Точка контроля

Глава 13. Месть — это не блюдо

6 декабря, вечер

Машина остановилась возле высокого здания из стекла и металла. Оно напомнило Кире хищную птицу. Тонкие, гладкие перила на фасаде походили на разогнутые прутья клетки, из которой на посетителей внимательно смотрели темные, непроницаемые провалы окон. Хромированные буквы “Миднайт-плаза” над козырьком отражали свет ночных фонарей, черное матовое стекло поглощало его. Здание производило мрачное впечатление, и Кира пожалела, что не взяла с собой что-нибудь увесистее стопки документов. Двери бесшумно разошлись в стороны, впуская ее в стеклянное нутро. За стойкой ресепшена сидели секретари, у турникетов покачивался, как буек на воде, охранник. В кафе пили ночной кофе сотрудники и посетители. Из динамиков мурлыкала «Эния», пышно цвели крупные азалии в горшках. Контраст внешнего и внутреннего диссонировал.

В ответ на ее «Добрый вечер» секретарша за стойкой профессионально улыбнулась, не показывая зубов. Кира скопировала улыбку, надеясь, что она не слишком похожа на ее типичную ухмылку, от которой шарахались в приемной Службы Контроля. На девицу оскал впечатления не произвел, она взяла карточку водительских прав и осмотрела ее в поисках английских букв. На лице отразились сомнения. Внутреннее вампирское беспокойство пролилось наружу мимолетным потемнением глаз и было быстро подавлено. Юная вампирша сочла достаточным документом болгарскую водительскую лицензию и протянула магнитную карточку пропуска.

Миновав турникет, Кира привычно посчитала камеры в холле и у лифтов, и подумала, что вампиры в США не скупятся на безопасность. Отчасти это было обосновано демонстративной современностью здания, отчасти насмешкой. Интенсивно лоббируемый консервативными штатами второй билль Бриджа-Сентера — «Деятельность вампиров должна быть абсолютно прозрачна, как юридически, так и физически» — очевидно забавлял не только ее, но провампирски настроенный Иллинойс.

Впрочем, в Пловдиве, да и в целом по Болгарии, вампиры относились к своей защищенности от света и нежелательных визитеров заметно равнодушнее. На все Кирины попытки повысить безопасность территории Арина отмахивалась, с улыбкой говоря, что едва ли найдутся желающие по-настоящему навредить ей, а мелочные покусывания суть знаки внимания. Кира поморщилась, вспомнив, как больно ударила по ним эта беспечность.

Двери лифта бесшумно распахнулись на двадцатом этаже. Стойка ресепшн здесь пустовала. Густо алые буквы «DL Сorp» на светлой стене смотрелись как запекшаяся кровь. Вполне в духе вампиров, но не подходило Доминику, любителю подчеркнуть свою человечность. Кира без особого любопытства осматривала офис, весьма подвижный для десяти часов вечера, при этом нетипично приглушенный. Звуки долетали до нее словно через фильтр, отсекая все типичные шумы — шелест бумаг, разговоры, телефонные звонки, стук каблуков, негромкие хлопки дверей — доносились лишь обрывки разговоров, рассыпанные как мозаика. Ей никак не удавалось собрать слова в осмысленное предложение. Нахмурившись, Кира наблюдала за суетой в переговорной. Сквозь панорамные окна было видно, как две помощницы рыжеволосой женщины в изумрудно-зеленом костюме расставляют вдоль стола фотографии в черных рамках. Лица были знакомы. С одной из фотографий улыбалась, будто заигрывала с фотографом, Арина. Через правый угол снимка тянулась траурная лента. Под пальцами полыхнуло жаром. Кира зажмурилась, прогоняя наваждение. Стянула в комок тонкие волны времени и попыталась стряхнуть в…прошлое? Она тряхнула головой. В ушах качнулись серьги-подвески, задавая ритм сумбуру мыслей, взметнувшемуся со дна души вместе со страхом.

— Мисс? Могу я вам помочь? — пробился через эту муть вопрос, судя по интонации, заданный не в первый раз.

Кира с внутренним усилием вернулась в «здесь и сейчас».

— Добрый вечер, — она честно попыталась улыбнуться мило.

— Чем могу помочь? — вежливо спросила женщина, привлекательная, как респектабельность миллионного состояния. И тоже улыбнулась.

Простое движение губ у нее получилось дозированным строго по формуле: 1/4 приветливости, 1/4 чувства превосходства, 1/4 инвестиций в работу дантиста, 1/4 образа деловой вампирши. Пока Кира прикидывала, где их этому учат, женщина терпеливо ждала ответа. Пауза в диалоге затягивала в воронку времени. Офис корпорации будил в нем хищнические инстинкты. Волны липли к рукам, тормошили, дергали за пальцы. Приносили ощущение всемогущества и какой-то старой, подавленной боли. Попытки стряхнуть их с рук приводили ко всплескам, и время начинало двигаться рывками, будто пьяное. Кира спотыкалась в нем как в тумане.

— Могу я предложить вам кофе?

Подумалось, что дама слишком холеная для должности офис-менеджера, и о том, что похожа на ту, другую, рыжий фантом из переговорной. Пустой, полутемной переговорной напротив которой Кира продолжала растерянно стоять.

— Да, спасибо, — откликнулась она на предложение. Пожалуй, кофе был неплохим вариантом внести стабильность в пляски времени.

— Я оставлю вас на минутку, устраивайтесь, — женщина указала на приемную.

Кира села в кресло, опустив руки на подлокотники. Правое запястье пронзило ощущение пустоты, с двойной силой затягивая в омут воспоминаний. Время стало похоже на небо усыпанное мелкими звездами, сделалось сумрачным и приглушило звуки, как хорошая шумоизоляция грохот музыки в баре. Об столик тихонько звякнула чашка, возвращая из реальных воспоминаний в настоящее. Женщина, поставив кофе отошла к стойке ресепшн.

— С кем, вы говорите, у вас назначена встреча?

Кира, до этого вопроса помнившая, что не говорила об этом, опять потерялась во временных играх, но цель визита назвала без запинки.

— С Домиником Лероем.

Достала из кармана телефон набрала номер представителя иллинойсских вампиров. За пять гудков, которые ей пришлось подождать, прежде чем он ответил, градус подозрительного недоверия во взгляде дамы заметно увеличился.

— Алло, — голос, обычно наполненный десятками подсмыслов и легким соблазном, прозвучал непривычно строго и резко.

— Bonsoir Dominic, — протянула она в трубку и замолкла, конструируя в голове фразу на французском, в которой вежливо интересуется, есть ли у него время побеседовать.

— Кто это?

Вопрос был пропитан недовольством и вызвал лавину изумления, начисто вытеснившую все французские слова из головы. Кристально-прозрачную в своей очевидности идею — Доминик может не узнать ее голос и не ждать ее звонка — Кира рассмотрела в последнюю очередь. Уже слушая гудки отбоя.

— Я сообщу о вашем визите, мисс..?

— Кира Колева.

Задумавшись о том, как часто папарацци и просто влюбленные дурочки атакуют офис иконы вампирского стиля, Кира едва не упустила удачный момент. Дама, не ожидавшая подвоха со стороны очевидно растерянной гостьи, удалялась в глубину офиса. Кира поднялась, решительно последовала за ней и через два шага натолкнулась на взгляд, разъясняющий, почему именно она встречает посетителей. Всесторонне оценив умение глазами выражать тезис «Не входи — убьет!» Кира пришла к выводу, что такой цербер в силах притормозить даже агента Камеро.

— Я буду вынуждена вызвать охрану, — холодно предупредила дама.

Кира равнодушно пожала плечами, рассчитывая, что платье-футляр, шпильки и чувство собственного достоинства не позволят даме броситься наперерез. Волны порицания и негодования окутали ее, когда она проходила мимо и вместо предполагаемого стыда вызвали не слишком уместное веселье. Дверь в кабинет открылась за минуту до того, как Кира протянула к ней руку. В коридоре появился Доминик в сопровождении смутно знакомого мужчины. Щупая пару взглядом, Кира ковырялась в памяти, пытаясь узнать второго, и путалась в двойных воспоминаниях: что же из того, что она видела, действительно было?

— Кира? — в голосе Доминика ярко звенело изумление.

— Я звонила несколько минут назад, — эхом откликнулась она. — Надо поговорить.

Он бросил быстрый взгляд на часы, блеснувшие ремешком из-под рукава светлой рубашки, на секунду задумался и приглашающе кивнул.

Кабинет, дверь которого закрылась за ее спиной с тихим щелчком, был похож на тот, что она видела когда-то в “Монохроме”. Холодные оттенки белого в аксессуарах, густой черный в мебели. Немного разбавляли эту строгую контрастность геометрические фигурки из лабрадора, расставленные на подоконниках. По насыщенно синей поверхности змеились золотистые прожилки, придавая фигурам объем и делая их живыми. Словно это был не просто камень, а заключенные в нем события. Обстановка была ей скорее симпатична, чем нет, но уютом от этого кабинета не веяло. В атмосфере отчетливо читалась исключительно деловая сторона хозяина, без каких-либо намеков на личность. Никаких картин, цветов, фотографий и памятных сувениров на столе. Ничего, что могло бы выдать о Доминике что-то сверх того, что он желал показать.

— Выпьете что-нибудь? — поинтересовался он будничным тоном.

— «Эрл Грей» найдется?

Он поглядел с заметным удивлением, но секретарше передал ее слова в точности. Вошедшая кукольно красивая женщина поставила на столик поднос и молча удалилась, поведением напомнив больше андроида, чем человека. Кира взяла чашку. Выглядевшая изящной, она оказалась тяжелой и неудобной. Толстые стенки долго хранили тепло, но тактильной радости не доставляли, и на ощупь она больше напоминала кирпич. Сделав глоток, Кира откинулась на спинку кресла и уставилась в глаза вампиру. Рассматривала их насыщенную синеву, невольно сравнивая с цветом глаз Арины.

— Итак… — сухо начал Доминик. — Принимая во внимание ваши полномочия в Ассамблее, такие внезапные визиты, как правило, носят исполнительный характер. Вам предоставить список всех зарегистрированных вампиров штата?

Она изумленно приподняла брови. Реакция на ее появление без официального уведомления оказалась острой. И хоть Кира имела полное право свободно перемещаться по Америке в рамках человеческих понятий, среди вампиров считалось хорошим тоном уведомлять представителей округов о визитах представителей других стран. Болгарское гражданство и статус потомка Арины в какой-то мере обязывали ее соблюдать принятые правила.

— Ассоциация не привлекает меня к своим нелегалам.

— В таком случае почему вы здесь?

— В Чикаго хорошая коллекция импрессионистов.

— Не думал, что вы действительно интересуетесь живописью, — отозвался он скептически.

— Прочла про твою помолвку. Поздравляю.

Он фыркнул и усмехнулся, впервые немного напомнив себя привычного.

— Весьма тронут, что вы нашли минутку сказать это лично.

Она формулировала вопрос об антивампирских волнениях, но он опередил ее:

— Кира, не утруждайте себя поиском светского повода, — тон у него получился одновременно издевательским и досадливым, словно он не определился в своем отношении к ней. — За время, прошедшее с нашей последней встречи, вы не интересовались ни событиями в моей жизни, ни событиями в штате. Это не личный визит.

Слушая, она невольно задумалась, под чьим влиянием Доминик освоил сложнейшее искусство прямолинейности.

— Зачем вы здесь?

Она вздохнула. Если сеть вампирских наемников, путешествующих по миру по документам погибших солдат раскинулась под его крылом, он скорее сжует свой галстук, чем признается в этом ей. Если он не имеет к ним отношения, любые попытки расследования вновь взбаламутят то болото, успокоить которое едва не стоило ей жизни. Она потерла пальцами переносицу, пытаясь подобрать альтернативу вопросу, не хочет ли он в морду, но это было слишком брутально даже для нее, кроме того, здорово отдавало угрозой. Доминик с видимым удовольствием наблюдал за ее затруднениями. Заботливо подлил чаю, едва коснулся кончиками пальцев ее руки, когда она автоматическим жестом взяла чашку.

— Вы так мучительно подбираете слова, — мурлыкнул довольно. — Неужели вас так затрудняет простое признание в любви?

Кира застыла, широко распахнув глаза. В лице вампира отчетливо читалась уверенность в собственной неотразимости, и на миг она даже поверила, что ему могла прийти в голову такая фантастическая версия, как любовное признание. Однако реалистичность такого предположения критики не выдерживала. Доминик мог быть самовлюбленным сердцеедом, но идиотом он не был.

— Это самое феерическое объяснение моего визита или есть пострашнее?

Он бархатно рассмеялся.

— Любопытно было бы узнать, почему симпатию ко мне вы вносите в список пугающих событий, но у меня довольно плотный график. Не стану повторять свой вопрос дважды.

Кира снова вздохнула. Минутка ироничного юмора слегка разрядила обстановку, но им обоим нужны были ответы. Тянуть время и дальше не имело смысла.

— Тебе о чем-нибудь говорит имя Джозеф Бирн?

Доминик покачал головой, и Кира уставилась на него с изумлением, не ожидав такой быстрой капитуляции. Через минуту он снисходительно пояснил, что не припоминает такого среди своих знакомых, и до нее дошло, что она опять приняла американское отрицание за болгарское согласие. Мысленно выругавшись, перешла в категорию вопросов попроще.

— Что ты можешь сказать об Обществе ветеранов Сыны отечества?

— Ничего.

— Странно, — в ее тоне запел недоверчивый сарказм. — Оно второй год живет и процветает на деньги “Чистого доверия”, в помещении, которым владеет «DL Corp».

— Я не слежу за всеми делами лично, — Доминик равнодушно пожал плечами. — В корпорации существует отдел по связям с общественностью и отдел социальных программ.

— За последнее время твой фонд вбухал в это общество треть годового бюджета Албании, — отмахнулась Кира от объяснения. — При этом Американское Общество Ветеранов их деятельность финансирует ничтожно мало, а Министерство по делам ветеранов и вовсе отмазалось наблюдательской должностью. Подозреваю, исключительно бумажной. Интересы ветеранов мощно лоббирует сенатор Тэмми Дакворт, подполковник в отставке, состоящая в многолетней дружбе с губернатором штата Джорджем Метисоном. По чистой случайности твоим будущим зятем.

— Вы меня в чем-то обвиняете?

— Поверь, когда я буду обвинять, ты это сразу поймешь.

— Когда?

Кира испытала потребность закурить, но удовлетворилась тем, что допила остатки чая и резче, чем нужно, поставила чашку на столик.

— То, что я сейчас изложила, выясняется при внимательном чтении открытых источников за три часа. Представь, что я найду под этим благочестивым фасадом, если копну поглубже?

— Вы мне угрожаете, Кира? — голос Доминика сделался опасно-вкрадчивым.

— Ты знаешь, как я угрожаю.

— Полагаю, и вы знаете, что такой стиль переговоров может иметь неприятные последствия.

— Дипломатические реверансы никогда не были моей сильной стороной.

— О, прекрасно помню вашу любовь к силовым решениям.

— Что еще ты помнишь? — воспользовалась Кира возможностью прояснить географию событий.

— Достаточно, чтобы иметь убедительные аргументы против ваших обвинений. — Она заметила только росчерк цвета, мелькнувший по кабинету. — Ваши домыслы любопытны, но я бы с бо́льшим удовольствием выслушал чувственные признания, — губы вампира коснулись ее шеи за ухом.

— Лицо трещинами пойдет.

Доминик вернулся в кресло и уселся там с видом человека, ведущего непринужденную беседу о техниках пуантилизма. Даже пиджак расстегнул, придавая себе расслабленный и неформальный вид.

— Как знать, как знать, — улыбнулся хрестоматийной улыбкой искусителя. — Жизнь порой преподносит удивительные сюрпризы.

Потянулся налить ей чаю и с преувеличенным огорчением вздохнул, обнаружив что чайничек опустел.

— Взять хотя бы вас. С момента нашего знакомства вы почти не изменились, разве что стиль в одежде наметился, — он усмехнулся. — Между тем прошло двадцать лет. За это время люди обычно стареют. Удивительно, не так ли?

— Не так ли, — не вступила Кира в обмен намеками, с большой неохотой признав, что его небрежные слова уязвили. — Решишь вытряхнуть старинное грязное белье на общественный досмотр — будь готов к последствиям.

— Вы опять мне угрожаете? Это так мило. — Он улыбнулся, как счастливый жених. — И так странно для столь законопослушной особы.

Кира все-таки вытащила из сумки сигареты и закурила. Доминик жестом фокусника извлёк откуда-то большую мраморную пепельницу и поставил на столик.

— Давай я кое-что проясню, — предложила Кира.

Он по-королевски взмахнул рукой, с улыбкой полной превосходства предоставляя ей минуту эфира.

— У меня на руках есть официальное уведомление о визите амбассадора Ассамблеи на Первый Вампирский Фестиваль. Патронирует его болгарский и канадский сегмент, что предусматривает визит обоих представителей в Иллинойс, где по счастливому совпадению вскоре состоятся концерты.

Выслушав ее Доминик сделался мрачен, составив конкуренцию пепельнице по холодности и белизне.

— Кроме этой, в общем-то незначительной бумажки, у меня есть ордер от Международной службы надзора, с правом проводить полномочное расследование на территории штата. Это значит, что я могу привлекать…

— Благодарю, мне знакомо это понятие, — перебил Доминик, словно шпагой рассекая словоблудие.

— Заметь, я все еще не угрожаю, просто рассказываю, в каком узком лифте тебя зажало.

Он встал и отошел к окну. По-человечески медленно, давая ей возможность увидеть каждое движение, коснулся пальцами гладкого каменного шара, взял его с подставки. Катал в ладонях и смотрел за стекло. На улице стайкой светлячков мерцали огни ночного города. Проводили перекличку светофоры и такси, пересчитывались, пробегая рассеянной линией цифровые рекламы на фасаде соседнего бизнес-центра. Стекло хорошо изолировало, с улицы не доносилось посторонних шумов, и жизнь там напоминала новостной канал в телевизоре с выключенным звуком — казалась подвижной, но искусственной.

— Лифт, полагаю, возник вашими стараниями? — спросил он, не оборачиваясь.

— Нет. Стараниями того вампира, который притворяется Джозефом Бирном, а до того, пересекая границу Сербии, кем-то другим из числа бывших военных США.

— Чего вы хотите? — по тону слышно было, что предпосылки волнуют Доминика исчезающе мало.

— Этого мне даже Киан не в силах предоставить, — уныло вздохнула Кира, вызвав удивленный взгляд через плечо.

— Чем, в таком случае, могу быть полезен всего лишь я?

Она глубоко затянулась, размышляя как покороче изложить суть проблемы и своих ожиданий от него лично.

— В этом штате обширная сеть наемников-вампиров из бывших военных. Покопавшись внимательнее в именах живых и мертвых, смогу с уверенностью утверждать, что треть из них реально покоится на кладбище, а не шастает по миру с винтовками. Прикрывают и спонсируют этот балаган твои грёбаные «Сыны отечества», которыми отдел по связям с общественностью занимается. Надо сказать, очень деятельно занимается! Ты понимаешь, в каком дерьме застрял по уши?

Повисла мрачная тишина, не сулящая ничего хорошего или хотя бы удовлетворительного. Доминик молча пялился в ночь, поглаживая шарик из лабрадора, Кира хмуро курила.

— Если я выясню, что ты как-то причастен к этой наемнической срани, тебе лучше попросить защиты у Киана, — она погасила окурок. — Мне милосердие не присуще, а он хотя бы вид сделает, что заинтересован в суде.

Доминик фыркнул, зло и раздраженно, выражая одним звуком все свое отношение к предложенному варианту.

— Вы были правы, вашу угрозу трудно спутать с предостережением.

— Отрадно знать, что мы друг друга понимаем.

— Спасибо, что нашли время просветить меня.

— Да пошел ты, — раздраженно бросила Кира.

— Мог бы предложить вам тоже самое, — подхватил повышенный тон Доминик. — Если бы был дурно воспитан. В отличие от вас стараюсь держаться в рамках. В том числе закона.

— И по какому закону штата в меня можно стрелять? — наигранно изумилась Кира.

— Не думаете же вы, что я обязан обеспечивать вашу безопасность?

— Твои шестерки за мной даже в туалет ходят. При этом прошляпили посторонний хвост, — возмутилась Кира и договаривая поняла, что опять смешала прошедшее с неслучившимся.

— Вы в городе неделю! И учитывая с какой скоростью заводите себе поклонников, удивлен, что вы вообще дожили до своих лет.

— Я стреляю метко.

— И неразборчиво!

Кира открыла было рот высказаться о его способности выбирать поклонниц так, чтобы прославиться на весь вампирский мир, но в дверь постучали и через мгновение она открылась.

— Buona Sera, — по-итальянски поздоровался Алессандро, просочившись в кабинет и по равнодушному виду Кира догадалась, что он ее не узнал. — Ti sentono i tutti. Litigare colla ex non va per niente bene, specialmente dopo il promesso sposo. Devi stare più attento (Тебя слышит весь офис. Ссора с бывшей не к месту после помолвки. Будь аккуратнее.)

Доминик нервно провел рукой по волосам, разрушая одновременно стильную укладку и образ холодного циника.

— Non è ex. (Это не бывшая), — буркнул кисло. — è Kira, maledetta stronza. (Это Кира, чертова стерва.)

Алессандро обернулся с выражением искреннего изумления и с минуту глазел на нее.

— Здравствуйте, Кира, — улыбнулся с налетом приветливости. — Не узнал вас.

— Богатой буду, — привычно усмехнулась она.

— И какая же сумма сделает вас достаточной богатой, чтобы ограничить интересы фестивалем? — уцепился Доминик за возможность.

Кира недобро оскалилась.

— От тебя я жду список всех вампиров зарегистрированных в штате, всех сотрудников задействованных в социалке с ветеранами и доступ ко всем документам Общества.

— Переписать завещание в вашу пользу не нужно? — едко осведомился Доминик.

— Нужен исполнитель, заказчик и доказательная база, — резко бросила Кира, вставая. — Сможешь мне это к утру предоставить — и я потеряю ордер, забуду про фестиваль и тебя лично. Нет? Тогда не путайся под ногами, пока я работаю, делая вид, что приехала ради индейских песенок.

— Кажется, я что-то пропустил, — заметил Алессандро, пытаясь разрядить обстановку.

— Вероятность международного скандала, — вяло поддержала шутку Кира и выудила из сумки папку с документами. — Официальное уведомление о визите амбассадора Европейской Ассамблеи. Теперь будь хорошим вампирчиком и возьми бумажку в лапки, я сделаю фотографию для отчётности.

— Получите ответ согласно протоколу, — сухо отозвался Доминик.

— Документы жду к утру.

— Ваши ожидания дорого мне обойдутся, — буркнул он себе под нос, но Кира услышала и мстительно напомнила про долг в тридцать тысяч.

Тень, прилипшую через два перекрестка от Миднайт-плаза, Кира отнесла к набившему оскомину хвосту. Единственное отличие от предыдущих состояло в том, что это была женщина. Немного поиграв с ней в прятки, Кира с удивлением обнаружила, что тень вполне профессионально перехватывает смены маршрута, и похвалила прикормышей Лероя. Скрываясь в очередной подворотне, она с азартом прикидывала, как заведет слежку в путаницу трущоб и оставит там, развлекаться с местными обитателями. Женская солидарность, за два дня измученная специальным атташе Ассамблеи Ваней Грозевой, против такого варианта не возражала. Вдохновленная идеей, Кира так увлеклась петлянием, что на очередном крутом повороте в преследовательницу едва не врезалась. Женщина в черном стояла между мусорными контейнерами и курила. Вся ее поза выражала спокойную уверенность, а тело, небольшое, по-спортивному поджарое, закрывало выход из переулка. Сигарета курсировала ко рту демонстративно медленно. Такое поведение не вписывалось в привычные схемы слежки.

— Хорошо петляешь, — сказала женщина, докуривая. — Но я быстрее.

Знакомый голос маршала Эшли Эвелин Киру изумил и не обрадовал.

— Ты у Лероя на две ставки трудишься?

— У меня сегодня выходной.

— И ты не придумала ничего лучше, чем таскаться за мной?

— Я тебя предупреждала, что, если ты Рейфу нагадишь, я лично займусь твоим воспитанием. — В тоне Эшли отчетливо прозвучала угроза. — Но ты, похоже, тупая и слов не понимаешь.

Кира неприятно улыбнулась.

— Если вспомнить, как нелепо ты просрала свой шанс с Рейфом, тупая скорее ты.

Эшли выпрямилась так резко, что показалось будто она оттолкнулась от стены лопатками. В следующее мгновение сознание схватило тугим обручем давления. В глазах потемнело, все уличные звуки пригасли. В висках тикал пульс, набирая скорость и громкость. Эшли давила силой от всей души, заполненной обидой и ревностью. В груди сделалось тесно, дышать стало трудно. Воздух напоминал разряженный высокогорный и протискивался в легкие через силу. Кружилась голова. Кира скривилась от ощущений.

Поза в которой стояла вампирша, прессуя соперницу, очень напоминала гончую, замершую перед стремительным рывком вперед. Кира отступила в тень ментального лабиринта, решив, что лишний риск не к месту. Если битве сознаний она могла выиграть, то скорости вампира противопоставить было нечего.

— Я ошиблась, ты дура, — протянула она, провоцируя.

Эшли предсказуемо рванулась вперед. Схватила за грудки и с силой прижала к стене. Встреча с кирпичной кладкой наградила болью в спине и прикушенным языком. Кира вынужденно признала, что физически Эшли стала заметно сильнее, но продолжала скалиться в лицо злобного, агрессивного вампира так, словно была аниматором на детской костюмированной вечеринке. За человека бывший федеральный маршал сходила только благодаря темноте. Глаза залило черным цветом, обострились скулы и подбородок. Верхняя губа подрагивала, показывая клыки. Ее сила булькала вокруг гейзером, обжигая холодом открытые участки кожи.

— И это все, что ты можешь, детеныш из пробирки? — едко поинтересовалась Кира.

Волна бешеной зависти, пришедшая вместе с очередным выплеском силы, впечатала в стену не хуже удара. В ушах зазвенело, мир стремительно посерел и сгладился, как дореволюционная фотография. Полыхающая злобой Эшли теперь казалась гротескной картинкой. Плоским шаржем на саму себя, нарисованным неумелой рукой. За ней была черная мгла, хотя Кира знала, что там мусорные контейнеры и стена другого дома.

— Слабенько, но с душой. Молодец, стараешься.

Эшли злобно зарычала. Оскалилась перед броском, но вдруг зависла. Обилие толстой зимней одежды не способствовало эффектному укусу в шею, а разжевать высокий воротник свитера человеческие челюсти были не способны. На секунду Кире стало смешно. Нелепость этого нападения можно было бы внести в пособие для молодых вампиров как пример заранее провального. Эшли злилась и бездумно расходовала силу. Вкладывала ее, чтобы проникнуть в сознание, но даже не пыталась внушить хоть какую-то мысль. Удерживала Киру прижатой к стене, чем лишала себя свободы рук и маневренности, и снова бесцельно расходовала силу — на удержание пятидесяти с лишним килограмм в полуподвешенном состоянии.

— Ничему тебя жизнь не учит, — хмыкнула Кира и, пользуясь свободой собственных конечностей, пнула ее в пах.

Удар не имел той сокрушительной силы, какой обладал бы, будь Эшли мужиком, но эффект произвел приятный. Вампирша хлюпнула вдохом, зажмурилась и потеряла концентрацию. Сила рекой хлынула вокруг и, осев на губах привкусом крови, истаяла. Эшли разжала пальцы, выпуская Киру из захвата и крутила головой, как оглушенная. Ее дыхание сбилось, сама она покачивалась и, похоже, наслаждалась последствиями отката.

— Точно дура, — прокомментировала Кира ситуацию и, не дожидаясь реакции на свои слова, врезала маршалу в челюсть с правой.

Эшли хватило сил попытаться уйти от удара, но и только. Замахнувшись в ответ, она пошатнулась, чем Кира с радостью воспользовалась. Подсечка сработала идеально. Эшли бухнулась на колени и глухо выругалась.

— Вам после успешного переливания не выдают методичек, как себя вести, если решишь поиграть в страшного вампира, а зря. Там было бы написано, что нельзя лупить оппонента всем потенциалом, надо оставить что-нибудь себе, как минимум на координацию, как максимум — на то, чтобы удрать в форсаже.

Кира пнула поверженную соперницу по заднице. Не больно, но унизительно. Эшли стремительно вскочила, обернулась и напоролась на удар в солнечное сплетение. От предыдущего этот отличался тем, что Кира чувствовала себя бодро на волне адреналина и массу в удар вложила щедро. Эшли застыла в интересной позе — согнувшись в полупоклоне, она хватала ртом воздух и держалась за живот руками. Картина была забавной, Кира даже хотела сделать фотографию, но передумала. Вампир, пусть потрепанный собственной глупостью, от трех ударов оправится быстро. Существовала вероятность, что сразу после съемки в таком же интересном положении окажется фотограф. Снова свалив Эшли подсечкой, Кира бесцеремонно уселась сверху и стянула ее волосы в кулак, неприятно приподнимая голову.

— Что там с Рейфом? Отстранили?

— Да, — выплюнула Эшли ответ вместе с кровью.

— Надолго?

— Два месяца.

— Без компенсации?

В этот раз вампирша кивнула. Говорить ей было тяжело, на губах алела кровь, лицо быстро бледнело, вокруг глаз вздулись вены. Кира тяжело вздохнула.

— Слушай, бестолковый ангел возмездия, ты бы хоть поела перед этим эпичным воспитательным визитом.

Эшли не ответила. Морщилась и кривилась, пытаясь стряхнуть сидящую верхом победительницу и встать, но получалось не лучше, чем галоп у новорожденной зебры.

Кира встала. Голова тут же закружилась, затошнило и повело. Опираясь рукой о стену она отвесила себе мысленный подзатыльник. Красиво выпендриваться получалось только сидя. Лежа, вероятно, получалось бы еще лучше, но в этом случае картина отдавала бы лишней интимностью, и становилась намеком на пресловутый любовный треугольник вокруг одного мужчины, девицы которого не против любиться и друг с другом. Борясь со слабостью, Кира неожиданно заметила внешнее сходство между собой и Эшли, что можно было бы приписать вкусу Рейфа, если бы не покойная супруга Клара, обильная телом, светлокожая до белизны блондинка.

Общее состояние аналитическим подвигам не способствовало, и Кира отложила мысли о романтике на дальнюю полку. Состояние Эшли внушало беспокойство. Перерасход энергии был так велик, что теперь вампирша напоминала сильно пьяного, избитого человека. Принципиальное отличие обращенных через социальные программы или медицинские центры заключалось в том, что кровь для катализации вируса использовали смешанную, лишая свежего вампира симбионической связи с создателем. При прямой инициации вампир-ребенок мог бы воспользоваться этой связью, чтобы подпитаться и восстановить минимальный ресурс. Эшли такой возможности не имела и, скорее всего, даже не догадывалась, кем были ее инициирующие вампиры. В США закон обязывал держать эту информацию в тайне. Глядя на кашляющую кровью вампиршу, Кира понимала, что не желает ей смерти и даже плохого, несмотря на полное отсутствие симпатий к себе.

— Значит так. Больше ко мне не лезь, некогда мне с ревнивыми обиженками возиться. И запиши там себе где-нибудь в мозгах, что перед любой атакой пожрать надо, чтобы сразу после не сдохнуть рядом с побежденным противником. Я пока позвоню Лерою. В конце концов он представитель округа, пусть эти проблемы и решает.

— Не надо, я сама, — прохрипела Эшли, кое-как севшая у стены.

— Тебя забыла спросить. Дневать будешь в мусорном контейнере?

— Я справлюсь.

Слова давались ей тяжело и вылетали со свистом. Посчитав дальнейший спор бесполезным, Кира набрала номер Доминика. Он принял вызов после первого же гудка и его приветствие звучало очень едко:

— Вы по мне соскучились, Кира?

— Безумно, — отозвалась она бледной копией. — Буду краткой: у меня под ногами валяется юная вампирша в минуте от криптобиоза. Сама из Миссури, но работает на Алессандро. Позаботьтесь о сотруднице.

На том конце провода воцарилась глухая тишина. Кира успела сделать фотографию, снять геолокацию и отправить их смс-сообщением, прежде чем Доминик отмер.

— Я пришлю к вам помощь.

— Мне не надо, девчонку заберите.

— Я вынужден настаивать.

— Мне некогда нянчить вампирского ребенка, — огрызнулась Кира на тон.

— А мне некогда решать все те проблемы, которые вы создаете! Найдите в своем плотном графике полчаса на ликвидацию последствий хотя бы одной из них. Au Revoir.

Кира изумленно уставилась на заглохший телефон.

— Хорошо он тебя знает, — хмыкнула Эшли, едва шевеля языком.

— Ой, да заткнись ты. Сплошной геморой от тебя, — раздраженно отмахнулась Кира на русском, однако ждать команду эвакуации осталась.