.

… — Магом может быть любой. Любой окрский бродяга, у абсолютно каждого арохе есть кое — какие способности к магии. Каждого из твоего любимого села я могу научить хотя бы левитации. Только даже у этой грудастой девочки, с которой ты общаешься таких мыслей не возникает. Потому что быть магом — это ответственность. Дестмирцы в отличии от Салеттцев это неплохо понимают, между прочим… Притягивая, простейшим прямым воздействием к себе книгу ты управляешь миром. Самой сущностью Таэрры, ее структурой… В магическом плане мы все — арохе, флора и фауна, горы и пустыни, все, вся Таэрра — одно целое. Постоянно изменяющееся целое, без этого изменения не возможно существование. Магия — есть изменение. Поддерживание жизни нашего мира. И грань между допустимыми и недопустимыми изменениями тонка.

Тьма, это впитывается в арохе с рождение, только ты есть со своим иномирским непониманием! В маги идут те, кто с рождения, подсознательно готов принять ответственность, те, у кого в жизни произошли перемены, позволяющие принять ответственность или арохе имеющие талант. Как ты. Имеющая талант и ни капли ответственности за мир. А если кто‑то талантлив, значит это нужно Таэрре, значит нужно помочь проявить его, но если этот кто‑то так и не научится ответственности за целый мир то и нужен он Таэрре как оленю вторые рога на заднице!

Ты дергаешь за нити потоков магической энергии структуры нашего мира, все те действия прямого воздействия имеющие аналог виде заклинания, ритуальных плясок, шаманизма, рун и прочих способов непрямого воздействия, являются допустимыми, базовыми для существовании Таэрры. Их надо просто заучить и пользоваться по мере необходимости. А необходимость в первую степень измеряется интуицией. А вот эксперименты, которыми ты так в последнее время увлеклась, тоже в большинстве своем безобидны и правильны, даже полезны для мира, но как только сделаешь что‑то не то, не учтешь какой‑то фактор, не заметишь тонкую нить потока маэн, попытаешься сплести несовместимое… Таэрре больно. Таэрре это не нравится. В лучшем случае она наносит вред твоей структуре, возможно и смертельный, в худшем происходит просто — напросто выжигание части своей структуры, местности в которой происходило неудачное магическое действие с последующим восстановлением структуры Таэрры в изначальное состояние. Совсем изначальное — без арохе и следов их деятельности. Когда занимаешься магией ты должна верить интуиции, своим чувствам. Ты должна ощутить Таэрру, и только тогда пытаться изобрести новый путь прямого воздействия. Ощутить через Тьму. И любить обеих — Таэрру и Тьму, как часть ее…

Пожалуй, эта была одна из самых длинных и нескладных лекций учителя. А в последнее время он редко обращался ко мне более чем с помощью пяти предложений…

Чувствовать Таэрру… Тогда меня проняло как ни странно. Ну как проняло. Осознать толком опасность так и не могла, но послушно постаралась почувствовать Таэрру и Тьму как единое целое, и как отдельные сущности. Особенно Тьму. Я не сидела в трансе пытаясь услышать голос той первостихии, разговаривающей со мной в первом в жизни обмороке, я просто захотела. И поняла, что заниматься магией стало легче…. А экспериментировать еще интереснее. В основном мои так называемые эксперименты сводились к тому, что я собственным умом доходила до того что уже существует. В основном получались классические схемы, часто более сложные, чем принято, а изредка даже более простые и быстрые. Создать что‑то, имеющее возможность стать в непрямом отражении воздействия новым заклинанием я естественно пока не могла. В основном все новое, что я выдумывала сводилась в изменению собственной структуры и создании артефактов. Преобразовании мусора, который я насобирала во время уборки замка в полезные вещицы, позволяющие не пользоваться лишний раз магией и «изменять» Таэрру как и нужно.

Вот у меня и сейчас нашелся в кармане теплых черных брюк красивый красно — коричневый камень, из которого я сотворила неплохую зажигалку или вернее мини — костер.

Любуясь на необжигающее пламя, я пыталась решить, что мне сделать, чтобы провести ночь более — менее удобно — изменить собственную структуру ил структуру мира в районе охранного круга. То ли пресловутая интуиция и способность чувствовать чего надо Таэрре, то ли банальная лень, что вероятнее, выбрала более простой второй вариант.

Но вот поспать долго не удалось. Некая наглая тварь буквально всасывала в себя мой защитный барьер, стремясь поужинать тепленькой мной. Структура твари напоминала мои художественные каракули, созданные в двухлетнем возрасте и бережно сохраненные — совершенно невообразимые завитушки, торчащие обрывки нитей, целые клубки Тьмы… Существо идентификации не поддавалось. По крайней мере, в Большой Тайной энциклопедии тварей Темного леса тысячелетней давности ее не было, а другого материала по изучению фауны этих мест не было у меня. Значит нужно отбежать от него подальше, спрятаться и подумать.

Когда последние нити моего изящного творения в области защитной магии рассыпались под воздействием непонятных щупалец из Тьмы, или проще выражаясь, исчез последний слой охранного круга, тварь пригнула на меня и встретилась с огненным камушком. Убегая со всех ног и оглядываясь в поисках подходящего дерева, чтобы на него взобраться, не прибегая к помощи левитации, слишком заметной для кровожадных паразитов леса, я анализировала образ существа, напавшего на меня. В темноте, не смотря на специально улучшенное зрение, позволяющее видеть почти так же как днем, его видно не было, зато при свете огня я разглядела черного лохматого зверя, напоминающее по телосложению сенбернара крупных размеров с чересчур большими клыками и острыми рожками. В принципе безобидно, даже симпатично, только вот ужасающая структура отбивала желания погладить. И что это еще магиярассасывающее свойство? Читала же что‑то… И бегает эта тварь медленно. Как будто уверена что никуда я от нее не денусь. Легкий сдвиг окружающих меня потоков показал, что у твари есть на это достаточные основания. Похоже, зверь замкнул на себе частичку леса и игра в салки теперь ограничена участком, не превышающим танцевальный зал в замке. Пока я это понимала, тварь подобралась сзади. Почувствовав ее присутствие, я медленно развернулась… Страшно. О, Тьма мне страшно и мне это не нравилось. Маг я ли не маг? Ну смотрит этот рогатые сенбернар убивающее спокойно, с ленцой раззявляет пасть слишком гигантскую для размеров его головы… В Лабиринте, кажется версии 06 я ведь сражалась с чем‑то подобным. Он хорошо ладит с магией и наверняка с легкостью отобьет магические атаки. Потому и уверен, что видит во мне мага. Значит нужно воспользоваться физической силой. Где только ее взять? И чего я на эту безобидную прогулку не взяла с собой меч? Из оружия лишь ножик, которым только кожуру с яблока снимать, а не воевать против такого зверя… Ох, ладно, буду надеется, что шкура у него не очень толстая… Все эти мысли промелькнули в голове за долю сея, зверь сделал пару шагов, а я вытащила нож. А может все‑таки магией? Но я никак не могла решить, чем в него можно швырнуть без вреда для своего здоровья. Его отвратительная структура требовала тщательного анализа. Зверь сделал еще шаг. Как‑то подозрительно медленно.

Страшно, страшно, страшно, страшно… Я чувствую, что он опасен.

Я терпеть могу бояться.

Зверь резко прыгнул. Я тоже. Наплевав на проклятых комаров, воспользовалась помощью левитации, чтобы избежать столкновения и оказаться прямо за спиной зверя. Только вот долбаные щупальца продырявили всю систему сплетений, и я вопреки планам оказалась сидящей верхом на взбесившейся твари. В результате соприкосновения наших структур мой тщательно созданный щит начал распадаться под воздействием темных щупалец твари, а лжеструктура искажаться. Скатываясь на землю, пока не нарушилась целостность чего‑нибудь ценного для здоровья, я все‑таки успела ткнуть ножом куда‑то между ребер зверя, в одно из мест, где клубилась Тьма. Эта рогатая псина взвыла. Мне повезло. Просто жутко повезло. Я столько экспериментировала с этим ножиком, столько понапихивала в него, что и сама уже не могла понять, какие свойства имеет этот, на первый взгляд неопасный, артефакт. Да и вообще не опасный, просто какое‑то переплетение, вероятно потоков маэн Света, оказалась несовместимым со структурным сердцем твари. Вон и сам нож — спаситель превратился в обгоревшую деревяшку. А зверь уже не выл, а хрипел, качаясь по земле, и не обращал на меня внимания. Реальность несколько колыхнулась, все потоки маэн завибрировали, окружающий меня лес просматривался как через пласт зеленой воды из выпуклого аквариума. Так, и что будет с замкнутом на твари участке леса, когда она издохнет? Тварь издохла, прежде чем я могла придумать ответ. В глазах потемнело, а потоки маэн резко встряхнулись и мгновенно изменились. Я растерялась, резко почувствовав весь холод ночи третьего месяца зимы. Прежде чем паника окончательно ко мне добралась, зрение прояснилось, и я с облегчением поняла, что всего лишь переместилась в другую точку леса. Правда такую же незнакомую и Тьма знает насколько удаленную от замка.

Я, наконец, позволила себе облегченно выдохнуть и обессилено шлепнуться на снеговую кучу. В попу холодно, ну и фиг с ним… Я же жива! А эта тварь…. Черт, какой легкостью она поглощала плоды моих трудов, мою защиту в которой я была так уверена. Нужно срочно заняться ее восстановлением, пока в голове стоит картинка структуры напавшего зверя. Если кое‑что скопировать, соединить с моими наработками… Да уж насколько никудышными оказались мои щиты от физического воздействия, да даже щиты от излишне любопытных магов, вздумавших получше изучить мою структуру и возможности, и те пострадали. Итак. Обустройство ночлега, дубль два. Только на этот раз спать я не буду. Ох, я и книжки свои посеяла, и магией сильно пользоваться не рекомендуется — столько мне работы предстоит, что выдохнусь и так. Придется, значит, подключать объемное мышление и фантазию…

Под утро меня окончательно сморило и, в полусне закончив свои манипуляции с потоками маэн Тьмы, я благополучно заснула. Верное чувство опасности благополучно сработало, и толком не ничего не соображая, я сумела откатиться в сторону от кого‑то прыгающего прямо на меня. Вскочив на ноги, проснувшись и оценив обстановку, я захотела выругаться. Ну, по крайней мере, на этот раз я знала, с кем имею дело.

— Прошу прощения, что потревожили твой сон, милая деви! — жутко плоское, казавшееся двухмерным, существо болотного цвета и гуманоидного вида низко поклонилось. Еще десяток подобных ему окружили меня и молча скалились, выставляя острые клыки.

Дьере-те — одни из недоброжелательно настроенных духов деревьев. Ходят и охотятся группами. А охотятся на тех, к кому можно предъявить претензии, касающиеся нанесению вреда деревьям. Причем, эти претензии могли заключаться и в случайно сломанной веточке. А питаются они не плотью арохе, а их энергией. Опутывают лозами, заменяющими им руки, жертву и высасывают духовные силы, истощая потоки маэн. Практически не восприимчивы к стихийной магии и боевым заклятиям.

В книжке, где все это было написано, далее шел перечень заклинаний, позволяющих справится с дьере-те. Перевести бы еще эти заклинания в более надежный способ прямого воздействия…

— К превеликому нашему сожалению, вынуждены сообщить, что ты стала виновницей страшного несчастья, постигшего деревья этого места.

Я в этом месте даже в туалет не ходила, сидела себе и ни к одному дереву не дотрагивалась… Пожалуй это «Олифренто меллиосен то — ор» подойдет лучше всего. Или лучше поднапрячься и перевести самое эффективное из светлых заклинаний в систему прямого воздействия потоками Тьмы?

— В результате твоих магических действий пострадал один из старейших такфисов нашего леса! — дьере-те патетически взмахнув руками в сторону. Я машинально проводила его взглядом. Упс… Похоже это и вправду моя работа. В мертвом дереве оставались следы отката от свежесотворенной поправки в мою структуру с использованием подобия щупалец сенбернара. Хорошо, кстати получилось, мой щит конечно не реагирует так как структура зверя на любое прикосновение, а просто защитит меня, развевая магию того кто решил залезть не в свое дело. Надеюсь, даже учителя… В принципе все что я делала со своей структурой направленно на скрывание от Лэйра Сартера. Почти бессмысленное, куда полезней было бы закрепить щиты от физического воздействия, но все‑таки…

— Извините… — негромко попыталась я. Ну а вдруг пронесет…

Однако, дьере-те покончив с формальностями (интересно, а нападение на меня пока я спала чем было — ритуальным приветствием нарушителей?) направили на меня свои молниеносно удлиняющееся пальцы — лозы… Думать над светлым заклинанием было некогда.

Олифренто меллиосен то-ор!

Темные струи брызнули во все стороны от моего тела, пронзая кое — чьи длинные ручки. Надо же какими внешними спецэффектами обладают атакующие заклинания. Если бы я сделала тоже самое управляя потоками маэн, то простым взглядом ничего не заметно было бы.

Дьере‑те рассерженно зашипели, втягивая обратно покалеченные пальцы. А тонкие стрелы тьмы вокруг меня растаяли. Ну и что дальше?

Пожалуй, сначала вырваться из круга.

Я швырнула фаэрболом из темного огня в одного из дьере-те и ринулась в образовавшееся свободный проход. Не добежав до края кольца нескольких шагов взмыла в воздух, ускользая от вновь вытянувшихся древесных щупалец. Попыталась сжечь фаерболом еще одного, но сплетение потоков развалилось безобидными искрами так и не долетев до дьере-те. Тьма, нигде не упоминалось, что дважды одно и тоже заклинание на них не действует.

Вскрикнув для проверки «Олифренто меллиосен то — ор» еще раз и удостоверившись, что темные лучи спокойно проходят сквозь древесных духов не причиняя им вреда, я поскорее полетела куда‑нибудь подальше от места происшествия. Дьерке — те преследовали меня по земле, прекрасно понимая, что надолго моей левитации не хватит. Левитации никогда надолго не хватает, не смотря на кажущуюся полезность этого магического действия, порой вреда от него куда больше. Вот так сейчас стая ракшетов, тех самых гигантских ядовитых комаров заставила меня резко спустится вниз.

Прелестная ситуация. Теперь я окружена не только дьере-те на земле, но и ракшетами с неба. И это с моим‑то знанием атакующих заклинаний и способов прямого воздействия.

Не боятся, не боятся, Тори… Это же весело, сейчас придумаю что‑нибудь. Я же, коровье вымя, Тьма сколько всего знаю!

Тьма…

Это же Темный лес, территория темных магов, территория тьмы. Я же столько раз этим пользовалась, а теперь паникую.

Для меня здесь грань допустимого воздействия имеет особенно большие границы… Если конечно это необходимо..

Я практически чувствовала телом прикосновение древесных щупалец, сосредоточенных дьере-те — мало ли что я еще могу выкинуть… Жужжание ракшетов, посменно преодолевающих сопротивление моего сотворенного на автомате щита… Жаль что с древесными духами так нельзя, структура их щупалец напоминала сенбернаровские, все бес толку… Везет же мне на подобных тварей…

Необходимо.

Быстро. Мгновенно. Безжалостно выдергивать темные потоки маэн из окружающих врагов, как в Лабиринтах первых уровней, до того как учитель объяснил мне что этого делать нежелательно.

Но сейчас можно.

Дьере-те и ракшаты упали на землю бесформенными кучками.

Это было отвратительно. То во что превратились из тела, лишившись значительных частей структуры. Никакие заклинания на такое не способны…

Это разноцветное месиво, кучки из которых выступают перекрученные крылья, кости, кишки…

Это отвратительно…

Это… это… я только с ужасом беспомощно раскрывала рот, глотая слезы… Я ожидала какого‑то отката от такого магического воздействия, но меня только вырвало…

Убраться, убраться отсюда. Не видеть этой мерзости, что я сотворила… Мерзости и в структуре Таэрры и в спокойном лесном пейзаже. Не видеть искореженных ошметков плоти, приобретших тошнотворно яркую расцветку всех цветов радуги, луж непонятной жидкости отвратительного оттенка серого в лучах восходящего солнца.

Я смогла остановиться только возле небольшой сажалки, когда, наконец, наступил откат. Я скрутилась на земле, хрипя от боли, как тот зверь, и дрожа от зимнего холода и отвращения. Больше никогда, ни за что не буду так делать…

Вру…

Но, о, Тьма. Неужели это ты такая одушевленная, вот взяла и толкнула меня на это, показать что за последствия в том, когда делаешь то, что не нравится миру. Даже когда Таэрра признает это необходимым…

Ой, ну что за бред… Как планета может быть живой! Живой таким образом!

Да все арохе сами ничего не знают, в каждой книги встречаешь совершенно противоположные теории, касающиеся магии и вообще всего. Как они детей в школах учат, если сами толком… безумие…

А еще и холодно, и согреться я пока не могу. Нужно отдохнуть. Откат явление редкое.

Нужно хорошо постараться, чтобы заслужить жуткую боль во всем теле, слабость, полную опустошенность и пугающую беззащитность ввиду отсутствия магии.

Я кое‑как встала на четвереньки и подползла к воде. Плеснув себе на лица этот жидкий лед, я рассеяно взглянула вперед.

На противоположном берегу, на нее с любопытством смотрел большой серый волк.

Плакать захотелось еще больше. Ну что же это за издевательство такое? Хлюпнув носом, я, превозмогая боль, взглянула на потоки маэн.

Уж про это существо, я знала много. Схем его структур было предназначено. Еще бы, один из арохе — оборотень. Нетрудно догадаться. Вот был бы он еще не под проклятьем… Было бы… ну хоть нормально…

А может он не полезет ко мне?

Оборотень задумчиво склонил голову и ухмыльнулся. Улыбка на волчьей морде мне не понравилась. Утопится что ли?

А самоубийство между прочим тоже недопустимое для благополучности Таэрры явления. На самоубийства решались только совсем запутавшиеся в паутине жизни арохе, или смертельно больные, или сумасшедшие. Так что не буду самоубиваться. Мне скоро помогут.

И где это я вычитала?

Оборотень тем временем решил зря не мочиться и обойти пруд кругом, все‑таки его размеры позволяли надолго это дело не растягивать.

И чего я спрашивается все так же стою на четвереньках?

Потому что сил подняться нет…

Если бы… Что‑что, а собираться с силами ради действия, которое спасет мне жизнь, я отлично умела. Так что, Тори вставай, отбрось уверенным движение назад спутавшиеся волосы и встреть врага прямым взглядом.

Проклятие, тонкой кроваво — черной нитью пронизавшее, всю его структуру, было качественным. Из тех, что накладываются постепенно, декада за декадой, сводя с ума незаметно для окружающих. И его уже не снимешь, слишком плотно срослось со структурой оборотня.

Только бы он не превратился, чтобы я хоть имела какую‑то иллюзию, что он просто животное. Убить проклятого медведя или лесного духа, это совсем не то, что убить арохе. Даже не осознающего себя.

Оборотень подбежал ко мне и на расстоянии десяти шагов остановился. Я все никак не могла сосредоточиться и решить, что мне с ним делать. Оборотень резко вскинул голову и плавно обратился в симпатичного юношу со светлыми кудрями и заполненными безумной тьмой глазами. Он улыбнулся, показывая, острые клыки и облизнулся неестественно длинным для его образа человека, языком.

И почему они все стоят и смотрят на меня, перед тем как напасть?

На этот раз я решила действовать первой. Все‑таки проклятие хоть прочное, но не сильно опасное. В другом случае я точно бы сбежала, а не, поддавшись альтруистическим порывам, решила избавить мирных жителей Темного леса от опасности.

Какая благородная полудохлая девочка, однако!

Я мгновенно сплела паутину из свободных потоков маэн Тьмы, играющую роль замедляющего заклятия и швырнула в оборотня темным огнем. Тот все же сумел вовремя увернуться и пострадали только кончики его кудряшек. Рассмеявшись он выхватил из ножен короткий кинжал и по — звериному пригнул, разрывая мое плетение. Вот бы и мне какой‑нибудь меч, а то я даже свой ножи испортила. Увернувшись от несшегося на меня арохе, я подбежала к ближайшему дереву, удачно оказавшемуся старым дубом, магией срезала приглянувшеюся мне тонкую, но крепкую ветку с верхушки. Траекторию падения я рассчитала правильно, и через сей в моих руках оказался неплохой посох. Оборотень пока прорывался сквозь щедро опутывавшую территорию вокруг меня темную паутину и раздраженно рычал.

Так, теперь, когда он окончательно зол, данная преграда бесполезно и нечего зря концентрироваться. Я метнула в его еще один фаербол, параллельно преобразовывая палку в более опасное оружие. В данном состоянии и в данной ситуации меня хватило только на то чтобы сделать посох покрепче. Сила удара у него теперь будет как у лома. Парень бросился на меня умело размахивая кинжалом. Итак, представим, что это Лэйр Сартер.

Увернуться, замахнуться, откатится, вскользь ударить и не забывать поддерживать скорость и силу своего тела.

Голова, казалась, лопнет от напряжения. Перед глазами все еще стояли омерзительные остатки убитых мною тварей, не давая полностью сосредоточиться.

Вслух произнести темное заклинание, выпускающее в противника рой тонких острых игл Тьмы. Удачно подобраться и переломать одним ударом оборотню позвоночник.

Он регенерировал и, обратившись в волка, отпрыгнул прежде, чем я нанесла еще один удар.

Вот, дерьмо. Казалось, что я сейчас упаду в блаженный и последний в жизни обморок от усталости, а проклятый оборотень набросился на меня с новыми силами.

Ну почему я знаю так мало из боевой магии?

Я испробовала на оборотне все что знала — заклинание темного серпа, отсекло ему хвост и развеялось, соприкоснувшись с гигантскими когтями. Удавка из потоков маэн воздуха и Тьмы тоже исчезла, не причинив никакого вреда. Однако проклятие уже начало разрушаться, прихватывая за собой структуру и естественно жизнь молодого оборотня.

Я наплела на конце посоха конус из Тьмы, особо уже не соображая, что я там смешиваю, и, используя в качестве копья, проткнула волку брюхо, выжимая из своего тела всю возможную скорость и ловкость.

Рана была опасна, и проклятие рассыпалось практически на половину, а самое главное мне было дано время, чтобы доделать на втором конце посоха развеивающее переплетение потоков маэн. Внешне на первый взгляд просто миниатюрную копию проклятия на оборотни, только срабатывающего в качестве разрушающего элемента. Жаль, что для применения подобного способа снятия сначала нужно хорошенько само проклятие подпортить.

Оборотень вновь, будто бы мне на зло, превратился в человека. Теперь добродушное лицо было искажено свежим глубокой царапиной на щеке и гримасой неконтролируемого бешенства. На шее виднелся след от черного ожога, а из огромной раны на груди лилась кровь. И как ее столько влезает в такое небольшое тело?

Оборотню было необходимо убить меня любой ценой. Проклятье сожгло его разум. Тот, кого я убью уже не разумный арохе. А просто чокнутый проклятый зверь.

На этот раз он был быстр настолько, что мне не удалось зафиксировать момент его нападения. Я просто инстинктно дернулась в сторону, почувствовала обжигающую боль в левом боку и наугад тыкнула посохом. Оборотень всхлипнул. Пелена Тьмы медленно стекала с его глаз, оставляя совершенно пустой, мертвый взгляд. Структура проклятия разрушилась, заодно окончательно стирая блеклую мерцающую всеми цветами, сеть жизни.

Через пару сей передо мной лежал обыкновенный труп.

Так, еще нужно заняться раной на боку. Кое‑как я заставила ткани регенерировать. Глубокие порезы еще неожиданно обнаружились на ноге и плече. Одежда и так выглядевшая не лучшим образом превратилась в лохмотья.

Я села на землю и расплакалась. А выплакавшись, стянула с мертвого оборотня, измазанную в крови и грязи, теплую куртку закуталась в нее и заснула, настроив свой организм на скорейшее выздоровление.

Проснувшись, я захотела умереть. Мой организм не выдерживал издевательств последних суток. Я чувствовала присутствие кого‑то опасного.

— Кхм-кхм… Доброе утро, деви, — низкий приятный мужской голос заставил меня открыть глаза.

На этот раз даже просто увидеть потоки маэн было сложно. Хотя и без этого понятно кто его обладатель. Невысокий поджарый мужчина лет тридцати, но с совершенно седой копной жестких коротких волос, Глубокие, желтые глаза, хищные черты лица. Одет в меховую куртку темно — серого цвета, свободные штаны и мягкие охотничьи сапоги. За плечом сумка, на поясе меч. Он был куда больше похож на волка, чем убитый мною парень. Я бросила взгляд на остывший труп, возле которого я так мирно спала и меня замутило. Тьма, ну за что мне это?

— Доброе утро, — так, что там мне говорила паучиха про обращение к арохе старшего возраста? — сэд…

— Куда держите путь? — под внимательным, но неподвижным взглядом оборотня так и хотелось почесать нос.

Очень странный вопрос, учитывая обстоятельства. Я вообще‑то спала. Да и еще возле его мертвого… э-э-э, и как это назвать… Один соплеменник на уме. Или однонородец. Меня тошнит. А еще я боюсь. Я совершенно без сил, на этот раз точно. Хорошо, что хоть раны залечились.

Этот оборотень еще и маг. Хороший маг, если судить по тому, как развита его структура. Водный, спец в боевой магии, особенно талантлив обращением со стихией дождя.

— Гуляю… — еще и голос как назло вышел неуверенным, — безразличие, которое я тренировала с разговорами с учителем, показная уверенность в некоторых разговорах с Дэном и деревенскими, испарились, возвращая бедную девочку Вику, так робевшую при разговорах с незнакомцами. Особенно с пугающими ее незнакомцами.

— Неплохо гуляешь, — оборотень ухмыльнулся, выставив напоказ крепкие белые клыки. — Неужели это ты его?

Он кивнул на труп кудрявого. И меня опять замутило.

— А по виду и не скажешь… Маг? Мне кажется, что ты вся укутана щитами… Мне их разрушить или сама все расскажешь? Кто? Откуда?

Я растерянно раскрыла рот… Надо же. Так от моих щитов что‑то осталось. Только вот состояние их удручающее, оборотень без труда мог взглянуть на мою истинную структуру, но это принесло бы мне вред. Он что, добренький? Не верится почему‑то…

— Скажи хотя бы, как тебя зовут, деви, — мужчина начал раздражаться. — Я Эрест Трешшет.

— Ви… — вырвалось у меня, вместо уже ставшего совсем родным «Тори», — Вики. Я тут правда гуляла, пока… на меня не напали… Я, м-м-м, заблудилась.

Оборотень смотрел на меня подозрительно. Потоки маэн его структуры уплотнились, указывая на то, что он все‑таки собирался произнести какое‑то заклинание… Хорошо, что он не пользовался прямым воздействием, возможно даже не знал что это такое…

— Я ученица темного мага, — это я сказала на удивление уверенным тоном, внутренне подавившись смешком — насколько глупо это звучало.

— Да? — оборотень скептически прищурился, но применять заклинание передумал. — И чья же? Тут в округе мало магов, способных взять себе учениц. Неужели Сартера?

Оборотень насмешливо фыркнул, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Ну да, — мне оставалось лишь мрачно подтвердить этот прискорбный факт.

— Ух ты! — Эрест дружески улыбнулся. — Никто в здравом уме не станет лгать, что является учеником некого конкретного мага, так что склонен тебе верить. Заблудилась, значит… Далеко ушла ты от владений своего учителя.

— Ну, это я не специально, сэд…

— И сколько ты уже учишься магии у Лэйра?

— Ну… скоро уже полтора года… — самые ужасные полтора года, которые могут только быть. Надеюсь, я не разглашаю этому оборотню секретную информацию? А то, кто знает, что взбредет по этому поводу у учителя.

— Оу, — Эрест дернул ушами, — а я слышал, что у него ученики долго не держатся. Посвящение Тьме и эта муть с прямым воздействием. Когда‑то и меня так пытали, но я предпочел стать классическим магом, без излишних обязательств и ограничений. Полностью посвящать себя одной темной магии и калечить ради этого душу. Да простит меня Тьма, но это… дико…

Я удивленно заморгала. Похоже, наши представления о магии несколько различались. Про искалеченную душу не поспоришь, но судя по всему, он имеет в виду, что я якобы могу использовать только темную магию. Нет, оно так и в принципе было, но как же косвенное воздействия на потоки маэн других структур.

— Выглядишь, кстати, жутко… Иди искупайся, потом я тебя высушу, согрею и долечу, в благодарность так сказать за выполненную работу. Этот парень был моим племянником. Мы неплохо ладили, и вот вздумалось моему второму племяннику его проклясть… — Оборотень нахмурился, а потом раздраженно бросил: — Ну и чего стоишь? Я не обязан ни нянчится с тобой, ни тем более рассказывать историю своей грустной жизни.

Я вздрогнула от его грубого тона и поспешила к сажалке. А ведь он действительно не обязан со мной нянчится, и эта неожиданная забота… Неужели он настолько опасается учителя, что не решается оставить бедную меня в беде? Может, думает, что я потом расскажу учителю про доброго дядю — оборотня, и Лэйр Сартер переполнится к нему благодарность. Ага, как же…

Я прыгнула с разбега в ледяную воду и чуть не закричала от холода. Проклятье, мог бы в таком случае и теплый дождик на меня наслать…

Волна теплого воздуха согрела и высушила меня, как только я вылезла из воды. Лечить ему меня не пришлось, пока я купалась, раны окончательно регенерировали.

— Замок твоего учителя в той стороне, — оборотень махнул рукой в сторону. — Надеюсь, как‑нибудь доберешься без особых неприятностей пока день.

— Спасибо, — и все‑таки даже найдя логическое объяснение поведению оборотня, я опасалась подвоха.

Я развернулась, как Эрест меня окликнул.

— Эй, Ви… А ты молодец, что с ним справилась. Для начинающего мага очень неплохо. Хотя за полтора года ученичества можно было и лучше подготовится к реальной опасности. Пока!

— Прощайте, — буркнула. Я обиделась. То, что мне еще и до проклятого пришлось сражаться с реальными опасностями к делу конечно не относится. Ну и что, раз оборотень об этом не знал… все равно неприятно. Да и если бы я не была иномирянкой, то просвещала магии больше времени, а не занималась изучением общеизвестных для арохе сведений…

Мало того что я была жутко голодна, замерзшая, так как заклинание оборотня развеялось, а согреваться собственными силами я пока не решалась, так и что‑то неладное творилось с моей структурой.

Пришлось остановится и разобраться в чем дело. Итак, перед моим магическим взором предстала деформация структуры — результат перенапряжения мага. Без проведения специальных мер приводит к смерти. Наиболее рекомендуемое средство зелье из грибов шаленки, сока такфиса, корней сизого ферья и моярышника. Хорошо что все эти предметы можно было найти в любую пору года. Интересно, это в результате битвы с оборотнем или еще раньше, когда я исковеркала структуры дьере-те?

Ох, неважно. Нужно как можно скорее искать ингредиенты и в это время постараться не пользоваться магией.

Выполнить эту рекомендацию было нереально. Отломать ветку крепчайшего дерева планеты и выжать из нее сок, который обычно появляется весной, без магии возможным не представлялось. С корнями я разобралась быстро, в Темном лесу подобных полуядовитых трав было полно, а вот с грибами пришлось повозиться. Судя по информации в большинстве учебников по алхимии грибы росли только на трехсотлетних березах, в книгах по медицине было описано, что искать шаленку нужно в полости старых трухлявых пней такфиса, а я случайно обнаружила этот проклятый гриб под кустом калины. Вот и верь после этого научной литературе.

А потом нужно было развести огонь, сотворить из мусора и тряпок посудину и тио поварить это все.

Пока зелье кипело, разнося по лесу омерзительны запах я думала не расплакаться ли мне еще раз. Было очень — очень плохо… И есть хочется, а добывать себе пищу, после всей этой беготни, уже нет сил. И так, слава Тьме, что на меня никто не напал. Вернее никто с кем нельзя было расправиться одним лишь посохом.

Нужно было бы изучить перед принятием зелья его структуру, проверить не сварила ли я по ошибке отраву, но мое состояние вынуждало согласится даже на смерть, лишь бы прийти в норму, а не мучатся тошнотой, головокружением и ноющей болью в каждой клеточке тела.

Мне полегчало, и я выжила. Можно считать, что зелье было удачным. Ура мне, такой талантливой ученице темного мага… Только вот пожалуй отвращения и грусти от результата утренних сражений мне уже не избавится…

Замок Лэйра Сартера, освещенный бледными лучами зимнего заката, показался мне родным и любимым домом. Я глупо улыбнулась и облегченно вздохнула. На — ко — нец‑то! Теперь можно толком вымыться, согреется и покушать!

Вот только еще объясниться с учителем…

Лэйр Сартер, естественно, обнаружился в гостиной. Греясь у камина в окружении каких‑то бумаг и аппетитных яблок, он читал книгу.

— И где ты была? — рассеяно спросил учитель, перелистывая страничку.

Где была? И это все?! Да только Тьма его знает, где я была? И что делала! Вот, например…

— Грибы собирала, — о, Тьма, а не слишком ли дерзко прозвучало?! Фраза вылетела на чистом автомате, не перестроилась еще сознание от Темного леса. Оу, добавить что ли: — Учитель.

Он удивился не меньше меня, так и замерев с приподнятым пальцем и дернувшейся бровью. Я ответила на вопрос учителя, правдиво ответила — я свободна! Так ведь. Затаив дыхание, я молнией скрылась с глаз Лэйра Сартера. И только запершись в неприкосновенной ванне позволила себе истерично захихикать.

Лэйр Сартер довольно швырнул книгу в дальний угол. Хоть какие‑то сдвиги. И не только в этом неуверенно — вызывающем признании, а в осознании его проклятой ученицей некоторой части сущности магии и Тьмы.

Ее структура еще не полностью отошла от деформации, просвечивающейся через дырявые щиты, да плюс и какие еще грибы, кроме щеленки можно найти в третьем месяце зимы?

Тьма с тем, чем она так занималась на протяжении двух дней, главное, наконец, нашла арохе, которого можно убить, а то темный маг уже подумывал, кого к ней подослать. Девчонка с завидным упорством не желала покидать безопасную территорию в окрестностях замка.

Нужно срочно закрепить успех, да только она сейчас настолько измучена, что на полноценное испытание силенок не хватит. А духовно момент слишком подходящий, чтобы откладывать.

В Темном лесу она выжила, хотя, судя по состоянию, пришлось побегать, так что можно считать, что испытание на прохождение этапа Понимания пройдено.

Лэйр Сартер весело поднялся наверх. Тори была в ванной и сладко дремала, погрузившись в пенистую воду.

Особой тактичностью темный маг никогда не отличался. Невозмутимо войдя в комнату, он громким хлопком разбудил девушку.

Она вздрогнула и широко распахнула голубые глаза, чуть не светившиеся на фоне бледного лица. Театрально щелкнув пальцами, Сартер погрузил свою ученицу во Тьму. Расслабленное тело полностью оказалось под водой. Маг уже начал подумывать, не вытащить ли ее, пока не задохнулась, как Тори очнулась, зафыркала, забулькала и вытащила голову на воздух.

— А… — многозначительно протянула она, сбросив, уже опостылевшую маску покорности и безразличия.

— Ага! — Лэйр Сартер довольно кивнул и вышел, чувствую полный ненависти и возмущения взгляд.

Загрузка...