Флиттер завис над пляжем, отбрасывая огромную тень. У него не было мягких, изящных обводов частных флаеров, не было прозрачных панорамных стёкол, не было лёгкости. Он был угловатым, тяжелым, созданным для работы, а не роскоши и комфорта.
Тинки, сидевшая в зарослях кустов в нескольких десятках метров, затаилась. Даже дыхание её сделалось неглубоким, осторожным.
Из приземлившегося флиттера вышли трое.
Первый — высокий, горбоносый, коротко стриженный, с бронзово-смуглым лицом, в чёрной форме. Второй — ниже ростом, массивнее, лицо скрыто под тёмным визором шлема. Третья — женщина, изящная, хищно-грациозная, с гарнитурой нейроинтерфейса, обручем охватывающей лоб.
У всех троих был одинаковый логотип на груди: ALLCORP SECURITY. Корпоративный сектор безопасности.
— Визуальные признаки крушения, — сказала женщина, выводя на ладонь виртуальный экранчик. — Соответствуют углу падения около тридцати градусов. Повреждение стабилизатора.
— Почему автоматика не выровняла? — спросил первый.
— Потому что компьютер отключили, — ответила женщина. — Смотрите данные телеметрии. Последней перед отключением каналов связи была команда — «ручной контроль».
— Мирея Сайдон умела пилотировать флаер? — спросил второй.
Женщина подняла бровь.
— Сайдон едва умела держать руль наземного скуттера. Флаер почти наверняка был настроен на её любовника. Либо…
Все трое одновременно оглянулись на тела. Экранчик аналитического модуля на ладони женщины мигнул.
— Смерть от черепно-мозговой травмы, — прокомментировала женщина. — Крайне низкая вероятность случайности.
Они двинулись дальше.
Женщина присела на корточки возле тела Миреи.
Пальцы в тактильных перчатках осторожно тронули кожу возле раны.
— Колотые, — сказала она. — Неровная режущая поверхность.
Она наклонилась ещё ниже.
— Серия ударов. Нанесены под углом, сверху вниз…
— Человек? — уточнил второй из команды.
— Или что-то, созданное человеком, — ответила женщина, не поднимая головы. — Мирея Сайдон владела моделями синтетиков класса С. Последняя — зарегистрирована как Тинки, S-412/СЕ.
Первый вздохнул.
— Вот оно… «аномальный поведенческий отклик». Мы думали, это ерунда. Истерики клиентов.
Женщина подняла глаза.
— Клиенты редко умирают от истерик.
— Ты хочешь сказать… — начал второй.
— Я хочу сказать, — перебила она, — Что серия С имеет проблемы с лимбическим блоком. S-412/СЕ, судя по базе, обновили прошивку месяц назад. Обновления прошивки были нестабильными.
Она поднялась на ноги.
— И если она испытала сенсорную перегрузку… могло произойти что угодно.
— Эти обновления опять… Чёрт. Предупреждали же.
— Предупреждали, — согласилась женщина отстранённо. — Но клиентов больше интересует податливость, чем стабильность эмоционального контура.
— И теперь имеем два трупа, — сказал первый, оглядывая пляж.
Песок. Вода. Кровь. И ещё — следы босых ног, ведущие к лесу.
— Следы, — сказал он. — Она бежала быстро. Очень.
— Куда? — спросил второй.
— В лес. Или… куда придётся, — первый пожал плечами. — Она будет действовать по первому доступному пути. Как зверь, потерявший хозяина.
Слово «зверь» вызвало у женщины лёгкое раздражение.
— Это не зверь. Это — продукт корпорации стоимостью четыре миллиона гео. А значит — мы её вернём.
— Или ликвидируем, — уточнил второй.
— Если придётся, — согласилась она.
Тинки слышала часть их разговоров.
Она сидела в зарослях. Острые листья и шипастые ветки царапали кожу. Колени поджаты к груди, руки опираются о влажный грунт.
Она не знала этих людей, но понимала — они пришли за ней.
Сердце билось быстро, слишком быстро. Процессор снова испытывал перегрузку, но теперь не от болевых ощущений, а от необходимости самой принимать решения.
Ей нужно было уйти. Глубже в лес. Туда, где заросли скрывают следы.
Она отползла дальше, очень осторожно. Её тело знало, как двигаться тихо. Ни одна ветка не хрустнула. Этот навык ей дали для другого — чтобы она не мешала хозяевам, чтобы плавно ходила по дому, не отвлекая.
Теперь это стало защитой.
Она услышала, как один из прибывших направился к зарослям, где она укрывалась.
— Следы идут сюда.
Пауза.
— Она где-то здесь.
Тинки замерла. Внутри неё включился древний механизм выживания, который никто не закладывал в проект. Она задержала дыхание так, что процессор попытался дать сигнал «дыхательная пауза превышена».
Человек, тот, что был в шлеме, сделал ещё шаг. И ещё один. Он был в пяти метрах. Потом в четырёх. Потом в трёх. Почти напротив неё, отделённый только тенью и листвой.
Тинки прижалась к земле.
Человек остановился. Постоял.
— Тепловая подпись? — спросил первый.
— Плавающая. Много пятен. Может быть, зверьки какие-то. Может — остаточное тепло. Сканеры сбиваются от жары и влажности.
— Проверим? — спросила женщина.
Первый задумался.
— Лес густой. Солнце зайдет через сорок минут. Если она туда ушла…
Пауза.
— Она долго не протянет, — сказала женщина.
— Ладно, — сказал первый. — Возвращаемся к флиттеру. Пакуем тела. Ждём основную группу. Дроны, инфракрасники, резонансное сканирование. Найдём её.
Человек в шлеме сделал шаг назад. Затем ещё один. Ещё.
Тинки не двигалась, пока шаги совсем не стихли. И только потом она осмелилась выдохнуть.
Они ушли. Но они вернутся. У них будут машины, приборы, оружие. А у неё — только тело.
Нужно идти. Потому что иначе — смерть. Она тихонько встала. Скользнула в глубь леса. Босые ноги ступали мягко.
Шум моря отдалялся, становился тише.