Турецкий гамбит

Глава 16

— Не рановато ли, Кирилл Андреевич? — прямо в лоб спросил Синельников, как только я озвучил своё решение.

— Боюсь, что поздно, Пётр Ильич. Да вы и сами видите, что волки из новых уже начали увольняться из ЧВК. А нам необходимо удержать старую гвардию, без неё род Турчаниновых станет пустым звуком, нас попросту съедят.

Синельников поджал нижнюю губу и покачал головой. Я видел, что командующий гвардией со мной согласен, но всё ещё оценивает все риски такого шага с моей стороны.

Рысь и Берендей молчали, глядя куда угодно, но только не на меня. Два засранца. Встряхнуть это болото?

— Мстислав Игоревич, у меня возникло стойкое ощущение, что я вам чем-то не угодил или перешёл дорогу… не там, где надо.

— С чего ты это взял, Кирилл? — удивлённо прогудел Берендей.

— Где обещанная вами радиостанция? Почему мои люди вынуждены ездить туда-сюда чтобы сообщить или узнать срочные новости?

— Эмм… Возникли некоторые трудности. Не мы одни такие умные, радиостанции начали скупать сразу же после указа Императора, а это штучный товар.

— Мне-то не надо втирать туфту, их производят на вашем заводе, Мстислав И-го-ре-вич, — по слогам произнёс я берендеевское отчество, добавив в него щедрую порцию сарказма.

Тот промолчал и, упрямо сжав губы, уставился на Синельникова, словно ожидая от того поддержки. И Пётр Ильич его не подвёл.

— Простите, Кирилл Андреевич, я забрал радиостанцию для нужд ЧВК. А если быть точным, то для нужд вашей гвардии и вас лично.

Обалдеть! Без меня меня женили. И это уже не в первый раз.

— Дануна?! — сорвался я, — Это какие же такие нужды вдруг возникли у не легализованной Императором гвардии без моего ведома? Не поясните, уважаемый Пётр Ильич?

— Созданы три мобильные группы поддержки, которые размещены в ключевых точках столицы.

— То есть вы хотите сказать, что у вас было три радиостанции? — мои брови поползли вверх.

— Так точно.

— Ох-ре-неть, — я перевёл взгляд на Берендея, который молча развёл руками.

— Зато теперь вы можете не посылать людей, радиосообщение из любой точки города дойдёт до адресата с минимальными задержками — станции работают, как репитеры.

— Почему я узнаю об этом только сейчас?! — внутри меня начала зарождаться волна злости.

— Работы по установке станций на транспорт и выезд на места дислокаций были закончены только час назад, Кирилл Андреевич.

Твою же маму! Как же задолбал этот бардак. И тут меня посетила неожиданная мысль — а как бы поступил в такой ситуации мой отец? Невозмутимость и дипломатия… Я прикрыл глаза и медленно выдохнул.

— Пётр Ильич, впредь прошу уведомлять меня о такого рода новостях заранее, а не постфактум. Я понимаю, что вы в данный момент не гвардия, но надо и совесть иметь, — я исподлобья зыркнул на Синельникова.

— Виноват, — полковник вскочил на ноги.

— Садитесь, Пётр Ильич. Кстати, вы ещё не представили мне вашу супругу, — я решил сменить тему, чтобы снять возникшее напряжение.

— Анжелика Мстиславовна просила не делать этого до её дня рождения, на которое мы с супругой уже приглашены.

Да что ж такое-то?! За моей спиной, в моём доме! Меня все за малолетнего идиота держат?

Я нажал кнопку вызова дежурного. Оказывается рабочие Берендея при ремонте сделали такие кнопки по всему правому крылу особняка, но я о них узнал… правильно! Только сегодня и только полчаса назад от самого Берендея! Похоже, что Многоликий решил меня сегодня добить с помощью тупости моих подчинённых и знакомых.

Дежурным оказался виконт Дынин. В этот раз он зашёл в библиотеку не как мой хороший знакомый, а строго по гвардейскому уставу — прямо напротив входа восседал его командир, полковник Синельников.

— Алексей, — обратился я к нему, — Будьте добры пригласить сюда Анжелику Мстиславовну.

— Она отсутствует, Кирилл Андреевич. Выехала в город пять минут назад в сопровождении охраны. Мне их вернуть?

— Известно куда она отправилась? — поинтересовался я, обречённо вздохнув, — Опять набег с опустошением магазинных полок?

А ведь как хорошо начинался день. Бросив быстрый взгляд на Берендея, я заметил, как тот прячет хитрую улыбку. Сволочь ты, Папа, грешно смеяться над женихом такой оторвы, как твоя дочь. Я ведь могу и передумать.

— Она поехала на церемонию прощания.

— Непонял… — опешил я, — У нас что, кто-то умер?

— Сегодня отправляют в пределы Многоликого Влада Прозорова. Насколько я понял из разговора Анжелики Мстиславовны с Даной — это её давний знакомый, — отрапортовал Дюжина и неожиданно покраснел, — Простите, я нечаянно подслушал.

А виконт-то оказывается совестливый донельзя. Хех, неожиданную новость он сообщил. Интересно, зачем это Лика попёрлась на сожжение трупа глупого мажора? Очередная блажь или за этим стоит нечто большее? Надо бы связаться с её охранником, пусть Миша удвоит внимание.

— Спасибо тебе, Алексей, иди бдить дальше, — сказал я виконту, и дождавшись его ухода, продолжил разговор.

— Кто что посоветует по месту сбора слуг рода? Да и насчёт моей речи перед ними советы тоже принимаются.

Берендей тихонько покашлял, прочищая горло, и тут же закрыл наше скромное собрание всего парой фраз:

— А мне думается, что лучше подождать пока очнётся Маргарита Ильинична — пусть она и объявляет слугам о том, что род не угас. Насколько я могу судить, Кирилл, твоя катайская морда только всё испортит.

В этом весь Берендей — всё кратко и понятно. Учись ставить людей на место, Кира… И ведь он прав на все сто, хрен придерёшься. Я встал, оглядел всех присутствующих и, махнув рукой, вышел в коридор.

Где благополучно нарвался на подслушивающую возле дверей Дану.

— Ты чего тут забыла? — довольно резко поинтересовался я, положив ей руку на плечо.

— Я шла спросить, где обед накрывать, но войти не решилась. Судя по твоему голосу, ты там на кого-то ругался.

Ох, хитрюга. Вот только слышать ты ничего не могла, звукоизоляцию люди Берендея сделали на совесть. Мне тут же вспомнилась Алёнка, которая очень любила торчать под чужими дверьми, чтобы быть в курсе всех семейных дел. Улыбнувшись, я притянул Дану к себе и погладил её по голове. К моему немалому удивлению, девочка обхватила меня руками и, прижавшись ко мне всем телом, расплакалась, вздрагивая и шмыгая носом.

— Что-нибудь случилось, Дана? — растерянно спросил я, не зная что делать.

— Ты так редко обращаешь на меня внимание… — всхлипывая сообщила мне сестрёнка, — А я ведь женщина-а-а…

Я чуть не заржал вслух. Прижав её посильнее, чтобы она не могла видеть мою широкую улыбу, я тоже начал дрожать, давя в себе готовый вырваться наружу хохот. Женщина она, видите ли. Ты, дорогая моя, пока всего лишь личинка женщины. Но я ведь не дурак тебе об этом говорить.

— Пойдём лучше Альху навестим, — предложил я первое, что пришло в голову.

— А как же обед? — тут же встрепенулась сестрёнка.

— Я на кухне поем, а наши гости скоро уедут, пусть дома обедают.

— А мама на всех наварила.

— Ну… придётся мне поднапрячься и съесть всё. Пошли, — я повернулся в сторону комнаты Альхи.

— А она в тренажёрке, на манекене навык отрабатывает. Кира, а что такое ата?

— Где ты это слышала? — навострил я уши.

— Альха так кричит, когда чучело лупит, а ещё матами кроет, как наш бывший сосед-алкоголик.

По-татарски ата — отец. Видать Альха сильно невзлюбила папочку за его попытку нажиться на смерти Турчаниновых.

***

— И что нам теперь делать? — Даманский выжидательно уставился на сидящего в кровати Грекова.

— Здрасьте, Гриша, а кто из нас двоих аналитик? — вяло отозвался разведчик, — Командования больше нет, против Императора мы в открытую не выступали, все хвосты подчищены. Турчанинов обещал молчать о нашей роли в нападении на наш собственный департамент.

— Ты ему веришь? — с сомнением в голосе поинтересовался барон.

— Как ни странно — верю. Есть в нём какой-то стержень. Я бы на его месте и разговаривать со мной не стал, убил бы сразу, без разговоров.

— Может у него и расчёт на это был, — задумчиво произнёс Даманский, — Вербует?

— Нет, Гриша. Ему претит убивать людей, хотя сам он об этом даже не подозревает. Он не играет в благородного, он такой на самом деле. Обидели — убьет и не поморщится, задели вскользь — пройдет мимо. Но предупредит. Вот он нас и предупредил. Спокойно мог вырезать всех "росомах", да и нас с тобой, но не стал этого делать.

— С Суторминым мы общий язык не найдём, нас сразу в расход пустят.

— А не надо торопиться. Княжич обмолвился, что графу недолго осталось грешную землю топтать. Нам с тобой надо лишь немного подождать, он за нас всё сам сделает. А не будет Сутормина, можно будет и на белый свет выползать, люди нашего ранга в Империи требуются всегда.

— Может нам тогда помочь Турчанинову? Невзначай, — Даманский цыкнул зубом, что он делал только когда к нему приходила неожиданно хорошая мысль.

— Каким это образом? — Греков даже приподнялся с подушек.

— Подсказать, что Красницкий младший работал на Старикова. Через него он до Сутормина гораздо быстрее дотянется.

— Хмм… в бумагах князя об Эдике Красницком ни слова не было, я всё внимательно прочёл. Идея замечательная, но как мы ему об этом сообщим? Он же так заныкался, что весь наш департамент не смог его найти. Исошники, кстати, тоже.

— Спишу на твоё ранение, Серый, ты забыл о вашем общем знакомом. Через него и передашь, а я пока приготовлю всю информацию по Красницкому. Надо подумать, что мы можем ему выложить, а что следует поприжать до нужного случая.

— Ё-моё, Гриша, ты чёртов гений. Отстучи-ка письмецо в бордель, пусть администраторша подтвердит нашу встречу с Линки. Вставь туда извинения и про интерес для Турчанинова не забудь упомянуть. Если они на самом деле такие друзья, то заявятся на встречу оба. И приготовь на всякий случай Зет, вдруг что не так пойдёт, попробуем захватить хотя бы Линки. Хотя… Зет отменяется, Гриша, не будем портить отношения с будущим князем. Задницей чую, что нам при любом раскладе против них не выстоять; слишком сильный тандем — полный невидимка и прыгун во времени. А Линки я, пожалуй, сделаю подарочек. Солью ему инфу по Шлиссельбургу, надеюсь это ускорит кончину Сутормина.

— Любопытно, а как они вообще могли встретиться? — задумчиво произнёс Даманский, — Согласись, странная парочка — аристократ и беглый политзаключённый…

***

Мы с Даной стояли, просунув головы в щель приоткрытой двери тренажёрки и наблюдали, как Альха без устали долбит техниками по специальному манекену, полностью имитирующем человека. В их роду культивировался навык воздушных бойцов. На первый взгляд, довольно странное сочетание — у них и так был дар управления воздушными потоками, зачем же было ещё и аналогичный навык изучать? Пару лет назад эту несуразицу мне объяснила сама Алька, когда мы дурачились на озере и все присутствующие хвастались своими техниками. Её навык не дополнял родовой дар, а давал возможность продлить время его действия почти вдвое. Включившийся дар создавал только начальные, самые сложные формы потоков, которые на определённом уровне продолжались уже как навык, экономя энергию дара. Например, создавалась чудовищная по скорости вращения воронка, но движения этого смерча в нужную точку уже контролировала техника.

Сейчас же Альха работала без помощи кольца, отрабатывая воздушный кулак, которым молотила по муляжу со всех сторон — спереди, с боков, и даже заводя его за спину манекена. Размер кулака тоже менялся, это было видно по амплитуде отклонения, прикреплённой к полу электронной фигуры. Она то слегка отклонялась в сторону, то мгновенно падала почти параллельно полу. При этом Алька неистово материлась.

— Мдя… пошли отсюда, — прошептал я Дане, — Я не против ругательств, но слышать их в таком количестве…

— Да ладно тебе, чего я тут не слышала, — упёрлась сестра, — Давай немного посмотрим.

Я хмыкнул. Взрослые не матерятся при детях, дети не матерятся при взрослых. Забавная игра общества в приличных людей.

— Кира, а почему Алька бьёт в одни и те же места?

— Для тебя она графиня Альха, а не Алька.

— Фу-ты, ну-ты, ножки гнуты. Графиня, а матерится, как… — начала было Дана, но получив лёгкий подзатыльник, притихла.

— Научись уважать людей, и тогда они будут уважать тебя.

— Ты не ответил, Кира, — отозвалась сестра, как ни в чём ни бывало, — Почему?

— Молодец, что заметила. Она тупо нарабатывает автоматизм. Так что учи анатомию, а то не видать тебе кольца. Экзамен буду лично принимать; удар в нужную точку может спасти твою жизнь.

— Но у нас же молнии, куда не попади — всё равно вырубишь.

— Это кто тебе такую чушь ляпнул?

— А разве не так?

— Естественно, не так. Попадёшь не в ту точку и вместо того, чтобы выронить оружие, твой противник нажмёт на спусковой крючок. И не станет у меня младшей сестрёнки. Надо знать, куда бить, а то сократится не та мышца и… Привет Многоликий, гостей принимаешь? — усмехнулся я, потрепав её по голове.

— И давно вы тут стоите? — услышав голос Альхи, я поднял на неё глаза.

Девушка стояла на прежнем месте, не изменив положение тела ни на сантиметр, лишь повернула в нашу сторону голову.

— Ну… пару минут точно, — ответила Дана.

Алька мгновенно покраснела. Видимо, в ближайшем лесу сдох кто-то очень большой, я никогда не видел её в таком смущении — младшая Фарносова слыла знатной стервой и никогда не испытывала стыда. Я вспомнил нашу последнюю встречу на озере и улыбнулся — они с Женькой разыграли передо мной замечательный мини-спектакль со знакомством.

— Простите, надо было выдавить из себя всё дерьмо, что накопилось. Ненавижу отца за его предательство.

— Аля, а ты меня подтянешь по анатомии? — вцепилась в рукав девушки Дана, — А то Кира кольцо зажал, сказал, что пока не сдам ему основы — хрен отдаст.

— Это что за выражения, юная княжна? — возмутился я уже не на шутку.

— Княжна? — замерла Дана.

Чёрт, язык мой — враг мой. Хотел же сюрприз сделать.

— Не посмотрю, что тебе тринадцать, выпорю собственноручно, — продолжил я, сделав вид, что не слышал вопроса.

— Графиня, ты слышала?! Я теперь княжна! — заорала сестра, повиснув на шее Альхи.

— Эмм… Не совсем так, Дана. Для этого надо подтверждение главы рода, — сказал я, пытаясь отодрать от Альхи сестру, — Но думаю, что мама не будет против ввести тебя в семью, как ближайшую родственницу.

— Да я!.. Да мне!.. — отпустившая наконец Альху сестрёнка завертелась волчком между нами, пытаясь заглянуть в наши глаза, — А что мне делать-то?

— Учиться, — хором ответили мы и, переглянувшись, рассмеялись.

Я поднял руку и показал пальцем на висящую на противоположной стене анатомическую схему человека.

— Срок тебе — до дня рождения Лики.

— Ну так не честно, — тут же заканючила Дана, — Времени всего ничего.

— Очень печально, а я хотел тебе в этот день кольцо подарить, — пробормотал я еле слышно.

Но этой громкости вполне хватило для ушей сестры. Она мгновенно сорвалась с места и растворилась в полусумраке коридора.

— Куда это она? — удивилась Альха.

— Я ей подробный атлас давал, видимо за ним, — ответил я, беря её за руку, — Аля, у меня к тебе просьба — присмотришь за ней? Данька такая же шебутная, как и ты, вы точно найдёте общий язык.

— Конечно, Кирилл, для тебя всё что угодно, и… спасибо тебе за всё. Я думала, что моя жизнь закончилась, но ты и Лика…

Ненавижу такие моменты, потому что не знаю, как себя вести. Вот и сейчас, я резко развернулся и чуть ли не бегом покинул тренажёрку, успев выдавить напоследок:

— Это тебе спасибо…

***

[5] Репитер — устройство-повторитель. Репитер принимает радиосигнал на одной частоте и одновременно передает тот же сигнал на другой частоте.