Точка отсчета

Глава 16

Фульсбюттель — аэропорт Гамбурга — встретил их моросящим дождем. Впрочем, в тучах виднелись просветы чистого неба, и Седов подставил лицо под дождевые капли, будто надеялся, что дождь смоет отвратительное настроение. Уотерс тоже, судя по всему, был не в своей тарелке — весь полет молча наливался виски, а после посадки рыкнул на стюардессу, попытавшуюся помочь ему отстегнуть ремни.

— Черт знает что, — проворчал коммодор, когда не обнаружил на стоянке заказанного глайдера и дернул за козырек фуражки, нахлобучивая ее на глаза.

— Здесь до центра города всего полчаса езды, — попытайся успокоить его Седов.

— Да знаю я, знаю, — раздраженно сказал Уотерс. — Извините, Седов, но я как представлю, что мне придется сказать Кристине… — коммодор махнул рукой и направился к стоянке такси.

В такси он, отгородившись от водителя звуконепроницаемым стеклом, повернулся к Сергею:

— Не знаете, кто мог вами заинтересоваться?

— Совершенно не представляю, — ответил Седов, — единственное, что приходит в голову: Грабер был послан теми же людьми, кто организовал нападение на меня на Илиане и перехватил «Вампир».

— Или все настолько серьезно, что о Грабере даже в Совете Безопасности мало кто знает, — задумчиво проговорил Уотерс, — нет, вряд ли. Тогда они, не тратя лишних слов, забрали бы вас с карантина в первый же день. Я знаю, они могут работать оперативно, когда захотят. Ладно, я этого так не оставлю. Погибли мои люди, и кто-то за это ответит.

Скарсгартены жили в аристократическом районе Гамбурга — Харвестехуде, почти на берегу Альстера. Такси медленно плыло вдоль парка с начавшими желтеть мокрыми деревьями. Слева, как на параде, выстроились двухэтажные виллы. Уотерс копался в коммуникаторе, пытаясь найти адрес Юргена. Седов тоже не помнил номер дома — он был здесь только два раза, потому что виллу, давнюю мечту Кристины, Скарсгартены купили всего три года назад, истратив на нее все семейные сбережения. В первый раз Юрген и Седов, основательно набравшись, даже заблудились, пытаясь отыскать новый дом — это было сразу после покупки, а два года назад он приезжал к Скарсгартенам ночью, когда у него образовалось окно между рейсами. Седов тогда летел в Москву по своим курьерским делам, а Юрген валялся с простреленной ногой. Кристина не позволила закадычным друзьям напиться, как почему-то всегда получалось при встречах, но зато накормила Седова угрями собственного копчения.

— Кажется, здесь, — сказал Седов и постучал в стекло водителю, — да, я помню, когда Юрген был дома, — он всегда поднимал значок «Барракуды» на флагштоке. Вон флагшток, над крышей.

Глайдер остановился, осел на землю. Уотерс выбрался из машины и хмуро оглядел белый фасад с балконом и эркерами.

— Теперь все. Некому поднимать флаг.

Они молча поднялись по двум пролетам каменной лестницы к двустворчатым застекленным дверям. Уотерс одернул китель, проверил, насколько ровно сидит на голове фуражка и, откашлявшись, придавил клавишу звонка. Седов, стоя за его спиной, почувствовал, как к горлу подкатил комок. Он знал Кристину почти столько же, сколько и самого Юргена. Она была сильной женщиной, вспыльчивой, но отходчивой. Могла устроить скандал, если ей казалось, что муж зачастил налево, или перебрал накануне, — Юрген в таких случаях предупреждал: «Седой, я под обстрелом. Выручай», и Седов геройски принимал огонь на себя. Это было, еще, когда они вместе служили. Позже, когда Седов уволился с флота, развелся и запил, Кристина пыталась наладить его жизнь по-своему, по-женски — знакомила со своими подругами, полагая, что все беды Сергея от неустроенности. Наверное, так оно и было, и с некоторыми из этих женщин у Сергея сложились близкие отношения, но, к сожалению, ненадолго. В конце концов, Седов понял, что становится друзьям в тягость и с тех пор они виделись довольно редко, раз в полтора-два года, не чаще. И вот теперь он пришел сказать ей, что Юргена не стало…

Уотерс оглянулся на него, пробормотал с облегчением: «Похоже, никого нет», и снова нажал звонок.

Дверь резко распахнулась. На пороге, придерживая на груди влажное полотенце и сердито уставившись на незваных гостей, стояла Кристина Скарсгартен. Она была босиком, мокрые волосы закручены в узел — видимо, они вытащили ее из ванны.

— Какого дьявола… — начала она, осеклась, затем брови ее поползли вверх, и она удивленно улыбнулась. — Лесли? Сергей! А я думаю: кто там ломится? — она отступила в холл, — Не знала, что вы знакомы. Да входите же — холодно. Только Юргена нет и, надо сказать, вы удивительно не вовремя.

Уотерс шагнул через порог, Седов последовал за ним и закрыл за собой дверь. Коммодор снял фуражку и вытянулся во весь свой небольшой рост.

Кристина, оставляя на мозаичном паркете мокрые следы, направилась в глубь холла, где, как помнил Седов, у Юргена была оборудована сауна с небольшим бассейном.

— Располагайтесь, ребята. Седов, сто лет тебя не видела. Я сейчас.

— Миссис Скарсгартен, — остановил ее Уотерс, — одну минуту.

— Что это так официально, Лэс? — обернулась к нему Кристина, — или ты теперь такая важная шишка, что…

— С прискорбием вынужден сообщить вам, — глухим голосом сказал Уотерс, — что ваш муж, полковник Скарсгартен, погиб, выполняя…

— Когда это он успел? — Кристина подбоченилась, уперев руку в бедро, — да еще выполняя чего-то там! Он мне звонил полчаса назад.

— Кто?!! — в один голос воскликнули Седов и Уотерс.

— Полковник Скарсгартен, собственной персоной. Морда разбита, говорит — упал. А я так думаю, что опять подрался в каком-нибудь кабаке. Тем более, что с ним этот Олег из его команды. Тоже тот еще…

— Откуда звонил? — спросил Седов, пока Уотерс хватал ртом воздух, пытаясь что-нибудь сказать.

— Из Рио-де-Жанейро! Я, говорит, только с пляжа, такое солнце, такой отель, зря, говорит, не поехала. Я, говорит, мулатку найду! — она тряхнула головой, рыжие волосы рассыпались и она раздраженно откинула их с лица, — я ему найду мулатку! Ладно, молчал бы, а то взял манеру — хвастаться, сколько он баб склеил.

— Черт возьми меня совсем! А почему он мне не позвонил? — рявкнул Уотерс, обретая голос.

— И мне? — спросил Седов, чувствуя, как рассасывается в груди тяжелый комок и слабеют ноги.

— Откуда я знаю, — Кристина пожала плечами.

Дверь сауны отворилась и в холл выглянула девушка лет двадцати. Поток света, падая со спины, окружал девушку радужным ореолом, преломляясь в капельках воды на ее теле. Нельзя было не заметить, что на ней не было даже банного полотенца.

— Кристи, у тебя гости? Ой! — она отступила назад, небрежно прикрывшись рукой.

— Познакомься, Жаклин. Это Лесли, а это — Сергей.

— Здравствуйте, — девушка улыбнулась, — они к нам присоединятся?

— Не думаю, — усмехнулась Кристина, — во всяком случае, пока. Все, господа офицеры, присаживайтесь. Лэс, где бар, ты знаешь. Мы скоро.

Уотерс растерянно поглядел на Седова, полез в карман, достал платок и вытер лоб.

— Черт знает что! Ну и семейка.

— А вы не пытались связаться с Юргеном?

— Коммуникатор не отвечал и мы решили, что все, дело дрянь, — Уотерс направился, было, к креслам возле камина, но свернул к бару, — вы как хотите, а мне надо выпить.

— Я тоже не откажусь, — согласился Седов.

— Ну, я ему устрою, — пообещал Уотерс. — Вам со льдом или чистый?

— Чистый.

Кристина и Жаклин появились минут через пятнадцать. Кристина — в вытертых домашних джинсах и свободной синей майке, Жаклин в облегающем тело комбинезоне, переливающемся бирюзовыми оттенками, но в то же время почти прозрачном. Мужчины встали, коммодор снова направился к бару, но Кристина махнула рукой.

— Я сама, — она занялась приготовлением коктейлей, а Жаклин устроилась в глубоком кресле, закинула ногу на ногу, абсолютно не смущаясь тем, что Уотерс неодобрительно косится на нее. — Так что случилось?

— Прежде всего: он оставил номер, по которому его можно застать? — сердито спросил Уотерс.

— Ах да! Совсем вылетело из головы. Я говорила из гостиной, и номер должен остаться в коммуникаторе. Юрген, кстати, просил, чтобы ты ему позвонил.

— Спасибо, что вспомнила, — ядовито сказал Уотерс.

— Не за что, — отмахнулась Кристина, — хочешь — позвони. Заодно спроси, когда он домой собирается. Ты ведь не хочешь упрятать его на базу?

— Там видно будет. Седов, вы со мной?

— Конечно.