Третий путь

Глава 9

Фламин

С поварихой им повезло: приготовленное на завтрак мясо с тушеными овощами было выше всяческих похвал, но Лена поела без аппетита, выпила отвар сушеных ягод теи, заменявшей здесь чай, и вышла в парк посидеть на скамейке за домом.

— Что это ты, подруга, такая смурная? — спросила вышедшая следом за ней Элора. — Поцапалась с Петром?

— Обидела я его вчера. Но, Элька, я его, дурака такого, больше жизни люблю, а он меня до сих пор воспринимает как девчонку! Коленку я ему, видите ли, описала, когда на руках качал. Если бы не любил, тогда ладно. Обидно, больно, но понятно. А то ведь вижу, что любит, да и сам этого уже не скрывает. Из‑за своих комплексов и меня мучит, и сам мучится.

— Не гони лошадей, — посоветовала Элора. — Тебе через полгода уже семнадцать, а в России допускаются браки и с шестнадцати лет, правда, в виде исключения. Поговори сама с родителями, а они пусть поговорят с ним. Ему ведь, наверное, еще перед ними стыдно. И не надо на него давить, этим ты сделаешь только хуже.

— Умные у тебя советы, Элька, но как подумаю, что еще полгода ждать… А ведь с нами за это время всякое может случиться!

— Чтобы ничего не случилось, думай не о своей любви, а о деле. Как хочешь все организовать вечером?

— А я сейчас ни о чем другом думать не могу! Все мысли только о нем. Как он там, сильно на меня сердится, или уже нет. Элька, — она всхлипнула, — я такая несчастная!

— Ты такая счастливая! Дурочка, у тебя есть большая, любящая тебя семья, ты сама любишь замечательного мужчину, и он любит тебя! — Эллора тоже всхлипнула. — А у меня, кроме тебя, вообще нет ни одного близкого человека. Я тебя люблю, ты мне как сестра, но как же я тебе завидую!

Нанятый вчера садовник выглянул из стоявшего в глубине сада домика для прислуги и, увидев самозабвенно рыдавших на скамейке девушек, поспешно закрыл дверь. Вволю наплакавшись, подруги с помощью несложной магии быстро убрали все последствия своей слабости и смогли спокойно поговорить, благо никого, кроме них, в саду не было.

— Так как ты все‑таки думаешь спланировать сегодняшний день?

— С утра надо сходить на скотный рынок и купить лошадей, пока только для нашей группы, и договориться, чтобы доставили овес и сено. Ну и еще нужно кое‑что приобрести по мелочи. Потом я возьму двух ребят и кого‑нибудь из магов и смотаюсь за город. Надо выбрать место и установить портал, через который будем переправлять лошадей.

— Я с тобой!

— Как хочешь. После обеда начнем готовиться к праздничным мероприятиям. Я думаю, что в доме всегда должны находиться маг и двое бойцов, а остальных можно взять с собой.

— А Петр?

— И Петр. Для него, кстати, будет сюрприз. Надеюсь, что ты мне поможешь его подготовить. У мага печать дома Раум, а солдатские печати ребят временно заблокированы моей «печатью императора». Вечером я ее сниму. Себе я поставлю свою суррогатную печать, Петру — тоже.

— Но он же не маг.

— А на нем это написано? Я еще дома изготовила амулет, который превращает в магическом зрении ауру человека в ауру мага. До сих пор мы мага маскировали под человека, мне показалось забавным сделать наоборот. На Петре амулетов будет, как игрушек на елке, так что никто не поймет, что он не маг.

— А если какой‑нибудь придурок вызовет на поединок?

— А мы для чего? Трезвыми управлять можем, а в подпитии и подавно. Мы с Фотием много говорили о том, какой политики придерживаться дому. С одной стороны, надо привлекать как можно меньше внимания, по крайней мере, пока твердо не станем на ноги. С другой стороны, не будет ничего хорошего в том, что империя забудет о доме Раум. Соседи совсем обнаглели, да и заключать союзы и торговые соглашения лучше с известным партнером. Опять же, у нас очень мало информации о теперешнем раскладе сил среди домов и в Совете Магов. Так что мы не станем скрывать свою принадлежность дому. Постараемся не нарываться на неприятности, но и слабины давать нельзя, иначе будет еще хуже: сейчас нас просто забыли, а будут презирать.

— Когда на рынок?

— Сейчас переоденусь в брючный костюм и поедем.

— Тогда я тоже переоденусь.

Когда купили лошадей и корм, девушки решили пройтись по лавкам и посмотреть кое‑что для себя. С собой оставили одного из боевиков, самого сильного с виду, носившего редкое имя Малх. Выбор товаров в лавках оказался неожиданно большим, а денег девушки взяли много, поэтому променад грозил затянуться. Малх, обе сумки которого понемногу наполнялись покупками, мрачнел на глазах. Он с детства не любил хождение по магазинам, а уж с женщинами… Однако управились на удивление быстро. Единственная заминка вышла в большом доме, где шили одежду на состоятельных граждан и дворян и продавали готовую. Пересмотрев все, что предлагалось, и ничего не найдя, Лена уже решила уходить, но тут к ней подошел приказчик.

— Госпожа не может выбрать платья? Может быть, я могу чем‑то помочь?

— Нужно платье для сегодняшнего праздника, а у вас здесь все повседневное.

— Прошу вас пройти сюда, — пригласил он Лену в другую комнату. — Здесь у нас то, что доставлено из Археи или сшито самими для магов и дворян, но по какой‑то причине не купленное.

И материей, и качеством пошива развешенные здесь мужские и женские наряды сильно отличались в лучшую сторону от всего виденного ранее. Лена просто влюбилась в изумительно красивое шелковое платье нежно-голубого цвета, но приложив его к себе, помрачнела.

— Разрешите посмотреть? — приказчик взял платье из рук Лены. — Если госпожа желает, можно будет подогнать по фигуре. Пройдите, пожалуйста, в примерочную, девушки снимут мерки, и вечером вам его доставит посыльный. Скажите только адрес.

— Бывший особняк графа Рено. Сколько с меня?

Элора тоже выбрала себе платье из плотной ткани на осень, и обрадованные девушки в компании не менее обрадованного Малха взяли карету и отправились в особняк. По дороге кучеру пришлось остановиться у лавки ювелира и подождать, пока девушки подберут себе украшения.

Когда разобрались с покупками, все отдали дань вкусному обеду, приготовленному на этот раз из нежной отварной рыбы, напоминавшей по вкусу осетрину, с вездесущими овощами и свежеиспеченным хлебом. Затем Лена с Элорой и еще двумя бойцами взяли в конюшне уже оседланных конюхом лошадей и, нагрузив еще двух тяжелыми сумками, направились к западным воротам. По пути и при выезде из города никаких сложностей не возникло, и через час с небольшим они уже были на западном тракте в пол-лиги от Фламина. Проехав еще немного, нашли прогалину и углубились в росший с правой стороны лес. Он был довольно редким, и не мешал ехать на лошадях. Быстро нашли подходящую поляну, спешились и привязали лошадей к деревьям.

— Парни, — обратилась к бойцам Лена, — берите лопаты и снимите мне весь дерн в центре поляны в радиусе пяти метров и отнесите его в сторону, чтобы не мешал.

Бойцы вынули из чехлов складные саперные лопаты и принялись срезать куски дерна и укладывать их на брезент, с помощью которого дерн убирался к краю поляны. Скоро площадка нужного размера была очищена. Ее центр немного выровняли лопатами, отбросив лишнюю землю к краям. Когда все было закончено, Лена приказала всем отойти в сторону, а сама села рядом с краем очищенного от травы и кустов круга.

— Защиту я поставила, — сказала она. — Элора, я буду работать одна. Пошли кого‑нибудь на всякий случай присмотреть за дорогой.

Некоторое время ничего не происходило, потом земля в центре пятна начала дымиться. Дым густел, и внезапно в центре поляны вспыхнуло пламя, которое становилось все ярче. Скоро на него нельзя было смотреть, не щуря глаз.

— Следите, чтобы не занялась трава, — сказала Лена. — Не хватало еще вызвать лесной пожар.

Продолжалось это минут десять, после чего огонь погас, и стала видна осевшая расплавленная почва, которая слабо пузырилась и постреливала огоньками.

— Не будем ждать, пока остынет, — сказала Лена и обратилась к одному из бойцов: — Егор, принеси накопитель.

Когда принесли гранитный диск накопителя, она восполнила потраченную силу и подошла ближе к центру площадки. Земля уже не кипела, но от нее тянуло таким жаром, что долго стоять рядом было невозможно. Лена сформировала плетение, вызывающее резкое охлаждение тел и наполнила его энергией. На поляне сильно похолодало, а расплавленная земля почти моментально застыла и покрылась узором мелких трещин.

— Несите сюда сумки, — скомандовала она бойцам. — Сейчас я буду чертить мелом контур портала и руны привязки, а вы по контурам линий выкладывайте плитки.

Она взяла мел и стала рисовать по еще теплой стекловидной поверхности. Парни высыпали из двух сумок шлифованные плитки гранита и начали укладывать их по линиям рисунка. Когда работа была закончена, стыки плиток залили быстро схватывающим полимерным клеем. Вокруг портала по краям звездой уложили пять накопителей.

— Теперь нужно все засыпать землей и уложить обратно дерн.

Когда и это было закончено, все немного потоптались по площадке, уминая почву.

— Скоро пойдут дожди, — сказала Лена, — и через неделю-другую вся зелень должна схватиться. Возле дороги я видела несколько камней, принесите, пометим ими портал.

Камни были принесены и в беспорядке разложены вокруг портала.

— Сейчас я активирую портал, — сказала она, — и мы его проверим. Егор, садись на свою лошадь и бери заводных под уздцы. Перегонишь их на ту сторону, возьмешь пять накопителей и быстрее возвращайся. Мы и так потратили много времени, скоро уже вечер.

Девушка активировала портал, и в нем исчезли всадник и лошади.

— Тем, кто остался в убежище, купим других лошадей, а эти пригодятся дому, — сказала Лена. — Пока отдыхайте, раньше чем за полчаса он не управится.

— Для чего отдыхать? — проворчала Элора. — Все сама сделала, сама и отдыхай!

В особняке начали срочно готовиться к празднику.

— Анхель, — обратилась Лена к одному из магов, — к тебе будет просьба сходить в убежище и привести Петра.

Маг кивнул и ушел выполнять поручение.

— Помоги одеться, — попросила Лена Элору, — а потом помогу я.

Подруги только успели закончить свои приготовления, когда услышали во дворе голос Петра:

— А где наш архимаг?

— Слушай, Элька! Выйди к нему сама. Направь ко мне и пусть сюда больше никто не заходит!

Вскоре дверь отворилась, и в комнату вошел Петр. Повернулся, ища ее глазами, и остолбенел. У окна в пол-оборота к нему стояла стройная очаровательная девушка. Платье из светло-голубого шелка облегало ее сверху как вторая кожа, а расширяющийся к низу подол был подшит такими же голубыми шелковыми лентами более темного цвета. Волосы были заплетены в несколько кос и уложены на голове короной, открывая изящную шею, которую украшало жемчужное ожерелье. Красивые руки были открыты, запястье левой украшал тонкий золотой браслет. Глаза в пол-лица, опушенные густыми ресницами, выжидающе смотрели на Петра.

— Челюсть‑то подбери! — сказала Лена, выводя его из ступора. — Ну что, похожа я на девочку?

— Нет слов! — охрипшим голосом ответил Петр.

— А вот это зря, — с показным сожалением сказала Лена. — Когда мужчина видит свою мечту, у него должно найтись много восторженных слов! Ну как, изжил ты свой комплекс совратителя малолетних?

— Один изжил, другой, кажется, появился.

— Это, какой же?

— Комплекс неполноценности.

— Ну это ты зря! Все вокруг твердят, что мы с тобой созданы друг для друга, один ты упираешься! Столько сил приходиться прикладывать! Требую извинений!

— Прости дурака!

— Вот это другое дело, — удовлетворенно сказала Лена. — Прощаю. Иди в свою комнату, на кровати лежит твоя одежда на этот вечер. Потом придешь ко мне, посмотрю, все ли ты правильно надел, и навешаю на тебя амулеты. И поторопись, уже темнеет.

На улицу вышли минут через сорок, когда в небе над Фламином стали видны первые звезды. С собой Лена, помимо Элоры и Петра, взяла мастера Отия и трех бойцов, одетых в мундиры солдат дома Раум. Впереди шел Петр в облегающем костюме стального цвета и в такого же цвета берете. На широком кожаном поясе покачивался в ножнах парадный меч, больше похожий на шпагу. Из украшений у него на запястьях были массивные золотые браслеты и золотая цепь на шее, а все амулеты скрывались под верхней одеждой. Отий надел парадный мундир дома, состоящий из в меру пышного костюма и мантии темно-зеленого цвета. Они немного припозднились, поэтому встречали на улицах совсем мало людей. Очень многие были уже возле императорского дворца в ожидании дармовой выпивки и зрелищ. Лена настроилась на длительные поиски, но судьба решила сделать ей подарок. Не успели они удалиться от особняка на три квартала, как впереди послышались пьяные выкрики и хохот, и чей‑то испуганный крик.

— Примерно в квартале от нас, — сказала Лена. — Пять мужчин и ребенок. Поспешим.

Они прибавили шагу, почти бежали, что было трудно делать по мощеной булыжниками мостовой обутым в туфли женщинам. За поворотом улицы их глазам открылась следующая картина. У крыльца закрытой сейчас продуктовой лавки скорчилась и стонала маленькая девочка лет восьми, которую пинали сапогами трое пьяных мужчин. Еще двое стояли рядом.

Петр опередил остальных и несколькими ударами разбросал пьянчуг. Азартные вопли сменились стонами боли и проклятиями. Лена подошла к девочке и наклонилась

— Петр, ее избили до полусмерти. Скорее всего, без помощи скоро умрет. Надо отнести ребенка в особняк.

— Эй, вы кто такие?! — заорал один из сбитых Петром мужчин, поднимаясь с мостовой и доставая из висевших на поясе ножен широкий кинжал.

— А тебе не все равно? — спросил Петр, шагнув к нему.

Кинжал полетел в одну сторону, мужчина в другую. Послышался новый взрыв проклятий.

— Вы еще пожалеете, что связались с алломагами дома Ахнор! — крикнул один из двух мужчин, не принимавших участия в избиении девчонки.

— На ловца и зверь бежит! — обрадовано сказала Лена. — Егор, бери девочку и неси в особняк. Отий проводи. Вместе с Анхелем окажите ей всю возможную помощь, а мы займемся этими! — Она указала рукой на алломагов: — У девчонки печать императора, а они хотели ее убить. За такое существует только одно наказание — это смертная казнь, независимо от статуса.

— Мы ее не били, — сказал второй из тех, кто действительно стоял в стороне.

— К вам двоим претензий нет, можете проваливать.

— Мы их отпускаем? — удивился Петр. — А не огребем неприятности?

— Они прямо не замешаны, а бездействие в таких случаях не является преступлением. С остальными мы можем делать что хотим. Мы в своем праве: представители любого дома могут покарать убийц носителей печати императора, если преступление совершено во Фламине и есть свидетели. — Она повернулась к отпущенным алломагам и спросила: — Так вы — свидетели, или все‑таки соучастники преступления?

— Конечно, свидетели!

— Зафиксировано в присутствии магов дома Раум, — сказала Элора, записывая все на фиксирующий кристалл.

Теперь любой менталист смог бы вызвать зрительную иллюзию записанного.

— Так мы проговорим с ними весь праздник, — сказала Лена и подошла ближе к трем потрепанных и начинающих стремительно трезветь алломагам. — Сами пойдете или вас тащить волоком?

Все вернулись в особняк, ведя впереди себя трех пошатывающихся мужчин в дорогих одеждах, испачканных и помятых.

— Придется мне эту ночь поработать, — сказала Лена, когда алломагов привели в особняк и, застегнув на руках наручники, усадили на пол в одной из пустых пока комнат. — Сегодня их никто не станет искать, даже если отпущенная парочка побежит к магам Ахнора. Праздник, и все веселятся, кому нужны эти неудачники? А вот с утра надо ждать гостей, так что я должна изучить все, что смогу.

— В этом деле я тебе не помощник, — вздохнул Петр. — Как девочка?

— Намного лучше, но с неделю придется полежать: ей сильно досталось. Иди, мне еще надо переодеться.

Большую часть ночи Лена изучала печать алломагов дома Ахнор, погрузив подопытных в сон, чтобы не мешали мольбами и угрозами, которые они попеременно на нее изливали. Под утро она смогла поспать часа два и вышла к завтраку сонная.

— Что вскочила так рано? — проворчал Петр. — Не съели бы мы твой завтрак. Могла бы и дольше поспать.

— Не могла. Думаю, что через час-другой нужно ожидать гостей, и надо быть в форме. Ничего, не буду плотно завтракать, а чуть позже ненадолго войду в сукрентос и буду свежей как огурчик.

— Узнала чего‑нибудь? — спросила Элора с любопытством.

— Кое‑что выяснила, а то, с чем не успела разобраться, записала. Как и в любой печати, есть сложные блоки. Ничего, со временем разберемся.

В особняке сегодня все бездельничали, так как по традиции рынки в первый день после праздника урожая не работали, а купить лошадей, и нанять строителей можно было только там. Гости прибыли не утром, а к обеду. Их было двое, и приехали они в карете, которую тут же отпустили. Лена встретила прибывших магов в холле вместе с Элорой и Анхелем. Одеты они были сейчас так же, как и вчера вечером.

— Рада видеть в нашем скромном доме сразу двух архонтов дома Ахнор, — сказала Лена, приветливо улыбаясь магам. — Вы приехали очень удачно: мы как раз собирались обедать.

— Позвольте представиться, — сказал старший маг. — Архимаг дома Ахнор Флуд Маад. Мой спутник — магистр дома Ахнор Тул Крас.

— Архимаг Лоресса Лавр, эксперт Элора Розейн, мастер Анхель. Все входят в дом Раум. Не соблаговолите назвать причину вашего появления?

— Извините, но где находится дом Раум?

— На крайнем западе империи. А где расположен дом Анхор?

— Мы вассалы дома Оранью, — с возмущением ответил Флуд, — и хотим получить назад алломагов нашего дома!

— И для этого к нам приехали два архонта, причем один из них архимаг? — с иронией спросила Лена. — Ради каких‑то алломагов, нарушивших один из основных законов империи, за что полагается лишать жизни! Вам их вернуть целиком или по частям?

— Вы этого не сделаете!

— А почему, собственно? Что мне может помешать? Здесь хозяйка я, и наказать преступников — это не только мое право, но и обязанность. Вообще‑то, у меня есть три возможности: наказать самой, отдать императорской страже или вернуть вам. Не подскажите, какую из них выбрать?

— Похоже, вам что‑то от нас нужно, — задумчиво сказал архимаг. — Что?

— Помилуйте, Флуд! — улыбнулась Лена. — Это вы ко мне пришли, а не наоборот. Причем пришли не сразу, а намного позже, чем я рассчитывала, да еще в таком представительном составе. Ну и как? Удалось вам о нас хоть что‑нибудь выяснить?

— Только то, что среди вас есть маги, и вы как‑то связаны с Гильдией.

— Давайте сделаем так, — предложила Лена. — Мы отдадим ваших алломагов, но с условием, что наказание все‑таки будет. Так как девочка выжила, я не буду настаивать на смертной казни. Но и спускать такое не в ваших интересах. В виде ответной любезности вы с нами отобедаете. Вас сюда привело в первую очередь любопытство, а уже во вторую — ваши оболтусы. Вот мы его и постараемся удовлетворить в меру возможностей.

— И вы думаете, что я рискну довериться магам незнакомого дома? — спросил Флуд. — Не слишком ли это самонадеянно с вашей стороны?

— Считайте, что вы назвали меня дурой, а я обиделась. Кажется, мне больше нравится второй вариант.

— Я такого не говорил, — запротестовал архимаг.

— Я истолковала ваши слова именно так. Вы прямо сказали, что рассматриваете мое предложение как ловушку и опасаетесь за свою драгоценную жизнь. Так?

— Допустим.

— Ну а какой мне смысл вам вредить? Некий малый дом набрал достаточно сил для того, чтобы его стало интересовать что‑то еще, кроме выживания. Он приобрел этот особняк и превратил его в свою резиденцию, а теперь пытается завязать полезные связи с другими домами. Любой умный маг будет руководствоваться выгодой и здравым смыслом. И в чем для нас выгода вредить руководству вассала великого дома? И кто я, по-вашему, после этого?

— Если трактовать мои слова так, тогда, конечно. Прошу прощения.

— А пообедать?

— Мы уже недавно ели.

— Жаль. Если честно, вы мне понравились. И из великих домов Ораньо не самый плохой. Но если не хотите дружить с домом Раум, то я вас больше не держу. Алломагов вам сейчас вернут. Извините, карету не предлагаю, еще не приобрели.

Архонты переглянулись.

— От предложения дружбы сходу не отказываются. Мы остаемся.

После обеда все расположились в гостиной и еще часа два беседовали на разные темы. Гости хотели больше узнать о доме Раум, хозяев интересовало все, касающееся отношений между домами. В конце разговора Лена распорядилась доставить гостям карету. Расстались, довольные друг другом.

«Вот и завязываются первые связи», — думала Лена, провожая взглядом отъезжавшую карету, за которой бежали освобожденные от наручников алломаги.

На следующее утро, сразу после завтрака, она отправила Отия и двух бойцов на скотный рынок за лошадьми. Решили покупать и перегонять лошадей в два приема, и сегодня с этим закончить. Серебро погрузили на уже оседланных конюхом лошадей.

— Анхель! — обратилась Лена ко второму магу. — На тебе строители. Возьми задаток и тоже отправляйся на рынок. Набери с полсотни человек на тех условиях, которые мы обсуждали. Сопровождающего тебе не даю, так что будь осторожней. На рынке много всякой швали, а деньги у тебя с собой большие, и то, что мы друзья Гильдии, на лбу не написано. Я пока приготовлю портал в саду за домом по той же схеме, что и в лесу. Отправлять рабочих будем отсюда, да и самим в случае чего пригодится.

— А стража не набежит?

— Как набежит, так и убежит. Пошлем всех на хрен. Это моя собственность и по совместительству представительство дома, так что имеем полное право. А то, что портал немного другой, по следу не видно.

Маги уехали на рынок, а из особняка вышел Петр.

— Сегодня могут вернуться друзья, — сказала ему Лена. — Я просила Рамона сообщить. Жаль будет, если задержатся. Нам надо быстрее закончить здесь все дела и отправляться в путь. Думаю оставить здесь Анхеля и с ним двух ребят, а группу восполним через первый же портал. Мага из убежища надо убирать. Чертова печать! Надо посидеть и разобраться, почему она разрушается, а времени нет. Задержится он там и застрянет без печати.

День обещал быть напряженным, и работа нашлась для всех. Элору Лена в сопровождении двух бойцов отправила в каретную мастерскую с целью заказать карету или взять что‑нибудь из уже сделанного, но непременно украсить в нужных местах изображением печати дома.

— Пусть подберут лошадей и сами перегонят карету в особняк, — напутствовала она подругу. — А если еще найдут кучера, будет совсем хорошо.

Последний боец поехал с запиской в Гильдию. Из всей группы в особняке остались лишь она и Петр.

— Будешь мне помогать, — сказала Лена. — Возьми эти две сумки и неси за мной, а потом сходишь к садовнику за лопатой.

Найдя за домом свободный от деревьев участок, они занялись порталом. К обеду вернулись лошадники.

— Все в порядке, — сообщил Отий. — Купили и перегнали. С отправкой намучились. Первая партия прошла нормально, а вот во второй лошади чего‑то испугались и начали разбегаться. Хорошо, что лошадь в лесу сильно не побегает, а вот нам пришлось.

— Сейчас пообедаем, а потом отдыхайте: вы свое дело сделали.

Следующим подъехал Анхель.

— Ну как, навербовал? Проблем не было?

— Боялись идти в работники к незнакомому дому и попасть в кабалу. Такие случаи иной раз бывают, потому что за несоблюдение договора со скуликами нет никакой ответственности. Но у них сейчас нет работы, а мы щедро платим серебром. Решили рискнуть.

— Когда будут?

— Успеем пообедать. Я ехал на лошади, а им топать пешком через полгорода.

Минут через пятнадцать после него на собственной карете, запряженной четверкой лошадей, приехала довольная Элора. Кучер, важно сидевший на передке кареты, тоже был нанят для них. Лена попросила Петра определить место для кареты и показать кучеру жилье, а сама взялась читать ответную записку Рамона, которую принес пришедший сразу после приезда кареты боец.

— Сейчас все обедают, а потом будете отдыхать, — сказала Лена. — Я с Петром после обеда поеду к купцам.

— Может, и я с тобой? — спросила Элора.

— Нет, отдыхай. Рамон договаривался только насчет нас двоих. Лучше после отправки строителей возьми двух парней, и сбегайте домой за деньгами. Надо их взять побольше. Мы почти все потратили, а деньги нужны в дороге, и в представительстве должен быть запас. И посмотри состояние девочки. Когда я ее смотрела, была еще без сознания. Когда пойдете за деньгами, отнесите ее в дом. Если в наше отсутствие явится кто‑нибудь качать права, пусть дожидаются меня.

К купцам отправились уже на собственной карете. Кучер хорошо знал город, и довез их до нужного места короткой дорогой, выбирая улицы пошире, на которых без труда могли разъехаться два экипажа. Торговый дом Хааб был одним из крупнейших торговых домов Археи, имевшим свои представительства во многих крупных городах империи. Торговали всем, чем была богата Архея: тканями, медью и медной посудой, оружием и доспехами, изделиями из стекла, пряностями и засахаренными фруктами, вином и морскими диковинами, коврами и гобеленами. По заказам магов доставлялись редкие в империи вещества и ингредиенты для магических артефактов, а также книги. Когда они подъехали к месту назначения, выглянувший в окно Петр присвистнул: дом Хааб представлял собой целый комплекс зданий и складских помещений, расположенных на большой территории, огороженной каменной стеной высотой в два человеческих роста. Подъехали к парадному входу самого большого двухэтажного здания, растянувшегося на целый квартал. Их встретили и проводили на второй этаж в комнату для гостей, пол которой был устлан коврами, а вся мебель состояла из большого низкого дивана на причудливо изогнутых ножках и небольшого столика. На столике стояли несколько кубков, кувшин с вином и ваза с фруктами. Вся посуда была сделана из серебра и украшена чеканкой.

— Надеюсь, что нас не будут здесь долго держать, — сказал Петр, наклонился с дивана и потрогал рукой ковер. — Мягкий. И расцветка красивая. Слушай, а почему бы нам не купить ковры? Я сейчас пытаюсь вспомнить, видел ли я в доме Раум хоть один ковер, и не могу.

— Потому что их там нет. У меня возле кровати на полу лежит плетеная циновка. А этот настоящий архейский. Решено, накуплю ковров и буду невестой с богатым приданым. Да, не вздумай здесь ничего кушать, — добавила Лена, видя, что Петр взял яблоко.

— Думаешь, отравят? — спросил он и бросил яблоко обратно в вазу.

— Вряд ли, хотя они используют яды. Есть и что‑то вроде наших психотропных препаратов. Эти уже делают маги.

Разговор прервал появившийся слуга, который объявил, что их готовы принять. Было видно, что комната, куда их привели, предназначалась не для гостей, а для самих хозяев. Мебели в ней не было вообще, а на закрывавших весь пол коврах лежали подушки и стояли подносы с высокими, узкими кувшинами и кубками. Окна закрывали тяжелые шелковые занавеси, но в комнате было светло из‑за десяти масляных светильников, стоявших вдоль стен на высоких подставках. Из небольшой двери в дальнем углу комнаты вышел полноватый пожилой мужчина, одетый в шелковый халат с повязанной платком головой.

— Рад видеть друзей уважаемого Торна, — сказал он, наклонив голову — Его друзья — это и наши друзья. Позвольте представиться, старший сын младшего брата хозяина дома уважаемого Малика эз Саада Фарах эз Саад.

— Очень приятно, — Лена тоже слегка наклонила голову, что в Архее считалось жестом приветствия равного по положению. — Позвольте представить моего спутника и представиться самой. Член Совета дома Раум, Петр Корнев и член Совета того же дома Ларесса Лавр. Мы хотим, уважаемый Фарах, чтобы вы уделили нам немного своего драгоценного времени.

— Стоит вам только захотеть, несравненная, и я брошу к вашим ногам всю свою жизнь…

— Хватит! — перебил его Петр. — Может, я нарушаю правила хорошего тона, но у нас чисто деловой визит, и я не хотел бы терять время, мы его и так уже достаточно потеряли. И к вашему сведению, уважаемый Фарах, дом Раум не торговый, как вы, должно быть, подумали, а магический. Вижу, что Рамон почему‑то не поставил вас об этом в известность.

Фарах эз Саад опустился на колени в позу подчинения и почтительно обратился к гостям:

— Прошу меня простить, господа. Я действительно думал, что речь идет о заключении торговой сделки.

— Правильно думали. Мы хотим предложить такую сделку, от которой вам будет очень трудно отказаться. Слушайте…

Когда карета отъехала от дома Хааб, Лена взяла в руки сумку с подарками Фараха и провела быструю проверку на наличие артефактов.

— Вроде ничего не нашла, — сказала она Петру. — Дома проверю тщательнее, а пока перейдем на русский. Что‑то хотел спросить?

— Как, по-твоему, не обманут? Ты его не сканировала?

— Вообще‑то, не должен, хотя окончательное решение будет принимать не он. Но я бы на их месте ни за что не отказалась. Мы даем слишком много пряников, а взамен почти ничего не требуем. А сканировать его не получилось из‑за хорошей защиты.

— Ладно. Все равно этим будут заниматься другие, а нам надо заканчивать с порталами.

— Там еще начать и кончить. Придется ехать через всю империю, — Лена помолчала, думая говорить или нет, но потом все‑таки продолжила: — Петр, ты меня любишь?

— Я же тебе говорил, что люблю.

— Мог бы говорить почаще: мне будет приятно. Я тебя спросила не просто так. Через месяц мы откроем школу. В ней будут сто детей всех возрастов. И учить их надо так, как учили меня, и как я учила Элору. Я делала большую ставку на свои знания магии интерфекторов, но пока от них мало толку. Я передала в копилку дома с полсотни плетений. Они неизвестны другим магам и очень экономичны. Отдельно занималась с несколькими молодыми магами. Теперь и они кое‑что могут, но большой отдачи я от них не жду. Благодаря моим знаниям, магический потенциал дома возрос, но качественный скачок произойдет только с первым выпуском новой школы. Я собираюсь целиком переключиться на школу и научную работу. С одними печатями придется повозиться, в них до сих пор много неясного, а есть и много других задач. А акциями пусть пока займутся другие. И я хочу, наконец, стать твоей женой. Когда вернемся в дом, я уйду на Землю и обрадую родителей.

— Обрадуешь ли?

— Элора была права: ты боишься их реакции.

— Боюсь, — не стал спорить Петр. — Пойми, они мои самые лучшие друзья. Я вместе с ними радовался твоему рождению, тому, что ты начала держать головку, подниматься на ноги в манеже и делать первые шаги. Я радовался твоим пятеркам, и вместе с тобой огорчался, когда тебе не везло схватить пару. Я вместе с ними был вне себя от горя, когда ты пропала! И я боюсь, что они посмотрят мне в глаза и спросят: «Как же так, Петя?» Особенно твоя мать.

— Родителей я беру на себя. Не одно дело не делается без подготовки, особенно такое. А теперь скажи, ты готов стать моим мужем?

«А куда я денусь?» — хотел отшутиться Петр, но посмотрел в серьезные и требовательные глаза Лены и ответил: — Да.