Тень угасшего пламени

Ощущение было странное. Одной частью себя он ощущал разрывающую его тело боль, но только ощущал, а не чувствовал. Потому что вторая его часть была одновременно здесь, в мире ровной черной поверхности и тумана, в Царстве Мертвых. Теперь он понимал отчетливо, что это за место, и на сей раз он уже не был бесплотным духом. Теперь он был его полноправной частью. Посмотрев вниз, Ворон увидел свое многострадальное тело, окровавленное, помятое, разлагающееся от притока потусторонней энергии. Шаман поднял голову и огляделся. Он стоял на черной бесконечной равнине, как и раньше в своих снах. Вдалеке виднелись острые правильные зубцы, а по обе стороны от него сквозь легкий туман просматривались мириады огоньков. Ворон видел, что его тело все еще висит в воздухе там, в реальном мире, и в то же время осознавал себя тут, на черной пустоши. Шаман двинулся вперед по ровной поверхности, не зная, зачем и куда он идет.

Однако вскоре местность снова стала знакомой. По обе стороны от его пути, Ворон увидел черные высокие столбы и тотчас же вспомнил свои сны. Там, дальше, должно быть что-то, сущность чего он так стремился узнать и потерпел поражение. Быть может именно сейчас у него выйдет то, чего он все это время хотел. Шаман ускорил шаг, пытаясь сосредоточиться на происходящем, забыть на мгновение о своей раздвоенности. Мимо проплывали столбы, и в какой-то неуловимый миг Ворон внезапно вышел на круглую площадку, посреди которой возвышалось нечто массивное, скрытое тенями этого мертвого мира.

На этот раз мужчина не ощущал никаких препятствий, и медленно двинулся, приближаясь к объекту. Он увидел, что с противоположной ко входу стороны площадку ограничивает та самая река душ, состоящая из множества мерцающих бледных огоньков, непрерывно движущихся сплошным потоком. Здесь, вокруг этого места, река закруглялась и уходила куда-то вправо. Ворон подошел вплотную к таинственному предмету и попытался понять, что же это такое. Больше всего оно напоминало гигантское кресло, сложенное из большого количества каких-то тонких блоков... Слабый мертвенный свет, освещавший все вокруг, словно нарочно не падал на это место, так что шаман не сразу понял, что материал, из которого изготовлено гигантское кресло - это человеческие кости. Их было огромное количество, они лежали ровными рядами вперемешку с черепами и ребрами, вместе образуя органические формы чудовищного трона.

Осознав увиденное, Ворон отступил на шаг, раздумывая, не разумнее ли было бы ретироваться прямо сейчас, как вдруг река, огибающая Тронный Зал забурлила, вспенилась, мириады огоньков слились в одном яростном сиянии, накрывающем площадку, словно куполом. Воздух вокруг наполнился воплями и стонами, так что Ворон закрыл руками уши, настолько они были нестерпимы. Души продолжали буйствовать, и вот уже весь зал был накрыт постоянно меняющимся бледным колпаком, а посередине, на троне началось какое-то движение. Отдельные огоньки вылетали из общей массы и складывались в нечто, пока еще слишком бесформенное, но с каждой секундой их становилось все больше, и вскоре Ворон стал различать определенную логику и структуру в образующемся.

Мельтешение душ вокруг гигантского трона усилилось, теперь почти невозможно было различить, что происходит внутри, но в какой-то момент все внезапно прекратилось, светящаяся вуаль из огоньков на миг взметнулась вверх, а затем рухнула прямо на трон, пройдя сквозь его поверхность и исчезнув в его недрах. И тут по земле прокатилась судорога, а в воздухе раздался чудовищный стон. Конструкция из костей осветилась изнутри, и Ворон понял, что ошибся, приняв ее за кресло или трон. Потому что сейчас оно медленно поднималось, разворачивало огромные конечности, выпрямляло всю свою исполинскую фигуру, венчаемую россыпью крупных черепов, глазницы которых испускали тугие лучи зеленого света, оставлявшие яркие пятна на черной поверхности земли.

- ТЫ... ПРИШЕЛ, ЧТОБЫ ОТДАТЬ СВОЙ ДОЛГ, ПРОКЛЯТЫЙ? - раздался кошмарный голос чудовища, от которого у Ворона заложило уши. Он был резкий, скрипящий, с постоянно меняющимся тембром и раздваивающийся, разделяющийся на множество жутких голосов.

- ДАВНО ПОРА, МЫ ЖДАЛИ ТЕБЯ, ЧТОБЫ НАСЛАДИТЬСЯ МЕСТЬЮ. НО ЧТО ЭТО? НА ТЕБЕ ПЕЧАТЬ ПРИЗРАЧНОГО ЛОРДА?

- Что ты такое? - медленно спросил Ворон, всматриваясь в ослепляющие глазницы черепов.

Чудовище затряслось, заскрежетало, что, по-видимому, означало крайнюю степень веселости.

- ДОСТОЙНЫЙ ВОПРОС, СОЗДАТЕЛЬ. ТЫ, ВИДНО САМ ТАК И НЕ ПОНЯЛ, ЧТО НАТВОРИЛ. Я - МОГУЛОС, Я КВИНТЭССЕНЦИЯ СТРАДАНИЯ И МУЧЕНИЙ, НА КОТОРЫЕ ТЫ ОБРЕК ВСЕ НЕСЧАСТНЫЕ ДУШИ, ДВИЖИМЫЙ ЛИШЬ АЛЧНОСТЬЮ И ГОРДЫНЕЙ. ТЫ ПОРОДИЛ МЕНЯ, ДУШИ ПОРОДИЛИ МЕНЯ. ТЕПЕРЬ Я - И ЕСТЬ ОНИ, ЧТО ЛИШЬ БЕЗМОЛВНЫЕ ТЕНИ, ОБРЕЧЕННЫЕ СТРАДАТЬ И НЕ ВЕДАТЬ ПОКОЯ. НО ТЕПЕРЬ ВСЕ ИЗМЕНИТСЯ. СТРАДАТЬ БУДЕШЬ ТЫ. А МЫ БУДЕМ НАСЛАЖДАТЬСЯ. ВУАЛЬ СКОРО ПАДЕТ. И ТВОЙ МИР ПЕРЕСТАНЕТ СУЩЕСТВОВАТЬ, ИБО НАШЕМУ ГНЕВУ НЕТ ПРЕДЕЛА. МЫ УНЧИТОЖИМ ВСЕ ЖИВОЕ, МЫ ПРЕВРАТИМ ТВОЙ МИР В ЦАРСТВО МЕРТВЫХ, РАЗ УЖ СТРАДАТЬ ВЕЧНО, ТАК ВСЕМ ВМЕСТЕ!

Ворон молчал, медленно пятясь назад, ко входу в зал.

- КУДА ЭТО ТЫ СОБРАЛСЯ? - заскрежетал Могулос, взмахнув своей гигантской составной конечностью.

Позади Ворона возникла непроходимая стена, отрезав последний путь отступления.

- ПРЕЖДЕ, ЧЕМ МЫ НАЧНЕМ, СКАЖИ, КАК ТЫ ПОЛУЧИЛ СИЛУ ПРИЗРАЧНОГО ЛОРДА? НЕУЖЕЛИ ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ЭТО СПАСЕТ ТЕБЯ ОТ НАШЕГО ГНЕВА? МЫ ЖДАЛИ ТЫСЯЧИ ЛЕТ, ЧТОБЫ НАСЛАДИТЬСЯ ЗРЕЛИЩЕМ ТВОЕЙ АГОНИИ, И ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО РАССЧИТЫВАЕШЬ НА СПАСЕНИЕ?

- Да, - ответил Ворон. - То, что я сделал в порыве жажды власти, непростительно. И я постараюсь это исправить. Но мертвый я никому уже не принесу пользы.

- ИСПРАВИТЬ? ТЫ СМОЖЕШЬ ИСПРАВИТЬ ВЕКА СТРАДАНИЙ? СТЕРЕТЬ ИЗ ПАМЯТИ ВСЕ МУКИ ЗАТОЧЕНИЯ ЗДЕСЬ? НИКТО НЕ СПОСОБЕН НА ПОДОБНОЕ, ОСОБЕННО ТЫ, ЖАДНЫЙ ДО СИЛЫ И РАВНОДУШНЫЙ КО ВСЕМУ ОКРУЖАЮЩЕМУ.

- Я был таким, дух, но я изменился. Я взял эту силу, чтобы попытаться исправить содеянное. Оставь меня в покое, и я обещаю, что если у меня ничего не выйдет, я сам вернусь сюда однажды.

- НЕТ! НИКОГДА Я НЕ ПОВЕРЮ ТВОИМ ЛЖИВЫМ РОССКАЗНЯМ. ТЫ ЗАПЛАТИШЬ ЗА ВСЕ ПРЯМО СЕЙЧАС!

Могулос воздел руки ввысь, и воздух огласили жуткие крики и стоны. Купол из метущихся душ разом исчез, а мириады мерцающих огоньков вспыхнули жарким потусторонним пламенем и ринулись на Ворона.

Шаман развернулся и, на ходу вытягивая правую руку, наличию которой он уже не успевал удивиться, выпустил в созданную Могулосом стену зеленый луч из своей ладони. Преграда треснула, и мужчина разбил ее плечом, вываливаясь на путь, огражденный столбами. Ни на секунду больше не останавливаясь, Ворон припустил со всей доступной ему скоростью по дороге туда, откуда пришел не так давно, а позади словно разверзлась преисподняя. Воздух звенел от жутких звуков, издаваемых яростными душами, черная поверхность земли трескалась позади бегущего, вздыбливалась осколками, но Ворон летел вперед, не чувствуя усталости.

- БЕГИ! БЕГИ, ЖАЛКИЙ ТРУС! - догнал его дробящийся кошмарный голос. - ВСЕ РАВНО ТЕБЕ НЕ УЙТИ. ЗДЕСЬ НАШ МИР, И ТЫ ЛИШЬ ОТТЯГИВАЕШЬ НЕИЗБЕЖНОЕ.

-Конечно, - на ходу крикнул Ворон. - Я и не спорю, ведь я умру рано или поздно. НО НЕ СЕГОДНЯ!

Собрав все свои силы, Ворон резко остановился и, схватив воздух перед собой руками, рванул его в стороны. Раздался оглушительный треск, и перед шаманом образовался светящийся пролом, в который тот сразу же юркнул, вывалившись в разрушающемся зале Преобразователя. Мужчина обернулся, и, не смотря в трещину, захлопнул ее обратным движением.

Некоторое время Ворон просто лежал, слушая боль в измочаленном теле и собираясь с силами. Голова раскалывалась, а каждая мышца болела так, словно ее растягивали на дыбе. Спустя какое-то время шаман все же поднял голову и огляделся. Зал был в плачевном состоянии, из стен вывалились крупные куски кладки, пол был испещрен трещинами. Лишь слабое свечение силовых линий напоминало, что устройство все еще как-то функционирует. Шаман медленно поднялся на ноги и оглядел себя. Его фигуру озаряло бледно-зеленое сияние, и Ворон не сразу понял, откуда оно происходит. Его правая рука нестерпимо ныла и он, поднеся обрубок к лицу, чуть не отшатнулся, когда из него медленно, причиняя жуткую боль, пополз Мертвый Клинок. Лезвие выходило прямо из обрубка руки, образовав с телом шамана одно целое. Но Ворон не успел удивиться, потому что в этот момент послышался шум, и через арку входа в зал вбежал Дей.

- Эй, дружище, ты живой! - радостно крикнул он. - Тут такой грохот стоял, я уж боялся, ты откинулся. Погоди-ка... Что с тобой? Эй, Ворон?! Ты уничтожил лича?

- И да, и нет, - медленно ответил шаман, поднимая в воздух руку-клинок.

- Что?! Ты... ты поглотил его силу? Как ты мог? Ее нужно было уничтожить, она не для мира живых! Ты нарушил равновесие, из-за этого Вуаль еще больше истончилась, а, быть может, ты вообще ее прорвал!

- Так и есть, - спокойно ответил Ворон, в голосе которого не было намека ни на какие эмоции. - Я действительно ее прорвал, спасаясь из Царства Мертвых. И, поверь, теперь я знаю об угрозе много больше тебя, и намерен принять надлежащие меры.

- Нет, - голос Дея стал жестким. - Ты сделал достаточно. Это места еще сдерживает некротическую энергию, но стоит тебе выйти, и конец наступит намного раньше, чем ожидается. Я... не позволю тебе покинуть преобразователь. Ты был мне другом Ворон, но теперь... ты вынудил меня. Ради общего блага. Согласись остаться тут, пока я не воскрешу Судху, он обязательно поможет. Мы избавим тебя от последствий твоей ошибки, и все будет хорошо. Пожалуйста, не заставляй меня делать это!

- Ты глуп, дракон, - все тем же бесцветным голосом сказал Ворон. - Я не для того взял на себя такое бремя, чтобы ты чинил мне препятствия. Ты тоже был мне другом, и потому, лишь потому, я прошу тебя убраться с моего пути и не мешать делать то, что я должен.

Со стороны входа послышался горький смешок.

- Что ж. Очень жаль. Мне придется остановить тебя, друг.

- Погоди называть меня другом, дракон. Ты ведь не знаешь, кто я такой.

- Ты и сам этого не знаешь, Ворон. Забыл?

- Теперь знаю. Мое имя Мориэнд, - сказал шаман, поднимая на Дея светящиеся зеленым мертвым огнем глаза.

Дракон попятился назад, а на его лице появилось выражение удивления, смешанного с ужасом.

- М..М..Мориэнд? Ты... я... я знаю это имя! Я вспомнил... Ты... тот шаман, который уничтожил Хранителей? Это ты? Не может быть! Невероятно!

- Да, это так, - на бледном лице шамана проступила легкая усмешка. - Я сделал это, дракон, и обрек тысячи невинных душ на жуткое посмертие, потому что больше некому провожать их в их следующий путь. Я совершил это, потому что был одержим желанием. Последний раз повторяю, уйди с дороги, или я уничтожу тебя.

- Ну, уж нет, Мориэнд, - голос Дея стал снова веселым. - Мне ты вряд ли причинишь вред, я ведь черный дракон, помнишь?

- А мы проверим, - сказал шаман, выбрасывая вперед левую руку.

С его ладони сорвался сгусток зеленого пламени и ударил в то место, где только что стоял дракон, но там его уже не было. Дей быстро трансформировался в свой истинный облик и, на мгновение остановившись, прорычал:

- Я... не... могу... ранить... тебя, но... это... и... не... требуется... Веселого... времяпровождения...

Дракон сорвался с места и нырнул в арку входа. А потом зал содрогнулся. Мориэнд сорвался с места и гигантскими прыжками двинулся к выходу. А Дей, тем временем описал очередной круг в воздухе и всем своим телом ударился в скалу над входом в обсерваторию. Камень пошел трещинами, но дракон не успокоился. Сделав еще один разворот, он снова упал всем телом на скалу, которая на этот раз с тяжелым грохотом раскололась и рухнула вниз, заваливая отверстие входа. Оттуда, снизу донесся яростный и беспомощный крик шамана, а черный дракон, оглядев завал, остался им вполне доволен, и тут же, поднявшись выше, полетел к известному ему месту, где располагался главный храм.

Глава двадцать девятая

Тоннель был очень длинным и абсолютно не освещенным. Гродерик заметил, что раньше здесь было достаточно света, но, по всей видимости, за прошедшие тысячелетия механизм вышел из строя, или прекратилась подача питающей все устройства энергии. Ричард всматривался вперед, ухватившись за металлический бортик движущейся платформы и тщетно пытаясь что-то разглядеть во мраке. Его спутник по большей части молчал, а слабый свет, излучаемый им, отбрасывал тени на стенки тоннеля.

- Долго нам еще ехать? - спросил Ричард, уже потеряв всякую ориентацию во времени.

- Не знаю, - ответил Гродерик. - Эти вагонетки автоматические, не предусмотрено никакого ручного управления или контроля. Нам остается лишь ждать и надеяться, что все управляющие механизмы все еще в рабочем состоянии.

- Да уж, не шибко много, - покачал головой в темноте Ричард. - Но, многое еще работает. Вы хорошо строили, надо сказать. Техника моего мира вряд ли бы пережила несколько тысячелетий.

Рыцарь ничего не ответил. Вагонетка бесшумно скользила вперед, и лишь движение застоявшегося воздуха показывало, что она двигается.

- Да, мы многого добились, - сказал Гродерик после длительного молчания. - Видел бы ты нашу цивилизацию в ее золотое время. Наука проложила путь, как в недра земли, так и в голубые выси, пучины морей и бескрайние пески раскрывали нам свои тайны. Кто знает, чего еще мы могли бы достичь, если бы не началась эта глупая война? Хотя, быть может, это и была наивысшая точка развития, после которой нас ждал только спад и разложение? Была такая теория, мы тогда не принимали ее в серьез. Что уж теперь, когда все наши удивительные достижения погребены под толщей веков так, что даже нынешние люди, ты говоришь, не помнят о нашем существовании. Грош цена, в таком случае, нашему прогрессу.

- Я не знаю, что тебе на это ответить, рыцарь, - задумчиво сказал Ричард. - В моем мире множество великих цивилизаций погибло, оставив после себя монументальные памятники или не оставив ничего, а о многих, вероятно, мы вообще даже и не знаем. Наверное, человеческое общество просто не может развиваться бесконечно и, как любой живой организм, достигает своей старости, увядания и, затем, погибает, чтобы дать место другим.

- В этом есть зерно истины, - сказал Гродерик, и из-под глухого шлема послышался тихий вздох. - Но ведь это было так глупо... Мы перебили друг друга из-за эфемерной идеи, которая даже не была правдой.

- В истории моего мира было множество примеров подобного рода. Видимо, такова человеческая природа, и у вас здесь она такая же. В лучшие годы найдется тот, кто будет чем-то недоволен, а если на то нет подходящей причины, он ее придумает.

Ричард хотел сказать еще что-то, но вдали замерцал свет, и оба спутника, не сговариваясь, повернули туда головы. Относительно светящейся точки можно было заметить, что вагонетка движется очень быстро, и вскоре она плавно и тихо остановилась у большой, но слабо освещенной платформы.

- Прибыли, - заключил рыцарь, оглядываясь. - Это одна из транспортных станций Цитадели. Сейчас посмотрю, смогу ли я включить больше света.

Гродерик спрыгнул на перрон, отчего гулкое эхо раскатилось по залу, множество раз отражаясь от гладких стен. Рыцарь вытащил энергокуб и вставил его в отверстие на панели, располагавшейся в ближайшей стене. Ричард, тем временем, медленно прохаживался по залу, рассматривая его, но ничего особенно интересного не заметил. Просто большая пустая комната, в которой явственно ощущалось отсутствие какого-либо движения на протяжении последних тысячелетий. Наконец мужчина услышал щелчок, и станция озарилась ярким голубым светом, разгоняя скопившиеся за долгие годы тени.

- Вот так, - удовлетворенно сказал Гродерик, отходя от панели. - Да, повезло нам, что ты где-то откопал энергоячейку. Это универсальная модель, прототип, который как раз разрабатывался в годы войны. К сожалению, нам придется его тут оставить, если мы, конечно, не хотим бродить по Цитадели в полной темноте. Я не могу отсюда включить основное освещение, но я активировал аварийное, и его нам вполне хватит.

- А куда мы сейчас направимся? - спросил Ричард, подходя к рыцарю.

- Тут можно долго бродить, Цитадель огромна. Нам нужен главный архив, там должны были сохраниться записи о ходе войны и дальнейшей судьбе моего народа. И, как я уже говорил, там может сыскаться что-то и по твоей части.

- Хорошо, тогда веди.

- Погоди, если хочешь перекусить, то лучше сейчас. Кто знает, в каком состоянии сейчас Цитадель, и когда мы выйдем с этой станции, такой возможности может больше не представиться.

Ричард еще не ощущал сильного голода, но, решив, что совет справедливый, достал свои небольшие припасы и подкрепился впрок. Когда с этим было покончено, спутники двинулись к высокой арке, ведущей в Депо, как назвал это помещение рыцарь. Здесь находились конечные станции всей транспортной сети.

Ричард шагал рядом со своим проводником, рассматривая темные арки справа и слева, каждая из которых вела на отдельную станцию. Их было много, большая часть их была одинакова, но некоторые все же отличались от остальных.

- Неужели вся транспортная сеть еще работает? - спросил Ричард, и его голос показался ему чересчур громким в этом пустом мертвом помещении.

- Нет, кажется работающих осталось лишь две станции, та, откуда мы приехали, и еще вот эта, - рыцарь указал металлическим пальцем на одну из арок.

- Откуда ты знаешь? - удивился Ричард.

- Мое зрение не обычное, оно модифицированное, я вижу тепловую сигнатуру предметов, - ответил Гродерик. - Над каждой аркой есть энергоканал, и функционируют лишь те, на которые я указал, остальные давно остыли.

- Хм... понятно, - ответил Ричард и задумался. - А куда ведет этот второй работающий маршрут?

- В главный храм, - сказал рыцарь. - Это было место почитания хранителей.

- Ты же говорил, что они не были вам богами, - заметил Ричард.

- Да, это так. Храм строился не для поклонения, а как... ну, скажем, приемная. Ты пойми, Хранители были великими сущностями, они обитали в этой реальности до появления людей, а затем уступили ее нам.

- Но где же они... существовали, в таком случае?

- В Омбе. Это, ну, можно сказать такое пространственно-временное отслоение. И храм был построен для удобства общения с Хранителями. Там они могли отвечать всем вопрошающим, вселяясь в собственные изваяния. Можно, конечно, было обойтись и без подобных ритуальных особенностей, физическое тело не было необходимостью для Судхи и Рамашада. Но людям так проще, поэтому и был построен храм.

- Интересно, - протянул Ричард.

- Что именно? - спросил Гродерик.

- Да все это. И, кроме того, меня удивляет вот что. Твой народ не воспринял Хранителей как богов, хотя у них имелось на то полное право. Сверхчеловеческие сущности, наверняка наделенные особыми силами... А теперь вот, в этом мире правят какие-то боги. И люди им поклоняются, раболепствуют перед ними, исполняют их волю. Что же случилось? Что произошло?

- Не знаю, Ричард. Я не застал конец войны, и не имею ни малейшего понятия, чем все закончилось. Хранители исчезли, это факт. Но откуда взялись эти... боги? Кто знает. Наши историки говорили, что первые люди, появившиеся в этом мире, были сразу встречены Рамашадом. Он поговорил с ними, и это были первые человеческие слова, сказанные с рождения мира. И люди сразу поняли, что к чему. Но, быть может это и неправда. Кто теперь может утверждать?

- Ты мог бы рассказать мне больше о самих Хранителях, Гродерик? - попросил музыкант.

- Да, конечно, - с готовностью отозвался исполин. - Каждый ребенок может... мог бы. Судха - Хранитель Смерти, Привратник. Он мудр и задумчив. Его задача - провожать каждую душу умершего в ее дальнейший путь. В легендах говорится, что в груди у Судхи драгоценный Камень Предела, Гульдрим. Именно через него проходит каждая душа, направляясь за грань. Еще один важный предмет - это Валлоринг, Меч Имен. Сказывают, что на его лезвии записаны имена всех умерших.

- Почему в легендах? Разве ты не говорил, что каждый мог общаться с Хранителями? Тогда, почему никто не спросил их самих об этом?

- Есть вещи, о которых никто и никогда не говорил с ними. Не было никакого запрета, но, если вдруг что-то подобное приходило тебе в голову, ты каким-то внутренним чувством понимал, что спрашивать не стоит.

- И что, действительно за все время никто так и не спросил? - удивился Ричард. - Невероятно.

- Да, пожалуй, для тебя это звучит странно. Но для нас это было в порядке вещей.

- А Рамашад? Каков был он?

- Рамашад?... Он был самой жизнью. Ты тут говорил, что они были сверхчеловеческими сущностями, и владели особой силой... Так вот, ты прав в первом и не прав во втором. Точнее не совсем прав. Ты, наверное, думаешь, что Хранители повелевали какими-то могущественными силами, и я понимаю, о чем ты думаешь, вспоминая разносортных колдунов, с которыми нам приходилось сталкиваться во время войны. Ты думаешь, что Хранители были чем-то вроде могущественных магов, да?

- Ну, признаться, примерно так я их себе и представляю, - сказал Ричард, бросая по сторонам рассеянные взгляды.

- Значит, неправильно представляешь, - отрезал рыцарь. - Хранители - великие сущности, они олицетворение мироздания, его Старшие Дети. Они появились первые, мы пришли следом. Но только мы можем обуздать стихии, раскрыть тайны недр, ибо познание - наша участь. Они - другие. Они - сама суть вещей. Я все это говорю лишь затем, чтобы ты понял, что я подразумевал под тем, что Рамашад - и есть сама жизнь. Он был ее духом, ее олицетворением. Вечно веселый и беззаботный, он мог по собственной воле бродить среди людей, невидимый, неслышимый, незаметно помогающий и подсказывающий. Судха олицетворял величие и торжественность Смерти, Рамашад же - красочность и увлекательность Жизни. Предания рассказывают о его чудесном посохе, иначе называемом Осью Мира, или Иггдасом. Рассказывают, что этот посох он сделал из ветви первого Ясеня, когда беззаботно носился по молодому миру.

Коридор кончился, и спутники оказались в огромном, кое-где освещенном редкими светящимися точками зале. Ричард был поражен величием этого помещения. Вперед уходили ряды массивных темных колонн, верхушки которых терялись где-то на большой высоте.

- Добро пожаловать в Цитадель, Ричард, - сказал рыцарь, обводя взглядом ближайшие колонны. - Это главный зал, вон там - лестницы на все ярусы, но нам нужен вот этот проход. Он выведет нас на смежную галерею, откуда мы поднимемся в архив.

- Это потрясающе, - пораженно проговорил Ричард. - Как вы умудрились все это здесь построить?

- Цитадель - лишь оплот беженцев. До войны мы жили на поверхности. И если тебя впечатлаяет эта крепость, то я думаю, что наши города понравились тебе намного больше. Эх, все из-за войны... Впрочем, не будем терять времени. Скоро мы найдем все ответы.

Рыцарь ускорил шаг, и звон его металлических сапог по мраморному полу отдавался гулким эхом. Ричарду пришлось оторваться от созерцания колонн и сводов, чтобы поспевать за своим провожатым. Гладко отполированные плиты пола отражали неяркое освещение, создавая таинственную атмосферу. Боковой проход взял круто вверх, и спутники оказались в длинной и узкой галерее, приведшей их к массивным плотно запертым воротам.

- Это здесь, - нарушил молчание Гродерик. - Сейчас открою.

Рыцарь подошел к створкам и, проделав там какие-то махинации, отошел назад и стал ждать. Ничего не произошло.

- Кажется, механизм сломался. Это не очень хорошо, - заметил он, покачав головой. - Ладно, придется действовать по-простому. Отойди-ка, Ричард.

Стальной исполин отошел на двадцать шагов от ворот, повернулся к ним лицом и, тяжело набирая скорость, бросился назад. Раздался жуткий грохот, с которым металлическое тело впечаталось в створки. Вслед за тем послышался скрежет и какие-то натужные стоны, а потом ворота, дрогнув, медленно поползли внутрь и в стороны.

Сначала Ричард не смог ничего разглядеть, но, как только створки раскрылись полностью, раздался щелчок, и помещение впереди озарилось ярким светом. Здесь явно были исправны все светильники. Это был большой зал, размеры которого было трудно определить точнее, из-за того, что он вдоль и поперек был заставлен стеллажами. На них в огромном количестве стояли какие-то предметы, форму и внешний вид которых с такого расстояния разглядеть не удавалось. Рыцарь сделал приглашающий жест рукой, и двинулся вдоль нижних ярусов. При ближайшем рассмотрении, Ричард понял, что на полках тесно друг к другу стоят тонкие высокие цилиндры из блестящего металла.

- Что это такое, Гродерик? - спросил Ричард.

- Это летописи, банк памяти, - ответил рыцарь, останавливаясь на круглой платформе посередине зала. - Заходи сюда.

Ричард встал рядом, и тут же понял, что круглая платформа поднимается в воздухе. Мимо медленно проплывали бесконечные ряды цилиндров, напоминавших Ричарду пустые гильзы. Подъемник остановился в небольшой комнатке, находившейся под самым потолком помещения. Она была круглой, и ее опоясывала одна приборная панель. Гродерик коснулся гладкой матовой поверхности, и панель ожила, загоревшись разноцветными огоньками.

- Так, сейчас мы все узнаем..., - начал, было, рыцарь, но тут же умолк, потому что откуда-то послышался низкий, жуткий звук, а затем пол содрогнулся.

С громким лязгом Гродерик хлопнул себя по лбу рукой.

- Дурак! Я дурак! - воскликнул он. - Видимо, сон в тысячи лет все же повлиял на мою память. Как же я мог забыть про стража архива?

- Страж архива? - беспокойно переспросил Ричард. - Что еще за страж архива?

- Нет времени, нам нужно уходить сейчас же. Его поставили на случай, если мы проиграем, и мятежники ворвутся сюда.

- Но как же информация? Мы ведь так ничего и не узнали!

- Если не уберемся сейчас же, то уже никогда ничего не узнаем! Быстрее, за мной! - крикнул рыцарь и, не дожидаясь, пока платформа снова опустится на землю, спрыгнул вниз. Ричарду пришлось подождать, пока высота стала приемлемой, и он последовал примеру своего спутника.

Гродерик мчался широкими шагами, так что Ричард еле поспевал за ним. Мужчина заметил, как стала отчетливей его тень, несущаяся впереди него, словно сзади включили мощный прожектор. Может быть так и было, но оборачиваться у Ричарда не было ни малейшего желания. Оттуда, из-за череды стеллажей, снова донесся тот жуткий звук, но спутники уже выбежали из архивного зала, и неслись по галерее.

- Куда мы бежим? - пытаясь не отставать, спросил Ричард.

- В депо. Мы воспользуемся транспортом до Храма, - ответил ему рыцарь, тяжелые шаги которого грохотали под пустыми сводами.

- Мы убегаем из Цитадели? Неужели этот страж так опасен?

- Да, уж лучше тебе не знать, что он такое. Только расстояние может нас спасти. Храм еще не самое худшее место, может быть и там найдется что-то интересующее нас. Во всяком случае, оставаться тут - самоубийство.

Рыцарь и музыкант пересекли главный зал, и вот по бокам замелькали арки транспортных станций. В одну из них Гродерик свернул, а Ричард, пробежал по инерции вперед, и лишь осознав свою ошибку, вернулся и свернул туда же.

Аварийное освещение выхватывало из темноты такую же платформу, на которой они стояли не так давно, только прибыв в Цитадель. Вагонетка стояла тут же, готовая к отправке. Молча вскочив внутрь, рыцарь бросил взгляд на своего спутника, чтобы удостовериться, что тот не потерялся, и запустил механизм. Позади коридор озарился ослепительным светом, и близко и отчетливо раздался тот же страшный звук, но вагонетка уже набирала скорость, оставляя позади таинственного стража ушедших веков.

Глава тридцатая

Они еще пытались сопротивляться. Он отчетливо ощущал их страх и беспомощность, но вместе с тем была там также и храбрость, и стойкость, и вера в свои убеждения. Удивительные создания люди - всего в них намешано понемногу. Он улыбнулся своим мыслям, и окинул взглядом равнину перед монументальным храмом, возвышающимся на фоне соседствующих с ним гор. Он знал, что под землей скрыто не меньше, чем над ней, но все же поразился величию этой постройки и грандиозности ее исполнения. Холодное северное солнце бросало свои безразличные лучи на заснеженную равнину впереди, где, как чувствовал он, таится одна из последних линий обороны. Он ощущал этих людей, как если бы они были прямо перед ним, но защитники, конечно же, об этом не догадывались.

Мориэнд медленно обернулся, его белоснежные волосы растрепались на сильном ветру, солнце ударило прямо в глаза. Шаман прищурился, но не отвел взгляда. Там, позади него двигалась армия братства, попирая обильно смоченный кровью снег. Мужчина некоторое время стоял, не меняя положения, а затем повернулся и медленно пошел вперед. Люди в засаде заметили его, забеспокоились. Все их эмоции он читал, словно в раскрытой книге, и продолжал также медленно продвигаться по глубокому снегу. Защитники приготовились к атаке. Они боялись его, ужасно боялись, ибо каждый из них знал, о тех поражениях, которые этот странный человек в одиночку нанес целым армиям. Но еще больше они боялись того, что произойдет, если он пройдет к храму. Защитники крепились, ободряли друг друга, утешали себя тем, что может как раз им выпадет честь победить этого могущественного врага...

Он шел, оставляя глубокие следы на снегу, одинокая фигурка на фоне белоснежной пустыни и гор-исполинов, маленький человек против целой армии. Они не стали предупреждать, предлагать повернуть назад. Они слишком хорошо знали, что он никогда не отступится, и потому ударили сразу и слаженно, показывая всю свою опытность и мастерство боя. Но, к сожалению, ни то, ни другое не могло помочь им против этого противника.

Шаман перешел на бег, на ходу преображаясь и увеличиваясь в размерах. Пущенные стрелы ломались и трескались в полете, бессильно падая на снег. Хитроумные устройства, метающие заряды чистой энергии, которыми так гордились их ученые, почему-то именно сейчас дали сбой, потеряв свою цель. Мориэнд двигался вперед, оставляя за собой черный шлейф. Редкие долетевшие-таки до него стрелы ударялись о черный латный доспех, с которого, словно жидкие, стекали струйки тьмы. Его волосы, будто белый дым, колыхались в порывах ветра, а за его спиной клубился черный плащ.

Со стороны обороняющихся послышались отдаваемые команды, и Мориэнд увидел, как ровным строем, покинув свое укрытие, шествует на него плотная масса людей. Шаг в шаг, прикрывшись щитами, шли они, поборов свой страх и отдавшись на волю битвы. Шаман взмахнул правой рукой, и из его ладони вырвался длинный тонкий бич тьмы, снег хлопьями взлетел в воздух, распоротый мощным ударом, а первая шеренга воинов потеряла правильность строя. Послышались стоны раненых и умирающих, движение войска несколько замедлилось, но не остановилось.

Мориэнд хотел было снова ударить по врагам тем же оружием, но внезапно передумал, решив, что пора заканчивать это избиение раз и навсегда. Он был уже почти у цели, и возиться с горсткой неспособных причинить ему вреда не было никакой нужды и желания. Шаман оттолкнулся от земли, и, зависнув в воздухе, раскинул в стороны руки, воздев их к небесам. Равнину накрыла Тьма. Заслоняя свет солнца, вокруг шамана бушевал настоящий ураган силы, складывающийся в гигантскую черную воронку.

Люди внизу закричали, побросали оружие и попытались спастись бегством. Его Величество Страх За Свою Жизнь уже полновластно обосновался в их душах, вытеснив все благие побуждения и желание стоять до конца. Но бежать было уже поздно. Шаман сжал воздетые к небесам руки в кулаки, и скопленная, сжатая до немыслимости энергия вырвалась на свободу, сметая все на своем пути. Со стороны это выглядело, будто огромная темная волна прокатилась по равнине, разрывая, комкая тела, вырывая конечности и ломая кости. Это длилось не многим более нескольких секунд, а, когда все было кончено, вокруг не было ни одной живой души, кроме самого шамана, снова принявшего свой обычный вид.

Мориэнд вздохнул, с сожалением покачал головой, оглядывая усеянный внутренностями и забрызганный кровью снег, и зашагал ко входу в храм. Эта война утомляла его. Он не был бесцельно зол и не жаждал крови и смерти. Просто так вышло, что эти люди стали на его пути. На пути Тьмы.

***

Путь от Цитадели до Храма занял меньше времени, чем путь до самой Цитадели. Хотя, возможно Ричард теперь находился в более возбужденном состоянии, чем тогда, и поэтому ему показалось, что время прошло быстрее. Гродерик не проронил ни слова за всю дорогу, и Ричарду как-то не хотелось сейчас ничего спрашивать. Транспортная станция храма выглядела абсолютно так же, как и в Цитадели, наверное, все они строились по одному стандарту. Но вот то, что находилось за ее пределами, поразило воображение мужчины еще больше, чем величие последнего оплота древней цивилизации. Храм был огромен, впрочем, это уже переставало удивлять. Поражало другое. Выйдя через небольшой темный проход в главный зал храма, спутники тотчас предстали перед двумя гигантскими изваяниями. Они находились у дальней стены, но были такими громадными, что даже отсюда можно было в деталях рассмотреть каждое.

Левая статуя изображала мужчину с суровым худым лицом, на нем была ниспадающая вниз длинная мантия, обеими руками он опирался на меч с очень широким лезвием, по всей площади которого шла мелкая вязь букв. Ричард перевел взгляд на другую статую. Это тоже был мужчина, его лицо было серьезно, но глаза улыбались, правую руку он простер вперед ладонью вниз, словно благословляя входящего, а левой держался за витой посох.

- Это они? - только и спросил Ричард.

- Да, это они, - ответил рыцарь и тут же схватил спутника за плечо. - Тихо, тут кто-то есть.

Ричард был так заворожен статуями, что не удосужился даже посмотреть вниз, в пространство между ними, где находилась просторная площадка. И сейчас на ней кто-то возился. Ричард напряг зрение, и, не без труда, разглядел, что это был человек.

- Кто это? - шепотом спросил он.

- Без понятия, - ответил Гродерик, осторожно продвигаясь вперед и стараясь не шуметь. - Подойдем поближе.

Вскоре, к своему большому удивлению, Ричард увидел, что человек этот был молодым мужчиной, с короткими непослушными волосами, на лице которого сейчас читалось крайнее сосредоточение. Он ползал по полу на корточках, и вычерчивал там что-то куском мела.

- Ого, - тихо сказал рыцарь. - Да ведь это черный дракон! Я чувствую пламя внутри него.

- Дракон? Они существуют? - удивился Ричард.

- Конечно. Не очень общительная семья, но мы с ними часто контактировали. Думаю, таиться больше не нужно.

С этими словами рыцарь перестал красться и тут же загремел сапогами по полу.

Дракон подскочил и резко обернулся, начиная превращаться.

- Эй, парень, постой перекидываться, - пробасил Гродерик. - Мы тебе не враги. Пока что уж точно.

Молодой мужчина с удивлением уставился на рыцаря, а потом перевел взгляд на его спутника, и его глаза полезли на лоб.

- Погоди, - взволнованно произнес он, вытягивая вперед руки, словно желая коснуться Ричарда. - Я знаю кто ты! Я ... чувствую! Неужели все сработало так, как нужно? Но... ты же живой человек!

- Ты это о чем? - удивленно спросил Ричард. - Пока что вроде жив. Что ты вообще несешь и кто ты такой?

- Я? - дракон замялся, на его лице недоумение сменилось озабоченностью. - Получается, что я призвал тебя сюда много лет назад... Но, я не думал... Ты должен был быть духом! Бесплотной тенью! Я никак не ожидал, что ты окажешься человеком из плоти и крови... Великая Душа....

В этот момент послышался грохот, и по ближайшей стене поползли трещины, наливаясь изнутри зеленым свечением. Гродерик поднял свой меч и стал в боевую стойку, а из стены, тем временем, выпал крупный кусок, с громким звуком разбившись об пол. Из получившегося пролома вслед за ним вывалился человек, окутанный призрачным огнем.

Выглядел он ужасно. Грязно-серые волосы, бывшие, по-видимому, не так давно белоснежными, спутанными прядями падали на измученное лицо, на котором яростным зеленым огнем светились глаза. Тело его было каким-то помятым, во многих местах кожа лопнула, обнажая мышцы. Окинув быстрым взглядом присутствующих, Мориэнд вытянул вперед обрубок правой руки, из которого выполз клинок.

- Уфф, - тяжело выдохнул шаман, откашливаясь. - Заставил же ты меня попотеть, Дей.

***

Шаги гулко отдавались под высокими сводами, теряющимися в полумраке Храма. Сейчас он был пуст, последние его защитники покинули это место, убедившись в бесполезности своих жертв. Шаман остановился и поднял голову вверх, рассматривая гигантские статуи Хранителей. Да, выглядели они величественно. И даже ему, пришедшему сюда незваным, на короткое мгновение захотелось склонить голову, и признать превосходство этих двоих над собой.

Мориэнд зло помотал головой, отгоняя непрошеные мысли. Как бы ни так. Не за этим пришел он сюда, не за этим ввязался в эту никчемную войну.

- СУДХА!!! - закричал шаман. - ВЫХОДИ, СУДХА!!!

Эхо подхватило его голос и раздробило о стены. Мориэнд окинул взглядом сумрачное помещение и снова двинулся вперед.

- Что ищешь ты здесь, Мориэнд? - пронесся по залу свистящий шепот. - Зачем ты пришел по тропе крови?

- ПОКАЖИСЬ, ТРУС! - крикнул шаман.

- Как пожелаешь... - ответил шепот.

Глаза одной из статуй открылись, и она медленно опустила свой взгляд на маленькую фигурку человека.

- Это не твой истинный облик, Судха! Почему ты прячешься? - спросил шаман, не прекращая движения.

- А какой истинный облик смерти? - спросил исполин, с грохотом опускаясь на одно колено, чтобы лучше рассмотреть пришельца.

- Хватит пустой болтовни, Хранитель. Знаешь ли ты, зачем я пришел сюда? - спросил Мориэнд, останавливаясь перед гигантской ступней статуи.

- А ты сам это знаешь? Нужно ли было уничтожать столько невинных людей, чтобы задать мне этот вопрос?

- Я не хотел их смерти, но это было необходимо, - в голосе Мориэнда звякнула сталь.

- Необходимое зло, так ведь? Этим ты себя утешаешь, шаман? Это будет греть тебя в те ночи, когда призраки прошлого будут идти на штурм твоей души?

- ХВАТИТ! - закричал Мориэнд. - Я не для того явился сюда, чтобы выслушивать твои бредни, дух!

- А, быть может, стоило бы их послушать, - спокойно отозвался Хранитель. - Тебе достаточно было прийти в мой храм, чтобы задать свои вопросы. В этой войне нет нужды.

- Это не моя война! Это твои подданные развязали ее, я лишь воспользовался случаем, - мотнул головой шаман.

- У меня нет подданных. Они сами выбрали этот путь. Так же как другие выбрали путь защиты. Это их право, их свобода. Именно это и есть свобода, за которую они якобы сражаются. А ты, веришь в их идеалы?

- Да мне все равно! Эта война не мое дело, я пришел сюда, чтобы спросить, чтобы потребовать, чтобы ты...

- Нет, - мягко пронесся по залу шепот.

- ЧТО?! - воскликнул шаман.

- Я говорю, нет, - огромная статуя следила своим взглядом за передвигающейся фигурой Мориэнда. - Я не могу выполнить твою просьбу. Или требование, как тебе лучше звучит.

- Но ты же Хранитель Смерти! - в голосе шамана проскользнуло отчаяние. - На твоем мече есть и ее имя! Найди ее, верни ее!

- Нет. Я не могу возвращать умерших, шаман. Я лишь привратник, я проводник.

Мориэнд дико засмеялся, и в этом смехе послышались проблески безумия.

- Ты лжешь, я уверен, что ты лжешь! Ты хочешь отомстить мне за то, что я убил твоих слуг! Но именно поэтому я пришел сюда по их трупам. Я знал, что ты не поможешь мне просто так.

- Отчаяние и горе ослепило тебя, Мориэнд. Ты всю свою жизнь искал величия, и ты добился его. Никто из смертных не ровня тебе по силе, шаман. Но вся твоя мощь бесполезна перед лицом смерти. Ни ты, ни даже я, не способны вернуть Медис. Она уже вне нашего мира. Сказать тебе, что там, за порогом смерти? Я не знаю. Даже я.

Шаман зарычал, и на его лице появилось выражение дикой ярости.

- Мне надоела твоя болтовня, Хранитель! - закричал он. - Пора покончить с этим!

Вновь заклубилась тьма, обволакивая свой аватар, снова Мориэнд преобразился, и вот уже Черный Рыцарь стоял вровень со статуей Рамашада.

- Ты совершаешь большую ошибку, шаман, - сказал Судха, также выпрямляясь. - Твоя безумная ярость не поможет тебе. Я верю, что ты способен уничтожить меня. Но ты не подумал о последствиях.

- Мне плевать на последствия! - жутким голосом прогрохотал Мориэнд. - Ты откроешь мне все свои секреты!

***

Дей был несказанно удивлен появлением шамана, но быстро взял себя в руки.

- А ты скверно выглядишь, дружище, - сказал он.

- Мое тело распадается, кое в чем ты был прав, дракон, - голос шамана был ровным, лишенным каких-либо эмоций. - Эта сила не создана для живых. И потому у меня мало времени. Я пришел не как враг, не смотря на то, что ты сделал там со мной. Я тоже хочу, чтобы ты вернул Хранителя, мне нужно поговорить с ним.

- Зачем? - спросил Дей. - Ты ведь уже поговорил с ним однажды, и после этого он и его брат исчезли, оставив разбитую войной цивилизацию догнивать в упадке.

- Война была не моей заслугой, Дей. А то, что я сделал с Хранителем... Да, я совершил ошибку.

- О, ты, наконец, это признал! Всего лишь обрек невинные души на бесконечные страдания!

Шаман поднял взгляд на дракона, и его глаза полыхнули яростью.

- Хватит язвить, дракон. Я не думал о последствиях. Я не знал, к чему это приведет. А теперь, уж поверь мне, я лучше, чем кто бы то ни было знаю, о нависшей угрозе, и потому мне так нужен Судха. Что понимаешь ты со своей жалкой жизнью и глупыми идеалами? Я только что побывал в Царстве Мертвых, и, поверь мне, полностью осознал, что натворил. Этот мир обречен, если Судха не согласится нам помочь, ибо ярость пленных душ, не получивших доступ за Грань, оформилась в нечто ужасное. Ты понимаешь, Деймарес? Могулос - квинтэссенция их мучений, и он уже идет сюда. Что бы я ни сделал в прошлом, поверь, я заплатил уже сполна.

Дракон хотел что-то сказать, но шаман не дал себе перебить.

- Когда-то я был просто влюбленным юношей, поставленным перед выбором, которого на самом деле не было. У меня забрали все, любовь, мечты, жизнь. Мне сказали: "Так будет лучше для всех". Но я не понял. Как может быть хорошо всем, когда мне плохо? И я совершил то, что совершил. Я уничтожил весь свой клан, включая своего учителя, я повел армии жалкого Братства на приступ этого храма, потому что лелеял лишь одну мысль: я смогу! Я смогу побороть саму смерть и вернуть свою любовь из-за черты. Как же я ошибался! Ослепленный гордыней и отчаянием, я развоплотил Хранителя Смерти, думая, что его силы дадут мне вожделенную возможность. Ради "спасения" одной души я обрек все остальные на вечные страдания. Думаешь, ты понимаешь, каково это?

Дей ничего не ответил, но в его взгляде промелькнуло сочувствие.

- Но это еще не все... - снова заговорил шаман, но тут его перебил Ричард.

- Эй, что тут вообще происходит? - недоуменно спросил он.

Мориэнд медленно повернул к нему голову, и уставился на него своими жуткими светящимися глазами, только сейчас заметив его присутствие.

- Кто это? - спросил он, обращаясь к дракону.

- Я мог бы спросить это у тебя, - огрызнулся Ричард.

- Я знаю, его, - медленно проговорил Гродерик, а свечение прорези его шлема стало яростным. - Это же он, то самое порождение тьмы, чудовище, уничтожавшее наши армии!

- Потише, приятель, - усталым голосом сказал Мориэнд. - Что было, то прошло, сейчас у нас тут одна цель. Ну, у нас с драконом. А что вам тут надо?

- Это, - дракон замялся, - Помнишь я рассказывал про неудачный эксперимент с призывом души, как основы для Хранителя... Так вот, как видишь, эксперимент прошел удачно.

- Он - Великая Душа? - недоверчиво спросил шаман.

- Порой в самой неказистой оболочке скрывается истинное величие, - задумчиво протянул дракон. - Но проблема в другом.

- Что еще? - в голосе Мориэнда послышалось нетерпение.

- Как видишь, он - не просто дух. Я не планировал, что это будет человек, ведь нам придется его убить, принести в жертву его тело, дабы отпустить часть его души... чтобы было место для Судхи.

- И в чем же проблема? - недоумевая, спросил шаман.

- Ну как же, - смутился дракон. - Убить невинного? Просто так?

- Просто так?! - яростно воскликнул Мориэнд. - И ты называешь это "просто так"?! Его жизнь ничто по сравнению с великой целью. Неужели ты позволишь этой глупой сентиментальности разрушить все это, обречь весь мир на погибель?

Последний аргумент, видимо, оказался самым сильным, так что Дей вздохнул и, отводя глаза, сказал:

- Прости, парень, ты не вовремя тут появился.

- Эй, эй! - возмутился Ричард. - Это еще что значит? Вы что, собрались принести меня в жертву?

- Ты станешь новым воплощением Хранителя Смерти, малец, - сказал шаман. - Пусть тебя утешает, что это спасет наш мир от уничтожения.

- Жертва? - спросил Гродерик. - Вы что, собрались его убить?! Не такими были великие Хранители, не сможете вы воскресить их кровавой жертвой!

Дракон печально покачал головой.

- Десять шансов против одного, что у нас все выйдет. Я не знаю, кто ты такой, но лучше не мешай, потому что это очень важно.

- Гнусная компания! - Гродерик перехватил свой меч. - Ну, ничего, сейчас я покажу вам, на что способен настоящий рыцарь!

- Осади, железяка, - сказал Мориэнд, выбрасывая вперед левую руку.

Вокруг тела рыцаря разгорелось зеленое сияние, а спустя мгновение он был уже прикован к стене призрачными цепями. Вокруг его шлема клубился бледный туман, поглощая все звуки, которые он мог бы произвести.

- Делай свое дело, дракон, - бросил шаман. - И не вздумай поддаться своей сентиментальности.

- Э нет, на такое я не подписывался, - испуганно сказал Ричард, попятившись.

- Прости еще раз, ничего личного, - произнес Дей, мгновенно оказываясь подле него и заламывая ему руки за спину.

Музыкант закричал и стал отчаянно брыкаться.

- Что вы творите?! - захлебывался он. - Какого дьявола? Я не хочу быть ничьим воплощением! Я не для этого сюда шел!

Новым мановением руки Мориэнд создал туманную завесу и вокруг головы Ричарда, так что его крики сразу перестали быть слышны.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказал шаман, подходя к начерченной на полу фигуре, куда Дей приволок брыкающегося Ричарда.

Дракон ничего не ответил, крепко связывая жертву. Затем он отошел в сторону, оставив музыканта лежать посредине начерченной фигуры.

- Принципы вызова духов примерно одинаковы для любых случаев, - сказал дракон. - Здесь разница лишь в том, что Судха не просто находится на другом плане реальности, но еще и лишен своего воплощения, для чего нам и послужит душа этого несчастного. А благодаря твоей победе над личом у нас теперь есть достаточно энергии, чтобы привести все это в действие.

- Ты что, не будешь его убивать? - спросил шаман.

- В этом нет необходимости, - заметил Дей. - Он, так или иначе, умрет, ибо не сможет выдержать энергетический поток. И все же, как-то это неправильно. Ладно, пусть будет так.

Дей глубоко вздохнул и стал монотонно читать заклинание. Мориэнд закашлялся, и с неудовольствием взглянул на свою руку, на которой остались комки неприятной темной слизи. Ричард, тем временем, затих, его тело перевернуло на спину, воздух вокруг него загустел, преломляя видимый образ, словно там образовывалась прозрачная воронка. Зал наполнил какой-то свистящий, еле различимый сознанием звук, постепенно распространявшийся по всему окружающеему пространству. Воздух над телом уже загустел настолько, что почти стал виден и осязаем. Словно тысячи прозрачных нитей потянулись отовсюду, вплетаясь в бесконечный узор. Именно так выглядело воплощение развоплощенного, растворенного во вселенной. Белесое кружево уплотнилось, а затем без труда вошло внутрь лежащего тела, контуры которого сразу размазались, а потом снова стали четкими.

Ричард стал медленно подниматься, его руки безвольно висели вдоль тела, а глаза были плотно закрыты. Дракон закончил читать заклинание, и теперь с нетерпением наблюдал за результатом. Тело музыканта уже окончательно выпрямилось, внезапно по залу пронесся порыв ледяного ветра, и прозвучал тяжелый, исполненный муки стон. Ричард медленно открыл глаза, которые оказались абсолютно белыми, лишенными зрачков.

- Аааах... - вздохнул он, и тело его сразу как-то налилось жизнью, словно наполнившись чем-то, пришедшим извне. - Смертный мир... Опять... Пустоты вечных далей...

Дракон в благоговейном экстазе взглянул на Мориэнда, и на его лице засияла радостная улыбка.

- Создатель! Отец! У меня получилось! Я вернул тебя в наш мир! - сказал он, падая на колени.

Дух тяжело вздохнул и не спеша обратил лицо к Дею. Движения его были очень замедлены, угловаты.

- Дракон? - выдохнул он, очень медленно выговаривая слова. - Дитя моей юности. Порыв чистого гения. Создать душу? Нет! Отдать ее! Так значит, это ты вызвал меня из бездны забвения? О, и ты здесь, мятежный шаман. Поверг во тьму и нынче зовешь к свету?

- Это было моей ошибкой, - сказал Мориэнд, опуская голову. - Но теперь нам нужна твоя помощь.

- Моя помощь? - спросил Судха, и засмеялся. Его смех был таким же неестественно-медленным, как и все движения. - Тебе нужна моя помощь? После всего, что ты наделал? Вопиющий мрак, взывая к свету, сильней природы страстей своих?

- Я же сказал, это было ошибкой! - воскликнул шаман. - И я осознал ее! Но теперь этому миру грозит полное уничтожение. Души, которые я обрек на страдания, создали чудовище, рвущееся в наш мир! Ты же Хранитель Смерти! Мы надеялись, что ты поможешь нам. Должен быть выход!

Судха снова засмеялся, отчего всех присутствующих пробрала дрожь.

- Я? Хранитель? О нет, мой друг, мой палач. Хранителя ты уничтожил. Теперь ты Хранитель. Помочь не в силах я тебе, ты ведь не убил меня когда-то, развоплотил меня, оставил на самых нижних слоях Омба, беспомощным, бессильным, обреченным все время наблюдать за этим миром. О, поверь, это зрелище кошмарного свойства. Судха мертв. Смерть сама постигла свою сущность. Так ли должно быть? Я ничем не помогу тебе. Мириады сердец бьются в унисон! Жизнь их коротка так же, как и сон.

- Но как же, создатель! Мы не можем... - подал голос дракон.

- Оставь его, - глухим голосом произнес шаман. - Он безумен. Я... ведь действительно не убил его. Века страданий уничтожили его разум. Теперь... он ничем нам не поможет.

- Довольно пустой болтовни... так ты говорил когда-то, Мориэнд? Я научился этому от тебя. И от людей, за которыми я наблюдал все эти тысячелетия. Они не стоят спасения. Они погрязли в пороках и себялюбии, они, Младшие Дети творения, теперь больше напоминают скопище могильных червей, паразитирующих друг на друге. Видишь? Черви! В теле мироздания, был я там в изгнании... Они не достойны ничего, если докатились до такого, лишившись нашей опеки. А ты им помог Мориэнд. Ведь ты не только уничтожил порядок и водворил хаос. Ты создал богов, ведь так? Гордыни чужд порыв ненастный, открыл врата стихиям властным... Каково это, быть богом?

- Что? - воскликнул шаман, - Я не...

- Что же, не знаешь? - издевательски спросил Судха. - Тогда разгадка эта твое лишь достоянье. Ты подарил мне это тело, соединил с моим расколотым духом. И я говорю тебе спасибо. И теперь я, наконец, ложу страданиям конец.

Судха снова засмеялся, и, прежде чем кто-либо успел что-то сделать, его тело задрожало, свистящий звук снова наполнил зал, заставляя присутствующих невольно закрыть уши, а потом тело Ричарда в мгновение ока рассыпалось прахом. Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра подхватил его и закружил в воздухе, а по залу пронесся облегченный вздох, затихая под сводами. Ошарашенные зрители не успели даже удивиться, как гигантская статуя, изображавшая Хранителя Смерти, треснула сразу в нескольких местах и с жутким грохотом обвалилась на плиты пола.

- Что... что это значит, Мориэнд, - ошарашенно спросил Дей. - Ты... ты бог?

Шаман вздохнул и провел рукой по лицу, с которого кое-где уже слезла кожа. Но не успел он ответить, как позади них воздух разорвало стремительно вращающееся пятно непроглядного мрака. Оно растягивалось, расширялось, засасывая в себя окружающий свет, так что в храме стало еще темнее. Формация вытянулась вверх и образовала высокий овал, поверхность внутри которого стала матовой, а через мгновение из нее вышла высокая фигура, закованная в черные латы.

- Нет, это я - бог, - сказал Кай-Залех, мановением руки закрывая портал. К нему, колеблясь, словно пламя, жалась невысокая фигурка, в которой не без труда Дей узнал свою так называемую сестру.

- Медис?! - ошарашенно спросил Дей. - Что... что все это значит?

- Я вижу, я немного опоздал, - сокрушенно заметил темный бог, подходя к обломкам статуи. - А я так хотел поболтать со стариком-хранителем. Что за удивительная компания! Черный дракон, беспомощный рыцарь, железный пленник и неуловимый странник, за которым я следил так давно.

- Следил? - спросил Ворон. - Как же ты следил, если упустил самое главное?

Кай-Залех сделал удивленное лицо.

- И что же я упустил? - спросил он.

- Себя самого, - ответил шаман.

***

Надежды рушатся. Ожидания оказываются фикцией. Вся эта кампания, так долго и тщательно выполняемая не более чем трата времени. Не было никаких секретов. Не было никаких тайн, только бесконечное сожаление, нахлынувшее после пропавшей ярости. Мертвых не вернуть. Зачем он это сделал? Зачем вложил все свои силы в этот последний удар, развоплотивший самого Хранителя Смерти? Ничего он не добился. Только кровь и смерть, лишь тысячи невинных жертв, теперь еще потерявших и своего проводника.

Мориэнд сокрушенно вздохнул и, собравшись с силами, поплелся дальше. Он был пуст, совершенно и бесповоротно. Все свои силы он потратил на этот сокрушительный удар, и теперь был не более чем обычным смертным, медленно бредущим куда-то, то и дело, падая на холодный снег. Что ж, остается лишь последняя надежда, за которую хочется цепляться, обдирая руки в кровь. Когда-то он уже думал об этом, но теперь это оставалось его единственным спасением. Идти к источнику, к первоисточнику Тьмы. Он знал, где тот находится, шаманы его клана из поколения в поколение передавали это знание только для того, чтобы никогда им не пользоваться. Никто не дерзал нарушить покой первоисточника, ни один смертный на памяти многих поколений. Потому что именно это опаснее всего. Попасть под прямое влияние Тьмы... Там, где она сильнее всего. Там, где он лишь пешка, пылинка. Но он должен. Если уж и сама Тьма не сможет дать ему ответ, то тогда действительно все кончено. Все принесенные жертвы пропадут зря, оставив его жить с уничтожающим чувством бесконечной вины.

Еще немного, самая малость, почти у цели. Он подтянулся на руках, забрасывая тело на каменный карниз, и остановился перевести дух. Местность была поистине живописная. Выступ, на котором он стоял, находился уже достаточно высоко, чтобы земля далеко внизу казалась ненастоящей. Горный массив опоясывал густой хвойный лес, на вечнозеленых плечах которого лежал свежий снег...

Совершив небольшую передышку, он продолжил свое восхождение на пик Саальдар, высочайшую вершину хребта. На такой высоте дышалось уже с трудом, да и мороз был ощутим даже для такого привыкшего к холоду человека, как Ворон. Однако это было им учтено и не могло никак помешать взбираться все выше, осторожно нащупывая благоприятные для хватания уступы. Рывок, еще рывок, перевести дух, снова рывок. Мужчина двигался плавно, со знанием дела, берег дыхание...

Последний раз подтянувшись, он выпрямился и увидел перед собой непроглядную черноту зияющего лаза. Все точь-в-точь так, как и должно было быть. Ворон достал из своей сумки огниво и зажег факел, предусмотрительно взятый с собой. Пламя колыхалось на ветру, грозя угаснуть, и мужчина поспешно шагнул в темноту. Неверный свет факела очертил плавно уходящий вниз округлый тоннель. Да, сейчас ему нужен этот робкий факел, как глупо...

... Свет отразился от гладкой поверхности подземного озера, которое, оказывается, находилось прямо под отверстием. Вода была гладкой и зеркальной, но она отражала свет как-то приглушенно, размазывая его по всей своей площади...

... Он наклонился над водой и попытался заглянуть внутрь. Его попытка осталась безуспешной. Он даже не увидел своего отражения, озеро снова жадно проглотило колеблющийся свет факела и слабо осветилось изнутри...

... Он отчетливо ощутил, как его тянет к озеру, неудержимо и в то же время очень мягко и ненавязчиво...

Тьма поглощала его. Вот так, без разговоров, без предупреждения или чего-то еще, могущего обозначить ее волю. Она пила его душу, жадно проглатывая целые куски, а сил сопротивляться уже не было. Тьма предала его, воспользовалась слабостью, чтобы создать то, что было ей недоступно все эти прошедшие века и тысячелетия - своего аватара, свое воплощение. Ярость снова захлестнула Мориэнда, он был зол на всех и на все, но в первую очередь он был зол на себя. И ярость придала ему сил. Последним усилием он выжал из себя остатки магии, и, понимая, что конец неизбежен, сделал единственное, что ему оставалось. Раскололся. Разделился надвое, отдавая большую свою часть жадной тьме, но и оставляя кое-что для себя. Для будущего. Для того времени, когда он сможет все изменить.

... Почти угасший фитилек сознания разгорается с новой силой. Последним чудовищным усилием Ворон собирает осколки своего вновь начинающего угасать сознания. Теперь его было как будто двое, один там, внизу обманутый темным озером медленно идет ко дну, а другой здесь, наверху, смотрит вниз. Яркий, ослепительный свет пронизывает его, окончательно разделяя с тем, внизу, и блаженное умиротворение окутывает саму его сущность, теперь он знает, что нужно ждать. Рано или поздно у него появится второй шанс...

***

Они стояли друг напротив друга, и каждый ждал действия соперника. Кай-Залех отстранил от себя Медис и, приказав ей заняться драконом, оттолкнул ее в сторону, а в его руках материализовалась гигантская черная булава. Мориэнд, чуть хромая, подошел ближе, выставив вперед руку-клинок, светящуюся мертвенным светом.

- Чего ты хочешь добиться, осколок? - спросил Кай-Залех, положив булаву себе на плечо.

- Я хочу вернуть украденное тьмой, - ответил Мориэнд, с трудом распрямляя согнутую спину. Я хочу забрать у нее все то, что она отравила, я хочу вернуть себе свою жизнь, себя самого.

- Посмотри на себя, - голос темного бога был насмешлив, - ты жалок, и, кроме того, каким, интересно, образом ты собрался сражаться со мной? Тьма больше не повинуется твоей воле.

- А мне и не нужно ее даров. В конце концов, я отлично тебя знаю. Ведь ты - это я, пусть тьма и отобрала у тебя память, волю и жажду сопротивления. Хочешь доказательств? Тогда подумай, почему ты назвал свое... существо именем моей возлюбленной? Потому что я еще жив. Там, глубоко внутри, под темным слоем гари и копоти. И я хочу наружу.

- Ха-ха, - смех Кай-Залеха был немного неуверенным. - И что же ты сделаешь? Надеешься на свой ржавый меч?

Раздался скрежет металла, и на пол с грохотом свалился освободившийся Гродерик.

- В моем существовании нет больше смысла, - тихо сказал он, поднимаясь. - Я не могу умереть от старости, так что все, что мне остается - это сражаться. Сражаться за что? - рыцарь горько засмеялся. - За честь погибшей цивилизации? За исчезнувших Хранителей? А, какая разница. Просто сражаться.

Гродерик поднял свой меч и приблизился к остальным. Вся троица медленно двинулась по кругу, не сводя глаз друг с друга. Первый удар нанес Мориэнд. Он внезапно взвился в воздух, занося меч, и обрушился на Кай-Залеха. Но того уже не было на прежнем месте. Оставляя за собой горящий темным пламенем пол, Владыка Теней переместился за спину шамана, размахнувшись своей булавой, удар которой обрушился на подставленный железным рыцарем клинок. Отскочив в сторону, Мориэнд выбросил вперед левую руку, и тугой луч зеленого пламени ударил в Кай-Залеха, который запахнулся в свой темный плащ, тотчас превратившийся в щит. Гродерик оказался ближе к шаману, и, широко размахнувшись, нанес по нему удар. В ту же секунду, воспользовавшись замешательством своего противника, Кай-Залех поднялся в воздух и швырнул в Мориэнда сгусток бурлящей тьмы. Шаман увернулся, но благодаря этому подставился под удар рыцаря, который начисто отсек ему левую ногу. Мориэнд закричал от боли, но все же перекатился на другое место, спасаясь от нового удара. Высвободив руку, он схватился ладонью за железный сапог рыцаря, и металл стал стремительно ржаветь, распадаясь красной трухой. Исполин потерял равновесие и грохнулся на пол, а Кай-Залех тут же оказался рядом, отшвыривая рыцаря в сторону и занося булаву для удара по шаману.

Мориэнд откатился к стене, его глаза запылали яростным зеленым пламенем, а воздух наполнился дикими воплями. Все они были здесь, ждали, страдали. Неупокоенные души, многие из них пали от его руки. Но сейчас это было не важно, ибо они жаждали возмездия. Тысячи призраков, проходя сквозь стены, ринулись на Кай-Залеха, хватая его своими бесплотными руками, раздирая его броню. Темный бог упал на одно колено, отмахиваясь от духов, а поднявшийся на ноги Гродерик стал подбираться к нему сзади, чтобы нанести внезапный удар. Кай-Залех сделал резкое движение рукой, и обломок статуи, подхваченный темной силой, обрушился на шамана, ломая тому кости. Раздался неприятный хруст, призраки сразу побледнели и исчезли, а Кай-Залех поднялся с колен, но тут, пробивая доспех, в его спину вонзился меч рыцаря. Из раны жидкими каплями потекла тьма, падая на пол. Бог резко развернулся, и сокрушительный удар впечатал Гродерика в стену, возле которой он и упал, оглушенный. Но секундного отвлечения внимания хватило, чтобы, разбивая по пути каменные осколки, взвился в воздух Мориэнд, больше не контролирующий свое измятое тело, двигающийся лишь силой своей магии, и затем, не мешкая, обрушился на Кай-Залеха, загоняя весь Мертвый Клинок до самого обрубка своей руки тому в грудь.

Темный бог закричал, гримаса ярости исказила его лицо, и, развернувшись, он как клещами сжал горло шамана обеими руками в латных перчатках. Но Мориэнд не отпускал. Он хохотал, хрипя и кашляя, и все глубже вдавливал клинок в доспех Кай-Залеха. Земля затряслась, потолок и стены изошли трещинами, огромные куски кладки падали вниз, разбиваясь о плиты пола, разбивая сами плиты. Два тела, переплетенные в смертельных объятиях, стояли посреди этого хаоса, вокруг шамана все ярче разгоралось зеленое сияние, а за спиной Кай-Залеха сгущался непроглядный мрак.

Деймарес Второй, черный дракон, застыл рядом с Медис, которая так и не выполнила своего поручения, завороженная схваткой. Только когда крупный кусок потолка чуть не прикончил их обоих, дракон спохватился, бегло окинул взглядом рушащийся храм и, вмиг перекинувшись в истинный облик и подхватив когтистой лапой обмякшую Медис рванулся вверх. Здание рушилось, только в его центре участок, на котором сражались две части одного целого, оставался свободным от обломков. Дей бросил последний взгляд вниз, и расправил крылья во всю ширь, стремясь как можно быстрее убраться из этого места. Он не планировал больше оглядываться, но когда его догнал оглушающий грохот и какая-то чудовищная какофония звуков, дракон все же обернулся.

Там, из уже почти полностью превратившегося в руины храма в небеса устремился гигантский черно - зеленый луч, разрывая облака и теряясь на какой-то невообразимой высоте. А по всей долине вокруг двинулась ужасающая волна, сминая горы на своем пути.

Эпилог

Несколько дней прошло с тех пор, как ужасный удар сотряс окрестные горы. Старый Олаф, построивший свою хижину на склоне одной из них тридцать лет назад, в ту ночь не спал, охваченный раздумьями. Когда небо озарило странное сияние, а горы затряслись так, будто какой-то великан вырывал их с корнем, старик очнулся от своих дум и вышел из своей хижины, чтобы понять, что происходит. Но пока он медленно шел, шаркая ногами, от своего кресла до старой двери, все прекратилось. И, удивленно пожав плечами, Олаф вернулся к горячему очагу, чтобы вновь погрузиться в раздумья.

А в нескольких сотнях миль от его хижины, снег сыпал на гигантское круглое плато, образовавшееся, когда какая-то чудовищная сила сровняла все окрестные горы. В центре этого плато можно было разглядеть огромную воронку, которую, однако, уже почти засыпал настырный снегопад. Снег шел и шел, погребая под собой все тайны этого места, проходили дни и недели, и теперь уже трудно было определить, где именно находилось то самое углубление. Но в один прекрасный день, когда северное солнце все-таки соизволило выглянуть из-за облаков, а непрекращающийся снегопад все же сделал небольшой перерыв, снежный покров в центре плато зашевелился. Сначала это были слабые колебания, едва заметные в сиянии отражаемого снегом света, но вскоре из-под белой толщи пробилось что-то, засверкав в лучах солнца. Предмет упорно шевелился, словно пытаясь раскопать снег, и вслед за ним показалось тело, неистово пробивающееся наверх, а еще через мгновение на снег рядом вывалился человек. Но человеком его можно было назвать только на первый взгляд, обманувшись линиями его фигуры.

На снегу, посреди бесконечной белизны, лежал рыцарь, закованный в кое-где помятые и пробитые на груди и спине черные латы. Кисть его правой руки заменял старый зазубренный клинок, испещренный непонятными письменами, а маска, искусно вырезанная из серебристого металла, отражала холодные безразличные лучи солнца, стекающие по тонким серебряным волосам.

Минск, 2013 г.