Тридцать три поцелуя на десерт

Глава 14. Не пирог

В замок Ордена мы приехали поздним вечером, но величие этого древнего строения мне не позволила оценить, во-первых, темнота, а во-вторых, тот факт, что, нарыдавшись до икоты, я и сама не заметила, как заснула. В объятиях Брэда спалось так хорошо и уютно, что я благополучно проспала и наш приезд, и момент перемещения в спальню. А глаза открыла только тогда, когда солнечные лучи принялись безжалостно щекотать мои ресницы.

Села на кровати, оглядываясь по сторонам.

Комната была не очень большой, но светлой. Внушительная кровать с тяжёлым балдахином из ткани тёмного-вишнёвого цвета занимала большую её часть, по обеим сторонам от изголовья – тумбочки. Книга и свеча в серебряном подсвечнике на одной, и бордовая роза в узком высоком бокале – на второй.

У окна письменный стол, три двери, одна из которых, как я надеялась, вела в уборную, в углу – огромный сундук, поверх которого кто-то положил зелёное платье, ужасно похожее на моё собственное, и аккуратную стопку белья.

В камине тихонько потрескивает огонь, но от моих щёк жаром полыхнуло гораздо сильнее, чем от него, когда я сообразила, что из одежды на мне лишь тонкая сорочка, но, как и кто меня раздевал – я не помню.

Хотя кое-какие догадки у меня на этот счёт имелись.

Тряхнув головой, я спрыгнула с кровати, и на цыпочках подбежала к одной из дверей. Прижалась ухом к замочной скважине, пытаясь определить, что находится снаружи – не хотелось бы полуголой выскочить в коридор. К сожалению, тот, кто находился с той стороны (если там, конечно, кто-то был), хранил гробовое молчание, поэтому после минуты ожидания я была вынуждена потянуть на себя дверную ручку, чтобы заглянуть в образовавшуюся щель, и громко выдохнуть от облегчения – за дверью обнаружилась уборная со всеми удобствами.

Прихватив с собой платье и бельё, я решительно скользнула внутрь и махнула рукой на отсутствующую задвижку, с удовольствием осознав, что бояться здесь мне нечего. Своим поведением и поступками Брэд не раз доказал, что я могу ему доверять.

– Разве не так? – шёпотом уточнила я у своего отражения, которое изумлённо таращилось на меня из зеркала над раковиной. – Красотка, нечего сказать. Мечта любого мужчины.

На голове воронье гнездо, глаза сверкают, щёки залил смущённый румянец, а на горящие припухшие губы без стыда невозможно смотреть. Я прижала пальцы ко рту и опустила веки, чтобы не видеть эту бесстыдницу. Снова тряхнула головой – не стану, не стану жалеть! – и решительно двинулась к ванне, по пути сбрасывая сорочку и начиная расчёсывать пальцами то безобразие, в которое за ночь превратилась моя коса.

На стеклянном столике возле ванны обнаружились баночки с мылом и шампунями. Тут же стоял набор для бритья: острое лезвие, кисточка и стаканчик, в котором мужчины взбивали пену перед тем, как нанести её на лицо. Чтож. Не то чтобы я до этого момента сомневалась, в чьей именно спальне оказалась, однако…

Однако лимит моего смущения уже был давно пройден, поэтому я решила вообще об этом больше не думать. Поэтому, выбрав баночку с шампунем, я включила воду и занялась волосами.

К тому моменту, когда с водными процедурами было почти закончено, в дверь постучали.

– Мадди?

Я застыла, прижав к груди маленькое полотенце – большое пришлось накрутить на голову.

Что сказать? Что сделать?

– Лисичка, у тебя всё хорошо?

– Да, – наконец ответила я, но звук получился таким хриплым, что я была вынуждена откашляться и повторить:

– Да, спасибо.

– Тогда заканчивай и выходи. Я накормлю тебя завтраком, и вкратце опишу ближайшие перспективы.

Пришлось ускориться. Торопливо натянув на влажное ещё тело бельё и платье, я левой рукой пыталась сушить волосы, а правой застёгивала пуговицы. Отражение в зеркале было по-прежнему румяным, но теперь больше походило не на распутницу, а на утопленницу. Без ложной скромности я могла сказать, что волосы у меня очень красивые. Когда с них не стекает вода, и они не прилипают к голове, как болотная ряска к черепу кикиморы.

Брэд ждал меня, развалившись на кровати и заложив руки за голову, но стоило ему услышать звук моих шагов, как он приподнялся на локте и так при этом глянул, что у меня ноги подкосились, а в горле пересохло.

На кикимор так не смотрят!

– Как спалось? – спросил он, протягивая мне свободную руку

– Спасибо, хорошо, – ответила я, Переборов смущение, подошла вплотную к кровати, и дотронулась подрагивающими пальцами до мужской ладони. – У тебя очень удобная кровать.

На смуглом лице заиграли ямочки.

– Рад, что тебе понравилось.

Брэд сел, а затем подтянул меня к себе, сжав своими коленями мои ноги. Смотреть на него сверху вниз было странно, но отчего-то весело. Я улыбнулась в ответ, и положила руки ему на плечи. Он склонил голову влево и потёрся щекой о тыльную сторону моей ладони.

– На русалку похожа, – шепнул он, одновременно путаясь пальцами в моих волосах. – Кто тебе обычно помогает с причёской?

Я хмыкнула.

– Ну уж точно не горничная! Ещё чего не хватало, платить кому-то за то, что он тебе пуговку застегнёт или чулок поправит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Чулок? – томным голосом переспросил Брэд, а я, кашлянув, с независимым видом закончила:

– Раньше мы с сёстрами расчёсывали друг друга, но, в принципе, каждая из нас справляется с этим нехитрым делом самостоятельно.

Брэд задумчиво кивнул, а затем встал на ноги и жестом предложил мне присесть на край кровати. Стоило же мне опуститься на мягкий матрас, как в мужских руках появилась расчёска.

– Можно?

Спрашивал он скорее для проформы, потому как, не дожидаясь моего ответа, перехватил поудобнее копну моих волос и, прежде чем начать расчёсывать, прижался к ним носом.

– Мною пахнешь. Мне нравится.

– Я… мм, – ответила я, а Брэд рассмеялся и как-то уж очень умело принялся за мои волосы.

– Я рассказывал тебе о своей сестре? – спросил он. – Мы с ней в детстве почти не расставались, даже спали в одной комнате, хотя нам за это и влетало от родителей. Каждый вечер маменька приходила к Бренди, чтобы расчесать её перед сном. У неё был специальный гребень из слоновой кости – я тебе такой же куплю. Им нужно было провести по волосам ровно сто раз – и тогда они непременно станут очень и очень красивыми.

Я слушала молча, наслаждаясь нежными, очень аккуратными прикосновениями, и жмурясь от удовольствия, когда кожи касались тёплые потоки магии.

– Ты считаешь до ста, Лисичка, когда расчёсываешь свои косы перед сном? – мурлыкнул Брэд, прижавшись губами к коже у меня за ухом.

– Нет.

– Я с удовольствием буду делать это вместо тебя. Ты позволишь?

Надо признаться, что конкретно в эту секунду я бы позволила этому мужчине всё, о чём бы он ни попросил. Без стыда и сожаления. Потому что ни с одним человеком в целом мире я за всю свою жизнь не чувствовала себя так хорошо. И я даже открыла рот, чтобы немедленно рассказать об этом Брэду, но в дверь кто-то коротко стукнул, а затем незнакомый мужской голос произнёс:

– Ваш обед, Мэтр! Могу я войти?

– Нет! – Провёл губами по моей щеке. – У меня тут своя собственная русалка, а он говорит, «войти»…

– Я думала, я – Лиса, – хихикнула я, но Брэд не смутился.

– Лисичка, – щёлкнул меня по носу. – Редкой русалочьей породы…

Провёл ладонями по моим волосам от макушки до самых кончиков, делая их в один миг совершенно сухими.

– Мэтр?

– Да иду я! Иду... Демоны тебя задери.

На завтрак были жареные с беконом яйца, кривой солёный огурец, свежее молоко, булочка с корицей по маминому рецепту (она называла их «ленивыми»), и два вида варенья – вишнёвое и грушевое.

– Я думала, замок Ордена только у меня выпечку заказывает, – ревниво заметила я, разламывая булочку на две части и жадно принюхиваясь.

Брэд рассмеялся.

– Жадная Лисичка! Если бы мы только у тебя заказывали, то ты бы с утра до ночи стояла у печи, забыв обо всех своих восхитительных десертах. – Клянусь, я даже не покраснела после этого жирного, как августовский шмель, намёка. – Ты хоть представляешь, сколько в замке живёт людей, и сколько хлеба они съедают за один день?

– Нет. А сколько?

Яичница была слегка пересолена, но я была слишком голодна, чтобы обращать на такие мелочи внимание. Проткнула вилкой ярко-оранжевый глазок желтка и макнула в образовавшуюся лужицу кусочком белого хлеба.

– Много, – хмыкнул Брэд и тоже макнул моим хлебом в мою яичницу.

– Эй!

Мы шутливо подрались за остаток белка, а после того, как я из нашей драки вышла абсолютной победительницей, мужчина мягко улыбнулся и пригрозил взять реванш за обедом.

– Допивай свой чай, – улыбаясь, велел он. – Вернусь через минутку.

Брэд вышел, а я, воспользовавшись его отсутствием, ещё раз сбегала в уборную, чтобы перед зеркалом заплести высушенные магией волосы, и заодно полюбоваться на несходящий со щёк румянец. Затем вернулась в спальню, допила остывший чай и убрала посуду на поднос. Заправила постель и, раскладывая белоснежные подушки поверх бордового бархатного покрывала, вдруг вспомнила матушкино предположение о том, какую роль для меня уготовил Брэд.

Сердце грохнулось об рёбра.

Любовница.

Буду ли я возражать, если такое предложение всё же поступит? Брэд был мне симпатичен – очень. Как никто и никогда. С ним рядом было спокойно. И весело. И уютно. И тепло. И очень-очень волнительно. И целоваться с ним мне нравилось. Не просто нравилось, я пьянела от его поцелуев и – втайне! – кажется, даже мечтала о продолжении. Но любовница… Как это, быть с мужчиной? Не с каким-то, а именно с этим?

Взяв с кровати подушку, я прижала её к лицу, пытаясь уловить аромат Брэда, но, как назло, пахло от неё лишь лавандовым мылом.

– Не скучала?

От испуга я чуть не подпрыгнула на месте, и посмотрела на вернувшегося Брэда с упрёком.

– Ты что тут делала? – Он с любопытством посмотрел на меня.

Я вернула подушку на место и проворчала:

– Уборкой занималась.

– Хозяйственная моя… А у меня для тебя кое-что есть. Держи.

– Что это?

В моих руках оказался женский плащ с капюшоном и прорезями для рук вместо рукавов. Дорогое сукно, меховая опушка. В столице такие вещички могли позволить себе лишь очень богатые дамы.

– Извини, что не новый. – Брэд смущённо улыбнулся. – Да и по росту он будет великоват – Брэнди повыше. Но другой женской одежды в замке нет, а я не хочу, чтобы ты мёрзла.

– У меня, вообще-то, и своя одежда есть.

– И она лежит где-то в одном из сундуков, которые стоят посреди двора напротив Девичьей башни.

Я вздохнула.

– А твоя сестра не станет возражать?

Брэд выразительно закатил глаза.

– Понятно. Спасибо, Брэд! Я верну его, как только распакую вещи.

– Можешь не спешить.

Вынув из сундука короткую куртку военного образца, Брэд набросил её себе на плечи, а затем подхватил приготовленный мною поднос.

– Готова?

Я погладила мягкий мех на капюшоне и улыбнулась.

– Да.

Мы вышли в коридор. Здесь было довольно зябко, и я, мысленно благодаря Брэда за предусмотрительность, поёжилась от неприятного сквозняка, тут же скользнувшего мне под юбку.

– Весь замок мы даже зимой не отапливаем, – словно извиняясь, проговорил мужчина. – Уж больно это накладно получилось бы. Но зато в личных покоях и в казарме всегда тепло.

Покосился на мои ботиночки, те самые, что сам мне накануне подарил. Удобные и очень тёплые!

– Брэд, всё в порядке. Пальто просто чудесное! – заверила я. – К тому же я давно живу в здешних краях, и холодом меня уже не удивишь. Скажи лучше, куда мы сейчас идём. На кухню?

Он кивнул на поднос.

– Ну, мы стараемся сами убирать за собой. Хотя слуги в замке, конечно, есть.

– Обойтись без них в таком огромном строении было бы сложно, – согласилась я. – Кстати, если нужно, я могу помогать на кухне, раз я всё равно здесь. Помнится, ты что-то говорил на эту тему.

– Я? – изумился он, и глянул на меня с сомнением. – Не помню такого.

– Ну, как же… – немного растерялась я. Не то чтобы Брэд приглашал меня на роль своей кухарки, но какой-то разговор на эту тему у нас точно был.

– Серьёзно, Лись. – Брэд толкнул плечом какую-то дверь и, придерживая её ногой, подождал, пока я перейду в другой коридор, ещё более холодный и явно ведущий на улицу. – Ты и в самом деле хочешь тратить свой талант на мужиков, которые сожрут даже подковы, если их перед этим разогреть? Хотя, помочь, конечно, можешь...

Мы вышли во двор, и я с интересом огляделась по сторонам.

– У нас тут музыканты репетиции проводят во второй половине дня, – на ходу рассказывал Брэд. – Если тебе интересно, то удобнее всего за ними наблюдать с галереи возле моего кабинета. Я тебе покажу.

– У вас тут и музыканты есть?

– А как же, – довольно и с гордостью во взгляде фыркнул хозяин замка. – И музыканты, и представления, и благородная публика. За стеной замка уже целый городок вырос. Маленький пока ещё, ну так и Орден здесь всего ничего как обосновался. Вон там конюшня, в домике с жёлтыми витражами больничка, это Девичья башня, сюда мы после кухни забежим. Кстати, о кухне. Твою выпечку мои бойцы сожрут, даже если она будет гвоздями к столу приколочена.

Я улыбнулась. Да уж, замок был моим самым крупным заказчиком, что правда, то правда. Скупали всё, что я им могла предложить, ещё и добавки просили.

– И тебе стоит только моргнуть – должность замкового пекаря твоя. По крайней мере, до того момента, как мы организуем тебе новую кофейню. Но мне казалось, что ты с большей радостью будешь заниматься жгучими поцелуями, клюквой в сахарной пудре и прочими заманчивыми штучками.

– Тебе правильно казалось, – согласилась я, категорически запретив себе смущаться. – Это я по привычке. Постоянно приходится думать о сёстрах. И мама...

– Вполне себе взрослая, и способная позаботиться о себе и своих дочерях, – решительно перебил меня Брэд. – Сегодня ночью ты о многом мне рассказала, Лисичка. Не подумай, я счастлив, что ты решилась. Что открылась мне. И раз уж так получилось, я просто обязан помочь тебе избавиться от всех твоих комплексов.

– К-каких комплексов?

– Махровых, матёрых и жирных, как суп из утки по рецепту фру Кирстин. Нам сюда.

Мы вошли в огромную жаркую кухню, заполненную паром и ароматами готовящейся еды. Мужчина в поварском халате и колпаке не обратил на нас ровным счётом никакого внимания, да и его помощники лишь зашипели на хозяина замка, когда тот пристроил поднос с остатками завтрака на один из больших столов.

– Спокойно! Мы уже уходим, – виновато попятился Брэд и подтолкнул меня к выходу. – Хотел тебе обеденную залу показать, но в кухню сейчас лучше не соваться. Бигсби сегодня какой-то нервный. Идём-ка лучше в Девичью башню. Выберешь себе комнату по вкусу.

– В башню? – шёпотом переспросила я.

– Ну да. Раньше она у нас пустовала. Даже Бренди во время своих наездов останавливалась в гостинице. В Городе-за-стеной есть гостиница. Ты знала об этом? Жильцы там, правда, нечастые гости, но… А почему ты удивляешься? Тебе ведь нужно где-то жить.

Чему удивляюсь? Наверное, тому, что не далее как какой-то час назад я примеряла на себя костюм любовницы Брэда Алларэя. Проснулась в его спальне, в его кровати, умывалась в его уборной, думала, краснея, о том, как бы могло всё быть, окажись он в этот момент в комнате. Надеялась и боялась развития событий, то и дело возвращаясь мыслями к тому, что Брэд говорил. И как при этом смотрел на меня. И на что намекал, заставляя алеть щеками…

Костюм пришёлся впору, сидел, как влитой. И, пожалуй, мне даже нравилось, как я в нём смотрелась.

Или всё-таки не нравилось?

– Я не удивляюсь, – наконец промямлила я. – Просто растерялась. Ты минуту назад про мои комплексы рассуждал, а теперь...

– И про комплексы тоже.

Брэд вдруг остановился, взял меня за руку и проникновенным, до мурашек серьёзным голосом сказал:

– Вы с вашей матерью зачем-то поменялись местами. Нет, ей-то, конечно, удобно, но о тебе она подумала?

Кровь ударила мне в лицо. Фразу, подобную этой, мне приходилось слышать не раз.

– Ты её совсем не знаешь. А уже пытаешься говорить гадости.

– Да помилуй Предки! Какие гадости? – Большими тёплыми ладонями он обхватил моё лицо и не позволил вырваться. – Самой природой задумано так, что сначала родители заботятся о детях, а позже – наоборот. Прости, Мадейлин… – Он впервые, кажется, назвал меня полным именем, и это было так неожиданно, что мне даже захотелось оглянуться, чтобы удостовериться, что обращается Брэд именно ко мне, а не к какой-то моей тёзке. – Прости, мои слова могут показаться грубыми. Но сколько тебе было лет, когда ты удочерила свою собственную мать и её детей? Её, моя нежная девочка, не твоих. И пусть мне понятна твоя забота о сёстрах. Я горжусь тобой, несмотря на всю свою нежность и хрупкость, ты очень сильная, очень ответственная. Но, Лись, разве, отказавшись от собственной жизни, ты сделаешь счастливыми своих родных?

– Я…

– Нет. – Он мягко поцеловал меня. – Не сделаешь. Поверь, я знаю, о чём говорю.

Брэд глянул куда-то мне за плечо и вдруг предложил:

– А знаешь что, давай-ка лучше посмотрим на твою новую кофейню, а комнату оставим на… хм… десерт.

Приступ паники едва не сбил меня с ног. Только что я так смело рассуждала о том, как стану любовницей Брэда Алларэя, а теперь словно язык проглотила.

– На д-десерт? – каким-то чудом выдавила из себя я.

– Ага. – Взгляд у него был честный, открытый и прозрачный. Сама невинность, честное слово. – Или ты передумала?

Я мотнула головой.

– Прекрасно. Идём.

Надеюсь, Брэд говорил всё-таки о кофейне, потому что, если не о ней, я…

Раньше я всерьёз не задумывалась о мужчине в моей жизни. Не было у меня времени на такие глупости. Но сейчас, глядя на Брэда, я отчётливо понимала, что именно такого… нет, именно его я хотела бы видеть рядом с собой. Ох, кажется я всё-таки унаследовала от маменьки умение влюбляться за полсекунды, а потом сразу же пускать всю жизнь под откос.

Спасибо Предкам, что я не так наивна, как она, а потому не жду и не мечтаю. Однако если Брэд… если он всё же захочет сделать меня своей любовницей – я всё же, наверное, соглашусь. Пусть не навсегда, пусть на день, два, месяц или год, но я урву от жизни всё, что она мне даст. Мне!

Прав Брэд. Ох, как прав. Жизнь одна, это не пирог, который можно переделать, если подгорел, или тесто пересолено.

Не пирог.

– А куда мы идём? – опомнилась я, когда очень хорошая каменная дорога, что в здешних местах было редкостью, увела нас от стен замка.

Мы шли вдоль улочки, по краям которой стояли простые, но надёжные деревенские дома. Выбеленные извёсткой, чистые, с обязательными клумбами у крыльца, с деловитыми курочками, снующими по дворам в поисках поживы. И хотя по всему было видно, что в домиках живут простые крестьяне, я не заметила ни одной соломенной или земляной крыши.

– Я же объяснял, – ответил Брэд, не замечая, с каким удивлением я смотрю по сторонам. – Посмотрим, как идут работы на строительстве твоей новой кофейни.

– На строительстве? – Я даже остановилась от неожиданности, пытливо заглядывая мужчине в лицо. – Когда ты успел распорядиться? Я же едва-едва согласилась на твоё п-предложение...

– А у нас тут круглый год стройка, – объяснил Брэд, не заметив моей заминки перед тем, как произнести последнее слово. – Город-за-Стеной – это, можно сказать, моё детище. Слышала, как говорят? Каждый настоящий мужчина должен посадить дерево, построить дом, и родить сына. Деревьев я уже на лес насажал. Город – неплохая замена дому. Сыновей, надеюсь, у меня тоже будет много. Всё детство о братишке мечтал, хотя мы с Бренди, конечно, были лучшими друзьями.

И улыбнулся так открыто и радостно, что у меня защемило в сердце. Когда-нибудь Брэд станет прекрасным отцом. Я искренне завидую той женщине, которой посчастливится прожить жизнь рядом с этим добрым заботливым мужчиной.

– Друзья – это здорово, – пробормотала я и, торопясь уйти от опасной темы, протянула:

– Ты всё делаешь с таким размахом…

– С размахом? – удивился он.

– Ну, я до тебя не знала никого, кто мог бы похвастаться, что построил целый город. Даже мастер Туг… Домов он спроектировал изрядно, но они ведь по всей Империи разбросаны. Это, как чудо!

Брэд заливисто рассмеялся.

– А, ты об этом. – Небрежным жестом отбросил волосы со лба. – Нет, моя милая. Это не чудо. Это чистой воды эгоизм. Я, видишь ли, с восьми лет и до окончания войны по общежитиям и казармам кочевал. Во дворце жил долго, в гостевых комнатах. Никому не говори, но это жуткий клоповник. Уборная на этаже, холодно, уголь или дрова для камина можно добыть только с оружием в руках. Ну, а потом замок. Та же казарма, только в профиль.

– У тебя очень приличная спальня, – возразила я. – И в Девичьей башне всё удобно. Уюта не хватает, но это ведь наживное…

Он покачал головой.

– Нет. И спальня, и башня – это не моё. Не мне принадлежит, понимаешь? Ордену. Что я оставлю своим детям в наследство? Надеюсь, что не должность Мэтра.

И пока я хлопала ресницами, пытаясь осознать услышанное, пояснил:

– А я хочу по пятницам ходить в театр. И в ресторацию по особому случаю. Ярмарку хочу на площади с фонтаном. Школу для детей. Женский клуб для жены. И ездить в гости к друзьям на коляске. По хорошей дороге, а не по тому безобразию, которое местные называют большим трактом. И по этой же хорошей дороге возвращаться из гостей в свой собственный дом. Каждый день. – Я слушала, открыв рот. – Беда лишь в том, что тут ничего нет. Ни театра, ни фонтана, ни ресторации. А щитодержцы от Щита надолго не могут уехать. Три-четыре дня – и всё. Такая ломка начинается, такой откат! Один раз на себе испытаешь, не захочешь повторить. – Отбрасывая хмурые мысли, он передёрнул плечами и тряхнул головой. – Ну, вот я и решил, что нужно брать своё счастье в собственные руки. Строим город потихоньку. Кое-кто из местных сюда перебрался. Приезжим специалистам мы дома в аренду сдаём. Щитодержцы из семейных давно сюда своих перевезли, те, кто помоложе, пока только планируют.

– Перевезти?

Глянул на меня искоса и вдруг изменил тему.

– М… И перевезти, и… Вот ты, к примеру, какой дом хотела бы? Чтобы кофейня на первом этаже, а на втором – жилые комнаты? Или отдельно лавка, отдельно – особняк?

– У тебя разные, что ли, есть? – рассмеялась я, но Брэд не поддержал моего веселья.

– Ответь, пожалуйста.

Я задумалась. В Фархесе у меня квартира над кофейней была. С одной стороны, очень удобно, а с другой – я же домой только ночевать приходила, и то не каждый день. Да и сёстры теперь будут жить недалеко, если захотят в гости наведаться, селить их над кухней как-то не комильфо.

– Ну, допустим, отдельно.

Брэд резко развернулся и бодро сообщил:

– Тогда нам сюда.

В конце узкой улицы, метрах в ста от замкового подвесного моста, обозначились стены будущего небольшого домика с дырами вместо будущих окон-витрин. Работы здесь был непочатый край, но я уже могла представить и место для летней веранды со столиками, и украшения для крыши, и даже клумбы, на которых я сама буду выращивать дикий виноград, розовые кусты и жасмин.

– Брэд…

– Ты только не пугайся! – Он заглянул мне в глаза, а затем поднёс к своим губам обе мои ладошки. – Когда каменщики закончат, это будет прекрасная маленькая лавочка. Ни в какое сравнение с твоей старой не идёт. И даже лучше, что ещё ничего толком не готово, потому что проще внести изменения сейчас, чем переделывать потом. Так ведь? Размеры кухни там, погреба, зала для посетителей. Можно ещё один зал сделать. Я в столице в одном кафе был, там на втором этаже детский зал сделали, вроде пряничного домика. Мои племянники от этого места просто пищат. Можно распорядиться насчёт мансарды…

– Насчёт чего?

Тьма проявилась прямо из воздуха, я и моргнуть не успела. И как она только это делает?

– Насчёт мансурды?.. – Воинственно встопорщила усы. – Мансурда наша!

Брэд шевелением брови обозначил удивление.

– Молчи! – одними губами потребовала я, и уже громче, для своей питомицы:

– Та мансурда – твоя. Тут никто и не спорит. А эта – другая совсем. Она невкусная. И вообще, из камня.

– Из какого камня? – деловито уточнила Тьма, будто это играло какую-то роль. Будто окажись мансарда из известняка или мрамора, то она бы ещё подумала, есть ли её самой или врагам отдать.

– Из самого твёрдого, – с важным видом заверил Брэд, авторитетно добавив:

– Из красного.

– Не копчёный? – уточнила Тьма.

– Пф… Копчёный я и сам бы с удовольствием…

– А нашу мансурду нам когда отдадут?

Ещё какое-то время мы потратили на то, чтобы успокоить Тьму и заверить её в том, что скоро, уже совсем скоро я отдам ей её колбасу. То есть, конечно, мансурду. Да, много. Да, в холодильный шкаф всё не поместится. Да, Брэд обязательно купит.

На строительстве я провела несколько часов. Хозяин замка и Города-за-стеной уходил куда-то по делам, оставив меня со строителями, возвращался, снова уходил. И только ближе к вечеру, когда небо стало наливаться серостью, я внезапно вспомнила, что у меня же вещи не разобраны, и если я не потороплюсь, то ночевать мне снова придётся в спальне у Брэда. Не то чтобы он возражал, но…

В замок я возвращалась без него, выловив по дороге одного из щитодержцев, и попросив его проводить меня к Мэтру. Парень широко улыбнулся и выпалил:

– Конечно, фру Тауни. С радостью!

– Разве мы знакомы? – растерялась я.

– Никак нет! Бонифатий Мартисон, к вашим услугам. – Щёлкнул каблуками и чуть склонил голову. – Я часто видел вас в таверне вашей матушки. И хочу заверить, что я… все мы! Мы все счастливы видеть вас здесь. Моя матушка и сёстры уже спрашивали, на какой день вы планируете открытие вашего кафе. Хотят стать вашими первыми клиентками.

– О… Ваши родственники живут здесь?

– Да! – Его улыбка была невероятно заразительной. – В Городе-за-стеной. Замковая площадь, дом номер тринадцать. С магнолией и диким виноградом. Если вы захотите нанести нам визит, или вступить в местное дамское общество, всё такое, то я скажу маменьке, она всё устроит.

– Что устроит? – осторожно уточнила я.

– Ну, познакомит вас с женским клубом. Так как? Вы согласны?

Вряд ли знатные дамы – а среди магов других не встречалось – захотят впустить в своё общество простолюдинку. Странно что любезный Бонифатий этого не понимает по своей исключительно очаровательной наивности.

– Мартисон! – рыкнули откуда-то из-под замковой стены. – Тебе заняться нечем?

Мой провожатый растаял быстрее, чем первый осенний снег, а его место тут же занял Брэд.

– На что ты тут без меня соглашаешься? – проворчал он грозно. – И на секунду одну оставить нельзя!

– Он просто хотел познакомить меня со своей матушкой и с сёстрами, – честно призналась я.

– Совсем страх потерял, – буркнул мужчина. – С чего вдруг?

– Чтобы я не скучала без женского общества. – Я насмешливо фыркнула. – Словно у меня есть время для скуки. Брэд, я тебе так признательна! Ты даже представить себе не можешь! Никто и никогда не делал для меня столько, сколько ты. Переезд, Роберт, теперь вот это всё. Я…

– Мне приятно заботиться о тебе, – перебил Брэд. – На самом деле.

– Спасибо.

Я на ходу прижалась щекой к его плечу, но мужчину это не устроило. Он остановился, глянул по сторонам, а затем обхватил ладонями моё лицо и прошептал:

– Поблагодари меня ещё раз.

И я поблагодарила. Жарко, до томительной истомы во всём теле и головокружения, окончательно признавая, что поцелуи могут быть намного, намного вкуснее любого из самых изысканных и сложных десертов.

А ночевать мне снова пришлось в спальне хозяина замка, которую он мне с радостью уступил. И нет. Никакого неприличного подтекста. Просто вход в Девичью башню кто-то зачаровал так, что порог здания не мог переступить ни один мужчина.

Я растерянно посмотрела на груду своих вещей, аккуратно сложенных у стены, и перевела взгляд на Брэда.

– Завтра я что-нибудь придумаю, – заверил меня он. – А сегодня… Тебе что-то нужно из личных вещей? Я нашёл вчера твой дорожный сундук, но если…

– Сундука вполне хватит, – отмахнулась я. – Всё же надо было мне вещами заниматься, а не торчать на строительстве целый день.

Брэд пожал плечами.

– Завтра займёшься. Не переживай. Переночуешь у меня, а я пока переберусь в казарму.

Странное чувство из смеси разочарования и облегчения затопило меня. Кажется, я почти сумела убедить себя в том, что ночевать мы станем вместе.

– О. Спасибо!

Меня проводили до комнаты, нежно поцеловали на прощание и пожелали спокойной ночи. Спокойной. Ха! Я часа три проворочалась на кровати, не зная, что и думать. Я была не настолько наивной, чтобы верить, будто Брэд не хочет перевести наши отношения на более интимный уровень. Хочет. Но отчего-то не торопится со своим предложением? Может, боится, что я посчитаю себя обязанной? Ждёт, пока закончится срок нашего договора?

Ох, мужчины! Демон ноги себе переломает, пытаясь разобраться в мотивах их поступков. Что уж говорить обо мне?

Не помню, как заснула, а проснулась с такой жаждой деятельности, что даже Брэд не сумел меня остановить.

Для начала я занялась своими вещами, и так увлеклась сортировкой, что закончила лишь к середине дня. То, что относилось к будущей кофейне, двое юных магов, которых мне выделили в помощь («Нет, я не пользуюсь своим положением, Лисичка! Я помогаю устроиться на новом месте новому, ценному и чрезвычайно полезному для замка человеку. Могу даже поцеловать. В доказательство своих слов!») куда-то спрятали до времени, а вот личный скарб в башню мне пришлось таскать самой, ибо снять наложенное на вход заклятие так никому и не удалось.

Второй этаж был занят, как мне объяснили, новой целительницей, приехавшей в Орден за несколько дней до меня, и я решила устроиться на третьем, где царили хаос и запустение. Пришлось засучить рукава, запастись тазиком и кучей ветоши, чтобы отдраивать, отмывать, отскребать и отчищать многолетнюю, я бы даже сказала, вековую пыль. Кое-какая заминка возникла с мебелью. Здесь была лишь узкая металлическая кровать да кособокая тумбочка, и так как никто из мужчин не мог войти в мой новый дом, мебель на третий этаж они левитировали через окно. Столик для рукоделия, привезённый мною из Фархеса; пара стульев – моих же; огромный сундук, в котором я раньше хранила разный хлам, а сейчас планировала приспособить вместо шкафа. И зеркало в старинной раме – подарок от моего покровителя.

– Это переговорное зеркало, – объяснил Брэд, когда я попыталась отказаться от весьма недешёвого дара, уверяя, что мне вполне хватит того, что уже было обнаружено мною в уборной. – Чуть-чуть тренировки, и ты научишься им пользоваться. Поверь, я знаю, о чём говорю.

– Но я ведь не маг!

– И что? Я тоже родился не магом… – Сморгнув удивление, я недоверчиво глянула на мужчину, но он продолжил меня инструктировать, как ни в чём не бывало. – Сначала научись принимать послание. Вот тут вот сбоку есть такой кружочек. Видишь? Прижми к нему большой палец левой руки, а правую ладонь вот на этот уголок. Запомнила?

Я кивнула.

– А что потом?

– Не потом. – Он быстро клюнул меня в кончик носа. – А сначала. Сначала по стеклу побегут такие голубенькие искорки, ты сразу заметишь. Они ещё потрескивать могут начать, если ты не сразу внимание обратишь. А вот как обратишь, так сразу… Что сделаешь?

– Сюда палец, туда ладонь.

– Умница моя!

Короче, я провозилась до вечера, и уже собралась было бежать на стройку, надеясь ещё застать там каменщиков, когда была отловлена Брэдом и отконвоирована в уютную беседку, где нас ждал то ли поздний обед, то ли ранний ужин. И только в этот момент я поняла, что просто зверски голодна.

– Мне как-то неловко, – призналась я, когда с первым чувством голода было покончено. – Сама говорила о своём желании помогать вашему повару, и при этом именно он не даёт мне умереть с голоду.

Брэд спрятал смешок в бокале с лёгким вином.

– Не переживай. Ты с лихвой наверстаешь упущенное, когда кофейня откроется. Мне сегодня, как минимум, дюжина человек призналась в том, что планирует навестить заведение фру Тауни в день открытия. И ещё вот.

Он вручил мне стопку писем.

– С почтой привезли. Как понимаю, это от твоих постоянных клиентов из Фархеса.

– Ох!

Писем было много, точно больше двадцати. Одно из газетного листка, несколько от злопыхателей, которые пытались достучаться до моей совести, намекая на то, что я уже испортила жизнь двум мужчинам (мастеру Тугу и его внуку), так не мешало бы оставить в покое третьего.

– Если это обо мне, – заглянув мне через плечо, заметил Брэд, – то только попробуй. Я категорически ненавижу покой!

Все остальные записки действительно были от моих постоянных клиентов: они всерьёз волновались, что после случившегося я не захочу возвращаться в Фархес. А Шарлотта Нейди-Остин и вовсе поздравляла с переездом, одновременно интересуясь, не собираюсь ли я в ближайшее время изменить семейное положение.

Сердце ёкнуло так громко, что, по-моему, слышно было даже в столице. Я залилась краской, а Брэд вынул письмо из моих ослабевших пальцев и с улыбкой прочёл:

– «Мэтр Алларэй – очень порядочный молодой мужчина. Мне приходилось слышать о нём только хорошее. И если организованная мною и моей подругой встреча как-то поспособствует вашему счастью, то я искренне счастлива».

– Брэд! – простонала я, закрывая лицо руками. – Прекрати! Не читай. Мне так стыдно!

– А мне приятно, – мурлыкнул он. – Твои друзья хорошо отзываются обо мне, значит, помогут тебя уговорить, если ты вдруг вздумаешь мне отказать.

Сердце второй раз подряд громыхнуло в груди, и на этот раз я сама слегка оглохла.

– Ты удивительная девушка, – признался Брэд, склоняясь к моей дрожащей ладони. – Мне в жизни таких точно не встречалось. Мягкая, ласковая, нежная, заботливая… Ты определённо достойна большего, чем прозябание в занюханной дыре вроде нашего Фархеса, да и мой замок – это не то, о чём мечтают хорошенькие девицы, забираясь ночью в свои постельки. Я, как никто другой, понимаю это, ведь и сам не думал, что однажды окажусь привязанным к этому месту. Однако… Если ты позволишь, я бы хотел…

– Сделать мне предложение? – млея от жаркого стыда и совершенно неправильной надежды, перебила я, обмирая от собственного бесстыдства. Был бы тут один из моих дядек, точно бы сказал, что я вся в маменьку! – Ты хочешь сделать меня своей любовницей?

– Что? – Брэд вскинул брови и посмотрел на меня диким взглядом. – Разве я? Нет! Во имя Предков, Мадди, ты слышала хоть слово из того, что я сейчас сказал?

Захотелось провалиться сквозь землю, отмотать время назад, забыть о своей глупой, абсолютно не свойственной мне смелости и… И что меня только дёрнуло?

– Любовницей? Считаешь, ты не достойна большего? Я… Ты в роли моей любовницы – это очень заманчиво, Лисичка, но недостаточно. Я к полумерам не привык, и тебя от них планирую отучить. Ох уж эти твои комплексы… – Улыбнулся и погрозил мне пальцем, как маленькой. – Я хочу сделать тебя своей женой.

И пока я моргала, Брэд опустился на одно колено и на открытой ладони протянул мне миниатюрную коробочку, шепнув низким голосом:

– Если ты мне, конечно, позволишь.

Многострадальное сердце рухнуло в пятки и там разлетелось в пыль.

– Ш-што?

Вскочив со стула, я попятилась. Дышать вдруг стало больно, а мир вокруг завертелся, как карусель, когда хочется завизжать от страха и восторга, остаться, повторить и одновременно убежать сломя голову, как можно дальше.

– Слишком быстро? – Брэд поднялся и смущённо усмехнулся. – Сам понимаю. У нас с тобой с самого начала отношения, как гонка на ипподроме. Мчимся, будто наперегонки. А я хочу, чтобы у нас всё правильно было. Помолвка, свадьба, родители. Красивая невеста, нетерпеливый жених, первая брачная ночь… – Он с шумом выдохнул. – Ну, или можем пожениться хоть завтра. Правда, в этом случае родители точно меня убьют.

Я закрыла лицо руками и выдохнула:

– Нет.

– Убьют, мне лучше знать, – фыркнул Брэд. – После того, как Бренди с Даккеем прокатили их со свадьбой… – Осёкся. – Или это совсем другое «нет»?

– Я не могу, – не отнимая рук от лица, пробормотала я. – Жена – это слишком. Это навсегда. Это… Я простая лавочница, и магии во мне нет ни капли, и у семьи такая репутация, что, что… а ты… Ты самый сильный маг современности, глава Ордена! Разве мы можем? Нам не позволят!

– Кто? – с такой яркой искренностью изумился Брэд, что я всё же убрала руки от лица и посмотрела на него. – Кто мне не позволит взять в жёны ту женщину, которую я выбрал? Только ты. – Шагнул ко мне и осторожно обнял. – Ты – та единственная, кто может мне не позволить. Ну?

– Что? – Из-за навернувшихся на глаза слёз мне было плохо видно его лицо, а вернувшееся из подпола сердце колотилось в ушах с таким грохотом, что я собственные мысли слышала с трудом.

– Выйдешь за меня?

– Я не знаю, – всё-таки разревелась я. – Я не могу… Я думала, ты любовницей меня хочешь. Или кухаркой, а ты…

– Кухаркой, – оторопело повторил за мной он и прикрыл ладонью глаза. – Кухаркой… Мадди, я тебя кем угодно хочу. Поварихой, любовницей, другом, женой – любой, Мадди. Слышишь меня? Любой!

Радость. Ужас. Неверие. Стыд. Всё смешалось в такой безумный коктейль, что я и думать-то толком не могла, не то что говорить. Поэтому с силами собраться получилось не сразу, а лишь после пятого или шестого поцелуя, но Брэд наотрез отказался прислушиваться к моим доводам.