Как пророчески. С безумным ревом он смял кубок. Беттина и Каспион


играли с ним.


И сейчас у Треана ничего нет! Убрав меч в ножны, он вспомнил, как отец советовал ему принять свой жребий.


Встретив Беттину, Треан уверовал, что нашел свою семью, друга, хозяйку, любовь всей своей жизни.


Наивный.


«Не желай большего, Сын».


Спустя века Треан потерял все.


— У меня ничего нет! Блять, мне даже некуда пойти.


— НИЧЕГО! — взревел он, вырывая свои окровавленные волосы.


Я хочу еѐ, ненавижу еѐ. Вернуться и убить демона. Не могу.


На арене Треан понял, что данные Беттине обещания связывают ему руки; как полный идиот, он обещал ей, что и он, и Каспион останутся живы.




Не могу убить...


— Треан! — в шатер переместился Виктор, а за ним Мирча и Стелиан.


Впавший в ярость от своей потери, Треан обернулся, желая сцепиться хоть с кем-нибудь. Мирча изумленно выгнул брови, осмотрев Треана.


— Наши извинения за то, что прервали тебя, Дядя. Твоя первую брачную ночь должна немного подождать...


— Что вы трое хотите от меня? — заорал Треан. Нет у меня, блять, никакой брачной ночи! Его награда навечно потеряна. — Проклятье, я надеялся, что вы, наконец-то, отстали от меня! Почему вы вернулись?


— У него такая же пена у рта, как обычно у тебя, Виктор, — заметил Стелиан. — Вы, должно быть, одного поля ягоды.


— Поверь. Я намного лучше, — отрезал Виктор и продолжил, обращаясь к Треану, — что, черт возьми, с тобой произошло?


— Я выиграл; я, черт возьми, все потерял! — выплевывал он слова. — Я не тот, кем был раньше!


— Что ты имеешь в виду, Трей? Быть того не может, чтобы ты проиграл турнир Каспиону.


— Я победил его. Я выиграл, но потерял приз! — Треан обхватил голову руками с такой силой, что мог расколоть себе череп. — Говорите, что вы здесь делаете или проваливайте!


— Ты должен успокоиться, кузен.




Голова Треана раскалывалась.


— Проваливайте на хрен!


— Я расскажу тебе, — заговорил Мирча. — Ситуация с Лотэром критическая. Его атаковали и почти обезглавили. Мы не можем проникнуть в его квартиру из-за ограждающего заклинания, а его Невеста пропала. Мы должны найти еѐ.


Треан издал сумасшедший смешок.


— Должны, значит?


— Есть небольшая загвоздка, — проговорил Стелиан.


Все трое медлили с ответом, пока, наконец, Виктор не сказал:


— Похоже на то, что именно Элизабет и размахивала мечом.


На Лотэра напала его Невеста?


Я чувствую твою боль, брат.


— Я помогу ему, — наконец отрезал Треан. — Я выполню все свои гребаные обязанности перед Дакией! — он окинул взглядом каждого из кузенов. — Но я хочу вернуться...


Глава 44


Несколько недель




спустя


— Мы вернулись к исходной точке, не так ли? — тихо сказал Каспион. Они с Беттиной пили свои напитки на балконе, также как в ночь перед началом турнира.


Отсюда они могли видеть верхушки гигантских деревьев. Силуэты летучих мышей на фоне растущей луны. Однако в сегодняшней ночи не было ничего романтичного. Вместо этого в воздухе ощущалось что-то мрачное.


Вид, достающих до Луны, верхушек деревьев напомнил Беттине о безрассудстве, разделенном с Дакийским, безупречной капитуляции и удовольствии. Он оказался для нее идеальным мужчиной. А потом неожиданно исчез.


Беттина все еще скучала по вампиру, по его зеленым глазам, которые становились цвета оникса от желания. Или от ярости.


Теперь, когда она познала настоящую любовь... болезненную, необузданную, потрясающую, всеобъемлющую любовь... Беттина задавалась вопросом: как вообще она могла думать, что Кас для нее единственный ...


Она сделала большой глоток вина из своего бокала.


— Возможно, это и не так, но я верю в то, что сейчас мы гораздо лучше, чем тогда. Хотя мы оба и несчастны.


— Лучше? — спросил Кас. —


Ну да. В ночь, перед началом турнира, я был уверен, что вот-вот умру; а ты верила, что станешь женой Церунно. — Он посмотрел на неѐ; его красивое лицо было серьезным. — Но, Тина, здесь и сейчас мои дела плохи.




Абаддонцы поклонялись силе и мужеству; они были недовольны тем, что проигравший участник стал победителем турнира. Им не было дела до каких-то формальностей в древних правилах Чародеев.


И уже тем более они были недовольны, распространившимися слухами об отравлении.


Сильнейший — равно величайший.


Власть по праву принадлежит сильнейшему.


Демоны Смерти признали Принца Теней своим королем.


Когда Каспион восстановился от полученных ран, он согласился стать «победителем» турнира на достаточное время, чтобы получить призывной медальон Беттины и корону Абаддона. После этого он вернул ей и то и другое... отказавшись от любых притязаний на трон.


Этот медальон грузом висел у нее на шее рядом с золотым обручальным кольцом.


Беттина стала единолично правившей королевой. Но корона, выкованная


ею в форме рогов, чтобы хоть немного быть похожей на демонов, тяжелой


ношей давила на еѐ голову...


Отравление вампира потрясло королевство, большая часть народа подозревала в этом преступлении Каспиона. Хотя Беттина обвиняла кузенов


Дакийского, она была обязана спросить у Каспиона и Раума, имеют ли они к этому какое-нибудь отношение. Когда оба демона стали отрицать факт своей причастности к отравлению вампира, Беттина спросила Каса:




«Тогда какую его слабость ты собирался использовать?» «Его высокомерие, Беттина. Его самоуверенность. Я хотел использовать против него его же хладнокровие. Я понятия не имел, что он может превратиться в животное»,


— ответил он ей.


Как и было однажды предсказано Морганой: Дакийский превратился в неспособное думать, беспощадное животное.


Салем намекнул, что напал на след настоящего отравителя:


«Свежие данные в одиннадцать». Несмотря на то, что сильф мог принять абсолютно любую форму, он так и не смог добраться до Дакии. Никто не мог.


— Знаешь, Тина, я больше не могу оставаться в Абаддоне, — заговорил Кас.


— Я догадывалась, что именно об этом ты и хочешь поговорить, — ответила девушка. Она чувствовала, что он скоро уйдет, с той самой секунды как онпришел к ней. — Но ты нужен мне здесь, Кас. Ты один из немногих, кому я могу доверять. — Он часть еѐ разношерстной семьи, наряду с Раумом, Морганой и даже Салемом.


— Нет, не нужен. Ты проделала невероятную работу.


— А если мы вступим в войну?


— Ты думаешь, Врекенеры нападут? — посмотрев на небо, спросил Кас.


Беттина не знала. Наверняка, они бы это уже сделали.


— В любом случае, я нуждаюсь в верном мне генерале. — Раум отказался от этой должности, сказав ей: «я помогу тебе обосноваться, девочка моя, но после этого я собираюсь уйти в отставку. Возможно, научусь играть в гольф!»




— Генерал? — усмехнулся Каспион. — Народ не последует за мной, Беттина. Но будет верно служить тебе.


Конечно, Беттину приняли как королеву, но поначалу очень уж холодно. В принципе, все еѐ подданные считали, что она отвергнута обоими женихами.


Моргана не могла ничего посоветовать... Чародейка исчезла, оставив только


сообщение: «Ла-Дорада воскресла. Счастливого Приращения». Поэтому Беттина, последовав примеру Морганы, каждую ночь устраивала шоу-


представление.


В организации пьяных торжеств ей очень помог Раум. Хотя он и не обсуждал с ней сложившеюся ситуацию... кроме нескольких грубых, но исполненных благих намерений банальностей... Раум приложил максимум усилий, чтобы восстановить репутацию своей крестницы.


Он взял на себя всю тяжелую работу по подготовке к феерическим представлениям, оставив Беттине возможность доделывать последние штрихи и добавлять во все особый стиль Чародеев. Золото плюс представление в итог


е делают демонов восторженными.


Теперь, встречавшиеся Беттине на улицах подданные, улыбались ей и называли «Хорошая Королева Бетт».


С каждым днем, Беттина все увереннее пользовалась силой и чувствовала себя удобно в качестве правителя. Дни Беттины Простофили закончились, уступив место Королеве Беттине, смелой Чародейке. Подобно Моргане и


Патронессе, Беттина научилась получать то, что хотела.


Однако для Каса ситуация так и не улучшилась.




— Тина, поверь мне, я не хочу уходить. Не хочу оставлять тебя одну сейчас, после того как он... после того как Дакийский... после того, как мужчина, собиравшийся сделать тебя своей женой, исчез.


Не смотря на то, что вампир унизил Беттину и еѐ друга детства, ей все равно очень не хватало его. Еѐ постоянно раздирали противоречивые чувства...она то проклинала вампира, то тосковала по нему.


«Сегодня ночью, Беттина, я сделаю тебя своей женой, навечно»,


— обещал он ей.


Да как он мог просто взять и уйти от неѐ?


Прежде чем переместиться с арены, он крикнул ей:


«ты получила то, чего всегда хотела, Чародейка». Неужели он и правда верил, что она продолжала отдавать предпочтение Каспиону, а не ему? После того, как она отдала ему свою девственность? После той ночи, которую они провели вместе?


Возможно, это яд спутал его мысли?


С другой стороны, даже до начала финального сражения, Дакийский казался нездоровым... чувствовалось, как сильно он напряжен. Слишком много вещей в королевстве напоминало Беттине о Треане. Она постоянно думала о нем: когда практиковалась магии, когда работала в мастерской, и даже когда просто в одиночестве прогуливалась по городу.


Даже когда Беттина просто ложилась в свою постель, она начинала нестерпимо желать его. Она ворочалась, ожидая, что он вот-вот появится.


Это была их кровать... по крайней мере, на одну потрясающую ночь.




Она сдерживала слишком много чувств внутри себя, не давая им выхода.


Чародейка готова была отдать все что угодно за возможность поговорить с ним!


Она точно знала, что скажет ему:


«Треан Дакийский, я облажалась. Я думала, что ты вот-вот умрешь и надеялась, что, своими действиями, спасаю тебя. Очевидно, я очень поторопилась. Иногда я совершаю глупости, особенно ког да вся моя жизнь перевернулась с ног на голову, и меня переполняют эмоции, о которых я никогда раньше не знала.


А ты... твое поведение... как ты мог превратиться в существо из ночных


кошмаров?»


К сожалению, в ближайшее время Беттина могла не рассчитывать на посиделки с ним. Дакийский может находиться в любой точке мира.


— У тебя будет Салем, он составит тебе компанию, когда я уйду, - отметил Каспион.


Хотя Беттина и не могла сделать Салема снова обычным фантомом, она освободила его от служения ей, переплавив медный колокольчик, и сделала Сильфа своим партнером. Он оказался настоящим бизнесменом: даже сейчас Салем находился на переговорах о следующих комиссионных Беттины.


— Куда ты отправишься, Кас?


— В Сферу Потерянных Лет.


Это измерение считалось адским из-за постоянных войн, время там тянулось даже медленнее, чем в Абаддоне... каждый день был сродни бесконечности ада.


— Ты не отправишься туда. Ты не можешь.




Он мог провести там много лет, но вернуться назад лишь день спустя.


— Мне нужно уйти, чтобы освободиться от этого. И стать сильнее. — Многие Абаддонцы отправлялись в эту сферу, чтобы стать сильнее, убивая


противников на войне.


— Я понимаю, но почему именно туда?


Каспион сильнее сжал кружку.


— Я сделаю все…все что угодно... чтобы никогда больше не потерпеть такого поражения, как на турнире.


— Пожалуйста, просто немного подожди, — попросила Беттина, зная, что Каспиону невыносимо оставаться в Абаддоне.


— Народ не принимает меня. Я не принимаю себя. — Он не преувеличивал; когда Кас проходил мимо Абаддонцев, они...плевали ему вслед.


— Как только мы найдем настоящего отравителя, они успокоятся.


— Мне жаль, Тина, я должен идти.


Ни одного шанса на то, что он передумает. От осознания этого слезы навернулись на глаза Беттине.


— Когда ты вернешься?




— Если все будет хорошо, то через несколько столетий. Примерно через год по абаддонскому времени. — Кас вымученно улыбнулся. — Пожелай мне удачи,подруга.


—Удачи тебе, Кас, — всхлипывая, прошептала Беттина.


На мгновение задержавшись, демон поцеловал подругу в лоб, а затем переместился.


Каспион отправился в ад, собираясь постоянно рисковать своей жизнью, и все из-за Дакийского... сдержанного, терпеливого вампира... которого он превратил в сумасшедшего.


Хотя Беттина и ожидала, что Каспион уйдет, еѐ все равно было очень больно. Теперь она осталась совершенно одна.


Одна на балконе, так высоко…в темноте? С «неидеальным» барьерным


заклинанием?


Передернув плечами, Беттина сделала еще один глоток из бокала. После ухода Дакийского, она продолжила работать над своими страхами. Беттина постоянно бросала себе вызов, и еѐ фобия наконец-то начала слабеть. Кроме того, она начинала верить, что способна полностью победить свои страхи.


В конце концов, ей стало свойственно величие. И все же было еще кое-


что.


Беттина была настолько раздавлена горем, что не чувствовала ничего, кроме тоски... и менее всего страх.


Треан Дакийский разбил ей сердце, когда ушел, чтобы прожить свою жизнь без нее.




После этого, Беттину больше не волновало ничего, что могло бы еще с ней произойти.


Да, сейчас Королева Беттина получила все, чего хотела. Кроме того, что хотела больше всего.


Моего вампира.


Глава 45


Треан сидел в своем любимом кресле с книжкой в руках, но не мог читать.


Поэтому просто бездумно смотрел на огонь.


Как и прежде ничто не доставляло ему удовольствия. Тень с поразительно-


скучным существованием. За прошедшие несколько недель его боль стала настолько неослабевающей и всепоглощающей, что переросла в своего рода оцепенение...


За помощь в спасении жизни Лотэра, Треану было разрешено вернуться в Дакию. Возможно, он напрасно беспокоился об этом. Вдали от Беттины его состояние только ухудшилось: концентрации ноль, здравомыслие и логика отсутствуют.


Его тело, в конце концов, исцелилось, и теперь он постоянно желал еѐ.


Дакийцы постоянно сплетничали о нем. Все знали, что он оставил свое королевство ради Невесты - чужеземки... был предан ею... и вернулся назад. Сплетники считали, что он стал напоминать тень даже сильнее, чем прежде. И они были правы. Во всем.




— Возьми другую женщину, — посоветовал Виктор, тем самым подтверждая, что ни с кем не связан. В противном случае он бы знал, насколько абсурдно его предложение.


Беттина пробудила в Треане чувства, которых он никогда прежде не знал. Она подарила ему жизнь. Его тело, как и семя, отныне принадлежали только ей. Он никогда не сможет отдать их другой женщине.


Они связаны. Он связан с ней. А затем отвергнут.


Это и привело к тому, что он сейчас в одиночестве сидит с книгой в руках у пылающего очага…


— Добрых сумерек, дядя! — произнесла Космина, переместившись в гостиную Треана. — Я с посланием от Лотэра.


Недавно коронованного... и совершенно ненормального... короля Дакии.


Лотэр на поверку оказался безжалостным диктатором, склонным к приступам сильного гнева, с чередующимися приступами безумия и ясности...сейчас больше последнее, потому что он помирился со своей Невестой. Она и в самом деле почти обезглавила его, случайно.


Лотэру потребовались недели, чтобы осознать это. До этого прозрения, пока он был разделен со своей Невестой, Лотэр срывался на кузенах, включая и Треана.


В какой-то момент, он когтями вырвал из груди свое сердце и послал его Элизабет в коробке.


Треан отложил книгу в сторону и поднялся.


— Чего он хочет на этот раз?




Из всех кузенов Треан понимал Лотэра лучше всех... потому что я сам балансирую на грани безумия. Космине Лотэр нравился больше, чем всем остальным. Она считала его интересным и недооцененным, и верила, что их с Элизабет роман войдет в легенды.


— Он призывает вас ко двору.


— Правда что ли? — Словно обычного подданного.


Это раздражало. Уже дважды Треан и сам мог стать королем. Сейчас он жалел, что не захвати л трон Дакии.


Космина радостно улыбаясь, кивнула.


— Я обещала ему, что приведу вас немедленно.


Немедленно?


Неожиданно Треан обнаружил, что не возражает против неторопливой прогулки.


— Вы хотите прогуляться? — спросила Космина. — Можно мне с вами?


— Не думаю, что я хорошая компания для тебя, но если ты этого хочешь, то я не против.


Стоило им выйти из библиотеки и пойти по утопающей в тумане мощеной дорожке, Космина заговорила:




— Подождите, пока не увидите замок, дядя. Королева Элизабет так старалась!


Племянница Треана восхищалась всеми изменениями в королевстве. Однажды она сказала Треану:


«Мы больше не должны ненавидеть друг друга! И я смогу приходить к вам в гости, не опасаясь, что мой брат попытается убить вас за это».


Большой черный замок веками пустовал, заброшенный, с отражавшими эхо залами. Но не сейчас. С тех пор как Лотэр и Элизабет помирились и приступили к своим обязанностям, замок находился в состоянии непрекращающихся изменений.


Пройдя через золотые ворота в замок, Треан и Космина попали в хаос.


Перемещая мебель и украшения, повсюду сновали слуги. Беспородного вида собаки преследовали их с нетерпеливым лаем. В каждой нише стояло по ярко-украшенной ѐлке.


—Элизабет сказала, что у нас круглый год будет «Рождество» и декорирует все в замке только лучшими украшениями! — объяснила Космина. — Я не знаю, что такое Крекеры Баррел, но их изделия имеют большое значение для нашей королевы.


Очутившись среди этих новшеств, Треан задумался о том, как Беттина оценила бы все происходящее.


Что бы она увидела? На что обратили бы внимание еѐ прекрасные глаза?


Треан не мог воспринимать все так утонченно… как она.


— Вы тоскуете по ней, — с нежностью сказала Космина.


Треан напрягся.




— Я уже говорил, что не хочу обсуждать это с тобой.


Космина и Элизабет уговаривали его вернуться к Невесте.


Он не мог сказать им, что Беттина любит другого; не мог найти в себе силы признаться: «Моя Невеста предпочла мне демона. Моя Невеста чуть не сломила меня своей двуличностью. Я схожу с ума и не знаю, как исправить сложившуюся ситуацию».


— Я бы сказала вам, что не стану снова поднимать эту тему, дядя, но это было бы ложью, — скептически ответила ему Космина.


— Все сложно. Возможно, когда-нибудь я все тебе объясню. — Когда тебе будет лет триста. Меняя тему, Треан спросил у нее:— Как думаешь, чего хочет Лотэр?


— Не знаю. Но он сегодня ясно мыслит, — радостно ответила Космина.


В последнее время, когда Лотэр был хоть немного адекватен, Треан пытался представить ему обзор семей и домов, с изложением последних трех тысячелетий их тайной истории.


«Пять домов?» — усмехнулся Лотэр, прервав Треана. — «Вы все живете под одной крышей. Моей. Потому что я — король этого замка».


Затем его красные глаза стали пустыми, и он начал бормотать что-то о «нижнем белье Лизаветы».


Треана был...не в восторге от способности Врага Древних концентрировать внимание.


—


Даже когда Лотэр мыслит ясно, он не олицетворяет собой особенности дома Древних, — сказал он Космине.




Лотэр — потомок древнего дома королей, известных своей мудростью.


Мудрость? Лотэр не мог даже слушать спокойно о своем хваленом доме.


— С каждым днем ему становится все лучше, дядя! Угадайте, чего хотят Лотэр и Элизабет... чтобы я совершила путешествие... наружу.


— Прости?


— Он хочет, чтобы я выполнила королевское задание.


— Какого рода задание?


— Проникнуть в ковен нимф в месте под названием Луизиана! — задыхаясь от волнения, ответила Космина. — Я точно не знаю зачем. Но Лотэр сказал, что это задание станет «поучительным» для кого-то вроде меня.


Проникнуть в ковен?


Только через мой труп.


Космина может умереть от шока раньше, чем еѐ коснется чума. В дополнение ко всем недостаткам, у их новоиспеченного короля извращенное чувство юмора.


— Мы обсудим это позже. Опять же, когда тебе будет лет триста.


Его голос, видимо, прозвучал очень грубо, потому что Космина побледнела.


Всегда готов разозлиться, Треан?


Пытаясь говорить спокойно, он сказал:




— Не нужно торопиться, Космина. По одному новшеству за раз, хорошо?


— Ох. Конечно, дядя, — она мудро не стала развивать эту тему.


Перед огромным входом в зал, она обнадеживающе кивнула ему и переместилась.


Войдя в громадный зал, Треан увидел, сидящего на своем троне, Лотэра и Элизабет, разместившуюся у него на коленях... она редко сидела на своей женской версии трона.


Новый король избавился от древних и почитаемых тронов своих предков, разработав новые. Каждый из них был украшен позолоченными черепами, только черепа Элизабет были «изящней».


Двое правителей были влюблены до отвращения. Как и всегда, они были заняты личным разговором, совершенно не обращая внимания на окружающий мир; в то время как Элизабет откинула его светлые волосы со лба, Лотэр большим пальцем погладил еѐ нижнюю губу.


Не могут насытиться прикосновениями друг к другу.


У Треана было также с Беттиной.


Хотя Лотэр оказался неуживчивым, Элизабет проявила себя как умная, забавная и доброжелательная правительница. Она уже кое-что знала о Дакийцах и легко приняла новообретенное бессмертие. А еще успешно держала Лотэра в своем маленьком кулачке.


Только вчера он объявил двору, что хотел бы «пойти убить кого-нибудь. Кого угодно!».


Проводя пальчиком по его груди, Элизабет промурлыкала нежным голоском с горским акцентом. «Пойдем, убьѐм время, детка. В нашей спальне».




Глаза Лотэра полыхнули красным, и в тоже мгновение он вместе с ней переместился.


Сейчас же он спрашивал у нее:


— Вопрос прежний... откроем ли мы ворота Дакии? Лотэру не терпелось заявить о существовании Дакии Ллору. В одном из приступов безумия, он негодовал: «Король царства, о котором никто, черт возьми, не знает! Я словно дерево в лесу, которое тихо падает... когда рядом нет никого, кого можно раздавить!»


Он обнял Элизабет, и крепче прижал к себе.


— Я хочу знать твое мнение, Лизавета.


— Ты спрашиваешь только потому, что боишься, как бы я снова не обезглавила тебя.


— Угу. А еще мне нравится, как работает твой хитрый ум.


— Думаю, мы должны слегка приоткрыться, — сказала она. — Ну, знаешь, как они это делают с модными ресторанами.


Лотэр постучал по подбородку черным когтем.


— Слегка приоткрыться. Да.


— Мы могли бы держать приезжих после прибытия, ну, я не знаю, в карантине. Чтобы удостовериться, что вампирская чума не проникнет сюда.




Движением, которое стерло бы Элизабет в порошок, будь она смертной, Лотэр прижал еѐ к своей груди ещѐ крепче.


— Моя мудрая маленькая деревенщина.


— Заткнись, Лео. Так она сокращенно — аббревиатурой от его имени — называла Лотэра. Лотэр один из наиболее устрашающих злодеев Ллора... и, тем не менее, она с легкостью обламывала его.


И ему это нравилось.


Они собирались поцеловаться, поэтому Треан откашлялся.


— Ах, кузен Треан. —


Хотя красные глаза Лотэра были странными, сегодня он выглядел разумным... и очень коварный.


— Я оставлю вас, мальчики, поболтать. — Элизабет высвободилась из объятий Лотэра, заработав рык недовольства. — А как только вы закончите, Лео, поднимайся ко мне. —


Она подмигнула ему и неторопливо направилась к выходу; словно одержимый самец, Лотэр поднялся, чтобы последовать за нею.


Затем, с видимым усилием сдержался и сел обратно.


— Я знаю, что ты думаешь, кузен. Лотэр держит еѐ в ежовых рукавицах,


— самодовольно произнес он. — И это действительно так.


Из вестибюля донеслось:




— Ох, я тебя умоляю! Это я держу тебя в кулаке крепче, чем суслик свою задницу в норе во время половодья. И мы оба знаем это!


Лотэр с неподдельной тоской проводил Элизабет взглядом до поворота, и только после этого повернулся к Треану.


— Она заплатит за свой комментарий позже.


— Жду не дождусь, Лео.


— Давай побыстрее закончим с этим, Треан, потому что я собираюсь...


как любит выражаться моя возлюбленная Невеста... потрахаться, — сцепив пальцы, Лотэр продолжил:


— Веками твоей прямой обязанностью было устранение беглецов из Дакии, ты был кем-то вроде официального королевского убийцы или что-то в этом роде. Знай, если мы откроем королевство — твоя должность будет упразднена.


Можно подумать Треана это волновало.


— Такова новая экономика Сферы Крови и Тумана. Некоторых судьба возвысит, некоторых опустит. Возможно, ты должен пересмотреть свою позицию относительно того, чтобы возглавить демонов Абаддона?


— Меня эта тема не интересует, — отрезал Треан с каменным выражением лица, гадая, как Лотэр узнал об Абаддоне. Возможно, от Стелиа на. — Есть еще что-нибудь, о чем ты хотел бы поговорить?


— Да, есть еще кое-что. Ты — мой кровный родственник, и так же, как я, ты


— представитель королевской семьи Дакии.




—И?


— И это значит, что твое нелепое поведение отражается на мне.


— Что ты несешь? Мое нелепое поведение?


За короткое время правления Лотэр уже успел: потерять в королевстве прорицательницу, разрушить комнату советов и выступить против всех кузенов, раздробив в приступе ярости череп Виктору. Кузен все еще не простил Лотэру этого оскорбления.


А немного раньше один из ассасинов Треана заикнулся, что Лотэр возможно похитил короля Армии Воздерживающихся, чтобы урегулировать какую


-то... нет многовековую вендетту.


Да помогут нам боги.


— Я не сделал ничего, что могло бы стать причиной моего призыва ко двору, Лотэр. Я постоянно нахожусь в своей библиотеке... один.


— Именно. Ты сидишь в своей комнате и утопаешь в воспоминаниях о своей Невесте.


Треан стиснул зубы, не в силах отрицать это.


— Ты что шпионил за мной?


— Конечно. Я шпионю за всеми. Почему с тобой должно было быть иначе?— на полном серьезе спросил он. — Не то чтобы мне это было нужно, чтобы понять, что с тобой происходит. Я был на твоем месте. Ты слаб телом




и духом, словно самая коварная болезнь гноится внутри тебя. Ты не можешь пить, не можешь спать. Твоя грудь болит так, словно ее вдолбили в твой позвоночник. А когда ты представляешь будущее без своей Невесты, все что ты видишь — огромная зияющая пустота.


— Да, — прохрипел удивленно Треан. — Да, именно так.


Лотэр действительно один из потомков дома мудрости и истории. Дома Древних.


— Ах, кузен, была причина того, что я собственными когтями вырвал из груди сердце и послал его Элизабет, — смотря куда-то мимо Треана, Лотэр пробормотал: — оно так меньше болело, — и тут же вернулся к разговору: —


я поделюсь с тобой советом, который сам однажды получил. Возможно, он поможет и тебе.


— Я слушаю, — быстро сказал Треан.


Все, что угодно, лишь бы прекратить эту муку...


— Подбери нюни, и пойди, верни ее.


Как мудро!


Треан оскалился.


— Ты не понимаешь всей трудности моего положения!


— Так объясни мне, — потребовал Лотэр, также начиная терять самообладание. — Насколько все может быть плохо? Как твой король, я приказываю тебе ответить. Ты давал мне клятву верности.




Треану не оставалось ничего другого, кроме как ответить:


— Моя Невеста отравила меня, чтобы я проиграл битву демону, которого она любит.


Лотэр пожал плечами.


— И?


— Ты что не слышишь меня? Она добавила яд в кубок с кровью, дала его мне, уговаривая выпить. Затем дисквалифицировала меня из турнира, который я точно выиграл бы. Она сделала себя навечно недоступной для


меня. А

чтобы добавить мне соли на рану, она использовала свою силу Чародейки...


против меня... чтобы защитить демона.


И даже сейчас Треан желал ее.


Comoara mea.


Потеряна.


— Лизавета почти обезглавила меня. И посмотри, как мы в итоге счастливы.


— Королева Элизабет непреднамеренно использовала против вас свою новоприобретенную бессмертную силу. Моя Невеста намеренно обманула меня.


—У кого не бывает мелких размолвок во время ухаживания? Ну и что блять из этого?




— А то, что она, блять, не желает меня!


Все. Вот он и сказал это вслух.


—У нее не должно быть гребаного права голоса в этом вопросе! — прорычал в ответ Лотэр.


Треан нахмурился.


—Ты советуешь мне... похитить еѐ? Как это сделал не так давно ты в отношении короля Воздерживающихся? А до этого своей Невесты?


Лотэр прищелкнул пальцами.


— Точно!


Он не отрицает, что захватил короля?


В прошлом эта новость покоробила бы Треана. Сейчас он не мог думать ни о чем, кроме Беттины.


— Какое тебе дело до моей жизни? Ты никогда не проявлял заботу обо стальных членах свой семьи.


—Твоя Невеста — принцесса Дакии. А ты собираешься позволить демону развлекаться меж ее бедер? Не бывать этому! Если ты не наведешь порядок в своем доме, клянусь, это сделаю я!


Дом? Лотэр имел в виду в широком смысле слова?


Или он что-то прослушал?


Затем до его сознания дошел смысл остальных слов.




—Ты слишком далеко заходишь, Враг Древних! Жажда крови расплавила

твой мозг...


— Взгляни-ка в зеркало, кузен. Посмотри на свое бледное лицо и черные от гнева глаза. Что меня поражает, так это то, что ты действительно удивлен


тому, что сходишь с ума. Бьюсь об заклад, ты не отметил шею своей Невесты, когда утверждал права на нее. Отказал инстинкту, не так ли? Тогда приготовься к наказанию.


Треан использовал прежние аргументы:


— Дакийцы не пьют из плоти. Мы не кусаем других существ!


Неважно, какой соблазнительной была плоть Беттины, Треан не поддался еѐ зову. Неважно насколько неправильно ощущалось отказывать себе самому и своей Невесте в этом... словно он подвел их обоих.


— Ты — чистокровный Дакиец в самом расцвете сил, но считаешь себя выше одного из наиболее естественных побуждений любого вампира? — усмехнулся Лотэр. — Выше этих «диких» инстинктов? Смешно, что вы Дакийцы избегаете основной вампирской потребности.


Эта потребность ощущалась и основной, и естественной... и дикой ...

одновременно.


— Стану ли я таким же красноглазым, как ты?


— Если бы ты только мог! Ты знаешь, как много ллореанцев мне пришлось выпить, чтобы стать таким? Их число и разнообразие поразит тебя. Если ты станешь пить только от своей вкусной Невесты, этого не случится. — Лотэр подкатил свои красные глаза. — Идиот, ты


должен отметить еѐ! Ты должен пить из нее!




Я знал это, я чувствовал это!


— Если я должен проинструктировать каждого из кузенов, как по-настоящему живут вампиры, то я это сделаю. — Лотэр сцепил пальцы снова,


его глаза стали ярко

красными.

—

Я

Враг Древних

из

Дома Древних, добавил он с

усмешкой,

—

и

каждому из

моих

родственников есть чему поучиться у меня.


Особенно учитывая его не приводящие в восторг промежутки концентрации внимания.


— Попомни мои слова, Треан. Вы все научитесь... хотя вам не понравятся мои методы обучения. А теперь приведи свой дом в порядок. — Закончив свою тираду, Лотэр, даже не удостоив прощальным взглядом кузена, переместился.


Дыхание Треана сбилось, разум помутился; вернувшись в библиотеку, он остановился перед своим одиноким очагом.


Возможно, Каспион заставил Беттину отравить кровь. Возможно, она


не хотела предавать его.


Не логично.


У нее имелся яд, она вручила ему кубок, она предложила ему выпить.


Она не желает меня.


Ей же хуже.


Треан достал поисковой талисман.


У нее больше нет гребаного права голоса.




Больше он не станет отказывать себе в том, чего желает... больше его дикий голод не останется неудовлетворенным. Он, как истинная тень, поднимется из-под земли и похитит женщину, которая не дает ему покоя...


Глава 46


— Две Чародейки и сильф, решили сходить в бар, — пробормотала Беттина, заглядывая через приоткрытое окно в «У Эрола» — забегаловку Ллора.


Этим вечером ее сопровождали Салем и Сабина Королева Иллюзий — супруга короля Демонов Ярости, и уважаемая покровительница Беттины. Они стояли прямо у входа в Луизианскую пивнушку, намереваясь войти внутрь.


Прищурившись, Беттина пыталась рассмотреть что-нибудь внутри, но по грязным заляпанным стеклам свисал балдахин из паутины. Интерьер был скрыт от глаз плотной пеленой: воздух был насыщен дымом от сигар, трубок для курения опиума, и от кальяна для марихуаны.


Бесполезно.


Беттина отвернулась от окна.


Перекинув великолепную гриву огненно-красных кудрей через плечо, Сабина сказала:


— Надо мной еще никогда не прикалывались так... плоско! Без изюминки. Ничего ночь только началась, — добавила она и провела острым наконечником своей перчатки по вагонке, покрывающей стены бара.


Салем, расположившийся в ошейнике Беттины пробурчал:




— Во-первых, Салем не ходит. Во-вторых? Мне все же хотелось бы попасть внутрь этого бара сегодня ночью. В-третьих, я бы предпочел стать предметом грязного лимерика, возможно со словами тунику задрать, член


и сосать.


— Откуда мы знаем, что находимся в нужном месте? — Спросила Беттина.


Две чародейки пытались разыскать Никс Всезнающую, которая незаметно


исчезла из Абаддона. Салем упал им на хвост, чтобы встретиться с кем-


то из своей фантомной сети шпионов... и разузнать что-нибудь об отравителе.


Они только что были перемещены сюда демоном из гвардии Руна, назначенным их охранником на сегодняшнюю ночь. Он ожидал их на стоянке, куря с другими водителями.


Под своей озорной кожаной маской, Сабина подкатила карие глазки.


— Естественно, мы в нужном месте. Никс лидер Вертаса, а это один из их притонов. — Подняв голову, она деликатно фыркнула. — Разве вы


не чувствуете запах самодовольства всех этих благодетелей внутри?


Сабина присоединилась к Вертас из-за обожаемого мужа-демона, Короля Ридстрома Хорошего; но это не означало, что она испытывала из-за этого радость.


— Как я выгляжу? — спросила Беттина. Зная, что может встретить здесь новых союзников, она позаботилась о своем наряде: облегающий топ расшитый золотыми нитями, нефритовая маска и соответствующий саронг. Пара золотых босоножек на каблуках... новый писк моды!.. завершали наряд.




Из ювелирных украшений на ней были: корона, ошейник, пара браслетов на предплечье, на бедро и браслет на щиколотку... все усилено оружием.


Это первое возвращение Беттины в мир смертных, и она была готова ко

всему, со своей останавливающей сердца силой наперевес...


Беттина как дура продолжала носить на шее цепочку со, спрятанным под топом, обручальным кольцом Дакийского. Но, увы, еѐ медальон вызова разделил судьбу медного колокольчика Салема — был переплавлен, навсегда потеряв контроль над ней.


Властно задрав подбородок, Сабина сказала:


— Ты выглядишь сносно... хотя и не так хорошо как я.


Патронесса Беттины была одета в черную мини-юбку, ботфорты и маску под цвет. Поверх огненно-красных локонов красовалась сине-золотая корона, усыпанная драгоценными камнями, подарок от Ридстрома. Еѐ бюстье из чистого золота было покрыто гравировкой в виде драконьей чешуи.


Не плохая работа, если я сама так говорю.


Ну, за исключением небольшого выскальзывающего фрагмента или двух.


Или четырех.


— Хотя я самая прекрасная, твои украшения лучше моих, — прищурилась Сабина. — Мудро ли затмевать покровительницу, Королева Сердец? — пританцовывая, она подтянула свое бюстье. — И ты взяла бы с меня в два раза дороже за этот предмет.


— Ничего не поделаешь, Трикси. — Салем подходил к своему партнерству в бизнесе очень серьезно. — Мы предоставляем первоклассную работу.




— Я на это надеюсь. Если тебе нравятся выскальзывающие фрагменты, —


вздохнула Сабина. — И, посмотрим правде в глаза, я так и делаю.


— Пока вы, птички, спорите, кто прекрасней всех на свете, знайте: это я. — сказал Салем. — Мой раскачивающийся член заставил бы вас обеих устыдиться. Так что если вы дамы закончили наводить лоск?..


—Тебе повезло, что ты мне нравишься, — торжественно заговорила Сабина,

— ты жадный до денег, матершинник, сильф мужчина-шлюха. Ах, да,


мне действительно нравятся в тебе эти вещи, — сказав это, она открыла дверь бара.


Когда они вошли, все взгляды посетителей обратились к ним: двое бывших сторонников Правуса в полном облачении Чародеек и невидимый сильф.


Все разговоры оборвались на полуслове. Даже старомодный музыкальный автомат прекратил играть в этот момент.


Сверчки.


Надменная Сабина прошла глубже внутрь помещения; Беттина, расправив плечи, последовала за ней.


Когда разговоры и музыка возобновились, Беттина просила у покровительницы:


— Ты всегда вызываешь здесь такую реакцию?


— Естественно, это одна из причин, почему я продолжаю возвращаться сюда, — ответила Сабина. — Я думаю об этом так: они глазеют на меня, потому что боятся; а раз боятся, значит уважают.




Беттина осмотрелась, отмечая что "У Эрола" обладает определенным шармом. Ллореанцы, казалось, наслаждались собой. Четыре феи занимались метанием дротиков с расстояния в добрых тридцать футов, целясь в доску ди аметром с пивную кружку.


У бара, несколько Ликанов около двадцати с чем-то лет глушили виски. Их одежда была перепачкана грязью и кровью; они кидали друг другу грязный мяч для регби. Красивый Ликан, немного старше остальных, прекращал любые споры угрожающим рычанием.


Музыкальный автомат играл музыку, которую Беттина обычно не слушала, но, по крайней мере, она выбралась из замка, чтобы отдохнуть... от вещей, напоминающих ей о Дакийском.


Например, ох, от всех.


Когда они проходили мимо стола, где сидели нимфы, Салем оживился; воротник Беттины начал звенеть.


— С тех пор, когда я в последний раз на ком-либо лежал, прошло столько времени, что я, наверное, снова стал девственником, — пробурчал он.


Беттина пыталась узнать от скрытного сильфа побольше информации о его проклятии. Из расплывчатых комментариев она догадалась, что он или был пойман на краже чего-то очень ценного... или пренебрег очень сильной женщиной.


Продолжая вибрировать от присутствия нимф, Салем забурчал:


— Если бы не бизнес, я бы занялся нырянием между ног и погружением в декольте. Но тогда это было бы неправильно.


Неправильно.




Развратно даже. Аморально.


Подавив улыбку, Беттина стала выглядывать черноволосую Валькирию.


— Я не вижу Никс.


— По крайней мере, мы сможем разузнать информацию о еѐ местоположении, — отвела Сабина, еѐ глаза светились целеустремленностью. Она отчаянно предпринимала попытки спасти свою сестру Меланте от Врекенеров. И была полна решимости, найти прорицательницу, чтобы та помогла найти... Дакийского.


Среди Чародеев ходили слухи о Принце Теней —


«Воздерживающемся», который «ради удовольствия» охотится на Врекенеров и «на досуге» совершает экскурсии в Скай-Холл. Во все планы по спасению сестры, Сабина включалаТреана.


Беттина искала Валькирию по более корыстным причинам. Если это существо с заостренными ушами уже вмешивалось в еѐ жизнь и дела Абаддона, то Беттина хотела знать, почему она... перестала это делать.


Я была так близка к жизни с Дакийским.


— Кто-то здесь должен знать, где найти Никс, — сказала Сабина. — Если они откажутся поделиться информацией, мы сможем провести полевые испытания нашего оружия. — Она взглянула на одно из последних изобретений Беттины: складной жезл, заряженный силой останавливающей сердца.


— О, нет-нет. Ты должна хорошо себя вести. Если твой муж узнает, что ты здесь... — поправляя свою маску, напомнила ей Беттина.




Сабина не слушала. Она остановилась у одного из столов и, нахмурившись, спросила у сидящих за ним демонов:


— Мне интересно, почему вы сидите за моим столом.


Если Моргана походила на гипнотизирующую змею, гигантскую королевскую кобру непостижимой силы, то Сабина казалась лоснящейся дикой кошкой, очаровательной, но смертельно-опасной. И она только что махнула своим хвостом.


Здоровенные демоны, одетые в кожаные куртки с нашивками УСТРАНЕНИЕ УПЫРЕЙ НОВОГО ОРЛЕАНА... очевидно свидетельствовавшие о трудной и опасной работенке, устроили перепалку в пивнушке, стараясь побыстрее смыться от Сабины.


Сила Королевы Иллюзий могла сравниться разве что с еѐ смертельной репутацией.


Салем услужливо использовал телекинез, очищая стол от скорлупы арахиса.


— Леди...


Когда они сели, Сабина сказала:


— Ридстром даже не знает, что меня нет. Он сейчас устанавливает подпорки на поврежденной дамбе, самоотверженно спасая демонские жизни.


Должно быть это так замечательно... когда у тебя дома есть горячий, обожающий тебя король, который энергично участвует в общественных работах. Беттина не понаслышке знала, как тяжело быть единственным правителем; сейчас, когда в Абаддоне происходила смена Ллореанского курса, жизнь в королевстве легко могла стать сумасшедшей.




Было бы неплохо, если бы рядом с ней был партнер...


— И, кроме того, — сверкая глазами, продолжила Сабина, — мне бы не потребовалось быть здесь, если бы ты не прогнала одного таинственного вампира, который знает путь в Скай Холл.


Беттина никогда не искупит этого. Когда она рассказала Сабине... которая много знала о вампирах... о своих отношениях с Треаном, покровительница


фыркнула:


«ты позволила ему заявить на себя права, но отказала в укусе?»


Дакийский так стремился доставить Беттине удовольствие и успокоить еѐ страхи, что согласился подождать, пока она не будет готова.


Сабина постаралась объяснить:


«Ты помнишь ощущение пустоты, когда осталась без своей силы? А теперь представь, как бы ты страдала, если бы она отсутствовала на протяжении жизней, но, в конце концов, ты смогла бы получить еѐ обратно по чуть-чуть...


из шеи своего партнера. К сожалению, он просто не чувствовал себя удовлетворенным», — а затем нанесла Беттине смертельный удар: «для него отрицание инстинкта укусить, как для тебя отказаться от необходимости творить. Не удивительно, что он в итоге сошел сума и бросил тебя».


Теперь, когда Беттина узнала больше о вампирах, еѐ чувство вины возросло...

как раз когда она увидела проблеск надежды в их будущем.


Затем она вспомнила, что все еще не могла найти его.


К столу приблизилась официантка оборотень.


— Что вы будете?




— Очевидно, что мы — Чародейки, — красуясь, Сабина указала на себя. — Следовательно, мы бы насладились чародейским вином.


— Ничего не выйдет.


Сабина приподняла рыжую бровь.


— У вас нет? Поговори-ка с Эролом, оборотень. У него должна быть бутылочка на экстренный случай, для меня... потому что когда я прихожу, это экстренный случай.


Когда официантка понеслась прочь, Сабина посоветовала ей:


— И никогда не перечь мне снова.


Возвращаясь к делу, Сабина спросила Беттину:


— У тебя все еще нет причин ожидать, что твой вампир вернется?


— Не знаю. — Нет ни одной причины.


— Возможно? — Никогда.


Салем фыркнул.


— Вамп, в сущности, сказал ей: «Сейчас поворотный момент в моей жизни, и мне нужно некоторое пространство». Конечно, он именно имел это и имел в виду, когда указывал на нее окровавленным мечом и ревел: «Я отвергаю тебя!» перед всем королевством. Беттина посмотрела на свой воротник. Но потом призналась:




— Думаю я, вроде как... сломала его.


Думая о Дакийском все последние недели, она начала сравнивать его сметал лом под нагрузкой. Отсутствие крови и сна — с давлением и воздействием высоких температур. Видимо, отрицать его инстинкт укусить еѐ — стало коррозией.


Еѐ просьба о помиловании? Удар молота кузнеца.


Сломан.


Глядя на расстроенное лицо Беттины, Сабина сказала:


— У нас с Ридстромом тоже были кое-какие препятствия на пути. Наши романтические отношения начались с того, что я приковала его в подземелье и сексуально мучила. И все же нам удалось это преодолеть.


— Вы не сделали фотографий? — усмехнулся Салем.


— Ридстром не выпускал тебя из поля зрения, пока вы не были связаны, —


заметила Беттина. — Я даже не могу найти своего мужчину, чтобы работать над прошлым.


Официантка вернулась с бутылкой вина и изящными хрустальными бокалами. Еѐ рука дрожала, когда она наливала напиток.


— Эрол с-сказал — это за счет заведения.


Сабина посмотрела на нее.




— А почему бы и нет?


Прежде чем очертя голову убежать, официантка отступила на три шага назад, как и следовало перед королевскими особами... какой и была Сабина.


— И говоря про за счет заведения, — буркнула Сабина, поднимая бокал, —


за все украшения оплата отсутствует до тех пор, пока отсутствует моя сестра


— Ты хочешь, чтобы наше молодое предприятие всплыло сиськами вверх?—


вспылил Салем. — Это называется издержки, Чародейка... — Он замолчал.

— Ой! Я вижу моего информатора. Пойду быстренько почешу языком.


До того как Беттина смогла спросить что-либо еще, он исчез.


—Мне нравится склонность к жадности у твоего фантома, — без тени сарказма сказала Сабина. — Очень милый корыстный парень. — Она осмотрела помещение еще раз, встретившись глазами со старшим Ликаном у бара.


Бросив своим приятелям предупреждающий взгляд, он начал пробираться к ней сквозь толпу.


Не удивительно. Сабина очень привлекательная.


И все же пара молодых Ликанов подняли свои бокалы за Беттину. Она махнула им рукой и улыбнулась, размышляя:


«и почему я не могу влюбиться в молодого горячего шотландца?»


Простого щенка, который любит приносить мячик для регби?




Когда Ликан подошел к их столу и опустил свою высокую фигуру в кресло рядом с Сабиной, Чародейка слегка приподняла бровь.


— Монро МакРив, собственной персоной.


Она знает этого великолепного волка? Загадочно-привлекательный, с мужественными чертами лица и глазами цвета расплавленного янтаря. Но выражение его лица было суровым. Он выглядел таким же обеспокоенным, как Кас в тот день, когда покинул Рун.


Монро кивнул Сабине.


— Чародейка. — Затем сексуально приподнял подбородок на Беттину. — А ты?


— Беттина Королева Демонов Смерти, — это никогда не устареет.


Монро кивнул ей, и повернулся к Сабине.


— Ты все еще не нашла свою сестру? — спросил он с заметным шотландским акцентом.


Да, Беттина действительно нуждается в горячем молодом парне с шотландским акцентом. Причем в самое ближайшее время. Печальная часть знакомства с сексом?


Желать его постоянно, даже когда на это нет никаких шансов.


Беттина решила, что если когда-нибудь сможет забыть Дакийского, то обязательно предпримет несколько пробных попыток.


Сабина отрицательно покачала головой.




— Местоположение моей сестры до сих пор не установлено, — сказала она, выразительно взглянув на Беттину. — Мы надеемся на помощь Никс.


— Всего наилучшего. Я охотился на нее и здесь, и там в этом мире. Слышал, что у нее есть лист регистрации длинной в милю. Нет, правда, он должен быть больше пяти тысяч футов в длину.


— Ты искал помощи со своим близнецом? — спросила Сабина.


У этого красавчика есть брат-близнец?


— Я слышала, Уильям еще не полностью оправился от пыток.


Выражение боли мелькнуло на лице Ликана, его янтарные глаза стали слегка голубыми.


— Нет, Уилл еще не восстановился.


Беттина знала, что злые люди из Ордена похищали и ставили эксперименты над сотнями бессмертных, прежде чем все их узники сбежали. Неужели сестру Сабины — Меланте — тоже пытали?


Обсуждая своих брата и сестру, Сабина и Монро перешли на шепот. Чувствуя себя сторонним наблюдателем, Беттина развернулась на стуле и стала рассматривать обитателей бара — членов великой армии Вертас. Внутри было очень много интересных видов ллореанцев, разных цветов и оттенков.


Еѐ внимание привлекла задняя часть бара, где на кушетках расположились обнимающиеся парочки. Демон и нимфа были очень заняты, лаская друг друга и страстно целуясь.


Дакийский невероятно целуется, его твердые губы восхитительны. Беттина вздохнула. Кого она обманывает? Она никогда не забудет его.




Она останется верной ему.


Как всегда еѐ очень интересовало, чем он занимается. Пытался ли он вернуться в Дакию? Или забыл об этом и начал жизнь с нуля?


Ничто не мешает ему найти другую женщину, и жениться на ней. Если

Беттина думала что ревнует Каса, то мысли о

Дакийском,

занимающемся любовью с какой-нибудь

великолепной

вампиршей,

вызывали у нее бесконтрольные вспышки силы.


Прежде чем Беттина смогла обуздать свои чары, еѐ руки засветились. Ее собственное сердце колотилось в груди. Великолепно. Непреднамеренное использование колдовства в мире смертных.


— Сабина, нам пора закругляться. — Беттина была готова встретиться лицом к лицу с Врекенерами, если выброс силы их привлечет, но лучше этого все-таки избежать. — Я должна вернуться в Абаддон.


Даже Сабина, много веков сражавшаяся с Врекенерами, старалась держаться от них подальше. По крайней мере, так оно и было, пока не похитили Ланте.


Прищурившись, Монро повернулся к Беттине, с проблеском узнавания.


— Ты сказала Абаддон?


О, мальчик, я догадываюсь, к чему ты клонишь.


Кажется, все в Ллоре слышали о турнире.


— Да. Радужки его глаз тут же стали неестественно-синими.




— Мой клан слышал рассказы о том, что происходило в вашей демонархии,— прорычал он. — Один из нас был обезглавлен там, не так ли? Один из новообращенных?


— Да, — просто сказала Беттина, переняв эту привычку у вампира.


— Обращенный человек или нет, он обладал Инстинктом. Это сделало его нашим братом.


С болью, Беттина вспомнила последнее слово Ликана: «Брат».


— Есть причины, которые могут остановить нас от мести Абаддону? — рыкнул Монро.


— Он заключил безвозвратный кровный договор, — спокойно ответила Беттина, в еѐ ладонях под столом начала светиться, готовая сорваться в любую секунду, сила; Монро провел ладонью по груди, несомненно, интересуясь, почему его сердце начало заикаться. — После этого не было ничего, чем мы могли бы ему помочь.


Сабина смотрела на их перепалку, словно демон на напавшего кобольда.


— Кто обратил его? — потребовал Монро.


— Секта колдунов, называемая Те-Кого-Лучше-Забыть. Я довольно долго не могла заставить их убраться из моего королевства.


— Колдуны, —


Ликан скривился от отвращения, оголив удлинившиеся клыки. Ни для кого не секрет, что Ликаны не доверяли волшебникам.




— В знак доброй воли между нашими королевствами, — сказала Беттина, — я предоставлю тебе информацию, которую мы собрали на них. Кажется, они увеличивают численность вашего вида, превращая людей, которых используют как рабов, в Ликанов. Мы также знаем, где находится их сфера.


— Рабов? — Черные когти Монро вонзились в стол. — Мой клан знает, как найти Забытых.


—Хорошо. В таком случае ты можешь отомстить тем, кто это


заслужил. И это все, что я скажу по данному вопросу, — добавила она, только потому, что она могла.


—Удачной охоты, — пожелала Сабина, когда Монро, вскочил на ноги, с грохотом отодвинув стул.


Он выкрикнул пару слов на гэльском своей компании у бара. Похоже на приказы.


Молодые Ликаны отреагировали агрессивно: их глаза вращались, образ волко-подобного существа преобладал над человеческим.


Когда они выскочили из бара, Беттина поймала себя на мысли: «Мне почти жалко Тех-Кого-Лучше-Забыть».


Сабина обернулась к ней, приподняв бровь.


— Ох, Монро только что крикнул с парковки, упомянув что-то о желании вернуть свои яйца. Что с тобой случилось?


Беттина пожала плечами.




—Ты стала очень уверенной, и больше не боишься меня. Какой напрашивается вопрос? — Сабина напряженно вглядывалась в нее, — я теряю хватку? Или ты, наконец, нашла свою?


— Возможно, и нашла. — Точно нашла.


Беттина чувствовала себя комфортнее и увереннее, когда сама диктовала правила.


Но щемящая пустота от утраты силы сменилась болью от потери вампира.


Он стал ее первой любовью. Он может стать и последней.


Почему Треан Дакийский не стал еѐ преданным горячим королем,

участвующим в общественных работах и спасающим жизни демонов...


Прямо на глазах, пелена табачного дыма в баре начала трансформироваться, меняя свою плотность вокруг предметов. Ллореанцы забеспокоились. Группы существ, смешиваясь, опрометью бросились к выходу из бара.


—Что происходит? — требовательно спросила Сабина.


Беттина больше не видела Чародейку из-за тумана. Присмотревшись повнимательней, она увидела, что ее кожа мерцает.


Значит это вампир.


— Он... здесь.


Беттина вскочила на ноги и обернулась.




Дакийский!


Он стал еще бледнее, и худее, чем в последний раз, когда она его видела. Одет Треан был, как всегда, во все черное, словно жнец в длинном кожаном плаще. Губы поджаты, глаза черные от эмоций.


Ярость? Жажда крови? Похоть?


Все что она знала наверняка — он собирается захватить еѐ. Мужчина-вампир в самом расцвете сил пришел за своей Невестой.


Дакийский исчез.


Нет, подожди...


Сильные руки обхватили сзади Беттину, обволакивая еѐ его запахом и теплом.


— Соскучилась по мне, Невеста? — прохрипел ей на ухо Треан.


* * * * *


Сквозь туман Треан рассматривал Беттину: еѐ смелые шелка и украшения. Демонического вида корона украшала блестящие косы. Темно-зеленая маска оттеняла цвет еѐ глаз.


Ему пришлось признать, что она стала еще красивее, чем когда он видел еѐ в последний раз.


Жизнь с Каспионом шла ей на пользу.


От этой мысли, Треан сжал еѐ еще сильнее.




Сейчас она теплая и дрожащая в его руках. Где и останется.


Прежде чем переместить Беттину в Дакию, Треан оглянулся на еѐ спутницу-чародейку. Женщина тщетно вглядывалась в туман, не в силах ничего разглядеть, но явно была восхищена.


— Повеселись, Беттина! Вы двое встретитесь здесь со мной через час...


Треан нахмурился, и переместил свою Невесту в свой дом.


Оказавшись в его покоях, Беттина отстранилась. То как она смотрела на его глаза, подсказало Треану, что они все еще черные.


— Куда ты забрал меня? — с выражением нарастающего ужаса она осмотрелась в его доме, а затем бросилась к открытому балкону. Взглянув на город, Беттина покачнулась. — Я-я в Дакии?


— Да.


Не оборачиваясь, она вскрикнула:


—Почему?


— Меня приняли обратно. Как и мою Невесту.


—К-как ты посмел притащить меня сюда!


В тысячный раз Треан представил себе еѐ взгляд, когда она передала ему тот проклятый кубок.




— Легко. — Переместившись к ней за спину, он вдохнул еѐ запах. — Ты принадлежишь мне. Пришло время забрать то, что принадлежит мне по праву.


Глава 47


В суматохе бара вампиру,

оказалось, очень легко

заманить

Беттину

в ловушку: он отделял ее от

толпы, словно вымывая

крупицы

золота из

мчащегося потока, чтобы забрать ее в... Дакию.


Место, куда иностранцы могли въехать, но никогда не могли оттуда выехать. Да, Беттина хотела поговорить с ним... но не ценой своей свободы!


Как только потрясение начало отступать, Беттина пересекла огромную украшенную золотом комнату и вышла на балкон. Облокотившись на перила, она в замешательстве смотрела на все, что описывал Дакийский, рассказывая ей о своем доме.


Парящие пещеры, клочья тумана, вырезанные из гор здания. Гигантский, мерцающий преломленным светом, висящий надо всем кристалл. Неподалеку стоящий, как часовой, пустующий замок из черного камня.


Дакийский действительно перенес еѐ в легендарную Сферу Крови иТумана.


Разозлившись, Беттина резко обернулась и уткнулась взглядом в его грудь. Он стоял в нескольких дюймах от нее, так близко, что ей пришлось задрать голову, чтобы встретиться с ним взглядом.


Настолько близко, что еѐ окутал его вызывающий зависимость запах.


До сих пор превращающий в кашу все мысли в голове Беттины.




Треан хотел было что-то сказать, но передумал; он выглядел столь же запутавшимся и жалким, как и Беттина последние несколько недель.


Его мысли тоже превратились в кашу?


С одной стороны Беттина была возмущена поведением Дакийского; с другой

—потрясена тем, что они сейчас вместе.


Я с ним; он здесь, рядом со мной.


Нет, он похитил еѐ. Конечно, в глубине души Беттина хотела, чтобы он пришел за ней... но никогда не представляла себе такого воссоединения. Почему он просто не пришел за ней, с пресловутой шляпой в руках, прося дать ему еще один шанс? Даже если и не со шляпой в руках... мог бы просто посмотреть на нее пристальным взглядом, словно признавая, что есть некоторые проблемы, которые им надо решить?


Как быстро она бы уступила ему. Нееет же, он должен был похитить еѐ, с


сумасшедшим блеском во взгляде! И притащить в сферу с дорогой в один конец? Как раз тогда, когда она получила передышку в правлении Абаддонцами?


—Ты глубоко заблуждаешься, если считаешь, что я собираюсь остаться здесь. Или ты переместишь меня назад или я... — краем глаза заметив металлический блеск, Беттина замолчала. Его огромная коллекция холодного оружия! — Или я...заберу каждый из этих предметов с собой?


Копья, булавы, топоры, длинные мечи, щиты, клинки. Оружие было разложено группами, разделенными на эпохи. Сияющее. Бережно хранимое в золоченых футлярах.


Словно монумент растерзанной плоти?


Ей понадобится как минимум несколько дней, чтобы изучить все детали.


Когда Беттина наконец-то смогла оторваться от созерцания коллекции, она осмотрелась, изучая покои Дакийского. Перед огромным камином стоит




одинокое кресло с множеством книг вокруг. Ленивый огонь освещал роскошный интерьер. Картины, развешенные на стенах; кажется, только что она узнала несколько... печально-известных пропаж?


Один коридор из гостиной вел в крыло с множеством книжных полок. Другой — в спальню, где девушка заметила... покрытую мехами, кровать. Библиотечное логово вампира.


— Осмотрись здесь, — грубо сказал ей Треан. — Ознакомься с новой

обстановкой. У нас впереди вечность...


* * * * *


Даже не смотря на свое смятение, Треан почувствовал гордость за свой дом и богатство, которые его Чародейка так очевидно оценила.


Он стал выше от того, что смог поразить еѐ. Раньше, он ничего не смог бы принести в их союз... кроме поискового кристалла и единственного меча. В будущем они смогут пользоваться богатством, которое предоставит он.


После того, как похитил Беттину, Треан признал, что этот план оказался просто гениальным.


Странно, что такой безумец, как Лотэр, учит меня быть вампиром.


Треан задался вопросом: чему еще мы — Дакийцы можем научиться?


— Когда мы, наконец-то, поговорим о том, что произошло во время финальной битвы? — спросила Беттина, откидывая за спину длинные волосы, словно собираясь о чем-то спорить. — Ты должен понимать, почему я сделала то, что сделала.


— Что ты сделала совершенно очевидно!


— Я не думала, что ты сможешь так быстро избавиться от яда.




У Треана от изумления отвисла челюсть. С такой наглостью признается в содеянном?


— Окажись я снова в похожей ситуации, я бы сделала то же самое!


— Что? — зарычал Треан, врезав кулаком в соседнюю стену. Здание содрогнулось.


Странно, но Беттина даже не вздрогнула, просто смерила вампира, метающим молнии, взглядом.


— Очевидно, ты по-прежнему не в себе. Я не собираюсь поступать с тобой ни на грамм лучше теперь, чем во время нашего последнего разговора. Ты должен вернуть меня домой, Треан.


— Я еще не закончил, Невеста. — И никогда не закончу. — Как ты мне однажды сказала: смирись.


— Я не собираюсь, против своей воли, находиться здесь!


— И что ты собираешься сделать, чтобы остановить меня? — изумленно вскинул брови Треан.


— Ты забываешь, что моя сила вернулась, — свет засверкал в ее поднятых ладонях.


— Ты думаешь, я когда-нибудь смогу это забыть? — Приблизившись к ней, Треан навис над Беттиной. — Сделай это, Чародейка! — Он прижался грудью к еѐ ладоням. — По крайней мере, мое сердце почувствует что -то отличное от нынешнего убогого состояния. — Остановившееся сердце, потерянное сердце.




Какое это имеет значение?


Вздернув подбородок, Беттина сильнее прижала к его груди ладони. Треан почувствовал, исходящий от них жар, и приготовился ощутить вспышки боли.


Беттина не сделала этого, она просто опустила руки и разочарованно выдохнула.


— Ты стесняешься использовать свою силу, чтобы помочь себе? Тем не менее, с легкостью использовала еѐ, защищая демона.


— Конечно, я защищала его! И всегда буду, если смогу.


— Он не может хотеть тебя так, как я... никто не может! — оскалившись, прошипел Треан


.


— И даже если ты поступишь со мной еще хуже, чем уже поступила, я все равно приду за тобой.


* * * * *

Прежде чем Беттина успела отреагировать

на его

непонятные

обвинения, Дакийский схватил еѐ за талию и переместился.

Мгновение спустя она ощутила себя лежащей на

мехах. Он

перенес еѐ

на свою кровать?


—Вампир, остановись! Подумай, что ты делаешь!


Он и не думал останавливаться; зажав еѐ руки над головой, Треан опустился на нее.




Когда он лицом прижался к еѐ лицу, и кажется начал дышать ею, Беттина смотрела мимо него на сводчатый потолок.


Его запах взывал к ней... его кожа, его потребность... девушка обнаружила себя, отвечающей на его страсть. Боги, как же она скучала по нему!


— Я-я не понимаю, что происходит. — Возможно, если бы у нее был опыт в отношениях, или с вампирами в целом, Беттина смогла бы расшифровать намеки Дакийского, его дикие эмоции. — Я не понимаю ничего из происходящего.


— Ты должна понять одно: я никогда не позволю тебе уйти.


Некая слабая ее часть затрепетала от его слова. Но


...


— Ты не можешь просто держать меня здесь. У меня есть королевство, которым необходимо править.


— Не могу? Возможно, я не сделал бы так, останься во мне хоть капля чести. Ты содрала с меня все до костей, женщина. У меня не осталось ничего, кроме боли и потребности. И Тени.


— Ты забрал меня сюда, чтобы наказать?


— Да! Нет. — Треан терся бедрами меж ног Беттины, задрав еѐ юбку до талии. — Я пойму это, когда окажусь внутри тебя.


Также как когда-то в его шатре, девушка чувствовала, как эрекция вампира упирается в еѐ трусики. Против воли, еѐ лоно увлажнилось, подготавливаясь для его члена.


— Я не хочу тебя...только не так.




Треан отодвинулся от Беттины, но продолжил удерживать еѐ запястья.


— Черт возьми, Беттина! — свободной рукой он обхватил затылок девушки, пытаясь поймать еѐ взгляд. — Предпочти меня ему! Желай меня!


Предпочесть Касу? Я это уже сделала!


Прежде чем она успела бы придумать язвительный ответ, вампир заорал:


— Что я должен сделать? Блять, ответь мне! — он задел маску Чародейки, частично заслонив ей обзор.


— Отпустить мои руки! — поскольку вампир этого не сделал, она потерлась плечом о край маски, возвращая еѐ на место.


В одну секунду он вдруг изменился. Радужки его глаз становились то черными, то зелеными; отпустив Беттину, Треан осторожно одернул еѐ юбку.


Затем со стоном страдания, он уткнулся лицом в еѐ шею, и начал снова и снова молотить кулаком по подушке.


— Я не могу сделать тебе больно, — выдохнул он. — Даже сейчас, не могу.


— Хотя, видимо, хотелось бы? — вспылила Беттина. Она не заслужила такого обращения! Кажется, он совершенно еѐ не слышит.


— До тебя, я был бесчувственным чурбаном, — прошептал он ей на ушко. Словно не в силах сдержаться, он поднял голову и провел губами по еѐ щеке.


— А с тобой? Я никогда не боролся со столь сильной похотью, никогда не испытывал столь всеразрушающей ярости. — Дакийский чередовал грубые




слова с нежными поцелуями еѐ виска. — Я никогда не испытывал такой боли. — Поцелуй в уголок губ Беттины. — И не любил так сильно.


— Любил? —


Дакийский всегда говорил о судьбе, кровной связи и Невесте. И никогда не упоминал о любви!


Он посмотрел на Беттину завораживающим взглядом.


— Я ненавижу то, что ты сделала. И продолжаю любить тебя. — С горьким проклятием, словно сказал что-то лишнее, он отстранился от нее. Отвернувшись, вампир сел на край постели, уронив голову на руки. — Я не отпущу тебя,dragă . Ты останешься со мной в этой преисподней, пока твоя другая жизнь не станет лишь воспоминанием.


— Остаться с тобой? — резкими движениями, выдававшими еѐ раздражение, она поправила свою одежду. — Учитывая то, как ты относишься ко мне? —


Он бросил еѐ, потом похитил... ни разу не объяснив своих действий и не позволив Беттине объяснить свои.


— Ты злишься на меня? — поднял голову вампир. — Ты неоднократно предавала меня! А потом, вдобавок ко всему, использовала свою силу на мне... на мне. Видимо я стал последним, кто узнал, что ты вернула еѐ!


— У меня не было выбора, кроме как использовать еѐ. А что сделал ты? Ты унизил меня перед моими подданными! Не говоря уже о том, что ты сделал с Каспионом.




— Как ты смеешь произносить его имя в моем доме? — ледяным, полным злобы голосом, заорал вампир. — Я виню его в твоем предательстве. Это он уговорил тебя пойти на это. Ты сама никогда бы не предала меня.


— Он здесь ни при чем! Я не знала, что делать! Я волновалась за тебя.


Замедленная реакция.


— Поэтому ты отравила меня?


— Мне пришлось... подожди. Что?


— Ты вручила мне гребаный кубок с кровью, высыпав в него яд из кольца, которое всегда носила.


— Вампир, ты веришь, что я отравила тебя? — ахнула Беттина.


Глава 48


Когда Треан увидел еѐ ошарашенное выражение лица, в его груди затеплилась надежда.


Конечно, логика напомнила ему, что Беттина с Каспионом имели и средства, и мотив, и возможность.


Ты убеждаешь себя, потому что очень сильно хочешь еѐ.


— Если не ты и не демон, тогда кто осмелился?


—А как на счет твоих кузенов, которые всегда пытались убить тебя! — заорала Беттина.




— Они бы никогда не поступили так бесчестно.


— А я значит поступила?


— Вы оба ошибаетесь, — нараспев протянул Салем на ухо Треану.


— Сильф! Ты последовал сюда за Беттиной? — И остался? Когда я собирался взять еѐ?


— Я переместился в еѐ ошейник за долю секунды до появления твоего тумана. Затем понял, что ты собираешься пленить еѐ, так что последовал за вами, желая убедиться, что ты не причинишь ей вреда. — Призрачный силуэт сильфа мерцал, словно от волнения. — Ты знаешь, как долго я жаждал попасть сюда?


Беттина выглядела столь же озадаченной, как и Треан.


— Салем, почему мы оба не правы? Кто это сделал?


— Оруженосец вампира! Не больше двадцати минут назад один из фантомов рассказал мне, что слышал, как молодой вампир хвастался, что отравил крысиным ядом кровь в графине Дакийского. — Судя по всему, Салемобращался к Треану: —Кажется, вампир Орды, которого ты убил, был его отцом. Малолетний мудак не мог убить тебя за пределами ринга, но мог навредить тебе перед боем, чтобы Каспион получил твою голову.


Чертов оруженосец отравил меня? Этот без-пяти-минут-покойный вампир?


Значит, не Беттина.


Глаза Треана расширились, сердце начало бешено колотиться. Не Беттина!




— Эта новость... приятная, — выдавил он, крайне преуменьшая. — Теперь, прочь отсюда.


— Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Величество, — усмехнулся Салем. Начну с экскурсии по Сфере Крови и Тумана…


— Я не имел в виду королевство!


Салем уже исчез. А Треан не мог злиться от чувства облегчения, переполнявшего его.


— Ты действительно думал, что я могла так поступить с тобой? — тихо спросила Беттина.


Треан переместился на край постели, садясь рядом с ней и едва сдерживаясь, чтобы не перетащить еѐ к себе на колени.


— Беттина, прости меня. Я думал, демон повлиял на тебя.


Чародейка подтянула колени к груди и отвернулась.


— Кас хотел победить тебя сам, без посторонней помощи. Он верил, что сможет это сделать, пока ты не слетел с катушек.


Она никогда не простит мне этого.


— Я... не знал.


— В ту ночь я поняла, что испытываю к тебе нечто более глубокое, чем я когда- либо чувствовала раньше, — тихо сказала она, с таким сожалением, словно говорила о чем-то давно потерянном, чего уже никогда не вернуть. —




Я видела, что ты отравлен, и думала, что спасаю твою жизнь. — Она невесело рассмеялась.— Верила, что, наконец-то, в состоянии чем-то помочь.


Она всего лишь хотела спасти меня?


Треан попытался что-то сказать, несмотря на ком в горле. Не получилось.


— Я осознала, что Кас не больше, чем мой лучший друг — единственный, кем я всегда буду дорожить. Я признала, что мои чувства к тебе совершенно другие. А ты отвернулся от меня, унизив нас с Каспионом.


Итак, когда мы, наконец-то, оставили демона в прошлом, я проебал свой шанс?


— Я говорила тебе, что ты получишь


всѐ, и

просила

лишь не причинять ему вреда, — продолжила

Беттина.

Думаю,

наше взаимоуважение вылетело в окно, когда ты начал


подозревать меня в своем отравлении.


Треан вздрогнул.


— Коронация стала для меня мучением. Каждый принял тебя, как своего короля, а, когда ты оставил меня, они подумали, что для этого были серьезные причины!


Она и так чувствовала себя самозванкой в Абаддоне, а он сделал так, что ей стало ещѐ хуже.


— Беттина... — Как объяснить ей то, что творилось у него в душе? Если в голову не лезет ни одной мысли? Инстинкт мучительно одолевал Треана.




— Я сумела «реабилитировать» свою репутацию, но Кас не был так удачлив. Он стал изгоем и был вынужден уйти. Он отправился в Сферу Потерянных Лет.


Значит, Каспион отправился в ад.


Я совершенно точно проебал все свои шансы.


Как загладить вину? Как…


Прищурившись, Треан снял со своей шеи кристалл.


— Это будет принадлежать ему.


Беттина недоуменно посмотрела на Треана.


— Прости?


— Каспион охотник? Я собираюсь возместить ему причинѐнные неудобства.


—Ты сделаешь это? — Беттина наклонила голову. — Ведь эта вещь из поколения в поколение передается по наследству в твоем доме? — Треан взял еѐ руку и положил кристалл на ладонь, закрывая над ним еѐ нежные пальчики.


* * * * *


Беттина посмотрела сначала на кристалл, потом на Дакийского. Никогда раньше она не видела, чтобы мужчина испытывал такие муки, словно его выпотрошили, и он медленно умирал.




— Вампир, я ценю этот жест, но не могу это принять, — сказала Беттина, возвращая ему кристалл. — Пожалуйста, забери его обратно.


Нахмурив брови, Треан неохотно сделал это; его потрясение, казалось, усилилось, словно она снова отвергла его.


— Я имею в виду: ты должен обдумать такое решение.


— Обдумать? Беттина, я не могу думать. Вместе с моей жаждой жизни, логика и разум тоже исчезли. Я уже го ворил: все, что я могу делать — это чувствовать. А у меня очень мало опыта… в чувствах.— Что произошло в промежуток времени между утром, когда мы занимались любовью, и закатом в палатке?


— Я не знаю, как всѐ произошедшее объяснить даже себе, если это вообще возможно.


— Постарайся.


— Во время турнира я испытывал невероятное... давление, — сбивчиво начал рассказывать вампир. — И оно всѐ продолжало расти.


— Какое давление?


— За одну неделю, я на себе прочувствовал нападение на тебя, что наполнило меня невообразимым гневом. Мне же осталось только убивать и истязать твоих врагов. Я должен был убить Гурлава, не пролив при этом ни капли его крови. Я думал, что буду сражаться с Каспионом до гибели одного из нас... и что потеряю тебя, даже если выживу. А когда мы занимались любовью, я подавил свой... инстинкт.


Инстинкт отметить еѐ. Как и говорила Сабина.




— Я потерял много крови, сражаясь с первородным, и в течение дня мне становилось все хуже. Потом пришла ты, и начала демонстрировать, как дорог тебе Каспион. Я думал, что сделал все правильно в стремлении отбить тебя у него; отрицая свою сущность ради нашего будущего, я старался завоевать твою любовь.


Беттина наконец-то начал понимать, как тяжело ему было, сколько удивительных подвигов он совершил за столь короткий промежуток времени. Давление, которое ему пришлось вынести, сломило бы и двадцать о бычных Дакийцев. Треан и сейчас выглядел не очень хорошо, скорее всего, о н пилнедостаточно крови, чтобы подкрепить свои силы.


— Ревность свела меня с ума. Ты была права: я не слышал тебя. Сейчас я это понимаю. Меня приводило в ярость даже простое упоминание его имени.


— Почему? Я думала, что ясно дала тебе понять — Каспион просто мой друг. Я занималась любовью с тобой, Треан. Несомненно, ты понял, как я отношусь к тебе. Я верила, что через несколько часов мы


поженимся.


— Я понимаю это сейчас, но, клянусь богами, не тогда! Ревность... Я постоянно вспоминал нашу первую ночь. У меня перед глазами стояла ты с Каспионом, я представлял, как именно он бы наслаждался тобой, если бы ты когда-нибудь пошла к нему. Это сводило меня с ума... Стиснув зубы, вампир замолчал.


Беттина попыталась представить, что ему пришлось пережить. Как бы она чувствовала себя, если бы Треан радушно принимал еѐ в своей постели, а потом обнаружилось, что каждое его прикосновение, каждый поцелуй предназначались другой женщине.


Ревность обожгла ее от одной лишь мысли об этом.


— Во время сражения я понял, что отравлен, и вспомнил, как ты подала мне кубок с кровью. Я решил, что ты сговорилась с Каспионом.




Он сжал лоб ладонями.


— Я подумал, что ты выйдешь за него замуж, и, что я потерял тебя навсегда. Я жаждал наказать его. Я не мог вынести даже мысли о том, что ты не будешь моей, — и тихо добавил, — держу пари, что и сейчас не могу.


— Если бы я тогда позволила тебе выпить моей крови, ты бы вел себя иначе?


— Это никоим образом не твоя вина. А всецело моя.


— Это помогло бы тебе перебороть замешательство и агрессию?


— Неважно, в каком я был состоянии, как я мог заподозрить тебя?


Как? Беттина вздохнула.


Быть может потому, что я ношу кольцо с ядом; я обладаю внушительной коллекцией этих самых ядов; я держала в руке «дымящийся пистолет» в виде кубка; а мой лучший друг оказался с тобой на арене.


Внезапно он обхватил ладонью ее затылок.


— Беттина, я думал... я, действительно, думал, что всѐ делаю правильно. Я просто хотел сделать всѐ идеально ради тебя.


Услышав, насколько подавленным тоном он говорил, Беттина осознала, что между ними еще не всѐ кончено. Ее горе от того, что она потеряла его, начало испаряться.


Беттина увидела все произошедшее в совершенно новом свете. Кас жив, она— свободная королева, обладающая властью, позволяющей ей




действовать более чем в одном направлении… и этот великолепный, сексуальный Дакиец, выглядящий так, словно едва сдерживается, чтобы не притянуть еѐ к себе и не начать целовать до тех пор, пока она не решит никуда его не отпускать.


И она не отпустит.


хочу его больше всего на свете.


в последние дни Беттина из Абаддона получает все, что пожелает.


Глава 49


Схватишь ее, Треан? Схватишь за затылок?


Мысленно проклиная себя, он отпустил еѐ и отвернулся, стараясь сохранить здравый рассудок. Успокаивая свои лихорадочные мысли.


Единственного взгляда на неѐ хватило, чтобы завопили его инстинкты. Даже зов сирены слабее призыва сексуальной, маленькой жилки пульса его


Невесты.


— Я не могу злиться на тебя за то, что ты подозревал меня, — Беттина дотронулась до его спины; от прикосновения он вздрогнул в предвку шении. —Также как ты сомневался во мне, я сомневалась в Касе и Рауме. —


Он услышал, как она выдохнула. Вампир не дышал. — Я тоже не безупречна, Треан. Если бы у меня была такая возможность, я бы сделала всѐ по-другому.


Беттина перекинула ему через плечо цепочку, которая была пропущена сквозь... Мужское золотое кольцо.


Сжимая его в кулаке, Треан медленно прикрыл глаза.




— Ты сделала его? — спросил он хрипло. — Для меня?


Сдернув кольцо с цепочки, он помедлил, прежде чем надеть его на палец.


— Да. На следующее утро после того, как мы занимались любовью.


Треан повернулся к ней.


— Значит, ты сможешь простить меня.


Всѐ, чего он желал... семья, подруга, любовница, хозяйка, любовь всей его жизни... было так чертовски близко.


Моя любовь ждет меня с широко распахнутыми глазами…


— Вампир, сначала ты был так уверен со мной, а потом ты изменился. Мне больно так, словно я потеряла тебя дважды. Я не смогу пройти через что-то подобное снова.


Треан сжал кулаки, сдерживаясь, чтобы не схватить ее еще раз.


— Я клянусь тебе... и я клянусь Ллором, что никогда больше не стану к тебе так относиться. Если ты дашь мне еще один шанс, я проведу остаток своей жизни, доказывая Абаддону, что я обожаю тебя.


— Я дам его тебе, Треан. Потому что ты старался всѐ делать правильно. Ты


проделал тяжелую работу, и так много дал мне. Если бы не оруженосец, сейчас мы были бы в нашей постели.


Вампир нахмурился.




— Нет, Беттина, даже без яда, я до сих пор... — он запустил пальцы в волосы.


— Моѐ сознание не совсем прояснилось. —


Как именно он должен представить ей своѐ затруднительное положение?


Мне необходимо вонзить клыки в твою шею, когда мой член внутри тебя?


— Мужчинам вампирам... нам нужно… — он подвинулся ближе к ней, его клыки заострились.


Беттина должна была заметить их, но не отстранилась.


— Нам нужно пить кровь. Я не могу отвергать свою сущность.


Она кивнула?


— Я решила дать тебе свою кровь в нашу брачную ночь. Я сожалею, что не доверяла тебе и сомневалась, что твой укус будет замечательным. Я не до лжна была отказывать тебя прежде.


Беттина снова удивила его. Треан снова чуть приблизился к ней. Она тоже сделала робкий шаг к нему? Если Невеста сможет принять его сущность,


ничто больше не будет стоять у них на пути. А значит, его сердце будет цельным, а рассудок успокоится. И он станет использовать их, чтобы лелеять еѐ, и всѐ у них будет хорошо.


— Ты сможешь принять мою сущность?


Она удивилась.


— Уже приняла.




— Выходи за меня, Бетт! Как можно скорее. Я хочу, чтобы ты стала моей королевой. Я хочу, чтобы мы правили вместе.


—Ты действительно вернешься в Абаддон? Снова откажешься от Дакии?


—Чтобы быть с тобой? Все что угодно. Не исключено, что Дакия откроет свои ворота Ллору, так что с посещением дома проблем не будет.


Их губы всего в нескольких сантиметрах друг от друга.


— Мы сможем вернуться и поиграть со всем твоим оружием?


Беттина выглядела дерзкой, затаившей дыхание… и счастливой. Нагретый воздух струился вокруг ее тела — сила отражала эмоции Чародейки.


— Нашим оружием, — Треан снял с неѐ маску. — Как ты пожелаешь, моя очаровательная Чародейка.


—Тогда забери меня домой, Треан, в нашу кровать.


Как же подействовали на него эти слова! Переместившись вместе с ней, вампир опустил Беттину спиной на шелка.


Сжимая ладонями лицо Невесты, Дакийский склонился к ее губам и поцеловал. Вложив в поцелуй всю страсть, которую испытывал.


Только в этот раз не ожидая смерти.




Едва их языки соприкоснулись, Треан и Беттина в порыве безумия начали срывать друг с друга одежду, сплетаясь руками спеша прикоснуться к обнаженной коже.


Вампир слегка отстранился, чтобы полюбоваться своей обнаженной Невестой. Свет струился от еѐ упругой кожи, глаза ослепительно сверкали. Когда Беттина провела пальчиками по груди Треана, он ощутил исходящий от них жар— магия нагрела еѐ ладошки.


Чародейка, жаждущая своего мужчину.


Опустив голову Дакийский поводил губами вокруг одного соска Беттины, потом другого, все выше и выше скользя рукой по еѐ бедру...Нетерпеливо ожидая его прикосновений, она шире раздвинула ноги.


С благоговейным стоном Треан положил ладонь на еѐ увлажнившееся лоно, лаская, каждым томительным поглаживанием демонстрируя, как он еѐ


обожает…


— Треан, — задыхаясь, прошептала Беттина. — Как ты можешь... Как ты можешь так долго ждать?


— Боги, я люблю твои вопросы, женщина! — выдохнул вампир у еѐ груди.


В ту же секунду он навис над ней. Беттина обхватила ладошками лицо Треана, когда он чуть помедлил перед входом в еѐ влажную расселину.


— Ты можешь делать со мною всѐ, что угодно, Треан. — прошептала Беттина, смотря ему в глаза. — Я твоя, только твоя. Навсегда.


Наконец-то! Слова его мечты...Перекинув блестящие волосы через плечо, Беттина обнажила восхитительный изгиб шеи.




— Всѐ, что угодно, вампир.


Клыки Треана пульсировали.


— Если бы ты только знала, как сильно я жаждал этого... я не хочу причинить тебе боль.


— Ты и не причинишь.


— Это больше, чем жажда, dragă . Я испытываю непреодолимую потребность в источнике твоей жизненной силы. Мне необходимо соединить его со своим навсегда.


— Так сделай же это.


Я действительно собираюсь пить из неѐ?


Она хотела его , приняла его во всех отношениях. И он проведет вечность, доказывая ей, как она права.


Должен превратить это в удовольствие.


Несмотря на дрожь нетерпения, он не торопясь погрузился в тугое лоно Невесты… медленно, горячо, влажно скользнув до конца. Треан вскрикнул от шокирующего наслаждения, наслаждаясь ответным гортанным стоном Беттины.


Находясь глубоко внутри нее, он опустил голову, приближаясь ртом к нежному изгибу еѐ шеи. Нежно лизнул венку, подготавливая Беттину к укусу.




Чтобы взять еѐ кровь, заявляя права на ее тело. После веков ожидания, фантазия наконец-то воплотится в жизнь.


— Бетт? — прохрипел он, всѐ ещѐ не веря.


— Сейчас, Треан. Сейчас!


Вампир шире открыл рот, его клыки еще удлинились. Он прижал их кончики к венке Беттины...Пронзил клыками кожу... с таким же медленным, горячим, влажным скольжением. Еѐ сладкая плоть тесно окружила его ноющие клыки... настолько тесная, что Треан задрожал от наслаждения. Настолько тесная, что не пролилось ни капельки крови.


Он должен пить из неѐ, и это ощущение…


Чертовски идеальное.


Как только кровь Невесты коснулась его языка, Треан отчаянно застонал. От первого глотка, он лишился рассудка.


Или же наконец-то обрѐл его.


— Треан! О, боги, да! — ахнула Беттина, выгибаясь от наслаждения, пока он пил из нее Вампир осторожно двигался меж еѐ бедер, продолжая глоток за глотком впитывать еѐ сущность... быстрый, обжигающий поток, бегущий по каждой его вене.


С каждой каплей, тоска последних недель отступала, столетия одиночества исчезали.




Вкус его женщины — смесь магии, тепла и тайны. Волшебство, пропитавшее ее кровь, сейчас танцевало в жилах Треана, оживляя его тело и душу.


Беттина este viaţă.


Зажмурившись от наслаждения, Треан резко вошел в нее, одновременно делая большой глоток крови.


Лучше, чем фантазия!


У вампира от изумления расширились глаза, когда он почувствовал, что Беттина вот-вот кончит, и ощутил, как еѐ влагалище спазмами сжимается вокруг его члена…


* * * * *


Ощутив клыки Треана в своей плоти, Беттина задрожала от шока.


Словно клеймо, они обжигали чистым, горячим удовольствием. Словно клеймо, они безвозвратно изменили еѐ.


Укус Треана оказался губительным: он доставлял ей удовольствие столь совершенное, что Беттина знала — теперь она всегда будет желать еще.


Пока Треан с утробным рычанием пил еѐ кровь, исступлѐнный экстаз нарастал внутри Беттины. Увеличивался с каждым глотком. Сорвавшийся с ее губ стон, заставил вампира зарычать, не разжимая клыков.


Тело Беттины напряглось под ним… извиваясь, раскачиваясь, скручиваясь… восторг вот-вот обрушится на нее.


— Вампир! Ещѐ!


Хотя рот и укус Треана были нежными, бедрами он начал вколачиваться между ног Беттины, вбиваясь в нее большим членом именно так, как ей это было нужно.




Руками он накрыл еѐ грудь, властно сминая, приближая к экстазу.


Беттина выгнулась под его ладонями, потираясь ноющими сосками о мозолистую кожу.


Трение. Давление. Его клыки…


— Треан, я кончаю! — оргазм поглотил еѐ. Треан начал двигаться еще быстрее, усиливая кульминацию Беттины до тех пор, пока еѐ словно не пронзило электрическим током.


Он продолжал двигаться, погружаясь во влагу еѐ оргазма, продлевая его еще и еще.


Беттина все ещѐ кончала, когда вампир вошел в нее так глубоко, как только мог. Клыки и член Треана были в еѐ теле, когда он присоединился к ее разрядке, наполняя семенем лоно Невесты.


Она упивалась первой обжигающей струѐй его семени. Треану пришлось оторваться от шеи Невесты, его спина выгнулась от силы оргазма.


— Беттина! — запрокинув голову и обнажив клыки, проревел Треан. Его мышцы натянулись от напряжения, он содрогался над ней... снова и снова,


наполняя еѐ своим обильным жаром. — Ты создана... только для меня.


A mea,eternitate!


Еще один неистовый толчок... и еще...С ошеломленным стоном вампир повалился на Беттину, ртом он вернулся к ее шее и поцеловал место укуса, словно в благодарность. Почувствовав его учащенное дыхание на метке на своей шее, Беттина затрепетала и улыбнулась.




— Ты чувствовал меня, Треан?


— Я очень хорошо чувствовал тебя, любимая, — откинувшись на спину и прижав Беттину к себе, ответил вампир. — А тебе понравился мой укус.


Могло ли в его голосе звучать больше гордости?


— Ты же знаешь , что да. Итак, мы будем играть с укусами каждый день? Или каждый час?


— Я обожаю твои вопросы, Бетт.


Облокотившись на его все ещѐ вздымающуюся грудь, она приподнялась и внимательно посмотрела на своего вампира. Он менялся на глазах… и основательно.


Беттина отметила, что благодаря еѐ жизненной силе, ставшей теперь его,высокие скулы вампира окрасились цветом, мускулы увеличились, глазапрояснились.


Зеленые, как леса Абаддона.


И когда Треан улыбнулся ей, его растрепанные чѐрные волосы, свисающие

на лоб, блестящие глаза, украли ее дыхание. Гнетущее напряжение...


исчезло.


Треан убрал с еѐ щеки прядь волос.


— Я люблю тебя, dragă mea, — голосом полностью удовлетворѐнногомужчины, прохрипел он.




—И я тебя люблю, — как дуреха, вздохнула она, зная, что смотрит на него мечтательно.


— Вредина.


Запоздало улыбнувшись, вампир крепче прижал еѐ к себе. Удовлетворение волнами исходило от него; он поднял свою руку, любуясь кольцом.


— Интересно, не выскочат ли из него шипы.


— Только если ты попытаешься снять его.


Треан рассмеялся.


— Ни за что. Я бы тоже подарил тебе кольцо, но боюсь, что никогда не смогу найти равное по красоте тому, что можешь создать ты.


— Если ты носишь мое кольцо, то я стану носить твой укус.


Треан убрал волосы с еѐ шеи.


— Он уже исчезает.


— Думаю, ты просто обязан подарить мне новый.


Она ощутила, как от еѐ слов запульсировал его член.


— С удовольствием, — хрипло ответил Треан. — Бетт, для начала пойми: я имел в виду именно то, что сказал. Я хочу жениться на тебе, как можно скорее. Сегодня же.




— Хорошо! Будем считать это вторым даром… — после этих слов она неожиданно помрачнела.


— Что такое?


Беттина закусила нижнюю губу.


— Помнишь Чародейку, которая была со мной в баре? Это моя покровительница — Сабина. Она искала тебя. — Увидев его недоумевающий взгляд, Беттина пояснила: — еѐ сестра захвачена Врекенерами, поэтому ей необходимо узнать, как ты добрался до Скай-Холла.


— Понятно. Ты хочешь, чтобы я помог найти еѐ сестру?


— Я... возможно? В любом случае, я чувствую, что должна предупредить тебя... чем больше я смотрю на свою жизнь, тем сложнее она мне кажется. Ты уверен, что хочешь подписаться на это?


—Попробуй-ка остановить меня, Бетт,— свирепо рыкнул Треан. Он притянул Чародейку к себе; ее щека устроилась над его храбрым сердцем.


Жестом собственника Треан сжал Невесту в объятиях, и уткнулся носом веѐ волосы.


— Я серьезно вампир, — нервно пальчиком вычерчивая узоры на его груди, сказала Беттина. — Сможешь ли ты справиться с моей разношерстной семьѐй, язвительным подглядывающим сильфом, жизнью среди Демонов Смерти, и потенциальной интервенцией в Сферу ада, ради друга? Ох, а еще в течение часа подготовить план спасения Чародейки?


Беттина почувствовала, как Дакийский усмехнулся ей в волосы, и знала, чтоон собирается сказать. А еще знала, что поверит ему.




— Да, — просто ответил еѐ вампир. — Да, любовь моя.


ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник